Развод на миллион: любовь или боль

ЛЕРА. 1 глава

– Дай! Мама! Дай! – просит сын, топая ножкой и выразительно посматривая на поднос, стоящий в духовке. Марк и Аврора очень любят картофель, запеченный с сыром и помидорами, но ужин пока не готов.

– Придется подождать, малыш, – говорю я ласково, но двухлетке незнакомо слово «ждать», ему нужно здесь и сейчас.

– Неть, дай! – требует он снова, начиная морщить маленький очаровательный носик, а я всеми силами стараюсь предотвратить истерику:

– Может быть, ты хочешь огурец или яблочко?!

– Неть! – хнычет сынишка и обеими руками вцепляется в ручку духовки, практически повисая на ней и рискуя обжечься.

– Марк, ужин еще не готов, придется подождать, прости... – говорю я уже более строгим голосом. – Скоро вернется с работы папа – вот тогда все вместе и покушаем! А пока ты можешь поиграть с сестренкой... – я с огромным трудом отдираю сына от духовки, но уже слишком поздно: он воет, бьет ногами и пытается вырваться... Что же будет, когда грянет кризис трех лет, если я уже в два с половиной с ними не справляюсь?!

– Валерия Максимовна, вам помочь? – выглянув из детской комнаты, участливо спрашивает Ева – наша постоянная няня.

Она сидела сегодня с Марком и Авророй, пока я была на маникюре, а сейчас уже прощалась с детьми, но без нее, кажется, я просто не успею приготовить ужин... Мне ведь еще надо помыть овощи и фрукты, нарезать зелень, достать и разлить по стаканам морс, а Марк, если я хоть на мгновение отойду от духовки, снова повиснет на ней с истерикой и воплями.

– Да, пожалуйста, – я киваю. – Мы доплатим за лишний час...

– Ну что вы, перестаньте, Валерия Максимовна! – хмыкает девушка. – Мне только в радость возиться с малышами... Все равно у меня сегодня свободный вечер, ничего страшного, если я проведу с вами еще пару часов...

– Хорошо, спасибо, – я улыбаюсь, и она уводит Марка в комнату. Некоторое время он продолжает орать и рваться наружу, а потом резко замолкает. Видимо, Ева смогла его чем-то отвлечь. Она у нас просто отличная девчонка, даже у меня не всегда получается сладить с собственными детьми, особенно под вечер, когда силы уже на исходе, а она справляется. В итоге – и дети ее любят, и мы с Сашей испытываем огромную благодарность.

За пятнадцать минут я успеваю сделать все, что нужно, достаю из духовки горячий поднос, оставляю ужин на тарелках в кухне, а сама бегу в прихожую: судя по звукам из открытого окна, Саша уже приехал с работы и паркует автомобиль во дворе дома. Я открываю ему дверь еще до того, как раздастся звонок, а он заходит и смеется:

– Вот это сервис!

– Окно в кухне было открыто, – улыбаюсь я.

– Ясно, – он кивает, а потом притягивает меня к себе: – Привет, рыжик.

– Привет, – я таю от его объятий и поцелуев, а потом он спрашивает:

– Где дети?!

– В своей комнате, с Евой.

– Она еще не ушла? – удивляется муж.

– Нет, согласилась задержаться, чтобы я спокойно приготовила ужин.

– Пойду поздороваюсь.

– Конечно, – я киваю.

Саша отправляется в детскую комнату, а я – в ванную, чтобы запустить стиральную машину. Пока мы ужинаем, белье как раз простирается, и перед сном мы с Сашей развесим его на сушилке...

На стиральной машине я обнаруживаю включенную радио-няню. Мы с мужем брали ее вчера ночью с собой, когда принимали ванну, а дети уже спали... Потом мы забыли ее забрать, потому что из ванны переместились сразу в постель и потом... От жарких воспоминаний у меня по всему телу ползут мурашки, а радио-няня тем временем передает голоса из детской...

– Аврора, хочешь собрать пирамидку с колечками? – спрашивает Ева.

– Да! – гордо соглашается моя дочка.

– Марк, а ты будешь нам помогать?

– Да! – вторит сестре мой мальчик.

Затем слышится скрип открывающейся двери.

– Александр Вениаминович, здравствуйте! – говорит Ева, а дети тут же бросаются к Саше:

– Папа, папа!

– Привет, мои сладкие!

Возня, объятия, поцелуи. Я слушаю все это с улыбкой, загружая стиральную машину, наливая в отсек гель и запуская нужный режим.

Потом дети, судя по всему, возвращаются к пирамидке, а мой муж и Ева оказываются совсем рядом с радио-няней, явно ее не замечая.

То, что я слышу дальше, повергает меня в ужас.

– Ты ко мне сегодня приедешь?! – шепотом, с придыханием спрашивает наша няня, а мой муж отвечает ей:

– Да, детка, я так соскучился по твоей горячей, влажной...

Дальше я не слушаю, резко сбрасывая радио-няню со стиральной машины и выбегая из ванной комнаты.

2 глава

Мой муж изменяет мне с няней наших детей! С девятнадцатилетней вертихвосткой, которая каждый день смотрит мне в глаза, улыбается и предлагает помощь! Разве это возможно?! Неужели я так слепа и глупа?!

Какой-то бред это все, честное слово...

Но ведь мне не послышалось!

Первая мысль – ворваться в детскую комнату и с порога высказать им обоим все, что я думаю.

Вот только что потом?!

Ева наверняка просто сбежит, испугавшись. Ей же девятнадцать, она студентка, сама практически ребенок!

А Саша... что он?! Будет отрицать?! Пойдет за ней следом?!

Так или иначе, никакого разговора сейчас не получится, мы только детей напугаем, а им нужно ужинать, купаться и спать. Аврора и Марк слишком маленькие, чтобы видеть и слышать, как ругаются важные для них взрослые.

Поэтому я замираю у входа в детскую и до боли закусываю губу, стараясь не представлять и не думать, о чем они там говорят шепотом за плотно прикрытой дверью... И ведь прямо при детях! Ничего не стесняясь!

Я возвращаюсь в кухню, чтобы налить себе стакан воды и немного подышать. Ева выходит из комнаты минуты через три, заглядывает ко мне:

– Валерия Максимовна, я пошла! – а я в ответ выдавливаю улыбку:

– Спасибо за помощь!

– Увидимся послезавтра? – спрашивает она.

– Да, конечно, – я киваю, вот только на самом деле очень сомневаюсь, что эта девчонка еще хоть однажды переступит порог нашего дома.

Когда за ней закрывается входная дверь, я иду в детскую, где муж возится на полу с детьми, и говорю ему:

– Саш, у меня голова разболелась... пойду прилягу... ты не против? Сможешь сам накормить Марка и Аврору ужином?

– Конечно, рыжик, мы справимся, – мужчина встает с ковра, где строил башню с дочерью и сыном, подходит ко мне, обнимает и целует в лоб, как ни в чем не бывало, а меня от одного его прикосновения бросает в дрожь.

Натянуто улыбнувшись, я отправляюсь в спальню, ложусь в постель, закрываюсь с головой одеялом и только тогда уже даю волю слезам.

Рыдаю совершенно молча, не проронив ни звука.

Мысли в голове несутся бесконечным потоком.

Саша меня больше не любит... он теперь с этой малолетней дрянью... как она могла... а как он мог?! Давно ли он с ней спит?! Только с ней или еще с кем-нибудь?! Они занимались этим в нашем доме или только у нее?!

Вдруг дети видели что-нибудь, что не должны?!

Что мне теперь делать?!

Нужно с ним обо всем поговорить... сказать, что я знаю... нужно потребовать развода... мы с детьми останемся втроем...

Боже, где мы будем жить?!

В конце концов, совершенно вымотанная, я засыпаю, и уже сквозь тревожный сон слышу, как Саша приходит в спальню, накормив, искупав и уложив детей, и ложится рядом. Меня теперь от одного его присутствия тошнит, поэтому я мгновенно просыпаюсь.

– Как себя чувствуешь? – заметив, что я открыла глаза, сразу же заботливо спрашивает муж, а я сажусь в постели и отползаю от него подальше, чтобы никак не соприкасаться, даже случайно... – Все нормально?

– Нет, ничего не нормально, – я с усмешкой качаю головой.

– В смысле? – не понимает Саша. – Голова так и болит?

– Сердце болит, – хмыкаю я.

– Принести тебе воды? Или, может, накапать лекарство?

– Лучше расскажи мне правду.

– Какую еще правду, рыжик, о чем ты?!

– Ты ко мне сегодня приедешь?! – повторяю я слова Евы, сказанные пару часов назад и услышанные мною через радио-няню. – Конечно, детка, я так соскучился по твоей горячей, влажной... – я мотаю головой, не в силах продолжить, а Саша как будто зеленеет от злости:

– Ты что, подслушивала?! – и мне кажется, что он вот-вот ударит меня.

3 глава

– Мне не пришлось ничего подслушивать, – говорю я и киваю на радио-няню, которую принесла с собой из ванной комнаты.

Саша косится на нее с ненавистью, словно это она – главный предатель в нашем доме, а потом снова смотрит на меня и вдруг говорит:

– Ты сама во всем виновата, рыжик!

– Что?! Я виновата?! – опешив от такой наглости, переспрашиваю я, округляя глаза и не понимая, что он вообще имеет ввиду.

– Ну а кто привел в наш дом эту чертову Лолиту с невинным взглядом олененка Бэмби, ангельской улыбкой и косичками?!

– Ты... ты... – я аж дар речи теряю, открываю и закрываю рот, как рыба на мели, и только через несколько мгновений снова обретаю способность нормально говорить: – Ты правда винишь меня в том, что я нашла нашим детям приветливую и недорогую няню?!

