Развод. Проданная жена

Пролог

– Нет, пожалуйста! Не надо! Я больше не буду!

Меня разбудил детский крик. Здесь, в монастыре?! Я выскочила из кельи, оглядываясь по сторонам. И услышала звук пощечины. Кладовая! Там слабо горела свеча, и слышался тихий плач. Забежав туда, я увидела щуплого мальчишку. Он упал на мешки с крупой, схватившись за щеку. А настоятельница замахнулась снова.

– Ах ты паршивец! В святой обители воровать вздумал? За такое не то, что розг просоленных всыпать нужно, а…

– Нет! Не трогай его! – я перехватила руку настоятельницы.

Она резко повернулась ко мне, а малыш съежился клубочком на полу.

– А ты сама уважению поучись, – прошипела настоятельница. – Чай, не королева больше! Опостылела муженьку своему, вот сюда и сослали! Радуйся, что крыша над головой есть да кусок хлеба божьей милостью! Веди себя тихо и смиренно, не то найду на тебя управу.

Настоятельница замахнулась уже на меня. Я зажмурилась в ожидании тяжелой пощечины. Но тут раздался голос одной из послушниц:

– Матушка, там гости к нам!

Настоятельница хмуро кивнула. Придерживая подол, она переступила через опрокинутую корзину. Я выдохнула с облегчением, когда фигура в черной рясе скрылась из виду. Мальчик, сидевший тише воды, ниже травы, сдавленно всхлипнул.

– Меня Анисья зовут, – я присела на корточки. – А ты кто такой будешь, а, малыш?

Белокурый мальчишка вытер щеки рукавом заношенной рубашонки. Тусклая свеча освещала, насколько же он худенький, тонкий! Сердце сжалось от одного этого… Личико было бледным от страха, но даже так напоминало ангелочка с картинки.

– Меня Горан зовут. Я из деревни, недалеко отсюда. Дома ни крошки, вот я и…

Горан стыдливо показал огрызок яблока. Кислые, мелкие, они шли разве что в пироги, и то настоятельница пожадничала! Я покачала головой, встав и перехватив Горана за руку.

– Лучше я на кухне для тебя попрошу что-то покушать и домой собрать. Заодно посидишь, пока не рассветет! А я придумаю, с кем тебя отправить домой, к маме и папе.

Он вздрогнул и вырвал ручонку, снова сжимаясь в комочек. Глаза заблестели в испуге.

– Нет у меня ни мамы, ни папы. Сирота я, у дядьки живу. А его сынки, лбы здоровые, все отбирают… – поморщившись, Горан потер плечо и натянул посильнее рубашку, чтобы спрятать синяк. – Не надо ничего, я сам дойду, а то дядька узнает обо всем и изобьет. Он и так говорит, лучше б я сдох, ни на что не годный…

В горле у меня застрял комок. В своей прошлой жизни я тотчас забрала бы Горана во дворец! Да и просто, будь свободна, пошли бы в город, нашла бы работу, чтобы обеспечить нам еду и крышу над головой! Но меня не выпустят даже за ворота. Таков приказ короля. Но как оставить этого малыша, дрожащего от страха, на произвол судьбы?!

– Не бойся, Горан. Мы никому ничего не скажем. Давай-ка я спрячу тебя, а потом придумаем, что делать!

Я отвела Горана в свою келью, которая находилась совсем рядом. В коридоре послышались голоса, и я быстро захлопнула дверь. Второй раз видеть Горана настоятельнице явно не стоило!

– Анисья! Где носит-то тебя? – она резко перехватила меня за локоть, потащив за собой. – К тебе приехали! Сам король Теодор пожаловал, навестить тебя хочет.

Он и правда был здесь. Настоятельница привела меня в одну из старых келий, которые сейчас не использовались. И ушла. Теодор окинул меня холодным взглядом, безразлично поджав губы.

– Здравствуй, Анисья. Как живется тебе в монастыре?

– А тебе правда интересно, государь мой? Сам сюда заточил! – выпалила я с обидой. – Или заскучал со своей новой зазнобой, вот ко мне и прибежал?

Теодор резко перехватил меня за горло. Я задохнулась от неожиданности, ощутив на шее цепкие пальцы. А ведь когда-то я млела от касаний его сильных рук, плавилась в постели под этим стройным и сильным телом. Я еще помнила, как хищное, как у охотничьего ястреба, лицо преображалось от страсти. Но все позади.

– Язык придержи, девка. Не в темнице сидишь. Радуйся, что жива и здорова, другие короли надоевших жен и на плаху отправляют. Но у меня на тебя другие планы! – Теодор разжал пальцы, отталкивая так, что я еле успела ухватиться за стол. – Ты же знаешь, как королю мне важнее всего мир с соседями. Так что я всегда готов с ними на выгодную сделку. Мне предложили несколько портовых городов… за тебя.

Я оцепенела. Кровь отхлынула от лица. Мне казалось, Теодор сейчас рассмеется над своей глупой шуткой! Но он не шутил. Я прижала ладонь к бешено колотящемуся сердцу, сдавленным от унижения голоса выдавив:

– Ты что… хочешь продать меня? Как скотину, как зверушку на базаре?

Теодор шагнул ко мне. Он подцепил кончик моей светлой косы, спавшей на плечо из-под платка, поиграл с ним с усмешкой.

– И ты будешь очень послушной зверушкой. Иначе твой новый хозяин найдет способ тебя приструнить.

Я в ужасе посмотрела на Теодора, отказываясь верить в происходящее. В этот момент дверь распахнулась, и раздался рокочущий мужской голос:

– Прости, Теодор, опоздал я немного.

Теодор отошел от меня, а у меня едва не подломились колени. Ведь в келью вошел высокий, богато одетый мужчина. Его лицо выглядело не просто властным или жестоким – безжалостным, выточенным из камня. На длинных черных волосах, растрепавшимся по плечам, еще не растаяли снежинки. Он явно спешил… чтобы купить меня?

