Развод дурнушки или сделка с генералом драконов

Глава 1

День жаркий. Поправляю косынку, но локоны все равно непослушно выбиваются. Работа выдалась еще тяжелее, чем накануне, но свекровь убеждает меня – мы не можем позволить себе нанять больше слуг и все должны работать наравне.

Отставляю лестницу от персикового дерева. Грубо сколоченный ящик полон, а ветки пусты. Пот льет градом. Ветка рвет рукав моего старенького платья, обнажая худое, словно подсушенное на солнце плечо. Будь я персиком – улетела бы в бочку с мусором из своей собственной руки: такие сухие плоды не беру.

Вот и ко мне у людей душа не лежит. Худая, бледная, растрепа, волосы бесцветные – все, что слышу в свой адрес.

Даже от мужа. Особенно от мужа, который на меня и не смотрит. Даже когда подаю ему ужин, или отчитываюсь по хозяйству – головы не повернет.

Хочется есть, но еще сильнее хочется пить. Беру персик с ближайшей ветки. Мне бы чего-нибудь не сладкого и не кислого. Уже оскомина. Не напьюсь и не наемся, но желудок требует хоть какой-то еды.

– Таэлия! – этот голос ни с чем не перепутать.

Моя свекровь спешит на всех порах. Поворачиваюсь в надежде, что она принесла обед, но в руках пусто. Ни корзинки, ни тарелки. Разочарованно прикрываю глаза. В желудке от персика только хуже.

– Ты опять урожай уничтожаешь?

– Уничтожаю? – неловко и непонятливо переспрашиваю я.

Но я же не соня и не саранча, чтобы тут все съесть?

– Именно. Немедленно грузи в повозку готовые ящики. У нас все забирают! Говорят дочь лорда Катену желает персикового варенья, персикового компота и суфле из персиков.

От раздражения в душе все переворачивается. А дело вот в чем.

Мой отец тоже был лордом. Поместье принадлежало ему. Но детей, кроме меня, богиня ему не послала. Женщина не может наследовать землю, если не замужем и не имеет опекуна. Вот тетушка и выдала меня за Игриса.

В первую нашу встречу он показался мне сказочным принцем. Короткие волосы, остриженные по последней моде чуть набок, вьющаяся челка, глубокие карие глаза и тонкий нос. Его манеры были изысканными, а голос мягким и чарующим.

Только он сразу заметил, какая я угловатая, неловкая. Достигла двадцати двух лет, но так и не обрела пышных здоровых форм.

А еще он не потрудился завоевать меня и из-за этого в первую брачную ночь у меня от него появилась огромная тайна. Даже не знаю, как и признаться теперь, потому что с тех пор на меня он больше не посмотрел.

Но я забыла о персиках.

Папа говорил, что эти плоды имеют волшебные свойства. Когда-то он поставлял урожай в совет магов, но затем роща выродилась. Подозреваю, что это из-за меня – мой дар так и не проснулся. Ну элементарной магией я владела всегда. Только все знают, что такой каждая крестьянка может пользоваться. А я – дочь лорда, пусть и захолустного.

Вспоминаю про папу и сжимаю в руке его подарок – кулон с ключом памяти. Сюда я записываю самые важные моменты жизни. Тут есть образ папы, наше поместье, день в столице. Даже свадьбу я запечатлела.

Папа взял с меня клятву, что я никогда не сниму эту вещь, принадлежавшую маме. Свекровь как-то хотела забрать, но на кулоне оказалась магическая защита.

Сейчас она недовольно смотрит на драгоценную вещь, которую не может отобрать и прикрикивает.

– Что стоишь? Мне за тебя работать? Целый день бездельничаешь! Вот устрою тебе порку, чтобы забыла как лениться!

– Порку? – переспрашиваю я.

– Слово такое не знаешь, глупышка? Ну на своей тощей заднице почувствуешь – век не забудешь.

Я бы ей ответила. Пытаюсь подобрать подходящие слова, чтобы и скандал не начать, и извинения потребовать.

В этот момент слышу стук копыт.

Глава 2

Это мой муж. На нем новая куртка для верховой езды из кожи с выбитым узором, на шее цепь с двумя крупными медальонами. Взял лучшую лошадь из конюшни. Удивительно – сам же утверждал, что надо на всем экономить, новых вещей не покупать.

Отослал платье, которое я готовым купила у портнихи и собиралась перешить под свой размер.

– Игрис, – я склоняюсь в легком поклоне, но муж пролетает мимо на всем скаку.

– Куда же это он, матушка Зельна? – спрашиваю я свекровь.

– Деньги зарабатывать! Нашел крупного покупателя и делает все, чтобы прокормить тебя. Да только не в коня корм. Кожа да кости.

– А откуда такая куртка? Это же новая? У Мартина заказали? Так он дешево не шьет. У него все только для богачей.

Зельна смотрит на меня с недовольным прищуром.

– Твой муж и господин должен выглядеть так, чтобы его воспринимали всерьез. Он не крестьянин, милочка. С важными людьми разговаривает!

Повозку подгоняют, и я начинаю грузить ящики с другими работниками. Зельна стоит рядом, словно надсмотрщица, горделиво задрав заплывающий подбородок.

– Между прочим, – решаюсь я, хотя страшно боюсь разжечь конфликт, – кормит нас урожай фермы моего отца.

Вот. Я это сказала.

– Ах вот как ты заговорила! – взвивается матушка Зельна. – Вот такие речи теперь я слышу! Кому нужны эти персики без связей моего сына. А если бы он на тебе не женился, то сейчас осталась бы без крова и крыши. И в потаскухи бы не взяли с такой-то внешностью! Одно слово – дурнушка!

Она разворачивается и в ярости идет к особняку, переживающему не лучшие времена.

Зря я вообще ей надерзила. Худой мир лучше доброй ссоры. Беру еще один ящик персиков – тяжеловат или я устала. Так или иначе, но при попытке загрузить его на повозку, спотыкаюсь и падаю, изо всех сил влетая коленом в острый деревянный угол. Кривлюсь от боли, зажимаю ссадину. Еще и на платье теперь дырка! Хоть плачь!

– Хозяйка, – наш конюх Арти отнимает у меня тяжелую ношу, – вы поранились. Идите на тот край рощи, там сейчас лекарка заезжая снадобья продает. Залечит ссадину.

Пот стекает по лбу. Мне очень пригодится небольшой перерыв, особенно если повод есть.

Арти подает мне налитый соком персик. Кожа почти лопается.

– Подкрепитесь.

Принимаю, потому что в сбор такие уже не идут. Дорогу не выдержат, зато они самые спелые и сладкие.

Пытаюсь убедить себя, что желудок это переживет. Только персиками и питаюсь в последние дни. Когда-нибудь организм взбунтуется по этому поводу.

Сок течет по подбородку, но я внезапно чувствую вкус даже в сердце. Этот персик точно такой как в детстве. Настоящий, наш. Словно папа протянул мне руку из прошлого. Даже силы прибывают. Шагаю к указанному месту, но жар так невыносим, что решаюсь на еще одну вольность. По пути есть грот с холодным родником.

Смою с себя липкий сок, приберу волосы и перевяжу косынку чистыми руками.

Мне и в голову не могло прийти, насколько судьбоносный момент я выбрала, чтобы охладиться.

История пишется в рамках литмоба “Дурнушка”

со всеми романами можно познакомиться по ссылке https://litnet.com/shrt/DEA5

Глава 3

Первый шаг в густую, неразбавленную тень приносит такое облегчение, что едва не вздыхаю. За несколько месяцев брака с Игрисом, я приучилась не выдавать своих чувств. Поэтому прикусываю губу и комкаю край косынки.

Работникам запрещено входить в это место. Мне тоже запрещено с некоторых пор, но я слушаться не собираюсь. Это мои земли. Внезапно за спиной слышу ржание коня.

Откуда? Муж уехал, поводы с урожаем остались далеко. Ладно, разберусь потом, а сейчас меня ждет чистейший родник.

Делаю еще шаг и поражаюсь. Здесь светло. На стенах мерцают дорогие магические огни, которые нам все это время были совершенно не по карману.

Тихий и мелодичный смех разливается по гроту с легким эхом.

Женский.

У кого-то здесь свидание? Ну можно понять – прохлада в такой день ценится больше роскошно убранных покоев, а холодовые артефакты доступны только самым богатым.

Крадусь вдоль отесанной вручную стены, а потом вижу то, чего и близко не ожидала. Свет магического огня становится ярче. Смех дамы звонче, а затем я вижу спину мужчины. Узнаю куртку. Ту самую, в которой мимо меня, не заметив и обдав камушками, проскакал мой супруг.

Перед ним стоит девушка в богатом платье. Лиф расстегнут самым неприличным образом, словно его руки уже побывали на пышной груди. Губы припухли от поцелуев.

– Ну что же вы, Игрис, – хихикает она. – Обещанной прохлады тут нет. Только жар, сжигающий меня изнутри.

– Я еще не показал тебе настоящего жара! – с придыханием отвечает мой муж. – Но обещаю, что ты его познаешь.

– А как же твоя жена? – леди переходит на пониженный и горячий тон.

– Эта серая мышь? Она никогда меня не интересовала. Пустая, тощая, как швабра. Глупая. Слова из нее не вытянуть. Думаю, что она даже читать не умеет, клуша деревенская. Иди же ко мне. Я готов отдать тебе лучшую партию персиков бесплатно, если еще раз позволишь поцеловать твои холмики. Ну давай, Корин.

Корин – дочь лорда Катену. Вот значит, как мой муж зарабатывает деньги для семьи! Отличная сделка! Персики за поцелуи! А я ношу одно и тоже платье и не сильно хорошо питаюсь.

Под ногой глухо скрипят камушки. Все. Меня заметили. Я попалась.

Хотя, что это за ерунда? Попались они! Они, а не я! Это они тут целуют холмики и предвкушают сладость персиков, собранных мной.

Сжимаю в руке кулон. Здесь были только самые чудесные воспоминания. Погружая в него эту сцену, я словно мараю подарок отца грязью. Мне не хочется, но доказательства нужны. С ними я могу подать на развод.

Если измена Игриса будет доказана, то мне вернут свободу и даже мое добрачное имущество. Кроме того, муж будет обязан выплатить мне компенсацию и штраф в казну.

Пусть мне больно. Пусть суд пересмотрит все мои воспоминания, перед тем как увидеть факт измены. Да, придется показать свою душу множеству людей. Но я снова стану собой. Свободной! А самое приятное – стану полноправной владелицей своих земель. Без наследника-мужчины или мужа-опекуна. Позор, конечно, но лучше, чем так жить.

И это единственный выход из брака, который не оставит меня нищей на улице.

Игрис оборачивается. К счастью, действие артефакта он не замечает. Зато узнает меня мгновенно, но вида не показывает.

– Кто это, Игрис? – капризно спрашивает Корин.

– Это работница. Хоть им и запрещено входить в грот во время сбора урожая, но нет-нет, да и нарушат правила. Не переживай. Я ее очень крепко накажу за дерзость.

У меня воздух в горле колом встает. Не могу ничего сказать, настолько его слова убивают.

Корин отступает за спину Игриса, поворачивается спиной и пытается незаметно привести платье в порядок. Выходит у нее неторопливо и плавно. Изящно, я бы сказала.

– Пошла вон. Вечером я с тобой посчитаюсь! – прикрикивает на меня муж.

А я не понимаю, что делать. Это крайнее унижение. Почему это я должна скрывать лицо и лгать в его пользу? Не хочу, но чтобы возразить надо набраться смелости.

Пока раздумываю, время словно застывает. Сначала списываю это на стресс, но потом замечаю, что вода больше не капает с уступа. И огоньки замерли. Потягиваю руку к струе. Жажда невыносимая. Вода начинает течь, брызгает на меня, на платье, на Игриса.

Да, показалось. Это не вода застыла, а я пришла в какое-то странное состояние.

Муж хватает меня за локоть и выволакивает прочь из грота, так и не позволяя напиться. И от этого обида еще сильнее. Так просто не может быть. Этого не произошло.

– Быстро вернулась в дом. Издашь хоть звук, пожалеешь. Ты поняла?

– Вообще-то это твое поведение заслуживает сожаления! – вырываю у него свою руку и отскакиваю в сторону.

– Это дела бизнеса! – рычит он, наступая.

– Только персики ты ей поставляешь бесплатно. За поцелуи! Хорош бизнес!

– Не моя вина, что тебя целовать совсем не хочется! Ты дурнушка и глупа ровно настолько же, насколько некрасива!

Оскорбление задевает за живое. Слезы наворачиваются на глаза.

