Развод. Не предавай меня больше

Глава 1.

Сегодня я узнала, что муж уже давно мне изменяет.

Не дай бог никому узнать про это так, как довелось мне.

- Марк у себя?

Я намеренно прихожу к нему в офис за пять минут до конца рабочего дня. Отмазаться от разговора, ссылаясь на рабочую встречу, не выйдет.

Я кое-как привела себя в порядок и вот стою между столом секретарши и дверью в кабинет мужа.

Тело пронзает крупная дрожь, руки ледяные. А слёзы... слёзы я уже выплакала по дороге сюда.

- Да, у себя, - удивлённо подпрыгивает с места моя двоюродная сестра Алёна. – Ты в порядке? На тебе лица нет, Поля. У вас с Марком что-то стряслось? Можешь мне всё рассказать, если хочешь.

- Доложи ему, что я здесь, - не отвечаю на её вопросы, потому что мне тупо не до неё.

Марк взял Алёну на работу сразу же после того, как мы поженились. Решил помочь моей семье.

Мария Адамовна, мать Алёны и моя тётя потом несколько месяцев восхищалась тем, какой он великодушный. Ведь Алёне позарез нужна была работа, на тот момент она ушла из болезненных отношений и срочно нуждалась в деньгах.

- Ты уверена? – мнётся она. – Он и так не в себе весь день, злой, как сатана, - шёпотом добавляет она. - Работы накопилось столько, что он ещё долго будет занят.

- Уверена.

- Марк… Андреевич, тут ваша жена пришла.

Алёна замолкает, её длинные, накрашенные ресницы чуть вздрагивают, пока она слушает Марка в трубке телефона. Подмечаю, что она постоянно трогает волосы, пока говорит с ним.

Удивительно, что такая красавица, как она – одинока.

Чёрное каре подчёркивает тонкую шею, на которой красуется золотая цепочка, причём на вид далеко не из дешёвых. Неужели у неё появился ухажёр? Чего мне не сказала?

Белоснежная блузка контрастирует со смуглой от природы кожей и подчёркивает идеальную осанку. Ноготки длинные, алые, отстукивают нетерпеливый ритм на столе, пока она слушает моего мужа.

Алёна долго занималась бальными танцами, отсюда и осанка, и умение себя держать. Мужчины за ней всегда толпами бегали.

- Марк Андреевич, я понимаю, что вы очень заняты…

Сестра поднимает на меня взгляд и грустно мотает головой, мол «нет».

Я шумно выдыхаю, сжимаю ручки сумочки до скрипа кожаного изделия. Нет, до глубокой ночи, когда он, наконец, соизволит вернуться домой, я ждать не буду.

Срываюсь с места и иду к нему в кабинет тараном. Алёна подскакивает со стула и пытается меня отговорить. Жестом останавливаю её.

Опускаю руку на холодную дверную ручку и захожу в кабинет, тут же закрывая за собой дверь.

В полумраке кабинета горит монитор ноутбука, за которым сидит Марк.

Заметив меня, он недовольно качает головой.

- Ну? – поторапливает меня он.

- Когда ты меня разлюбил? И любил ли когда-нибудь вообще? – глупо, но почему-то я решаю начать именно с этих вопросов.

- Что за бабские сопли, Полина? Опять нытьё? – он массажирует переносицу, показывая, что я его утомляю.

- А по-моему, нормальный вопрос жены к мужу.

- Согласен, - кивает он. – Только брак у нас не нормальный, и как жена ты тоже, - он подбирает подходящее слово, - скажем так, не самый удачный вариант.

- Что?..

- Не прикидывайся. Выкладывай, зачем пришла, а то у меня работы до утра.

Впрочем, как я и ожидала.
Облизываю губы, собираюсь с мыслями и делаю глубокий вдох.

- Я всё знаю про твои многочисленные измены, но опускаться до сцены ревности не буду. Просто хочу развода.

Лицо Марка меняется. Он встаёт из-за рабочего стола, и опустив руки в карманы брюк, медленно подходит ко мне с наглой ухмылкой на лице.

- Хочешь развода? – бросает на меня оценивающий взгляд, словно я ничтожество. - Ты его получишь. Я буду рад избавиться от обузы.

- Надеюсь, перед тем, как ворваться в мой кабинет, ты прочитала условия брачного договора? Если нет, то я напомню: инициатор развода теряет всё. А учитывая то, что ты мне так и не родила, тебе не светят даже паршивые алименты. Ну, не передумала?

В ужасе смотрю на него и не могу даже моргнуть. Что за чудовище стоит передо мной?

- Даже не извинишься за измены? – дрожащим голосом произношу я.

- Мужику нужен секс. Мне, при нормальном режиме – каждый день. Я, в отличие от тебя, не фригиден.

Отшатываюсь от его слов, будто от пощёчины.

Я не фригидна! Да и как он может так бить меня словами? За что? Чем я ему так насолила?

- Марк, ты же знаешь, что это не так, - обнимаю себя руками, чтобы защититься. – Да и вообще, почему ты не спросишь, откуда я знаю?

- Мне плевать, знаешь ты или нет. А также откуда. Я не шифровался, вот поверь. А развод я тебе дам, сказал же. Можешь идти.

Опустив голову, я направляюсь к выходу, словно поверженный воин. Но огонь в груди никак не усмиряется. Наоборот.

- Айпад! – разворачиваюсь к пока ещё мужу. – Я нашла твою порногалерею на новеньком айпаде. Десятки видео с другими бабами. Как ты мог? - голос ломается и хрипит.

- И? – вскидывает волевой подбородок он.

Марк - красивый мужик. Сердце до сих пор екает каждый раз, когда вижу его. Высокий, темноволосый, спортивный. И поставить себя умеет. Умный и практичный. Не зря в тридцать в небольшим выстроил империю гостиничного бизнеса.

- Да так, - прижимаю к груди сумку, да покрепче. – Я возьму планшет с собой на развод, а если надо, то и в суд. Брачный договор я намерена оспаривать. Покажу всем, кто такой на самом деле Назаров Марк Андреевич!

- Не посмеешь, - его глаза опасно сужаются, а черты заостряются.

- Око за око, дорогой муж.

Получив свою капельку триумфа над предателем, я разворачиваюсь к двери и уже нажимаю на ручку, как Марк хватает меня и прижимает к стенке.

- Далеко собралась, дрянь?

- Руки убери, иуда! - вырываюсь из его захвата, вернее, пытаюсь. Ему моё сопротивление побоку.

- Верни айпад.

- Ни за что! – ещё сильнее прижимаю к себе сумку.

Марк хватает ремень и срывает его с плеча. Из-за резкого движения содержимое сумки опрокидывается на пол, прямо под ноги мужу.

Глава 2.

За несколько часов до ранее описанных событий.

- Мне пора, - сухо говорит муж и отворачивается от моих губ, не давая поцеловать себя на прощание.

С момента возвращения он ещё ни разу не дал к себе прикоснуться.

Про то, чтобы самому хотя бы обнять меня, я вообще молчу.

- Я тебя почти год не видела, - грустно говорю. - Ты из командировок не вылезал. Прилетел вчера ночью и сразу спать. Позавтракал без меня и вот уже уходишь?

В холодных глазах Марка я ищу хотя бы толику тепла, но там только лёд.

- Вот именно! - срывается он. - Я только приехал, а ты уже выедаешь мне мозг чайной ложечкой. Скажи мне, Полина, может, это всё из-за безделья? Так найди себе работу или вернись на учёбу. Займи себя чем-нибудь и отвали от меня, в конце концов.

Хлопая дверью, он уходит.

Отодвигаю кухонную занавеску и слежу, как у он идёт к своему внедорожнику, открывает дверь, забрасывает на пассажирское сиденье дипломат. И, скрипя шинами, уезжает на работу.

Возвращаю занавеску на место и медленно опускаюсь на стул.

Зря я его разозлила.

Марк прав. Он только приехал из длительной командировки. В сумме его не было дома почти год. Он приезжал раз в два-три месяца, и после непродолжительного отдыха снова срывался на авиарейс в другой конец страны.

Не удивительно, что он устал.

А тут я со своей нехваткой любви вешаюсь ему на шею.

Наверное, всему виной десять лет разницы в возрасте. Он мужчина зрелый, а мне всего лишь двадцать два. У него в голове важные приоритеты, такие как работа.

Мне же просто хочется быть любимой и нужной. Особенно в такое время, когда мама уже долгое время болеет и утешительных прогнозов не предвидится.

Да и гинеколог снова вынес свой неутешительный вердикт.

Мне стыдно признаваться в своём недуге мужу, не ожидала, что лечение так долго затянется. И как теперь начать этот разговор, я даже не знаю. Как объяснить, что я всё время нашего брака скрываю от него свой диагноз?

Это разрушит и без того шаткое доверие между нами.

