Развод. Предатель, я ненавижу тебя!

Глава 1

Удар.

Резкий, неожиданный, болезненный.

Меня швыряет вперед, ремень безопасности впивается в грудь, отчего из легких вылетает весь воздух.

Визг тормозов бьет по ушам.

Запах жженой резины и нагретого пластика мгновенно заполняет салон.

Сердце колотится в горле, перед глазами все плывет.

Я медленно поднимаю голову. Руки трясутся так, что я с трудом могу разжать пальцы, вцепившиеся в руль.

Прямо перед моим капотом, перегородив всю дорогу, стоит черный матовый «Гелендваген». Огромный, как танк.

Он словно появился прямо из воздуха.

Но как? Откуда? Дорога же была пустой, я точно помню! Я даже притормозила на перекрестке, посмотрела по сторонам… его не было даже близко!

А потом, стоило мне только тронуться, как… авария.

Первая мысль — паническая: «Что теперь будет?».

Вторая — напряженная: «Машина-то не из дешевых».

Стоимость этого черного монстра, наверное, сопоставима с бюджетом небольшой африканской страны.

Отлично, Лена. Просто великолепный подарок мужу на юбилей — скандал с ДТП в двух шагах от дома.

Мысль о том, чтобы провести сегодняшний юбилей в приятной обстановке, в объятиях любимого мужа, тут же растворяется без следа.

А ведь так обидно!

Я потратила почти три месяца, чтобы достать подарок для Артура на наш пятилетний юбилей, за которым сейчас и ехала. Через десятые руки мне удалось купить их — пару винтажных боксерских перчаток «Reyes», тех самых, в которых Артур Громов про прозвищу “Гром”, выиграл свой первый серьезный титул. Еще до меня, до всей этой медийной шумихи, до травмы, из-за которой он ушел из спорта, от которой я его лечила и благодаря которой мы с ним и встретились, до открытия его собственной сети бойцовских школ.

Тогда он был просто Артуром.

Я надеялась, что мой подарок, отреставрированный, пахнущий новой кожей, снова вернет нас в то счастливое время, когда были только мы вдвоем, без всей этой суеты.

А в итоге, сама же все испортила…

Так, нужно выходить, как-то решать этот вопрос с аварией. Только не вызывать ГАИ, не привлекать внимание.

Не хватало еще, чтобы в завтрашних заголовках появилось: «Жена чемпиона Громова стала виновницей аварии!».

Артуру это сейчас совсем не нужно. Он и так на взводе из-за этой новой сети конкурентов, которые перекупили помещния, в которых Артур хотел открыть свои новые школы. Поэтому, как бы не было сложно, но надо разобраться самой. Поговорить все, уладить. В конце концов, “Гелендваген” сам несся как угорелый, выскочил прямо передо мной.

Сбоку что-то загорается, мой взгляд опускается вниз. На пол, куда улетел телефон.

В глаза кидается короткое сообщение от Артура.

«Задержусь. Важные переговоры. Буду поздно, возможно, ночью. Не жди, ужинай без меня».

И всё. Никаких «целую», никаких «с юбилеем».

Адреналин от аварии мгновенно отступает. Вместо него появляется другое чувство — едкая горькая обида.

Пять лет вместе. А он вообще помнит, какой сегодня день?

«Важные переговоры»…

В последнее время вся его жизнь — это сплошные важные переговоры. Я уже начинаю ловить себя на мысли о том, что по телевизору замечаю Артура чаще, чем дома. И это при том, как он не любит давать интервью.

Однако, тем не менее, буквально сегодня с утра я видела как он дал очередной сухой комментарий для спортивного канала.

Его лицо — непроницаемая маска, слова взвешены, взгляд тяжелый. Настоящая «неприступная крепость», как его прозвали журналисты.

Артур ненавидит камеры и журналистов, но его империя требует присутствия.

Проблема в том, что я все чаще чувствую себя на месте этих самых журналистов: скупое общение, мимолетные поцелуи, обещания, что скоро у него будет больше свободного времени и уж тогда он все это время посвятит лишь мне одной…

Тем временем, со стороны «Гелендвагена» доносится щелчок, который моментально возвращает меня в реальность.

Я вздрагиваю и с ужасом вижу, как открывается тонированная дверь и из автомобиля выходит мужчина.