– Могла бы найти и дорогую! – фыркает муж. – Я зарабатываю пятьсот штук в месяц! Мы переехали из Читы в Москву, черт побери! Мы купили дом! Машину! Кучу всякой техники! Я дарю тебе Диор и Шанель! Но в няни нашим детям ты выбрала девятнадцатилетнюю студентку вместо того, чтобы взять женщину с опытом, с парой-тройкой образований и десятками рекомендаций! Лет под шестьдесят! А не юную девчонку, которая к тому же вечно ходит по дому в обтягивающей юбочке до середины колена! Я не железный, вообще-то!

– Но я... я... – не зная, что ответить, я просто молча выслушиваю все эти потоки грязи, что льет сейчас на меня мой муж, и – как он того и хотел бы, наверное, – действительно начинаю чувствовать себя виноватой.

Я-то была уверена, что у нас любовь, взаимоуважение, доверие! Что он и внимания не обращает на других женщин, тем более – малолеток! Поэтому у меня не было никаких сомнений и подозрений, что что-то не так!

Конечно, время от времени муж задерживался на работе, но мне казалось, что это совершенно нормально для молодого бизнесмена, чей проект как раз пошел в гору и требовал к себе много внимания!

Четыре года назад мы с мужем переехали из Читы в Москву, когда стало ясно, что покупательская способность читинцев не выдерживает никакой конкуренции, и надо перебираться в столицу, чтобы развивать бизнес.

Когда мой муж открыл первую кондитерскую в Москве, она довольно быстро привлекла к себе внимание столичных гурманов: варенье из одуванчиков и шишек, голубика со сливками, творожно-черемуховое печенье, шаньги со сгущенкой, урма, саламат, травяные чаи с маслом, солью и специями, довольно привычные для забайкальца, для коренных москвичей оказались чем-то новеньким и требующим внимания, так что они с удовольствием понесли моему мужу свои деньги. Через год он открыл еще одну кондитерскую, а к моменту рождения Авроры и Марка – еще три.

Денег было достаточно, чтобы жить хорошо, бизнес развивался, мой муж строил грандиозные планы по завоеванию ресторанной сферы, а я во всем поддерживала его и одновременно воспитывала наших детей...

Няню мы взяли, чтобы немного освободить меня, все-таки двойняшки – это непросто. Еву я практически сразу нашла по объявлению в интернете и, если честно, даже не подумала о том, чтобы поискать еще и выбрать кого-то возрастного и более опытного... Зачем?! Ева сразу поладила с детьми, у нее были отличные рекомендации от других клиентов, а мне и в голову не пришло, что они с моим мужем могут оказаться в одной постели, ведь у нас с Сашей все было хорошо, секс вернулся через три месяца после рождения детей, а я чувствовала себя уверенной в себе, красивой и любимой...

Вот только зря, как теперь выяснилось.

– Я подаю на развод! – говорю я твердо, а мой муж усмехается:

– Ну, попробуй. Не знаю только, на что ты рассчитываешь. Детей я тебе все равно не отдам. На какие деньги ты будешь их содержать?! Пойдешь работать помощником кондитера за пятьдесят-шестьдесят штук?! Смешно! Или вернешься к своим родителям в Читу, чтобы Аврора и Марк росли там, в холодном климате и при отвратной экологии?! Ну уж нет!

Я мысленно фыркаю: ну конечно, своих-то родителей он перевез в Москву еще год назад – а вот до моих руки пока не дошли... В итоге – мне в столице и пойти-то особо не к кому, разве что к подруге, которая тоже когда-то переехала из Читы и работает теперь графическим дизайнером.

– В любом случае, я с тобой не останусь, – говорю я.

Саша фыркает:

– Посмотрим, – а потом встает с постели и выходит из спальни.

Через несколько минут хлопает входная дверь. Он ушел. От громкого звука просыпаются и начинают плакать дети. Я падаю лицом в подушку.

4 глава

Провозившись с детьми, я засыпаю только к четырем часам утра, стараясь не думать при этом, что пока я качаю на онемевших от тяжести руках то Аврору, то Марка, мой муж где-то на другом конце Москвы кувыркается в постели с девятнадцатилетней потаскушкой, которая строила из себя святую невинность, а на самом деле, как выяснилось, раздвигала перед ним ноги...

Саша так и не возвращается домой: видимо, отправляется на работу сразу из дома Евы... неужели у девчонки есть своя квартира?! Вот я в девятнадцать лет жила с родителями на окраине Читы! Саша даже не спрашивает, как дети... Ладно, я, но дети! Он всегда интересовался, как они спали, когда проснулись и как позавтракали... Но не сегодня.

Я действую чисто на автомате, потому что сил быть включенной мамочкой сегодня просто нет. Привычно переодеваю Аврору и Марка и умываю, потом усаживаю за стол и варю кашу, режу фрукты, наливаю сок.

К счастью, дети ведут себя довольно спокойно, словно чувствуют, что я не смогу вынести сегодня их истерики и требования собрать порезанное на дольки яблоко обратно в целое или разделить перемешанные кашу и джем.

После завтрака я решаю отправиться к Инне Борисовне и Вениамину Александровичу – родителям Саши. Предварительно звоню им, чтобы спросить, готовы ли они меня сейчас принять, получаю положительный ответ и начинаю собирать детей и собираться сама. Благо, на улице начало октября, еще достаточно тепло, и закутываться особо не нужно.

Вообще, с родителями мужа у меня прекрасные отношения, поэтому я очень надеюсь, что они встанут на мою сторону.

В конце концов, какой матери или какому отцу будет приятно узнать, что их сын – предатель и изменник, который предпочел верной жене и матери своих детей какую-то доступную малолетку?!

Вот только Инна Борисовна и Вениамин Александрович, к сожалению, не оправдывают моих ожиданий.

– Ну а чего ты хотела, милая? – участливо спрашивает у меня свекровь, а мне противно от одного только звука ее голоса. – Он ведь молодой мужчина, у него кровь кипит и есть определенные потребности... а ты, наверное, вся в заботе о детях и после родов еще в себя не пришла... Посмотри на себя: лишние килограммы, круги под глазами, усталый вид! Разве нормальный мужчина захочет с такой в постель ложиться?! А ты еще и спровоцировала его сама, пригласила молодую девчонку в дом... Я совсем не удивлена.

Какие еще, к черту, лишние килограммы?! Я до беременности весила пятьдесят, сейчас – пятьдесят четыре! И это я двойню выносила и родила, на минуточку! Круги под глазами, усталый вид?! А как еще может выглядеть молодая мамочка, у которой на руках две двухлетки?!

И при чем тут его потребности?! В сексе у нас все отлично было! Не далее как позавчера у нас была сумасшедшая ночь! Я своему мужу не отказываю, и голова у меня каждый вечер не болит! Я и сама люблю секс!

Вот только, конечно, всего этого я не говорю Инне Борисовне, потому что я изначально ждала от нее другой реакции, а теперь мне стыдно и противно, хочется просто встать и уйти...

А тут еще и Вениамин Александрович включается, говоря назидательным тоном, словно он – мой отец:

– Ты пойми, дочка, мужчина – существо полигамное. Как только перед ним появляется красивая попка – он стремится ее обладательницу уложить в койку, понимаешь?! А женщина – существо моногамное, она должна домашний быт вести и детей воспитывать... Так с давних времен повелось. Ты уж не обессудь... Я сына своего не оправдываю, но понять могу. И ты пойми. Не разводиться же теперь, честное слово, из-за какой-то профурсетки.

Что значит – не разводиться же?!

Очень даже разводиться!

5 глава

– Милая, нужно быть немного терпимее к мужским слабостям, – снова наставляет меня Инна Борисовна, а я уже думаю, как бы поскорее свалить из этого дома... – Ну подумаешь, загулял! Ничего не поделаешь, со всеми бывает. В остальном-то он ведь тебя очень любит и заботится, верно?! И даже с собой в Москву взял! А ведь мог и не брать... Думаешь, на молодого талантливого бизнесмена не нашлось бы в столице красивых девушек?! А он тебя выбрал! Ты должна быть благодарна ему и гордиться, что у тебя муж такой!

– Какой – такой?! – фыркаю я. – Предатель?!

– Ну почему же сразу предатель, Лерочка! – волнуется свекровь, подливая мне горячий чай в чашку, пока я смотрю на нее с мрачным видом и не могу поверить в такое лицемерие. – Он разве бросил тебя?! Разве сказал, мол, выметайся, а я с другой жить буду?! Ничего подобного! Он с тобой живет! А что с девчонкой той развлекается – это ничего, крепче семья будет!

– Не будет, – я качаю головой и встаю, чтобы наконец собрать детей и отправиться домой...

– Подашь на развод – ничего не получишь! – предупреждает меня Вениамин Александрович, но я его уже не слушаю: совершенно ясно, что в этом доме я никакой поддержки не получу. А значит, нужно просто уходить.

Родители мужа еще пытаются что-то говорить, убеждать меня, уговаривать, но я набрасываю курточки на Марка и Аврору, сама надеваю пальто, беру рюкзак, коляску и выхожу из их квартиры.

В глазах стоят слезы.

Я совершенно не понимаю, что мне делать и куда пойти...

К сожалению, собственных накоплений у меня практически нет. С тех пор, как мы переехали в Москву, я на работу официально не устраивалась, только Саше с открытием первых кондитерских помогала, а потом забеременела, родила двойняшек и стало вообще не до того...

Мои родители все еще живут в Чите – муж собирался помогать с их переселением в Москву, но руки пока не дошли, а теперь и не дойдут уже, – близких друзей в столице у меня тоже нет, только Марина – тот самый графический дизайнер... но она, кажется, живет с парнем, и я вообще не уверена, что она сможет меня принять.

Тем не менее, я решаю хотя бы попробовать. Добираюсь до дома, переодеваю детей, отпускаю их играть, а сама звоню приятельнице.

