Развод. Бракованная жена Дракона

1

Сердце оглушительно билось в груди, когда я вошла в полутемную комнату. Остановилась, привыкая глазами к полумраку. Облизала пересохшие от волнения губы и, сделав глубокий вдох, решительно подошла к стоявшей у окна кровати.

То, что я собиралась сделать… это так дерзко с моей стороны. Элрон точно будет поражен. Надеюсь, ему понравится мое своеволие.

Элрон спал, раскинувшись на постели. Одеяло сбилось, оголяя спину и рассеянный лунный свет мягко очерчивал выпуклые мышцы на спине и плечах. Я невольно залюбовалась совершенным телом своего мужа. Не удержалась. Наклонилась, касаясь губами жаркой кожи, впитывая ее такой дурманящий пряный аромат.

– Любимая, ты пришла, – заспанным голосом протянул Элрон. Потянулся, реагируя на мои прикосновения.

Я охнуть не успела, как оказалась прижатой к его разгоряченному телу. Жадные губы нашли мои, а нетерпеливые руки стаскивали платье, разрывая шнуровку на корсете.

А потом… я и не думала, что так бывает. С такой бешеной страстью, остервенением. Когда на простое прикосновение жадно реагирует каждая клеточка моего тела.

Нет, Элрон время от времени исполнял супружеские обязанности. Скупо целовал в губы и задрав мою ночную сорочку быстро исполнял супружеский долг. А я думала, что так и должно быть. Мое предназначение – подарить мужу наследника. Чем я безуспешно и занималась последние семь лет брака.

В последнее время Элрон приходил ко мне все реже и реже. Дальние поездки по королевской службе воровали время нашей близости. Да и ночевать Элрон часто предпочитал в столичном особняке, вырываясь в наше загородное поместье в редкие выходные дни.

Сколько я его не видела? Месяца три точно. Элрон не спешил встретиться со мной. Я винила в этом себя. Никчемная жена, что так и не смогла подарить ему наследника.

Сегодня днем получила записку от Элрона, в которой он сухо сообщал, что вернулся из поездки в Варию и остановился в нашем доме в столице. И чтобы я ждала его визита через три–четыре дня, когда он решит все свои дела.

– Зачем ждать, когда супруг изволит посетить вас? – решительно заявила Несси, когда я зачитала вслух записку, – почему бы вам самой не сделать ему сюрприз? Да и дни для зачатия сейчас самые подходящие.

– Несси! – взглянула я с упреком на горничную.

– А что? Я вам только добра желаю, – с хитрой улыбкой проговорила Несси.

– Но если это не понравится Элрону? – произнесла, понимая, что всерьез рассматриваю ее предложение. Предлагаемая Несси авантюра щекотала нервы и приводила в трепет.

– Если все сделать с умом, то, может, наоборот, очень понравится. Его светлость мужчина горячий. А вам как раз и не хватает… огонька.

Я фыркнула в ответ. Несси была для меня больше, чем горничная. Скорее подруга, которой я могла доверить свои секреты и простить многие вольности в обращении.

Несси ушла, приготовив меня ко сну. А я задумалась над ее словами. И почувствовала охватившее меня волнение. Предвкушение, когда делаешь что–то несвойственное для себя, запретное. И не знаешь, как решиться, а что–то внутри подначивает – сделай, иначе будешь жалеть всю жизнь.

И вот теперь я здесь. В нашем столичном доме. Изнываю от страсти в объятиях собственного мужа. Мне безумно хорошо от того, что он делает с моим телом. И я нисколько не жалею, что решилась на этот дерзкий шаг.

Я и не знала, что он может быть другим. Таким пылким и страстным. И не подозревала, что сама могу быть другой. И лежать рядом с ним, не стесняясь собственной наготы.

Я прижалась к телу мужа. Обвила его шею руками, потерлась щекой о плечо.

– Ты же не уйдешь? Побудешь еще немного? – бормочет Элрон сонным голосом.

– Я останусь до утра, – шепчу, разомлев от жара его тела.

– Ты сегодня такая необыкновенная. Просто чудо. Я люблю тебя… Вайолет.

Муж обнимает меня и сопит в макушку. А я замираю, повторяя в голове его фразу. Ища ей оправдание.

Мне же не послышалось?

Потому что меня зовут не Вайолет.

Мое имя Майра.

2

– Как все прошло, госпожа? – интересуется Несси, расчесывая утром мои спутанные волосы.

Мое лицо бледно, а под глазами залегли тени.

Я бы сказала, что прекрасно, если бы не один нюанс. И это точит меня изнутри делая вялой и хмурой.

Я сбежала вчера. Трусливо. Подумала, что не смогу утром смотреть Элрону в глаза. Будто это мои губы прошептали чужое имя.

А сейчас ругаю себя за малодушие. Наверное, надо было его растормошить. Устроить скандал и закатить истерику! Потребовать объяснений!

Но если Элрон действительно любит другую. Как мне такая правда? Может быть лучше сделать вид, что ничего не было. Забыть, что я была ночью в объятьях мужа и то, что его губы шептали не мое имя.

Я целый день ходила сама не своя. Несси даже побоялась лезть ко мне с расспросами, поняв, что случилось нечто неординарное.

Я почти уговорила себя забыть. В душе тлела робкая надежда – вдруг я в ту ночь зачала ребенка. И тогда все проблемы разом исчезнут. Ребенок свяжет нас и возможно тогда я увижу любовь в глазах Элрона.

Она пришла через три дня после той ночи.

– Кто вы? – задаю я вопрос красивой и статной женщине, с интересом оглядывающую гостиную.

Она проходит, неспеша, по комнате. Касается пальчиком вазы из тончайшего фарфора, стоящей на низком столике у стены. Потом перемещается к каминной полке и разглядывает натертый до блеска канделябр.

– Здесь слишком мрачно, – надув губки, замечает она.

Я с ней полностью согласна. Темно–синяя обивка стен всегда нагнетала на меня уныние. Я больше отдаю предпочтение светлым персиковым оттенкам. Но вот мой муж…

Я нахмурилась, вспомнив Элрона. Я жду мужа, а не эту таинственную незнакомку. Она прохаживается бесцеремонно, как у себя дома. А я словно пустое место для нее.

И как это ее пустили в дом? Меня даже не предупредили, что в доме посторонний человек.

Я наткнулась на женщину совершенно случайно. Вышла из своей комнаты распорядиться насчет обеда. Элрон прислал записку, что приезжает сегодня после полудня. Надо было подготовиться к его приезду. Проследить, чтобы был безупречно сервирован стол, и кухарка приготовила его любимые блюда.

Заглянула в гостиную, а тут такой сюрприз.

– Назовите ваше имя или покиньте дом? – теряя остатки любезности, произнесла я.

Женщина наконец обратила на меня внимание. Презрительно оглядела с головы до ног. Скривила недовольно губки. Словно я мелкий камушек, попавший в ее туфельку. Незначительная помеха на пути.

– Вайолет, что ты здесь делаешь?! – раздался громовой голос моего супруга. Я даже подпрыгнула от неожиданности.

Оглянулась, с замиранием сердца наблюдая, как он решительно входит в гостиную.

Как всегда безупречен. В костюме, что идеально облегает его мускулистые плечи. Темные волосы собраны в низкий хвост, а золотистые драконьи глаза яростно сияют.

– Эл, любимый. Я не могла больше ждать, – кинулась женщина ему на встречу.

Я застыла, как вкопанная. Так это она? Та, чьим именем меня назвал муж?

Я часто думала, как она выглядит. Возможно у нас есть что-то общее, раз Элрон легко принял меня за нее.

Мы были примерно одного роста. А еще волосы… мы обе были блондинками. Только у незнакомки волосы отливали золотом, а мои были тусклые, как пожухшая трава.

– Вайолет, мы договорились, что ты приедешь завтра! – раздраженно рявкнул мой муж.

Да уж, ему лучше не перечить. Это я хорошо усвоила за семь лет брака.

– Я соскучилась, – девушка всхлипнула и отвернулась, – у тебя каменное сердце, Элрон.

Элрон поморщился. Его такими грубыми женскими уловками точно не проймешь.

– Элрон, ты объяснишь мне, что происходит? – осмелилась я обратить на себя внимание. И тут же почувствовала на себе тяжелое давление его взгляда.

Впрочем, я уже понимала, что происходит. Знала, что он мне изменяет. Но чтобы так грубо… пригласить любовницу в наш дом.

Я вскинула подбородок и схлестнулась с ним взглядом. Внутри все кипело от негодования.

Неужели он заставит меня это терпеть? Зная, что мне некуда деться.

Но все равно… вот так запросто унизить меня. Не укладывается в голове.

– Объясни ей все, Эл? – шипит эта девка. И на ее губы наползает торжествующая улыбка, – скажи ей, кто я!

Дорогие читатели!

Я рада вас видеть в своей новой истории.

Буду благодарна за поддержку. Нажмите на звездочку и добавьте книгу в библиотеку, чтобы не потеряться. Подпишитесь на автора, если вы еще не сделали это. Спасибо!

3

Вместо ответа, Элрон сухо говорит.

– Собери вещи, Майра, ты сейчас уезжаешь.

– Ты прогоняешь меня? – мой голос предательски дрожит.

Это так… неожиданно. Хотя, где-то в глубине души я знала, что все этим и закончится. Наша метка истинности так и не проявилась до-конца. Блеклое пятно из тонких линий. У настоящих пар так не бывает. Плохая из меня истинная. За семь лет брака я так и не подарила Элрону наследника.

Но надеялась до последнего. Надеялась, что ребенок сблизит нас и Элрон перестанет презрительно смотреть на меня. Словно я одна во всем виновата.

– Я поступаю по закону, Майра. У тебя есть несколько минут, чтобы собрать вещи. Иначе в Ольцег поедешь в том, что сейчас на тебе.

Ольцег? Я вздрагиваю. На этом острове находится монастырь, куда мужья ссылают неугодных жен. Бракованных, что так и не смогли родить ребенка.

Элрон отворачивается, считая разговор законченным. А эта девка, Вайолет, совсем не стесняется меня. Подбегает к моему мужу и вешается ему на шею. Что-то мурлычет о том, что наконец они смогут побыть одни.

Элрон сбрасывает ее руки с плеч и бросает резко:

– Сейчас не время, Вайолетт.

Я даже ему за это благодарна. Буду надеяться, что этим он щадит мои чувства. Хотя с каких это пор они его волнуют…

– Поторапливайся, Майра, – хлещет меня голос Элрона.

Он поворачивается ко мне спиной и просто выходит из комнаты. Вайолет бежит следом, шипя на ходу:

– Убирайся из моего дома. Бракованным самое место в Ольцеге.

Бракованная…

Это слово бьет под дых. Выбивает воздух из легких. И все сразу встает на свои места.

Элрон отказался от меня. Привел в дом новую жену. А мое место теперь на скалистом острове Ольцег. Там, где доживают свои дни ненужные истинные. А долго там точно не живут.

Я поднялась в свою комнату, оглядывая обреченным взглядом такую родную спаленку. Незаконченное шитье на комоде и недочитанную книгу на прикроватном столике.

– Да что же это делается! Разве так можно поступать с собственной женой, – хлюпает носом Несси, – пошли бы вы, леди, упали бы в ножки своему супругу. Поплакали бы. Не совсем же он бесчувственный камень, чтоб свою истинную на верную смерть отправлять.

– Так велит закон, – эхом откликаюсь я. Рассеянно копаюсь в вещах, думая, что может пригодиться. А перед глазами все стоит торжествующее лицо Вайолет и безразличный взгляд Элрона.

Никакие мольбы меня сейчас не спасут. Унижаться точно не буду. Уйду с гордо поднятой головой. Поплакать смогу и потом. Когда останусь в одиночестве.

– Что ж это за законы такие драконовские, – причитает Несси, – я его расфуфыренной девке прислуживать не собираюсь! Только явилась, а уже свои порядки наводит. Вот, леди, собрала я вам вещи.

Несси тяжело вздыхает и кладет у моих ног саквояж.

– Здесь все тепленькое. Платья и несколько пар чулок. Оденьте свой меховой плащик и сапожки. Говорят, на том острове жуть как холодно.

– Спасибо, Несси, – я не выдерживаю и тоже хлюпаю носом. Так ее забота трогает.

Несси кидается мне на грудь и заключает в объятья. Бурно орошает мое платье своими слезами. А я ее утешаю. Еще умудряюсь заверить, что все будет со мной хорошо. Живут же там люди. Значит и я справлюсь.

Когда стучат в дверь, мы отстраняемся друг от друга.

Неужели все?

Слуга за дверью объявляет, что за мной прибыл экипаж.

Мы с Несси смотрим друг на друга, и я одними губами шепчу:

– Пора.

Несси подхватывает саквояж и идет за мною следом. А я спускаюсь с лестницы на негнущихся ногах. И сердце так сильно бьется, что того и гляди, выпрыгнет из груди.

И на миг замолкает, когда вижу, что в самом низу меня поджидает Элрон.

– Майра, нам нужно поговорить, – доносится до меня голос супруга.

Я киваю и в моем сердце вспыхивает надежда.

4

Вайолетт увязалась за нами. Шла на шаг позади, шурша пышными юбками.

– Вай, подожди за дверью, – встал на ее пути супруг и захлопнул дверь прямо перед ее носом.

– Но любимый, разве у тебя могут быть секреты от будущей жены, – доносится ее капризный голос.

Элрон чуть морщится. Бросает быстрый и равнодушный взгляд в мою сторону. Подходит к письменному столу у окна, оставив меня дожидаться его у двери.

– С сегодняшнего дня мы официально разведены. Вот документ.

Элрон разворачивается ко мне лицом, держа двумя пальцами свернутый в рулон пергамент.

Как он быстро все провернул. Продумал. Нашел замену и теперь в моей спальне будет жить другая.

А я… бракованная.

Словно и не было семи лет брака. Хотя сколько по-настоящему мы были друг с другом? И нескольких месяцев не наберется. Элрон не любил подолгу находится дома. Иногда мне казалось, что специально тянул с возвращением, чтобы не видеть меня.

– Прощай, Элрон, – отвечаю и по возможности спокойно выдерживаю его взгляд.

– Что, даже не будешь молить о милосердии? Когда-то ты лила слезы по каждому пустяку.

О, да. Раньше меня трогало его равнодушие. Сколько я выплакала слез в свою подушку. Но сейчас… перегорело.

– Ты уже все решил за нас двоих. Не думаю, что тебя заботит моя дальнейшая судьба.

