Разреши тебя любить

Пролог

- Кира Владимировна, - начинает он, а я замираю, ожидая продолжения. - Мне крайне неудобно за то, что произошло у меня в квартире.

Говорит чуть охрипшим голосом, от которого у меня все волоски на теле приподнимаются.

- Прошу меня простить, - смотрит в глаза, а я не могу выдержать его взгляда и свой отвожу в сторону. - Я надеюсь, вы не придадите огласке этот инцидент.

- Нет, конечно, - тихо отвечаю, ощущая, как начинают пылать мои щеки, потому что мозг подкидывает провокационные картинки той ситуации, за которую извиняется Муромцев.

- Поэтому прошу извинить меня еще раз и вот, - протягивает мне конверт, на который я пялюсь, как на нечто диковинное и он, не дождавшись, когда я его приму, укладывает передо мной.

- Это что? - я чувствую, как внутри что-то щелкает и моя нервозность начинает перерастать в злость. Медленно-медленно просыпается буря.

- Это мои извинения, - как ни в чем не бывало, говорит Муромцев.

- Я так понимаю, там деньги?

Он кивает.

- Вы хотите купить мое молчание? Боитесь испортить свою репутацию? - все, меня начинает бомбить изнутри, и теперь я старательно хочу это вывалить на него.

- Нет, не подумайте ничего плохого, - тут же стал уверять меня мужчина.

- Я на кого, по-вашему, похожа?

- Слушайте, - повысил он голос, отчего я замолчала в удивлении, округлив глаза. - Я просто хочу извиниться. А это всего лишь возмещение ущерба как материального, так и морального. Я испортил вашу блузку, и…

- Вы накинулись на меня…

- А вы не защищались, - вскочил со стула и отошел к окну, на ходу ослабляя узел галстука, расстегивая верхнюю пуговицу рубашки.  - Вы повели себя так, будто вам это понравилось. Видимо на вас постоянно нападают мужчины, - он говорит это, не глядя на меня.

- Что? - вскакиваю со стула. - Что вы хотите этим сказать? Я… я не была подготовлена. Я не ожидала такого от вас. На меня не каждый день нападают с намерениями нагло засунуть свой язык мне в рот, меня не каждый день зажимают начальники у себя дома, черт возьми, - уже чуть не ору я.

- Успокойтесь, сейчас весь офис будет знать об этом, - резко обернулся и рыкнул в мою сторону, отчего я чуть не присела обратно на стул.

- А не надо на меня кричать и обвинять не понятно в чем. Все, с меня хватит. Я не собираюсь распространяться о том, что произошло, уж будьте уверены, товарищ Муромцев. И деньги эти оставьте себе, - одарив его, как мне показалось, испепеляющим взглядом, покинула кабинет, прилично хлопнув дверью.

Глава 1. Максим

За две недели до…

– Алексеич? – в кабинет сначала постучали, а потом показалась голова моего помощника Артура. – Ты видел? – трясет перед собой распечаткой.

– Нет, что там? – даже думать не хочу, что так всполошило всегда спокойного и уравновешенного парня.

– Так это рейтинги наших филиалов! – удивленно, словно и не ожидал моего вопроса, ответил Артур.

– И что в них тебя так обеспокоило? Кто-то скатился на дно? Это маловероятно. Или кто-то побил уже установленный рекорд? – откидываюсь на спинку кресла и завожу руки за голову, внимательно наблюдая за парнем.

Ему от силы лет двадцать пять-двадцать семь. Напоминает меня в прошлом. Такой же энергичный и устремленный покорять вершины.

– А то, что за какой-то год, ранее твой, московский филиал теряет свой рейтинг. Он попросту катится вниз. И я в шоке от таких цифр.

– Там же Суворова правит балом, – вспоминаю управляющую агентством.

– Ага, она самая.

– А что тебя так это расстроило? Переживаешь за нее? – непонимающе спрашиваю. Потому что в голове и правда не укладывается его суетливость.

– Да потому, что даже в Екб идут дела лучше, чем в столице. Вот. А зная Львовну, можно предположить, что она же разнесет филиал к чертям! А потом соберет его, но уже с новыми лицами.

– Доживем до пятницы, и там будет видно, – пожимаю плечами и снова утыкаюсь в монитор с открытыми документами. Трепаться нет времени. Начальство требует отчеты о проделанной работе.

В сумасшедшем ритме и пролетает неделя. И сам не замечаю, как наступает та самая пятница с таким важным внутрифирменным мероприятием, как совещание. Но, как правило, эти совещания чаще всего имеют характер пропесочки сотрудников.

В кабинете гендира собираемся аккурат за пять минут до казни. Да, я слышал, что многие это именно так и называют. Но по большей части я за все время работы здесь отсутствовал на таких мероприятиях ввиду своей занятости и благосклонности начальства. Но сейчас отвертеться не удалось, хотя и был удивлен официальному приглашению от самой Арины. Той самой Львовны, которую все боятся больше, чем ее мужа, а по совместительству и самого гендира.

