Развод. Дочь моего мужа

Глава 1

– Обычно мужья из командировок подарки привозят, а не детей.

Я неловко шучу, рассматриваю незнакомую девочку. Она устроилась на нашем кресле-качалке. На меня не реагирует, играет с каким-то щенком.

У меня пол уходит из-под ног. Ноги подкашиваются, тело словно перестаёт мне принадлежать.

Встряхиваю головой, отгоняя глупые мысли. Это не может быть то, что я подумала.

Мой муж не изменщик.

Он не мог…

Пару раз у нас оставались дети друзей, когда случалось ЧП. Но я всех их знала, видела. И Макар всегда предупреждал в таких случаях.

А тут…

Я вернулась домой, и у нас лишний ребёнок появился.

Девочка ойкает, возвращая к себе внимание. Светленькая, голубоглазая.

Очень похожа на Сашу. Нашу с мужем дочь. Почти один в один.

А ведь дочка вся в отца пошла, его копия.

И эта чужая девочка…

Я упираюсь ладонью в стену. Чувствую, что ещё немного и сползу вниз. Голова кружится, а сердце до боли сжимается.

– Мак, что происходит? – спрашиваю я взволнованно. – Чья это девочка?

– Моя, – невозмутимо заявляет муж. – Это моя дочь.

Я задыхаюсь. Слова любимого бьют так сильно, что в глазах темнеет. Держусь в сознании лишь на злости.

Она колючками впивается в кожу. Раздирает до крови, вызывая крик внутри.

Я смотрю на мужа. На девочку. На Макара.

Его слова кажутся какой-то шуткой. Глупой и злой. Сейчас муж рассмеётся, притянет меня к себе. Скажет «Поверила, дурочка?», и всё будет хорошо.

Но Макар серьёзный. Решительный. Не смеётся и не шутит.

А у меня внутри всё обрывается.

Я не могу понять. Ступор какой-то.

У мужа есть дочь, две. Наши дочери!

У нас всего трое детей.

Бунтующий подросток, дебошир-сын и лапочка-дочка. Полный набор. И у нас всё хорошо же. Хорошо!

А если у мужа ещё одна дочь…

Получается…

– Как это? – я спрашиваю хрипло. Чувствую себя идиоткой. Потому что поверить в это невозможно. – Девочке же лет шесть.

– Ей пять лет.

– А мы в браке тринадцать!

Мы вместе ещё с университета. Я была на первом курсе, а о нём все девочки в общежитии мечтали.

Красивый, обаятельный. С загорелой кожей и пронзительными голубыми глазами. Перехватывал дыхание одним своим видом.

А ещё он был холодный и непреступный, что интересовало всех только сильнее.

Меня он отталкивал своей хмуростью. Пока я не узнала, каким бывает Макар. Заботливым, нежным, внимательным.

Он казался мне самым лучшим мужчиной в мире.

За столько лет я ни разу в нём не сомневалась. Знала, что правильному человеку сказала «да».

А теперь…

Ничего не знаю.

Не узнаю этого мужчину.

– Четырнадцать, – произносит Макар.

– Что?

– Мы в браке четырнадцать лет. Сама же упрекала, что я в годах запутался. И переживала, что тринадцать несчастливое число.

– Четырнадцать, да. Это всё, что тебя смущает? У тебя дочь на стороне, а тебя волнует срок?!

– Сын был бы лучше?

Спокойный голос Макара убивает меня. Он словно совсем не чувствует вины. Будто это нормально.

А у меня голова взрывается. Внутри вулканом извергаются эмоции. И боль затапливает, всю меня охватывает.

Сползает ручейками лавы, прожигая до нутра.

Как же так, Мак?

– Ты изменил мне, – озвучиваю очевидное. – Макар, ты мне изменил!

– Это старая история.

– С-старая? Т-ты…

– Тебе плохо, Ксюш? Может, тебе водички?

Я качаю головой. Это всё кажется бредом. Сюром.

Не может Макар мне изменить, завести вторую семью на стороне, а после так спокойно разговаривать. Словно это в порядке вещей.

– Ты. Мне. Изменил! – я срываюсь на крик. Толкаю мужа, меня трясёт. – Макар! Ты хоть понимаешь…

– Не кричи, Ксю, ты ребёнка пугаешь, – муж перехватывает мою ладонь. – Нют, иди погуляй на улице.

– Но…

– Иди.

Девочка слушается. Подхватывает свою собаку, отодвигает стеклянную дверь в сторону, уносится на улицу.

Там ведь холодно. Сегодня снег выпал. А она раздета!

Я одёргиваю себя. Это чужая дочь. Вон, у неё отец есть. Он должен думать об этом.

Я не выдерживаю. Открываю рот, чтобы сказать, но девочка сама возвращается. Подхватывает пальтишко с дивана, снова убегает.

Глава 2

– Не смей!

Я тигрицей бросаюсь за мужем, перехватываю его на средине лестнице. Возле входа уже шумела малышня.

– Не смей, Мак, - щурюсь зло. – Свои проблемы вываливать на моих детей.

– Наших, – поправил меня муж.

– Вот именно. Наши дети. Со своими – разбирайся как хочешь. Но наших не впутывай. Не смей им ничего рассказывать. Вывалить новости, будто они только и ждут, когда отец притащит домой внебрачных детей.

Внутри клокочет от боли и обиды. Не только сама измена раздирает когтями сердце. А то, как теперь себя ведёт Мак.

Безразлично и отстранённо. Я ему совершенно не нужна?

Он говорил, чтобы выбрал детей. Хотел остаться с нами. То есть, с ними.

А я где в этом желании?

Я хоть что-то значу для мужа после всех лет?

– Мам, ты где? – кричит старшая дочь. – Я этого подкидыша сейчас удавлю!

– А вот и не удавишь, – смеётся Тоша. – Меня больше любят. Потому что я единственный сын.

– Ты станешь единственный мёртвый сын. Мам!

Я тяжело вздыхаю. Нужно идти и разбираться, пока дети друг друга не удушили. Они бывают дружные за пределами дома.

Но тут…

Три маленьких всадника Апокалипсиса, которые между собой воюют.

Но я с места не могу сдвинуться. Смотрю на мужа, не узнаю. В голове вакуум. Тотальная прострация без понимания, что делать дальше.

Как достучаться, если Мак сейчас глухая стена.

– Настя, прекрати бить брата, – доносится голос моей мамы.

– Я ума ему прибавляю! – отзывается дочь, а через секунду визжит Тоша.

– Тихо! – рявкает Мак, и в доме мигом повисает тишина.

Для детей он авторитет. Они его всегда слушаются, уважают. А ко мне бегают жаловаться, если с отцом договориться не получается. У нас с самого начала сложилась такая тактика.

Отца нужно уважать и чуточку бояться, чтобы мне было чем пригрозить, если дети шкодничают. А меня – любить и искать поддержки.

Этого у Мака не отнять. Он хороший отец. Всегда помогал с детьми. Был рядом, помогал после работы, замученный и уставший.

Интересно, со своей хорошей Ларой они так же делают? Он строгий, она разрешает?

Меня разрывает противоречивыми желаниями. Ударить мужа, накричать, наплевать на свидетелей.

Мелькает малодушная идея. Подхватит свою сумочку и сбежать, пусть Мак сам со всем тут разбирается.

Но детей так просто не забрать. Будет тысяча вопросов, истерики, разборки. А оставить их…

Ни за что. Я не подарю Макару такой шанс. Рассказать свою версию происходящего, выставив меня истеричкой.

Я совершенно не знаю собственного мужа. Где гарантия, что он не навешает лапши детям, пока меня не будет?

– Доча, ну ты где? – недовольно зовёт отец. – Принимай десант. Нам уже пора.

– Иду, – отвечаю громко. – Собирай вещи, Макар. И укатывай к своей Ларе, с которой тебе было хорошо. Для детей придумаешь очередную командировку.

Я быстро спускаюсь, перепрыгивая через ступеньки. В прихожей уже хаос. Валяется разбросанная обувь, криво висят куртки.

Родители приветливо улыбаются, увидев меня. Покрасневшие, счастливые. А мне хочется броситься к папе на шею, разрыдаться как маленькая.

И пожаловаться на мальчика, который меня обидел.

Я этого, конечно же, не делаю. Рядом дети, а я не хочу устраивать при них скандал. Пугать раньше времени.

– Всё хорошо? – мама обхватывает моё лицо. – Выглядишь слишком бледной. Заболела?

– Нет, – я качаю головой. – Потом всё расскажу.

– Как скажешь. Мы поедем, а то там снег валит, не хочется в аварию попасть. Нам ещё надо к твоему брату заглянуть. Пока, мои сладкие.

– Пока, ба! Ну, ма!

Прощаются, а после морщатся, когда я целую их в холодные щёчки. Не могу удержаться. Мне нужно сейчас уловить хоть что-то.

Вернуть спокойствие. А рядом с детьми держать себя в руках получается лучше всего.

Пятилетняя Саша жмётся ко мне, требует, чтобы её взяли на руки. Она тяжёлая, но не зря же я спортом занимаюсь.

Прижимаю к себе малышку, стягиваю с неё шапку.

Вдыхаю, набираясь решительности, чтобы объяснить им ситуацию. Подготовить к тому, что-либо их отец съедет, либо я вдовой стану.

Но Настя меня опережает:

– А это кто?

Дочь Мака топчется на пороге, не решается зайти. Смотрит на всех испуганно, прижимая к себе щенка.