Когда я нервничаю, то начинаю заниматься уборкой, с детства такая привычка. Будто раскладывай вещи по своим местам, я раскладываю по нужным местам и свои мысли.

Когда мы поженились, Марк нанял домработницу, чтобы та занималась делами по хозяйству. Через пару месяцев после свадьбы я взяла академический отпуск. Мужу сказала, что хочу посвятить себя отношениям и быту, а на самом деле надеялась на эффективное лечение. Думала, отдых поспособствует. Ошибалась.

В общем, домработницу я отпустила, теперь она приезжает только раз в неделю. В остальные дни порядок поддерживаю я.

Вот и сейчас, в какую бы комнату я ни зашла, всё прибрано и на своих местах.

Пока наконец я не натыкаюсь на чемодан Марка у стены в спальне.

Вот его то я и разберу. Когда Марк вернётся с работы, он, как любитель порядка, непременно оценит этот жест. Заодно и атмосфера между нами потеплеет.

Распределяя и складывая его вещи в шкаф, не могу удержаться и прикладываю ткань его рубашки к лицу. Вдыхаю. Тело тут же наливается теплом. Всё же как сильно я по нему скучала.

Порхая по спальне, я возвращаю вещи на свои места, на всё про всё у меня уходит минут двадцать, не больше.

И вот чемодан пуст. Я поднимаю его, застёгиваю и слышу глухой стук. Будто внутри чемодана что-то упало.

Странно.

Снова открываю его и ощупываю. Оказывается, во внутреннем кармане лежит айпад.

Новенький и блестящий. Без пароля.

У меня нет привычки трогать чужое. Но сенсорный экран считал прикосновение моего пальца и снял блокировку.

Из иконок на рабочем столе только одна «Галерея».

Может, он фотографировал объекты? Строительство гостиниц - сложный процесс. Многоуровневый. Зная дотошность Марка, могу предположить, что он решил отслеживать процессы. А заодно и фотографировал для отчётности.

Нажимаю на иконку, чтобы убедиться в своей версии.

Ведь не может же там быть ничего криминального…

- О боже! – прикладываю ладонь ко рту, чтобы сдержать всхлип.

Я теряю равновесие и по стенке сползаю на пол. Внутренности скручивает узлом, во рту появляется горечь. Сердце бьётся так отчаянно, что я слышу этот стук в ушах.

Бух-бух-бух.

Сон! Хоть бы это был просто сон!

В галерее айпада видео. Много видео разной продолжительности.

Снятые от первого лица.

От лица моего мужа, Марка. На них он занимается сексом с разными женщинами, делаю этот вывод по разной длине и цвету волос.

Мысленно грызу себя за то, что уступаю им. Фигурой уж так точно. Попа у меня обычная, не орех, ещё и с растяжками после переходного возраста. Грудь небольшая, натуральная. А здесь мелькают «шары».

Не знаю, откуда у меня силы смотреть на это. Слёзы душат. Прекрасно осознаю, что этот момент разделяет мою жизнь на «до и после».

И причина грубого поведения Марка теперь нашлась.

Но ведь двум смертям не бывать, правда?..

Жму на экран, включаю видео и смотрю. Я должна знать наверняка, чтобы Марк никак не смог отмазаться и обвинить меня в том, что я всё не так поняла.

Уши бы мои не слышали этих шлепков и стонов. Девушка стоит на четвереньках, прогнув загорелую спину. И принимает его.

Моего мужа.

Это я определяю по его руке, на её ягодицах. Он шлёпает её ладонью, на которой красуется обручальное кольцо.

То самое, которое я надевала на его руку в день свадьбы.

- Да, да… ДА!

Не могу больше слушать. Блокирую экран и отбрасываю от себя планшет, словно ядовитую змею.

Через пару секунд экран снова загорается. На девайс приходит сообщение.

Терять мне больше нечего, так что я смахиваю слёзы и открываю переписку.

Ведь хуже быть просто не может?..

Оказывается, может.

Со дна только что постучали.

Сообщение, которое пришло на айпад Марка, в красках описывало то, как некая незнакомка желает удовлетворить его ртом. Там было описано, и как именно она будет это делать, и что из откровенного белья на ней будет надето.

Глава 3.

«Хотел прошлой ночью сорваться и приехать к тебе. По пути захватить в круглосуточном цветочном охапку твоих любимых роз, в магазине взять нам шампанского и пить его с твоих губ, мурка. А потом… »

Больше читать это я не в силах.

Пока я обнимала спящего мужа со спины и прижималась к нему, выпрашивая ответную ласку, он мечтал о том, как романтично подарит своей любовнице её любимые цветы.

А утром мне в лицо рычал. Заставил почувствовать себя виноватой. Выставил всё так, что это я ему мозг выедаю.

Не прощу!

Сейчас, стоя в офисе мужа и глядя в его искрящие злостью глаза, я снова и снова думаю:

Кто же такая мурочка? Любовница, которую ты привёз сюда с просторов нашей необъятной страны? И сколько денег из семейного бюджета утекает на её содержание?

Зная утончённый вкус Марка и его любовь ко всему качественному, жить «мурочка» будет с размахом.

Или она местная? А может, я её даже знаю? Судя по переписке, она меня – да, хотя она может знать обо мне только со слов мужа.

От этой мысли сердце снова подскакивает в груди. Как же больно быть объектом насмешек того, от кого предательство ожидал в последнюю очередь.

- Полина, мать твою! Отвечай, когда я с тобой разговариваю! - Марк склоняется надо мной, шумно дыша.

- Очень удобно, не находишь? Говорим мы, только когда этого хочешь ты.

- Отвечай на мой вопрос, - нажимает он. – Или пеняй на себя.

- А то что?! – всхлипываю. – Не обрывай угрозу на полуслове, Марк. Я хочу знать, на что способен мой пока ещё муж.

- Не хочешь, - скалится он.

- Тебе меня больше не удивить, вот поверь, - задираю подбородок и с презрением говорю: – Я тебя уважала, ставила в пример другим. А ты попался на второсортной порнухе с бог знает кем, - выплёвываю ему эти слова в лицо.

- Рот закрой, - рычит зверем.

- Разве может такой мужчина управлять солидной фирмой? Ты даже своему причиндалу не хозяин!

- Полина!

- Да я тебе жизнь была готова посвятить. Год посвятила! Ждала, как верная собака на вокзале. Дни до встреч считала!

Марк берёт меня за плечи, и я замолкаю. Он вибрирует от гнева, и мне становится по-настоящему страшно.

- Так ждала, что залетела от другого?

- Что? – мотаю головой и не сразу понимаю, о чём речь.

- У тебя в сумке тесты на беременность. Положительные, бля*ь! – по слогам чеканит он и снова заглядывает мне в глаза бешеным взглядом. – От кого ты залетела?!

- Марк Андреевич, все в порядке?

В дверной проем просовывает голову моя двоюродная сестра.

В удивлении она раскрывает ярко красные губы, словно рыбка из мультика, и медленно осматривает прижатую к стене офиса меня и нависающего надо мной Марка.

- Что тут у вас происходит? – она прикладывает ладонь к пышной груди, обтянутой тканью блузки, что слегка ей мала.

Она всегда так одевается?

- Мы с женой собираемся домой, - припечатывает меня скрытой угрозой муж.

Видимо дома меня ждет допрос с пристрастием о тех самых положительных тестах на беременность, которые оказались у меня в сумке.

Бред какой-то. Я к ним отношения не имею, в жизни теста на беременность не делала.

Надо бы рассказать Марку, что они не мои.

Но, во-первых, он мне не поверит, а во-вторых, пусть на своей шкуре почувствует, каково это – быть обманутым!

- Но у вас же столько работы осталось, Марк Андреевич, - Алена смотрит на него с выражением чуть ли не грусти на лице. - Как это домой?

- Потом поговорим. А сейчас выйди нахрен, Алена!

Как только дверь захлопывается муж небрежно собирает с пола разбросанные вещи, бросает их в сумку, словно мусор в пластиковый пакет, и вручает мне.

- Потом поговорим? Да ты с персоналом вежливее обращаешься чем со мной!

- Я общаюсь с тобой так, как ты этого заслуживаешь.

С этими словами он берет меня за предплечье, и не церемонясь, едва ли не силой выводит из офиса на парковку. Стоит мне сесть на пассажирское сиденье внедорожника, он зло захлопывает дверь.

А потом гонит домой с такой скоростью что я мечтаю, чтобы нас остановила полиция. Удивляюсь, как мы не разбились.

- Кто он? - не отрываясь от дороги спрашивает Марк. - Так может ты из за своего залета решила затеять развод, а виноватым во всем выставить меня? Не зря говорят, что в тихом омуте черти водятся, - осуждающе качает головой он.

- Быстро же ты забыл про свои измены. Так удобно жить, не правда ли?

