Развод. Анатомия прощения

Глава 1

Перед Новым Годос я обошла своих пациентов. Задержалась у одной из кроватей. Поправила капельницу, проверила пульс, приложила стетоскоп к крошечной груди. Малышка засопела и сморщила носик. Ей определённо становилось лучше. Я чувствовала себя уставшей, но очень счастливой.

В кармане халата лежал конверт. Тайна, которой мне не терпелось поделиться с мужем. Я столько лет ждала этого момента. Столько лет надеялась, верила, молилась, проходя через боль, пустые ожидания и слёзы. И наконец! Долгожданная новость. Я беременна!

Наш ребёнок. Наш подарок. Наше чудо, за которое я готова благодарить весь мир.

Я шла по коридору и представляла, как всё произойдёт. Я открою дверь, достану конверт. Он сначала нахмурится, а потом догадается. Я уже видела его лицо, когда в глазах появится та самая мягкость, которую он берег только для меня. Он встанет, обнимет меня, подхватит на руки, зацелует…

Часы показывали без пяти полночь. Я прижала конверт к груди и поспешила к кабинету мужа. После импровизированного в ординаторской корпоратива он остался в клинике, чтобы подождать, пока я окончу смену. Коридоры стихли. Пациенты спали, лампы светили ровным жёлтым светом. Дверь его кабинета была приоткрыта, изнутри пробивался тёплый свет.

Я остановилась на секунду. Улыбнулась сама себе. Надеюсь, к нему никто не зашёл встретить бой курантов. Или мне придётся отложить свои новости до дома. Потому, что иначе завтра об этом будет гудеть вся больница.

Счастье переполняло меня. Я толкнула дверь. В кресле за столом сидел мой муж. На столе стояла пустая бутылка шампанского и два бокала. Его голова была чуть запрокинута назад и повёрнута в сторону от двери. Под столом ритмично мелькали завитые локоны. Я узнала их сразу. Лаборантка. Та самая, что всего пару дней назад в ординаторской жаловалась мне на тяжёлую жизнь, на то, что зарплаты не хватает даже на новогодние подарки. Но, судя по тому, что предстало перед моими глазами она… она нашла тот подарок, для которого не нужны деньги.

Меня словно облили кипятком. В висках стучало: нет, нет, нет… Я застыла в дверях. Несколько мгновений я даже не дышала, боясь пошевелиться. Потом я шагнула назад, неловко, ударилась плечом о стену и закрыла ладонью рот. Горечь подступила к горлу. Меня чуть не вырвало прямо там, в коридоре. Это мой муж. Мой любимый. Отец моего ребёнка. Мужчина, которому я сейчас должна была подарить самое главное известие в нашей жизни…

Я развернулась и кинулась прочь, почти бегом.

— Анастасия Владимировна? — позвал кто-то из коридора. — Вы в порядке?

— Всё нормально, — отмахнулась я и ускорила шаг. Ноги сами донесли меня до моего кабинета. Я захлопнула дверь и опустилась на стул. Всё внутри меня сжималось. Я не могла дышать. Я главный педиатр одной довольно известной столичной клиники. У меня свой кабинет, пациенты, огромная ответственность. Я не имею права сидеть и рыдать. Но в груди жгло так сильно, что хотелось завыть.

В дверь постучали.

— Настя, можно? — заглянула Наталья Викторовна, завотделением гинекологии.

— Что-то случилось? — я постаралась не выдать своего состояния.

— Зайдёшь к нам? Неонатолог уехала, а малыш… что-то не то. Я переживаю.

Я глубоко вздохнула, встала и выпрямилась.

— Конечно, пойдём.

Когда я поднялась, у меня резко потянуло внизу живота. Я замерла. Но боль прошла и я поспешила за Натальей.

Малыш в кювезе дышал тяжело и прерывисто. Я проверила показатели и сделала назначения. Постепенно дыхание малютки стабилизировалось.

— Спасибо, — медсестра облегчённо выдохнула. — Мы тут не на шутку переволновались!

Я попыталась улыбнуться, но губы меня не слушались. Я сделала шаг к выходу и живот снова болезненно потянуло. Я поспешила в уборную. Несколько секунд я молилась, чтобы мне просто показалось. Но когда я осмотрела бельё, сердце ухнуло вниз. На ткани алели пятна крови.

Мир вокруг поплыл. Стены покачнулись. Нет, только не это.

Стараясь не разрыдаться, и почти бегом вернулась в коридор.

— Наталья Викторовна… — голос сорвался, и я схватилась за стену. — Мне кажется… у меня начинается выкидыш.

— Быстро ко мне, — приказала она и махнула медсестре.

Я почти не помню, как дошла до кабинета.

— Ложись, — скомандовала она и помогла мне устроиться на кушетке.

— Давай-ка посмотрим.

Дрожащими руками я подтянула халат. Наталья ловко водила датчиком УЗИ, и экран ожил. Мелькнула крошечная тень. Секунда. Другая. Я судорожно вдохнула и разрыдалась, прикрыв рот ладонью.

— Смотри сюда, — Наталья, облегчённо улыбаясь, указала пальцем. — Плод чуть выше, чем хотелось бы. Но это не критично. Может кровить первые месяцы. А это… — она прибавила громкость. — Слышишь? Сердечко. Бьётся.

Я только кивала, не в силах остановить слёзы.

— Он жив? — всхлипнула я.

— Жив. И очень сильный, — уверенно подтвердила она.

— Наташ, — прошептала я, — я видела… Максима. С лаборанткой… Она… она ему… под столом…

Она тяжело вздохнула.

— Вот кобелина. А я-то думала, он хотя бы семью беречь будет. Они что, все одинаковые?!

— Он не знает про ребёнка. И не должен узнать, слышите?

— Настя… он же твой муж.

— Нет, — перебила я. — Он мне больше никто.

Глава 2

— Обе, — сказала я, приподнимаясь. — Вы обе слышали. Ни слова о моей беременности Максиму!

— Настя… — Наталья нахмурилась. — Это тяжёлое решение. Ты уверена?

— Да, Наташа! Я уверена! Он никогда не узнает!

— Мы никому не скажем. Честное слово.

— Нет, — я покачала головой. — Мне мало слова. Мне нужна клятва.

Наталья нахмурилась, но всё же сдалась.

— Хорошо. Клянусь. Всё останется между нами.

Я повернулась к медсестре.

— А ты?

— Клянусь, — прошептала она.

— Если хоть одна из вас… выдаст правду... я этого не прощу.

Наталья строго посмотрела на меня:

— У тебя нервы совсем не в порядке, Настя. Я оставлю тебя у себя на ночь.

Я не сопротивлялась. Сил не было. В палате я свернулась калачиком под одеялом.

— Попробуй поспать, — сказала Наталья.

Боль внизу живота стихла, но внутри меня жгло предательство. Я уже почти провалилась в сон, когда шаги в коридоре заставили меня вздрогнуть.

— Наташа! — раздался голос моего мужа. — Наталья Викторовна, моя жена у тебя?

— Твоя жена спит. Ей стало плохо.

— Я хочу её увидеть, — судя по голосу, мой муж был пьян. Так, как никогда на моей памяти. — Где она?

— От тебя несёт как от пивной, Максим Петрович! Ты чего так нажрался?

— Следите за языком, Наташа! Я здесь главный!

— Ты главный, когда трезвый, — отрезала она. — А сейчас марш в свой кабинет или домой, проспись. Завтра, может, вспомнишь, что людей отличает от скота.

— Я хочу видеть Настю, — он не сдавался. — Сейчас.

— Уходи, Максим.

Я услышала, как он выругался себе под нос, а потом его шаги удалились по коридору. Лёжа в тишине, пахнущей лекарствами и одиночеством, я поклялась, что он не увидит моего ребёнка.

Утром дверь палаты распахнулась без стука. В палату вошёл мой муж. Трезвый, выбритый.

— Настя…

— Пошёл вон.

Он замер.

— Это ещё что за цирк?

— Я сказала, пошёл вон.

— Да что с тобой? Настя, я не понимаю. Вчера был корпоратив, все пили, я тоже выпил. Устал, спал у себя в кабинете. Чего ты себе придумала?

Я резко села, голова закружилась, но злость придала мне сил.

— Придумала?! Я своими глазами всё видела!

— И что ты видела? Как я храпел за столом? Гормоны у тебя скачут, я понимаю. Эти процедуры, ЭКО, тебя постоянно штормит.

— Ты серьёзно? Ты смеешь списывать это на мои гормоны?! Ты…

Он шагнул ближе, глядя на меня сверху вниз.

— Да. Я спал у себя. Устал. Ждал тебя. А ты не пришла, и ничего не сказала. А сейчас устраиваешь сцену.

Я рассмеялась горько, хрипло.

— Спал? С лаборанткой ты спал!

— Хватит, — он резко перебил меня — Я мужчина, Настя. Не мальчишка, чтобы оправдываться из за каждой твоей фантазии.

— Фантазией?! — я закричала. — Ты был с лаборанткой! Она за тобой вьётся уже полгода! Да они все вьются, а ты улыбаешься! И вот результат!

— Мне плевать, кто там вьётся. Это ничего не значит.

— Ты был с другой, — у меня дрожали руки. — Я шла рассказать тебе новость…

Его лицо напряглось.

— Я знаю. Мне уже сказали. Настя, пожалуйста. Ты… ты правда беременна! Настя, это же самая лучшая новость! Я очень рад!

— Поздно.

— Что поздно? Радоваться? Ты беременна, Настя. Мы наконец станем родителями!

— Нет, — я посмотрела ему прямо в глаза. — Нет никакого ребёнка. И не будет.

— Что значит «нет»? В лабораторию пришли твои анализы!

— В лабораторию… Это она тебе рассказала? Для этого она к тебе пришла? А ты так решил её отблагодарить?

— Настя, это всё не важно. Главное это наш ребёнок!

— Ты думаешь, я тут для развлечения лежу?

— Настя… — впервые голос его дрогнул.

— Нам не о чем говорить, — я отвела взгляд. — У нас не осталось ничего общего. Максим, между нами всё окончено.

Он смотрел на меня ещё минуту, стиснув зубы. Его лицо окаменело. Потом он развернулся и вышел.

Дверь за ним громко хлопнула. Я закрыла глаза, но слышала всё.

— Наталья Сергеевна! Настя говорит, что ребёнка нет. Что это значит?

— А то и значит, — отрезала Наталья. — Нет ребёнка.

— Да не может такого быть! Вы же врач! Вы были обязаны…

— Я обязана её беречь. А не вашу совесть отмывать. И я сделала всё, что смогла.

— Совесть? — он усмехнулся. — Да вы вообще знаете, что я делаю для этой клиники? Пока вы спите, я решаю контракты, отбиваю проверки, чтобы у вас тут были лекарства и аппараты.

— А лаборантки, стало быть, для поддержания рабочего тонуса?

— Следите за словами! Я вам не студент, чтобы так со мной разговаривать.

— А вы ведёте себя хуже студента! Напились, творили непотребство, а теперь ищете оправдания.

— Мужчина имеет право выпить на Новый год, чёрт возьми. И я не обязан отправдываться за то!

— Ваша жена несла вам ночью жизнь, а вы эту жизнь похоронили своими руками.

Тишина... Максим поспешным шагом удалился по коридору.

А ко мне зашла Наталья.

— Ты уверена? Насть, на Максиме лица нет...

Глава 3

Я сжала губы.

— Да. Я уверена. Я не смогу простить.

Слёзы беззвучно заструились по моим щекам. Наталья молча посидела рядом.

— И куда ты теперь? — спросила она.

— Уеду к маме, — я вытерла щёки. — Тут каждый угол его напоминает. А будет ещё хуже...

— А работа? Ты же главный педиатр.

— Меня заменит Олеся. Она умница, хоть и только после интернатуры. И потом, через месяц Вероника Николаевна выйдет из декрета. Персонала вам хватит.

Наталья порывисто поднялась.

— Я оформлю тебе больничный. Будешь числиться в отпуске по болезни, пока не устроишься на новом месте.

Я попыталась возразить.

— И не спорь. Ты должна сейчас думать только о себе и ребёнке. Хоть какие-то выплаты получишь. Считай, не зря все эти годы пахала.

Наталья замолчала, прошлась по палате, и неожиданно предложила:

— Настя… если ты домой не хочешь, можешь пожить у меня. Комната свободная, никто не будет докучать. Мы хоть и не дружили сильно, но…

— Спасибо. Наташа, спасибо! Я… соглашусь!

Через несколько дней я собралась в дорогу. Пока мужа не было дома, упаковала сумки и остановилась на пороге. Казалось, что у меня так много вещей, столько лет совместной жизни… А на деле всё уместилось в два чемодана и небольшую сумку. Всё, что осталось у меня от брака, надежд и иллюзий.

Я ехала поездом. На одной из станций я вышла размять ноги и стояла, вдыхая морозный воздух, как вдруг почувствовала, что к ноге что-то прижалось. Я опустила взгляд. Маленький котёнок тёрся о мой сапог.

— Ты чего, малыш? — я присела. Сердце сжалось. Котенок был худой и явно голодный. Я купила у бабушки на перроне пирожок с мясом, разломила его и положила кусочек на ладонь. Котёнок проглотил мясо, и мяукнул.

— Нет, милый, прости. У меня нет ни дома, ни места для тебя. Я сама еду в никуда.

Но он не слушал и шёл за мной.

— Нет, — повторяла я. — Ты ошибся. Я тебе не подойду.

Я подняла его и, вернувшись, посадила на скамью. Положила перед ним остатки начинки из пирожка.

— Сиди. Люди добрые, кто-то тебя подберёт.

Он затих, словно понял. Я развернулась, прошла по перрону и поднялась по ступенькам в вагон.

— Проходите! — проводница посторонилась. Я улыбнулась ей и шагнула в тамбур. В тот же миг серый комок юркнул за мной, ловко перепрыгнув через ступеньки.

— Ох ты господи! — ахнула проводница. — Это ваш кот?

Я схватила и прижала котёнка к груди.

— Мой, — выдохнула я.

Проводница смерила меня взглядом и ухмыльнулась.

— А я что-то не помню, чтобы вы на него билет брали, — протянула она. — Что, решила по-тихому затащить?

— Ой… а нужен был билет?

— Нужен был? — передразнила она. — Конечно. Тут вообще не приют для блохастых. Тут люди едут. Понятно?

— Он чистый, просто худой! — вспыхнула я.

— А мне плевать! Значит так: или вы выходите с этим котом на ближайшей станции, или я вызову начальника поезда, и вас высадят сейчас же. Понятно? Я вам не позволяю тащить сюда всякую заразу.

Котёнок пискнул. Он тянулся мордочкой к моему подбородку, громко мурлыча.

— Это котёнок, — я упрямо смотрела проводнице в глаза. — Маленькая жизнь. Вы же женщина, как вам не стыдно?

— Не стыдно. Мне здесь порядок нужен, а не ваши сантименты.

Она прищурилась и, кажется, наслаждалась моим отчаянием.

— Ну так что, мамаша? С котом — на выход. Решайте.

Спасибо за внимание к моей истории!

Если вы поддержите книгу лайком, репостом, комметарием, буду бесконечно вам благодарна!

Это очень важно для меня и лучшая читательская обратная связь!

Визуалы

Дорогие мои читатели! 💕
Хочу познакомить вас с героями моей новой истории

Максим

40 лет

Для коллег он был идеален, но для Насти — предатель и её незаживающая рана

Настя

35 лет, педиатр. Начала жизнь с нуля.

Одна растит дочку и делает вид, что прошлого не существует.

Спасибо за ваш интерес к истории!

Глава 4

— Вы правда хотите устроить скандал из-за кота? Вы хотите, чтобы весь поезд услышал, как проводница ссаживает с поезда женщину за то, что она решила спасти животное?

Она моргнула.

— Давайте, — продолжала. — Зовите начальника. Я сниму всё на телефон. И это увидит вся страна...

Губы проводницы вытянулись в тонкую нитку.

— Ну чего вы, — примирительно продолжила я. — Посмотрите на него. Это же малыш. На улице вон какой мороз.

Проводница скривилась.

— Я врач, — продолжила я. — Я вижу, что он здоров. Просто котёнок, которому не повезло. Разве вам не жалко?

Проводница шумно втянула воздух.

— Ладно уж. Только чтоб сидел тихо и в купе не гадил!

Я выдохнула с облегчением и улыбнулась.

— Спасибо! А билет?

— На этого что ли? — кивнула на кота.

— Ну да. Вы же сами сказали, что билет нужен.

— Вот мне делать нечего, — пробормотала она недовольно. — Ладно, потом зайду, оформим...

Я поспешила к своему купе.

…Два года пролетели.

Кот так и остался со мной. Сначала я думала его пристроить. Но он спал только рядом, а если я выходила, садился у двери и орал до хрипоты. С каждым днём он набирался силы, перестав быть худым комочком, и постепенно превратился в крупного, самодовольного и самовольного кота. Но всё так же спал, прижавшись ко мне и следовал за мной по всюду, когда я находилась дома. Иногда мне казалось, что он чувствует больше, чем животное может. В самые тяжёлые ночи, когда я не могла уснуть от слёз, он тихо ложился рядом и мурлыкал так долго, пока не становилось легче. А когда родилась Агата, он занял место рядом с её кроваткой, охраняя сон малышки.

Дом, в который я переехала, достался мне от тётушки. Небольшой, со скрипучими полами и облупленной штукатуркой, с крошечным садиком, где летом цвели георгины и наливались яблоки. Я сама приводила его в порядок: штукатурила, красила, таскала доски, даже будучи беременной. Сестра с мамой смеялись, что я рожу прямо в строительной пыли. Но этот дом стал для меня убежищем. А совсем недавно я заметила, что почти не думаю о нём. О том, кто меня предал. Агата и кот, семья и работа, заполнили пустоту, оставленную предательством мужа.

***

— Настя? Настя!

Я вздрогнула и вынырнула из своих мыслей. Ординаторская гудела, казалось, все говорили разом. Я сидела у окна, проверяя записи по завтрашним приёмам и так задумалась, что потеряла нить разговора.

— Ну что, Настя, ты как думаешь? — повторила Света, молоденькая врач-педиатр, жуя пряник. Любопытная болтушка, она всегда первая узнавала сплетни и любила задавать неудобные вопросы. — Тебя, может, назначат главой?

Я подняла глаза и криво усмехнулась.

— Я бы не верила слухам, Света. С чего меня-то? Говорили же, что нам кого-то из столицы привезут. Хотя это тоже… слухи.

— Да ну их, этих столичных, — махнула рукой Лариса, врач с большим стажем и женщина с характером. Эта могла и пошутить и приструнить. — Сидят у себя в кабинетах, бумажки перекладывают. Нам тут толковый врач нужен, а не пижон в костюме.

— Вот именно! — поддержала Света. — Мы бы с удовольствием видели на этом месте кого-то своего.

— А кого своего? — фыркнул из-за стола Виктор Андреевич, наш онколог. Ему под пятьдесят, но выглядел он крепко: седина придавала солидности, движения — спокойные, уверенные. — Вы меня, что ли, опять прочите? Успокойтесь уже.

— А почему бы и нет? — оживилась Лариса. — Опытный, уважаемый.

— Не смешите, — отмахнулся он. — У меня очередь пациентов на три месяца вперёд. Без меня отделение встанет. А обязанности главврача — это комиссии, отчёты, бесконечные проверки. Вы хотите, чтобы я с утра до ночи по кабинетам бегал, а пациенты без лечения сидели?

— Ну а что, — не сдавалась Светка, — кто-то же должен.

— Кто-то, да не я! — Виктор Андреевич развёл руками. — В нашей системе хочешь быть хорошим врачом — забудь про должности. Хочешь должность — забудь про пациентов.

— Золотые слова, — буркнула Лариса. — У меня сваха в Ростове медсестрой работает, так у них новый главврач неделю как пришёл, а пол-коллектива уже увольняться собрались.

— Потому что москвича назначили? — уточнил санитар Коля, заглядывая в бумаги.

— Ну да. Столичный попугай. С гонором, будто он тут всех умнее. А остальные, выходит, челядь немытая.

— Нам такого точно не надо, — хохотнул Коля. — Пусть у себя в Москве и кукарекает.

— Да перестаньте гадать, — снова подал голос Виктор Андреевич. — Всё равно назначат кого-то «по звонку». Так всегда было.

— А если всё же Настю? — вставила Света. — Ну правда, почему нет? Не зря же все судачат последние полгода.

Все повернулись ко мне.

Я пожала плечами.

— Я же сказала: слухам не верю. Хотят из столицы кого-то прислать — пусть присылают. А мы посмотрим, как он здесь выживет.

— Я за тебя, Настя, — пробурчала Лариса. — Но если приедет какой-нибудь красавчик в костюме и начнёт нас учить жить, я первая заявление на стол положу.

— Ты первая, ты последняя, — хмыкнул Виктор Андреевич. — Всё равно придётся кого-то терпеть.

— А может, — протянул Коля, хохотнув, — нам вообще назначат кого-то неожиданного. Ни москвича, ни Настю.

— И кого же? — оживилась Света.

— Да хоть меня, — ухмыльнулся он. — Я бы отлично смотрелся в кабинете. И вы бы ко мне за подписями ходили.

— Ага, мечтай, — фыркнула Лариса. — Без шуток, если Виктора Андреевича заберут в главные, онкопациенты встанут. Так что, Настя, мне кажется, всё-таки новым главным будешь ты. Ты же у нас тоже… столичная.

