Развод. Моя вера

Пролог

Он не зашел в родильную палату, он ворвался словно ураган, когда она стояла у окна и качала новорождённого сына на руках. Дверь была приоткрыта, я слышала их разговор:

- Мне не нужен ребенок инвалид! Ты оставишь его здесь и вернешься ко мне.

- Не смогу, - она отрицательно закачала головой. - Не смогу этого сделать.

- Сможешь, - его грозный тон, как гром среди ясного неба. - Ты должна уяснить своими куриными мозгами, что ребенка ты потеряла. Врачи сами сказали, что с таким диагнозом он не проживет и двух месяцев.

- Нет! – ее крик раздался эхом. В длинном, пустом коридоре потухла лампочка, после чего она говорила шёпотом, ее голос доходил почти до хрипоты.

– Не сделаю этого, не смогу, - Теперь она бормотала сквозь слезы. Сквозь рыдания, которые невозможно ни чем заглушить. А этот высокий, светловолосый мужчина в дорогом костюме тройка, этот, лица которого я не видела стоял на своем:

- Сутки. Сутки на размышление, после ты вернешься домой к своей обычной жизни.

- Если… Если я не сделаю этого?

Он схватил ее, потянул к себе, в этот момент я хотела войти в палату, на ее руках заплакал малыш и светловолосый оттолкнул ее в сторону.

- Если не сделаешь, сама знаешь, что будет.

Раздались его уверенные, тяжелые шаги. Я прижалась к стенке. Он вышел из родильной палаты, где была она. Я смотрела в его широкую спину, чувствуя терпкий запах шафрана. Затем медленно перешагнула порог.

На ней не было лица. Она постоянно вытирала слезы и совсем не обращала внимания на меня.

- Все будет хорошо, - мне почему-то хотелось ей помочь, но найти утешительных слов не получалось.

- Нет-нет. Не будет. Он страшный человек. Я до ужаса его боюсь. Боюсь за себя и за ребенка. Он его не признает. Никогда…

Она подошла ближе и переложила мне малыша на руки. Я посмотрела на его кругленькое личико, на закрытые глазки и на душе стало намного легче. Такой красивый, такой милый малыш, как же это черствый, высокомерный в дорогущем костюме, может так говорить.

- Прошу, спаси нас, - она посмотрела на меня. В ее серых глазах была печаль. Полные глаза тоски и печали.

- Не понимаю, о чем ты говоришь?

Она продолжала вытирать худыми руками слезы.

- Ты же мечтала о ребенке, ты мечтала о сыне. Ты сама мне говорила.

- У тебя просто шок. Послеродовой шок.

- Я поговорю с врачами, они все напишут, как я скажу. Я заплачу. У меня много денег. Назови сумму и она тут же поступит на твой счет. Умоляю, пойми меня. Ведь ты же тоже женщина, чтобы ты сделала для своего ребенка?

- Мила, тебе нужно успокоиться. Поспать, роды были тяжелыми.

- Ты скажешь мне свой адрес, я буду приезжать к вам. Об этом никто не узнает, - она продолжала стоять на своем.

Я отрицательно качала головой. Какой-то бред. Она просто не в себе.

- Не верю, что мой ребенок неизлечимо болен. Не верю, все что говорят врачи. Я никому не верю, кроме тебя Вера.

Глава 1

Шесть лет спустя…

Вера

- Мишенька! Иди кушать!

- Иду мамочка! – раздался его тонкий детский голосок, затем он медленно, прихрамывая, появился на кухне. В нашей маленькой, с розовыми занавесками кухне.

- Доброе утро сынок! – я поцеловала его в макушку. Светловолосый парнишка сел за стол и взял вилку.

- Мамочка у тебя сырники вкуснее, чем у бабушки.

- Бабушка просто их по-другому готовит, - я домывала посуду, затем включила чайник и насыпала в чашку растворимого кофе. Затем сгрузила грязную посуду в раковину, подумав о том, что в ванну. Нужно обязательно не забыть купить лампочку, потому что старая давно перегорела.

На самом деле в нашей небольшой квартирке много что перегорело. Домом нужно заниматься, а я постоянно на работе. Тем более здесь давно плачет мужская рука. Ручка от двери держится на честном слове, кран протекал. На выходных нужно обязательно этим заняться. Так что дел не впроворот.

- Ты опять сегодня опять долго будешь на работе? – спросил Миша и быстро захлопал своими длинными ресницами.

- Да мой дорогой сынок.

Сынишка подскочил со стола и обнял мои ноги.

- Мамочка, не уходи на работу, пожалуйста.

Я провела ладонью по его шелковистым, светлым волосам, после чего поцеловала в макушку. Потому что его маленькое личико было кислее молока на котором я и приготовила эти сырники.

- Мой золотой мальчик, ты же знаешь, что мне нужно работать. А в воскресенье у нас выходной, можем сходить в парк, покормить уточек и покататься на каруселях.

- Честно-пречестное? – его слегка изогнутые бровки поползли вверх.

- Конечно, мой золотой.

- А еще я хочу с мальчиками играть в футбол.

Я склонилась над ним и погладила больную ножку.

- Ты обязательно будешь бегать. Мы сделаем тебе еще одну операцию. Только маме нужно ходить на работу.

Он кивнул и снова вернулся к сырникам.

- А хочешь сегодня не пойти в садик и поехать до бабушки?

Мишка снова кивнул.

- Тогда я тебя отвезу. Можешь позавтракать и собирать игрушки.

Мишка обрадовался и сырники тоже съел быстро, затем он медленно поковылял в зал собирать в рюкзак машинки и роботов. На самом деле накормить Мишку большая проблема. Единственное от чего он никогда не отказывался, так это от сладкого. Конфеты, сгущенка, вкусные воздушные пирожные. Все, что портило мою фигуру.

Я почему-то вспомнила, когда ему было четыре года он залез на стол и ел из сахарницы сахар. Хотя есть всего одна женщина, которая может накормить его нормальной, полезной едой – это моя мама.

Моя мама Раиса Львовна жила почти на окраине города. Точнее у нас там была дача и все свободное и не свободное время она проводила именно там. Среди грядок, рассады и небольшого водоема, который был почти в двухсот метрах от ее небольшого деревянного дома. Мама всегда мечтала, чтобы мой отец ловил там с внуком рыбу, но к большому сожалению ее мечте не суждено было сбыться. У отца случился инфаркт и мне казалось, что мама не переживет это горе. Но ничего, все наладилось, теперь мама во внуке души не чаяла.

Мишка всегда радовался, когда мы ехали к бабушке. Во-первых, там огород и своя клубника. Во-вторых, у соседа Гришки есть корова на которую можно прийти посмотреть ну и конечно не смотря ни на что, моя мама старается уделять максимум внимания внуку. Они вместе лепят, рисуют, играют. Миша показывает ей своих солдатиков и очередной рисунок танка. Миша мечтает стать космонавтом, мама рассказывает ему более стабильные работы, про бухгалтеров и экономистов.

Мама встречала нас на пороге. Ее короткие седые волосы слегка завивались, серые глаза блестели, а на овальном лице сияла радостная улыбка. На ней был яркий фартук с подсолнухами. Она вытирала руки вафельным полотенцем и не переставала улыбаться. Он нее пахло пирогами с капустой. Веяло домом, уютом и самыми лучшими воспоминаниями.

- И где там мой голубчик? – она протянула руки и Миша со всех сил старался, как можно быстрее идти.

Мишка едва доковылял до крыльца и ответил самыми искренними объятьями бабушке.

Предыдущий год Миша ходил на костылях, после последней операции, пошло улучшение, но чтобы он смог ходить и бегать, как все нормальные дети, нужна еще одна. И я очень верю, что мы в ближайшее время насобираем нужную сумму, так как один из заграничных врачей согласился его прооперировать.

- Мой ты дорогой, мой ты умничек! – мама продолжала обнимать и целовать внука. - Пойдем со мной, бабушка тебе сладеньким угостит.

- Мам, ты только не перекармливай его.

- Так он худой, как щепа, - отозвалась она.

- Я про сладости.

- У меня все натуральное, домашнее. Ты лучше скажи, ты опять до утра?

- Мам, я после смены в ресторан. Ты же знаешь, у меня еще вторая работа. И да, скорей всего до утра.

- Ой, не бережешь ты себя доченька.

- Вот сделаем Мишки операцию – с одной работы уйду.

Глава 2

Леон

Я застегнул ширинку на штанах, поправил галстук, после чего достал из бумажника несколько сотен баксов и кинул в лицо этой горячей штучке. Блондинка улыбнулась, затем прикрыла свою грудь полотенцем и грациозной походкой направилась в душ.

Достал из кармана пиджака телефон и вышел из номера. Писала моя женушка. Я читал ее длинное сообщение, когда спускался вниз по лестнице. Она писала о каком-то мероприятии, точнее о банкете в честь дня рождения твоей подруги и то, что мы вместе должны его посетить. Внизу меня уже ждала машина, к десяти утра я должен был быть в офисе. Конференция посвященная электронной коммерции и актуальным трендам интернет-торговли. Затем нужно ехать на выставку в экспоцентр, посвященную ритейлу. В общем, мое время расписано на месяц вперед. Так что моя дорогая женушка поход на банкет к твоей кузине отменяется на несколько лет, может даже больше. Тем более она мне никогда не нравилась. Еще два дня назад я сказал жене, что улетел на пресс-конференцию в Ригу, хотя сам вторые сутки был в Москве, по идее я должен прилететь завтра, но похоже мне придется задержаться, так как намечается ужин с роковой красоткой в обтягивающем красном платье, которая только что зашла в лифт. Она улыбалась, стреляла глазами. Я глазел на ее сочную грудь, но уже знал, этой ночью я вернусь в эту гостиницу снова.