- Я тебя умоляю Полина! Если бы у нас каждая баба подавала на развод после того, как её мужик с кем то переспал, у нас бы не осталось ни одной семьи в стране.

- Распространяется это правило только на мужчин правильно понимаю? Ведь женских измен вы не терпите.

В ответ на мои слова слышу, как поскрипывает руль. Марк держит его мертвой хваткой, так что костяшки пальцев белеют.

- Имя? - только и спрашивает он. На что в ответ он получает от меня стойкое молчание. - Ладно. Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому.

- Это что еще значит?

Назаров решает отплатить мне той же монетой и больше ни слова не говорит, пока мы не возвращаемся домой.

Не разуваясь, он проходит на кухню, берет бокал и наливает в него дорогой виски, подаренный в честь удачной сделки.

Отпивает и поворачивается ко мне. А я так и застываю на пороге кухни. В пальто, с сумкой в руках.

Что же он наделал?

Все никак не могу понять, как так вышло, что моя жизнь рухнула за один день?

Утром я порхала от счастья рядом с любимым мужем, а вечером наблюдаю как, между нами, со скоростью света вырастает непреодолимая пропасть.

- Верни планшет и катись на все четыре стороны. Развод я дам, как и обещал. Все понятно, или мне разжевать и положить тебе в рот?

- Ты забываешься, Марк. И не смей так со мной разговаривать, я не одна из твоих девок!

Он усмехается, снова отпивает виски. Смотрит на меня с прищуром, пока на лице ходят желваки. Все еще злой.

Глава 4.

Проходит секунда.

Две.

Три.

Марк чернеет. Резким движением подхватывает с кровати планшет, и, прочитав сообщения Алёны, швыряет об стену бокал с остатками виски.

Вслед за бокалом в стенку летит айпад и с треском разлетается на несколько частей.

Я от шума даже не шевелюсь, не сжимаюсь и не прикрываюсь, пока в спину летят осколки стёкла и брызги алкоголя.

- Назаров, ты меня убил, - поднимаю на него невидящий взгляд. – Как вы могли? За моей спиной? Сестра и муж.

Начинаю раскачиваться, сидя на кровати. Вперёд-назад. Тело онемело, я даже моргать не могу.

Какое отвратительное житейское клише. Муж заделал ребёнка на стороне. Секретарше. Моей сестре.

Мы с ней вместе росли, делились секретами, часами болтали по телефону. Я ей душу изливала, думала, могу доверять на сто процентов. Только вчера рассказывала, как сильно жду возвращения мужа.

Она же мне, как родная была. Была!

И он родным тоже - был.

Отворачиваюсь к окну. Грудь содрогается в рыданиях, и вот я уже плачу в голос.

- Не реви. Это тебе на будущее урок. Не будешь больше ползать по моим вещам!

Слова Марка бьют пощёчинами.

Сам он нервно проводит рукой по волосам, достаёт телефон и начинает кому-то писать.

Хотя почему кому-то? Я точно знаю кому.

- И это всё, что ты можешь сказать мне? Не реви?

- Что ещё мне сказать? – психует он. - Поздравляю, ты будешь тётей и мачехой одновременно?

Я в шоке смотрю на него. Кем нужно быть, что вслух сказать такое?!

- Господи, ты отвратителен. И не буду я вашему ребёнку никем! После развода можете с Алёной хоть ещё десять нарожать, а меня оставьте в покое!

- Да ладно, - усмехается он белоснежным оскалом ровных зубов. – Куда ты денешься?

На мой вопросительный взгляд он цинично отвечает:

- Ты слабохарактерная, - убийственно спокойно произносит муж. - Поэтому я тебя и выбрал.

Его слова пронзают душу насквозь, мне не хватает воздуха. В них столько яда, столько злости, а я понять не могу, когда и, главное, чем успела так ему насолить.

Слабохарактерная, потому что любила всей душой и каждому его поступку находила оправдание?

Задержался? Так из-за работы же.

Не отвечает на звонки и сообщения? Занят.

Приходит чуть пьяный, с расстёгнутой рубашкой и сразу спать? Устал после заключения удачной сделки.

Какой же удобной женой я была! Никаких вопросов, ведь Марк работает ради блага семьи. Сама находила оправдание в те моменты, когда он исчезал с радаров.

А он развлекался с моей сестрой и делал это с таким удовольствием, что она забеременела.

Господи, она же наверняка есть на как минимум одном из тех видео, что были на разбитом айпаде.

- Марк, как ты можешь такое говорить? – из глаз по щекам бегут крупные слёзы.

- Это правда, ты как кусок пластилина. Из тебя легко сделать именно то, что хочется, и ты не сопротивляешься, - чеканит, не отрываясь от телефона.

Кусок пластилина? Я его боготворила, мечтала родить ему ребёнка, а он меня с куском пластилина сравнивает!

- Алёна говорила, что ты разрешал ей пользоваться моими вещами, - вспоминаю я.

- Да. Их тебе купил я и буду распоряжаться как пожелаю.

- Как же ты подонок, боже! У тебя есть хоть что-то святое?!

- Есть. Иначе ты бы ушла отсюда в одних трусах, Полина. А я готов к диалогу. Цени это и не кусай руку, которая тебя кормит.

Открываю рот, чтобы возмутиться. До чего же отвратительны его слова. Как больно они бьют.

Не успеваю сказать и слова, как Марку звонят и он поднимает трубку.

- Слушаю, - он чуть хмурится, пока слушает. Я встаю с кровати, чтобы выйти. – Этими вопросами занимается Полина Назарова. Больше меня по таким мелочам не беспокойте.

Я замираю, потому что слышу своё имя. Кто мог звонить ему в нерабочее время, да ещё и на касающуюся меня тему.

- Кто это был? – сердце неприятно екает.

Назаров молчит, потому что теперь начинает звонить мой телефон. Достаю его из сумочки и смотрю на экран.

Вызов из больницы, в которой лежит мама.

- Алло, всё в порядке? Что с ней?!

Меня бросает в холодный пот, пока доктор вводит меня в курс дела о её состоянии.

Маме стало хуже, намного хуже. Она находится между жизнью и смертью.

Это же он только что сказал Марку.

Мама к нему всей душой, любит как сына и заступается за него. А он минуту назад попросил врача больше не беспокоить его по мелочам.

Она для него – мелочь, недостойная внимания. Я – кусок пластилина, из которого можно лепить, что захочется.

Неплохо устроился.

Обещаю врачу, что скоро буду, и судорожно размышляю, как быстрее добраться до больницы.

- На меня не рассчитывай, - гремит голос Марка над плечом. – Ты и так меня сегодня задолбала. Не хватало ещё до полночи тягаться с тобой по больницам.

- Ничтожество, - цежу эти слова ему в лицо и прохожу мимо.

Говорят же, что беда не приходит одна. Но чтобы такие беды, да ещё одна за одной. Спускаюсь по лестнице на первый этаж, держась за стену. Пробегаю сквозь прихожую. Кажется, что я вот-вот рухну под грузом проблем.

Страх за маму охватывает грудь плотным кольцом. Сделать полноценный вдох не могу.

- А ну, стой! - гремит голос Назарова. – Не смей оскорблять меня в моём же доме. Полина!

Не обращаю на него внимания и выхожу во двор, на свежий воздух. Дрожащей рукой пытаюсь набрать номер такси. Мне везёт, водитель свободного транспорта недалеко. Дорога в больницу занимает полчаса, не знаю, каким чудом нам удаётся проскочить вечерние пробки.

Внутри машины я тихо схожу с ума. Измена Марка ядом разжигает грудь, ведь к такому просто нельзя быть готовым. Вот никак. Чётко понимаю, что нахожусь в стадии отрицания. Никак не могу поверить в настолько масштабное предательство.

В больнице я быстро поднимаюсь на нужный этаж, но к маме меня пускают не сразу. В данный момент в её палате находятся врач. Успокаиваю себя тем, что, по словам медсестры, состояние мамы на данный момент стабильное. Нужно только подождать.

Глава 5.

- Мерседес хочу, - приторно мило капризничает Алёна. - Белый, спортивный. И чтобы в номере три семёрки и мои инициалы, - добавляет с придыханием.

- Всё, что хочешь, - смотря на неё сверху вниз, хрипло произносит мой муж, - только возьми уже…

Ситуация настолько патовая, что я теряю равновесие и опираюсь на шаткую конструкцию из старых стульев. Они не выдерживают, с грохотом летят на остальной криво составленный хлам, и вся эта «красота» из швабр и колченогой мебели летит прямо на голубков!

Оказывается, что в одном из вёдер была грязная вода после мытья полов.

Марк ругается матом и со скоростью света застёгивает ширинку, Алёна визжит и прижимается к нему. Оба стряхивают с себя брызги грязной воды, от которой сильно воняет хлоркой.