Я не вникаю в детали разговора, а с любопытством разглядываю присутствуюших и подмечаю про себя перемены в лицах сотрудников, которые вне границы этого кабинета ведут себя достаточно дерзко и фривольно. А тут… Стараюсь сдержать улыбку. Ну, великие мученики, ни дать ни взять.

– Максим Алексеевич, – выдергивает меня из размышлений женский голос. – Что скажете?

Вот вам и приехали. Прослушал. Но мое молчание воспринимают гораздо более уважительно, чем оно того стоило.

– И все-таки я бы очень хотела твоего присутствия там, в Москве. Посмотреть, что происходит с работой, заказами, – внимательно глядя на меня, говорит Арина. – Лучше специалиста я и не найду, Макс.

Вот тут-то до меня и дошло, чего от меня хотят. От одной только мысли об этом по телу прошел озноб, а сердце вообще замерло.

– Да отличных спецов тут полный кабинет, Арина Львовна, – я намеренно не перехожу в присутствии сотрудников фирмы на «ты». Потому что не всем нужно знать, что с Луганской, а в девичестве с Зайцевой, мы ходили на один горшок, как это принято говорить.

– И все-таки я даю тебе время подумать, – не отступает Арина и еще раз сканирует меня своим пронзительным темным взглядом.

Я в ответ лишь хмыкаю, понимая, в какой капкан попал. А точнее, сам себя загнал. Загнал, решив убежать от самого себя чертов год назад. И если не хотел встречаться с прошлым, нужно было уезжать и менять место работы кардинально, может, даже сменить профессию, чтобы ничего не напоминало о прошлом. Но нет. Прогнулся, а может, моим состоянием просто воспользовались, и теперь я должен это все расхлебывать. Только какой ценой? Ценой своего внутреннего равновесия, которое только недавно более-менее восстановилось. А теперь может пойти трещинами и вовсе разрушиться, возвращая мне себя того, от которого бежал. Чертова философия.

– Так что? – не отстает от меня Луганская.

– Мне нужно подумать, – она кивнула, принимая мой ответ, и перешла к вопросам, стоявшим на повестке дня.

А я? А я пытался успокоить разбушевавшуюся тревогу, от которой начало покалывать кончики пальцев. В голове полный хаос, в ушах гул.

В кабинет вернулся сам не свой. Да нет, даже не так. Меня потряхивало, да так конкретно, что я не с первого раза смог застегнуть пуговицы на пальто. Офис покидаю в спешке, несмотря на то, что рабочий день не закончился.

– Макс, – окликает Арина.

Но мне совершенно не хочется ее видеть.

– Макс, да погоди ты! – влетает за мной в лифт, и двери тут же закрываются. Но девушка нажимает кнопку остановки. – Ну, что ты взбесился?

– А ты не понимаешь, да? Ты зачем меня окунаешь снова в это дерьмо? Зачем?

– Да потому, что нужно возвращаться к жизни, а не жить, как робот, на одном функционале. Смотри, сейчас же из тебя рвётся фонтан эмоций. Я устала смотреть на жалкую пародию тебя.

– Вот уж спасибо, – горько усмехнулся, упираясь спиной в стену кабины. – Прибил бы, не знай я тебя так хорошо, – рычу в ответ.

Глава 2. Кира

– Ну что, девчонки, – в кабинет бухгалтерии заглядывает довольная физиономия нашего айтишника Сереги. – Собираемся в баре, как и хотели?

Стрелки часов близились к пяти вечера.

– Я пас, – поднимаю руки вверх. – Мне ребенка забирать из сада и оставлять его совершенно не с кем.

– А как же соседка? Она тебя все время выручала, – тут же заломила бровь Ленка, менеджер по работе со СМИ.

– Я стараюсь не злоупотреблять добротой и отзывчивостью тети Наташи, – складываю все необходимое в сумочку.

– Лариса Пална, ну, хоть вы ей скажите! Надо хоть иногда выбираться, – заканючила девушка. – И ты, между прочим, обещала мне выбраться с нами разок. Это вообще-то традиция, раз в месяц заваливаться в бар, – нагнетает девушка, а Серега то и дело кивает головой, как болванчик.

– А что, – пожимает плечами главбух. – Я поддерживаю. Кстати, тоже выберусь с вами, – говорит женщина, чьей помощницей я являюсь. А Серега чуть не подпрыгивает на месте от радости, чем заставляет меня рассмеяться в голос.

– Хорошо, я заберу сына из сада и приеду к вам, адрес только скиньте.

– Вот и отлично, а то за год работы ты была только раз, наверное. На вписке, – смеется Ленка и, подойдя ко мне, записывает на листочке адрес бара, где обычно они собираются. – Вот, ждем к семи вечера. Так что, – играет бровями, – не опаздывай.

Рабочий день заканчивается раньше на час, и мы дружно вываливаемся из своих кабинетов.

– Кстати, не видели сегодня нашего главного? – вдруг подает голос Митя.

– Оленьку Ивановну? – откуда ни возьмись, появляется Леночка.

– Да, ее как вызвали туда, – показывает указательным пальцем вверх, – так ее и не видели, – констатирует Митя.