Я поджала губы, спокойно глядя в его глаза. И на миг мне показалось, что в его взгляде промелькнуло… сочувствие?

Да нет, показалось. Наверняка не дождется, когда избавится от меня.

– Я предложил твоему отцу забрать тебя обратно в семью. Но он отказался. Ты знаешь, что велит закон в таком случае, - Элрон все же пытается оправдаться.

– Знаю. Запереть неугодную жену на острове и забыть про нее навсегда.

– Вайолет ждет ребенка, – добивает меня признанием муж.

Я на негнущихся ногах выхожу из комнаты. Не оглядываясь.

У входа меня встречает судья и страж, что доставит меня на остров.

– Вы подтверждаете, что отрекаетесь от истинной и объявляете ее бракованной? – произнес судья.

Это так громко прозвучало, что наверняка слышали все слуги в доме.

– Подтверждаю, – немедля прочеканил Элрон.

Я заставила себя расправить плечи и вздернуть подбородок.

– Вы уверены, что ваша истинная не ждет ребенка и готова отправиться на остров?

– Уверен, – в голосе Элрона слышится усмешка, – меня слишком долго не было дома.

Я взглянула на Элрона. Признаться о той ночи? Только что это изменит? Скорее наоборот, еще больше унизит меня.

– Тогда я больше не вижу препятствий откладывать отъезд.

Судья отошел в сторону, освобождая мне проход. Несси сунула мне в руку саквояж.

– Прощайте, госпожа. Я буду молиться за вас, – всхлипнув, произнесла она чуть слышно.

– Спасибо, Несси, – я вскинула на девушку взгляд. Позволила себе расслабиться и показать всю глубину своего отчаяния.

Сжала крепче ручки саквояжа и прошла вперед, сопровождаемая стражем. Лопатки нестерпимо жгло, и я была уверена, что это Элрон прожигает меня взглядом.

Страж распахнул передо мной дверь, и я забралась внутрь экипажа. Дверь захлопнулась, щелкая замком и отрезая меня от внешнего мира.

Экипаж тронулся.

Я не выдержала и оглянулась. Посмотрела в узкое окно. У входа стоял Элрон и при всех сжимал в объятьях Вайолетт. Та задрала голову, громко смеясь. А потом потянулась и поцеловала Элрона в губы. И тот ей ответил, страстно прижимая к себе.

Я отвернулась. Сердце жгла обида.

Я же не виновата, что все так вышло! Почему должна быть наказана!

Бракованным истинным нет места в обществе. Они должны искупить свой позор. Поэтому их ссылают на скалистый остров Ольцег. Молиться и беспрестанно думать, почему это произошло с тобой!

Только в чем я виновата?

Я уронила руки на колени и наконец могла тихо поплакать. Только слез не было, лишь горечь от предательства жгло сердце. Казалось, что еще немного и от моего бедного сердца останутся лишь угли.

Но я не железная. Я не могу перед собой претворяться сильной. Мне действительно до безумия страшно и больно. Наверное, все же разрыдаться и утопить в слезах свое горе будет правильней всего.

Я смахнула набежавшие на глаза слезы, некрасиво шмыгнув носом. Но меня никто не видит и Элрон точно не пронзит осуждающим взглядом, как делал всегда, когда находил что-то неподобающее в моем поведении.

Так что могу сколько угодно шмыгать носом, сморкаться, вздыхать и икать. До меня просто никому нет дела.

Неожиданно это мысль меня развеселила. Я шумно высморкалась в платок, тяжело вздохнула и широко зевнула, так как мерное укачивание экипажа усыпляло лучше всяких снадобий. Да и делать больше ничего не оставалось. Если только продолжать жалеть себя… но это мне порядком надоело.

5

Экипаж дернулся и немного просел, когда на соседнее сиденье со мной забрался страж.

– Мы прибыли? – непонимающе захлопала я глазами.

– Скоро. Вот что, леди, я хочу вам сказать. На острове вам ничего не понадобиться, кроме куска хлеба и теплого плаща на плечах. А все ваши драгоценности лишь привлекут ненужное внимание. Отдайте мне, а я замолвлю словечко, чтобы с вами обращались получше.

– Что? Какие драгоценности?

– Неужели у вас нет ни колечка, ни цепочки? А если я проверю, только боюсь, что вам не понравится.

И так смотрел на меня совершенно спокойно, словно был уверен в своем успехе. Только у меня и правда ничего нет. Лишь цепочка с кулоном, что досталась мне от мамы. Но добровольно отдать самую мою большую ценность! И дело даже не в деньгах. Этот кулон дорог мне как память.

– Вы ошибаетесь. У меня ничего нет! – я вздернула подбородок.

– Нехорошо обманывать. Позвольте мне самому проверить…

Он протянул ко мне свои здоровые лапищи.

Прежняя я, наверное, заскулила бы от страха, а тут такая злость взяла. Хватит с меня унижений. Я и так лишилась всего. Дома. Имени. Мужа. Так еще этот гад хочет отнять последнее!

– Только тронь меня, – прошипела я

– Что тогда? – растянул толстые губы в ухмылке страж. Наклонился ближе и схватил меня за ворот плаща.

Я взмахнула рукой. Растопырила пальцы и вонзила ногти в его щеку. Прочертила кровавые полосы от виска до уголка рта.

– Ах ты! – страж замахнулся рукой.

– Только попробуй и останешься без глаз! – зло выдохнула я. Выставила вперед ладонь с полусогнутыми пальцами, нацелившись в мерзкое лицо.

– Ты пожалеешь об этом! – процедил страж.

Экипаж колыхнулся под его весом, когда он спрыгнул с подножки. Но, прежде чем захлопнуть дверцу, окатил меня ненавидящим взглядом.

«Поздравляю, Майра. Ты нажила врага» – усмехнулась я. Но эта мысль совершенно не пугала. Я сжала под платьем кулон, уверенная, что поступила правильно.

Мне теперь придется учиться стоять за себя. И первый шаг я успешно сделала.

Я все же задремала, устав смотреть в окно на однообразный пейзаж. Очнулась от резкого окрика.

– Вылезай. Приехали!

Никаких тебе больше леди в обращении и почтения в голосе. Словно я дворовая девка. Преступница, которую доставили на место ее заключения.

Подобрав подол юбки и зажав в руке саквояж, я слезла с экипажа. Вечерело. Мы оказались на каменистой дороге, ведущей к причалу, а впереди на волнах покачивалась лодочка с парусом.

– Поторапливайся. Нужно добраться до острова затемно, – буркнул страж. Пошел вперед, оглядываясь и сердито зыркая на меня. Специально прибавил шаг, чтобы мне пришлось практически бежать за его грузной фигурой.

По узкому перекидному мостику я забралась на суденышко. Села на лавку возле кормы. С замиранием сердца наблюдала, как хозяин судна убирает сходни и натягивает парус. Встает у штурвала и судно начинает нести по волнам. Все дальше от берега и моей прежней жизни.

Вскоре на горизонте показался одинокий остров. Груда камней среди бескрайней глади воды.

– Вот твой новый дом, – радостно произнес страж, – обломаешь ты здесь все свои коготки.

– Это уже не ваша забота, – произнесла я.

Старалась выглядеть спокойной, но сердце сжималось от тревоги. Получается, кроме этой груды камней я больше никогда ничего не увижу в своей жизни. Это мое последнее пристанище, из которого никуда не деться.

Лодка обогнула остров, развернувшийся к нам серой грядой скал, и вошла в узкую бухту. От нее шла узкая дорога наверх.

Ледяной ветер тут же взметнул вверх подол моего плаща. Небо совсем потемнело и его затянули сизые тучи. Вдали раздался раскатистый грохот грома и на мое лицо упали первые капли дождя.

– Поторапливайся, – гаркнул страж и спрыгнул с лодки прямо в воду. Побрел к берегу, рассекая волны высокими сапогами.

Я оглянулась на хозяина лодки, но тот отвел взгляд и сделал вид, что очень занят, распутывая узел на веревке.

Что ж, ладно. Не сахарная, не растаю.

Я спрыгнула в воду, доходящую мне до середины бедер. Прижала к груди саквояж. Идти было трудно и ноги скользили на камнях. Ледяная вода обжигала. Тьма надвигалась настолько быстро, что я с трудом различала очертания берега.

Каким–то чудом я выбралась на берег. Страж ждал, скрестив на груди руки.

– Была бы повежливей, глядишь и я был бы подобрей, – усмехнулся он, наблюдая, как меня мотает от холода и усталости.

– Забирать последнее у бедных женщин. Много ли в этом чести, – проговорила я, стуча от холода зубами.

– Вы – ошибка природы. Недостойные жить. Что за честь мне возиться с бракованными, – выплюнул мне в лицо стаж.

Я поплелась за ним на вершину холма, мечтая лишь быстрее добраться до места. И мне все равно, каким будет мой новый дом, – лишь бы там нашлось для меня место у горящего очага. К тому же там живут такие же женщины, как я. Бывшие истинные, которые не смогли подарить потомства или чем-то не угодили своему мужу.

6

Это был замок, высеченный в скале. Десятки окон тускло мерцали светом свечей. Это завораживало и на миг я забыла о холоде и усталости. О противно липнущей к ногам мокрой одежде.

Впрочем, страж не дал долго насладиться зрелищем и потопал по дорожке к дому, выбивая мелкие камушки из–под толстой подошвы сапог.

Я засеменила за ним. Вошла в распахнутую толстую деревянную дверь и плотно прикрыла за собой.

В помещение, куда мы вошли, было темно, и я ориентировала на звук громыхавших впереди меня сапог.

Наконец мы завернули в небольшое помещение. Сумрачное. Мне пришлось напрячь глаза, чтобы разглядеть хоть что–то.

У стены был камин и в нем едва тлели угли. У противоположной стены я рассмотрела несколько скамеек, поставленных в ряд.

– Кого ты нам привез? – раздался каркающий старческий голос и с самого угла, до которого не доставал и лучик света, выпорхнула тень.

Раздался чиркающий звук кресала, и вспышка огня осветило морщинистое лицо пожилой женщины. Огонек заплясал на огарке свечи в ее руке и женщина, бесшумно ступая, подошла к нам. Сначала осветила лицо стража. Из ее горла раздался хриплый сип, который можно было принять за усмешку.

– Что с твоим лицом? Поранился об острые коготочки?

– Эта девка дикая, как кошка. Поосторожней с ней, сестра Агата.

– Сама разберусь…

Свеча осветило мое лицо и в меня вцепился темный взгляд глубоко посаженных глаз женщины.

– Забудь свое имя. Теперь ты никто. И подчиняешься только мне, – процедила она и ее лицо стало напоминать страшную маску.

– Я буду звать тебя…. – женщина чуть склонила набок голову, – Кошка. Иди за мной, я покажу тебе комнату. А ты…

Страж вытянулся, когда женщина к нему обратилась.

– Ты уходи. Мужчинам не место на острове. Дозволяю вам остаться на ночь в бухте, а утром чтобы духу вашего здесь не было.

– Хорошо, сестра Агата, – послушно произнес страж, – только у меня для вас письмо…

Страж достал из–за пазухи свернутый пополам лист бумаги, скрепленный сургучной печатью, и приподнял вверх.

Сестра Агата цокнула языком и скрипнув зубами, выудила из кармана мелкую монету.

– Стервятник, – выплюнула чуть–слышно.

– Так жить нам тоже надо, – довольно произнес страж. Выхватил монетку и протянул письмо сестре Агате. Та сразу спрятала его в карман платья и строго посмотрев на меня, произнесла:

– Нечего пялиться. Когда к тебе не обращаются, ты должна смотреть в пол.

Сестра Агата резко развернулась и пошла в темный проем. Мне ничего не оставалось, как следовать за ней следом.

Иллюзий я не питала. Ступив на берег острова, сразу потеряла все привилегии. Стала безымянным существом, в чьи обязанности входила беспрестанно молиться и слушаться сестру Агату.

Кто я теперь? Кошка? Неплохое новое имя для моей новой жизни.

Но и раньше много ли у меня было прав? Исполнять прихоти и слушаться своего мужа. Мужа, которому до меня не было никакого дела. Если бы я родила ребенка, возможно все было бы по-другому. Возможно, он попытался бы полюбить меня. Не пропадал бы из дома, выискивая любой повод быть от меня подальше. Не привел бы в наш дом любовницу.

Да что уж говорить. Все в прошлом.

Как в прошлом и моя безумная любовь к нему.

Да я глаз не могла отвести от Элрона, когда первый раз увидела! Мы встретились на балу. Это был мой первый выход в свет и мне только исполнилось семнадцать лет.

Я была на балу с моими сестрами. Они все у меня красавицы. Не то что я. Их бледная тень. Тетушка все кудахтала и боялась, что я простою весь вечер в сторонке никем не замеченная. Обсуждала это вслух с моими сестрами и те сочувственно смотрели в мою сторону.

А я в новом, специально сшитом для бала платье, с навитыми вокруг лица локонами чувствовала себя ужасно глупо. И действительно поверила, что никто не обратит внимание на такое пугало как я. Даже разодетое в нарядное платье.

Элрона подвел к нам наш отец. Он рассчитывал отдать за него свою вторую дочь, мою сестру Люсию. Та была прекрасна, как цветущая роза и магически одарена. Элрон не спускал с нее восхищенного взгляда. А мы все. затаив дыхание, рассматривали его. Молодого генерала, отличившегося в последней войне с лирийцами. Даже тонкий шрам на скуле не сколько его не портил, а придавал загадочного шарма.

Элрон изогнул в улыбке свои чувственные губы и позволил подарить танец каждой из сестер. Кроме меня.

– Уделите время Майре. Она у нас дебютантка, – поспешила вмешаться тетушка, выпихивая меня вперед под пристальный взгляд Элрона. Я подумала, что он вежливо откажется. Зачем ему тратить время на такую простушку, как я. Но Элрон оказался вежлив и протянул мне руку.

Я от волнения и двух слов связать не могла. Удивляюсь, как ему ноги не отдавила. Лишь не сводила восхищенного взгляда с лица Элрона и это его забавляло.

Посвятив мне один круг танца, Элрон отвел меня на место. Сестры кружились в танце с другими кавалерами, от которых у них не было отбоя. Меня лишь поджидала тетушка, зорко следившая за нами весь вечер, как коршун.