– Анджей… – одними губами выдохнула я.

Голова закружилась от страха. Ведь я уже виделась с Анджеем – королем драконов, давним врагом Теодора. И лучше бы нам было больше никогда не встречаться!

Глава 1

Я помнила пир в честь временного перемирия между нашим королевством Сальмиром и Драолеем, землями драконьими. Теодор надеялся договориться с Анджеем, чтобы уже окончательно закончить изматывающую войну. Сложно, когда оба короля – упрямцы, каких свет ни видел. Даже за столом, отведывая перепелов да напитки медовые, препирались, где границу проложить на время перемирия и какие города кому достанутся. Я хотела нос сунуть, но Теодор весомо поднял руку.

– Ступай и веселись, Анисья, не девичье это дело.

Анджей поднял взгляд, его глаза посмеивались. Словно насквозь видел, как мне тесно и скучно! Даже парчовое платье, красивое, расшитое золотом, не радовало, а тяжелый венец давил на виски.

– Может, и мне тогда развеяться? Не откажет мне хозяйка в танце? – улыбнулся Анджей.

Теодор стиснул кубок так, что казалось, золото сейчас прогнется под сильными пальцами. Сцепил зубы. Глаза потемнели от злости. Но не отказывать же в час перемирья в такой малости? Теодор медленно кивнул. И Анджей вывел меня на центр зала, чтобы закружить в танце. Таком быстром, огненном, что у меня щеки распылались. А может, от кольца сильных рук на моей талии?

А потом Анджей подкараулил меня в коридоре дворца. Прижал к стене, закрывая рот широкой ладонью, чтобы я не вскрикнула от неожиданности.

– Не бойся, королева. Это я. Понравился я тебе там, на пиру? Вижу, что понравился, – Анджей отвел прядку волос с моего лица.

Он убрал руку, и я уже приготовилась закричать. Но в тот же момент ладонь сменилась не менее горячими губами. О, Анджей был сплошным огнем… Он впился в мои губы так, что у меня ослабели колени. И пользуясь даже секундной слабостью, Анджей уже толкнулся между ними кончиком языка. Я вцепилась пальцами в алый кафтан, пытаясь оттолкнуть. Наши губы разомкнулись.

– Отпусти меня… – сипло выдохнула я. – Теодор увидит и убьет тебя.

Я хотела выпалить это яростно! А получилось жалобно. Запуганно.

– Пусть попробует! – жестко сощурился Анджей. – Не так легко убить дракона. А за нападение я могу и стереть с лица земли ваш Сальмир.

Второй поцелуй был атакой. Стремительной, жадной, обжигающей. Сильные руки Анджея скользнули по моему телу, бесстыдно сминая платье. Его ладонь прошлась по бедру, пытаясь задрать юбку. Даже прижатая к стене, я отпрянула, насколько было можно.

– Пусти, сказала, окаянный! – выпалила я со звонкой пощечиной. – Оглох, что ли? Так, может, стражу позвали? Под их хлыстами быстро слух вернется!

Перестаралась я с ударом. На щеке Анджея разгорелись тонкие полосы от моих ногтей. А он только краше стал! Царапины подчеркнули его хищность, мужественность. Словно с поля боя вырвался и зажал меня тут. Он перехватил меня за руку, а зрачки в его глазах опасно, по-драконьи сузились в черточки.

– Да как ты смеешь, мерзавка? Руку поднимать на дракона! В моем бы королевстве за такое… Поплатиш-шься ты, Анисья!

***

Я открыла глаза, возвращаясь в реальность. Теперь уж точно поплачусь! За то, что отказала ему. Он стоял передо мной, окидывая оценивающим взглядом.

– Что же ты красу такую в монастырь упрятал, Теодор? Спрятать жену от глаз захотел, в тряпье бедное одеть? Да только шило в мешке не спрячешь.

Шило в одном месте тем более! Я подскочила к Анджею, дерзко задирая подбородок, глядя в глаза.

– Не жена я ему! Развелся со мной Теодор и сюда сослал! Чтобы со своей любовницей забавляться, королевой ее сделать! Не слышал, что ли, про это?

– Кому до этого есть дело? Анджей свою цену уплатил. Пусть забирает теперь… товар дорогой, – Теодор с усмешкой оперся на стол позади себя, скрещивая руки на груди. – Ты не смотри, Анджей, что кошечка-то с коготками. Красивая, горячая, да и когда еще тебе бывшая королева постель согреет?

– Еще и жена врага заклятого, который земли мои столько времени изводил, – от жадного, горячего взгляда Анджея мне стало страшно.

– Вы не можете говорить так, как будто меня здесь нет! Опомнись, Теодор! – я кинулась к Теодору, хватаясь за его рукав. – Что людям скажешь? Что жену свою, как корову на ярмарке, продал?

Даже не услышала, как Анджей в пару мягких шагов оказался за спиной. Вплотную! Да я оказалась зажата между мужчинами!

– Скорее, как лошадку породистую. Норовистую, но то дело поправимое, – хмыкнул Анджей, проводя ладонью по моему плечу, убирая с него тугую косу.

– А что до людей… Да кто про тебя вспомнит? – Теодор отдернул руку, за которую я было схватилась. – Все думают, что в монастыре век коротаешь. А если и уехала с королем чужеземным, твое право. Кто же тебя неволить станет?

Он с улыбкой развел руками, направившись к двери.

– Сволочь! Ненавижу тебя! – бросилась я вслед.

Теодор даже не обернулся. Анджей же перехватил мои руки, скручивая за спиной. Будто птице не давая биться, чтобы крылья не искалечила.

– Тише, тише, что ты силы зря тратишь? Лучше для меня их сбереги, – порочно шепнул он на ухо, мазнул губами по кромке щеки.

Я дернулась, как от ожога, вырываясь и поворачиваясь к нему.

– Я не буду твоей!