В этом же лифте мы успели обо всем договориться. Женщинам сложно мне отказать, еще не было ни одного случая. И когда мне требовался телефон какой-нибудь красотки, он всегда с легкостью доставался мне. Потому что я всегда добивался своих целей.

С утра мой мобильник разрывался. Звонили все кому не лень, конечно я не брал трубку и не перезванивал, хотя перезвонил Алмазову, у меня был к нему серьезный разговор.

- Ты будешь сегодня в «Иксес»? – он задал свой вопрос, когда я набрал его номер. - Думаю тебе стоит сегодня заглянуть, там будет полно горячих цыпочек.

- У меня уже на вечер есть планы.

- Так их всегда можно дополнить, - лукавый голос Алмазова заставил меня призадуматься.

- Хорошо, тогда в восемь, тем более у нас есть о чем поговорить, - быстро ответил я. – Только не этот ночной клуб, давай что-нибудь потише и поприличней.

- Знаю хороший ресторанчик встретимся там. – Скажи, ты любишь рыбу?

- Терпеть не могу, - ответил я.

- А живую музыку?

- Это уже теплее.

- Тогда живая музыка, девочки, много выпивки и хорошее настроение.

- Я не пью, я за рулем.

- А как же твой личный водила?

- Он в Риге.

Да, у Алмазова был один большой минус. Он пил и не знал тормозов. Если бы не его мозги, которые и двигали мою фирму в гору, я бы давно его выпер, но похоже, каждому терпению приходит конец. Тем более не заменимых людей нет. Кстати, наша сегодняшняя встреча – отличный случай сказать ему об этом.

Но ресторан, в котором назначил встречу Алмазов был интересным местечком, где атмосфера располагала. Играла живая музыка, на сцене в ярко-золотистом обтягивающем платье пела рыжеволосая певичка. Я с интересом смотрел, как она двигалась. Движение у нее были пластичными, грациозными, как у кошки, голосок тоже был ничего. Я смотрел на нее и думал, что я бы с удовольствием взял и ее номерок. Только такая певичка не для одного вчера, скорей всего для нескольких.

Но от мыслей меня отвлек Алмазов, который появился на входе в сопровождении двух пышногрудых блондинок.

- Скучаем?

- Нет, - уверенно заявил я.

Он посмотрел на меня и серьезным тоном переспросил:

- Случилось что-то? – он сел рядом, пока его спутницы направились в сторону бара.

- Нет, - твердо ответил я. – Последнюю сделку ты провел на высшем уровне.

Алмазов показал свои белоснежные ровные зубы и заказал выпивки.

- Давай со мной выпьешь, за успех! - он улыбнулся еще шире. Я посмотрел на его большой рот, в очередной раз понимая, что он не видел тормозов.

- Алмазов, я всегда ценил твои умственные способности, но похоже ты переходишь все рамки. Вчера ты приперся в офис и едва держался на ногах. Потом заснул на переговорах и моя охрана вынесла тебя под руки. Мне не нужен такой зам. Это напрочь подрывает мой статус.

Довольная улыбка сползла с его лица.

- В каком смысле?

- В прямом.

- Ты хочешь уволить меня?

- Да.

- Я столько сделал для твоей фирмы, - он сдвинул широкие брови, словно не верил моим словам. Начал искать подходящие аргументы, цепляясь за последнюю соломинку.

- Ты же знаешь, если я принял решение, я его не меняю, - снова перевел взгляд на певичку, потому что потерял всяческий интерес к Алмазову.

Он продолжал сидеть за моим столом, опустив голову вниз, а потом неожиданно сказал:

- Ты об этом еще пожалеешь.

Я встал со своего места, не обращая внимания на его реплику. Затем кинул несколько зеленых бумажек на стол со словами: «Закажи себе и своим длинноногим блондинкам что-нибудь» быстрым шагом направился к выходу.

Домой я все равно вернулся под утро. Милана сидела в гостиной нашего особняка. Ее серые глаза были красные от слез.

Глава 3

Вера

Сняла белый халат и посмотрела в зеркало. Встретившись взглядом со своим отражением я продолжала оставаться недовольной. Мне тридцать восемь и да, я не молодела. Наоборот жизнь, кипела, бурлила, я постоянно ничего не успевала и это отражалось на моем совсем бледном лице. Секунды две рассматривала свои растрепанные, выкрашенные в темно-каштановый цвет волосы, затем бросила эту затею понимая, что уже устала, а мне еще работать и работать.

После восьми вечера из обычной медсестры хирургического отделения Веры Пироговой я превращалась в Ладу Кекс. Я пела в ресторане джаз, ну и то что желала публика. Красила губы ярко-алой помадой, надевала рыжий парик, еще немного грима и меня не узнавала родная мама. Причем Лада - это марка моего старенького автомобиля, а Кекс… Кекс немного иное название моей фамилии, а еще так зовут нашего кота. Кстати образ рыжей дьяволицы поющей и танцующей в кабаре я придумала именно в тот момент, когда Кекс едва передвигая лапами вломился на кухню и сказал свое жалобное: «мяу». Я посмотрела на рыжий комок шерсти, который больше напоминал воздушный шарик, только очень тяжелый воздушный шарик и обратилась к коту:

- Кекс имей совесть! Ты ел пять минут назад.

Но Кексик перевел свои жалобные глаза на курицу, которую я разделывала на столе и облизнулся.

Да, ты умеешь уговорить любого. Кекс вильнул своим пушистым хвостом и начал тереться об мои ноги, при этом очень громко мурлыкая. А на счет его полноты, это постаралась мама. Это у нее все домашнее, вот Кексик на домашнем молоке и сметане набрал кучу лишних килограмм.

Но это все лирика, потому что когда я села в свою машину, мне позвонила Ира. Я пыталась ответить на звонок, пыталась завести машину, потому что с первого раза она почти никогда не заводилась. И ничего не получалось, в этот день все валилось из рук.

Хотя все началось с того самого момента, как я приехала в ресторан. Во-первых, я опаздывала, а я терпеть не могла опаздывать и пыталась максимально точно планировать свое время не смотря на большое количество пробок.

Мне нравилось петь в небольшом красивом, оформленном в ирландском стиле ресторанчике, который так и назывался: «Рыба мечты» и если честно я всегда мечтала петь. Я часто вспоминала, как я была маленькая, натягивала мамино платье, туфли на высоких каблуках, включала кассету на магнитофоне «Союз-98» и подпевала Вайкуле и другим звездам.

Конечно у меня сейчас совсем другой репертуар больше похожий на Машу Распутину и если честно это не мой выбор, этого просила публика.

В ресторане часто устраивали яркие шоу программы, даже выступали знаменитости, но еще один большой жирный плюс – это то, что я любила рыбу. Запеченную, жареную, тушеную. Перед своим выходом на сцену мне всегда нравилось подходить к стеклянной витрине, в которой плавали рыбы, моллюски, которые в конечном итоге могли стать обедом или ужином, какого-нибудь гостя случайно заглянувшего сюда.

Я забежала в гримерку, быстро привела себя в порядок, надела обтягивающее, золотистое платье выше колен, накрасила губы, ярко-алой помадой и подвела черным карандашом глаза. Часть макияжа я успела сделать, пока стояла в пробке, распевая очередную песню. Сегодня в моем репертуаре «Золотится роза чайная...», а дальше по запросам публики. Обычно это что-то танцевальное, бывает под утро что-нибудь лирическое, заставляющее больше есть, пить и заказывать сытные блюда, потому что кухня тоже должна работать.

Мои выступления неплохо оплачивались, Ира даже шутила, что мне нужно забыть хирургию, как страшный сон. Потому что зарплаты медсестры настолько смешная, что хочется плакать. Но я не могла забыть, бросить или написать заявление по собственному, как бы это грубо не звучало. Хирургическое отделение – это нужные для меня связи. Пока я не поставлю Мишку на ноги – не уволюсь. Он мое важное звено в жизни, мой вдохновитель. Мой самый родной и единственный мужчина в жизни.

Но сегодня публика была не такой активной, скорей всего более серьезной. На самом деле я привыкла не обращать внимания на посетителей. Одни для меня все на одно лицо. Все в одинаково-дорогих костюмах, с хорошим, дорогим парфюмом, различало их только марка и бренд.

Все равно я закончила только под утро. И единственным моим желанием было, как можно скорее снять каблуки и это тесное платье, которое передавило мне все что можно и все что нельзя.

Я едва доковыляла до машины. Плюхнулась на водительское сиденье. Если бы в такую рань ходили трамваи, я бы поехала на трамвае, но в такое туманное и беспробудное утро, казалось, что не сплю только одна я.

На улицах никого. Даже дворников. Единственный плюс – минимум машин. Пустая дорога, можно гнать, не оглядываясь на светофоры.

Выйдя из машины я огляделась по сторонам. Хотелось спать, я пару раз зевнула, но сон как рукой сняло, когда я увидела его.

Он лежал на асфальте возле моего подъезда, распластав руки. Я медленно подошла к нему и склонившись спросила:

- Мужчина, вам плохо?

Мужчина в дорогом костюме лежал без сознания, его веки были прикрыты. Коснулась его запястья и пощупала пульс. Он едва прощупывался. Даже обрадовалась, начала быстро искать в своей сумке телефон. Я всегда радовалась, когда пациент оставался жив, после сложнейшей операции, сейчас меня преследовало такое же чувство.

- Я сейчас вызову скорую помощь.

- Не нужно… Не нужно ни какой скорой, - его веки дрогнуло и раздался хриплый голос.

Глава 4

Наверное, это самый безрассудный поступок, который когда-либо совершала. Хотя нет… В своей жизни я допускала ошибки и не смотря на то, что мне уже под сорок, продолжала наступать на те же самые грабли. Безусловно, я делала работу над ошибками. Говорила себе, что нет Вера так нельзя, а в итоге получилось наоборот.