Я все скажу Зельне. Еще и покажу всю сцену! Пусть знает, кого вырастила. А вот плакать при Игрисе ни за что не стану! Не дождется моих слез.

Гордо поднимаю голову, расправляю плечи.

– Ни единого ящика сегодня не уедет в сторону поместья лорда Катену. Не забывайте, что эти земли мои. Если вы забыли, то я могу позволить себе развод, раз уж вы позволили себе измену и так легко меня обирали. А при разводе, каждый останется при своем.

Игрис смотрит на меня и хищно раздувает ноздри.

– Посмотрим, мышка. Посмотрим. Возможно, ты сильно просчиталась.

Я не просчиталась. Развод из-за измены – мое спасение. Тем более, что у меня есть такой туз в рукаве. Усмехаюсь, представляя, как Игрис начнет рвать на себе волосы.

А потом хохочу в голос, вспоминая, что именно произошло в брачную ночь и как это будет воспринято на суде.

Мне невыносимо хочется поскорее закончить этот несчастливый и очень неудачный брак.

К сожалению, пока я бегу к дому в надежде на понимание свекрови, в мою наивную голову не приходит, что я давно стала камнем в башмаке, и у мужа тоже имелся собственный план насчет моего имущества. И моей жизни тоже.

Полюбуемся на наших героев

Таэлия. Двадцать два года. Кулон, подаренный погибшим отцом - единственное ее украшение и самая ценная вещь.

Игрис - супруг и любитель покрасоваться

Зельна - властная и холодная мать Игриса

У нас впереди еще один герой, с которым познакомимся позже

Как вам?

Глава 4

Матушку Зельну нахожу в конюшне. Вбегаю растрепанная и всклоченная.

– Игрис был с другой! – это была попытка кричать, но она разбивается о высокомерный вид свекрови.

– Ты можешь себя контролировать? – ледяным тоном интересуется она. – Удивительная невоспитанность! Хочешь посвятить в наши семейные дела посторонних? Опозорить свою семью?

Опускаю взгляд. В голову приходит, что свекровь нисколько не удивлена. Недовольна моим тоном, но не удивлена.

– Но я застала его с леди Кариной Катени.

– А что ты хотела, дорогая? – вопрошает Зельна, хотя я ей и не дорога. – Ты ей не ровня.

– Но я законная жена! – пока что пытаюсь возмущаться.

– Верно, милочка. Ты – законная жена. Поэтому твой долг заботиться о чести мужа, беречь брак и не устраивать сцен.

– Заботиться о муже, который отдает урожай за поцелуи? – спрашиваю я. – О муже, который представляет меня своей любовнице как работницу и даже не помнит моего имени?

– Таэлия, не перебарщивай! Имя твое он помнит.

До тошноты неприятно то, что она отвечает только на эту претензию, игнорируя остальные, словно их и не было.

– Вы сказали, что мы получим хорошую прибыль от поставки лорду Катену! Но вся прибыль будет только в том, что Игрис хорошенько натешится с его дочкой!

Зельна резко бьет меня по щеке.

– Ты дурочка деревенская. Неотесанная серая мышь. Ничего не понимаешь в ведении хозяйства и бизнеса. Так что сейчас закроешь рот и пойдешь в дом. А потом приедет твой муж и господин. Вот он и вправит тебе мозги.

Если бы меня окатили ведром ледяной воды, то даже тогда я могла бы издавать звуки. А сейчас просто немею, впадаю в оцепенение. Бессильно опускаю руки.

Свекровь от моего несчастного вида жалости определенно не испытывает. Только раздражение и презрение.

Так еще больнее. Настолько паршиво, что все попытки внутренне собраться рушатся на корню.

Слышится стук копыт. Игрис влетает на конюшню в ярости. Грациозно спрыгивает на земляной пол, покрытый сухой ароматной травой, а затем поддевает мой подбородок хлыстом, которым подстегивал коня.

– Ты вела себя непозволительно. Дерзкая стала? – в голосе ярость, презрение и отвращение. – Кто как не ты должна понимать, что никакой мужчина не захочет это тощее тело с бесцветной копной пакли на голове. Ты – никто. Если бы я не дал тебе свое покровительство, сейчас скиталась бы нищая!

– Игрис! Не смей так со мной говорить! Я – твоя жена! И я требую развод! У меня есть права и закон на моей стороне.

Муж встряхивает меня.

– Зарвалась, мышка. Никакого развода ты не получишь. Не забывай, что право в отношении женщин сурово: уйдешь отсюда ни с чем. Разве такой исход тебя устроит? Смирись со своей участью. А за бунт и дерзость придется тебя хорошенько проучить.

Он поворачивает меня спиной и рвет платье сзади. Тонкая ткань расходится, обнажая спину. А потом меня сковывает магия мужа. Удерживает на месте, не позволяя дернуться. Дико кричу, смотрю на свекровь в отчаянии.

Не верю. Просто в это не верю! Это не со мной! Не может такого происходить. Слова не идут с языка, потому что горло предательски дрожит. Спазмы не позволяют произвести ясный и громкий звук.

Унижение невыносимое.

– Поучи ее, сынок. Она и тебя, и меня оскорбила. Хорошенько поучи. А ты – как только войдешь в разум, вернешься на сбор персиков. И будешь вести себя как приличная замужняя женщина.

Вижу, как муж расправляет лошадиный хлыст, и захожусь таки криком. Они собрались меня выпороть как последнюю служанку!

Пытаюсь сказать про кулон, но от ужаса только бессвязно кричу, между отчаянными вздохами.

Уже слышу звук рассекаемого воздуха, пытаюсь вырваться из захвата Игриса, но моих сил недостаточно.

– Не смейте! – голос Арти, затем звуки борьбы.

Время снова слегка застывает, создавая у меня впечатление, что я сошла с ума. Поворачиваю голову и вижу, как застыл мой муж с перекошенным от ярости лицом, как Арти схватил его за предплечье, как свекровь поднесла руки ко рту от непозволительной дерзости работника. Они словно на картине застыли.

Все это происходит в полной тишине. Не поскрипывают старые стены, не переминаются лошади в стойлах, нет даже дыхания. Страшно-то как.

Только меня не тронуло это оцепенение. Впрочем, длится морок лишь секунду. Звуки обрушиваются лавиной, тишина уступает и уползает подальше от скандала и своры.

Видимо, это происходило только в моей голове. Я слишком нервничаю.

Арти падает от удара магии Игриса.

Затем его и меня связывает толстая веревка, обвиваясь так, что становится трудно дышать.

– Я разделаюсь с твоим защитничком, – рычит Игрис.

– Погоди сынок, – усмехается моя свекровь. – Остынь для начала. Пусть Таэлия посидит тут, подумает над своим поведением, поболтает с Арти. А мы с тобой обсудим один очень важный момент. Идем же.

– Не смейте! Развяжите меня сейчас же! У меня есть доказательства измены. Вы вылетите отсюда, как пробка, но если попробуете причинить мне вред, то…

– Какие доказательства? – спрашивает Зельна, поворачиваясь ко мне.

Еще одна история нашего моба Дурнушка

Игра мастей. Отбор в академии

Женя Сталберг

https://litnet.com/shrt/WOPG

Глава 5

Уже жалею, что это сказала, потому что взгляд у нее волчий. Раздавит как муху. Надо было молчать. Принять все, что они придумают, сделать вид, что смирилась. Прощения надо было попросить с самым покорным видом… И уже потом идти в суд!

Игрис подходит ко мне. Сено хрустит под сапогами с щегольским узором. Отмечаю, что они яркие, но безвкусные совершенно.

– О каких доказательствах ты говоришь? – интересуется Зельна, внимательно ко мне приглядываясь.

Молчу, не понимая, что теперь можно придумать. Сама виновата, но я и подумать не могла, что все так повернется.

Муж смотрит на меня сверху вниз, потом сдергивает косынку с головы.

– Не трогай, – глухо говорю ему. – Ты утратил свое право прикасаться ко мне.

– Юридически – нет, – Игрис улыбается мне. – Я твой муж и могу обыскать тебя, как пожелаю.

Хватает меня за щеку и заставляет повернуться на свет, чтобы лучше рассмотреть выражение лица.

– Врет она! – заявляет свекровь. – Нет доказательств. Ее слово против твоего.

Игрис разглядывает меня очень внимательно.

– Тэя простодушна. Она не умеет врать, если ляпнула, то по делу. Все в лоб. Да, женушка? Ты скоро поймешь, что честность не в почете, но урок будет болезненным.

Мама говорила, что мир добрый и справедливый. Папа говорил, что нельзя лгать. Магам особенно нельзя лгать, а я маг, хоть и слабенький.

Но все оказалось совсем не так. Я знала, что муж меня не любил. Не вышла я ни лицом, ни фигурой. Зато верила, что вместе мы поднимем поместье.

Оно было в запустении, несмотря на все мои усилия. Если честно, то папа после смерти мамы очень сильно сдал и ничем не помогал мне.

Игрис, хоть и был холоден, но дела вел. Договаривался о поставках, объездил всю округу, добыл амулеты для защиты урожая. А Зельна вела счета. Иногда до поздней ночи с ними сидела. Я же занималась рощей, нанимала рабочих. Только бюджет на это был скромный, но дело шло, и роща снова стала цвести, как при маме.

Сейчас надежды ложатся к моим ногам лоскутками и лохмотьями. Верить мне некому и положиться не на кого.

Уверена, что меня использовали как последнюю дурочку, но только вот делала свою работу я искренне.

– Я просто хотела, чтобы ты меня развязал, – тихо говорю и опускаю голову вниз. – Я солгала, чтобы вы отпустили меня.

Свекровь презрительно усмехается, мол, права была.

А вот Игрис настороженно смотрит.

– Я, кажется, понял, – говорит он медовым голосом. – Амулет на ее шее – ключ воспоминаний. ЭТА как-то мне хвалилась подарком папочки.

Он говорит обо мне так, словно я никто и не имею имени. Как я могла быть такой наивной?

Всхлипываю и закрываю глаза.

– Видишь реакцию, мама? Я попал в точку.

Зельна пытается сорвать амулет с моей шеи, но он не поддается. Папа почему-то защитил его заклятьем. Еще и клятву с меня взял, что не попытаюсь снять.

– Идем, сын. Надо обсудить ситуацию с глазу на глаз.

Игрис кивает и они оба выходят прочь. Я верила в закон, верила в честность, верила, что свекровь встанет на мою сторону. Теперь я не верю ни во что. Мне кажется, что жизнь висит на волоске.

А потом я задумываюсь, сколько же в самом деле денег приносило имение? Зельна плакалась каждый день, что мы в убытках и запустении, но судя по их реакции, это далеко не так.

– Госпожа, – тихо стонет Арти. – Если вы сядете по-другому, то попробую достать из сапога прополочную лопатку.

– Только скажи, как! Мне жизненно необходимо сбежать.

Арти сопит и возится.

– Попробуйте чуть приподняться и наступить на носок моего сапога.

Пытаюсь. Получается. Слегка стягиваем его общими усилиями, чтобы обнажилось древко.

– Теперь я подтяну ногу, а вам надо будет сесть как можно ближе.

Это сложно. Веревки держат крепко. К тому же Игрис наложил чары. Как ни бьюсь, сломать не выходит.

– Подлый гад! – ругаюсь я. – Сам изменил, но нести ответственность не хочет.

– Простите госпожа, – Арти пытается достать лопатку, но тщетно. – Так они с вами… Не правильно обходились. Вы исхудали вся, побледнели, загорели до неприличия. Жаль, что женщине без мужа нельзя. Кровососы у вас муж со свекровью.

– Вот сбежим, доберемся до суда и конец придет их куражу, – мечтательно вздыхаю я, в свою очередь пытаясь дотянуться до лопатки.

Но сколько бы мы не мучались, стоит признать, что Игрис связал нас со знанием дела. Как же я его сейчас ненавижу. Слезы бессилия текут по щекам. Ключ к свободе у меня, но использовать его не выйдет.

– Готово! – говорит Арти и начинает ковырять веревку.

Его бьет магией, заклятье сопротивляется вовсю, однако парень с мужеством терпит, словно боль ему нипочем.

– Еще немного, – пыхтит он. – Капельку.

Слышу чьи-то голоса. Если это мои люди, то договоримся, если же возвращается муж со своей мамой, то шансов нет.

Еще одна история нашего литмоба Дурнушка

Николь Фенникс

«Поцелуй для ректора, или неудачница в Академии магии»

https://litnet.com/shrt/e-uu

Глава 6

Игрис входит первым и с усмешкой наблюдает за попытками Арти разрезать веревку. Он делает легкий жест пальцами, от чего моего слугу скручивает невыносимой болью, да и мне сполна достается разрядом через путы.