Она довольно быстро берет трубку:

– Привет!

– Привет, Мариш, – говорю я. – Ты прости меня, пожалуйста, что я так сразу, но... ты не сможешь меня с детьми приютить на несколько дней у себя?!

– Ой, а что случилось?! – спрашивает Марина.

– Долгая история, но если в паре слов – с мужем разводиться собираюсь.

– Ого! Мне казалось, что у вас очень крепкая семья...

– Мне тоже так казалось, – горько усмехаюсь я. – Но оказалось, что у него есть любовница... наша няня!

– Ничего себе! Какой кошмар! Ну... у нас две комнаты, мы с Игорем живем в одной, а ты с малышами можешь занять вторую...

– Спасибо, спасибо огромное! – благодарю я. – Как только у меня появятся деньги – я тебе дам, сколько скажешь!

– Да ну, брось, – отказывается Марина. – Мы ведь с тобой из одного маленького города в столицу переехали, теперь должны помогать друг другу...

– Ладно... спасибо, спасибо! – я кладу трубку, а потом вдруг слышу щелчок в замочной скважине входной двери.

Саша что, уже вернулся с работы?! Почему так рано?!

6 глава

Оказывается, что это всего лишь наш постоянный клинер, о которой я совершенно забыла. Маша приходит два раза в неделю, чтобы сделать генеральную уборку дома, все пропылесосить, помыть полы и убраться...

Поздоровавшись с женщиной, я иду собирать чемоданы, так как прекрасно понимаю: мне нужно переехать, пока муж на работе, потому что когда он вернется домой – меня, может, и выпустит, а вот детей точно нет...

Потом я делаю вещь, за которую сама себя возненавидела бы всего лишь пару дней назад... Но сейчас это – просто необходимость. И если уж Саша поступил со мной, как с человеком, который ничего для него не значит, то я имею полное право на то же самое... Я отправляюсь в нашу с ним спальню и открываю сейф, спрятанный за огромной картиной.

Вообще-то, это мой сейф, здесь хранятся драгоценности, которые дарил мне муж на наши годовщины, на мой день рождения, восьмое марта и новогодние праздники... да и просто так тоже... Он всегда был щедрым.

Интересно, дарит ли он теперь что-нибудь Еве?!

Впрочем, неважно.

Я быстро сгребаю все, что есть в сейфе, в свою сумку, чтобы завтра отнести драгоценности в ломбард и выручить хоть немного налички.

Потом заказываю такси до дома Марины, прекрасно понимая, что это наверняка будет моей последней тратой с карты Саши, ведь узнав, что я ушла из дома, он сразу же отвяжет ее от всех моих приложений: такси, онлайн-магазинов и сервисов доставки продуктов. Между тем, на моей собственной дебетовой карте – всего семь тысяч рублей... Не разбежишься.

– Валерия Максимовна, а вы куда собрались?! – с любопытством спрашивает Маша, когда я вытаскиваю в прихожую огромный чемодан, где три четверти от всего места занимают детские вещи, а моего – совсем немного.

– Ну... будем считать, что в незапланированное приключение, – хмыкаю в ответ, потому что одинокая женщина с двумя маленькими детьми на пороге кризиса трех лет, без денег и почти без помощи – это то еще приключение...

– А когда обратно?!

– Надеюсь, что никогда.

Маша наверняка все понимает, но решает не вмешиваться, и мы с детьми покидаем дом, такой красивый и просторный, к которому я еще даже привыкнуть не успела после маленькой родительской квартирки в Чите.

По дороге дети засыпают, так что когда мы добираемся до дома Марины, мне приходится просить подругу помочь перенести малышей в квартиру.

Справляемся мы довольно быстро, а таксист по доброте душевной даже помогает нам затащить в квартиру чемодан.

– Спасибо! – благодарю я, стараясь не забывать о том, что в мире все-таки есть хорошие и порядочные люди... не все такие, как мой муж.

Между тем, Саша звонит мне часа через три. Видимо, как раз вернулся домой и обнаружил, что ни меня, ни детей, ни наших вещей там больше нет.

Я беру трубку, и он сразу рычит так, что у меня закладывает уши:

– Ты охренела, что ли?! Где мои дети?!

– Марк и Аврора рядом со мной и в полной безопасности, – говорю я.

– Где вы, черт возьми?!

– А вот этого я тебе не скажу, уж прости...

– Тебе делать больше нечего?! Возвращайся домой!

– Нет, – говорю твердо. – Я не буду жить с предателем, и дети мои не будут...

– Это мои дети! Верни их немедленно, или я тебя уничтожу!

Сердце пропускает удар от таких ужасных слов, но я остаюсь при своем мнении:

– Я подаю на развод.

– Ты останешься ни с чем! – рыкает он. – Я раздену тебя до нитки, ни копейки не дам, поняла?! А самое главное – я отберу у тебя детей!

САША. 7 глава

– Котик, мне так жаль, что твоя жена обо всем узнала... – сладким голоском воркует Ева, пока мы с ней лежим обнаженные на кровати в гостиничном номере, который я снял, чтобы мы могли провести вместе ночь...

Ева учится на втором курсе педагогического университета и живет с родителями. Время от времени мы встречались у нее или у меня, когда Леры и детей не было дома, но чаще всего я снимал дешевый номер в гостинице с почасовой оплатой. Три-четыре часа, сплетаясь телами на мятом белье, – и мы разбегались по своим делам: я – к жене и детям, Ева – к родителям и друзьям.

Девчонка мечтала об отпуске на средиземноморском побережье, бриллиантовых колье и брендовой одежде, и я обещал ей это все: когда-нибудь... Но на самом деле, тратиться в ближайшее время не собирался.

Я только-только начал хорошо зарабатывать, бизнес пошел в гору, на счету появились первые миллионы, но я не планировал вкладывать деньги в пафосную малолетку. Ева была хороша в постели и... и все, собственно. Больше эта девятнадцатилетняя малышка ничем похвастаться не могла: ни умом, ни чувством юмора, ни талантом к зарабатыванию денег, ни желанием создать семью и подарить мне наследника... она была пустой красивой куклой.

Именно поэтому я не планировал уходить от жены. Лера была умницей и красавицей, она помогала мне раскрутить бизнес, потом родила мне детей... зачем мне было бросать такую чудесную девушку?!

Вот только Лера узнала о моей измене – и словно с ума сошла. Сказала, что хочет развестись со мной, а потом и вовсе забрала детей и свалила в туман. Меня это жутко выбесило. Я позвонил ей и высказал все, что думаю. Сказал, что оставлю ее без копейки денег, что заберу у нее детей.

Но если честно – я и развод ей давать не планирую. Есть миллион способов это отсрочить, особенно если учесть, что у нас двое маленьких детей.

И для начала я попрошу три месяца на примирение, а чтобы суд не отказал – дам немного денег судье. Ведь это даже не взятка, а так – небольшой дар за то, что он попытается сохранить нашу с Лерой семью...

– Ты думаешь, она согласится? – спрашивает Ева.

– Ну... у нее не будет выбора, – я пожимаю плечами и глажу ее плечо, еще влажное после безумного секса и блестящее в свете неоновой лампы.

– Ты все еще ее любишь? – девушка поджимает губы.

– Я хочу, чтобы мои дети росли в полной семье, – говорю я. – А остальное тебя волновать не должно.

Мужская любовь – это поступки, а не чувства и эмоции. Я ведь взял Леру замуж, забрал с собой в Москву, обеспечиваю ее, помогаю поднять на ноги наших общих детей, купил дом и машину?! Значит, люблю. А все эти сюси-пуси с саморефлексией – это не мое. Не буду я, лежа в постели со своей любовницей, распинаться о том, как сильно люблю жену... это глупо.

– Но меня волнует, – говорит Ева. – Мне казалось, что между нами все серьезно... Ты говорил, что бросишь жену ради меня.

Ха! Ну да, говорил в порыве страсти... мало ли что я там говорил!

– Не сейчас, детка, – отмахиваюсь я.

– Разве сейчас – не самый подходящий момент?! – спрашивает она. – Твоя жена уже знает об измене, хочет развода, так отпусти ее... Вы все равно давно не спите вместе...

О, еще одна ложь, которую я наболтал ей, чтобы уложить в постель... На самом деле, в сексе у нас с Лерой все очень даже ничего. Хотя до высот, которых мы достигаем с Евой, конечно, еще добираться и добираться...

– Давай закроем тему, – прошу я, девчонка морщится, но я быстро затыкаю ее поцелуем и, поглядывая на часы – у нас еще есть время! – подминаю ее под себя, чтобы задать жару...

ЕВА. 8 глава

Саша думает, что я просто очаровательная дурочка, и меня легко обвести вокруг пальца. Что я миленькая маленькая глупышка, которая мечтает о красивой жизни и поэтому его, перспективного богатого папика, зацепила. А он меня поимеет и бросит... ага, щас! Я не стала бы спать с женатиком просто так, без перспективы хорошенько зацепиться и остаться в его жизни.

Пару лет назад я закончила школу и тогда еще была наивной малышкой, которая верила в прекрасное далеко и в то, что сможет сделать мир лучше. Вот только довольно скоро мне стало понятно, что наш мир – та еще яма, если нет денег и связей. Я поступила в педагогический – просто чтобы родители отвалили, – и сразу принялась за поиски мужчины, который меня обеспечит.

Сначала мне попадались какие-то совсем уж неудачные варианты: либо глубоко женатые – по десять, двадцать лет, – либо извращенцы, либо тупо старые. Мне девятнадцать лет, черт возьми, я хочу молодого и красивого мужика с бицепсами и кубиками пресса на животе!