7

Полутемное помещение. Стены и пол из каменных плит. На столе, возле узкого окна колеблется пламя свечи. Две кровати у противоположных стен. На одной из них сваленная груда тряпья. Но вот она пошевелилась и приподнялась. На меня сверкнули два глаза, выглядывающие из-под платка, повязанного по самые брови.

– Лиса, разве звенел колокол, позволяющий отход ко сну? – прокаркала сестра Агата.

– Извините, сестра Агата. Я просто себя нехорошо чувствую, – пискнул тонкий девичий голосок.

– Не стоит искать оправдание своей лености. Если бы ты была более послушна, то возможно не оказалась на этом острове. Все, что с вами здесь происходит, это испытание вашей стойкости. И возможность отмолить ошибку самого вашего существования.

Произнося слова, старуха смотрела прямо мне в лицо. И я поняла, что эти слова только для меня. Другие наверняка их слышат каждый день. Не думаю, что нам дадут забыть, почему мы здесь.

– До сна осталось около часа. Уверена, вы проведете его в молитвах, – закончила свою речь сестра Агата.

Я ужасно замерзла и мне хотелось лишь одного, переодеться в сухое платье. Про горячий ужин я даже не мечтала. Поняла, что от этой мегеры и куска хлеба не допросишься.

Девушка, которую назвали Лисой, вскочила с постели и вывела в воздухе рукой спираль. Зашептала молитву, едва шевеля губами. Сестра Агата удовлетворенно сверкнула глазами.

– Хорошо. Я буду приглядывать за вами. Лиса, после молитвы расскажешь Кошке, что бывает за нарушение правил. А тебя за твою леность я лишаю на завтра пищи.

Лиса чуть заметно кивнула, а я заметила, что в ее глазах блеснули слезы.

Сестра Агата ушла, хлопнув за собой дверью. Плечи Лисы тут же поникли. Ссутулившись, она продолжила стоять на ногах чуть слышно шевеля губами.

– Если ты и правда плохо себя чувствуешь, то тебе лучше присесть, – проговорила я.

Сама завертела головой, прикидывая, куда лучше пристроить саквояж. Лучшего места, чем под кровать, не нашла. Но прежде вытащила теплые чулки и платье. Достала домашние туфли из плотной шерсти.

– Ты разве не хочешь прежде помолиться? – спросила Лиса, наблюдая, как я раздеваюсь.

В комнате было холодно. Никаких источников обогрева я не заметила. Что же здесь будет зимой? Не зря ходят слухи, что на проклятом острове долго не живут.

Я переоделась. Мокрое платье и чулки пристроила сушиться на спинку кровати. В саквояже нашлась вязаная шаль, аккуратно свернутая заботливой рукой моей горничной.

Когда я накинула ее на плечи, то почувствовала себя почти счастливой. Но на этом мое везенье не закончилось. В самом углу саквояжа я заметила сверток, завернутый в белую тряпицу. Мой нос тут же уловил дразнящие ароматы свежей выпечки.

«Я же сама велела кухарке утром испечь мясной пирог. Наверняка Элрон и его любовница уже насладились его вкусом. Теперь отведаю и я, благодаря заботам Несси».

Я вспомнила свою горничную всеми добрыми словами, что пришли в голову и горячо помолилась о ее здоровье.

После этого положила сверток на стол и развернула его.

– Не хочешь присесть и отведать пирога. Подозреваю, что ты тоже голодная.

Лиса испуганно посмотрела в мою сторону и судорожно сглотнула.

– Но нам же нельзя! Если сестра Агата узнает, – девушка кинула быстрый взгляд в сторону закрытой двери.

– Но как она узнает? Мы сейчас его быстро съедим, а уж в наших животах его точно никто не увидит…

Лиса прыснула в ладошку. Потянулась к столу, навстречу дразнящему запаху.

Я разломила пирог на две части. Одну взяла себе, а вторую подвинула ближе к Лисе.

Та быстро схватила его со стола. Но, прежде чем попробовать хоть кусочек, долго вдыхала его аромат, поднеся к носу.

– Я уже и забыла, как это прекрасно. Так же пахли мясные пироги в моем замке. Кухарке они удавались лучше, чем сладкие.

Лиса откусила маленький кусочек и застонала от блаженства.

– Я даже не знаю, как тебя отблагодарить, Кошка, – произнесла она.

– Кое чем можешь, – улыбнулась я. Так приятно было наблюдать за выражением неподдельного счастья на лице моей соседки.

– Все, что хочешь, – проговорила она с набитым ртом.

– Тогда расскажи мне про все, что происходит здесь, – попросила я.

Дорогие читатели!

Приглашаю вас в увлекательную историю нашего литмоба

Измена. Проклятие дракона от Стейси Амор

https://litnet.com/shrt/rWPo

8

– Это место, как тюрьма. Даже хуже. В тюрьме хотя бы знаешь, что когда-нибудь выйдешь на свободу.

Лиса закончила жевать пирог и вытерла губы тыльной стороной ладони.

Я с любопытством разглядывала девушку. Когда она наклоняла голову, то яркий огонек свечи очерчивал россыпь веснушек на ее бледном лице. Из-под платка выбилась прядь ярко рыжих волос.

Действительно лиса.

– Ты давно здесь? – спросила я.

– Около года. В этом месте теряешь счет дням. Только помню, что, когда прибыла сюда, было начало зимы. Я думала, что не переживу ее. Так холодно мне еще никогда не было. Моя соседка, Рыба, заставляла меня двигаться. Не сидеть на месте.

– Твоя соседка? Что с ней стало? – спросила, но какой будет ответ, не сложно догадаться.

– Умерла несколько недель назад. Она сорвалась со скалы, когда собирала птичьи яйца из гнезд.

Лиса закусила губу и смахнула набежавшую слезинку. Я присела на кровать не решаясь продолжить расспросы. Решила дать Лисе время собраться с мыслями.

– Она была немая, поэтому не смогла позвать на помощь. Сестры, что работали во дворе слышали неясные звуки со стороны скал. Но не придали этому значение, – Лиса шмыгнула носом. Подняла на меня взгляд и с решимостью сказала, – я успокаиваю себя тем, что Рыба сейчас свободна. Улетела на небо и теперь делает, что хочет.

– Мне жаль твою соседку, – произнесла я.

– Это неизбежно и ждет каждую из нас. Рано или поздно, – Лиса тяжело вздохнула.

– На острове много живет девушек?

– Сегодня утром было тридцать. А теперь появилась ты. Ни у кого из нас нет имен. Только прозвища, что нам дает сестра Агата. Считает, что если род отказался от нас, то и имени мы не достойны.

– Я еще утром не думала, что мой день может закончится на этом острове. Ждала супруга и накрывала стол к обеду… а потом пришла она.

Я вздохнула, проваливаясь в воспоминания.

Какая же я была наивная. Надеялась, что однажды у мужа проснуться чувства ко мне. Или почувствует зов метки. Будет смотреть с обожанием, как на любимую женщину. А не как на пустое место.

Его и жениться на мне вынудили. Я видела по его глазам, какой шок вызвала у него выступившая на наших ладонях метка. Он машинально попытался стереть ее, потерев пальцами. Когда Элрону это не удалось, он с ненавистью посмотрел на меня.

– Она не похожа на настоящую. Вы пытались ее подделать?

Его брови взметнулись вверх, как и надменный подбородок. А я лишь шире распахнула глаза… потому что сама не ожидала. И это обвинение, что я могла воспользоваться запрещенной магией и подделать метку. Да у меня даже простенькие заклинания не получались.

Мне на помощь пришла тетушка. Схватила мою рук разглядывая метку. Затрясла ею у Элрона под носом и воскликнула:

– Как вы можете обвинять мою племянницу?! Метка самая настоящая! Я обращусь с претензией к королю!

Элрон поморщился, а тетушка вцепилась в него, словно бульдог. Потирала руки от шанса так удачно сбыть меня с рук. Элрон теперь просто обязан взять меня в жены и можно не тратиться на приданное. Впрочем, его за мной и так не было. Все самое лучшее досталось красавицам сестрам.

– Он изменял тебе? – Лиса коснулась моей руки и посмотрела сочувственно.

– Он привел в наш дом другую женщину и объявил своей будущей женой. А меня отправил на остров, – мой голос задрожал.

– А я даже замуж не успела выйти. У меня появилась метка с мужчиной, который уже был связан узами истинности с другой. Вторая истинная ему была не нужна. Даже не столько ему, сколько его жене. Это она похлопотала как можно быстрей отправить меня на этот остров.

– Ох, Лиса… – вырвалось у меня.

Послышался заунывный гул колокола за окном. За дверью раздались шаркающие шаги и гнусавый голос произнес.

– Гасите свет. Всем спать! Всем спать!

Лиса наклонилась и задула свечу. Комната сразу погрузилась во мрак. Лишь в окно заглядывал бледный луч луны.

Я забралась на постель и накрылась шерстяным одеялом.

– Чем вы занимаетесь весь день? – шепотом спросила я Лису.

Она лишь вздохнула и чуть слышно ответила мне.

– Завтра сама все увидишь.

9

Утром зазвенел колокол, когда за окном было еще темно. Лишь на горизонте проглядывалась узкая полоска рассвета.

Из постели, нагретой теплом моего тела, вылезать совершенно не хотелось.

– Нужно вставать, Кошка, – окликнула меня Лиса, – опоздавшим от сестры Агаты достается порция плетей.

Я поежилась. Меня никто никогда пальцем не трогал. Не замечали, как дома. Или игнорировали, как Элрон. Но до наказания никогда дело не доходило.

Я встала. Сунула ноги в башмаки.

– Пойдем, Кошка, – поторопила меня Лиса, - надень на платье серую накидку, что висит на спинке кровати. Теперь ты должна постоянно ее носить.

Накидка была из грубой шерсти и судя по потертостям, была не новая. Я предположила, что она принадлежала соседке Лисы и теперь мне перешла по наследству. Но у этой накидки был неоспоримый плюс – плотная вязка не пропускала холод.

Я быстро натянула через голову накидку, и мы с Лисой покинули комнату.

– Когда можно будет привести себя в порядок? И завтрак… он же нам положен? – спросила я, стараясь не отстать от Лисы.

– После молитвы выдадут по куску хлеба. Только мне придется поголодать за нерадивое поведение, – в голосе Лисы послышалась усмешка.

Я не стала задавать лишних вопросов. Пошла вслед за Лисой по длинному коридору, пока не дошли до лестницы, что вела наверх.

– Наверху зал молитв, – пояснила Лиса, и приставила палец к губам, – только тихо. Встанем в сторонке за спинами сестер. Главное не поднимай голову и сделай вид, что молишься.

Зал слишком огромен для тридцати сестер, что в нем собрались. А еще по нему гулял ледяной сквозняк и было ужасно холодно. Никакого очага здесь я не заметила, лишь голые каменные стены кругом.

Комната была наполнена женщинами в такой же, как и у меня серой накидке.

«Добро пожаловать в общество бракованных жен» – пронеслось в моих мыслях.

Мы пристроились с самого края за спинами стоящих впереди женщин. Успели как раз вовремя, потому что через минуту дверь с другой стороны распахнулась и в комнату вошла сестра Агата. Ее накидка была более светлого оттенка и сшита из более качественной и дорогой ткани.

– Боги позволили вам прожить еще один день, сестры. Вам, никчемным существам, что своим существованием позорят свой род. Я хочу услышать раскаяние в вашей молитве. Раскаяние и благодарность богам, за новый день в вашей жизни!

Женщины затянули молитву, в которой я не понимала ни слова. Шевелила губами, опустив вниз голову и очень надеялась, что никак не выбиваюсь из толпы.

Молитва длилась долго. У меня затекли ноги от длительного стояния и мысли то и дело крутились вокруг предстоящего завтрака. Хотелось присесть за стол и выпить кружку теплого отвара. Съесть кусок хлеба.

Когда ноги и руки вконец окоченели, сестра Агата объявила:

– Молитва закончена, сестры. Надеюсь, вы усердно молились, и боги услышали ваше раскаяние. Теперь все могут идти на завтрак. Кроме… Стрекозы и Лисы. Они наказаны и должны провести день в голоде и молитвах.

Я с ужасом посмотрела на грустное личико Лисы, но она мне слабо улыбнулась и прошептала:

– Иди.

Я ничем не могла помочь девушке. Если только спрятать для нее кусок хлеба, что нам дадут в столовой.

Стараясь не отставать, я пошла следом за сестрами. Столовая располагалась в самом низу и здесь хотя бы горел камин, обогревая помещение. На завтрак нам одна из сестер плеснула каждой в тарелку по половнику вязкой каши. А другая сестра выдала по куску серого хлеба.

Кашу я съела, а хлеб украдкой положила в карман платья. После завтрака сестра Агата стала нас распределять по работам.

– Оса и Белка, вы сегодня помогаете на кухне готовить обед.

Я заметила, как две женщины радостно переглянулись. Обе они были самые справные среди всех сестер и наверняка сестра Агата выделяла их среди прочих и поручала более легкую работу.

– Ослица, Утка и Змея… перебирать овощи в подвал. Муха и Ежиха – ваше место сегодня в прачечной.

Вскоре на работы распределили всех сестер, кроме меня. Сестра Агата оглядела меня с ног до головы, явно оценивая, на какую работу я способна.

– Кошка, – наконец протянула она, – пойдешь вместе с Мышью и Гусыней вычищать стойла у животных. Не забывайте все, что за лень ждет суровая кара!

Мышь и Гусыня были очень худы и высоки. С одинаковыми узкими лицами и длинными носами. Они походили друг на друга как сестры. Обе молча кивнули мне и жестами показали следовать за ними.

Мы вышли из замка через черный ход для прислуги. Пересекли небольшой дворик, по периметру пестрящий хозяйственными постройками. Сестры, согнувшись, вошли в низкую дверь, что вела в довольно просторный сарай. В нос ударил запах прелой подстилки и густой аромат животных, что здесь обитали.

– Надень фартук, – наконец подала голос одна из женщин. Она сняла со стены три замызганных фартука. Один оставила себе, а оставшиеся отдала нам. Я надела фартук, перекинув его через голову и подвязала вокруг талии длинным поясом.

10

Мы стояли на коленях на полу в своей комнате. Делали вид, что усердно молимся, пока мимо двери не прошаркали тяжелые шаги сестры Агаты.

Лиса бледная и ее била крупная дрожь от холода. Сил у нее хватило, лишь уронить голову на грудь и прикрыть глаза. Я попыталась уговорить Лису лечь в постель, но та воспротивилась.