Если до этого Анджей напоминал сытого дикого кота, довольного, чуть игривого, то сейчас помрачнел. Между бровями залегла легкая морщинка.

– Ты уже моя. Я тебя купил, а такими дорогими приобретениями не разбрасываются. Так что забудь о свободе, – отчеканил Анджей и притянул меня к себе, впиваясь в губы поцелуем.

«Я пропала, – мелькнуло у меня в голове. – Разве что…»

Анджей отстранился. Я низко склонила голову, демонстрируя абсолютную покорность судьбе. Но при этом сжимая пальцы так, что едва ладони себе не расцарапала. Были бы кольца – до боли вдавились бы. Только нет их больше, колец тех, бус-самоцветов, венцов жемчужных… Была королева, а теперь мышь монастырская. Ну, ничего! Я на миг зажмурилась, душа злые слезы. Может, еще очарую Анджея, стану королевой драконьей, а там и на Сальмир армией двинемся. Еще поставлю Теодора на колени. Прямо в его тронном зале! Чтобы о пощаде умолял меня и мужа моего, а я… я обоим отомщу! Я вздохнула. Нет пока никакого мужа. А вот наглый дракон вполне. До сих пор губы огнем горели после его поцелуя. Словно жгучий перец, обжигал стыд… От того, что меня продали, как девку на ночь! Только вот навсегда.

Глава 2

Я побежала по глухим, почти темным коридорам монастыря. Спотыкалась, хваталась за стены от волнения. Сердце выпрыгивало из груди, мысли путались. Куда мне бежать? И как?! Меня же не выпустят из монастыря так просто, а настоятельница не из тех, кто станет покрывать убийцу!

– Далеко собралась, пташка? – на моем запястье вдруг сомкнулись сильные пальцы. – Упорхнуть от меня вздумала?

Анджей рывком развернул меня к себе, и я вскрикнула от неожиданности. Когда он толкнул меня к стене, двумя руками отгораживая любые пути к отступлению.

– Ты живой, – всхлипнула я.

Мои пальцы задрожали, когда я потянулась к Анджею, тронула его висок. Крови было немного, да и та начала подсыхать. Промазала я с ударом, вот быстро и очухался!

– А ты испугалась? – улыбнулся Анджей.

Он погладил меня по щеке полной ладонью, широкой и теплой. Я прикрыла глаза, рвано вздыхая, успокаиваясь. Чтобы через миг мои глаза уже дерзко сверкнули.

– Что меня казнят!

Тем не менее, внутри меня еще потряхивало. Анджей потянул меня за собой в укромную каменную нишу, садясь там на выступ и увлекая к себе на колени. Я уставилась на него, готовая к бою! Развратничать вздумал, окаянный, прям в монастыре? Невтерпеж совсем?

– Тш-ш, все хорошо… – Анджей погладил меня по волосам, успокаивая. – А теперь говори толком. Что за ребенок? И сестры, так понимаю, у тебя тоже нет?

– Нет, – я со вздохом поерзала на его коленях. – Подруга есть, Маленой зовут. А Горан, тот мальчик… Только сегодня я его увидела. Он сирота, живет в семье у дядьки. Его там обижают… сильно. Пойдем покажу тебе его?

Я взяла Анджея за руку, потянув за собой. Не могла так просто оставить Горана. Сердце сжималось от мысли, что он вернется в дом, где его бьют и попрекают куском хлеба, где ему воровать еду приходится, чтобы выжить! Неужто в королевском дворце места для ребенка не найдется?

Горан послушно ждал меня в келье. Да видно, не дождался. Прикрывая огонек свечи ладонью, я увидела, как мальчишка свернулся клубочком. Так и уснул, как котенок, укрывшись моей накидкой. Но услышав шорохи, Горан дернулся. Видно, привык спать чутко, беспокойно. Он вскинул на нас испуганный взгляд.

– Не бойся, малыш, это… Анджей, – я замялась, не зная, как представить Анджея. – Король драконий. В гости приехал.

– Коро-оль? Ты мне снишься? – нахмурился Горан, садясь и прижимая к груди тощие коленки.

Анджей подошел ближе. Он присел на корточки, чтобы не возвышаться слишком над ребенком.

– А вот и нет. Ты, наверно, впервые настоящего дракона видишь? – Анджей приветливо улыбнулся и наколдовал над пальцем маленький огонек, как на свече.

– Ух ты! Как здорово! – у Горана аж глаза загорелись. – Вот бы я так умел! Дядька тогда не бил бы, что я долго печку растапливаю.

Он прикусил разбитую губу. Инстинктивно потер бок. Я не сомневалась, что если стащить с Горана его бедную одежонку, под ней будут синяки. Пока мы шли к келье, я рассказала Анджею подробнее о сиротке. И сейчас он нахмурился, понимая, насколько несладко жилось Горану.

– Я не просто так приехал. За Анисьей. Хочешь, и ты с нами поедешь?

Как они говорили дальше, я не дослушала. И так стояла в дверях, а сейчас выскользнула обратно в коридор, прислонилась спиной к холодной стене. Только сейчас поняла, что еще немного – и меня увезут далеко-далеко. Бежать по дороге? Плохая идея. Если Теодор узнает, облаву устроят, как на зверя бешеного. Слишком важен ему мир между королевствами. И слишком он хрупок. Так что если я вздумаю дракона драконить, Теодор будет в ярости.

Анджей вышел из кельи, ведя с собой за руку Горана. Тот жался поближе к нему. На удивление очень доверчиво, хотя говорили они пару минут!

– Собери пока пожитки свои, – сказал мне Анджей. – Да подругу зови, пусть с нами едет, ежели захочет. А я пока к настоятельнице загляну.

Он отпустил руку Горана и, уже уходя, на ходу начал отстегивать от пояса мешочек с монетами.

– Это еще зачем? – скривилась я.

