Развод. Грязная тайна мужа

Глава 1

Удар в грудную клетку. Мощный. Болезненный.

Просыпаюсь от предчувствия неминуемой катастрофы.

Распахиваю глаза. Меня ломает. Выкручивает. Будто кто кости кувалдой крошит.

Но ведь ничего не случилось! Мнительность из-за беременности?

Нет, нечто другое.

Смотрю на вторую половину кровати. Мужа нет. Еще не вернулся. А должен быть уже давно дома.

Час ночи.

Хватаю телефон и набираю Ника.

Три звонка и только после этого слышу незнакомый женский голос:

- Кира?

- Да… а вы кто? – в легких не хватает воздуха.

Женский голос в телефоне любимого!

За долю секунды в голове рождаются самые страшные мысли.

- Ваш муж у нас в третьей городской. Он в аварию попал. А при звонке, высветилось имя, - объясняет женщина.

- Он… что с ним? – в глазах темнеет.

- Угрозы для жизни нет. А точнее вам уже врач расскажет. Сейчас им занимаются. А вот его спутница в гораздо худшем состоянии, ее жизнь под угрозой, - продолжает монотонно вещать женщина.

- Спутница? - переспрашиваю на автомате.

Страх за мужа сдавливает грудную клетку.

- Он ехал в машине с женщиной. Документов при ней не было. Телефон ее не нашли. Вы ее знаете? Может ваша родственница?

- Не знаю… - мысли в голове путаются.

Соображаю с большим трудом.

Мало ли с кем Никита мог ехать? Сотрудница по работе, подвез кого-то. Все что угодно.

- Я сейчас буду, скажите адрес, - во рту пересохло, живот тянет.

Женщина называет адрес и прощается.

А я еще с минуту продолжаю сидеть, глядя в одну точку. Ступор.

Никита. Авария. Женщина.

Нет. Не может быть. О плохом даже думать не буду. У мужа никого кроме меня нет. Только не после того, через что мы прошли.

Никита для меня не только любимый мужчина, он мой спаситель. Он вытащил меня из ада. Если бы не он, вряд ли бы я выжила.

Он поссорился из-за меня с отцом. Пошел наперекор его воле.

Нет! Я должна быть уверена в моем супруге. Тем более грех сомневаться в такой момент. Он нуждается в моей помощи.

С трудом поднимаюсь с постели. Последние месяцы беременности даются мне сложно.

Надо поторопиться. Одеваюсь. Вызываю такси.

В машине меня колотит. Знаю, надо держать себя в руках. А не получается. Слишком переживаю за Никиту.

Надо бы позвонить его брату. Но он недавно укатил в медовый месяц. Не хочу им ночью сообщать подобную новость. Если угрозы жизни для мужа нет, то и молодую семью тревожить пока не буду. Тем более они тоже ждут пополнения в семье.

Влетаю в больницу как угорелая, это невзирая на мой огромный живот.

- Что с моим мужем?! – выпаливаю у стойки регистратуры.

К счастью, персонал в больнице попадается отзывчивый. Ко мне очень хорошо относятся, успокаивают, отводят за руку к врачу. По дороге отдают вещи мужа: портмоне и телефон.

- Он сейчас без сознания, думаю, к утру придет в себя. Счастливчик он у вас, в рубашке родился, - дальше врач еще что-то рассказывает про травмы Никиты, сыплет терминами, а меня накрывает волной облегчения.

Будет здоров. Скоро поправится. Ничего серьезного.

Врач услужливо усаживает меня на стул. Иначе бы упала. От радости. От переполняющих меня чувств.

Сижу и плачу, задыхаюсь уже от облегчения, тревога постепенно отступает.

Никита – мой мир. Я никогда не перестану это повторять. И случишь что, я не представляю своего дальнейшего существования.

- Можно к нему? – спрашиваю хрипло. Голоса практически нет, горло все еще сдавливают болезненные спазмы.

- Да. Евгения Геннадьевна вас проведет. Не волнуйтесь. Недельки две и будет как новенький, - врач тепло мне улыбается.

- Спасибо, - смотрю с благодарностью на врача.

- Думайте о ребятенке, а ваш муж взрослый мужик. Пару шрамов его только украсят, - голос врача успокаивает.

Почти могу нормально дышать. Но что-то все равно мешает. Будто у меня перед глазами болтается красная нить, а я не могу ее ухватить.

Меня проводят в палату к мужу. Он действительно без сознания. Дыхание ровное. На лице несколько царапин. Бледный. Живой. Мой. Родной.

Сердце колотится в груди. Всхлипываю и прикасаюсь к его руке.

- Все хорошо, Ник, я с тобой, - говорю, не сводя взгляда с его лица. – Ты поправишься. Очень скоро.

Как мне рассказали, ему реально очень повезло, машина сильно повреждена. Водитель грузовика нарушил правила… Дальше запрещаю себе представлять. Мне нельзя.

- Господь тебя сохранил. Он знает, что мы без тебя не можем, - осторожно глажу его по щеке.

Наслаждаюсь прикосновением к коже любимого, подушечки пальцев приятно колет его щетина.

Все позади.

В кармане у меня раздается звонок. Не моя мелодия.

Вздрагиваю.

Не сразу соображаю, что это телефон мужа.

Абонент подписан как «Матвеевна».

- Слушаю, - принимаю вызов.

- Алиночка это вы? Где Никита Игоревич? – раздается грубый женский голос. – Я вас просила сегодня раньше приехать, я не могу дольше с ребенком остаться. Уже ночь на дворе! Что ж вы так! Хоть бы предупредили!

Хмурюсь. Пытаюсь вникнуть в ее быструю речь. Не могу. Ничего не вяжется.

Какая еще Алина? Какой ребенок?

- Это Кира, жена Никиты… - растерянно шепчу.

Кладу ладонь на горло. Делаю глубокие вдохи. Дышать. Не паниковать.

Это просто недоразумение.

- Женщина, не морочьте мне голову! Его жена Алина! – раздраженно рычит. – А я няня их дочери! Где они?

Вздрагиваю. Удар хлыста по сердцу.

- Муж в больнице… он в аварию попал… - кладу руку на свой семимесячный живот и смотрю на супруга, лежащего в палате без сознания.

- Вы медсестра? Врач? – женщина задает вопросы требовательно и грубо.

- Я же сказала жена! – выпаливаю на грани истерики.

- Дамочка, вы головой долбанулись? – фыркает так называемая няня. – Я вам конкретный вопрос задаю, где Алиночка? С ней все в порядке? Она жива?

- Вы ошиблись номером, - выпаливаю в отчаянии, до крови закусываю губу.

Глава 2

Мы в браке пять лет и ни разу за все это время муж не называл меня родной. Это слово подобно ржавому гвоздю вколачивается в сердце, ощущаю, как внутри стекают капли крови смешанные с отравой предательства.

Или этому есть какое-то объяснение?

Глупо, но я цепляюсь за соломинку. Утопающая в собственной боли, я хочу проснуться рядом с мужем, и понять, что это был всего лишь сон.

- Не ошиблась, - уверено парирует женщина. – Алина не отвечает. Я звоню Никите Игоревичу. Где он? Вы что любовница? – ахает женщина.

- Адрес… где вы сейчас, - язык плохо слушается. Едва ворочается. Боль в животе становится сильнее.

Наша нерожденная дочь все чувствует.

Не паниковать. Ребенок прежде всего! Я должна думать о своей малышке.

Так пытаюсь себя хоть немного в чувство привести.

- Ага, так вам и скажи! Я не знаю, кто вы! Вы странная!

- Они в аварию попали. Скажите адрес, - мне становится жизненно необходимо увидеть ребенка, о котором идет речь.

Зачем?

Сама до конца не могу объяснить.

Может я приеду и во всем разберусь?

- Мне домой надо. В противном случае, я бы никогда не сказала, - в голосе сомнения.

- Я… знакомая Никиты, - как же противно о себе такое говорить.

Женщина называет адрес.

Незнакомый.

Смотрю на телефон мужа в своей руке. Он обжигает.

Сейчас бы не помешало залезть и прочитать его переписки. Никогда подобным не занималась, я доверяла Никите. Он заслужил мое доверия многочисленными поступками.

Да, мой муж не нежный и романтичный мужчина, он порой отрешенный, иногда слишком черствый, но заботливый, внимательный. Я люблю в нем все, приняла таким как есть.

А оказывается… Нет, нельзя сейчас об этом.

На телефоне пароль.

Никита в отключке. Не будить же его требуя объяснений. А до утра, я не доживу в неведении.

Надо что-то делать. Так проще. Только не ждать. Только не неизвестность!

Выхожу из палаты. Перед глазами все расплывается.

Я слишком люблю. Не верю. Не могу смириться.

Сталкиваюсь с медсестрой.

- Простите, а та женщина, с которой мой муж в аварию попал, кто она? – пожилая женщина окидывает меня жалостливым взглядом.

Хочется сквозь землю провалиться.

- Мы не знаем. Документов нет.

- А можно ее увидеть?

- Сейчас врачи борются за ее жизнь. Травмы очень серьезные, - вздыхает.

- Ясно… спасибо… - бреду дальше по коридору.

- Кира, может вам помочь? – бросает мне в спину.

Отрицательно мотаю головой. Нет сил, чтобы повернуться и ответить.

Мне надо увидеть девочку! Она не может быть дочерью моего мужа!

Дрожащими руками вызываю такси.

Может, еще не поздно одуматься и не ехать туда?

Так было бы правильно. Я беременна и мне не нужны ночные потрясения. Но бездействие для меня хуже. Я должна что-то делать.

А утром, когда Никита очнется, у меня будет информация и я смогу припереть его к стенке. Или выясню, что это какое-то недоразумение!

Но он звал Алину… Алиночку… В бреду думал о другой.

Можно строить фантастические гипотезы, но мое кровоточащее сердце уже знает ответ, который разум пока отрицает.

Алина… это имя…

Смутная догадка, но слишком бредовая крутится в голове.

Вот еще по какой причине я мчу ночью невесть куда. Можно было спросить у той женщины имя ребенка, тогда бы мои подозрения сразу отпали. Но я растерялась.

Так что только ехать. Неизвестность хуже.

Мне нужна правда.

Алина… нет Никита не может быть настолько жестоким!

Сажусь в такси. Дорога кажется бесконечной.

Несколько раз хочу развернуть машину. Вернуться назад. Но так и не озвучиваю своих желаний таксисту.

Мы подъезжаем к новостройке. Хороший район, добротный дом. Нажимаю в домофоне нужную комбинацию. Дверь подъезда открывается.

Страшно. Как же дико страшно. Лифт везет меня на восьмой этаж, а у меня в голове таймер отсчитывает минуты до взрыва.

- Вы беременны? – круглолицая женщина выглядывает в дверной проем.

- Да. Где ребенок? - спрашиваю нетерпеливо, вцепившись онемевшими пальцами в ремень сумочки.

- Она проснулась. Не спит. Зовет маму с папой, - женщина с недовольным выражением лица распахивает дверь шире, пропуская меня внутрь.

Девочку я замечаю сразу. Она стоит в конце коридора, заспанная и заплаканная. Увидев меня присматривается, склоняет голову набок.

- Кира? – неуверенный детский голосок бьет в самое сердце.

- Да, Элла… это я… - отвечаю обреченно.

Я хорошо знаю эту девочку и очень люблю…

Глава 3

- Ты знаешь эту тетю? – няня упирает руки в бока, нависает надо мной так, что не хватает кислорода.

- Это моя крестная! – радостно выкрикивает малышка и бежит ко мне. Обнимает за ноги. – Ты такая большая стала! – округляет свои глазки.

- Я малыша жду, лапочка, - шмыгаю носом.

Не плакать. Нельзя.

- А мы маму и Никиту потеряли, - поджимает губки. – Я их так жду. И ты потерялась, где ты была? Почему ко мне не приходила?

Элла засыпает меня вопросами. А я не знаю, что ответить.

Алина… она моя соседка по обшарпанному дому, который давно был списан со счетов и предназначен под снос. Там почти не было жильцов. Жили только три семьи. Моя, Алины и еще твое стариков.

Наши с Алиной родители пили беспробудно, и мы прятались у добрых старичков, которые делили с нами последний кусок хлеба.

Если вначале отец еще работал сантехником, случались запои, но и трезвые периоды были, то чем старше я становилась, тем меньше было трезвых дней.

Мы с Алиной столько всего вместе прошли.

Я уговорила Никиту помочь выпутаться подруге из очень нехорошей ситуации. Мы спасли подругу, сняли ей жилье, помогли с работой. А потом Алина забеременела.

От кого я не знала. Она говорила, что это была случайная связь, он недостойный человек и она не хочет сообщать ему о ребенке.

Я поддерживала подругу во время беременности. А после родов, когда через три месяца она заболела, Никита оплатил ей лечение за границей. Я же осталась смотреть за малышкой Эллой.

Семь месяцев я была с ней днем и ночью. Она стала мне родной.

Я крестила ее, и Алина всегда говорила, что я вторая мать ее дочери. Таковой и я себя считала, всегда заваливала ее подарками, часто приглашала в гости.

А потом Алина стала пропадать. У нее появилась новая работа и она была постоянно в разъездах. Подруга расцвела, похорошела и я была за нее рада. Хоть безумно скучала, что не могу как раньше проводить много времени с Эллой.

Своих детей Никита не хотел. Говорил, нам еще рано. Я слушала мужа. Утешала себя тем, что мы еще молоды и все успеем.

Если бы не случайность… мне отменили противозачаточные, а я забыла сказать мужу. Или не забыла, а подсознательно не захотела. Сложно сказать… но беременность наступила очень быстро. И Никита ведь радовался! Стал еще более внимательным, заботливым в своей немного снисходительной и прохладной манере.

Не могла Алина со мной так поступить! И Никита тоже! Он всегда немного недолюбливал подругу! И когда Элла была у нас дома, старался не появляться в поле зрения ребенка.

Они уже год живут в другом городе! Потому мы и не виделись с малышкой так долго. С Алиной редко созванивались. Она все обещала, приехать с дочкой, но никак не получалось. И меня не приглашала…

Должно же быть какое-то объяснение всему?

Не могут самые близкие люди так со мной!

- Я уже нашлась, лапочка! – нахожу в себе силы улыбнуться. – Не волнуйся. Тебе спаткать пора.

- Не хочу! Ты же пришла! А на празднике тебя не было, - надувает губки.

У малышки недавно был день рождения, пять лет исполнилось. Я звонила, подруга не брала трубку. Написала, что очень занята. С Эллой поговорить не дала, обещала от моего имени поздравить.

- А ты получила мой подарок? Я тебе отправила его.

- Неть, - мотает светловолосой головой с двумя тоненьки косичками.

А я ведь так долго выбирала и отправила подарок в другой город, на адрес, который дала подруга.

- Ничего, значит он еще в пути, - зажмуриваюсь, чтобы слезы не хлынули. Ядовитая влага обжигает веки, выжигает во мне веру в человечность.

Не могут родные люди быть такими жестокими!

- Я буду ждать! – Элла зевает.

- Идем в кроватку, - беру девочку за руку.

Няня все это время молчит и только внимательно за нами наблюдает.

Сейчас уложу малышку и выведаю у женщины все, что она знает.

Глава 4

- Где твоя комнатка? Показывай, - делаю шаг, еще один, держусь.

Не думать. Запрещаю себе. Если начну сейчас анализировать рассыплюсь на миллионы частиц.

- Вот! Обитель королевны! – Элла радостно подпрыгивает. Так Никита всегда говорит.

Няня идет за нами. Между лопаток ощущаю ее изучающий взгляд.

Малышка открывает комнату. Горит ночник. Но этого хватает, чтобы я замерла в оцепенении. На стене развешены фотографии, Никиты, Алины и Эллы. Еще несколько стоит на тумбочке около кровати малышки. От снимков веет счастьем. Они обнимаются, веселятся, дурачатся. Все так жизненно, искренне. Семья…

А я… по ту другую сторону. Когда муж всегда угрюмый, вежливый и ответственный.

- Кира, ты сходила в больницу? Тебя отвести? Кира, зачем ты ешь клубнику, потом снова может быть аллергия! - голос наставника. – Ну чего ты куксишься, я же переживаю за тебя. Успокойся, я все проблемы решу, - целомудренный поцелуй в щеку.