– А по какому поводу вызвали-то, никто не в курсе? – кто-то интересуется, но наш балаган прерывает появление той самой Ольги Ивановны.

– Не разошлись еще? – входит она на этаж в расстегнутой меховой жилетке. Кидает сумочку на стол и приземляется на диванчик.

Все замерли.

Ольга Ивановна, или как ее еще ласково зовет коллектив, Оленька, иногда добавляя отчество, – девушка примерно моего возраста. До тридцати. Маленькая, ладненькая. Как кукла барби. Всегда красиво одета, со сногсшибательным парфюмом. С первого взгляда показалась чересчур зацикленной на своей внешности с минимумом руководительских качеств. Как говорили многие. Но! Девушка шикарно справлялась со своими обязанностями. А коллектив оказался бойким. И Оленька прекрасно находила со всеми общий язык. Поэтому крайне редко за мое время работы здесь, а это почти год, вызывалась на ковер, туда, к главным. И вот сейчас она сидит с таким уставшим выражением лица, что все замерли в ожидании новостей.

– Оленька Ивановна, не томите, что там стряслось? – приседает рядом Леночка.

– К нам едет ревизор, – подает голос девушка.

Повисает тишина. Все переглядываются.

– В смысле? – первый отошел Сергей.

– В том самом. Там наверху решили, что мы расслабились. Не понимают, как у нас из-под носа уходят важные тендеры. Поэтому и решили нас проверить.

– Так, – усмехнулся Митя. – Я так понимаю, это не самое страшное. Такое ощущение, что следующей фразой вы нас убьете просто.

– Да, Митя, ты прав. Проверяющий не кто иной, а сам Муромцев, – слышится дружный вздох.

Только я одна стою, не понимающая, что такое происходит и кто такой этот…

– Кто такой Муромцев? – чуть ли не одновременно спрашиваем мы с Леной и переглядываемся.

– Он работал до вашего прихода, – подхватывает меня под локоть Серега. – Главенствовал у нас. Оленька ходила под его началом. Зверь-мужик.

Почему-то я уже не хочу никакого бара и боюсь начала новой недели. Потому что реакция коллектива на эту новость однозначна. Народ не в восторге.

– И чем нам это грозит? – тихо задаю вопрос.

– А тем, что он перевернет вверх дном все агентство, чтобы понять, кто самое слабое звено, чтобы сказать «прощайте», – загробным голосом выдает кто-то из ребят.

– Ой, да ладно вам! – спохватилась Лариса Павловна. – Ничего смертельного не произойдет. Муромцев – адекватный мужик, с опытом. Его чутью позавидовать можно. Так что с его появлением в нашем агентстве дела только в гору могут пойти, – выдает тираду главбух. – Я серьезно, и нет, я ничего не имею против вас, Оля, – улыбается женщина. – Просто я работала с Максимом с открытия этого филиала, и уж поверьте моему опыту, скучно не будет. Прошерстит всех и каждого. Но он адекватно оценит нашу работу, будьте уверены, – и бодрой походкой зашагала в сторону выхода.

Прощаюсь с командой друзей. Я могу их так называть, потому что именно они помогли мне достаточно быстро влиться в коллектив, приняли как родную.

А на улице как-никак первое декабря, снег то и дело да радует. Поэтому приходится задержаться, отогревая свою ласточку. А как только машина отогрелась, выезжаю с парковки.

– Мамуля! – бежит моя радость, как только меня увидел. Улыбаюсь. Подхватываю на руки уже нелегкого карапуза.

Глава 3. Кира

После всего каких-то четырех часов сна я поднимаюсь на удивление достаточно быстро.

– Я сегодня видел сон, – выдает сонно мое маленькое чудо, топая босыми ножками до ванной.

– Какой? – иду за ним следом.

– Сто к нам плишел папа, – говорит мальчишка, принимаясь чистить зубки и совсем не замечая, как я застыла в ступоре.

Я знала, да и мама не раз мне говорила, что ребенок обязательно спросит об отце. О котором мне совершенно не хочется ни говорить, ни вспоминать. Да и не отец он вовсе.

Глупо было надеяться, что Степа еще долго не поднимет эту тему.

– И, – я совсем не могу подобрать слов. – И что-то еще снилось?

– Нет, только папа, – говорит сын, умывая личико пухлыми ладошками, и, спрыгнув с подставки, вытирается полотенцем.

И никаких вопросов про отца. Ничего. Просто «приснился папа». А как он мог ему присниться, если Степка ни разу не видел Александра? Да и тот его тоже.

Мой мозг завертелся в желании понять, как дальше себя вести и что говорить. Но сыну, видимо, не нужны были мои красноречия, он попросту прошмыгнул в кухню и уселся в ожидании чая, который любит пить перед садиком.

Степка с удовольствием бежит в группу, а я мчусь на работу.

Сегодня, по сравнению с прошлой неделей, снегопада не было. Небо было ясным, и даже пробивались лучи просыпающегося солнышка. Хотелось улыбаться.

Паркуюсь быстро, так как, наконец, приехала чуть раньше обычного, и местечко нашлось. Поправляю пальто, одергиваю юбку и, закрыв машину, бодренько шагаю к зданию.