– Если сестра Агата увидит… – прошелестела губами девушка.

– Ты же больна! Неужели у сестры Агаты нет сердца?!

– Вместо сердца в груди у нее камень. А все болезни она считает карой, что послали нам боги.

– Лиса… а ты никогда не думала сбежать отсюда?

– Сбежать? Мне некуда бежать. Я никому не нужна. Если только брату… но он слишком слаб, чтобы защитить меня.

Когда объявили время готовиться ко сну, я помогла Лисе забраться на кровать и накрыла ее одеялом.

Глотать Лиса не могла, так как у нее саднило горло, поэтому я размочила в воде хлеб и покормила ее из ложечки.

– Тебе нужен лекарь. Здесь есть кто-нибудь, кто может помочь? – с беспокойством спросила я.

– Ворона… она разбирается в травах. А еще у нее целительная магия. Но сестра Агата запрещает в монастыре пользоваться магией.

– А если украдкой? Мы должны помогать друг другу, если хотим выжить!

– Мы и помогаем… тайно, – шмыгает носом Лиса, – жаль, что у меня нет полезных способностей. Моя магия подчиняет ветер. Только на острове его и так слишком много.

– А у меня вообще нет магии. Я самая настоящая бракованная истинная, – со вздохом раскрываю я свою самую страшную тайну.

Лиса на миг перестает дрожать и смотрит на меня во все глаза.

– Но почему? Магия всегда появляется вместе с меткой?

– Говорят, все из-за того, что моя мама умерла, когда родила меня. Она боролась за жизнь и забрала себе часть моей силы. Но это не помогло. Мамы не стало, и я едва выжила. Поэтому и росла всегда слабенькой. Отец не любил меня, винил в смерти мамы. Однажды я слышала, как он говорил моей тете, что лучше было бы наоборот. Мама выжила, а я умерла. - я тяжело вздохнула, - Моей участью было навсегда остаться в родовом замке и ухаживать за отцом. Но потом появился Элрон…

– Ты любила его? – спросила Лиса и сжала ладошкой мою руку.

– Любила. И боялась сильно. Он же такой… недосягаемый был для меня. Самый завидный жених королевства. И совершенно случайно нас соединила метка истинности. Мне всего семнадцать лет было. Маленькая худенькая и некрасивая. Отец мне всегда говорил, что такая как я никому не нужна. За мной даже приданого не было. Я думала Элрон откажется от свадьбы, найдет способ уничтожить метку истинности. А он взял меня в жены. В первую брачную ночь сказал, что надеется, что не ошибся в своем выборе. И что я подарю ему сына.

– И что… ты родила ребенка? – Лиса от волнения сильнее впилась пальчиками в мою руку.

– Нет. И теперь я здесь. Сына ему подарит другая.

Не хотела плакать, но слезинки выкатилась из моих глаз.

– Не плач. Только от истинной родятся одаренные силой дети. А у той, другой… еще неизвестно как будет, – Лиса протянула руку и вытерла мои мокрые щеки. Ее горячая рука коснулась моей холодной кожи. Как ожог.

– Боги, Лиса, ты вся горишь, – вмиг забыла я о своих несчастьях.

– Ничего. Я крепкая. Утром проснусь и все пройдет, – попыталась улыбнуться девушка.

Но я ей не верю. Беру со своей постели одеяло и накрываю Лису. Сама кутаюсь в шаль, когда прямо в платье ложусь в свою ледяную постель. Сплю плохо, прислушиваясь к хриплому дыханию Лисы.

Утро не принесло Лисе облегчения. Она упорно поднялась с кровати, не смотря на мои протесты.

– Буду надеяться, что меня отправят на легкую работу, – с вымученной улыбкой произнесла девушка.

Я взяла ее под руку и довела до молитвенного зала. Встала рядом, плечом к плечу, чтобы Лиса могла на меня опереться.

С трудом выстояв положенное время молитвы, мы наконец спустились в столовую, чтобы получить свою порцию вязкой безвкусной каши.

Когда пришло время направлять нас на работу, сестра Агата оглядела нас всех цепким взглядом и раскатистым голосом произнесла.

– Оса и Белка, вы сегодня помогаете на кухне готовить обед.

Я фыркнула от несправедливости, но Лиса предупреждающе сжала мне руку.

Когда дошла очередь до нас, сестра Агата, чуть помедлив, объявила:

– Кошка и Ворона… уборка в общих комнатах на первом этаже.

Что ж, по крайней мере я буду в тепле. Это намного легче, чем уборка в стойлах. К тому же у меня будет шанс познакомиться с Вороной и попросить ее помочь Лисе.

– Лиса… – протянула сестра Агата, – вместе с Мышью и Ежихой убирается во дворе. После уборки пройдитесь по берегу. Ночью был шторм и нужно собрать плавник, что подарило нам море.

Я поежилась, представив, какой сейчас пронизывающий ветер на берегу. Лисе точно не выдержать, какой сильной она не хочет казаться.

– Сестра Агата, – решительно произнесла я.

11

- Наполовину пуста… наполовину наполнена, - склонив голову набок, произнесла Ворона.

- Скорее уж пуста, - невесело усмехнувшись, произнесла я, - обычный человек лишенный магии.

- В тебе зреет сила…

Ворона протянула руку, собираясь коснуться моего живота.

- Можно? – спросила она.

Я неуверенно кивнула. Тут же горячая ладонь Вороны обожгла мой живот. Жар ее кожи чувствовался через плотную ткань платья.

- Что скажешь? – неуверенно спросила я. Застывшее лицо Вороны, напоминающее маску, беспокоило меня. Наверное, мне будет легче если она улыбнется, небрежно взмахнет рукой и беззаботно скажет – Ты права. В тебе нет магии. Обычная пустышка.

Ворона отдернула руку от моего живота, отошла на шаг и в ее черных глазах я заметила толику ужаса.

- Еще слишком рано что-то говорить… - пробормотала она, - возможно, я ошибаюсь. А сейчас мне лучше уйти.

Ворона, не оглядываясь, шмыгнула за дверь, оставив меня в растрепанных чувствах.

Прижала ладони к животу, повторяя действия Вороны. Плоский, без намека на округлость. Что она там пыталась почувствовать? Магию? Но это нелепо, магическое зерно спит в груди, об этом все знают.

Если только…

Я встряхнула головой, отбросив мысли о беременности. Это слишком невероятно.

Та ночь с Элроном… она была прекрасна. И если не думать о другой женщине… просто представить, что тогда он произнес мое имя… как бы я хотела, чтобы нас связал ребенок!

Но только не сейчас. Не на этом острове. Иначе… я даже боюсь представить, что тогда будет с моей жизнью.

Я свернулась калачиком на кровати и укрылась шалью. Рядом раздавалось уютное сопение Лисы. Это усыпляло, и я выкинула из головы тревожащие меня мысли.

Я просто буду жить. Мечтать о свободе, что ждет меня на краешке земли, что видна на горизонте.

Утром Лиса проснулась бодрая и посвежевшая. Залпом выпила отвар, что оставила Ворона. Колокол еще не пробил, призывая к молитве и можно было не спеша привести себя в порядок.

- У Вороны чудесный дар, - щебетала оживившаяся Лиса, - один из самых полезных на этом острове. Еще у Ежихи… она говорит с землей. Даже сестра Агата позволяет ей применять магию, когда мы сажаем огород, что находится за монастырем.

- А сестра Агата? У нее есть дар? – спросила я.

- Она предвидит события. Заранее знает, что будет шторм на море. Или что прибудет лодка с товарами для монастыря. Сестра Агата предсказала и твое прибытие. Помню, после обеда, когда мы занимались рукоделием сестра Агата выронила из рук шитье. Стрекоза кинулась поднимать его с пола, а сестра Агата воскликнула – «Сегодня на одну ущербную среди вас станет больше!». Так мы и узнали, что скоро на остров прибудет новенькая.

Раздался приглушенный удар колокола, и мы поспешили на молитву. Мне хотелось продолжить разговор про сестру Агату. Узнать, кто она? Как и мы – бракованная истинная, что озлобилась на весь мир? Или ее специально направили на этот остров, чтобы наставлять и поучать нас?

После завтрака сестра Агата объявила:

- Сегодня прибудет лодка. Король жертвует своей милостью запасы муки и зерна, чтобы вы, несчастные, смогли пережить еще одну зиму.

В голосе сестры Агаты чувствовалась издевка.

«Нет, не может она быть чьей-то женой, которую сослали на остров – подумала я, - слишком в ней много желчи и яда. Не может человек, переживший предательство близких, так себя вести».

Мы собрались на скалистом уступе, наблюдая за приближением лодки. Белый парус прыгал на волнах приковывая наше внимание.

- Что застыли! – пркряхтела сестра Агата, - берите телеги и спускайтесь вниз.

В обход крутой тропы, по которой я поднималась, когда прибыла на остров, немного дальше по склону, вилась каменистая дорожка. Она имела более плавный спуск и по ней удобно было катить к берегу тележку на двух колесах.

Мы все успели спуститься к берегу, когда в бухту причалила лодка. Несколько мужчин соскочили прямо в воду. Им с борта лодки забросили на спины мешки, которые они вынесли на берег. Сгрузили, не доходя до нас, сбившихся в тесную стаю женщин. Я заметила, что они даже смотреть боялись в нашу сторону. Ставили на землю мешки и бегом возвращались к лодке.

Когда все мешки были выгружены и стояли перед нами ровной стеной, мужчины отошли к лодке. Только один из них задержался.

Сестра Атата вышла вперед, прямая, как палка. Со вздернутым вверх подбородком. Мужчина чуть склонил голову и нырнув рукой за пазуху, вытащил конверт. Протянул его Агате, а та проворно схватила его и прижала к груди.

После оглянулась на нас и прокаркала:

- Чего ждем? Грузите мешки в телеги и везите в монастырь.

Сестра Агата пошла вперед, а мы потянулись цепочкой следом. Колеса груженых телег стучали о каменную насыпь дороги.

- Как ты думаешь, от кого эти письма? – шепнула я Лисе, когда мы с ней поравнялись, подъезжая к монастырю.

- Не знаю. Но после этих писем у нее всегда портится настроение, - скривилась Лиса.

12

Уже который день по утрам накатывает слабость. Такая, что я ноги не могу спустить с кровати, не говоря о том, чтобы встать и плестись в след за Лисой в ледяной зал молельни.

Лиса обеспокоенно смотрит на меня. Она уже встала, заплела свои чудесные рыжие волосы в толстую косу и теперь ее жалостливый взгляд шарит по моему лицу.

- Что с тобой? Опять нехорошо?

- Сейчас пройдет. Никак не могу привыкнуть к жизни на этом проклятом острове.

Я с трудом поднялась, оперевшись ладонями о кровать. Поднесла пальцы к лицу и потерла виски.

Лиса склонилась надо мной. Положила холодную ладонь мне на лоб, озабоченно заглядывая в глаза.

- Жара нет. Что же такое с тобой может быть? – Лиса наморщила лоб.

- Ерунда… я просто слишком устаю. Не привыкла к тяжелой работе.

Хотя, наверное, уже должна привыкнуть. Сколько я здесь? Почти месяц? Совсем потеряла счет времени.

Я спустила ноги на пол. Дотянулась руками до платья, что висело на спинке кровати. Манжеты на рукавах замызгались и обтрепались. Раньше я такое платье и служанке постеснялась бы отдать, а здесь приходится беречь, как большую драгоценность.

Два раза в год сестра Агата выдавала сестрам по куску колючей материи и из нее каждый сам себе шил платье. Когда настанет мой черед получить вожделенный кусок ткани я не знала, поэтому старалась беречь ту одежду, что у меня была.

С помощью Лисы я кое как добрела до зала молитв. Мы заняли место, как всегда, позади остальных сестер. В первых рядах стояли те, к кому благоволила сестра Агата. Оса и Белка громче всех выкрикивали слова молитв. Рядом с ними стояла Змея, которая старалась незаметно подглядывать, прилежно ли ведут себя остальные сестры. У нее был скользкий холодный взгляд, от которого мурашки по коже. Лиса мне велела больше всех остерегаться ее.

В молельном зале от прохлады и свежего воздуха мне стало лучше. Да и дружеское плечо Лисы помогало стойко держаться все время, что шла молитва.

За завтраком Лиса сунула мне свой кусок хлеба, строго шепнув – Ешь!

Это придало мне сил твердо стоять на ногах и взяться за дело, которое мне сегодня поручила сестра Агата.

Она, как всегда, посмотрела на меня своим желчным взглядом прикидывая, как еще испытать мою силу духа.

Я вскинула голову, скрестившись с ней взглядами. Знаю, сестре Агате это не понравится, но ничего не могу с собой поделать. Все во мне протестует против этой злобной старухи и сломать себя я ей точно не дам.

Даже не знаю, откуда во мне берется этот протест. Всю жизнь была покладистой и послушной. Но после измены Элрона… после того, как он вышвырнул меня за дверь, что-то внутри меня прорвалось, стирая покорность. Словно бурное течение реки, что своей силой сметает вставшую на ее пути плотину.

- Кошка, - каркает сестра Агата и щурит глаза, - пойдешь в прачечную.

В прачечной работа не из легких. Сначала надо наносит воду из ручья, а после нагреть ее в огромных котлах. Щелок, что добавляют в воду, режет глаза, из-за чего градом текут слезы. После стирки белье следует как следует выполоскать в холодной воде. Выжать и развесить на заднем дворе.

Кроме меня в прачечную направили еще трех сестер. Мы молча беремся за дело, взяв в руки пустые ведра.

Я десять раз сходила до ручья и обратно. Немного меньше, чем другие сестры. Гусыня недовольно шипит на мою нерасторопность, а добродушная Ежиха помогает донести последнее ведро, когда сил совсем не остается.

- Что с тобой? Уж не заболела? - участливо спрашивает она.

- Ничего… просто накатила слабость, - отдышавшись, отвечаю я. И стерев со лба липкий пот, бодро произношу, - сейчас все пройдет.

Мы немного передыхаем, пока в котлах греется вода. Пар постепенно наполняет все помещение, оседая на наших волосах и одежде. Я приподняла прилипший к ногам подол. Насколько лучше сейчас вообще было бы раздеться и остаться в одной нижней рубашке. Только это считалось крайне неприличным.

- Запускаем белье, - скомандовала Гусыня и подобрала ворох грязного постельного белья, что лежало громоздкой кучей на полу.