Я была уверена, что он такой человек. Иначе не может. Но любит… Нас же столько всего связывает!

Наши разговоры по душам, его рассказы о работе, сетования на вечные ссоры с отцом, Никита всегда был откровенен… мне так казалось…

А сейчас я смотрю на мужа, а вижу абсолютно другого человека, влюбленного, беззаботного, веселого. Такого Никиту я не знаю.

- Смотри! – Элла залезает на кровать и обнимает огромного плюшевого слона, - Это Бублик, мне его Никита подарил!

А я не могу глаз отвести от фотографий. Больно до одури, а я продолжаю себя истязать, смотрю и смотрю.

- Красивый, - впиваюсь ногтями в свою ладонь.

Держаться. Я смогу. Выдержу.

- Ты странная какая-то, - склоняет голову набок. – Не веселая.

- Немного устала. И тебе спать пора, - укладываю малышку. Накрываю одеялом. Элла обнимает слоника, кладет на него голову. – А Никита часто к тебе приезжает? - все же задаю мучающий меня вопрос.

- Ага. Иногда и ночью остается. Он говорит, что хочет с нами постоянно быть. Но работа, - вздыхает. – А мы с мамой его всегда ждем.

Не нахожусь с ответом. Просто глажу малышку по голове и дожидаюсь пока уснет.

Не плачу. Сдерживаюсь.

Когда слышу размеренное дыхание Эллы, встаю и покидаю комнату. Няня ушла немного раньше.

Знаю, она меня ждет на кухне. Но я сворачиваю во вторую комнату. В спальню.

Включаю свет и закусываю палец до крови, чтобы не завыть в голос. На спинке кресла небрежно брошенные штаны Никиты, его рубашка. Под кроватью носки.

Тут бардак. Алина никогда не отличалась любовью к порядку. Но в этом бардаке отчетливо пахнет моим мужем. Гораздо больше, чем у нас дома.

Заглядываю в шкаф. Несколько полочек и вешалки заняты вещами Никиты.

Около кровати их совместное фото. Они лежат в обнимку посреди поляны ромашек.

Такое ощущение, что он живет тут, а не со мной.

Впиваюсь пальцами в волосы. Хочется выть диким воем.

Муж часто ездил в командировки, задерживался допоздна на работе, но я верила ему. Тем более очень много раз сама видела с кем и когда он задерживается. Приезжала в офис у него было совещание с партнерами. Порой его подвозили коллеги домой.

А самое главное – я была в нем уверена. Верила больше, чем самой себе.

- Хватит тут разглядывать! - нарушает мою симфонию боли няня.

- Они… они сказали вам, что муж и жена?

- Они и есть муж и жена. Кольца носят, - тыкает пальцем в угол комнаты, там висит фото в золотистой рамочке, его я не заметила.

Никита и Алина с переплетенными пальцами, на безымянных красуются одинаковые кольца.

- Алиночка мне гравировкой хвасталась. Они долго выбирали!

А наше кольцо муж ни разу после свадьбы не надел. Оно так и лежит вместе с его запонками в шкафу…

За что он так со мной?

Сейчас одно желание, задать ему этот вопрос глядя в глаза.

Глава 5

- Почему тогда Элла не называет его папой, а по имени? – спрашиваю раздраженно.

Отношение этой женщины ко всему происходящему вызывает внутренний протест.

- Так новомодная тенденция. Не папа, а по имени, Никита Игоревич говорил, что так он ближе к ребенку. Неужель не понятно? – презрительно выгибает бровь. – А вот вы, дамочка, что-то много вопросов задаете. По углам шаритесь. А где вы были, раз крестная? Почему Эллочку не навещали? Я вас не прогнала только потому, что ребенок обрадовался. А так, - взмахивает рукой. – Не нужны нам такие родственнички! И твое пузо не аргумент! – тыкает в меня указательным пальцем.

Тут же руки на живот кладу. Подсознательно оберегаю доченьку от негатива.

- Нужны или нет, судить не вам. Вы тут только работаете, а ведете себя весьма некорректно. Во многом заблуждаетесь, но упорно гнете свою линию, явно превышая полномочия, - говорю сдержанно, хоть так и чешется язык, высказать ей многое.

Но ее надо оставить с ребенком. Если женщина психанет, то что мне делать с Эллой?

Что бы ни натворила ее мать, а малышку я люблю, она мне не чужой человек и зла ей не желаю.

Нельзя давать волю эмоциям. Иначе такого натворю.

А сложно-то как. Перед глазами фото с их кольцами. Их улыбающиеся лица. Они еще долго будут меня преследовать.

- Ишь ты как заговорила! Борзая сильно! Ну-ну! Я все Никите Игоревичу расскажу!

- Обязательно! Желательно во всех подробностях, ничего не упустите. Как вас зовут?

- Ирина Матвеевна. И я в этой семье не просто работница! Они мне дороги! – восклицает с запалом.

- Давно вы у них работаете?

- Около года. Как они эту квартирку прикупили.

Никита купил своей Алиночке уютный уголок. Какая забота. Тьфу!

А до этого где влюбленные встречались? Ведь все эти годы он был с ней. Постоянно. Алина родила за месяц до нашей свадьбы.

Мы с ним поженились, через год после нашей первой встречи. А с Алиной муж познакомился почти сразу после меня, когда вытягивал ее из передряги по моей же просьбе.

Я тогда чувствовала свою вину перед подругой, и умоляла Никиту помочь Алине. Видимо просьбу «помочь» он воспринял слишком буквально.

Получается они были с ним вместе почти сразу после знакомства. Он предлагал мне выйти за него, зная, о своем ребенке, побывав со мной в роддоме и накупив Алине подарков.

Когда цепочка выстраивается в голове, внутри взрыв за взрывом, один больнее другого. Мозг кипит, не хочет принимать истину.

Потому что это предел… Столько лет жить во лжи. Верить человеку, который ноги об тебя вытирал своим обманом.

Надо возвращаться в больницу! От няньки толку нет. Ничего особо я от нее не добьюсь.

- Ирина Матвеевна, я сказала вам правду. Никита и Алина попали в аварию. Ребенка оставить не с кем. Потому, прошу вас остаться, и я уверена Никита вам все компенсирует.

- А сама что не можешь? Лень? Горе-крестная!

- Я еду к ним в больницу.

Тратить нервы и что-то доказывать этой женщине лишено смысла. Надо беречь нервные клетки. Они мне еще понадобятся.

- Будь по-твоему. Дела перенесу. Но если ты мне соврала!

- Спасибо, - направляюсь к выходу.

Вызываю такси и уже у входа прошу няню дать мне номер телефона. Оставляю свой.

Возможно, эта женщина мне еще понадобится. Ее показания пригодятся в суде. И за Эллу так спокойнее.

Снова такси. Теперь дорога назад.

Если я ехала еще с какой-то надеждой, тешила себя иллюзиями, пыталась придумать оправдания, то теперь ужасающий пазл сложился.

В больницу захожу твердой походкой. Меня больше не шатает. Внутри начинается отмирание того, что было смыслом жизни.

Не успеваю дойти до палаты Никиты, как сталкиваюсь в коридоре с уже знакомой мне медсестрой.

- Мой муж пришел в сознание? – интересуюсь ровным голосом.

- Нет. Но та женщина, ужас какой, - качает головой.

- Не выжила?

- Что, вы! Ее спасли! Наши врачи ее с того света вытащили. Только… ох… Вы уже знаете кто она?

- Алина Нестерова…

Родная Алиночка для моего мужа, мысленно добавляю.

- Осколки стекла ей сильно поранили лицо, очень глубокие раны… Мне врач сказал… - запинается. – Простите, вы в таком положении, - кивает на мой живот. – А я тут вам кошмары рассказываю.

- Говорите. Так что там врач сказал?

- Он по-мужски выразился, грубо. Но в целом, ай, - берет меня за руку, в попытке поддержать. – Беда там…

Глава 6

- Ясно, - высвобождаю свою руку и иду в палату к мужу.

Мне нечего на это сказать. Жалость? А разве есть в моей искалеченной душе для нее место?

Алина симпатичная девушка… была ею. Но внешность у нее была не броская, ничего что бы запомнилось. Но правильные черты лица, создавали гармоничную картину.

- Блин, завидую тебе белой завистью, - она мне часто говорила, - Ты такая эффектная, яркая, а я как белая моль… Если ресницы и брови не красить, так вообще невидимка с местностью сольюсь.

Она как бы шутила, но в этой шутке улавливалась горечь.

Я всегда уверяла подругу, что она очень нежно выглядит. Светлые волосы, очень красивый цвет, светло-серые глаза, почти прозрачные, маленький носик, тонкие губы, среднего роста, хорошая фигура. Алина всегда умела себя преподносить, а макияж, без которого она и дома не ходила, добавлял недостающую яркость.

Я же брюнетка и у меня более выражены черты лица, черные ресницы, темные брови, как по мне слишком большие глаза и губы, так что красавицей я себя никогда не считала. Но ведь и не во внешности счастье.

Точно не в ней…

Хотя Алина бы со мной поспорила, для нее, когда она узнает о случившемся, это будет настоящим потрясением.

Не мое дело. Уже не мое…

Захожу в палату к мужу. Он мирно посапывает.

Совсем недавно, я впитывала в себе его черты лица, молилась за его здоровье. Сейчас же хочется треснуть хорошенько и разбудить.

А ведь я никогда не скандалю. Не умею этого делать и считаю не нужным. Ведь все можно решить при помощи диалога.

Не все…

Сажусь у стены. Не рядом с кроватью. Сейчас даже запах Никиты раздражает. Он теперь пахнет предательством.

Жду. Анализирую. Пытаюсь упорядочить мысли в голове и приготовиться к разговору.

Бессонная ночь дает о себе знать, и я проваливаюсь в забытье. Сном мое состояние назвать нельзя.

Открываю глаза от стонов Никиты.

- Кира, ты? – хрипит.

- Я. А ты кого ожидал увидеть? – придерживая живот поднимаюсь и иду к нему.

- Дай пить… сушит… капец… - облизывает потрескавшиеся губы. – Обезбол нужен. Меня как трактор переехал.

Не шевелюсь. Продолжаю на него смотреть.

- Кир, ты чего зависла? Говорю же, хреново мне, - морщится.

- И мне.

Я стою у обрыва. Осталось сделать шаг и прыгнуть в адский костер, в кромешную черноту.

Медлю.

- Подожди… авария… ааа… да ну… - хмурит брови, видимо вспоминает, что накануне произошло. – Пить! Дай!

Продолжаю на него смотреть. Жду, когда сознание полностью к нему вернется.

В другой ситуации, я бы уже кинулась его поить, звать врачей.

Сейчас нет. Все изменилось.

А в принципе не могу пошевелиться. Ступор. Обморожение внутреннее.

- Авария! Где Алина? Что с ней? Она жива! – когда до него доходит, Никиту аж подбрасывает на постели, туловище дугой выгибается. Он тут же стонет от боли. – Алинааа! Кира! Не молчи! Скажи, что с ней?! – страдальческий голос. – Я же сдохну… если…

Ножом четко по сердцу. В самый центр, где сосредоточена слепая любовь к нему. Он в отчаянии, переживает, в глазах дикий страх за нее… за его родную Алиночку.

- Я все знаю, - говорю громко и бесцветно.

- Та я понял, Кир, - пытается приподняться на локтях. – Где Алина? Ты можешь ответить? Не тормози! Не время сейчас обидки устраивать!

Глава 7

- А если ее нет? То что? – дергается весь, бледнеет, на висках капли пота, в глазах такой страх, что меня мороз пробирает.

Я жила с человеком, который до безумия любит другую.

Мне бы сейчас развернуться и уйти. Все ведь понятно. Только мне необходимо услышать от него все. Необъяснимая для меня самой потребность. Но очень важная.

- Не надо так… Кир, ты ведь не такая… - едва двигает губами, они будто онемели у него.

- Серьезно? После всего, что я узнала, ты надеешься на мою снисходительность? Может мне вас еще пожалеть? Бедолаги в аварию попали! – живот начинает тянуть. Нервы натягиваются как струны.

Зря я надеялась, что смогу сдержать при разговоре. Слишком сильно я любила этого человека. Боготворила.

- Что с Алиной? Простой вопрос, Кир, - пытается встать. – А нет, не отвечай. Просто врача позови.

Не успеваю ответить. В палату входит врач.

- Меня звали! Доброе утречко! Как тут наш больной? – его улыбчивое лицо кажется нелепым пятном в завесе мрака. – Меня зовут Руслан Федорович.

- Со мной девушка была Алина! Что с ней! – вытягивает голову, в глаза врачу заглядывает.

- Пока без сознания. Угрозы для жизни нет, - врач сразу же мрачнеет.

- Но?

- Давайте лучше о вас. Как ваше самочувствие? – уходит от ответа.

- Что с Алиной? Вы только хуже делаете недомолвками! – рычит Ник.

- Лицо сильно пострадало.

- Насколько? – Никита откидывается на подушки, его дико трясет, тело ходуном.

- Сейчас прогнозы давать рано. Потом посмотрим.

- Я хочу ее увидеть! Сейчас! Немедленно! – извивается на постели.

- К ней нельзя.

В палату входит медсестра. Меня просят выйти.

Никита в мою сторону даже не смотрит. Нет меня. Зачем ему моя беременность, мое состояние, родная Алиночка же в беде.

Пошел он! Все не пойду к нему! Пусть сам разбирается.

С меня хватит!

Прижимаюсь спиной к стене. Стараюсь выровнять дыхание.

Надо решить, что дальше делать. А в голове лицо Ника в паническом ужасе. И только одна мысль – он никогда меня не любил.

Стою несколько минут. И когда появляется немного сил, неспешно бреду к лифту.

Мне надо домой. Тишина. А там обдумаю, как дальше поступить.

Уже у стойки регистратуры меня догоняет медсестра.

- Кирочка! Куда же вы! Ваш муж места себе не находит, вас зовет! Мы ему успокоительное вкололи, а он так подорвался вас догонять, что с кровати упал. Любит вас, - смотрит на меня с умилением.

А мне хочется орать в голос, долго-долго, пока вся боль из меня не выйдет. Избавиться от любви, воспоминаний. От всего, что с ним связано.

- Я домой, - вяло машу рукой.

- Позже пойдете, - цепко впивается в мой локоть. – Никита Игоревич, так вас ждет, что и успокоительное не действует. Муж после аварии, пусть полюбуется на вас, на ребятенка в животике поглядит, - продолжает вещать сладким голосом и тянет меня обратно к лифту. – Он мне так и сказал, приведите мне Киру! Немедленно найдите!

Я молчу. Мне нечего сказать в ответ.

Но с медсестрой все же иду.

Выслушаю его. На этом все.

- Нашла вашу красавицу жену, - Евгения Геннадьевна заводит меня в палату.

- Фух! – Никита шумно выдыхает и вытирает со лба пот. – Премного благодарен. С меня подарок!

- Право, Никита Игоревич, не стоит, - смущается женщина. – Лучший подарок – это когда вы поправитесь.

Перекинувшись с ним еще парой слов, выходит.

Хлопок двери. Мы одни. Воздуха сразу катастрофически не хватает.

- Кир, присаживайся, - Никита с виду спокоен. Тревоги на лице не замечаю, появилась привычная собранность. – Не надо стоять. Побереги себя.

- Забота, Ник? Серьезно? А когда с Алиной кувыркался, ты тоже обо мне заботился? – все же присаживаюсь, потому как стоять действительно сложно. – Зачем ты сказал вернуть меня в палату?

- Зачем? – склоняет голову набок. – Потому что ты в нервах глупостей можешь наделать.

- Это каких? – толи плакать, то ли смеяться от его слов хочется.

- Кир, я всегда тебя уважал и считал умной женщиной. Потому давай отставим истерики и нормально пообщаемся, - голос меняется, становится успокаивающе-ласковым. Никита умеет играть интонациями, часто этим приемом и на переговорах пользуется.

- О чем? О твоей лжи? Вместе посмеемся, как ты практически шесть лет мне лапшу на уши вешал?

- О том, что ты о разводе даже помышлять не будешь. Забудь это слово. А в остальном, я готов к переговорам.