Охаю и падаю так, что держит только стрекающая болью веревка.

– Допрыгались, любовнички? – ехидно спрашивает мой муж-изменник.

– Что ты такое говоришь, Игрис? Как только смеешь?

Он усмехается, а потом входит Зельна. Замечаю в ее руке странный предмет, похожий на секатор для толстых веток.

– Мама, женушка сбежать хотела, – вальяжно сообщает он.

– Пусть бежит, – елейно соглашается Зельна. – Только без своего амулета.

– А мы ее поймаем и сами доставим в суд. Да, мама?

– Да, мой хороший.

Свекровь подходит ко мне. Показывает чашку с водой.

– Хочешь пить Таэлия?

Я очень хочу пить и есть. Когда вижу, как плещется прохладная жидкость, почти теряю рассудок от жажды.

В гроте я не успела напиться. Язык сухой совсем, а губы потрескались после целого дня на жаре.

Отрицательно качаю головой. С меня хватит их хитростей!

– Ну попей, детка. Есть шанс договориться, милая. Не обязательно умирать от жажды!

– Мне не хочется, – лгу я.

Сдерживаюсь от желания облизать пересохшие губы. Ни за что не покажу, как мне бесконечно необходим хоть один глоток из чашки, от которой сладко пахнет, будто бы трав добавили или ягод диких.

Учусь на своих ошибках и не буду покорно принимать напиток из рук врага – можно не сомневаться, что теперь между нами именно такие отношения.

– Ну что ты? Я травок добавила для тебя. Успокоительных. Не бойся, не отравлю.

– Не боюсь, – запальчиво отвечаю ей. – Просто совсем не хочу пить!

Заставляю себя не смотреть на вожделенную чашку.

– Таэлия, что случилось? Ты мне не веришь? Ну как хочешь.

Свекровь ставит чашку так, чтобы я хорошо ее видела.

Жажда невыносимая. Это мучение.

– Давай тогда снимем с тебя украшения. Собралась разводиться с мужем – иди не держим, – разводит руки свекровь в широком жесте. – Только амулет отдай.

– Он под заклятьем, – отрицательно качаю головой я. – Отцу поклялась, что не сниму.

Игрис подходит вплотную.

– Занятно. Зачем такое сильное заклинание на вещице с одной жемчужиной и парой аметистов? Не сокровища короны уж точно.

Он дергает кулон, возится с замком.

– Давай этим, – Зельна подает «секатор». – Только попробуй ослабить заклятье.

– Погоди ты. Разрядом долбанет так, что мало не покажется. Как бы конюшня не сгорела… Хорошо наложено, сначала надо аккуратно ослабить, – вздыхает мой муженек. – Папаша ее был приличным магом, но у меня тут есть одна штука – взломает любой замок. Дружок подарил из Ельмера.

– Просто отпустите, – умоляю я. – Мы действительно можем договориться.

– Выход только один, – мягко говорит Зельна. – Подпиши бумаги на развод, деточка. Отдай нам кулон и можешь идти на все четыре стороны.

– Вы имеете ввиду развод по моей инициативе? – уточняю я, пытаясь унять разбушевавшееся сердце.

– Именно. Захотела уйти – уходи. Никто тебя здесь не держит. Только без кулона и без имущества.

Поднимаю на нее уверенный взгляд.

– Это несправедливо!

Игрис тем временем подносит к амулету острый предмет, похожий на отмычку, пытается ковырнуть им застежку, но бросает это дело.

– Неудобно из такого положения. Да еще и при этом мужлане семейные проблемы обсуждаем! Как насчет уединения, Тэя?

– Не смей сокращать мое имя, – почти рычу я. – Я леди, пусть некрасива, и не одета в парадное платье. ТАЭЛИЯ!

– Будь проще, мышка

Игрис вдруг режет веревку, затем больно хватает меня за локоть. Арти остается у столба, а меня муж втаскивает в каморку рядом. Там он несколько раз оборачивает мне шею веревкой.

– Последний шанс, Таэлия, – ухмыляется он. – Потому что если с кулоном справлюсь я, то уже никто не будет предлагать тебе мирное решение. Понимаешь?

– Если я не подпишу документы на развод, то никто ничего мне не сделает! – заявляю я. – Я твоя жена и хозяйка этих мест.

Он привязывает конец веревки к стойлу.

– Что ты делаешь? – пытаюсь сопротивляться, но моя магия слишком жалкая и ничего не стоит против его силы.

– Пытаюсь избежать шумихи, Тэя.

Он сокращает мое имя еще раз. Нарочно! Так только к слугам обращается. А потом больно заламывает руки и стягивает их в локтях за спиной под мой дикий визг на всю округу.

Ярость наполняет крик. Мышка? Никакая я не мышка! Никакая я не Тэя!

Я – Таэлия Мильенар! Мысленно возвращаю себе родовую фамилию, потому что от Таэлии Игрис Вонду меня тошнит.

А потом смотрю в глаза мужу. Смело, яростно, дерзко.

Пусть я и слабо одарена, но имею кое-какие силы. Бью его разрядом, опустошая весь ресурс.

С удовольствием приглашаю в очередную историю моба Дурнушка

Странная служанка из замка Кронвиль

София Монкут, Виктория Рейнер

https://litnet.com/shrt/4Vss

Глава 7

Отлетает и падает на солому, почти успеваю освободиться, но Игрис уже встает с решительным видом.

– Не подходи, – прошу я, понимая, что почти размотала узел. – Не подходи! Сильнее ударю!

Только смеется.

– Не надорвись, мышка.

Бросок. Бью его по коленке. Воет. Пока не очухался, заезжаю коленом туда, куда приличным леди ни в коем случает нельзя тянуться ни руками, ни ногами.

Визжит! Если бы не веревка на шее, я бы уже сбежала. Но узел держит магия. Бью по ней в отчаянии и понимаю, что ресурс не восполнился. Это не деревья обрабатывать от мошек. Тут посерьезнее нужны силы.

Игрис выругивается и толкает меня так, что падаю. Веревка душит до звездочек в глазах, но все же, когда он оказывается близко, нахожу в себе силы впиться ногтями ему в лицо.

– Дрянь! – взвизгивает он. – Как ты только смеешь!

Заносит руку для удара, но не решается на такую низость. Захватывает мои волосы и переворачивает на живот. Разорванное платье жалобно жмется к моим худым лопаткам, пока он заламывает руки и надежно стягивает их в локтях.

Изворачиваюсь и кусаю его за бедро. Сильно. Сжимаю челюсти так, что зубы начинают ныть.

– Ааааааа! – орет Игрис. – Что ж ты неугомонная такая?! Убью!

Давит меня в пол с такой силой, что едва не душит путами. Через некоторое время сдаюсь. Очень больно. Сломает ведь мне что-нибудь.

– Успокойся уже. Ты проиграла, мышка.

Поворачивает меня к себе. На лице свежая царапина, а глаза недобрым огнем горят.

– Ты сейчас войдешь в разум и подпишешь документы. Иначе, я все сделаю сам. И каждый день, пока тебя не оставит дыхание, будешь жалеть, что не захотела договориться по-хорошему.

Приподнимает, а потом отталкивает. Падаю на солому, но тут же встаю на колени. Веревка не оставляет выбора. Пытаюсь встать, но Игрис держит.

– Правда на моей стороне! – хрипло кричу я.

– Это тебе сейчас так кажется, дурочка, – он собирает мои растрепавшиеся волосы с плеч. – Вот так мне намного легче работать с твоей побрякушкой.

– Мне не кажется! Ты изменил! Значит я имею право…

Магический холод струится по спине. Угрожающе, зловеще.

– Тихо. Не зли меня сильнее, – он садится напротив меня, вытирает со лба пот, ощупывает царапину на лице.

Уморился бедняга, пока со мной возился.

– Я расскажу тебе, как все будет, а ты подумаешь, хочешь избежать шумихи или нет.

Пытаюсь пошевелить руками. Они уже ноют невыносимо. Веревка тянет мои худые плечи, перекрывая ток крови.

– Пусть будет шумиха. Ты ведешь себя непозволительно! Развяжи меня сейчас же! Я пожалуюсь судье!

– Какая же ты глупышка…

Игрис притворно ласково гладит меня по щеке.

– Красотой обделили, умом тоже, но я все объясню.

Отмычка касается замка моего кулона. Слышу скрежет и хруст. Чувствую, как магия бьет меня прямо между ключиц, оставляя сильный ожог.

– Мамочка, где там твой инструмент! – зовет Игрис.

Зельна входит, шурша длинным фиолетовым платьем. Подает сыну секатор.

Задумываюсь, почему она не пришла на помощь сыну сразу. Не могла ведь не слышать криков и звуков борьбы. Мараться не хотела?

– Взломал. Теперь будет легко перерезать. Но перед этим я расскажу тебе, что произойдет, Тэя. Ты останешься без доказательств моей измены. Твое слово против слова мужчины приведет лишь к тому, что лорд Катену предъявит обвинение в клевете, если ты хоть намеком заденешь его дочь. А уже я обвиню тебя в измене со слугой. Вы достаточно долго были привязаны друг к другу, чтобы это можно было выяснить амулетами.

Щелкают лезвия их инструмента. Последние магические нити, удерживающие кулон перерезаны. Горькие слезы наворачиваются на глаза и капают на землю, как теплый летний дождь.

Амулет падает на земляной пол. Муж сует его себе в карман, словно это ключи от сарая. Ценнейшая для меня вещь скрывается в пасти новенькой куртки.

Даже не сразу доходит смысл его слов. Измена? Моя? Что за бред? Но я действительно была привязана к Арти веревкой. Следственные амулеты могут на это указать.

Зельна уходит и возвращается с чашкой. Игрис силой дергает меня за волосы, откидывает голову назад.

– Тебе действительно надо попить, – говорит муж с каким-то паршивым выражением.

Давит мне на челюсти, открывает, а Зельна заливает напиток в рот. Выплевываю, тогда мне зажимают нос. Чувствую, как что-то маслянистое протекает в гортань.

– Это не яд, девочка, – смеется свекровь. – Убийство в наши планы не входит.

Глава 8

– Да, милая. Убийство – грязь и привлекает слишком много внимания. Не переживай, это зелье не причинит тебе непосредственного вреда. Только косвенный.

Меня отпускают. Откашливаюсь: я едва не задохнулась и не захлебнулась одновременно.

Игрис ходит взад-перед откровенно красуясь. Вид самодовольный, словно его императором персиковой рощи назначили.

Тон как у судьи во время процесса:

– И мы имеем факт ТВОЕЙ измены. Кроме того, в твоей крови зелье, вытравливающее плод, а за такое полагается очень серьезное наказание. Изменила, зачала от другого или же не хотела дать ребенка законному мужу. Считай, что прилюдная порка и длительное заключение в каменном мешке тебе обеспечены. Убить было бы не настолько эффективно, мышка.

От его слов у меня по коже бежит мороз. Застывают перетянутые веревкой руки, низ живота пересекает холодом, как от удара.

– А дальше рабские работы на полях под палящим солнцем в цепях, как и положено каторжнице. Хотел бы сказать, что тебя отправят в бордель, но, боюсь, в здравом уме никто на эти кости не бросится. Так что поля ждут тебя, моя дорогая.

– Это не правда! Как ты можешь таким быть? Что я тебе сделала?

– Ничего не сделала, – вздыхает Игрис. – Ты просто лишняя в моей жизни. Так что подпиши документы на развод по-хорошему. Публичный скандал помешает мне жениться на дочери лорда Катену.

Сжимаю зубы, которые стучат от страха. Пытаюсь не показать боли в заломленных руках. Мысленно возвращаюсь к нашей брачной ночи. Нет, дорогой, есть вещи, в которых меня обвинять очень глупо. И эти вещи могут ударить по тебе.

Не допускаю даже загадочной улыбки на лицо. Меня уже научили не раскрывать ценных карт в начале партии. В рукаве есть последний козырь. Шансы на суде будут. Поэтому добровольно от семейного поместья я не откажусь!

Как вытянется лицо Игриса, когда все их обвинения разнесет в пух и прах простенькое обследование!

А когда мои слова подтвердятся, то дознаватели расследуют другие обстоятельства моего дела. И вот тогда мы еще посмотрим, кто победит!

– Я не солгу и не предам имя своего рода, – глухо отвечаю ему.

– Ну и дурочка, – вступает Зельна. – Жаль, что перед новой свадьбой придется подождать год-два, пока утихнут слухи.

Я клялась тебе, папа. Клялась, что никогда не сниму твой подарок. Но вышло иначе.

У меня странное чувство. Руки перестали ныть, а волосы развевает ветер, которому неоткуда взяться – мы же в помещении!