– Ооо, – тянет Саша, крутится в моих руках. – Пёсик. Мам, пусти.

– У нас пополнение? – фыркает Настя. – Вы решили, что троих детей мало?

Она даже не подозревает как близка к правде. Я дёргаюсь, не зная, как вообще ответить. Дети заинтересованно смотрят на меня, а я не нахожу слов.

Глава 3

– Да что у вас тут происходит?! – заводится старшая дочка.

Я не хотела выяснять отношения при детях. Чтобы они наблюдали за тем, как мы с Макаром ругаемся и про развод говорим.

Хочется уберечь малышей, защитить их. Они не должны видеть, как мама их отцу шею сворачивает.

– Пап?! – настойчивее зовёт Настя. – Что случилось-то?

– Ничего, – отмахивается муж, а после мрачнеет. – Аська, ты что с волосами сделала?

– Ой. А я к себе пойду! Вы тут ругайтесь, а у меня дела, ага.

Дочь прячет прядь, выкрашенную в розовый, которая так ярко выделяется на фоне тёмных волос.

Поспешно сбегает, захватив Тоху. Сашуля срывается за ними следов, позабыв о том, что только что плакала.

Они готовы друг друга придушить в хорошие дни. Но в плохие… Друг за друга горой. Что очень греет мне сердце.

Разница в возрасте у детей небольшая вроде бы, но для ребёнка четыре года – целая пропасть.

Насте тринадцать.

Тоше девять.

Саше пять.

Все знакомые смеялись, что мы из графика выбились. Уже как год должны нянчить новую ляльку, чтобы сохранить разрыв в четыре года.

Но Макар с этим справился.

Похерил график, но нового ребёнка заделал.

– Ты знала? – муж переводит на меня хмурый взгляд. – Что она собирается волосы испортить?

– Мак, а ты стрелки не переводи, – моментально завожусь я. – Ты вот сейчас ни слова против сказать не можешь. Понял? На твоём фоне я хоть Тошу с парашюта прыгать отпущу – ты критиковать не можешь.

– Серьёзно? Как это связано, Ксюша? Они всё так же мои дети.

– Правда? Твои? Нет, Мак, они мои дети. А ты только что ярко показал, что свою Нюту будешь ставить выше их.

– Потому что отругал Сашу? Нельзя быть жадиной, Ксюш, мы давно этому учим дочь. Нужно делиться, а не устраивать истерики.

– Чужое без спроса тоже брать нельзя!

– Я ей дал. Ясно? Я дал ей игрушку, разрешил поиграть.

Я втягиваю побольше воздуха, внутри искрит от желания запустить чем-то в мужа.

Я не могу сейчас адекватно говорить. Не могу! Хочется кричать, чтобы перекрыть то, как ноет в груди.

А после собрать вещи. Вытолкать мужа, уехать самой. Не знаю. Просто убраться от Макара как можно дальше.

Выбираю первый вариант.

– Аня, – обращаюсь к девочке через силу, чешу нос. – Иди… Ты уже видела дом?

Девочка качает головой, прижимается к стеклу спиной, с интересом рассматривая меня.

Я – её. Не могу угомонить болезненное любопытство.

Она копия моего мужа.

В принципе, как и все мои дети. Жестокая реальность жизни, где от меня достался только цвет глаз. И то, одной Настеньке. Хоть какая-то радость.

Это сейчас Тоша и Саша светловолосые. А после тоже потемнеют.

А мои страдания во время беременности и родов – зря.

– Мак, отведи её в гостевую, – заставляю себя посмотреть на мужа. – Дай планшет, включи мультики, без разницы.

– Зачем? – настораживается муж.

– Или оставь, если хочешь поломать ребёнку психику. Потому что я сдерживаться не собираюсь.

– Понял. Значит, адекватного разговора не будет.

– А ты на него надеешься?!

Я закипаю с новой силой. Только немного успокоюсь, а снова хочется вцепиться в лицо мужа когтями.

Пальцы дрожат, когда я набираю сообщение Насте. Прошу её включить музыку наверху. Нужно чем-то заглушить звуки.

Потом я с ними поговорю. Всё объясню, попытаюсь подобрать слова. Но для начала с нужно с мужем договориться.

– Ты уезжать собираешься? – скрещиваю руки на груди, когда возвращается муж. – Я с тобой под одной крышей жить не буду. Либо тогда мы уезжаем.

– Мы?

– Я детей с тобой не оставлю, Дубинин! Уже наблюдала, как ты себя ведёшь. Хочешь, чтобы они страдали, пока ты любимую Нюту утешаешь?

– Черт. Тут я перегнул, хорошо. Я извинюсь перед Сашкой. Моя вина, я дал игрушку.

– А что, на игрушки Ане твоей не хватило? Зажлобился, Дубинин?

– Ксюша. Мне три часа назад сообщили обо всём. Я уже ехал домой, когда узнал. Лару забрали в больницу, на какую-то операцию. Близких нет, если я Нюту не заберу, то она в детдом отправится. Поэтому собрал её вещи в спешке, что увидел, и приехал сюда.

– Сразу меня осчастливить?

– Не понимаю я вас, женщин. Сказал – мудак. Не сказал бы – всё равно мудак. Что мне в такой ситуации делать было?

– Не. Изменять!

Я ору, аж в горле першить. Это элементарная истина, почему так сложно понять?

Чтобы сейчас Мак не говорил и не делал, лучше не станет. Потому что он уже облажался. Он уже всё разрушил.

Глава 4

Муж рявкает, эхо внутри меня отбивается. Новая фраза так и не слетает с языка, намертво приклеивается.

Я открываю рот. Закрываю. Слёзы потоком прорываются наружу. Обжигают щёки, пока я тупо смотрю на мужа.

Слова про развод взрываются внутри раз за разом. До основания меня разрушают.

– К-как собирался? – спрашиваю хрипло. Горло тисками сдавливает, хрящики трещат. – Когда?

Макар часто дышит. Сжимает челюсть, желваки танцуют на его лице. Морщится, понимая, что и так сказал лишнее.

Но я понимаю. Конечно понимаю. Сложить два и два не так сложно. Элементарное, если честно.

Шесть лет назад. Когда закрутил роман с той девкой, заделал ей ребёнка.

Когда я узнала, что у нас будет пополнение.

– Ты остался со мной только из-за беременности? – озвучиваю страшную догадку. – Да? Да?! Ты хотел поговорить нормально?! Давай, говори!

– Как только ты перестанешь кричать, – Макар возвращает контроль над эмоциями. – Сейчас ты не в состоянии услышать меня.

– А другого состояния не будет! Боже… До или после? В какой момент…

Я пальцами нащупываю подлокотник дивана, медленно опускаюсь вниз. Сердце вибрирует так сильно, будто в любой момент остановится.

Я не ошиблась. Аня и Саша – почти ровесницы. Разница, видимо, совсем незначительная.

Интересно, кто из них младше?

Господи, разве это имеет значение?

– Я думал о разводе, – медленно начинает Макар, усаживаясь в кресло. – И это никак не связано с Ларой. Совпало.

– Какое удачное совпадение.

– Думал, – продолжает, игнорируя мои подначки. – У нас всё хреново было. Душила ты меня, Ксю. Понял, что не выгребаю. Не могу и не хочу так больше. Пошёл на лево, да, мой косяк. Нужно было сначала развестись. Но потом ты сказала о беременности.

– И ты решил остаться со мной? Три – один в мою пользу сыграло? Дубинин, ты профи. Я думала унизить меня сильнее нельзя. Притащил свою дочь, её пса, пусть у меня аллергия. Вершина подлости. Но это… Вау.

– Что именно теперь не так?

– А ты не понимаешь? Великий меценат остался с беременной женой. Так бы не остался, но она залетела. Твою же мать.

Я тру лицо. Нервно смеюсь, проглатываю всхлипы. Я чувствую себя пьяной. Только от горя.

Как же иронично. Господи. Многие родственники и знакомые шушукались, что мы по залёту поженились.

Кто в восемнадцать лет замуж выскакивает? Спустя полгода после начала отношений. Быстро, поспешно.

А мы хотели комнату в общежитии получить, на съёмную квартиру денег не хватало. Вот и расписались.

Вскоре я узнала, что беременна. Это мы так бурно медовый месяц праздновали.

– Мы женились не по залёту, мы по свадьбе залетели, – вечно отшучивалась я.

А получается…

У нас не свадьба по залёту.

У нас брак по залёту сохранился.

– Всё не так, – Мак прикрывает глаза. – Нет. Я решил… Разобраться, закончить всё правильно между нами. Я не меценат, да. Я бы не остался с тобой лишь из-за беременности, Ксю. Содержал бы, помогал, всё делал, но не оставался в браке.

– А почему остался? Что так? Там хуже кормили? Не так обхаживали? Или хорошая Лара оказалась не такой покладистой, когда залетела?

– Я расстался с ней, не зная, что она беременна.

– А так бы с ней остался, да?

– Нет! Черт! Как сложно с тобой, – муж подрывается, пинает кресло. – Ты ведь сейчас снова это начинаешь. По кругу, бляха. Вопросы задаёшь, сама отвечаешь. Тупо то же самое, что было шесть лет назад.

– А что тогда было? Ну, просвети меня! Пилила тебя?

– Да! Бу-бу-бу. Бу-бу-бу. Там не так сделал. Тут облажался. Вжух-вжух, пилим-пилим. И ничерта не выслушаешь чужую сторону. Только ты права, ты вечная жертва.