Глава 8

- Наследство! – восклицаю и обхватываю голову руками.

Раскачиваюсь из стороны в сторону.

После всей свалившейся правды, я упустила важную деталь. Важную для Никиты. А-то уже давно думать забыла об этом странном наследстве. Я ведь пребывала в уверенности, что уж развод нас точно никогда не коснется.

- И оно в том числе, - подтверждает грязную правду.

Не так давно умер отец Никиты. Очень влиятельный и богатый человек. Я тогда была на четвертом месяце беременности.

Игорь Матецкий всегда меня ненавидел. Называл отребьем и был против нашего брака. Тогда я гордилась мужем, что он стоял свою волю, пошел против отца.

Сейчас… я не понимаю его мотивов. Ведь он не любил.

Никогда.

Отец Никиты был своеобразным человеком, в жизни много зла принес людям. А еще у него была страсть к продажным женщинам. Увязшие в пороках дамы пробуждали в Игоре Матецком страсть. А вот порядочные наоборот раздражали.

Игорь оставил странное завещание, которое многих повергло в шок. Сорок процентов получил мой муж, но с условием, что он не имеет права развестись со мной. В случае развода, эти сорок процентов разделят между продажными женщинами, с которыми Игорь развлекался.

После завещания муж выяснил, что этот список насчитывает двадцать человек. Как он выражался тогда: «Это катастрофа! Продажные мрази угробят бизнес!».

Тогда муж ходил мрачнее тучи. Много ругался, выпивал и взрывался по поводу и без.

- Ник, но они же не получат ничего, - гладила его по плечу и пыталась успокоить. – Мы же вместе, и бизнесу ничего не угрожает. Так что перестань зря волноваться.

Он кивнул головой. Сжал мой руку. Вздохнул и скрылся у себя в кабинете.

Я тогда думала, что Никита переживает, нет ли подводных камней. Вдруг наследство может уплыть еще каким-то способом? От Игоря можно было ожидать чего угодно, слишком уж он был нестандартной личностью во всех отношениях.

Старший брат мужа Адам, еще при жизни отца, решил отказаться от наследства. У него свой бизнес и деньги Игоря не особо были ему нужны. Его долю получила жена Адама. Как по мне, тоже самое, потому как все осталось в семье.

Но у них и без наследства все отлично. Никита же в финансовом плане полностью зависел от отца. Он работал в холдинге, развивал отдельную и очень прибыльную его отрасль и иных доходов не имел и не имеет.

- Это уже твои проблемы. Мне нужен развод, - говорю после длинной паузы, когда получается немного отойти от шока.

- Кир, а вот сейчас, выключай эмоциональную лабуду и давай мыслить здраво, - поправляет себе подушку и усаживается удобнее.

Я очень хорошо изучила повадки мужа, по его мимике, жестам могу четко считать его настрой. И сейчас он в себе уверен.

Жаль я так и не считала его нелюбовь…

- Здраво это, по-твоему, как? Я приму Алиночку, буду нянчить Эллу, и мы все заживем дружной семьей? – глотаю слезы. Этими словами сама себя режу.

- Если ты ждешь извинений, их не будет. Мне не за что извиняться, Кир, - чеканит каждую букву, как раскаленную сталь на мозг проливает.

Ни малейшего угрызения совести, ни намека на сожаление.

НИЧЕГО!

Открываю и закрываю рот. Рыба, выброшенная на берег, хватаю ртом воздух, а вдыхаю отравленные пары.

- Перед Алиной, да, виноват. И с Эллой я не прошу тебя помогать. Ничего на тебя не навешиваю. Я, как всегда, все разгребу сам. А ты у нас улитка, защищенная со всех сторон ракушкой, которую я создал, - дергает плечом. – От тебя я ожидаю только здравомыслия. Не такая уж и большая благодарность за все, что я для тебя сделал.

Глава 9

- Благодарность? Я должна тебя благодарить? – делаю глубокий вдох.

Пусть говорит. Пусть…

Мне это поможет осознать с кем я жила и вычеркнуть его из сердца.

Муж порой бывал циничным, но это касалось работы, мало знакомых людей. Но теперь он вот так и со мной.

- Да, Кир. Я понимаю, беременность, чувствительность, плаксивость, стресс, но включи голову. Не истери. Задай себе вопрос, где бы ты была без меня? А была ли бы вообще? – снисходительно так ухмыляется.

Типа дурочка, раскрой глаза. Я ж тебе истину говорю.

- То, что ты помог мне в прошлом, дает право на обман?

Да, Никита действительно вытащил меня из передряги, в которую я попала из-за сестры. Каролина старше меня на десять лет. Она тоже жила в алко-аду с нашими родителями. Сестра с малых лет воровала на рынках, могла легко стянуть кошелек в переполненной маршрутке. А когда подросла стала клофелинщицей. Спаивала богатых мужчин и обчищала их до нитки.

Она ушла из родительского дома очень рано. Практически нас не навещала. Зная, что я голодаю, никогда ничего не приносила.

Когда я подросла, сестра внезапно появилась и забрала меня к себе. Сказала, что поможет мне и теперь я буду жить с ней. Я ей поверила, как же иначе. Она же моя родная сестра. Пусть и со своими тараканами. Тогда особой информации про ее образ жизни у меня не было. А она продала мою невинность жуткому мужчине. Я попала к нему в логово, без малейшей возможности вырваться на волю. Что я тогда натерпелась… даже сейчас вспоминать страшно.

Меня спас Никита. Так мы и познакомились. Немного позже Каролина продала тому же мужчине и Алину.

Я не могла оставить подругу там, умоляла Никиту вызволить и ее. Тем более я ощущала вину за сестру. Из-за Каро, Алина оказалась там! А подруга, с которой я разделила столько горестей была мне безумно дорога.

С Ником действительно началась моя новая жизнь. Я больше не голодала, не перебивалась случайными заработками, отец меня не избивал, а мать не плевала в лицо, потому что я отказывалась идти им за бутылкой.

А по факту, всю мою жизнь меня предавали, так называемые «родные».

Способ жизни Каролины, помог ей познакомиться с отцом Никиты. Игорь, падкий на грязь, впечатлился «талантами» моей сестры. В итоге они поженились. А в конце, Каролина организовала убийство своего мужа.

Вот так Игорь Матецкий поплатился за свое пристрастие к падшим женщинам.

- Ты жила ни в чем не нуждаясь. Любые твои хотелки исполнялись, проблемы мигом исчезали. А ведь не абьюзер, Кир, ты это прекрасно знаешь.

- Ты жил на две семьи! Я крестила твоего нагулянного ребенка! Ты с Аленой кольца с гравировкой заказывал. За это мне тебя благодарить?

- За нормальную жизнь благодарить. Много пар живут без любви. И ничего. Нормально, - пожимает плечами. – Я и сейчас с себя ответственности не снимаю. Будешь жить как раньше. Все, что захочешь. И ребенка нашего я обеспечу. Стану ей отцом. Хоть ты и обманом залетела. Но ладно, дети к счастью. Все решим. Только, Кир, не дави мне на психику. Просто забудь о разводе. Тебе самой без бабок остаться не выгодно.

- У меня есть любимое дело! – глотаю колючий ком обид. – Мы с дочкой справимся и без тебя.

- Ты… ты… это счас серьезно? – он смеется, похабно, гадко, мерзко, и при этом от души. Морщится от боли и продолжает смеяться. – Те убожества, ты называешь любимым делом?

- Ты ведь сам говорил, что у меня получается. И их покупали… - добивает его цинизм, в очередной раз режет по живому.

Я делаю посуду из глины, вазы, фигурки, расписываю вручную. Вкладываю частичку себя в каждую работу. И у меня хорошо шло дело, у меня заказывали рестораны, специально под тематику заведения. Было много заказов и от заинтересованных людей. Я даже принимала участие в выставке.

- Я тебя поддерживал, Кир. Всегда и во всем. Я приплачивал кому надо, чтобы ты воспряла духом и стала себя ценить. А то ты совсем раскисла, погрязла в депрессиях. Я нашел способ тебя из них вытащить. Но я ж все равно для тебя плохой, да? – тянется к тумбе за стаканом с водой. Делает несколько глотков. – А сколько еще таких эпизодов? И всегда все решалось волшебным образом. Ты снова довольная и счастливая. Кир, прими все как есть, не создавай никому проблем, и я найду способ тебя порадовать и отблагодарить.

Глава 10

- Знаешь, я как-то обойдусь без твоей щедрости и благодарности, - поднимаюсь, придерживая живот, отхожу к больничному окну. – Радуйся жизни, счастья тебе с Алиной и Эллой. Теперь я не стою у вас на пути, ничего вам не мешает.

- Ты нам и не мешала, - стою спиной, его голос вонзается между лопаток острыми клинками. – Кир, я относился и отношусь к тебе с теплотой, ты мне не чужой человек. Я буду рад нашему ребенку. Беспокоюсь, чтобы ты своими ненужными нервами не угробила его.

- Какая забота, Ник. Тронута. Оставь ее при себе. Просто интересно, - оборачиваюсь. – Зачем ты на мне женился? Почему не сделал предложение Алине, раз у вас на тот момент уже ребенок родился.

- Не думаю, что ты готова услышать ответ на этот вопрос, - отвечает глухо и опускает взгляд.

- Что не по любви, это я поняла. Какие все же причины?

- На тот момент так надо было. А потом, ты спросишь почему не развелся… - делает паузу, задумчиво смотрит на стену. – Так ты бы пропала без меня. Я к тебе душой прикипел, жалко было тебя. И Алина меня понимала.

Снова отворачиваюсь. Зажмуриваюсь. Гася в себе адские вспышки боли.

- Жалостливый какой, а. Нет, Ник очень много ты не договариваешь. Были у тебя другие причины.

Чувствую, что были. На тысячу процентов уверена в этом.

- Думай как хочешь. Это не важно, - отвечает поспешно. – У нас сейчас есть вопрос и его надо решить. Просто забудь про развод. Это не навсегда. Когда я придумаю, как обойти завещание, ты получишь все, что попросишь и до конца жизни не будешь ни в чем нуждаться. Просто сейчас войди в положение и не твори дичь.

- Мне не нужны твои подачки. Мне уже ничего от тебя не надо. Хотя, Ник у тебя ничего и не будет после развода, - нервно смеюсь. – Мое решение окончательное. Прощай, - направляюсь к выходу из палаты.

- Стой, ты, Кир! – выкрикивает. – Я ведь могу иначе поступить. Сейчас я к тебе с добром, а могу…

- Что можешь? Запрешь меня в подвале, чтобы на развод не подала? – оглядываюсь, иронично выгибая бровь.

- Зачем, есть более действенный способ, - жесткая улыбка искривляет губы. – Например, обратиться к твоей сестрице, чтобы она вправила тебе мозги.

Вздрагиваю, как от удара плетью.

Такой мерзости я все же от него не ожидала. Не думала, что язык повернется подобное сказать.

Каролина принесла очень много горя за свою жизнь. Убила родителей нынешней жены старшего брата Никиты, их отца, на ее счету целое кладбище разрушенных жизней.

Сейчас моя сестра работает санитаркой в психиатрической лечебнице. По сути, она там заперта без каких-либо прав. Это тюрьма, которую ей организовали Никита и Адам.

Они действовали сообща, противостояли моей сестре и наказали ее, по всей строгости. Потому как в тюрьме ей было бы гораздо легче.

А прижать ее к стене было очень не просто. Каролина сеяла зло много лет и считала себя неуязвимой. И сейчас Ник, из-за денег, хочет выпустить зло на свободу?

- Ты сам понял, что сказал? Это уже не меня касается даже. Каролина опасна для всех. И ты это лучше меня знаешь, - пытаюсь понять это просто угроза? Или все же он реально подумывает о подобном?

- Представляешь, как твоя сестрица будет благодарна? Что она сделает для своего освободителя? – прищуривается и сканирует меня взглядом карих глаз.

- Ты подумай лучше, что с тобой Адам сделает. Брат тебе подобного не простит. И не только он.

- Я сказал один из вариантов. Как пример. Пойми, Кир, со мной выгодней дружить.

- Так как ты хочешь не будет, - медленно возвращаюсь к своему стулу. Присаживаюсь. Достаю мобильный и набираю номер. Идут гудки, а я не свожу взгляда с Ника.

На том конце звучит бодрое:

- Добрый день, Кира Андреевна! Чем обязан?

- Добрый, Степан Яковлевич, - мой голос похож на патоку, и чем испуганней взгляд мужа, тем мне становится лучше. – Хочу вам сообщить, что я собираюсь развестись с Никитой.

- Вот как? – адвокат отца Никиты задумывается. Слышу, как сопит. – Окончательное решение?

- Да.

- Положи немедленно трубку! – Никита вскакивает с постели, но цепляется за одеяло и летит на пол.

- Вы же знаете условия завещания, даже если нет официального развода, достаточно устных слов одного из супругов, чтобы я приостановил вступление Никиты Игоревича в наследство. Пока вы не помиритесь, или наоборот окончательно не разведетесь.

- Потому вам и звоню, Степан Яковлевич. Смело приостанавливайте вступление, - вежливо прощаюсь с адвокатом.

Никита бьет кулаками об пол.

- Что ты творишь?! Кирааа?! Ты хоть представляешь?!

- Представляю. Я интересовалась условиями завещания, - поднимаюсь со стула. – А вот теперь мне точно пора.

- Отдай мой телефон! Врач сказал, что он у тебя?! – орет, надрывая голосовые связки.

- Обойдешься, - с грохотом захлопываю дверь.

Глава 11

Иду к выходу, по острым осколкам своей жизни. Каждый шаг отдается болью в сердце.

Живот кажется огромным и тяжелым.

Надо будет завтра к врачу сходить. Сегодня у меня еще много дел.

Нельзя закрываться в жалости к себе, надо действовать. Пока у меня есть фора.

А если остановлюсь, начну вспоминать, все, рассыплюсь. А собрать себя будет сложнее.

Почему Игорь оставил подобное завещание, для меня остается загадкой.

Сколько мы жили с Никитой, Игорь всегда меня ненавидел. Оскорблял, старался унизить и всячески показывал, что я никто. А тут завещание, где его сын теряет все, при разводе со мной.

Где логика?

Ее я не видела. Потому еще при оглашении завещания взяла контакт адвоката, и стала у него выспрашивать подробности. Степан Скворцов – человек скользкий. С ним всегда надо быть на чеку. Но кое-что я выяснила, и сейчас эти нюансы мне могут помочь.

Конечно, не хочется подставлять Адама и его жену. Они очень хорошие люди, и мое решение коснется их. Разделить наследство с двадцатью сомнительными дамами, так себе перспектива.

Но есть ли у меня выход?

Проглотить все и терпеть? Пожертвовать собой?

На это я пойти не могу.

Мне еще предстоит все рассказать Адаму. Но это немного позже, у человека медовый месяц, а тут я со своими новостями. Пока рука не поднимается.

Вызываю такси и еду к нам в дом.

Наше гнездышко, которое я с любовью обустраивала. Там все сделано моими руками, там моя мастерская. А теперь мне предстоит оттуда съехать сегодня же.

Дом – это подарок Никите от отца. На него я не имею никаких прав.

Теперь там будет хозяйничать Алина.

Машина подводит меня к воротам. Расплачиваюсь и выхожу.

Все же не сдерживаю слез оказываясь в уютной гостиной. Столько теплых воспоминаний. Как показывала Нику свои наработки по интерьеру, как он хвалил меня, а потом не сдерживал возгласов удивления, когда видел воплощение моих идей воочию.

- Кир, какая же ты у меня талантливая. И такая аппетитная… ммм… - притягивал к себе. – Давай, прямо тут обновим интерьерчик. И мы обновляли его… раз за разом… на всех локациях.

Мой муж… уже почти бывший, очень темпераментный мужчина. У нас не было проблем с близостью. Я чувствовала его желание и отвечала тем же.

Несмотря на мое прошлое, я досталась ему невинной. Тот жуткий человек успел поиздеваться, но он оттягивал самый главный момент, развлекался. Никита успел меня спасти.

И я отдавалась мужу со всей страстью. Никогда не отказывалась от экспериментов. Даже во время беременности мы старались быть осторожными, но не отказывали себе в удовольствиях.