Во мне что-то неуловимо меняется, а потом становится хорошо.

Как мне может быть хорошо сейчас? Я в невыносимом и ужасном положении. Меня ограбили, оскорбили и несправедливо обвиняют. Лгут в глаза.

Но что-то происходит с каждым ударом сердца. Что-то, чего я не понимаю.

Вдруг действие зелья? Однако душой чувствую, что нет. Меня словно обнял кто-то сильный и посулил защиту от любой подлости. Или сама внутри стала сильнее.

Мир меняется на глазах. Замечаю, что потоки силы на моем теле, стали ярче и четче. А ведь раньше едва ли могла их видеть. Моя аристократическая кровь предполагала такую возможность. Только я оказалась слишком слабой. Зато сейчас во все глаза смотрю на переливающиеся трассы магии, заметные даже через ткань платья.

Дышать становится легче. Воздух наполняет легкие. Боль в связанных руках не ощущается вовсе, а ведь только что иглами кололо до слез. Мне казалось, что буду кататься и скулить, умоляя развязать и прекратить пытку.

Это так странно, что крепко задумываюсь о происходящем.

К сожалению, Зельна находит способ переключить мои мысли на другое:

– Молодец, что выпила зелье, – говорит, словно с собакой, а потом гладит меня по голове.

Резко дергаюсь, и Игрис перехватывает руку матери, оттаскивая ее в сторону. Видимо, укушенное бедро хорошенько ноет и отбивает охоту трясти пальцами в зоне поражения моих зубов.

Презираю его за трусость. Понимаю, что они не шутили. Хорошо, что Игрис игнорировал супружеские обязанности, потому что иначе, я сошла бы с ума от мысли про возможный вред ребенку. Много раз думала, как хорошо было бы иметь малыша. Он стал бы для меня лучом надежды и счастья. Мне всегда хотелось детей. Я легко нахожу с ними общий язык. А еще их запах. Что-то сладкое и невыносимо нежное. Обожаю.

Перенянчила всех малышей в поместье. И думала, что брак даст мне своего собственного. А они…

С ужасом осознаю, что зелье могло что-то во мне сломать! А если никогда не получится зачать ребеночка? Слышала о таких магических побочках. Нет… Я не вынесу… Не переживу. Пусть я худая и бледная, но матерью хочу стать всей душой.

Правда, сложновато будет без мужа, без поместья.

Кто же женится на мне с такой-то внешностью, еще и после скандального развода?

И все же я даю себе обещание обязательно стать матерью. Так или иначе. Муж не будет лордом? Ну и наплевать! Мне рукастый селянин больше подойдет, чем напыщенный щеголь.

Лишь бы зелье не сказалось на мне в дальнейшем… Только бы дети у меня были.

– Как вы могли? – спрашиваю я. – А если бы у меня под сердцем был бы ваш внук или внучка? Как можно совершить такое злодеяние?

В нашем литмобе Дурнушка много интересных романов

Мадемуазель Катастрофа (не) ищет любви

Лина Леманн, Елена Третьякова

https://litnet.com/shrt/Z2fV

Глава 9

Зельна презрительно вздергивает нос.

– Сын сказал мне, сколько не касался тебя. А я знаю, когда кровь была в последний раз. Странно, что при такой худобе у тебя вообще сохранились крови. Зови стражу, мой мальчик. Твоя грязная девка меня утомила своими слезами и тошнотворно благородным видом. Пусть познакомится с тем, как смотрится правда в суде. И что именно там принимают на веру.

Стискиваю зубы и молчу. Да, я не докажу, что муж мне изменил. Теперь уже никак.

Иду ва-банк! Они отняли кулон отца! Пусть Игрис тоже прогнется под тяжестью скандала. Пусть сам себя объявит рогоносцем. А я потом дам обществу повод усомниться в его мужской состоятельности.

Да, в том, что я дурнушка есть плюсы. Муж пренебрегал мной именно до такой степени. Брачную ночь он не помнит. Зато в моей голове отложилась каждая минута тех событий. Довольно позорных для него.

– Самое время. Не хочу больше терпеть эту дуру в своем доме.

Встаю, выпрямляю спину. Смотрю на свекровь ровно и спокойно.

– Напоминаю вам, что дом и поместье принадлежат моему роду. Я думала, что вместе мы сможем сделать эти земли цветущими. Пусть брак был бы без любви, но у нас были шансы стать крепкой и богатой семьей, основанной хотя бы на уважении. Женщинам приходится в нашем мире тяжелее, чем мужчинам. Вы знаете это, Зельна. Прочувствовали в своем прошлом. Ведь так?

На лице свекрови мелькает раздражение. Она не желает признавать, что я права, но ощущает это в глубине души.

– Замолчи, – приказывает Игрис, которому мои слова тоже поперек горла.

– Я наивная и слишком открытая, – продолжаю, несмотря на запрет. – И все же не позволяйте вашему сыну считать меня дурой. Много лет я поддерживала поместье без помощи отца, который махнул на все рукой и жил, словно его тут нет. Это мои силы восстановили урожаи. Моя работа позволила экономить на рабочих. Если вы это не ценили и принимали за слабость, то только потому что вам самим так хотелось. Вы оправдывали себя так за то, что не принимали в семью.

– Таэлия, ты не смеешь говорить таких дерзких речей! – взвивается свекровь.

– А вы не смеете совершать такую гнусность, но не вижу, чтобы от этого у вас был какой-то дискомфорт. Почему я должна молчать, когда виноваты вы?!

– Кто бы мог подумать, что такая мышка способна на столь горячие речи, – Игрис смеется издевательски, откидывает прядь волос со лба и смотрит, словно пытается меня очаровать.

Как же он смешон! Я впервые в жизни думаю, что красота вообще ничего не значит. Ни мужская, ни женская. Не она становится причиной любви или симпатии. Игрис красив, но так даже хуже. Словно из навоза слепили потрясающей формы скульптуру. Только материал продолжает источать смрад, сводя к нулю все впечатление.

– Надеюсь ты прибережешь это красноречие для суда. Посмеюсь напоследок, пока тебя будут закидывать тухлыми овощами, – говорит Игрис.

Зельна при этом молчит и хмурится.

– Развяжите меня! – требую я. – Не смейте так оставлять!

– Не хочешь получить хлыстом – заткнись, – голос Игриса грубый, как у вора из подворотни у наливочной, но ударить меня так и не решается.

Совсем он не похож на благородного лорда, каким всегда пытается казаться. Слышала бы его сейчас Корин. Вот уж кому в скором времени несказанно повезет…

Они уходят, оставляя меня в той же позе. Свет гаснет. Темнота постепенно захватывает мир. Мне становится холодно и страшно. Шорохи по углам напоминают, что на магической защите экономили и всякая дрянь отлично пробирается к скотине.

Тихо плачу, осознавая, что никто мне не поможет. Хорошо, если это обычные грызуны, плохо, если ядовитые магкрысаки или магхорьки. Вот тут только держись.

Шорох все громе. Поворачиваю голову и вижу глаза, горящие синим. Плохо. Очень плохо. Я могу поразить животное разрядом. Но оно слишком быстрое за счет искр силы. Искусает и тогда в суде защищаться будет вялое, температурное нечто, соображающее в лучшем случае как пятилетний ребенок. На мозг их яд оказывает угнетающее действие.

В литмобе Дурнушка есть много интересных историй. Заглядывайте!

Прокаженная. Брак из жалости

Маргарита Абрамова

https://litnet.com/shrt/sPE2

Глава 10

Зверюга упитанная, жирнючая. Принюхивается ко мне самым жадным образом. Пока изучает, насколько я опасна, а потом до нее дойдет, кто тут хозяйка положения.

Значит стоит поменять баланс сил немедленно.

Я собираю всю доступную магию и бью по привязи. Результат ошеломляет и на некоторое время сбивает меня с толку.

Путы взрываются, заклятье Игриса рушится, распространяя силовую волну. Падаю на спину, потому что откидывает почти на метр, а деревянная балка, к которой крепилась веревка, разлетается в щепки. Одна из них глубоко вонзается в плечо.

Магкрыса с визгом уносится прочь. Ей тоже перепало. А я сижу всклоченная и напуганная до смерти собственной магией. Видимо, от стресса меня прорвало. Жалею только, что это не произошло, когда с мужем боролась.

Прохожусь контрзаклятьем по связанным локтям. Как ни странно, но магия мужа стала слабее. Видимо, мой истерический выброс подействовал и на нее.

Отползаю к дощатой стене и закрываю глаза. Руки очень сильно ноют. Разматываю веревку с шеи. Хочу встать, но голова кружится, а сил почти нет. Видимо, расход ресурса был критический. Боюсь магического шока. Помощь мне точно оказать некому.

Некоторое время сижу без движения и едва ли не отрубаюсь. Зелье тоже действует. Острая боль перехватывает все внутренности. Меня пару раз выворачивает, а потом прошибает жаром.

По линиям вен бегут сияющие искры. Становится чуть легче, но я никак не могу встать. Мне то холодно, то жарко. Пот льет градом, а потом мурашками покрываюсь. Глаза закрываются. Клонит в сон с такой силой, что не могу противостоять.

И все же я поднимаюсь на четвереньки, ползу к двери. Пытаюсь ее открыть из последних сил. Я освободилась не просто так. Надо это использовать.

Дверь надежно защищена заклятьем, а я пуста, как котелок после ужина рабочих. Колочу кулаками, чувствуя магию Игриса, больно жалящую кожу. Мерзко.

Отползаю подальше. Руки словно крапивой пожгло. Плачу от бессилия. Мне бы еще одну такую вспышку магии! Что же я все потратила-то на веревки!

Только лежать связанной было бы еще хуже.

Знать бы наперед, что так шарахнет, но я уже столько ошибок наделала, что понимаю – жить придется учиться заново. Папа плохо подготовил меня к столкновению со взрослой жизнью, ограничив стенами поместья.

Зато сейчас голод, жажда и холод учат меня получше книг о приключениях и благородстве. Усваиваю быстро, четко. Навсегда. Даже плакать не могу, потому что осознаю всю бесполезность слез.

Мне все хуже, но в какой-то момент все меняется. Время словно начинает течь по-другому, а я застываю в нем как бабочка в янтаре, отгораживаясь от реальности.

Не знаю, сколько так валяюсь, прежде чем слышу шаги.

– Она здесь. Можете забирать! – это голос Игриса.

Но первой входит Зельна.

Видит, что я освободилась, однако ничего не говорит.

– Платье возьми, – бросает она мне, протягивая белое.

Помню, что оно велико.

– Какая удивительная щедрость, – ехидно замечаю я.

– Негоже моей невестке в разорванном идти под арест, – сжимает губы она.

Но что-то дрогнуло во взгляде.

– Какая вам разница? – спрашиваю горько. – Очевидно, что вы бы получили массу удовлетворения от моего унижения.

– Если тебе интересно, то такого я не желала, – вдруг говорит свекровь. – Но как вышло, так вышло. Я всегда буду защищать своего ребенка.

Переодеваюсь. Входит стража.

– Вы арестованы по обвинению в многочисленных преступлениях, – вещает полный стражник, смахивая с лица капли пота.

– Многочисленных? – переспрашиваю я.

– Именно. И мы обязаны препроводить вас в тюрьму.

Еще один стражник достает связку цепей.

Отхожу назад, вскидываю взгляд на Зельну, потом на Игриса.

– Это не обязательно, – замечаю, понимая, что голос ломается от страха. – Я пойду добровольно.

Стражник наступает, отрицательно качая головой.

– Муж сказал, что вы вели себя буйно и нанесли ему побои. За это вам предъявлено еще одно обвинение. К тому же вы, Таэлия Игрис Вонду, относитесь к лицам, владеющим слабым даром, что делает вероятным попытку магического нападения. Протяните руки.

Смотрю на свекровь и мужа с ненавистью.

– Вы ответите за это, – обещаю им я. – Правда выйдет наружу и на моем месте окажетесь вы.

Стража силой надевает на меня цепи, потому что никаких рук я им протягивать не собираюсь. Перед тем, как они их защелкивают, мир словно встает на паузу. Цепь застывает в странном положении. Вижу глупую торжествующую улыбку на лице Игриса, приоткрытые рты стражей и даже, застывшего в сантиметре от моего носа, комара.

Смахиваю насекомое, отшатываюсь назад, странное состояние проходит, стоит мне пошевелиться. Зато я замечаю кое-что очень странное. Моя рука была уже внутри браслета. А сейчас стражник засовывает ее туда снова.

Кроме того, на моей ладони темное пятнышко – тот самый комар.

Не могу понять, как это происходит и почему. Раньше подобные зависания я считала дефектами разума. Сейчас ума не приложу, какое объяснение можно придумать.