Слова мужа режут по живому. А я как пациент с крайней степенью мазохизма. Мне нужно…

Добить себя хочу словами мужа. Окончательно разрушить всё хорошее между нами.

Чтобы когда мы развелись, во время самой жуткой ностальгии – у меня даже мысли не мелькнуло к Дубинину вернутся.

– Ты продолжай. Давай, – я подначиваю, тоже на ноги подскакиваю. – Что ещё во мне так? Не стесняйся. Что? Потолстела? Грудь обвисла? Смотрю не так?

– Закончили, Ксюш. Хватит. Я не планировал тебя ни в чём упрекать, больше не повторится. Ты мать моих детей, ты моя жена. Я не собираюсь ни критиковать тебя, ни тем более оскорблять. На этом разговор закончим.

– Ты прав. Закончим. Всё. Мы сегодня же съедем!

– Прекрати. Заканчивай истерику. Ничего не изменится. Будет как прежде.

Нет.

Мой муж удивительный человек, правда. Уникальный в своём роде.

Есть же у обычных людей какие-то пределы. Нормы совести, которые не перескочить.

Глава 5

– А что у нас за конкурс? – Тоша хохочет, вылетая в коридор. – Мы теперь так двор украшаем?

– Что ты несёшь? – Настя закатывает глаза. – Вниз иди.

– Эй! Я ни при чём. У нас на улице папины вещи валяются. Аська, если и твои – то я не при делах. Зуб даю. Пап!

– Не твоя вина, знаем. Вниз иди.

Распоряжается Макар, и сын тут же подчиняется. Пулей летит вниз, за ним следует и Настя. Они всегда его слушаются.

– Так чё ты натворила? – шепчет Тоша взволнованно. – Рыдала? Предки про двойку узнали?

– Заткнись, – шипит дочь. – Не до этого вообще.

– А что? Почему глаза красные?

– Помолчи! Ясно?! Помолчи!

Голоса утихают, от тишины мне становится не по себе. Обнимаю себя за плечи, стараясь защититься.

Макар стоит рядом. В нескольких шагах. Смотрит прямо на меня, а его лицо не выражает никаких эмоций.

Нужно скорее отправиться к детям, успокоить их. Особенно Настю, которая уже всё знает. Но есть ещё одна малышка, которую надолго без присмотра оставлять нельзя.

– Надо Сашу проверить, – я разворачиваюсь в сторону детской. – И не смей говорить с ними один.

– Почему? – холодно интересуется муж. – Ты первой решила настроить детей против меня.

– Дубинин, ты совсем того? Так обо мне думаешь? Я никого не настраивала. Лишь хотела объяснить, почему мы съезжаем.

– И почему? – щурится. – Я вас не выгонял.

– Но и сам не уходишь! Думаешь, я могу твоё лицо выносить? Ты бесишь, Мак. Бесишь, раздражаешь, вызываешь желание тебя чем-то тяжёлым стукнуть.

А ещё болит внутри. Конечно болит, без остановки. Каждый удар сердца разносит новую порцию боли по крови.

Она пульсирует, жжёт, не даёт ни на секунду забыть, что произошло. В груди давит с такой силы, что вот-вот услышу трещание рёбер.

Меня колотит. Бросает на волнах эмоций из стороны в сторону. Сумасшествие напоминает.

– Я ничего не скажу без тебя, – выдыхает муж. – Хотя я бы вообще не говорил. Ты сейчас вспылишь, мы помиримся, а они ведь всё запомнят.

– Мы, Дубинин, не помиримся.

– Ясно. Рановато для этого диалога. Хочешь, я пойду проверю Сашку?

– Нет. Я сама. Иди лучше проконтролируй, чтобы дети на осколки не наткнулись случайно.

– Их не осталось, я убрал всё.

Эта предусмотрительность тоже бесит. Пока меня от эмоций разрывает, муж спокойный и собранный.

Я заглядываю в комнату Саши. Малышка играет, собирает конструктор, даже на меня не реагирует.

Убеждаюсь, что она успокоилась и снова улыбается. С младшей я поговорю позже, ей ведь по-другому всё объяснить надо.

Я привыкла считать Сашу младшей. Она для меня такой и останется навсегда.

Интересно, для Мака тоже?

– Сколько твоей? – не сдерживаюсь, задаю вопрос. – Аня младше или старше Сашеньки?

– Это так важно? – муж хмурится растерянно. – Какая разница?

– Большая. Мне интересно, как было. Ты как? С нами одновременно зажигал? Или выдерживал график?

– Прекрати нести такую похабщину, Ксю. Не так всё было. И если ты захочешь выслушать без передёргивания, то я расскажу.

– Старше?

– Младше, блин. Нюта младше на несколько недель.

– Ясно.

Ничего мне неясно. Совсем!

Я забеременела от мужа, а после он поехал другой детей делать? Мало ведь Дубининых в мире, надо больше.

Я на секунду торможу возле зеркала. Какому-то импульсу поддаюсь, рассматривая себя. Я ведь хорошо выгляжу.

Все подруги повторяют, что кажусь младше своего возраста. И спортом занимаюсь. Из-за третей беременности остался животик, который уже не убрать особо.

И да, грудь не такая упругая, как в двадцать была.

Но я красивая. Знаю, что красивая! Вижу мужские заинтересованные взгляды, хотя они меня не волнуют.

Вот на что мужики ведутся, что уходят налево?

Чего им не хватает?!

– Мам! – зовёт меня Настя, и я тут же срываюсь с места. – Тоха спрашивает, но я…

– Всё хорошо, солнышко. Мы сейчас всё объясним.

Дети устроились на диване, прижались друг к другу. Мак – напротив. Упёрся локтями в колени, сцепил пальцы в замок.

Я вижу проблески эмоций. Волнение и… Ох, неужели стыд? Хоть перед детьми неловко, и это радует.

Не законченный мерзавец.

Я не могу решить, где мне сесть. Напротив – удобнее будет с детьми разговаривать. Но я будто тогда на одной стороне с мужем окажусь, а этого не хочу.

Черт!

Боже!

Мак мне изменил. Как утверждает, один роман завёл. А у меня всё перевернулось. Каждая крупица жизни разрушилась, перемешалось всё.

Глава 6

Я лезу на другие сайты, проверяю прогноз погоды. Хочу увидеть, что скоро закончится всё, и я смогу уехать.

Но каждый сайт вгоняет в тоску только сильнее. Ожидается сильный снегопад и гололёд до утра.

Родители ведь предупреждали об этом, хотели побыстрее уехать, проскочить, пока не замело. А я не успела.

Я хорошо вожу, сама бы спокойно села в машину. Но детьми рисковать не собираюсь, даже при лучших погодных условиях.

И самой умирать не хочется.

Только не из-за того, что мой муж потаскун!

– Что? – Мак скрещивает руки на груди, смотрит с вызовом. – Я и в плохой погоде виноват?

– Нет, виновата я! Пилила тебя так, Дубинин, что аж стружка летела. Вот и снег повалил, за компанию!

Вскрикиваю, ищу взглядом, что бы такое пнуть. Мужа очень хочется! За всё.

За разрушенную семью.

За предательство и боль.

За Сашу, которую он её обидел.

За то, как ведёт сейчас себя. Когда на его фоне я себя истеричкой чувствую. Не могу эмоции выплеснуть, стена мужа их тут же гасит.

– Если придётся, я тебя силой запру, – предупреждает Макар, косясь на окно. – Но ты в такой буран никуда не поедешь. Не хватало, чтобы в какой-то овраг съехала, пока до города доберёшься.

– Лучше бы ты укатил и куда-то съехал, Дубинин.

– Меня не жалко, понимаю. А Нюту тоже? Ты настолько бессердечна стала?

– О ней не я должна беспокоиться. У неё мама есть. С которой всем хорошо.

– Ксю…

– Что?! Ну, что ты устало вздыхаешь?! Я должна обрадоваться на твой сюрприз? Глаза закрыть?! Или сделать вид, что мечтала ещё об одной дочери. Слушай, а твоя девка сильно болеет?

– Лара не моя. И я без понятия. При чём тут это?

– Ну а что? Болеет, за ребёнком смотреть не может. Давай мы вообще у себя Аню поселим, а? Удочерим, чего б нет. Ты явно на это рассчитывал! А потом и Лару притащим, она же больная, жалость должна вызывать. И заживём большой счастливой шведской семейкой!

Я перехожу на ультразвук. Меня трясёт. Мои нервы – оголённые подрезанные провода. Вспыхивают от любого касания.

Я стараюсь думать о том, что рассказывали психологи. Недаром же курсы разные слушала. Но сейчас это не работает.

Осознанность, важность разговоров. Слушать друг друга и всё такое. Я уже наслушалась!

Оказалась женой грымзой и истеричкой!

– Всё сказала? – холодно отрезает Мак. – Отлично. Заканчивай с этой чушью. Ты намеренно пытаешься выкрутить всё и подать как можно хуже. Я понимаю. У тебя эмоции. Но не обязательно всё доводить до абсурда.

– До абсурда довёл ты, когда притащил сюда свою…

– Я знаю. Просто не горячись. И дай со всем разобраться. И Нюту не трогай. Ей сложно в новой обстановке.

– Ей сложно? А нашим детям, Мак? Им не сложно?

– После того, что ты устроила? Да, сложно. Но всё будет нормально. Мы всё объясним. Они поймут, что родители ругаются. А про Нюту им знать необязательно.