Да, вне постели, Никита снова превращался в угрюмого, немногословного и порой отстраненного, он никогда не смотрел на меня так, как на Алину на тех фотографиях. Но в его глазах была страсть… и он показывал ее мне раз за разом.

Значить, спать со мной ему нравилось, а вот любил он другую? Ей взгляды полные любви, кольца и ромашковое поле, ребенок, а ко мне по зову в штанах?

Если поговорить по душам надо? Посоветоваться по вопросам работы? Это все к Кире.

Когда Никита меня спас, у меня ничего не было, ни жилья, ни одежды, ни копейки денег.

Он арендовал мне жилье и нашел работу в художественной галерее. Обязанностей практически не было. Я понимала, что работа номинальная и зарплата идет из его кармана. Но я так не хотела.

Потому стала вникать в работу. Прошла много курсов, и вскоре влилась в коллектив. Из непойми кого стала помощницей директора.

Мой начальник всегда говорил:

- Зришь в корень, Кир.

Это мое качество заметил и Никита. Он часто рассказывал мне про свои сделки, а я интуитивно подмечала мелкие детали, которые ему помогали в последствии. Ему нравилось со мной общаться, рассказывать про работу.

Или в этом я тоже заблуждалась?

Уже когда мы с Ником поженились, я пошла учиться. Выбрала профессию по зову сердца – реставратор. Поскольку я работала в художественной галерее, то, представляла себе, как буду вдыхать новую жизнь в шедевральные работы. Виделось мне в этой профессии что-то магическое. Но так напрямую по специальности поработать не довелось. Муж уговорил меня уволиться из художественной галереи. Я увлеклась поделками из глины. Никита всячески способствовал моим начинаниям и поддерживал.

Вся жизнь перед глазами проносится.

Не стоит думать о причинах. Это уже не имеет значения. Наличие Алины все перечеркнуло.

Достаю мобильный ищу в интернете телефон нужной фирмы. Заказываю грузовую перевозку и, собственно, самих грузчиков.

Когда я познакомилась с Ксенией, теперешней женой старшего брата Никиты. Она мне рассказала, как проучила бывшего неверного мужа, она наняла мужиков, которые вывезли в лес изменщика и оставили там без ничего. Выбирайся как хочешь.

А все вещи ее мужа, она выкинула на помойку. Тогда я подумала, что никогда бы так не смогла. Но все познается в сравнении. Сейчас мне кажется, такое наказание – это слишком мало.

Но с чего-то начинать надо. Дом Никиты, но он его получит с голуми стенами. Ни одной вещи тут не оставлю. То, что не надо, раздам малоимущим.

Спасибо, Ксения, за идею.

Когда впускаю в дом работников, мой телефон оживает.

Нехотя принимаю вызов.

- Слушаю вас, Ирина Матвеевна, - лучше бы проигнорировала звонок, запоздало проносится в голове.

- Кира, я не знаю кому еще звонить, с Эллой беда приключилась!

Глава 12

- Что с ней? – спрашиваю упавшим голосом.

- Эллочка заболела. Вчера все нормально было, а сейчас температура тридцать восемь, кашель, насморк. Утром проснулась, пошла в туалет, там упала и еще нос разбила, - женщина все это сообщает монотонным голосом.

- Вызовите врача.

- Вы в своем уме, дамочка! Ребенок заходится в истерике. Зовет маму, Никиту Игоревича, даже вас, - последнее выплевывает. – Если вы крестная, а родители в больнице, то имейте совесть, приезжайте и разберитесь с ребенком! Я уже не говорю о том, что сегодня мой законный выходной, у меня дела! У меня, между прочим, трое внуков! А я тут как привязанная сижу!

Не могу сказать, что решение дается легко. Элла мне не чужая. Я действительно прикипела к ней душой.

Но сейчас стоит выбор между моим ребенком и ею. Между тем, чтобы поддаться и снова позволить вытирать об себя ноги, или пойти дальше.

Так что выбора у меня нет. И правильное решение только одно.

- Уверена, ваши переработки Никита Игоревич оплатит. Он говорил, что с Эллой проконтролирует ситуацию. Потому вызывайте врача и наберитесь терпения, он с вами свяжется. А мой номер забудьте, - проговариваю на одном дыхании, без малейшей дрожи в голосе.

- Да, ты! Как земля такую стервозину носит! Средь ночи приперлась, выведала все, нос к уважаемым людям в личную жизнь засунула. А вместо помощи слилась! А все расскажу Никите Игоревичу, и если ты что-то сперла, он будет знать, кто это сделал! – так орет, что отставляю телефон от уха.

Ее крик действует странным образом – усыпляет было поднявшееся чувство ответственности и желание помочь той, кого я крестила.

Но тут стоит напомнить себе, что крестила я дочь своего мужа. Они уже тогда потешались, как ловко обманули меня.

Нет, отныне никаких контактов с Эллой.

- Хороший шанс, что-то украсть и на меня повесить, Ирина Матвеевна. Поступайте как знаете. Просто забудьте мой номер. И вызовите врача, не тяните с этим.

Нажимаю отбой и быстро заношу ее номер в черный список.

А вместе с номером блокирую в голове мысли об Элле и няне.

У меня есть чем заняться. И на это понадобится много эмоциональных сил. Хочу за день все успеть. Кажется нереально, но у меня есть помощники. Справимся.

На удивление, приехали очень отзывчивые ребята, молодые, культурные, не хамят, не матерятся. Даю им задание вывести всю мебель с первого этажа.

Сама на это не могу смотреть. Иду наверх собирать вещи. Складывать в коробочки все, что осталось от моей жизни.

Еще и мастерскую надо перевозить.

А куда? Надо срочно искать место.

Откладываю сбор вещей. Открываю объявления и ищу какие гаражи сдаются. Несколько вариантов вполне приличных. Пока необходимые вещи туда отвезу, а когда найду подходящее помещение переду.

Конечно, можно обратиться к знакомым. Той же Виолетте позвонить. У нас с ней вполне дружелюбные отношения. Но я откидываю эту мысль. Она внебрачная дочь Игоря, сестра по отцу Никиты и Адама, девчушка взбалмошная, с непростым характером. Виолетта вполне может встать на сторону брата.

Рисковать не хочу. Сама справлюсь.

Никогда ни у кого не любила просить помощи. Даже когда с Никитой все было хорошо, я предпочитала не просить его, а делать самой. Ненавижу просить.

Но если понадобится защитить своего ребенка, обращусь к кому угодно, лишь бы обезопасить и себя и малышку.

Договорившись встретиться по поводу гаража через два часа, принимаюсь за сбор вещей.

Тяжело и физически, а морально – катастрофа.

Это ведь мой первый настоящий дом. Тут я жила с человеком, который был для меня центром вселенной. Эта любовь… как же она сейчас отравляет, дышать мне не дает.

Почему нельзя заплатить хирургу и просто вырезать из сердца отравленные участки? Чтобы больше никогда и ничего не чувствовать.

Ничего время лечит. Я смогу. Я переборю.

- Кира Андреевна, две машины загрузили, куда вывозить? – после стука, заглядывает ко мне голова одного из работников.

- Сейчас напишу вам, - достаю блокнотик и ручку, записываю адрес. – Это детский приют. Им пригодится добротная мебель.

- Будет сделано, - кивает парень.

Кроме своих личных вещей, ничем больше из этого дома я пользоваться не смогу. Так пусть послужит во благо деткам.

Спускаюсь на первый этаж. Надо съездить, встретиться с хозяйкой гаража.

Моя машина стоит во дворе. Сегодня за руль я уже смогу сесть. Благо тут недалеко ехать.

Но едва я переступаю порог дома, как едва не налетаю на двух огромных мужиков.

- Спешим, красавица? – скалится один из них, в натянутой на глаза черной кепке.

- Вы кто такие? – мелькает призрачная надежда, что это еще одни работники от компании.

- Перетереть надо. Так что проедем с нами, Кирааа, - противно растягивает мое имя.

- И не рыпайся, для твоего же блага, - перекатывает между зубами зубочистку второй.

Глава 13

Никита

- Кира… Кира… Кира… что ж ты творишь! – жена ушла, а он продолжает сидеть на полу.

Как же все болит. Но это фигня. Оклемается. Проблема в Кире… всегда только в ней…

И ведь сейчас глупостей наделает. Как потом исправлять?

Нет у него времени. Зная, деятельную натуру жены, она в первую очередь съедет из их дома. Это хорошо, это займет время, а вот потом она на развод подаст.

Телефон… ему надо срочно купить новый гаджет.

Стоп… бабок же нет! Портмоне наверняка у Киры. И карты там же. И сам Ник с трудом передвигается.

Почему все навалилось именно сейчас?

Эта авария. Водитель грузовика невесть откуда взявшийся…

Никита чувствовал, что не надо никуда ехать. Собирался к Кире еще вечером вернуться, но Алина настояла на поездке… Интуиция не подводила. Надо было ее слушать, но как отказать Алиночке?

Нежная его девочка, что теперь с ней будет? Как она переживет новость, что ее прекрасное личико изувечено?

Мысли об Алине на время заслоняют все. Тревоги уходят на второй план. Врач говорил, что надо наблюдать, но он опасается, что внешность до конца восстановить не удастся. Слишком глубокие и рваные порезы.

Как Ник понял, это ему еще врач смягчил ситуацию.

- Вы чего на полу? – в палату доктор входит.

- Упал…

- Поднимайтесь, давайте я вас осмотрю.

- Ай, - Ник машет рукой. – Не сахарный, не растаю. Как там Алина?

- Я как раз зашел сказать, что она в себя пришла к ней можно. Вы же просили.

- Можно?! Отлично! – Ник забывая про боль в теле, поднимается с пола.

- Только мы ей пока не рассказали про неприятность с лицом. Она слаба, а это слишком большое потрясение, - предупреждает.

- Понял. Ведите, - Ник мандражирует.

Увидеть хочет… и паршиво, от того, что их впереди ждет.

- И это, доктор, когда мне выписаться можно? Не вариант мне сейчас тут бока отлеживать.

- День-два. Серьезных травм у вас нет. Понаблюдаем, дадим рекомендации, восстанавливаться вы можете и в домашних условиях.

- Угу, - кивает, а сам думает, что надо бы раньше из больнички деру дать.

Голова сильно крутится, вертолеты перед глазами, ходить сложно. Врачу этого не озвучивает. Ничего расходится. Некогда себя жалеть, тут каждая минута на счету.

Идет за врачом. От помощи медсестры отказывается. Каждый шаг болью в ребра отдается. Мелочи.

Алиночка… совсем скоро он ее увидит, мандраж усиливается.

Еще и за дочь переживает. Как Элла там? Хорошо, хоть сейчас дочь с Матвеевной. Но старой кошелке тоже надо позвонить, предупредить, бабок пообещать. Все что угодно, но чтоб за ребенком и дальше смотрела. Телефона нет… Кира… ох, Кира…

Она точно с ребенком не поможет. Любовь к Элле прошла ровно в тот момент, когда жена правду узнала.

Потому и достучаться до благоразумия жены будет, ох, как не просто. Еще и не так он разговор построил, все треклятые лекарства, в башке помутнение, не с того начал.

Только больше Киру разозлил и подтолкнул к действиям.

Врач останавливается перед палатой.

Ник обхватывает себя руками, внезапно жутко холодно становится.

- Осторожнее с ней, - напутствует врач.

- Понял, - Ник входит следом за врачом в палату.

Алина лежит похожая на мумию, лицо полностью скрыто повязками, только светло-серые глаза полны страха.

Она смотрит на него и хрипит.

- Алиночка, не переживай, все хорошо, я тут, - Ник подходит к постели, берет ее за руку.

- Что со мной? Так все болит… и лицо… не понимаю… - она говорит тихо, приходится прислушиваться, чтобы разобрать слова.

- Мы в аварию попали. Ты поправишься, - нет, сейчас точно не время говорить ей про внешность.

Никита бы многое отдал, чтобы поставить Алиночку на ноги. Не заслуживает она такого.

- Элла…

- С ней все хорошо, - врет.

Сам ведь точно этого еще не выяснил.

- Ник… что-то не так со мной, - всхлипывает.

- Ты в больнице, врачи помогут тебе, - целует ее нежную руку, кожа прозрачная, пальчики невесомые.

- Кира… а где Кира? – спрашивает взволнованно.

- Дома она, в ее состоянии не надо тут находиться, - на Алиночку он не смотрит.

Слишком тяжело, слишком больно.

- Она узнала… - шепчет, не спрашивает. Поняла все.

- Алиночка, не об этом тебе сейчас надо думать, я все… все улажу, - горло сдавливает спазм, ему дико видеть ее в таком состоянии. Она же слишком ранима для таких потрясений!

- Кира нас не простит, - серые глаза наполняются слезами. – Зря ты со мной связался… уходи… иди к ней… Кира не заслужила, а я… я заслужила…

Глава 14

Смотрит на нее, и жилы выкручивает. Слабая. Беззащитная. Испуганная. Такая трогательная. Хочется защитить, оберегать, избавить от боли. Серые глаза, прозрачные, кристальные, там столько эмоций, хочет впитать все в себя.

- Алиночка, тебе сейчас нельзя волноваться, я обо всем позабочусь, - Никита сам на грани. Невозможно видеть ее такой и понимать, что это лишь начало.

Она еще не знает, какая беда приключилась.

Ее личико, светлое, чистое, невинное. Что от него осталось? Можно, ли это исправить?

Он найдет лучших хирургов, увезет Алину на край света, лишь бы помочь.

Но для этого нужны деньги. А без наследства их у Никиты нет. Все свои сбережения он вложил в один проект. Хотел начать свое дело, чтобы быть независимым от отцовского холдинга.

Долго копил, откладывал, и вот наконец-то купил оборудование для своего производства мебели. На это ушли все накопления.

Брат об этом не знает, Кира тоже. Он хотел сначала запустить производство, добиться результата, а потом уже сообщить всем.

А теперь выходит, что без притока прибыли из отцовского холдинга, он и свое производство не сможет запустить. А у него даже первые заказы намечались.

А теперь все прахом из-за упрямства Киры?

Фиг с тем производством. Но Алиночка! Как помочь ей?

Говорят деньги не главное? Он согласен отчасти. Только как без них выжить? Как спасти дорогого человечка?

- Никит, оставь меня. Позаботься о нашей дочери. Не бросай ее. А я… со мной уже все, - крупные слезинки вытекают из ее глаз.

- Не смей даже думать о таком! Алиночка, что ты, родная! – Никита хочет ее обнять, но не знает, как подступиться. Боится. Слишком девушка хрупкая.

- Ты лучше подумай, что будет, когда Кира начнет узнавать дальше… Никита, обезопась себя. Они же все… все, кто тебя любил, ополчатся против тебя…

Она права. Увы, да.

Никита понимает, что сейчас он на пороховой бочке, фитиль уже зажжен.

А когда рванет… страшно подумать, что будет.

- Я поговорю с ней, Алин. Попытаюсь все мирно уладить.

- Она не станет тебя слушать. И Адам будет на ее стороне. Даже в ущерб себе, а поддержит ее, - девушка кашляет, морщится от боли. На повязках кровь выступает.

- Все. Больше никаких плохих мыслей. Отдыхай и выздоравливай. Я сейчас врача позову, - целует ее руку.

- Никит, я так тебя люблю… знай и помни это. Я поддержу любое твое решение. Моя жизнь в твоих руках, - говорит с надрывом.

И Никита знает, что Алина ни капли не врет.

Любит настолько, что простила бы ему что угодно, и продолжала бы смотреть невинными хрустальными глазами. Всепоглощающая любовь, необъятная – это практически чудо, и это чудо досталось ему. А Никита не уберег.

В палату заходит врач.

Еще раз заверив любимую, что он всегда будет с ней, он выходит.

Бредет по коридору. Надо действовать, а силы покидают, мысли отравляют.

Кира… эх, Кира, она всегда была слишком самостоятельной. Помощи никогда не попросит. Будет до последнего сама пытаться, мучиться, биться головой о стену. И лишь поняв, что попытки тщетны, скрепя зубами обратится к нему.

Полная противоположность Алиночке, которая без него и шага ступить не может. Едва увидел ее, в душе зародилось чувство – защищать и оберегать.

