Развод невозможен

Пролог

— Ты готова бросить ребенка? — муж обдает меня холодом в каждом слоге.

Я настолько шокирована его вопросом, что выпускаю пластмассовую ручку из ладони. Чемодан падает вниз и с грохотом бьется о ступеньки. Я зажмуриваюсь из-за шума и досады.

Я так боялась разбудить дочку раньше времени. Хотела собрать вещи, закинуть их в машину, а уже потом вернуться на второй этаж нашего дома и забрать ее из кроватки. Но вместо этого смотрю, как чемодан ударяется о последнюю ступеньку и скатывается на первый этаж. Прямиком к ботинкам моего мужа.

Да, он уже здесь.

Приехал.

Лжец и предатель. Абсолютный чужак.

Он не двигается и молча смотрит, как я спускаюсь, а мне с трудом дается каждый шаг. Я плохо понимаю, что делать дальше, но хочу побыстрее уехать вместе с дочерью. Смотрю на чемодан, который купила в надежде на отпуск. Я так мечтала слетать хоть куда-нибудь, составляла в заметках маршруты для путешествия, но у мужа вечно находились дела. То срочная сделка, то важный клиент. Что ж… теперь я догадываюсь, какие это “клиенты” и как он умеет врать, глядя прямо в глаза.

В сердце смешивается столько эмоций: страх, презрение, болезненное разочарование, – что я не знаю, что могу сотворить в следующую секунду. Хотя я из тех людей, которые до последнего сохраняют спокойствие и держатся за первоначальный план. Даже сейчас я упрямо иду вперед, мысленно добираясь до своего кроссовера.

— Всего один? — спрашивает муж, поднимая чемодан и ставя его на колесики.

Я ничего не отвечаю. Боюсь начать говорить и сорваться в скандал, который услышит дочь. Я подхожу вплотную к мужу, улавливая штормовой аромат его туалетной воды, и кладу ладонь на ручку чемодана. Но он не дает сдвинуть его с места, его крепкие пальцы наливаются усилием так, что белеют костяшки.

— Так ты готова бросить ребенка?

— Что ты несешь?

— Я так понял, ты собралась уходить.

— Я заберу Алису и уеду. Я не могу оставаться с тобой после всего, что поняла…

— Я вдруг стал плохим отцом?

Он прожигает меня насквозь, словно именно я достойна презрения в этой комнате.

— Дай угадаю, — он усмехается. — Хочешь назвать меня чудовищем?

— Я хочу расцарапать твое лицо.

— Давай, — бросает он с вызовом. — Если это поможет тебе успокоиться и перестать рушить нашу семью...

— Отпусти. — Я снова дергаю ручку.

— Ты не заберешь Алису.

— Заберу.

— И как ты это сделаешь?

Он давит своим превосходством, как катком. В его голосе сталь, вокруг дом, который выбрал и купил он, а в его сотовом полно контактов важных людей. Даже моя карьера фотографа зависит от звонков, которые он может сделать.

Ведь может?

На что он способен?

Черта, за которую он не переступит, вообще существует?

Я гляжу на мужа как на незнакомца. Передо мной сорокалетний шатен с зелеными глазами и пронзительным взглядом. Я много раз видела, как людям становится неуютно рядом с ним и они инстинктивно ищут безопасную дистанцию. У него чересчур холодное лицо. Строгие черты и отсутствующая мимика. Сухая полуулыбка — это его максимум.

— Тебе нужно успокоиться, — произносит он чуть мягче. — Прими ванну, выпей таблетки…

— Дима, я не могу оставаться в этих стенах.

Следует вспышка!

Меня опаляет его яростью, когда Дима накрывает ручку второй ладонью и отшвыривает мой багаж в дальний угол гостиной. Я только успеваю заметить засохшие капли крови на его манжете, а потом машинально отступаю.

— Приди в себя, — приказывает муж. — Ты не заберешь Алису и сама тоже никуда не поедешь. Дочка не сможет без тебя. Я не оставлю ее без матери.

За его спиной открывается входная дверь.

Я вижу Влада. Он моложе моего мужа на десять лет, но смог стать его правой рукой. Я терпеть не могу, когда он появляется в нашем доме, а сейчас вовсе хочу выругаться. Только он здесь не просто так. Я различаю, что в его широкой ладони зажаты ключи от моей машины.

— Отогнал в дальний гараж, — сообщает он моему мужу и пытается понять, куда лучше положить связку.

Наши взгляды с Владом встречаются. Он быстро отводит глаза, словно чувствует, что я сейчас могу выкинуть что угодно. И меня действительно несет. Я хочу то ли сделать больнее Диме, отомстив за унижения, то ли спровоцировать его. Пусть сам выгонит меня из дома, иначе я умру здесь от удушья. Я не могу больше находиться в этих стенах.

— Я спала с ним, — кидаю мужу и указываю на Влада ладонью. — С твоим партнером.

Глава 1

Неделей ранее

Кофейная машина умиротворяюще бурчит. Я так привыкла к этому звуку, что не могу начать день без него. Мне даже порой кажется, что сам напиток не так важен.

— Доброе утро, малыш. — Муж заходит в кухню, протирая очки мягкой салфеткой.

Врач назначил ему специальные очки, чтобы не садилось зрение. Дима слишком много работает за бумагами и ноутбуками. Он финансовый аналитик, а это тонны информации, которые нужно сперва прочитать или посмотреть. У него своя компания, но привычка контролировать всё и сразу уже стала его второй натурой. Так что мой муж постоянно в работе, его порой надо силой вытаскивать из отчетов и напоминать, что вообще-то существуют выходные.

— Доброе, — я киваю и подставляю щеку под его утренний поцелуй. — Алиса сегодня со мной, не нужно отвозить ее в сад.

— Хорошо. У вас какие-то планы?

— Сегодня день рождения у дочки… — я напрягаюсь, пытаясь вспомнить имя соседки. — Тот большой дом с черными окнами, помнишь? Я еще сказала, что мне нравится их лужайка.

— Да, понял. Марина и Константин Филатовы. А дочку зовут Агния. Правда, это не их дочь, а племянница. Она приехала погостить.

Я уже не удивляюсь.

У Димы под черепной коробкой гигабайты памяти, он запоминает всё, что представляет хоть какую-то важность для него. И имена соседей явно входят в эту категорию. В отличие от меня. Мы совсем недавно переехали в коттеджный поселок с намекающим названием “Золотая дубрава”, и я пока что чувствую себя потерянной. Столько дел нужно решить.

Мы купили готовый дом, но недоделок все равно полно. Я каждую неделю общаюсь с новыми мастерами и встречаю доставки. Правильно говорят, что у ремонта нет конца, каждое законченное дело тянет за собой еще три, которые надо подправить.

Я смотрю на коробку, в которой лежат датчики пожарной безопасности, и шумно выдыхаю. Когда рабочие устанавливали кухонные шкафы, они просто срезали их, как ненужную деталь. И теперь нужно исправлять это, чтобы не получить штраф от управляющей компании.