- Кто здесь? – гремит бас Назарова. – Я засужу эту сраную больницу!

- Да! – поддакивает Алёна. – Мы вас с землёй сравняем, у моего жениха есть связи на самых верхах! Небось какая-нибудь уборщица подглядывает, - надменно шепчет Марку. - Покажись немедленно, или будет хуже!

Жениха? Похоже, у них далекоидущие планы. Вытерли об меня ноги, а сами планируют пожениться. От этого ещё горше. Сколько же времени они потешались надо мной?

- Простите, что прервала, - выхожу из укрытия с улыбкой, хоть мне и хочется провалиться сквозь землю. Испытываю удовлетворение от того, что парочка предателей только что искупалась в помоях. – Я выйду, а вы продолжайте.

- Полина?! – ахает сестра и белеет, словно увидела привидение.

Марк так зол, что из его ноздрей вот-вот попрёт пар. Широкая грудь быстро вздымается, сам он сжимает и разжимает кулаки, глядя на меня. Злится.

- Что ты здесь делаешь? – он заслоняет собой любовницу, а та нежно держит его за плечо.

- Пришла проведать свою больную мать. Но, как видишь, застала мужа с расстёгнутыми штанами и своей сестрой у него между ног.

- Следи за языком, Полина, - осекает меня он. - Я ведь тебя не просто так предупреждаю. Ты ходишь по тонкому льду.

Перевожу взгляд на Алёну, которая с каждой секундой становится всё увереннее в себе. Уже и спина горделиво выпрямляется, и брови надменно ползут вверх.

Побе-еда. Вот что читается в её глазах, пока она пронзает меня кошачьими глазами.

Наша ссора с Марком придаёт ей уверенности в том, что она как любовница состоялась и ей таки удалось разбить семью. Наверное, я совсем её не знаю, потому что ума не приложу, как можно гордиться таким поступком.

- Алён, тебе не стыдно? – обращаюсь к сестре. – Добровольно подписалась на второстепенную роль любовницы. Влезла в мой брак, а ведь я тебе доверяла.

- Второстепенная здесь ты, - она выходит из-за спины Марка и гладит пока ещё плоский живот. – А я рожу ему!

- Родишь, куда ж ты денешься, замотивированная моя. Только что за мерседес ты была готова прямо в тёмном углу, среди хлама, ему…

- Закрой рот, - рявкает Назаров, заступаясь за неё. У меня болезненно екает сердце при виде этой картины. – Чтобы я больше слова поганого, или даже взгляда косого не видел в её сторону. Поняла?

- Ты мне противен. Вы оба противны, - запрокидываю дрожащий подбородок.

- До развода осталось недолго. Потерпишь.

После этой фразы Алёна обвивает его шею руками и тянется, чтобы чмокнуть в щеку. Меня передёргивает. Он обхватывает её талию ладонью и притягивает ближе к себе.

- Вещи можешь забирать хоть сегодня, - добивает меня Назаров. – Чем быстрее, тем лучше.

- Хочешь, чтобы я освободила дом? – усмехаюсь нервно, сердце бьётся в горле от того, насколько нереальным кажется происходящее. – Который я целый год обустраивала для нас?

- Ты верно всё поняла. Нам лучше быть подальше друг от друга, чтобы, так сказать, снизить накал страстей. По-другому мирного развода не выйдет. Правду ты теперь знаешь, - он поворачивается к Алёне и целует её в лоб.

Господи, как же больно!

Ну чем она лучше меня? Чем заслужила его любовь? Да-да, любовь. Невооружённым глазом видно, что у него к ней есть привязанность. Да и в переписке он открыто говорил ей, что она как праздник. Сейчас, пока он холодно смотрит на меня, ей достаются объятия, полные нежности.

- Я тебя услышала, Марк, - подбираюсь и смотрю подонку прямо в глаза. – Но из дома я не уеду. Ни одной вещи не передвину, так и знай.

- Это ещё почему? – возмущается Алёна. – Лев, что она себе позволяет?

- Тогда готовься, Полина. Я превращу твою жизнь в ад, - опасно растягивает Назаров.

- Марк, - дёргает его рукав Алёна, словно капризный ребёнок, - ты же говорил, что выгонишь её на улицу как паршивую собаку! Обещал, что я перееду к тебе и буду хозяйкой!

- Назаров, у тебя хоть что-то святое есть? – голос срывается из-за слёз. – Этот дом нам на свадьбу подарил мой папа, - прикладываю ладонь к губам, пока сердце кровью обливается от боли.

Папа ещё при жизни активно помогал нам с ремонтом, ездил со мной и Марком по строительным магазинам. От души вкладывал труд и время в наш дом, ведь мечтал, что там будут расти его внуки.

- Он заплатил только половину суммы, - чеканит Марк. – Вторую часть покрыл я.

- И это даёт тебе право выгнать меня и привести туда любовницу?

- Эй! – возмущается Алёна. – Я без пяти минут любимая жена и мать его первенца. Знай своё место, пустоцвет!

Пустоцвет… А ведь я столько ночей проплакала у неё на груди, делясь своими проблемами по-женски. Она утешала меня, пока спала с моим мужем. А теперь открыто потешается над моим слабым здоровьем.

- Либо ты по-хорошему собираешь манатки и уезжаешь, на что я даю тебе пару часов. Либо тебе каждый день придётся смотреть на то, как я живу твоей сестрой. Выбирай.

*

Марк Назаров

Знакомство с Романом Громовым было ключевым в моей карьере. Мы быстро нашли общий язык, что в мире бизнеса крайне редкое, если вовсе не невозможное явление.

У него за плечами был многолетний опыт в нашей сфере, и каждое его слово я впитывал, словно губка. Учился у него, воспринимал как ментора.

Глава 6.

Марк Назаров

Губы и подбородок Полины начинают дрожать. Вижу, что она хочет что-то сказать, и очень жду её ответа.

В этой ситуации мы с ней были миллион раз. Стоит мне задать неудобный для неё вопрос, как она закрывается и убегает. Достала эта детская позиция. Я думал, что её природная неконфликтность будет мне только на руку, на деле оказалось, что жить без разговоров о проблемах очень сложно.

Кстати, о них.

Проблемы в браке стали расти как грибы после дождя, а она любила делать вид, что всё прекрасно. Я спрашивал её, в чём дело, на что она отвечала «всё прекрасно, Марк».

Да уж, прекраснее быть не может. Мы ещё первую годовщину не отметили, а уже разводимся. Дождаться не могу того дня, когда освобожусь от этой канители.

Потупив взгляд, Полина мышкой пробегает мимо меня и выходит из служебного помещения.

Я вроде бы и хочу что-то сказать ей вслед, а потом машу на всё рукой, покрепче прижимая к себе Алёну. Она, в отличие от своей двоюродной сестры взрослее. С ней просто. И в этом её главный плюс.

Это не считая просто крышесносной внешности. Опускаю взгляд к её пухлым губам ,любуюсь и замечаю, как она трогает свой живот.

Беременность, о которой она так хочет поговорить, совершенно блядь, не входила в мои планы. Надо будет как-то этот момент решить. Но не сейчас.

Голова раскалывается после недавнего перелёта, помноженного на скандал с женой. Да и вискаря я зря накатил. Я много лет вырабатывал привычку к здоровому образу жизни, поэтому мой организм хреново реагирует на любой алкоголь, даже самых маленьких дозах.

Но тут я просто не сдержался. Не было у меня в планах, чтобы Полина нашла мой айпад, а потом заявилась на работу скандалить. И всё это при Алёне, которая умудрилась залететь.

Я не в восторге, но не против, чтобы она мне родила. Да, в мои планы это не входило, но почему бы нет.

Если жена так и не родила, и даже не забеременела, пусть это сделает любовница.

- Я не поняла, так ты её выгонишь или нет? - хмурится и дует губки Алёна.

- Потом обсудим.

- Нет, сейчас! - она дёргает меня за рукав.

- Сейчас, - я делаю акцент на этом слове, - ты подойдёшь к двери, убедишься в том, что она закрыта на замок, и вернёшься к начатому, поняла меня?

Глаза Алёны распахиваются в удивлении, обычно с ней я ласков, а сегодня то и делаю, что грублю.

Что ж, ей лучше к этому привыкнуть. Потому что развод с Полиной Громовой вот-вот откроет самый настоящий ящик Пандоры.

Ведь по факту, ей принадлежит не только половина нашего дома, но и часть бизнеса. Не уверен я только в том, насколько сильно в этом вопросе её подковал Громов.

Думаю, что в общих чертах она понимает свою позицию. Я же знаю её досконально. Но пока не решил, как поступить с Полиной.

Наказать и выбросить на улицу за обман? Либо «быть умнее» и простить? В такое понятие, как благородство я не верю, но нужно отдать должное её покойному отцу. Офигенный был мужик, я уважал и буду уважать его всегда.