Более взрослая и опытная подруга посоветовала мне попробовать устроиться няней в какую-нибудь богатую молодую семью, я послушала ее и уже с третьей попытки попала к Малиновским – Александру Вениаминовичу и Валерии Максимовне. Потом оказалось, что у них двойня, очаровательные малыши, с которыми я сразу нашла общий язык... и понеслось!

Саша от меня голову потерял!

Выяснил, где я живу, стал посылать букеты и сладости, позвал выпить вместе кофе – под предлогом того, чтобы обсудить воспитание Авроры и Марка, – потом пригласил в ресторан, потом снял нам номер в отеле...

Сначала я думала, что все на мази, скоро он бросит свою женушку – и я стану единственным аленьким цветочком в его жизни.

Но нифига: постепенно букеты стали реже, рестораны – дешевле, а отели и вовсе сменились какими-то задрипанными гостиницами. Я поняла, что он спит со мной, тупо удовлетворяя свою похоть.

Между тем, шли месяцы, его доход рос день ото дня, бизнес активно развивался, и я понимала: если брошу его – мне будет жаль потерянного времени и сил, которые я потратила, соблазняя и ублажая этого мужчину.

Начинать все заново не хотелось – и тогда я придумала план.

План состоял в том, чтобы как будто бы случайно раскрыть Лере нашу с ее мужем связь и одновременно от него забеременеть. Тогда Саша будет вынужден считаться с моим мнением, дети для него – святое, это я поняла еще при первой встрече, когда наблюдала, как он возится с дочерью и сыном.

Я стала специально провоцировать Сашу на откровенные разговоры, зная, что Лера может услышать все через радио-няню, и вот – на вторую неделю моих попыток все действительно произошло!

А сегодня, возможно, сработает и второй пункт плана, ведь я приехала в гостиницу с презервативами, которые предварительно специально проколола тонкой швейной иглой... Теперь главное – чтобы ничего не сорвалось!

Ну и самое главное: у меня есть план на крайний случай. Я очень надеюсь, что мне не придется им воспользоваться, но если придется... Саше будет очень нелегко. И лучше бы он сделал все, как я хочу, по доброй воле...

ЛЕРА. 9 глава

На следующее утро я встаю в семь часов. Честно говоря, с огромным удовольствием поспала бы еще немного – у меня нет сил ни физически, ни морально, особенно после вечерних угроз мужа, – но Аврора, а потом и Марк начинают ворочаться, хныкать, и как бы я ни пыталась убаюкать их обратно, они просыпаются. Мне приходится идти с ними умываться и чистить зубы.

В ванной комнате я натыкаюсь на Игоря – он собирается на работу.

– Доброе утро, – мужчина кивает и искоса рассматривает меня явно оценивающим взглядом. Меня это немного смущает, но я понимаю, что любоваться здесь нечем: я в смешной закрытой пижаме с котиками, босая, растрепанная, сонная, с отекшей после сна физиономией, а самое главное – возле меня стоят две двухлетки... Картина, как мне кажется, весьма непривлекательная для мужчины, если только он – не отец этих двухлеток...

– Доброе, – говорю я в ответ, а потом обращаюсь к Авроре и Марку: – Дядя Игорь умоется – а потом мы, хорошо? Нужно немного подождать.

– Да я уже закончил, все нормально, – отмахивается мужчина и выходит из ванной комнаты, а я достаю привезенные с собой зубные щетки, детскую пасту и гипоаллергенное мыло, а потом помогаю двойняшкам устроиться на стульчиках возле раковины:

– Будьте осторожны, ничего не запачкайте, ладно?!

Дочка и сын кивают, но это вовсе не значит, что они все поняли, нужно следить за ними, не отрывая глаз, а то в следующий момент зубная паста может оказаться намазанной на шкафчик, а мыло – пролитым на пол.

Как раз, когда мы заканчиваем, в ванную входит Марина:

– Привет, ребята!

– Доброе утро, – улыбаюсь я, и мы обнимаемся. – Еще раз огромное спасибо, что позволила нам пожить у вас немного... Мне нужно дня три или четыре, чтобы разобраться со своей жизнью и понять, что делать дальше, и мы больше не станем вас стеснять. Либо на съемную квартиру переедем, если у меня хватит денег, либо... либо вернемся к моим родителям в Читу...

– В Читу?! – Марина ужасается. – Ну что ты... зачем?! Вы можете жить здесь, сколько вам будет угодно. Подашь на развод с мужем, устроишься на работу, определишь детей в сад... Переедешь на новую квартиру, когда будут средства, а до той поры – чувствуйте себя, как дома, пожалуйста.

Я улыбаюсь и искренне благодарю подругу, но при этом прекрасно понимаю, что Марина просто не может пока оценить всю сложность жизни с маленькими детьми: у нее-то их пока нет! К тому же, меньше суток прошло с момента, как мы приехали к ней и Игорю. Совсем скоро мои двойняшки перевернут эту чистенькую, уютную квартиру вверх дном!

Так что нужно решать все свои вопросы поскорее и переезжать.

После завтрака я собираю детей, усаживаю их в коляску и отправляюсь с ними в ближайший ломбард: мне нужно сдать украшения, которые дарил Саша, и получить за них хоть немного налички... Само собой, я не рассчитываю на большую сумму, потому что прекрасно знаю, что оценщики часто занижают реальную стоимость драгоценных металлов, а уж о камнях и говорить нечего: более или менее ценятся только бриллианты, а изумруды, сапфиры, рубины и все остальное – мимо. Нередко их вообще не учитывают, особенно если в штате нет геммолога – специалиста по драг-камням.

Вот и сейчас оценщик долго и внимательно изучает принесенные мною драгоценности, а потом говорит:

– Вы же понимаете, что я могу заплатить вам только за металлы?! Вижу здесь золото – желтое, белое и розовое, – вижу серебро и платину... Но вот за камешки – нет, никак, простите... Ну, разве что за бриллианты.

– К сожалению у меня нет бриллиантов, – я пожимаю плечами.

Никогда не любила бриллианты, в основном выбирала изумруды, а то и вовсе полудрагоценные камни: топазы, аквамарины, гранаты, танзаниты и цирконы. Сашу это всегда удивляло – мол, все нормальные женщины мечтают о роскошных бриллиантовых украшениях! – но я не гналась за трендами и стереотипами, выбирала то, что нравится, по цвету и энергетике...

А теперь мне придется распрощаться со всеми моими украшениями...

В итоге за все мои многочисленные кольца, браслеты, цепочки, подвески, колье и серьги оценщик предлагает мне почти сто семьдесят тысяч рублей, и я, стараясь не думать о том, что на самом деле на покупку украшений было потрачено около половины миллиона рублей, согласно киваю:

– Да, отлично, спасибо.

Мы оформляем договор – и я получаю внушительный перевод на свою карту. Мне становится немного спокойнее. Да только много ли это – сто семьдесят тысяч рублей, когда у меня ни работы, ни помощи, и два маленьких ребенка?! Тем более в Москве?! Марку и Авроре нужны одежда и игрушки, средства гигиены и лекарства. Нам нужно снять квартиру, а если не выйдет – купить билеты в Читу. Деньги улетят в трубу с бешеной скоростью...

Конечно, можно попробовать устроиться на работу, но кто тогда будет сидеть с детьми?! Не факт, что получится быстро записать их в сад. А уж няню нанимать для таких малышей – это просто сумасшедшие траты...

Мы возвращаемся к Марине, чтобы пообедать. Ни подруги, ни ее парня дома нет, они на работе. Тем лучше: можно немного расслабиться, похозяйничать на кухне за приготовлением супа, позволить Авроре и Марку играть на полу и кричать... Честно говоря, им нужно расслабиться еще больше, чем мне: для таких малышей переезд – огромный стресс, новые люди, новая планировка, новые вещи, новые запахи... Интересно – но довольно тревожно.

10 глава

– Аврора, что ты делаешь?! – строгим голосом спрашиваю я у маленькой дочери, с огромным трудом сдерживая сильные эмоции: злость, гнев, желание шлепнуть ее по заднице... Прекрасно знаю, что это не поможет, знаю, что это только усугубит ситуацию, ведь в двухлетнем возрасте дети не понимают, что рисовать на стенах – плохо. Можно объяснять это, повторяя снова и снова, но в конце концов все равно найдешь где-нибудь, где нельзя, детские каракули.

– Исявать! – заявляет дочь гордым голосом и тянется, чтобы оставить очередной след на светло-кремовых обоях чужой квартиры.

– Нет, Аврора, здесь нельзя рисовать! – говорю я строго и забираю у нее фломастеры, которые она бог знает где нашла...

– Дай! – сразу начинает хныкать малышка. – Исявать! Мама, дай!

– Аврора, рисовать нужно в специальном альбоме для рисования, либо на улице, мелками на асфальте... но на стенах – нельзя!

Мои увещевания, разумеется, приводят к прямо противоположному эффекту: вместо того, чтобы успокоиться, отдать мне фломастеры и пойти обедать – между прочим, пюре уже остывает! – Аврора начинает рыдать и требовать фломастеры обратно. От ее громких криков у меня закладывает уши, а через минуту, посмотрев на сестру, к истерике присоединяется и Марк.

Я пытаюсь успокоить их и принять их боль: это очень, очень грустно, что нельзя рисовать на стенах фломастерами! В два года это кажется настоящей трагедией! Детская психика еще не созрела, чтобы принимать какие-то отказы, правила и несправедливость большого взрослого мира. Я все понимаю, но... боже, как же хочется просто лечь, уткнуться носом в подушку и уснуть! Теперь у меня нет никакой поддержки и помощи: ни мужа, ни няни. Это очень сложно – и я уже не уверена, что справлюсь...

Примерно через полчаса дети наконец немного успокаиваются: поскольку бумаги для рисования у нас нет, я вручаю им обычные столовые салфетки, а под них подкладываю клеенку, чтобы не запачкать стол. Пока Аврора и Марк рисуют, я кормлю их обоих с ложки пюре и салатом.