— Я нервничаю, — признаюсь и поворачиваюсь к мужу, который уже разместился за круглым обеденным столом с чашкой эспрессо.

Он отрывает взгляд от своих заметок и переводит на меня внимательный взгляд малахитовых глаз.

— На этот день рождения приглашен почти весь поселок, а я никого толком не знаю. Ты знаешь, как мне трудно даются такие мероприятия…

— Да, ты любишь запереться в фотостудии и творить. Ты даже людей не снимаешь, — миролюбиво замечает Дима.

— Вот именно. И тут все такие крутые. Нет, я рада, что мы можем позволить себе жить в элитном месте. Я каждый раз радуюсь, что Алиса растет в такой красоте, здесь столько кружков и отличная развивашка. А площадки… я такие в городе не видела. Но я себя так странно чувствую, как будто все вокруг на своем месте, а я забрела случайно.

— Мне начать меньше зарабатывать? — подшучивает муж.

А я по-детски кривлюсь и стону:

— Я серьезно, Свиридов.

— Ты на том же уровне, Аня, — говорит он серьезно, включая тон большого босса. — Ты ничем не хуже других людей, которые живут здесь. Хочешь, купим тебе сумку за бешеные деньги, чтобы все видели, что ты не проникла сюда тайком?

— У меня есть.

— Давай купим дороже.

— Не все проблемы решаются деньгами, Свиридов.

— Второй раз по фамилии. — Муж отрывает ладони от стола и поднимает их, показывая, что сдается. — Я тебя понял, больше никаких шуток.

Он встает со стула и подходит ко мне. Я сразу оказываюсь в его крепких сильных руках, в которых я кажусь совсем малышкой. Он не зря так меня называет. У нас большая разница в росте, не говоря уже о мышечной массе. Я всегда мечтала, чтобы у меня был именно такой муж: большой и добрый. Правда, что он добрый, знаю только я. Остальным приходится любоваться на строгое, слегка надменное лицо и спортивную фигуру, запакованную в глухой костюм.

— Тебе просто нужно время, — произносит Дима, целуя меня в висок. — Ты не любишь перемены, даже к хорошим относишься с опаской. Такой у тебя характер, малыш, мы оба это знаем.

— Знаем. — Я разворачиваюсь и утыкаюсь лбом в его широкую грудь.

Мне действительно становится легче.

Его убаюкивающий шепот, спокойные уверенные интонации, теплые объятия.

— Всё наладится. Сходишь на праздник, познакомишься ближе. Тем более там будут мамочки, вы сразу найдете общие темы.

— Ты прав. Но я все равно возьму сумку подороже.

Дима раскатисто смеется. После чего заканчивает с милыми ласками, он нажимает корпусом сильнее и срывает с моих губ совсем другой поцелуй. Взрослый, пульсирующий страстью.

— Алиса сейчас проснется…

— Мы успеем.

Он подсаживает меня на столешницу, но точно в этот момент раздается звонкий голосок дочери. Я со смехом прикусываю плечо мужа, впитывая его обреченный выдох каждой клеточкой.

— Вечером, Свиридов. Возвращайся пораньше.

— Не получится. — Дима опускает меня обратно на пол и нехотя разрывает объятия. — Мы сегодня с Владом принимаем работу другого офиса. Это точно затянется.

— Напиши мне, когда закончите.

Я провожу ладонью по его предплечью и прохожу мимо. Иду к дочери, которая уже показывается в коридоре с розовым шариком в ладонях.

— Мамочка! — шумит Алиса, поражая утренним непоколебимым оптимизмом.

Я подхватываю дочку на руки и целую в щечки. Она такая сладкая, моя ванильная булочка, и даже не верится, что ей скоро три годика. Она с каждым днем становится самостоятельнее, уже спокойно просыпается, когда меня нет рядом. А раньше это сразу были слезы и осиротевшие завывания на весь дом.

— Пойдем чистить зубки. — Я опускаю ее на пол и беру за ладошку.

— А папа! Папа!

Ну конечно! Как я могла забыть их ритуал!

Алиса отпускает мою ладонь и бежит к отцу, копией которого является. Мне даже немного обидно, что мои черты во внешности дочери надо искать под микроскопом. Зато если поставить Диму и Алису рядом, то можно подумать, что тут потрудился ксерокс, а не живая женщина, которой вообще-то пришлось несладко в роддоме.

Глава 2

Остаток праздника проходит как в тумане.

Я забираю Алису пораньше и еще долго не могу прийти в себя. Кручу в голове обрывки фраз, которые случайно услышала.

Я же не ослышалась?

Говорили обо мне?

Конечно, обо мне!

Новенькая Аня с фотостудией — это точно я. Других таких тут нет.

Ну и что? Господи, Аня, выкинь это из головы! Это обычные сплетни! Откуда им что-то знать о нашей семье?

Но так это не работает. Гадкий голосок сомнения нашептывает и заставляет переживать. Я толком не могу сконцентрироваться на домашних делах, всё валится из рук. Даже Алиска замечает, что со мной что-то не так. Она начинает капризничать и громче требовать моего внимания.

К счастью, мне удается уложить ее спать пораньше. Я спускаюсь на первый этаж, чтобы приготовить ужин, и слышу, как переливается стандартной мелодией мой сотовый.

— Да, милый, — отвечаю мужу. — Ты уже едешь?

— Нет, малыш. Я как раз звоню, чтобы ты не ждала. Мы тут застряли конкретно.

— Что-то случилось?

— Да, случилось… Я завтра всех замов уволю к черту!

Он тяжело выдыхает, гася вспышку гнева. А я яркой картинкой представляю, как муж прикладывает ладонь к лицу и устало растирает переносицу. Я слишком хорошо знаю его привычки, он всегда так делает, когда говорит выжатым и едва живым голосом.

— Ты ложись без меня, — добавляет он мягче. — Я здесь заночую.

— В офисе?

Я хмурюсь. Такое бывало пару раз, когда у Димы случался аврал и он не хотел тратить время на дорогу. Но сегодня мне безумно не нравится эта затея.

— Здесь есть комната для отдыха, не волнуйся. — Следует идеальная тишина, и я понимаю, что Дима выключает динамик своего телефона на несколько секунд. — Ань, прости, мне надо идти. Завтра договорим.

Я не успеваю использовать последний довод, что завтра его очередь отводить Алису в детский садик. Муж отключается. А я опускаюсь на стул с сотовым в ладони и некоторое время просто смотрю перед собой. Все плохие мысли, которые я гнала от себя весь день, возвращаются штормовой волной.

Что происходит?

Ведь еще утром я была в нем абсолютно уверена.

Мне становится так одиноко в огромном доме. Дочка спит, и вокруг нет ни одного звука. Даже верхние лампы не горят. Только несколько лампочек подсветки. Я всегда любила приглушенный свет по вечерам, но сейчас он кажется мрачным и депрессивным.

Я резко встаю с места и щелкаю сразу все выключатели. Весь первый этаж вспыхивает как новогодняя елка. Но легче не становится.

Надо что-то делать…

Ведь надо?

Это не совпадение?