Он был ранен, говорил в бреду и по-своему опыту я знала, что мне нужно было действовать быстро. Нужно было извлечь пулю и как можно скорее.

Сначала я затащила его в кухню. Я смахнула пот со лба и начала суетиться. Так… Где у меня аптечка, нужна перекись, йод, бинты и медицинские инструменты.

Реагировать быстро на стрессовые ситуации я научилась, когда работала фельдшером на скорой помощи. Однажды мне приходилось не только ассистировать, но и извлекать осколок из раненого самой. Тогда у меня тряслись руки, но не от страха, а от того, что я не могу успеть и пациент не доедет до больницы.

Я разрезала его дорогую рубашку ножницами и еще раз внимательно осмотрела рану. Когда притронулась рукой к его упругому торсу, он тяжело задышал, а потом снова отключился.

Приготовив все необходимое и натянув латексные перчатки я тяжело вздохнула, понимая всю ответственность, но не понимая откуда этот незнакомец взялся под моим подъездом. Хотя почему под моим? Здесь проживают еще около пятидесяти жильцов. Он мог приходить к кому угодно, просто раньше я его никогда не видела.

Тем более он не был похож на обычного Василия Петровича, который проживал этажом выше и всегда тарабанил по батареи, особенно, когда мы с Иркой засиживались до полуночи за бутылочкой полусухого.

Незнакомец был похож на тех из ресторана. Которые заказывают моллюсков или какое-нибудь изысканное блюдо из королевского краба.

Когда я извлекла пулю и мне удалось остановить кровотечение, я позвонила Ире. Мне нужны были антибиотики и еще кое-какие лекарства. Оставлять его одного сейчас было не безопасно, нужно постоянно контролировать артериальное давление. Мне нужна помощь, мне нужно было выговориться Ирке, возможно я сама не ведала, что творила.

Да, все прошло гладко на удивление. Обычно бывло куча нюансов, все же его ранение не смертельное. Хотя теперь все зависело от его организма. Но этот незнакомый гладковыбритый мужчина, с внешностью, как у итальянца должен выкарабкаться. Он был сильным. У него были сильные руки, широкие плечи и очень мужественные черты лица.

Когда у меня не сложилось с музыкой, я закончила медицинское училище, сначала работала на скорой помощи, затем ушла в гинекологию, но оттуда тоже пришлось уйти и казалось бы я нашла уютное местечко в хирургическом отделении, но все равно что-то было не так. Мне не хватало музыки. Аркадий Петрович, наш хирург постоянно смеялся, когда я просила на операции включать Шопена или Моцарта. А в кабинете постоянно играло радио, в машине я тоже настроила свою любимую волну. Я пела в душЕ и в душе. Мне нравилось слушать все. От классики до рэпера Басты и старых хитов Многоточия. Я была частым гостем в филармонии, постоянно покупала билеты на оперу. Мы ходили туда вместе с мамой. Сейчас не так много времени, тем более Мишка… Мой дорогой сыночек, которого я люблю больше жизни. Мой сын и есть моя жизнь.

Когда приехала Ира, пациент спал в комнате, где обычно спала я. У Мишки отдельная комната, хотя я до сих пор засыпала с ним, а лишь потом уходилаа на диван, потому что у меня свисали ноги и затекала лодыжка.

Она осторожно заглянула в комнату, затем закрыла дверь и на цыпочках вернулась на кухню. Я поставила на стол вазочку с печеньками и включила чайник. Если еще несколько часов назад мне ужасно хотелось спать, то теперь сон, как рукой сняло.

- Ты притащила незнакомого с огнестрельным ранением мужика к себе домой, Вера?! – я еще никогда не видела Ирку такой удивленной.

Ира жгучая брюнетка с такими же карими глазами, как у меня. Она была высокой, статной с аристократическими чертами лица. Наверное, она была чем-то похожа на Деми Мур и ей пророчили модельное будущее, хотя она рассказывала, что когда она училась в школе ее называли плоской доской или шпалой. А между прочим эта шпала выиграла кучу конкурсов красоты и сейчас трудилась в индустрии моды. Возможно она добилась большего, но у нее всегда на первом месте была семья и семейные ценности.

В отличие от меня Ира была замужем. Причем это был ее второй брак, от которого она родила замечательную дочурку, мою крестницу, которая в этом году пойдет в первый класс. Ирка всегда была веселой, даже когда не было настроения, она травила анекдоты. Но сегодня она не слишком веселилась, постоянно мотала головой и бубнила что-то про себя.

- Я не понимаю… Вер, я тебя не понимаю тебя совсем.

- Что мне оставалось делать? Оставлять его там умирать? – я развела руками.

- Ох…., - она надула щеки. – А если он какой-то вор или бандит?

- В первую очередь он пациент.

- Нужно было вызвать скорую помощь, - она подвинула к себе чашку с кофе и сделала маленький глоток.

- Я знаю, как она приезжает, когда пациент уже труп.

- А Мишке? Что ты скажешь Мишке?

- Мишаня сейчас у бабушки. Побудет пока там.

- Верка, ты окончательно спятила.

- Я знаю, что ты мне можешь помочь, - я печально посмотрела на ее ухоженное, немного вытянутое лицо.

Глава 6

Вера

- Как вы себя чувствуете? – спросила я, когда он открыл глаза.

Незнакомец простонал, затем попытался повернуться на бок, но ничего не получилось и он обратно откинулся на подушку.

- Вам лучше не двигаться, - я укрыла его теплым пледом и еще раз измерила температуру. Тридцать шесть и шесть. Как в аптеке и это радовало больше всего.

- Где я? – прорычал он.

- Вы у меня дома.

- А ты кто?

- Вера. Вам нужно поесть, я сварила бульон.

- Не хочу ничего, - он снова начал приподниматься и выдирать капельницу, которую я поставила ему утром.

- Успокойтесь или мне придется дать вам успокоительное.

- Ты кто черт возьми такая? – его покрасневшие глаза метнулись в мою сторону. Он сосредоточенно смотрел на меня испепеляя взглядом. Я смутилась, как какая-то школьница и начала теребить край домашнего халата.

- Я уже сказала, а на глухого вы совсем не похожи, - встала со стула и направилась на кухню. Там уже остывал бульон. Морозилка моего холодильника была забита тушками домашних куриц, которые передавала мне мама. Поэтому я одну из таких достала, разморозила и вуаля!

Нет, я любила готовить. Любила включать свою любимую радиостанцию и, пританцовывая на кухне нарезать кубиками картофель, лук и другие ингредиенты борщевого набора. В итоге борщ был, но съедать его было не кому. В последнее время постоянно пропадала на работе, а Мишка… Мишаня не прочь заказать пиццу с доставкой на дом.

Я поднесла ложку бульона к губам этого с внешностью итальянца. Он не охотно проглотил, зажмурив глаза.

- Меня еще никто не кормил с ложечки.

- А как же в детстве?

Он молчал. Затем съел еще пару ложек и отвернулся к стенке.

Я посмотрела на его широкую спину, не понимая почему-то мне было сложно с ним разговаривать. Не знаю почему, но мне хотелось задать ему кучу вопросов, например, как он оказался возле моего подъезда, кто в него стрелял?? Хотя кто в него стрелял он скорей всего и сам не знал. Возможно были предположения, я даже не против с ним их обсудить.

А еще для меня главное было, чтобы он как можно скорее пошел на поправку. Я всегда переживала за своих пациентов, чтобы они соблюдали диету, принимали необходимые лекарства, чтобы ремиссия наступала как можно скорее. Ирка крутила пальцем у виска, приговаривая при этом, что на всех нервных клеток не хватит.

Незнакомец у меня вторые сутки, а я почти о нем ничего не знала. Даже имени. Хотя, что я знала о пациентах? Знала их историю болезни, общий анамнез, группу крови, а также жалобы, которые в основном имели какую-нибудь неопределенность. Тут болит, там болит. Особенно если пациент мужчина, мне всегда общаться с ними сложнее всего. Во-первых, как показывает моя личная статистика – они бояться элементарных уколов. Во-вторых, объяснить подробно, что случилось и на что жалуется им тоже сложно. Однажды у меня был случай, когда на прием пришел муж с женой, жену попросили подождать за дверью, но потом пришлось ее пригласить обратно, потому что он не мог толком рассказать, что его привело в кабинет хирурга.

Но этот пациент, не такой. Он сильный. Настоящий боец, потому спустя сутки он попытался встать и возможно у него это даже получилось.

- Как вас зовут? - нерешительно спросила я.

- Тебе какое дело, - грубо заявил он

Конечно от такого хамства, мне хотелось стащить его с дивана. Но я боялась, что у него откроется кровотечение и тогда проблема примет совершенно другой ход. Поэтому ему лучше не двигаться. Восстанавливать силы, например горячим бульоном из домашней курицы. И лучше меньше говорить, потому что с его таким напором мы вряд ли договоримся.

В итоге мы какое-то время молчали, я сидела, продолжая смотреть на его мускулистую спину, не понимая, почему я вот так сидела, сложа руки, когда у меня куча дел. Нужно загрузить стирку, собраться на работу. Одины выходной, один отсыпной пролетели словно их и не было, тем более когда на моем диване развалился хамовитый, пусть и раненный мужик.

Наверное мне нужна какая-то перезагрузка. Когда караоке, бар и мы с Иркой зажигаем на танцполе. А еще я очень сильно соскучилась за сыном. Не видела его два дня и на душе кошки скребли. Нет, я звонила маме почти каждые два часа и лишь когда слышу родной голосок мое сердце отмирало и я продолжала жить дальше.

- Меня зовут Леон, - его охрипший голос остановил меня в дверях. - Спасибо за еду. Было вкусно.

