Развод. Ржавая любовь

Глава 1

- Дорогой, как тебе? – кручусь перед зеркалом в темно-изумрудном платье. – К нему как раз подходит твой подарок, - бережно прикасаюсь к тоненькому колье на моей шее.

Сегодня дочь пригласила нас в ресторан, заинтриговав словами, что у нее важная новость.

Подозреваю, нам собираются сообщить о скорой свадьбе. Любочка встречается со своим молодым человеком уже два года. Дело к этому идет.

- Майя, ты знаешь, как я ненавижу жир! – муж подходит сзади, кладет ладони мне на талию.

Ловлю в отражении зеркала его суровый взгляд серых глаз.

- Ты о чем? – хмурюсь.

- Где ты настоящая под слоем этого жира? – щипает меня за бок. – Я хочу смотреть на жену, чтобы глаз радовался. А тут…

Резко убираю руки мужа. От его слов щеки горят, как от пощечин.

- Как ты смеешь! - ахаю.

- Да, да, ты сейчас найдешь сотни оправданий. Рожала, гормоны, и прочее. А по факту, следить надо за собой. Вот у меня, - хлопает себя по плоскому животу, - Все подтянуто, так что молодые пацаны завидуют.

- Я не собираюсь перед тобой оправдываться, - говорю холодно.

Отхожу от зеркала. Свое отражения в этот миг реально кажется жутким. Хоть еще минуту назад я так не считала. Я всегда была худышкой, но я рискнула родить в сорок один. Сыночек дался очень сложно. И у меня появились несколько лишних килограмм. Хотя я не считала это критичным.

Девочки на работе говорили, что я так стала еще аппетитней.

- Ага, ты же всегда права, - машет раздраженно рукой. – Нет, чтобы прислушаться. В зал сходить. Или сейчас начнешь мне втирать, что если я твой муж, то обязан любить тебя всякую.

- А ты больше не любишь? – подхожу и заглядываю в его глаза.

И не нахожу там теплоты, той нежности, которой он меня раньше окутывал. Той любви, которая окрыляла.

Что с нами происходит? Почему все изменилось?

Муж быстро отводит взгляд.

- Не говори глупостей, Майя. Люблю, конечно. Просто, подсказываю, как и что можно изменить в лучшую сторону.

- С таким подходом, ты, наоборот, любое желание отбиваешь, - разворачиваюсь и иду в комнату.

Надо переодеться, теперь это платье жжет мне кожу.

Быстро надеваю черные джинсы, темно-серый свитер оверсайз. После его слов хочется спрятаться. Очень обидно, когда любимый мужчина, видит в тебе кусок жира.

Мы в браке двадцать пять лет. Не скажу, что все было безоблачно. Были и кризисы, непонимания, скандалы. Но мы всегда старались сохранить брак. Шли на уступки, обговаривали позиции друг друга. Пытались на все смотреть не однобоко.

А сейчас произошел очередной надлом. Я его чувствую. Феликс отдаляется. И я не понимаю причин. Неужели дело реально в нескольких лишних килограммах?

Обидно. Потому как я бы его воспринимала любым. После стольких лет, внешность не может играть главную роль. Ты любишь, ты принимаешь человека, с его тараканами, проблемами, недостатками.

У Феликса, видимо, все иначе.

- Я готова, - снова выхожу в коридор.

- И ты в этом пойдешь в ресторан? – муж сводит брови на переносице. – Май, прости, но ты на мешок картошки похожа.

- Не хочешь, оставайся дома. Я еду к дочери, - открываю дверь и выхожу во двор.

Сынишка гостит у бабушки с дедушкой. Родители мужа просто обожают внука и сами просят, чтобы я его чаще привозила. Вчера я с радостью приняла их предложение. Думала, что после ресторана, мы с мужем продолжим дома в романтической обстановке.

Ага, как же. Умеет Феликс все испортить.

Муж выбегает следом за мной, направляется к машине и открывает для меня переднюю дверь.

- Маюш, ты прости меня, я не со зла, - приобнимает и целует в щеку.

- Я заметила, - отстраняюсь и занимаю место в салоне.

Феликс садится за руль. Половину дороги молчим. Обстановка в салоне тяжелая.

- Еще раз прости меня. Ты моя жена, я тебя люблю. Но мне кажется, мы уже на том уровне отношений, когда можем честно с друг другом говорить.

- Феликс, одну и туже вещь, можно подать под разным соусом, - отвечаю сухо.

- Тут я реально не прав. Сорри.

Отворачиваюсь к окну. И не хочу продолжать разговор. Он же реально так считает, а эти его попытки загладить все, ничего не меняют.

- Мамулик, папочка! – в ресторане у входа к нам сразу подбегает дочь. – А я вашу машину в окно увидела. Как я рада, что вы пришли!

- Доча, моя красавица! – целую Любочку.

У столика нас встречает Герман, парень моей дочери. Он мне нравится, хороший, воспитанный, а как ее любит, пылинки сдувает. А еще их связывает общее дело, моя дочь пошла по моим стопам, занимается спортивными танцами. Герман ее партнер. И вместе они уже столько наград выиграли.

А я уже давно ушла со спорта. Погрузилась в цифры. Не жалею, я люблю свою работу, у меня отличный начальник – друг моего мужа. Но свое кресло главбуха, я заработала честно, без поблажек.

Официант принимает наш заказ. Мы беседуем, но чувствуется напряжение, дочка готовится произнести то, зачем нас позвала. Выжидает момент.

А я глядя на них немного успокаиваюсь. Они такие славные, так смотрят друг на друга. Материнское сердце ликует.

- Мам, пап, - Люба берет Германа за руку. – Мы должны вам сказать…

- Папааа! – ее прерывает тоненький девичий голосок.

К нам подбегает белокурая девочка лет семи и обнимает моего мужа.

- А ты-ты! – хмурит бровки в точности как мой муж и тыкает в меня пальцем, - Хватит держать моего папу!

Глава 2

- Малышка, ты что-то перепутала, - говорю ласково.

Я еще не понимаю, не могу осознать, что остались секунды, то того, как моя жизнь распадется на осколки.

Может девочка балуется, хочет привлечь к себе внимание. Да любая причина, кроме той, которую она назвала.

- Это мой папа, - уверено заявляет кроха. – А ты старая калоша, которая мешает ему жить со мной и мамой!

У меня медленно отвисает челюсть. Смотрю на девочку, темненькая, две смешные косички, серые большие глаза.

Очень милая, смешная, и совсем жутко, что из ее ротика вырываются подобные слова.

Хочу уже осадить девчушку, но тут слышу:

- Мила, нельзя обзываться. Я тебя не этому учил, - строго изрекает муж.

- Феликс… это твоя дочь? – задаю вопрос, ответ на который очевиден.

Но он все еще не добрался до сознания. Реакция замедленная.

- Мам, ты только не нервничай, - дочь и ее жених смотрят на меня с сочувствием.

И эти взгляды… они обжигают.

В их глазах… страшная мысль мелькает в голове, но не успеваю ее даже мысленно озвучить, как к нашему столику подходит стройная блондинка.

- Доченька… ой… вот ты где… - наигранно всплескивает руками. – Упс… неожиданно, - ухмыляется с чувством триумфа.

На ней черный топ, обтягивающие джинсы, четко подчеркивающие все изгибы фигуры, серый кардиган. Волосы убраны в высоких хвост, что подчеркивает ее длинную, изящную шею. На лице минимум макияжа, бархатистая, свежая кожа. Но не главное. Совсем нет…

- Лика… ты… - горло сдавливает спазмами.

Горечь растекается по венам, от осознания, кто любовница моего мужа. То, что она именно его любовница больше сомнений нет. Жуткая правда, наконец-то достигла своей цели и сейчас внутри я сгораю живьем. Ощущаю как огонь предательства сжигает меня, оставляя обугленные, гниюще-кровоточащие раны.

Сколько лет за моей спиной Феликс крутил с ней роман?

А наша дочь? Она все знала? Покрывала его?

Или нет?

- Мама, я решаю вопрос, - деловито говорит девочка на коленях моего мужа. – Сейчас эта бабуля все поймет, отпустит нашего папу, и мы будем счастливы.

- Нельзя так говорить, - глубокий, бархатистый смех Лики, раздражает барабанные перепонки. – Майя Сергеевна прекрасно выглядит… для своего возраста.

- Так, прекратили! – строго изрекает муж. – Мила, извинись. Ты ведешь себя некультурно, - нахмурив брови смотрит на девочку.

- Извините, бабушка. Я не хотела, - послушно говорит девочка. Делает паузу, и добавляет. – Но вы делаете нас всех несчастными.

- Упс… попали, - моя дочь обхватывает голову двумя руками.

- Мила, ты воспитанная девочка. Не надо так, надо уважать старших, - милейшим голоском вещает Лика. Протягивает руку и ласково проводит по голове девочки.

- Надо всегда говорить правду. Так папа учил. Я сказала. Она старая. Она не дает папе быть с нами. А мы скучаем. Мы его любим и нам без него плохо, - потом резко поворачивается ко мне, в глазах стоят слезы, - Почему ты не понимаешь?

- Она сейчас успокоится, - Лика бесцеремонно присаживается на край дивана напротив меня, мужа и девочки у него на руках. – А вы празднуете, да? Мне так неловко. Мы вам помешали.

Феликс прижал к себе девочку. Сидит с каменным выражением на лице.

- Лика, забирай Милу. Уходите, - произносит стальным голосом.

- Нееет! Я не уйду! Пааапочка! – девочка обвивает шею моего мужа и заливается горючими слезами. – Идем с нами, ну пожалуйстааа!

- Любань, ты сегодня потрясающе выглядишь, - Лика, словно абсолютно ничего не случилось, обращается к моей дочери. – Герман, я тебе всегда говорила, что ты отхватил невероятную красотку. Талантище! Какая же вы потрясающая пара, - всплескивает руками.

- Закрыла рот, - цедит Феликс, - Взяла ребенка, и чтобы через секунду ноги твоей тут не было.

Глава 3

- Папа, не кричи на маму! Это все из-за нее, - девочка тычет в меня пальчиком.

- Мила, деточка, нам действительно лучше уйти. Пойдем, мама тебе купит ту куклу, которую ты давно хотела, - Лика очень медленно и грациозно поднимается, протягивает руку дочери.

- Любааа! Помоги мне! – а девочка тянет руку к моей дочери.

- Мил, иди с мамой, - стонет моя дочь, крепче прижимается к Герману.

На ее лице такое страдание, такая мука.

- Мила, я кому сказал. Не зли, папу, - Феликс одаривает дочь строгим взглядом.

Точно так он поступал с Любой, когда она не слушалась. Потом с нашим Геночкой. Феликс не повышает голос, наоборот, понижает, но говорит пугающе тихо и жестко. А еще сопровождает все убийственно суровым взглядом, от которого мороз по коже. Дети мгновенно слушаются.

Он и на работе, никогда не повышает голос, всегда эмоции под строгим контролем. Это со мной он позволял себе быть другим, более ласковым, открытым. Но в принципе, муж никогда не был мастером красивых слов. Он говорил, что поступками доказывает чувства.

Ага… доказал.

Мила не исключение. Она перестает плакать. Шмыгает носом. Подает маме руку. Оглядывается на меня:

- Бабушка, пожалуйста, мы просто хотим быть вместе, как настоящая семья, - изрекает несчастным голосочком и опустив голову следует за матерью.

За столом повисает удушающее молчание. Я смотрю в упор на дочь.

- Люба, не хочешь ничего объяснить? – спрашиваю резко.

- Мам, мы же взрослые люди… так получилось, - мямлит неуверенно.

На меня не смотрит, только на Германа, словно он может ей чем-то помочь.

- Майя, я уверен, что можно найти решение, - он подает голос, поддается вперед, словно закрывая свою девушку от ее же матери. – Любочка не хотела ничего плохого. Вы все ей дороги. Вы не представляете, как она мучилась.

Как это все мерзко.

- Серьезно? И как давно ты нянчишь нагулянную твоим отцом сестренку? – едко интересуюсь.

- Майя, - Феликс кладет руку мне на плечо. – Не надо так с дочерью. Она не заслужила подобного отношения.

- Клешню убрал, - скидываю его руку. Противно. – Не заслужила? Потому что заняла твою строну? А точнее, не твою, а наиболее выгодную!

- Мама! Зачем ты так! – по щекам дочери катятся слезы.

Герман тут же принимается ее утешать.

- Видишь, что ты сделала, - Феликс осуждающе качает головой, - Довела дочь до слез.

- Очень хорошо прикрыться слезами и не отвечать на прямые вопросы матери, - прожигаю Любу взглядом. Так что она ежится на стуле. – Вообще, я жду, когда вы мне поведаете чудную историю, как твоя тренерша познакомилась с твоим отцом. Про их неземную любовь!

Меня колотит от предательства. От их поведения. От того, что Лика, которой моя дочь восхищалась, которая подобрала ей в партнеры Германа, подлейшим образом пробралась в мою семью.

Сколько восторженных слов я слышала про Лику. Про то, какой она тренер, как она привела мою дочь к золотым медалям. Для Любы она же сродни кумиру.

Самой Лике тридцать три. В прошлом она чемпионка. У нее была блистательная карьера, но потом она внезапно ушла преподавать. Почему, это тайна, покрытая мраком.

Я сама отлично общалась с Ликой. Я же пошла на спортивные танцы еще в садике, и закончила только когда забеременела Любой. Нам было о чем поговорить, я радовалась успехам дочери. Мы обсуждали танцы, проблемы Лики с налогами. Я помогла ей избежать штрафов. На житейские темы общались. А оказалось минимум лет восемь она любовница моего мужа.

- Что ты несешь чепуху. Какая неземная любовь, у нас просто дочь. Все. А моя семья ты. Так это и останется, - муж произносит это тоном добродетеля.

- Мне упасть в колени и благодарить тебя за щедрость? И тебя дочь, за то, что так приловчилась на два фронта работать?

- Люб, ты нас извини. Мы пойдем. Ты видишь, мать не в себе. Я ее успокою, тогда поговорите, - берет меня под локоть. – Пошли, нас ждет серьезный разговор, Майя. А я думал, ты мудрая женщина, а ты… на родную дочь… Ты меня разочаровала.

Глава 4

- Мам, не надо так со мной, - Люба смотрит на меня глазами раненого олененка. – Думаешь, мне не больно? Мне нравится эта ситуация?

- Не оправдывайся перед ней. Она ничего не поймет, - цедит Феликс и тянет меня за руку от стола.

- Я сказала, больше не смей прикасаться ко мне, - бью его по руке.

- Да, Люб. Пока я не узнала, тебе именно нравилась эта ситуация, - выхожу из-за стола.

Дочь я сейчас просто не могу видеть. Во мне клокочут обида и боль. Иду к выходу, спина прямая, походка уверенная, а внутри распадаюсь на части.

Пусть у нас не было идеальной семьи, и я знала, что муж мой сложный, далек от ангелочка. Но я ему верила. Старалась всегда найти компромиссы. А он… хорошо устроился, что сказать.

Феликс идет рядом. Недовольно сопит.

Открывает для меня переднюю дверь машины. Игнорирую, иду на заднее сиденье.

Можно, конечно, фыркнуть, вызвать такси. Но зачем? Все равно дома ждет разговор. После которого только развод. Только так.

- Ты же мать, - ворчит, выруливая с парковки у ресторана. – Дочь тебя позвала, как самого близкого человека поделиться радостью. А ты? Что ты устроила? Испортила ей праздник.

- Ага, то есть виновата я? И никак не твоя нагулянная дочурка и любовница? Они-то праздник не портили.

- Мила просто ко мне очень привязана. Ей меня не хватает. И иначе не будет, я им всегда говорю, что семью не брошу. Мила станет старше и все поймет. У нее сейчас сложный возраст, бунтарский.

- Избавь меня от подробностей о своей нагулянной дочери, - меня передергивает.

От его спокойного тона, рассуждений об этой девочке. Словно все нормально, так и должно быть.

- Тебя и избавляли. Порой незнание великая вещь, если мозгов не хватает адекватно реагировать на правду, - вздыхает. – Маюш, давай ты успокоишься пока мы едем, а дома спокойно все обсудим, - говорит мягче.