По своей натуре я осторожный человек, но если я ловлю импульс, то меня трудно остановить. Вот и сейчас мне хочется прыгнуть за руль и поехать в офис к мужу. Я придумаю причину. Захвачу ужин и скажу, что не смогла оставить его без нормальной еды. Да, в современном мире это так себе довод, когда вокруг полно доставок из хороших ресторанов. Но зато приготовлено с любовью.

Только у меня Алиса на руках… Я точно не буду будить ее и усаживать в детское кресло на ночь глядя. Это уже маразм. А оставить дочку не с кем. Я обзаведусь подружками в новом поселке к пенсии, не раньше.

Да и что я хочу проверить?

Даже если самые худшие подозрения — это правда, как можно приехать в офис внезапно? Там камеры на каждом углу и пост охраны. Пока я доберусь до кабинета мужа, можно будет успеть переставить в нем всю мебель.

Все-таки это бред…

Надо выдохнуть.

И прекратить накручивать себя.

Дима любит меня. У нас хорошая семья, он никогда не давал поводов для ревности. Он столько всего делает для нас с Алиской, он души не чает в дочери, и он просто-напросто идеальный отец. Я бы почувствовала его ложь… хоть что-то, хоть какой-то намек в его поведении.

Я зажмуриваюсь, пытаясь успокоиться.

На следующий день ощущения чуть притупляются. Рутина затягивает, и я на автопилоте собираю дочку в садик, а потом уезжаю в свою студию. К счастью, сегодня нужно решить множество вопросов по работе. Это отвлекает от нехороших мыслей.

— Анна, доброе утро, — официальным тоном здоровается Эльвира.

Она мой менеджер выставок. Высокая и эффектная блондинка, она напоминает снежную королеву, что идеально подходит для ее должности. Хотя мне с ней неуютно, в ней чувствуются надменные нотки. Но ее советовали друзья мужа, и как профессионал она не вызывает вопросов. Она умеет находить общий язык с капризными клиентами и держать в тонусе всех сотрудников.

— Согласованы даты на конец октября, — произносит она, заглядывая в заметки. — Вы хотели добавить еще работы на конкурс? Свои, кажется?

— Я еще думаю.

— Сроки поджимают.

— Я знаю, Эльвира, — я показываю тоном, что не нужно меня подгонять, тем более я действительно еще не решила, буду ли я выставлять свои работы или нет. — Что там с авансом?

— Пришел. Я сейчас перешлю вам чек.

Она наклоняется к своему рабочему месту. Я краем глаза вижу, как она вводит пароль в ноутбук и открывает почту.

— Черт, опять, — недовольно тянет Эльвира и поднимает руку, ныряя под копну шелковистых волос. — Больше никогда не надену эту цепочку!

— Что там? — спрашиваю.

— Там идиотский крючок, и он вечно путается с волосами.

— Давайте помогу снять.

— Спасибо, — с выдохом облегчения произносит Эльвира.

Она заводит под волосы вторую руку и резковато перекидывает их вверх, чтобы оголить шею. Я же чувствую, как моей щеки касаются ее прядки. А еще через секунду я улавливаю смутно знакомый запах… Я не могу назвать его, но он кажется чем-то родным и привычным, и он исходит от волос Эльвиры.

Очень знакомый аромат.

Где же я могла слышать его?

— Вам звонят, — голос Эльвиры вырывает меня из раздумий.

— Ах да. Вот цепочка.

Я отдаю ей украшение, которое мне удается отцепить.

— Спасибо. Я, пока ехала в лифте, пробовала расстегнуть, но ничего не вышло.

Я киваю и смотрю на экран сотового. Звонит подруга. А вот Дима до сих пор не ответил на мои сообщения.

Глава 3

Муж приезжает за мной.

Я наблюдаю через окна студии, как он паркует свой большой внедорожник и выходит на улицу. Я невольно заглядываюсь на него, следя за каждым жестом.

Если честно, я пытаюсь скинуть прожитые вместе годы и посмотреть на него свежим взглядом. Не в привычном антураже, когда наша дочка бегает рядом, а моя голова забита ремонтом и бесконечными делами. А вот так… На улице.

Словно он случайный прохожий.

Я утыкаюсь лбом в прохладное стекло и вижу, как муж закидывает ключи от машины в карман и четким движением поднимает воротник, когда налетают порывы ветра. Он брутален и сексуален, как дьявол. Да, он определенно выделяется из толпы. Дима излучает мужскую уверенность и напористую силу. Он успешен, это сразу бросается в глаза. И он умеет одеваться. На нем черные джинсы и поло, поверх которого накинут классический тренч.

— Малыш, — произносит он с улыбкой, когда я выхожу ему навстречу. — Успеваем забрать Алиску из садика?

— Да, сейчас только полчетвертого. Они в это время обычно кушают.

Я закидываю сумку через плечо и передаю ему картонную коробку с рекламными буклетами.

— Это надо отвезти домой.

Дима кивает и перехватывает коробку. Он тянется ко мне за поцелуем, а я действую как робот со сбитой программой. Запоздало реагирую, отвечая на его ласку, но внутри скребется что-то неприятное и отравляющее каждое мгновение.

— На тебе другая одежда. — Я провожу ладонью по его поло. — Ты заезжал домой?

— Нет, у меня есть одежда в офисе. Ты же сама передавала. Не помнишь?

Я хмурюсь. Я правда не помню.

— У меня с этим переездом голова идет кругом, — я устало выдыхаю.

— Тебе надо отдохнуть, Анют. Я серьезно. Слетайте куда-нибудь в теплые края с Алисой, дочка будет рада. Забронируешь хороший отель с закрытой территорией, возьмешь няню…

— А ты?

— Сейчас не лучшее время. — Дима кладет ладонь на мою поясницу и направляет к входной двери студии. — Я не смогу вырваться.

— Ты же босс, Дима. Неужели никак? Тебе тоже надо отдыхать.

— В следующем году. Обещаю.

Я знаю, что здесь бесполезно спорить.

В нашей семье по важным вопросам последнее слово всегда остается за Димой. Он глава во всех смыслах, и я сама не заметила, как приучилась во всем советоваться с ним. Хотя нет. Пожалуй, я могу купить занавески на свой вкус. Но вот наш дом выбирал муж.

Он выслушал мои доводы, когда я хотела поселиться в другом месте, а потом по пунктам убедил в своей правоте. Он умеет быть чертовски настойчивым и заводить разговор в глухой тупик, в котором остается только один вариант — принять его сторону. Я на самом деле согласилась с ним, хотя душа до сих пор не лежит к “Золотой дубраве”. А уж его работу вообще нельзя трогать. Я ведь знала, что выхожу замуж за карьериста и трудоголика. Точка.

— Анна, — за спиной раздается голос моего менеджера. — Подождите минутку.

Я оборачиваюсь и вижу, как Эльвира приближается к нам с папкой в ладонях. Она стучит шпильками, и эхо каждого ее шага расходится по залу и начинает безумно меня раздражать. Она где-то бросила свой модный бесформенный пиджак и теперь соблазнительно покачивает бедрами в обтягивающем платье темно-синего цвета.