В ординаторской снова поднялся гул. А у меня в голове теперь крутилась одна мысль: а если и правда назначат меня? Ведь меня уже спрашивали… Но я справлюсь? Рано думать. Сейчас настроюсь, а завтра приедет «столичный пижон». Или вовсе не пижон… Но одно ясно: привычный уклад точно поменяется.

И я поймала себя на том, что почему-то затаила дыхание.
Интересно, каким окажется наш новый главный врач?

Визуал Кот

А вот и Пончик — Настин найдёныш.

Так он выглядел, когда Настя впервые увидела его.

А так - когда родилась Агата.

А вот такой красавец он на момент повествования 😸

Глава 5

После обеда в отделение влетела медсестра из гинекологии:

— Анастасия Владимировна! Там ваша сестра… её привезли с угрозой.

В отделении я увидела Аню. Бледная, с распухшими от слёз глазами, она в страхе держалась за круглый уже живот.

— Аня! Что случилось?

— Он опять приходил… И я так разнервничалась, что вот…

— Господи, Ань. Зачем ты его пускаешь?

— Настя, он стучал, кричал, просил. Я и пустила. А он опять за своё. Что я всё придумала, у него с той овцой ничего не было, что я сама всё испортила. А я его выгнала, — шептала она сквозь слёзы. — Поплакала. Легла поспать, проснулась, а у меня боли и...

Дежурный гинеколог ободряюще улыбнулся:

— Всё хорошо. Но мы вас всё же положим на пару дней. Постельный режим и наблюдение.

— Слышишь, Аня? Всё в порядке. Но не пускай ты его! Каждый раз одно и то же. Думай о ребёнке, а не об этом гаде.

— Но как? Он же приходит, звонит…

— Аня, я тебя закрывать буду. И телефон отберу.

Когда её перевели в палату, Аня уже успокоилась.

— Я вечером заеду, соберу тебе вещи, — пообещала я.

— Спасибо, — прошептала она.

Я вышла в коридор. Хотелось позвонить её мужу и сказать всё, что я о нём думаю. Но я знала, что это ничего не изменит.

Смену я доработала на автомате. Когда солнце клонилось к закату, я вышла на улицу.

Мотор моей старой машины натужно закашлял.

— Когда ж я тебя поменяю, корыто… — пробормотала я и включила радио.

Я собрала Анины вещи у неё дома. Спустившись, я сразу заметила у подъезда блестящий внедорожник виновника всех её проблем.

— Настя, — молодой красавец шагнул мне на встречу, — она у тебя?

— Она в больнице, — ответила я холодно. — Из-за тебя.

— В больнице? Да ладно… она же в порядке была. Я поговорить приходил.

— Поговорить?! Она беременна! А ты постоянно её доводишь!

— Да я же люблю её! Она просто… нежная слишком. Чуть что — сразу в истерику!

Я шагнула к нему ближе, ткнув пальцем в грудь:

— Любишь, говоришь? Ты просто не можешь смириться с тем, что она тебя послала. Ещё раз повторяю: не утихомиришься, совсем сгинешь. Понял?

— Настя… ну зачем ты так? Ты же врач, воспитанная женщина. Ну что за угрозы. Настя, просто я... Я ну не умею иначе!

— Вот именно. Как был мальчиком-зайчиком-побегайчиком, так и остался. Мужем и отцом быть ты не дорос. Держись от Ани подальше! Сделай добро своему ребёнку!

Он хотел что-то сказать, но я уже села в машину. В клинике передала вещи Ане и поторопилась к дочке.

— Мам, — я тяжело вздохнула, прижимая к себе малышку, — это семейное проклятие? Последний нормальный муж в нашем роду достался тебе?

Мама улыбнулась.

— Я иногда думаю, что, может, я вас неправильно воспитала? Что вы у меня обе несчастные.

— Мам, — я покачала головой, — не говори так. Я очень счастлива. У меня есть ты, Агата, Аня. Скоро племянник родится. Разве этого мало?

— Всё это хорошо, Настенька. Но без мужского плеча тяжело. Вот хоть обрати внимание на Серёжу, сына Кати. Хороший, не пьёт, работает.

— Мам, он странный…

— И аккуратный, — не унималась мама.

— Мам, этот Серёжа в 40 наклейки коллекционирует. Ну, ты чего?

Мы рассмаеялись.

— Ладно, — мама вздохнула. — Все мужики, конечно, козлы. Но некоторое исправляются. Вот, твой отец…

— Так, — я насторожилась. — Ты всегда рассказывала, что папа был идеальным.

— Был. Но не сразу. По молодости дурил, только как.

— Это почему я не знаю?!

— Потому что, когда родилась ты, он стал самым заботливым мужем и отцом. Настя, из каждого

правила бывают исключения. И тебе ещё обязательно повезёт.

Мама засобиралась домой.

— До вечера. Ты ведь в ночную смену?

— Да. Спасибо, мам. А днём поеду в центр. Мне нужно новое платье для вечеринки на яхте.

— А Аня пойдёт?

— Да, надеюсь, она немного развеется.

Мы обнялись в прихожей. Я уложила Агату спать и улеглась сама. Пончик тут же свернулся клубком у моих ног. Я закрыла глаза, слушая мурлыканье, и вскоре провалилась в сон.

… На следующий день ординаторская встречала меня привычной вечерней дремотой. Девчонки вполголоса что-то обсуждали, но оживились, когда зашла я.

— Настя! — окликнула меня Лариса. — Всё, можешь не переживать. Не быть тебе, голубушка, главным.

— Почему? Назначение пришло?

— Ага — подала голос Света. — С утра вся больница на ушах.

— Пижон московский, — вздохнула Лариса. — Но, девочки говорят, хорош…

— О-о-о, — протянула кто-то из младших медсестёр, — прям так и хорош?

— Говорят, — подтвердила Лариса. — Красавец — как в рекламе.

— И что, женат? — немедленно спросила Света, и все прыснули.

— У тебя один вопрос про мужика. Не знаю, — Лариса развела руками.

— Ой, как будто самой не интересно. Настя, а ты чего молчишь?

— Девочки, мне всё равно. Хоть московский пижон, хоть наш местный. Моя работа от этого не изменится.

— Но… — продолжала рассуждать Света. — Если он и правда так хорош, глядишь, и женская половина клиники оживёт.

Девчонки захохотали, и разговоры ещё долго не утихали.

Ночь началась спокойно. Но тишина в больнице всегда обманчива. Особенно летом, когда жара держится неделями. Часы на стене отметили одиннадцать вечера, когда в приёмное отделение вкатили первого пациента. К полуночи очередь тянулась до дверей. А когда я выходила из больницы, солнце уже давно поднялось.

Ночь выжала меня до последней капли, и я еле переставляла ноги. Я остановилась, вдыхая запах жасмина, растущего у бокового входа и услышала шаги. Я повернулась. Высокий мужчина уже скрылся за ветками. Его шаг и осанка показались мне знакомыми до боли.

Затаив дыхание, я попыталась точнее рассмотреть его через плотную крону растения.

Глава 6

Я стояла за жасминовым кустом и смотрела, как высокий мужчина в светлой рубашке скрывается за стеклянными дверями больницы. Даже лица не успела толком рассмотреть. Но его походка...

Сердце колотилось, будто я не ночную смену отработала, а пробежала марафон. Я прижала ладонь к груди и мысленно обругала себя последними словами. Чего я, собственно, испугалась? Ну, похож. И что? Устала, вот и мерещится. Малодушная трусиха! Спряталась за кустом, как школьница. Тоже мне, взрослая женщина.

Надо было подать на развод сразу. Что мне дали эти два года мнимого спокойствия?! Я живу, как на пороховой бочке, каждый день думая, что рано или поздно придётся ставить точку.

Казалось бы, чего проще — собрать бумаги и подать заявление. Но я знала, что стоит только подать на развод, всё всплывёт. У Максима появится официальное право на ребёнка, и никто не спросит, хочу ли я этого. Закон, который призван защищать мать и малыша, в моём случае оказался медвежьей услугой.

Вот бы можно было в графе «отец» в свидетельстве о рождении Агаты поставить прочерк. Чтобы и вопросов не возникало, и объяснений не требовалось. Но увы. В свидетельстве значилось его имя. Хоть и без его ведома.

Иногда я задумывалась, а почему он не искал меня? Но тут же сама себе отвечала: а чего я вообще жду? Зачем ему я, когда к нему всегда очередь молодых лаборанток? Для которых он герой. А, если кто-то вздумает требовать большего, всегда можно бросить короткое «я женат». Удобно. Он бабник и мужлан.

Я ненавидела его. Но сейчас, когда мне всего лишь показалось, что я увидела его у входа в больницу, меня словно ударили током. Два года. И всё пошатнулось от одной призрачной тени.

Нет, так больше нельзя. Нужно подать на развод. Я сжала руль своей старой машины так, что побелели костяшки пальцев. Металлический кашель, и мотор заурчал.

Выезжая со стоянки я пообещала самой себе:

— Подам на развод. В первый же выходной поеду в ЗАГС.

Я ехала домой в тишине утра, убеждая себя, что шансов, будто мой муж вдруг стал нашим новым главным, нет. Это просто жара, и я просто устала.

Дома тоже ещё было сонно и тихо. Пончик лениво спрыгнул с подоконника, сладко потянулся и тут же закрутился у ног, требуя внимания. Я подхватила его на руки. Он уткнулся мордочкой в мой подбородок, замурлыкал и устроился поудобнее.

— Настя? — из кухни донёсся мамин голос. — Это ты?

Через секунду мама появилась в дверях, вытирая руки полотенцем. Она всмотрелась в меня и нахмурилась.

— Что с тобой? Ты какая-то сама не своя.

— Всё нормально, мам, — я попыталась улыбнуться. — Просто тяжёлая ночь.

— Нет, — покачала она головой. — Я же вижу, что что-то случилось.

— Мам, правда, всё хорошо. Я просто… вымоталась.

Она сложила руки на груди, не отводя от меня взгляда.
— Настя, я тебя знаю. Ты никогда не приходила домой вот такая. Даже после двух суток дежурства.

Я глубоко вдохнула. Хотела промолчать, но слова сами вырвались:

— Мне показалось, что он здесь.

— Кто он?

— Максим.

— Ты серьёзно?

— У нас новый главврач. Назначение из Москвы. И мне показалось, что входящий мужчина это он. Новый главврач и Максим. Но я даже лица не увидела. Не знаю, почему мне так показалось...

Мама медленно опустилась на стул.
— Вот же напасть… А если он?

Я опустилась напротив.
— Мам, ну сколько шансов, что вдруг назначили именно его? И именно туда, где работаю я?

Она посмотрела на меня долгим тревожным взглядом и я продолжила.

— Знаешь, мам ты была права. Надо было сразу подать на развод. Я выиграла себе два года — и что? Ни спокойствия, ни уверенности. Я подаю на развод, — я прижала к себе Пончика. — Ситуация с новым главным и моя реакция на просто незнакомца только подтверждают, что точно пора.

Мама долго смотрела на меня, а потом тихо спросила:

— Настя… А, может быть, ты не подала на развод, потому что всё ещё надеялась?

Я уставилась на неё.
— На что, мам? На что я могла надеяться? На то, что он вдруг перестанет быть падким на баб? Или что он внезапно всё осознает и изменится? Люди не меняются. Ведь он даже не пытался меня найти! Один раз тебе позвонил и всё. Обрадовался, что его послали и со спокойной душой продолжил жить свою чудесную жизнь!

Мама отвела глаза и меня кольнуло тревожное предчувствие.

— Что? — я прищурилась. — Мама… ты мне что-то не договариваешь?

В этот момент из комнаты донёсся тоненький голосок.

— Ма-ма? Ба-ба?

Агата стояла в кроватке, взъерошенная после сна, и тёрла глаза кулачком. Она нахмурилась и сморщила носик — точь-в-точь, как делал её отец. Увидев меня, она радостно потянулась ко мне ручками. Я подхватила её и повернулась к маме. Пончик запрыгнул в кроватку Агаты и улёгся, мурлыкая.

Мама тяжело вздохнула и прошептала:

— Натся, он искал тебя...

— Искал? Ты называешь это искал? Мам, он один раз только тебе позвонил.

— Нет. Он ещё звонил. Каждую неделю, почти год... Но ты была так категорична, Настя. Ты же его везде заблокировала. Я видела, как ты от него закрылась, и как тебе больно. Я...я даже не передавала тебе... Хотя он очень просил.

Гнев вспыхнул во мне мгновенно.

— Великолепно, мам! То есть, ты просто решила за меня?!

— Я хотела защитить тебя, Настя — мама тоже повысила голос, и в нём прозвучала боль. — Ты была сломлена, ты рыдала ночами. Ты кляла его и ненавидела. Я боялась, что если он здесь появится... Я сделала всё, чтобы уберечь тебя...

— А про Агату, мама? Про мою беременность и ребёнка ты ему тоже рассказала?

Глава 7

Мама вспыхнула и на её глазах выступили слёзы.

— Нет, ты что! Никогда. Я бы не посмела! Это твоя жизнь и твои решения. Я могла скрыть от тебя звонки, но не рассказать ему об Агате.

— Господи, мам…

Я долго молчала, борясь со слезами, глядя в пол, пока ком в горле не отпустил хоть немного. Потом выдохнула и тихо проговорила:

— Спасибо, мам. Правда. Я не хотела его видеть. Я…

— Ты волевая и сильная, Настенька. Всегда такой была.

Я криво усмехнулась, подумав, что к Максиму это не относилось.

— Да, только не с ним. Он… он как будто имел надо мной власть удава над кроликом. Я ненавижу это ощущение. Я рада, что живу без него. И вообще, хотел бы он — не звонил тебе, а приехал и нашёл меня. Так что, пожалуйста, не вини себя. Хорошо?

— Хорошо, — тихо сказала мама, но в её глазах ещё была тревога. Она отёрла слёзы.

— Давайте завтракать и потом ложись отдыхать. А мы с Агатой проведаем Аню.

Не смотря на усталость, я не смогла уснуть днём. Поэтому к вечеру сил у меня не было совсем. Тело ныло, когда я, уложив Агату, легла сама. Но сон не приходил. Лежать и смотреть в потолок после смены было пыткой. Мысли кружили в голове. Разводиться. Хватит тянуть.

ЗАГС. Я столько раз повторяла это слово про себя, будто оно могло решить всё одним махом. Но у нас есть ребёнок. Значит, не ЗАГС, а суд. Суд, бумаги, заявления, ожидания. Всё будет куда сложнее.

Я перевернулась на бок, обняла подушку и продолжала перебирать варианты. Куда идти? По месту жительства? Или там, где была прописка у нас обоих? Я не знала всех тонкостей. Документы. Свидетельство о браке. Свидетельство о рождении Агаты. Моя прописка. Его… какая теперь у него прописка? Возможно, в Москве. Нужно ли мне это выяснять? Я мысленно составляла план: завтра у меня смена, не вырваться. Но послезавтра — только обучение, и недалеко от ЗАГСа. Если постараюсь, смогу заскочить туда, узнать порядок, уточнить, что именно нужно собрать. До суда придётся проехать в другой конец города, но и это я должна успеть. Хватит тянуть. Раз уж решилась — надо идти до конца.Я закрыла глаза. Максим узнает о дочери... А что, если он захочет общаться с Агатой... Или воспитывать её?! Я не отдам ему дочь. Никогда. Хотя не думаю, что она ему нужна. Ведь ребёнок это заботы, ответственность, постоянство. Грудь сдавило, я сжала кулаки. Мысли путались, тонули в усталости. Веки тяжелели, дыхание стало ровнее. Я и не заметила, как провалилась в сон. Мне приснилсся мой сад, возле дома. Тёплый летний вечер, густой и сладкий вечерний воздух. Я сидела на скамейке, а Агата босиком бегала по дорожке. Она была старше. Красивая кудрявая малышка.

— Мам! Смотри! — её голос звенел, как колокольчик.

Я протянула к ней руки… и вдруг увидела, что рядом стоит Максим. И смотрит не на меня, а на неё.

— Такая красавица, — произнёс он низким голосом. — Вся в тебя. А хмурится как я.

Агата повернулась к нему, улыбнулась и потянулась, как к знакомому. Моё сердце сжалось.

— Нет, — я прошептала. — Не трогай её.

Но он уже наклонился, а она шагнула к нему. И в этот миг сад исчез, воздух стал тяжёлым, душным. Я бросилась вперёд, но ноги словно вросли в землю. Тело не слушалось. Я рванулась ещё раз, закричала, но голоса не было. Максим поднял Агату на руки, посмотрел на меня и улыбнулся.

— Ты же всегда знала, что это случится.

Я проснулась, вся в липком поту, с бешено колотящимся сердцем. Рядом в кроватке спокойно спала Агата, посапывала, держа кулачок возле лица. Я поправила её кофточку, погладила по головке и прошептала:

— Никогда. Я тебя не никогда никому не отдам.

Я собиралась на вечернюю смену с тяжёлой головой.

В ординаторской было оживлённо. И все разговоры были только о новом главвраче.

— Ну девочки, — восторженно протянула Света, — я вам скажу. Таких мужчин я в жизни не видела.

— Высокий, статный, — подхватила Лариса, закатывая глаза. — И говорит так уверенно. Вот прямо чувствуется — мужчина.

— У него походка, девочки! — включилась Валя. — Я шла мимо, чуть не забыла, куда иду.— Походка, глаза… И этот голос…

— Никто так и не знает, женат ли?

— Если нет, за такого можно и побороться.

Я почти не слушала их. Мысли были только о документах на развод и завтрашнем дне.

— Настя! — позвала меня Света. — Ой, а ты же его ещё не видела! Ты же в ночную была.

— Я думаю, — отшутилась я, — что нам бы лучше пациентов обсуждать, а не мужиков.

— Да ну тебя, — фыркнула Лариса. — Ты вечно серьёзная.

Я натянуто улыбнулась.

Ординаторская снова загудела. Я подхватила документы, но из рук выскользнула папка с историями болезней. Листы веером рассыпались по полу.

— Чёрт… — выругалась я, опускаясь на корточки. — Ну вот только этого не хватало.

Бумаги разлетелись под стол, под ноги коллегам. Я собирала их, когда дверь ординаторской распахнулась. В ту же секунду разговоры стихли. Девчонки, ещё минуту назад болтавшие и смеявшиеся, будто разом набрали в рты воды.

— Доброе утро, коллеги — раздался мужской голос.

Я чуть снова не уронила только что собранные листы.

Голос... До боли знакомый. Ровный, низкий, чуть хрипловатый. Тот самый голос, который я могла бы узнать среди тысячи.

Меня обдало холодом. В висках застучало.

Нет. Этого не может быть.

Глава 8

Ординаторская ожила. Присутствующие заулыбались. Все взгляды были прикованы к вошедшему.

— Ой, здравствуйте! — пролепетала кто-то из них. — Добрый вечер, Максим Петрович! — вторила другая.

— Скажите… Вересова Анастасия Владимировна уже приехала?

В ординаторской воцарилась тишина. Все головы разом повернулись в мою сторону.

— Да-а-а… — протянула Света. — Вон она…

Я мечтала провалиться сквозь пол, стать невидимой, раствориться в воздухе. Но слишком поздно. Я поднялась, держа в руках бумаги, которые успела собрать.

Наши взгляды встретились.

Он смотрел прямо, пристально, без улыбки. Я — упрямо, но внутри всё похолодело. На секунду мне показалось, что время остановилось. Ординаторская исчезла, девчонки исчезли, остались только мы двое.

— Я уже лично познакомился со всеми врачами, работающими в отделении, — спокойно произнёс мой муж. — Точнее, почти со всеми. Остались двое: Анастасия Владимировна и ещё Фёдор Иванович из травматологии, который сейчас в отпуске.

Его взгляд не отрывался от моего.

— Так что, Анастасия Владимировна, позвольте пригласить вас со мной побеседовать

Выходя, я услышала тихий разговор.

— А зачем он пришёл то за ней лично? — неожиданно ехидно протянула Света.

— Может, уволит, — откликнулась Лариса. — Её же на его место прочили. Зачем ему конкуренция. Или, может, он её себе уже по фото выбрал. У него же все резюме на руках были. И время рассмотреть. Каталог красавиц...

— Точно, — хмыкнула Валя. — И доска почёта висит аккурат напротив его кабинета. И наша русалка прямо по середине. Трудяжка наша.

— Ой, девочки, хватит завидовать! — протянул кто-то.

Послышался приглушённый смешок. Всем лишь бы потрепаться... Пусть думают, что хотят. Они даже не представляют себе, как на самом деле обстоят дела.

Я шла за Максимом, шаги гулко отдавались в пустоте коридора. Паника внутри меня расправляла крылья. Нужно не показать слабости. Ни одного лишнего слова. Я не наивная дурочка, которая когда-то бежала к нему с новостью о ребёнке. Я врач. Я мать. Я сильная. Я сильная. Я сильная...

Но всё равно, когда он открыл дверь в кабинет и пригласил меня внутрь лёгким движением руки, я почувствовала, как земля уходит из-под ног.

— Присаживайся, Анастасия Владимировна, — сказал он ровно, указывая на кресло напротив своего.

Я села. Подняла голову и встретила его взгляд.

Между нами повисла пауза. Тишина. Только часы на стене тихо отмеряли секунды. Мои ладони вспотели.

Он опёрся ладонями о стол, наклонился вперёд.

