Развод. Первый шаг к счастью

Начало

ПРОЛОГ

ИДА

– Ну что, готова, мамочка, к возвращению домой? – подмигивает мне медсестра и легко, словно, фокусница, подхватывает в каждую руку по свертку с младенцем.

– Да, готова.

Отвечаю улыбкой на улыбку. И первая покидаю небольшую комнатку, где моих девочек одевали в красивые комплекты на выписку и закутывали в белоснежные кружевные конверты.

Спускаемся со второго этажа по лестнице. Открываю и придерживаю дверь, пропуская детскую медсестру вперед.

– И где же у нас родственники Васильевой? – громко спрашивает она.

– Тут! Тут! Тут! Мы тут! – Алешка с цветами в руках налетает, как ураган, обнимает меня, целует в щеку. – Поздравляю, систер!

Вручает мне букетище.

– Моя девочка! Моя дочечка, поздравляю родная! Спасибо тебе! Спасибо, – мамуля догоняет братишку. Тоже меня целует и сразу к конвертам.

– Так… так… – заглядывает сначала в один, потом в другой. – Так… и где тут наша красавица?

– Обе наши, мама, – отвечаю ей, перехватывая и удерживая взгляд.

Пара секунд заминки. Ну да, беременна-то я была одним ребенком, не двумя.

И она согласно кивает.

– Ну раз обе наши, значит, обе!

Ловко забирает у медсестры малышек.

****

"Ида, мне нужна жена моего статуса, а не художница, размалевывающая машины", - сказал муж, подав на развод. Не остановила его даже моя беременность.
"Хорошо. Я уйду", - не стала упорствовать и вернулась в свой родной город.
Это был самый верный шаг в сторону собственного счастья.

Глава 1

ИДА

– Ида, что случилось?

Дрожащей рукой не с первой попытки блокирую телефон и убираю его в карман. Внутри, в груди нарастает боль.

Ширится, ширится, ширится. Кажется, еще чуть-чуть, и она разорвет меня на части.

Бах! И разлечусь на молекулы.

Была Ида и нет ее.

А ведь я знала, знала, что так будет. Мы все знали. И мама, и я, и Лёшка. Врачи не давали нам благоприятных прогнозов. Рак желудка в той стадии, когда уже пошли метастазы, неизлечим. Но разве можно быть готовым к смерти родного человека?

Нет. Нельзя.

Не поверю тому, кто скажет иначе.

Невозможно к этому подготовиться. Всё равно будет больно. Очень больно.

– Ида! Милая, ты слышишь меня?

Сквозь звон в ушах улавливаю обеспокоенный голос мужа. Смаргиваю пелену слез, застилающую взор, и наконец вижу лицо Андрея.

Супруг встает из-за стола, приближается ко мне и присаживается на корточки. Накрывает мои колени своими крупными сухими ладонями.

– Ида. Кто тебе звонил? Ты вся побледнела.

Раскрываю рот, чтобы ответить, но вместо этого получается сначала со всхлипом втянуть в себя воздух, некрасиво булькнуть и только потом выдать то, во что пока не верю.

– Андрюша, п-папа умер.

– Артём Александрович? – супруг сводит брови вместе, хмурится. – Вот как. Мне очень жаль, малыш.

Киваю.

– И мне… мне тоже жаль… так жаль, Андрюша… – делюсь с близким человеком наболевшим, – я не представляю, как мы теперь сможем без него жить.

– Сможешь, милая. Конечно, сможешь. Ты у меня сильная, – убеждает Андрей.

Он крепче сжимает мои колени и проводит по ним ладонями вверх-вниз.

И еще раз. И еще.

Смотрю на такой незамысловатый повторяющийся жест поддержки и кусаю до крови губы. Пытаюсь срастись со словами мужа, которому привыкла доверять. Он старше. Он опытнее. Он мудрее.

Я сильная… сильная… сильная…

Но, наверное, не в этот раз. Потому что самовнушение дает сбой.

Нет, я не сильная.

Я – папина дочка. И сейчас мне очень и очень плохо. Сейчас я слабая.