- Развод и обсудим.

- Остынь. Ты не соображаешь сейчас, что говоришь.

- Смешно и горько, что за столько лет ты не понял – я подобного никогда не прощу.

- Порой даже близкие люди нас удивляют, я не думал, что ты будешь так жестока с собственной дочерью. Неужели не волнует ее счастье, и надо цепляться за свои глупые обиды? – останавливается на светофоре, ловит мой взгляд в зеркале. – Ты подумай, разрушить доверительные отношения с дочерью легко, а потом что? Будешь локти кусать, чтобы их восстановить? Ведь сама попросишь прощение, когда злобная стерва в тебе уступит место любящей матери.

- А любящая мать в твоем понимании это терпила? Я все глотать должна, лишь бы вы все довольны были?

- Ты сама была довольна. Всем было хорошо.

- С кем я жила…

Отворачиваюсь к окну. Феликс молчит, сопит. А я утопаю в паршивых мыслях. Предательство дочери ударило больнее. Мы с Любой всегда были очень близки… я так думала.

Она сама выбрала спортивные танцы, потом продолжала заниматься. Ей нравилось, я не заставляла, не давила, чтобы шла по моим стопам. Она всегда говорила, что у нее лучшая мама. Делилась со мной секретами. Я в подробностях знала, как у них зарождаются отношения с Германом. А оказывается, она так же мило общалась и с Ликой. Еще старалась, чтобы я чаще с ее тренершей пересекалась.

- Мам, хоть у вас и разница в возрасте. Но Лика классная, я так хочу, чтобы вы подружились, - сейчас эти слова приобретают ужасающий смысл.

Феликс заезжает во двор нашего дома. Выхожу из машины и оглядываю наш ухоженный двор. Тут все сделано с любовью, каждый кустик, каждый цветочек я садила своими руками. Я вила свое уютное гнездышко, а они тем временем предавали.

Иду в дом, теперь он угнетает.

- Маюш, я тебе чайку успокаивающего сделаю, - муж идет на кухню.

Мою руки. Смотрю в зеркало. Что случилось с моими глазами? Они погасли, потускнели и разом я осунулась. Сама себя в зеркале не узнаю.

Захожу на кухню. Он заваривает чай. Поворачивает голову, улыбается своей улыбкой, которая говорит, повздорили и хватит. Только теперь эти фишки на меня не действуют.

- Ты не чаем занимайся, а иди собирай свои вещички. Чем раньше ты освободишь территорию, тем будет лучше, - говорю холодно и отстраненно.

- Вот ты как запела, - хрипит, верхняя губа дергается. – Где твоя любовь, Майя? Если ты так легко от семьи отказываешься, даже не разобравшись в причинах произошедшего? Ладно я, но дочь… а сын? Ты хочешь, лишить его жизни с отцом? Чтобы он как Мила плакал, что ему не хватает папы?

Глава 5

- Так я о том же, дверь открыта, собирай вещички, и беги успокаивать своего нагуляша. Чтобы она не плакала. А на материнские чувства нечего давить, - скрещиваю руки на груди, - Скорее, это у меня к тебе претензии, какие помои ты в уши нашей дочери залил, что она родную мать на тренершу променяла?

- Люба просто мыслит адекватно, и тебе пора начинать. Тебе не стыдно так о родной дочери говорить? Мила ее сестренка. Она что не имеет права с ней видеться? Любить? Да, ситуация немного для тебя неприятная. Но ничего катастрофического не случилось.

- Не… мно… го… - повторяю по слогам, подхожу к нему вплотную. – Феликс, это ВСЕ. Конец браку. Семье.

- Ты столько лет нормально жила, не знала. И все довольны были. А сейчас, трагедию раздула. Майя, я тебя прошу, выпей чаю, успокойся.

Хватаю кружку и выливаю горячий чай ему в морду.

- Ничего умней не придумала. Аргументов нет, - смахивает с лица воду, морщится, ищет полотенце, вытирается. – Если тебе от этого легче стало, пускай.

- Как я поняла, ты вообще не собирался мне говорить про свою вторую семью?

- У меня только одна семья. Не надо смешивать все в одну кучу.

- Смешал ты, измазав меня с головы до ног. Теперь я хочу отмыться и не видеть тебя. Так что, просто сделай милость, унеси свой смрад с собой.

- Фу, как некрасиво. Раньше бы ты никогда себе не позволила такое мне сказать, - идет столу и усаживается на угловой диванчик. – Маюш, давай без оскорблений, нормально все обговорим. Я уверен, ты поймешь меня. Я все еще не перестаю верить в твое благоразумие.

- Мое благоразумие указывает тебе четкое направление, - показываю пальцем, - Дверь там.

- Раньше бы ты как львица за меня сражалась. А сейчас, - качает головой, взглядом показывая свое разочарование.

- Ты серьезно думаешь, что в когда-либо бы сражалась за изменщика? – из моего горла вырывается нервный смех.

- А почему я таким стал? Как там говорят, всегда виноваты двое. А наша с тобой любовь заржавела. Не смазывала ты петли, они стали скрипеть. Ушла страсть, быт нас съел. Как ты хранительница семейного очага допустила, чтобы все покрылось ржавчиной?

- И ты нашел средство от ржавчины, завести любовницу и ребенка на стороне? Отлично, Феликс. Гениально, даже! – упираюсь в подоконник спиной, обхватываю его руками. Сжимаю до хруста пальцев.

Говорил мне о любви после того, как возвращался от своей любовницы. Их дочери уже семь… сколько лет длился этот обман! А в голове у него все это время ржавчина.

- Не совсем так, - муж откидывается назад, смотрит на меня спокойно, из-под полуопущенных век. – Ты на эмоциях перекручиваешь мои слова. Если бы только это, то что уж, я мирился бы со ржавчиной. Ты в любом случае остаешься моей женой. Я тебя выбрал, и своего решения не меняю. Но хочу обратить внимание на один важный момент, - поднимает указательный палец вверх. – Ты помнишь, как я хотел сына?

- У тебя есть сын! – нервы на пределе.

Как же бесит его спокойствие. Он реально даже не ощущает своей вины. Сидит развалившись, уверенный в своей правоте.

- Да, и я тебе благодарен за него. Но он появился всего три года назад. А сколько лет ты не сильно-то и старалась забеременеть, - теперь в его голосе укор. – Я уже утратил надежду.

- Ах, ты мерзавец! Шелудивое отродье! Как ты смеешь упрекать меня в этом! – хватаю с подоконника цветок, и он летит в Феликса. Он уворачивается, но его обсыпает землей.

- Выпусти пар так, - хмыкает. - Может полегчает.

Просто не могу слышать это спокойно.

- У меня была операция. Мне едва вообще матку спасли. У меня сердце остановилось, меня откачивали! Ты же это все знаешь, мерзости кусок, - цежу на пределе сил.

Чувствую, как лицо пылает. Как руки тянутся расцарапать его физиономию. Сделать ему хотя бы физически больно. Хотя я сейчас его и придушить готова.

До операции лечилась. Врачи не могли поставить точный диагноз. Потом операция. После врач рекомендовал выждать время. Понаблюдаться. И эта беременность в сорок один была огромным риском. Но я пошла на него ради нашего общего с мужем желания завести еще одного малыша.

А он в это время, отряхивается от земли, и рожа такая, словно мы о погоде говорим.

- Я тебя и не трогал. Помогал во всем. Но мы живем только раз, Майя. Я хотел сына. Мне нужен наследник. Годы идут. И тут Лика подвернулась. Здоровая, красивая девушка, чем не кандидатка на роль матери.

Уши сворачиваются в трубочку от его цинизма и признаний.

- И ты поспешил ей заделать ребенка. Но вышла неувязочка, родилась девочка.

- Да, - вздыхает. – И девочка хорошая. Я ее люблю и забочусь. Были даже мыслишки к ним уйти, Лика реально во всем хороша, - мечтательно закатывает глаза. - Но тут меня ты удивила, забеременела и УЗИ показало пацана. Я остался. Ты исполнила мою мечту, Майя.

Глава 6

От его наглости меня просто разрывает. И в голове кровожадные мысли, как хватаю его за горло и головой об стену много-много раз. Как чем-то тяжелым огреваю.

- Это по твоей дебильной логике, я тебя еще благодарить должна? – не узнаю свой голос, настолько он звенит от гнева.

- Вообще-то да, - уверенно кивает.

Он не придуривается, не паясничает, он реально так думает. От этого еще страшнее.

С кем я жила?

- Чудовище, ты как столько лет притворялось? Как скрывало свою черную сущность? – руки в замке держу.

Их буквально выкручивает от желания сдавить его горло и услышать хрип.

Раньше никогда у меня таких мыслей и желаний не возникало, но Феликс пробуждает во мне нечто демоническое, жаждущее немедленно расправы над ним.

- Ну вот, теряешь лицо, Маюш, зачем оскорбления. Нормально ведь говорим, - он пинает ногой остатки цветка, который я в него кинула. – Кстати его я тебе дарил, не ценишь подарки.

- Твой сегодняшний подарочек затмил все. Я оценила.

- А теперь попытайся послушать меня без эмоций. Выключи их, они превращают тебя в дуру, - голос звучит тверже, серые глаза становятся темнее.

- Не трать время, свое решение я не изменю.

- Я не собирался тебе говорить. Зачем. Незнание тебя берегло. И ничего это в наших отношениях не меняло. Да, были мысли уйти к Лике, но я их много лет назад отмел. Запретил себе даже думать о подобном, я выбрал жену раз, так и будет дальше, - вздергивает подбородок, он сейчас очень горд собой.

- Лучше бы ты тогда к ней свалил. Сколько лет я бы уже жила счастливо без тебя.

- Огрызайся, - безразлично машет рукой. – Лучше подумай, что все мужики изменяют всегда. Кто-то бросает семью, тратит все бабло на любовниц, обделяет родных, вывозит своих девок в свет. Я же ничего этого не делал. Лика получает ровно столько, чтобы нормально прожить с ребенком. Не шикует. Никаких дорогих подарков. Ты же у меня задарена с ног до головы. Дети имеют все, и я хочу дать им еще больше. Семья у меня всегда и во всем на первом месте. Я золотой муж, Маюш, которому можно простить маленький грешок на стороне.

- Тебя послушать, так все деньгами измеряется. Но я в первую очередь хочу верности. И лучше заткнись, Феликс, твои речи вызывают у меня рвотные позывы. Собирай манатки, я устала слушать твой бред.

- Ты знаешь, сколько женщин на твоем месте целовали бы мне руки за такое отношение. А ты не ценишь! – осуждающе на меня смотрит.

- Так дорога открыта иди к ним.

- Я не уйду из дома. Видимо, тебе надо больше времени, чтобы успокоиться, - идет к холодильнику, достает оттуда еду и собирается ее разогревать. – Такой хороший ресторан, а из-за тебя так и не успели поужинать. Впрочем, Лика тоже от меня получит. Наверняка она подговорила Милу. Видишь, на что женщины ради меня готовы! – задорно мне подмигивает. – А я твой, им остается только облизываться! А если бы ты удосужилась вовремя избавиться от ржавчины в отношениях, то многого можно было избежать. Но я, как всегда, тебя прощаю, Маюш. Мы семья и должны с пониманием относиться к недостаткам друг друга.

В этот момент мое терпение лопается, я хватаю со стола вазу, с подаренными вчера мужем цветами, и бью его по башке.

Не осознаю в этот момент что делаю, просто закипаю от его мерзких слов, которые я с превеликим удовольствие запихала бы ему снова в глотку.

Феликс пошатывается. Хватается за столешницу. Ему удается устоять на ногах.

- Мама, ты что творишь! – в кухню забегает Люба за ней следом Герман. – Я как чувствовала, что вас нельзя одних оставлять! Решили следом за вами поехать! Папа, у тебя кровь! – тараторит моя дочь.

- Ничего, доченька. Если твоей маме станет легче, пускай, - говорит ослабевшим голосом, на губах блаженная улыбка. – Ради семьи я и не то готов выдержать.

Мученик недоделанный! Манипулирует же!

- Мама, как ты могла!

- Раз приехала, помоги отцу собрать вещи, - опираюсь о стену.

Приступ ярости схлынул, и сейчас откат до головокружения.

- Маюш, это наш дом, и ни я, ни ты не уедем, - произносит елейным голоском Феликс.

Он побледнел, видно, что ему больно, но мне мало. Это не та боль, она не сравнится, с тем, что он сотворил с моей жизнью.

- Папочка, давай мы тебе сейчас рану обработаем. А ты мама, попроси папу, пусть тебе путевку в теплые края купит. Иначе ты так нашу семью разрушишь.

Оставляю их на кухне и иду в спальню. Мне не о чем с ними больше говорить.

Нет, я не уеду из дома. Я тут все обустраивала, мне в съемной квартире ютиться, а он в дом приведет Лику? Почему я должна терпеть не удобства, а он в шоколаде?

Фиг!

Дом наш и делить его будем, по справедливости. Ничего своего я не отдам. И облегчать жизнь Феликсу тоже не стану.

Быстро переодеваюсь в спортивный костюм, выхожу в коридор, они по-прежнему на кухне, Люба что-то втирает своему папочке.

Не слушаю. С меня на сегодня хватит. Иду в гараж, к своей машине.

Единственный человек, который мне сейчас нужен – мой сын. Мне необходимо, чтобы он был рядом. Только вот чтобы забрать его, предстоит еще разговор с родителями Феликса, и что-то мне подсказывает, просто не будет. Если еще учесть, что и родители у него совсем не безобидные старички.

Глава 7

Я понимаю, что действую на эмоциях, и сын спокойно до утра может побыть у дедушки и бабушкой. Никто ему там не навредит. Он уже скоро должен ложиться спать. У них все в жизни четко происходит по графику.

Мой свекор бывший спортсмен, он занимался баскетболом, правда особых результатов не достиг. Потом пошел в полицию, и вот там дослужился до генерала. Человека с огромной властью, сосредоточенной в его огромных руках.

Мать Феликса достигла больших успехов в спорте. Ее имя когда-то гремело на всю страну. И в их спальне до сих пор красуются золотые и серебряные медали. О ней снимали передачи, ей гордились. Она была очень известной теннисисткой. А потом занимала должность директора центра олимпийской подготовки. Когда ушла с должности, муж помог ей открыть академию тенниса, которая славится, как самое дорогое и престижное место в округе. Так же ежегодно проходит теннисный турнир ее имени.

Муж ее уже давно на пенсии, в академии все поставлено так, что не требует их постоянного участия, но все же свекор и свекровь остаются очень активными и деятельными натурами. Конечно, спорт играет в их жизнях до сих пор ведущую роль.

И живут они по строгому графику, где все расписано по минутам. Переехали за город, на свежий воздух. Но довольно недалеко, чтобы мы часто виделись.

Отношения у меня с ними хорошие. Как часто говорит свекор, он первый меня заприметил, и понял, что я идеальная пара его сыну.

Это я узнала, уже будучи беременна Любой. Свекор обратил на меня внимание на соревнованиях. Он туда пришел вместе со своим сыном. Приз за первое место должен был вручать звезда футбола, на тот момент, его сын Феликс.

Когда я танцевала со своим партнером, он ткнул сыну на меня и сказал обратить внимание. Феликс обратил. Вручил мне приз, пригласил в кино. А я… влюбилась с первого взгляда.

Мой муж и сейчас красив, а тогда, вообще сражал наповал. Фигурка загляденье, взгляд победителя, и лицо, не слащавое, а именно волевое, с резкими чертами лица. Пшеничного цвета волосы и голубые глаза, немного смягчали его образ.

Закрутилось у нас все очень быстро, была такая страсть, такая химия, что искры летели.

Мне завидовали все мои подруги и знакомые. На каждой тренировке подкалывали, что у знаменитого футболиста я точно не одна.

Я не верила. Понимала, завидуют. Мой Феликс ни на кого, кроме меня не смотрел. И не давал повода усомниться в себе.

Его родители считали, что я из интеллигентной семьи, воспитана, не разбалована, и не понаслышке знакома со спортом. Для них это было очень важно.