– Правда? Думаешь, они сами не понимают, что происходит? Ты накричал на Сашу, довёл её до слёз. Они чувствуют, как всё поменялось. Настя точно догадывается, достаточно взрослая. Может, мы для Ани чужаки. Но она для нас – тоже. Детям – нашим детям, Мак – тоже сейчас нужна поддержка.

Я не знаю, как о таком говорят вообще! Меньше всего я хочу сбрасывать новость о другом ребёнке на них подобно бомбе.

Это может подождать. Пока не найду хоть какие-то советы, как поступают в таких случаях.

Мне плевать, если это окончательно подорвёт авторитет Мака. Если дети от него оградятся.

Но не плевать, если это ранит самих детей.

– В общем, Дубинин, до утра мы останемся, – сообщаю, заканчивая эти ссоры. – Но не трогай меня или детей. Не попадайся мне на глаза. И свою дочь тоже в идеале спрячь.

– Ей пять, Ксюш. Пять лет. Я совершил чудовищную ошибку. Ты ненавидишь меня заслужено. По мне можешь бить сколько угодно. Но её не наказывай. Всё, о чём я прошу.

По мне, видимо, тоже можно. Бить, лупить. Ранить.

Меня совсем не жалко.

Я открываю рот, но выпалить новые обвинения не успеваю. Со стороны комнаты раздаётся оглушительный треск.

Аня.

Которую муж оставил в кабинете одну.

А теперь спешит проверить, что случилось. Я тоже иду. С надеждой, что девочка разбила что-то очень дорогое и ценное.

Макар всё равно ругать не будет, зато хоть как-то заплатит за содеянное.

Аня стоит в центре комнаты, вокруг осколки от разбитой вазы. Из обычного магазина. Жаль. Там рядом дорогие фигурки стоят. Их бы можно было разбить. И осколков меньше.

– Я не хотела, – девочка часто хлопает ресницами, на глаза накатывают крупные слёзы. – Я случайно! Очень случайно. Прости-прости-прости.

Глава 7

Вдох. Выдох.

Внутри меня кипит злость.

Не хотела меня беспокоить, значит?

Кровь пульсирует в висках, стоит услышать имя этой гадины. И хватило же наглости мне позвонить.

Я сжимаю пальцами край стола, удерживаюсь на ногах. Кажется, мир начинает шататься.

Интересно, сколько ударов можно выдержать, пока не начнёшь ломаться?

– Мам? – обеспокоенно шепчет Настя.

– Ничего. Я отойду.

Еле шевелю губами, натягивая на себя улыбку. Отхожу подальше, чтобы дети не слышали этот разговор. Их и так достаточно сегодня встряхнуло.

Хорошая сука Лара, значит, решила объявиться.

Интересно.

– Вы ещё тут? – летит вопрос через динамик. Голос у неё слащавый, тихий. Бесит.

– Какая цель звонка? – постукиваю ноготком по телефону, собираюсь с мыслями. – В рекламе не заинтересована. От вас ничего не надо.

– Нет, я же… Лара. Лариса.

– Угу. Лара-Лариса, всё ещё не заинтересована в вашей продукции. Может, на вторичном рынке разместите? Есть ощущение, что вам пойдёт. Б/у и всё такое.

– Я не понимаю.

Куда уж тебе.

По голосу и манере речи там девчонка-малолетка. Двадцать пять, не старше. И это так, накинув возраст Ани.

На молоденьких потянуло, Мак?

Ну конечно.

Куда мне в двадцать семь было тягаться с едва совершеннолетней девкой. Тут, конечно, до статуса хорошей не дотянешь.

– Я просто… – предпринимает новую попытку. – Я по поводу Нюты.

– Это кто? – включаю режим незнания. – Не знаю таких.

– Эм, – зависает. – Вы жена Макара?

– Да. Давай ближе к делу, я занята.

– А он ещё не вернулся? Ой.

– Нет, вернулся. Так что там такого важного? У меня тут семейный ужин, ты отвлекаешь.

– Погодите. Но… Макар вернулся один? С ним должна была быть девочка.

– Нет. Не было никого. Если это всё, то я пойду.

Я сбрасываю вызов, пока в трубку летят истеричные вопросы. Удовлетворения особого не чувствую.

Но ухмылка сама лезет на лицо. Лара хотела меня выбить из колеи? Окончательно добить, уколоть?

Ну, пусть теперь подумает. Что связываться с обиженными жёнами не лучший вариант.

И нет, мне её ни капли не жаль. Лечится она там? Пусть лечится, только отдельно от всех. И не лезет со своими звонками и тоненьким голоском.

Почему-то меня Лара не жалела. Ни когда в постель к чужому мужу лезла, ни когда позвонить решила.

– Ну что вы тут? – с напускным воодушевлением возвращаюсь к детям. – Настюш, у тебя отлично получается. Будем в форму укладывать?

– Мгм, – поджимает губы дочь, но кивает. – Давай.

– Сашуль, помогать будешь?

Младшенькая с радостью кивает. Мы переносим формы на кухонный островок, укладываем раскатанное тесто.

Саша забрасывает начинку, ворует и яблоки с сахаром, и варенье. Тоха фукает, видя, как малышка облизывает ложку. Выдаю ему новую.

Терапия так себе, но лучшее, что я смогла придумать. В итоге дети явно расслабляются, немного шутят между собой.

Сын выхватывает подзатыльник от Насти, бросив перед этим в неё сырое тесто. Завязывается небольшой переполох, когда дети друг друга толкают.

Баночка с остатками вареньями летит вниз, разбрызгивая сладкий сироп по кухне.

– И кто это будет убирать? – усмехаюсь, скрестив руки на груди. – Это явно не я.

– Не я! – Саша хохочет, повторяя.

– Это Тоха начал! – щипает того Настя. – Вот пусть дураки и убирают.

– Дуры тоже с уборкой справятся. Угадаешь, кто тут дура?

– Эй! Ребят, брейк. Оба убирайте. Я вернусь через несколько минут. Чтобы было чисто. Ясно?

Обречённый вздох «ага» вызывает тепло в груди. Меня радует, что дети всё такие же. Пока оглушительные новости не сильно на них повлияли.

Ухожу, сделав жест «я слежу за вами». Мне нужно разобраться со многими вещами до того, как можно будет уехать.

Забронировать отдых где-то, снять квартиру на первое время. Предупредить начальника, что меня завтра не будет.

Пока снегопад закончится, пока хоть немного расчистят дороги…

И с графиком перед Новым годом тоже разобраться нужно. До тридцать первого я должна выходить на работу. Но хочется с детьми рвануть куда-то подальше.

Просить экстренный отпуск тоже не хочется.

Я и так у шефа на особом счету. Работаю полдня, часто ускакиваю на больничный, когда дети болеют. Задачи выполняю из дома, но всё же.

Просить Власова об очередной поблажке не хочется.

Глава 8

У Ани густые длинные ресницы. Сейчас, когда я так близко к ней, это заметно очень хорошо. Тёмные волоски взлетают вверх, плавно опускаются вниз.

Девочка невинно хлопает ресницами, смотрит на меня честно-честно.

А я ни капли не верю.

Не зря же она его папой собиралась назвать!

– Никогда не видела? – переспрашиваю. – Или недавно? Это очень важно.

– Почему? – девочка хмурится серьёзно. Совсем как Макар.

– Ну, Макар потерял где-то очень важную вещь. И мы подумали – вдруг у тебя дома?

До чего ты докатилась, мать?

Пятилетнему ребёнку врёшь и используешь в своих целях.

Но я должна знать. Ради собственного успокоения. Получить правду. Если не верность, то хоть честность я заслужила.

– Нет, – уверенно отвечает девочка. – Он у нас не был. Я его не видела. Правда!

– Раз правда, – киваю, усмехнувшись. – Тогда ладно. А тебе не страшно?

– Страшно?

– Тебя ведь отправили с незнакомым мужчиной куда-то. Почему ты тогда поехала с ним?

– Потому что мама так сказала. Чтобы я поехала с Макаром и была послушной. Когда мама говорит – я делаю. Я послушная! Маму нельзя разочаровывать.

– Хорошо. Я поняла. Ты дорогу назад сама найдёшь? Тогда беги куда надо.

Аня улетает в уборную тут же, словно только моего разрешения ждала. Я выдыхаю, растирая лицо. Чувствую себя ужасно.

Будто тут ребёнка пытала, а не задала несколько вопросов. Ясно лишь то, что ничего не ясно.

Кроме того, что Аня очень умная девочка. Говорит чётко и даже немного по-взрослому.

– Мам! – зовёт Сашуля, и я тут же спешу к ней. – Смотри!

– Смотрю, – присаживаюсь рядом на тёплый пол. – А куда мы смотрим?

– На пироги. Красивые, правда?

– Конечно.

Рядом сидят Тоха и Настя. Обычно они быстро сбегают к себе, но сегодня держаться вместе. Наблюдают за тем, как поднимается тесто в духовке.

Саша забирается ко мне на колени, а старшая дочь укладывает голову мне на плечо. Тоха просто жмётся к боку.

Так и сидим. Рядом с тёплой духовкой, спрятавшись за кухонным островком. За окном ветер шумит, заваливает всё снегом.

Мои хорошие.

Всем нам сложно.

Если бы я только могла – я бы всю их боль на себя забрала.

– Я вас люблю.

Я это часто повторяю, стараюсь показывать. Для меня важно, чтобы дети это знали. Я приму их любыми, очень сильно люблю.

Возможно, компенсирую. То, чего мне самой не хватило в детстве. Мои родители лучшие. Очень хорошие, заботливые. И всегда помогут с малыми, подстрахуют.