— Добрый день, Дмитрий Александрович. — Она бросает на моего мужа теплый взгляд.

— Добрый, — отвечает он и сразу толкает дверь, отворачиваясь от нее и впуская прохладный осенний воздух с улицы.

— Что вы хотели, Эльвира? — спрашиваю у менеджера.

— Только что пришли документы от жюри. Возьмите с собой.

— Спасибо. Можно было кинуть мне на почту.

— Я решила, что лучше распечатать.

Она любезно улыбается, а я забираю папку. Дима ждет меня. Он придерживает дверь и рассматривает противоположную сторону бульвара, совершенно игнорируя наш с Эльвирой разговор. Я быстро прощаюсь и ловлю протянутую ладонь мужа.

— Знаешь, что я тут пыталась вспомнить? — спрашиваю его, когда мы поворачиваем к парковке. — Кто посоветовал мне Эльвиру?

Дима вдруг ловит свой шаг. Он на мгновение замирает, словно меньше всего ожидал такого вопроса. Но он быстро приходит в себя.

— Мой приятель. Она работала в его фирме пару лет.

— А как его зовут?

— Ты все равно его не знаешь, — отзывается Дима, а я неожиданно для себя считываю в его голосе непривычное напряжение. — А зачем тебе?

— Да так, — я пожимаю плечами, — просто любопытно стало.

Дима подводит меня к своему внедорожнику.

— Дим, ты забыл закрыть окна.

— Я специально. Пытаюсь проветрить салон.

Он усмехается и нажимает кнопку сигнализации. Машина подмигивает фарами, после чего муж кладет ладонь на хромированную ручку пассажирской двери.

— Только не удивляйся, — бросает он.

— А что случилось?

— Видно, ночью сломался дозатор ароматизатора. Я утром чуть не задохнулся.

Дима раскрывает для меня дверь. Я наклоняюсь вперед и чувствую резкий химозный запах. Я с трудом угадываю в нем привычный аромат, который всегда покупаю для машины мужа. Сейчас он слишком концентрированный и больше напоминает средство для уборки.

Это первое, что приходит мне в голову.

А потом я вспоминаю аромат, который исходил от волос Эльвиры.

Это он, да…

Тот самый аромат, который мне показался смутно знакомым и который я не признала сразу.

Так пахнет салон машины моего мужа.

Я сбита с толку и не знаю, как себя вести.

Спросить у Димы, какого черта?

Он точно найдется с ответом.

А если он действительно так жесток, что изменяет мне с Эльвирой, которую устроил на работу в мою студию?

Я даже зажмуриваюсь от этой мысли. Нет, мой Дима не такой…

Или такой?

И что тогда мне делать? Чего еще ждать от него?

Я делаю над собой усилие, чтобы опуститься в пассажирское кресло. Я смотрю на Диму, который ведет себя как ни в чем не бывало. А меня всю изнутри выкручивает. Хотя я еще в стадии отрицания. Мне хочется списать все моменты на совпадение и выкинуть их из головы, поскорее вернувшись в свою счастливую семейную жизнь. Или это уже следующая стадия — гнев? Я чувствую его в груди, он лижет огнем и бьется.

Глава 4

Несколько дней пролетают в странном настроении.

Мы с мужем то сближаемся, то наоборот — проскальзывает холод. Я то верю в его слова о верности, то начинаю записывать все плохие знаки в столбик.

Сплетни.

Запах, который исходил от волос Эльвиры.

Обострившийся трудоголизм моего мужа, из-за которого он уже дважды не ночевал дома на этой неделе.

Хотя Дима делает над собой усилие и задерживается по утрам, чтобы провести со мной и дочкой больше времени за завтраком. Но это его максимум. И я чувствую нарастающее напряжение. Что-то тревожит его. Он молчит и не пускает меня в свои проблемы. В нашем браке с самого начала так было заведено: я не лезу в его бизнес и не мучаю расспросами.

Правда, сейчас меня это не устраивает. И откуда мне знать, из-за чего он на самом деле переживает? Работа — это самая банальная отговорка для любого мужчины. На нее можно свалить что угодно.

Тем более моя работа тоже заставляет понервничать. Сроки для подачи работ на конкурс подходят к концу, а я не могу решиться. Приступ неуверенности в своих силах становится удушающим. В этом плане я всегда завидовала мужу. Он как танк. Чертов бронепоезд. Идет к цели и не видит никаких препятствий. Если честно, он из тех, кто может пройти по головам в критический момент. А мне бы хоть капельку смелости. Веры в себя.

Мне иногда кажется, что все вокруг взрослые и состоявшиеся. А я только притворяюсь. И поэтому так боюсь делать первый шаг в любой области. Словно это неоправданный риск. Я что-то скажу или сделаю, и все вокруг узнают, что не существует тридцатидвухлетней женщины Анны Свиридовой, а есть маленькая, запутавшаяся в себе девочка, которая научилась всех водить за нос до поры до времени.

Я копалась в себе и старалась понять, откуда такие мысли. А потом вспомнила неприятную историю, которая случилась со мной в детстве. Меня толкнули в спину, и я упала с пирса прямиком в воду. Глубина там была запредельная, а я не умела плавать. Я была такая маленькая, что даже не догадалась делать гребки. Только помню, что считала секунды и мечтала побыстрее всплыть, потому что воздух вот-вот закончится.

Наверное, такое учит осторожности. И учит не высовываться — ходить подальше от края, чтобы никогда больше не оказаться в беспомощном положении между жизнью и смертью.

Тогда меня вытянул на берег парнишка постарше. В какой-то момент он подхватил меня под водой и помог выбраться на поверхность.

Дима вот тоже старше меня. И я очень долго смотрела на него снизу вверх, будто он мой спаситель.

— У тебя скоро выставка? — спрашивает Дима.

Он ставит чашку с кофе на столешницу и заглядывает через мое плечо. Я как раз разложила перед собой свои фотографии и пытаюсь понять, за которые из них не испытываю жгучий стыд.

— Да, согласовываем последние детали. Но я, наверное, не буду отдавать свои работы.

— Почему?

— Там сильные участники, и открывать выставку приедет Гоша Марцев из Москвы.

— Кто это?

— Фотохудожник. Очень важный человек. Я боюсь услышать его критику.

— Хочешь, моя фирма подарит ему что-нибудь дорогое?

У меня аж дар речи пропадает.

— Что? — выдавливаю из себя. — Ты хочешь купить его?

— Я хочу, чтобы ты не нервничала.

И он пожимает плечами. Мол, это же обычное дело.

Всё и всегда решать деньгами.

— Иди лучше разбуди Алиску. Ей пора вставать.

Дима молча разворачивается и уходит. Я собираю завтрак, стараясь переключить мысли на мирный лад. Мне главное, чтобы дочка ничего не почувствовала. Я стараюсь сохранить ее волшебный мирок изо всех сил.

На сотовый разом приходит несколько сообщений от подруги. Я сразу открываю переписку.