Мои родители были химиками. Отец защитил докторскую, мама так и осталась кандидатом. Они всегда работали вместе, сначала в НИИ, потом пошли на химический завод. Занимали средние должности, никогда в нашей семье не было больших денег, но мы и не голодали. Жили дружно, у нас дома всегда пахло уютом.

Сейчас мои родители переехали ближе к морю, потому как работа на вредных производствах сказалась на их здоровье. Они продали квартиру тут, отец Феликса добавил, и в итоге в их распоряжении потрясающий домик, почти у самого моря.

Они обожают моего мужа, считают, что мне очень повезло в жизни. И внуков всегда очень ждут в гости.

И я считала, что у нас пусть и не идеальная семья, но есть любовь, а значит многое можно преодолеть.

Как там сказал Феликс – ржавая любовь.

Стискиваю руль, так что пальцы сводит. Закусываю губу. Не позволю топтать меня. Не позволю унижать.

А вот реакцию свекра и свекрови предположить не могу. Они всегда выступали за ценность семьи, всегда были за нас. Единственное разногласие у нас случилось, когда я все же ушла из спорта окончательно.

Я родила Любу и решила, что мать дочери нужна больше, чем мне спорт, ведь первые годы самые важные. Пока была в декрете, я пошла учиться на экономический. Через четыре года, когда доченька подросла, я не видела смысла возвращаться к танцам. Время упущено. Да и цифры мне нравились. Пошла работать помощником бухгалтера, и уже окончательно убедилась, что не ошиблась с выбором.

Вот тогда свекор и свекровь говорили, что спорт это на всю жизнь, и зря я распрощалась с такой блестящей карьерой. Но я была непреклонна, это моя жизнь и мой выбор.

Сам Феликс долго был в футболе. Ушел резко. Стал заниматься бизнесом. Позже отец помог обзавестись ему футбольным клубом.

Подъезжаю к дому. Заезжаю на территорию, паркуюсь, смотрю на идеально ухоженный двор. У них все всегда по высшему разряду, никакого хаоса, идеальная чистота.

- Маюш, ты чего так поздно? – кутаясь в белоснежную шаль, на пороге трехэтажного дома, появляется свекровь.

- Поговорить надо, Анна Станиславовна. И сына забрать.

- Как забрать Геночку? - восклицает удивленно. – У него же режим!

- Есть ситуации, когда не до режимов, - тяжелый вздох вырывается из глубины израненной души.

- Кажется, я понимаю, о чем ты, - смотрит на меня странно, не удается расшифровать ее взгляд. – Проходи, Маюш.

Глава 8

Мы проходим в комнату для чаепития. Тут все в светлых тонах, столик, удобные кресла, минимум мебели. Тут Анна Станиславовна принимает своих гостей. Дает интервью. В рамочках у стены стоят ее грамоты, фото с соревнований.

- Вы знали? – спрашиваю прямо.

Она не успевает ответить, в комнату входит домработница, приносит чай, печенье, еще какое-то угощение. Аккуратно все расставляет. В глаза никому не смотрит.

- Чай холодный, - изрекает свекровь.

- Простите, Анна Станиславовна, я сейчас все исправлю! – испуганно шепчет женщина.

Ей около сорока, симпатичная, но очень блеклая, и постоянно перепуганная. Она у них больше десяти лет, и всегда словно тень.

Она покидает комнату. Я смотрю на свекровь, ожидаю ее ответа.

- Уточни, пожалуйста, о чем я знала? – сидит с прямой спиной на ней белый спортивный костюм и шаль на плечах.

- О второй семье Феликса.

- Маюш, что за гадкие слова. У моего сына только одна семья, и это так и останется.

- У него дочь от другой! – закипаю, ее спокойствие действует на меня как красная тряпка.

- Да, неплохой ребенок. Но следует больше времени уделить ее воспитанию. Я Феликсу говорила, что не пристало девочке выражаться подобным образом. Очень острый язык, не к месту. Это может его опорочить, - смахивает несуществующую пылинку и подлокотника кресла.

- И давно вы знаете?

В комнату снова входит домработница. Приносит снова чай.

- Аглая, что это за сервиз? Ко мне приехала Майя, и ты позоришь меня выставляя эту безвкусицу! – строго и укоризненно отчитывает домработницу.

Я хватаю чашку и запускаю ею в стену. Раздается звон. А потом звенящая тишина.

Домработница округляет глаза. На лице написан панический ужас, словно она это сделала, не я.

На лице свекрови никаких эмоций. Она молча взирает на разбитую чашку. На рассыпавшиеся по полу осколки.

Я знаю, что этот сервиз точно стоит огромных денег. Другого в этом доме не водится. Все должно быть по высшему разряду и никак иначе.

Феликс он все же в этом плане проще, и часто над родителями подтрунивал за это. Он может перекусить на заправке, может пить из кружек с массмаркета, но в глобальных вещах, ремонт, машины, техника, одежда, он тоже стремиться к роскоши.

- Не зря же я так горбачусь. У вас должно быть все самое лучшее, - не раз говорил он.

- Аглая, немедленно извинись, - приказывает Анна Станиславовна. – Твое поведение недопустимо. Ты меня позоришь перед гостьей.

- Простите. Я… я… сейчас все уберу, - она пулей вылетает из комнаты.

- Зачем вы так с ней? Это я разбила, и не надо Аглаю ругать. Она не виновата. А разбила я, потому что не понимаю, как можно говорить о каких-то чашках, если мы обсуждаем такие вещи! – говорю ей.

- Маюш, лицо надо сохранять всегда. А ты его теряешь. Я спасаю, пусть даже в моих глазах, это сделала моя нерадивая домработница, чем горячо любимая супруга моего сына, - мягко улыбается, только губами. Взгляд продолжает оставаться нечитаемым.

- Это сделала я. И мне не стыдно за свои эмоции. Я не собираюсь мириться с подобным положением вещей. Феликс врал мне столько лет. Вы его покрывали. Все были в курсе. Больше я не позволю делать из себя идиотку!

- И к чему твои нервы приведут? Лика мне не нравится. Наша семья никогда не примет дочь сантехника. Никогда, - очень изящно морщится. – Я говорила Феликсу, что опуститься до связи с этой, это утопить свое достоинство в том, где всю жизнь возился отец этой Лики. Поверь, была проведена не одна беседа, чтобы сын осознал свои ошибки, - наклоняется и дотрагивается до моей руки, - Маюш, мы на твоей стороне. Мы всегда тебя поддержим.

В комнату вбегает Аглая и начинает судорожно убирать осколки. Ее движения нервные, пугливые.

- Можешь идти, о твоем поступке потом поговорим. И уж точно в этом месяце останешься без зарплаты.

- Я поняла, еще раз простите меня, Анна Станиславовна.

Аглая выбегает. Но при этом очень осторожно прикрывает за собой дверь.

- Это слишком жестоко. Я разбила, а она без зарплаты.

- Учись, Маюш. На моем примере, пойми, что все в твоих руках. Аглая легла под моего мужа. Их связь длилась несколько месяцев. Он был очень увлечен этой ветренной особой. Этого не знает даже Феликс, но перед тобой я открываю душу.

- И вы взяли ее на работу?

- Именно, - медленно, с чувством собственного достоинства кивает. – Чтобы каждый день указывать ей ее место. Чтобы муж видел, кто она, кто я. Чтобы сожалел о своем поступке, а она расплачивалась за него прислуживая мне. И всегда знала, что она лишь пыль под моими ногами. Поверь, мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы у нее не осталось выбора, только работать у нас. Когда-то она была очень красивой девушкой, и посмотри в кого она сейчас превратилась? – на ее губах играет мягкая, довольная улыбка. – А ты на эмоциях избираешь не те методы. Но я помогу тебе сделать все верно, и остаться в выигрыше.

Глава 9

По мере ее рассказа, мои уши сворачиваются в трубочку.

- Анна Станиславовна, раз уж мы говорим по душам, то я скажу вам, как вижу это. Вы несчастная женщина, которая так и не смирилась с изменой мужа. Вам больно, и так вы пытаетесь заглушить свою боль. Поднять собственную самооценку. Ведь вы можете унижать любовницу своего мужа, у вас есть власть. А счастья нет, - он едва заметно дергается от моих слов. На долю секунды теряет самообладание. – Но ведь вы могли поступить иначе, просто уйти, и строить свою жизнь без измен. А что-то мне подсказывает, что Аглая была не первая, и далеко не последняя.

- Отдать собственного мужа вертихвостке? – она холодно усмехается. – Сколько сил вложено в семью. У нас есть все, и мы к этому сами шли. Всего добивались тяжелым трудом. Маюш, я понимаю, у тебя нервы, и ты говоришь глупости. Сама еще не осознала, как тебе повезло, мы приняли тебя в семью, Феликс дает тебе все и даже больше. А ты, была ли ты идеальной женой?

- Знаете, Анна Станиславовна, может я вас удивлю, но я никогда не стремилась быть идеальной. Я человек, со своими недостатками, характером. Я была верна мужу, любила, но влезать в рамки, которые мне тесны, для чего? Тогда моя собственная жизнь не будет уже мне принадлежать и радости не принесет.

- Эгоистичные рассуждения, - она поджимает губы. – Такой муж как Феликс – это редчайший экспонат идеального мужа. Именно таким ты его получила с полного благословения меня и Карла. Но разве ты родила вовремя ему сына? А ведь он так хотел. Ты сейчас скажешь, о том, что болела. Но и после болезни шли годы. Мы предлагали тебе поехать в Германию, там заняться зачатием. Ты сослалась на работу, на восстановление сил, сказала, что твой организм еще не готов. Как может быть не готов организм, выполнить главное предназначение женщины? – склоняет голову набок. – А сейчас, посмотри на себя, ты знаешь, что спорт – это здоровье. Как девушка с идеальной фигурой, прекрасными данными, смогла так себя запустить? Лишние килограммы – это ужасно. Они портят картину восприятия тебя мужем. Это уже не говоря о других твоих мелких недочетах, которые в сумме отворачивают от тебя Феликса. Но он все равно с тобой. И мы с Карлом все равно на твоей стороне. Неужели ты не понимаешь, как тебе повезло?

- Повезло? – из горла вырывается истерический смех. Моя боль выходит с ним наружу. Я хохочу в голос, с надрывом, из глаз катится несколько слезинок. – Знаете, если муж во мне будет любить только картинку, только мои женские функции, то зачем мне такой муж? Я в первую очередь человек. И не потерплю измену. Нагулянного ребенка на стороне. Это развод, - от этого слова, она округляет глаза, и в ужасе прикрывает рот.

- Даже не произноси вслух такого, - шепчет. – Никогда подобного не будет. Все наши знакомые, все у меня в клубе знают, что у моего сына прекрасная семья. Ты не посмеешь так опорочить нас.

- Знаете, если вы выбирали терпеть и закрывать глаза, потом мстить любовницам мужа, и тихо выть в подушку, зная, что пройдет немного времени и все повторится. Если вам нравится держаться за картинку. Это ваш выбор. У меня он другой. Но считаю, что ничего никому доказывать не стоит. Я просто пришла за сыном, - поднимаюсь с кресла и иду к двери.

- Майя, некультурно так вот прерывать разговор. Мы не закончили, - говорит строгим, надменным голосом.

- Я закончила, - открываю дверь и потом со смаком хлопаю ею.

Да, нервы, да желание идти против правил, которые скрывают грязную правду этой семьи. Нет ни любви, ни семьи в моем понимании, есть только игра на публику.

Я всегда знала, что они странные и повернутые на идеальности. Но мы жили отдельно. И такие вот откровенности до меня не доходили. Теперь же вся картинка вырисовывается в уродливые формы.

Направляюсь в комнату сына. У него тут своя детская, бабушка с дедушкой ее сделали еще до рождения Геночки. Как всегда старались, чтобы она была идеальна. Даже из Парижа приехал какой-то именитый дизайнер.

Я пыталась сказать, что для ребенка, который тут даже жить не будет, это вообще не нужно, ему в первую очередь нужны мама и папа рядом, их забота и внимание. Но разве меня кто-то слушал.

- Пускай, - сказал тогда Феликс, - Они так ждут внука. Им это в радость.

Я согласилась. Не спорить же из-за комнаты. А вот сейчас мне как можно скорее хочется забрать сына из этого дворца идеальности.

- Майя, тссс, - из комнаты выходит свекор. – Геннадий уже спит. Добрый вечер.

- Я его забираю. Мы уезжаем.

Хочу пройти, но свекор преграждает мне путь. А мужик он высокий, широкоплечий, не смотря на возраст держит себя в форме.

- У него режим. Похоже, Аннушка тебя не образумила, раз ты продолжаешь так неподобающе себя вести, - он шепчет, но каждое слово сталью отдает. – Ступай наверх, Аглая приготовит тебе комнату. Переночуешь у нас. А завтра жду извинений.

Глава 10

- Извинений? Карл Феликсович, я бы тоже не отказалась от извинений с вашей стороны. Но их не будет ни от вас, ни от меня. Потому я просто заберу сына и оставлю вас наслаждаться вашей «идеальной» жизнью.

- Дерзишь? – указывает рукой в направлении коридора. – Не стоит на глазах у прислуги такие беседы вести.

Важно шагает по коридору, походка бодрая. Уверенная. Со спины и не скажешь, что ему семьдесят один. Свекор и сейчас очень много времени спорту уделяет. Как и другим женщинам… Интересно, он сейчас угомонился с возрастом, или продолжает?

Впрочем, до его жизни с женой мне нет дела.

Конечно, я могу вбежать в комнату сына. Взять Геночку на руки, но нас отсюда просто так не выпустят. Потому я буду действовать иначе и раз и навсегда расставлю все по местам.

Мы проходим в его кабинет. В нос бросается запах кожи и дерева. Тут все массивное, добротное в черно-коричневых тонах. Единственно темное пятно в их светлом, блестящем роскошью доме.

- Если ты переживаешь о Лике, не стоит. Она никогда не займет твоего места, - усаживается в огромное кресло, кладет ладони на дубовый стол.

- Не переживаю. После развода Феликс может жить с кем захочет.

- Знаешь, вы женщины странный народ, - говорит с легким презрением, - Для вас все делаешь, обеспечиваешь, создаешь идеальные условия, а вы беспокоитесь о каких-то особах, которые как ветер, сегодня есть, а на следующих день сгинули, так что мы имени их не помним.

- Карл Феликсович, только хочу напомнить, что связь с этой ветренной особой принесла плоды в виде семилетней девочки.

- Феликс с Ликой не в отношениях. И не был. Поверь, я знаю. Просто ты была на операции, он переживал. Не понимал, будет ли у него вообще сын, а тут эта подвернулась. Лика была чисто для того, чтобы расслабиться. Беременности никто не ожидал. Но она произошла. Есть девочка, и в ней течет наша кровь. Это нельзя игнорировать. И как мудрая женщина, ты должна стать с мужем бок о бок и сделать все, чтобы забрать Милу к вам. Тогда Лика утратит всякую власть над моим сыном, - говорит так, словно открывает мне величайший секрет.

- Я думала, ваша супруга высказала весь «гениальный» поток бреда. Но нет, Карл Феликсович, я ошиблась. Теперь даже не знаю, кому из вас первенство отдать, - присаживаюсь в кресло напротив него.

Он не предложил присесть, а я стоять уже не имею сил. Слишком оглушающие речи.

- А если Феликс еще пару раз гульнет, так вы предложите мне всех его детей собирать, воспитывать. И будем мы жить дружной семьей, - из горла нервный смешок вырывается.

- Не перекручивай мои слова, - цедит. – В Миле я вижу перспективы, нашу породу. Жаль, если ребенок будет загнивать с такой мамашей. Я бы их давно и с Геной познакомил, но это было опасно. Мой внук еще мал и не умеет держать язык за зубами. А вот теперь можно, раз ты все знаешь, они наверняка подружатся. И тебе будет легче принять ситуацию.

- Если ваша супруга готова принимать ситуации, ежедневно смотреть на вашу любовницу в доме, то я не буду, - придвигаюсь к нему ближе. – И сейчас я заберу сына и уеду. И вы мне не помешаете.