А к Кире… Куру он безумно захотел, едва только увидел. Хотел до ломоты костей, до помутнения рассудка. И до сих пор хочет… и ненавидит в себе это дикое и необузданное желание.

Кира – роковая женщина. Яркая, эффектная, сумасшедше красивая. Такая, что слепнешь, когда смотришь. И даже сейчас с огромным животом полными боли глазами – она была невероятно соблазнительна.

Рядом с ней Никита теряет себя, растворяется, превращается в озабоченное существо. Не чувствует себя мужиком. Другое дело Алина, с ней любой его мелочный поступок воспринимается как подвиг. А сколько восхищения, обожания в ее хрустальных глазах.

Они такие разные, две его женщины, Кира – тьма, похоть и мрачная красота, Алиночка – сияние чистоты и доброты, его хрустальная светлая девочка.

Никита останавливается около своей палаты. Тянет спать. Нельзя.

Нужны деньги. Срочно. У него ни копейки налички, карт нет, мобилы тоже.

Адаму звонить пока не стоит. Кира тоже не станет отрывать его брата от медового месяца – это существенный плюс.

- Простите, - можно ваш телефон? Я без связи, - останавливает проходящую мимо медсестру.

- Конечно, - женщина приветливо улыбается, достает из халата гаджет, разблокирует его и протягивает ему.

- Премного благодарен.

Ник набирает номер по памяти. Тут облома быть не должно? Или?

Надо рискнуть.

После пятого гудка, раздается недовольный, протяжный и томный голос:

- Слушаю. Кто это?

- Ви, приветик! Это я. Мне позарез нужна твоя помощь!

Глава 15

Кира

- Какая краля, - присвистывает бугай в черной кепке. – Пузо, то явление временное, а телочка зачет.

- Ты слюни подбери. Не про тебя бабенка, - шикает на него второй, с забранными длинными волосами в хвост.

- Лех, не трави душу, - кепку поправляет и в меня плотоядным взглядом маслянистых глаз впивается.

- Вас Никита прислал? Если так, то передайте ему, что он только все усложнит, - стараюсь не показывать страха, а сама лихорадочно соображаю, что делать.

- Меньше слов, краля, - тот, что с хвостом в миг оказывается рядом, подхватывает меня на руки.

- Отпустите немедленно! - ударяю кулаком в его грудь.

Больно… Она что железобетонная?

- Не рыпайся, тебе с пузом нельзя перенапрягаться, - издает мерзкий смешок.

И несет меня к воротам.

- Лех, а может… - его подельник идет рядом и не сводит с меня своего мерзкого взгляда.

- Забыл, придурок. Не нарывайся. Сделаем, как велено.

- Давайте договоримся, вам деньги нужны? – пытаюсь достучаться до них.

Угрожать бессмысленно. Это будет выглядеть смешно, но никак не подействует. А вот деньги их могут реально заинтересовать.

- Не проканает, красотка. Не трать нервишки, - ухмыляется длинноволосый.

Тогда я делаю единственно, что еще могу в данной ситуации – набираю в грудь больше воздуха и зову на помощь.

- Горластая! – бугай в кепке шумно сглатывает. – Прикинь как она в койке орет?

- Свои влажные мечты при себе оставь, - прижимает меня к себе сильнее. – Ротик прикрыла. Иначе придется мне быть не такими любезными, - шикает на меня.

А я продолжаю звать на помощь. У нас тут хорошие соседи, мы дружим. Меня должны услышать! Должны помочь!

Мне страшно. За малышку. За себя.

Но, как назло, никого вокруг. И меня в припаркованный у ворот белый бусик бугай заносит. Усаживает на сиденье, а второй мне рот скотчем заклеивает.

- От так оно спокойней будет, - довольно кряхтит. – И нам соблазнов меньше, - издает хрюкающий звук. – Слишком губешки сочные.

Не плачу. Не хочу показывать им страх и отчаяние, их это только позабавит.

Но что делать? Неужели Никита до подобного опустился?

Из-за отцовских денег?

Из-за наследства человека, которого он всегда презирал?

Никита всегда с отцом был в штыках. Хоть и работал в его компании, но считал, что отца виновником всех свои неприятностей.

Сколько помню, они всегда ругались. Иногда до диких скандалов доходило. Никита все старался отцу пакость сделать.

А мужа старалась образумить, говорила, что пора зарыть топор войны. Сколько времени прошло. Нельзя жить одними обидами. Но он меня не слышал, в этом вопросе был не приклонен.

А теперь ради денег на такое пошел?

Или не он? Тогда кто?

Размышлениями стараюсь перебороть свой страх и успокоиться. Мне надо думать о малышке.

Ник мог так поступить с дочерью?

Она ведь для него нежеланная… От меня ему дети не нужны. У него есть дочь от любимой женщины.

Закрываю глаза, сдерживаю подступившие слезы.

Не плакать. Не сдаваться.

Не вижу куда мы едем. У бусика сзади окон нет.

И это еще больше играет на расшатанных нервах.

Мои похитители молчат. Все смотрят на меня. Гадко так смотрят. Хочется отмыться от их мерзких взглядов.

Из-за моего состояния не понимаю, сколько мы ехали. Кажется очень долго. Но когда ты взвинчена и на пределе, то и минута покажется вечностью.

- Прибыли, краля, - довольно крякает длинноволосый.

Из буса выхожу сама. Смысла упираться нет.

Взгляд сразу же натыкается на серый трехэтажный дом. Бугай снова подхватывает меня на руки.

- Я могу сама идти! – шиплю на него.

Не хочу, чтобы его грязные лапы ко мне прикасались!

- Так быстрее, - ухмыляется, а по роже вижу, ему нравится происходящее. Упивается моим положением.

В доме тихо. Словно нет никого, но каким-то шестым чувством ощущаю, что все же мы тут не одни.

Длинноволосый со мной на руках бодро взбегает по лестницам на третий этаж. Открывает одну из комнат.

- А вот и твои хоромы, краля, - облизывает губы-ниточки, и не дожидаясь моей реакции выходит, запирая массивную дверь на ключ.

Оглядываюсь по сторонам. Дорогой интерьер, просторная комната, большая кровать, дверь в ванную, комод, стол, шкаф.

Подхожу к окну. Заперто. Из него открывается вид на лес. Проглядывается двор с клумбами, лавочками, декоративными деревьями. За домом определенно следят. Но это не приближает меня к ответу – кто это все устроил?

Подхожу в двери и начинаю барабанить кулаками, ногами, звать на помощь. Надолго меня не хватает. Сил мало. И за ребенка переживаю.

Присаживаюсь на постель, чтобы отдышаться. Закрываю лицо ладонями.

За что мне это все? Я кому-то жизнь испортила? Плохого желала?

Спустя несколько минут, слышу поворот ключа. Резко вскидываю голову, даже не дышу, ожидая кто явится на пороге.

Глава 16

Никита

- Еще бы, так просто сестренке ведь не звонят. Еще и с левого номера, - хмыкает, голос наполнен иронией.

- Не до твоих подколов сейчас, - Ник издает стон. – Ви, я в аварию попал…

- Что-то серьезное? – тут же меняется тон. – В чем помощь нужна? Ты один был? Как Кира?

- Кира хорошо. Я не с ней был. И я более меня, помят, жить буду, - он подбирает слова. Внутренне сжимается боится реакции сестрицы. Но вранье Ви быстро раскусит. Нужна честность.

- Продолжай… - настороженно.

- В общем я с Алиной был. Кира узнала. Элла с нянькой и я понятия не имею, что с моим ребенком. И обратиться мне не к кому, - выпаливает на одном дыхании.

- Стоп, Ник. Ты мне года три назад клялся и божился, что со своей отбитой крысой завязал. Тупо ей бабло на ребенка переводишь, - она говорит спокойно, но гнев улавливается.

Виолетта – внебрачная дочь его отца. Родилась, ожидаемо от одной из проституток. Но вопреки своим порочным страстям, отец всегда заботился о своих детях. Считал их продолжением себя. Странно порой заботился, бесяче, но не забывал. А когда после болезни врачи поставили ему диагноз бесплодие, то и вовсе помешался на детях и внуках.

А Виолетта еще была очень похожа на Игоря в молодости. Он хоть официально ее никогда не признавал, но сделал все, чтобы девочка ни в чем не нуждалась. И Никита с Адамом знали про сестру. Игорь делал многое, чтобы они подружились. Хотя отношения у братьев и сестры были всегда натянутые.

Виолетта выросла взбалмошной и балованной особой. С ней очень тяжело моментами. И натворила за свою жизнь она немало. Но Отец оставил ей все свое недвижимое имущество, огромные суммы на счетах. Если кто и может сейчас решить проблемы Ника, так это Виолетта.

Проблема остается только одна – убедить упертую сестрицу в этом.

- Ви, я хотел… но не получилось… - лихорадочно пытается придумать отмазку.

Три года назад Виолетта поставила ему ультиматум, или она все рассказывает Кире, или он бросает Алину.

Естественно, Ник сделал все, чтобы сестра поверила, что с Алиной все в прошлом. А на самом деле, он не представлял, как хрустальная девочка останется без его помощи. Враждебный мир же ее просто сожрет.

Но Виолетта-то была уверена в обратном. Как некстати и тут его ложь выплыла.

- Ты себя слышишь, похотливый гоблин? Послать ее в дальнее пешее, и чтоб на горизонте не маячила, так сложно? Сказал бы мне, я быстро, - возмущается. Он даже представляет как сестрица бегает по комнате и руками размахивает.

- Не мог я! Не тебя меня судить, Ви! Забыла, как за женатым мужиком пять лет бегала? – вывела его зараза. Не сдержался.

С Кирой косяк, теперь Ви. Надо себя сдерживать, а то еще больше дров наломает.

Сестра ему нужна, потому говорить с ней в подобном тоне – чревато паршивыми последствиями. У нее бабки, а значит власть, и это нельзя не брать в расчет.

- Ты ситуации не сравнивай. Стрелки не переводи. За свои косяки я отвечала и отвечу сама. А ты помощи просишь, - как же бесит ее надменный голос.

А сказать ничего не может. Ответить так, как она того заслуживает.

- Ви, прости, погорячился. Просто ситуация критическая, авария, у Алины лицо в кашу. А тут Кира все узнала…

- И на развод хочет подавать, - заканчивает за него. Еще и тождественным голоском. Вот зараза!

- Хочет. И ты знаешь, чем это грозит. Для всех, Ви. И Адам под ударом и его семья.

- Мне вот ничем. Меня холдинг не касается. У Адама свое дело, у его жены тоже. Так что с голоду не помрут. Киру мы поддержим. А ты сиди и любуйся на личико своей крысы.

- Ви, мне деньги надо. Телефон, Элла, она вообще ни в чем не виновата. Проконтролировать помоги. Мне ведь не к кому обратиться, - пытается ее разжалобить.

- Ты чем думал, когда продолжал с ней путаться? Что так вечно будет? Теперь и разгребай сам, - отрезает холодно.

У Ника в ушах звенит, слышит как рушится его шанс на помощь.

- Будь хоть ты человеком!

- Попробуй только Киру донимать! Я тебе такое устрою! – сыплет угрозами.

- Адаму не говори! Не порть ему медовый месяц!

- О как за брата переживаешь, - смеется. – Мои действия тебя не касаются. А станешь Кире жизнь портить, так я еще про пять процентов расскажу. Кому они достались. Меня лучше не злить, гоблин недоделанный. Я слишком много про твои «подвиги» знаю.

- Ты обещала! Даже Адам про пять процентов не знает! И пусть так и будет! – выкрикивает, обливаясь холодным потом.

По завещанию сорок процентов получил Ник, еще сорок жена Адама, десять процентов адвокат, пять процентов люди, которые будут следить за холдингом и за выполнением условий завещания. А еще пять процентов… Еще один пинок от отца. Матецкий старший постарался обложить Никиту со всех сторон. И Виолетта об этом узнала. И она не на его стороне…

Никита отдает телефон медсестре. Возвращается к себе в палату, обхватывает голову руками, раскачивается из стороны в сторону.

У него сейчас имеется только один выход, далеко не самый правильный и хороший вариант. Но других попросту нет, время ведь поджимает.

Глава 17

- Добрый день, Кира! Как самочувствие? - морщусь от доброжелательного голоса.

Передо мной стоит мужчина в белом халате и с чемоданчиком. Маленькая, седоватая бородка, и сам он весь такой щупленький, маленький, гнома напоминает. При этом улыбается во все тридцать два, будто всю жизнь ждал встречи именно со мной.

- Интересно, как я могу себя чувствовать, если меня похитили беременную? Как думаете? – отвечаю язвительно.

Заглядываю за его спину, и замечаю длинноволосого. Ага, значит одного мужичка не пустили, стерегут за дверью.

- Все лишь для вашего блага, поверьте! – всплескивая аккуратными маленькими ручками. – Никто вам вреда не причинит, - а голос походит на сектантов, которые на улицах пристают к людям и уверяют, что они их единственный шанс на спасение.

- Почему я тут? – поднимаюсь, скрещиваю руки на груди.

Мужичек едва мне до груди достает.

- Я ваш врач, Петр Павлович, буду следить за вашим здоровьем, - заявляет торжественно, будто я должна от счастья в ладоши захлопать.

- Не нуждаюсь в услугах сомнительного врача, просто выпустите меня из этого дома. Дальше я вполне способна сама разобраться, что мне делать и кто будет следить за моим здоровьем.

- Поверьте, тут вам будет гораздо лучше. В доме есть все удобства. Даже личный повар, который учтет все ваши гастрономические пристрастия! – снова его радостно-сектантский голос.

- Не интересно. Я хочу немедленно покинуть это место. И хватит мне лапшу на уши вешать! – надвигаюсь на него, мужичок отступает на два шага.

- Вам никто вреда не желает, поверьте, Кира, - прикладывает ручонки к груди, сжимая в них свой чемоданчик. – Я кандидат наук! Я буду следить за вашим здоровьем, чтобы ребеночек родился здоровеньким и в срок! Поверьте, все только для вашего блага!

- Для особо «одаренных» кандидатов наук, повторяю – я вас к себе на пушечный выстрел не подпущу, - рычу ему в лицо. – На кого вы работаете?

- Мне не велено делиться этой информацией. День-два и вы все узнаете и поймете, что вы среди друзей.

- Никита? Это мой муж дал вам указания? – сжимаю руки в кулаки, подавляя желания, взяться за полу его халата и хорошенько встряхнуть докторишку.

В голове прикидываю. Вроде бы все сходится, Ник пока в больнице, не может лично приехать. Но решил таким образом меня задержать, чтобы я на развод не подала. А вот через пару дней его выпишут, припрется и начнет меня кошмарить.

Вроде все верно… Но что-то не дает мне покоя.

- Помните о малыше! Вам нельзя нервничать! – пищит сектантский врач.

Бесцеремонно отталкиваю его рукой. Так что он взвизгивает. Открываю дверь и натыкаюсь на своих похитителей.

- Куда путь держим, краля? – облизывает губы гад в черной кепке.

- Кто вас нанял?

- Слушай, не парь мозг. Не хочешь врача, так топай и отдыхай. Нам с тобой базары вести не велено.

Стоят стеной. Мне не пройти через них. Делать нечего возвращаюсь назад.

- Если надумаете, я всегда к вашим услугам, дежурю круглосуточно! – выпаливает врач и выскакивает в коридор.

В двери поворачивается ключ.

Западня.

От бессилия хочется орать, ломать и крушить все. Только это не поможет. Надо беречь силы и думать о ребенке. У малышки есть только я, отца у нее больше нет.

Очень долго меряю шагами комнату и размышляю. Пока вариант только один – ждать подходящего случая, чтобы сбежать.

Если они увидят, что я не буяню, решат, что смирилась, а там может и случай подвернется.

Так же мучает вопрос, кто это сделал? То, что из-за наследства даже не сомневаюсь. Если бы не дурацкое условие в завещании Игоря, никому бы и в голову не пришло меня похищать.

Что было в голове Матецкого старшего, когда он это придумывал?

В комнате нет часов. О смене времени суток, можно судить только по уходящему в закат солнцу.

Делать нечего и мысли атакуют. Ни секунды передышки. Хоть стараюсь не нервничать, расслабиться, глажу живот и разговариваю с малышкой.