Просто я не чувствовала никогда, что к ним могу за помощью обратиться. Поругают, накажут, нотации прочитают. Проблему решит папа, но при этом мозги вынесет.

Научилась справляться сама. А после рядом появился Макар. Который все проблемы на себя сгрузил. Сам ведь взял на себя всё. Позволил перестать быть сильной. Расслабиться.

Теперь вот снова самой надо.

Поэтому и сейчас не спешу звонить родителям, жаловаться на Макара. Сама всё переварю, разберусь. Потом уже сообщу.

Причитаний я сейчас не выдержу.

– Ты лучшая, мам, – Настя обнимает меня. – Самая классная, знаешь?

– Самая-самая? – уточняю с улыбкой. – И даже круче Катькиной мамы, которая вас на пейнтбол отвезла?

– Намного круче.

Целую дочь в макушку. После – остальных.

Ещё один заскок из детства. Не позволить детям сомневаться, что я всех их люблю одинаково.

Я не уверена, сколько именно проходит времени. Но хорошо так. Спокойно. Нахожу своё равновесие в этом хаосе.

Пока покой не прерывает Макар.

– Вы чего тут? – Мак дёргает щекой, рассматривает нас. – Прячетесь?

– Лучше бы ты прятался.

Фыркает Настя, подскочив. Берёт на руки младшую, а Тоха за ними семенит. Забастовка продолжается.

С одной стороны, я рада, что дети на моей стороне. Это очень ценно.

С другой… Он ведь их отец. Важная фигура в жизни любого ребёнка.

Я тоже поднимаюсь. Подхожу к мойке, включаю воду. Планирую разобраться с грязной посудой, лишь бы занять чем-то руки.

А мойка посуды всегда меня успокаивала.

– Нюта сказала, что с тобой болтала, – огорошивает Мак. – Ксю, ты её не трогай. Хочешь спросить – у меня уточняй. Я врать не буду. Но ребёнка не впутывай в наши разборки.

– Хорошо, что ты можешь. Впутывать. На Сашу кричать можно, да? Только твоя прекрасная Нюта должна быть защищённой!

– Перед Сашкой я извинюсь. Моя вина, я знаю. И сожалею. Но Нюта тут ни при чём. Я сам дал игрушку. Она думала, что можно.

Глава 9

– Мам, можно к тебе?

Я просыпаюсь от того, что кто-то трясёт меня за плечо. В полумраке комнаты пытаюсь понять происходящее.

Щурюсь, в голове дремучая вата. Машинально поглаживаю ручку Саши, которая сегодня со мной спит.

Разобиделась на отца, потребовала в качестве платы спать со мной. Малышка любит это, но возможность бывает редко.

Сегодня – тот самый случай. После всего я спать в одной комнате с мужем не собираюсь. Маку хватило совести уйти в гостевую. Хоть на этом спасибо.

Или это он решил так свою Нюту поддержать, с ней остаться? Плевать. Совершенно плевать.

– Ты же не спишь? – невинно уточняет Тоха. – Мне скучно.

– Тош, – я тянусь к мобильному. – Два часа ночи. Тебе не скучно должно быть, а сонно.

– Так можно с тобой?

– Конечно.

Я отодвигаю край одеяла, сын юркает на кровать. Устраивается рядом с Сашей, дёргает чуть на себя подушку.

Я чудом заснула вечером. Измотала себя мыслями, от усталости просто вырубило. Теперь снова не получается.

Смотру в потолок. Слушаю размеренное дыхание детей. Часто моргаю, стараясь прогнать чертовы слёзы.

– Мам, – тихонько зовёт сын. – А я теперь папу должен не любить?

– Нет, – я вздыхаю, заглушая всхлип. – Ты можешь чувствовать всё, милый. Что хочешь. И никто не может тебе указывать. Папа твой папа, ничего не изменилось.

– Но он обманул. Обманщиков не любят. Аська сказала, что он предатель. А ты сама говорила, что с такими общаться нельзя.

– Я знаю, Тош, но… Это сложно.

– Все вы взрослые сложные. Почему нельзя как в стрелялках? Все правила заранее знаешь. Сделал неправильно – сразу навылет. И никаких сложностей.

– Согласна. Жизнь с правилами была бы намного проще. Но их нет, милый. Иногда люди совершают плохие поступки.

– Но они же сами не плохие?

Я не знаю, как отвечать на такое. Сын прав. Мне очень пригодились бы какие-то правила!

– Я просто думал, мам, – продолжает Тоша. – Я на папу сильно злюсь. Потому что он тебя обидел! Но если я вдруг начну меньше злиться – тебе будет неприятно?

– Солнышко, – тянусь, зарываясь пальцами в волосы сына. – Я не буду обижаться. Правда. Это нормально, что ты любишь папу. Всё хорошо.

– Нашёл кого любить, – фыркает со стороны двери Ася. – Мне не спится.

Я улыбаюсь, когда дочь тоже забирается ко мне. На большой кровати всем хватает места.

Хочется разрыдаться.

Не из-за предательства мужа. А какие у меня чудесные дети. Без них мне было бы сложнее всё пережить.

А так…

Подумаешь, муж притащил домой нагулянную дочь и её пса. Подумаешь, изменял мне столько лет. Или пару месяцев – дело это не меняет.

Подумаешь, что четырнадцать лет любви псу под хвост.

Ничего. Люди и не такое переживают.

Но в груди болит не меньше.

Плевать. Утром будет новый день. Утром будет легче.

Только утро начинает с криков.

Я просыпаюсь в одиночестве. Прислушиваюсь к шуму внизу. Я подскакиваю, на ходу натягиваю поверх пижамы шелковый халат.

Место битвы – кухня.

– Мам, она мой пирог сожрала! – обвинительно тычет пальцем Тоша. – И шоколадки. Посмотри на неё!

Аня хлопает ресницами, переводя взгляд на разбросанные фантики. Всё её лицо измазано в шоколаде.

Девочка сжимает в пальчиках надкусанную конфету, смотрит растерянно.

– Макар сказал, что можно, – выдыхает испуганно. – Что я могу взять немного.

– Немного – это не всё, – закатывает глаза сын. – Мам, посмотри на неё. Вся чумазая.

– Тоша, давай не будем оскорблять других. Так нельзя, – строго произношу я. – Хорошо?

– Ну она же измазанная! Это моё!

Тоша дёргает на себя тарелку с остатками пирога. Смотрит недовольно, его губы начинают подрагивать.

Сын шмыгает носом. Большой, чтобы плакать из-за пирога, но ему обидно. Поэтому я успокаиваю, что всё хорошо. Обещаю приготовить ещё.

Тем более что вчера вечером мы успели съесть большую часть.

– Прости, – шепчет Аня. Протягивает недоеденную конфетку. – Вот. Мне жаль. Мир?

– Ты её обслюнявила, чумазая!

– Милый, – я присаживаюсь на корточки, смотрю снизу вверх. – Мы не оскорбляем никого. Даже если нам кто-то не нравится или обидел. Пожалуйста, давай не будем ругаться?

Так сложно хранить баланс. Чтобы вдруг Тоша не подумал, что я защищаю и принимаю сторону Ани.

Но и вести себя так тоже нельзя. Я не хочу, чтобы сын в будущем вырос злым и выплёскивал эмоции лишь оскорблениями.

– Ладно, – соглашается Тоша. – Но пусть не трогает мои вещи! Ясно?!

Глава 10

– Ась, поговори со мной, – я стучусь в запертую комнату дочери. – Насть, что случилось?

Ответом мне служит музыка. Дочь включает её на всю громкость. Даже мыслей своих не слышу.

Я прижимаюсь лбом к двери. Я не понимаю, что происходит. Как за одно утро муж смог это всё провернуть? Что сказал?

Это невыносимо. Не только измена Макара, но и его поведение после. Как он сейчас всё ломает, делает только хуже. Наслаждается моими страданиями?

За что? Что я такого сделала? «Пилила» его звонками? Пыталась сохранить нашу семью?

Ладно. Хорошо. Я смогу с этим разобраться. Я троих детей родила! А беременность это дело сложнее развода.

Я пишу Насте сообщение. Но оказываюсь у неё в чёрном списке. Черт. Мне это дико не нравится! Но и времени разбираться нет.

– Тош, – ловлю сына. – Иди собирайся. Нам скоро выезжать.

– Куда? – он хмурится недовольно. – Ты обещала, что сегодня мы никуда не пойдём! Никакой школы. У нас планы были.

– Я знаю, но всё поменялось. Я завезу вас к бабушке с дедушкой, хорошо? Повеселитесь там, пока меня нет. Это всего на несколько часов.

– А это очень нужно?

– Да, милый, мне очень нужно.

Я не могу оставить детей дома. С одной стороны – пусть Мак ними занимается. Пытается тут что-то сохранить. И сам разрушит, потому что явно выделяет свою Нюту среди всех.

Но с другой… Он за час или два Асю как-то переубедил. Снова такой ошибки я не допущу.

И здоровье моих детей важнее, чем желание нагрузить Макара работой.

Тем более что этот мудак прекрасно справится.

Я быстро переодеваюсь. Чёрные брюки, такого же цвета свитер. Волосы спрыскиваю сухим шампунем, а после стягиваю в высокий хвост.

Выгляжу я так себе. Но для бухгалтерии фейсконтроля нет.

Я собираю Сашу. Та заталкивает свои игрушки в портфель. Пытается уместить всё.