- Думаешь? – надменно выгибает бровь.

- Да, Карл Феликсович, именно так. Потому как я могу позвонить в полицию, рассказать, что меня насильно удерживают у вас в доме. Естественно, я знаю, что у вас там все схвачено, и никто против вас не пойдет, - на моих губах играет зловещая улыбка, - А еще я знаю, что они непременно станут обговаривать новость, что же такое творится в доме у идеального генерала. А еще я позвоню в центры психологической помощи. Блогерам. Мне потребуется совсем мало усилий, чтобы к завтрашнему утру интернет взорвался новостями. А поскольку знать они будут мало, то можете представить, что они нафантазируют и додумают.

По мере того, как я говорю, его лицо меняется. Пропадает надменность. Появляется удивление и нечто, что пока не могу расшифровать.

- Я могу забрать у тебя телефон.

- Вы же не продержите меня тут вечность. Значит, я сделаю все вышеперечисленное позже.

Я могу ударить только по их идеальности. По тому, чем они дорожат больше всего. Никакие другие доводы тут не подействуют, и они бесполезны.

- Браво! – свекор начинает неожиданно громко хлопать в ладоши. – Ты знаешь, смелость я уважаю. Пусть не согласен, но когда мать прибегает ночью за своим детенышем, готова сражаться, выгрызать зубами, зная заведомо, что силы не равны, когда так храбро отстаивает свою правду – это достойно уважения. Иди, Майя.

Я аж не сразу соображаю, что он реально это сказал. Но время не теряю, поднимаюсь и направляюсь к двери.

- Только, - оборачиваюсь на его вмиг ставший металлическим голос, - Не стоит терять голову и совершать глупости.

- Спокойной ночи, - все что могу ему ответить.

Мчу прямиком к сыну.

Геночка уже спит, я поднимаю его на руки, он бормочет во сне, но не просыпается. У него крепкий сон. Несу его по идеальному дому, который сейчас кажется зловещим.

Аглая выныривает откуда-то сбоку и проводит нас с сыном до машины.

- Счастливой дороги, - говорит затравленно.

В ее глазах такая вселенская скорбь, что выпаливаю прежде, чем успеваю проанализировать:

- Аглая, если тебя реально лишат зарплаты, то позвони мне, я сама тебе все оплачу.

- Деньги не главное. Не берите в голову, - тяжело вздыхает и опустив голову плетется к дому.

А мне больше медлить нельзя, завожу машину, и только когда оказываюсь на дороге ведущей в город выдыхаю. У меня получилось, сын со мной!

Глава 11

- Мамочка, что случилось? – сын в машине сонно щурится.

- Едем домой, Геночка, спи, - отвечаю ласково.

Он сладко зевает, и снова проваливается в сон, услышав мой голос.

Не позволю им больше влиять на моего сына. Додумались, еще знакомить его с нагулянной дочерью Феликса.

Они что реально хотели представить ее, как сестричку? Только перед глазами мелькает эта картина, сразу холодным потом обливаюсь.

Нет, надо решать вопросы и как можно скорее. Не верю я, что родители мужа так просто угомонятся. Свекр меня отпустил, но я не расслабляюсь и не верю в скорую победу. Не те они люди.

Если только вспомнить Аглаю, как с ней свекровь поступает. Это я только про нее знаю. А какого еще они катком переехали?

Нет, такой участи себе я точно не желаю.

Приезжаю во двор дома. С сыном на руках захожу внутрь. Геночка ворочается, кряхтит, но не просыпается.

Слышу смех, веселые голоса на первом этаже. Тихо играет заводная музыка.

Быстро поднимаюсь наверх, укладываю сына в его кроватку. Целую в розовую, пухлую щечку. Он на миг открывает глазки, и тут же их закрывает.

Несколько минут стою, убеждаюсь, что Геночка заснул. Спускаюсь на первый этаж. Иду на звук голосов и музыки.

Открываю дверь в гостиную, а там за накрытым, огромным столом на диванчике восседают Феликс, Герман и моя дочь. Стол ломится от угощений. Они раскрасневшиеся, довольные, на лицах улыбки.

Идиллия…

Словно ничего и не было. Все прекрасно.

Или лучше сказать – идеально.

- Маюш, а вот и ты, - широко улыбается пока еще муж. – А я подумал, надо все же отметить. Дочь замуж выходит. Такое событие. Вот заказал еды из ресторана.

- Да, мам, присаживайся к нам. Такая вкуснятина! – дочь отправляет в рот корзиночку с икрой и закатив глаза жует. – Божественно!

Интересно, я когда-то перестану ронять челюсть от очередных выходок моей семейки?

- Майя Сергеевна, не стойте вы на пороге, как не родная! – подливает масла в котел моей ярости Герман. – Нам вас не хватало. Присаживайтесь.

- Мне вот интересно Люб, если твой Герман расскажет тебе, что у него ребенок на стороне, мы тоже вот так всей семьей соберемся и будем праздновать? – спрашиваю, прислонившись к дверному косяку.

Ноги реально подгибаются.

- Мам, что за чушь, мы с Герусиком любим друг друга!

- Очень! – он притягивает мою дочь к себе и смачно чмокает ее в губы.

- Так и твой отец утверждает, что меня любит. Но это не помешало ему гульнуть на стороне, еще и ребенком обзавестись. Не зарекайся.

- Майя! Прекрати! – повышает голос Феликс. – Ты соображаешь, что несешь? У твоей дочери праздник, а ты вместо того, чтобы поздравить, пришла и гадости мелешь, все портишь! Ты мать! Как тебе не стыдно!

- И да, мам, отвечая на твой вопрос, - Люба обиженно надувает щеки, - Я бы для начала разобралась в ситуации. А не устраивала истерики, не била бы мужа по голове! Ты видела какая там у папы рана? Ему бы в больницу, а он вместо этого нам праздник устроил, который ты испортила! – она всхлипывает, хватает за руку Германа. – Он старается. Он хочет поговорить. Но ты же никого не слушаешь, у тебя есть только твои обиды! А мы сразу стали врагами! Услышь нас, ты даже не попыталась разобраться!

- Любочка, твоя мама вспылила. Уверен, она поспит, отдохнет, и тогда вы поговорите, - гладит ее по голове Герман. – Вы замечательная семья. Хватит уже ругаться.

- Как же мне стыдно, Майя. Так себя вести. Ты хоть понимаешь, как ты сейчас обижаешь родную дочь? В чем она виновата, что любит и тебя, и меня? Что оказалась мудрее своей матери и поняла ситуацию? – в глазах Феликса надменное осуждение. – Что хочет поделиться своим счастьем с нами? А вместо теплых слов и благословения, она получает от тебя поток гадостей?

- За ее шкурный интерес. Что тебе папа пообещал, а, Люб? Давай хвастайся.

Дочь мгновенно становится пунцовой. Прячет лицо на груди у Германа.

- Если что папа и подарит, так он это сделает, потому что любит меня. А не за какие-то мои слова или позицию. Я говорю то, что думаю. Могу сказать и больше, почему я так поступаю. Но ты же ничего не воспринимаешь адекватно.

- Иди к себя, Майя, - в голосе мужа прорезается приказной тон. Ни разу еще он так со мной не говорил. – Ты упала в моих глазах. Подумай над своим поведением. Одна. В спальне. И дай нам в узком семейном кругу отпраздновать замечательное событие.

Подлетаю к их столу, действую на эмоциях, которые выжигают меня изнутри. Дергаю за скатерть, и большая часть великолепных блюд летит на троицу. Звон разбившейся посуды, как последний аккорд разрушенной семьи, спагетти, соус, икра, вишневый сок, мясо, морепродукты, различные салатики, теперь все это великолепие красуется на них.

- Вот теперь обстановка подходящая и вам соответствует. Празднуйте, - под их ахи, охи и возмущения ухожу в спальню к сыну. Там можно переночевать на диванчике.

Глава 12

Понимаю, что можно было иначе поступить. Но я действовала на эмоциях. Когда твоя горячо любимая дочь, которую ты вырастила, пылинки сдувала и думала, что же еще сделать, чтобы она была счастлива, ведет себя подобным образом. Подпевает своему папочке, и ничуть не заботится о моих чувствах. Тут уже крышу срывает.

Мы с Любой всегда были близки. Она хотела заниматься танцами, потому что ее мама когда-то танцевала. Она мной гордилась. Она доверяла мне секреты, советовалась по всем вопросам.

Если бы мне кто-то сказал, что дочь со мной так поступит, я бы без раздумий плюнула такому человеку в лицо.

От этого больнее всего. Потому что это моя кровиночка, моя Любушка, которой я всегда так гордилась.

И ведь Германа я одобрила. Он казался мне очень умным и целеустремленным парнем. Кроме танцев он еще держит несколько сервисов по ремонту техники. Закончил университет. Из нормальной семьи. Я знакома с его родителями.

Когда они стали танцевать в паре четыре года назад, то сразу пошли успехи, золотые, серебряные медали.

- Они идеально чувствуют друг друга, это такая редкость! – восторженно говорила мне Лика, глядя на них.

Я и сама знаю, как важен хороший партнер. И была рада, что дочери повезло.

А теперь меня грызут сомнения, что там вообще происходило? Пытаюсь в голове сложить пазлы. Когда Лика стала тренировать мою дочь? Шесть лет назад. А Феликс с ней путается около восьми, может и больше. Она же могла не сразу забеременеть.

От этих выводов пахнет чем-то гнилым. Есть какие-то секреты, которые их связывают. И мне хочешь не хочешь, надо во всем разобраться, чтобы развод завершился на максимально выгодных для меня условиях.

За Геночку муж и его семейка будут сражаться. А я не имею права проиграть.

В этих мыслях проходит ночь. Просыпается Геночка, я веду его умываться. У сына хорошее настроение. Он вообще чудо у меня, почти всегда позитивный.

А ему придется пережить перемены. Узнать, что мама с папой больше вместе жить не будут. Сердце сжимается в груди. Надо обязательно посоветоваться с психологом, как правильно преподнести сыну эту информацию.

Готовлю Геночке его любимую кашу с фруктами. Он сидит за своим столиком и сосредоточенно жует, когда в кухню вплывает помятый Феликс. Он явно не спал ночь.

Естественно, Люба с Германом уехали под утро, я слышала. Какая дружная семейка, только я больше в нее не вписываюсь.

- Папа! – широко улыбается сын.

- Привет, богатырь! – Фелиск подходит и подает сыну руку.

Он научил его так здороваться.

- Мамка, такую вкуснятину приготовила, - муж наклоняется к тарелке сына.

- Да!

- А для меня, что у мамы? – и хитро прищуривается.

Знает, что при сыне я ничего лишнего не позволю.

- А папа у нас большой, и сам себе приготовит, - отворачиваюсь и продолжаю кормить сына.

- Мама у нас так и не в духе, - идет к холодильнику. – Но ничего, скоро мы ей настроение поднимем.

Это звучит так, что я невольно напрягаюсь.

Угроза? Уже что-то вытворил?

- Всю ночь Любу успокаивал, - гремит чашками. – Ты бы, когда в духе будешь поговорила с дочкой. Нельзя так, - голос Феликса звучит буднично.

Словно мы обсуждаем обычные семейные дела.

Я молчу. Нельзя мне сейчас срываться, а любая моя реплика может разжечь новую перепалку. А моя задача – оградить максимально сына.

Гена доедает, я подхватываю сына и бегу с ним наверх. Мне надо его одеть, себя, и поскорее выйти из дома. Не могу видеть и слышать своего гнилого муженька.

- Я могу закинуть Гену в садик, - выходит в коридор, наблюдая, как я обуваю сына.

- Не надо.

- Маюш, если что, я всегда готов к разговору и извинениям с твоей стороны. Проанализируй, подумай, что ты теряешь. Ведь упрямство ни к чему хорошему не приведет. А спокойно мы можем все обсудить, я готов даже компенсировать тебе некоторые неудобства. Если ты начнешь вести себя благоразумно.

- Феликс, я как раз именно это и начала делать, - натягиваю куртку, хватаю сумку, сына на руки и выхожу из дома.

До садика добираемся быстро. Пробок нет. Хоть где-то мне везет. Отвожу сынишку, он тут же радостно бежит к друзьям. Он любит ходить в садик, и воспитатели его обожают, всегда хвалят.

На работу приезжаю даже раньше времени. Поднимаюсь на лифте и сразу прохожу в свой кабинет. Прошу секретаря сделать мне кофе. Хоть немного смогу собраться с мыслями, перед работой.

Звонит мобильный.

- Доброе утро, Демьян, - принимаю вызов.

- Доброе, Майя, зайди ко мне, - тон шефа холодный и отстраненный.

Он никогда со мной так не говорил. У нас отличные отношения. Но…

Он лучший друг моего мужа… в голову закрадывается подозрение.

Поднимаюсь на следующий этаж. Секретарши шефа еще нет на месте. Стучу и открываю дверь.

- Плохо выглядишь, - он сидит в кресле, сцепив пальцы в замок на столе.

- Что ты хотел сказать, переходи сразу к делу, - занимаю место напротив него.

- Майя, мне неприятно это говорить, но будет лучше, если ты сегодня же напишешь заявление по собственному, - выдает жестко.

- Причина?

- Не заставляй меня ее придумывать. Ты умная женщина, должна все понимать. Если вдруг ситуация наладится, то я всегда буду рад снова видеть тебя в наших дружных рядах, - хитрый оскал, - А пока передай дела своему заму и можешь быть свободна.

Глава 13

- А ты слабак, Демьян, - смеюсь ему в лицо.

Да, неприятно, что я отдала этой работе одиннадцать лет жизни. Я пришла сюда просто помощницей в бухгалтерию. Демьян тогда говорил, что протекция не имеет значения и если я не справлюсь, то он держать меня не будет. У него бизнес, но он дает мне шанс.

И я не просила поблажек. Вкалывала даже больше, чем другие. Мне нравилась моя работа и я отдавала свои силы. Свои повышения я заслуживала результатами и не дружбой Феликса и моего шефа.

А тут один звонок, и он уже выставляет меня за двери. Даже не думая, как это отразиться на его компании. А ведь на носу столько важных отчетов.

- Майя, как ты разговариваешь со своим начальником! Субординацию соблюдай, - чеканит злобно.

- Первое, ты мне больше не начальник. Второе, я говорю правду. Как ты выглядишь, Демьян, тебе позвонил мой муж, и тут же как собачонка побежал выполнять его команды. Хотя нет, собака все же сначала подумает, чем ей это грозит. А ты даже этого не удосужился сделать.

- Ты сейчас кидаешься на людей, которые тебе добра желают, - фыркает. – Я взял тебя на работу, со мной ты выросла. Феликс вообще с тебя пылинки сдувал. Все было для тебя, как сыр в масле каталось. А тут что-то не так, и ты кидаешься на людей, которые столько для тебя сделали. Майя, разрушить отношения легко, а ты попробуй снова назад это все собери.

- Демьян, на тебя я работала. Ничего мне просто так не давалось. А мои отношения с Феликсом вообще тебя не касаются. Я же не лезу к тебе в личную жизнь. И не учу, как тебе со своей женой обращаться. И поверь, людишки наподобие тебя, мне в жизнь без надобности.

- А ведь можно было все сейчас уладить. Я бы помог, но ты пошла другим путем. Я разочарован в тебе, Майя.

- Вы с Феликсом стоите друг друга, даже словечки одинаковые. Я так понимаю, две недели мне отрабатывать не надо?

- Нет, - хмурится. Потом чуть вперед поддается. – Но ты подумай, учитывая мое к тебе хорошее отношение, мы еще можем договориться. Ты же понимаешь, что ты нигде больше нормальной работы не найдешь. Слухи они… быстро разлетаются, - ехидно скалится, от чего его большие щеки напоминают полу-растаявший холодец.

- Я прям испугалась, Демьян.

Иду к двери. Мне противно находиться в его кабинете. Еще минус один человек в моей жизни. А ведь я его не только начальником, но и другом считала. Сколько праздников, отпусков вместе проводили.