В лифт захожу одна и, пока еду на четвертый этаж, поправляю прическу. Непослушные вьющиеся локоны после даже легкого ветерка превращаются в спутанные сосульки, и это невероятно раздражает.

Выхожу на своем этаже, бодро шагаю по коридору. Странно, но в офисе стоит звенящая тишина. Открываю наш с Ларисой кабинет, убираю пальто в шкаф и выхожу, направляясь в приемную, где стоит кофе-машина. Дома успела сделать лишь пару глотков, так и не поняв вкуса растворимого напитка. А тут молотый. Можно себя и побаловать.

А войдя в приемную, понимаю, что я здесь не единственный гость, желающий взбодриться. Ко мне спиной стоит мужчина в костюме серого цвета. Первое, что замечаю, это широкий разворот плеч. Сам незнакомец высокий, с короткой стрижкой темных волос.

И я точно понимаю, что я его еще здесь не видела. Так неужели это... доходит до меня с опозданием! Я хотела ретироваться, пока меня не заметили, но он оборачивается.

Взгляд. Вдох.

Воздух теряется где-то в легких, и я забываю, что нужно продолжать дышать.

Впервые вижу настолько красивого мужчину. И сознание прошибает лишь одно: он особенный. Он…В него…боже, теряю последние здравые мысли под одним только темным взглядом.

– Доброе утро, – говорит безумно приятным голосом, а я и слова сказать не могу, потому что онемела. Глубокий с легкой хрипотцой голос вводит в транс. Сердце бешено рвется в груди, не давая сделать глубокий вдох и насытить кислородом кровь, чтобы быстрее прийти в чувства.

Смутилась от того, что все еще глазею на него, и опустила взгляд, чувствуя, как заливаюсь краской. Черт.

– Доброе, – наконец выдаю, все еще чувствуя его взгляд. – Я просто хотела сделать кофе, не успела утром, – зачем-то поясняю свое нахождение тут. Даже морщусь от того, как глупо и нелепо звучат мои слова.

Боже, что со мной происходит? Я чувствую его взгляд кожей. Меня словно потряхивает от его сумасшедшей энергетики. Воздух даже, кажется, стал тяжелым и осязаемым. «Отступай, опасно!» – кричит мой внутренний голос.

– Так делайте, – отходит он от кофе-машины, взяв чашку в руки, и скрывается в кабинете Ольги.

Как только за ним закрывается дверь, я прихожу в себя, словно мое сознание отпустили. Я чувствую, как вспотели ладони. И меня жутко напугало такое состояние. Что это только что было?

– Ой, а ты чего тут стоишь, в проходе? – налетела на меня Света.

– Задумалась, – натягиваю улыбку и, развернувшись, направилась обратно в кабинет.

– А чего хотела-то? – кричит вдогонку.

– Уже передумала, – отвечаю невпопад и захожу в кабинет, здороваясь с уже пришедшей начальницей.

– А ты чего такая бледная? Плохо себя чувствуешь или привидение увидела? – улыбается Лариса, включая свой компьютер.

– Да нет, все в порядке, – неумело оправдываюсь, включая свой и раскладывая документы по папкам.

Через полчаса от начала рабочего дня по селектору оповещают о собрании.

– Ну вот, сейчас и познакомимся, еще раз, – усмехается Лариса Павловна, и мы с ней выходим в коридор.

Небольшое столпотворение у входа в зал совещаний, и наконец все усаживаются по своим местам. Следом входит Оленька и за ней тот самый мужчина. Тут же стараюсь сделаться невидимой. Лишь бы не поймать его взгляда. Лучше вообще не смотреть в его сторону.

– Хочу поздороваться с теми, кого еще не видел. Познакомиться, с кем еще не знаком, – зазвучал бодро его голос. Он расстегивает пуговицу на пиджаке и, присев на край стола, оглядывает присутствующих. – Думаю, многие меня помнят. Надеюсь, вспоминали хорошим словом, – снова эта усмешка, от которой появляется ямочка на щеке. Прячу свои глаза, старательно избегая его взгляда. – Но все-таки представлюсь. Меня зовут Муромцев…

Глава 4. Максим

Приехал в старый знакомый офис рано утром. Это моя привычка, и никуда она не денется, сколько бы лет не прошло. Не люблю опаздывать.

Прошелся по тихому офису. Тут ничего не изменилось после моего отъезда. Вошел в кабинет, который до отъезда был моим. Ольга сказала, что освободила мне место.

Сел в кресло, откинулся на спинку. Нахлынули воспоминания, которые мне на хрен не нужны. Так и хочется выдернуть их из головы и выкинуть, утопить, растоптать.

Когда начальство предложило мне проверить этот филиал, врать не буду, сердце екнуло. Хотел подумать, взвесить, зачем мне это нужно и что мне даст эта поездка. Я уже год как живу в Питере и прекрасно себя чувствую. А тут предстояло снова все пропустить через себя. Нужно ли оно было?