— Ты хороший врач, Настя. Один из лучших в этой клинике.

— И что?

— Мне нужна команда, на которую можно опереться, — продолжил он, не реагируя на мой тон. — Я не хочу, чтобы прошлое мешало нам работать.

— Прошлое?

Он выдержал мой взгляд.

— Мы оба совершали ошибки.

— Ошибки?! — восклицание вырвалось из меня громче, чем мне хотелось бы. Я наклонилась вперёд и продолжила. — Ошибки — это когда рецепт неразборчиво написал. Когда перепутал дату дежурства. А то, что было у нас, Максим, — это предательство. Ты меня предал!

Он выпрямился, руки сжались в кулаки.

— Я не собираюсь оправдываться.

— И правильно, — перебила я. — Потому что оправданий у тебя нет.

Мы буравили друг друга взглядами.

— Скажи честно, — нарушила я тишину. — Ты знал, что я здесь работаю? Зачем ты сюда приехал? Чем тебя не устраивала твоя прежняя должность?

Максим усмехнулся.

— Решил проведать свою жену. Ты ведь не забыла, что замужем за мной?

— А ты не забыл, что женат? — резко парировала я.

Мой взгляд упал на его руку. Ни кольца, ни следа от него. У меня же кольцо было. Я носила его, чтобы лишний раз люди не приставали с вопросами, чтобы вечно любопытные коллеги и соседи не копались в моей жизни...

— Твой муж моряк дальнего плавания, — произнес он холодно. — Почти всегда в море. Но ты верна ему.

Я замерла, меня даже затошнило.

— Откуда… где ты это слышал?

Максим улыбнулся шире.

— Знаешь ли, барышни очень болтливы, когда хотят понравиться начальству. Или просто мужчине в костюме.

Я почувствовала, как щеки заливает жар.

— Кто?

Он пожал плечами, будто это было неважно.

— Одна из твоих подружек в отделении, болтая, между делом и обронила. Слухи по воздуху разносятся, как вирус.

Он сделал паузу.

— Скажи мне только одно, Настя. Это моя дочь?

Сердце ухнуло в пятки.

— Не твоя, — сказала я, глядя прямо ему в глаза.

Он даже не моргнул.

— А чья же тогда?

— Это не важно.

Максим прищурился.

— Сколько ей, Настя?

Я, не подумав, выдала:

— Восемь месяцев. Недавно исполнилось.

Он поднял бровь.

— Восемь месяцев? — переспросил он, усмехнувшись. — Значит, ты мне хочешь сказать, что ты пустила кого-то в свою постель? Только что потеряв ребёнка… и... уйдя от меня?

— Да, — сказала я холодно, и только сердце колотилось, пытаясь выпрыгнуть наружу. — Я чуть с ума не сошла тогда. Я не знала, куда себя деть. И... я очень хотела ребёнка.

— Не верю, — он покачал головой.

— Твои проблемы, — отрезала я.

В его глазах мелькнуло что-то — растерянность, злость, может, боль.

— Настя… — тихо сказал он. — Ты никогда не умела врать.

— Ты ничего обо мне не знаешь, Максим, — перебила я.

Я встала, расправила плечи и вышла, не оглядываясь.

Только в коридоре я осознала, какую же глупость я сморозила.

Даже если он и не помнит каждую деталь, у него теперь есть доступ ко всем нашим бумагам. В личном деле хранится мой больничный по беременности и родам, отпуск по уходу за ребёнком. Там чёрным по белому стоят даты. Даты, которые в секунду разобьют мою легенду.

Вот дура. Сама же себе яму вырыла. Я толкнула дверь ординаторской, вошла внутрь, забрала свои вещи и, не слушая шепотки за спиной, пошла в своё отделение. Работать. Потому что только там, среди привычных забот и запаха лекарств, я могла держать себя в руках.

Глава 9

После встречи с Максимом я работала на автопилоте. Пациенты, назначения, анализы. Но внутри меня горел пожар.

Когда выдалась свободная минутка, я решила выскочить за кофе и перевести дух. В буфете я взяла кофе и булочку и уже собиралась пойти за дальний столик, когда меня окликнули.

Я обернулась и увидела Таню. Мы были знакомы ещё с интернатуры и теперь снова работали в одной клинике. Она улыбнулась мне, махнув мне рукой.

Я села напротив.

— Ну, Настя, ты произвела фурор на всю больницу. Новый главный пришёл лично знакомиться... Всех просто на ковёр вызывали.

— Даже не сомневаюсь.

— Девки у нас второй день все как сдурели. Новый главврач, конечно, красавец, спору нет. Но чую я, гад он редкостный.

Я усмехнулась.

— Даже не представляешь себе, какой.

Она прищурилась.

— А ты откуда знаешь? Вы знакомы? Поэтому он к тебе... лично приходил?

Я посмотрела в сторону, на длинный коридор с яркими лампами. В голове мелькнула мысль, что правда теперь всё равно вскроется. Всё равно рано или поздно все будут знать.

Я повернулась к ней и выдохнула:

— Он мой муж, Таня.

Она замерла, потом выдохнула, прикрыв рот рукой.

— Ты сейчас шутишь.

— Хотела бы, — сказала я тихо. — Но нет.

Таня ещё секунду смотрела на меня, потом помотала головой и рассмеялась:

— Ну всё. Теперь держись. У нас и так сплетен выше крыши, а тут такое…

— Пусть сплетничают. Чем же ещё заниматьсся?!

Таня впилась в меня взглядом и спросила:

— А Агата? Она его дочь?

Я замерла. В горле пересохло.

— Его, — подтвердила я.

Таня присвистнула.

— Чёрт… А он? Не знал?

— У него все личные дела в распоряжении, — сказала я. — Думаю, посчитал два плюс два, и сделал выводы.

— Ну, слушай, тут половина вообще не в курсе, что у тебя ребёнок есть. Чую я, осень у нас будет богатой на события.

Её глаза её лукаво блеснули.

— Пора запасаться попкорном для себя и валерьянкой для тебя.

Смех вырвался сам и я не смогла сдержаться. Мы обе прыснули, хотя в этой ситуации не было ничего смешного.

— Поддержала, называется.

— А что ты хочешь? — Таня развела руками. — Не плакать же!

Вечер выдался тяжёлым. Было жарко. Дети капризничали, родители тоже были не в лучшем настроении. Я уже почти закончила обход, когда ко мне присоединился Максим.

Он ходил за мной, держа руки за спиной и старательно делал вид, что осматривает отделение. Но я знала, что отделение его вряд ли интересует.

В третьей палате я не выдержала. Наклонилась к мальчику, поправила ему маску ингалятора, а потом выпрямилась. Смерила мужа долгим взглядом.

— Вам что, делать нечего, Максим Сергеевич?

— У меня работа такая, Анастасия Владимировна — отозвался он спокойно. — Проверяю отделение.

— Проверяйте, — я встретила его взгляд. — Только не нужно за мной ходить тенью, пожалуйста. А когда проверите, советую заглянуть в ординаторскую. Там, наверное, найдёте кого-то, с кем можно скоротать время. Это у вас, насколько я помню, неплохо получается.

— Вы всё такая же острая на язык, Анастасия Владимировна.

— А вы всё такой же наглый.

Он склонил голову.

— Значит, ты всё же помнишь.

Я пошла дальше по коридору, ничего ему не ответив.

После работы я поспешила домой.

— Ма-ма! — Агата протопала в прихожую.

Я опустилась на корточки, прижала её к себе, вдохнула её запах.

Следом, как всегда, появился Пончик. Потянулся, зевнул.

— Настенька? — выглянула мама из кухни, улыбаясь. — Как дела?

Я подхватила Агату на руки.

— Мам… — я устало опустилась на стул, — новый главный… Мне не показалось, это и правда Максим.

Улыбка исчезла с её лица.

— Господи… — она села напротив. — Ты уверена?

— Уверена, — я горько усмехнулась. — Я лично с ним говорила.

Мама замерла, потом тихо спросила:

— Настя… и как?

— Как? — усмехнулась я. — Можно я ограничусь тем, что скажу, что повела себя, как дура?

— Ты что, кинулась ему на шею? — удивилась мама.

— Нет, конечно! — я фыркнула.

— Ну тогда всё нормально, — заключила она спокойно. — Он что-то сказал тебе?

— Да. Что объясняться не собирается. Что я ему ценна как сотрудник. И что прошлое не должно мешать рабочим отношениям, — я передразнила его

Мама сжала губы.

— Значит, всё свёл к работе…

— Угу. И ещё спросил про дочь.

— Вот видишь, Настя, значит, всё-таки не безразлично ему, — осторожно сказала мама.

— Мам, да он спросил бы хоть про тапочки мои. Лишь бы задеть.

— Настя, а может, он… — мама запнулась. — Может, он изменился?

— Не думаю. Люди не меняются в лучшую сторону, для этого нужно над собой работать. А ему... он всегда был собой очень доволен.

— Ой, а как теперь судачить будут...

— Может, и не будут. Поговорим, как взрослые. Договоримся о разводе и никто и не узнает.

Раздался звонок в дверь. Я на секунду почувствовала, как в груди поднимается тревога.

— Ты ждала кого-то?

Глава 10

Я обернулась на звонок. В этот час? Кто это может быть? Не придёт же Максим ко мне, это было бы слишком. Анин муж не появлялся уже дольше двух недель. На него это не похоже, особенно, учитывая, что у него нет с ней связи и к ней пускать его тоже не должны.

— Нет, я никого не жду. Наверное, снова Анин засранец. Пойду, проверю.

Мама нахмурилась.

— Я его недавно в больнице видела. Это ты попросила, чтобы его не пускали?

— Попросила, — подтвердила я, поднимаясь. — Что Аня говорит, и правда, не пускают?

— Нет, Настя, не пускают. Ни одна смена. Они молодцы. Ей сейчас нельзя нервы трепать, а его как надирает!

Звонок в дверь повторился чуть настойчивее.

Если это опять он, я ему устрою...

Агата, радостно смеясь, потопала следом за мной.

— Стой, проказница! — ахнула мама и кинулась за внучкой. — Настя, смотри осторожнее! С каждым днём эта красавица становится всё шустрее!

Мама с Агатой вышли в сад, а я прошла в прихожую и посмотрела в глазок. Отошла на пару шагов от двери. Посмотрела в глазок ещё раз. Глубоко вздохнула, чувствуя, что меня охватывает почти что паника, и распахнула дверь. Свет из прихожей упал на позднего визитёра, полностью осветив его.

На пороге стоял Максим. Уверенный, сосредоточенный. В лёгкой рубашке, с расстёгнутыми верхними пуговицами.

— Настя, нам нужно поговорить, — сказал он, не делая, впрочем, попытки зайти в дом.

Я скрестила руки на груди, прикрыв за собой дверь и встав в проходе.

— Ты же сам сказал, что объясняться ты не собираешься. Так зачем ты здесь?

— Это другое, — он прищурился. — Я бы не хотел бы решать личные вопросы на работе. Все и так слишком активно обсуждают то, что я пригласил тебя в свой кабинет лично. Поэтому я бы предпочёл поговорить здесь.

— Здесь мой дом, — резко перебила я. — И я не помню, чтобы приглашала тебя. Особенно в такое время суток и после рабочего дня. Тебе знакомы элементарные правила приличия? Поэтому я повторю. Что ты здесь делаешь, Максим?

Он усмехнулся.

— Ты уже это спрашивала.

— А ты не ответил.

Максим выдержал паузу.

— Я хочу с тобой поговорить.

— Для этого ты стал главным врачом клиники, в которой я работаю? Я правильно понимаю?

— Меня назначили главным.

Я хмыкнула.

— Вот так? Из всех клиник нашей огромной страны, Максим, ты попал именно в клинику, в которой работаю я! Совпадение? Или ты навёл справки и решил устроить мне сюрприз?

— А что это меняет?

— Всё, — отрезала я.

Мы замерли, буравя друг друга взглядами. Его лицо оставалось спокойным, но на скуле заходила тонкая жилка.

— Давай не будем ворошить прошлое, Настя, — сказал он ровно. — Я не собираюсь оправдываться. Я просто хочу поговорить.

Я усмехнулась горько, едва удержавшись, чтобы не сорваться на обвинения.

— Сейчас? Два года, Максим. Два года, где ты был всё это время?

Он сделал шаг ближе, его голос стал твёрже:
— Я сейчас здесь.

Я вскинула голову, сдерживая слёзы.
— Теперь уже точно поздно. Я подаю на развод. Жаль только, что не сделала этого раньше.

Он чуть прищурился, уголок губ дёрнулся в усталой усмешке.

— Когда ты ушла, Настя, — произнёс он ровно, глядя мне прямо в глаза, — ты этим уже показала, что не хочешь жить со мной. Так что, развод был вопросом времени.

Я почувствовала, как всё сжалось. А чего я, собственно, ожидала?! Я вздёрнула подбородок.

— Хорошо. Тогда пусть всё, наконец, уже будет официально!

— Пусть, — согласился он легко. — Только я хочу видеть дочь.

— Нет! Я не хочу, чтобы ты общался с моим ребёнком.

— С твоим? — он вскинул брови. — Она родилась в браке, Настя. Она официально моя дочь, в любом случае. И у меня есть право её видеть!

— У тебя было право не предавать свою жену и её мать! Ты им не воспользовался. Теперь у тебя нет никаких прав.

— Мать не даёт отцу общаться с ребёнком... Думаешь, суд будет на твоей стороне? Я ведь могу запросить проведение ДНК-теста для установления отцовства.

— И? А если он покажет, что это не твоя дочь?

— А если, он покажет, что моя?

— Суд учтёт, что ты не участвовал в её жизни. И в жизни её матери всю её беременность и первый год жизни ребёнка.

Он сузил глаза.

— Первый год? Ты же сказала, ей восемь месяцев, Настя?

— Я сейчас округлила!..

— Я видел твои документы. Даже не пытайся и дальше мне врать. Я умею считать и, в отличии от множества других мужиков, которым можно проехать по ушам, имею медицинское образование. Я знаю, сколько длится нормальная беременность.

Я молчала. Он тоже молчал, но взгляд его был острым, как нож.

— Зачем? — наконец выдохнул он. — Зачем ты убежала и устроила всё это?

Внутри всё горело.

— Может, потому, что почувствовала себя преданной? Потому, что ты сделал мне больно и сделал и продолжешь делать вид, что так надо?

Из глубины дома донёсся тонкий писк. Максим вздрогнул.

— Это она? — спросил он глухо.

— Нет, это кот.

— Кот? Ты снова вешаешь мне на уши лапшу. Ты же никогда не хотела животных!?

Из дома донёсся звонкий смех. Радостный, детский, чистый.

Максим, как зачарованный, шагнул ближе, глядя мне за спину.

— Не смей заходить в дом. — остановила я его.

Максим впился в меня взглядом.

— Настя… я должен её увидеть.

— Нет, — я стиснула зубы. — Сейчас — нет.

— Ты же не сможешь скрывать её вечно!

Я стояла, мяла пальцы, сердце колотилось в груди. За спиной скрипнула входная дверь. Я дёрнулась, сердце ухнуло вниз. Мама? Она всё слышала и сейчас выведет Агату? Да нет, глупости, она так никогда не поступит...

Глава 11

В проём приоткрытой двери выскользнул Пончик. Он зевнул и важно пошёл вперёд.

Максим моргнул.

— Кот?

— Да, мой кот, — я подняла подбородок.

Не задержавшись возле меня, Пончик прошествовал прямо к Максиму, потёрся о его ногу и громко замурлыкал.

— Пончик! — позвала я, но кот только обвил его ногу хвостом и упрямо продолжал тереться, словно старого знакомого встретил.

Максим смотрел на него и вдруг улыбнулся.

— Значит, не всё потеряно.

— Не льсти себе! Он так со всеми.

Но это была ложь. Пончик никогда не шёл к чужим. Никогда.

Я нагнулась и подхватила кота на руки. Он удобно уселся и уставился на Максима.

Тот протянул к нему руку.

— Ну что, будет знако… — начал он.

Пончик вдруг прижал уши и зашипел. Его шерсть поднялась дыбом, жёлтые глаза сверкнули предупреждением.

Максим отдёрнул руку.
— Извини, парень.

Кот тут же вновь громко замурлыкал и потёрся о мой подбородок.

Максим огляделся по сторонам.

— А ты хорошо устроилась. У тебя тут симпатично.

— Да, — я провела ладонью по шерсти кота. — Мне нравится.

Он осторожно улыбнулся.

— И ты сама… изменилась. Стала ещё красивее.

— Не надо, — я перебила его. — Не пытайся мне льстить, Максим. Это не сработает.

Его улыбка дрогнула.

— Так ты не покажешь мне дочь?

— Нет.

— И ты подаёшь на развод?

— Да.

— Хорошо, — медленно проговорил он. — Когда ты собралась в суд?

— О, — усмехнулась я, — а какая тебе разница?

— Пойдём вместе. Сэкономим время и почтовые расходы.

Меня словно облили ледяной водой. Вот и всё его желание видеть меня и дочь. Я прикусила губу.

— Отлично.

— Я заеду за тобой?

— Не трудись.

— Как хочешь. Во сколько заканчивается твоё обучение?

— В половину четвёртого.

— Встретимся после, у здания суда.

— Хорошо. До завтра, Максим.

Он развернулся и ушёл размашистым шагами.

Я медленно закрыла за ним дверь, провернула ключ и осталась стоять, прижавшись лбом к дереву. Сердце билось так сильно, что казалось, сейчас оно вырвется наружу.

Вот и всё. Завтра мы подадим документы. Месяц ожидания и всё закончится. Вопрос о ребёнке решится отдельно, имущество делить не нужно... Когда-то я думала, что любовь между нами будет вечной. А теперь мы разводимся...

Конечно, он знает, что этого его дочь. Ему и считать для этого не надо было. Все документы у него в руках. Зачем было всё это... Бесполезный разговор, я только снова почувствовала себя дурой...

Я провела рукой по двери и отстранилась. В груди было странно пусто, но вместе с тем мне стало легче. Завтра я сделаю то, что нужно было сделать уже давно.

Я вышла в сад.

— Кто это был? — спросила меня мама без лишних прелюдий.

— Максим, — ответила я устало.

— И что? — в её голосе прозвучала тревога.

— Ничего, — я села рядом, обхватила руками колени. — Мы разводимся. Завтра вместе подадим заявление.

Мама вскинула брови.

— Завтра? Так быстро?

— Да.

Я подхватила дочь на руки. Она устала и сразу прижалась ко мне, положив голову на плечо. Она начинала засыпать и я отнесла её в комнату, уложила в кроватку, и, убедившись, что она уснула, осторожно вышла.

Мама уже собиралась домой, но остановилась, когда увидела меня.

— Хочешь, я останусь с тобой? — спросила она мягко.

Я покачала головой.

— Нет. Всё в порядке. Просто… не важно. Знаешь, мам, Максим правильно сказал. Раз я ушла, значит, уже была готова к разводу.

— Думаешь, вас быстро разведут?

— Надеюсь. Если мы оба согласны, то да. А вот решение вопроса о ребёнке может затянуться.

— Агата ведь маленькая... — Мама нахмурилась.

— Да. Суд будет решать, с кем она остаётся. Я уверена, что Агату оставят со мной, но Максим может требовать встречь, общения по графику.

— А имущество делить вы будете?

— Нет, — я покачала головой. — У нас нет общего имущества. Квартира, где мы жили, была его ещё до брака.

Мама тяжело выдохнула.

— Значит, всё действительно просто… Кроме Агаты.

— Просто, — повторила я эхом.

***

После обучения я поехала в суд. Такси остановилось у старого здания. Ничего романтичного или судьбоносного в облике этого места не было. Я расплатилась с водителем и вышла. На крыльце уже стоял Максим. Ровная спина, руки за спиной, спокойное лицо. Внутри больно кольнуло. Именно так он ждал меня, когда мы шли подавать заявление...

— Ты приехала, — сказал он, когда я подошла.

— Как видишь.

Мы зашли внутрь. Металлический турникет, охранник, равнодушно проверивший мою сумку.

— Ты не передумала?

— Нет.

Мы поднялись по лестнице. В кабинет приёма исковых заявлений перед нами оказалось три человека. Мы ждали молча. Когда подошла наша очередь, мы вошли в тесный кабинет. Небольшой стол, заваленный бумагами, женщина в очках за компьютером, рядом шкаф с папками.

— Что у вас? — женщина даже не подняла глаз.

Я протянула заявление.

— Иск о расторжении брака.

Она взяла бумаги, перелистала.

— Госпошлина оплачена?

— Да.

— Свидетельство о браке?

— Вот, — я протянула копию.

— Свидетельство о рождении ребёнка?

— Так… — женщина набрала что-то на компьютере. — Значит, имеется несовершеннолетний ребёнок... Тогда через мировой суд нельзя... Дело будет рассматривать районный судья.

Женщина посмотрела на нас поверх очков.

— По закону назначается срок для примирения в один месяц. Если по истечении этого срока вы не передумаете, будет вынесено решение.

Она вернулась к компьютеру.

— А если кто-то из нас и сейчас против? — неожиданно спросил Максим.

Визуал Агата

Агата

1 год и три месяца.

Похожа на отца больше, чем Насте хотелось бы.

Максим её ещё не видел, но нам то точно можно!

Глава 12

Я недоумённо уставилась на Максима. Он правда спросил, что будет, если один из нас против развода!? Мне не послышалось?!