В палату к своей теще я не пошёл. Хватит того, что там одновременно были Полина и Алёна. Помимо них в палату также пошла и сестра тещи, мать Алёны. Вышли они оттуда где-то через двадцать минут, все трое зарёванные.

Особенно Полина.

Сердце немного ёкнуло. Потенциально она скоро останется круглой сиротой.

Состояние Марины Адамовны до сих пор остаётся сложным. Травма позвоночника и черепно-мозговая травма сильно подкосили её здоровье. Но в отличие от Громова, который погиб на месте, ей хотя бы удалось выжить.

Вижу, как Алла пытается приобнять Полину, но жена её отталкивает, и, ни слова не говоря, уходит. Хотя какой уходит, она практически убегает, на ходу вытирая с лица слёзы.

Нутром чую, что вернётся она в наш дом, и ночевать нам придётся под одной крышей. Мне настолько не хочется снова там с ней сталкиваться, что я стискиваю зубы и делаю шумный выдох через нос.

Полина

Я бежала сквозь белые коридоры больницы, от слёз не разбирая дороги. Как же больно было видеть маму такой. На больничной койке, с обвивающими её трубками. Под некогда красивыми и полными жизни глазами залегли серые тени, щеки провалились, губы стали тонкими и безжизненными.

Я будто слышала слова доктора через вату. Но суть его слов, конечно же, поняла.

Этим вечером она пожаловалась на боль в сердце, после чего ей стало плохо. Ничего конкретного до результатов УЗИ сердца и ЭКГ врач сказать не смог. Только уверил, что за ней будут ухаживать, и как только у него будут новости, он со мной свяжется.

Номер Марка я попросила больше не использовать, на что тётя Алла отреагировала ползущими на лоб бровями.

Поскольку мама спала после приёма лекарств и успокоительного, я решила не в больнице не задерживаться.

Было больно и горько. А ещё противно настолько, что хотелось содрать с себя кожу в тех местах, где меня когда-либо касался Марк Назаров!

Домой я добираюсь на такси. В одночасье моё хрупкое семейное гнездо превратилось в гадюшник, и теперь от некогда любимых стен веет холодом.

Меня так трясёт, что я не могу попасть ключом в замочную скважину.

Клянусь, если бы мне было где переночевать, ноги бы моей здесь не было. Сейчас я слишком расстроена, и слишком устала для того, чтобы звонить друзьям или снимать себе номер в гостинице. О том, чтобы поехать в дом родителей, и речи идти не может, ведь мне будет ещё больнее, чем здесь. Там всё напоминает о счастливом времени, когда оба родителя были здоровы, а я счастлива. Наивна, но счастлива.

Иду в ту самую гостевую спальню, где Назаров разбил свой айпад, на скорую руку готовлю себе кровать, и с головой прыгаю под одеяло.

Тело пронзает крупная дрожь, я всё никак не могу согреться, и, кажется, у меня начала подниматься температура.

Завтра. Всё завтра. А сейчас мне нужен отдых, чтобы встать со свежей головой, и начать разгребать дерьмо, которое создал мой бывший муж вместе с двоюродной сестрой.

Глава 7.

‒ Не посмеешь, ‒ констатирует он и делает глоток крепкого, чёрного кофе.

Он всегда пьёт только такой. Черта под стать его характеру. Он вообще фанат здорового образа жизни: минимум три силовые тренировки в неделю, правильное питание с большим содержанием белка и клетчатки. Строго настрого, никаких сигарет или алкоголя, за исключением вчерашнего виски.

Пожалуй, крепкий кофе ‒ это единственная вредная привычка Назарова.

При выборе будущего мужа для меня это было важным критерием. Насмотрелась на подруг, у которых парни не вылезают из гаражей, где благополучно напиваются в хлам. Про курение как статус «крутизны» я вообще молчу.

Я знала, что у меня нереалистичные ожидания, и чем больше я смотрела на окружающих меня парней, тем больше в этом убеждалась.

Не раз в голове проскакивала мысль, может, я просто наивная?

Во время первой нашей встречи с Марком в родительском доме, мы не затрагивали тему спорта или здорового образа жизни. Да, он мне понравился. Можно даже сказать, зацепил.

Но иллюзий я не питала и продолжала жить своей самой обыкновенной, размеренной жизнью.

Пока мы случайно не встретились в спортзале, буквально через несколько дней после знакомства.

‒ Техника неправильная. Так можно спину повредить.

Я ахнула и от испуга чуть не выронила гантели. Марк Назаров стоял напротив, и в спортивной обтягивающей одежде его фигура выглядела просто потрясающе. Теперь я в деталях видела всё, что мне не удалось рассмотреть за обеденным столом.

Широкий разворот массивных плеч, выпирающие кубики пресса, длинные спортивные ноги. И ни в чём нет перебора.

В разговоре с мамой папа невзначай упомянул, что Марк не женат, и ни девушки, ни детей у него нет. Теперь эта информация волновала меня по-особенному.

Как у такого, как он, нет отношений?!

Пока он стоял напротив меня, несколько проходящих мимо девушек открыто засматривались на него. Я бы тоже последовала их примеру, но под напором его энергетики и магнетизма, я тупо отвела глаза в пол, будто разглядываю гантели.

‒ Привет, я Марк. Друг твоего отца, если ты помнишь, ‒ он чуть склонил голову набок, рассматривая меня, а потом вернул взгляд к моим глазам.

‒ Помню, конечно, ‒ выпалила я, а потом поправила сказанное. ‒ В смысле, просто помню.

‒ Давно занимаешься?

‒ Да пару месяцев как, ‒ пожимая плечами и откладываю гантели на скамейку рядом. ‒ А ты?

‒ С шестнадцати лет.

Впрочем, оно и видно.

‒ Поэтому и не смог пройти мимо неправильной техники выполнения упражнения, да? ‒ не знаю почему, но улыбалась ему.

‒ Угадала, ‒ в ответ тоже улыбнулся он и подошёл ближе, сокращая дистанцию до настолько маленькой, что у меня подскочил пульс. ‒ Возьми гантели и выполни упражнение снова, только в этот раз держи спину прямо. Я проконтролирую.

Вроде бы обстановка самая заурядная. Спортзал, где скрежетом металла гремят тренажёры и снаряды, поп-музыка льётся из колонок, а мимо нас без конца снуют люди.

А я почувствовала электричество.

То самое, про которое пишут в книжках.

В голове промелькнула глупейшая мысль, которую я сразу же отогнала. А звучала она так: чувствует ли Марк Назаров то же самое, что и я?

‒ Ладно, - сдалась я и снова взяла гантели.

Поставила ноги на ширине плеч, чуть согнула колени и принялась выполнять румынскую тягу.

‒ Уже лучше, ‒ удовлетворённо произнёс Марк, как только я выпрямила спину. ‒ Сделай то же самое ещё раз, но только медленнее, а я тебе помогу. Хорошо?

Не знаю, зачем согласилась. Это я под его пытливым взглядом превратилась в инфузорию туфельку. Да знаю я технику этого упражнения! А не получалось у меня из-за того, что он был слишком близко.

‒ хорошо, ‒ одобрительно кивнула я, а сама хотела спрятаться и убежать от этой близости.

Одну ладонь он положил мне на поясницу, а другую на бёдра.

‒ Корпус держи прямо, а таз отводи назад. Вот так, ‒ одобрительно произнёс он над ухом.

Только мне уже плевать и на тренировку, и на это упражнение. Всё, о чём я думаю, это его прикосновения. С его стороны наверняка дружеские, для меня же они ощущались интимно.

‒ Блин, печёт, ‒ выпрямляюсь я и чувствую, как горит задняя сторона бёдер и попа.

‒ Так это хорошо, ‒ снова улыбнулся Марк. ‒ Значит мышцы работают правильно.

‒ Спасибо, что подсказал.

‒ Не за что.

Возникает недолгая пауза. Мне кажется или он что-то хочет сказать?

‒ После пробежки я могу отвезти тебя домой.

‒ Даже не знаю, ‒ смущаюсь я. ‒ То, что ты дружишь с моим отцом, не обязывает тебя этого делать.

‒ Моя дружба с ним здесь ни при чём, ‒ уверенно говорит Марк.

‒ Вот как, ‒ бесцветно произнесла я, хотя находилась на грани обморока. ‒ Большое спасибо за предложение, но всё-таки я сама. Мне после спортзала ещё в пару мест нужно заскочить.

‒ Понял, ‒ расслабленно кивает Назаров. ‒ Передавай родителям привет, Полина. До встречи.

В тот вечер я так и не смогла уснуть. Сердце колотилось в груди, будто я пробежала марафон, а всё дело было в том, что я не на секунду не могла перестать думать про него.