Лишь один вариант приходит в голову, но он настолько бредовый, что отмахиваюсь. О таком бы мне обязательно рассказал бы отец в возрасте проявления дара.

Приглашаю в увлекательную историю литмоба Дурнушка

Отвергнутая невеста. Целительница на краю империи.

Виктория Богачева

https://litnet.com/shrt/4-8q

Глава 11

Каждый мой шаг отмечает звон цепей. На мне белое платье. Только сейчас могу оценить выбор Зельны: именно в таком положено идти на суд. Считается, что так подозреваемая не сможет лгать или же ложь окрасит наряд своей чернотой.

Только моим словам никто не поверит. Никто не встанет на мою сторону. Так страшно мне еще в жизни не было. Ищу взглядом хоть одно сочувствующее лицо, но в толпе таких нет.

– Вытравила ребеночка…

Это гнусная ложь уже расползлась, словно удушливый туман! Мне хочется кричать о своей невиновности и невинности в конце концов. Я потребую магического осмотра. Все узнают, что муж со мной не был близок.

Хотя никто его не осудит. Ведь на меня без слез не взглянешь. Бледные волосы, словно лишенные цвета, к тому же отсутствие еды и воды в сочетании с ночью на соломе дали отменный результат. Белая ткань платья, которое милостиво принесла свекровь, подчеркивает неприлично густой загар, да еще и висит мешком. При этом сзади подол тащится по земле, а спереди задирается, потому что на плечах оползло.

– Вот же дрянь! Надеюсь, ее заставят за это ответить.

– Заслуживает публичной порки для начала…

Свекровь хорошо придумала – у меня при осмотре даже найдут вытравливающее зелье в крови.

Теперь понимаю, что надо было молчать, да только поздно.

– Может и не делала ничего!

– А как же тогда не понесла ни от мужа, ни от любовника? Знаем мы таких!

– Тощая и страшная – вот и не понесла! Муж от страшилы такой небось по углам прятался!

– А любовник-то без претензий оказался, видать не давал никто!

Иду на заклание. От меня отвернулись все. Улыбчивые лица теперь стали звериными оскалами. Всегда знала, что одна во всем мире, но сейчас вижу, что ничего не придумала. Предательство, жестокость, осуждение проливаются на меня не позволяя дышать полной грудью.

В голову прилетает какой-то овощ. Толпа хохочет, а я делаю очередной шаг босыми ногами.

– Дорогу судье императора генералу-дракону Эльтеру Ральмар Эрфери!

Меня кидает в ледяной пот. Я наслышана о брате императора генерале-драконе. Он не милосерден к женщинам после истории, которая стала причиной изменения в наследовании трона.

Стражи грубо оттаскивают меня с дороги. Падаю и из-за кандалов не могу подняться.

Вся дрожу, потому что, если в нашу глухомань приехала такая важная персона, судить меня будут показательно. Всем в назидание. Невиновность может стать помехой в важном деле.

Слез уже удержать не могу.

– Почувствовала, чем дело пахнет! – глумится кто-то.

– Сразу вина полезла, – заявляет женский голос.

– Да поздно слезы лить! Попалась дрянь такая.

Стражи поднимают меня на ноги. Платье рвется от того, что кто-то наступил на него ногой. Теперь по шву на талии расползается дыра.

– Бесстыдница!

В меня прилетает очередной овощ, но я даже чувств лишиться не могу. Хотя мне пора. От голода и жажды совсем худо. Стою в каком-то трансе и наблюдаю процессию.

Стражи в черно-золотых камзолах гордо сидят на вороных конях без единого пятнышка. Крупы лоснятся на солнце.

Генерал-дракон держится в середине. Под ним удивительный конь. Невероятный. Золотые копыта, золотая грива, переливающаяся нитями магии. Глаза умные и яростные. Того и гляди – заговорит зверюга.

А еще мне кажется, что на мгновение эта морда хищно облизывается, являя клыки, вместо традиционных лошадиных зубов. Да и копыта не так уж просты. Вижу, что одна лапа или нога выпускает коготь, а потом прячет его.

Неужели оборотный конь? Слышала о таких зверях. Называть их конями язык не поворачивается, потому что в них они только на публике перекидываются. Редкость из легенд.

Из-за того, что я узница, мне достается место в первом ряду. Поэтому вижу опального принца очень близко. Его глаза глубокие, огненный контур наводит ужас. Магия буквально плещется в этом взгляде. Опасная, беспощадная, дикая.

Глубокий янтарный цвет… Насыщенный, словно все солнце и все море отдали энергию ради создания такой окраски.

Нос тонкий, черты лица резкие, а фигура настолько мощная, что мне кажется, будто бы надо мной возвышается гора. Он выше обычных людей на голову.

И самое ужасное, что замечает мой пристальный взгляд. Смотрит в ответ.

Замираю. Сердце подскакивает в груди, а потом мир снова застывает. Не звенит сбруя, яйцо с трещиной висит напротив моего лба без движения. Отбрасываю рукой. Стражи стоят кто как: открытые рты, выпученные глаза, застывшие на губах слова.

Только дракон не застыл. Вижу, как поднимается его рука, затем взмахивают ресницы, а бровь приподнимается, обаятельно и хитро. Его взгляд пронзительный, полный уверенности в силе.

Без того не понимаю, что происходит, а тут вообще теряюсь.

Мир возвращается шумом, криками, оскорблениями. Чувствую, как по моим руками бежит дрожь ужаса.

Вижу, как досадливо сплевывает на землю мальчишка, бросивший в меня яйцо довольно метко, но не достигший цели.

Оно же действительно летело мне в лоб.

Генерал драконов указывает пальцем на меня.

– Кто такая? – спрашивает, и в толпе останавливается дыхание.

Полная тишина. Даже ветер не смеет прервать его речь, а я дрожу как осиновый лист, потому что у меня дурное предчувствие. Настолько дурное, что сейчас упаду. Все же нельзя позволять себе голодать, особенно, когда ты такая тощая.

– Таэлия Игрис Вонду. Изменница и преступница, – оглашает мои вымышленные проступки стражник. – Вытравила плод! Была застигнута с любовником! Избила мужа, причинив его здоровью вред.

В ушах что-то звенит, словно мою голову засунули в кастрюлю и ударили по ней молотком.

– Жаль, что вред не тяжкий. Такие лжецы как он это заслуживают, – бормочу из последних сил.

А потом делаю интересный вывод. Оказывается, ты не знаешь, что в обмороке, пока не придешь в себя. Время проходит незаметно, словно стоит на месте. Меняется только обстановка вокруг.

Глава 12

Эльтеру

Брат не мог придумать большего унижения для меня, чем отправить в это захолустье. Мое настроение невозможно передать словами.

Эльтеру Ральмар Эрфери едет в глушь судить селян! Решать споры из-за урожая и скота, оценить деятельность наших чиновников, которым тут вообще нечего делать.

Мне передали сводку по процессам. Это нечто. Кража артефактного сапога, например. Да, одного. Да, вор сознательно не взял второй. Насолил соседу-щеголю, а украденное приспособил в сортире, так как у пары обуви был единый способ очистки от запахов и грязи. Вот и пошло-поехало! Провонял дом, испортились полы.

Это мне генералу-драконов такими делами заниматься? Мало брату, что манипуляциями и шпионажем отстранил меня от трона?

Как политик я его даже понимаю. Мое влияние было велико, а после победы на лордом Сонт и мятежниками антимагами, народ скандировал мое имя и носил на одежде знаки огненного дракона, а не изумрудного.

Отослать меня, преподнеся это как великую милость, было более разумным решением, чем день за днем ощущать, как трон раскачивается под императорской задницей.

До сих пор не могу простить отцу того, что отдал власть Бьярну. Сын второй жены, которая стала отцу лишь тенью первой, ведь он до сих пор обивает порог моей матери в поисках милостивого взгляда.

Еще и слабый дракон. Все знают, что изумрудный огонь слабее ярости настоящего пламени. Даже яд, присущий всем зеленым не дает Бьярну преимуществ передо мной!

Бьярну даже родового имени Эрфери не получил, а оно в нашей семье передается тысячелетия. И вот Бьярну Ральмар Лисорд на престоле, а истинный наследник, с сильным даром и великой кровью Эрфери едет в глубинку копаться в местном… кхм… колорите.

Филин нервно поводит подо мной мышцами. Знаю, как не любит превращаться в коня, но в провинции это требуется, чтобы избежать паники. Чувствую, что выпускает клыки и когти, осекаю легким прикосновением ладони к холке.

Затем вижу, как началось движение из конца колонны. Леди Агнита Нэйлер. Еще один подарок моего братца на дорожку. Шпионка и претендентка мне в жены. Из-за нее я начисто отказался от вина и осторожен с едой: одна неловкость и эта очаровашка попробует соблазнить меня. Ничего плохого я в этом не вижу. Ее формы мягкие и округлые, а личико довольно симпатичное.

Но женитьба на ком-то вроде Нэйлер поставит крест на возвращении на трон. В моем случае есть три варианта взаимоотношений: династический брак с сильной по крови и роду девушкой, внезапное обретение истинной – любой. Оба варианта почитаются и станут ступенькой к трону.

И распутные отношения с дамами попроще. Не почитаются, не станут ступенькой к трону, но слегка скрасят мой досуг и согреют постель. А главное – останутся в тени и не отметятся очередным пятном на репутации.

Причем третий вариант я обязательно осуществлю этой же ночью. В провинции должно быть полно девиц, жаждущих провести со мной пару сладких часов за перстенек, сережки и честь быть замеченной драконом.

Воображаю эту очередь сладких грез в откровенных нарядах и на душе становится теплее.

Но реальность жестока, как никогда. Леди Агнита все ближе, а нам пресекает путь толпа.

Ведут преступницу в тюрьму. Местные не избалованы зрелищами, поэтому собрались здесь едва ли не всем городом. Преступница редкостное пугало. Лицо серое с черными кругами под глазами. Сама тощая, как драная кошка. На ней несуразное платье, еще и цепи.

Хотя такую тощую девку можно было бы не опасаться. Ресурса боевой магии я в ней не чувствую.

Замечаю, что преступница смеет на меня смотреть. Какая дерзость! Она пожалеет об этом на суде. Очень сильно пожалеет о неуважении к генералу драконов.

Однако, глаза у нее чистые, словно вода соленого озера. Светло-голубые, пронзительные, как лед.

Ей в голову летит яйцо. Думаю, что и в глаза попадет. Неудобно будет в цепях стирать вонючее содержимое, а красоты ей это точно не добавит.

Поднимаю пару пальцев, чтобы отразить удар. Мне будет жаль, если не полюбуюсь еще немного на этот чистейший цвет. Сама страшненькая, зато мне нравится взгляд.

Но тут происходит то, чего я вообще не ожидал. Аномалия длится всего пару мгновений. Никто ничего не замечает, кроме меня.

Ожидал чего угодно, только не такого. Девчонка напугана своей выходкой. Думаю, что из-за меня. Надо было застыть вместе со всеми и поиграть с ней в игру. Впрочем, я по-прежнему могу с ней поиграть. Как ни меняй игры, а правила в них мои.

Усмехаюсь. Не повезло этой селянке – дракон на пути попался. Еще и такой как я… С особенностями…

Чувствую азарт. Поездка становится более интересной, чем я думал. Один вопрос не дает покоя. Если все именно так, как я видел, так какого черта она вообще была арестована? Как на одной из подобных ей вообще могли оказаться цепи?

Внимательно присматриваюсь. Возможно, здесь какой-то весьма изящный план – иначе зачем она продемонстрировала мне свою силу? Не сообразила или нарочно? В любом случае, надо лично заняться ее делом.

Спрашиваю обвинения. Очень серьезные – мне это на руку. Девчонка бормочет сожаления, что не избила мужа покрепче. Что ей помешало-то? От души не понимаю. Странно, что он вообще жив при такой жене.

Ее прекра… просто голубые… глаза закатываются, а сама она начинает заваливаться прямо на мостовую.

Филин подскакивает к ней совершая неприлично большой вертикальный прыжок. Опять ставит меня в идиотское положение. Кони так не прыгают. Все присутствующие, а это полгорода как минимум отмечают движения, характерные для крупных кошек, ну или для тех, кто пользуется крыльями.

Не сдержался верный товарищ.

Мы оказываемся рядом с девчонкой. Понимаю, что своенравная зверюга никакого выбора мне не оставила – будет странно, если после прыжка, я позволю простолюдинке лететь лицом в каменную мостовую.

«Подчеркнешь свое благородство и близость к народу, Эльтеру!» – звучит в моей голове голос Филина.