Вскоре в помещении стало невыносимо жарко. Я то и дело стирала капающий со лба пот и ослабила воротничок у платья.

Сейчас бы глоток свежего воздуха. Хоть на минуту выйти на улицу и подставить лицо ветру.

Глаза застелила темная пелена, а грудь сдавило от нехватки воздуха. Я покачнулась. Ухватилась рукой за стоявшую рядом Ежиху.

- Кошка… - донесся до меня ее испуганный голос.

Я не расслышала конца ее фразы. Осела на пол, проваливаясь в спасительную тьму.

Очнулась от того, что меня звонко били по щекам. Раскрыла глаза и вздрогнула, когда увидела склонившееся надо мной лицо сестры Агаты.

- Отлынивать от работы вздумала? – прошипела она.

- Как же, сестра Агата… посмотрите же, на ней лица нет, - донесся до меня плаксивый голос Ежихи, - бледная совсем, на ногах не держится. Не в силах она работать.

- Сейчас мы узнаем, в силах или нет. Позовите Ворону!

13

В кресле сидеть непривычно. Особенно после жестких неудобных стульев, на которых вынуждены сидеть сестры, занимаясь рукоделием.

Да и вообще вся эта комната слишком выбивается из окружающего пространства, так, что не верится, что я все еще нахожусь в монастыре. Песочного цвета шторы обрамляют окно, под ногами узорчатый ковер. На стенах гобелены с цветочным орнаментом.

Между мной и сестрой Агатой широкий стол красного дерева на гнутых ножках. Под стать ему два кресла с мягким изголовьем.

Эта комната, с ее богатым интерьером - легко можно представить, что она находится во дворце или является покоями какого-нибудь лорда.

Откуда вся эта роскошь? Почему простые сестры прозябают в нищете, а сестра Агата живет как королева?

- Вот ваш чай, матушка Агата, - заискивающе улыбается вошедшая в комнату Оса.

Она ставит на стол поднос с медным чайником и двумя чашками. В стеклянной вазочке плавают в прозрачном сладком сиропе кусочки фруктов. А на блюде колечками разложено золотистое печенье.

Я сглотнула, уставившись на эти яства, а в животе жалобно заурчало.

- Поставь на стол и иди, - привычным недовольным тоном произнесла сестра Агата.

Но тон ее голоса поразительно поменялся, стоило Осе выйти за дверь.

- Выпей чай и попробуй печенье… в твоем положении надо хорошо питаться, - медовым голосом произнесла сестра Агата. Налила в чашку чай и пододвинула мне ближе.

- Что теперь со мной будет? – не притронувшись к чашке, спросила я.

- Я должна буду сообщить об этом твоему супругу…

- Бывшему, - сквозь зубы процедила я.

- Пусть бывшему. Но теперь твоя судьба в его руках. Конечно… если ты не хочешь утаить о ребенке.

- Разве Дракон не почувствует свое дитя, когда оно родится? – удивилась я.

- Если родится… - подчеркивает сестра Агата.

- Что вы хотите сказать? – я выпрямилась в кресле и вцепилась пальцами в подлокотник.

- Подумай, зачем тебе этот ребенок? В лучшем случае твой супруг заберет его, и ты никогда не увидишь свое дитя.

- А в худшем? – я хмурюсь. Не понимаю, что может быть хуже этого.

- В худшем… ты просто умрешь, рожая этого ребенка. Ты думаешь легко родить от дракона? Ребенок заберет все твои силы! Посмотри на себя, ты и сейчас едва на ногах стоишь! Ты не переживешь его рождение! А что будет с ребенком, если Дракон его не признает? Будет жить в приюте вместе с остальными голодранцами, от которых отказались родители. Будет тяжелым трудом зарабатывать себе на хлеб или сгинет на очередной войне, в которые так легко ввязывается наш король. А если родится девочка? Она наверняка будет красавицей. Знаешь, что с ней произойдет, когда она войдет в пору зрелости…

Агата цепко взглянула на меня. Чуть наклонилась вперед и продолжила свистящим шепотом.

- Бордель. Твоя дочь сгинет в борделе.

- К чему вы клоните? – выдержала я взгляд сестры Агаты.

- Я помогу тебе избавиться от этого ребенка. Ты останешься жить в монастыре, но уже под моим покровительством. Можешь помогать сестрам на кухне или я доверю тебе уборку в своих личных покоях. Тебе нравится печенье? Ты сможешь лакомиться им постоянно. Те сестры, что верны мне, разделяют со мной блага, что дарует мне наш король.

- А те сестры, что вам не по нраву, мерзнут в ледяных кельях и проводят день в молитве и голоде, - не удерживаюсь я от сарказма.

- Боги дают мне знак, кого держать в строгости, а к кому можно проявить снисхождение.

Сестра Агата поджала губы и бросила на меня высокомерный взгляд.

- Подумай… пока есть время. Пока твой муж не почувствовал его… если это действительно его ребенок, - сестра Агата мерзко ухмыльнулась и отпила из чашки чай.

- Почему вас так заботит моя судьба? Умру я или нет. Не все ли вам равно? – пытаюсь я понять, что стоит за предложением Агаты. Ее предложение, как и сами слова, вызывают во мне волну отвращения и гнева.

- Я была в том же положении что и ты… - сестра Агата со стуком поставила чашку на стол, расплескивая содержимое, - что, если я знаю, какого это, когда забирают из рук новорожденного сына! Это очень больно! И мне пришлось отдать его! Отдать, зная, что никогда больше не увижу! Зная, что его будет воспитывать другая женщина!

Я опешила от такого признания. Толика сочувствия коснулась моего сердца.

- Вы были истинной парой? – спросила я.

- Нет… истинной оказалась та, другая. Муж со мной развелся, хотя я уже носила ребенка под сердцем. Женился на истинной. Дождался, пока родится ребенок, а потом отправил меня на этот остров. И твой муж поступит так же. Заберет ребенка, если признает его, а ты… теперь здесь твой дом.

Сестра Агата вскинула голову и посмотрела на меня сухим взглядом.

- Так что ты решила? – спросила она.

Дорогие читатили!

Приглашаю вас в нежную историю нашего литмоба

14

Едва я вернулась в свою келью, как следом за мной вошла Оса. Молча поставила на стол чашку с печеньем, которое я так и не попробовала. Положила рядом со мной на кровать свернутое в рулон теплое одеяло.

- От сестры Агаты, - тихо прошелестела она.

Мы с Лисой переглянулись и набросились на печенье, когда Оса вышла за порог.

- Так что ты решила? – спросила у меня Лиса, когда выслушала мой рассказ. Мы забрались с ногами на кровать и хруст печенья разбавлял нашу беседу.

- От ребенка я избавляться точно не буду… даже если мне придется пожертвовать жизнью при его рождении.

Я закинула последний кусочек печенья в рот наслаждаясь тем, как оно тает на языке.

О плохом думать совершенно не хотелось. Хотелось наслаждаться этим моментом: сладостью печенья на языке, хорошей компанией в лице Лисы и тем, что внутри меня растет новая жизнь.

- Я бы тоже не смогла отказаться от своего дитя. Ни за какие богатства мира, - произнесла Лиса и задумчиво прикусила нижнюю губу - Но что, если твой муж заберет тебя из монастыря? Разрешит воспитывать ребенка. Ты не думала об этом, Кошка?

- Думала…

О, я кручу это в голове целый вечер. Представляю, как Элрон открывает дверь в мою келью и говорит – «Я ошибался, Майра. Я пришел, чтоб забрать тебя домой».

И что тогда? Где теперь мой дом? Точно не рядом с Элроном.

Нет, вместе нам точно не быть. Рядом с ним теперь Вайолет. И я всегда буду помнить, что он привел в наш дом другую женщину.

Разве можно такое простить?

- Боюсь, что Элрон не поверит, что это его ребенок, пока тот не появится на свет. Драконы всегда чувствуют свое дитя. А до этого момента мне точно не выбраться из монастыря. Если бы я могла все объяснить! Написать письмо и рассказать о той ночи… Мне ничего от него не нужно! Пусть только снимет с меня клеймо бракованной истинной и заберет с этого проклятого острова. Позволит жить в уединении и самой воспитывать ребенка! Но что, если сестра Агата права? Если Элрон заберет ребенка и я не увижу его никогда?

- Как все это несправедливо! – в сердцах воскликнула Лиса.

Я была с ней полностью согласна.

Сама мысль, что Элрон отнимет у меня ребенка причиняла боль. Если он его заберет, то наверняка поручит заботам Вайолет. Но какой мамой она будет моему малышу? Никогда не полюбит его так, как я. Да и полюбит ли вообще ребенка от другой женщины?

Я прижала руки к своему животу. Еще совсем плоскому. Мысленно сказала:

«Я не дам тебя в обиду. Никто никогда не отнимет тебя у меня».

И показалось, что что-то теплое коснулось ладони, что я прижимала к животу. Словно мой малыш соглашался со мной.

Мне все не давала покоя та обстановка в комнате, в которой меня принимала сестра Агата. Откуда такая роскошь, если она всегда ворчала, но никто для бракованных не пожертвует и медной монетки?

Для нас у нее лишь черствый хлеб и грубая одежда. А для любимчиков сладкое печенье и теплое одеяло. Вот почему ей так верны Оса и Белка. Змея за всеми шпионит за лишний ломоть хлеба. Хотя возможно не только за хлеб… что я вообще знаю?

И меня сегодня сестра Агата пыталась подкупить. Все ее лживые слова, что ее заботит мое будущее. Так настаивала, чтобы я избавилась от ребенка.

Чего она опасается? Что приедет Элрон или кто-то от его имени? И увидит… что? Ту бедность, что окружает сестер? Мои натруженные руки и изможденное лицо? Боится, что я буду жаловаться на свое существование в монастыре?

- Что ты знаешь о сестре Агате? – спросила я Лису.

- Знаю, что она уже много лет живет на этом острове. Про нее много что болтают… о том, что она видит будущее. Ходят слухи, что она может испепелить одним взглядом или наслать страшное проклятие. Ее боятся и ненавидят за злобный характер. Но никто не хочет испытать на своей шкуре, что из этих слухов правда, а что нет.

Я крутилась лежа в постели. Одна фраза из разговора с сестрой Агатой не давала мне покоя.

- Что с тобой? – сонно бормочет Лиса, - скоро рассвет... тебе нужно хоть немного поспать.

- Нужно… но прежде ответь мне, Лиса. Магия появляется только с обретением метки истинности?

- Да… без метки мы обычные женщины. Всегда так было.

Лиса переворачивается на другой бок, но я не даю ей заснуть. Вскакиваю с постели и тормошу Лису.

- Ну что еще? – бурчит девушка.

- Дело в том, что у Агаты нет метки. У нее нет истинной пары. Ты понимаешь, что это значит, Лиса?

15

Весть о том, что я жду ребенка быстро разлетелась по монастырю. Едва я вошла утром в молельную комнату, как попала под прицел пристальных взглядов.

Сестры оглядывались, ощупывая глазами мою фигуру. Хотя смотреть особо не на что. Длинная накидка способна скрыть и большой живот. А уж на моей тощей фигуре и подавно висела как на вешалке.

Я заметила завистливые взгляды. Сестры реально верят, что муж заберет меня с острова? По закону, мое место не здесь. Я и сама это понимаю. И от мысли, что могу покинуть этот остров, сильнее бьется сердце в груди.

Но когда вспоминаю Элрона. Его безразличный холодный взгляд и другую женщину, что теперь живет в моих покоях… я не верю, что будет так просто.

На завтрак я, в отличии от других сестер, дополнительно получаю стакан молока и сладкую булочку.

Мне немного неловко от того, что меня выделяют изо всех и дают поблажки. Но убеждаю себя, что эта пища для ребенка. Иначе мне не выносить его.

После завтрака мы выстроились в ряд, и сестра Агата распределяет работы. Лисе досталась чистка овощей на кухне для приготовления пищи. А мне… штопка белья в теплой комнате, где мы обычно занимаемся рукоделием.

Мы с Лисой переглянулись. В доброту сестры Агаты не очень верилось. Будет опять уговаривать? Подкупать вкусной едой и легкой работой не только для меня, но и для Лисы.

Я сидела в теплой комнате возле окна и штопала дырку на одеяле, когда вошла сестра Агата. Она взяла стул и села напротив меня. Немного понаблюдала за моей работой, прежде чем приступить к разговору.

- Сегодня утром я отправила письмо… теперь твоя судьба в руках бывшего супруга. Для твоего же блага, чтобы он поверил, что это ребенок его.

- Это его ребенок! – прочеканила я, - и он поймет это, когда ребенок родится.

- Глупая. Неужели надеешься, что муж заберет тебя с острова. Не для того он тебя сюда прислал. Он заберет ребенка, и ты больше его не увидишь. Или откажется от него и тогда он будет расти в приюте. Но сначала тебя приедет проверить лекарь…

Сестра Агата посмотрела на меня со злорадством. А потом добавила, склонившись ко мне.

- Не вздумай жаловаться на свою жизнь. Запомни, я могу сделать ее невыносимой. Не тебе, так твоей подруге.

- Вам есть что скрывать? – внезапно спросила я. Вскинула глаза на сестру Агату и поняла, что попала в цель. Та дернулась как от пощечины и побледнела. Но быстро взяла себя в руки.

- Мне нечего скрывать… а ты лучше беспокойся о своей судьбе.

Письмо пришло на пятый день. Я наблюдала из окна, как на рассвете причалила к острову лодка. Сестра Агата спешно спустилась по склону. Бухта была скрыта от моих глаз, и я считала мгновения, когда покажется идущая назад к монастырю фигура сестры Агаты.

На миг посетила мысль – вдруг Элрон прислал ко мне лекаря? И это мой последний день на этом острове.

Боги! Мне не нужно от него ничего... лишь пусть позволит воспитывать ребенка! - мысленно молила.

Позади, обдавая мой затылок теплым дыханием, стояла Лиса. Она ободряюще положила руку мне на плечо.

- Мне будет не хватать тебя, - прошептала она.

- Подожди, мы еще не знаем содержания письма, - с беспокойством проговорила я, когда увидела одинокую фигуру сестры Агаты, возвращающуюся в монастырь.

Приложила ладонь к животу, черпая уверенность в той искре жизни, что росла внутри меня.

Я не запомнила, как простояла на молитве. Все ждала, когда она закончится и сестра Агата наконец обратит на меня внимание.

Но она даже голову не повернула в мою сторону.

Зато на завтрак я получила свою долю склизкой каши и черствый кусок хлеба. И все.