“У меня получилось!”

“Я нашла знакомого, он в таком разбирается. Так что он сделал так, чтобы не осталось следов”.

“Пароль подошел. У Эльвиры там ничего интересного, рабочая переписка и еще контакты риэлторов. Она ищет квартиру побольше в центре города”.

“Но есть два сообщения, которые она написала контакту с именем “Вир”. Я сейчас перешлю их тебе”.

Пересланное сообщение — “В семь?”

Пересланное сообщение — “Пришли мне ключ от номера”.

Черт, я уже забыла, что отправила ей пароль от рабочего ноутбука Эльвиры. Я случайно подглядела его и, не подумав, разболтала Злате. А она уже провела целое расследование.

— Мам! Мама! — требовательный голос дочери подсказывает, что я не замечаю ее уже несколько секунд.

Я и правда пропустила момент, когда они пришли. Дима держит Алиску на руках, а она наклоняется ко мне за поцелуем. Ну как тут устоять? Я целую ее в щечки, носик и лобик, наслаждаясь детским заливистым смехом.

— Телефон, — произносит дочка, когда на мой сотовый звонят.

Я вижу на экране фотку Златы. Видимо, она заметила, что я прочитала ее сообщения, и решила набрать меня.

— Не сейчас, — неожиданно строго произносит Дима. — У нас семейный завтрак, ты помнишь?

Ответа на риторический вопрос он не ждет. Дима протягивает ладонь и бесцеремонно сбрасывает звонок. После чего опускает Алису на стул и дурачится с ней, но продолжает говорить со мной.

— Тебе нужно меньше с ней общаться, — следует его наставление.

— То есть?

— Мне не нравится Злата, — произносит Дима и смотрит пристально. — О чем вам вообще разговаривать? У нее нет семьи, нет детей. Она живет пустой жизнью.

Возмущение вскипает огненной волной, но я запрещаю себе ругаться при дочери. И Дима пользуется этим, он не оставляет мне шансов высказать всё, что я думаю. Он забирает Алису с собой, чтобы завезти ее в садик по дороге. Я провожаю их взглядом, а после тоже сажусь за руль.

— Привет, Златка, — я включаю громкую связь. — Я только освободилась.

— Привет. Ты прочитала мои сообщения?

— Да.

— Внимательно? — наседает подруга.

— Я поняла, что Эльвире нужны ключи от номера.

Глава 5

Да, Влад понимал, что делал.

Я помню его довольное наглое лицо, когда через некоторое время мы с Димой снова сошлись и он решил представить нас. Я обомлела и едва выдавила из себя кивок. Я не могла поверить своим глазам, когда снова увидела перед собой Влада. Это был шок. Ужас.

Минутное помешательство обернулось невольным предательством. Я хотела забыть о случившемся в клубе, как о самой страшной ошибке в своей жизни, но это стало невозможно. Влад оказался частью жизни Димы.

Мне было стыдно перед Димой, хотя мы не были парой в тот момент. Я ведь сказала ему, что мы расстаемся. Я думала, что поставила точку в наших отношениях, когда поехала в клуб… Но я все равно ощущала себя так, словно изменила ему. И я не смогла рассказать об этом. У нас настал сладкий, совершенно безоблачный период, когда я купалась в его нежности и не хотела омрачать наше счастье. Тем более он сразу сделал мне предложение.

И он сказал об этом Владу, когда знакомил нас. Он представил меня как девушку, на пальце которой уже красовалось помолвочное кольцо. Глаза Влада сверкнули гадким огнем в тот момент. Я боялась, что он расскажет правду. Перед глазами всё кружилось, и я помню, как тошнота подкатила к горлу. Но Влад промолчал. Он даже шепнул мне, когда Дима отвлекся, чтобы я не глупила и перестала падать в обморок, что он не собирается ничего болтать.

Так и вышло. Он молчал, а я не находила в себе сил сознаться самой. Сперва откладывала на потом, успокаивая себя тем, что Влад всего лишь один из подчиненных Димы. Потом я забеременела, и мои мысли нашли другие берега для тревог. А когда Влад стремительно вырос по карьерной лестнице и стал правой рукой моего мужа, открывать рот стало поздно. Столько времени молчала, что уже свыклась с этой тайной глубоко в сердце. Сжилась с ней.

Хотя я понимаю, что Диме стоит знать. И дело не в том, что я провела ночь с другим мужчиной. А в том, что он не знает всей правды о Владе. Он ведет с ним бизнес и не подозревает, что тот больной подонок. Его забавляет издеваться надо мной, припоминая проклятый вечер в кабинке привата.

— И как тебе на новом месте? — спрашивает Влад, он пропускает все мои слова мимо ушей и говорит о своем. — Крутой поселок?

— Влад, ты можешь уже уехать?

— Да ладно тебе, редко же видимся. Я, наверное, полгода с тобой не пересекался.

— Мне нравится в “Золотой дубраве”. Еще вопросы?

Влад засовывает руки в карманы джинсов и оглядывает мой кабинет, словно ищет, что в нем изменилось.

— Знаешь, что я подумал? — говорит он, растягивая слова. — Может, повторим?

Я сразу понимаю, что он предлагает, и не могу поверить своим ушам. Это слишком даже для него.

— Ты спятил?

— Один раз, — отвечает Влад. — Можем в моей машине по-быстрому, и я тебе больше слова не скажу. Отстану от тебя. Мне просто интересно, как изменилось твое тело за пять лет. Ты родила ребенка, ты точно уже другая…

— Ты сегодня в ударе. Бьешь рекорды по низостям.

Я чувствую, как пылают мои щеки.

— Ты пришел отыграться на Диме? — спрашиваю Влада, глядя в его глаза. — Унизить его через меня? Он последнее время злой ходит, я знаю, что у вас не все в порядке в бизнесе. Он наверняка и на тебе срывается. Босс все мозги вынес? Поэтому ты приехал? Отомстить хоть так?

Я покидаю свой кабинет и тяну ладони к кулеру, чтобы отвернуться ото всех к стенке и хоть чем-то занять руки. Но руки предательски подрагивают, так что я не могу отцепить пластиковый стаканчик от пачки.

Черт.

Моя жизнь разваливается. Даже мучительное “перемирие” с Владом больше не работает. Я не выдержу, если он будет продолжать в том же духе.

Я все-таки справляюсь со стаканчиками и делаю несколько глотков воды. Вижу, как Влад покидает мой кабинет и молча выходит на улицу. Становится легче, но после него хочется продезинфицировать каждый сантиметр пространства.

Как я попала в эту ловушку? И как теперь сказать Диме? Спустя пять лет?

Как сказать сейчас? Когда наш брак без того накренился… Или это только в моей голове?

Я возвращаюсь в кабинет и первое время не могу ничем заняться. Стою у магнитной доски с заметками, но ничего не вижу перед собой.

Коробки, Аня!

Хотя бы проверь, как изготовили призы.

