Развод. Из огня да в полымя

Глава 1

Катя мысленно считала, чтобы хоть как-то успокоиться. Получалось не очень. Она уже двадцать минут слушала стенания и причитания своей падчерицы, просьбы повернуть машину назад и вернуться в город, но женщина упрямо ехала вперед, очень надеясь, что память её не подводит, и она едет в правильном направлении.

Великая не была в Малахитовых Прудах уже более семи лет. Многое за это время могло измениться. По крайней мере, за то время, пока Катя не посещала родные края, село обрело статус города, чем очень гордились все местные жители. Катерина довольно часто общалась с соседями, которые и присматривали за семейным домом, доставшимся после смерти бабушки ей в наследство, благо современные технологии позволяли подобное. Пожилая пара была для неё кем-то вроде добрых дальних родственников, и они относились к ней также. Валентина Константиновна и Петр Васильевич до сих пор не оставляли надежды, что Катя приедет в гости. Что же, их желание скоро исполниться. После долгого отсутствия девушка всё-таки решилась вернуться в родные края, чтобы зализать полученные душевные раны и морально восстановиться.

Судя по тому, что автомобиль плавно ехал по асфальтированному покрытию, а не прыгал на ухабах и кочках, тут действительно многое изменилось. Дорогу, по крайней мере, точно сделали, что не могло не радовать. Еще десять лет назад проехать по местным дорогам весной было практически невозможно, размывало всё так, что только тяжелая техника могла проехать.

— Катя, зачем тебе эта деревня? — в который раз спросила Алина. Дочь её уже бывшего мужа от первого и единственного брака. — Нужно было остаться в городе! Там все удобства, а тут… Сама говоришь, что в доме твоей бабки несколько лет не появлялась. Может, уже и дома-то нет.

Катя вздрогнула. Бабушкин дом она искренне любила и не хотела для него подобной участи. Как-то эти годы, пока у неё всё складывалось хорошо, Великая не слишком задумывалась о своем наследии, сейчас же поняла, что этот дом, как и Малахитовые Пруды, являются частью неё самой. Всё же права поговорка, можно вытащить человека из деревни, но деревню из человека не вытащить, но не в грубом смысле, в котором часто её использовали. В конце концов, сама Катерина прославилась безупречным вкусом, будучи замужем за одним из самых успешных бизнесменов столицы, но при этом её деревенька, родная и придающая силы, всегда была с ней. Она и сама не понимала, насколько давит на неё город, своей жесткостью, порой жестокостью, бескомпромиссностью и бешеной скоростью, пока её личная жизнь не разбилась вдребезги. И Катя поняла, что хочет оказаться в дали от всей этой яркой и богатой кутерьмы, в тишине и покое, где можно наконец услышать саму себя. Именно поэтому она так резко и без подготовки сорвалась в родной уже теперь городок.

— Я тебя не заставляла ехать со мной, — буркнула Катерина, всматриваясь в темноту ночи. — Дом стоит. Баба Валя с дядей Петей за ним присматривают после смерти бабушки. А в городе мне лучше в ближайшее время не появляться. Твой папочка мне жизни не даст, как и журналисты. Так что лучше я тут отсижусь, целее буду.

Её бывший муж Мороз Филипп Александрович целый депутат. Политик, бизнесмен и меценат. А еще козел неверный. О том, что её Филя периодически изменяет ей, и не просто с любовницей, а участвуя в оргиях, она узнала случайно. На одном из званых вечеров подслушала откровения двух молоденьких девиц в туалете. Очень банально и мерзко. Катя даже сначала не поняла, что говорят о её любимом высокоморальном Филе, а как поняла…

Сначала Великая хотела устроить грандиозный скандал на том же вечере, но Алинка её остановила. В общем, потом они вместе проследили за главой семейства, узнали, в каком именно закрытом клубе он зависает. Катю естественно туда не пустили, но Алина снова каким-то образом достала им пропуск туда. Вроде как у падчерицы один из воздыхателей частый посетитель этого заведения. В общем, Катя застала его с поличным. Еще каким! Он в компании трех молоденьких девиц в латексе. На столиках дорожки кокаина и дорогие алкогольные напитки. Одна из девушек привязана к странному приспособлению, другая с ошейником на шее отсасывает у слуги народа, а третья пытается через рот высосать его душу.