Конечно, я могу артачиться и воевать за свое место. Нанять адвоката, доказывать что-то.

Но я не хочу. Я больше сама не стану тут работать. Под началом того, кто как шавка прислуживает моему почти бывшему мужу.

Нет уж, спасибо.

Но и просто так я не уйду. Надо же на прощание подарочек оставить.

Захожу в свой кабинет, первым делом пишу заявление. А дальше включаю рабочий комп и удаляю все свои наработки. Уже сделанные отчеты. Все то, что я наперед делала и готовила к проверкам. Мои схемы, которые я лично разработала, для упрощения всей работы.

Все это мое. И я не собираюсь оставлять это человеку, который так со мной поступил. Забыв, что я сделала и как вкалывала на благо его фирмы.

Потом пробегаю взглядом по оставшимся документам. То, что оставляю, что сделано в рамках моих обязанностей на это число. Чтобы ко мне не было претензий. Делаю копии. Зову двух сотрудниц, они как раз пришли, еще и системщика. Прошу их подписать документ, что на данное число все верно и корректно.

- Майя Сергеевна, а для чего это? – спрашивает Зиночка из моего отдела.

- Для моего спокойствия. Все же четко?

- Так у вас всегда так. Я благодаря вам сколькому научилась.

- Увольняетесь, - догадывается системщик. – Но все правильно, вы с цифрами работаете. Надо чтобы четко. И мы вас поддержим.

С ним мы часто пили кофе, отлично общались. Хороший и работящий парень, отлично знает свое дело. Девочек из бухгалтерии я многому учила. Документ они подписывают без разговоров. Даже осознавая, что начальство их за это по голове не погладит.

Зная моего муженька и его друга, не удивлюсь, если на меня решат что-то повесить.

Потом я отдаю в отдел кадров свое заявление. Там девочки на него смотрят в шоке. Даже пытаются меня отговорить.

Коллектив у меня тут замечательный. Вот их жалко оставляться. Мы так сработались.

- Ничего, девочки, если что мы на связи! – говорю им бодро.

Возвращаюсь в свой кабинет. Собираю вещи. И последний аккорд уничтожаю бумаги, которые успела распечатать. Все же раньше времени старалась, чтобы ничего не упустить. Знала, что на кону важные проверки.

Именно в этот момент в мой кабинет заходит Демьян.

- Майя… ты что… что ты делаешь? – аж заикаться начинает.

- Убираю после себя.

- Бумаги, отчеты! Они же…

- Все что я должна была сделать в срок. Сделано. На этом прощаемся, Демьян, - подхватываю свои вещи, - Счастливо оставаться.

- Майя, я этого так не оставлю! Ты поступаешь по-свински! – идет за мной следом. – Тебя после такого уборщицей никто не возьмет! Ты слышишь меня! Немедленно исправь свой вандализм!

Глава 14

Закидываю вещи в багажник своего авто и резко выруливаю с парковки. Во мне все кипит и ярость требует выхода.

Еще немного и я реально перегрызу всем недругам глотки. Надо немного остудить пыл. Выпустить это все наружу.

И тут мой взгляд падает на тренажерный зал. Очень красивая, стильная вывеска. Идея приходит мгновенно.

Но перед этим мне кое-что надо. Проезжаю по улице, нахожу фотоателье и распечатываю фотки. А потом возвращаюсь к спортзалу.

Нет, я не собираюсь стремглав мчать и сбрасывать лишний вес, на который мне указал Феликс. Слишком много чести. И слишком унизительно перекраивать себя для предателя.

- Добрый день, у вас боксерская груша есть, - обращаюсь к женщине на ресепшене.

- Конечно, - она широко улыбается. – И занятия у нас есть, групповые и индивидуальные. У нас работают лучше тренера. Что вас именно интересует?

- Сбросить ярость и попинать грушу, - отвечаю честно. – Прибить кого-то охота.

Женщина внимательно на меня смотрит. Взгляд у нее глубокий, изучающий. Она примерно моего возраста, в отличной спортивной форме, светленькая, черты лица приятные, располагают к себе.

- А вы когда-то занимались боксом? Навыки есть?

- Нет. Но руки чешутся.

- Если вы просто пойдете к груше, без должной подготовки, то можете навредить себе, и сделать только хуже. Давайте, я вам специалиста сейчас пришлю. И он вам все покажет. Так пойдет?

- Вполне.

- Тогда идите переодевайтесь. Раздевалка там, - показывает направление рукой.

- Ой, а я без формы. Как-то не подумала. Увидела ваш зал и спонтанно идея пришла в голову.

- У нас магазин спорттоваров рядом, соседняя дверь. Можете все себе подобрать, - не теряется и выдает доброжелательно. При этом ее взгляд словно сканирует меня.

- У вас на все есть решение. Не похожи вы на простого администратора, - говорю свои наблюдения.

- Это мое детище, - бережно проводит рукой по столешнице. – Просто моя девочка заболела, я ее подменяю. – Ольга, - протягивает мне руку для рукопожатия.

- Майя, - пожимаю ее руку. – Рада знакомству.

- Взаимно. Всегда рады видеть вас у нас.

Я иду покупать себе спортивную одежду. Разговор немного остудил меня, эта Оля вроде бы ничего не сказала, но от нее веет искренней теплотой, и это действует успокаивающее, на мой пылающий вулкан внутри.

Но до внутреннего спокойствия мне далеко. Быстро переодеваюсь и выхожу в зал.

- Майя, я передаю вас в руки лучшему! – заявляет Ольга. – Мой друг Максим часто тут тренируется, он чемпион по боксу. Он как раз сейчас тут, и с радостью вам поможет.

- Не думаю, что мой запрос требует аж такой высокой квалификации, - усмехаюсь. – Хотя ваш сервис мне определенно нравится.

- Мне почему-то хочется отдать вас лучшие руки, - она вдруг смотрит серьезно, в глазах грусть появляется. – Развод ведь дело непростое.

- Догадливая вы.

- Просто сама прошла, слишком знакомо, потому и поняла все. Но, кстати, респект вам, я тогда до такого способа не додумалась. Все в себе держала. Хоть вроде бы и бывшая спортсменка.

- Какой вид спорта? – спрашиваю заинтересованно.

- Фигурное катание.

- А у меня спортивные танцы.

Синхронно протягиваем друг другу руки.

- Спортивная выправка у вас сразу ощущается.

- Ой, я много лет уже не занимаюсь спортом. Как забеременела, так и ушла.

- Так самое время вернуться. Поверьте, здорово отвлекает и для здоровья полезно. А вот и Максим, - Оля машет рукой подзывая к нам мужчину.

К нам подходит огромный мужчина. А кулаки у него просто нереально большие. Я рядом с ним кажусь себя лилипуткой.

- Рад знакомству. Так что нам надо, отработать удары? – спрашивает грубым, громким голосом.

- Да, на этой фотографии. Есть чем ее приклеить к груше, - достаю сложенный вчетверо распечатанный листик с рожей Феликса.

- Я тогда вас оставлю. После тренировки жду на вкусный и питательный коктейль, - подмигивает мне Оля.

Максим оказывается потрясающим тренером. Показывает все доступно, понятно, и у меня легко все получается. Бью по груше, прямо в рожу Феликса, но не изматываюсь, а приобретаю легкость.

Максим ставит мне удары. Корректирует. И я не замечаю, как пробегает время. В какой-то момент Феликс уходит из головы, мысли очищаются.

Я шла на инстинктах, сама себе не отдавала отчет зачем. Просто стукнула идея в голову, а оказалось я не прогадала. Еще и в такое замечательное место попала.

- Максим, вы прекрасный тренер. От души спасибо! Понимаю, что сегодня была разовая акция, и вы на постоянно основе не тренируете.

- Да, я в разъездах часто. Но если я тут буду, то с радостью вам помогу. И у Оли работают отличные ребята, я их лично отбирал. Так что приходите, - такой огромный, а в итоге оказался добряком.

Хотя если впервые видишь, то испугаться можно.

- Еще раз спасибо вам. Такой прилив сил!

Бегу в душ. Переодеваюсь. И подхожу к Ольге на ресепшене. Она уже ждет меня с коктейлем.

- Майя, с первой тренировкой вас. Вот мой личный номер. Если что, звоните мне. Всегда рада помочь.

- Спасибо, не ожидала такого приема в зале.

- Знаете, иногда, когда все рушится, доброе слово и участие могут многое изменить, - говорит задумчиво. – Особенно когда те, кому доверяешь, показывают себя не с лучшей стороны, - теперь она больше о чем-то своем, взгляд расфокусирован. Потом мотает головой, отгоняя воспоминания. - А развод… он редко когда простым бывает.

- Это точно, - вздыхаю.

- Кстати, забыла сказать, если нужен хороший адвокат, могу порекомендовать. Отличный специалист. Он мне очень помог в свое время, и не мне одной. Или у вас уже есть?

- Нет. Все случилось недавно. Еще не успела найти. Буду благодарна.

Оля диктует мне номер. Мы еще общаемся минут сорок. Больше темы разводов не касаемся. Есть что обсудить, вспомнить наши спортивные карьеры. Мы будто на одной волне. С ней комфортно, такое ощущение, что знаю ее давно. У нее в зале я словно глотнула свежего воздуха, после затхлости и гнили, в которую меня окунули родные люди.

Глава 15

- Сюрприз! – зачарованно повторяет Геночка.

А уже чую приближающуюся вонь. Если бы одна, то не привыкать, справлюсь. Но со мной сын, и вот тут я очень напрягаюсь.

- Мы сейчас идем мыть ручки и в комнатку, - говорю нейтрально, при этом зыркаю на Феликса, чтобы не смел.

Хорошо, что покормила сына в кафе. Не придется идти на кухню. Собственный дом превращается в лабиринт жутких квестов.

- А потом сюрприз от папы, - сын улыбается, так светло и искренне.

Смотрит на Феликса доверчиво. Так, как муж этого не заслуживает.

- Не надо ждать! Папка уже покажет! – Феликс делает шаг к нам.

Но я оказываюсь быстрее. Срабатывает чуйка, и этот лукавый блеск в глазах мужа обещает очередную подлянку.

- Папа потом покажет, - подхватываю сына на руки и стремглав мчу с ним на второй этаж.

- Мамочка, но почему? – сын надувает губы. – Там же папа… сюрприз…

- Папа немножко поторопился, Геночка. Сюрприз еще не готов. Мы сейчас помоем ручки, оденем твою мягкую пижамку. Посмотрим мультик про зайку, - тараторю, лишь бы отвлечь ребенка.

И такое ощущение, что подо мной пол горит.

Моем руки, переодеваю сына, и говорю без устали, только бы он переключился.

Ищу на планшете мультик. Дверь распахивается и в комнату вваливается Феликс, Люба с Германом, а за ними Лика с дочерью.

Вся компания дружно останавливается посредине комнаты, лица блаженные.

- Люба, привет! – Геночка тянет руки к сестре, он ее очень любит. – Герман! – и парня ее он хорошо знает.

Сколько раз дочь сама вызывалась поиграть, погулять с братиком. Она так радовалась, когда он родился.

А сейчас я уже сомневаюсь, искренне ли это все было?

- Генусик, у нас такая радость! Представляешь у тебя не одна сестричка! – выпаливает дочь, и с победным ликованием смотрит на меня.

- Как? – сын не понимает, хмурит бровки, вертит головкой.

- Феликс, Гена готовится ко сну, - в моем голосе отчетливо проскальзывает сдерживаемая ярость. – Выйдите.

- Тетя Майя, - Мила уверенным шагом идет ко мне и сыну, - Я хотела извиниться. Вы не калоша, и не ведьма, и вы не бабушка, вы хорошая тетя, - моргает пушистыми ресницами и при этом нагло смотрит мне в глаза. – И да, я очень хочу познакомиться со своим братиком. Я хочу с вами дружить.

- Да, Майя, ты извини нас, - Лика идет следом за дочерью. – Я ни в коем случае не хотела ничего плохого. У вас отличная семья. И я уверена, мы все можем найти выход из сложившейся ситуации. Поверь, я не враг тебе. Я уважаю вашу семью, и не стремлюсь занять твое место, - склоняет голову набок и лицо делает невинно-виноватым.

- Мам, реально, мы тут чтобы все решить. Чтобы Геночка понял, что семья теперь стала больше. И что папа нас всех любит и никогда не сделает ничего дурного, - поддакивает ей моя дочь.

- Вы только не волнуйтесь, Майя, - вставляет свои пять копеек Герман.

- Видишь, я все уладил. Беседа проведена, - подытоживает представление Герман. – Мила поняла свою ошибку и знает, что так говорить некрасиво и неправильно.

- Да-да, - с готовностью кивает девочка.

- Милочка очень умная девочка. Все схватывает на лету, вся в папу. Иди поцелуй братика, дорогая, - легонько подталкивает дочь в спину Лика.

- Я решил прекратить наши непонятки. Уладить все. Мы столько лет вместе, Маюш, я люблю тебя. Мы все любим. Давай мириться! – соловьем заливаться Феликс.

- Ты кто? – Геночка смотрит на Милу.

Только этого мне не хватало.

- Я твоя сестричка, я буду с тобой играть. Меня зовут Мила, - и она тянет руки к моему сыну.

Подхватываю малыша на руки. Отхожу к окну.

Они решили меня загнать в угол. Ударить по самому дорогому – сыну. Запудрить ему мозги.

- Геночка, это игра такая. Знаешь, есть игра дочки матери, а вот Мила играет в сестричку. Но мы уже поиграли, теперь время смотреть мультики.

- Я еще не поиграл с Милой, и с Любой, и Герман тут, - сынишка у меня компанейский и ему очень нравится, что столько народу и все внимание к нему приковано.

- Феликс, выйдите, - цежу.

- Мам, не будь букой! Генуська играться хочет! – весело щебечет моя дочь.

- Да, богатырь! – муж корчит смешную рожицу, развлекая сына.

- Тогда мы поиграем в одну очень интересную игру, - говорю, доставая свой телефон из сумочки одной рукой. Второй крепко держу сына. – Мы сейчас позвоним майору Дмитрию, хорошему другу твоего дедушки. Пригласим его в гости, - разблокирую телефон и ищу в телефонной книге номер. – И он с нами сыграет в веселую игру полиция и разбойники, - нажимаю кнопку звонка и прикладываю телефон к уху.

К моему счастью, он отвечает на втором гудке.

- Дмитрий, добрый день! Это Майя, жена Феликса. У нас дома что-то ужасное творится. Пришла женщина с девочкой и говорит, что ребенок от моего мужа, она ведет себя нагло и не хочет уходить. Помогите пожалуйста, я не знаю, что делать.

Глава 16

Надо видеть в этот момент лицо Феликса. Он было порывался меня остановить, но у меня на руках ребенок. И он не решился вырвать телефон.

Его нижняя челюсть съезжает набок. Левый глаз дергается, на шее красные пятна.

- Ты… ты позвонила, Диме… - и голос меняется в миг, из уверенного, он превращается в блеюще-растерянный. – Ты… ты… - хватается за голову руками.

Дмитрий сейчас занимает серьезный пост. Он рос под крылом отца Феликса. Сейчас мужик частый гость и у них, и у нас в доме. Феликс его очень ценит, не раз он помогал решать вопросы. А еще Дмитрий отец четверых детей и на каждом углу говорит, как важны семья и верность.

Естественно, я не ожидаю, что он станет на мою сторону. Слишком многое его связывает с семьей Феликса. Но он точно будет не в восторге от Лики и Милы. И я сомневаюсь, что он будет держать язык за зубами. Дмитрий порой бывает очень болтлив. И сам Феликс не раз приглашал его к нам, чтобы нужные ему сплетни собрать.

- Мам, зачем ты так, мы же с душой к тебе, - разочарованно вздыхает Люба.

- Ты хоть понимаешь, что натворила! – Феликс от растерянности переходит к крику.

- Папа кричит… - шепчет сын.

- Ротик прикрываем, тон тише, - строго мужу. И потом к сыну обращаюсь, - Папка уже играет. Он будет бандитом, а дядя Дима будет его ловить.

Сын все равно ощущает общее напряжение, атмосферу, смотрит насуплено. Он не может понять, что происходит, но явно ему это не нравится.