Убеждаю ее, что все будет хорошо, мы обязательно выберемся. Или себя убеждаю?

Дверь открывается и на пороге возникает мужик в белом колпаке. Вносит поднос с едой.

- Добрый день! Приятного аппетита, - и тут же ретируется, снова закрывая меня на ключ.

Все происходит так быстро, что даже не успеваю и рта раскрыть.

Комната наполняется вкусными запахами, в животе урчит. Салат из свежих овощей, лазанья, десерт, чай, сок, вода. Невольно облизываюсь, я не помню, когда ела. А мне нужны силы.

Надеюсь, еда не отравлена. Очень надеюсь, потому как морить себя голодом не собираюсь. Мне о доченьке надо думать.

Несмотря на нервы, уплетаю все с удовольствием. Даже немного легче становится. Сытость тревоги притупляет.

Больше ко мне никто не заходит. Когда стемнело принимаю ванну. В шкафу нахожу несколько новых вещей моего размера.

Переодеваюсь в ночнушку, залажу под одеяло. Надо спать. Завтра будет новый день и новые возможности.

Утром меня будет тот же мужик в колпаке. Он вносит новый поднос, старый забирает.

- Доброе утро! Приятного завтрака, - белозубо улыбается, и так же быстро скрывается.

Вот она жизнь пленницы.

И сколько они так собираются меня мариновать? Кто это все организовал?

Мне жизненно важно знать ответ на этот вопрос.

Но день не приносит ответов. Три раза вижу повара. Пытаюсь с ним заговорить, но это бесполезно. Один раз ко мне заглядывает сектантский врач, интересуется моим самочувствием, но быстро считав мое настроение ретируется.

А вот следующее утро начинается не с повара.

Я уже не сплю, как раз выхожу из ванной комнаты, когда слышу поворот ключа в замке. Замираю в ожидании.

- Кирочка, девочка моя, я так рада тебя видеть! – на пороге возникает Камилла Максимовна, за ней стоят два огромных, незнакомых мне мужика с пакетами в руках. – Ты прости, что долго ждать заставила, на раньше доехать никак не могла, - продолжат вещать мать Никиты приторно-ласковым голосом, изображая радушие.

Глава 18

- Это вы? ВЫ? – пока больше ничего сказать не получается, собираю обрывки мыслей, восстанавливаю дыхание.

Мать Никиты живет в другом городе, у нее муж, сын от него, и она вполне счастлива во втором браке.

Даже не знаю, как охарактеризовать наши с ней отношения. Больше всего подойдет слово: никакие.

Никита ездил к ней один. Она к нам в город практически не приезжала. Мне не звонила. Мы с ней и виделись-то всего раз пять… если не меньше.

На свадьбе нашей она была, вежливая, радушная, вот прямо как сейчас. Я чувствовала фальшь. Но поскольку Камилла Максимовна не маячила на горизонте, то и мне особо до нее дела не было.

Как говорил Ник, она с головой ушла в новую семью, а они с Адамом были представлены сами себе. Да никто их не обижал, отчим нормально относился, мальчишки учились в закрытой школе и домой приезжали только на выходные. Потом был институт в городе Игоря. И там уже больше отец интересовался их жизнью.

Но и конфликтов с матерью не было у них. Она не донимала их нравоучениями, а братья привыкли все свои недовольства держать при себе. Адам был больше дружен с матерью. А Никита жутко ревновал мать к отчиму.

Муж часто ударялся в воспоминания, рассказывал, как сложно дался ему развод родителей. Он презирал отца, за измену матери. Говорил, что тогда самым большим его страхом было стать похожим на Игоря. Он этого боялся, и старался делать абсолютно все на зло отцу. Чтобы он ни сказал, Никита со стопроцентной вероятностью сделает наоборот.

- Понимаешь, он разрушил все. Мы прекрасно жили, дома была гармония. Я со школы бежал домой, ждал каждого ужина, когда отец придет с работы и мы все сядем за один стол и начнем делится новостями за день. Это были самые счастливые моменты… Кир, - он сжимал кулаки, а в глазах появлялась боль. Даже спустя много лет, она его так и не отпускала. – То время… это была сказка, моя детская сказка, которая сдохла в один день. Тогда я узнал, что за сволочь мой отец. Как он все время обижал мать, изменял ей, ни во что не ставил… а дома разыгрывал идиллию… Я тогда себе пообещал, что никогда не стану на него похож.

Он так часто повторял, что не хочет быть похожим на отца, что это стало своеобразной фобией.

И мне странно, что Никита столько лет шел по стопам отца. Осознавал ли он, что как раз его брат стал противоположностью Матецкому старшему, а младший четко следовал по протоптанным отцом тропам?

Обида на мать к Никите пришла позже, когда появился новый муж, брат от другого мужчины. Никита не мог смириться, что они с Адамом ушли на второй план. Одно время он пытался доказать матери, что он лучший, всячески заслуживал ее любовь. Но ничего не менялось, Камилла Максимовна продолжала жить новой жизнью, где для двух ее сыновей не было особо места.

- Кирочка, не нервничай, деточка. Нельзя тебе, - подходит и пытается меня обнять.

Отшатываюсь.

- Не нервничать? Вы меня похитили. Наняли уголовников. По-вашему, я должна благодарить? – опускаюсь на постель. Стоять слишком тяжело.

- Прости меня! Но не так просто найти подходящий людей в сжатые сроки, да еще и когда находишься в другом городе.

- Зачем вы вообще их искали?

- Чтобы ты не совершила непоправимых вещей, - говорит так, словно я не понимаю очевидного. Смотрит жалостливо.

- И вы туда же. Завещание. Не можете смириться, что деньги уплывут! - фыркаю и отворачиваюсь.

- Кирочка, ты выслушай меня. Давай спокойно все обсудим. Никто и никогда не причинит тебе зла. Обещаю! – кладет руку на сердце. – И с сыном я разберусь! Как он только посмел!

- Вы сами пережили измену. У вашего мужа внебрачный ребенок. Но я еще крестила и долгие месяцы нянчила грудничка, отдавала силы и любовь, не подозревая, что ребенок от моей лучшей подруги и моего любимого мужа. И после всего, я должна что-то обсуждать? По мне тут все очевидно и выход из ситуации один – развод.

Мои слова никоим образом не вызывают никакой реакции. Камилла Максимовна замерла с жалостливой маской на лице, ни один мускул не двигается.

Она машет рукой мужикам, которые так и стоят в комнате. Они оставляют пакеты и выходят, закрывая за собой дверь.

- Именно потому, что я была на твоем месте, тебе следует меня услышать. Не сквозь обиды и ультиматумы, а включить логику, подумать, как лучше будет для твоего ребенка. Когда я узнала про похождения Игоря, про его Виолетту от прожженной проститутки, на которой клейма негде было ставить, я так же хотела развода, сжечь все мосты и больше никогда не слышать о муже, - Камилла Максимовна делает скорбное выражение на лице и присаживается рядом со мной на постель. - Но что бы я имела в итоге? Двух детей, которых мне нечем обеспечивать? А скорее всего, Игорь и их бы забрал у меня. Потому что у него были деньги, власть, он мог меня раздавить и оставить ни с чем. Я наступила на горло своим обидам, и сделала так, как лучше для моих детей – села за стол переговоров с Игорем.

Глава 19

- Вы развелись, Камилла Максимовна. Вы ушли от предателя и стали строить свою жизнь вдали от него. А меня отговариваете от аналогичного шага, - отсаживаюсь от нее немного дальше.

Ее энергетика напрягает, давит. Ощущаю дискомфорт.

- Не сразу, Кирочка, - она вздыхает, и этот вздох слишком отдает притворством. Не знаю, почему, но у меня ощущение, что только сейчас я начинаю чувствовать настоящие нутро этой женщины. – Наш развод мог очень плохо сказаться на бизнесе Игоря, подорвать доверие у партнеров. Он тогда задумал глобальное расширение и развод, еще и с такими грязными подробностями, нанес бы непоправимое пятно его репутации.

- И? Он вас предал!

- А я была с двумя детьми на руках. За что мне их содержать? Я пошла на уступки. Жила с Игорем еще год. Появлялась на приемах и изображала любящую семью. Никто не знал, что творится у меня в душе, - часто моргает, будто ей и вправду тяжело об этом вспоминать. – Я так его любила… так любила, ты не представляешь. Когда же Игорь уладил все свои дела, мы спокойно развелись, мои дети остались со мной, он помогал мальчикам. Мы даже сохранили дружеское общение. И все остались в выигрыше, - ее голос мгновенно меняется, она выпячивает грудь, явно гордая своим решением.

- Мне такой вариант не подходит. Никита предатель, это даже не просто измена на стороне, с секретаршей, случайной девкой… это любовь, это ребенок, это обман… Долгие годы обмана. И мне плевать на наследство. Пусть выкручивается как хочет. И вам что, Камилла Максимовна? У вас муж, ребенок, живите себе спокойно, как жили все это время, а в наши отношения не лезьте.

- Не все так однозначно, Кирочка, - мотает головой. – Ты можешь спокойно выждать время, пока найдется выход. Никита ведь еще даже официально не вступил в наследство. Полгода со смерти Игоря не прошло. Нужно время. За это время вы можете жить раздельно. Договориться о помощи Никкиты. А когда найдется выход, ты получишь сумму, которой тебе хватит до конца жизни. Ты ребенка обеспечишь! – тыкает указательным пальцем в потолок.

- Ребенка, а заодно Ника, Алиночку и их ребенка. Скорее всего и вас, раз вы так переживаете.

- Я ничего не скрываю, Кирочка, - ее плечи опускаются, а голос снова становится жалобным. – У меня очень болен муж, ему необходима астрономическая сумма на лечение. Мы такими деньгами не располагаем. Еще и мой младший сын хочет поступать в иностранный вуз. А мой муж не так много зарабатывал. А Никита бы помог. Мы бы все остались в выигрыше, если ты просто согласишься подождать. Я ведь не так много прошу! – складывает руки в молитвенном жесте, и смотрит на меня как побитая собака.

- Это Ник подослал вас ко мне? Он надоумил вас меня похитить?

- Нет! Что ты! – усиленно мотает головой. – Все это лично моя инициатива. Я когда узнала запаниковала!

- От кого вы узнали?

- Не важно, - прячет взгляд. – Прости, что тебя напугала. Я этого не хотела.

- Да плевать вам на меня всегда было. Зачем комедия? - не считаю нужным и дальше с ней церемониться. – Я просто мешаю получить деньги, просто досадное недоразумение.

- Я даже лучшего врача для тебя нашла, чтобы следил за здоровьем! Ты не права, Кирочка! Я всегда думала, что вы с Никиткой отличная пара.

- И про Алину знали, - не спрашиваю, по ее лицу вижу ответ.

- Она ему не пара. А вот ты! Ты идеальная женщина! А мой сын просто еще не оценил. Он одумается. Может дашь ему шанс?

- Вы начинаете нести откровенный бред. Не считаю нужным на него отвечать. Камилла Максимовна, довольно спектакля. Вы попробовали, окей. Но своего решения я не поменяю. Потому, отзывайте своих уголовников и я займусь обустройством своей новой жизни.

- Нет! – выпаливает поспешно. – Ты пока просто не понимаешь, что тебе добра желают. Я понимаю, беременность, измена, все навалилось. Ты побудешь тут, под моим присмотром. Тут есть все необходимое для твоего комфорта.

- То есть вы собираетесь меня и дальше держать под замком? Сколько? Неделя? Месяц? Год? Или всю жизнь, пока ваш дорогой сынок будет осыпать вас деньгами от наследства? – закипаю.

Хочется просто развернуться и уйти. И даже этой возможности они меня лишают.

- Я пока не знаю, сколько, - пожимает плечами. – Но для твоего же блага побудешь тут. Пока все не образуется.

- Рожать мне тоже тут предлагаете?

Она еще не успела ответить, а я понимаю, что уже все продумано.

- Тут тебе будет даже удобней чем в больнице, - лопочет заискивающим голосом. – Я вот тебе тут столько подарков купила, - указывает рукой на пакеты, оставленные мужиками.

- Камилла Максимовна, а вы ведь понимаете, что я когда-то выйду. И знаете, что первым делом сделаю? – не знаю, как мне удается говорить спокойно. Как сдерживаюсь, чтобы не встряхнуть ее хорошенько.

- Что? – спрашивает осторожно.

- Заявлю на вас в полицию. И вы сядете. Потому как похищение человека – это уголовное преступление. И поверьте, вы сядете, потому как я заявлю без сожалений и угрызений совести. И на ваши деньги, найдутся другие деньги. За то, что вы повергли моего ребенка опасности, я отплачу такой же монетой, - с каждый моим словом она бледнеет.

Ее растерянность доставляет удовольствие.

- Это не похищение… - блеет. – Ты в гостях…

- Тогда я могу идти?

- Нет, - мотает головой. – Не можешь.

- Похищение. Узнайте, как будет время, сколько за него дают?

- Кирочка, спишу все на нервы, - пятится к выходу.

Понимаю, что деньги, маячащие на горизонте – довод сильнее. Она не хочет их выпускать.

За окном раздается дикий грохот. Такой, что пол под ногами ходуном.

Мы с Камилой Максимовной подбегаем к окну. Я вижу, как огромный черный внедорожник протаранил забор и въехал на территорию дома.

Глава 20

Никита

Утро следующего дня встречает его болью. Тело ломит. Физическая боль – это ерунда. Обезболивающие и нет проблем. А вот, что делать с его жизнью, которая вот-вот пойдет по наклонной, он пока не знает.

Почему он не развелся год назад, как планировал? Ничего бы этого не было! И завещания было бы другим! Отцу попросту не за что было бы его прихватить за одно место. А так отец знатно ему отомстил. Так, что Никита и в страшном сне представить не мог.

Берет с тумбочки новый телефон. Хоть один плюс все же имеется – он снова со связью. И наличка теперь есть.

Он снова воспользовался телефоном медсестры. Позвонил своему помощнику, попросил привести ноут из офиса. Вычистить всю наличку из сейфа в его кабинете, купить новый телефон. Сим карту тоже удалось восстановить, а в старом телефоне заблокировать. Так что теперь Ник был со связью, и полным непониманием, как остановить Киру? И как помочь Алиночке? Его хрустальная девочка просто не переживет, когда узнает, какая с ней беда приключилась.

Звонок матери вырвал его из невеселых мыслей.

- Допрыгался, кобель, - начинает Камилла вместо приветствия.

- Ты все знаешь?

- Знаю. И я в шоке, Никит.

- Откуда? – голос у него упавший, уставший и отрешенный.

- Ты когда мне собирался сообщить? Когда Кира на развод подаст? Когда профукаешь все наследство отца из-за своей похоти? – мать продолжает визжать.

- Ты звонишь, рассказать мне какой я подонок. Не утруждай себя. Мне это и без тебя известно. И все же откуда ты знаешь про решение Киры? – не дает ему покоя вопрос.

Он никогда не был близок с матерью. Точнее их близость закончилась, когда родители развелись. Тогда рассыпалась семья и Никита ощутил себя ненужным. Таким и по сей день себя чувствует с ней.

Только Алиночке удалось затронуть что-то в его душе. Она вызывала трепет и нежность, те чувства на которые с другими Никита был не способен. А с его девочкой хотелось вывернуть себя наизнанку, лишь бы угодить ей. Увидеть, как светится от любви к нему, как закатывает глаза от восторга, восхищаясь им.

Неужели это все в прошлом? Как его девочка изменится, после открывшейся правды? Как переживет?

- Ты в больничке бока отлеживаешь? – интересуется с презрением.

- Да. Я в аварию попал, мам, - Никита закрывает глаза, пытается успокоиться.

С Адамом мать намного мягче и относилась она всегда к старшему сыну лучше. А Никита для нее всегда и во всем был не такой. Привык, вроде бы. А все равно болит.

И деньги он ей обещал на лечение отчима дать. Не Адам, а именно Ник обещал. И все равно плохой…

- Ноги, руки, целы, ходить можешь. Так чего ноешь, - отмечает безразлично.

- Хочешь сказать, что уже знаешь о состоянии моего здоровья? – спрашивает с сомнением.