Плотину сдержанности прорывает горючими слезами. Подаюсь вперед, ближе к крепкому плечу, цепляюсь за шею и безжалостно заливаю темно-серый пиджак и голубую рубашку солеными потоками.

– Ну-ну… успокойся, Идусь. Не надо рвать себе сердце. А то и мне, глядя на тебя, плохо становится, – увещевает любимый.

Не хочу, чтобы ему было плохо.

– П-прости, но я… я не могу ус-спокоиться. Я же не верила, Андрей, до последнего… – давлюсь очередным всхлипом, а когда он немного отпускает, договариваю, – врачи говорили… а я не верила, понимаешь?

– Понимаю, конечно, понимаю, малыш. Тише-тише, я с тобой. Я рядом.

Андрей выпрямляется и поднимает меня на ноги. Но только для того, чтобы поменять нас местами. Сам садится на стул, где до этого была я, а меня определяет к себе на колени.

Обнимает, гладит по спине. И молчаливо выслушивает еще пару признаний, пока не раздается короткий стук в дверь.

1-1

– Ух ты! Что за всемирный потоп, Щербаковы? – на пороге с широкой улыбкой на губах останавливается Инга Дербенина.

Двадцативосьмилетняя красавица-брюнетка, чьи родители тесно дружили с родителями Андрея, даже вели совместный бизнес, пока не попали под лавину на горнолыжном курорте в Германии шесть лет назад.

С тех пор Инга стала для Щербаковых-старших практически дочерью, а Андрею названной сестрой. Неудивительно, что, закончив университет, она пришла на работу в компанию моего мужа и теперь плотно занимается пиар-деятельностью, раскручивая «Робот-Инжиниринг». Фирму Андрея, занимающуюся поставкой, прописыванием программ и наладкой работы промышленных роботов из Китая, постепенно внедряемых на предприятиях.

– У Иды умер отец, – вместо меня отвечает супруг.

Я просто киваю. Одновременно Инге, подтверждая озвученные слова, и самому мужу, протягивающему мне белоснежный платок, вынутый из кармана.

– М-м-м… соболезную, – Дербенина проходит внутрь, плотно притворяя за собой дверь. – Когда вылетаешь, Ида?

Да, до родного города на машине слишком далеко. Почти две с половиной тысячи километров. Двое суток практически без сна. Не мой вариант. Нужно лететь самолетом. Четыре часа, и я на месте.

– Я только узнала о папе, – признаюсь, морща лоб. – Не смотрела пока билеты.

– Ну и зря. Тебе же надо быстрее, а мест свободных может не быть. Конец бархатного сезона, как-никак. Хотя… – размышляет она вслух, – одно-то местечко всегда должно найтись. Главное, ведь долететь, не важно, каким классом.

– Одно? – цепляюсь за то, что царапает мозг. Выбор класса полета меня действительно мало волнует. – Андрюш, ты разве со мной не летишь?

Оборачиваюсь, вглядываюсь в серьезное лицо мужа. Прежде чем ответить, он смотрит на Ингу, только потом на меня.

– Идусь, у нас завтра китайцы прилетают. Подписание новых договоров, – произносит, тяжело вздохнув. – Я должен их хотя бы встретить и умаслить. Но обещаю, что на сами похороны, естественно, прибуду.

– Вообще-то… – вмешивается Дербенина.

Но продолжить ей Андрей не позволяет.

– Я должен попрощаться с тестем, Инга. И я это сделаю. Не обсуждается, – бросает на свою названную сестру строгий взгляд.

– Молчу-молчу, – вскидывает вверх обе руки та. – Хозяин-барин.

Муж кивает, принимая ее ответ, и помогает мне подняться.

– Поехали домой, Ида. Обед в ресторане отложим до твоего возвращения. Сейчас для него не лучшее время.

Согласно киваю.

Кабинет покидаем втроем. Инга, виляя бедрами и цокая каблуками, уходит к себе. Андрей, отдав секретарю распоряжения и предупредив, что до завтра его не будет, берет меня за руку и ведет к лифтам.

В семь вечера мой самолет взмывает вверх и уносит меня в сторону Адлера.