– Чтобы та девочка не забрала, – объясняет шёпотом.

Поэтому я приношу небольшой чемодан из гардеробной. Помогаю собрать самые любимые игрушки. Не хочу ничего оставлять.

Да, я учу детей делиться. А ещё говорю, что они не должны этого делать, если не хотят совсем. И своё отстаивать тоже учу.

Они могут вырасти самыми добрыми и покладистыми. А могут вырасти счастливыми и уверенными в себе.

Я предпочитаю второй вариант.

– Тош, – отдаю ключи сыну. – Усадишь Сашу в машину? Ты знаешь как. Только сними с неё курточку.

– Хорошо, – сын подхватывает рюкзаки. – С чем-то ещё помочь?

– Нет, спасибо мой хороший.

Я треплю Тошу по волосам. Тот срывается с места вслед за сестрой, которая уже валяется в сугробе.

В сапожках возвращаюсь на второй этаж. Забыла свой ноутбук, а там есть рабочая информация. В коридоре меня перехватывает Макар.

– Куда ты? – муж преграждает мне путь. – Вы уезжаете?

– Да. И я объясню, если вдруг до тебя не доходит, – разворачиваюсь я к мужу. – Мои вещи брать нельзя. Вещи Саши брать нельзя. И Тохи – тоже. Держи свою дочь подальше, ясно?

– Ксю, ты меня удивляешь, – Мак цокает. – Будешь с пятилеткой воевать за что-то?

– Нет. Войну тут устраиваешь ты. А мог бы научить Аню, что чужое брать нельзя.

– Она не брала. Я разрешил. И я уже об этом говорил.

– Тогда себя научи, Макар! Разрешай трогать то, что тебе принадлежит. Понял?! Я вернусь вечером. Заберу оставшиеся вещи. Если у тебя совесть не проснётся. Что ты нас выгоняешь!

– Я не выгоняю. Это твой выбор.

– Ладно. Супер! Перекладывай вину на меня, ты это дело любишь. Наслаждайся последними днями в нашем доме. Потому что когда пойдёт развод – тебя отсюда силой выселят.

Я не собираюсь просто так отступать. Этот дом я обустраивала! Всё здесь согласовывала я!

Макар участвовал, когда обсуждали план дома. И, конечно, его вложение самое важное – деньги.

Но я выбирала цвет стен! Я планировала кухню. Каждая картина, вазон, статуэтке – я это сочетала. Создавала чертов уют, чтобы детям и мужу было хорошо.

Так что пусть теперь новый дом для Макара обустраивает его хорошая любовница. А мне полагается этот.

– Почему выселят? – муж пожимает плечами. – Пятьдесят на пятьдесят, дорогая. Половина дома будет принадлежать мне.

– Отлично, – я фыркаю, завожусь. – Значит, я продам эту половину каким-то гастарбайтерам. Или в аренду сдам. Что делать будешь, когда в твоём доме начнёт жить десяток нелегалов? Не начинай со мной войну, Мак. Потому что когда боль пройдёт, я в фурию превращусь. И тебе это не понравится.

– Ксю…

– Не «Ксюшкай» мне. Я не знаю, что с тобой случилось. Какие гениальные идеи в твоей голове. Но если бы я могла удариться головой и простить измену… То такое поведение я никогда не прощу! Тебе нравится надо мной издеваться? Снова заскучал в браке?

Глава 11

Я на автомате сбрасываю скорость, едва слышу слова мужа. Руль сжимаю крепче, напрягаюсь.

Снегопад небольшой, дворники легко справляются с задачей. Видимость дороги хорошая, но я понимаю, что это может измениться.

Пока машина котится по трассе, а Макар молчит, я лихорадочно думаю. Как всё решить так, чтобы не возвращаться домой.

Не могу, не хочу. Снова остаться запертой с мужем и его ребёнком? Изводить себя очередной вечер?

Нет. Даже если бы не работа, я всё равно хотела с самого утра сбежать. Вырваться уже из той трясины. А так у меня есть повод.

– Я поеду медленнее, – вслух произношу своё решение. – Возвращаться не буду.

– Черт, Ксю! – по голосу слышу, как заводится муж. Тяжело вздыхает. – Езжай хотя бы по объездной. Там вроде расчистили лучше.

Я сбрасываю вызов. Прошу сына проверить в интернете, что пишут. Он подтверждает слова отца, поэтому я меняю маршрут.

В своих силах я уверена. Вожу давно, не первый раз зимой на дороге. К тому же Макар сам мне дарил обучение в автошколе.

Курс по экстремальному вождению.

Меня как-то занесло на льду, я перепугалась сильно. Молодая ещё была, тряслась и божилась, что больше за руль ни ногой.

А муж придумал вариант, как преодолеть мой психологический барьер. Ездил со мной на автодром, рядом сидел.

После курса я стала куда увереннее, спокойно вожу в любой ситуации. Когда сильная метель, конечно, никуда не двинусь. Ну, хотя бы не с детьми на заднем сидении.

Но я так я вполне справлюсь с лёгкой непогодой. И сейчас тоже уверена в своих силах, знаю, что не рискую детьми.

Убедившись в отсутствии помех, я тянусь к сумке за телефоном. Отдаю его Тоше, прошу набрать сообщение Власову.

Надо предупредить, что я сильно опоздаю. Вместо привычного времени на дорогу уйдёт раза в три больше.

– Мам, – зовёт сын. – А как правильно? Задиржусь или задержусь?

– Через «е».

– Ага. Понял. Он ответил. Что всё нормально. Только почему-то тебя Ксюшей назвал. Ты же Ксения!

– Потому что это мамин друг. Дядя Саша, помнишь его? Он тебя угощал мороженым.

– Ммм. А! Тот у которого татушка на руке!

Тоша вспоминает и тут же начинает клянчить мороженое. Жуткий сладкоежка. Я обещаю, что вечером этим займёмся.

Нам всем не помешает немного взбодриться. Маленькие радости это то, что помогает нам двигаться дальше.

– Мам, а нам ещё долго? – уточняет Сашуля. – Мы близко?

– Ещё долго, милая, – произношу я, сверившись с навигатором. – Около часа осталось.

Спасибо, Власов, что ты не выпендрежник. И офис находится не в центре города, а поодаль. Поэтому пробки не такие большие, как могли бы быть.

– Точно? – хмыкает малышка. – А ты уверена?

– Уверена. У мамы есть навигатор, который всё расскажет.

– Но ты прям точно уверена?

– Да, – хмыкает Тоша. – У неё явно с доверием проблемы.

– Почему? – слышу в голосе малышки растерянно. – А ты уверен?

После секундной тишины салон заполняется взрывом хохота. Даже Сашенька смеётся, хотя вряд ли понимает причину.

Я крепче сжимаю руль, но продолжаю трястись от смеха. Тоша даже закашливается.

– Я вас так люблю.

Мышцы начинает сковывать от напряжения. Это плохо. Я силой заставляю себя расслабиться.

Макар не соврал, окружную дорогу действительно расчистили. И уехали дальше. Потому что новый снегопад заметает всё быстро.

Усиливается мгновенно, будто в центр снежной бури попали. И ничего из этого в прогнозе не писали!

Я кусаю губу, корю себя за несдержанность и непродуманность. Домой возвращаться уже поздно. Я на половине пути.

Но я была твёрдо уверена в своих возможностях! И сейчас знаю, что смогу доехать без проблем. Это чуть сложнее, чем в дождь ехать.

Просто эмоции берут верх на секунду. Добавляют пороха и в и так расшатанное сознание.

Поэтому, увидев «карман», я рулю к нему. Минутку отдохну и приведу мысли в порядок. А то сама себя накручу.

Я делаю это вовремя, потому что левую руку начинает покалывать, а после она немеет. Торможу за секунду до того, как мышцы сводит судорогой.

Да-м. Давно у меня практики не было такой. Обычно во время снегопадов у нас с детьми был выходной. Валялись на диване, смотрели фильмы, готовили какао.

Или нас завозил Макар, если в город нужно было очень сильно. Сама я ездила лишь когда срочно требовалось присутствие на работе, онлайн нельзя было решить.

Будь я сейчас одна – я бы тоже легко добралась до работы. Даже не обратила внимания на метель.

А вот за детей страшно. Поэтому и напрягаюсь сильно. И сама себе врагом становлюсь.

Оставляю включёнными фары, включаю аварийку. Чтобы нас заметили издалека. Растираю руку.

Глава 12

До города я добираюсь быстро. Долетаю за счёт злости! Мудак и подлец, вот кто такой Макар!

А я четырнадцать лет его любимым называла.

И Аня… Это вообще за гранью понимания! Маленькую девочку учить обманывать и лгать. Так нельзя.

Ай, плевать. Пусть воспитывают как хотят со своей Ларой. Только к моим детям я не позволю Макару лезть.

– Дядя Савва что-то плохое сказал? – уточняет Тоша. – Ты расстроилась.

– Нет, – отвечаю, не отвлекаясь от дороги. – На самом деле, дядя Савва мне даже помог.

– Да? Класс.

На самом деле помог. Я хотя бы теперь не буду слушать ложь про то, что впервые Аня отца видит. И так подозревала, но лучшее доказательство.

Но мужа я понять не могу. Зачем? Вот зачем жить шесть лет с женой, которая тебе не нравится? Бегать на две семьи, страдать…

Макар давно мог развестись. А даже сейчас продолжает утверждать, что семью терять не хочет. Я снова его устраиваю, ведите ли.