Глава 13

Соскакиваю с Филина, ловлю девчонку. Сердце сжимается на мгновение, словно я ребенка у края обрыва поймал. Хрупкая очень. Голова падает мне на плечо. Даже сквозь плотную ткань чувствую ее тепло и тяжесть. Глаза закрыты, а ресницы бескрайне длинные.

Носик у нее тонкий и изящный. Вся она чистая, как глоток ключевой воды и не такая уж дурнушка, как мне показалось с первого взгляда. Открыла бы глаза. Вот уж где ключевая вода. Но не откроет – вижу ей очень плохо.

– Даже отъявленные преступники имеют право на справедливое содержание и защиту до суда, – говорю, но голос выходит не таким высокопарным и безэмоциональным, как планировалось.

Осторожно поднимаю девчонку на руки. Голова запрокидывается назад, и у меня еще раз подозрительно сжимается сердце.

Она ничего не весит, словно куколка бумажная, а не живая женщина. От прикосновения к ней становится холодно. Меня как в поток высокогорной реки сунули ровно в том месте, где она выходит из-под ледника первый раз.

Внутренний огонь переполняет так, что всполохи едва не прорываются на кожу. Странно.

– Власть драконов справедлива и вечна! – произношу я символ Империи автоматом.

Мои слова подхватывают и скандируют имя, но я не слышу, будто бы время встало на паузу.

Губы девчонки приоткрываются. Отмечаю, что сухие, словно ей не давали воды очень долго. Человечка от такого может умереть. Дыхания я не чувствую. Под глазами черные глубокие тени.

Зато от нее сладко пахнет травой, персиками, чем-то неуловимо нежным. Сбрасываю наваждение, потому что в логическое мышление оно не вписывается. Если девчонка преступница, то могла и зельями воспользоваться, чтобы взывать к жалости.

И все же сглатываю ком в горле, словно мелкая могла что-то во мне тронуть. Ее голодом морили? Как-то неприятно эти наблюдения откликаются в душе.

Таэлия – так они сказали? Изменница, дебоширка и женщина, совершившая преступление против собственной природы. Однако, личико наивное, бесхитростное и совершенно чистое.

– Воды, – приказываю резко. – Наказание преступник несет после справедливого суда, а вы девчонку заморили.

Сам пою ее, чуть вливаю магию. Вижу, как вздрагивают ресницы. Слегка треплю по щеке, чтобы возвращалась. Хочется, чтобы пришла в себя – не понимаю, почему. В глаза посмотреть? Ясно же, что и без меня откачают. Я-то точно не лекарь.

Глубоко вздыхает. Тело в моих руках обретает собственную волю. Мышцы приходят в движение, руки цепляются за ворот куртки. Вот и ожила.

Смотрит на меня, словно напуганная зверюшка.

– Спасибо…

Голос задевает за живое. Я его будто бы слышал раньше, только когда и где? С ней мы определенно не встречались. Точно намазалась каким-то зельем. Иного объяснения нет, только какого черта оно на меня действует? Да, совсем мозг отказал, если я такую важную деталь не вспомнил – магия меня не берет

Передаю девушку в руки стражи, хотя это действие отзывается неприятным холодом в ладонях, словно физически против такого поступка. Однако ее ждет следствие и правосудие.

Вскакиваю на коня, отмечая, что Таэлию подхватывают на руки и несут, а потом удаляюсь в сторону здания суда.

– Какой же ты благородный, Эльтеру, – голос Агниты звучит совсем рядом, что говорит о поддерживающих ее скакуна запретных заклятиях.

Пожимаю плечами в ответ на ее заявление.

– Но ты не должен был заботиться об этой мерзкой девке. Слышал, в чем ее обвиняют? Она просто отвратительна. На месте судьи, я осудила бы ее выше всякой меры.

Поворачиваю голову и смотрю на Агниту так, что она придерживает коня в страхе.

– Хорошо, что судьи – мужчины, – спокойно замечаю я, вопреки взгляду. – Они не подвержены истерическим припадкам и эмоциональным всплескам. За счет этого у них выходит руководствоваться результатами следственных мероприятий и законом, а не зарываться в волосы и визжать, что подозреваемый лицом не вышел, значит только за это надо его сечь.

Агнита обиженно надувает губки. Выглядит мило, но меня едва ли трогает. Хотя, ее красоте надо отдать должное. Не была бы приспешницей Бьярну, может быть, взял бы ее на пару ночей.

– Губернатор предоставил нам свой загородный дом, – бархатистым голосом замечает она, словно не обиделась на мои слова о женских истериках. – Слуги прилагаются.

– Можешь занять его, – холодно говорю ей. – Мои люди уже сняли мне особняк, так что не буду компрометировать тебя ночевкой под одной крышей. Сама знаешь мою репутацию.

Вот сейчас задел за живое. Агнита не может скрыть бушующих эмоций.

– Ты принц и генерал драконов, Эльтеру! Ни один особняк не сравнится с домом губернатора. Позор жить в обычном доме, словно рядовой лорд!

Смотрю на нее насмешливо. Дом не по статусу? В битвах и походах забываешь о комфорте, а слуги лишь создают бесконечную суету. Предпочитаю намного более простой быт, чем тот, что заслуживаю по праву рождения.

Даже не представляю разочарования Агниты, если бы действительно взял ее в жены и предложил ограничиться минимальным штатом прислуги. Бедняжка совсем бы измучилась со мной. Но брак с ней в мои планы не входит. Стоило поумерить амбиции – глядишь осчастливил бы совместным ночлегом.

– Ты верно напомнила о моем статусе, Агнита. Поэтому решения принимаю здесь я. Вернись на свое место в свите. Твой конь утомится, растеряет ресурс. Не стоит подвергать такое благородное животное жестокой участи.

– Он не устал, – возражает мне Агнита.

На что я «ласково» улыбаюсь ей, а мой верный Филин выпускает клыки, после чего она, изменившись в лице, отстает.

А передо мной раскидывается Цитадель Вердикта захолустного городка Цежба.

Прикрываю глаза от открывшейся картины. Здание только двумя нижними этажами каменное. Два верхних – деревянные, что запрещено самым строгим образом, а мне, как огненному дракону – вовсе омерзительно. Размеры не впечатляют.

И еще одна история нашего моба Дурнушка

Глава 14

Передо мной распахивают ворота. Когда лихим прыжком спешиваюсь принимают коня. Филин сейчас будет в ярости, особенно когда его попытаются накормить лошадиными деликатесами. Ничего, дружок. Мы сегодня поохотимся, и ты вдоволь насытишься.

Однако, смотрит он на меня волком и даже не пытается поговорить мысленно.

Прохожу пустой зал суда. Иду в кабинет. Мои люди следуют по сторонам от меня двумя рядами.

Местный судья не ожидал нас так рано, так что застаю его в обществе смазливого блондина и мужчины в годах, которые едва ли отпечатались на лице – неплохо восполняет возраст ресурсом.

При моем виде судья вскакивает, опрокидывая корзину с персиками. Кроме того, слышу звон монеток, явно из той же корзины. Догадываюсь, что у них тут есть нарушения. Мелкие, ничтожные, с нулевой важностью для государства, однако разберемся.

– Ваше великолепие, генерал драконов, – судья выкатывается из-за стола, бросая столь тревожные взгляды на корзину, что теряю всякое уважение к его выдержке.

Бухается на колено, а присутствующие перенимают его жест покорности, пока моя стража заполняет зал.

– Представьтесь, – позволяю говорить я.

– Лорд-судья Веспрен. Лорды Вонду и Котену – землевладельцы. Владеют смежными поместьями.

– Не вполне смежными, ваше великолепие, – вступает без позволения смазливый блондинчик. – Между владениями есть полоска земли с незначительными постройками…

Мне хочется зевнуть. Земельные вопросы. Незначительные постройки окажутся какой-нибудь хижиной ведьмы, которая не хочет уступать веками накачиваемую магией землю. Скукота, конечно, но придется покопаться и в этом.

Не нравится мне поставленная цель, только я себя хорошо знаю. Пусть и скучно, а разобраться в каждом деле организм потребует. Досконально. Иначе не умею.

– Вы начали говорить без позволения, – холодно замечаю я. – За это полагаются карательные меры.

Лорд, имя которого я взял на заметку, склоняется до самого пола. Его страх ощущается как нечто липкое и гадкое.

– Оставьте нас.

Оба лорда поднимаются и быстрым шагом выходят, не смея повернуться ко мне спиной.

– Лорд-судья. Что за дела вы сейчас рассматриваете?

Веспрен подобострастно улыбается, достает сияющий черным планшет.

– Благодарю за проявленный интерес к нашему скромному городку…

– Перейдите к делам, – обрываю его я.

– Две тяжбы по поводу скотины. Корова понесла от чужого бычка. Приплод был обработан магией, так что родилось четыре теленка. Хозяин быка требует передать их в его поместье.

– Зачем? – искренне интересуюсь я. – Ну погулял бык. Да может и не один раз.

– Там порода особая, вывели аж в Ельмере. Мясо обладает высоким качеством, кроме того, восполняет ресурс и лечит несколько заболеваний крови. Хозяин быка вложил в заклятье и поддерживающие амулеты целое состояние. Утверждает, что корову специально подсунули.

Киваю.

– Решение вынесли?

– Имущественный раздел, – пожимает плечами Веспрен. – Пунт тысяча пятый.

Отрицательно качаю головой.

– Пять тысяч седьмой магического раздела. Если действие амулета распространилось на объекты чужого права без умысла и не понесло дополнительных расходов со стороны владельца, штраф не налагается. Принести документацию по магическому действию амулета, установить, не было ли нарушено заклятие. Также уточнить, был ли умысел со стороны владельца коровы. Для этого оценить состояние территориальных амулетов. Если животные встретились на нейтральной территории и не были приведены туда специально, то каждый останется при своем, а приплод не будет разделен. Если будет доказано обратное, приплод отдать владельцу быка.

Судья морщится, похоже обратное доказать не выйдет, а значит владелец коровы никакого умысла не имел. Очевидно, что по делу ожидался другой исход. Но мне плевать – тут интересы судьи роли не играют. Вердикт должен быть справедливым. Законы я знаю лучше и часть писал собственной рукой.

– Что еще?

– Лорды Котену и Вонду хотят присоединить к владениям нейтральную землю, чтобы стать соседями.

Это я уже слышал.

– Кто живет на этой земле? – интересуюсь я.

– Только свободные рабочие. Расположена таверна – в аренде у государства и два источника воды, из которых питается небольшой поселок вольных торров.

Прикрываю глаза. Звучит как начало конфликта с торрами. Воды, учитывая горные разработки, они забирают немало. Отними источник и пойдут такие дела, что землевладельцы еще пожалеют.

– Все детали мне. С торрами поговорят мои люди, чтобы убедиться в их согласии.

Веспрен киснет сильнее. Буквально на глазах сдувается.

Похоже, что согласия нет и не будет. Но я против того, чтобы интересы горного народа ущемлялись только по причине желания аристократов стать соседями.

– А что за источники? – интересуюсь с легкой улыбкой. – Случайно не с ценной водой? Восполняют ли ресурс? Если да, то должны остаться в общественном пользовании без всяких условий.

Судя по лицу судьи, я оттоптал ему все больные мозоли своим приездом.

– Источники… – бормочет он. – Тут где-то были бумаги по ним. Погодите.

– Не утруждайтесь. Посмотреть энергетическую карту земель самостоятельно мне не составит труда.

Теперь Веспрен выглядит так, словно у него заболели все зубы справа одновременно.

– Дело-то вашего внимания не стоит, ваше великолепие…

– У меня приказ императора рассмотреть все случаи, которые сейчас в процессе, – качаю головой я.

– Вы же сами понимаете, что значимость наших мелких тяжб для государства столь же незначительна, как и дела лесного муравейника. Может быть, предпочтете посетить банкет в вашу честь? На сытый желудок думается проще.

– Обязательно, но для начала предпочту ознакомиться со всеми текущими вопросами. Это все?

– Нет, – Веспрен косится на корзину фруктов. – Еще дело о разводе. Измена жены, вытравливание плода и нанесение телесных повреждений супругу.

Глава 15

– Таэлия Вонду? – вспоминаю, где слышал фамилию. – Это случайно не жена того дерзкого лорда, который посмел обратиться ко мне без позволения?

– Жена. Но тут дело ясное. Муж предоставил доказательства измены, пузырек из-под настоя женских трав и прошел освидетельствование. Предварительный вердикт уже есть – заключение на два года, затем каторга.

Эти бумаги я просматриваю лично.

Получается, что она не простолюдинка? Для жены лорда вид у нее совершенно неподобающий. Платье только чего стоило! Ужас! Где хоть одно украшение?