После обеда я укладываю детей на дневной сон и принимаюсь искать, чем бы оттереть детские рисунки с обоев. Мне очень стыдно перед Мариной и Игорем, хочется сквозь землю провалиться, а никаких рабочих средств для стирания фломастеров с обоев, как назло, в доме нет. Я пробую мыльным раствором, перекисью водорода, кислородным отбеливателем – ничего не помогает. При этом, я боюсь передержать и испортить обои еще сильнее...

В нашем доме мы использовали специальные фломастеры, которые стираются с любой поверхности, и все равно держали их подальше от детей, когда не планировалось заниматься творчеством, а тут я просто не уследила.

Через несколько часов, когда с работы возвращается Марина, я сразу же показываю ей художества своей дочери и прошу прощения:

– Мне очень жаль, что так получилось....

– Ну... – подруга поджимает губы. – Неприятно, конечно, но что поделать... Мы все равно планировали обновлять ремонт в следующем году.

– Если хочешь, можем купить рулон обоев – таких, какие у вас сейчас, – и переклеить этот угол, – предлагаю я, но Марина отказывается:

– Нет, это пыль, запах клея, трата времени и денег... Ничего страшного, правда, не беспокойся, Лер...

Я киваю, но вижу, что она расстроена. А это значит, мне нужно поторапливаться и скорее решать, что делать дальше.

На следующий день я подаю заявление на развод – но понимаю, что сам этот факт ничего мне не дает. Первое заседание назначат не раньше, чем через тридцать дней, а до этого времени нам с детьми придется как-то выживать.

– Наверное, мы с Авророй и Марком вернемся в Читу как минимум до первого заседания, – говорю я Марине.

Подруга возражает:

– Лер, это совсем не обязательно! Мы очень вам рады! Ты хотя бы подумай еще пару дней, ладно?!

– Ладно, – киваю я, но через два дня случается то, что резко все меняет.

Вечером Марина уезжает на корпоратив со своими коллегами, а я остаюсь дома с детьми и Игорем. Мы вместе ужинаем, а потом расходимся по своим комнатам: я – укладывать Аврору и Марка на ночной сон, а мужчина – заниматься своими делами... какими – мне совершенно не интересно.

Дети засыпают довольно быстро, хотя Аврора раз пять спрашивает:

– А де папаська?! – что значит «а где папочка?!»

– Он работает, занят, – отвечаю я, потому что ничего другого я двухлетней дочери рассказать не могу, увы... она не поймет.

Убедившись, что дети заснули, я пишу сообщение маме, а потом откладываю телефон и выхожу из комнаты на кухню: очень хочется пить.

Наливаю себе воды в кружку и сажусь за стол.

В этот момент в кухню входит Игорь:

– Ну что, уснули?!

– Да, – киваю я и вдруг понимаю, что мужчина снова рассматривает меня оценивающе, как тогда, несколько дней назад. Мне это совсем не нравится, и я торопливо встаю, чтобы уйти к себе, но Игорь меня останавливает:

– Куда же ты?!

– Очень устала, тоже лягу...

– Да брось! Неужели тебе не хочется хоть немного пожить, пока твои дети спят зубами к стенке?!

11 глава

Игорь приближается, как каменный истукан – огромный, непоколебимый, бесчувственный, – и меня начинает бить крупная дрожь.

Договариваясь с Мариной о том, чтобы пожить с детьми в ее квартире, я совсем не подумала, что здесь есть еще один жилец – Игорь. Мужчина был для меня просто фоном, просто парнем подруги, а оказалось, что он – настоящее чудовище и представляет опасность.

– Пожалуйста, не трогай меня, – умоляю я слабым голосом и выставляю перед собой обе руки, чтобы хоть как-то защититься. Конечно, если он набросится, я буду кричать и вырываться, но пока мне так не хочется будить и пугать своими воплями маленьких детей... Может, Игорь все же одумается?!

Но мужчина явно не планирует отступать: он хватает меня за запястья и пытается развернуть спиной к себе, чтобы заломить мне руки.

Я вскрикиваю снова и чувствую, как его сильное горячее тело прижимается к моему. Становится откровенно тошно...

А потом вдруг из прихожей раздается голос Марины:

– Эй, вы что, не спите?! – и Игорь сразу отпускает меня, отступая на шаг.

С облегчением выдыхая, я поправляю задравшуюся футболку, а мужчина нервно проводит пятерней по растрепавшимся волосам, и именно в этот момент Марина входит в кухню. Увидев нас, она хмурится:

– А что здесь происходит?! – а я невольно покрываюсь румянцем, потому что сразу понимаю, как все это может выглядеть со стороны...

Боже, какой позор!

Она ведь может подумать, что между мной и Игорем что-то есть...

– Мы просто разговаривали, – говорит мужчина, но в его голосе чувствуется растерянность.

Подруга переводит взгляд с него на меня, потом обратно, и хмыкает:

– Неужели! И о чем же вы говорили?!

– Мы говорили о... – начинает Игорь, и тут я не выдерживаю:

– Он хотел меня изнасиловать!

– Что?! – в ужасе округляет глаза Марина. Мне кажется, она сейчас рассмеется мне в лицо и скажет, чтобы я не наговаривала на ее любимого мужчину и немедленно выметалась прочь, но...

Игорь вдруг сдает себя сам, рыкая на меня:

– Что ты несешь, шлюха?!

Марина поворачивается к нему:

– Ты... ты... – до нее наконец доходит. – Так это правда?! Ты приставал к моей подруге?! Какого хрена, Игорь?!

Мужчина пытается оправдаться:

– Мы говорили о ее муже-изменнике, и я просто хотел поддержать ее, приобнять, чтобы утешить, а она...

– Он лжет! – выкрикиваю я, краснея от стыда и гнева.

На глазах Марины появляются слезы:

– Убирайся прочь!

– Куда?! – возмущается мужчина. – Куда я пойду посреди ночи?! Не забывай, что это съемная квартира! Одна комната – твоя, а другая – моя, ясно?!

– Убирайся! – повторяет Марина.

– Тогда ты должна возместить мне мою часть оплаты за октябрь!

Подруга бросается в прихожую, чтобы схватить там телефон, открыть банковское приложение и перечислить своему... видимо, уже бывшему парню сумму, покрывающую его часть месячной аренды.

– Все?! Доволен?! А теперь проваливай!

– Суки! – рявкает мужчина и уходит в комнату собирать свои вещи, а в другой комнате тем временем начинают рыдать проснувшиеся от шума дети.

– Прости... прости... – бормочет Марина и идет за мной следом.

– Ты очень вовремя пришла, иначе... не знаю, что бы было... – я качаю головой, и мы обнимаемся.

Через полчаса, когда дети засыпают обратно, а Игорь наконец уходит из квартиры, мы с Мариной садимся друг напротив друга в кухне.

– Спасибо, что поверила мне, – говорю я ей, с трудом представляя, что бы я делала, если бы подруга предпочла поверить своему мужчине. Меня наверняка вышвырнули бы из квартиры прямо посреди ночи с детьми и всеми пожитками. Пришлось бы в срочном порядке искать гостиницу... А уж дети, сонные, напуганные, дали бы мне жару, наградив многочасовой истерикой.

– Я и не поверила бы, может, но... это было не в первый раз, – признается Марина.

– В смысле?! – не понимаю я. – Он приставал так еще к кому-то?!

– Да, к моей новой московской подруге Виоле. Но тогда я поверила ему, а Виолу прогнала. Завтра нужно будет ей позвонить и извиниться...

– Боже... я так сочувствую тебе, милая.

– Мужчины – мудаки, – твердым голосом говорит Марина.

– Наверное, не все, но наши – точно, – киваю я.

– Теперь ты точно можешь остаться, одна я эту квартиру точно не потяну, придется съезжать и искать что-то попроще, а вот вдвоем...

– Какая стоимость аренды?! – спрашиваю я.

– Сорок в месяц плюс коммуналка тысяч десять, всего – пятьдесят.

– То есть, с меня двадцать пять тысяч?!

– Да.

– Мне подходит, – я киваю.

САША. 12 глава

Две с половиной недели спустя.

___

– Александр Вениаминович, расскажите, пожалуйста, планируется ли открытие новых кондитерских в Москве?! Сейчас их всего пять – это очень мало, учитывая размеры столицы! А ведь ваше варенье из одуванчиков, печенье с черемухой и травяные чаи с солью пользуются огромной популярностью среди москвичей, незнакомых ранее с подобными блюдами!

Симпатичная журналистка кивает, давая мне слово, а я смотрю прямо в камеру, которая снимает меня для столичного телевидения, и отвечаю:

– Конечно, мы планируем открытие новых заведений нашей сети. Могу даже сказать, что это будут не только кондитерские, но и полноценные кафе, где можно будет удобно расположиться большой компанией, чтобы отметить день рождения или другой праздник... да и просто отлично провести время. Локации, где скоро откроются наши кондитерские и кафе, – это, в том числе, Киевский вокзал, Большая Дмитровка, Цветной бульвар и даже Арбат.

– Ого! – восклицает девушка. – Как здорово! Радует, что вы расширяетесь! Скажите, Александр Вениаминович, а меню вы расширять тоже планируете?! Пока ассортимент вашей сети представлен в основном десертами, закусками и напитками, но, может быть, вы хотите познакомить москвичей и с другими блюдами забайкальской кухни?!

– Конечно, конечно! – повторяю я. – Традиционная кухня моего родного края богата на мясные блюда, наваристые бульоны, необычную выпечку, и все это мы планируем показать и дать на пробу любимым москвичам. Дайте нам немного времени – и мы непременно вас порадуем!

– Ну что же, последний вопрос, Александр Вениаминович, – улыбается красотка журналистка: – Как вы успеваете совмещать успешно развивающийся бизнес и семью?! Ведь у вас жена и двое маленьких детей!