Боже. Это получается… Он ехал в «командировку» к любовнице. Возвращался. Ложился ко мне в постель. Сексом со мной занимался.

После неё.

Фу, тошнит. Передёргивает от этой мерзости.

Хочется забраться в душ. Содрать с себя кожу, отмыться от этой грязи. В которую меня насильно втянули.

Возле офиса все парковочные места заняты. Либо машинами, либо горами снега. Поэтому мне приходится доехать до супермаркета и добираться пешком.

Я крепко сжимаю ладошку Саши. Подхватываю её постоянно, не давая упасть. Тоша улетает вперёд. Разгоняется, скользит по ледяной корке.

– Ведите себя хорошо, – прошу, прикладывая пропуск к турникету. – Не подставляйте меня, ладно?

– Ага, – соглашается сын, осматриваясь. – А тут есть приставки? Я буду тихо сидеть и играть!

– Нет. Такого нет. Я работаю в большой компании, тут очень ответственно ко всему относятся.

– А могла пойти в IT. Там знаешь как классно в офисах? Я видел у блогеров. Приставки есть, зона отдыха. Буду программистом!

– Только нужно ещё и работать, милый. Трудиться, а не весь день играть в компьютерные игры.

– Тогда блогером! Наберу миллионы…

Тоша мечтает, а я усмехаюсь. В который раз слушаю его грандиозные планы покорения интернета.

Я быстро несусь по коридору, надеясь не наткнуться на кого-то из коллег. Я впервые привожу с собой детей, это вызовет вопросы.

А я просто хочу спокойствия!

– Так, – я раздеваю Сашеньку, вручаю карандаши. – Порисуешь, моя хорошая? А ты…

– А я порублюсь в игрушку, – кивает Тоша. – Всё будет зашибись, мам.

– Не выражайся.

– А это не мат. Это – сленг.

Закатываю глаза, вешаю верхнюю одежду в шкаф. У меня маленький кабинет, но зато свой.

Не из-за особенного отношения или важности. Просто остальная бухгалтерия раскидана по группам. Те, кто работают друг с другом часто, сидят в одном месте.

А я, по сути, независимая. Пару раз в месяц нужна чужая консультация, но это пустяки.

Я быстро включаю компьютер, достаю свои записи. У меня две главных задачи. Налоговые накладные и начисление зарплаты.

И учитывая масштабы фирмы, это займёт много времени. А ещё больничные и прочее…

Чувствую, на меня чужие обязанности тоже столкнут.

Я погружаюсь в работу. Тону в таблице по зарплате, которую мне каждый отдел скидывает. И там вечная вакханалия.

Зато отлично очищает голову. Когда одна неправильная запятая может больших денег стоить – тут не до личной драмы.

Краем глаза я поглядываю на детей. Сидят тихо, но от этого ещё тревожнее.

– Мамуль… – протягиваю Саше конфетку.

– Слушай… – диктую Тохе пароль от интернета.

– Я хочу…

Не глядя достаю упаковку сока, отдаю детям. Им даже договаривать не надо, я всё по интонации понимаю.

Мозг кипит.

На прошлой работе я думала, что считать коммуналку для фирм – это кошмар. Но нет. Зарплата – вот что такое настоящий ад.

Когда сотни сотрудников, а у большей части – нефиксированное время. И надо каждому считать отдельно.

А ведь месяц не закончился, я только в первых числах итоговые данные получу. Но большую часть зарплаты надо до Нового года насчитать и выплатить.

И пусть в ад катятся все, кто думают, что в бухгалтерии чай пьют и мышкой клацают. Потому что я убивать готова.

– Ильдар, – набираю главу IT-отдела. – Ты мне три табеля скинул.

– Ну? – лениво отзывается мужчина. – Чтоб наверняка.

– Только у тебя во всех разные часы указаны.

– Ой. Да?

– Да. Не получу точные данные – зарплаты не будет. И я всем донесу, кто именно виноват в этом.

Глава 13

– Мы раздумываем над совместным проектом, – лениво отзывается Власов. – Как сейчас модно говорить? Коллаборацию сделаем. Это позволит увеличить поток клиентов.

– Ясно. Поняла.

Я киваю, опускаю взгляд. Пытаюсь понять, как лучше поступить. Вываливать на шефа свои личные проблемы? Ага, супер метод. Очень сочетается с тем, что я профессионалом пытаюсь быть.

Саша мой старый друг. Да. Но он давний приятель, а не лучший друг с которым мы каждый день сплетничаем за чаем.

И работа есть работа. Бизнес с Макаром может принести Власову деньги, немаленькие. Из-за моей личной драмы Саша откажется от прибыли?

Ага. Так и вижу это.

– Макар не заедет, – произношу с трудом. – Так что тебе лучше напрямую с ним связаться. Я в ваши дела не вмешиваюсь.

– Не заедет? – Саша хмурится. – А как ты домой собираешься добираться? Такси вряд ли в вашу глушь поедет.

– Я на своей машине приехала. Не понимаю, с чего ты вообще взял, что меня привёз Дубинин?

– Потому что обычно так и происходит, когда подобный снегопад? Он тебя одну не отпускает.

– Ну, сегодня отпустил.

Я произношу резче, чем планировала. Пытаюсь сгладить ситуацию скомканной улыбкой.

Меня штормит. Очевидно и ярко. Я пытаюсь ухватиться за стабильность, но она уплывает. Пол качается под ногами.

Почему Макар захотел работать с Власовым? Они не особо дружны. Общаются изредка. Муж предпочитает вести бизнес в одиночку. Так легче всё контролировать.

– Ладно, – Саша пожимает плечами. – Тогда свободна, больше вопросов нет.

– Отлично. Я сделаю счета как можно быстрее. А можно вопрос? Когда вы с Макаром решили сотрудничать? Просто интересно.

– Месяц назад? Где-то так. Столкнулись на каком-то мероприятии, обсудили возможности.

– Мак предложил?

– Да.

– Ясно, спасибо. Просто интересно стало. Я скоро вернусь.

Спешу уйти из кабинета, чтобы скрыть своё состояние. По задумчивому взгляду Власова понимаю – получается у меня так себе.

Месяц назад? Когда Савва увидел Макара с нагулянной дочерью? Совпадение?

Может, муж понял, что его спалили? Переживал, что Савва сам всё расскажет? И захотел подстраховаться. Зажать меня, лишая финансовой независимости.

Конечно, моя зарплата это копейки. Мелочь в сравнении с тем, сколько денег на семью тратит Макар. Но… Это моя точка опоры, иллюзия независимости.

А муж эту опору может выбить легко. И я…

Ха. Плевать. Хочет надавить? Пусть попробует. Я уволюсь отсюда, найду новую работу. У меня опыт есть, я хороший специалист.

Таких хороших условий как у Власова я не найду. Придётся выйти на полный рабочий день. Но я справлюсь.

И чего Макар добьётся?

А ничего. Пусть не думает, что сможет мной управлять!

Я заряжаюсь собственной уверенностью, злостью подпитываю свою энергию. Так просто меня не прогнуть, Дубинин.

Я залетаю в кабинет, проверяю детей. Вроде ничего ещё не натворили. Ой, блин. Надо было Сашу предупредить самой.

Ну, ладно. Скажу, когда счета занесу.

Я переключаюсь на это задание. Всё уже в базу внесено, мне только нужно проверить по таблице и распечатать.

Пускаю на принтер, забираю в другом кабинете печать фирмы. А после широко улыбаюсь сыну.

– Тош, – зову с лукавой улыбкой. – Поможешь мне?

– Чем? – заинтересованно смотрит сын. – Серьёзное задание?

– Очень.

– Класс! Что делать?

– Вот сюда нужно ставить печать. Вот так нажимаешь. И так на каждой страничке. Справишься?

– Да!

Сын с энтузиазмом относится к заданию. К нему присоединяется Саша. Тоже требует, чтобы ей дали поиграться.

Малышка ставит печать со всем усилием, высунув кончик языка. Пыхтит, а после радостно смеётся, когда у неё получается.

Дети вдвоём занимаются этой нелёгкой работой. Эксплуатация детского труда не самый лучший вариант. Но зато сильно экономит мне время.

Я успеваю рассчитать половину зарплаты, что оцениваю как успех. А после мне звонит Макар.

И вся концентрация рассыпается к чертям.

– Тош, – зову, поднимаясь. – Аккуратно с чернилами, хорошо? Я отойду ненадолго.

– Конечно, ма. Ноу проблемс.

Я треплю сына по волосам. Мой маленький герой. Который всегда мне помогает и спасает.

Я прячусь в уборной, не желая, чтобы кто-то услышал мой разговор. Отступаю, пропускаю уборщицу к выходу. Я проверяю кабинки, а после отвечаю на звонок.

– Да, – звучу безразлично. – Что такое, Макар?

– Ты на работе?

– Это тебя не касается.

Глава 14

Вопрос Власова даже немного трезвит. Как ушат холодной воды, настолько абсурдное предположение.

Четвёртый ребёнок? Куда мне?!

Даже будь сейчас всё хорошо в браке, будь мы с Макаром счастливы… Нет, никакого четвёртого ребёнка! Мы с мужем давно это обсудили.

Хотя…

Я клялась и божилась, что никакого и третьего ребёнка. Но Сашенька… Это моя радость, моё счастье. Я ни на секунду не пожалела, что оказалась беременна.

Ну, немножко проклинала Макара, мучаясь от токсикоза.

Но всему ему есть предел. Последняя беременность была тяжёлой, намекая, что пора остановиться. И я точно уверена, что не беременна.