Психолога я уже нашла. Еще днем с ним договорилась о встрече. После адвоката завтра пойду к нему. Надо постепенно Гену готовить к переменам в жизни.

- Так все на выход. И быстро! – муж шипит злобно, но тихо.

- Кто все? – спрашивает Лика, с дегенеративной улыбкой на лице.

- Ты с Милой.

- А как же с Геночкой познакомиться? Мила так этого момента ждала?

- Я сказал бегом, - аж ногой топает. Рукой взмахивает.

- Феликс, можно не спешить, Дима приедет, все вместе побеседуем, - прохожу к постели сына и усаживаю его на кроватку.

- Майя, ты с огнем играешь. Мое терпение сейчас лопнет и тогда…

- Тогда ты станешь грозным и ужасным, - перебиваю. – Я в курсе. Кстати, браво, очень мужской поступок позвонить своему другу и попросить меня уволить.

- Это только малая часть того, что я могу сделать. Так все, нет времени, хватит разговоров. Лика, ты чего рот раскрыла, быстро, кому сказал. Минута и вашего духу тут быть не должно.

- Лик, подожди, мы с тобой пойдем. Я тебе объясню, почему так папа нервничает, - дочь бежит за любовницей отца.

И такое участие на лице написано. Столько тревоги за ту, что разрушила наш мир, что хотела пролезть в семью, играя на чувствах ее брата.

На меня и Гену дочь даже не смотрит. И это один из самых болезненных моментов. В этом проявляется ее отношение ко мне и к брату.

- Мамочка, папа злой? – Геночка морщит лобик.

- Папа… - закусываю губу, - У папы срочная работа.

- Не поиграли…

- Мы сейчас мультик посмотрим, а потом ты поспишь и вечером мы поиграем, - прижимаю сына к себе.

- Пошевеливайтесь! Живее! Лика, какого ты копаешься! – громыхает на весь дом голос Феликса. И в нем страх чувствуется.

И ведь не так сильно припекло. Неужели так боится огласки, или дело в чем-то другом?

Я обязана во всем этом разобраться.

Включаю сыну мультик. Оставляю его у планшета и выбегаю из комнаты. Становлюсь на ступенях.

- Феликс я сказала не ори.

- Ты мне будешь указывать, после того, что устроила! Ты никудышняя мать, совсем не заботишься о сыне. Я же все решил, сейчас бы Гена познакомился с Милой и не было бы проблем. Но ты их сделала! Если у нашего сына будут нелады с психикой – это твоя вина.

- Мам, как ни печально признавать, папа прав, - Люба стоит рядом с отцом.

- Не ссорьтесь, прошу вас. Мы с Милочкой придем в другой раз и все решим, - слащаво вякает Лика.

- Падай ниже, Феликс, падай. Вылезти из этого болота уже не сможешь, - бросаю ему, возвращаюсь в комнату к сыну. Меня колотит.

Очень больших усилий мне стоит изображать радость. Общаться, словно ничего не происходит.

Феликс уходит из дома вместе со своей бандой. Сын засыпает, глядя мультик.

Я спускаюсь на первый этаж. Иду на кухню, выпиваю залпом стакан воды, умываюсь. Так неизвестно, когда вернется Феликс. Времени в обрез.

Естественно, первая мысль – бежать. Но я ее отметаю. Не буду я сбегать из своего дома. Он разрушил семью, а я еще освобожу ему все условия для его блуда.

Достаю телефон и набираю нужный номер. Есть у меня идея, которую я собираюсь немедленно воплотить в жизнь.

Следующие несколько часов проходят для меня в напряжении.

Дмитрий мне не перезванивает. Видимо, Феликс успел ему по ушам поездить. Что ж это ожидаемо. На него особых ставок я не делала. Но он сыграл свою роль.

Почти бывший муж возвращается домой поздно вечером. Когда мы уже успели поужинать и поиграть с Геночкой. Я как раз уложила сыночка.

- Не понял, а это кто такие? – доносится его ор из прихожей.

Спускаюсь по ступеням вниз. Феликс взирает на двух огромных мужчин, которые загораживает ему проход.

- А это мои друзья. Они теперь живут на моей половине дома и охраняют, чтобы на ней не было тебя. Двое на первом этаже, двое на втором. Также они позаботятся, чтобы в дом случайно не занесло никого постороннего.

Глава 17

Феликс

- Прошу пройти по той стороне, - какой-то дуболом указывает ему, как ходить в собственном доме.

Немыслимо!

Феликсу хочется подойти и встряхнуть жену несколько раз. Так чтобы мозги на место встали!

Какого?!

- Ты подумай, что творишь, от родного мужа защищаешься? Я что когда-то тебе вредил? Еще и к сыну не подпустишь? – он не знает, каким усилием воли ему удается говорить спокойно.

- Под моим контролем. Дозированно. Но в принципе да, сейчас, чем меньше ты общаешься с Геной, тем лучше, - отвечает высокомерно. – Про вред мне, если не совсем тупой, сам догадаешься.

Откуда в ней это? Где ее любящий взгляд? Где мягкая, кошачья походка? Участие и интерес к нему как к мужчине?

Майя всегда была очень горячей женщиной. Такой, что заводила с полуоборота. Выдумщица-затейница, которая сама часто выступала инициатором их очень недетских забав.

Сейчас она превратилась в язву. Устраивает такое, чего Феликс и в кошмарном сне представить не мог.

- Это мой сын и я буду с ним общаться, когда и сколько захочу. И твои дуболомы мне не помешают. Я сам могу нанять роту похлеще этих! – цедит тихо, все же сын наверняка спит, не хочется его будить.

- И что устроишь дома побоище, на глазах у сына? Хорош отец, - выдает надменно.

- А ты идеальная мать, что наняла чужих мужиков, которые не пускают отца к сыну.

- Феликс, я не собираюсь ходить по кругу, выясняя, кто и что сделал. Ты притащил в дом грязь, я от нее защищаю себя и сына.

- Не смей! Моя дочь не грязь! – все же не выдерживает, срывается на крик.

- Так собирай манатки и иди к ней. А грязь – это в первую очередь твои поступки. Я спать. Ты ночуешь на первом этаже. Егор покажет тебе твою комнату.

- Стой, мы не договорили! – хочет подойти к ней, но эти придурки преграждают дорогу.

- Феликс, ты мне противен. Я не хочу тебя ни видеть, ни слышать, - разворачивается и сверкая своей аппетитной пятой точкой поднимается по ступеням.

Еще и халат атласный напялила. Она что издевается?

Конечно! Она его провоцирует, чтобы он сорвался, унижался перед ней, вымаливая прощение.

Или она так обиделась на жир? И теперь показывает, что собирается его лишить вкусных забав.

Так Феликс с добрыми намерениями это сказал. Формы у Майи что надо, аппетитные вкусные, но до полной картины надо бы по бокам немного убрать и живот.

Что тяжело постараться для родного мужа?

Феликс и так все и всегда для нее. И раньше всегда молчал о ее недостатках. Но… тут Демьян повлиял, чтоб его.

Он свою бабенку так построил, что она ему в рот заглядывает и слова поперек не скажет. Он практически в открытую по бамам шатается. И недавно сообщил ей, что одна из его девиц малого ждет. Так если он прикажет, его женушка как миленькая примет ребенка в семью.

Феликс долго на это смотрел. И слушал, как подкалывает его дружбан, что мол он перед Майей на задних лапках. Что жена его крепко за одно место держит. А тогда перед тем злосчастным ужином сорвался. Захотел свою силу показать.

Только не учел, что характер у жены взрывной. Это если ее не бесить, то она мягкая, затейливая кошечка-выдумщица. Но если в ярости, то лучше ей на глаза не попадаться.

Но он думал, она по большей части только огрызается, по-настоящему его укусить не может. Он же ее обожаемый муж. Она без него выжить неспособна.

Но ради сохранности мира в доме, Феликс ей даже про то, как хочет сына говорил мягко, намекал, просил, но не требовал. А в душе отчаянно хотел наследника.

Она хоть представляла, как он тогда страдал?

Вот тогда в их отношениях ржавчина и появилась. Он четко уловил момент. Она по больничкам, лечение, операции. Он неудовлетворенный с непониманием, а сможет ли его жена когда-то родить?

Или у них так один ребенок и будет?

Думала ли Майя тогда, как ему паршиво было? Интересовались ли, сколько он пережил, пока она по больничкам шлялась? И ведь на нем все было, и Люба в том числе!

Вообще тот период страшно вспоминать. Сколько проблем было, со всех сторон навалилось, что Феликс едва выгреб.

А поддержка где?

А не было ее! Майя собой была занята, а на то, как он выкручивался плевать.

Ржавчина… вот она… И сейчас продолжает разъедать их брак.

- Противен? – хмыкает. – Маюш, кого ты обманываешь, ты всегда любила и будешь любить только меня. Мы – это навсегда. Запомни это, - чеканит жестко, чтобы вбить это тавром в ее башку.

Она медленно поворачивается, смеется ему в лицо с верхних ступеней. Стоит как царица, а он холоп внизу.

Нее… долго так он не выдержит. Сорвет ему башню, и тогда она завоет, и он вместе с ней.

В кармане мобила звонит, принимает вызов, а сам наблюдает, как его жена наверх поднимается. Нервно сглатывает. Хороша зараза!

- Феля, я тебя четвертую! Вывезу в поле и скормлю воронам! – вопит Демьян дребезжащим голосом.

Глава 18

- Чего ты вопишь? Аж уши вянут, - он идет в гостиную, оглядывается на придурков, не идут ли за ним.

Хлопает дверью. Подходит к окну.

- Ты знаешь, что сделала твоя женушка? – с крика его друг переходит на визг.

- Ой, ты уже рассказывал вчера, что она какие-то там писульки в психах порвала. Мы все это обговорили. И я тебе пообещал, скоро она на брюхе к тебе приползет, - отвечает лениво.

У него своих проблем хватает, зачем ему еще нытье Демы выслушивать.

- Я был уверен, что мои системщики все вытянут с ее компа, что она там натворила. Полагал, что время у меня есть. Но сегодня внезапно пришли проверять. Хоть я их ожидал только к концу месяца, и оказывается половина работы не сделана. Точнее, она была сделана, но Майка ее удалила! А мои бездари быстро не могут сориентироваться. Системщики ничего с компа вытянуть не способны. Руками разводят, идиоты! В общем она ушла, а я не понимаю, как разгрести дурдом, который начался всего за сутки!

- Я пришлю тебя своего специалиста. Он гораздо компетентней Майи. Не даром же он у меня работает, - самодовольно хмыкает Феликс. – И что ты себя ведешь как истеричка? Это разве проблема? Дем, прекращай.

- Мне нужна Майка на рабочем месте. Ты сказал, что она или сразу струхнет, или вернется скоро. Вот сделай все, чтобы она вернулась, - бубнит недовольно. – И да, своего человека пришли.

- Угу, давай.

Феликс сбрасывает вызов. Звонок друга еще больше нервы раскачал. Нет, чтобы поинтересоваться как у него дела, нет Дема сразу с наездом. Только про свою шкуру гад думает.

Но ближе и лучше дружбана у Феликса нет. Слишком много его связывает с этим жирдяем. И выгоден он Феликсу. Но сейчас выбесил.

Что теперь делать, реально на первом этаже спать?

Стремно. Он все же в своем доме!

Феликс присаживается на диван, откидывает голову назад. А ощущение, что за ним наблюдают. Он физически ощущает посторонних мужиков дома.

Инородные тела, которых тут быть не должно.

Надо поскорее все заканчивать, мириться с женой и возвращать жизнь в привычное русло.

Только об этом думает, как звонит отец.

- Ты уладил вопрос с женой? – вместо приветствия.

- Я в процессе.

- Ты мне вчера обещал, что у тебя есть план. Что это долго не продлится. Твоя мать переживает, мне звонит Дмитрий с вопросами, что происходит в семье моего сына! Дмитрий! Как он вообще пронюхал? – голос отца полон холодной ярости.

- Майя ему позвонила…

- Главному сплетнику и моралисту?

- Я с ним переговорил. Перехватил его по дороге к нам домой. Долго убалтывал. Говорил, что жене надо остыть и я с ней помирюсь, - оправдывается перед отцом.

Он ненавидит это делать, сразу чувствует себя сопляком, который должен отчитываться перед родителями за каждый шаг.

- Ты наивный, или просто придурок? Димка если учуял сплетню, он так это не оставит. Тем более, он так и мечтает мне подгадить. Он никогда не простит мне Аглаю. А ты своими руками ему козыри в руки даешь! – тяжело сопит.

- Не я, а Майя.

- Ты. Потому что ты допустил это все. Ты прыгнул на Лику, хоть я тебя предупреждал, в чем эта баба замазана! Не мог другую кобылу найти? – отец выговаривает это все тихо, но с тем уничижительным тоном, который заставляет Феликса чувствовать себя ущербным.

Так отец поступал с ним всегда.

Сын должен понимать интересы семьи и никогда от них не отступать.

Эту фразу он слышал миллион раз. Она вызывает рвотный рефлекс, чувство протеста. Но и липкий, мерзкий страх, который засел глубоко на подкорке сознания. Отец взрастил его в Феликсе с самых ранних лет, и продолжает подкармливать. И ведь есть у него рычаги.

Но и Феликс уже не тот, что раньше. Он давно слепо не корится отцу. Действует хитрее, осторожней. Отец больше не может его запугать. Прошли де дни. Наоборот, теперь и у Феликса имеются ответочки.

- И это говоришь мне ты? – огрызается. – Ты много думал, когда связался с Аглаей?

- Не смей о ней!

- Так вот, нечего мне притыкать, раз у самого морда измазана!

- Ты мне еще повякай. Думаешь до седины дожил, можешь поганый ротик на отца открывать. Нет, Феля. Я играючи могу сделать так, что ты окажешься в такой выгребной яме, откуда не вылезают!

- Это ты так с родным сыном говоришь? Из-за кого? Ты себя слышишь? Попробуй только что-то сделать, и я отвечу, и так, что мы еще посмотрим, у кого выгребная яма будет глубже, - нервно сбрасывает вызов.

За дверью слышатся тяжелые шаги!

Феликс вскакивает, подходит к двери, резко ее распахивает:

- Чего вылупились, недоумки! – рявкает.

На что дуболом просто зевает. Словно Феликс никто, звать его никак и его слово в собственном доме больше ничего не значит.

В нервах Феликс натягивает обувь, берет куртку и хлопнув дверью выбегает из дома.

Он может в нервах совершить то, о чем потом будет жалеть. Если он сейчас ответит Майе, будут последствия. Надо быть умнее.

Но пока нервы на пределе, пока хочется отрывать головы, и уничтожать всех на его пути, ничего делать нельзя.

Запрыгивает в машину, и едет в единственное место, где ему по-настоящему рады – в дом к своей старшей доченьке.

Уже подъезжает к ее подъезду, как на телефон приходит сообщение от Аглаи:

«Феликс, когда мы сможем встретиться и поговорить? Я так больше не могу».

Глава 19

- Да не пошла бы ты лесом, - восклицает Феликс, глядя на сообщение.

Вот ее ему еще не хватало. Но и спугнуть нельзя, в последнее время у этой бабени нервишки шалят.

«Сейчас очень сложный период. Ты сама знаешь. Как только смогу вырваться, встретимся».

Перечитывает два раза свое сообщение. Вроде ничего лишнего. Сдержанно.

Нельзя ее сейчас спугнуть. Аглая ему нужна. И если она свою пасть откроет, будет паршиво. Со всех сторон. Потому надо приложить усилия, чтобы она помалкивала.

«Феликс, я все понимаю. Но я не могу. Войди в мое положение! Твои мать и отец, они меня с ума сведут. Сколько лет я мучаюсь. Сколько лет терплю это все. Ты же обещал мне помочь. Не думаешь, что пора выполнять свои обещания?»

Прилетает ответ.

- Нет не думаю, - перекривляет ее писклявый голос. – И никогда не собирался их выполнять!