– Уточнить наличие зелья в крови, – бросаю я. – Доказательства измены косвенные. Предположительный любовник вызван в суд?

Веспрен мнется. Нет, не вызван. Догадываюсь, что сбежал.

– В этом нет смысла, амулет установил…

– Наличие косвенного контакта. Здесь сказано, что обвиняемая и ее предполагаемый любовник вместе занимались сбором урожая. Косвенный контакт может означать, что он поддержал ее или снял с лестницы. Приказываю обеспечить его присутствие на заседании!

Все выглядит так, словно я ее оправдываю. Где же моя непредвзятость? Занял сторону обвиняемой из жалости? На меня не похоже.

– Если найдется, – мнется судья.

– Найти и привести, – отрезаю таким тоном, что судья часто кивает головой, словно она у него на пружинке.

– Есть еще свидетели – мать истца.

Кто может быть более непредвзят, чем свекровь?

– Ее тоже вызвать. В целом все документы оформлены верно, – замечаю я. – Но отсутствует ряд важных заключений.

Судья усмехается мне, как будто бы мы с ним лучшие друзья.

– Как мужчина, вы должны понимать, какой ущерб репутации наносит измена жены. Поверьте мне, лорда Вонду я знаю лично. Его поразили в самое сердце! Она ребенка вытравила. Город судачит только об этом злодеянии! Виновна, нечего тут исследовать! Вы за справедливость, но здесь все факты на лицо. Близкое общение между подозреваемой и любовником подтверждают все рабочие поместья!

Все звучит логично и правильно, однако внутри меня сворачивается огромная пружина, напряжение которой все увеличивается.

Огненная магия сходит с ума, словно я решил лично доказать, что деревянные постройки крайне небезопасны в качестве административных зданий в Империи драконов. Меня накрывает от одного только имени «Таэлия». Меня приводят в бешенство факты, указывающие на ее вину.

А между тем девчонка, вполне может быть действительно виновна. Подумаешь, тощая и несчастная. Они все несчастные, стоит только попасть в руки закона. Если виновна, а я прав в своих догадках, мне это на руку. За такой набор преступлений, я ее своей рабыней сделаю. Навеки. И жизнь, если потребуется, продлю привязкой.

Да уж, жаль будет связываться с настолько аморальной женщиной. Зато она пойдет на все мои условия без торга, а я уж постараюсь, чтобы осталась в моей власти и никогда не смогла выдать деталей нашей сделки.

– Когда будет суд? – интересуюсь безразлично.

– Завтра. А чего откладывать? Дело-то простенькое. Пока ее в темницу заключили на нижний уровень.

– Почему на нижний? – удивляюсь я. – Преступление тяжкое, конечно. Но по правилам, девушка в силу пола и возраста, пока вина не установлен судом, а приговор не вынесен, должна содержаться в камерах для подследственных – а это верхний уровень.

Почему-то у меня дурное предчувствие. Еще раз просматриваю документы.

– Когда был установлен факт измены? – интересуюсь я.

– Ближе к часу ужина.

А выглядит эта девчонка так, словно ужина у нее не было неделями. И губы эти сухие. Кожа потрескалась, словно она сутки не пила. Как они с ней обращались, если до этого не считали изменницей? Может быть, ее жизнь была кошмаром и поэтому объятия другого мужчины стали отдушиной?

Только что все было так просто: у девушки есть то, что надо мне, а я взамен даю ей избежать заслуженного наказания, но чем дальше сопоставляю факты, тем меньше мне это наказание кажется заслуженным.

Все вспоминаю, как ее голова запрокинулась назад, пока держал на руках. Давно такие вещи не трогали. Особенно после войны… Но сейчас в районе сердца какое-то движение, а пламя внутри едва поддается контролю.

Мне не плевать.

Дело в ее даре, конечно. Только в даре.

Не перенесет она нижний уровень. До суда не дотянет в таких условиях.

Мне должно быть все равно. Женщина, изменяющая мужу, еще и с таким отношением к детям – мусор. Для меня этот вопрос особенно трепетный. Драконы не могут иметь детей без истинной до определенного возраста. А истинную найти настолько сложно, что иногда приходится тратить на поиски десятилетия.

И вот наступает момент, когда магия принимает бесполезность попыток найти пару. Дети рождаются. Лишь в солидном возрасте обретаешь возможность прижать к сердцу сына или дочь. Причем, достанется ли ребенку дракон, неясно еще лет пятнадцать. То, что нам дается таким трудом, людям приходит само.

А они вот так делают!

Знать бы что случилось, что худенькая и измученная Таэлия стала способна на подобное преступление?

– Так почему на нижний уровень? – повторяю вопрос.

– Верхний заполнен. Веселая Джина привезла в город своих сладких куколок. Они действительно были сладкими, пока не разгулялись и не устроили дебош. А город у нас маленький. Сладкие куколки отдыхают в камерах после пирушки. Они все еще довольно агрессивные.

– Почему?

– Не сошлись в цене с местными потребителями их услуг.

– Желаю осмотреть темницы! – заявляю я.

Веспрен грозит мне пальцем.

– Кому-то из куколок сегодня выпадет большааая честь! – он словно приятель машет пальцем.

Внутри поднимается глухое недовольство, а пламя норовит прорваться наружу. Не знаю, чем судья меня так злит, но дай он мне хоть малейший повод, сам пойдет на нижний уровень. Я ему там даже ямку подкопаю и решеточкой накрою, чтоб было приватно и уютно.

– Проводите.

Тон моего приказа заставляет судью судорожно вздохнуть и помчаться к выходу, словно за ним демоны погнались. Но демонов не стоит бояться, если рядом я.

Глава 16

Чего я не ожидала – так это того, что настолько плохо справлюсь с выпавшем испытанием.

Прихожу в себя несколько раз, словно выплываю из темных вод на поверхность, но снова проваливаюсь в темноту. Голова вялая, тошнота, очень знобит.

– Зря откачивали. Девку велели на нижний уровень отправить.

– Не потянет она. А что так-то? Камеры свободные есть и наверху.

– Судья велел.

Слышу, как мужской голос прерывается хриплым и гнусным смехом.

– Раз так, то жаль крошку. Что такая тощая?

Меня нагло ощупывают через платье.

– В некоторых местах ничего. Ты ей укрепляющее зелье влил?

Горло сводит тошнотой, но я так слаба, что не реагирую. На борьбу нет сил. Надо подождать, пока организм чуть восстановится, только это будет сложно. Ресурс подавляется тюремными заклятиями, да и цепи определенно магические и снимать их никто не собирается.

– Жирно будет! – возражает другой. – Смысл тратить на нее дорогущий пузырек? Я домой заберу, продам потом. А эта – с ней все ясно. Уже осуждена считай.

– Кстати, об этом. Позови Крошку. Пусть переоденет девку в платье подследственной.

– Тоже жирно. Смысл какой на один день ее одевать? Изгваздает на нижнем уровне. Завтра перед судом и переоденется.

Лежу тихонько и чувствую, как ужас струится по коже.

– Так, вроде бы розовеет чутка. Ты бы зелья все же отлил хоть кроху. Девка слабая, полудохлая.

Внутри меня вспыхивает протест. Я не слабая. Не полудохлая. За свою жизнь и свободу еще поборюсь.

Осторожно приоткрываю глаза. Пытаюсь перевернуться, но кто-то откидывает меня на койку.

– Осторожнее. Не дергайся.

Уговаривать не нужно. Меня устраивают повыше, подают воду. Сладкая на вкус – видимо восстанавливающего зелья все же подлили. Только оно едва действует на меня – жадность одного из надзирателей налицо. Сил нет совсем.

– Теперь поднимай. Хватит ей прохлаждаться.

Меня почти несут двое стражей. Проходим мимо камер. Двери глухие с одним крохотным окошком. Несколько пустых. Внутри серые стены, койка, окно и столик.

Но меня ведут по коридору дальше и дальше. Ступени каменные, на вид влажные. Воздух спертый, слишком насыщенный испарениями. Голова и без того тяжелая, начинает кружиться сильнее.

Мы бесконечно долго спускаемся вниз, а потом оказываемся в коридоре, похожем на тоннель в преисподнюю. Здесь темно. Магические огоньки не справляются с мраком. Отгоняют его на жалкие сантиметры, а дальше все тонет в какой-то липкой и неприятной темноте.

Зрение словно отказывает. Предметы теряют четкость.

Тут не камеры, а клетки. Пол каменный, на нем валяются матрасы не первой свежести, явно влажные. Окон нет.

Стук шагов отражается от стен гулко, тревожно. Судорожно вздыхаю, но здесь так душно, что дело бесполезное. Паника накатывает с новой силой, когда слышу тихое шуршание. Кто-то тут скребется. Я не хочу знать, кто именно.

Вспоминаю лица Игриса и Зельны. Они знали, куда меня отправляют? Знали, как все будет? Неужели у этих людей совсем нет совести?

Мне жутко.

Охранники открывают одну из решеток. Меня чуть толкают. Падаю на матрас.

– Ты иди, Марис. Я помогу нашей гостье устроиться на ночлег, – говорит второй охранник, нависая надо мной.

– Куто, ты сдурел? На верхнем уровне куколки Веселой Джины! На кой черт тебе эта тощая кошка?

– Вали, Марис. Сам разберусь, кто мне и зачем стребовался.

Марис хлопает железной решеткой. Идет гул, от которого закладывает уши. Я остаюсь наедине с Куто.

– Так, потаскуха, сейчас мы с тобой развлечемся, – хрипло говорит охранник.

– Не трогайте меня, – вскидываю руки перед собой, ощущая вес цепей. – Зачем я вам?

– Люблю испуганных баб, – по его лицу скользит мерзкая усмешка. – Задирай платье. Не хочешь по-хорошему, будет больно.

Он демонстрирует амулет в виде длинной палочки с шариком на конце. Гадкая штука. Ощущения невыносимые, а следов не оставляет.

Отползаю назад, а он наступает, наслаждаясь моей реакцией.

– Какая тебе разница, потаскуха? Я же знаю все обвинения. Мы с тобой повеселимся, а потом я еды тебе принесу. Не тюремной, нормальной. И одеяло дам.

– Нет! – визжу я, потому что грязные пальцы пытаются ухватить меня за щеку.

Откатываюсь назад. Браслет наручников проезжается по коже, оставляя ссадину. Бесполезно. Рывок за волосы настолько болезненный, что кричу, срывая голос.

– Успокойся, а то наставлю синяков, – рычит Куто, распаляясь от борьбы до крайности.

– Не смейте! – мой голос похож на рычание. – Вам не сойдет это с рук.

– Так даже лучше! Ори! Судья уже принял решение на твой счет, кошка драная. Чего добру пропадать?

Он заходит на меня, расставляя руки в стороны и покачиваясь. Куда бы ни дернулась схватит.

– Можно сказать, что это повышение, – выпаливаю я, отскакивая в сторону, а потом разражаюсь смехом.

– О чем ты?

– Ты назвал меня драной кошкой, Куто. Приму за комплимент, – делюсь с ним по-дружески, словно мне и не страшно вовсе. – Муженек-то звал меня мышкой. А мышей я терпеть не могу.

От моего уверенного тона его корежит. Хотел ужаса и визга? Не получит.

– Не смей называть меня по имени! Осмелела, дрянь? – резко толкает руку вперед, и палочка касается моих ключиц.

Разряд сильный, чудом отпрыгиваю в последнюю секунду. Слышу треск искр рядом с кожей. Одна попадет и мне конец. А что попадет – можно не сомневаться.

Глава 17

Вдруг наступает тишина. Мир замирает. Вижу, как зеленые молнии застыли в миллиметре от моей кожи. Осторожно делаю шаг назад – на безопасное расстояние.

Мой разум кипит. То, что происходит – не может быть правдой.

Забираю палочку из рук Куто. Мои пальцы дрожат от неуверенности. Медленно веду ей по направлению к стражу. Только какой смысл? За нападение на него меня высекут в лучшем случае. Худший боюсь и представить.

Тогда просто ломаю ее пополам. Не причиню ему вреда, но и он мне не сможет. Удивительно, но артефакт лопается с хрустом, выворачивая наизнанку магические потоки, сложно они застыли и превратились в желе.

Зрелище странное настолько, насколько можно. Ничего подобного я не могла себе представить. Веду пальцами по застывшей магии. Сильная. Меня отдачей должно было откинуть к стене.

Становится страшно, отбрасываю искореженную палочку вперед, а сама отступаю назад и закрываюсь руками.

– Умное решение, – произносит голос снаружи.