Как оказалось, он долгие годы вел двойную жизнь, таким образом снимал напряжение, усталость и не видел ничего страшного в подобных развлечениях. Так ей об этом и заявил, когда Катя устроила ему громкий скандал с битьем посуды, а на требование о разводе Филя ответил, что оставит её ни с чем, обдерет как липку, еще и пригрозил, что растопчет её репутацию. Но он плохо знал свою жену. Катерина успела заснять непотребство, в котором он участвовал, на телефон, прежде чем обнаружить своё присутствие. Правильно сделала. Это стало её страховкой и спасением, не было бы у Кати этого рычага давления, то пришлось бы её терпеть загулы своего благоверного, потому что Филипп бы Катю не отпустил бы.

В общем, Великая явилась на знаменитое ток-шоу и честно всё рассказала ведущей, показала изобличающее видео, и изобразила из себя глубоко страдающую от тирана женщину. Реакция не заставила себя ждать. Разразился грандиозный скандал. Люди Мороза естественно пытались замять дело и обвинить Катю во лжи, но информация разрасталась словно снежный ком, который невозможно было остановить. Оказалась, что одна из девиц была несовершеннолетней, и та с удовольствием дала интервью. Перчинки к скандалу добавляло и то, что еще одна и девушек, та самая, что делала минет, оказалась дочерью известного банкира, и в прошлом была замечена в связях с криминальными элементами. Конкуренты воспользовались ситуацией и из всех щелей полезли косяки Филиппа реальные и придуманные. Людское недовольство росло. Органы возбудили дело о коррупции и растлении несовершеннолетних. В итоге развод это наименее неприятное событие, что случилось в жизни Мороза за последние несколько месяцев, а ведь мог по-хорошему дать развод, и разошлись бы они мирно, а он вздумал угрожать…

Глава 2

Стоило им зайти в дом, сразу начался дождь. Самый настоящий ливень, когда вода стеной льется с неба, как из ведра. Тот самый, когда ничего видно, потому что глаза заливает водой, а еще ты постоянно норовишь поскользнуться на земле, которая очень быстро превращалась в грязную жижу. В такую погоду они точно никуда не поедут…

— Блин, тут у вас случайно никто черной магией не занимается? — поинтересовалась Мороз. — Жутко как-то.

Она осторожно шла следом за Катей, которая героически освещала им путь фонариком на смартфоне. Всё-таки хорошо, что технически люди шагнули далеко вперед. Стоило Алине задать вопрос, как пол под ее ногами тяжело заскрипел. Девушка подпрыгнула на добрых полметра и наступила на лапку Шанель, которая пронзительно завизжала от боли. Её подружка Прада поддержала кипиш и тоже заскулила. Зевс не выдержал ультразвуковой атаки или ему просто надоело сидеть на руках у хозяйки, он пронзительно мяукнул, цапнул Катерину за руку когтями, которым позавидовали бы и Росомаха и Федя Крюгер, и принялся бежать. Великая вскрикнула от боли, выронила смартфон и не удержала пушистого мерзавца, который, махнув хвостом на прощение, исчез в темноте. Всё это произошло одновременно в какие-то считанные секунды.

— Зевс, кошак блохастый, стой! — крикнула ему вдогонку Катя, но понятное дело животина ее не послушала.

Грянул гром, сверкнула молния, а рядом стоящая Алина тихонько пропищала:

— Мамочки, мне страшно…

Великая прикрыла глаза, уговаривая себя не пылить. Если она сейчас разорется, как припадочная, это точно дело не решит, хотя очень хотелось прокричаться, качественно так, от всей своей широкой русской души, желательно матом, но у Кати в наличии оказались жалкие крохи терпения, которые и пошли в ход.

— Алина, перестань трястись, — фыркнула Катя, — если тут и были приведения, то мы их всех распугали своими завываниями!

Всё-таки не стоило ехать, на ночь глядя и не посмотрев прогноз погоды. Пожитки остались в машине, кошара куда-то убежал, света нет… И теперь все эти проблемы нужно решать ей, потому что Алинка явно сейчас не в адеквате. Да уж, долго она еще будет вспоминать первое знакомство с деревенской жизнью. Главное, чтобы без заикания, иначе её дражайший папочка подаст в суд за причинение вреда здоровья, не потому что за дочь волнуется, а чтобы досадить бывшей жене.

— Какие еще приведения? — взвыла Мороз, не хуже того самого приведения. — Ты же говорила, что у вас тут нет приведений!

— Мало чего я говорила, — отмахнулась от неё Катя, а та затряслась, как осенний лист на ветру. — Бля, Алинка, не трусь. Я же шучу. Ты дитя двадцать первого века и веришь в приведения?