– Оу! – говорю я, потому что не ожидал такого вопроса, и он мне откровенно неприятен. Но делать нечего, и я натягиваю на лицо доброжелательную улыбку: – Вы знаете, на самом деле, мне просто очень повезло с женой. Моя любимая Лера – не только отличная мама, которая легко справляется с детьми, но еще и талантливый повар-кондитер. Кроме того, у нее замечательные организаторские способности. Она помогала мне открывать первые кондитерские, и я ей невероятно благодарен...

– К новым заведениям Валерия Максимовна тоже приложит руку?!

– Думаю, что нет, увы... сейчас она решила полностью посвятить себя воспитанию наших детей – Авроры и Марка.

– Ну что же, уверена, что она вырастит их достойными таких талантливых родителей! – подводит итог девушка. – А вас, Александр Вениаминович, мы еще раз благодарим за такое прекрасное интервью и с нетерпением ждем встречи в ваших кондитерских и кафе!

– Спасибо, – киваю я с улыбкой, а через несколько мгновений, когда оператор дает отмашку – камеры выключены! – с облегчением срываю с себя микрофон-петличку и спрашиваю у журналистки: – Зачем был нужен последний вопрос, про семью?! Мне казалось, я пришел поговорить о бизнесе!

– Бизнесмен, который является при этом образцовым мужем и отцом, имеет больше шансов понравиться зрителю и продать свой товар, – говорит мне редактор программы, пока журналистка просто пожимает плечами... ну, конечно, с нее какой спрос?! Ей какие вопросы написали – те она и задает.

– Ясно, – хмыкаю я и встаю с места.

– Интервью выйдет в эфир через два дня.

– Отлично, спасибо.

– До свидания, Александр Вениаминович.

– Да, до свидания...

Я покидаю студию и отправляюсь домой, чтобы там засесть за разрешительные документы, арендные договоры, налоговые справки, сообщения в электронной почте и звонки: работы сегодня очень много.

Кроме того, на вечер у меня запланирована встреча с адвокатом. Юрий Викторович будет защищать мои права при разводе с Лерой. Он обещал, что выбьет мне как минимум еще месяц на примирение, а еще – потребует, чтобы жена не препятствовала моему общению с детьми.

Последнее – очень важный пункт: по сути, я уже несколько недель не видел Марка и Аврору. Я по ним соскучился, они по мне, я уверен, тоже. Решение Леры взять и свалить черт знает куда – это чистой воды самодеятельность, которую судья не одобрит, и мне это на руку. Может, я и не самый верный муж, зато отец – просто отличный: любящий, заботливый и обеспеченный. А что в финансовом плане может дать им Лера?! Нифига.

Я отвечаю на очередное электронное письмо, когда вдруг раздается звонок в дверь. Я открываю приложение видеодомофона на телефоне и вижу, что у ворот дома стоит Ева. Она в последнее время зачастила ко мне в гости, но конкретно сегодня я занят, и мы не планировали встречаться.

Отложив телефон, я спускаюсь вниз, к дверям, и отвечаю на звонок:

– Ты чего пришла?!

– Кажется, ты не слишком рад меня видеть, – дуется девчонка.

– Мы не договаривались на сегодня.

– А я тебе что, проститутка, чтобы приходить точно в то время, когда меня заказали?! – возмущается любовница.

Вообще-то, все примерно так и есть, но ей я этого не говорю, конечно:

– Прости, милая... Просто сегодня очень много работы, я занят.

ЕВА. 13 глава

– Ты – что?! – глаза у Саши округляются, взгляд невольно падает на мой живот, пока совершенно плоский, конечно... но это ненадолго, потому что я действительно беременна! И – что особенно важно, – действительно от него!

Была, конечно, крамольная мысль переспать пару-тройку раз с разными парнями из университета, чтобы увеличить шансы на зачатие – с ними бы и презервативы прокалывать не пришлось, ведь мои сверстники предпочитают прерванный половой акт, а с резинками у них «ощущения не те», – но я решила, что это слишком рискованно: Саша достаточно обеспечен, чтобы отправить меня на тест по определению отцовства... и что тогда, пытаться подменить пробирки?! Таких связей у меня пока нет, увы...

К счастью, все получилось и без помощи со стороны.

И теперь – Саша, держись!

– Я беременна! – повторяю бодро, стараясь казаться счастливой, а сама думаю: клюнет или нет?! Будет рад или пошлет к черту?!

– Ты совсем, что ли, охренела?! – рявкает мужчина, и я с горечью отмечаю про себя: увы, второй вариант.

– В смысле – охренела?! – делаю большие удивленные глаза, хлопаю ресницами, как обиженная кукла. – Я же не специально...

– Но мы с тобой занимались сексом только в презервативе!

– Презервативы, вообще-то, рвутся!

– Что-то я не видел, чтобы наши презервативы рвались!

Я хватаю телефон и пихаю ему буквально в лицо заранее подготовленную и открытую статью из интернета, где написано про вероятность забеременеть при визуально неповрежденном презервативе:

– Вот, смотри! Я специально читала, потому что тоже была в шоке!

Он торопливо пробегается глазами по тексту, а потом просто молча тащится, как старик волоча ноги, вглубь дома, открывает уже знакомый мне шкафчик с мини-баром, наливает в стеклянный стакан какое-то пахучее коричневое пойло и садится, обхватив голову руками.

Я, между тем, снимаю обувь, оставляю в прихожей пальто и, деловито придерживая ладонями живот, подхожу к нему:

– Ну ты чего... я думала, что ты будешь рад этой новости...

– Рад?! Ты серьезно?! – вспыхивает Саша. – Я на грани развода, у меня нанят адвокат, который должен доказать суду, что я – порядочный мужчина, верный муж и заботливый папаша, а связь с тобой – это нелепая случайность, а ты вдруг заявляешься ко мне беременной! Чему тут радоваться?!

– Значит, ты не планируешь с ней разводиться?! – я обиженно поджимаю губы, а Саша фыркает:

– Конечно, нет! Ради чего?!

– Ради наших отношений.

– Какие отношения, боже мой, Ева?! – он наконец показывает мне свое истинное лицо, и мне становится почти больно... Но больше – обидно: оказывается, я недостаточно хорошо его просчитала.

Я прекрасно понимала, что он будет сомневаться и метаться между нами, но рассчитывала все же склонить мужчину на свою сторону – через то, что Лера узнает о нашей связи, через мою беременность...

Но теперь я понимаю: он и не планировал с ней разводиться... вообще, никогда. По крайней мере, не ради меня.

А со мной он спал, как с бесплатной проституткой.

Конечно, это осознание меня чертовски злит, и я понимаю, что еще немного – и я пущу в ход свой план Б, и тогда Саше придется ой как непросто...

Но пока стараюсь сдерживаться, продолжая играть свою роль, как талантливая голливудская актриса в красивой мелодраме:

– Ты говорил, что любишь меня...

– При чем тут любовь?! – возмущается мужчина, я настаиваю на своем:

– Значит, ты не любишь?! – но он опять увиливает от ответа:

– Ева, наши отношения только начались, и я очень дорожу ими... – ага, хмыкаю я мысленно, только дорожишь ты не мной, а моим телом, которое я так послушно предоставляю тебе по первому же требованию... Но ничего: это больше не повторится. – Но я не хочу прямо сейчас разводиться с женой, – продолжает он. – Маленьким детям нужен отец – а если мы разведемся, Лера утащит их в Читу к своим родителям... Конечно, если что, мой адвокат будет добиваться единоличной опеки, но я собираюсь бороться за свою семью! Другая женщина и ребенок от нее – это не то, что мне сейчас нужно!

– И что же мне делать?! – спрашиваю я.

– Аборт, Ева, аборт!

Я сажусь напротив него и подпираю голову ладонью. Конечно, я подозревала, что поначалу он может отправить меня на аборт, и у меня были готовы возражения, но теперь я уже не уверена, что они могут сработать.

Тем не менее, я пытаюсь:

– Ты же понимаешь, что аборт – это вред для женского организма?!

– Не вреднее, чем роды.

– Может развиться бесплодие – и я никогда не смогу иметь детей.

– Вероятность этого очень мала... да и бесплодие современная медицина лечит просто отлично. Тебе всего девятнадцать – успеешь родить.

– Все равно, это – убийство... убийство твоего ребенка.

– Какой у тебя срок?!

14 глава

Я уже теряю надежду, но все же пытаюсь объяснить Саше:

– Ты ведешь себя, как напуганный семнадцатилетний школьник, который случайно заделал ребенка своей однокласснице и теперь прячется по углам, не зная, что делать, ведь стать отцом он совершенно не готов, а еще больше не готов рассказать о случившемся собственным родителям...

– Мне плевать, как я себя веду! – рявкает мужчина... нет, не мужчина, мальчишка! Я хоть и понимала, что рискую, но такой откровенной трусости и малодушия от него не ожидала, конечно. – Когда мы только начинали встречаться, я говорил тебе, что наши отношения нужны мне, чтобы расслабляться после тяжелой работы и отдыхать от жены и маленьких детей...

– Бо-о-оже... Да я твоих детей порой видала чаще, чем ты, – фыркаю я.

– Потому что я строю бизнес и зарабатываю большие деньги! – рявкает он. – Я вынужден жертвовать временем, проведенным с семьей, чтобы стать по-настоящему успешным бизнесменом, ясно?! И сейчас мне тоже все еще нужно немного поработать... А ты давай, в душ и в постель – марш!

– Ты мне что, приказываешь, что ли?! – уточняю я насмешливо, изогнув от удивления одну бровь, а он вдруг подскакивает, хватает меня за локоть, так что становится больно, и тащит в ванную комнату:

– Да, приказываю! Или ты думала, что придешь в мой дом, с жалобным видом выпятишь живот – еще неизвестно, беременна ли ты, а если беременна, от меня ли! – и я буду скакать под твою дудочку?! Не дождешься!