Поворачиваю голову, вижу яркие глаза генерала драконов. Меня словно на месте подбрасывает. Вскрикиваю. Пауза прекращается. Звуки наполняют темницу. Их много – шорохи, мерный стук капель, лязг решетки где-то далеко. Чьи-то крики.

Отдача от заклятья смирительной палочки вспыхивает ярким белым светом, словно посреди клетки зажгли парадную люстру.

– Да что ты натворила? – орет Куто, разглядывая сломанный артефакт. – Ты хоть знаешь, что я с тобой за это сделаю? А ну задирай подол.

Улыбка дракона становится хищной, а глаза идут огненным контуром.

Стражник замечает его, падает на задницу.

– Простите, господин. Заключенная оказывала сопротивление…

– Не господин, – почти мурчит это страшное существо.

– Вы к..кто?

Эльтеру Ральмар Эрфери входит в камеру, заполняя ее собой, своим жаром, волнами своей силы.

– Не привык к такому вопросу.

– Повелитель! – голос Куто прерывается от ужаса.

Теперь он понял, но уже слишком поздно. Я отскакиваю к стене. Дракон поднимает руку и в ней словно из воздуха является золотое лезвие, края которого искрят пламенем.

Вижу только замах. Лезвие проявленное весьма неспешно до половины обретает остальную плоть за доли секунды.

Удар. Нет ни хрипа, ни брызг крови.

Только мой дикий визг рассекает спертый воздух.

Вспышка. Под ногами дракона кучка пепла. Вижу, как по камере прокатывается волна жара, словно печь приоткрыли.

– Вы убили его, – как дурочка сообщаю генералу драконов очевиднейшую вещь.

Он смотрит на меня насмешливо. Голова чуть склоняется на бок.

– Нет. Я никого не убивал.

– Но… этот страж… я сама видела… о… простите ваше великолепие… Ничего не видела.

– Я не прошу тебя лгать, – смеется дракон. – Просто это было не убийство.

– А что тогда?

Прижимаюсь к стене и дрожу.

– Казнь. Я осудил этого стража и казнил на месте. Это в моей власти.

– Чтобы спасти меня? – жалко произношу я.

– Тебя? – усмехается Эльтеру. – При чем тут ты?

Глава 18

– Но почему вы тогда это сделали?

– Стражник собирался совершить преступление. Ты обвиняешься в измене мужу и незаконном прерывании беременности. Твое тело улика. А этот идиот собирался испортить ее. Вот в чем его преступление – препятствие следствию, совмещенное с противоправным действием.

– И за это полагается смерть? – тихо спрашиваю я.

– Да.

Дракон подходит еще ближе, закрывает собой свет. Его лицо в тени и выражение неразличимо. Только огненный ободок вокруг радужки вижу.

От него расползается тепло.

– Все равно спасибо, что спасли меня, ваше великолепие…

Смотрит удивленно, словно не ожидал благодарности, а потом вздергивает за подбородок.

– Открой глаза и посмотри на меня, – требует он.

– Но разве можно осудить без суда? – тихо спрашиваю я, чтобы хоть как-то отсрочить момент столкновения наших взглядов.

Его присутствие я ощущаю как огненный шторм. Сердце выскакивает из груди. От Эльтеру исходит жуткая сила, безудержная, мощная.

Стены тюрьмы подавляют мою магию, снижают потенциал, но я все равно чувствую искры, бегущие по коже, рвущиеся к существу, способному раздавить меня как муху.

Разум наполняет предвкушением опасности, неизведанного. Дракон может уничтожить меня взмахом руки, который даже не успею заметить, но разум трепещет по другой причине: мне кажется, что я никогда не видела никого, подобного ему хоть в чем-то. Размах плеч, рост, насмешливое выражение лица, словно для него всегда все легко.

Осознание всемогущества? Почему оно такое притягательное? Это же так глупо, воспринимать брата императора как мужчину!

Как он воспринимает таких как я? Как букашек? Но почему тогда помог? Что бы он ни говорил, но ведь спас меня!

Он слишком близко. Опасность окатывает как прибой – с каждым ударом сердца. К этому добавляется неуместное чувство, за которое мне стыдно, но я никогда никому в нем не признаюсь: Эльтеру меня впечатлил.

Цепляюсь взглядом за рукав роскошной куртки. Сапфировый узор разбавляют магические нити. Синие. Похожие на реки с высоты горной вершины. Как-то мы с папой путешествовали и видели все именно так.

Только эти реки текут в строгом порядке. Уверена, что они усиливают и без того сокрушительную магию.

– Да. Я же его осудил.

– А как же вынести приговор? – лепечу, потому что его пальцы продолжают мягко поднимать меня за подбородок.

– Вынес. Моей власти для этого достаточно. Могу сэкономить нам время и отметить, что сам привел в исполнение, оказав жалкому стражнику большую честь умереть от руки генерала драконов.

В этот момент он ловит мой взгляд. По губам проскальзывает усмешка. Он знает, как опасен, знает, насколько обаятелен и не скрывает ни того, ни другого.

Внезапно понимаю, что меня окутывает аромат смолянистого дерева, дорогой кожи и терпкого запаха горьких ягод. Такой контраст с местным смрадом, что темничный воздух отступает, словно устыдившись своей убогости. Никогда в жизни не реагировала так на ароматы, но сейчас втягиваю ноздрями. До чего приятно.

Сердце колотится, как у глупой птички.

Напоминаю себе, что я не из тех, кого желают. Я из тех, кого жрут.

Взгляд дракона темнеет. Он не просто так продемонстрировал мне свою силу и власть. Показал мою собственную участь. Но зачем? Что ему может быть нужно от такой незначительной девушки как я? Если бы была красоткой, то ответ был бы очевиден. Но для меня даже приставания стражника стали шоком.

За всю мою жизнь ко мне никто не лез. Стражника можно понять – скорее всего упивался властью над беспомощной и едва стоящей на ногах узницей. Подозреваю, что дело было не во мне, а в моем безнадежном положении. Страж хотел жертву, то-то его перекосило, когда я чуть пришла в себя.

А Дракон?

У него белокожие изнеженные девы в каждом городе, темноволосые красотки ждут в роскошных платьях. Золотые локоны огнемагинь тоже к его услугам.

Вряд ли могло спонтанно потянуть на диковинку вроде меня. Называю себя так мысленно и мне нравится. Все звали дурнушкой, а я вот перестану себя обижать. Буду диковинкой. Девой необычной внешности. Все ведь зависит от формулировок?

Едва не прыскаю со смеху, но вовремя спохватываюсь и зажимаю нос. Все равно фыркаю.

– Произошло что-то смешное, Таэлия? – низким и страшным голосом спрашивает Эльтеру, а потом улыбается мне.

Это жуткая улыбка опасного хищника. Барс в прыжке разевает рот, обнажая клыки, но можно ли считать это смехом? Так и сейчас. Губы Эльтеру разъезжаются, уголки приподнимаются, только сердце охватывает первобытный страх.

Чувствую драконье пламя совсем близко. Оно словно тянется ко мне, но наталкивается на внутренний запрет. Эльтеру достаточно перестать сдерживаться – тогда в камере будет две кучки пепла. И оба раза это будет не убийство. Я запомнила, как правильно формулируется позиция дракона.

– Да! – вдруг выпаливаю я. – Произошло что-то донельзя смешное. Бледная и страшная девчонка получила защиту дракона, несмотря на все свои злодейства! Почему?

Эльтеру усмехается еще более жутко. От ужаса у меня прерывается дыхание. Воздуха не хватает.
Душное, спертое нечто, что залило местные казематы, непригодно для дыхания. Особенно в моем состоянии.

Я чуть успокоилась, адреналин покинул тело, и он больше не держит меня на плаву. Голова снова кружится, особенно после моего дерзкого вопроса. Ноги становятся ватными, немеют и слабеют. Вся кровь устремляется то ли вверх, то ли вниз… Не знаю, да и неважно.

Прихожу в себя у открытого окна. Дракон вливает мне в рот зелье. Не экономит и не жалеет. Я у него на руках, еще и вцепилась в шею, царапая ее браслетом кандалов.

Вижу, какое у него недовольное лицо. Он просто в ярости!

– Простите, – шепчу я. – Пожалуйста простите меня!

Глава 19

– Пришла в себя, – выдыхает он.

Мы в небольшой каморке. Так, наверное, должна выглядеть допросная. Посреди комнаты стоит стол с колодками для рук. Здесь же стулья.

На один из них дракон сажает меня.

От страха просто колотит, но Эльтеру, похоже, зол не на меня.

– Зелья не дали, ублюдки, – сплевывает он. – Кормили хоть?

– Нет, ваше великолепие, – отвечаю осторожно.

Снова ярость на лице и что-то похожее на сочувствие. Или мне это кажется? Придумываю, чтобы успокоиться, наверное.

– Руки дай, – приказывает он.

Кошусь на колодки. Когда на меня надели оковы, думала, что хуже и быть не может. Оказывается, всегда есть куда хуже, но отказаться нельзя. Передо мной генерал драконов. Дернусь и испепелит. Даже сейчас чувствую его безудержную магию – бушует как бурное море.

Протягиваю ему скованные запястья – деваться-то некуда. Осторожно принимает мои руки. Сжимаюсь от горького стыда. Так унизительно, но против закона не пойти.

В его ладонях вес цепей почти не ощущается, а потом магия крошит металл в осколки. С тихим звоном распавшиеся звенья и браслеты падают на каменный пол.

– Спасибо, ваше великолепие, – осторожно говорю я.

Эльтеру не отвечает. Его лицо высокомерно, непроницаемо и холодно. Но я чувствую огромную благодарность. Цепи сводили меня с ума, заставляли ощущать себя совершенно беззащитной, отнимали всякое уважение. Даже мое собственное.

Дверь открывается, стражник с опаской входит в помещение с подносом, полным вкуснейшей еды. От одного запаха у меня сводит желудок.

Если дракон собрался поужинать, то не выдержу. Сорвусь.

Стражник уходит, оставляя нас наедине. Вижу, как по стенам бежит маскировочная сеть, отрезая нас от внешнего мира. Не сбежать. Или же он не за этим? Так еще делают, чтобы не подслушивали секреты.

Какие секреты могут быть со мной? Даже смешно.

Смотрю на еду и сглатываю набежавшую слюну.

– Накроешь? – интересуется Эльтеру.

Киваю. Приборы на двоих. Втягиваю носом запах, а потом живот дико урчит.

Но я с самым спокойным видом расставляю на убогом столе тарелки и правильно сворачиваю салфетки.

– Сервировка как в лучших замках, – замечает Эльтеру.

Он не предлагает мне еду. Просто заполняет мою тарелку и чуть двигает ко мне.

– Вы за это что-то попросите? – осторожно спрашиваю я.

Смотрит на меня серьезно и печально.

– Таэлия, мне кажется, тебе просто надо поесть. Я ничего за это не попрошу. Да, разговор будет долгим и секретным, но еда – она даром. Ешь. Ты на ногах не держишься. Даже зелье так не возьмет. Нужно хорошее питание.

Осторожно беру вилку. Делаю все так, как положено леди. Мне очень тяжело не наброситься на тарелку и не смести все махом. Зелье действительно работает в сочетании с едой. От него аппетит бешеный. Мне хочется смешать мясо с салатом, затолкать получившуюся смесь в рот прямо из тарелки.

Но я соблюдаю правильный ритм – так меня учила мама. В высшем обществе положено есть в аристократическом темпе. А общество у меня – выше некуда. Генерал драконов королевской крови, как никак.

– Этикет? – брови Эльтеру ползут вверх. – Знаешь, мне не кажется, что сейчас необходимо так себя мучать. Не представляю, как ты держишься, учитывая действие восстанавливающей магии.

Он выглядит сочувствующим. Думаю, это прием. Скорее всего, часть допроса. Но разрешением пользуюсь. Сметаю всю тарелку махом. Не наелась. Желудок требует еще и еще. Добавки бы.

Дракон усмехается и наполняет мою тарелку снова.

– Не надо стесняться. Мне нужно, чтобы ты была в порядке, когда я перейду к тому, что меня интересует.

– Можете начинать, – вздыхаю я. – Даже не представляю, что способно заинтересовать ваше великолепие.

– Твой дар, – без обиняков говорит дракон. – Тебе грозит огромный срок. Каторга и мучения. Я сниму с тебя обвинения, если дар перейдет ко мне, а ты останешься моей собственностью.

– Нет, – отвечаю уверенно и твердо.

Брови дракона ползут вверх, а я набиваю рот едой напоследок, понимая, что отказ воспринят очень плохо.

– Мы договариваемся на моих условиях, – говорит он. – Или не договариваемся вовсе. Мой разговор с преступниками всегда короткий, какими бы жалкими они не выглядели.