За то, как настоятельница со мной обходилась, я и снега бы ей зимой не дала! Слишком свежо в голове было, как в первое время то работой заваливала, то заставляла до синяков на коленях стоять на грубых камнях, чтобы послушание вбить. Ночью, в холодном храме, где изо рта пар клубился.

– Скажу, чтобы если дядя этого мальца объявится, передала ему. Якобы служкой к себе забираю.

Вскоре мы вышли на улицу. Занималось серое холодное утро, я плотнее закуталась в накидку.

– Вот, держи, – Анджей набросил мне на плечи обитый мехом плащ. – Продрогнешь еще.

Он отошел к кучеру, спрашивая что-то насчет лошадей. А ко мне подбежала Малена. Две черные косы выбились из-под капюшона, темные глаза озорно блестели.

– Какой заботливый достался тебе! В меха сразу укутал. А смотрит так, как будто не укутать хочет, а прямо на этих мехах и… – затараторила Малена, подавшись поближе. – Повезло тебе, подруга, снова король на тебя глянул! Ну, и что, что не в жены зовет, а в полюбовницы? Мы ему травок нужных подсыплем, чтобы глаз отвести от тебя не мог, и заживе-ем.

Малена едва не светилась, довольная. В ее наивные восемнадцать казалось, что это предел мечтаний – то, что на меня богатый мужик глянул? Ага, щас! Я не собачка безмозглая, чтобы перед хозяином на задних лапках прыгать, радуясь вкусной косточке и бархатной подушке! Красивые куколки быстро надоедают. А ничего большего Анджей мне покамест не предлагал.

– Малена! – шикнула я на нее. – Не буду я с ним. Просто сейчас бежать нельзя.

Тем временем кучер подал мне руку, подводя к богато украшенным саням.

– Все готово, поехали!

Малена собралась было запрыгнуть следом, но тут перед ней появился Анджей. Он кивнул на другие сани, немного более простые.

– Кыш, сорока! С ребенком поедешь, – улыбнулся Анджей беззлобно, переводя взгляд на меня. – А мне лучше за тобой, Анисья, приглядывать. Чтобы не удумала чего-нибудь по дороге.

Вот скот! Как чувствовал, что мы могли бы план побега обсуждать! Я стиснула зубы, уговаривая себя держать лицо. Анджей сел рядом, приобнимая меня за плечи, чтобы не было холодно. И почувствовал, как напряглось, закаменело мое тело.

Глава 3

Я спрыгнула с саней, едва мы остановились. Все столпились вокруг несчастного. Он лежал на снегу, сам такой же бледный от холода. Спутанные длинные белые волосы дополняли картину. Казалось, что это дух какой-то зимний, кто еще станет разгуливать в тонкой одежонке по холоду? Но духи не дышат так сбито и хрипло, будто вот-вот погибнут.

– Да он же насмерть так может замерзнуть! – воскликнул Анджей.

Он сориентировался мгновенно. Приказал положить парня в сани, укрыть мехами и мчать до ближайшей деревни. Благо, судя по карте, она была недалеко. Пока лошади гнали так, что полозья саней едва искры из снега не высекали, я сидела рядом с несчастным. Даже уложила его голову к себе на колени, хотя Анджей покосился недобро. Ой, да пусть бесится, мне-то что?

– Откуда же ты взялся такой? – пробормотала я, отводя белоснежную прядь с тонкого и бледного лица.

Парень был помладше меня, по-кукольному красив. Только губы побелели от холода, а кожа выглядела неестественно меловой.

До деревни мы добрались быстро. Анджей вместе со своими людьми постучал в первый попавшийся дом, попросившись внутрь. Там жила какая-то старушка, которая только запричитала, когда туда затащили нашу «находку»:

– Ой, горе-то какое! На мороз в одной рубахе выскочил, упился, поди! Не жилец теперь!

– А ты не каркай, бабушка. Еще вытащим его! – сказала Малена, сбрасывая накидку и закатывая рукава. – И совсем он не пьяный… Только вот что с ним случилось?

Анджей окинул взглядом скудные запасы поленьев у печи, но все-таки бросил несколько в топку. Поворошил кочергой, добавил тяги, зашумев железной задвижкой.

– Мы еще дров наколем, нужно протопить хорошо, чтобы отогрелся.

– И воды нужно нагреть, – сказала я, переливая из ведра в котелок воды. – Малена в лекарстве немного понимает. Может, заварит какой-то отвар.

– Да, – кивнула Малена, – я кое-что с собой прихватила из трав. А теперь идите-ка отсюда, не толпитесь! Анисья, поможешь мне?

– Лучше кто-то из слуг пусть поможет, – рыкнул Анджей, перехватывая меня за локоть.

– Ты ревнуешь меня к человеку, который валяется без чувств? – я удивленно вскинула брови. – А я уж думала, девушек покупать – это самая большая странность у драконов!

Правда, на этот раз я говорила потише. Чтобы не задеть гордость королевскую перед прислугой. Не хватало еще, чтобы Анджей разозлился. Судя по крепким мускулам, заметным даже под плотной одеждой, рука у него тяжелая!

– Не хочу, чтобы ты его раздевала, обтирала или что вы еще тут собрались делать, – прошипел Анджей.

– Он не в том состоянии, – мрачно бросила я. – Чтобы что-то с ним делать. А Малене ты мешать будешь, отвлекать. Перепутает травы, сам потом хоронить его будешь?

Анджей, видимо, устыдился. Он тяжело вздохнул и отпустил меня. В комнате мы остались втроем: я, Малена и наш снежный мальчик. Она тут же засуетилась над ним, шепча колдовские заговоры. Через время он поморщился, открывая глаза.

– Не-ет… опять этот сон… – застонал он, пытаясь отвернуться, отчего компресс сполз со лба.

Малена отошла к печи, готовила отвар. Я же присела рядом на деревянной лавке, трогая лоб бедолаги.