Ругала себя, обзывала наивной. Но это не помогло, потому что я уже в него влюбилась. Вот так просто, за две мимолётные встречи.

Он взрослый, вежливый мужчина, который встретил в спортзале дочь своего партнёра и решил показать ей упражнение. И всё! Но почему я перекручиваю в голове каждое сказанное им слово, каждое прикосновение, взгляды, в конце концов?

Тогда мне хватило одного дня, чтобы потерять от него голову окончательно.

В настоящем мне тоже понадобился ровно один день, чтобы в этот раз начать испытывать к нему тихую, разъедающую всё на своем пути, словно кислота, ненависть.

‒ Я знаю тебя как облупленную, Полина, ‒ смотрит на меня резким взглядом муж, пока о его плечо трётся щекой любовница. ‒ Угроза это тот максимум, на который ты способна. Так что давай не будем тратить на это время. Тем более что я забрал айпад из твоей новой комнаты, пока ты провожала свою подружку.

Глава 8.

Сама не понимаю, как так вышло, что стены моего сопротивления пали!

Но Тамара Натановна уже везёт меня в ту самую клинику, куда, по её словам, Марк сдавал… язык не поворачивается не то, что бы произносить, даже думать! Тяжело представить его с пластиковой баночкой в одной руке и похабным журналом в другой.

Интересно, о ком он думал, пока…

— Нас, миленький, выпусти вон у того здания! — обращается свекровь к водителю такси.

— Не вопрос, — бодро отвечает мужчина средних лет и подвозит нас к центральному входу в клинику.

— Всего доброго, — прощаюсь с таксистом и захлопываю за собой дверь.

Тамара Натановна в прекрасном расположении духа, припеваючи и пританцовывая, она ведёт меня в регистратуру, где легко заводит разговор с администратором клиники.

Слово за слово, и высокая женщина в белом приталенном халате, с короткими бордовыми волосами и улыбкой из ровных зубов, аккуратно берёт меня под руку.

— Ну что же, Полина, будем знакомы. Я Елена Елисеева. Знаю обо всём, что происходит в этой клинике, — на этом месте она подмигивает. И мне сразу же становится понятно, откуда свекровь знает про то, что Марк когда-то сдавал сперму. — Вам очень повезло со свекровью! — обе женщины после этих слов заливисто смеются.

Повезло так повезло. Сам Назаров лишний раз предпочитал звонки матери игнорировать, пусть назвать трусом его нельзя. Хотя, теперь-то можно. Изменять жене — это ли не верх трусости?

Сколько бы он лгал, если бы я не нашла забытый в чемодане айпад?

«Я клянусь выбирать тебя каждый день, неоднократно. Я буду рядом, чтобы лелеять твои мечты и утешать в трудные времена. С этим кольцом я предлагаю тебе свою вечную любовь».

Не знаю, почему вдруг вспоминаю свадебную клятву Марка. Такое нельзя выдернуть из памяти. Я запомнила, и каким голосом он это говорил, и как смотрел мне в глаза.

— Полина? Ты меня слышишь? — зовёт меня Елена.

— Да! — тру уголки глаз, чтобы стереть подошедшие слёзы. — Простите, задумалась.

— Так, девочка моя, я опаздываю на ногти! Совсем забыла, голова два уха! — Тамара Натановна берёт меня за руки и нежно сжимает ладони, заглядывая в глаза. — Сделай так, как мы договаривались. Гордость разбила много семей, поверь мне. А ребёночек брак скрепит, вот увидишь! Всё, целую, побежала!

Щедро чмокнув меня, а потом и администратора клиники в щеку, она семенит к выходу.

Не успеваю проводить её взглядом, как над ухом раздаётся бодрое:

— Ну что, Полиночка, следуй за мной. Сперва наперво необходимо, чтобы тебя осмотрел гинеколог!

*

Марк Назаров

Дерьмовый день только набирает обороты. Не хватало мне соплёй Полины и её детского шантажа, как завилась мама.

Думал, сам обо всём ей скажу, подготовлю Алёну к знакомству. Объясню, как найти к маме подход, потому что без него просто никак. Хрен там.

Получилось как получилось.

По дороге в офис я собираю все пробки. Просто, блядь, все. И куда только люди прутся в выходной?

— Меня укачивает! — капризничает на соседнем сиденье Алёна.

— Открой окно.

— Не поможет. Это токсикоз. Мы, кстати, так и не поговорили о ребёнке, — осторожно напоминает она и смотрит на меня, ожидая реакции. Гладит пока ещё плоский живот.

А какая у меня может быть реакция?! Притворяться я не умею, в отца пошёл. Всё на лице написано. Даже с Полиной не мог играть в верного мужа, отталкивал её, тогда она и докопалась до доказательств того, что я трахаю других баб.

Ну а как иначе должно было быть? Бесит, что она отреагировала так, будто всегда по первому зову удовлетворяла мои потребности.

На самом деле она боялась наступления ночи как огня. Да и нашей спальни – тоже. Пару раз я направлял её ладонь к своему стояку, так она одёргивала руку, словно ошпаренная. Приятно было, пиздец.

— Марк? Ты что, не хочешь этой беременности? — шмыгает носом Алёна, пока мы стоим на светофоре.

— Хочу, мурка. Почему же нет?

— Ты не выглядишь счастливым, — прилетает колкая претензия.

— Потому что чисто по-русски это называется залёт, — расставляю точки над и. — А я привык планировать, Алёна. Не выношу форс-мажоры. Дай мне пару дней успокоится. Всё будет нормально, не переживай.

— А я переживаю! Полинка сейчас настроит твою маму против меня и всё! Не будет у нас счастья.

— Не настроит.

— Откуда ты можешь быть так уверен?!

— Твоя сестра не подлая. Вопрос с мамой я улажу.

— Ты такой наивный! — восклицает она. — Я свидетель, как её с пятнадцати лет тягали все кому не лень. Поверить не могу, что ты её защищаешь.

Руки сжимаются на руле, костяшки белеют. Меня конкретно триггерит эта тема, до того сильно, что в глазах темнеет от ярости.

Ходил оленем, рогами люстры задевал, пока Алёна не раскрыла мне глаза.

— Она не просто так ставила пароль на телефон, клала его экраном вниз и вечно убегала, когда ей звонили. Вспомни!

— Завязывай, Алён.

— Нет, ты чуть ли не к лику святых её причисляешь. Подлая она, и всё тут.

Пламенная речь Алёны вызывает у меня усмешку.

— Что смешного я сказала?

— Да так.

Заканчиваю тему, чтобы не расстраивать её. Только вот и сама Алёна не святая, флиртовала со мной с первой минуты на должности секретарши. Откровенной одеждой, двусмысленными фразами.

У меня даже была мысль её уволить: я не приемлю такого поведения на работе. А потом всё как-то само закрутилось. Чем дерьмовее были дела между мной и Полиной, тем более аппетитной казалась задница Алёны в мини-юбке.

— Лев, а мы что не в офис едем?

— Я в офис, а ты нет, — заворачиваю на парковку платной клиники, где наблюдаюсь сам. И вся моя семья, не считая жены. У неё свой врач. — Попросишь Елену Елисееву, она друг семьи. Скажешь ей, что ты от меня, и все расходы я оплачу.

— Леев! — восхищённо растягивает Алёна, мне нравится её эмоциональность и умение радоваться вещам. Полина другая, слишком сдержанная и закрытая. — Ты у меня самый лучший!

Глава 9.

Слова Алёны никак не выходят из головы.

Абсолютным шоком стало то, что моя мама якобы увела отца у тёти Аллы. И Алёна, и её мать были вхожи в наш дом, отец прекрасно относился и к одной, и к другой. Я никогда не замечала между ними особенных взглядов, по-особенному сказанных слов, двусмысленностей.

Отец относился к тёте Алле как сестре своей жены, не более.

Да и можно ли верить словам той, что за моей спиной соблазняла моего мужа? Понятное дело, что он тоже виноват. Вернее, в первую очередь виноват.

Очень хочется верить в то, что Алёна всё придумала, чтобы объяснить свой поступок. Мол, не просто увела у сестры мужа, а отомстила за мать. Но разве можно сочинить такое на ровном месте?

Выйдя из поликлиники, направляюсь в парк. Сажусь на первую попавшуюся лавочку и набираю маминого лечащего врача. По его словам, её состояние улучшается, но она снова спит, что является нормальным процессом восстановления.

Договариваюсь с ним о том, что сегодня вечером ей позвоню, он не против.

Кладу трубку и тяжело вздыхаю. Посмотрю, как мама себя чувствует, и, возможно, расскажу ей о том, что мы с Марком разводимся. Ей нужно знать и это, и то, кто его новая женщина.

Надеюсь, это не отразится на её здоровье плохо.

Заодно спрошу у мамы, правда ли отец встречался с тётей Аллой до неё.