Не знаю, что меня дернуло, черт, наверное, но я дал добро на поездку в Москву. Поставил перед собой цель – вывести на прежний уровень агентство и разобраться в ошибках управления. Возможно, их и не было вовсе, а сама проблема заключалась в рынке, изменениях. Есть над чем поработать, в общем. И я любил свою работу.

Кофе. Определенно нужно взбодриться. Потому что одна бессонная ночь в гостинице вымотала меня. Поэтому нужно собираться с силами и приступать к работе.

Найдя кофе-машину на прежнем месте, нажал на кнопку двойного эспрессо. Именно тогда до меня донесся стук каблуков и вскоре меня окутало нежным, я бы сказал, еле уловимым, запахом духов. Я обернулся, поймав растерянный взгляд, видимо, новой сотрудницы агентства. Каштанового цвета длинные вьющиеся волосы спадали с плеч. Миловидная, стройная. Это все автоматом отмечалось в голове.

И, судя по всему, обалдевшая от моего присутствия.

Знает, кто я? Или?

Усмехаюсь. Потому что в принципе привык, что так реагируют на меня женщины. Хотя абсолютно не понимаю, что их во мне привлекает. Но абсолютно точно могу сказать, совершенно этим не пользовался, а уж сейчас тем более не до этого.

Наш нелепый диалог и то, как она сморщила свой аккуратный носик, меня поразили. Я ей неприятен? Это заставляет задуматься, потому что буквально секунду назад она не могла отвести своих глаз от моей персоны.

Забираю свою чашку с кофе и удаляюсь в кабинет, где быстро забываю о девушке, окунаясь в работу.

С приходом Ольги принимаю решение, что нужно собрать народ и оповестить официально о цели моего приезда. Сомневаюсь, что многие обрадовались, по крайней мере, те, кто меня знает и кто работал со мной в одной упряжке.

Да, я резковат в чем-то, но мы же не девочки в песочнице, чтобы обижаться на конструктивную критику, верно?

– Оповести о собрании, – говорю Оле, ловя ее внимательный взгляд. – Как вообще отреагировали на мой приезд? – интересуюсь между делом.

– Я же только в пятницу вечером узнала, – отвечает девушка. – Вот перед выходными всех и «обрадовала». На самом деле мне не нравится, что юр. отдел узнает обо всем раньше. Сидят на пару этажей выше, с ними аналитик, который и поддерживает связь с Луганскими напрямую. Ты не мог бы посодействовать в этом вопросе?

– Меня почему-то ранее это не беспокоило, – откидываюсь на спинку кресла и закидываю руки за голову. – Ты серьезно хочешь, чтобы он сидел рядом? Так он не видит, какой балаган у вас тут творится, меньше ненужной для тебя информации дойдет до генерального, – вижу, как потух взгляд девушки, видимо, действительно осознала суть того, что просила.

– Ты прав, глупость сморозила, – отозвалась она и, смутившись, вышла из кабинета.

Я провел собрание, отметив новые лица, и снова ушел в рабочий процесс. Давно я не сталкивался с трудностями. Наладив работу до автоматизма в Питере, в основном только наблюдал процесс. А тут что-то есть, определенно.

Перекидывались с Олей мыслями, и девушка показывала мне все то, чего они достигли за этот год. Работа шла, как я вижу. Но не тот результат я ожидал от проделанного.

В обед выползаю из кабинета. Все-таки эта ночь не прошла бесследно. От духоты в кабинете готов был раздеться, вот и вышел остудиться в коридор и попить воды.

А вот и утренняя гостья.

Снова пара слов, разбитая кружка и Оля, которой слишком много за этот неполный рабочий день.

А вернувшись снова за работу, я уже не мог отделаться от видения этой девушки.

Эти волосы-пружинки так и хотелось поправить. Руки зудели от того, как хотелось до них дотронуться. Я после того, как меня позвала Ольга, оставшееся время думал, что же меня так привлекло в ней. Кира, кажется, ее зовут?

– Эта девушка, из фойе, давно тут работает? – задаю вопрос и, подняв голову, улавливаю удивление на лице собеседницы.

– Романова, что ли? Так, около года, – пожимает она плечами.

Кивнул, подтвердив, что ответ меня удовлетворил, и больше не задавал вопросов.

Так и закончился первый рабочий день на старом моем месте. Но как только до сознания дошло, что нужно ехать в гостиницу и забирать свои вещи для того, чтобы вернуться в квартиру, окатило холодом.

В офисе стихло. Поправил рукава рубашки и накинул пиджак, засунув галстук в карман. Подхватываю свою куртку и покидаю затихший офис.

Глава 5. Кира

Так незаметно пролетает неделя. И выходные, которые мы проводим очень активно. Гуляя по заснеженному парку, катаясь на тюбинге. В такие моменты отвлекаешься от реальности. И это прекрасно. Ребенок счастлив, и я вместе с ним.

Начало рабочей недели начинается с ругательств парней-дизайнеров. Все возмущены, но никто не говорит, что произошло.

Я стараюсь не показываться из кабинета. Лариса Павловна о чем-то рассказывает, а я ее слушаю в пол-уха.