– Бред у тебя, что ли? Вот беда приключилась на наши головы, – я со вздохом покачала головой.

Малена подошла, держа чашку с отваром. Но пока дала ему приостыть. Наше горе луковое же подорвалось на лавке, уставившись на мою и ее одежду. Так, словно голые мы перед ним были!

– Вы… вы же специально так вырядились? Ролевики, да? Так поигрались и хватит! Я это, того… не в теме! Я мимо шел! – голос парня звучал уже надрывно, испуганно. – Я не знаю, как здесь оказался! Еще и в снегу! Или разыгрываете меня? Прикол такой? Потом над видосиком ржать будете, как развели?

Я прикрыла глаза. Заболел все-таки, вон какую чепуху нести начал!

– Откуда же ты, такой чудной, к нам пожаловал? Говор странный… Где в Сереборне такие водятся-то, а? – улыбнулась я, поправляя встрепанную прядку незнакомца.

Он с неожиданной решимостью во взгляде сощурил голубые глаза. Длинные тонкие пальцы цепко и горячо сомкнулись у меня на запястье.

– Я не из вашего мира. Я с Земли! – заявил он, вдруг прижимая мою ладонь к своей груди. – И меня забросило сюда, чтобы я спас тебя… от того дракона!

Я уставилась на незнакомца во все глаза.

– Ты кто такой? И что говоришь такое?

– Головушкой приложился, пока падал? – сочувственно спросила Малена.

Мы сели по обе стороны от него, внимательно заглядывая в бледное лицо.

– Да ничем я не приложился! Я Игорь! Или… Ивар. Я не знаю, – он со стоном уронил лицо в ладони.

– Расскажи толком, – Малена приобняла его за плечи. – И не волнуйся так, вредно тебе.

Ивар вздохнул, убирая руки от лица. Взял эмоции под контроль.

– Я из другого мира. Он называется Земля. Там все по-другому… Так, как здесь будет только лет через пятьсот! И то не факт! Правда, магии у нас нет, а у вас есть, похоже.

– Жара еще нет, а бред несет, – констатировала Малена, снова шлепнув ладонь на лоб Ивару.

– Погоди, – я перехватила ее запястье. – Слышала я такое от Теодора. Что в книгах древних говорится о душах заблудших, которые иногда в наш мир попадают. Если в своем погибли.

– Вот и я, – кивнул Ивар. – Погиб, похоже. Помню, как с друзьями на природу пошли. Ну, как… учились вместе раньше. Вот и собрались. А потом все начали рассказывать, какие они крутые, еще и Катька эта, которая меня еще в девятом классе отшила… В общем, я психанул сильно. Разозлился. И ушел проветриться. А там лес, кусты, не видно ничего. Вот и не заметил обрыв.

Ивар поморщился. Он потер голову, хотя никаких следов на ней не было. Ни крови, ни даже синячка маленького.

– И что дальше было? – Малена деловито потрогала кончиками пальцев то место, но никакой шишки не обнаружила.

– А дальше я здесь очнулся. И это не мой мир, не мое время и… и даже волосы не мои! – Ивар дернул себя за кончик длинной белой пряди.

Глава 4

– Пока нет, – сказал Анджей, но от его мрачного взгляда мне еще больше стало не по себе. – Я понимаю, что ты выбита из колеи всем, что случилось. И стараюсь быть с тобой… мягким. Сносить твои выходки. Но не думай, что я спущу с рук все, что угодно. Крутить хвостом перед другими не вздумай.

– Я Ивару никаких поводов не давала! – возмутилась я, а потом сощурилась зло. – Да и вовсе перед тобой оправдываться не обязана! Кто ты мне? Муж, жених?

– Я купил тебя, Анисья. Ты принадлежишь мне. Я могу закрыть глаза на твои дерзости! Но позорить меня изменами не советую, – Анджей покачал головой.

Решив, что последнее слово уже за ним, он отвернулся и направился прочь. Я скрестила руки на груди, выкрикивая вслед:

– Не то что, дракон?! Перепродашь? Прямо на главной площади к столбу привяжешь и торги устроишь?

Анджей обернулся. От одного тяжелого темного взгляда у меня ослабели колени. И уж тем более от усмешки, тронувшей самые уголки чувственных губ.

– О нет. Я придумаю для тебя что-нибудь… поинтереснее.

Он ушел, а я осталась стоять на месте, как вкопанная. С бешено колотящимся сердцем, со вспыхнувшими щеками, с дыханием, сбитым так, словно мы только что целовались… или еще что делали. От одной его угрозы, которая прошила меня желанием?

Вспомнилось, как с Теодором постель делили. Супружеский долг – он и есть долг. Выполнял его Теодор, как по принуждению. Хотя был горячим и сильным мужчиной. Но не любил он меня, и я это чувствовала. Не мог забыть свою первую любовь – простую деревенскую девку Дану? Иногда мне хотелось прямо в постели подмять Теодора под себя, оседлать крепкие бедра, замахнуться пощечиной по красивому лицу до тонких царапин от пальцев. А потом схватить за волосы, рыча в лицо, что выбрала эта Дана другого, все, закончилась сказка о короле и простушке! Пора вернуться в реальность! Где короли не женятся по любви! Но хотя бы в желания тела упасть можно?

Хорошо хоть, что и я Теодора не любила, не хватало еще страдать по нему! Но суть в том, что не привыкла я быть желанной. По-настоящему. Не случайным алчным взглядом гостя на пиру, а вот так, до потемневших глаз. Чтобы у самой пальцы дрожали от мысли, что сделает такой в постели со мной, если дорвется.

Когда дорвется?

Мурашки бежали по коже. Я покачала головой. Бежать, бежать как можно скорее. Не хватало еще влюбиться в этого дракона, добровольно стать его игрушкой, постель ему греть, пока он будет присматривать себе подходящую по статусу жену-королевну… Бр-р, гадко-то как! Нет, я все решила. Улучить момент и сбежать. Забыть все, как страшный сон.