Я поворачиваюсь и замечаю, что Влад бросил конверт с именами на верхнюю коробку. Я беру его в руки и раскрываю. Там действительно лежат бумаги с личными данными. Даже есть две фотографии. Видимо, випы, которых надо обслужить по высшему разряду. В нашей студии иногда проходят закрытые встречи с живой музыкой и интерактивными лекциями. Дима перекидывает мне своих клиентов, которые интересуются современным искусством. А мы их ублажаем как можем.

Я уже хочу закрыть конверт, чтобы отнести его Эльвире, но нащупываю еще одну фотографию.

Хотя нет, это какой-то пластик…

Я подцепляю его пальцами и выуживаю вкладыш с электронным ключом. На нем написано название отеля и номер.

Вот и всё.

Отрицать больше не имеет смысла.

Последняя деталь в пазл предательства встала на место.

Я сжимаю в ладони ключ от номера и чувствую, как горло царапает злой крик. Так хочется отпустить его, чтобы все услышали и встрепенулись. А вот слез нет. Я сосредотачиваюсь на дыхании, чтобы успокоиться, и вскоре вижу, как Эльвира поворачивает в сторону моего кабинета. Я кладу ключ обратно в конверт.

— Анна, можно к вам? — спрашивает она, заглядывая через открытую дверь.

— Можно, Эльвира. Вам тут оставили посылку.

— Какую?

— Из компании моего мужа. — Я протягиваю ей конверт. — Я не смотрела, но Влад сказал, там список випов. Нужно подготовить для них пригласительные.

Она смущается.

Раньше я не заметила бы ее микрореакцию, но сейчас я вижу Эльвиру как под увеличительным стеклом. Она легонько, едва заметно прикусывает нижнюю губу и забирает конверт из моих ладоней. Она явно знает, что там ключ. Поэтому нервничает из-за того, что он оказался в моих руках.

Глава 6

Нужно немного выждать, чтобы Эльвира не заметила меня.

Я измеряю кабинет нервной походкой, а потом не выдерживаю — со злостью срываю со стула пиджак и иду к своей машине. Движение разгоняет кровь, а мысли становятся отрывистыми и агрессивными.

Главное, ничего не представлять заранее!

Не мучить себя!

Но как…

Дима уже там? Уже ждет свою красотку в красном платье в полной боевой готовности?

Боже, как это всё грязно… Мерзко!

Мой муж развлекается с другой женщиной в номере отеля, а потом приезжает домой и врет мне прямо в глаза, целует нашу дочь… Сколько раз он уже делал так? Сколько длится его роман с Эльвирой?

Видно, у них всё серьезно. Если ему не хватает быстрых встреч и он иногда вовсе не приезжает домой ночевать. Бедняга не может вырваться из тонких рук любовницы…

Я сжимаю руль до хруста. Заставляю себя выдохнуть, чтобы не натворить глупостей на дороге. Меня ждет Алиска дома, я должна думать о ней. Тем более сейчас, когда ее отец совсем потерял рассудок.

Навигатор приводит к отелю через двадцать минут. Над дорогой нависает высокое сетевое здание, в котором довольно дорогие номера. Здесь живут туристы и бизнесмены в командировках, ну или в загулах! Я останавливаюсь на другой стороне улицы, игнорируя парковку отеля, и направляюсь к входу решительным шагом. Стоянка слишком большая, чтобы можно было ее осмотреть мимоходом, но ни внедорожник Димы, ни седан Эльвиры в глаза не бросаются.

Я запрещаю себе сомневаться и даже не смотрю в сторону стойки ресепшена. Захожу в отель, как постоялец, и сразу поворачиваю к лифтам. Я полистала фотки лобби в интернете, пока ехала сюда, и поэтому нормально ориентируюсь. Вот только не нашла, нужен ли ключ от номера в лифте или нет… Чтобы не рисковать, я захожу в кабинку вместе с пожилым мужчиной. Но тот не достает ключ. Значит, лифт можно вызвать просто так.

— Вам какой этаж? — спрашивает меня мужчина.

— Пятый.

Если номер 509, значит, он располагается на пятом этаже.

Пока ничего сложного.

Мужчина выходит на третьем, так что два этажа я миную в одиночестве. Я откидываюсь на зеркальную стенку лифта и прикрываю глаза.

Никогда не думала, что жизнь приведет меня в эту точку.

Я еду ловить мужа на измене.

Вроде бы банальность, многие мужчины гуляют, но мне всегда казалось, что это происходит с другими семьями. Мне ведь повезло с мужем, мы любим друг друга, ценим…

Створки лифта распахиваются со щелчком, и это пробуждает меня. Я резковато отталкиваюсь от стенки и выхожу на этаж. Злая решительность буквально толкает меня вперед. Я с легкостью нахожу табличку “509” и, не раздумывая, стучу.

Ну же!

Я просто хочу увидеть их в одном номере.

Хочу покончить с этим.

Я стучу снова, но тишина затягивается. Я прислоняюсь щекой к двери и прислушиваюсь. Ни шороха, ничего.

Еще рано?

Задержались?

Я отстраняюсь от двери, когда слышу шаги. Мои ладони машинально тянутся к сумке, чтобы создать видимость какой-то возни. Это оказывается кстати, потому что горничная выкатывает тележку на этаж. Она проезжает мимо меня, скрываясь за поворотом. Так проходит секунда-две, и в моей голове рождается план. Я поворачиваю в коридор вслед за горничной и привлекаю ее внимание взмахом руки.

— Могу я взять воду? — Я указываю на пол-литровые бутылочки, которые стоят на верхней полке тележки.

Такие разносят по номерам вместе с полотенцами и чайными наборами.

— Да, конечно. — Она мило улыбается и протягивает мне бутылку.

Я киваю с благодарностью и возвращаюсь к двери 509-го номера. Выжидаю всего секунду, а потом издаю громкий возглас:

— Черт! — Я выглядываю из-за угла и замечаю, что вновь привлекла внимание горничной. — Я увидела вас и сразу выскочила за водой. А ключ оставила в номере… Дверь уже захлопнулась.

Я смотрю в глаза девушке и жду от нее помощи. Она колеблется секунду, но потом тянется к своему ключу. Сервис превыше всего, она не решается даже слова сказать мне лишнего. Все-таки это хорошая гостиница, а я не выгляжу подозрительно. Горничная подходит к двери и прикладывает свой ключ к замку. Тот щелкает, и я толкаю дверь.

— Спасибо вам большое, — киваю девушке.

Я замечаю, что она бросает взгляд в номер поверх моего плеча. Я вновь мило улыбаюсь и закрываю дверь. Номер сразу погружается в темноту. Я знаю, что без электронного ключа свет не включится, но все равно щелкаю клавишей. Безрезультатно.

Ладно, у меня есть фонарик в сотовом.

Я включаю его и прохожу вглубь номера. Это оказывается люкс с двумя комнатами. Да уж, мой муж не экономит. Или Эльвира не переносит тесноту. Ей нужна не только спальня с огромной кроватью, но и гостиная с мягкой зоной. На столе стоит ваза со свежими цветами. Огромный букет французских роз источает приятный сладковатый аромат. А несколько лепестков брошены на стол для романтической атмосферы.