В этот раз даже на обед никто не идет. Мы тоже обходимся бутербродами и парой чашек кофе, который я завариваю из баночки, а не в секретарской у Светы, чтобы, не дай бог, не столкнуться с Муромцевым.

От одного взгляда на ребят становится понятно, что правила игры изменились. Все стало гораздо жестче. Может, оно и правильно. Только вот нагонять страх на сотрудников – не дело и не совсем профессионально.

Ближе к четырем вечера нас всех вызывают на совещание.

– Лариса Павловна, ну, мы-то им зачем? – поглядываю на часы, понимая, что поздние совещания быстро не заканчиваются.

– Ну, а что мы можем сказать? Выступить против и не прийти? Несерьезно, – улыбается женщина, и мы входим самые последние в зал.

Совещание затянулось уже больше, чем на полчаса, которые нам обещали. Я нервно поглядываю на часы. И это не остается без внимания главного.

– Кира Владимировна? Может, вас уже отпустить? – звучит грозный мужской голос. – Не задерживаю, выход знаете, где.

Все затихают от грозного голоса Муромцева. А я поднимаю свой взгляд на него и снова теряюсь. Нет, с моей головой определенно что-то не то происходит, когда он где-то поблизости.

– Простите, – одергиваю рукав блузки, чтобы не пялиться на часы. Это замечание заставляет покраснеть до кончиков ушей, как школьницу. И под взглядом мужчины я тушуюсь, чувствую себя, как на всеобщем обозрении.

И наш биг-босс продолжает говорить о том, чему я не придаю значения, потому что волнение утягивает мои мысли совсем в другую сторону.

После примерно еще двух часов разговоров о предстоящих работах, о планах на ближайшее время и размусоливания какого-то будущего проекта я чуть ли не бегом выбегаю из кабинета, что, скорее всего, не останется незамеченным. Накинув на себя курточку, повязав быстро шарфик на шею, хватаю сумку на ходу и выбегаю из офиса. Мчусь на парковку, где меня ждет мой маленький и верный четырехколесный друг, пусть старенький, но еще ни разу меня не подводивший.

Сигналка давно уже не работает, поэтому открываю ключом и запрыгиваю за руль. Завожу для прогрева, а пока машинка отогревается, очищаю от завалов снега. Благодаря ему машина похожа на сугроб.

Замечаю выезжающие с парковки машины. Больше половины сотрудников уже разъехались, лишь огромный внедорожник все еще стоит в снегу. Начальство, видимо. домой не торопится.

Убираю, наконец, щетку под сиденье и покидаю парковку. Тороплюсь в садик, но попадаю в пробку. Как же тяжело привыкнуть к такому темпу жизни. Мне кажется, что я никогда под это не подстроюсь.

– Кира, вы скоро? – отвечаю на телефонный звонок. – Время уже половина восьмого.

– Да-да, уже еду, пробка, и на работе задержали, – оправдываюсь я перед воспитательницей. – Простите, пожалуйста, буду через пятнадцать минут.

– Еще раз прошу меня извинить, я постараюсь не опаздывать. Внештатная ситуация, – говорю женщине, любимой воспитательнице моего малыша, Елене Сергеевне. Ей примерно лет пятьдесят. Ее очень любят детки.

– Не переживайте. Бывает. Просто предупреждайте меня по возможности, – отвечает она, и мой сынок, наконец, меня увидел и мчится в мою сторону по снежной тропинке. – Мы только вышли погулять.

– Мамуля! – бежит моя прелесть, я приседаю на корточки, и мой мальчуган влетает в мои руки.

– До завтра, – прощаюсь с женщиной, и Степка машет ей рукой.

– Ты дога сеня, – тараторит мой малыш.

– Задержали на работе, – беру его за теплую ладошку, и мы шагаем в сторону припаркованной машины.

Домой входим с сумками наперевес. Квартирка встречает тишиной, что для меня уже давно привычно. Я и Степка – это вся наша маленькая семья. Больше никого у нас и нет да и не нужно.

Ставлю пакеты и, раздеваясь сама, наблюдаю за тем, как раздевается мой мальчик.

Он, пыхтя, как ежик, снимает ботинки и куртку. Снимает шапку. Все ставит на свои места.

– Поможешь разобрать сумки? – улыбаюсь своему маленькому чуду.

– Да! – радостно хлопает в ладошки сероглазое чудо. – Тока мыть луки, – тянет меня в ванную.

Так и проходит наш вечер. Как и все. Мы вместе готовим ужин, потом смотрим мультик и читаем сказку. Готовимся ко сну и укладываемся. Как только засыпает Степа, я сажусь за работу. Ее у меня хватает.

Первым делом проверяю почту. Пришло несколько новых писем.

Первое – ответ на запрос по работе на удаленке. Мою кандидатуру рассмотрели и приняли. Теперь у меня, похоже, есть еще одна подработка. Отлично.

Глава 6. Кира

– Мамоська, – в комнату влетает маленький ураганчик Степа. – Мамоська, на улице уже светло.

Я вскакиваю с постели, хватаюсь за часы…

– Черт! – ругаюсь я, и это тут же подхватывает сын.