Я понимаю, почему Власов так подумал. У него есть только один опыт моей истерики. Тогда Саша меня на лестнице застукал.

Тоже рыдала. Тоже успокоиться не могла. Мне восемнадцать, я только замуж вышла, а на тесте две полоски.

Мы с Макаром не обсуждали детей. Точнее, не так рано, где-то в перспективе лет через десять. И сама женитьба была довольно спонтанным решением.

Хотели жить вместе, семьям давали свою комнату в общежитии. Идеальный план.

И две полоски.

Я только узнала. Поддалась панике. И Власов меня застукал.

– Я не беременна, – качаю головой, умываюсь холодной водой. – Я развожусь.

Власов молча наблюдает за мной, никак не комментирует. Вероятно, не знает, что на такое ответить.

Либо для него это не новость.

– Ты знал? – уточняю, бросив на него взгляд через отражение. – Макар тебе сказал?

– С чего бы ему делиться такими подробностями?

– Ну, вы же сейчас общаетесь.

– Мы обсуждаем возможный бизнес-проект. А не личную жизнь. Ксюх, ты… Повторю вопрос: помощь какая-то нужна?

– Пока я справляюсь.

Я натянуто улыбаюсь. Язык не поворачивается заговорить про этот бизнес-проект. Есть дружба, а есть прибыльный бизнес.

Я не думаю, что Власов позволит Макару давить на меня через работу. Не такой он человек. А с остальным я разберусь.

– Хорошо, – Власов кивает, проводя ладонью по волосам. – Ладно. Тогда… Зайди ко мне потом.

Я киваю. Наспех привожу себя в порядок и вылетаю из уборной. Дико стыдно, что меня так застукали. Да и ещё начальник.

То, что это вроде как мой друг – делает только хуже. Я не люблю быть слабой. И не имею на это права. Не сейчас.

– Всё готово! – радостно оповещает малышка. – Вот. Я всё сама сделала.

– Врушка! – возмущается Тоха. – Мам, я тоже помогал.

– Вы оба молодцы.

Я натянуто улыбаюсь, забирая у детей документы. Проверяю счета, откладывая несколько испорченных. Переделываю.

Ненавижу возиться со счетами. В один момент ты корпишь над сложными вычислениями. А потом полдня просто печать проставляешь.

Я ворую себе несколько минут отсрочки. Власов ведь не сказал точно, когда нужно к нему зайти.

Поэтому я, наконец, добираюсь до самой важной задачи. Выбираю жильё, раз муж не собирается сам съезжать.

Принципиально оставаться дома, чтобы ему насолить – я не буду. И дети, и я – сильнее пострадаем от этого противостояния.

В спешке снимать квартиру я не хочу, потому что потом можно столкнуться с неприятными сюрпризами. Лучше спокойно выбрать.

Поэтому я нахожу загородный комплекс, где дети хотели отдохнуть. Проигравшись немного с датами, я выбираю небольшой коттедж. Там только две спальни и гостиная. Дома побольше заняты.

– Поедем сюда на выходные? – показываю малым варианты. – Тут есть снежные горки.

– Класс, – Тоша подаётся вперёд, рассматривая картинки. – Только ты сама будешь тащить санки, Санька. Я не буду помогать.

– Нет!

– Да.

– Нет! Мам, я не буду тащить санки!

– А кататься будешь?

Сашенька задумывается, начиная дуть губы. Хлопает ресницами, пытаясь придумать выход из такой сложной ситуации.

Я указываю количество гостей: четыре. Надеюсь, что Настя успокоится и поговорит со мной.

Мы разберёмся со всем, вместе поедем отдыхать.

Бронирую домик, сразу оплачиваю. Цена кусается, конечно. Но не критично. Справлюсь с этим.

Подхватив документы, я направляюсь к кабинету начальника. В отражении окна поправляю причёску, натягиваю улыбку.

Неважно, что Власов уже видел мой срыв. Я буду делать вид, что этого не было.

– Входи, – получаю разрешение, постучавшись. – Интересные дела творятся, Ксения Андреевна.

– В каком плане? – я сразу понимаю, что что-то не так. Слишком сдержанный тон у Саши.

– Мне только что звонил твой муж. Настойчиво уговаривал уволить тебя.

Глава 15

– Как ты узнал, где мы? – я мгновенно ощетиниваюсь.

– Я сказал, – хмурится Тоша. – А нельзя было? Это же дядя Савва.

– Можно, конечно. Я просто удивилась. Я сейчас вернусь.

Я успокаиваю сына, ведь он не хотел ничего плохого. Поднимаюсь из-за столика, отходя с мужчиной подальше.

Не просто так Савва меня разыскал. Значит, хочет продолжить наш разговор. Или что-то другое рассказать. Но лучше детям это не слышать.

Я подбираюсь, напрягаю мышцы. Будто жду очередного удара. Макар лупит, не жалея. Так почему бы его брату не поступить так же?

– Я обещал себе не лезть, – Савва качает головой. – Но сейчас то, что творит Мак… С ним что-то странное происходит, Ксю.

– Да? Не заметила, – выпускаю колючки, как единственный способ защиты. – Как это касается меня?

– Непосредственно. Ты ведь его жена.

– Почти бывшая. Мы разводимся. Так что твоё молчание не помогло.

– Я извиняться за это не буду. Я поступил так, как считал нужным на тот момент. И сейчас поступаю так же. Предупреждая тебя.

– Предупреждая? О чём?

Я мгновенно напрягаюсь. Изучаю более внимательным взглядом Савву. Ищу подвох или намёк.

Почему-то мороз идёт по коже. Умеет мужчина говорить так, что жути нагоняет. Или всему виной его внешность габаритная?

Притом что мой муж тоже не хиляк. Но Савва явно на каком тестостероновом допинге рос.

Мужчина тянется к пиджаку, доставая портмоне. Выуживает оттуда стопку купюр. А после нагло ловит меня за запястье, вкладывая деньги в мою ладонь.

– Савв, ты чего? – я действительно теряюсь от такого.

– Бери, – рычит недовольно, зажимая мои пальцы, придавливая купюры. – Тебе явно понадобятся.

– У меня…

– Бери, я сказал. Можешь не благодарить. Не хочешь себе взять, считай, что это я на подарки детям даю. Жаль, что налички с собой не так много.

Насколько же муж подоврал моё доверие всем, что я теперь с подозрением смотрю на любую помощь.

Не знаю, что удивляет теперь больше. Чужая доброта? Помощь Саввы, на которого я вообще не надеюсь?

С подозрением отношусь к любым поступкам. Но под хмурым взглядом Саввы я сдаюсь. Бормочу хриплую благодарность, пряча деньги в карман брюк.

– У тебя совместный счёт с Маком? – спрашивает мужчина в лоб. – Или раздельные? Просто у нас с Марьям был совместный, чтобы ей не приходилось просить у меня денег на какие-то крупные покупки.

– И?

– И, Ксюх, если совместный, то лучше тебе сейчас же отправиться к банкомату. Снять всё, что можно.

– Нет. У нас раздельный счёт, естественно. У меня свои карточки, он просто переводил мне деньги.

– Уже хорошо. Мак мутит воду.

– Настолько, что ты вмешался? – уточняю я. Это напрягает сильнее всего.

– Настолько. Дальше. Тебе надо в суд обратиться. Подать ходатайство. Такое прошение, чтобы Мак ничего не мог из вашего имущества продать. Это делают быстро. Но сегодня ты уже не успеешь. А дальше выходные. Блин.

Савва проводит по тёмным волосам, явно раздумывая, как решить вопрос со временем.

Голова кругом. Мужчина, несмотря на свою внушительную внешность, обычно был… Ну, спокойным и довольно мягким. А тут… Приказы от него в мою сторону никогда не летели.

– Телефон доставай, – командует дальше.

– Что?

– Доставай, Ксюх, и пиши Макару. Сообщение, что ты против всего. Продажи машин, картин, снятия денег. Так себе доказательство, но хоть что-то будет. Если даже продаст что-то, то сможешь в суде бороться и показывать переписку.

Под суровым взглядом Саввы очень сложно противостоять. Понимаю, почему у него все сотрудники по струнке ходят.

Я вздыхаю, зажимая телефон. Отвожу взгляд ненадолго, возвращаю контроль над собой.

Внезапное появление Саввы и его выпады что-то меня запутали и ошарашили настолько, что включается позднее зажигание.

Я оборачиваюсь на детей, убеждаюсь, что с ними всё хорошо. Несколько секунд дают мне фору. Возможность сознанию «догнать» Савву.

– Он собирается продавать что-то? – уточняю я, пока пальцы уже набирают сообщение. – Недвижимость ведь не может без меня?

– Нет. Где нотариус нужен – не может. Но у вас машины есть, украшение. Боже, какие-то бытовые вещи. Про бизнес не уверен, но может тоже возможно долю отчудить.

– Я не понимаю, почему ты помогаешь мне. Ты сам сказал, что выберешь брата.

– Выберу, но не когда он ведёт себя как ублюдок без повода. Считай, что я сейчас племянников выбираю, если не доверяешь мне. Они ведь тоже мои родственники, да?

Я неуверенно пожимаю плечами. О том, что Макар начнёт зажимать имущество при разводе стоило подумать. Муж уже показал себя не с лучшей стороны в других моментах.

Меня окликают. Тоша машет рукой, а рядом стоит официант. Явно ждёт кого-то из взрослых, чтобы принять заказ.