На кровати тоже есть лепестки…

Еще приготовлена бутылка шампанского с бокалами на высокой ножке. А в остальном в номере нет ничего интересного. В него еще не заселялись.

Я смотрю на большой шкаф с иронией. По закону жанра стоит спрятаться в нем и выжидать. Но я выбираю место удобнее. Задвигаю шторы, трогаю клавиши, чтобы верхний свет не загорелся автоматически, и прохожу в дальний конец гостиной. Я сажусь в кресло в углу и вижу, что вся спальня передо мной как на ладони.

И представления не приходится долго ждать.

Проходит всего пара минут, как щелкает замок двери. А потом до меня долетают мужской и женский голоса.

И это их голоса.

Ошибиться невозможно.

Следом загорается свет.

— Убавь, — приказным тоном бросает Дима.

Доносится стук каблуков, и Эльвира показывается в спальне. Она мельком заглядывает в гостиную, но в ней по-прежнему темно. Тогда она гасит основной свет, оставляя лишь подсветку для чтения у кровати и лампочки в коридоре. Этого хватает, чтобы я могла рассмотреть детали.

Глава 7

Дорога домой занимает полчаса. Я заезжаю на участок и бросаю машину прямо на дорожке. Я намерена собрать вещи и уехать, я не смогу нормально думать под одной крышей с Димой. Тем более после его бесчеловечных слов, что его измена — это всего лишь пустяк. Он даже не думает раскаиваться, он будет продолжать давить меня. И это его дом. Он выбирал и покупал его, мне по большому счету здесь ничего не нравится. Я заставляла себя привыкнуть к этому месту, но ведь это тоже было давление. Дима прогнул меня даже в этом вопросе. Заставил жить там, где ему удобно.

— Злата, — тихонько зову подругу, минуя гостиную.

— Алиска все-таки уснула, — отзывается она.

— Да, я заметила, как она начала клевать носом.

— Увидела тебя и успокоилась. — Златка проводит ладонью по моему предплечью. — На тебя больно смотреть…

Я лишь киваю и выхожу с ней в другую комнату.

— Я хочу забрать Алису и уехать. Тут нельзя оставаться. Дима делает вид, что ничего ужасного не произошло.

— То есть?

— Он даже бровью не повел. — Я встряхиваю головой, чтобы не расплакаться. — На моих глазах застегивал рубашку и ремень и говорил, что я остаюсь его женой. Мол, нечего тут устраивать истерику. Подумаешь, развлекся на стороне.

— А эта стервь?

— Вылетела из номера, когда он ей приказал.

— Я бы ей устроила райскую жизнь! Знает же, что он женат, знает, что у вас маленькая дочь… Ей что, мужиков мало?

— Таких щедрых мало, — я усмехаюсь. — Там люкс был. И помнишь, ты говорила, что она ищет квартиру побольше в центре? Я так понимаю, Дима не жалел на нее денег.

Злата все-таки притягивает меня к себе, крепко обнимая. Она шепчет ободряющие вещи мне прямо на ухо, а потом встряхивает хорошенько.

— Так, что дальше? — говорит она строже, чтобы привести меня в чувство. — Давай сначала займемся делом, а потом повоем.

— Ты можешь сходить в гараж? Там остались нераспакованные коробки с детскими вещами. На них маркером так и написано “детское”. Их нужно закинуть в мою машину.

— Хорошо, сделаю.

— Там свет сразу около двери. Справа.

Злата уходит в гараж, а я, наоборот, поднимаюсь на второй этаж. Первым делом нахожу вместительный чемодан и забрасываю в него вещи из комода и сейфа. Мне сейчас не до гордости. У меня есть деньги на счетах, но я понятия не имею, насколько затянется наше противостояние с Димой.

Самое ужасное, что моя студия принадлежит ему. Он вкладывался в нее и заказывал проект у знакомой строительной компании, так что по бумагам он там хозяин. А я что-то вроде нанятого управленца, которого хоть завтра можно вышвырнуть на улицу. В голову приходит ужасная мысль, что, если так пожелает Дима, там вовсе будет руководить Эльвира. А что? Она в курсе всех дел, превосходно знает наши проекты и прекрасно ладит с клиентами, а уж как она ладит с самим хозяином! Буквально понимает с полуслова. И с колен…

Я со злостью толкаю чемодан и поворачиваю к лестнице. И в этот момент я понимаю, что Свиридов стоит внизу, в гостиной.

Да, уже приехал.

Лжец и предатель.

— Ты готова бросить ребенка? — спрашивает он с невыносимым холодом.

А у меня не слушаются руки. Я выпускаю пластмассовую ручку из ладони, и чемодан падает вниз, с грохотом бьется о ступеньки. Дима никак не реагирует, он молча наблюдает, как тот скатывается на первый этаж и останавливается у его ботинок.

— Всего один? — спрашивает муж, поднимая его и ставя на колесики.

Мне с трудом дается каждый шаг, но я спускаюсь вниз. Я ничего не отвечаю. Боюсь начать говорить и сорваться в скандал, который услышит дочь. Я подхожу вплотную к мужу, улавливая штормовой аромат его туалетной воды, и кладу ладонь на ручку чемодана. Но он не дает сдвинуть его с места, его крепкие пальцы наливаются усилием так, что белеют костяшки.

— Так ты готова бросить ребенка?

— Что ты несешь?

— Я так понял, ты собралась уходить.

— Я заберу Алису и уеду. Я не могу оставаться с тобой после всего, что поняла…

— Я вдруг стал плохим отцом?

Он прожигает меня насквозь, словно именно я достойна презрения в этой комнате.

— Дай угадаю, — он усмехается. — Хочешь назвать меня чудовищем?

— Я хочу расцарапать твое лицо.

— Давай, — бросает он с вызовом. — Если это поможет тебе успокоиться и перестать рушить нашу семью...

— Отпусти. — Я снова дергаю ручку.

— Ты не заберешь Алису.

— Заберу.

— И как ты это сделаешь?

У меня перехватывает дыхание. Я слышу угрозы в его голосе. Ведь я ничего не могу сделать. В отличие от него.

— Тебе нужно успокоиться, — произносит он чуть мягче. — Прими ванну, выпей таблетки…

— Дима, я не могу оставаться в этих стенах.

Следует вспышка!

Меня опаляет яростью, когда Дима накрывает ручку второй ладонью и отшвыривает мой багаж в дальний угол гостиной. Я только успеваю заметить засохшие капли крови на его манжете, а потом машинально отступаю.

— Приди в себя, наконец, — приказывает муж. — Ты не заберешь Алису и сама тоже никуда не поедешь. Дочка не сможет без тебя. Я не оставлю ее без матери.

За его спиной открывается входная дверь.

Я жду увидеть там Злату, но на пороге показывается Влад. Боже, только его не хватало! Мое сердце и так залито ненавистью до краев. Я вскользь смотрю на него и вдруг понимаю, что он здесь не просто так. В его широкой ладони зажаты ключи от моей машины.

— Отогнал в дальний гараж, — сообщает он Диме и пытается понять, куда лучше положить связку.