Об этом я и думала по пути в Драолей. Старалась с Анджеем лишний раз не говорить, даже в глаза не смотреть, будто боялась спровоцировать зверя дикого. А он и не лез, не навязывался. Может, задела я гордость королевскую? А может, чувствовал себя хищником, который уже держит добычу в своих когтях, так зачем торопиться?

И вот очередным утром мы въехали в столицу Драолея. На вид она напоминала обычный сальмирский город, просто богатый. Под укатанным снегом кое-где было видно, что улицы вымощены доской. Домики горожан были, хоть и деревянные, но многие с собственными садиками и огородиками, даже с небольшими сарайчиками для кое-какого хозяйства. Корову в городе, конечно, пасти негде. А вот заливистый клич петуха я расслышала, когда проезжали мимо таких дворов. Попадались на глаза и постройки побогаче: каменные храмы до неба, роскошные княжеские дворцы то из белого камня, то из дерева с такой изысканной резьбой, что кружевными казались. Но главной жемчужиной столицы, конечно же, был королевский дворец. Обнесенный дополнительной стеной, он купался в лучах зимнего солнца, устремив к небу многочисленные башни.

– Вот мы и дома, – сказал Анджей, когда мы въехали во двор. – Я скажу, чтобы всем твоим друзьям покои хорошие выделили. А тебя лично провожу.

***

Покои Анисье выделили роскошные, как для королевы. Рядом находилась комната, где поселили Горана. Недалеко и Малену с Иваром разместили. Только крикни – и вот они уже тут как тут, примчатся на чай с бубликами. А вот Анджей к Анисье не заходил. С того самого момента, как они приехали. Анисья напряженно ждала, когда служанки помогали ей с ванной, когда наряжали в красивый, отделанный золотым шитьем наряд. Вертелась с бока на бок ночью, готовая, что вот-вот отворится дверь. Анджея не было.

Анисье приносили еду в покои, выполняли любые прихоти, кроме разве что прогулок. И то пытались оправдаться, мол, госпожа с дороги, уставшая еще. Поругаться бы, что она, пленница? Но не с кем. Анджей не появлялся.

В очередной раз подумав об этом, Анисья зло отбросила дорогой гребень, которым расчесывала волосы перед сном. Зачем покупать было, если так свое и не взял? Теодора позлить лишний раз? Так она ему что шла, что ехала. А Анисью обида брала, что она в очередной раз оказалась просто пешкой на чьей-то доске.

***

Королевский дворец полыхал в лучах закатного солнца. Этот дворец украшен золотом, стены его были из белого мрамора. Резные колонны с изображениями диковинных животных изумляли даже самые искушенные взгляды гостей. Но Анджей помнил, как Анисья и глазом не повела, когда впервые увидела этот дворец. Избалованная, капризная, гордая.

Анджей покачал головой. И как угораздило его влюбиться в Анисью еще в первую их встречу, когда он погостить и государственные дела решить к Теодору приехал? Ведь в драконьем королевстве любая драконица рада согреть постель Анджея. Отбоя от невест король драконов не знал. Но ни к одной не тянуло его по-настоящему. Хотелось, чтобы, как у его отца и матери, по любви все было.

Ведь отец Анджея был выходец из древнего драконьего рода. А мать, как Анисья, человеком оказалась. Магичка могущественная Теяна невзлюбила отца Анджея с первой встречи. Всячески противилась браку с ним. Да не стал Теяну король драконов слушать. Темной ночью прилетел Самбор, украл Теяну из родительского дома. И в драконье королевство принес на крылах своих. Совсем как Анджей недавно Анисью привез. Тоже силой ведь притащил! Теяна, как и Анисья, не сразу покорилась судьбе.

Глава 5

– Не беспокойся. Хотя время, проведенное в монастыре, тебя не красит, мы быстро поставим тебя на ноги. Поправим твое здоровье и прежний цветущий вид, – произнес Анджей с непередаваемым ехидством, начиная осторожно отделять пряди волос друг от друга, чтобы провести по ним расческой.

А про себя он изумился, до чего же красива была Анисья. Изящное тело намекало на скрытую силу, ее мышцы так и играли под кожей. Теодор говорил, что прежде, до монастыря, Анисья наездницей умелой была. Но скрывала это ото всех. Негоже королеве верхом одной ездить?

Да, не изнеженную белоручку Анджей купил. А красивую породистую лошадку, как однажды назвал Анисью. Объездить бы ее с умом… Прекрасная жена была бы ему. Характер гордый, упрямый, всем драконицам честь сделает. Под стать Анисья драконьему королю. Но о жене говорить рано. Загордится Анисья еще больше.

– Не красит? Что же ты купил товар порченный, выбрал бы девицу помилее, – попыталась процедить она максимально сладким тоном.

Хотя щеки ее полыхнули. Привыкла она быть королевой, которой рассыпаются в комплиментах. Держать лицо, играть роль. Анисья помнила, как в юности любила сбегать в конюшню, вскакивать на норовистого жеребца и мчаться по лугу, по лесу, захлебываться свободой свежей… А потом как-то раз вернулась тайком, но ее поймали. До сих пор обида брала, когда вспоминала тяжелую пощечину отца, до горящей щеки: «Позорить меня хочешь, мерзавка? Розги тебе хорошей не хватает! Забудь эту чепуху, чтобы за порог теперь одна ни ногой! Еще скажут, что гулена ты… Замуж тебе скоро, подберу жениха побогаче, а ты испортить все хочешь?»

И что изменилось с тех пор? Так и продавали. Подороже. В жены. В игрушки постельные. Невелика разница. Анисья устало прикрыла глаза, неосознанно откинув голову, прислонившись к ладони Анджея. Теплой, нежной, несмотря на слова колючие.