- Естественно знаю. Ник, то, что я в другом городе не мешает мне держать руку на пульсе. И сейчас я займусь тем, что буду разгребать твои косяки. Еще немного и буду в городе. А там уже все возьму под контроль.

- Не лезь. Сам справлюсь! – рявкает со злостью.

- Тебе ничего доверить нельзя. Вон в двух бабах и то заблудиться успел, - фыркает. – Одно прошу, хоть больше дров не наломай. Сиди в своей больничке и пока не высовывайся, - продолжает командовать.

- Слушай, что за указания. Без тебя как-то справлялся и сейчас обойдусь. И не трогай Киру. Я с ней сам разберусь. Она беременна, не навреди моей дочери!

- Молчи уже, - мать отключает вызов.

Никита же продолжает держать телефон у уха, пребывая в растерянности. Раньше мать хотя бы изображала видимость дружелюбия. Общалась нормально, без этого невесть откуда взявшегося командирского тона.

Чего он еще не знает о своей матери?

Неспокойно на душе. Она что-то задумала. Надо скорее выбираться из больницы и решать вопросы.

Кире он не желает и никогда зла не желал. Она ему родной человек. У них будет дочь. Пусть Никита не хотел этого ребенка, но он уже есть, и он не отказывается от малышки.

В очередной раз его подмывает набрать Адама. Брат разрулит все. Он ведь тоже не заинтересован делить наследство с двадцатью продажными бабами. Но Ник все не решается. Понимает, что Адам ему головомойку устроит, и жена брата тем более. Ксения женщина скорая на расправу, молчать не будет, сразу к действиям перейдет. И беременность ей в этом не помеха. Боевой запал у Ксении неиссякаемый. А вместе с Адамом – это убийственный коктейль в ситуации Ника.

Он заставляет себя подняться с постели. Надо расхаживаться. И вздрагивает от душераздирающего крика, такого громкого, что уши закладывает.

Вопль отчаяния его сердце в тиски сжимает.

Никита выбегает из палаты. Мчится по коридору, он уже знает откуда крик. Нутром чует.

Алиночка… его Алиночка задыхается от боли… Он должен быть с ней. Обязан успокоить.

Подбегает к палате. Останавливается, чтобы перевести дух.

- Мое лицо! НЕЕЕТ! – слышит отчаянный возглас своей хрустальной девочки.

Душераздирающий вопль продолжается. Он разрывает сердце Никиты на куски.

Глава 21

Никита замер. Не знает, что ему делать. Войти страшно. Словно со скалы в пропасть прыгает.

А вдруг нельзя, с ней ведь врачи. Но и к себе вернуться не может. Так и стоит, слушая крики отчаяния своей девочки.

Хочет успокоить, но понимает, что тут нет слов. Их просто не может быть, когда такое горе сваливается на плечи молодой, невинной и хрупкой девочки.

Дверь открывается, он видит перед собой взволнованное лицо медсестры.

- Простите, я не знала… сболтнула лишнее, - отчего-то оправдывается перед ним. – Давно работаю, но чтоб такое…

Никите от ее слов дурно становится.

- Неужели все так плохо? – едва выдавливает из себя.

- Хуже, чем мы предполагали…

- Я могу зайти? – спрашивает с надеждой на отрицательный ответ.

Никите стыдно за это, но он понятия не имеет как себя вести со своей хрустальной девочкой. Как успокоить, что обещать, если он сам по уши в проблемах. И их безбедное будущее под большим вопросом.

А если в случае самого паршивого исхода и развода с Кирой и Адам денег не даст? Тогда что? Они станут нищими? Его Эллочка и Алиночка? Как он обеспечит своих девочек?

Он надеется, что брат до подобного не опустится. Да покричит. Поорет. Будет молнии метать, но в итоге не бросит Никиту. Они ж родная кровь и Никита не так давно ему помог. Жену будущую брата спас. Не явись Никита вовремя, сидела бы сейчас Ксения в тюрьме. И далеко не факт, что Адам бы ее вытянул. Эти мысли придают Нику сил.

- Думаю, можете. Там Павел Ильич закончил уже. А я еще с дуру выложила ненужную информацию, язык – враг мой. Простите, - медсестра вздыхает и опустив голову идет прочь.

Никита делает глубокий вдох, стучится три раза и только после этого заходит.

Его хрустальная девочка сидит в постели, перебинтованная, лишь покрасневшие глаза видно, дрожащими, тоненькими пальчиками сжимает одеяло.

- Зачем ты пришел? – спрашивает убийственно спокойным голосом.

- Алиночка! Родная! Я был и буду всегда с тобой, - Никита кивает врачу и подходит ближе.

- Любоваться на мое уродство? Что ж ты молчал при первой встрече? Не сказал, что мне теперь дорога в цирк уродов? Что дочь меня будет бояться. А ты содрогнешься от отвращения, – она не повышает голос, он остается тихим и безжизненным смотрит в одну точку, по щекам слезы.

- Мы все исправим. Сейчас такие хирурги, все сделают лучше, чем было.

При моих словах врач отводит взгляд. Алина едва заметно мотает головой.

- Никита Игоревич, боюсь ситуация плачевная. Сильная асимметрия, глубокие увечья…

- Заткнись, - тихо рычит Алина. – Закрой рот. Хватит! Ты уже наговорил! Сгинь нечистый! – Никита впервые слышит такие ругательства, ее нежный голосок становится злобный и пискляво-высоким.

Он и предположить не мог, что хрустальная девочка такие грубые слова знает.

Это стресс. Ее можно понять.

- Вам действительно лучше наедине пообщаться, - врач покидает палату.

Никита обязательно потом к нему зайдет и поинтересуется, зачем он вывали всю инфу на больную девушку? Еще и запугивает.

Сейчас все можно исправить! И ее прекрасное личико тем более!

- Алиночка, не надо так… - дальше он запинается.

Нет у него в голове подходящих слов. Что сказать человеку в такой ситуации?

- Почему ты еще тут? Сейчас бинты, ты не видишь всего… ужаса. А как увидишь… бросишь меня. Так лучше сейчас. Уходи, Никит! Дверь открыта. Оставь меня наедине с моим горем! – всхлипывает.

Никита подходит к ее кровати, становится на колени и берет ее за руку. Целует холодные пальчики.

- Я всегда буду с тобой. Или думаешь, я тебя за внешность полюбил? Нет, конечно! Я тебя люблю! И никогда не оставлю. Мне без тебя не жить. Алиночка, девочка моя, я все для тебя сделаю!

- Это ты сейчас так говоришь, потому что веришь, что пластические хирурги все исправят, - вырывает свою руку. – А это не так. И Кира не пожалеет, она разведется с тобой. Нам никто не поможет. Тебе придется видеть меня такой. У тебя не будет денег, что-то изменить. А я… я полностью от тебя завишу. Ты на этом настоял… Ты обещал, что позаботишься о нас с Эллочкой! Что не позволишь случиться ничему плохому. А что? Все твои обещания зависят от воли Киры?

- То, что случилось – несчастный случай. И я ни в коем случае не отказываюсь от своих обещаний! – горячо ее заверяет. Вкладывает все свои чувства. – Алиночка, только ты, всегда ты, я никогда тебя не оставлю! Верь мне!

- Ай, - отворачивается. – Позаботься о дочери. Я очень за нее переживаю.

- Уже! Я звонил и все обговорил с Матвеевной.

Ник умалчивает, что Кира навещала Эллочку и в курсе, что ее крестница – их с Алиночкой дочь. И что ему пришлось старой карге золотые горы наобещать, которых у него сейчас нет.

- Как наша доченька?

- Скучает. Чувствует себя хорошо.

- Мне нужен телефон, - снова этот ее бесцветный голос.

- Конечно, скоро все будет!

- Спасибо, - накрывается одеялом, давая понять, что разговор окончен. – Поторопись, Никит. Я не могу сидеть без связи.

Он выходит из палаты убитый и раздавленный. Страшно видеть любимую в таком состоянии.

Первым делом мчится в ближайший магазин сотовой связи. Надо Алиночке новый гаджет купить. Ходить еще тяжело, но это не стоит его внимания. Заодно заходит в продуктовый магазин, покупает своей хрустальной девочке вкусненького. Может так немного поднимет ей настроение.

Всю дорогу его донимают звонками и сообщениями. Всем нужны деньги. Его фирма должна была запуститься на днях. Надо рассчитываться с рабочими, вносить плату за материалы, оборудование. Он еще далеко не за все рассчитался.

А денег нет… Он планировал взять прибыль из фирмы отца, но мерзкий адвокатишка уже все заморозил. Какой же быстрый гаденыш!

Никита набирает его номер.

- Степан, вы перебарщиваете, - сразу же переходит к делу.

- Разве? – раздается самоуверенный голос.

Как отец терпел этого напыщенного гниду? Игорь со Степаном работал очень долго, и доверял ему. Хотя по мнению Никиты давно надо было взашей гнать адвокатишку.

Глава 22

Кира

- Это что еще за дикость?! – восклицает Камилла Максимовна. – Это частная собственность!

- В полицию звоните, не медлите, - говорю с усмешкой. – Заодно расскажем доблестным стражам закона, как удерживают беременную женщину против ее воли.

На свои слова получаю гневный взгляд.

- Парни разберутся! – поджимает губы.

Я почему-то страха не испытываю. Наоборот, с любопытством и надеждой смотрю на черный внедорожник.

Кого ожидаю увидеть?

А некого…

Адам и Ксения в путешествии. Да и вряд ли бы брат мужа стал пользоваться такими методами. Он бы просто пришел.

Но это не мешает мне видеть в огромной черной машине надежду.

Чудеса ведь случаются?

Дверь с водительского кресла открывается. Показывается короткостриженая светлая голова.

- Не может быть! - восклицаю, прикладывая руку ко рту.

- Что еще за новости! – тоже восклицает Камилла Максимовна, только в ее голосе смесь недоумения и раздражения.

Задние двери внедорожника открываются и из них выходят трое незнакомых мне мужчин.

- Сейчас я ему устрою! – гневно зыркает на меня почти бывшая свекровь.

Она открывает дверь комнаты. Натыкается на своих уголовников.

- Вы чего тут топчитесь! Там… там забор снесли. Надо разобраться!

- Эээ… мы так не договаривались… в разборках участвовать ну наф… - морщится длинноволосый. – Нам это… проблем… не над.

- Я доплачу! Прогоните их!

Она так взволнована, что уходит вместе с уголовниками и забывает закрыть дверь. Я немного выжидаю, пока их шаги удалятся. И пользуясь случаем покидаю комнату. Спускаюсь по ступеням вниз. Мне надо попасть во двор.

На первом этаже, когда выход уже совсем близко, путь мне преграждает микро-доктор.

- Вам нельзя, Кира! Поднимитесь к себе! – делает попытку меня остановить. Даже за руку хватает.

- Клешни от нее убрал! – в дом быстрым и уверенным шагом входит водитель внедорожника.

Врач пугливо отступает.

- Кир, ну что за приколы! В твоем состоянии и такие приключения, - по-доброму улыбается, раскидывая руки в стороны.

- Сем… - все, что могу сказать, и смахиваю слезы с глаз.

Никогда я еще не была рада так его видеть.

- Покиньте мой дом! – следом со двора Камилла Максимовна вбегает, бледная и злющая.

- Сейчас, мадам, заберем Киру и на выход, - продолжает добродушным голосом Семен.

- Она тут останется. Кира у меня в гостях! – вижу, как в отчаянии бегают глаза свекрови.

А я все еще не могу поверить. Уж кого я точно не ожидала увидеть, так это Семена, теперешнего мужа первой жены Адама.

Кристина и Адам давно развелись. У них подрастает сын. Они сумели сохранить дружеские отношения. С Семеном я познакомилась, когда он уже был мужем Кристины.

Мы виделись очень редко. Никогда особо не дружили. Они в другом городе живут. Но от их семьи у меня сложились самые приятные впечатления.

Но какое им дело до меня? Как Семен узнал? Столько вопросов в голове.

- Не в гостях я! Вы меня украли! – торопливо направляюсь к мужчине.

- Кирочка, не надо говорить глупостей. Ты сама меня попросила с тобой побыть, - вещает слащавым голосом Камилла Максимовна.

- Комы ты лапшу вешаешь? – оборачиваюсь на звук знакомого голоса.

На пороге распахнутых дверей стоит Виолетта, ветер развивает ее волосы, цвета воронова крыла, на губах хищная и самодовольная улыбка.

- Ты! Какого? Что? Нет! – Камилла Максимовна начинает усиленно крестится. А глаза ее кровью наливаются.

Странно это выглядит.

- По твою душу пришла, мерзкая старушенция! – Виолетта взмахивает в воздухе рукой с длиннющими ногтями.

- Кира, доченька! С кем ты связалась! – хватается за голову свекровь.

- Ви, у меня слов нет, - потрясенно мотаю головой. – Это что ты, все организовала? – сразу в голове все пазлы складываю.

Семен бы не узнал, если бы Виолетта не рассказала. А сестра Никиты девушка очень не простая, далеко не ангел. И никогда бы не подумала, что она выступит в роли моей спасительницы.

Логичнее было бы, если бы она интересы брата отстаивала.

И даже если у нее для помощи свои мотивы. Плевать. Виолетта – мой путь к свободе!

- А что делать, пришлось отряд быстрого реагирования организовывать для спасения твоей драгоценной попки! – заливисто смеется.

- Мало ты беды принесла нашей семье! Убирайся, сволочь! – Камилла Максимовна красными пятнами покрывается.

Она всеми фибрами души ненавидит Виолетту. И об этом мне говорила при каждой нашей редкой встрече. А тут еще ненавистная Ви сорвала ее планы.

- Не, Камилка, это ты зря приехала. Собирай свои пожитки, и дуй назад к мужу. Ты нам тут воздух портишь, - Ви подходит к нам с Семеном, треплет меня по волосам. – Кир, выше нос. Прорвемся!

- Отребье дешевой проститутки! Всю жизнь паразитировала на деньгах моего мужа, а сейчас наследство получила и совсем обнаглела! – еще сильнее заводится свекровь.

- Ви, тут не факт, что к мужу Камилла Максимовна попадет, - мотаю головой. – Похищение дело серьезное.

- Хм, - девушка закусывает нижнюю губу. – Вообще ты права, Кир. Есть у меня один поклонник, - Ви кокетливо ведет плечом, - В полиции… что-то мне подсказывает, он может организовать царские условия пребывания дорогой гостье.

Глава 23

- Ладно эта! – презрительно тыкает пальцем в Виолетту, - Но ты, Кира! Будущая мать! Как ты можешь такое говорить! У меня больной муж и ребенок может без матери остаться!

- А вы думали о моем ребенка, когда меня похищали? Если больной муж, то что вы тут делаете, Камилла Максимовна?

- У нас и свидетели имеются, которых ты наняла. Так, что отмазаться не выйдет, - победно задирает подбородок вверх Виолетта.

- Я позвоню Адаму! Он тебя быстро на место поставит! Игорь слишком тебя разбаловал, а твое место в бомжатнике, откуда вылезла твоя мамаша! – Камилла топает ногой, сморщивается, как печеное яблоко.

- Ты сама откуда вылезла? Из благородной семьи? Ты своего папаши никогда не знала, а мать твоя поварихой на заводе работала. И целомудрием она там не заморачивалась, - Виолетта звонко хохочет. – В общем, Сем, разберись тут с многоуважаемой похитительницей, поборницей высокой морали. А мы с Кирой пойдем.

- Счастливо оставаться, Камилла Максимовна, - разворачиваюсь и иду к выходу.

Выхожу на крыльцо и вдыхаю сладкий воздух свободы.

Как мы порой не ценим обычных вещей. А я, побывав взаперти, теперь вижу мир гораздо красочней, чем до этого.

Внутри боль, она не ушла. Предательство еще долго будет отравлять меня. Но я переживу, справлюсь.

Только вперед и не оглядываться в прошлое.

Виолетта проводит меня к машине, припаркованной за снесенными воротами. Сама совершает несколько звонков, о чем-то общается с Семеном и садится на водительское сиденье.

- У меня поживешь, - заявляет безапелляционно.

- Я вполне могу пожить в отеле, потом найду квартиру. Не хочу тебя стеснять, - мне немного неловко с Виолеттой.