Женщина лениво подняла на него взгляд:

— В таком случае, дело рассматривается в общем порядке. Суд чаще всего назначает срок до трёх месяцев для примирения, иногда и больше, если есть несовершеннолетний ребёнок. Вы против расторжения брака?

Я смотрела на Максима, чувствуя, как холод ползёт по спине. Зачем? Проверяет, испугаюсь ли я? Хочет потянуть время?

Он пожал плечами.

— Я просто спросил. Мы оба согласны.

Женщина снова опустила глаза в бумаги.

— По закону всё равно будет назначен месяц для примирения. Если после этого ваши решения не изменятся, суд вынесет постановление.

Сухо щёлкнул штамп.

— Дело принято. Определение о назначении заседания придёт по почте или уточняйте у секретаря.

— Спасибо, — ответил Максим за нас обоих.

В груди было пусто. Вот так просто целая жизнь перечёркнута. Скоро решится вопрос о ребёнке и мы официально станем чужими людьми. Общего имущества у нас нет, квартира была его до нашей свадьбы. Ещё немного и я буду свободна.

— Настя, — окликнул меня Максим. — А если бы я правда был против?

Я остановилась и повернулась к нему.

— Что?

— Ну… если бы я не согласился на развод.

Он что, издевается?

— Ты собрался играть со мной? Ты ведь сам сказал, что хочешь решить всё быстро и по-взрослому. Так давай будем этого придерживаться, ладно?

Лицо его по-прежнему оставалось спокойным.

— Я просто спросил. Хотел знать, как это работает.

— Нет, Максим. — Я шагнула ближе, чувствуя, как сердце стучит в висках. — Не надо никаких игр. Я прошу тебя...

Он молчал пару секунд, глядя на меня в упор, а потом коротко кивнул.

— Хорошо. Пусть будет так, как ты хочешь. Быстро и по-взрослому.

Я развернулась и пошла к лестнице.

После суда я заехала в больницу к Ане. Её выписывали, и она выглядела чудесно.

— Знаешь, я поеду домой, — сказала она, припудривая лицо.

— Нет, дорогуша! Ты поедешь ко мне.

Аня закатила глаза.

— Нет-нет, я не хочу тебя смущать.

— Ты меня не смущаешь, Аня! И тебе не стоит сейчас оставаться одной. У меня всегда мама с Агатой. Ты и ей поможешь, и сама одна не останешься.

Аня нехотя кивнула.

— Но я не буду спать на диване!

— Конечно не будешь. В комнате у Агаты стоит вторая кровать. Там обычно мама ночует, когда остаётся. Я думаю, вы уж как-нибудь разберётесь.

— Ты всё просчитала?

— А с тобой по-другому можно?

Дома я устроила Аню в комнате Агаты. Её маленькая кроватка всё равно стояла у меня в спальне. Пока мы разобрали вещи, и говорили о серьёзном и пустяках, незаметно наступил вечер.

Позже я уложила Агату и тоже улеглась. Но сон не шёл. Мысли крутились вокруг Максима, развода, Ани, её проблемной беременности и... я внезапно вспомнила о планах на выходные. У меня было три билета на шикарную вечеринку на яхте. Праздник, который ежегодно устраивал какой-то строительный гигант.

Не то чтобы я когда-либо была любительницей увеселительных мероприятий... Но кто в здравом уме откажется от такого вечера, если всё уже оплачено и билеты достались случайно и бесплатно?

Я пригласила сестру. И подругу.

Подруга, в прошлом моя одноклассница, недавно ушла от мужа, который завёл вторую семью. Умница, красавица, а всё развалилось. Сестре мотает нервы муж и у неё не получается вырваться из этого замкнутого круга...

Я лежала в полутьме, слушала ровное дыхание Агаты и думала почему? Почему один за другим рушатся браки? Что это — вирус разводов? Что происходит?! И кто виноват?..

***

В назначенный вечер я одевалась перед зеркалом. Длинное платье цвета морской волны в вечернем свете струилось по фигуре.

— Ну как? — спросила я вошедшую сестру.

— Ты красавица! — Анин светлый наряд мягко обтягивал её живот, делая её какой-то особенно женственной и светлой.

Мама остановилась в дверях, глядя на нас:

— Аня, может, ты всё-таки останешься дома? — спросила она с тревогой.

— Нет, конечно, — Аня рассмеялась, отбрасывая волосы назад. — Я не могу пить шампанское, но вот фрукты и закуски в меня прекрасно поместятся. Да и вообще, эта вечеринка уже несколько лет притча во языцех.

Я обняла её за плечи.

— Я всё время буду рядом. Если устанешь— вернёмся, не дожидаясь окончания. Там ведь просто люди, танцы, еда… В принципе, ничего такого, что тебе противопоказано.

— Вот именно, — подмигнула Аня. — Не запирайте меня дома, я начинаю делать глупости, сидя в четырёх стенах.

Мы вышли к такси и на секунду я даже забыла о суде, о Максиме, обо всём. Была только давно забытая, лёгкая дрожь предвкушения.

Через полчаса мы уже подъехали к набережной. В огнях вечернего города у причала стояла яхта. Белая, многопалубная, вся подсвеченная мягким светом.

У трапа мы встретили Асю и все вместе поднялись на борт. Мы сразу же попали в другой мир. Живая музыка, официанты в белых перчатках, шампанское в кристальных бокалах, белоснежные скатерти.

Мы расположились на наших местах и я огляделась. Мой взгляд выхватил из толпы знакомое лицо.
В идеально сидящем костюме, спокойный, уверенный, расслабленный, Максим разговаривал с какой-то молодой женщиной у бара.

Я еле подавила отчаянное желание сползти под стол. Глубоко вздохнув, я осталась сидеть, прячась за огромной вазой лилий, стоящей на нашем столе. Ну почему обязательно сейчас?! Почему именно тогда, когда я просто собралась провести приятный вечер... Меня охватила беспомощная злость.

Белые лепестки заслоняли обзор, и я мысленно взмолилась, чтобы он меня не заметил...

Глава 13

Аня проследила за моим взглядом.

— Ого! Господин засранец оказался на яхте! Он же у нас главврач, а не богач! Что он тут делает?

— Ну, мы тоже не богачи, но мы здесь, — заметила Ася.

— Может, не стоит его недооценивать? — усмехнулась Аня. — Расслабься, Настя. Он не с этой кралей. Посмотри.

Я невольно бросила взгляд в сторону бара. К Максиму и его собеседнице присоединился ещё один мужчина. Он обнимал девушку за талию и они дружно смеялись.

Я хотела сказать Ане, что мне всё равно, с кем он, но Максим уверенным шагом направился к нашему столику.

— Он идёт сюда — выдохнула я.

— Добрый вечер, дамы. Ого… — взгляд Максима скользнул по Ане. — Ты стала такая взрослая!

— А ты стал совсем стариком. — сладко пропела она.

— И я рад тебя видеть, — улыбаясь, произнёс Максим. Он повернулся ко мне. — Настя, можно тебя на пять минут? Я бы хотел с тобой поговорить.

— У тебя есть ровно пять минут.

Мы прошли к борту, подальше от чужих ушей и музыки.

— Я не ожидал тебя здесь встретить, — начал он. — Но раз уж так вышло…

Он замолчал. Я ждала.

— Настя, — наконец заговорил он. — Пять минут — это слишком мало, чтобы объяснить, но я должен хотя бы попробовать.

Костюм сидел на нём безупречно, подчёркивая широкие плечи и высокий рост. Два года сделали его только лучше. Ни грамма лишнего веса. Лицо стало строже, морщинки у глаз глубже, но это не портило его, а придавало солидную зрелость...

— Я не хочу, чтобы мы были врагами, — его голос вернул меня в реальность.

Я усмехнулась.

— Ты слишком поздно об этом вспомнил.

— Настя, я не хочу воевать. Если ты хочешь развода, я отпущу тебя. Я не буду тянуть резину в суде, и не стану бороться за право решать, где живёт Агата.

Я удивлённо повернулась к нему.

— Но одно я хочу попросить. Дай мне возможность общаться с дочерью. Мне за сорок. Я понимаю, что я не создан для семейной жизни. Но я хочу участвовать в жизни дочери. Потому что, несмотря на всё, я очень любил её мать.

Он замолчал, и эти слова повисли между нами. Я ощутила, как внутри заклокотали обида и злость.

— Я подумаю...

— Ну надо же! Настя! Максим! Я не верю своим глазам! — за спиной раздался низкий и смутно знакомый голос.

Я обернулась. Перед нами стоял Андрей. Мой ординатор из интернатуры. Я узнала его сразу, хотя он очень изменился. Он давно ушёл в частную медицину и мы не виделись много лет. Жизнь частника оказалась ему к лицу. Когда-то он выглядел вечно невыспавшимся и нервным, с синяками под глазами от бесконечных дежурств. А теперь перед нами стоял солидный и вальяжный тип.

— Андрей Павлович… Вот уж встреча!

— Брось ты Павлович, просто Андрей! Мир тесен, — улыбнулся он и шагнул ближе. — Рад вас видеть, ребята. И рад видеть, что вы всё ещё вместе, — добавил он, пожимая руку Максиму. — Особенно, учитывая последние статистики по разводам!

— А ты? — неожиданно спросил его Максим, не дав мне и начать. — Всё ещё женат?

Андрей грустно улыбнулся.

— Увы, попал в статистику. Уже четыре года, как холост.

Мужчины смотрели друг на друга и в воздухе повисло напряжение. Я на секунду словно вернулась в прошлое. День моего первого дежурства, белый халат, дрожащие руки. Мне нужно было уточнить назначение у Андрея Павловича, а он разговаривал с Максимом, тогда ещё молодым, амбициозным главным врачом больницы. Я сбивалась, согласовывая дозироку лекарства, когда Максим вдруг впервые посмотрел на меня так, что у меня кровь прилила к щекам и все мысли о лечении пациента из головы вылетели... Я поняла тогда, что пропала... И Андрей Павлович тоже это понял...

И вот теперь мы снова стояли втроём. Но я больше не краснела под взглядом Максима, а история между нами не начиналась, а заканчивалась.

— Значит, судьба решила устроить нам маленькую встречу выпускников, — сказал Андрей, внимательно разглядывая нас. — Вы здесь какими судьбами? Настя, ты как уговорила этого карьериста покинуть столицу? Макс, ты всё ещё главврач?

— Главврач, — сухо подтвердил Максим и тут же продолжил, снова не дав мне и рта раскрыть. — А я слышал, что у тебя теперь своя клиника?

— Сеть клиник, если быть точнее, — кивнул Андрей. — Работаем! И, знаешь, не пожалел ни разу, что ушёл в частники. Ни давления сверху, ни бесконечной отчётности. Только работа и развитие. Настя, а ты всё так же работаешь под началом мужа? — улыбнулся он мне, и я почувствовала, как Максим напрягся.

— Да, увы… — я хотела добавить, что уже не мужа, но Андрей сам перебил меня.

— Уходи к нам! — сказал он весело. — Хватит получать копейки. Твоего ненаглядного вряд ли вытащить из тёплого кресла, — он подмигнул Максиму, — а ты подумай. Даже не представляешь, как у нас хорошо. Совсем другой уровень.

— Андрей, тебе нужно было стать продавцом, — хмыкнул Максим. — С таким напором можно холодильники эскимосам продавать...

Андрей расхохотался.

— А ты всё такой же остряк. Слушай, вообще я признаю, что и в государственных больницах есть свои плюсы. Например, можно годами сидеть в кабинете на пятой точке, наслаждаться, ничего не менять и считать, что жизнь удалась.

Я краем глаза заметила, как уголок губ Максима нервно дёрнулся, но он всё же улыбнулся.

— Эх… как в старые добрые. — Андрей протянул Максиму руку. — Ладно, ребята, побежал я к своим. Давайте пересечёмся, раз уж судьба так интересно свела нас в одном городе. Я вас найду.

Андрей Павлович ушёл к столикам, а я повернулась к Максиму.

— И... почему ты не сказал, что мы больше не вместе?

Глава 14

— Я не сказал, что мы не вместе по той же причине, что и ты.

— Будешь думать за меня? Ты мне рта не дал раскрыть! — вспыхнула я.

— Но мы ведь ещё не разведены, Настя. Я даже не наврал.

— Но мы уже и не вместе!

— Правда? Тогда почему ты не подала на развод раньше?

— А ты? Почему сам не подал?

Максим пожал плечами.

— Ждал.

— Чего?!

В углах его губ дрогнула усмешка.

— Когда ты образумишься.

— Образумлюсь? — повторила я, с трудом сдерживаясь. — Ты думаешь, я была сумасшедшей, когда уходила?

Я сделала шаг назад, чувствуя, что если останусь рядом ещё секунду, то просто взорвусь. Но Максим остановил меня:

— Я не хочу ругаться, прости. Всё это пустое. Главное дочь, — спокойно сказал он. — Я хочу участвовать в её жизни. Подумай. Это всё, о чём я прошу.

И, не дожидаясь ответа, он развернулся и ушёл, оставив меня в одиночестве.

Я вернулась к столику. Первым делом я заметила перед Аней огромную тарелку с фруктами.

— Ого. Ты где это нашла?

— Ася танцует с героем, который добыл это сокровище. Чего хотел Максим?

— Участвовать в жизни Агаты.

— Отец года, — протянула Аня.

— Знаешь, кого мы сейчас встретили? Андрея Павловича, моего ординатора. Звал меня к себе в частники. Там денег больше, забот меньше.

Аня фыркнула.

— И ты ещё думаешь? Он же всегда бесил Максима?

— Ещё как… его аж повело.

— Ой, это ревность — ухмыльнулась Аня, — мне кажется, вы ещё не закончили.

— Закончили. Через месяц нас разведут. И всё. Я не хочу, чтобы он общался с Агатой... Если есть хоть малейший шанс этого не допустить, я всё для этого сделаю.

Аня помрачнела.

— Слушай,ну вообще это жестоко. Может, всё-таки, он имеет право общаться с дочерью?

Я отвела взгляд.

— Наверное… Давай не сейчас.

Но вечер был испорчен.

Всю дорогу домой я молчала. Аня дремала в такси, убаюканная подзним часом и усталостью, а я всё время думала о её словах и просьбе Максима.

Дома, переодевшись, я прошла в комнату и остановилась у кроватки. Агата спала. Такая маленькая. Такая беззащитная. Если у меня с её отцом ничего не вышло, это же не значит, что я должна наказывать дочь. Разве она виновата? Она имеет право иметь и отца тоже...

В комнату бесшумно проскользнул Пончик. Он потёрся о мои ноги и громко замурлыкал.

Я улыбнулась и погладила его.

— Да, кот, ты прав... Утро вечера мудренее.

Я улеглась в кровать, а кот устроился рядом. Может быть, и правда, позволить Максиму общаться с Агатой.

***

Утро началось спокойно. Конда я проснулась, Аня уже кормила Агату, усадив её в высокий стульчик.

— Ну что, отвезёшь меня на рынок? — улыбнулась она мне. — Я приготовила завтрак и покормила Агату. Хочу проверить отчётности за время, пока меня не было.

— Поехали, — вздохнула я — дай мне только перекусить.

Мы вышли во двор. Я усадила Агату, села за руль и повернула ключ в замке. Двигатель кашлянул, рванулся и замер. Я попробовала ещё раз. Чих, скрежет, и тишина.

— Ну давай, родная… — пробормотала я, ласково постучав по рулю.

Я снова провернула ключ. Машина закашлялась громче, дернулась и... выплюнула из трубы облако сизого дыма.

Мы с Аней переглянулись.

— Всё, — сказала я мрачно. — Приехали.

— Значит, пора вытаскивать заначку.

Я усмехнулась.

— Моей заначки хватит разве что на такую же развалину.

Я вздохнула и вышла из машины.

— Вызываем такси?

— Вызываем, — согласилась Аня. — Вернёмся?

Я открыла дверь, чтобы взять Агату на руки, когда рядом с моей развалиной препарковался шикарная машина. Дверь открылась, и из неё выбрался Андрей.

— Ого… Ты как меня нашёл?

— Так сложилось, что я с кое-кем в вашей больнице знаком… — он развёл руками. — Прости, не скажу, с кем. Уволят человека за разглашение личных данных. Но эта информация досталась мне очень дорого.

Андрей между тем перевёл взгляд на Агату, которая сидела у меня на руках, серьёзно его рассматривая.

— Какая красавица! Вся в маму. Папа должен быть безумно горд. Кстати, он дома?

— Я не знаю, где он. Мы не вместе, Андрей.

Он посмотрел на меня долго, пристально, словно пытался что-то прочесть на моём лице. И вдруг коротко сказал:

— Вот мудак…

Я невольно вздрогнула. А Андрей уже достал из портфеля тонкую папку и протянул мне.

— Ладно, Настя. Я приехал не за этим. Хотел вот отдать.

Я взяла папку. Внутри была красочная брошюра и распечатанный контракт.

— Мы открываемся в конце следующего месяца. У меня есть филиал в Ростове, а ещё один филиал дальше на юге. Дела идут отлично. Хочу, чтобы ты была с нами. Номер там тоже есть. Звони лично мне, если решишься.

Он с улыбкой оглядел нас троих.

— Ну, хорошего вам дня, красавицы. Не смею вас отвлекать.

Не задерживаясь, он прошёл обратно к своей машине. Через минуту его иномарка мягко тронулась с места и уехала.

— Это этот твой ординатор? — первой заговорила Аня.

— Да. Мы вчера встретились, а сегодня он меня нашёл. У Максима это заняло два года...

Держа папку и Агату, я одной рукой возилась с ключами от калитки. Связка выпала и присела, чтобы её поднять, когда до меня донёсся звук шин по асфальту.

— Вернулся? Что-то забыл? — пробормотала я и подняла взгляд.

Глава 15

По всем законам подлости, это должен бы быть мой муж? Я задержала дыхание, повернувшись на звук приближающегося автомобиля. Но это снова оказался Андрей. Зачем он вернулся?!

— Кажется, твой новый работодатель ещё не все козыри выложил на стол, — Аня с хитрой улыбкой протянула руки и забрала у меня Агату. — Мы с этой барышней пойдем внутрь, а вы тут… договорите. Спорим, что он сейчас достанет дорогущую авторучку и припишет к цифрам в договоре нолик? Или даже два. Он самый настоящий рекрутер! Не просто так он ушёл в частники.

Аня с Агатой скрылись в доме, а Андрей выбрался из машины, виновато улыбаясь. Он подошёл ко мне и протянул ещё одну папку.

— Забыл отдать тебе самое главное.

Я послушно взяла документы, собираясь открыть и посмотреть, что там, но Анрей остановил меня.

— Настя… Пообещай, что посмотришь это, когда будешь одна и когда тебя ничего не будет отвлекать. Это очень важно и ты должна внимательно всё изучить.

Я нахмурилась.

— Ты ради этого вернулся?

— В принципе, да. Сначала хотел не отдавать, повременить. Но потом… передумал. Интуиция говорит, лучше не тянуть с таким.

Внутри меня вдруг начало подниматься раздражение. Сплошые недомолвки... неужели нельзя сказать прямо?!

На повороте снова загудел мотор. Я обернулась. За рулём приближающегося автомобиля на этот раз и правда сидел Максим... Я глубоко вздохнула, призывая спокойствие, а Андрей явно напрягся. Но уже через секунду он снова улыбался, как ни в чём не бывало. Максим заглушил мотор и подошёл к нам. Его взгляд впился в Андрея.

— Неожиданно, — произнёс он холодно. — Ты как здесь оказался, шпион?

Андрей беззаботно рассмеялся.

— Надо иметь связи.

Максим прищурился.

— Что, переманиваешь к себе?

— Именно так. И, знаешь… думаю, я успешно справлюсь с задачей.

Я переводила взгляд с одного на другого, не веря в происходящее. Они что, решили здесь сцепиться?

Максим прожигал Андрея взглядом.

— Тебе не пора? Ехать?

Андрей даже не моргнул, глядя на него с таким же вызовом.

— А ты уверен, что у тебя здесь вообще ещё есть право голоса? Мне сорока на хвосте принесла, что ты его давно потерял.

Голос Максима стал ниже.

— А тебе что, приснилось, что оно у тебя появилось?

Андрей помедлил, но вдруг с улыбкой сделал шаг назад.

— Какой ты нервный, Максим, остынь, — он повернулся ко мне и указал на папку. — Подумай, Настя. Я позвоню тебе на неделе. Рад был видеть. Попрощайся за меня с сестрой. И, — он кинул быстрый, но выразительный взгляд на Максима. — Дочь у тебя красавица. Рад был с ней познакомиться. И то, что в папке, кстати, в первую очередь, для неё.

Андрей ещё не успел уехать, как Максим шагнул ко мне.

— Предложение по работе? Ты же не собираешься серьёзно к нему уходить? Мне кажется, что это плохая идея...

— Не помню, чтобы спрашивала твоё мнение. — перебила я его, не дав закончить. — Зачем ты приехал? Мы, кажется, ни о чём ещё не договорились. Я не готова сегодня знакомить тебя с Агатой.

— Зато Андрея готова...

— Это вышло случайно! Я не устраивала ему смотрины!

— Хорошо. — коротко сказал он. — Прости. Я не ругаться приехал. Я... привёз кое-что. Хочу тебе отдать.

Максим подошёл к багажнику и достал из него несколько плотных пакетов. Они были похожи на пакеты из магазина одежды.

— Думаю, такое никогда не будет лишним.