– Селт, селт, – причитает Степан.

– Сынок, это плохое слово. Нельзя так говорить, – бегаю по комнате в панике, что опаздываю на работу, причем так очень конкретно. И как назло, сегодня сама Лариса будет отсутствовать.

– Но ты ведь сказала! – не уступает маленький упрямец.

– Степочка, сыночек. Мама на работу опаздывает. Беги бегом одеваться. Поедем на работу. Ты же хочешь со мной поехать? – интересуюсь у заулыбавшегося мальчишки.

– Хосю, – и срывается с места в свою комнату.

А я бегом в ванную, умываться и приводить себя в порядок.

Утро началось просто прекрасно. Самое то, чтобы показать, какой я ответственный работник.

Выйдя из ванной, вижу, что сын уже стоит в коридоре у зеркала, поправляя кофту. От умиления слезы навернулись на глазах.

– Степ, как ты быстро собрался, – подхожу к сыну, поправляя непослушные волосы на его головке.

– Ты зе толопишься, нужно помочь тебе, – с умным видом говорит сын.

– В садик бы так помогал мне, – усмехаюсь я. – Спасибо, – приседаю рядом и целую в щечку.

Быстро попив чаю с печеньем, выбираемся из дома и выезжаем в сторону работы.

– Кира? – звучит голос Леночки в трубке.

– Да, Лен, у меня внештатная ситуация, я уже почти тут, – тараторю, стараясь следить за дорогой.

– Не переживай. Главный с самого утра задерживается. Вы там случаем не вместе? – смеется она в трубку.

– Что? – не понимаю ее вопроса. – Нет, конечно. Я проспала, приеду с сыном.

– Да ладно, я пошутила. Просто… а, забей, – и отключается.

А я так и осталась по эту сторону телефона с жутким чувством, что чего-то не поняла.

Ставлю машину на стоянку и помогаю выбраться сыну.

– Я тут давно не был, – заявляет он, поднимая голову вверх и рассматривая здание.

– Давно, – подтверждаю я.

И вспоминаю, как пришла на собеседование к Ларисе Павловне с маленьким Степкой. Она приняла меня, как родную, и после знакомства с сыном всегда интересуется его достижениями.

Мы поднимаемся на лифте на наш этаж, а затем направляемся в кабинет.

– Как касиво! – разглядывает коридоры сын и мечтательно вздыхает, рассматривая рекламные макеты.

Одно радует, начальства нет. Даже Оли. Мое опоздание прошло незамеченным. Усаживаю сына за столик, даю ему карандаши с листочками, и он принимается за рисование. Я же окунаюсь с головой в работу, предварительно успев написать воспитательнице, что мы сегодня будем отсутствовать.

– А кто это у нас тут такой красивый? – заглядывает Лена.

Степка тут же смущается, что выдает румянец на щечках.

– Здасти, – картавит мое чудо. – Меня Степой зовут, – представляется.

– Мама Кира, у вас растет настоящий красавец. Да еще и воспитанный. Отбоя от девушек не будет, – смеется девушка.

– Я мамин помосник, – гордо заявляет сын.

– Даже не сомневаюсь. А можно, я заберу твоего помощника? Мы там чаевничаем, угостим парнишку. А то у тебя скучно здесь, – спрашивает Лена. – Да и сама приходи. Поболтаем.

– Честно, я бы с удовольствием, но завал. А я обещала помочь Ларисе. Так что да, Степку бери, только присмотри за ним, – прошу ее, девушка берет за ручку моего малыша, и они оставляют меня одну.

А я, не теряя ни минуты, продолжаю работать. На часах двенадцать, нужно успеть выполнить все поручения.

Так я и просидела, не поднимая головы от бумаг часов до трех, пока не раздался звонок мобильного.

– Я приехала чуть раньше, – весело оповещает меня подруга.

– Ой, а я еще на работе и раньше пяти точно не освобожусь. Слушай, – задумываюсь я. – Подъезжай на такси к работе моей. Степку заберешь и домой поедешь ко мне. А?

– Легко, диктуй адрес, уже ловлю машину.

И Аленка приезжает минут через двадцать. Я провожаю Степку, давая наказания принимать гостью. Тот только рад гостям. Прощаюсь с подругой на пару часов.

– Все, беги в свой офис, замерзнешь же, – сверкает довольной улыбкой подруга.

– Так сколько не виделись, – стираю слезу. – Черт, совсем сентиментальная стала, – шмыгаю носом.

– Ничего не меняется, Кирыч. Все, беги. Вечером поговорим, уж я тебе обещаю.

Перекусив бутербродом с общего стола, готовлю отчет и документ для юриста. Но стоит мне только выйти из кабинета, как я слышу ругань из кабинета начальства, хлопок и поспешные шаги.

– Какого черта здесь творится? – рычит Муромцев. – Какого, мать вашу?

Глава 7. Кира

Вернуться домой, забрав сына из сада, удалось без задержек. Но завтра, чувствую, босс явно напомнит о моей нерасторопности. Чего бы очень не хотелось, а именно – нарваться на показательную порку. Так бывает, для примера.