— В данный конкретный момент? Да! — рявкнула Мороз.

— Ну и дура, — брякнула Великая, всё больше раздражаясь. — Нет тут приведений, зато есть пропавший кот и полное отсутствие нормальных условий проживания. Но всё это решаемо, если ты перестанешь вести себя, как героиня ужастика. Из образа-то выйди, Алин. Я сейчас найду свечки, хоть какой-то свет будет, потом схожу в машину за вещами и печку затоплю, а ты пока за мелкими присмотришь, а то если еще и они сбегут, это вообще будет крышка, потому что местные перепутают их с крысами и отравят, не дай бог.

Катя быстро взяла себя в руки. Несмотря на экстремальные обстоятельства, она в этом доме выросла. Каждый закуток в нем знала, каждый уголок. И любила его, хотя и не бывала тут в последние годы, но не продавала. Рука не поднялась. Слишком дороги ей были эти квадратные метры. Слишком много воспоминаний с ними связано. Как большой и шумной семьей собирались. Как бабуля на рассвете блины пекла, а незабываемый запах будил всех домочадцев. Как мама ругала за плохие отметки по математике, Катерине плохо давались точные науки. Как лазила к соседям за яблоками, хотя в своем саду тоже яблони имелись, но ворованные то вкуснее. Как влюбилась в соседского мальчика, как с ним невинность потеряла. Слишком много всего, чтобы добровольно отдать этот кладезь воспоминаний, даже за большие деньги.

— Да будет свет, — провозгласила она, зажигая свечки. Несколько пачек всегда хранились на кухне как раз для таких случаев.

Алинка, сидевшая на кухонном диванчике и подпираемая с двух сторон собаками, неприлично громко выдохнула. Она действительно выглядела так, будто в фильм ужасов попала. Городская девочка, привыкшая, что её любое пожелание осуществляется огромным штатом слуг. Теперь она с любопытством наблюдала за тем, как Катя затапливает печь. Хоть и лето, но на улице ниже пятнадцати градусов, да влажность высокая. Потом она проверила наличие воды и тихо выматерилась.

— Что случилось? — сразу же всполошилась Алина, отчего Прада тихо пискнул.

— Плохой напор воды, почти не идет, — разочарованно ответила Великая. Хорошего мало. Бойлер не включишь, в туалет не сходишь, ибо смывать нечем. — Придется пока пользоваться уличным туалетом, чтобы домашний не засирать. Завтра позову Павла Васильевича, пусть посмотрит в чем дело.

— Что? — вскричала Мороз так, будто ей сообщили о грядущем неминуемом конце света. — Как на улице? Тут еще существует эта дикость? Нет-нет, я на такое не подписывалась!

— Ой, да ладно! Сходишь пару раз в дырочку в земле, ничего с тобой не случится, — отмахнулась от неё Катя. — Поверь, это не страшно. Мы этот туалет и сохранили на подобный случай, хотя сначала и планировали снести. Вот и пригодился.

— Катенька, давай с утра домой поедим, а? — жалобно спросила Алина, прижимая к себе на диво молчаливых псин.

Глава 3

— А-а-а-а-а, — заорала Катя от неожиданности и панически стала отступать назад, хватаясь за сердце и одновременно молясь всем святым. Помирать молодой жутко не хотелось. Тем более, помирать возле старого уличного туалета. Это как-то нелепо…

Хотя вся её жизнь нелепа… Так что её итог должен быть столь же закономерным и идиотский. Судя по всему, иного она не заслужила.

— А-а-а-а-а, — закричали ей в ответ мужским голосом, причем этого кого-то она своим визгом тоже напугала нехило.

В общем, женский и мужской голоса кричали в унисон на диво слажено. Впрочем, первой перестала демонстрировать свои вокальные данные именно Катя. Великая орала ровно до того момента, пока не поскользнулась на мокрой земле, превратившейся в грязную жижу, и начала падать. В этот момент вместо первой буквы алфавита с её языка стали срываться отборные маты, которым бы позавидовали грузчики с Черкизовского рынка, но это ей никак не помогло сохранить вертикальное положение.

Она улетела попой прямо в колючие кусты крыжовника, и это было очень-очень больно. Тут Кате резко стало не до таинственного незнакомца, притаившегося в её туалете. Она порвала шорты, расцарапала ягодицы и бедра до крови. На глазах слезы выступили.