Я вопросительно подняла брови, но он достал из машины большую плюшевую игрушку. Красивого медведя с бантом на шее.

Я заморгала от неожиданности.

— Ого. Сколько всего сразу… Ты решил откупиться за всё время отсутствия и на десять лет вперёд?

Он промолчал. Достал из кармана и протянул мне банковскую карту и простой белый конверт.

— Что это?

— Счёт на твоё имя. В конверте есть все данные. Я переводил туда деньги два года. И буду переводить и дальше. Они для тебя и дочери. Трать их, как считаешь нужным. Я повторю, Настя, я не хочу войны. И... Мне правда не всё равно.

Я молчала, не зная, как реагировать.

— Ну, пока. — Не дожидаясь моего ответа, Максим махнул мне рукой, сел в машину и завёл мотор.

Проводив взглядом уезжающий автомобиль, я взяла пакеты и открыла калитку. Когда я зашла в дом, Агата радостно завизжала и затопала ножками. Её ладошки тут же потянулись к медведю.

Я отдала ей игрушку, и она с восторгом вцепилась в пушистую шерсть. Я невольно улыбнулась. Что бы там ни стояло за этим жестом, ребёнку явно понравился подарок.

— Ну, хоть кто-то сегодня доволен, — пробормотала я и прошла в гостиную.

Я свалила на журнальный столик папки и пакеты. Аня прислонилась к дверному косяку, сложив руки на груди.

— Я видела этих героев. Они что, друг на друга орали? А что там в пакетах?

— Почти, — выдохнула я. — Школьники... Не знаю, что там...

— Два влюблённых школьника! Сейчас проверим!

Но, опередив мою сестру, на стол ловко запрыгнул Пончик. Он прошёлся по папкам, чтобы обнюхать пакеты, и скинул самую верхнюю на пол.

— Пончик! — вскрикнула Аня, но кот даже ухом не повёл.

Листы рассыпались по ковру. Я наклонилась, собирая бумаги, и мой взгляд случайно зацепился за строчки на одной из страниц. Копия... Что?!

У меня перехватило дыхание.

Это была та самая папка, которую Андрей дал мне, когда приехал во второй раз. Та самая, которую он поросил открыть в спокойной обстановке.

Я снова и снова перечитывала текст и не могла поверить своим глазам. Это был совсем не трудовой договор...

Глава 16

Мои пальцы стискивали бумагу, и, чем дольше я вчитывалась в строки, тем холоднее становились мои руки.

Одна страница, вторая, третья. Это действительно правда?

Я перевернула страницу, внимательно сверила личные данные. Потом другую. Всё совпадало. Я закрыла глаза, сосчитала до десяти, вдохнула глубже, открыла глаза, но снова увидела то же самое.

— Это капец, — выдохнула я вслух. — Аня… это просто капец.

— Да, капец какие крутые наряды, — отозвалась она. — Смотри!

Я подняла глаза. Даже не поняла, сколько прошло времени. Минуты? Час? Пока я тонула в документах, Аня успела разложить содержимое пакетов на диване и кресле. Новая одежда для Агаты, обувь, всякие милые мелочи... Она прижимала к себе комплект для новорождённого.

— Твой подлец и мне кое что подкинул. Это не намёк на второго ребёнка, — рассмеялась она. — Тут была записка, правда.

— Ты что побледнела? — моя сестра прищурилась, оглядывая меня. — Тебе не хорошо? Сколько там нулей в зарплате, которую он тебе обещает?

— Это не зарплата, — мой голос дрогнул. — Это... я даже не знаю, правда ли это. Смотри.

Я протянула ей папку.

Аня взяла документы и принялась читать. Я наблюдала, как её брови сначала хмуро сдвинулись, а потом поползли вверх. Она медленно присела на диван, листая страницы.

— Да ладно… — выдохнула она наконец. — А так вообще можно?! Это законно?

— Я не знаю… — я стиснула ладони. — Может, это подделка? Может, это не правда?

Аня оторвалась от бумаг и посмотрела прямо на меня.

— А если это правда?

Я судорожно сглотнула.

— Я должна найти его адрес. Прямо сейчас. Я просто обязана с ним поговорить. Я не хочу ждать ни секунды.

— А я… — Аня поднялась и поспешила к ноутбуку. — А я должна кое-что проверить.

Я же, помедлив пару мгновений и борясь с растущими внутри меня сомнениями, набрала номер.

— Алло? Привет, Ириш. — Я постаралась сделать тон непринуждённым. — Слушай, у меня странная просьба… Скажи, пожалуйста, где живёт ваш новый главврач?

— Ого, — рассмеялась Ира, моя подружка из бухгалтерии. — Ты решила взять всё в свои руки?

— Ириш… — я понизила голос. — Мне правда нужно.

— Настя, ну ты что. — Зашептала, но я услышала шелест бумаг в трубке. — Я не могу такие данные выдавать. Никому! Даже тебе. Меня же уволят к чёртовой матери.

— Я обещаю, что никому не расскажу, откуда у меня имеется эта тайная информация.

— Хм, — пробормотала она, снова шелестя документами. — Так… нет, тут адреса нет. Подожди, я ещё в одном месте посмотрю…

Я ходила по комнате, кусая губы.

— А ты мне скажи честно, — вдруг спросила Ира. — Зачем он тебе? Я всё таки и правда рискую.

— Обсудить условия работы, — сказала я, и сама удивилась, как уверенно прозвучала моя ложь. — Он прислал мне договор на почту лично. Но многое меня не устраивает. Я не смогу дождаться смены, уж очень хочу встретиться с ним прямо сейчас лично. А если мы вдруг не договоримся, то я заодно и первую помощь ему окажу и к вам доставлю...

На том конце послышался Ирин смешок.

— Вот ты даёшь. Может, не стоит тебе давать адрес? Ладно, я тебе всё равно не верю,но адрес диктую.

Я схватила ручку и быстро записала.

Мы попрощались. В груди бурлили страх, злость и неприятное возбуждение. Я выдохнула я и подошла к Ане.

— Я нашла адрес!

— И я нашла, — сказала она. — Кажется, всё так и есть…

Я замерла.

— Серьёзно?

— Да. Вот, всё есть в реестрах. Позвони ему, мне кажется, вам сейчас лучше не встречаться? — предложила Аня.

— Нет, — нетерпение переполняло меня. — Я хочу смотреть ему в глаза, когда он будет мне это объяснять. Ты побудешь с Агатой?

— Конечно, — улыбнулась сестра. — Мы с ней сейчас обе устроим послеобеденный сон. Я что-то устала. А если его нет дома?

— Тогда я просто оставлю ему это, — я схватила папку и потрясла ей в воздухе, — намертво приколоченным к двери. Если Агата станет капризничать, звони.

— Ой, как будто я когда-то не могла с ней справиться, — Аня подхватила на руки Агату и понесла её в комнату. Пончик поспешил за ними.

Я схватила ключи от машины, но тут же замерла... Автомобиль ведь сломан. Ладно, вызову такси.

В этот момент в дверь позвонили.

— Кого там принесло? — пробормотала я.

Аня рассмеялась в комнате.

— Максим вернулся? Тоже не договорил? Или почуял, что пахнет жареным? Только не кричи громко, мы собираемся поспать...

— Сейчас посмотрю, и если это он... — Ответила я и пошла в прихожую.

Я открыла дверь и выглянула. Возле калитки стоял вовсе не Максим. Это был муж Ани.

Я моргнула и вдруг поняла, что вот он, мой шанс избавить и сестру от общения с ним и самой быстро добраться до Максима..

— Такси, — улыбнулась я Ане, заглядывая к ним в комнату.

— Так быстро? — удивилась Аня, уже уютно устроившаяся рядом с засыпающей Агатой.

— Повезло, — бросила я через плечо. — Наверное, водитель был рядом.

Я вышла на улицу и остановилась напротив мужа Ани.

— Она у тебя? — спросил он.

— Нет, не у меня. Но вот ты мне пригодишься. Прямо вовремя. Ты занят?

Он замялся и почесал затылок.

— Ну… я хотел поговорить с Аней.

— О чём? — прищурилась я.

— О том, как я её люблю, — сказал он с видом, который, вероятно, должен был меня растрогать.

— Отлично, — кивнула я. — Расскажешь мне, как ты её любишь, пока отвозишь меня вот сюда.

Я сунула ему записку с адресом.

Он вздохнул, но взял бумажку и посмотрел на адрес:

— Ого, а чего тебе надо в том районе? Ну, поехали. А ты… замолвишь за меня словечко Ане? Она же меня везде заблокировала…

— Правильно сделала, — хмыкнула я.

Он молча захлопнул дверцу, завёл мотор.

Очень скоро я получу ответы...

Глава 17

За окнами мелькали улицы, но я почти не следила за тем, куда мы едем, погрузившись в свои мысли.

Муж Ани какое-то время молчал, потом кашлянул и начал:

— Знаешь… Настя, я правда люблю Аню.

Я хмыкнула.

— Я делаю ошибки, согласен. Но кто идеален?! Я пытаюсь всё исправить. Но мы всё равно ругаемся...

— Слушай. Вот ты накосячил. Извинился. Тебя даже простить не успели, как ты снова накосячил. И продолжаешь удивлять всех своими… ммм… поступками. Скажи, куда делся тот очень привлекательный парень, с которым Аня познакомилась и за которого вышла замуж?

— Да я такой же!

— Нет, ты изменился. Что это было? Рекламная акция? Лучший мужчина года? А сейчас? Всё, акция закончилась? Настоящий мужик не выдержал?

— Ты ничего не понимаешь, — буркнул он.

— Я понимаю одно, Саша. Ты типичный зажравшийся мажор. Аня тебя послала, и правильно сделала. Счастья ты ей принёс мало...

В машине повисла тяжёлая тишина.

Мы въехали в нужный район. Широкие улицы, ухоженные газоны, аккуратные особняки, сверкающие окна. Здесь всё кричало о деньгах, власти и недосягаемости.

— А тебе к кому вообще надо? — спросил Саша. — Ты надолго? Тебя подождать?

— Даже не знаю… — пробормотала я, оглядываясь. — А оно тебе надо, меня ждать?

— Я же сам предложил.

— Ну, тогда подожди, пожалуйста.

— А к кому ты? Ты не ответила.

— К мужу.

— Мужу?! У тебя есть муж?!

Я ничего не стала объяснять.

— Так ты меня подождёшь?

— Да… конечно. Не торопись.

Я вышла из машины. Вечерний воздух был тёплым и влажным, но меня знобило. Я поднялась по ступеням к нужной двери и нажала на звонок.

Дверь открылась. Максим замер на пороге, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на растерянность.

— Настя? Ты как здесь? Ты... заходи...

Я переступила порог, но даже не заметила обстановки дома. Я практически швырнула папку Максиму.

— Объясни мне это! Почему тут везде моё имя? Почему я об этом ничего не знала?!

Он молча раскрыл папку, пробежал глазами по документам.

— Ты поэтому не разводился? Боялся, что всё всплывёт? Боялся, что я узнаю, как ты меня подставил?

Я шагнула ближе.

— Как ты вообще планировал это скрывать? Скажи мне! Ты думал, я никогда не узнаю? Я тебе доверяла, Максим. И что я получаю? Сначала ты предал меня, а теперь... Теперь это...

Я почувствовала, как пересыхает во рту, но остановиться было невозможно.

— Скажи мне хоть раз правду. Ты что, всё это время пользовался мной как ширмой? Вот зачем я тебе была нужна?

Максим наконец поднял взгляд. Глаза его были холодными, как лёд.

— Андрей тебе это дал? — спросил он, проигнорировав мои вопросы.

— Какая разница, кто мне это дал?! — почти закричала я. — Разве это отменяет то, что я увидела?!

— Разница есть. Я хочу знать, кому отправить благодарность за несвоевременно оказанную услугу...

— А женился ты на мне тоже поэтому? — вырывалось у меня. — Девочка с побережья? Наивная и влюблённая провинциалка? Можно её использовать. Рассказывать ей сладкие сказки, и всё будет хорошо, а если что-то пойдёт не по плану, то и отвечать будет она.Так?

Максим шумно выдохнул.

— Нет, — сказал он твердо. — Нет, это не так.

— Конечно, — фыркнула я. — Скорее всего, на деле всё гораздо хуже...

—Настя! Я женился на тебе, потому, что любил тебя!

— Не ври! Когда любят, боятся сделать человеку больно! Его берегут! Помнишь, когда мы только начали встречаться, я сказала, что я никогда не прощу измены? Что это для меня самое страшное предательство? И именно это ты и сделал, Максим!

— Настя… — начал он, но я не дала договорить.

— Не надо мне снова говорить, что ничего не было! Потому что я видела! Я видела своими глазами, как та лаборантка… ублажала тебя под столом!

— Да не было такого!

— Наверное, мне всё приснилось?! Наверное, у меня были галлюцинации?!

Он шагнул ко мне. Я сделала шаг назад, но мы всё равно оказались нос к носу, так близко, что я чувствовала его дыхание на своём лице.

Комната сжалась до этого крошечного пространства между нами. Каждое слово, произнесённое ранее, превратилось в искру, готовую взорвать вокруг нас всё.

— Ты хочешь правду? — прошептал он. — Я не изменял тебе, Настя. Никогда. И, если бы ты не устроила то, что ты устроила... я бы объяснился. В тот вечер после корпоратива, я ушёл к себе, сидел с документами. Потом зашли девчонки лаборантки… Не одна! Пришли с шампанским и поздравлениями! Сказали, чтобы я готовил тебе цветы, ведь пришли твои анализы. Вся лаборатория уже отметила. Они ушли, а я… Я был очень счастлив и хотел пойти найти тебя сначала, но потом решил дождаться. Настя, я просто уснул в кресле.

Его голос дрогнул.

— Я правда не знаю, что ты там видела.

У меня внутри всё заклокотало. Лжет. Опять лжет! Или?.. Да глупости! Спал он... Как можно не почувствовать такое?! И я не слепая! Я видела всё своими глазами!

— Ладно, — выдохнула я, беря себя в руки. — Я поняла. Ты будешь врать даже под пытками.

Я указала на папку в его руках.

— Хотя бы это всё правда?

Максим кивнул.

— Правда. И документы, и то, что я сказал. — Он протянул мне папку обратно. — А это всё твоё.

— Мы разводимся. Ты... попытаешься отсудить у меня доход? Или... стоимость предприятия? Уже пожалел, что оформил всё на меня?

— Я ничего не буду требовать, Настя, — тихо ответил он. — Я создавал это для тебя и Агаты. Но, всё сложилось, как сложилось. Поэтому… это только твоё. Без вас мне это не нужно.

Я почувствовала, как кровь прилила к моим щекам. Лжец! Какой же он лжец...

— Чудесно, — протянула я. — Я очень рада. Потому что…

Я шагнула к нему.

— Я увольняюсь!

Он замер.

—Увольняешься?

— Да, Максим. Завтра же напишу заявление. Зачем мне пахать, если я, судя по этим документам, владелица частной клиники?!

Глава 18

Максим

Звонок в дверь вырвал меня из неторопливых мыслей. Я никого не ждал, но поднялся и открыл дверь. На пороге стояла Настя. Вот её я точно ждал меньше всего.

Я пригласил её и она вошла. В руках она держала увесистую папку, которая уже через секунду полетела в меня.

Я поймал документы, открыл и чуть не выругался вслух.

Документы клиники. Уставные бумаги, отчётности, договоры, поставщики. Где она это взяла? Как? Кто ей это дал? Андрей?!

— Что это? — голос Насти звенел от гнева. — Объясни.

Соврать было бы проще. Но ложь сделает всё ещё хуже. У меня и так мало шансов вернуть её расположение. Тот скандал с лаборанткой. Чёртова девка явно оказалась у меня в кабинете не просто так. Шампанское, она с коллегами, Настины анализы. Я был счастлив, а потом наступило утро. Голова была тяжёлой, воспоминания кусками. А Настя смотрела на меня с ненавистью и отвращением с больничной койки. Чтобы она не увидела ночью, это заставило её скрыть дочь и бежать от меня, не оглядываясь. Я думал отпустить её, а потом я увидел её фотографию у нашей общей знакомой. Она была беременна моим ребёнком. Гордая и упрямая... Чтобы я не говорил, она бы не простила меня. И я решил положить к её ногам целый мир...

Я закрыл папку. Пусть думает и делает, что считает нужным.

— Это твоя клиника. Я сделал всё для тебя. Ты её полноправная хозяйка.

— И ты собираешься отсудить у меня часть при разводе?

Интересно,что ей ещё наплёл Андрей...

— Нет. Это всё только твоё. Без тебя мне ничего не нужно...

Настя приблизилась ко мне и я ощутил её запах... Сердце забилось в горле. Я уставился на её губы. С трудом поднял взгляд и встретился с её глазами. Вдруг я чётко понял, что не разведусь с ней. Она моя. И только моя. И рано или поздно она это признает.

— Чудесно. — выдохнула она мне в лицо. — Тогда я увольняюсь! Зачем мне теперь работать?!

Она развернулась и вышла, оставив за собой дверь на распашку и звенящую тишину. Я сжал кулаки. Андрей. Годы работы, все усилия, чтобы подарить Насте независимость ото всех на рождение нашего первенца... И вот теперь всё это пошло прахом из-за него. Теперь всё выглядело подлым обманом.

Я прошёл к входной двери и закрыл её.

Откуда у Андрея тогда появились деньги на частную клинику? Когда мы с Настей поженились, он тоже женился. И у его невесты отец был при деньгах... Ублюдок. Когда я только увидел его физиномию на палубе, я сразу понял, что он что-то выкинет. Выругавшись, я вернулся в гостиную. Взял телефон со столика и набрал номер.

— Привет, Илюха. Ты как?

— Да как всегда, — отозвался он лениво. — Сам как? Что-то хотел?

— Да, нужна помощь. Найди мне всё на Фурсова Андрея Павловича. Все его клиники, все фирмы, связи, где пасётся и с кем. Сделаешь?

— Фурсов, значит… — протянул Илья. — Тот, который тебе после увольнения подгадил? А чего он вытворил?

— Слил Насте документы на клинику.

— Круто… — хмыкнул Илья. — Столько работы коту под хвост.

— Подожди, он точно что-то задумал. Мне кажется, я ещё хлебну с ним дерьма.

— Ты дочь видел? — сменил тему Илья.

Я подошёл к окну.

— Нет. Настя ведёт себя как злая фурия. Вбила себе в голову, что я с той лаборанткой развлекался. А я спал, Илюха. Зачем ей со мной, если я овощ?

— А может, лаборанточка его была? Фурсова? — Задумчиво проговорил Илья. — Хотя и девки ж дурные бывают. Такое выкинут, что хоть стой, хоть падай. Когда мужика хотят и отбить его решили у другой, вообще без тормозов.

— Ладно, — буркнул я. — Уже проехали. Смысл сейчас что-то выяснять. Главное, чтобы этот сучок со своим больным самолюбием и комплексами Настю на дно за собой не утащил. Потому, что я его туда точно отправлю. Ты слышал, что он с женой развёлся?

— Да ну…

— Да. Интересно, при разводе он разул её подчистую?

— Посмотрим, дружище. Накопаю чего, сразу позвоню. Как её, кстати, звали? Его жену.

— Не помню, — задумался я. — То ли Таня, то ли Тоня.

— Выясним, — сказал Илья. — Давай, пока.

Шикарный, грандиозный план, многолетний проект в один миг пошёл к чёрту из-за старого коллеги, которого я меньше всего хотел бы видеть возле своей жены… Бывшей жены… Настоящей жены. Какая, к чёрту, разница? Возле Насти. И, тем более, возле моей дочери.

Я сжал зубы. Слухи на пустом месте не рождаются. И Фурсов совсем не тот очаровательный и милый человек, за которого последние годы себя выдаёт.

Интересно, когда Настя поедет в клинику...

Я снова взял телефон, пролистал контакты и нажал вызов.

— Ковалёв, слушаю.

— Добрый вечер, Дмитрий Валерьевич, — сказал я спокойно. — У меня к вам просьба.

— Добрый вечер. Конечно, что угодно.

— Анастасия Владимировна… в ближайшее время, вероятно, переймёт управление клиникой.
Пожалуйста, объясните ей всё и введите её в курс дел. Со мной советоваться не нужно, пусть она сама всё решает.

На том конце линии на пару мгновений воцарилась тишина.

— Вы хотите сказать… — начал он.

— Да, — перебил я. — Она ваша новая полноценная хозяйка. Надеюсь, вы сработаетесь.

Голос главврача клиники остался ровным.

— Понял.

— Конечно, я не запрещаю вам звонить, — добавил я. — Если что, я всегда на связи.

— Я вас услышал, — сказал Ковалёв.

— Вот и прекрасно, — ответил я. — Всего доброго, Дмитрий Петрович.

Я поднялся в кабинет, открыл ноутбук и написал в поисковике название сети клиник Андрея. Открыл сайт и пробежался глазами по информации. Откинулся, закинув руки за голову, и повернулся на стуле к темнеющему за окном небу. Что же ты задумал, мой старый коллега?..

Глава 19

Всю дорогу домой я смотрела в окно и думала о том, что Максим врёт. О своей любви ко мне, о мотивах открыть клинику, о той ночи, когда я шла ему сообщить о беременности.

Наверное, у меня на лице было написано, что меня лучше не трогать. Потому, что только затормозив у ворот дома, Анин муж осторожно спросил меня:

— Передашь привет Ане? Ты как? Вид у тебя...