Высокий, широкоплечий, в идеально скроенном темном костюме, который не в силах скрыть бугры мышц под дорогой тканью. Он выходит из машины словно хищник из клетки — плавно, уверенно, и от каждого его движения веет скрытой угрозой.

Только не это. Пожалуйста. Лучше бы из машины вышла какая-нибудь крикливая дамочка. С ней бы я как-нибудь договорилась. А с ним… с ним непонятно, что делать.

Он захлопывает за собой тяжелую дверь и даже не смотрит на свое разбитое крыло. Его взгляд прикован ко мне.

Я вижу, как ходят желваки на его сжатых челюстях. Он взбешен. Он идет ко мне. Медленно, но от этого не менее опасно.

Я чувствую, как меня снова начинает трясти.

Да за что мне это? Я только и хотела, что отметить юбилей с мужем.

Он подходит к моей двери и нависает над ней, загораживая свет солнца. Я инстинктивно вжимаюсь в кресло.

Мужчина наклоняется, заглядывая в мое окно и постукивает пальцами по стеклу. Я вижу его лицо вблизи: резкие, волевые черты, короткая темная стрижка лишь немногим больше его щетины, холодные, зеленые глаза, которые прямо сейчас мечут молнии.

Я дрожащими пальцами опускаю стекло, наши взгляды встречаются. И в этот момент выражение его лица почему-то меняется.

Уголок его губ медленно ползет вверх, из-за чего по спине пробегают мурашки. Слишком уж эта полуулыбка похожа на оскал.

А потом произносит тихим, низким голосом:

— Вот так встреча… А ведь именно тебя я и ищу по всему городу.

Я впадаю в ступор.

Что? Он ищет меня?

Этот огромный накачанный тип?

— Меня? — переспрашиваю я дрожащим голосом.

— Тебя, тебя, — кивает он, не сводя с меня тяжелого взгляда. — Ты же Елена Громова? Жена того самого боксера.

Внутри все холодеет.

Он знает не только мое имя, но и кто мой муж.

Откуда? В отличие от Артура, я — человек непубличный. Моих фотографий нет в журналах, я не даю интервью и не присутствую на открытии клубов, школ и залов. Артур всегда оберегал меня от этого.

Глава 2

Передо мной огромный, с панорамным окном во всю стену, за которым раскинулся залитый солнцем город. Посреди кабинета — массивный стол из темного дерева. И за этим столом, среди разбросанных бумаг стоит… мой муж.

Мой Артур.

Его рубашка расстегнута, обнажая мощную грудь, на которой я так любила засыпать, а пиджак валяется на полу. Его мощная спина напряжена, мышцы перекатываются под кожей.

Он двигается в знакомом мне, размеренном, властном ритме.

Вот только сейчас он не со мной.

Перед ним на столе лежит полураздетая платиновая блондинка. Ее блузка распахнута, открывая вид на огромную грудь, едва прикрытую кружевами дорогого белья. Ее длинные, загорелые ноги обвивают талию моего мужа. Идеальные, как с обложки журнала.

Артур ускоряет свой ритм, его сильные руки впиваются в бедра блондинки. Которая, тем временем, судорожно выгибается, комкает лежащие рядом бумаги, запрокидывает голову и протяжно стонет.

А потом, Артур рывком поднимает ее, властно прижимая к себе и целует ее. Яростно, жадно, так, как он не целовал меня уже очень, очень давно.

Нет…

Этого просто не может быть…

Это какая-то чудовищная ошибка…

Мой мозг отчаянно отказывается верить в то, что все это правда. Разве это может быть мой муж? Который всегда говорил, что я — его тихая гавань. Разве он может быть… с ней? Этой куклой! Моей полной противоположностью — вызывающей, агрессивной, вульгарной, в которой все — от тела до одежды кричит только о похоти.

Но я слишком хорошо знаю этот профиль с горбинкой на носу из-за старой травмы. Эту линию плеч. Эту родинку на шее, которую я сама целовала тысячу раз.

Сомнений быть не может… это он. Мой Артур.

Тот самый, который, как он же и говорил, оберегал меня от жестокого мира бизнеса, который в последнее время все реже ночевал дома, который был поглощен только своими делами.

Дыхание застревает в горле.

Я хочу закричать, но из груди вырывается лишь тихий, судорожный вздох. Вот, значит, от какого жестокого мира он меня оберегал, вот значит какие у него «важные переговоры». Вот какое «расширение сети».