Лиса покосилась на меня, а я взяла ложку и молча начала есть, стараясь не обращать ни на кого внимания.

Ждала, когда закончится этот бесконечный завтрак и я наконец узнаю… хотя уже догадывалась о содержании письма.

На этот раз Лисе досталась работа в хлеву, хотя до этого она все пять дней помогала на кухне. Я замерла, в ожидании приговора. А меня, как всегда, оставили напоследок.

- Кошка… - не скрывая торжества проговорила сестра Агата, - пойдешь убираться в хлев вместе со своей подругой. Вам там самое место.

Сестры стали расходиться по назначенным работам, а я подошла к сестре Агате.

- Что было в письме? Я видела, что на рассвете приплывала лодка.

- Твой муж отказался от тебя… и от ребенка. Твое отродье ему не нужно.

- Покажите письмо! – требую, хотя у этой злыдни и снега зимой не допросишься.

- Иди… работай. Иначе останешься без обеда! - произнесла Агата и отвернулась от меня, показывая, что разговор окончен.

Лиса ждала меня внизу. Подала мне фартук и посмотрела с жалостью. Но спрашивать ничего не стала. Без слов было понятно, что я и мой ребенок никому не нужны.

- Ничего тяжелого не делай. Я сама. Ты только тележку кати, а я соберу грязную подстилку.

Я все время молчала, а Лиса с беспокойством поглядывала в мою сторону.

16

На следующий день моей участью стала уборка огромного двора перед монастырем. Вместе со мной была Ворона. Ночью прошла снежная буря и все завалило серебристым снегом. Я нашла бы это красивым, если бы перед глазами не высилась серая громада монастыря.

Расчистив дорожки, мы с чувством выполненного долга прислонились к стене сарая, опираясь руками на толстые черенки лопат. Застыли в ожидании.

Вскоре показались бредущие по дороге Лиса и Ежиха, с ведрами полными водой. Я закашлялась, привлекая к себе внимание. А после поманила их рукой.

Это напоминало небольшой заговор. Нас четверо, и мы притаились в темном углу сарая. Лиса и Ежиха поставили на пол ведра, в которых таскали воду для сегодняшней помывки. Раз в неделю сестра Агата устраивала для нас банный день, когда мы могли помыться в специальной комнате и постирать свою одежду.

- Нужно попасть в покои сестры Агаты. Мне нужна ваша помощь!

Я посмотрела на окруживших меня девушек. Ворона скептически хмыкнула, а Ежиха задрожала от ужаса.

- Нельзя об этом даже и думать… а если она узнает? Нет… я в этом не участвую, - попятилась Ежиха.

- Постой! Не нужно ее бояться… без тебя ничего не получится, Ежиха. Ты нужна нам! Только ты сможешь открыть дверь. И ты, Ворона, нам очень нужна!

- Что ты хочешь найти? – нахмурившись, спросила Ворона.

- Еще не знаю. Но она явно что-то скрывает. И я хочу понять, что. Пока она не загубила мою жизнь и жизнь моего ребенка. А еще хочу узнать… что написал сестре Агате мой бывший муж.

- Странно, что он не прислал лекаря, чтобы проверить тебя, - протянула Ворона, - по закону он должен удостовериться, что не допустил ошибку, отправив тебя на этот остров.

- Что теперь говорить… но у меня слишком плохое предчувствие. Мне кажется, сестра Агата что-то задумала.

Я обхватила себя руками. Мне прошлой ночью приснился зловещий сон. Приснилось, что я упала с обрыва в бушующее море. А сестра Агата смотрела на меня сверху и жутко смеялась.

Я не стала рассказывать сон Лисе, чтобы не пугать ее. Но дурное предчувствие не отпускало меня весь день.

- Хорошо. Я с вами. Мне тоже не терпится узнать все ее тайны. Что от меня требуется? – спросила Ворона, азартно сверкнув глазами.

- Нужно усыпить сестру Агату. Ты сможешь на нее наслать сонные чары?

- Попытаюсь, но для верности угощу ее своим чудодейственным средством. Для этого мне нужно будет заглянуть на кухню. Оса как раз жаловалась на боли в животе. Вот и будет повод навестить ее. А заодно незаметно добавлю в питье для Агаты щепотку сон-травы.

Мы понимающе переглянулись. Лишь одна Ежиха топталась в стороне.

- Я боюсь, - тихо произнесла она, - вдруг она и правда испепелит меня взглядом.

- У нее нет магии. И нет метки истинной пары, - с нажимом произнесла я.

- Но тогда откуда эти слухи? Почему все так ее бояться? – не сдавалась Ежиха.

- Вот это мы и проверим. Сегодня ночью.

Я мотнула головой, призывая всех разойтись. Слишком подозрительно долго никого из нас не было видно. Наверняка где-то бродит Змея, и внимательно наблюдает, как сестры исполняют свои обязанности. Именно она потом докладывала сестре Агате о тех, кто, кто недостаточно прилежно трудился.

После обеда мы все собрались в помывочной. Это было длинное и узкое помещение с желобами вдоль каменных стен, по которым стекала вода, убегая в специальное отверстие в полу.

Мы с Лисой взяли по корыту и наполнили их водой. Сначала ковшом зачерпнули из котла, что висел над очагом, горячей воды, потом из другого чана разбавили холодной.

Мылись в нижних рубахах, которые противно липли к телу. Одна из сестер нам выдала по куску темного мыла с мерзким запахом. Лиса давно к нему привыкла, но у меня его аромат вызывал рвотные позывы.

Я огляделась, ища глазами Ворону и Ежиху. Девушки появились самые последние. Ворона встретилась со мной глазами и прикрыла веки, показывая, что дело сделано и в питье Агаты добавлено сонное зелье.

Я сжала кулачки, моля богов, чтобы все получилось. И я нашла то, что поможет мне спастись и открыть сестрам глаза на подлинную сущность сестры Агаты.

После помывки мы постирали свое белье в оставшейся после мытья воде. Развесили его тут же, на длинных веревках, что были протянуты по краю стены.

За ужином я наблюдала как сестра Агата клюет носом и скрывает зевоту, прикрывая рот ладонью. Она быстро покинула нас, наказав молиться до тех пор, пока не зазвенит колокол.

- После удара колокола встречаемся внизу, - шепнула я проходившей мимо Вороне. Та тоже самое передала идущей впереди Ежихе.

- А если не получится? – заволноваласт Лиса, когда мы вернулись в свою келью. Мы преклонили колени, делая вид, что молимся. А сами тихо переговаривались друг с другом.

- Тогда сестра Агата испепелит нас взглядом, - мрачно усмехнулась я.

Как только раздался звук колокола, мы положили свернутые кулем накидки под одеяла. В полумраке это вполне напоминало фигуры спящих людей.

Лиса боязливо ухватила мою руку пальцами и пошла за мной по коридору. У меня сердце готово было выпрыгнуть из груди от волненья. В голову закрадывались мысли, что весь наш план сущий бред. Что, если я ошиблась, и сестра Агата действительно видит будущее. И сейчас только и ждет, как мы попадемся в ловушку. А после нашлет на каждую из нас жуткое проклятие.

17

Лиса положила белый конверт передо мной на стол. Я накрыла его ладонью. Пальцы чуть дрогнули, касаясь вытесненного на конверте родового герба Элрона - парящего в небе дракона с клинком, зажатым в когтистых лапах.

Зачем я мучаю себя? Хочу лишний раз удостоверится, насколько Элрону плевать на меня? Он даже палец о палец не ударил, чтобы проверить правдивость слов Агаты. А ведь должен был хоть что-то почувствовать.

Моя метка истинности приобрела более четкую форму. Бледные линии налились розоватым цветом, переплетаясь в сложный узор. Если это произошло у меня, значит и Элрон должен был обратить на это внимание.

Да, наша метка еще далека от идеальной, но ребенок под моим сердцем потихоньку скрепляет связь между нами. Пока такую тонкую и хрупкую. Наверное, метка проявит себя в полную силу уже после родов, когда ребенок появится на свет. Жаль, что это произойдет слишком поздно. Когда уже ничего, между нами, нельзя вернуть.

Но сейчас у меня одна задача. Выжить и родить малыша. Любой ценой. Моя жизнь отныне принадлежит только мне и мне решать, какой она будет.

Я могу сдаться и позволить убить себя безжалостному каменному острову. А могу бороться и ухватить шанс, чтобы изменить судьбу.

- Ежиха, что ты нашла? – комкая конверт, спросила я.

- Сейчас…

Ежиха пыхтела, подковыривая пальцами кусок каменной плиты. Наконец она поддалась, и Ежиха отодвинула ее в сторону, открывая перед нами отверстие в полу. Девушка засунула внутрь руку и вытащила, держа за кольцо, деревянный ларец.

Лиса и Ворона подошли ближе, бросив копаться в шкафах. Я вытянула голову, привстав с кресла. Ежиха отбросила крышку ларца и перед нами засияла россыпь драгоценных монет.

- Что это? Откуда?

Ежиха зачерпнула пригоршню монет и высыпала обратно, прислушиваясь к их звону.

- Наверняка эти деньги присылают на наше содержание. А она присвоила их себе! Только какой ей от них толк?! – негодующе произнесла Ворона.

Мы принялись искать дальше. Я пролистала бумаги на столе. Несколько счетов на оплату. За самые дешевые сальные свечи, которые коптят, распространяя вонь по всей комнате. За муку грубого помола. Судя по записи на счете, сестра Агата не погасила прежний долг.

- Смотрите, целая пачка писем!

Лиса подняла над головой перевязанную лентой стопку с письмами. Мы их разложили под лампой. У тех, что лежали в самом низу, пожелтела от времени бумага и выцвели чернила.

- Это от королевского секретаря… - произнесла Лиса, - он во всех письмах пишет, что ее просьба отклонена. Король пока не видит необходимости ее возвращению ко двору.

- А вот еще одно. Это, кажется, пишет ее ребенок. «Мама, не отчаивайся. Я сделаю все, чтобы вернуть тебя домой».

- И она не хочет возвращаться с пустыми руками, - горько произнесла Ворона, кивая в сторону ларца.

Покопавшись, мы нашли несколько расписок. В них были указаны суммы, которые семьи бракованных девушек перечисляли на их содержание. Лиса протянула мне расписку от Элрона, наверняка ту, что он передал через стражника в день, когда я прибыла на остров. И сумма, выделенная на мое содержание, была довольно не маленькая. Не ожидала от Элрона такой щедрости.

- А что твой муж пишет в последнем письме? – наперебой зашептали девушки.

Я вскрыла конверт. Впилась пальцами в лист бумаги. Голос предательски дрогнул, когда вслух зачитала фразу, выведенную твердой рукой:

«Избавьтесь от ребенка и вы получите то, что хотели»

Листок вылетел из моих ослабевших пальцев, и я с ужасом посмотрела на стоящих напротив меня девушек.

- Разве так можно?

- А это точно почерк твоего мужа? – нахмурившись, спросила Ворона.

Сквозь пелену, застилающую глаза, я вгляделась в строчку письма. Да. Очень похоже. Хотя не так часто он мне писал письма, чтобы я досконально помнила его почерк.

- В любом случае тебе надо выбираться отсюда. Сестра Агата сделает все, чтобы твоего ребенка не стало, - прошептала Лиса.

- Но сначала мы должны разобраться с сестрой Агатой! – Ворона потрясла денежными расписками в воздухе.

- И как вы планируете это сделать?

Мы оглянулись. В дверном проеме стояла сестра Агата и с жуткой усмешкой на губах смотрела на нас.

***

Дорогие читатели!

У меня вышла новая история. Более легкая с элементами детектива. Про попаданку и красавчика инквизитора. Они должны будут изображать влюбленную пару, чтобы найти преступника. Но проблема в том, что они ненавидят друг друга.

Переходите по ссылке и присоединяйтесь к моей новой истории. Буду благодарна за поддержку.

https://litnet.com/shrt/uoK3

18

В комнате разлилась тишина. Такая, что можно услышать звук бешено бьющихся в груди сердец.

Сестра Агата сделала шаг вперед. Чепец был надвинут на самые глаза, которые были похожи на два раскаленных уголька.

- Ну все. Сейчас она меня точно испепелит, - пискнула Ежиха.

Отползла назад, впиваясь спиной в стол. Стол пошатнулся и письмо от Элрона, что лежало на самом краешке, упало, царапнув мою ногу. Наверное, это и вывело меня из оцепенения.

- Мы хотим объяснений, - разрезал тишину мой голос, - вы получаете деньги на наше содержание…

- Как вы смели ворваться в мои покои! Копаться в моих вещах! Вы, ничтожные твари!

Сестра Агата наступала на каждую из нас. Ежиха вжалась в ножку стола и тихо скулила. Лиса потупила взгляд и сжалась в комочек. У Вороны безвольно упала рука и из ее пальцев выскользнули на пол листочки с расписками.

- Мы не твари… - прошептала я.

- Что ты сказала?

- Мы не твари, - громче произнесла я, - мое имя Майра!

- Нет у вас здесь имен! Сейчас вы все пойдете вниз. В подземелье. И будете сидеть в ледяных камерах, пока не вымолите прощенье…

Агата давила нас взглядом. Когда ее глаза впивались в мои, то накатывал ужас и хотелось упасть перед ней на колени и молить о пощаде.

«У нее есть магия» - подумала я, - «как же я ошиблась!»

- Встаньте друг за другом и спускайтесь вниз. Я слежу за вами, - звенел в ушах голос сестры Агаты.

Мы послушно встали в ряд.

Я все пыталась стряхнуть морок. Когда сестра Агата не смотрела в глаза, то становилось легче. Ее голос в моей голове затихал, и я обретала способность мыслить.

Ежиха шла впереди нас тихо всхлипывая. Следом Лиса, обреченно опустив плечи. Потом Ворона…

- Прости, - прошептала я ей, - я подвела вас.

- Ты можешь сопротивляться? – чуть оглянувшись, спросила Ворона.

- Молчать! – крикнула сестра Агата.

Она шаркала, идя за нами. В ее руке звенела связка ключей в такт шагам.

- Я пытаюсь, - все же шепнула я Вороне.

Мы дошли до лестницы, что вела вниз. В подземелье. Ежиха приподняла над головой лампу, освещая нам путь.

- Откуда у нее магический дар? Я не понимаю? – я готова была взвыть от бессилия.

- Нет у нее дара, - Ворона расправила плечи, - она руку к груди прижимает. У нее наверняка амулет-подчинения на шее висит.