— Я нормально... — проговорила я. — Привет... передам. И спасибо, что довёз.

— Да не вопрос… Давай, пока.

В доме было тихо. Я прошла и заглянула в комнату. Агата спала в своей кроватке, а Пончик лениво жмурился, лёжа на подоконнике. Аня сонно потянулась и шепнула:

— Сейчас я выйду.

Я прошла на кухню и поставила чайник.

— Ну что? — спросила сестра заходя на кухню и садясь. — Поговорила с Максимом?

— Да. И... Это правда, — сказала я. — Клиника существует и она записана на моё имя.

— Круууто! — обрадовалась Аня. — Сестричка, ты теперь владелица своего бизнеса!

— Нет, не круто...

— Ну ты чего? — спросила она, надув губы. — Я думала, ты пыгать от счастья будешь. Целая клиника твоя!

— Знаешь, радости у меня никакой. Тебе чай налить?

Сестра нахмурилась:

— Налей. Нет, ну, а что плохого-то? Теперь у тебя есть всё.

— Подумай, а если там долги? Если что-то не так с налогами? Или есть штрафы? Ты понимаешь, что юридически отвечаю я? А я даже не в курсе о существовании этой клиники. Он мог что угодно так на меня повесить.

Аня задумалась, а я продолжила.

— У нас в клинике работает девочка, она анестезиолог. Муж вёл бизнес от её имени. А потом оказалось, что он был замешан в каких-то махинациях. На ней оказались кредиты и долги. Всё повесили на неё. До сих пор по судам таскается. Жизнь разрушена. Какая же тут радость?

— А у клиники есть проблемы? И что ты будешь делать?

Я устало провела рукой по лицу.

— Я не говорила, что у этой клиники проблемы. И я не думаю, что Максим плохо вёл дела. Наверное, всё там в полном порядке. Он хороший руководитель. Я просто... Не знаю, Ань.

— Ты не простила его за лаборантку, — договорила за меня Аня.

— Да, чёрт возьми, Ань, ну, а как простить?! Самое главное, он же продолжает утверждать, что ничего не было! Он, видите ли, спал! Объясни мне, Аня, зачем бы я… ну… старалась ублажить человека, который пьяный спит, а?! Он мне постоянно врал и врёт... Самовлюблённый осёл!

Голос мой сорвался, и я почти прошептала:

— Ненавижу его… Я бы очень хотела, чтобы он хоть раз сказал правду. Хоть раз посмотрел мне в глаза и сказал, что он был не прав и облажался. Но он всегда не виноват. Он всегда жертва обстоятельств. И всегда «хотел как лучше».

Аня прищурилась:

— А ты не думала, что его могли подставить?

Я фыркнула.

— Кто? Девочки из лаборатории? Так он же сам себя подставил. Не надо было со всеми любезничать. И тем более не надо было пить с ними после корпоратива у себя в кабинете. Меня он ждал...

— А твой этот ординатор? Почему он появился именно тогда, когда объявился Максим? У них, случайно, нет общего прошлого вне больницы? Может, они когда-то деньги не поделили? Или Андрей пронюхал, что вы разводитесь, и у нас тут намечается борьба за сердце дамы?

— Да нет, вряд ли, — отмахнулась я. — Андрей никогда за мной не ухаживал.

— Ну да… — протянула сестра. — Потому, что ему бы Макс ноги повыдёргивал.

— Ань, перестань.

— А ты подумай, Настя, — серьёзно сказала она. — Мне кажется, тут изначально всё не чисто.

— Ты защищаешь Максима?

— Нет, — усмехнулась она. — Я просто голос твоего сознания, не замутнённый старой обидой.

— Да, пожалуй, я что-то слишком разнервничалась… Нужно сначала узнать всё. Поеду в клинику. Посмотрю, чем я владею.

Я поставила на стол две кружки и опустилась на стул:

— Надо было подать на развод ещё два года назад!

— Ага, и мотала бы себе нервы беременной. — Подвинула к себе кружку Аня. — Всему своё время.

— Наверное... А теперь жизнь круто изменится...

— Ты можешь отказаться, — пожала плечами Аня.

— От чего?

— От клиники. Передай право владения Максиму. Учитывая конфликт интересов, у вас, вероятно, появится новый главный, и ты заживёшь прежней жизнью. Потеряешь только... возможность зажить лучше.

Я замолчала. В груди всё сжалось, и я уже понимала, что вариант у меня только один.

— Ну уж нет, — тихо сказала я. — Сначала я посмотрю, что он, по его утверждению, «для меня создал». И ты мечатешь о том, что Максим откажется от должности. Он, скорее, найдёт новую дурочку, чтобы переписать на неё клинику...

Телефон зазвонил и на экране высветился незнакомый номер.

— Анастасия, — прозвучал в трубке голос Андрея. — Ну что, ты поговорила с Максимом?

— Зачем ты привёз мне эти документы, Андрей? — спросила я вместо ответа.

— В смысле, зачем? — он сделал вид, что не понял.

— Я задала тебе очень простой вопрос. Зачем ты привёз мне документы на клинику? Ты давно знал, что Максим ведёт частный бизнес?

— Конечно. С самого начала. С тех пор как он эту клинику открыл.

Меня передёрнуло.

— То есть… сразу после того, как мы поженились.

— Почти, — уточнил он. — Разница даты вашей свадьбы и учреждения клиники составляет буквально пару месяцев.

— Андрей... — помедлила я. — А почему ты тогда сказал мне об этом именно, сейчас? Не сразу тогда, не пять лет назад и не год назад? Почему именно сейчас?

В трубке повисла тишина.

— Настя, я понимаю, что для тебя это всё неожиданность. И что ты в шоке. Хочешь поговорить об этом? За ужином, например. Я за тобой заеду.

— Ты же понимаешь, что на работу к тебе я теперь точно не пойду?

— Я понимаю, — вздохнул он. — Но я не собирался обсуждать за ужином работу. Просто поужинаем. Ты и я.

Он помолчал и добавил:

— Знаешь, Настя, есть ещё много того, чего ты не знаешь о своём муже...

Глава 20

Максим

В дверь настойчиво названивали. Я поморщился и перекатился на спину. Приоткрыл глаза и посмотрел на часы, стоящие на прикроватной тумбочке. Стрелки показывали на половину седьмого. Кого принесло в такую рань?!

В доме было тихо и я собрался сделать вид, что никого нет. Но звонки продолжались. Я неохотно встал, натянул пижамные штаны и босиком спустился вниз. Пригладив волосы, я открыл дверь и застыл. По спине пробежал неприятный холодок.

На пороге стояла та самая лаборантка. Алина. Сразу после злополучного Нового года она тихо уволилась и я больше её не видел.

— Привет, — протянула она, словно мы расстались вчера. — Не ожидал?

Я молча уставился на неё.

— Можно я зайду? — её голос был масляным и сладким. — Тебя было не легко найти.

— Нельзя, — проговорил я. — Алина, что ты тут делаешь? Как ты меня нашла? И главное — зачем ты меня нашла?

— Вообще-то, я всю ночь ехала в поезде, — она поправила волосы. — Очень устала. А ты мне, кажется, совсем не рад? Пригласи меня войти?

Я смотрел на неё и боролся с желанием послать к чёртовой матери. Но потом всё вдруг встало на свои места. Фурсов, хитрая тварь.

Я отошёл в сторону и она вошла, остановившись посреди прихожей и оглядываясь. Пока она рассматривала моё жилище, я рассматривал её. Она стала выглядеть... дороже. Макияж, облегающее платье.

— Помнишь тот Новый год? — загадочно улыбнулась она.

— Ты здесь поэтому?

— Да, — Она достала телефон и показала мне экран. — Хочу тебя познакомить.

На фото был мальчик чуть старше года. Толстощёкий малыш с тёмными волосами.

— Это Адам. Твой сын.

— Этого не может быть.

— Ты что, не знаешь откуда берутся дети? Или... — Её взгля стал хитрым. — Ты хочешь сказать, ничего не помнишь?

— Я помню, как вы с девочками из лаборатории поздравили меня с беременностью жены.

— Ну да, а потом я поздравила тебя ещё и лично, — её ноготь скользнул по моей коже, от пупка к поясу штанов. — Не говори, что ты забыл..

Я поймал её руку.

— Тебя прислал Фурсов?

— Кто такой Фурсов? — она надула губы. — Ты что, не слышишь меня? Это твой сын. Жена твоя, надеюсь, уже бывшая, тогда ведь потеряла ребёнка? Жаль её, конечно. Но такое случается. Я знала, что тебе будет какое-то время не до меня. Поэтому я ушла... Но я сильная. Я родила тебе сына.

— И ты ждала два года, чтобы мне об этом рассказать?

— Я ждала, когда затянется ранка, которую нанесла тебе твоя жена, — она снова протянула ко мне наманикюренный ноготь. — А теперь пришла залечить шрамик. И подарить тебе любовь и семью.

— Семью? А я тебя об этом просил? — Я снова поймал её руку. — Я не верю тебе, Алина. Давай. Катись.

Я распахнул дверь.

— Уходи. И передай привет Фурсову.

Её губы задрожали.

— Зря ты мне не веришь…

— Пошла вон, — повторил я.

Она приподняла подбородок, собираясь выйти. Я сжал зубы. Если её прислал Фурсов, то сейчас она пойдёт прямиком к Насте...

— Стой. — Она замерла на пороге. — Я точно отец?

Она обернулась.

— Женщина всегда знает, чьего ребёнка носит под сердцем.

— Я хочу тест ДНК, — сказал я холодно. — Потом поговорим.

— Как скажешь. Но ты посмотри на него сначала. Он очень на тебя похож...

— Допустим, Алина, я поверил тебе на слово. И что дальше?

Она подошла ближе, запах её духов ударил в нос.

— А дальше… можно я поживу у тебя? Как мама твоего ребёнка?

— Конечно, нет, — я даже не моргнул. — И где вообще твой сын? Почему ты приехала одна?

— Он с моей матерью. Всё хорошо.

— Ты оставила годовалого ребёнка, чтобы носиться за мной по стране? Серьёзно?

Она пожала плечами.

— Ну да, давай, нападай на меня. Я знала, что ты не обрадуешься. Но ты перевари мысль. Если не захочешь общаться с сыном, меня вполне устроят алименты, кстати. Ты же, как я посмотрю, при деньгах.

Она достала из сумочки конверт и сунула мне его в руки, подойдя ко мне вплотную.

— Мы специально приехали сюда на отдых. И заодно познакомиться с тобой. Внутри фотографии и адрес, где мы остановились. Приезжай.

Она сжала свою руку поверх моей.

— Вспомни, Максим… — её голос стал почти шёпотом. — Это было только раз, но это было очень классно. И у нас получился такой симпатичный малыш... Я бы повторила!

— Проваливай, — процедил я сквозь зубы.

Она хмыкнула, повернулась и вышла, простучав каблуками по лестнице.

Я захлопнул за ней дверь и поднялся в спальню. Швырнул конверт на комод, взял телефон и набрал Илью.

— Ну что, нашёл что-то на моего приятеля? — спросил я хрипло.

— Немного, — протянул он сонно. — Ты на время смотрел, Макс?

— Нужно срочно, прости. И ещё кое-что. Хочу всё узнать про одну особу...

— Про кого?

— Алина , которая лаборантка.

— Хм. А про неё зачем?

— Она заявилась ко мне сейчас. И утверждала, что родила от меня сына.

На том конце послышался хохот.

— Макс, не многовато ли детей принёс тебе тот новый год?

— Я не думаю, что это мой сын.

— А ты точно ничего не помнишь? — не унимался он. — Со мной-то можно поделиться.

— Слушай, я уже сказал.

— А если тебя «подоили»? — съязвил Илья.

Я замолчал.

— Тогда я идиот, — сказал я наконец. — И я в полной жопе.

— Ладно, — сказал он уже серьёзно. — Я всё пробью. И её, и Фурсова.

— Спасибо! — поблагодарил я Илью и отключился.

Я провёл рукой по волосам и уставился на конверт, лежащий на комоде. Это подстава? Или... Посмотреть адрес? Поехать посмотреть на мальчика? И что мне это даст?

Визуал

А вот такая барышня заявилась ранним утром в гости к Максиму.

Алина, 28 лет

Работница медицинской лаборатории

Утверждает, что родила от нашего героя симпатичного мальчика Адама

Глава 21

Настя

— Так ты со мной поужинаешь? — повторил свой вопрос Андрей.

Часть меня очень хотела его выслушать.Но что-то в тоне моего бывшего ординатора мне очень не понравилось.

— Спасибо, Андрей, — медленно проговорила я. — Мне достаточно новостей на ближайшее время. Поужинаем как-нибудь в другой раз, хорошо?

— То есть… Тебе не интересно?

— Да, Андрей, мне не интересно. — Я словно сбросила с себя лишний груз. — Ещё раз спасибо за всё.

Аня внимательно на меня смотрела.

— Это был Андрей. Он звал меня на ужин под предлогом, что расскажет то, чего я не знаю о Максиме.

— И ты отказалась?

— Да.

— Почему? Может, он действительно знает что-то важное.

— Мне, конечно, любопытно, что он хотел рассказать про Максима, но мне это всё не нравится.

— Ну а что он мог бы ещё знать? Про клинику он тебе уже рассказал.

— Ну не знаю. Если он знает про клинику, то, может, знает и откуда у Максима деньги на клинику. — Я произнесла это и сама задумалась.

— Или, — протянула Аня, не сводя с меня взгляда, — про то, с кем он был, пока жил в Москве, а ты устраивалась здесь.

— Вот это меня точно не интересует... А вот про огромную сумму, которая понадобилась ему для того, чтобы всё устроить...

— Так перезвони и согласись поужинать. Вдруг Андрей именно это и знает?

— Возможно. Но почему я должна услышать это от него? Пусть Максим сам объяснит.

— Думаешь, он скажет?

— Надеюсь. Завтра поговорю с ним на работе. Спокойно и без истерик. Надо наконец решать проблемы по-взрослому.

Аня прыснула, прикрыв рот ладонью.

— По-взрослому? Вы двое? Настя, ну не смеши меня.

— Кто бы говорил, — я укоризненно посмотрела на сестру.

Но Аня только хитро сощурилась.

— Представляю картину: ты сидишь за столом, смотришь на него ледяным взглядом и спокойно спрашиваешь: «Максим, дорогой, а откуда у нас, прости, целая клиника, точнее финансы на эту роскошь?»

— Именно так и спрошу, — я криво усмехнулась.

— И он тебе честно ответит? Настя, ну ты сама-то веришь в это?

— Не знаю.

Аня покачала головой.

— Мне кажется, у вас сейчас любой разговор превратится в разборки на повышенных тонах...

Из комнаты детской донёсся тоненький голосок. Проснулась Агата. Увидев меня, она радостно захлопала ладошками.

— Привет, моя бусинка, — прошептала я, поднимая её. — Ты хорошо спала?

Тепло маленького тела вытеснило из меня все тревоги. Я поцеловала её в макушку и прошептала:

— Всё будет хорошо, зайка. Я всё сделаю правильно.

Утром мы завтракали на кухне втроём, когда пришла мама. Агата, завидев её, радостно протянула ручки.

— Мам, — Аня встала и обняла её, — ты вполне можешь заниматься своими делами и сегодня. Я справлюсь.

— Ты и так два дня тут нянькой пробыла, — мама подхватила внучку на руки. — И завтра вам без меня тут справляться... Анюта, мне кажется, ты какая-то бледная.

— Я в порядке, — вздохнула Аня. — Просто спала плохо. Посплю днём и всё пройдёт.

Я посмотрела на часы и стиснула зубы. Я совсем забыла, что моя машина сломана.

— Я разорюсь на такси, — буркнула я, набирая номер.

Аня усмехнулась:

— Привыкай. Только смени класс. Думаю, тебе больше пойдёт «люкс».

— Ага, конечно, — мне ответили и я поспешно продиктовала адрес.

— Я что-то пропустила? — мама обвела нас внимательным взглядом. — Вы о чём, девочки?

— У Насти во владении оказалась целая клиника, — хмыкнула Аня. — Максим постарался.

— Ничего себе. А подробности?

— Аня тебе расскажет всё, что знает, — бросила я на ходу. — Всё, я побежала.

Я поцеловала Агату и поторопилась собраться. Когда я вышла, такси уже ждало у ворот..

Я влетела в ординаторскую почти на пятнадцать минут позже.

— Ты чего бегом?

— Машина сломалась, — выдохнула я, застёгивая халат. — Пришлось вызывать такси.

— Так ты, — протянула Лариса, — перебирайся поближе к больнице. Мне две остановки пешком. Никаких приключений.

— Я подумаю, — улыбнулась я.

— А, слышала? — оживилась Лариса. — Говорят, новый главный всё-таки женат!

— Да? Ну, хорошо.

— Ничего хорошего, — закатила глаза Лариса. — Интересно, на ком. Может, она старая и страшная… тогда её можно и подвинуть.

— Ты отвратительна, — буркнула Света, не поднимая головы от бумаг.

Лариса прыснула, а я уже спешила к двери.

— Настя, ты куда? Обход я сделала, посиди, выдохни, — окликнула меня Света.

— К главному, — сказала я, оборачиваясь. — Спрошу, на ком он женат. Попрошу для вас фото.

Девчонки уже вдвоём разразились смехом.

— Ну а серьёзно? — Лариса всё ещё хихикала.

— Работать, девочки, — спокойно ответила я. — Работать. По мимо обхода есть ещё куча дел...

— Доброе утро, — поздоровалась я, подходя к посту.

— Доброе утро, Анастасия Владимировна, — отозвалась медсестра.

— Как дела?

— Да вроде спокойно.

Я кивнула, мельком проглядев журнал. Времени до второго обхода было достаточно.

— Таня, я отлучусь ненадолго, — сказала я.

— Конечно, не торопитесь, — улыбнулась она.

Я постучала в дверь приёмной.

Молодая секретарша подняла на меня глаза.

— Доброе утро.

— Доброе утро. Максим Петрович у себя?

— Да, у себя, но вам придётся подождать. У него посетитель.

Вскоре дверь кабинета открылась и из неё вышел... Андрей. Максим следовал за ним. По их лицам было видно, что разговор был не простым.

— Максим Петрович, к вам Анаста...

— Я вижу... — Прервал секретаршу Максим. — Проходите, Анастасия Владимировна!

— Спроси Макса, как дела у Алины... — Подмигнул мне Андрей вместо приветствия.

Глава 22

Андрей вышел и после его слов в приёмной повисла напряжённая тишина. Я перевела взгляд на Максима. Он медленно выдохнул, провёл рукой по волосам и отрывисто сказал:

— Анастасия Владимировна, заходите, пожалуйста.

Я не шевельнулась, мои ноги словно вросли в пол.

— Ольга, — обратился Максим к секретарше, — Будьте добры, перенесите сегодняшнюю встречу после обеда. Лучше всего на следующую неделю. Мне нужно будет уехать.

— Конечно, Максим Сергеевич, — отозвалась девушка. — я всё сделаю.

Максим остановился у входа в свой кабинет, пропуская меня внутрь. Закрыв за мной дверь, он указал мне на кресло. Я медленно села. Он обошёл стол и опустился в кресло напротив.

Внутри меня всё кипело. Я собиралась просто проигнорировато то, что бросил, проходя мимо меня Андрей, но мой собственный язык меня предал.

— Ну и как же дела у… Алины? — язвительно спросила я вместо приветствия.

Максим равнодушно пожал плечами.

— Я без понятия как у неё дела.

— Правда? — я чуть приподняла бровь. — А с чего бы тогда Андрей советовал мне это у тебя спросить? Просто так?

Максим раздражённо скривился.

— Давай оставим и Андрея и Алину. Что ты хотела, Настя?

— Не оставим, — возразила я возмущённо. — Потому что всё это слишком странно, Максим. Ты появляешься в моей жизни спустя два года. И тут же появляется Андрей. Я узнаю от него, что ты оформил на меня клинику. От него, а не от тебя. И теперь этот же Андрей вдруг упоминает ту, из-за которой всё пошло прахом у нас с тобой. Я не хочу это оставлять, Максим. Я хочу знать, что вокруг меня происходит?

Лицо Максима оставалось непроницаемым.

— Я не хочу это обсуждать. — отрезал он.

— А я хочу. Очень хочу!

Максим скрестил руки на груди, не отводя от меня взгляда.

— Настя, не знаю, что задумал Андрей, — задумчиво проговорил он, — но мне это всё тоже не нравится. Он, возможно, когда-то был для тебя отличным ординатором, Настя, но человек он, мягко говоря…

— А ты? — перебила я его. — Ты хороший человек? Честный? Правильный?

Взгляд Максима вдруг стал холодным и усталым.

— Мы сейчас говорим не обо мне, Настя.

— Как раз о тебе, Максим. — Я сказала это спокойно, хотя внутри всё кипело ещё сильнее, чем в начале этого разговора. — При чём тут Алина? Почему вдруг именно сейчас всплыло её имя?

— Потому что, судя по всему, Андрей затеял грязную игру.

Я молча прожигала его взглядом.

— А почему вдруг Андрей стал злодеем? Ты ничего не хочешь мне рассказать, Максим? Мне кажется, я имею право знать...

— Мне нечего тебе рассказывать, Настя, — Максим порывисто встал, прошёл к окну и остановился, сложив руки за спиной и глядя вдаль через стекло. — Я не скрывал и не скрываю от тебя ничего. Кроме клиники, но на это были причины. Я без понятия, что произошло с этой... Алиной. А когда я выясню, что задумал Андрей, непременно с тобой поделюсь...