Что отец и Димка нашли в этой замухрышке, Феликс никогда понять не мог. Она для него всегда была блеклой, неказистой, страшненькой. Формы ее оставляли желать лучшего.

Другое дело спортсменки, к которым у него всегда была особая страсть. Их тело, их умения, там есть где разгуляться.

И на Майю в свое время он обратил внимание именно потому, что она блистала на сцене. Когда впервые увидел, как она танцует, едва слюной не захлебнулся. Она порождала столько желаний, столько фантазий.

А еще отец шепнул, что мол отличная партия для тебя сынок. Родители нищенская интеллигенция, девка без запросов особых, можно под себя прогнуть, но при этом воспитанная, не хабалистая. Для облика семьи то, что надо. И дети с ней хорошие получатся.

- Симпотная кобылка, и для размножения, и для забав, и для морального облика, прям джекпот. Три в одном. Бери не думая.

Именно к этому совету отца Феликс прислушался. Да и мать потом одобрила. Он недолго думая включил свое обаяние на максимум и взял. А потом запал, залип, башку снесло.

Влюбился в общем. И никогда он не жалел, что тогда не взбрыкнул по обыкновению, не пошел против родительской воли. Майя во всем ему подходила. И сейчас он не намерен терять жену из-за какой-то ерунды.

Он готов простить ей ржавчину. Ведь именно она ее допустила. Готов закрыть глаза на ее выходки, а она оттает и поймет, что их семья нерушима. И Мила вовсе не преграда их браку. Она отличная девчушка. Они могут поладить.

В ней Феликс очень во многом видит себя, свой характер. К счастью, от Лики она мало взяла. В принципе все дети у него получились загляденье. Вот что значит правильная кровь!

Тут с отцом он должен согласиться, их порода должна продолжаться. И чем больше, тем лучше.

А у него всего трое детей! Маловато для такого генофонда.

Но еще не вечер! Он молодой жеребец, какие его годы!

Эти мысли немного возвращают ему душевное равновесие.

«Феликс, ты почему молчишь?»

Прилетает снова от Аглаи.

«Я же сказал, все решу. Только мне надо время».

«Много дать не могу…»

Вроде бы невинное сообщение, но в нем явно считывается угроза.

- Зараза!

Феликс представляет как стискивает хрупкую шею, слишком много возомнившей о себе клячи, заглядывает в ее полные страха глаза, и одним мощным пинком, указывает ей ее место.

Не имеют права такие бабищи свой рот открывать. Хоть порой и бывают очень полезны.

Феликс заходит в подъезд, поднимается на лифте на восьмой этаж. Дочь открывает двери сразу и виснет у него на шее.

- Папочка! Как ты вовремя, а я одна. У Германа дела. Проходи, разувайся, мой руки, я только что супчик сварила.

- Хозяюшка моя, - Феликс довольно кряхтит.

Не зря он столько сделал, чтобы ее карьера вверх пошла. Его Люба заслуживает блистать.

И она в отличие от Майи всегда на его стороне. Хоть многие неприглядные истины ей неизвестны.

Он моет руки, заходит на кухню, а перед ним сразу же дымится тарелка с супом.

- Твоя мать снова чудит, - выкладывает ей то, что наболело.

С кем еще поделиться, как не с родной дочерью.

- Пап, я не понимаю ее. Какая охрана от родного мужа? Может маме психолога нанять? У нее явно нервный срыв. Демьяну на работе какой-то кошмар устроила. Нам всем. И ведь Гена маленький, он может впитать от нее весь этот ужас. С нее станется начать брата против тебя настраивать, - Люба сидит напротив, подперла подбородок ладонью.

Вид у нее удрученный.

- Я уже думал об этом. Гену нельзя с ней оставлять. Я не позволю вбивать всякую муть в голову своего сына. Когда в себя придет, тогда без проблем. Но сейчас… - тяжело вздыхает, - Как же мне паршиво.

- Может, ты поешь и к Лике поедешь? Она тебя точно успокоит, а Мила будет рада папочку увидеть.

- Не хочу, - Феликс морщится.

Еще ему Лики сейчас не хватало. К ней он меньше всего ехать хочет. Идеально вообще Милу забрать, как его отец и предлагает, а Лику осторожно с глаз долой. Но так, чтобы не напакостила. Она может, слишком многое знает.

- Но почему? Она тебя так любит! Как ни прискорбно это признавать, но гораздо больше мамы. Она на все готова, лишь бы ты хоть изредка был с ней. И никогда не хотела разрушить семью.

- Люб, она подговорила Милу это все на ужине сказать, - Феликса отправляет ложку супа в рот.

- Не. Я с ней говорила, она реально не ожидала. Просто Мила ребенок, она хочет, чтобы ты всегда был с ними. Ее желания понятны. А Лика, ее любовь… пап, на такую бескорыстную любовь мало кто способен.

Глава 20

Майя

Как хорошо, когда его нет дома. И практически незнакомые парни вызывают у меня чувство умиротворения и защищенности.

Наверняка пошел к Лике, пусть бы там и оставался. Но Феликс не откажется от намерений портить мне жизнь.

Легко не будет.

После ухода Феликса, я позволяю себе понежиться в ванной, заняться уходовыми процедурами. А потом, проверив сына, который сладко спит, и сама проваливаюсь в сон.

Неспокойный, сложный, с кошмарами, от которых периодически просыпаюсь. Мне снится Феликс, его дьявольский смех и лицо, которое во сне искажается до жуткого уродства.

Впрочем, за его идеальной внешностью, как раз и скрывается вот этот монстр.

Еще мне снится дочь. И она рядом с ним, они хотят столкнуть меня в яму и делают это с истерически-диким смехом.

Так что утром я чувствую себя разбитой, но я полна решимости и уверенности, что им не удастся столкнуть меня в яму.

Мы с сыном завтракаем, собираемся и едем в садик. В доме остаются мои парни. А со мной и Геночкой водитель и охранник. Парни остаются в доме, чтобы контролировать, что там происходит в мое отсутствие.

Охранника я оставляю наблюдать за садиком. На случай, если вдруг Феликс или моя дочь решат забрать Гену сами.

Такая охрана выходит мне в копеечку. Парни стоят недешево. Учитывая, что на безопасности не стоит экономить, я по рекомендации знакомой, наняла лучших. Я бухгалтер и часто выручала людей, вот теперь пришло время обращаться за ответными услугами.

Деньги у меня есть. У Демьяна я зарабатывала прилично. Феликс никогда жмотом не был. Потому я копила на подарок для Любы.

Вот теперь мои накопления очень мне пригодятся.

Еду на встречу с адвокатом.

Захожу к нему в кабинет. И теряюсь.

- Добрый день! Я к Аркадию Борисовичу, - говорю маленькому мужчине в помятой сорочке.

Один конец ее вылезает из штанов, другой заправлен в помятые коричневые штаны. На голове у него «взрыв», волосы смотрят в разные стороны. Мужчина расхаживает туда-сюда по кабинету.

Картину дополняет внушительный орлиный нос и мясистые губы.

- Проходите, Майя, - показывает рукой на стул. – Вы от Оли, так?

- Да, - растерянно киваю.

Так он и есть хваленый адвокат? У которого заоблачный ценник?

Я же не только Олиным словам поверила, я прошерстила интернет, отзывы. И они у него самые лестные. Он именно на разводах и специализируется.

- Растерянны, не ожидали? Думали увидеть щеголя в костюмчике с иголочки, - он мгновенно считывает мое замешательство.

- Ну как-то да, если честно. Для дорогостоящего адвоката с такой репутацией вы явно весьма экстравагантно. И в интернете фотографии у вас несколько иные.

Вспоминаю вполне обычные фотки, когда искала о нем информацию.

- А вам внешность или результат нужны? – прищуривается. Ловлю его взгляд, живой цепкий, очень подвижный. В нем бурлит энергия, он похож не демоненка, маленького с виду, но того, в ком прячется сила.

- Результат, естественно. И простите, я знаю, последнее дело судить о человеке по внешности. Просто вы с первого взгляда удивили.

- Ну что вы, - широко улыбается, - Вы сделали мне комплимент, в моем случае разоружить противника, чтобы никто в серьез не воспринимал – это же преимущество.

Чем больше я с ним говорю, тем больше понимаю, насколько передо мной необычный человек.

- А мне как раз надо, разгромить противника так, чтобы долго оправиться не мог.

- Рассказывайте суть дела, - потирает руки, а в глазах азартный блеск, демоненок учуял добычу. – Показывайте бумаги, что есть.

Слушает он меня в движении. Он ходит по кабинету, вертит в руках разные предметы, выглядывает в окно. Двигается быстро, так что в какой-то момент у меня начинает мельтешить перед глазами. И создается ощущение, что спокойно усидеть на одном месте хотя бы минуту он точно не способен.

- Что могу сказать, предварительно, Майя, у вас неплохие шансы урвать жирный кусок. Дом, недвижимость, это так, мелочи в вашей ситуации. Меня интересует его фирма, футбольный клуб, счета, акции, все это надо проверять, выудить то, что спрятано. Моя задача – чтобы вы получили максимум. Полумер я не признаю. Чистоты не обещаю, будет грязь. Если вы готовы, тогда по рукам, - протягивает мне руку.

- Готова, - пожимаю его сухую, шершавую ладонь. – Давите, Феликса. Раскопайте его авгиевы конюшни.

- Принял. Понял. На связи.

От адвоката выхожу явно в приподнятом настроении. Что-то мне подсказывает, этот человек именно тот, кто мне нужен.

Пью кофе в небольшом кафе. И еду на встречу к психологу. Если я готова к грязи, потому что знаю, потом будет очищение и свобода. То сын любит отца и для него это будет ударом.

Только захожу в приемную к психологу, как телефон звонит. Смотрю на экран:

«Ирина Валерьевна. Директор. С.»

В груди сразу тревога расползается. Так просто директор садика не будет звонить.

- Слушаю, - нервно сглатываю.

- Майя Сергеевна, у нас тут неприятность произошла, Гена подрался с девочкой. У нее есть травмы, - сообщает встревожено.

- Что? Гена?

- Не по телефону. Приезжайте быстрее. Тут разъяренный отец девочки… и… мы вас ждем.

Глава 21

Срываюсь с места. Запрыгиваю в машину и мчу к садику. В голове не укладывается, какая еще драка? Травмы? Мой Гена вообще милый ребенок. Не агрессивный.

Что там произошло?

Феликс? Люба?

Первая мысль, что они что-то учудили. Больше думать не на кого.

С Геной никогда проблем не было в садике. Он совсем не конфликтный ребенок. И чтобы из-за него девочка травмировалась… в голове у меня не укладывается.

Выбегаю из машины и как угорела мчу к садику. Мой охранник стоит на месте. Но у меня нет времени останавливаться и с ним говорить

Практически бегу по тропинке к зданию. Открываю дверь и врываюсь внутрь.

Первое кого вижу – мужчина. Даже в моем состоянии отмечаю, что он похож на голливудского актера.

Темноволосый, благородная седина на висках, правильные черты лица, черное пальто. Он создает образ мрачного, таинственного героя.

Я даже замедляю бег. Не знаю, что в нем такого… но он притягивает взгляд.

- О, а вот и Майя Сергеевна, - из-за угла показывается директриса. – А у нас тут ЧП, - качает головой.

- Так это мать парня, едва не покалечившего мою дочь? – взгляд мужчины загорается.

Он делает шаг ко мне.

- Подбирайте слова, говоря о моем сыне! – иду ему навстречу.

Мы скрещиваемся взглядами. У него практически черные глаза и там огонь, яркий, обжигающий, яростный.

- Майя Сергеевна, это Владислав Андреевич, он отец Мии. Девочка сейчас находится в медпункте. Там ее осматривают. И Владислав Андреевич вызвал своих врачей.

- Вы как воспитываете сына, что он на детей бросается! – рычит мне в лицо мужик.

- Я пока не знаю, что произошло. Не смейте обвинять моего ребенка! Пока не доказано обратное, Гена не виновен, - отвечаю в тон ему.

- Что произошло? Моя дочь упала! Она ударилась головой! И все «благодаря» - делает кавычки длинными, ухоженными пальцами, - Вашему сыну.

- А я не верю, что мой сын виноват.

- Серьезно? А слова воспитателя для вас ничего не значат?

- Я их не слышала!

- Я слышал!

- А вы кто? Что я должна вам на слово верить? Я верю в своего ребенка, знаю его.

За Гену я готова его разорвать. У этого мужика такие же мысли в отношении меня. Они ярким маркером у него на лице написаны.

- И я знаю, что по вине вашего отпрыска моя дочь сейчас находится в медпункте. А все могло быть намного печальней. Вот после такого воспитания бандюки и вырастают! – выплевывает мне в лицо.

Тут я не сдерживаюсь. Во мне все вскипает, и одновременно очень четко вспоминаются уроки Максима. Потому прежде, чем успеваю, что-то сообразить мой кулак летит ему в челюсть.

Мой гнев настолько силен, а мужик настолько не ожидал, что он пошатывается. Прислоняется к стенке. В глазах явно читается удивление.

- Ой… - пищит директриса.

Не могу позволить, чтобы про моего сына такое говорили. Еще и не разобравшись во всем.

- Ну все понятно, - с ухмылкой изрекает мужик, вытирая кровь с губы. - Ясно в кого сыночек удался, яблочко от яблони.

- Так, родители, прошу вас, успокойтесь, - директриса приходит в себя. Становится между вами. – Устроили тут мне! Майя Сергеевна, вы же женщина, - качает головой. – Не подобает так себя вести!

- Для Майи Сергеевны, есть определение куда более говорящие, - ухмыляется гад.

И его я посчитала таинственно романтическим? Этого мужлана! Фу!

Поистине, сегодня второй раз за день первое впечатление меня подводит.

- Для вас тоже… но такие слова нельзя упоминать в стенах детского сада. И в принципе, мне с вами говорить больше не о чем. Ирина Валерьевна, что там произошло, - демонстративно от него отворачиваюсь.

- С этого и надо было начинать, уважаемые родители, - строго на меня смотрит. – А не устраивать ругань. Еще и руки распускать!

- Извините, не сдержалась, - говорю примирительно. – Просто такое поведение не свойственно для Гены.

- А передо мной извиниться не хотите? – насмешливо-хриплый голос мерзавца.

- Нет.

- Ой, угомонитесь вы уже, - машет рукой директриса. – Гена во дворе дергал Мию за косички. Она ушла. Он за ней. Потом они вроде как машинку не поделили. Он ее толкнул, она упала и ударилась головой.

- Что и требовалось доказать! – надменно изрекает.

- Важе жужжание раздражает. От него толку ноль. Не мешайте разбираться, - бросаю на него испепеляющий взгляд, которым хочу передать все, что думаю об этом пижоне. - Где воспитатель, я хочу с ней поговорить, - обращаюсь к директрисе. – Ваши слова звучат неубедительно. Мне надо поговорить с человеком, который был там во время инцидента.

Глава 22

- Говорите четче! – нависаю над воспитательницей.

Она очень маленького роста. Молодая девушка. Новенькая. На замене. Татьяна Илларионовна – наша любимая и ответственная воспитатель, заболела. Вот с ней всегда все было четко и никаких проблем.

Девушка круглолицая, с длинной, русой косой, щеки красные.

Пока ее рассказ – это бессвязный набор слов.

- Вы запугали девушку. Не видите, она совсем молоденькая, - вставляет свои пять копеек пижон.

Я не то, что запугать, я готова взять ее за плечи и вытрясти правду.

- Молчите, - шикаю на него.

- Спасибо, - она обращает свой взор на мужика, и так смотрит, что сейчас лужицей перед ним расплывется.

- Я слушаю вас! – повторяю с нажимом.

- Майя Сергеевна, все же, не стоит так нервничать, - директриса стоит рядом.

- Это мой ребенок, и я добьюсь правды, - зыркаю на нее.

- Мия убегала от Гены. Он ее дергал за косички. Они игрушку потом не поделили. Я их успокоила. Но он все равно ходил за ней и потом она упала.

- Как она упала? – от моего вопроса она втягивает голову в плечи.

- Гена стоял над ней. И там плач… - воспитательница смотрит на пижона, в глазах немая просьба о помощи.