- Что вы там шепчетесь?! Я запрещаю! Живо посмотрите на меня!

Мы с Вороной переглянулись. Действие чар проходило. Главное удержаться и не дать сестре Агате взглянуть нам в глаза.

- Стой! – шевельнула губами Ворона. Я кивнула.

Застыла на месте. На повороте, что вел в глубь подземелья. Сестра Агата налетела на меня. Воскликнула.

- Ах ты, тварь! Я приказываю! Иди вперед!

- Мое имя Майра, - выдохнула я. Развернулась, смотря куда угодно, только не в лицо Агаты.

Ворона налетела сзади. Обхватила плечи Агаты и крикнула:

- Сдерни с нее амулет. Быстрей!

Я просунула руку под накидку. Пальцы коснулись гладкой пластины на груди.

- Не смей! – взвизгнула Агата, тараща глаза.

Но я ухватилась пальцами за пластину и со всей силы дернула на себя, обрывая шнурок.

Сестра Агата обмякла в руках Вороны. Ее глаза потухли, и сама она словно превратилась в сгорбленную старуху.

- Ты должна слушать меня. Исполнять все, что я говорю, - четко произнесла я, глядя в глаза Агаты. Та послушно кивнула, но в глубине ее глаза полыхнули ненавистью.

- Запрем ее в подземелье, - произнесла Ворона.

Ежиха и Лиса растерянно стояли посередине коридора. Лиса потерла виски и встряхнула головой. Ее взгляд прояснился, и она недоуменно посмотрела на нас, ведущих под руки сестру Агату.

- Открывай дверь в камеру, - Ворона кинула ей связку с ключами.

Лиса подошла к ближайшей двери с решетчатым оконцем и перепробовав несколько ключей, открыла дверь.

- Располагайся. Эте теперь твоя новая комната, - Ворона впихнула сестру Агату в темное помещение и закрыла дверь.

- Вы еще поплатитесь за это! – раздался угрожающий голос Агаты. Но Ворона только фыркнула в ответ.

Мы вышли из подземелья. После пережитого ужаса накатила волна облегчения, и мы зашлись в истерическом смехе.

- Как я испугалась! Думала, конец. Сейчас в головешку превращусь, - хихикнула Ежиха.

- А я готова была ползать на коленях и вымаливать прощение, - усмехнулась Лиса.

- Но теперь… что мы будем делать дальше? – нахмурилась я

Мы все посмотрели на Ворону.

- Для начала, поможем тебе сбежать отсюда, - улыбнулась Ворона, - и еще, хочу, чтобы вы знали. Мое имя Стелла.

19

Утром все сестры с недоумением уставились на Ворону, когда она появилась в дверях вместо сестры Агаты.

- Сестра Агата приболела, и теперь вместо нее… Я!

Мы с Лисой переглянулись, улыбнувшись друг другу. Представляли, какой сейчас шок испытывают остальные сестры. Недоверие и непонимание, что ждать дальше.

То, что благодаря нашим усилиям сестра Агата отстранена от дел, это еще полбеды. Главное – навести порядок. Понять, какими средствами располагает монастырь и как правильно ими распорядиться.

Но жизнь безусловно измениться к лучшему для всех. Самое важное сейчас – держаться вместе и помогать друг другу.

- Вместо молитвы я предлагаю познакомиться. Все меня знают по прозвищу Ворона. Меня зовут Стэлла! Как многие из вас знают, я уже больше года живу в монастыре. Меня сослали за использование запретной магии… да, я оступилась один раз.

Ворона замолчала, закусив губу. Но вновь вскинула голову и добавила:

- Кто следующий?

Сестры выходили вперед и рассказывали о себе. Многие умалчивали о причинах, почему были сосланы в монастырь. Вспоминать слишком больно. Но назвать свое имя хотелось всем.

- Мое имя Элиза, - сказала Лиса, когда дошла очередь до нее, - я здесь почти год. И все из-за метки истинности…

Лиса вскинула руку вверх. Отогнула рукав, демонстрируя алое пятно метки истинности.

- Это несправедливо. Она настоящая. А тот… с кем она меня связала, даже не знает о ней.

Мы все уставились на Лису. То, что она рассказала, слишком невероятно.

- Как это произошло? – спросила Ворона.

- Прошлой весной к нам в дом принесли мужчину. Знатного лорда. Он был сильно ранен. На охоте на него напал дикий вепрь и тот мужчина… он истекал кровью. Мне приказали заботиться о нем, пока не привезут лекаря. Я смыла кровь с его тела и перебинтовала раны. Мужчина не приходил в себя. В бреду хватал меня за руку и шептал – не уходи. Вскоре появился лекарь и меня выпроводили из комнаты. Когда я мыла руки то увидела метку. Сначала не поняла, что это. Думала, что это кровь мужчины застыла на моей руке…

Лиса запнулась. С отчаянием посмотрела на нас. А у меня ком в горле встал от ее рассказа.

- А потом приехала девушка. Заявила, что она невеста того мужчины. Случайно увидела эту проклятую метку на моей руке и обвинила меня в том, что я ее подделала. Потому что на ее запястье есть точно такая же! За мужчиной прислали экипаж и увезли тем же вечером. А через два дня в мой дом явился судья со стражами. И вот я здесь… вместе с вами.

- Это ужасно, - произнесла я, - неужели нет никого, кто бы вступился за тебя?

- Мой род беден. Отец болен, а брат далеко и не знал о случившемся.

Лиса вернулась на свое место. Настала моя очередь рассказать о себе.

- Мои имя Майра. Мой муж отказался от меня, потому что я не могла родить ребенка.

- Но сейчас ты беременна. Разве не должен твой муж забрать тебя? – спросила одна из сестер.

- Муж отказался от ребенка, - глухо ответила я.

Послышался ропот. Сестры начали строить предположения, почему так произошло. Попросили показать мою метку.

Я приподняла рукав платья. По сравнению с алым узором Лисы, моя метка выглядела выцветшим переплетением тонких линий.

- Видела я раньше подобное, - произнесла одна из сестер, - твоя метка проявится, когда ты родишь ребенка. Если выживешь. У тебя слишком мало силы, чтобы перенести роды. А ребенок заберет последние. Мне жаль…

Это звучало как приговор. Сестра Агата говорила тоже самое. Значит, не врала.

- Но есть и хорошая новость. Твой муж почувствует рождение ребенка. И заберет его себе. Он не сможет от него отказаться. Твой ребенок не останется сиротой.

Тоже мне, хорошая новость. Судя по письму, мой ребенок в опасности. Элрон не хочет его рождения… или его новая жена. А я очень не хочу умирать на этом острове.

Мы все дружно позавтракали. Первый раз за этим столом прозвучал приглушенный смех и пустая болтовня. Никто из сестер не спросил, что с сестрой Агатой и как долго ее не будет. Понимали, что произошло что-то серьезное. Но безоговорочно уступили Вороне власть.

Работы мы договорились выполнять по очереди. Кто-то сегодня чистит стойла, а завтра помогает на кухне. Что бы было по справедливости.

Сразу после завтрака ко мне подошла Ворона.

- Пойдем отнесем завтрак сестре Агате, а заодно узнаем, как вызвать лодку с берега.

Я положила ей в глубокую миску кашу и отрезала кусок хлеба. Ворона захватила кувшин с питьем.

Сестра Агата зашипела, увидев нас. Вцепилась в прутья окошка в двери и угрожающе произнесла.

- Вы еще поплатитесь за это! У меня есть покровители во дворце!

- Дворец далеко. И судя по письмам, королю нет никакого дела до твоей судьбы. А с нами ты можешь договориться.

- Что вы хотите?

Сестра Агата бросила голодный взгляд на миску, что я держала напротив окна.

20

Сборы не заняли много времени. В небольшой дорожный мешок поместилась вся моя одежда.

Вечером мы вчетвером собрались в нашей с Лисой келье. Ежиха принесла несколько лепешек, что остались от ужина. Заботливо завернула их в тряпицу.

- Тебе в дорогу. Неизвестно, где и когда пообедать придется.

Это верно. Ворона дала мне адрес селения, где жила ее бабушка. Но до него путь неблизкий. Если мне посчастливится купить место в дилижансе или нанять повозку, то к вечеру я буду на месте.

- У моей бабушки очень сильный целебный дар. Знала бы ты, скольким малышам она помогла появиться на свет! К ней даже знатные дамы обращались за помощью при родах.

- Ты не хочешь уйти со мной?

- А кто будет приглядывать за сестрой Агатой? Я этот амулет никому доверить не смогу.

Ворона хмыкнула. Положила руку на грудь и сжала пластину амулета сквозь ткань платья. Добавила с грустью в голосе:

- Я была слишком глупа и совершила ужасный поступок. Здесь мне самое место.

- А ты? – спросила я Ежиху, - не хочешь сбежать с этого проклятого острова?

Девушка покачала головой.

- Я живу на острове несколько лет. Привыкла. Да и пойти мне некуда. Я сирота Мой муж погиб. Его младший брат все прибрал к своим рукам. А меня отправил жить в монастырь.

- Вы с мужем были истинной парой?

Я посмотрела на девушку с сочувствием. Если истинная связь сильна, то потерять свою пару – это большое горе.

- Да, - кивнула Ежиха. Смахнула рукой набежавшую слезу, - я думаю, что гибель моего мужа неслучайна. Но доказать ничего не могу. В любом случае мне здесь жить безопасней. Да и Стелле нужна моя помощь.

Ворона и Ежиха понимающе переглянулись. После мы дружно посмотрели на Лису.

- Сбежать? – девушка испуганно округлила глаза.

- Уйти и попытаться доказать свою невиновность. Найти того мужчину, с которым тебя связала метка истинности. Разве ты не хочешь добиться справедливости? – произнесла я с нажимом в голосе.

Лисе на острове точно не место. А с ее слабым здоровьем будет трудно пережить суровую зиму.

- К тому же мне нужна будет помощь, - жалобно добавила я, видя нерешительность Лисы.

- Хорошо, я уйду. Но только ради тебя, Майра. А тот мужчина, истинный… я даже не знаю, кто он. Наверняка очень знатный лорд. И наверняка уже взял в жены свою невесту с меткой истинности. Зачем я ему? Я бы хотела встретиться со своим братом. Надеюсь, он вернулся домой.

В приподнятом настроении мы помогли Лисе собрать вещи. Мешок у нее получился не больше моего. Ворона дала мне кошелек, набитый монетами.

- Твой муж даже не представляет, на какое благое дело они пошли, - усмехнулась она.

Ночью, после того как прозвенел колокол, мы поднялись на вершину башни. Ветер рвал полы накидок, пока мы зажигали сигнальный фонарь. Пламя несколько раз гасло, и я с волнением думала, что ничего не получится. Но вот огонь занялся и Ворона накрыла его сверху стеклянным колпаком.

Мы долго вглядывались в даль. В очертания берега, что виднелся на горизонте. Но вот вспыхнула в ответ яркая точка на другой стороне.

- Получилось!

Я готова была плясать от радости. От осознания, что я завтра утром покину этот остров.

- Получилось, - протянула Ворона, - но это еще не все. Если ты не хочешь, чтобы муж нашел тебя, то нужен талисман. Такой, что скроет метку и рождение ребенка.

- В таком случае мне никогда не скрыться от мужа. Что толку в моем бегстве с острова? Если Элрон захочет найти меня, то легко это сделает. Особенно после того, как ребенок появится на свет.

- Я что-нибудь придумаю, - пообещала Ворона.

Я почти не спала эту ночь. Моя жизнь в очередной раз делала крутой поворот и не известно, куда приведет эта дорога.

Переживу ли я рождение ребенка? Мне так страшно оставлять его одного в этом мире. Успокаивало, что рядом будет Лиса. Если со мною что-то случится, она позаботится о ребенке. В этом я могу быть уверена.

Мы встали еще до рассвета. Тихо оделись и закинули за спину свои вещевые мешки. Как всегда по утрам, меня немного подташнивало и шатало от слабости. Лиса подхватила меня под руку и помогла спуститься по лестнице вниз. Ворона и Ежиха уже ждали нас у входа.

- Я видела белый парус вдалеке. Лодка скоро причалит в бухту, - произнесла Ворона.

Мы вышли из монастыря. Напоследок оглянулись, оставляя здесь свое прошлое.

Дул пронизывающий ветер. Лиса остановилась и вскинула вверх руки.

- Сейчас я укрощу его. Давно я этого не делала! - с азартом произнесла девушка.

Ветер постепенно утих и выглянувшее из-за туч солнце осветило нам дорогу к берегу.

Лодка приближалась, покачиваясь на волнах. Лиса наполнила ее паруса ветром и мы, затаив дыхание, ждали ее приближение.

- Я сделала тебе талисман, - тихо произнесла Ворона.

Она вложила мне в руку продолговатый камень. По форме он напоминал каплю и был прозрачным как стекло. Я вопросительно приподняла бровь.

21

- Будет мальчик.

Старая Ана ощупала мой живот. Приложила ухо, прислушиваясь.

- Сильное сердце. Родится здоровый и крупный ребенок. Ты пьешь настой из трав, что я дала?

- Каждое утро. Но мне с каждым днем все хуже и хуже. Я уже не уверена, что у меня хватит сил пережить роды.

- Думай о цели, ради которой стоит жить.

- Это мой ребенок. Я хочу увидеть его. Прислонить к своей груди. Услышать смех и первое слово.

Я приложила руки к округлившемуся животу. Почувствовала изнутри толчок в бок.

- Все будет хорошо, - заглядывая мне в глаза, сказала Ана. Положила сверху на мои ладони свои узловатые руки. Чуть сжала, чтобы я почувствовала легкий толчок вливаемой в меня силы.

Стелла была очень похожа на свою бабушку. Те же темные пронзительные глаза и чуть вьющиеся темные волосы. Только у старой Аны их посеребрила седина. Тот же независимый нрав и сила воли. А еще чудесная сила, помогающая излечивать хворь.

Уже больше полугода мы жили в селении на берегу реки. За рекой глухой лес, который обильно снабжал грибами и ягодами. А также целебными травами, какие у старой Аны были заготовлены на случай любой болезни.

Дом, в котором мы жили с Элизой, стоял на самой окраине. Раньше в нем жила Стелла и старая Ана уступила его нам.

В первый базарный день мы накупили себе в дом новой утвари и две перины, набитых гусиным пухом. В доме была единственная кровать. У местного плотника заказали еще одну.