Наши взгляды с Владом встречаются. Он быстро отводит глаза, словно чувствует, что я сейчас могу выкинуть что угодно. И меня действительно несет. Я хочу то ли сделать больнее Диме, отомстив за унижения, то ли спровоцировать его. Пусть сам выгонит меня из дома, иначе я умру здесь от удушья. Я не могу больше находиться в этих стенах.

— Я спала с ним, — кидаю мужу и указываю на Влада ладонью. — С твоим партнером.

Повисает ужасная тишина.

Глава 8

Я решаю затаиться.

Даю себе ночь, чтобы попробовать выспаться, а утром уже думать, что делать дальше. Я списываюсь со Златой, которая находится в яростном шоке, но не сообщаю ей то, что узнала от Влада. У меня пока не укладывается в голове тот факт, что Дима вовлечен в плохие дела.

В очень плохие.

Я не могу до конца принять это. Хотя, может, дело в банальной усталости. У меня не остается сил на то, чтобы хоть как-то переварить новую информацию. Мне и так плохо, и так кажется, что вся жизнь рухнула.

Я захожу к дочери. Она совсем недавно начала спать в отдельной комнате, и то с переменным успехом. Обычно я укачиваю ее, а потом перекладываю. Сегодня с ней был Дима. Не знаю, какие магические ритуалы он провел, но малышка спит крепким беззаботным сном.

И слава богу.

Она не должна участвовать в наших разборках. Самое главное для меня — оградить ее от происходящего безумия. Моя маленькая девочка ни в чем не виновата, она совсем еще ангелочек.

Я не решаюсь целовать ее и просто смотрю на ее сладкие щечки несколько минут. Потом выхожу в коридор и миную нашу с Димой спальню. Я ухожу в другую комнату. Мы планировали обустроить здесь гостевую спальню, но доставка мебели затянулась, потом на складе вообще не нашли нашу модель кровати, и дело застопорилось. Сломалось на половине.

Впрочем, сейчас этого достаточно. В ней есть своя ванная, а роль кровати исполняет большой матрас, брошенный на пол. Еще есть туалетный столик и два кресла.

Я принимаю душ и накидываю на себя махровый халат. Дверь в спальню все-таки оставляю приоткрытой, чтобы услышать Алиску. Мало ли, вдруг проснется посреди ночи. Потом ставлю телефон на зарядку, принимаю мелатонин и опускаюсь на матрас.

Не сразу, но я засыпаю. Причем каким-то чудом проваливаюсь в глубокий сон, из которого меня вырывают шорохи. Я сперва не понимаю, в чем дело, и открываю глаза на автомате. Уже поднялось солнце, так что природный свет быстренько приводит меня в чувство.

Я поворачиваюсь и вдруг вижу Диму в кресле напротив.

Он сидит и смотрит на меня, даже не думает смутиться и отвести сканирующий взгляд. Меня прошивает током от неожиданности. Я резко выпрямляюсь, упираясь спиной в стенку, и поправляю одеяло. Вечером мне мешался халат, и я бросила его на пол. Так что на мне нет одежды.

— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю его, потому что он не думает нарушать молчание.

Он по-прежнему внимательно изучает меня, словно у него нет других занятий ранним утром. На Диме вчерашняя рубашка, измятая так, что на нее больно смотреть. А вот брюки он поменял на черные джинсы. Лицо у него тоже вчерашнее — злое, холодное, чужое.

— Ты решила теперь здесь ночевать? — бросает он.

— Я не лягу с тобой в одну кровать.

— Я могу лечь здесь.

Он поднимается с кресла и направляется ко мне. Я машинально подтягиваю ноги к груди, хотя глубоко в душе не могу поверить, что он дотронется до меня.

— Дима, что ты делаешь? — в моем голосе все-таки слышится страх.

Свиридов становится коленями на матрас, прогибая его. Я забываюсь на нервах и смотрю ему прямо в зеленые глаза. Буквально проваливаюсь в них, хотя вчера мне было противно вообще смотреть в его сторону. Мой испуганный взгляд неожиданно действует на него, муж тормозит.

— Дима, пожалуйста. Я не хочу, чтобы Алиса что-нибудь поняла. Услышала…

— Я тоже не хочу.

— Тогда не надо так.

— Как так?

— Ты так смотришь на меня, как будто хочешь сделать больно.

Он ничего не отвечает, а я чувствую себя под его взглядом, как под ледяным злым ветром. Мне даже кажется, что он узнал о моей связи с Владом только вчера. Иначе я не могу объяснить его бурную реакцию. Он как будто только пытается найти способ, как справиться с эмоциями, которые разъедают его изнутри.

— Я не трону тебя, — бросает Дима. — Ты мать моего ребенка.

— А ты дашь мне уехать? С Алисой.

— Мы это уже обсуждали вчера.

— Но мы не сможем жить здесь как прежде. Это будет мучение, ты сам понимаешь. Алиса почувствует…

— Сколько раз ты спала с Владом?

Я осекаюсь. Не верю, что сейчас прозвучал именно этот вопрос.

А потом судорожно выдыхаю и закрываю лицо ладонями.

— Дима, отстань от меня. Мне тошно от всего этого.

Это абсурд.

Мне изменили – и мне же устраивают допросы.

Я чувствую грубое прикосновение. Дима наклоняется ко мне и хватает за лодыжку. Еще секунда, и он дергает меня к себе. Я падаю на матрас и вдруг оказываюсь рядом с ним. Он возвышается надо мной, а я понимаю, что одеяло слетело к животу.

— Я задал вопрос.

Он не двигается. Я чувствую его дыхание и то, насколько он напряжен. От него исходит штормовая энергетика. И он опускает взгляд на мою оголенную грудь, из-за чего мне становится не по себе. Стоит ему чуть сдвинуть руку, как я ловлю его запястье, боясь, что он коснется меня. Но Дима с легкостью перехватывает мой выпад, он сжимает пальцами мои пальцы и уводит мою руку мне за голову. Он становится еще ближе.

— Значит, ты такой на самом деле? Решил выдрессировать меня? Через страх?

Я качаю головой, хотя внутри нет решимости.

— Не смей так со мной. Если так хочешь устраивать допросы, иди к Владу. Он тебя боится до смерти, он тебе все расскажет. В подробностях.

— Он расскажет, не беспокойся.

— Вот и славно.

— Почему ты не рассказала сама?

— Потому что решила, что так будет лучше!

Я дергаюсь со всей силы, и Диме приходится разжать пальцы. Я вдруг чувствую свободу и отшатываюсь от него. Встаю с матраса, подхватывая халат, и начинаю зло крутить его в ладонях. Перед глазами стоит пелена, и я не могу понять, куда подевались рукава.

Дима тоже поднимается на ноги. Я не смотрю на него. Жду, когда он покинет комнату. К счастью, я слышу его шаги. Он наигрался и действительно направляется к двери.

— Дима, — зову его в последний момент. — Моя студия тоже участвует в твоих делах? Ты отмываешь через нее деньги?