Анджей хмыкнул, демонстрируя Анисье, что очередная ее провокация не достигла цели. И провел нарочито широкой ладонью по ее шее, спускаясь на закаменевшие плечи. И легонько размял их, будто напоминая безмолвно: «Дыши, Анисья, дыши!»

– А я извращенец, каких свет не видывал. Разве ты не знаешь еще, Анисья? Слухи-то по королевствам разные ходят, – его глаза лукаво сверкнули, и он отложил ненадолго расческу, чтобы зарыться пальцами в ее золотистые локоны и легонько потянуть их на себя, решил поддразнить Анисью. – Что же ты печальна так, красавица? Чего не хватает тебе?

Анисья недовольно выдохнула. Анджей усмехнулся по-доброму на ее молчание. И пристально посмотрел на Анисью. Несмотря на то, что отвечал он на ее колкости своими, ему не хотелось расстраивать девушку. Видел он, что грустит она в неволе. Вот и решил, может подарков ей каких-то не хватает?

– Может, не любы тебе мои дары? Так я другие могу принести. Все к твоим ногам, Анисья. Ни в чем нуждаться не будешь. Может, собачку комнатную подарить, чтобы веселила тебя? Ах, прости, у тебя вместо нее Итан. Или коня норовистого тебе отдать, чтобы меня на прогулках сопровождала?

Не подумал он о том, что Анисья и правда умеет на лошади хорошо держаться. Не подумал и о том, что сбежать она от него попытается, если Анджей сам, лично вручит ей такую возможность. В руки ее цепкие положит да бантиком обвяжет. Не подумал он совсем, а зря… Голову задурила ему эта красавица заморская.

Глаза Анисьи загорелись. Живым, ярким огоньком. Анисья развернулась на стуле, заглядывая в глаза Анджею. Напоминала она сейчас ребенка непоседливого, девчушку-егозу, которой никак косу не заплести, потому что вертится и не сидит спокойно.

– Разрешишь верхом кататься? И в конюшню самой ходить? – спросила Анисья, пытаясь не выдавать волнения.

Ведь одного коня на всю ее команду маловато будет. А она все в голове держала, каким образом улизнуть от Анджея. Ради этого даже прикусила губу, чтобы не выпалить, что мол, не продаюсь я за какие-то там подарки!

Пусть чешет к тем, с кем эти дни и ночи забавлялся! Много, видать, у него таких… красавиц.

Нахмурился Анджей, снова перехватив расческу, продолжая расчесывать волосы Анисьи. Ему не понравилось, что она сразу начала требовать, пока он еще даже подарка не сделал. Не предложил ничего ей, не успел даже. Подозрительно это было.

– Может, подождешь, пока подарю, а потом уже начнешь права качать? – насмешливо спросил он, скользнув кончиками пальцев по ее нежной шее в легкой, ненавязчивой ласке. – Со мной поначалу будешь ездить. Чтобы я убедился, что ты в седле хорошо держишься. А не то принесут тебя с разбитой головой, что я делать буду? Нет. Оберегать тебя хочу. А ты против моего общества что-то имеешь, Анисья?

Последние слова его прозвучали мрачно. И лицо ее стало замкнутым, как маска. Ему не нравилось, как легко Анисья играет им. Как марионеткой, вертеть пытается. Не собирался Анджей быть мягкотелым с королевой бывшей и позволять ей это. Поэтому не дал ей возможности ответить, склонился над шеей Анисьи и прижался губами к коже в обжигающем поцелуе. Призванном отвлечь ее и его от разговора, что приобретал нежелательный оборот.

Анисья выдохнула шумно, прикрыла глаза. Не то обиженно, не то… уже сладко? Она невольно откинула голову назад, открывая шею. Хотя не собиралась поддаваться этому дракону. Но отчего-то тепло стало, что не побега он боялся, а чтобы она по дурости себе не навредила.

– А разве оно интересно тебе, общество мое? – мурлыкнула Анисья, склонив голову набок.

Ресницы ее чуть вспорхнули, голубые глаза блеснули лукаво. Подловить Анджея хотела. Узнать, где его носило все эти дни, почему Анджей тянул с тем, чтобы зайти к ней. Анисья сама перехватила волосы, убирая на одно плечо. Не думая о том, что выглядит это призывно: открытая шея, изгиб плеча, кромка золотистого платья, лежащая по ключицам.

– Нравишься ты мне, Анисья, – подтвердил Анджей, проводя губами по ее шее, слегка-слегка так ласкаясь, будто на пробу, чтобы посмотреть, как отреагирует Анисья на его касания.

То, что он увидел, его порадовало. Тело Анисьи расслабилось, подалось навстречу ему. А его крепкие руки уже уверенно легли на ее плечи, разминая затекшие мышцы.

Глава 6

Анисья тихо застонала в губы Анджею. Закрыла глаза, чувствуя себя так, будто летит в пропасть. И только сильные руки, кольцом лежащие на ее талии, не позволят разбиться.

От его слов трепетало сердце, и она не выдержала, разомкнула губы навстречу. Не покорной жертвой, а гораздо больше… Она скользнула кончиком языка по губам Анджея, прижалась к нему плотнее. Ей хотелось, безумно хотелось поддаться ему. Ощутить его горячие губы уже на своем теле, выгнуться под поцелуями, зарыться пальцами в черные пряди, притягивая ближе, плотнее к себе. Но она вспомнила, как впервые увидела его в монастыре. И отстранилась. Дыхание ее было сбито, щеки тронул легкий румянец. Анисья провела кончиком пальца по губам Анджея, сминая, будто стирая этот поцелуй.

– Но не ухаживал ты за мной, мнения моего не спрашивал. Купил, как вещь. А теперь вещами же подкупить хочешь? Нет, Анджей… – Анисья тихо, дразняще рассмеялась, едва касаясь его губ своими и тут же прекращая. – За подарки дорогие я в постель к тебе не лягу. Только по зову сердца. Или силой. Но за честь свою я бороться буду… Получишь от этого удовольствие, дракон?