Старая Ана часто навещала нас. Расспрашивала о своей внучке и вытирая набежавшие на глаза слезы слушала, как мы вместе наказали сестру Агату.

- Она всегда боевая была. Никогда не обращала внимание на опасность, - кивала старая Ана, - только не довело ее это до добра.

- Как Стэлла оказалась в монастыре? – спросила я как-то старую Ану.

- Однажды к ней приехала знатная леди. В роскошном экипаже, запряженном тройкой великолепных коней. Лица я ее не видела, так как его скрывала вуаль. Но судя по голосу, она была довольно молодой. Стелла выпроводила меня за загородку, а сама принялась шептаться с гостьей. Мне эта леди сразу не понравилось. И как оказалось, дурное предчувствие не обмануло.

- Что же хотела эта леди?

- Я не сразу поняла. Только Стэлла стала пропадать по ночам, и я догадалась, что она делает что-то запретное. Для той леди. Стелла и раньше занималась магией. Хотела денег скопить и уехать в город. Даже не пойму, откуда в ней эта сила. Моя только добро творит, а Стелла легко могла приворотное зелье сделать. Через несколько дней леди вернулась. Получила желаемое, а у моей внучки наполнился кошелек золотыми монетами. Только не долго она радовалась. Через три дня прибыл страж и мою внучку обвинили в колдовстве. Ее забрали от меня и больше я ее не видела.

- Что же она сделала для той леди? – Элиза нахмурилась. Неосознанно провела пальцами по метке истинности на запястье.

А старая Ана ответила.

- Метку истинности. Вот что она сделала для той леди. Мне удалось подслушать ее имя. Райден. Леди Райден. Так сказал ее слуга, что помогал ей взобраться в экипаж. Она споткнулась о кочку на дороге. А слуга подхватил ее за руку и добавил – «осторожней, леди Райден». Я как раз к Стелле шла и оказалась позади ее экипажа. Вот поэтому мне и удалось услышать.

Мы с Элизой переглянулись. Странно, что Стеллу сослали в монастырь, а не бросили в темницу, как поступают с ведьмами.

В селении дружелюбно приняли наше появление. Старую Ану все любили. Всем соседям и знакомым она объявила, что мы ее дальние родственницы и теперь будем жить в доме ее внучки.

Когда мой живот вырос настолько, что скрыть его стало невозможно, местные кумушки тут же принялись помогать собирать приданое для ребенка. Так у нас в доме оказалась подвесная люлька и крохотные детские вещички. А также я выслушала кучу советов, как управляться с младенцем.

Чем ближе подходило время родов, тем реже я выходила из дома. Ребенок забирал все мои силы, и я с трудом вставала с постели.

- Элиза, ты ведь позаботишься о моем сыне? – спросила я как-то вечером подругу. Та сидела у окна, вышивала на детской рубашечке замысловатые узоры.

- Не говори глупостей, Майра. Ты сама вырастишь сына.

Только мне с каждым днем в это верилось все меньше. Мои руки стали тонкие и прозрачные. Так, что просвечивали голубые жилки. И метка истинности на бледной коже смотрелась особенно ярко.

Я никогда не снимала талисман, что сделала для меня Стелла. И надеялась, что мы достаточно далеко, чтобы никогда не встретиться с Элроном. У него теперь есть ребенок от Вайолетт. А мой сын будет только моим! Если я выживу…

Роды начались поздней ночью. Я слабо вскрикнула и Элиза тут же подбежала ко мне.

- Что с тобой, Майра?

- Кажется… начинается. О боги, как же больно!

- Жди. Я сейчас приведу старую Ану.

Элиза убежала, хлопнув дверью.

Мое тело свело судорогой, и я закричала от безумной боли. Провалилась во тьму. Когда вынырнула из небытия, то увидела склоненное надо мной лицо старой Аны.

22

После родов я проспала почти трое суток. Старая Ана не отходила от меня. Будила, чтобы влить мне в рот несколько ложек бульона или дающий силу отвар из трав.

Элиза взяла на себя заботу о моем сынишке. В первый же день старая Ана на рассвете собрала целебных трав и устлала дно корыта. Элиза наполнила его горячей водой, запаривая травы. Когда вода немного остыла, искупала ребенка в целебной воде.

Потом, после купания, старая Ана туго спеленала ребенка и приложила к моей груди.

- Какой сильный у тебя сын. Настоящий Дракон! Интересно, каким даром наградят его боги? И какой достанется тебе?

На миг вынырнув из сна, я крепче прижала сынишку к груди. Улыбнулась, услышав, как он старательно чмокает губками, добывая из груди вожделенное молоко.

Элрону подчинялся огонь. Как и всем мужчинам его рода. Так что сомневаться не приходилось, что мой сын легко овладеет огненной магией.

А я давно смирилась, что обделена даром. Чудо, что вообще выжила и теперь могу прижать ребенка к своей груди. Гладить его густые волосики и любоваться крохотным личиком со смешно нахмуренными бровками.

Я смотрела на ребенка сквозь полуопущенные ресницы. Пыталась бороться и не провалиться в сон. Так хотелось любоваться своей крохой. Но слабость брала свое. И каждый раз я незаметно для себя засыпала. Одной рукой прижимая к себе ребенка. А другой – сжимая в кулаке амулет.

На рассвете четвертого дня я распахнула глаза и поняла, что сила наполнила все мое тело. Такое чувство, что прямо сейчас готова пуститься в пляс и переделать все дела по дому.

Поднялась и села на краю кровати, спустив вниз ноги. Разжала кулак, посмотрела на амулет, каплей застывший на ладони.

Сомнений нет, что Элрон почувствовал рождение ребенка. Моя метка проявилась и вошла в силу. У Элрона наверняка произошло тоже самое. Представляю его изумление. Он всю жизнь считал, что ошибся, взяв меня в жены. И что метка бракованная. А тут такой сюрприз!

Но все же я по-прежнему не доверяла своему бывшему мужу. Если Вайолет родила сильного сына, то мой ребенок будет лишним. Наследником может быть только один. Я не хочу, чтобы мой сын пострадал.

Кое как связала разорванный шнурок и надела амулет на шею. Спрятала за сорочку. Элрон, даже если и будет искать меня, то приедет на остров. А Стелла никогда не выдаст ему мой новый дом.

С нежностью посмотрела на сладко спящего сынишку в люльке. На серьезное личико и упрямо поджатые губки. В сердце кольнуло. Как же мой сын похож на Элрона!

В животе жалобно заурчало и я тихонько вышла из комнаты. В доме имелась небольшая кухня с очагом, отделенная перегородкой от комнаты. Жутко хотелось есть. Кажется, что даже живя в монастыре, постоянно недоедая, я не чувствовала такого зверского голода.

Разожгла огонь в очаге и повесила на крюк небольшой котелок с водой. Насыпала крупы и помешала ложкой с длинной ручкой. А пока каша булькала в котелке, нашла вчерашнюю краюху хлеба и с жадностью съела все до последней крошки. Пошарила в шкафу, в поисках какой-нибудь еды. На свое счастье нашла плошку с медом, несколько сухарей из ржаного хлеба и кусок сыра. Макнула сухарь в мед и с наслаждением вгрызлась в него зубами.

Элиза вышла, потирая глаза. С изумлением посмотрела на меня, жующую сухарь, как самое вкусное лакомство.

- Ого! Кажется у кого-то разыгрался аппетит!

- Ты даже не представляешь, какой! Кажется, что я не ела лет сто!

- Подожди. Сейчас я схожу за молоком и принесу свежего хлеба и ты поешь вдоволь.

Элиза быстро заплела в косу свои длинные рыжие волосы. Я иногда продолжала звать ее Лисой, потому что ей безумно шло это прозвище. Лиса накинула на платье легкую накидку, прихватила несколько монет и корзину.

Небольшая базарная площадь располагалась центре селения. Элиза каждое утро ходила на базар за продуктами. Но не только это было целью ее визита на площадь.

Через день мимо селения проезжала почтовая карета. Она направлялась в крупный город, что находился дальше по дороге.

Элиза стояла на обочине. Ждала, когда появится карета. Возничий уже приметил девушку и знаками показал, что писем для нее нет.

Элиза ждала известий от брата. Как только мы обосновались в селении, Элиза написала письмо старому слуге, что всю жизнь прислуживал ее отцу. Спустя месяц получила ответ.

Слуга писал, что его господин скончался от давно мучившей его хвори. Молодой хозяин приезжал проститься с отцом, но вскоре опять отбыл по одному ему ведомым делам. Дом стоит заброшенный, но верный слуга заглядывает в него, чтобы протопить очаг и выгнать сырость из стен. Когда молодой хозяин возвратится - неведомо. Но слуга обещал письмом дать знать, если будет что-то известно.

Элиза вернулась, с трудом неся корзину полную продуктов. Весело защебетала, выгружая на стол хлеб с хрустящей корочкой и головку молодого сыра. Творог. А также большую рыбину с серебристой чешуей, которую мы решили приготовить на обед.

По грустным глазам Элизы я поняла, что письма нет. Она была уверена, что брат возвратится домой до конца весны. Но вот настало лето, а известий от него все не было.

Мы успели позавтракать, как послышался возмущенный рев и-за загородки.

- Эрик проснулся, - произнесла я и быстро допила остатки отвара.

23

Элрон.

Элрону снилась Майра. Его бывшая жена.

Она склонилась над детской кроваткой. Волосы падали на ее лицо и Элрону был виден лишь нежный изгиб ее щеки и уголок розовых губ. Майра медленно распрямила спину и Элрон увидел, что она держит в руках… ребенка. Темноволосого малыша, который не сводил взгляда с лица матери.

Майра что-то шептала и улыбалась ребенку. А Элрон не мог отвести от нее глаз. Перехватило дыхание, а в груди словно что-то разбилось на части. И из образовавшейся трещины потек жар, наполняя все его тело. Возникло дикое желание прикоснуться к этой женщине. Почувствовать аромат кожи и окунуться в глубину фиалковых глаз.

Раздался истошный крик ребенка и Элрон открыл глаза. Приложил ладонь туда, где сердце, чувствуя под рукой его громкий стук.

Ребенок плакал все сильней и сильней. Элрон поднялся с постели и позвал:

- Вайолет?

Жена не отзывалась. Элрон выругался сквозь зубы и побрел в детскую.

Его крохотная дочь протянула ручки, когда он склонился над ней. Жалобно всхлипнула всем тельцем.

Элрон взял ее на руки и прижал к себе. Девочка ненадолго успокоилась, но вскоре опять заголосила с удвоенной силой.

- Что с тобой, Лея? Голодная?

Элрон покачал ребенка на руках. В последнее время заботится о нем ему приходилось все чаще. Вайолет совсем не обращала на дочь внимание. Няни долго не задерживались. Вайолет всегда находила к чему придраться. Последняя сбежала три дня назад, а новую так и не нашли. Кормилица приходила несколько раз в течении дня. На ночь оставляла сцеженное молоко в бутылочке, горлышко которой было закупорено жгутом из тонкой материи.

Элрон поудобнее перехватил малышку руками. Приложил к капризно раскрытым губкам кончик полотна. Наклонил бутылочку, что бы заструилось молоко. Несколько капель упали в приоткрытый ротик. Девочка зачмокала губками, прося еще.

Элрон терпеливо ждал, пока дочь насытится и не начнет дремать на его руках. С нежностью разглядывал крохотное личико с носиком кнопкой.

Элрон давно мечтал о ребенке. Безумно хотел сына. Но родилась дочь. Слабая и болезненная. Постоянно оглушающая плачем дом.

- У меня должен был родится сын, - упрямо заявила Вайолет, когда малышка только появилась на свет. Отказалась брать ее на руки и тут же приказала привести в дом кормилицу.

Элрон положил малышку в кроватку и заботливо укрыл одеяльцем. Немного постоял, любуясь нежным изгибом щеки. Такая хрупкая и беззащитная… как его бывшая жена.

Элрон дернулся, когда на него лавиной воспоминания обрушился увиденный ночью сон. Майра, укачивающая на руках ребенка.

Он почти забыл ее… не вспоминал. А сейчас не может выкинуть из головы.

К тому же метка ярко расцвела на его руке. Элрон посмотрел на четкое переплетение линий. Коснулся их пальцами. И в сердце сразу болезненно защемило.

- Милый, вот ты где… - Вайолет заглянула в детскую.

- Тише, ребенок спит, - рыкнул он на нее.

Вышел, плотно закрывая за собой дверь.

- Где ты была? Ты должна следить за ребенком, раз не способна выбрать ей няню!

- Кто захочет с ней возиться? Она орет целыми днями! Я больше не могу так!

- Она наша дочь! – Элрон схватил Вайолет за руку и притянул к себе. Яростно заглянул в глаза, - я хочу, чтобы ты заботилась о ней!

- Зачем? Лекарь сказал, что она не проживет долго. Я хочу подарить тебе другого ребенка. Сына. На этот раз получится. Я обещаю.

Вайолет оплела руками Элрона за шею. Прижалась всем телом и жарко прошептала:

- Мы так давно не были вместе. Я хочу тебя. Прямо сейчас.

Из детской раздался жалобный плач.

- Не обращай на нее внимание…

Вайолет потянулась к Элрону губами, но он грубо оттолкнул ее.

- Иди и успокой дочь!

- Ты больше не любишь меня, Элрон? – Вайолет всхлипнула и смахнула несуществующую слезинку.

- Я женился на тебе только из-за ребенка, - зло выплюнул Элрон.

- Врешь! Ты изменился. Это все из-за проклятой метки на твоей руке. Тебе нужно избавиться от нее. Раз и навсегда.

Вайолет вцепилась в рубашку Элрона. Требовательно взглянула в глаза.

- Это не твое дело, - процедил Элрон.

Отцепил руки Вайолет от своей рубашки. Поморщился, вглядываясь в ее плаксивое лицо. А ведь когда-то он находил его красивым. А сейчас вся она, ее прилипчивость вызывало лишь отвращение.

- Ты куда? – подавшись за ним, произнесла Вайолет.

- К дочери, - холодно ответил Элрон и захлопнул дверь перед ее носом.

Малышка всхлипывала, жадно хватая губками воздух. Элрон взял ее на руки, вместе с одеялом. Прижал к себе, согревая теплом своего тела. Уселся в кресло с дочкой на руках. Так и заснул, покачивая на руках ребенка.

Утром Вайолет ластилась к нему, как кошечка. За завтраком сама прислуживала, пытаясь угодить.