Я легко улыбнулась. Может быть он и не такой уж и наглый…

- Очень приятно Леон. Пойду сделаю вам чай с лимоном, обильное питье и витамины вам сейчас очень нужны.

Глава 7

Леон оказался не так разговорчив, как бы мне хотелось. Единственное о чем он спросил, где его телефон.

- Ни телефона, ни документов, - ответила я. - Вашу дорогую рубашку мне пришлось порезать. Но я обязательно зашью, даже видно не будет.

- Да плевать. Можешь отнести этот хлам на свалку.

Я поперхнулась. Он об этом так просто говорил, без капли сожаления. Во-первых, мне постоянно приходилось экономить. Во-вторых, я всегда бережно относилась к вещам. Ну если только если экстренный случай или носки заштопать уже невозможно. А тут ее еще можно зашить, постирать и спокойно носить под пиджак, потому что не смотря на то, что я ее разрезала, она все равно выглядела дорого. Тот самый случай, когда знаменитый голливудский актер вышел на красную дорожку, на нем белоснежная рубашка, улыбка от ушей. Его ослепляли яркие вспышки фотокамер, но он продолжал уверенно шагать под руку с какой-нибудь красоткой, тоже в очень красивом и даже необычном платье. В общем, это очень похожий случай. Так что его одежда стоила целое состояние, единственное я поняла это только два дня спустя, плюс еще мои подозрения подтвердила Ирка, когда увидела его брендовые туфли, которые заняли свое место на нашей с Мишкой полке для обуви.

Она прикрыла рот руками и вытаращила глаза.

- Держите меня четверо! Я такие только в бутиках видела.

Да, Иришка разбиралась во всех модных вещах, обожала смотреть показы мод и восхищаться Ириной Шейк.

- Похоже не простого мужика ты притащила к себе в дом, - она по деловому поставила руки в боки.

Я прикрыла дверь, ведущую из кухни в зал, так как пациент спал, а Иришка часто высказывалось слишком громко.

- Он идет на поправку. Хотя после такого ранения, ему еще месяц нужно отлежаться.

- Ты у него спроси, где он такие туфли откопал? - похоже Иру интересовали совсем другие вещи. Точнее его вещи.

- Хорошо, обязательно спрошу. Как только проснется.

- И сразу мне позвони, - она сосредоточенно посмотрела на меня, наставив указательный палец.

- Обязательно.

Но когда Леон проснулся, то в первую очередь я проследила за тем, чтобы он выпил все лекарства. А потом сделала ему перевязку, изредка посматривая на его рельефный пресс. Да, этот человек много часов проводил в зале, раз у него такое мускулистое тело. И питание у него скорей всего правильное, какой-нибудь рацион из белков, витаминов и аминокислот, а тут я со своим бульоном и домашними курицами.

- Мне нужно завтра на работу, - сказала я ему.

- Иди.

- Вы останетесь один, - сама не понимала, на что намекала.

- Когда ты вернешься? – он задал это вопрос так легко и так ненавязчиво, будто мы знакомы лет триста. Образно конечно, но на самом деле меня целый день не покидало ощущение, что мы знакомы давно. Может в прошлой, может следующей жизни, когда я стану кошкой… На самом деле мне нравилось сидеть около него, нравилось слышать уже бодрый голос. А еще нравился запах шафрана, который поселился в моей комнате вместе с ним. Моментами казалось, что этот аромат его стойкого парфюма въелся в мою память и преследовал по пятам.

- Вернусь после четырех.

- Хорошо. Мне нужно побыть у тебя, пока я не разберусь со всем этим.

- Для начала, нужно, чтобы ваша рана затянулась. Конечно же лучше в больницу…

- Нельзя мне туда, понимаешь?

- Быть под наблюдением опытных специалистов, тем более там и оборудование…

- А ты не опытная? – он не дал мне доверить, еще своим вопросом поставил в тупик.

- Я всего лишь медсестра.

- Значит у тебя золотые руки, раз ты смогла вытащить пулю. Не каждому врачу это дано. Так что заживет все, как на собаке, - он улыбнулся краешком губ, а про себя я отметила, что мне понравилось его чувство юмора.

И на работу, как на праздник. Белая блузка, юбка чуть ниже колен, удобные балетки, как раз для нынешнего сезона. Не смотря на то, что лето заканчивалось, каждый день стояла жара. Нет, дома было прохладно, у нас не солнечная сторона, а еще последние несколько дней окна в комнате были зашторены, об этом просил Леон.

- Вы случайно не вампир? – с легкой иронией спросила я.

- Боишься, что укушу?

Легко рассмеялась.

- Так ты еще кусаешься?

- В этой жизни все возможно, но я рад, что мы перешли на ты.

Я смотрела на него секунды две, он же посмотрел на меня и мне показалось, что наши взгляды встретились.

- Хорошо Леон. Мне пора на работу. Тебе лучше не вставать, только по необходимости, а еще нужно выпить лекарства.

- Слушаюсь и повинуюсь, - иронизировал он.

Но на работу я уходила с каким-то сожалением. Наверное… Просто… Мне не хотелось с ним расставаться. Но сложнее всего было признаться в этом самой себе.

Глава 5

Глава 5

Лео

- Моя милая, ты же знаешь я люблю только тебя, - я подошел к Милане ближе и почувствовал ее лавандовый аромат волос, который до сих пор сводил меня с ума.

Она уже не сопротивлялась. Только всхлипывала, прижав к груди шелковую простыню. Слезы высохли на ее глазах и она отстраненно уставилась в одну точку.

- Я ненавижу тебя, - процедила она сквозь зубы. – Ненавижу…, - раздался ее тихий шепот.

Затем Милана встала с кровати и медленным шагом направилась в душ.

Ничего не ответил, я знал, что ее грозные слова не имели никакого значения. Я бросил взгляд на ее стройную талию в очередной раз подтверждая, что жена у меня красавица. Все модели и другие выкрашенные куклы просто меркли на фоне ее. Она естественная. Живая. Натуральная.

У моей жены Милы действительно непростая судьба. Она была обычной школьной учительницей, приехавшей в столицу на какие-то там курсы, но когда я ее увидел, то влюбился с первого взгляда. Длинные волосы, серо-голубые глаза, пухлые, чувственные губы. Невозможно было отвести от нее взгляда, не смотря на то, что она была в обычном сером платье с белым воротником. Такие платья уже лет пятьдесят не носят, но она в нем все равно выглядела королевой.

Предложил подвезти ее до дома, но она не согласилась. С опаской посмотрела на меня, а потом убежала. Конечно же я ее догнал, мы вместе гуляли по Мостовой, я рассказывал ей о нашей необъятной столице и она улыбалась. То, что она не местная я быстро догадался, тем более из ее дешевой дерматиновой сумки выглядывала карта. Обычная карта, путеводитель, которыми скорей всего уже тоже не пользовались лет пятьдесят. Но мне было плевать. На карту, платье и ее безвкусный серый берет. Я сразу понял, что мне нужна только она.

Гаджетами она не пользовалась совсем. С самого первого дня совместного проживания наша комната была завалена книгами. Достоевский, Пастернак. Сначала она тащила всю эту макулатуру из библиотеки, я долго смеялся, потому что я мог ей купить любую книгу, какую она только пожелает.

И не только книгу. В какой-то момент я был готов бросить к ее ногам все, но однажды она замкнулась в себе. Она часто плакала, постоянно ходила погруженная в своих мыслях. Это ужасно раздражало.

Мила очень хотела ребенка. Сейчас врачи говорили, что моя жена здорова и может родить хоть двойню, но ничего не получалось и моя женушка продолжала прятаться в своем панцире. Не с кем не общалась, кроме своей подруги Эрики. Целыми днями проводила в саду за книгами, цитируя классиков или ухаживая за цветами. С лейкой в руках и в прозрачной белоснежной блузке без лифчика она выглядела еще эротичней, поэтому я не запрещал ей. Хотя говорил, что для этого дела есть садовник, но она молчала, поджав свои алые губы и ничего мне не отвечала. Только стреляла глазами, причем стреляла так, будто не муж я ей, а самый настоящий враг.

А сейчас сказала, что ненавидит. Продолжала смелеть на глазах. Нужно это пресечь, хотя она знала, что я терпеть не мог, когда на меня повышали голос.

Мила сирота. Выросла в детдоме. До семи лет была там, потом ее нашел дед и забрал к себе в деревню, она кстати, часто проведывала его, но у нас с ним отношения напряженные. Он постоянно называл меня бандитом, не смотря на то, что у меня чистый бизнес.

Когда она вышла из душа, с мокрыми волосами, замотанная в махровое полотенце и пахнущая розами я не удержался и страстно поцеловал ее. Она устало склонила голову к моему плечу и снова заплакала.

- Я больше так не могу Леон! Я больше не могу…

- Мила, у нас все с тобой будет хорошо. У нас будет ребенок. У нас будет куча детей.

- Правда? – она резко подняла голову и заглянула в мои глаза.

- Да.

- Он мне снится. Наш малыш. Наш сыночек.

Она снова возвращалась к этой теме и это бесило еще больше.

Хотелось крушить стены, хотелось ударить кулаком об стол. Я миллион раз говорил, чтобы она это напрочь выкинула это из своей головы. Сколько лет прошло? Пять, шесть? А она все гоняла одну и ту же заезженную пластинку.

- Хочешь, вместе махнем на Мальдивы? – я попытался хоть как-то сгладить углы. – Только ты и я. Помнишь, как в наше свадебное путешествие? Мы вдвоем под пальмами, наши босые ноги обжигал горячий песок.

Она вытерла слезы и неуверенно кивнула. Затем поднялась к себе в комнату. Опять запрется и пробудет там до обеда, а я буду продолжать надеяться, что к вечеру она отойдет и спустится поужинать.