Он повернулся ко мне лицом.

— Вообще, Настя, что ты хотела? Ты ведь не просто так пришла. Вот давай и обсудим то, что ты изначально планировала. Ты, кажется, собиралась увольняться? Принесла заявление об уходе?

Я вспыхнула.

— Это сейчас при чём?!

Всё по старому сценарию. Он снова делал то, что делал со мной всегда. Выводил меня на эмоции, чтобы сменить тему...

— Нет, — сказала я, глубоко вздохнув, — увольняться я пока не собираюсь. Вдруг ты только на словах такой щедрый? Или вдруг клиника убыточна? Отчётов по её доходам и расходам ещё не видела.

— Клиника не убыточна, — отрезал Максим. — Клиника вообще не имеет проблем...

В его лице что-то почти неуловимо дёрнулось.

— Не имеет? — интуитивно уточнила я. — Или не имела?

Он перевёл на меня взгляд.

— С чего такой вопрос?

— Мне показалось, что у вас с Андреем был не самый приятный разговор.

Максим поднял глаза.

— И что?

Я выдержала его взгляд.

— Я подумала, что при его осведомлённости...

— Настя, — голос Максима стал низким и тяжёлым. — Я не знаю, что ещё наговорил тебе этот говнюк. Но клиника не имела, не имеет и не будет иметь проблем. Я нанял отличных специалистов. Все знают своё дело.

Я усмехнулась.

— Хорошо. Но, Максим, почему я не верю, что ты вот так просто отдаёшь мне своё детище? Неужели тебе не жалко своих... трудов?

— Я уже сказал, что я создавал всё для тебя. Так почему я должен передумать?

— Ты создавал это всё, когда мы были женаты. А сейчас мы разводимся.

— Это ничего не меняет. Я это тоже уже говорил.

— Хорошо, — я задержала дыхание. — тогда ответь мне ещё на один вопрос.

— Да, конечно. — кивнул он. — Если вопрос о клинике.

— О клинике. — Я прищурилась. — Откуда ты взял деньги, Максим? На её создание? На аренду помещения, покупки оборудование, организацию и найм работником? Откуда у врача, пусть даже и у главного, такие финансы?

Он замер. Тишина затянулась.

— Всё что я могу тебе сказать, Настя, это то, что деньги чистые.

— Это не ответ, — возразила я.

— И всё же тебе придётся им довольствоваться, — отрезал он.

Я усмехнулась.

— И снова тайны…

— Тайны, — задумчиво повторил за мной Максим. — Кстати, о тайнах. Настя, скажи мне, у тебя было что-то с Андреем? Что-то такое, о чём ты, как будущая жена, предпочла мне тогда не рассказывать?

Глава 23

Я моргнула, оторопев на мгновение.

— Было ли у меня что-то с Андреем? Нет, Максим. У меня вообще кроме тебя никого не было. Это не я предала наш брак, не нужно мерить по себе...

Максим открыл было рот, но в коридоре послышался приближающийся шум. Шаги, спорящие голоса.
Секретарша отчаянно пыталась кого-то удержать:

— Константин Викторович, пожалуйста, подождите! К нему сейчас нельзя! У него...

— Мне надо! Срочно! Да пустите же вы, — дверь распахнулась. На пороге возник высокий, дорого одетый мужчина лет сорока пяти. Из-за его широкого плеча выглядывала с виноватым видом секретарша.

— Простите за вторжение, — проговорил вошедший, переводя дыхание. — Я только что из вашей педиатрии... Я не мог ждать!

Он заметил меня и замолчал.

— Всё в порядке. Максим Петрович уже освободился. — натянуто улыбнулась я, собираясь уйти.

— Анастасия Владимировна у нас как раз работает в педиатрии, — Максим указал на кресло перед столом. — Что там произошло?

— Тогда останьтесь, — сказал мне мужчина. — Я ведь могу рассчитывать на врачебную тайну?

— Конечно, — ответила я.

Он тяжело опустился в кресло.

— Вчера к вам поступила девочка. Шесть лет. Её привезли сразу из детского сада. Вы, наверное, её осматривали?

Я кивнула.

— Я видела её историю.

— Что с ней будет дальше? — спросил он, хрипло.

— Сначала мы проведём медицинское обследование, — пожала я плечами. — Педиатр, невролог, психолог. Параллельно подключатся органы опеки. Если подтвердится, что у ребёнка никого нет, её временно оставят у нас,а потом переведут в дом ребёнка.

Мужчина сжал пальцы в замок.

— Скажите… если найдётся родственник. Он сможет забрать ребёнка?

— Конечно. Но всё оформляется через опеку. Мы должны уведомить их, а они провести проверку документов, и выдать разрешение.

— Это... — он запнулся. — Это моя дочь.

— Вы хотите её забрать? — спросила я.

Константин посмотрел в пол, потом как-то прерывисто проговорил:

— Да… наверное. Я точно не могу оставить её здесь. Или позволить, чтобы она попала в детский дом. Если она и правда моя...

Мы с Максимом обменялись долгим взглядом.

— Хотите посмотреть на неё сейчас? — спросила я после паузы.

— Да. Ваша Светлана как-там-её в отделении меня не пустила.

— Она и не должна была. Вы ведь понимаете? — Спросил его Максим.

Мужчина кивнул и встал.

— Пойдёмте?

Максим последовал за нами.

Я заглянула в палату к девочке. Не смотря на время, девочка спала, свернувшись, как котёнок, клубком на кровати. На прикроватной тумбочке сидела красивая, но уже потрёпанная кукла.

Константин Викторович остановился у кровати, долго глядя на девочку тяжёлым взгядом. Она пошевелилась во сне и повернулась. Прядь волос упала, открыв причудливой формы небольшое родимое пятно на шее. Мужчина тихо выдохнул, подняв руку к своей шее в неосознанном жесте. Постояв ещё немного, он развернулся и, не попрощавшись, широкими шагами ушёл прочь по коридору.

Мы с Максимом осторожно вышли из палаты и остались стоять у двери, глядя на девочку через стекло.

Максим первым нарушил тишину.

— Конечно, я бы не хотел чтобы это случилось... Ни при каких обстоятельствах. — задумчиво проговорил он. — Но, если подумать, что было бы, если бы с тобой что-то случилось?

Я обернулась.

— Что, прости?

— Ну, если бы тебя не стало. Агата ведь оказалась бы в таком же положении, как эта девочка.

— Агата никогда не оказалась бы в таком положении, — отрезала я — Если девочка у нас, значит, у её матери не было никого. У Агаты есть бабушка и тётя.

— И отец, — добавил Максим.

Я ничего не ответила. Постояв ещё пару мгновений, я поспешила по коридору в ординаторскую. Там я попросила у Светы историю девочки и пробежала записи глазами.

— Можно, я возьму девочку? — Спросила я её.

— Бери. Жаждешь пообщаться с опекой?

— Тебе же меньше забот, правда?

Рабочий день тянулся бесконечно. Осмотр за осмотром, карточки, назначения.

Когда я вышла из больницы, на улице уже смеркалось.

Дома меня встретили мама, Аня и Агата.

— Я как раз собралась уходить, — обняла меня мама. — Вы точно тут справитесь без меня?

— Конечно, — улыбнулась я. — Ты собралась ехать — вот и поезжай.

Её взгляд оставался тревожным.

— Не знаю, что-то сердце не на месте. И ты какая-то... Всё нормально? Переживаешь из-за этой клиники?

— Не только, — призналась я. — К нам девочку привезли. Пять лет. Её мама умерла. И сразу следом бабушка...

Аня подняла на меня округлившиеся глаза.

— Ужас. И что, больше никого нет? Ребёнка отдадут в приют?

— Кажется, есть отец. Сегодня пришёл, — ответила я. — И небезызвестная личность, между прочим.

— Даже так? — мама удивлённо подняла брови.

— Если не ошибаюсь, — я вздохнула, — это как раз местный управитель здравоохранением.

— Ого — протянула Аня.

Мама подошла обнять Аню и поцеловать Агату.

— Ладно, девочки мои, я пошла. Звоните, если что.

Проводив маму, я пошла в ванную. Включила душ и встала под горячие струи. Послышался звонок в дверь. Наверное, мама что-то забыла.

Искупавшись, я вышла из ванной и прошла в спальню, чтобы переодеться. Ко мне заглянула Аня.

— Настя, там к тебе пришли. — На её лице застыло озадаченное выражение.

— Кто там? — Я бросила взгляд на часы. — В такое время...

— Какая-то очень настырная девушка. Утверждает, что она твоя старая коллега и ей срочно нужно тебя увидеть. Я оставила её ждать в саду. Она не хотела приходить в другой раз...

— Ты не спросила как её зовут?

— Нет, прости... Я даже не подумала.

Я накинула платье и поспешила в сад.

Глава 24

— Ну что ж, — сказала я, подходя к зеркалу, — пойду посмотрю. Кажется, я знаю, кто это пожаловал на ночь глядя.

Рита приподняла бровb.

— Кто?

— Алина, — ответила я тихо, глядя на собственное отражение. — И если это правда, то всё происходящее становится слишком уж подозрительным.

Я взяла щётку и принялась расчёсывать волосы.

— Алина? — переспросила Аня. — Это кто вообще?

— Лаборантка. С особыми… языковыми навыками.

— В смысле? — не поняла она.

Я усмехнулась.

— В прямом, Ань. Та самая барышня, из-за которой я от Максима ушла. Я сегодня видела Андрея и он посоветовал узнать у Максима как у неё дела.

На секунду повисла тишина.

— Вот зараза, — выдохнула наконец Аня. — А чего ей вдруг приспичило к тебе заявиться?

— Вот сейчас и узнаем, — ответила я, подвязывая халат. Потом замерла, подумала и сняла его.
Из шкафа достала лёгкий сарафан. Пальцы машинально потянулись к губной помаде.

Аня наблюдала за мной.

— Знаешь, — сказала она, — если бы мне в такую пору постучала любовница даже бывшего мужа, я бы открыла с черпаком в руке.

Я усмехнулась.

— Я справлюсь без черпака, если что. — Я открыла дверь и вышла в сад.

На скамье у стола под яблоней сидела девушка. В светлой блузке, на каблуках, с папкой в руках. Пальцы нервно постукивают по обложке.

— Извините, — сказала она, вскакивая, когда я вышла. — Простите, что я пришла вот так. Ночью. Просто… мне нужно было с вами поговорить. Телефонный номер я не нашла...

Она вдруг осеклась.

— Я ведь не ошиблась адресом? Анастасия Владимировна?

— Да, это я. А вы кто?

Она быстро оглядела двор, будто проверяя, не слушает ли кто.

— Я просто ожидала… ну, неважно. Я думала, владелица “Авенсиса” живёт где-то в более... фешенебельном месте. Простите, я совсем не то сказала. — Девушка всплеснула руками. — Меня зовут Ольга. Я администратор в клинике.И я бы вас не побеспокоила, но у нас всю неделю творится форменный дурдом. А управляющий молчит, хотя я сто раз просила поставить вас в известность. И Максим Петрович тоже молчит.

— В каком смысле — молчит?

— В смысле, вам уже должны были оборвать телефон, чтобы предупредить!

— О чём? — спросила я.

— Вот! — вскрикнула она. — Я так и знала, что вам ничего не сказали!

— Да что же происходит, наконец?

— У нас… — девушка выдохнула и заратарорила, — на клинику прилетел судебный иск. И, кажется, всё это выльется в скандал в прессе. Завтра-послезавтра все каналы города будут смаковать детали...

Я внимательно смотрела на неё.

— Что за пациентка?

— Женщина сделала у нас коррекцию рубцов после кесарева. Ничего сложного. Её делал Жора. Вы, наверное, слышали о нём. Наш хирург-золотые-руки. У него вообще ошибок не бывает. Всё прошло идеально, послеоперационное наблюдение — тоже. Но через неделю она приносит претензию. А потом сразу иск. И, как будто этого мало, с ней появилась журналистка.

Она открыла папку, вытащила бумаги и протянула мне.

— Вот, посмотрите. Здесь всё.

Я села, взяла бумаги и пробежала глазами текст.

— А это вообще возможно? — спросила я.

— Конечно нет! — вскинулась девушка. — За все годы у нас не было ни одной жалобы. А теперь — такое.

Я подняла взгляд.

— Подождите. А ко мне вы зачем пожаловали, если управляющий говорит, что всё под контролем?

Оля резко выдохнула.

— Да потому что всё не под контролем. Они говорят одно, а в клинике творится другое. Все нервничают. Я не могу просто сидеть и ждать, пока всё рухнет.

Я сжала пальцы.

— Вы уверены, что это не журналистка просто раздувает историю?

— Эта журналистка — известная тварь, простите. Она нас так ославит, что пациенты к нам в жизни не пойдут. И если всё дойдёт до эфира — мы останемся без работы.

— А раньше… в подобных случаях?

— Таких случаев никогда не было, — быстро сказала она.

Она посмотрела на меня и серьёзно:

— У меня было ощущение, что вы вообще не знаете, что происходит. И я оказалась права. Но если всё дойдёт до прессы, эта размалёванная журналистка может припереться не в клинику, а к вам. Думаю, и ей найти ваш адрес труда не составит.

— А вы, случайно, не та самая журналистка?

Девушка вдруг рассмеялась.

— Нет.

— Хорошо. Спасибо, что вы пришли. В принципе, я и так собиралась приехать. Завтра лично загляну в “Авенсис”.

— Спасибо. Ещё раз, простите, что потревожила. Просто я правда не знала, что делать.

— Всё в порядке, — сказала я. — У вас ещё что-то?

— Нет, это всё, что я хотела вам сказать. До свидания... — Она поднялась и неловко помялась. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Я проводила её взглядом и вернулась домой и закрыла за собой дверь.

— Ну? — тут же появилась Аня. — Ты её придушила?

Я усмехнулась, разуваясь.

— Не пришлось. Это была не она.

— А кто?

— Администратор Ольга, — сказала я, проходя на кухню. — Говорит, что у “моей клиники” большие проблемы.

Аня замерла на полпути к столу.

— Проблемы?

— Судебный иск. Журналисты уже на подходе. А управляющий — молчит.

— И Максим?

— Тоже. — Я налила себе воды и сделала глоток. — А знаешь, что самое забавное? Вот именно о такой ситуации я и переживала. Когда бушевала тут, что я вдруг оказалась владелицей, которая даже не знает, чем владеет.

— И... что теперь будет?

Глава 25

Агата с утра была не в духе. Она беспрестанно капризничала. Я стояла в прихожей, застёгивая босоножки, а Аня терпеливо пыталась её отвлечь.

— Мы сейчас пойдём гулять, пока не жарко, — уговаривала она малышку. — Посадим тебя в коляску, дойдём до набережной, купим мороженое.

Я наклонилась и поцеловала дочь в макушку.

— Я ненадолго. — улыбнулась я Ане.

— Удачи. — подмигнула мне она.

— Ты точно с ней справишься? — я с сомнением посмотрела на Агату.

— Да. Думаю, прогулка её развеселит. Займись делами!

***

Я вышла из такси и на мгновение замерла. «Авенсис» оказался не просто клиникой, а небольшим дворцом. Светлое здание из стекла и бетона, ровные газоны. На парковке стояли автомобили, каждый дороже моего дома. Всё вокруг было как в рекламном буклете. Да, у Максима отличный вкус.

На стойке ресепшена меня встретили два одинаковых лица. Гладкие причёски, идеальные брови, белозубые улыбки.

— Доброе утро, — произнесла одна из них. — У вас назначено?

— Доброе утро. Мне нужен Ковалёв.

— Ковалёв… — Девушка опустила глаза к монитору. — Дмитрий Валерьевич сейчас на совещании. Могу записать вас на приём завтра после обеда?

— Нет. — Я слегка улыбнулась. — Передайте, что пришла Гордеева.

В следующее мгновение всё изменилось. Девушка моргнула и ещё больше выпрямилась.

— Простите, Анастасия Владимировна, конечно! — Виновато начала она. — Я не знала, что вы… сейчас, одну секунду.

Она метнулась из-за стойки и поспешно пошла по коридору, цокая каблуками. Вторая опустила взгляд, сделав вид, что проверяет документы.

Ого, — подумала я, глядя им вслед. — Так при произнесении моего имени ещё никто себя не вёл.

Коридор, по которому меня проводили, оказался длинным и блестящим. Стены были украшены дипломами и глянцевыми постерами “до и после”.

Девушка открыла передо мной дверью с табличкой «Ковалёв Д.В.».

— Дмитрий Валерьевич готов вас принять, проходите.

Ковалёв поднялся мне на встречу.

— Анастасия Владимировна, — сказал он, улыбаясь, — какой сюрприз. Мы не ожидали вас сегодня...

— А я не ожидала, что ко мне ночью явится сотрудник, сообщив, что на клинику подали в суд, — ответила я спокойно. — Потрудитесь объяснить?

Он слегка напрягся.

— Ах, вы об этом. Да, неприятная история, но, уверяю вас, всё уже под контролем.

— Правда? — Я присела в кресло напротив, положила сумку рядом. — А кто именно всё контролирует?

— Мы. Я, юридический отдел, Максим Петрович. — Он улыбнулся ещё шире. — Уверен, мы всё сможем решить в штатном порядке.

— Интересно. — Я сцепила пальцы.

Ковалёв моргнул, но взгляд не отвёл.

— Возможно, просто возникло недопонимание. Я был уверен, что Максим Петрович вас уже проинформировал. А наш сотрудник... Кто к вам приходил? Мы примем меры. То, что кто-то вас побеспокоил...

— Я не назову вам имени. И Максим Петрович меня не проинформировал, — перебила я. — И если всё под контролем, как вы утверждаете, я хочу увидеть документы.

— Конечно. Завтра мы соберём всё, что касается дела. Сегодня... боюсь, вам бы пришлось ждать весь день.

Мы несколько секунд смотрели друг на друга. Он сохранял учтивость, но в глазах мелькнуло что-то… неприятное.

Я поднялась.

— Хорошо. Завтра я хочу увидеть все документы. И ещё... Если здесь всё так замечательно, — сказала я тихо, — объясните тогда, почему ваши сотрудники в панике?

Он чуть заметно напрягся, но быстро нашёл ответ:

— Люди всегда нервничают, когда видят судебные повестки. Особенно те, кто не понимает, как всё устроено. Вы уверены, что не хотите сказать, кто вас побеспокоил?

— Уверена. До завтра, Дмитрий Валерьевич.

Я развернулась и направилась к двери. Уже на выходе он добавил:

— Передавайте привет Максиму Петровичу...

Я остановилась и обернулась. Он как-то неловко замер.

— Непременно. До свидания.

— До свидания, Анастасия Владимировна.

Я вышла из дверей клиники. Неподалёку была стоянка такси и я направилась туда.

— Настя!

Я повернулась на окликнувший меня женский голос. Ко мне спешила Алина. Так вот к чему прозвучало её имя...

— Привет! Какая удача! Я как раз искала тебя! Мы, конечно, никогда не дружили, — начала она мягко, — но я прослышала, что у тебя здесь целая клиника. Впечатляет.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я.

— Да ничего, — невинно улыбнулась она. — Недавно приехала в город. Ищу работу. А тут такое совпадение!

— Ищи, — сказала я ровно. — Только не здесь.

— Почему?

— Потому что. — Я шагнула к ней. — Скажи, ты глупая? Будь благодарна, что я не оттаскала тебя за волосы тогда, когда ты развлекалась с моим мужем.

Улыбка Алины чуть дрогнула.

— Прости, — сказала она тихо. — А я всё думала, как ты узнала. Я не хотела, чтобы ты тогда всё это увидела...

— Правда? — я усмехнулась. — Какая забота.

— Жаль только, что ты оказалась такой впечатлительной. — Она смотрела прямо мне в лицо, не мигая. — У тебя ведь тогда случился выкидыш, да?

— Тебя это точно не касается.

— Максим так радовался ребёнку... — Продолжила она.

— Так радовался, что на радостях трахнул местную шлюху, — закончила я за неё.

— Ну почему сразу шлюху?

— А кто ты? Крутить с женатым...

Несколько секунд она молчала. Потом улыбнулась.

— Я тебе больше скажу, Настя. Я ещё и родила... от женатого.

Глава 26

Я с раздражением смотрела на бывшую лаборантку.

— Скажи хоть что ты от инопланетянина родила, Алина. Мне без разницы.

Она моргнула, явно ожидая от меня другой реакции.

— Только дам один совет, — добавила я. — Не приближайся ко мне. Подругами мы не станем.

Алина криво усмехнулась:

— Ты изменилась, Настя. Мне кажется, раньше ты бы заплакала...

— Пока, Алина.

Я повернулась на каблуках и, не оглядываясь, поспешила к такси.

Я села в машину, захлопнула дверь, и назвала водителю домашний адрес. Машина тронулась, и только тогда на меня накатило. Меня почти трясло от злости. Алина родила от женатого. От моего мужа? У Максима есть ещё ребёнок? От неё?! Это то, о чём пытался мне намекнуть Андрей? Или Андрей вообще говорил не про Алину? Может, он всё же хотел мне рассказать про клинику. А может… всё сразу?

Голова гудела. Солнце било в стекло, а я чувствовала, что меня знобит от нервного напряжения.

Телефон завибрировал в сумочке. Я вздрогнула, отвлекаясь от мыслей. На экране высветился номер отделения педиатрии.