Я вырываюсь и, чувствуя, что мне становится немного страшно, говорю:

– Лучше я поеду домой.

– Ну уж нет! Пока мы не сходим вместе к гинекологу – никакого домой!

– Ты не имеешь права...

– Сейчас же закрой свой рот! – рыкает он, и эти слова становятся для меня последней каплей. Я понимаю, что не смогу добиться того, чего хотела, по-хорошему, а значит, придется пускать в действие план Б.

Но это завтра, в больнице. А пока я просто притворяюсь, что смирилась с его решением. Принимаю душ, переодеваюсь и прячусь в гостевой спальне, которую Саша выделяет для меня. Через пару часов приезжает курьер с доставкой из ресторана, и Саша приносит мне в комнату ужин.

– Спасибо, – говорю я мрачным тоном, и на этом наш с ним диалог на сегодня заканчивается. Поужинав и выбросив в мусор пластмассовые контейнеры из-под еды, я ложусь в постель, точно зная, что завтра Саша пожалеет обо всем, что посмел сегодня сказать и сделать.

Просыпаюсь я от громкого голоса над ухом:

– Давай, вставай, и поскорее! Через три часа у меня уже судебное заседание, а до этого нужно разобраться с твоей беременностью!

Я сажусь в постели, протираю глаза и смотрю на своего мучителя:

– И тебе доброе утро.

– Завтрак уже на столе, – сообщает Саша.

Я нехотя поднимаюсь с постели, шагаю босыми ногами в ванную комнату и там, встав перед большим зеркалом, с удовлетворением обнаруживаю синяки от мужских пальцев на своей руке – как раз там, где Саша вчера хватал меня в порыве ярости...

Быстро умываюсь, чищу зубы, потом делаю макияж – но не такой, чтобы выглядеть свежо, а наоборот, чтобы быть бледной, осунувшейся, даже заплаканной... Саша этого не заметит – а мне только на руку.

Завтрак – омлет с овощами, – тоже оставляю на тарелке нетронутым.

После этого Саша под конвоем выводит меня из дома, усаживает на заднем сидении своего авто и везет в платную гинекологическую клинику.

Я не дергаюсь, не сопротивляюсь, потому что знаю: мое время вот-вот придет, а пока нужно просто расслабиться и притвориться, что я смирилась.

В клинике Саша сразу направляется к администраторской стойке:

– Здравствуйте, нам нужно записать девушку на аборт, – а я стою у него за спиной, несмело выглядывая, с опущенным взглядом, несчастная, запуганная, маленькая девочка...

Девушка-администратор сразу замечает что-то неладное:

– Здравствуйте... А девушка сама не в состоянии общаться?!

Саша поворачивается ко мне и кивает:

– Давай!

– З-здрасьте, – заикаюсь я слабым голосом и картинно дрожу.

Мужчина смотрит на меня и ненавистью и шепчет на ухо так, чтобы слышала только я:

– Ты охренела, что ли, совсем?! Что ты из себя жертву строишь, а?! Давай, я сказал, быстро на аборт!

Между тем, администратор кивает:

– Доктор примет вас в кабинете номер шестнадцать. Проходите, пожалуйста... А вам мужчина, придется подождать в коридоре, – обращается она к Саше, и тот, сверкая глазами, говорит мне:

– Не пытайся увильнуть, ясно?!

Я ничего ему не отвечаю и проскальзываю в кабинет, где меня уже ждут женщина-доктор и ее помощница медсестра.

– Здрасьте, – говорю я снова и присаживаюсь на край стула.

– Доброе утро... Ева, верно?! – здоровается со мной доктор.

– Верно, – киваю.

15 глава

– Скажите, Ева, а вы не обращались в полицию?! – спрашивает доктор, и ее голос сразу становится более тихим, ласковым и сочувствующим.

– Н-нет... – я мотаю головой, и нижняя губа у меня подрагивает, словно я вот-вот расплачусь. В старших классах школы я пять лет ходила в театральную студию и даже думала поступать в ГИТИС, но не сложилось... Но вот актерские навыки остались при мне – и теперь оказались очень кстати.

– Почему?! Боялись, что он будет мстить?!

– Да... Девушка-администратор не сказала вам, кто он?!

– Хм... нет, – женщина морщится. – Какой-то депутат, что ли?!

– Нет, бизнесмен, и его уже даже называют будущим кондитерским королем Москвы, – сообщаю я шепотом, словно боюсь, что мой мучитель стоит под дверью и подслушивает. – Александр Малиновский, восходящая звезда ресторанного бизнеса. Несколько лет назад приехал вместе с женой из Читы и теперь строит в Москве свою империю... Я у него няней работала.

– Ева, давайте я посмотрю вас на кресле и сделаю УЗИ, а потом мы продолжим наш разговор, – предлагает врач.

– Окей, – я киваю и послушно иду за шторку, чтобы раздеться ниже пояса и устроиться в гинекологическом кресле.

Честно говоря, с одной стороны, мне и самой любопытно: сейчас я узнаю точный срок своей беременности. Но с другой стороны, я прекрасно понимаю, что никаких следов насилия гинеколог не найдет, потому что насилия не было.

К счастью, меня это не особенно беспокоит, ведь мой план Б – это вовсе не посадить Сашу за решетку, а заставить его принять меня и моего ребенка под риском потери репутации и бизнеса. Если в прессу просочится информация о том, что новый кумир всех московских любителей сладкого – изменник и насильник, который силой сделал ребенка девятнадцатилетней студентке, от него отвернутся и клиенты, и сотрудники, и инвесторы. Вряд ли моему несчастному любовнику понравится такое развитие событий.

– К счастью или к сожалению, я не вижу следов насилия при вагинальном осмотре, – говорит через несколько минут женщина-гинеколог, я одеваюсь, и мы возвращаемся за стол, где я продолжаю строить из себя маленькую напуганную девчонку. – УЗИ тоже пока не может определить беременность наверняка. Но я вижу эхогенное образование в полости матки, вероятнее всего, это и есть плодное яйцо, размер очень маленький, а значит, беременности примерно четыре недели. Подскажите, пожалуйста, Ева, когда у вас был первый день последней менструации?!

– Четвертого октября, – говорю я с готовностью.

– Ну, вот, значит, четыре недели, все верно. Сколько тестов вы сделали?!

– Пять.

– И все показали положительный результат?!

– Да.

– Ясно... Ладно, Ева, что вы планируете делать?! Сохранить беременность или сделать аборт?! Вы сами – чего хотите?!

– Я... я хотела бы сохранить ребенка. Аборт – это убийство.

– Но при этом вы понимаете, что этот... этот мужчина, ваш предполагаемый насильник, будет против?!

– Да...

– Я обязана направить вас к нашему психологу, чтобы он помог вам разобраться в себе, в ваших отношениях с господином Малиновским, помог пережить травму насилия и решить, делать вам все-таки аборт или нет.

– Конечно, я понимаю, – киваю.

– Вы по-прежнему не планируете подавать заявление в полицию?!

– Планирую, ведь теперь это касается не только меня, но и моего малыша, а я обязана его защищать.

– Хотите позвонить в полицию прямо сейчас, от нашего администратора?!

– Да, пожалуйста.

Мы выходим из кабинета вместе с доктором, и Саша, который до этого сидел в кресле и ждал меня, нервно покусывая ногти, сразу поднимается и решительно шагает ко мне:

– Ну что, на какое число тебя записали на аборт?!

– Мужчина! – врач встает между мной и Сашей, вытягивая вперед руку, чтобы меня защитить. – Отойдите, пожалуйста, и не мешайте нам работать.

– Что значит – отойдите?! – возмущается Саша, и на лице у него появляется выражение страха: он еще не знает, что я сообщила об изнасиловании, но подсознательно, видимо, понимает, что я его подставила.

– То и значит. Ева Альбертовна в вашей помощи больше не нуждается.

– Какого хрена происходит?! – рычит он бессильно, но сделать ничего не может. Ну а что тут сделаешь?! Не бросаться же ему на хрупких девушек-администраторов или на врача, которая заслонила меня своим телом.

Между тем, я подхожу к администраторской стойке, мне дают телефон, и я набираю на нем заветное «02». Когда после нескольких длинных гудков на том конце берут трубку, я сообщаю громко и четко:

– Здравствуйте, я хочу заявить об изнасиловании.

– Ты... что ты делаешь, дрянь?! – орет на меня Саша, не стесняясь ни сотрудников, ни пациентов клиники. – Ты меня что, подставить решила?! Какое еще изнасилование, дура?! Ты совсем умом тронулась, что ли?! Не было такого! Эй, вы все, ясно вам?! Она маленькая лгунья, вот и все!

Он в приступе такой неконтролируемой ярости, что у него аж слюни брызжут во все стороны, а глаза горят ненавистью, и я уверена, что все, кто его сейчас видят и слышат, верят не ему, а мне – маленькой запуганной девочке, которая наконец-то решилась за себя постоять.

САША. 16 глава

– Здравствуйте, я хочу заявить об изнасиловании, – наигранно-дрожащим голоском, но все же достаточно громко, чтобы услышали все сотрудники и пациенты клиники и особенно я, конечно, говорит Ева, и на меня сразу же накатывает просто неконтролируемая ярость: мне так и хочется взять эту наглую самоуверенную девчонку за волосы и хорошенько впечатать ее лицом в стену, чтобы неповадно было так себя вести, чтобы неповадно было покушаться на мою семью, мой бизнес и мою безупречную репутацию.

Одна ее выходка – глупая и совершенно необдуманная, – может стоить мне всего, чего я добивался столько лет... разве так можно?!