Мы никогда с ней не были дружны. Ник всегда о ней плохо отзывался. Они были в штыках. Да и Адам вечно с ней цапался, хоть и пытался наставить на путь истинный.

- В твоем состоянии, тебе одной быть небезопасно. Тем более мой братец все равно будет к тебе подбираться. Он тебя в покое не оставит.

Вздыхаю, наблюдая за мелькающими пейзажами в окне.

- Не оставит, - соглашаюсь. – Но и я не сдамся. Я не собираюсь мстить, что-то выяснять. Просто хочу развод.

- А разводом ты уже мстишь, - бросает на меня веселый взгляд.

Она в хорошем расположении духа, энергичная, довольная, уверенная.

- Я просто хочу свободы. Не хочу того наследства. Не хочу их видеть. Мне надо спокойно доходить беременность, родить и заняться дочерью. Не так много и хочу. А финансы у меня пока есть. Дальше не пропаду.

- За деньги можешь вообще не париться, - беспечно отмахивается. – И я тебя полностью поддерживаю. Таких козлодоев как мой братец надо наказывать.

- Ты знала? – задаю мерзкий вопрос.

Паршиво чувствовать себя идиоткой, когда вокруг все, все знают, и только жена пребывает в беззаботном неведении, не замечая рогов у себя на голове.

- Знала, что была Алинка. Но он клятвенно обещал, что с ней завязал. Я думала, у вас еще есть шанс на нормальную семью. Ну и я в те времена была занята своей дурью, - морщит нос, видимо вспоминая не лучшие моменты ее жизни.

- Почему ты выбрала мою сторону? – этот вопрос меня тоже мучает.

Не буду кривить душой, подвох все равно подозреваю. Слишком Виолетта много чудила в прошлом. А меня предали самые дорогие, потому в данный момент предательство подозреваю за каждым углом.

- Я была плохой девочкой. Мне не понравилось. Больше не хочу, - поправляет копну блестящих черных волос. – Камилку пару дней за решеткой подержат. Потом возьмут обещание смотать удочки из города. Пусть убирается.

- Я бы не прочь ее и сильнее наказать, - говорю, вспоминая свою беспомощность во время, когда была заперта в том доме.

- Адам не даст. У него к Камилке слишком лояльное отношение. Еще и брат его младший к ней привязан. В общем не стоит из-за старой клячи с Адамом ссориться. Он тебе еще нужен.

- Ви, я ни перед кем стелиться не буду! – задевают меня ее слова. – Если Адам хочет принять сторону брата, пожалуйста! – взмахиваю рукой. – А подстраиваться и угождать не буду. Хватит, - провожу пальцем по горлу. – Наелась!

- Гибкой надо быть, Кир. В позу, там, где не надо вставать не стоит. И Адама недооценивать тем более. И не кипятись, - ловит мой гневный взгляд. – Мы в любом случае сделаем все, чтобы отстоять твои интересы.

- Но ты не уверена, встанет ли Адам на мою сторону? Потому ему еще не позвонила? – высказываю свои догадки.

- Он в путешествии. Пусть пока там и будет. Мы сами справимся. Адам в первую очередь будет отстаивать интересы своей семьи. А как ты думаешь, его беременной жене работать с двадцатью проститутками понравится?

- И что ты думаешь, от него ожидать? Новых проблем? – не нравятся мне ее размышления.

- Он будет метаться. Но это только мои предположения, Кир. Не бери в голову, - пытается придать голосу беспечность. – Адам точно тебе не навредит, он не такой как его мамаша.

- В целом, плевать. Я знаю чего хочу, и с намеченного пути не сойду.

- Поэтому завтра мы вместе с адвокатом, которого я уже тебе нашла, подаем заявление на развод. Нужно как можно скорее это сделать, - барабанит длинными пальцами по рулю.

- Есть что-то чего я не знаю? – впиваюсь в нее взглядом.

- Угу, - мычит задумчиво.

- И ты мне сейчас не скажешь?

Глава 24

- Не, - мотает головой. – Это не мои тайны, и не я должна их тебе сообщать.

- Мне ждать очередного удара? – вздыхаю.

- Почему сразу удар, может, что-то ошеломляюще приятное, - корчит веселую рожицу.

- После всех событий, в хорошее мне верится с трудом.

- А я, разве не хорошее? - выпячивают свою внушительную грудь вперед.

- О, ты не спорю! – смеюсь. – Ты без преувеличений лучшее, что со мной произошло за последние дни.

- То-то же! – въезжает в город. – Значит, сейчас ко мне.

- Мне бы домой заехать. У Камиллы мы только мою сумочку с документами и телефоном забрали. А там мои вещи и я хотела все вывезти к возращению Ника, чтобы его голые стены встретили.

- Шик! – показывает большой палец. – Я бы еще на стене ему какое-то послание написала, типа: «С возвращением козлодой!», - заливается звонким смехом.

- Пиши, что хочешь. Главное помоги с вещами разобраться.

- Договорились! Забираешь из бывшего дома вещи, едем ко мне, а дальше доверься профессионалу, то есть мне! – барабанит ноготками по рулю.

Так мы и делаем. Заезжаем домой. Он стоит нетронутый. Там все так, как я оставила, когда меня похитили. Даю Виолетте телефон парней, с которыми не расплатилась, прошу уладить все.

Сама забираю самое необходимое и без оглядки ухожу. Нет места для слез и жалости.

Едем к Ви домой. Я ей безгранично благодарна за предложения пожить у нее. Самой мне действительно было бы гораздо тяжелее. А учитывая ее неунывающий нрав, она мне просто не позволит утонуть в сожалениях и воспоминаниях о предательстве самых близких.

Когда-то я считала, что самое страшное со мной уже случилось – меня предала родная сестра. На самом деле, моя чаша предательства оказалось гораздо больше. Что ж я выпила этот горький напиток. А теперь достаточно.

Выходим из машины около дома Виолетты в элитном жилом комплексе. Квартиру ей купил Игорь, но я тут никогда не была.

Поднимаемся на лифте, Ви самозабвенно тащит мои сумки, мне ничего в руки взять не разрешает, даже маленького пакетика.

Открывает дверь ключом.

- Вот мы и дома! – восклицает громко. – Располагайся, и ни в чем себе не отказывай.

Разуваюсь неспеша. Поднимаю голову и встречаюсь с любопытным взглядом из-за приоткрытой двери.

- Добрый день, Кира! – к нам неспешной походкой, в сером костюме и красном галстуке идет Родион. – Прошу наденьте тапочки, - достает тапочки и подает мне. – Рад приветствовать вас у нас дома, - голос серьезный, деловой.

Ему всего шесть лет, и ведет себя малыш очень странно для его возраста. К нему надо привыкнуть.

- Спасибо, Родя! – киваю.

- Виолетта, мы заждались. Марта Вячеславовна меня изрядно утомила, - хмурится.

- Даже не начинай, Родя. Я тебе сказала, няню мы больше менять не будем, - скрещивает руки на груди Ви.

- Здрасте, - из комнаты выходит женщина лет пятидесяти, голова опущена, и как-то странно, с опаской что ли поглядывает на Родиона.

- У вас все нормально? – интересуется Виолетта.

- Прекрасно! Выполнили все, что вы велели! – преувеличено бодро рапортует женщина.

- Я не доволен качеством пищи, - поджимает губы Родион. – А у нас гостья. Чем мы ее будем кормить?

- Разберемся, Родь, - отмахивается Ви.

- Вы нас простите, Кира. Если бы знал, про ваш визит, все бы более тщательно проконтролировал, - изрекает важно Родя.

- Все хорошо. Спасибо. Мне у вас очень нравится, - заверяю малыша.

- Не спешите с выводами, - по-взрослому тяжело вздыхает и косится на свою няню.

Родион – мой племянник. Самой до сих пор в это не верится.

Я узнала об этом совсем недавно. И до сих пор не могу привыкнуть. К своему стыду, я любила больше Эллочку, чем Родиона, с которым практически никак не контактировала.

Я была уверена, что он сын Виолетты. Правда всплыла не так давно, и оказалось, что Родион сын моей непутевой сестрицы Каролины и ее любовника.

Игорь знал обо всем с самого начала. Он уже не мог иметь детей, но это не помешало Матецкому старшему позаботится о малыше, в его стиле, конечно. Виолетту выдали замуж за нелюбимого мужа и вручили новорожденного Родиона, которого она воспитывала как своего сына.

Почему она это делала? Она беззаветно любила любовника моей сестры, который был женат на Ксении, нынешней жене Адама.

Вот такая запутанная любовная драма, где любовью особо и не пахло.

После смерти мужа Виолетты и открывшейся правды, она могла отказаться от Родиона. Но не сделала этого, продолжает воспитывать малыша, горой за него стоит и никому не собирается отдавать. Он действительно стал для нее сыном.

И этот поступок, наверное, лучше всего ее характеризует.

Игорь же в свою очередь в своем завещании обеспечил Виолетту и Родиона деньгами. А еще он активно принимал участие в воспитании малыша, прикипел к нему всей душой, в итоге, имеем вот такое вот поведение Родиона. Свою лепту внес и нерадивый папаша мальчика.

И сейчас я только привыкаю, что в моей жизни появился племянник.

Именно с ним и провожу время до вечера. Потому как Ви, убедившись, что со мной все в порядке, тут же уезжает опустошать дом Никиты.

Возвращается она поздно вечером, уставшая и довольная. Я благодарю ее, мы пьем чай на кухне, и я отправляюсь спать.

Засыпаю мгновенно, сон сладкий, кошмары не беспокоят. Потому утром я просыпаюсь отдохнувшей и в прекрасном расположении духа.

После завтрака мы едем с Виолеттой на встречу с адвокатом. Это женщина, хваткая, быстрая и цепким и колючим взглядом.

- У меня такое ощущение, что она ненавидит всех мужиков поголовно, - шепчу Ви на ухо, пока адвокат отходит.

- Так и есть, - подмигивает Ви. – Именно такая нам и нужна.

Заявление на развод подаем в тот же день. И от этого факта, мне кажется, я стала немного чище. А так хочется полностью отмыться от грязи стольких лет.

Уже когда мы заходим домой. На мой телефон поступает звонок.

Глава 25

Никита

Ник стоит и смотрит на обтертые стены, варварски уничтоженные, закрывает нос от едкого запаха. Будто что-то протухло и воняет так, что глаза слезятся.

Ванная, туалет, раковина, кухня, все вывезено. Голые стены, жуткий запах и надпись на стене:

«Добро пожаловать, предатель!».

Вот и все, что осталось от его дома. Уютного дома, где они с Кирой не так давно делали ремонт и продумывали каждую мелочь.

А сейчас она поступает мелочно и гадко.

Не думал, что это так его заденет. Что будет настолько больно смотреть на разрушенный дом.

Только сейчас в полной мере осознает – его браку пришел конец.

Я ведь не раз собирался разводиться, порой мечтал об этом. А выходит, оказался совсем не готов к этому.

Но зачем вот так?

Киру он всегда считал разумной и уравновешенной женщиной. Она не раз давала ему действительно дельные советы, помогала выбрать самый удачный вариант сделки. Она всегда умела анализировать!

Так почему сейчас поступает так глупо?

Разгромить дом… С этим еще смириться можно. А вот развод?

Ведь деньги им всем нужны, в том числе их ребенку с Кирой. Он бы не пожалел. Обеспечивал бы их так, чтобы они ни в чем не нуждались.

А взамен?

Взамен он просил лишь немного понимания!

Неужели это так сложно?!

А то, что она засадила его мать за решетку?

Да, Камиллу выпустят, это вопрос времени. Но ведь Кира нажила себе врага!

Могла просто немного подождать, он бы вышел из больницы и все уладил. А Мать бы вреда Кире не причинила. Пожила бы немного в доме со всеми удобствами.

Нет. Все сделал по-своему. Конечно, при помощи Ви.

Неугомонная сестрица не упустила возможности нос засунуть.

До этого она стала к Степану захаживать. Видимо у него информацию выпытала. Виолетта умеет быть настолько обаятельной, что ей мало кто из мужиков может отказать.

Сам Степан почувствовав власть, путает берега.

У Ника голова кругом от проблем с разных сторон. Как выпутаться? Как все решить? С какой стороны браться?

Дом однозначно надо продавать. Жить в нем он не может. Это подарок отца, так что Кира на него претендовать не может, и она об этом знает, потому и совершила кощунственный акт вандализма.

Неужели у нее нет и капли уважения к годам, прожитым вместе? Ведь было у них столько прекрасных моментов!

Что говорить про их феерические ночи. До сих пор при воспоминании о них у Ника обильно слюна выделяется.

Она даже не попыталась его понять!

А если Степан рот раскроет, то ему вообще хана. А тут дело времени, когда он начнет говорить.

Как же сейчас Ник нуждается в помощи. Он не выгребает один, а надо. Ради Алиночки, Эллочки, они в нем так нуждаются.

Немного денег он за дом выручит. Но открытию фирмы это не сильно поможет, его хрустальной девочке нужна операция. Он говорил с врачом, там суммы астрономические, и еще далеко не каждый специалист возьмется, слишком случай сложный.

Нику уже страшно, что же там под повязками у его девочки? Неужели все настолько ужасно? Нервно сглатывает ком.

Хорошо хоть он додумался фирму записать на Алиночку. Ей Никита полностью доверяет. И Кира не сможет отжать половину. Хотя пока там особо и нечего делить, он только должен и ничего запустить еще не успел. Но фирма – это их шанс стать независимыми. Только нужно еще немного вложений.

Никита достает телефон и смотрит на него. Адам… брат… неужели он отвернется от него в такой сложный момент? Неужели не поддержит?

Адаму ведь ничего не стоит закрыть все финансовые дыры Ника.

Он ведь помог Адаму, когда у них с Ксенией была сложная ситуация. Помог расправиться с Каролиной. Хотя тут очень рисковал. Если бы Каро заговорила, она бы так глубоко закопала Ника, что уже бы никто не откопал.

Видимо, мысли действительно материальны, потому что на экране высвечивается имя брата. Адам сам звонит! С замиранием сердца Ник принимает вызов.

- Тебя прибить мало! – раздается гневное рычание Адама. – Придурок!

- Ты можешь обзывать меня, как хочешь. Только это не исправит ситуацию, - Ник отвечает обессилено. – Мне помощь твоя нужна.

- А где были твои мозги, когда я советовал завязывать с этим? Сколько раз я тебя предупреждал, что твое гавно добром не кончится? – не унимается брат.

- Ты откуда узнал?

- Степан молчать не будет. Посоветовал мне, тебе мозги вправить, а то смотрю вы с матерью разошлись. Как можно было додуматься похитить Киру?!

- Это она сама. Я не при делах. Если бы узнал, вмешался бы. За кого ты меня принимаешь! – на последней фразе Ник язык прикусывает.

Сам знает ответ, кем после всего его Адам считает.

- При встрече озвучу, за кого принимаю! Стоило мне уехать, как ты сумел обделаться по всем фронтам!

- Адам, у меня только ты есть… Помоги…

- К своей маромойке обратись, - фыркает.

- Не называй ее так! Алиночка – кристальной души человек! – тут уже Ник не может сдержаться. Его пусть как хочет обзывает, но только не его девочку.

- Лучше не открывай рот. Ты опустился в моих глазах дальше некуда… хотя ты можешь еще удивить и пробить очередное дно, - выпалив это, брат скидывает вызов.

И чего спрашивается звонил? Приедет? Поможет?

Не оставит же он Ника. Поорет, перебесится, но все равно поможет разобраться. И мать Адам не бросит.

Значит, в ближайшее время следует ждать его возвращения. Надо подумать, как задобрить брата и переманить его на свою строну.

Адам – это сейчас единственный вариант для Ника.

Если не он… тогда придется идти на крайние меры.

Еще раз обсмотрев дом. Найдя в разных комнатах в углах тухлые яйца, снова сокрушившись, до чего опустилась его жена, Ник звонит риелтору и договаривается о встрече. Дом надо как можно быстрее продать. Срочно нужны деньги, хотя бы на первое время.

К Элле ник поедет после больницы. Сейчас надо проведать Алиночку. А после направится в их квартиру, хорошо хоть в свое время позаботился и купил своей девочке жилье.