Но с Мальдивами не срослось. Мне позвонили, причем с не очень приятной новостью:

- У нас ЧП. Пожар на складе.

- Так решите эту проблему! – гаркнул я в трубку.

- Без вас не можем.

- Называй адрес, - в такую рань придется ехать непонятно куда. Что за бардак у них там происходит!?

Он быстро протараторил адрес. Я взял тачку и поехал по указанному адресу. Несколько раз звонил Алмазову, но он не отвечал. Черт! Я же его уволил. Как не вовремя все! Как не вовремя.

Я выехал на трассу и начал звонить партнерам. В такую туманную рань все еще спят. Пусть гады просыпаются! Пусть работают, если допустили такое! Со всех скальп сниму! Уроды… Конечно все застраховано и риски минимальны, но все же, такие недочеты не должны происходить в моей фирме, тем более я не должен решать их лично, для этого есть куча других людей.

Глава 8

- Верусик! Ты сегодня даже не летаешь, а паришь, - меня окликнул голос старшей медсестры. Нет, настроение у меня действительно лучше, чем вчера и позавчера тоже. Наверное, это было сложно не заметить. Когда постоянно пытаешься сдержать улыбку или часто подходишь к зеркалу, поправляешь причёску и подкрашиваешь губы ярко-алой помадой.

У пациентов тоже настроение улучшалось, когда они видели жизнерадостную медсестру. Подмигивали даже старички, причем с таким диагнозом, когда одной ногой уже на небесах.

- После выходных вся сияешь, - старшая медсестра продолжила пялиться на меня. – У тебя появился кто?

- Нет. Но за комплимент спасибо, - я улыбнулась, взяла со стола медкарты и уверенной походкой зашагала по длинному коридору.

Просто много работы, которую хотелось закончить, как можно быстрее. Потому что дома ждали и не только кот. Пусть даже ждали не меня, а перевязку, все равно это как-то подбадривало. Я постоянно думала о доме, о новом знакомом и почему у него такое странное имя Леон. А под конец смены я забежала в лабораторию, узнать результаты его анализов, которые относила еще утром.

Четвертая группа крови. Редкая, как у моего Мишки. А так в целом все хорошо. Лейкоциты в норме. Здоров, можно выписывать.

***

- Это что за рыжее чучело? – спросил Леон, когда я переступила порог квартиры и положила ключи на тумбочку.

Затем посмотрела на Кексика, который наматывал круги вокруг ног нашего нового знакомого. Похоже они не подружились, так как Кекс был голодный, как волк, а когда мой кот голодный - он достанет любого.

- Это не чучело! – воскликнула я. - Это мой кот. И я сказала не вставать постели.

- Может, ты меня еще к кровати наручниками пристегнешь?

- Будет надо – пристегну, - я сердито посмотрела на него. Затем хотела пройти в зал, но резко остановилась. Дверная ручка, она не болталась как обычно на соплях, она была плотно прикручена.

Я снова повернулась к Леону лицом.

- Это ты сделал?

- А как ты думала мне открывать дверь? – он нахмурил брови.

- Я же сказала вставать с кровати только по необходимости.

- Ты меня еще в инвалиды запиши, - он прошел мимо меня. Леон продолжал ходить без рубашки, его торс был перевязан и через бинт еще просачивались капельки крови.

- Тебе нужно сделать перевязку.

- Мне нужно позвонить. Ты можешь дать свой телефон?

- Конечно.

- Но о чем он разговаривал я не слышала. В это время была в ванной. А еще в туалете. В нашем туалете загорелся свет! Леон поменял лампочку, которую я хотела поменять еще три дня назад.

На ужин приготовила яичницу. Леон уплетал за две щеки, затем попросил добыть где-нибудь бритву. Да, на его лице появилась щетина, но мне казалось, что легкая небритость была ему только к лицу.

- Сегодня забрала твои результаты анализов. Они в норме.

- Если ты не против я пробуду у тебя пару дней.

- Наверное, так будет даже лучше, - я перевела взгляд на его рану. Потому что мне показалось, что несколько дней – это очень мало.

- Спасибо, очень вкусно, - он медленно встал из-за стола. А когда зашел в зал, остановился возле фотки Мишеньки, которую поставила в рамку на самое видное место. На фото он в садике после утренника в костюме Гарри Потера. Я хорошо помнила этот день, потому что возилась с его костюмом, в последний момент пришивала «магические» пуговицы, которые почему-то постоянно отваливались. А еще его воспитатель сказала, что дети его обижали из-за его хромоты.

- Это кто? Твой сын, - он взял фото в руки.

- Да.

- Кого-то он мне напоминает.

- Кого? – с тревогой в сердце спросила я.

- Меня в детстве, - Леон повернулся ко мне лицом и, расправив плечи теперь изучающе смотрел на меня. От такого его пристального взгляда у меня появился ком в горле, который я едва проглотила.

Глаза… У него были поразительные глаза. В которые хотелось смотреть безотрывно. Как-то Мишке я рассказывала про медузу Горгону, когда оборачиваешься и каменеешь. Здесь я каменела, когда смотрела на него.

- Так любить, чтобы замирало сердце, чтобы каждый вздох - как первый раз…, - процитировал он и поставил фото на свое место.

- Ты кто? Поэт?

- Нет. Это сказал Пастернак, - он приблизился ко мне вплотную, - и этот удушливый ком снова подкатил к горлу.

- А кто ты?

- Я уже назвал тебе свое имя.

Я наконец-то вырвалась из этого пристального взгляда и отошла в сторону. Кексик жалобно замявчал, а потом запрыгнул на диван, где спал Леон.

- А ну рыжая тварь! – он показал свой большой кулак в сторону кота. Нет, Кексик не испугался, испугалась я. Кот как обычно начал выпускать свои когти в спинку дивана и вилять своим пушистым, рыжим хвостом.

Может Ирка права. Я совсем ничего не знала об этом человеке, но с такой легкостью впустила его в свой дом. Сначала просто хотела помочь, а сейчас просто хочу, чтобы он задержался. Потому что анализы в порядке, потому что рана затягивается, а снять швы ему могу в ближайшей поликлинике, хотя Ира сказала, что с такими туфлями снять швы ему мог, хоть сам Склифосовский, если бы конечно дожил до нашего времени.

Глава 9

Леон

Хотелось верить, что я родился в рубашке. Но если бы не эта медсестричка, то не понятно, чем бы все закончилось. И как же она меня затащила в свое логово? Как бедняжка не надорвалась? Но как не крути, она вытащила меня почти с того света.

Я вышел на балкон и сделав глоток свежего утреннего воздуха подумал о том, все вокруг меня выглядело убого. Старая мебель, старые обои, вид из незастекленного балкона тоже не был романтическим: обычный двор с ржавыми качелями и деревянными скамейками у подъезда, на которых обычно засиживались старушки и щелкали семечки. И как я забрался в такую глушь? Я даже представить не мог, что в Москве есть такие районы, отделенные от гламурной, светской столичной жизни. Я максимум видел такое в мелодрамах, которыми засматривалась Милка, а после бурного секса пересказывала мне.

Спал на дешевом скрипучем диване, пружина которого впивалась мне в спину. Ел куриный бульон, при этом недавно говорил, что меня тошнило от фуагра. Где моя моя кровать с гидромассажем и подставкой для игристого? Где мой бар коллекционными напитками, где цена одной бутылки, как две таких квартиры? Единственное преимущество всего этого, что я остался жив. И кто же такой смелый, который решился свести со мной счеты? Живьем бы его закопать.

Мою машину скорей всего нашли, лужу крови возле ее подъезда обнаружить тоже не составит никакого труда. Нужно будет сказать, если к ней придут из ментовки, чтобы она молчала, как рыба.

Нужно во всем разобраться. Кто меня мог заказать? Пока я это не выясню, побуду здесь. В этой несчастной халупе с дешевыми занавесками и отломанной ручкой на двери. Интересно, у нее хоть отвёртка есть? Ладно и нож сойдет. Делов прикрутить пару шурупов.

Я побродил немного по кухне, где царила идеальная чистота. Почти, как в операционной. А у моей Милки комната постоянно завалена каким-то хламом. Точнее книгами, причем такими толстыми, что хрен поднимешь.

Почему свет в туалете не горит? Может, отключили за неуплату. Так, нужно вспомнить все прелести жизни в обычной квартире. Милка рассказывала, когда она жила в своей деревне у них отключали свет, а еще у них вместо водопроводного крана был колодец, откуда она и таскала воду. Хотя не похоже, может перегорела? Кажется на кухне я видел запасную. Она одиноко лежала на полке и ждала своей очереди.

Итак, когда я вкрутил лампочку и вернулся на кухню, то увидел толстого кота, который растянулся вдоль батареи. Нет, он был не просто толстым. Он был жирным и его пузо свисало до самых лап. Я пнул его в бок тапком, которые выдала мне медсестричка. Он приподнял свою рыжую башку и не открывая глаз уставился в одну точку, потом снова развалился и захрюкал, как свинья. Вот это рыжее чудище. Наверное, он охраняет дом, когда она уходила на работу. Теперь я понимал откуда на моем диване столько шерсти. Похоже этот рыжий кот гадил везде. И в душу и в тапки.

Телевизор у нее тоже был старенький. Хорошо, что цветной. Милка рассказывала, что у ее родителей был черно-белый. Что-то я часто о ней стал вспоминать, наверное заскучал. Мне было интересно, как она. Заказала пышные похороны или все же надеется, верит и ждет. Нужно ей позвонить, услышать ее взволнованный голос и все встанет на свои места.