– Ты... что ты делаешь, дрянь?! – ожесточенно рычу я на нее и бросаюсь наперерез, но меня быстро останавливают, не позволяя приблизиться к Еве. – Ты меня что, подставить решила?! Какое еще изнасилование, дура?! Ты совсем умом тронулась, что ли?! Не было такого! – заявляю я, чтобы все меня услышали. – Эй, вы все, ясно вам?! Она маленькая лгунья, вот и все!

Вот только не похоже, чтобы невольные зрители этого дурацкого спектакля, организованного Евой, были на моей стороне. Сотрудники клиники и пациенты с явным презрением косятся на меня, перешептываются между собой, показывают пальцем, а какой-то молодой парень и вовсе с невозмутимым видом достает смартфон и направляет на меня видеокамеру...

В моей голове сразу пролетают дальнейшие пункты этого нежелательного сценария: как он выкладывает видео в интернет, оно собирает десятки тысяч просмотров, и на следующий день мне звонят партнеры и инвесторы и спрашивают: какого хрена, Александр Вениаминович?! – а постоянные клиенты отказываются покупать нашу продукцию...

Нет, так не пойдет.

Я направляюсь к парнишке решительным шагом:

– Эй, это статья номер сто тридцать семь уголовного кодекса Российской Федерации, нарушение неприкосновенности частной жизни, ясно тебе, видеоблогер чертов?! Выключи камеру и удали запись! Немедленно!

Парень меня как будто не слышит, только отступает на пару шагов, но продолжает снимать, а я продолжаю наступать на него, готовый вот-вот швырнуть его телефон о кафельный пол...

Но в этот момент передо мной вдруг вырастают два охранника: видимо, они были в другой части клиники, раз не пришли сразу, но теперь они здесь – а значит, проучить засранца не получится.

– Я засужу тебя, придурок малолетний! – кричу я ему из-за спин охранников, а один из мужчин уже пытается меня успокоить:

– Гражданин, вы ведете себя неподобающим образом и пугаете пациентов клиники. Пожалуйста, покиньте клинику, иначе мы будет вынуждены вызвать полицию и задержать вас до ее приезда...

– Ты опоздал, чувак! – смеюсь я нервно и тычу пальцем в Еву, которая стоит поодаль и смотрит на меня с выражением святого страдания на лице. Хороша актриса, ничего не скажешь! – Она уже вызвала полицию!

Тут вмешивается девушка-администратор:

– Да, мы уже вызвали полицию... И этого гражданина действительно нужно задержать до приезда стражей порядка!

– Ну, тем более... – кивает охранник и говорит мне: – Предлагаю вам пока побыть на нашем охранном посту.

– Чего, блин?! – фыркаю я и вырываюсь из его рук. – Вы издеваетесь, что ли?! Я никуда с вами не пойду! И вы не имеете никакого права меня задерживать! Вообще, у меня через два с половиной часа судебное заседание, мне некогда возиться с вами и объяснять полиции, что эта девчонка – просто маленькая лгунья, а я ни в чем не виноват и уж точно ее не насиловал!

– К сожалению, мы не компетентны для решения таких вопросов, – говорит мне мужчина. – Так что с полицией поговорить все-таки придется... – он деликатно берет меня под локоть, но тут я не выдерживаю, вырываясь снова и рыча:

– Ты что, слов русских не понимаешь, твою мать?! Не трогай меня!

Ева продолжает смотреть на меня, все остальные тоже пялятся и перешептываются, а тот проклятый парнишка продолжает снимать.

– Гражданин...

– Отвали! – я отталкиваю его, да так сильно и неожиданно, что мужчина едва не отлетает к стене. Ему на помощь сразу же приходит второй охранник, он перехватывает меня, а потом они буквально скручивают меня и тащат куда-то под десятками взглядов и несколькими объективами видеокамер.

Твою мать... какой позор!

Минут через двадцать, когда наконец приезжает полиция, и меня выпускают из маленького помещения для охранников, где было душно, мрачно и максимально некомфортно, я выдыхаю с облегчением:

– Наконец-то! Сержант...

– Лейтенант, – с важным видом поправляет меня страж порядка.

– Лейтенант, я хочу пожаловаться на...

– Боюсь, большинство здесь уже пожаловались... на вас. За нарушение порядка, за оскорбления, нападение и... изнасилование.

– О боже... – я закатываю глаза. – Не было никакого изнасилования.

– Зато все остальное точно было, это подтверждают свидетельские показания и видеозапись, сделанная одним из пациентов клиники.

– Надеюсь, эта запись не попадет в сеть...

– Что касается изнасилования – об этом тоже придется поговорить. Так или иначе, я вынужден задержать вас и попросить проехать со мной в отделение полиции...

ЛЕРА. 17 глава

Почти целый месяц мы с Авророй и Марком живем у Марины.

Впрочем, учитывая, что за квартиру мы теперь платим напополам, наверное, можно считать, что мы живем не у нее, а просто – вместе.

Финансово это выгодно и ей, и мне, а самое главное – с нами рядом больше нет мужчин, которые нас предали.

Малышей мне просто чудом удается устроить в государственный детский сад – в соответствии с пропиской. Кстати, территориально сад находится довольно близко к нашему с Сашей бывшему общему дому, но я совершенно уверена, что мой муж не будет устраивать рейд по детским садам в поисках Авроры и Марка... зачем, когда на первое ноября уже назначено судебное разбирательство – и там все будет решаться законным путем?!

Предварительно дети проходят диспансеризацию: параллельно справляясь с истериками и недовольством своих любимых двухлеток, я отвожу их на сдачу анализов, затем к лору, окулисту, неврологу, ортопеду, стоматологу и дерматологу, а затем – и к педиатру, который подписывает заключение и наконец выдает разрешение на посещение сада... довольно муторно, честно говоря, но делать нечего. Зато у меня сразу же ежедневно освобождается по три часа – и это время я со всей ответственностью трачу на поиски работы и хорошего адвоката по бракоразводным процессам.

Как ни странно, работа находится довольно быстро – помощником кондитера в небольшой кофейне, как и предсказывал Саша. Конечно, сорок пять тысяч в месяц – это сущие копейки по московским меркам, но хоть что-то... Половину я буду отдавать на аренду квартиры, а остальное тратить на продукты, транспорт и вещи первой необходимости.

Хорошо, что у меня теперь есть небольшая заначка... хотя это тоже ненадолго: нужно же будет как-то платить адвокату, когда он найдется...

С поисками адвоката все оказывается намного сложнее: трое из пяти, с которыми я встречаюсь, откровенно говорят, что не хотят связываться с моим мужем, потому что он – фигура довольно заметная, восходящая звезда московского ресторанного бизнеса, человек с деньгами и связями... если захочет – отнимет у меня детей и вообще все, что угодно. Дело заведомо проигрышное с моей стороны, так что моими адвокатами они быть не хотят.

Еще один говорит, что мне следовало бы простить мужа, ведь подобные измены в браке – это совершенно нормально, особенно когда дети такие маленькие и вечно мешают... Должен же муж хоть как-то расслабляться и отвлекаться! Меня просто поражает непрофессионализм человека, который так говорит... Неужели такие еще остались?! Видимо, да...

И только пятый адвокат в моем списке, Владимир Олегович Корр, сообщает, что готов взяться за наше дело:

– Конечно, я буду просто счастлив представлять вас, Валерия Максимовна! – говорит он с явным воодушевлением.

– Неужели?! – хмыкаю я, не очень понимая, к чему такой пафос, и глядя на него с подозрением, особенно после знакомства с предыдущими кандитатами... разве возможно, что он говорит искренне?!

– Сами подумайте: ваш муж и мой будущий оппонент – человек довольно заметный, и одержав над ним победу, я повышу свою профессиональную узнаваемость и авторитет... Но это не главное.

– А что же главное?! – я поджимаю губы.

– Главное – что я буду выступать на стороне добра. Моя профессия такова, что порой приходится защищать и не самых порядочных людей. В основном мне платят мужчины, те самые, которые сами изменяли жене, а теперь пытаются отсудить у нее детей и весь совместно нажитый капитал... В некоторых случаях я даже отказываюсь от работы: принципы не позволяют. Конечно, тогда я теряю деньги, но зато – сохраняю свою совесть.

– Вот оно что... – протягиваю я.

– Не беспокойтесь, Валерия Максимовна, уверен, что мы уничтожим вашего мужа и защитим ваших детей. Кроме того, возможно, вы захотите отсудить у него часть бизнеса?! Насколько мне известно, вы помогали создавать московские кондитерские с нуля, были рядом на каждом этапе...

– Верно, – я киваю, хоть и поверить не могу: он реально думает, что Саша позволит мне тяпнуть у него кусок бизнеса?! Да он скорее поперек ляжет, чем согласится поделиться со мной хотя бы частью своего капитала...

– Сейчас вы думаете, что это невозможно, но я докажу вам, что возможно, – улыбается мужчина, и я качаю головой:

– Окей... но мой приоритет – это дети.

– Конечно. Именно о них мы и будем говорить в первую очередь, на первом же заседании первого ноября...

Вот только первого ноября Саша по неизвестной там причине не появляется в суде. Мы ждем его пять минут, десять, полчаса... После этого судья ударяет молотком и сообщает о переносе слушания на неделю.

Владимир Олегович поднимается с места и говорит:

– Ваша честь, прошу вас обратить внимание, что моя подзащитная пришла вовремя и была готова к диалогу и обсуждению, а ее супруг, Александр Вениаминович Малиновский, на судебное заседание не явился и даже не поставил нас в известность о причинах отсутствия... О чем это говорит?! О его безответственности и явной незаинтересованности в судьбе его собственных детей...

– Принято, – кивает судья и поднимается с места, но в этот момент в зал суда вдруг влетает какой-то мужчина.

– Ваша честь... ваша честь!