– Вы вовремя, – встречает нас Аленка. – Я ужин приготовила, – помогает раздеть Степку.

– Ты давно дома? Решила свои вопросы? – тяну за руку за собой сына в ванную мыть руки.

– Пару часов как. В магаз заскочила и вот.

Ужиная в тишине, я провалилась в воспоминания, и меня стал поглощать страх, что эта встреча, пусть и случайная, может принести неприятности. В первую очередь я не хочу, чтобы Саша узнал о сыне. Не отец он.

– Ты какая-то задумчивая, что-то случилось? – слышу и поднимаю взгляд на подругу.

Эх, было время же! Когда не было никаких забот. Первая любовь, первые слезы. А сейчас нужно здраво мыслить. У меня теперь есть сокровище, которое никто не посмеет отобрать.

– Титова встретила, – выдаю так, что подруга подавилась.

– В смысле встретила? Сашку, что ли?

– Ага, его самого, – продолжаю ковыряться вилкой в тарелке.

– Ну и встретила, чего киснуть? Надеюсь, ты видела его где-нибудь на помойке? – усмехается девушка.

– Нет. В солидной фирме. И он прекрасно себя чувствует, – отодвигаю тарелку в сторону, окончательно потеряв аппетит. – Я просто боюсь, что, если он узнает о…

– Степашке? Да почему его это должно интересовать, Кир? – непонимающе смотрит на меня девушка.

– Да я надеюсь, что своим появлением не заинтересую его. Где я, а где он. Просто я боюсь, что он, если узнает, захочет его у меня забрать.

– Глупости не говори, тоже мне, придумала, – фыркает она. – Не забивай голову ерундой. Ваши пути уже очень давно разошлись. Для придания себе уверенности пора бы тебя еще и мужиком обзавестись, чтобы на всякий такой вот случай было кому тебя защитить.

– Я сама прекрасно справляюсь с этой функцией. Вот и все. Нам никого не надо, – говорю я.

– Да брось ты! Двадцать первый век на дворе. Я понимаю, что ты привыкла уже все тянуть на себе, но также до старости не может продолжаться! Давай уже, растормошить надо себя. Давай куда-нибудь выберемся, а? – завелась она с пол-оборота. – Найдем тебе крутого перца на ночку, – и, понизив голос, добавляет:

– Вспомнишь, что такое качественный секс.

– Аленка! – о опешила я от ее заявления.

– Нет, ну а что сразу «Аленка»? Я что-то не то сказала? У тебя сколько нет мужика? После этого урода так и не было никого? А он у тебя единственный и неповторимый был, тьфу! – фыркнула недовольно девушка.

– Даже если и не было. Мне это не надо, понимаешь?

– Не верю, как сказал бы Станиславский. Просто у тебя не было того, кого бы ты хотела так, что скручивало бы все внутренности от желания. Так, что в животе не то что бабочки порхали бы, а драконы летали бы. И гореть, гореть изнутри, – разбушевалась подруга не на шутку, вызывая мое недоумение.

– Что, прости? – уже еле сдерживала смех. – Драконы? Огонь, да ты про кого сейчас говоришь? По-моему, это тебе сейчас надо вернуться к твоему бывшему и попросить потушить пожар.

– Нет, мне ничего не надо, – потупила взгляд.

– Нет, ты чего-то там не договариваешь. По-моему, ты влюбилась, – усмехаюсь. – В своего, как его там?

– Да никак, – махнула рукой. – Все, сменили тему, поехали дальше.

Больше мы не возвращались к разговору, задумавшись каждая о своем.

Утро. Очередное и темное. Хмурые тяжелые тучи предвещают снегопад, не меньше. Таким же хмурым встает мое солнышко.

– Степ, у тебя что-то болит? – интересуюсь у мальчишки. Тот забавно морщит носик-пуговку и трет глазки.

– Ни хатю в садик, – законючил малыш. – Я хотю с тобой дома мутики смотлеть.

– Зайчик, мне нужно работать, иначе не получиться покупать то, что тебе захочется, – усаживаю сына в детское кресло. - Лучше пока придумывай, что хочешь, чтобы на Новый год тебе дедушка Мороз положил под елочку.

– Папу можно поплосить? – смотрит на меня своими большими серыми глазками.

– А игрушку не хочешь? Робота, например, или, может, большую мягкую игрушку?

– Нет, я хосю папу. Он бы меня катал на санках, лассказывал бы сказки, катал на спине, и мы бы с ним иглали в масынки, – уверенно произнес мой сын, еще раз заставив почувствовать вину перед ним. Да, возможно, я плохая мать, раз решила оставить его без отца. Наверное, это так и есть.

Шмыгнула носом, не зная, что отвечать ребенку и выехала на дорогу, направляясь в сторону детского сада.

Светлана заглянула в кабинет уже около обеда.

– Тебе звонили. Сказали, что договор подписан. Съезди, забери. Нам нужно его уже пускать в дело.

– Отлично, сейчас. А шеф у себя? Еще не вспоминал мой косяк? – накидываю куртку и повязываюсь платком.