А еще из соседней комнаты несло лекарствами. Ах, да она же медсестра, но любопытство сыграло роль и я заглянул в эту комнату. Похоже это была детская. Небольшая кровать в форме машины. А еще было куча игрушек. Всяких там роботов, солдатиков. В детстве, я тоже играл в них. На письменном столе раскраски, фломастеры и тоже все аккуратно сложено. Значит, у нее есть сын и мои предположения подтвердили фотки светловолосого мальчика, который похоже интересовался шахматами, потому что я также увидел на его столе доску с фигурами. Я подошел ближе и взял со стола фигурку слона и сжал ее в своей ладони. Что-то похоже на ностальгию нахлынуло на меня. В детстве я любил играть со своим отцом в шахматы. Но это было очень давно, может тридцать, а может тридцать пять лет назад.

Медсестричка пришла с работы и залетела на кухню. Начала суетиться. Выкладывать из сумки помидоры, лук и еще какую-то магазинную ерунду. Суетилась и отчитывала меня, как школьника. Я решил, что такой женщине лучше не попадаться под горячую руку и вернулся в зал. Сел возле телевизора в чистых семейных трусах, которые она мне выдала. Похоже я превращаюсь в обычного мужика, жена которого пришла с работы, готовит обед, наглаживает рубашки. Черт побери! Но мне это нравилось! До ужаса нравилось. Только вот ремонт в квартире не нравился. Хотя после моего дворца мне все казалось нищебродским.

Когда я спросил у нее о сыне, она переменилась в лице. Скорей всего это для нее больная тема. Скорей всего история банальна до мозга костей. Она мать одиночка, возможно разведенка. Кольца на пальце не было, хотя это еще ничего не значило, потому что я обручалку всегда снимал, когда наносил визит очередной пассии. Однажды забыл его в бардачке машины, Милке сказал, что потерял, она три дня плакала, при этом тихо приговаривая, что это плохая примета. Короче я не стал носить его совсем, чтобы лишний раз не видеть ее слезы.

Говорить о своем сыне и муже медсестричка напрочь отказывалась. Увиливала, меняла тему. Я же сказал, что не женат. Что я обычный водила, который возит олигарха, в которого стреляли, а попали в меня. Но она умная баба, прицепилась к моим туфлям из последней коллекции Армани, пришлось соврать очередной раз соврать, что мне выдавали форму, чтобы соответствовать статусу своего босса.

- Такое странное имя Леон? - задала вопрос она, продолжая нарезать помидоры.

Глава 10

Глава 10

Конечно Ира считала, что мой раненный пациент вешал мне лапшу на уши и переубедить ее в этом было сложно. Да, я верила ему, как бы это глупо и наивно не звучало. Тем более Ирка привыкла всех подозревать, причем сразу во всех смертных грехах. Каждый второй мужчина у нее альфонс, каждый третий – маньяк. Да-да, иногда доходило до фанатизма, поэтому я считала, что сначала родилась ее осторожность, потом на свет появилась сама Ира.

Когда мы с Мишкой покатались на всех каруселях и съели большую порцию сладкой ваты, поехали домой. По дороге я пыталась подготовить сына, что у нас некоторое время побудет мой пациент, но он все понял не так.

- Знакомитесь, это Миша, - представила я его Леону, который встречал нас на пороге.

Секунды две он смотрел на Мишу не моргая, а потом улыбнулся своей шикарной голливудской улыбкой и легко сказал привет.

Конечно Мишка засмущался. Крепко обхватил мои ноги.

Леон потянул ему свою большую ладонь и Миша наконец-то сделала шаг навстречу.

- Мамочка, он теперь будет жить с нами?

Я закашлялась от его неожиданного вопроса и почувствовала, как мои щеки в одно мгновение запылали огнем.

- Нет, - твердо заявила я. Но сынишка присел на пуфик и продолжил свой допрос:

- А кто ты? Наш новый папа?

От этого вопроса я чуть со стыда не сгорела. И откуда он всего набрался. Но Леон ловко вышел из этой ситуации:

- Не то, чтобы новый… А что были старые?

Мишка отрицательно закачал головой.

- Нет, старых не было.

- Тогда откуда в твоей светлой голове такие мысли?

- От бабушки.

После этой реплики сына все встало на свои места. Похоже мама продолжала искать мне верного спутника жизни, причем очень активно.

- Ну если только от бабушки, - Леон не скрывал улыбки. – Слушай, я у тебя шахматы видел, научишь играть?

Мишаня снова кивнул и нерешительно взял Лео за руку. Они вместе пошли в комнату, сынишка как обычно прихрамывал, но похоже Леона это не смущало, хотя мне очень хотелось в это верить.

Хромота Миши была заметная. Даже очень. Из-за этого он часто не выходил на детскую площадку, плакал и мне хотелось плакать вместе с ним, потому что больнее всего мне было видеть его слезы.

Я включила свою любимую радиостанцию и начала готовить ужин. Пока варился картофель, я решила заглянуть в комнату к Мишке. Я всегда так делала, подглядывала украдкой, как он играл в солдатиков или рисовал каких-нибудь роботов. Наверное, это вошло в привычку.

Похоже они подружились. Я давно не слышала, чтобы Мишаня так звонко и озорно смеялся.

Леон сидел на ковре, Миша рядом с ним. Мой сын рассказывал ему про любимые мультика, показывал книжки со сказками и подаренных бабушкой солдатиков, а Леон похоже с интересом слушал его.

Но на счет моего замужества мама уже перегнула палку, раз дошло до Мишки. Причем не только до него, когда я выносила мусор, то встретила Григория. Он хоть и сделал вид, что мы встретились случайно, но похоже он битый час просиживал под своим подъездом в ожидании меня.

Он шел мне навстречу с букетом полевых ромашек.

- Привет, - весело сказал он, когда подошел ближе. – Это тебе, - он протянул веник с запахом полыни. - Может, пригласишь в гости?

Пакет с мусором у меня чуть не выпал из рук. Где это он смелости набрался? Обычно Гришка дарил цветы и сбегал, будто у него внезапно появились очень срочные, неотложные дела.

Я смотрела на высокого, широкоплечего мужчину с каштановыми волосами в ярко-оранжевой жилетке и до конца не понимала происходящее.

- Зачем в гости? – я отвечала вопросом на вопрос.

- Так твоя мама сказал, что у тебя кран протекает… Так вот… Я могу починить.

- Ах, мама.

Мне было сложно понять, почему она зациклилась на Гришке? Разве других претендентов на мою руку и сердце не на находилось? Но похоже все было не так, как я думала.

Мне нужно было сделать Леону перевязку. После ужина я посадила его на стул и начала разматывать бинт. Он долго и пристально смотрел на меня, я не сдержалась и спросила:

- Что? Что-то не так?

- У тебя замечательный сын. А еще у тебя самые красивые глаза, - сказал он и провел пальцем по моей руке.

Моя кожа тут же покрылась мурашками. Причем такой нехилый табун пробежал по всему моему телу.

Ирка часто мне намекала, что мне нужен мужчина хотя бы для здоровья. Но в такие моменты на ум почему-то приходил только сантехник Гриша.

Я отвернулась, продолжая копошиться в аптечке, Леон встал с табуретки и обнял меня за плечи.

Баночка с перекисью водорода затряслась у меня в руке, когда он поцеловал меня в шею.

- Не нужно. Миша еще не спит.

- Все-таки рано ты его от бабушки забрала, - он почти прошептал.

Я с трудом вырвалась из объятий этого раненого красавчика и тяжело задышала. Бабочки в моем животе. Бог мой! Сколько же их лет там не было? Уже подумала, что они там все давным-давно передохли. И что так не бывает. Мне тридцать восемь, какие черт побери бабочки…

Глава 11

Я решила запечь курицу с яблоками, как обычно это делала мама на какое-нибудь торжество. Нет, ближайшее день варенья, (как говорил Мишка) - зимой, да и в целом все зимние месяцы одни сплошные дни рождения. Сначала у мамы, затем у Мишки, потом у меня. А к новогодним праздникам прибавляется еще днюха Иры, причем она всегда отмечала с размахом. Праздничный стол ломился от всяких закусок, копченостей и других изысканных блюд. Гостей за этим столом тоже всегда было много. Бабушки, дедушки, тети, дяди, племянницы, племянники, у Иры большая семья, но самое главное, что Ира могла собрать их вместе.

- Леон, у тебя день рождения случайно не зимой? – спросила я, когда он появился на кухне.

- Нет. В самом разгаре весны. А что так вкусно пахнет? – он подошел ближе и положил свою руку мне на талию и начал нежно поглаживать.

Вилка выпала из моих рук и я отошла в сторону, думая о том, что это очень и очень хорошо, потому что январь самый сложный месяц в этом плане. Я зря об этом думала, не понимая, почему такие мысли лезли в голову.

Странно… Кто для меня Лео? Так, случайный попутчик, с непонятным прошлым о котором он не очень хотел говорить. А я спрашивала, когда у него день рождения. Наверное, я хотела, чтобы он остался. И моя запеченная курица с яблоками, как раз для этого случая.

Лео сказал, что он вкуснее ничего никогда не ел. Ему однажды приходилось пробовать самую разнообразную кухню стран мира, но моя курица с яблоками превзошла всех.

- Ты мне льстишь, - ответила я ему.

Мишка замотал головой.

- Нет, мамочка. Лео говорит правду. Эта самая вкусная курица.

Мы сидели на кухне за столом, как одна большая семья. Ели, шутили, смеялись. За окном смеркалось, в Кексик свернувшись в клубок спал в своей лежанке. Мишка намазал себе кетчупом нос, Леон сказал, что так он похож на поросенка.