Было в словах сестры и кое-что ещё. Она открыто упрекнула меня и мать в том, что мы жили богато благодаря отцу. А теперь, мол, хватит.

Единственный человек, у которого есть рычаг и возможность повлиять на финансовый аспект нашей с мамой жизни — это Марк Назаров.

Когда мы поженились, отец был рад. По его личным откровениям он давно хотел уйти от дел, и провести остаток жизни в тишине, рядом с женой.

Тогда и начался процесс слияния фирмы отца с фирмой Назарова. В юридическом плане я не подкована, да и ни Марк, ни отец не вводили меня в детали процесса.

Всё, что я знаю - слияние было начато год назад. На какой стадии оно находится сейчас, мне неизвестно.

Но я чётко понимаю одно: существует огромный риск, что Марк, пользуясь контрольным пакетом акций, лишит меня дивидендов. Да, с точки зрения закона это будет не так легко, но его юристы — это настоящие трёхглавые псы из ада. Если Назаров даст им команду "фас", меня заживо растерзают. Я видела не один судебный процесс против фирмы Назарова, могу сказать одно: мой муж принципиально не проигрывает дел. Бережёт репутацию компании.

Судиться с бывшим мужем будет не вариант. А учитывая серьёзную болезнь мамы, и факт того, что мне придётся начинать жизнь с чистого листа после развода, сбережения, оставленные отцом, кончатся в лучшем случае через год.

Его стратегией было не хранить деньги в банках, а вкладывать в инвестиции. Он в этом разбирался и понимал, что делать, а когда после его смерти, этим пришлось заниматься мне и маме, оказалось, что инвестиции сгорели, и как объяснил нам брокер «обратно они не отрастут, нужно вливать ещё денег».

Решаю, что лучшей защитой будет нападение, и остаток дня провожу в поисках лучшего адвоката, который будет представлять мои интересы перед Назаровым. Если так случится, что дело дойдёт до суда, так тому и быть.

Но я постараюсь решить всё полюбовно. Пусть он дальше занимается гостиничным бизнесом, а я заберу себе обратно дело жизни отца. Профессиональные отношения я сохранить готова, в конце концов, мне будет выгодно продавать ему строительные материалы, как когда-то это делал отец.

Если в нём осталось ещё хоть капелька мужского, он не сможет мне препятствовать.

К восьми часам вечера я спускаюсь на кухню, чтобы налить себе холодной минералки. Оттого что я пялилась в экран телефона весь день, голова раскалывается.

Слышу, как шуршит гравий во дворе. Марк паркует свою машину.

Шумно вдыхаю, готовясь к тому, что он сейчас завалится в дом с моей сестрой, а потом они, держась за ручки пройдут в спальню, и лягут в кровать, в которой когда-то лежали мы с Марком.

У меня внутри ничего не ёкает. Вот ничего. Своим предательством он меня убил, поэтому всё, что я чувствую — это тупая боль в сердце. Ноющая и глубокая.

Намеренно никуда не ухожу. Это мой дом. Стою со стаканом минералки у окна, дверь в кухню находится у меня за спиной.

Слышу, как из прихожей доносятся звуки вернувшегося домой Марка. Он разувается и заходит на кухню, но, видимо, заметив меня, останавливается на пороге.

— Ты ещё здесь? — в его голосе слышится усталость. — Вернулась, чтобы вещи собрать?

— Ты обалдел? — разворачиваюсь к нему на пятках. — Я могу задать тебе те же самые вопросы, Назаров. У тебя на этот дом столько же прав, сколько у меня, так что не забывайся.

Допиваю ледяную минералку и отправляю стакан в пустую раковину.

— Полина, у тебя же до сих пор есть моя кредитка. Сними с неё денег, найди себе квартиру.

— А зачем мне твоя кредитка, Марк? М? — упираюсь обеими руками в столешницу.

— Не понимаю твоего вопроса. Мы женаты, пока, и я даю тебе денег.

Я вспыхиваю. Смотрю на него исподлобья. Из груди вырывается злой, нервный смешок.

— Напомни-ка мне, муж, — делаю акцент на этом слове. — На какой стадии сейчас слияние фирм?

Назаров сначала смотрит на меня растерянным взглядом. Искренне растерянным. Видно, он устал, и ему понадобилось несколько секунд, чтобы понять смысл моего вопроса.

— Тебя нет в совете директоров, — резко отвечает он, черты правильного мужского лица заостряются. — Такая информация третьим лицам недоступна. И какого хрена ты задаёшь мне левые вопросы, Полина?

Голос его звучит смертельно спокойно. Назаров умный хищник, не бросается в атаку сразу. Хотя всё и в его позе, и в лице говорит о том, что он в ярости.

— Да так, — медленно прохожу мимо него, оставляя шлейф недосказанности. Пусть понервничает.

— Стой, мне нужно кое-что тебе сказать. Завтра рано утром я уезжаю в командировку, на объекте случилась какая-то хрень. То ли пожар, то ли поджог, короче, я без вариантов, вылетаю рано утром.

Глава 10.

Всю ночь напролёт я не могу сомкнуть век, про сон вообще молчу.

Ворочаясь из стороны в сторону на гостевой постели, я то и дело беру в руки телефон, захожу в интернет и ввожу в поисковик вопросы.

Я должна выяснить, как именно на то видео наложили моё лицо! А главное, как теперь это исправить?

Назарову выгодно верить в то, что это я, ведь тогда получается, что у него и рыльце-то и не в пушку вовсе. Он просто изменил заведомо неверной жене. Никто его за это не осудит.

Но не дай бог, видео пойдёт по рукам! Даже думать не хочется о таких последствиях. Если молодое поколение ещё может поверить в то, что это подлог, то моя мама, например, этого точно не вынесет. Она вообще верит всему, что видит в интернете.

По результатам поиска в телефоне, искусственный интеллект настолько скакнул вперёд, что, например, лица знаменитостей уже давно накладывают на видео подобного рода.

Есть даже специальное приложение, которое это делает.

Чувствую себя униженной. Это же надо настолько меня ненавидеть, чтобы непросто разработать эту идею, но и привести её в жизнь! Понятия не имею, кому я могла так насолить?!

Ответ прост. Кроме Назарова и сестры — никому. Это в их отношениях я третий лишний. И, как я уже выяснила опытным путём, ни один из них не отступится от задуманного. Цель оправдывает средства.

Что ж, кажется, у меня появилась ещё одна тема для обсуждения с юристом!

В первую очередь я твёрдо решила, что слияние фирм должно быть остановлено. И все силы положу на это.

А «фейк», созданный для того, чтобы меня опорочить, должен как можно скорее исчезнуть. Навсегда.

Засыпаю я ближе к рассвету, и то всего лишь на час. Это вынужденная мера, потому что день мне предстоит долгий. Надо хоть немножко отдохнуть. Я должна обязательно навестить маму и встретиться с юристом. Вот просто кровь из носа!

А потом… в мой дом придёт любовница мужа. С вещами.

Унижение такого масштаба — просто за гранью фантастики. Но я выстою! Именно такое поведение со стороны мужа даёт мне силы делать правильные поступки.

Собрав себя в кулак, встаю с постели и набрасываю на плечи халат. Новый, а не тот, что бог знает сколько таскала Алёна!

Прохожу мимо некогда семейной спальни и слышу доносящиеся из глубины комнаты звуки душа. Наверное, Марк на самолёт собирается.

Вот вообще не хочу с ним сталкиваться, поэтому на носочках, спускаясь на кухню, и включаю кофемашину. Проснуться без горячего кофе у меня не выйдет.

— Мне тоже сделай, — вдруг объявляется на пороге кухни Марк. В одних боксёрах! Весь мокрый после недавнего душа. — Пожалуйста, — добавляет он.

— Оденься! — чуть ли не визжу от возмущения я и тоже добавляю: — Пожалуйста!

— Да ладно, — отмахивается Марк, прежде чем уйти наверх, чтобы одеться. — Что ты там не видела? Чашечку моего любимого кофе сделай, пожалуйста, у меня, без него башка не варит. Мне хотя бы пару глотков сделать перед отъездом.

— Ты что совсем, — возмущаюсь ему в спину, а потом слышу быстрые шаги на втором этаже, — обалдел?!

Да он просто насмехается надо мной! Вчера указывал, как именно я должна обращаться с его беременной любовницей, шантажировал меня порнографическим видео, а сегодня, видите ли, сделайте ему кофейку.

Разбежался!

Достаю из закромов потёртую стеклянную банку со старым растворимым кофе. Никто к нему не прикасался с тех пор, как мы переехали, потому что кофемашину мы купили сразу же, из-за любви Марка к этому напитку.

Зачерпывают три чайных ложки этого великолепия и засыпаю в любимую кружку Назарова вместе со щедрой порцией сахара. Заливаю всё это кипятком и перемешиваю. Он терпеть не может сладкий растворимый кофе.