Катерина попыталась встать, с куста слезла, но сразу же рухнула в грязь, так как ноги разъехались в разные стороны. В этот момент она даже пожелала, чтобы туалетный маньяк её грохнул, потому что это был полнейший и безоговорочный крах. Писец подкрался тихо и нежданно и схватил прямо за зад. Исцарапанная, израненная, перепуганная Катя валялась в грязи и жалела, что не послушала Алю.

Тут неожиданно вспыхнул фонарик и осветил её нелепое телоположение. Она подняла голову и зажмурилась, потому что свет бил прямо ей в глаза, не давая разглядеть своего потенциального убийцу. Сдержать слезы не получилось, и они потекли на щекам. Правда Катя и сама не понимала причину. То ли стыдно, то ли больно, то ли глаза режет…

— Катька, — донесся до неё потрясенный мужской голос. Потрясен он узнаванием или пережитым стрессом, ей было непонятно. Катя до сих пор видела только его силуэт.

Что ж, маньяк проинформирован об её имени. Откуда? Она нахмурилась, снова попыталась встать, только в этот раз аккуратно. Медленно. Максимально осторожно. Еще одного падения Великая точно бы не выдержала и убилась бы без чьей-либо помощи, не говоря про муки измазанного в грязи эго. Неожиданно ей стали активно помогать принять вертикальное положение, подхватили за подмышки и поставили на ноги. Катя даже растерялась немного. Что-то какие-то вежливые маньяки пошли.

— Катька, ну ты даешь, — повторил мужчина, в его голосе был слышен смех, — я чуть Богу душу не отдал. Это было бы совсем не по-мужски умереть на толчке. Это ты решила так мне отомстить за все свои обиды?

И только после этого Катя разглядела лицо говорившего и чуть было не отшатнулась, но благо Демьян её придержал, иначе бы точно снова бы на землю улетела. Опять.

— Дёмка, — выдохнула она то ли с облегчением, то ли с ужасом, Катя и сама толком не поняла, какое чувство в ней превалирует, — ты меня напугал. Я чуть в штаны не наложила от страха!

— Если тебя это утешит, то я успел наложить, благо, что не в штаны, иначе было бы совсем неудобно, — хохотнул он зычно. — Ты меня напугала, царица!

Она закатила глаза, услышав уже забытое прозвище, который он наградил её. Сердце до сих пор билось в горле после пережитого страха. Медленно, но верно до неё стало доходить, что именно произошло. Она умудрилась застать Дёмку на толчке! Это было бы смешно, если бы не её плачевный внешний вид. Вымокшая из-за дождя, растрепанная, измазавшаяся в грязи с расцарапанной задницей. Судьба её бесконечно и нежно любит, в который раз убедилась Великая. Встретить своего бывшего, первую свою любовь в подобном виде, это же еще умудриться надо!

Возвращаясь сюда, что таить, она думала о их возможной встрече. Трудно не встретить человека, живущего по соседству. Великая представляла, как она пройдет мимо него вся такая важная, красивая и недосягаемая, чтобы Барханов локти не только покусал, но и откусил. А что в итоге? Опозорилась! Хорошо, что он тоже, иначе бы совсем всё было бы плохо, а так, можно сказать, один-один.

— Ты что забыл в нашем туалете? — возмутилась она, пихнув его в бок. — У вас наверняка свой имеется!

— Мы уличный еще лет пять назад снесли, вся сантехника дома, но из-за повсеместного обесточивания похоже насосы накрылись, — пояснил он, так и не отпустив её. — Ну, я и решил, что можно воспользоваться вашим раритетом, всё равно без дела стоит.

Тут над ними сверкнула молния, осветив обоих, а вода с неба хлынула с еще большей силой. Катя поёжилась. Было холодно, задница саднила, а мочевой грозил разорваться от переполнившей его жидкости, а она тут стоит и лясы с Демьяном точит. Надо срочно от него избавиться!

— Пусти меня, пожалуйста, — попросила она, пытаясь высвободиться из его хватки. — Мне в туалет нужно, а то если я еще и описаюсь, то это будет край.

— Только осторожно, — попросил он, — а то упадешь еще, как я тебя из выгребной ямы доставать буду?

— Ха-ха, не смешно, бородач, — фыркнула Катерина. Она не могла не отметить густую бороду, которую он отрастил. Когда они встречались, Дёма всегда был гладковыбритый, как попка младенца. Он и размерами поменьше был, сильно в плечах разросся. Настоящий богатырь.