- Мне в глаза, - отвлекаю ее.

- Я не знаю… - из ее глаз катятся крупные слезы. Она всхлипывает и закрывает лицо руками. - Меня тетя сюда устроила работать после института, я старалась, честно. Я просто отвернулась и… и Мия уже на земле плачет. Гена над ней. Ну я подумала…

- Думать, это у вас плохо выходит. То есть не видя произошедшего, вы сделали такой вывод и донесли его до всех? Просто так опорочив моего сына? – я не кричу, но от каждого моего слова она будто меньше становится, уходя под землю.

- Ну я предположила… я боялась… что не увидела… не уследила… У меня же испытательный срок…

- Как неудобно получилось, - вздыхает директриса. – Мне так жаль… Майя Сергеевна, мне надо было лучше разобраться. Но на камерах этот момент не виден. И мы так испугались за Мию… в общем на нервах… в спешке, девочка плачет, непонятно насколько сильно увечья, - она тоже начинает запинаться. – Мия у нас новенькая. Всего неделю в садике.

- Если воспитатель не видела, не значит, что этого не было, - раздается самодовольный голосок пижона.

Какое же у меня дикое желание врезать ему еще раз. И на этот раз сильнее.

- А мне плевать, что вы там думаете. Для себя я все поняла. Я хочу видеть сына, - обращаюсь к директрисе.

- Да, да, конечно, он с другими детками, - поспешно выходит в коридор, я за ней.

Гена, увидев меня бежит ко мне с радостным возгласом:

- Мамочка! – на вид он не напуган.

- Как ты сыночек?

- Миааа бобо, - хмурит лобик.

- Все с ней хорошо. Добрый дядя доктор ее поможет. И у нее не будет болеть ничего, - прижимаю сына к себе, вдыхаю его сладкий запах.

Мой родной! Всех за него порву! Никому не позволю наговаривать на него.

- Хочешь с мамой погулять?

- Дяяя! – усиленно кивает головой.

Иду с сыном за руку в раздевалку. По дороге сталкиваемся с противным мужиком с белокурой девочкой у него на руках. У нее две милые косички, огромные карие глаза. Девочка очень симпатичная, милый ангелочек. Против нее ничего не имею. А вот ее папаша… тут нет приличных слов.

- Миааа! – сын сразу ее замечает, улыбка до ушей.

- Гена! – она машет ему рукой.

Но не улыбается, грустная. В глаза бросается, как мужик бережно ее держит, даже лицо в этот момент у него другое, боле человеческое что ли, нет этой надменности. Пропал «мистер я все знаю».

- Я упала, - девочка трогательно пожимает хрупкими плечиками.

- Бобо, - вздыхает мой сын.

- Уже не бобо, - отвечает девочка.

И тут я не выдерживаю, подхожу к ним немного ближе.

- Мия, а как ты упала, - спрашиваю доброжелательно.

- Бежала и упала. Гена ловил, не словил…

Бросаю испепеляющий взгляд на гада. Ну что съел!

Как же много слов вертится на языке. Но при детях не хочу снова это начинать. Они и так перепугались.

Он же смотрит на своего ребенка внимательно.

- Дома папе все расскажешь. Ты переволновалась, милая, - когда он обращается к ребенку, голос его полон теплой хрипоты.

- Все будет хорошо, Мия, - ободряюще ей подмигиваю.

- Миааа, приходи еще! – узнаю своего общительного и доброжелательного ребенка.

- Извинений от такого как вы, я, естественно, не дождусь, - бросаю пижону. – Они мне и не нужны. Просто больше не попадайтесь мне на пути, - беру сына за руку и не оглядываясь иду прочь.

Еще нужно будет разобраться с садиком. С воспитателями, которых они ставят на замену. Но это потом. Сейчас мне надо успокоиться и провести время с сыном.

Мы отправляемся гулять в парк. Катаемся на качелях. Смеемся. Меня постепенно отпускает. Хоть перед глазами все равно наглое лицо этого мужика. Как там его? Даже имени не запомнила. Оно и к лучшему. Только жаль, что наши дети в один садик ходят, но из-за него я не собираюсь переводить Гену, ему там нравится. И дочь у этого нормальная. Вот сам он подкачал, надеюсь больше реально его не увижу. Иначе добром наши столкновения точно не закончатся.

Едва перевожу дух, как оживает мой телефон. Смотрю на экран и морщусь… передохнула и хватит, очередная нервотрепка на горизонте.

Глава 23

Еще несколько секунд смотрю на экран мобильника. А потом прячу его назад в сумочку. Не хочу я говорить со свекровью. Что она мне нового скажет? Хорошего?

Ничего.

Только очередной раз будет мозги полоскать идеальностью. И прочий бред.

Хватит с меня. Устала.

Надо хоть чуть-чуть ограждать себя от новых порций негатива.

- Геночка, а давай вон на ту площадку сходим. Смотри, какие там качельки! – показываю направление рукой.

- Дааа! – он подпрыгивает на месте.

Ну вот, больше положительных эмоций. И тогда бороться будет легче.

Пока играю с сыном, все равно время от времени перед глазами рожа пижона всплывает. Начинаю мысленно возмущаться. А потом останавливаю себя.

Какого я вообще о нем думаю!

Если встретимся в садике, поздороваемся и разойдемся. Это максимум, что нам светит.

Вдоволь нагулявшись, проведя время в любимом кафе сына, мы едем домой. Водитель за рулем, охранник на переднем сиденье. Вот она наша новая реальность.

Ворота открываются, сразу замечаю огромный, сверкающий, белый автомобиль. Закатываю глаза.

Очередная нервотрепка впереди.

Заходим в дом и сразу же в коридор величественно выплывает свекровь, за ней мой муженек.

- Доброго вечера, Майя! Если он добрый, - испепеляет меня взглядом.

- Дорогая жена, я скучал! – а Феликс, наоборот, изображает идеального мужа. – Сыночек!

- Па, ба! - Гена бежит к ним.

Раскрасневшийся, довольный. Он так счастлив. Сердце кровью обливается, что он любит людей, которые пропитаны подлостью. И скоро его ждет столько потрясений.

Муж подхватывает сына на руки, подкидывает в воздухе. Малыш обожает это. Он заливисто смеется.

- Любо посмотреть на отца с сыном, - свекровь прижимает руки к груди. – Идеально!

Меня передергивает от ее слов. Но пока молчу, иначе начнется, и я снова буду в бешенстве. Планирую быстро улизнуть наверх и там оставаться, пока она не уедет.

- Геночка, наша гордость. Иди бабушка тебя поцелует, - подходит к внуку и чмокает его в щеку.

На что сын, доверительно обвивает рученьками ее шею.

Отворачиваюсь и начинаю разуваться, снимаю верхнюю одежду.

- Майя, могу я знать, что ты тут устроила? – ее голос пропитан претензиями и возмущением.

- Что устроила? – поворачиваюсь к свекрови.

Феликс продолжает смеяться с сыном. Так, словно наш разговор с ней его не касается.

- Ты игнорируешь мои звонки. Дом, ваше семейное гнездышко, переполнено чужими людьми! Они не дают мне свободно передвигаться! Говорят про какие-то половины, мол я могу находиться только на территории моего сына, - ее глаза расширены, на губах гримаса холодного презрения.

- Они все правильно сказали. Анна Станиславовна, вы умная женщина, не заставляйте мне объяснять вам элементарные вещи, - иду к Феликсу и Гене. – Сыночек, иди к маме.

- Пусть отец побудет с сыном. А мне надо с тобой поговорить.

- А мне не надо, - поворачиваюсь к мужу. Забирать сына сейчас не вариант, он реально хочет побыть с папой. – Феликс помой Гене руки. Раздень его. Можете поиграть, Егор присмотрит.

Даю указание охраннику.

- Что? Ты… как ты можешь… - от моих слов свекровь начинает заикаться.

Меня это мало волнует. Поднимаюсь наверх даже не глядя на них.

Я знаю, ее ко мне не пропустят, мужа тоже, тут я в безопасности.

Правда, она еще делает попытки ко мне прорваться, звонит на мобильный, говорит с охраной. В итоге мне прилетает сообщение:

«Если ты думаешь, что твои выходки сойдут тебе с рук. Ты очень сильно ошибаешься!».

Не считаю нужным на это отвечать. Через два часа Егор приносит мне Гену, так что я даже не спускаюсь вниз. Только вижу, как ее машина уезжает.

Ну что ж могло быть и хуже. Пока можно выдохнуть, но не расслабляться. Сейчас она настучит своему мужу, что идеальность под угрозой, и что-то они точно устроят.

Только не страшно. Не боюсь я их. При всех их возможностях. Но я на чеку.

Ночь проходит спокойно. Утром Феликс уезжает рано. И мы с Геной спокойно завтракаем и собираемся. Везу его в садик, а сама еду к психологу на консультацию, которую вчера пропустила.

Женщина мне нравится. Вызывает доверие. Очень грамотно ко всему подходит. Мы с ней договариваемся, что следующий раз приду с сыном. Очень хочу, чтобы развод минимально его коснулся. Но для этого бы нужны адекватная реакция и поведение Феликса, на что явно надеяться не стоит.

А потом я звоню Оле, спрашиваю можно ли приехать. Мне так хорошо помогла тренировка. И сегодня чувствую необходимость повторить.

- Приезжай, конечно. Максим как раз тут, - сообщает бодро.

- Тридцать минут и я у тебя.

Еще и Максим, хоть в чем-то мне везет. Очень мне нравится его подход к тренировкам. И вспоминая удар в челюсть пижона, после всего лишь одного занятия – это реально результат. Раньше бы я не смогла, или себе бы пальцы травмировала.

Когда уже паркую машину около зала, мне звонит Дмитрий.

- Майя! Хочу извиниться, что тогда пропал. Я говорил с Феликсом, и получилось реально некрасиво. Но понимаю, что у вас в семье происходят очень нехорошие вещи. Мы можем встретиться и все обговорить?

Глава 24

Договариваюсь с Дмитрием встретиться завтра. По телефону он мне ничего не сказал, но судя по его голосу, разговор у нас предстоит любопытный.

Дмитрий очень давно вертится около свекра, он реально может многое знать. И он очень любит сплетни. Но что он готов рассказать, это уже при личной встрече узнаю.

А сейчас зал. Тело уже покалывает, от желания потренироваться.

Меня встречают очень тепло. Переодеваюсь и сразу к делу.

- Смотрю, настрой боевой! – улыбается Максим.

- Еще бы! Я уже применила некоторые навыки. И у меня получилось, - вкратце рассказываю историю.

- Уметь за себя постоять нужно. Тем более в наше неспокойное время. Могу сказать, у тебя отлично получается. Не многие могут достичь результатов так быстро. А ты на лету схватываешь. Главное знать меру, и применять по делу. Ну и для здоровья тренировки.

За веселыми разговорами проходит наше занятие. Как же мне нравится это ощущение легкости. То, что уходит лишняя агрессия, поднимается настроение. Совсем иначе себя чувствуешь.

Невольно вспоминаю свои занятия танцами. Я тогда реально порхала по жизни. Хорошо так было. Зря я все забросила. Надо было спортом хотя бы для себя заниматься.

- О здоровый румянец на щеках! Супер! – Оля встречает меня после тренировки с коктейлем.

- Максим потрясающий тренер. Реально, как груз с плеч сбрасываю. Спасибо, вы мне очень помогли! – делаю глоток из стакана.

- Да, Макс знает свое дело. Майя, если это помогает тебе легче пережить все, так приходи когда нужно. Мы всегда рады, - Оля смотрит на меня с такой теплотой.

Невольно испытываю к ней еще большую симпатию. Насколько же приятная женщина. Она располагает к себе. И вроде бы ничего такого не говорит, но ее поддержка буквально витает в воздухе.

Наш разговор прерывает звонок моего мобильного.

Демьян.

Нет, я не хочу сейчас портить себе настроение и говорить с ним.

Потом… Возможно…

- Муж? – прикладывает руку к губам. – Ой, прости, не мое это дело. А я лезу.

- Ничего страшного. Нет, это бывший босс, друг мужа. Он меня уволил, потому что мой попросил. Ну я ушла, забрала все свои наработки, уничтожила отчеты. Я бухгалтер, и перед проверками ему там не сладко.

- Бухгалтер? – Оля аж привстает со своего места.

- Да.

- И тебе нужна работа? – ее глаза загораются.

- Да. Планировала в ближайшее время заняться поисками.

- У тебя опыт есть? Большую фирму потянешь?

- Конечно. Я как со спорта ушла, выучилась и с цифрами работаю. Ну и у Демьяна была не маленькая контора.

- Это просто шикарно! – всплескивает руками. – У моего бывшего мужа его бухгалтер вышла замуж и неожиданно укатила за границу. Еще там одна заболела, в общем, он в поиске! И фирма у него солидная. Он человек не жадный, платит хорошо.

- Бывшего мужа? – смотрю на нее с сомнением.

Перед предстоящим разводом, эти два слова вызывают у меня максимально негативные эмоции.

- Не переживай, то, что между нами произошло, все в прошлом. Сейчас мы дружим и отлично общаемся. Он вообще человек классный. И многое осознал, изменился. Он стольким женщинам уже после развода помог. Так что я даже им горжусь, и удивляюсь, как он стал на чужую беду откликаться, - она это говорит вполне искренне.

Нет в ее словах фальши. И чувствуется теплота к бывшему, что для меня немыслимо.

Хотя это я сейчас в том состоянии, когда развод ассоциируется с крахом, предательством и подлостью.

- Для меня это сродни фантастики.

- Так, я сейчас ему позвоню, договорюсь о встрече, сама убедишься. Если контакт у вас произойдет, считай отличная работа у тебя в кармане! – весело мне подмигивает и достает телефон. Набирает номер. - Приветик! Все еще ищешь бухгалтера? У меня отличная новость. Я его тебе нашла. Суперская женщина, с опытом работы, отличный специалист. Если ты на месте, мы сейчас приедем. Ну все. Жди.

- Как сейчас? – теряюсь. – Так у меня с собой ничего нет. Я не готова…

- Ты прекрасно выглядишь. Примешь душ, переоденешься. Договоритесь. А формальности потом. Я с тобой поеду, чтобы все точно гладко прошло. И он сильно не занудствовал, он иногда может.

Я мигом бегу переодеваться. На эмоциях, на адреналине, что гуляет в крови. Неужели у меня будет нормальная работа?

Она мне нужна, чтобы чувствовать твердую почву под ногами.

Через тридцать минут выходим с Олей из зала. Садимся в мою машину.

Она рассказывает про фирму ее бывшего мужа, чем они занимаются, что он хороший и справедливый руководитель. И название мне знакомо, это даже не фирма, а огромный холдинг, получить место там – это удача.

- Ты так тепло говоришь о бывшем. У вас был легкий развод?

- Сложный. И я думала, что мы никогда даже здороваться не будем. Но жизнь – штука непредсказуемая. Мы прошли это, во всем разобрались и сумели отпустить прошлое. Он остался для меня близким человеком, - отвечает Оля.

- Нет, с моим почти бывшим так не будет, - мотаю головой.

- Измена? Ой, - прикладывает руку к губам. – Прости, что лезу.

- Все нормально, Оль. Не только измена, у него семилетняя дочь на стороне. А с кем он там еще зажигал, уже неизвестно. Хотя и его нынешних поступков хватает, чтобы навсегда вычеркнуть его из жизни, - и тут меня прорывает, и я вкратце рассказываю про Лику, дочь, его родителей.

- Знаешь, мои дочки тоже встали на сторону мужа. Так что я тебя прекрасно понимаю, - Оля вздыхает. – С одной дочкой отношения наладились. Она взялась за ум. А вторая, - отворачивается к окну, проводит указательным пальцем по стеклу. – Не будем о грустном. Но у меня для тебя еще одна темка для размышлений есть.

- Какая?

- Мой нынешний муж в совете директоров телеканала. И я сама уже пару лет на телевидении работаю. Правда я веду спортивные передачи, но как ты понимаешь, знакомых у нас много. Можем такую огласку по телевидению и в соц сетях устроить, что твои свекры вовек не отмоются.