Ставлю «любимый» напиток мужа на край столешницы, и уже собираюсь выходить, как этот гад оказывается на пороге.

Блин. Я рассчитывала, что он будет плеваться и чертыхаться, когда я буду в безопасном месте. Например, в гостевой комнате под замком!

— Спасибо, пахнет божественно, — он бросает мимолётный взгляд на кофе и подходит ко мне. — Помоги с галстуком, пожалуйста, я опаздываю. А у тебя идеально получается его завязывать.

Тихо вздыхаю, и про себя подмечаю, что Назаров, конечно, статный мужчина. Видный. Когда он вот такой, гладко выбритый, собранный, в деловом костюме по фигуре и вкусно пахнущий, у меня ёкает сердце.

Не счесть количество раз, когда я провожала его в поездки, и напоследок, в дверях он обязательно жадно меня целовал. Говорил, как будет ждать дня, когда снова меня увидит.

Это прекратилось два месяца назад. Теперь мне даже не нужно предполагать, что послужило причиной в перемене. Вернее, кто.

— Последний раз, — коротко говорю ему и принимаю завязывать галстук. — Я же тебе миллион раз показывала, как это делать. Разве ты не запомнил?

— Я даже не пытался, — пожимает крутыми плечами он. — Рассчитывал на то, что это всегда будешь делать ты.

Наступает неловкая тишина. Чувствую, как Марк прожигает меня взглядом, поэтому стараюсь завязать его галстук как можно скорее. Зря вообще согласилась!

— Готово, — нервно заправляю выбившуюся прядь волос за ухо и огибаю Назарова по широкой дуге.

— Ещё не всё, — останавливает меня он.

— Разве?

Развернуться к нему лицом было ошибкой.

Он хватает меня за пояс халата. Тот покорно распахивается, являя меня почти бывшему мужу в нижнем белье.

Запахиваю полы халата и всхлипываю. Бежать некуда. За спиной — массивный обеденный стол, впереди — подозрительно молчаливый и нависающий надо мной Марк.

Бросок. И он выставляет свои руки по обе стороны от меня. Большие ладони ложатся на деревянную поверхность и служат шлагбаумами, через которые мне не перебраться.

— Поцелуй меня на прощание, как в старые добрые времена. Ты как никак всё ещё моя жена, — рокочуще произносит Назаров и приближается к моим губам. — Не думаю, что нам нужно с тобой что-то делить.

Вот к чему всё это представление! Он решил соблазнить меня, чтобы я оставила идею о разделении фирм.

Глава 11.

Как у неё поднимается язык такое говорить?!

Оказывается, все эти годы я знала совсем другую Алёну, и даже не догадывалась, что она может вести себя так низко.

— Это не твой дом. Я здесь такая же хозяйка, как и Марк. А ты всего лишь "гостья". Причём временная! — чётко говорю всё это в лицо слегка растерявшейся сестры и достаю из кармана вибрирующий мобильник.

Звонит юрист. Быстрым шагом иду на кухне и запираю за собой дверь, чтобы Алёна ничего не услышала и не передала Марку мои намерения.

— Слушаю, — говорю приглушённым голосом для приватности.

— Добрый вечер, Полина! Надеюсь, не беспокоил. Вы сами просили звонить в любое время, если будут продвижения.

— Да, конечно. Спасибо, что позвонили.

— Хорошие новости. Мне удалось выяснить, что слияние всё ещё находится на одной из ранних стадий. Чему я, если честно, удивлён.

— Что именно вас смущает? — хмурюсь я.

— Слияние могло быть давно завершено при более активном участии вашего мужа.

— Неудивительно. Он много работает.

Вот, значит как. Я описала Марка юристу, как какое-то чудовище, а он хоть и мог, но не спешил присваивать фирму отца. Чувствую себя виноватой.

— Ещё кое-что, — слышу, как юрист перелистывает страницы. — я внимательно прочитал ваш брачный контракт.

От слов Дмитрия внутри всё покрывается коркой льда. Пропади он пропадом, этот контракт!

— Подав на развод как инициатор, вы потеряете всё, Полина. Включая фирму отца, и тогда нам будет не до слияния, — он делает паузу. — Но есть одна лазейка.

— Что вы предлагаете?

— Предлагаю положить все силы на то, чтобы расторгнуть слияние. И уже потом, когда бразды правления будут в ваших руках, подавать на развод. Таким образом, ваше останется с вами.

Мы с Дмитрием говорили около двух часов. Он детально объяснял мне стратегию, применив которую я могу развестись с минимальными потерями. Да, скорее всего, общий дом достанется Марку. А вот фирма отца, которая, по словам юриста, генерирует солидный капитал, полностью перейдёт мне.

Затем столько же времени заняли поиски необходимых документов дома, непосредственно в кабинете Назарова. Дико было вводить шифр от нашего семейного сейфа, ведь это дата нашей свадьбы.

Только вот на сегодняшний день «нас» больше не существует.

Открываю сейф и вижу, как поверх папок с документами лежит обручальное кольцо Марка. То самое которое я выбирала с любовью и трепетом. Интересно, когда он перестал его носить? На одном из видео оно точно было.

Наверняка это связано с появлением в его жизни постоянной любовницы, небось, снял его как признак верности. А когда я спрашивала, почему он его не носит, говорил, что боится потерять.

Так и хочется вернуться в прошлое, схватить себя за грудки и спросить: «Как? Ну как ты могла быть настолько наивной?».

Ведь женатый мужчина снимает кольцо только в одном случае, за редким исключением.

Забираю из сейфа кольцо и верчу его в руке. А потом зло запихиваю его в задний карман джинсов.

Пошёл ты, Назаров!

Глазом не успеваю моргнуть, как наступает полночь. ИЮ судя по лаю собаки, её наглая хозяйка никуда не ушла.

Разговор с юристом придал мне решимости, всё далеко не так радужно, как выставлял Назаров. И от развода он тоже может крупно пострадать.

Беру в руки телефон и набираю полицию. Решают дать сестре последний шанс убраться по-хорошему, потому что не хочу возни, да и вторая ночь без сна подряд хорошо на мне не скажется.

Со второго этажа исправно доносится лай собаки. Нет, этого терпеть я не буду! Что она там с ним делает, раз он никак не успокоится?

Уставшим взглядом смотрю на баулы, что так и стоят в прихожей. Значит, не такая уж она и смелая, раз не стала разбирать свои вещи.

Мой триумф испаряется моментально, как только я вижу, что в прихожей стоит мужская пара обуви.

Не поняла. Это обувь Марка. Он улетел рано утром и что, уже вернулся? У него не бывает настолько коротких командировок.

Поворачиваю взгляд к лестнице на второй этаж.

Может,это ко мне он возвращаться не спешил? А теперь у него беременная «невеста», им же заботливо поставленная на учёт в частную клинику.

Внутри расползается горечь, которая тут же перерастает в чувство отвращения. Когда они по одному, я ещё могу с ними бороться. Но когда они вместе… даже смотреть на их парочку не могу, хочется выть волчицей.

Измена Марка сильно ударила по моей самооценке.

На носочках поднимаюсь на второй этаж, чтобы не выдать себя. План остаётся прежним, я вызываю полицию. Нравится это Назарову или нет.

Но сначала хочется убедиться, что это… он. Не знаю, как объяснить это чувство, возможно, так себя проявляет женская интуиция. Что-то здесь не так.

Если бы Назаров вернулся, то и он, и Алёна ходили бы по дому, как два напыщенных индюка. Хотя ночь на дворе, может они уже спят давно, а я накручиваю.

Стоит мне подняться на 2 этаж, как я вижу открывающиеся дверь в нашу спальню, и то, как мужская рука выставляет за порог собаку. Зверёк виляет хвостом и гавкает.

Даже мне его жаль, хотя я и не хозяйка. А те, кто его приручили, решили малыша выгнать!

Присаживаюсь на корточки и подзываю его к себе жестом. Малыш смотрит на меня шоколадными глазами и осторожно подходит.

— Может, тебе надо в туалет? — ласково шепчу и протягиваю к нему руки.

Решаю, что я за голубков, я обязательно возьмусь, вот только пусть собачка сходит на газон. Не зря же он такой беспокойный! Или она.

Несу щенка на улицу и поражаюсь, насколько он спокойный и доверчивый. Ну прямо чудо какой умный. Опускаю его на газон, но рук не убираю, а то мало ли, убежит.

Но малыш никуда не убегает. Как я и думала, всё дело было в зове природы. Сходив по маленькому, щенок завилял хвостом и в благодарность лизнул мне руку.

— Молодец! — хвалю его я и оборачиваюсь на дом.

А ведь не совсем не хочется туда возвращаться. Оказывается, один день может изменить многое, в моём случае с ног на голову перевернулась целая жизнь.