К глазам подступают горячие, злые слезы. Они обжигают, и мир перед глазами плывет, превращаясь в размытое пятно.

Меня трясет.

Пять лет.

Пять лет я была его опорой и спокойствием в окружающем неспокойном мире, его единственной слабостью, как он сам говорил.

И самое ужасное, что я верила в это!

Но самое унизительное другое

Рядом со мной стоит Виктор, который тоже видит отвратительную измену моего мужа. И судя по всему, видит эту сцену не в первый раз.

Иначе зачем он искал меня по всему городу, чтобы привезти сюда?

Он не просто показывает мне правду. Он наслаждается моим унижением.

И от этой мысли становится еще хуже.

Еще больнее.

Еще стыднее.

За себя. За своего мужа. За наш брак, который оказался дешевым фарсом, выставленным на потеху его злейшему врагу.

Хуже всего, что они нас даже не замечают. Артур, настолько поглощен своим делом, что не слышит скрипа открывшейся двери, не видит, как я стою в дверях, ошеломленная происходящим.

— Как проходят переговоры, Громов? — громко, с издевкой, спрашивает Виктор. — Продуктивные?

Только тогда Артур замирает. Его голова резко дергается в нашу сторону. Лицо искажено злостью от того, что его прервали.

— Какого черта, Волков? — рычит он.

А потом его взгляд скользит мимо Виктора и останавливается на мне.

Я вижу, как его зрачки расширяются. Как на долю секунды в них проскальзывает шок.

А потом… ничего. Пустота. Холодная, стальная, непроницаемая пустота.

Он будто надевает на лицо ту же отстраненную маску, которую использует для репортеров.

— Лена? — его голос спокоен до омерзения. — Что ты здесь делаешь?

Что. Я. Здесь. Делаю.

Этот вопрос — как спусковой крючок.

Ледяной ступор, сковавший меня, трескается. И наружу вырывается все: боль, унижение, ярость.

Злой выкрик вылетает из моей груди.

— Что я здесь делаю?! А что ТЫ здесь делаешь, Артур?!

Блондинка испуганно взвизгивает и скатывается со стола. Она запахивает наполовину стянутую блузку, пытаясь прикрыть свою огромную грудь.

Артур, напротив, не спешит. Он медленно застегивает ширинку и неторопливо заправляет рубашку.

Собранный, холодный, отстраненный. Будто я ворвалась не на место его измены, а на скучное совещание.

— У нас вообще-то годовщина, ты… сволочь! — кричу я, и слезы градом катятся по щекам, размазывая тушь. — Я жду тебя дома, как последняя дура! С подарком!

— Лена, прекрати, — холодным голосом приказывает он мне.

Но меня уже не остановить.

— «Важные переговоры»?! — захлебываюсь я слезами и злостью, — «Расширение сети»?! Ты говорил, что у тебя нет времени! Ты оставлял меня одну дома, приезжал только по ночам и говорил, что строишь наше «будущее»!

Я делаю шаг в кабинет, указывая на полуголую блондинку пальцем.

— ВОТ ЭТО?! ЭТО НАШЕ БУДУЩЕЕ?!

— Милый, — вдруг подает голос эта блондинка, натягивая юбку. Ее голос — сладкий яд. — Может, просто выставишь ее за дверь? Чтобы не мешала нам… работать.

— Марго, замолчи, — голос Артура как удар хлыста. Негромкий, но не терпящий возражений.

Блондинка мгновенно замолкает, с ненавистью глядя на меня.

А я чувствую еще одну волну стыда и бессильной ненависти.

Марго? Он сказал… Марго?

Та самая, про которую Артур отзывался как о специалисте самого высокого класса и которая готовила для него предложение о слиянии бизнесов. Та, про которую он говорил: “Марго — настоящая находка!”

От очередного гнусного предательства меня мотает в сторону и я хватаюсь за дверной косяк, чтобы не упасть.

Тем временем, Артур находит на полу свой пиджак и накидывает его на плечи.

— Лена, — говорит он, направляясь прямо ко мне, — Поехали домой. Мы поговорим там.

— Поговорим? — я задыхаюсь от возмущения. — Дома? Ты серьезно?! О чем нам говорить, Артур? О том, что ты меня предал?! О том, что ты лгал мне в лицо все эти годы?!

Визуализации

Лена, за несколько минут до злополучной аварии