Мне было легко с Лео. Настолько легко, что постоянно казалось, что я знала его сотню лет, а возможно мы даже жили вместе эту сотню лет назад. Я даже себе нафантазировала, что все происходило во французском городке Сент-Этьен. Мы вместе прогуливались вдоль узких улочек, до нас доносился пронзительный голос Эдит Пиаф, Лео бережно поддерживал меня за локоть, я же улыбалась ему в ответ.

А еще хотелось беспрерывно смотреть в его глаза и болтать с ним обо всем на свете. Мне нравился его взгляд. Его взгляд был роскошным и теплым, а улыбка лучезарней всех на свете.

Когда позвонила Ирка снова меня ругала, говорила, что у мужика с такими туфлями в любом случае должна быть жена, хотя бы гражданская, а еще дети, к которым он безумно привязан.

Да что она прицепилась к этим туфлям! В итоге я не слушала ее, а поздним вечером, когда мы вышли на балкон и он нежно поцеловал меня в губы я напрочь забыла о ее словах.

- Мне нужно завтра на работу, - я пыталась вырваться из его объятий, но мне было так тепло и приятно, что все во мне кричало нет. А еще у меня кружилась голова и подгибались колени, когда Леон очередной раз прикасался ко мне.

Я до конца не могла объяснить, что происходило со мной, когда он был рядом. Слишком рядом. Мне почему-то вспоминалась местная дискотека и как один из одноклассников провожал меня домой. Взявшись за руки мы почти до самого рассвета гуляли по проспекту. Он признавался мне в любви, говорил, что уйдет в армию, а я отвечала ему, что буду ждать. Нет, у меня была любовь, скорей всего единственная и я говорила честно и открыто, что буду ждать, любить и верить, но случилось то, что случилось. Я забеременела. Мне было всего семнадцать, я поступила на первый курс Гессенского училища и в мои планы совсем не входил ребенок. В его скорей всего тоже. Но теперь я жалела об этом больше всего на свете.

За нас все решили родители. Его родители. Когда моя мама пришла к нему домой, его мать выставила ее на улицу и сказала, чтобы я делала аборт. На самом деле она много чего говорила, что это я спровоцировала его бедного мальчика.

- Хочешь, я побуду с Мишей. У тебя замечательный сын, я уже говорил?

- Говорил, - все же мне удалось выскользнуть из его сильных рук и снова вернуться в реальность.

- Не нужно, мама приедет.

Я снова почувствовала, как в легких не хватало воздуха. Потому что теперь он стоял за моей спиной. Я не чувствовала его прикосновений, но я чувствовала его близость.

- Теща значит. Думаю, для такого случая стоит прикупить цветов.

Сначала не поняла смысл его слов и не придала этому значения, но когда вернулась на кухню, чтобы помыть посуду до меня наконец-то дошло. Что значит теща??? В каком смысле он это сказал?

Но когда я утром проснулась и начала собираться на работу, то заглянула в зал и увидела, что его нет в постели. На кухне его тоже не было. Спрятаться в нашей двухкомнатной квартире не так уже и легко, тем более такому высокому и статному мужчине. Так что я плюхнулась на стул и, прикрыв лицо руками поняла, что он ушел. Возможно с концами, возможно навсегда. Хотя почему возможно? Он могу уйти в любой момент, Просто я об этом так сожалела. Не думала, что произойдет так быстро. Мне хотелось, чтобы он остался. Чертовски сильно хотелось.

Глава 12

Леон

- Лео! Бог мой, что случилось? Почему ты в таком виде?

Милана испуганно посмотрела на меня, когда я появился на пороге собственного дома.

Да, похоже меня можно испугаться. Я сбежал от этой красотки, которая вытащила меня с того света прямо в домашних тапочках, шортах и в дешевой футболке. За это короткое время я напрочь забыл, что такое нормальная бритва, личный стилист или хотя бы парикмахер. А еще джакузи, бар и личная помощница по дому.

Таксист еще ждал возле моего особняка, поэтому я направился прямиком к сейфу, который был надежно замаскирован в моем кабинете. Так… Теща и что же дарят тещам? Обычно такие организационные моменты решали сотрудники моей фирмы, я лишь подписывал чеки. Милка сирота, а ее дед – простой души человек был рад даже теплым, вязаным носкам.

Мила выпучила свои красивые глаза и с недоумением смотрела на меня. Она следовала за мной по пятам и постоянно задавала один и тот же вопрос.

- Что произошло Лео?

- В меня стреляли, - рыкнул я. - Если что ты меня не видела.

- Как же я тебя не видела?! Кто в тебя стрелял? Лео, приходили из полиции. Лео тебе нужно к врачу.

Я подошел к ней ближе и поцеловал в губы. Мощная волна возбуждения накатила со всей силой, особенно после того, как она положила свои хрупкие мне на плечи.

- Лео я переживала, я скучала. Я не находила себе места.

Я запустил руку под ее шелковое платье и подумал о том что у меня не так много времени. Скоро вернется Вера, а я стоял по среди гостиной в наряде, как у торговца овощами и не мог оторвать руки от жены.

- Милана пообещай мне, что никому не скажешь, что я приезжал. Хотя бы пока я не разберусь, кто меня заказал.

- Хорошо, - она печально посмотрела на меня. – Я скучаю, когда ты вернешься? Мне тебя не хватает, - ее маленькая слеза скатилась по щеке.

Я внимательно посмотрел на ее ухоженное лицо. Как всегда неотразима. Если честно я сначала подумал, что это Милка наняла киллера. Все не может простить мне тот случай. А теперь, когда я видел ее преданный взгляд -понял, что это не она. Она может истерить, плакать, кидаться угрозами, но она все еще любит меня. Любит и ждет.

Я поцеловал ее на прощанье.

- Скоро. Позвони моему адвокату. Назначь встречу. Скажи на нашем месте. Он знает.

Она лишь кивала и крепче обнимала меня.

Конечно нужно было больше времени уделить жене. Но меня тянуло к медсетричке с невероятной силой. Поэтому я взял из сейфа, как можно больше денег и прямо в неудобных домашних тапках направился к такси. Отстегнул ему, как можно больше наличных и сказал ехать в цветочный магазин.

Но когда я вернулся Вера уже проснулась. Нет, она не задавала мне вопросы, она лишь обрадовалась, когда я снова появился на пороге с охапкой роз. Зато вопросы задавала ее мать, которая приехала немного позже и привезла с собой кучу банок с домашним вареньем и какими-то соленьями. Седоволосая женщина больше похожая на мою домработницу постоянно улыбалась и доставала меня своими расспросами.

Почему я решил назвать ее теща? Сначала так в шутку, а потом когда остался наедине с ее дочерью, стало очевидно, что в каждой шутке есть доля правды.

Вера незаметно создавала уют. В этой убогой хрущевке, она могла сделать так, чтобы мне здесь было комфортно. Мне почему-то хотелось остаться в ее жизни. В этих неудобных, шоркающих тапках, в этой растянутой майке, в этой кухне с обычными розовыми занавесками, где до сих пор витал ванильно-яблочный аромат самой вкусной шарлотки, которую я пробовал. И когда я сидел за столом напротив нее, мне снова казалось, все что было до нее – изрезанные ленты серпантина. А Мила… Мила далеко уходила на второй план. Возможно даже на третий. Между ними еще была блондинка с которой я неплохо проводил время.

- Где вы живете? – раздался еще очередной вопрос моей тещи.

Я снова вспомнил свой дом на Рублевке, затем недвижимость в Эмиратах и подумал о том, что эту информацию ей лучше не знать.

- А учились вы где? – раздался следующий вопрос.

Я продолжал смотреть на ароматную шарлотку и вспомнил заграничный колледж, в котором учились великие философы, известные физики-теоретики и дети очень обеспеченных людей. Но это совсем-совсем другая далекая от них жизнь, о которой им тоже лучше не знать.

Я рассказал им совсем другую историю, совсем не похожую на мою привычную жизнь. Рассказал, что я обычный водитель, который совсем недавно совершил полет на воздушном шаре, о том, что совсем не умел варить кофе и о том, что целились в моего босса, а попали в меня.

Они слушали меня, открыв рот и уже не задавали никаких вопросов. А потом на кухню приковылял Мишка и вопросы уже задавал я. Я спрашивал почему пацан хромал и серьезно ли у него это. Вера неохотно ответила, что это у него с детства, но она обязательно приложит максимум усилий, чтобы Миша мог нормально ходить.

Но ее маман добавила, что Мишаня с рождения не мог ходить. Вера бегала по массажистам, хирургам, сама не чувствуя своих ног. Била и стучала во все двери и вот совсем недавно Миша смог передвигаться без костылей.

Да, ее силе можно позавидовать. Одной поставить на ноги пацана – это дорогого стоит. Красивая, сильная, смелая. Нет, Вера. Ты все же станешь моей.

Глава 13

Жизнь заиграла какими-то другими красками. Серость будней ушла на второй план, в душе расцветала радуга с теплыми каплями весеннего дождя. Вроде все осталось, как прежде, но что-то изменилось. Стало легче, лучше. Мне будто снова шестнадцать, я возвращалась домой от педагога по вокалу, цвела сирень, пели соловьи, у меня были мечты, планы и жизнь только начиналась.

Просто когда Леон был рядом, у меня за спиной вырастали крылья. Мне хотелось петь, что я собственно и делала, когда гладила белье или загружала стирку. Вспоминалась песня Лепса и очень хотелось ее исполнить в своей манере: «Я счастлива, как никто! Я счастлива лет уж сто…»

Лео сказал, что у меня красивый голос и тогда я показала все лирическое сопрано своего голоса исполнив отрывок из песни Селин Дион, после чего Лео громко зааплодировал. Сказал, что я талантище и мне нужно выпустить свою пластинку, а еще снять пару видеоклипов.

Мне было приятно, но на его слова я махнула рукой и снова схватилась за утюг. За выходные нужно переделать кучу домашних дел, какие там видеоролики.