Я выдохнула и взяла трубку:

— Да, слушаю.

— Анастасия Владимировна, простите, что беспокою в выходной, — проговорил сбивчиво дежурный врач. — Но у нас тут что-то из ряда вон. Тут… пришли журналисты. Хотят попасть к вашей девочке. К той, которая осталась без родителей.

Я нахмурилась.

— И что они хотят?

— Говорят, готовят материал о сиротах… но… они странные. Вопросы разные задают. Настойчивые такие! Мы их не пустили, конечно. Но они спрашивали, где вы, не можете ли вы дать комментарий.

Я задумалась.

— К ребёнку никого не подпускать, — попросила я. — Ни при каких условиях. Слышите?

— Да, конечно. Просто… вы не знаете, почему девочка вдруг вызвала такой интерес?

— Не знаю, — я потерла переносицу. — И знать не хочу. Но повторяю: никого к ней не пускайте. Уточните у главврача, в чём дело, если что.

— Мы просто подумали. Может… вы подъедете? На пару минут?

— У меня выходной. Вы что, не знаете дорогу в кабинет начальника?

На том конце замялись.

— Знаю…

— Отлично. Дойдёте — спросите, что делать с журналистами. Или...

Такси выехало на проспект, набирая скорость. Вдруг справа резко вылетел автомобиль.

— Твою мать… — только и успел выдохнуть водитель.

Удар пришёлся в бок такси. Резкий, сильный. Машину качнуло, развернуло, и мы ударились о разделительный отбойник. Меня бросило вперёд. Ремень врезался в плечо. Металл страшно заскрежетал, сминаясь. От наступившей после тишины у меня зазвенело в ушах.

— Вы… вы в порядке? — водитель повернулся ко мне, совершенно бледный.

— Кажется, да… — я провела рукой по виску, по груди. Всё цело. Только сердце колотилось так, будто хотело вырваться. — А вы?

— Живой. — Он попытался открыть дверь, но та не поддалась. Он дёрнул её ещё раз. Ещё. — Чёрт… нас заклинило.

Я тоже потянула ручку своей двери. Ни миллиметра.

Он нажал на кнопку центрального замка. Система откликнулась щелчком, но дверь всё равно не поддалась.

— Кузов повело, — пробормотал водитель сквоз зубы. — Такое бывает. Стойку согнуло, дверь вбило внутрь. Мы пока отсюда не выберемся.

Я слышала, как кто-то снаружи кричит в телефон:

— Тут машина! Нет, не зажало! Все живы! Но двери не открываются!

Телефон снова завибрировал в моих руках — снова номер педиатрии.

— Анастасия Владимировна, всё нормально? Вы прервались…

— Всё в порядке, — сказала я. — Такси в котором я ехала… попало в аварию. Но мы все живы.

— Вам помощь нужна?

— Нет, нет. Со мной и водителем всё хорошо. — Я глубоко вдохнула. — Пожалуйста, охраняйте девочку. Никого к ней не пускайте. Никаких журналистов, это главное!

— Конечно. До свидания!

— До свидания.

Я отключила телефон. Вдали замелькали синие проблесковые огни.

Водитель нервно усмехнулся:

— Ну что… теперь ждём. Пока разожмут.

Я попробовала опустить стекло — оно заклинило, не открывшись и наполовину.

— Чёрт, — выдохнула я.

— Хотите лезть через окно? — вдруг улыбнулся водитель.

— Узковато, — тоже улыбнулась я. — Боюсь застрять.

Снаружи до нас донеслись голоса:

— Потерпите пару минут, сейчас инструмент принесём и вас вытащим!

Спасатели притащили гидравлический инструмент. Металл двери застонал, когда его начали разжимать. Водитель нервно постукивал пальцами по коленям. Мой телефон снова завибрировал.

Я достала его и посмотрела на экран. Номер показался мне смутно знакомым. Гинекология? Этим то что нужно? Я сбросила звонок, но телефон тут же снова ожил. Вдруг меня бросило в ледяной пот. Может, с Аней что-то случилось?

Внезапно ставшими непослушными пальцами я ответила на звонок.

— Да? Я вас слушаю.

— Анастасия Владимировна? Пожалуйста, только не волнуйтесь. Вашу сестру привезли к нам.

Мне стало нечем дышать.

— Мою сестру? — с трудом выговорила я. — Что… что с ней произошло?

— Да, вашу сестру, Анну. Предварительно у неё случилась большая потеря крови. Мы начали восстановление объёма, врачи с ней работают. Она в реанимации, без сознания, но состояние стабильное.

— А ребёнок? — спросила я. — Её ребёнок… он в порядке?

— Да, они оба в порядке.

— А девочку? — мне вдруг стало совсем не по себе. — С моей сестрой привезли девочку? Совсем малышку...

Глава 27

Максим

Утро выдалось занятым. Ещё и телефон, который не переставал вибрировать. Пять пропущенных от Ильи. Только ближе к двенадцати я наконец закрыл дверь кабинета, оставшись один, и перезвонил ему .

— Ну? — сказал я вместо приветствия.

— Готов?

— Давай. Что выяснил?

— Даже не знаю, с чего начать.

— Начни, Илья, с начала.

— Тогда с Алины. После увольнения она не работала нигде. Вообще нигде.

— И как она жила?

Илья коротко рассмеялся.

— Отлично жила! Через пару месяцев после того, как она уволилась, у неё появилась небольшая квартира-студия в не самом плохом районе.

— Деньги откуда?

— Приходят на карту два раза в месяц. Сумма приличная. Но отправитель скрыт.

— То есть она содержанка?

— Не знаю, — честно сказал он. — И да, — он зашуршал бумагами, — у неё действительно есть ребёнок.

Я молчал. Илья продолжил:

— Мальчик. Но вот доступ к базе...

— То есть ты не узнал, кто отец?

— Узнаю — сказал он. — Просто для этого мне понадобится немного больше времени.

— Ладно. Что с Андреем?

— По документам у него всё было хорошо. Отличная статистика и результаты. Но... Это только до позапрошлого года.

— А потом?

— Потом показатели упали. Убыточность у его клиник бешеная.

Я нахмурился.

— Долги?

— Ага. И немалые. И у бизнеса и личные. И вот на этом фоне...

— Лезет в мою жизнь.

— Бинго. — Илья хмыкнул. — Он, Макс, не просто так вернулся. И не просто так нарисовался возле Насти.

Я почувствовал в груди ледяной гнев.

— Он хочет клинику...

— Его долги не шутка, судя по всему. Боюсь, он продаст мать родную, не то что твой проект.

Я опустил взгляд на стол. Дерево было ровным и гладким. Очень захотелось ударить по нему кулаком.

— Понятно, — сказал я тихо. — Илья, найди свидетельство о рождении мальчика. И спасибо тебе!

Я выключил телефон и посмотрел на часы. Настя к этому времени уже должна была быть в “Авенсисе”. Или даже закончить. Позвонить Ковалёву? Спросить, как прошло?

Я уже потянулся к телефону, когда раздался короткий стук в дверь.

— Максим Петрович? — голос секретарши был напряжённым. — Вас вызывают в приёмное. Срочно.

— Что там?

— Мужчина с травмой. Родственники подняли скандал. Требуют главного врача.

— Сейчас спущусь, — сказал я.

Я вышел из кабинета. Когда лифт открылся, я вошёл и нажал кнопку «0».

Андрей. Клиника. Алина. Настя.

Лифт мягко остановился. Двери раскрылись.

В приёмном стоял гам.

Дежурная медсестра что-то пыталась объяснить, но её перекрикивали сразу трое.

— Где ваш главврач?! Где главный?! Я жалобу напишу! Я журналистов позову!

— Я главврач, — сказал я спокойно.

Все разом повернулись.

— Вы?! — женщина по-моложе всплеснула руками. — Отлично! Тогда объясните, почему моего мужа держали в коридоре, как собаку?!

— Я же объяснял! — Вышел из себя дежурный. — Его везли на КТ. Он там не лежал!

— А почему нам никто ничего не говорит?!

— Потому что врачи сейчас спасают его жизнь.

Мужчина дернулся, но встретил мой взгляд и передумал.

— Что с ним? — спросила жена поступившего. Её голос вдруг осип. Она больше не ругалась.

— Мы ждём результута КТ. — Снова подал голос дежурный.

Женщина кивнула.

— Я… я не хотела скандалить, — пробормотала она. — Простите.

— Всё в порядке, — сказал я. — Но вы подождите пожалуйста в коридоре. Вам сообщат, когда станет что-то ясно.

Коридор взорвался новой волной шума.

— Осторожно! У нас кровотечение! Беременная!

Я обернулся. Очень молодая женщина, бледная, в летнем сарафане, насквозь пропитанным красным.

— Что случилось?! — рявкнул я, подходя ближе, узнав её.

— На прогулке, — отчеканил фельдшер, — сознание потеряла. Оба живы, но состояние нестабильное.

— В операционную! Немедленно! — дежурный обошёл каталку, проверяя реакцию зрачков.

Каталку увезли, и я заметил коляску. И в ней — крошечную девочку.

— Ребёнок поступил с девушкой? — спросил я.

— Да, — ответил фельдшер. — Документы или телефон мы не нашли. Вызвали соцслужбу.

Я подошёл ближе. Глаза. Эти глаза. Медсестра уже собиралась укатить коляску, но я остановил её.

— Подождите.

Она замерла, удивлённо глядя на меня.

— Ребёнка я заберу сам. Дайте отбой соцслужбе.

— Простите… Максим Петрович… так нельзя, — вмешался фельдшер. — По протоколу ребёнок пациента без родственников. Служба опеки должна...

— Не нужна служба опеки, — перебил я. — Это дочь нашего врача из педиатрии. А пациентка — её сестра.

Медсестра растерянно моргнула посмотрев на девочку.

— Хорошо, — пожал плечами врач приёмного. — Тогда… да. Конечно. Но это под вашу ответственность?

— Под мою. И попросите гинекологию связаться с Анастасией Владимировной. Скажите, что её сестра поступила по скорой.

Я забрал коляску и направился к лифтам. Когда двери закрылись, я присел и заглянул в лицо малышке. Как же она на меня похожа... Она вдруг протянула крошечную ручку и коснулась моего подбородка маленькими пальцами.

Я улыбнулся.

— Ну что, привет, дочь...

Глава 28

Максим

Мы смотрели друг на друга и вдруг Агата потянула ко мне руки. Я не отреагировал и она опасно скуксила личико. Я поспешно вытащил её из коляски и взял на руки, опасаясь громкой катастрофы. Она доверчиво ко мне прижалась. Лифт остановился. Пока мы шли по коридору, она отстранилась и всё время рассматривала меня. Серьёзно, внимательно, нахмурив брови.

Секретарша, Ольга, подняла голову от монитора и у неё буквально отвисла челюсть.

— Ма… Максим Петрович?.. — она поспешно встала. — У вас… ребёнок?

— Да, зрение вас не подводит. Сестру коллеги привезли с тяжёлым кровотечением. Девочка была с ней. Пока за ней не приедет мать, она побудет здесь.

Агата крепче вцепилась в мой пиджак маленькими пальчиками, теперь внимательно уставившись на Ольгу.

Ольга улыбнулась ей.

— Привет, малышка! — Она посмотрела на меня. — Она такая милая… И не плачет даже…

— Это облегчает задачу, согласитесь.

Ольга задумчиво посмотрела на малышку.

— Она… не голодная? Откуда их привезли?

— Кажется, с прогулку. Я не знаю, когда её кормили.

Ольга тут же оживилась.

— А давайте я просто схожу в столовую и узнаю, что у них есть для малышки. Кашу, молоко, йогурт… что-нибудь принесу. — Она уже начала отступать, но остановилась. — Вам самому что-то принести? Что-то перекусить?

— Нет, — покачал я головой. — Только ей.

В кабинете я сел на диван. Агата, которая внимательно изучала мои наручные часы, снова уставилась на меня.

Мы так и сидели, разглядывая друг друга, когда вернулась Ольга.

— Мне вот дали бутылочку с кашей! Она тёплая! А, если не будет есть, то вот йогурт и творожок.

— Спасибо Ольга..

— Что-нибудь ещё? Позвонить её матери?

— Ей должны были уже сообщить. И спасибо, можете быть свободны, пока мне больше ничего не нужно.

Секретарша задержалась на пороге.

— Максим Петрович… если что… Вам не нужно с ней сидеть, я могу вас заменить. У вас после обеда две встречи, не забудьте.

— Спасибо, — сказал я. — Время ещё есть. Думаю, её скоро заберут.

Ольга вышла, осторожно притворив за собой дверь.

Когда я протянул Агате бутылочку, она сначала коснулась моей руки ладошкой… а потом взяла её сама. Кажется, она оказалась голодной. Уровень каши, больше похожей на густое молоко, уменьшался, а Агата прижималась ко мне всё плотнее. Когда она закончила, я аккуратно забрал бутылочку. Она хмуро посмотрела на пустую соску, потом подняла на меня большие и ставшие сонными глаза. Она несколько раз медленно моргнула. Я почувствовал, как её тело медленно тяжелеет. Мягкие маленькие пальчики разжались.

Агата спала у меня на руках уже больше получаса, когда ко мне вновь заглянула секретарша.

— Максим Петрович? — Ольга заговорила шёпотом, заметив, что малышка спала.

— Вы что-то хотели? — Ответил я так же тихо.

Ольга посмотрела на спящего ребёнка и улыбнулась.

— Я хочу пойти пообедать. Я быстро. Или я вам нужна?

— Конечно идите!

— А вам всё же что-нибудь принести? Вы с утра не ели.

— Нет, — покачал я головой. — Я потом сам спущусь. Малышка же спит.

— Давайте я аккуратно переложу её на диван? — предложила Ольга, уже протягивая ладони. — Вы так долго держите…

— Я пытался, — соврал я.

— И как?

— Она просыпается через секунду. Начинает хныкать. Приходится сидеть с ней на руках.

— Тогда пересядьте в кресло. Там вам точно будет удобнее.

— Тогда я не увижу, если кто-то придёт, — возразил я. — А должен заглянуть Иван Павлович из управления.

— Я отменила все встречи на сегодня, — виновато произнесла Ольга. — Извините за самодеятельность. Иван Павлович заглянет к вам завтра Он был не против, у него тоже выдался занятой день...

— Отлично!

Я осторожно поднялся, и пересел в глубокое кресло, стоящее рядом с книжной полкой. Мышцы благодарно откликнулись. Я и не знал, что диван в кабинете такой неудобный.

— Лучше? — поинтересовалась Ольга.

— Намного.

Ольга ушла, а я снова не отрываясь смотрел на спящую дочь на своих руках.

— Ты такая милая, когда спишь… — прошептал я. — Поспи подольше, маленькая. Боюсь, я с тобой не справлюсь, если ты проснёшься и не найдёшь маму или другое знакомое лицо рядом.

Агата ровно и размеренно сопела у меня на руках и я тоже закрыл глаза. Десять минут. Пятнадцать. Дверь тихо открылась. Ольга вернулась? Быстро она с обеда…

Слышно было, как кто-то осторожно ставит что-то на стол.

Всё-таки решила меня накормить, — подумал я.

— Ольга? — Тихо позвал я её, но она не отозвалась. Движение прекратилось. Я встал и обернулся.

По-воровски замерев у моего стола, в кабинете стояла Алина.

— Максим… — Она моментально взяла себя в руки и приветливо улыбнулась. — Я… не заметила, что ты здесь. Я думала, что все на обеде…

— Что ты здесь забыла? — Нахмурившись спросил я.

Глава 29

Настя

— А девочку? — спросила я. — С моей сестрой привезли маленькую девочку?

На том конце повисла пауза.

— Девочку? Нет… девочку с вашей сестрой не привозили.

— Как не привозили? Она была с моей дочерью! Они ушли вместе утром!

— Пожалуйста, подождите. Я сейчас уточню в приёмном и перезвоню.

Связь оборвалась.

Я сидела, едва дыша. Мир покачнулся. Спасатели снаружи уже почти разжали дверь, и через пару секунд я оказалась на свежем воздухе.

Телефон завибрировал в руке и торопливо ответила:

— Да?! Я слушаю!

— Анастасия Владимировна? Я уточнила! У нас точно не было никакой девочки.

— Это невозможно, — произнесла я глухо. — Она… она же не могла исчезнуть!

— Понимаю. Думаю, в приёмном в курсе! Но до них сейчас не дозвониться. Я отправлю туда медсестру, чтобы она сходила и спросила у дежурной. Мы перезвоним. Не волнуйтесь раньше времени!

— Спасибо… — у меня пересохло во рту.

Я стояла у разбитой машины такси, прижимая телефон к себе. Нужно позвонить в приёмное самой! Дрожащими пальцами я набрала номер. Частые гудки...

— Гражданка, ваши документы, пожалуйста, — ко мне подошёл инспектор с планшетом и уже открытым протоколом. — Нужно оформить ДТП.

— Секундочку… — сказала я, не отрывая взгляд от экрана. — Пожалуйста… секунду…

Я нажала повтор вызова ещё раз. Долгий гудок. Ещё один. Но экран телефона мигнул и погас.

— Нет… нет-нет-нет… — прошептала я.

Я моргнула, уставившись в чёрное стекло. Нажала кнопку включения.
Ничего. Ещё раз. Тишина.

— Он же… был заряжен… — пробормотала я.

Или Персик, пушистый бандит, выдернул лапой зарядку из телефона, а я утром сунула телефон в сумку, даже не взглянув на проценты...

— Гражданочка? — напомнил о себе инспектор, нахмурившись. — Нам нужно заполнить протокол.

Я глубоко вдохнула и убрала ставший бесполезным телефон в карман.

— По какой полосе вы двигались?

— Я… не помню.

— Автомобиль, который вас ударил. Мы можете описать, как это произошло?

— Всё случилось очень быстро. Он ударил нас справа...

— Скорость вашего водителя?

— Я не знаю.

Опрос длился мучительно долго, но наконец меня отпустили.

Я подняла руку и возле меня притормозило такси.

— В городскую клинику, — попросила я.

— Поехали.

Машина тронулась, а я вспомнила о телефоне.

— У вас… зарядка есть? — спросила я у водителя. — Для айфона.

— Есть. — Водитель потянулся к бардачку. — Давайте.

Я сунула кабель в гнездо. Экран не загорелся. Я подождала немного — никакой реакции.

— Не заряжается… — прошептала я.

Водитель взглянул на меня в зеркало заднего вида?

— А у телефона гнездо в порядке?

— Всё… вроде… было нормально… — сказала я, но сама уже не была уверена.

— Сейчас такое качество, сами знаете.

Я сидела как на иголках и, поспешно расплатившись, вбежала по ступенькам наверх и толкнула тяжёлую створку двери в приёмное отделение. Пара человек в очереди обернулись.

— Добрый день. — Я подошла к стойке. — Маленькая девочка. Её привезли сегодня вместе с женщиной, Анной Русановой. Где она?

Дежурная медсестра подняла на меня глаз.

— Девочку… — она нахмурилась. — Девочку… нет, не помню. Но я заступила недавно. Сейчас… сейчас посмотрю журнал.

Медсестра открыла толстую папку, пролистала несколько страниц. Пальцем вела по строкам. Снова листнула. Ещё.

— Простите, но нет, — сказала она наконец. — Девочку не привозили.

— Как это не привозили? Она точно была с моей сестрой. Ей год и три, она не могла куда-то от неё уйти!

Медсестра пожала плечами.

— Я не вижу записи. Но поток сегодня очень большой, могли не успеть отметить. Давайте я уточню у дежурной смены. Садитесь… подождите минуту.

Я не села, а осталась стоять у стойки. Если Агаты здесь нет… Если в гинекологии о ней не знают…Тогда где она?

Медсестра ушла и вернулась минут через пять, показавшихся мне вечностью.

— Я никого не нашла. — Она развела руками. — Ни в гинекологии, ни в реанимации, ни в опеке. Девочку никто не регистрировал, Анастасия Владимировна!

— Вы точно уверены?

— Я… я не знаю. Сегодня у нас весь день настоящий хаос. — Она опустила глаза.

— Попробую выяснить у главного! Спасибо.

Почему Агату не отметили? В скорой не могли решить, что у больницы нет детского отделения и отправить её в соседнюю. Передали опеке? Тоже вряд ли...

Если я сейчас начну бегать по отделениям сама, я потеряю ещё полчаса? Час? Два?
В больнице есть только один человек, который знает всё, что происходит в каждом отделении, каждую секунду. Главный врач.

Он поднимет трубку внутренней связи и через тридцать секунд будет знать, в каком отделении каждая медсестра, кто из пациентов поступил, кто оформлен, кто переведён, кто выписан.

А если… если это он её забрал?.. Тогда почему он мне не сообщил?!

Я торопливо шла по коридору. Обходной пост. Палаты травматологии слева. Лифт в административный блок.

Этаж встретил меня тишиной. Ольги за столом в приёмной не было. Скорее всего, она обедала.
Интересно, Максим тоже на обеде?

Я толкнула дверь, не надеясь там никого встретить и шагнула внутрь.

Максим стоял посреди кабинета, держа на руках истошно орущую Агату. Он неловко её покачивал, но это не помогало.

Рядом с ними стояла Алина. На её лице застыла мягкая и милая улыбка.

— Ну Максим, — сюсюкала она, протягивая руки. — Давай же, я возьму её и успокою. Пойдём ко мне, моя маленькая…