Анисья сама не знала, чего хотела. Кольца на пальце? Предложения руки и сердца? Чтобы не чувствовать себя униженной, купленной… Но на деле все было сложнее. Она увидела чувства Анджея и испугалась их. Испугалась, что он может покорить ее сердце, приручить, заставив забыть о всякой гордости.

Анджей отстранился от Анисьи, грозно сверкнув глазами. Да так сверкнул, что небу жарко стало. Силой почти Анисью от себя оторвал. И хлестнул ее потемневшим взглядом.

– Не собираюсь я тебя силой брать, побойся бога, Анисия! – прикрикнул Анджей на нее и едва удержался, чтобы не встряхнуть ее, как тряпичную куклу, чтобы опомнилась и чушь нести перестала. – И подарками тебя покупать не думал. Приятное тебе хотел сделать! А ты наговаривать на меня дурное решила?

Не стал Анджей больше говорить с Анисьей словами. А снова впился в ее губы уже другим, жестким, наказывающим поцелуем. Терзая губы до крови. Едва сумел оторваться от Анисьи и посмотрел на нее, прищурившись, тяжело дыша. Задела эта королева заморская его мужскую гордость. Оплатить он ей хотел той же монетой.

– Сама еще ко мне придешь, Анисья. Взаимности попросишь. Думаешь, будешь жить здесь, как в монастыре, в гордом одиночестве, да раненую гордость свою лелеять? Забудь об этом! Я к тебе заходить каждый день буду. И мы еще посмотрим, как скоро ты сдашься на милость своего хозяина. И большего, чем поцелуи, запросишь, – с неявной угрозой проговорил Анджей негромко, на ухо Анисье и намотал на палец локоны ее, с силой потянув. – Сломать можно каждого, Анисья. И не всегда эти способы жестокие. Они могут быть и сладкими. Мучительно сладкими. Я тебя сломаю, тебе понятно, Анисья?

Анисья выдохнула рвано. Да ее тело уже плавилось в руках Анджея! Она незаметно сдвинула бедра под платьем. Но вот грудь ее вздымалась часто-часто, выдавая сбитое дыхание.

– Никогда я тебя хозяином не назову! – дерзко сверкнула Анисья глазами. – Думаешь, сломать меня сможешь? Смотри, сам не сломайся… когда каждую ночь меня во снах видеть станешь. А большего получать не будешь. Долго продержишься?

Анисья игриво усмехнулась, дразня Анджея. Ее ладонь скользнула по его широкой крепкой груди, кончики пальцев поджались, царапая через рубашку ощутимо. Она сощурилась, ловя каждую реакцию на его лице. Вздумал поиграть дракон? Так она будет достойным игроком! Не растечется у ног его, как любая драконица, которой пообещали теплое местечко у подножия трона! Анисья раньше была королевой. И гордость у нее осталась.

Анджей рвано выдохнул сквозь зубы, когда услышал запальчивые угрозы Анисьи. Не выдержал, налетел на нее, словно коршун. И прижал ее лопатками к стене, да так, что Анисья застонала. От боли? От возбуждения?

– Назовешь, Анисья. И хозяином, и… господином своим. Как прикажу, так и назовешь, когда в постели будешь извиваться от моих жарких ласк. Не выйдет у тебя увильнуть от этого. Я-то продержусь! А на тебя мы еще посмотрим.

Анджей медленно разжал пальцы, боясь, что оставил синяки на теле Анисьи. Так крепко сжал ее плечи, что она ойкнула. Но не отстранился, а лишь провел ладонью по ее щеке ласково. Будто прощения попросил за свою грубость. И подумал о том, что едва не попросил назвать его не «хозяином», а «возлюбленным». Но вовремя сдержался. Заменил на «господина». Иначе стыда не оберешься с такой острой на язычок девушкой, как Анисья!

– Поиграем с тобой, Анисья, – лукаво произнес Анджей на ухо девушке.

Он нежно перехватил ее ладонь, поцеловав в самый центр. Не доверял Анисье, конечно. Перехитрить она захочет, он ее уже немного узнал. Но ему хотелось верить в хорошее. Он же нравился ей, правда? Значит, есть в душе Анисьи хоть капля тепла к нему? И у него есть шанс на взаимность его чувств. Определенно есть!

– Поиграем… – запальчиво, азартно выдохнула Анисья. – Посмотрим, кто еще одержит победу.

По коже у нее пробежали мурашки. От, казалось бы, такого невинного поцелуя… Но она уже выглядела так, будто Анджей заласкал ее на простынях шелковых до безумия. Зрачки были расширены от возбуждения, губы разомкнуты. Они пересохли, и Анисья провела по ним кончиком языка. Сначала торопливо, будто со стыдом, но потом поймала взгляд Анджея и облизнулась, как кошка, еще и спину прогнула.

«Посмотрим, кто кого!» – подумала Анисья.

Ее глаза лукаво блестели. Хотя ей хотелось залепить себе отрезвляющую пощечину. Не заиграться бы самой в эти игры! Ведь ее потянуло к Анджею. Против воли.

Анисья вздохнула, поглядела на закрывающуюся за Анджеем дверь. А потом села на край кровати и спрятала лицо в ладонях. Щеки пылали огнем. Анисья чувствовала себя девчушкой, которой первый раз цветок подарили! Так смущалась от взглядов Анджея, от его слов… А еще ее тянуло к Анджею. Тело безошибочно чувствовало, что не врет дракон. Что правда влюбился в нее.

– Но надолго ли любовь твоя, дракон? – прошептала Анисья в пустоту. – Или скоро новая игрушка появится, а может, и невеста родовитая? Сама, сама долго была с Теодором такой, завидной невестой и женой. А Дана брак по расчету его терпела, пока не развелся. Нет, нет… Нельзя мне влюбляться в тебя, Анджей. Бежать. Бежать, чтобы сердце свое от тебя уберечь.