Мама снова забрала Мишку на выходные. Подмигнула мне и сказала, что ей очень понравился Леон. Он обходительный, галантный, самый настоящий мужчина и должна не упустить свой шанс. Да, мне было сложно скрыть, что он мне понравился, не смотря на то, что я его совсем не знала. Я так сильно испугалась, когда проснулась и не увидела его спящим на диване. Подумала, что он ушел навсегда и мы больше не увидимся. Сердце тревожно забилось в груди, а из рук все вываливалось. Но когда он появился на пороге с букетом роз, я сама расцветала, как эти красивые алые розы.

Ирка крутила пальцем у виска, постоянно твердила, что этот Леон не простой мужик с темным прошлым. В очередной раз, когда она звонила, продолжала читать лекцию, что мужчинам верить категорически нельзя.

- Верка очнись! – тараторила она. – В этого человека стреляли и киллер может прийти к тебе.

- Стреляли не в него, а в его босса.

- Ты свечку держала или как? В очередной раз поверила, что он тебе там наплел.

Поверила. Всем сердцем я верила этому незнакомцу и ничего не смогла с этим поделать.

- Ир, - я прижала сильнее телефон к уху, очередной раз подумав, что Иркина осторожность превзошла саму себя. – Ты просто преувеличиваешь.

- Я просто переживаю за тебя подруга. А лишняя бдительность никому не помешает. Ладно. Держи меня в курсе.

А я приготовила солянку, сообщила, что обед готов и у Леона сегодня последняя перевязка.

Я разматывала бинт, когда он смотрел мне в глаза. Смущенно прятала взгляд и тоже не могла сдержать улыбки. Когда обработала рану, он прикоснулся своей ладонью к моей щеке. Я застыла с ножницами в руках и куском отмотанного бинта, потому что откуда-то знала, что Лео хотел меня поцеловать. Я тоже сильно этого хотела.

Не помнила, как он сорвал с меня одежду, как подхватил на руки и утащил на мой… На наш диван. Голова шла кругом. Все как в каком-то сказочном сне. Все будто происходило не со мной. Лео был нежен и внимателен, словно распускал лепестки тех самых роз и которые не помещались ни в одну вазу. Бог мой причем тут розы! Я просто не могла ни о чем думать и отдалась воле чувств, которые захлестывали до самых кончиков пальцев.

Сначала мы долго лежали в постели и Леон без конца проводил рукой по моей груди. Затем вспомнил про солянку, быстро подскочив пошел на кухню.

А поздним вечером, когда по очереди загорались фонари мы пошли гулять. Вдвоем. В нашем парке через дорогу, где обычно выгуливали собак или прогуливались молодые мамы с детскими колясками.

В его пиджаке наброшенном мне на плечи было тепло. Изнутри пахло телом Лео, его до боли знакомым парфюмом, тонкие ноты шафрана и цитруса преследовали меня по пятам. Мне нравился этот запах, нравилось это тепло с какой-то неподдельной сексуальностью и желанием стремиться только вперед. Да, Лео мне казался слишком целеустремленным и решительным. Он быстро ставил цели перед собой и так же быстро находил способы их решения. Да, возможно Ира в чем-то права. Из Лео получился бы превосходный лидер, отличный бизнесмен, хороший стратег, но никак водитель. Но думать об этом совершенно не хотелось. Хотелось просто слушать свое сердце и наслаждаться этим прохладным днем. Точнее вечером, где мы медленно шли по аллеи. Лео слегка меня приобнял и я почувствовала его гладковыбритую щеку, когда его губы почти соприкоснулись с моими по спине пробежали огромные сороконожки. Не смотря ни на что мне было хорошо рядом с ним. Мне хотелось задержать это мгновение, хотя бы еще на секунды. Потому что нет ничего приятней, чем чувствовать его близость.

- Мне нужно будет съездить в командировку, - своей репликой он развеял розовые облака, которые сгущались в моих мыслях. Которые я себе уже напридумывала. Вот я варила борщ, вот мы с Лео смотрим сериал, а вот Лео ведет Мишку в садик.

- Какую еще командировку?

- У меня есть работа. Я отлучусь на недельку, потом вернусь.

- У тебя ранение. Тебе нужно наблюдение врача и физиопроцедуры.

- Вот приеду и ты будешь продолжать меня лечить, - он снова поцеловал меня. – Приеду, купим Мишке игровую приставку, сходим в ресторан.

- Только не в ресторан, - я отрицательно закачала головой, вспоминая свою работу.

- Куда захочешь. Хоть прыжок с парашюта.

Глава 14

Какая еще командировка? Это никак не укладывалось в моей голове. Как уедет? Он ведь только появился в моей жизни.

Я обняла его за плечи и тихо прошептала, точнее почти процитировала Иркины слова, которая как мне показалось постоянно ожидала неприятностей от Леона.

- Я почти о тебе ничего не знаю.

- Я тоже, - он ответил мне взаимностью и поцеловал в губы. Меня снова ударило током. И эта мощная энергетическая волна пробиралась сквозь тело, мышцы, нервные сплетения, пробираясь до самой глубины души.

Нет, я никогда не влюблялась в своих пациентов. Такое со мной впервые. На работе у меня всегда все было ровно. Чисто деловые отношения, максимум флирт, который мог бы закончится отношениями, но если честно я всегда оставляла это на потом. На далекое будущее. Когда Мишка вырастет, поправится, закончит школу или поступит в институт. Но похоже где-то в моей системе произошел сбой. Головокружительный, сногсшибательный. Меня очень тянуло к нему и этой силе невозможно противостоять.

- Что ты хочешь узнать? – мы продолжали стоять в прихожей в обнимку. Лео не отпускал меня, крепко сжимая в своих объятьях.

- Хочу узнать, почему я не встретил тебя раньше, - с улыбкой ответил он.

- Наверное, всему свое время.

- Тогда нам нужно его наверстать, - он подхватил меня на руки, будто я какая-то пушинка и понес меня в зал. А потом мы вместе принимали ванну. Он массировал мои ступни и говорил:

- Ты очень красивая.

- Обычная.

- Нет.

- Твои глаза. Я никогда не видел таких глаз. Они ясные и счастливые.

- Потому что я сейчас счастлива. Рядом с тобой.

Единственное, что портило впечатление от происходящего - это Григорий. В последнее время он стал слишком навязчивым и преследовал меня почти по пятам.

Григорий встретил меня после работы. Было около девяти часов вечера, я спешила домой к Лео и Мише по пути забежав в супермаркет, купить пакет молока. Завтра хотелось с утра съездить на рынок, приготовить что-нибудь вкусное для них.

Сизые голуби гуляли по проезжей части. Они клевали семена, продолжая свой ничем необременительный променад. Григорий держал в руках букет пестрых ирисов и заправил в брюки темно-серую рубашку. Побрился, надушился древесным одеколоном, который перебивал аромат ирисов.

Когда я подошла ближе он нерешительно сказал привет.

- Гриш, ну сколько ты будешь тут торчать?

Он протянул мне подвявшие ирисы, а мне хотелось отправить их тут же на свалку. После шикарного букета, который принес Лео, эти цветы казались блеклыми и невзрачными, как и сам Гриша.

- Сколько нужно, столько и буду, - буркнул он и шмыгнул носом.

- Мне жаль твоего времени, - холодно ответила я и прошла мимо него вперед.

Он похоже поплелся за мной, я слышала за спиной его тяжелые шаги и его взволнованный голос.

- Я видел какого-то мужика у тебя на балконе.

Я резко остановилась и медленно повернулась к нему лицом.

Его серые глаза забегали из стороны в сторону. Если честно я не знала, что ему ответить. Мы жили по-соседству и мне не хотелось отвечать ему грубо, хотя он сам на это напрашивался.

- Гриш, это моя личная жизнь. И хватит обрывать грядки, - я снова перевела взгляд на цветы, дрожащие в его руке.

- Между прочим, я их купил, - он со всей силы закинул свой скромный букет в рядом стоящий мусорный бак и быстрым шагом направился к своему подъезду.

Я не долго смотрела в ему вслед. Что не происходит – все лучшему. Он еще обязательно встретит свою любовь. Просто всему свое время. Я же свою ждала целую вечность и уже казалось никогда не встречу. Но никогда не говори никогда. Все в этой жизни все случается, иногда очень неожиданно.

Я рада, что рана Лео затягивалась, но все равно с удовольствием ему прописала бы отдых и витамины. Он говорил, что его беспокоит сердце. Сильно стучит, когда я рядом. Я предложила сделать ему кардиограмму в нашей поликлинике, но он только бархатисто рассмеялся.

Поздней ночью, когда мы лежали в постели, а из открытого окна доносился стрекот сверчков. Я рассказала ему про то, как поступила в музыкальное училище. Как ехала в троллейбусе и от волнения чуть не проехала свою остановку. Хотя может не от волнения, а от того, что я не спала всю ночь, зубрила ноты. Я рассказывала ему о детстве, о бабушке, с которой мы любили печь пирожки с капустой, картошкой или сладкие, сдобные с яблоками из сорта белый налив. Она учила меня вязать спицами и крючком, а еще мне нравилось, когда она мне перед сном читала мою любимую сказку «Гуси-лебеди». Теперь это любимая сказка Мишки.

- Слушай, мне на рынок нужно. Я завтра с утра отлучусь ненадолго? – я сменила тему для разговора. На выходные мне хотелось замариновать мясо и запечь его в духовке.

- Можно мне с тобой? Я если честно никогда не был на рынке.

- Никогда?- я удивленно посмотрела на него. При томном свете ночника его черты продолжали оставаться все такими же мужественными. - А где же ты продукты покупаешь?

- Да я как то на этот счет не заморачиваюсь. В моем районе никогда не было рынков.