Развод. С чистого листа

Глава 1

Самый лучший день в году — день накануне отпуска. Это всем известно. Ты вроде еще на работе, но мыслями уже где-то на пляже у моря, или на даче в клубничной грядке,выискиваешь спелую ягодку, а может, в палатке на берегу лесного озера, наслаждаясь красочным закатом.

Лично я уже грезила о том, как поднимаюсь на Эйфелеву башню. В воздухе витало предвкушение отдыха, а приглушенный шум кондиционера создавал странное ощущение временного отрыва от реальности.

В этом году мы с мужем решили полететь в какое-нибудь романтическое место. Точнее, решила я — попытка всколыхнуть угасшие чувства, все-таки мы уже в браке более двадцати лет, хотелось романтики. В душе теплел тихий огонек надежды, что этот отпуск станет началом чего-то нового.

Мужу моему было без разницы, где, лишь бы не на даче. Он вообще не очень большой любитель загородного отдыха. Пока сын был маленький, еще ездил, ворча, что за те деньги, что мы вкладываем в благоустройство, можно новенький мерседес купить. Последние годы на дачу приезжал дважды в год: весной — помогать привести дом в порядок, и осенью — закрывать сезон шашлыками. Всю мужскую работу выполнял наш сын Егор. Впрочем, он уже весьма взрослый — весной ему исполнилось двадцать пять, он благополучно женился и на прошлой неделе обрадовал меня новостью, что скоро я стану бабушкой. А мне всего сорок пять. Хотя, если подумать, оттого, что родится малыш, я не начну стареть быстрее. Это всего лишь слово — «бабушка». Никто не запретит мне носить узкие джинсы, спортивные майки и привлекать мужские взгляды. Молодая и красивая бабушка — что может быть круче?

— Катька, что происходит! Кажется, началось! — в подсобку, где я бессовестно отлынивала от работы, предвкушая отпуск, просунулась взъерошенная макушка Верочки, кассирши магазина, где я трудилась, а затем появилась сама Вера, едва протискивая свою весьма габаритную фигуру в леопардовых лосинах и коротком бордовом форменном халатике. — Хозяин приехал, с дочкой, похоже. Заперлись в кабинете Виталича, ой, что это будет-то?

Наш директор, Эдуард Витальевич, последние полгода больше времени проводил на больничном, чем в кабинете. И возвращался подозрительно довольный и отдохнувший, с ровным средиземноморским загаром. Вся директорская работа ложилась на мои плечи. Мы с девчонками иногда мечтали, что хозяину надоест отсутствие руководителя, и он уволит его. А вместо него назначит кого-то из нас. При слове «кого-то» все выразительно смотрели в мою сторону, намекая на кандидатуру. Мне лично было без разницы — я, Верочка или моя напарница Светка займут высокую должность. Это уж лучше нынешнего бесконечно отсутствующего руководителя.

— Катерина Игоревна, зайди! — крикнул мне директор, приоткрыв дверь своего кабинета, соседнего с подсобкой.

— Ну! Что я говорила! — сверкнула глазами Вера, прижав пухлые руки к щекам. — Поди, уволил его хозяин, не просто так тебя зовет.

Сердце забилось быстрее: неужели я стану директором? С одной стороны, ничего нового — все обязанности Эдуарда Витальевича мне знакомы. Но одно дело быть И.О., совсем другое — стать полноправным директором. В голове закрутились мысли, смешанные с легким страхом и предвкушением.

«Успокойся», — укорила себя, — «может, меня зовут совсем по другому поводу. Сначала выслушай, потом нервничай».

Я поднялась и поспешила в кабинет директора. Внутри за столом восседал хозяин магазина Александр Павлович — невысокий, тучный мужчина с наметившейся лысиной на затылке. Он каждый раз старательно зачесывал ее остатками светлых вьющихся волос, но первый же порыв ветра обнажал блестящую, словно отполированную, голову.

Обычно хозяин приезжал раз в месяц для проверки дел, устраивал ревизию, раздавал указания персоналу и для солидности всегда надевал деловой костюм. Но сегодня одежда была иной: спортивные штаны и футболка оверсайз с надписью на английском. Я не сильна в языках, но что-то там про то, что он мужчина — о-го-го. К тому же он сменил прическу — побрился налысо. Теперь та часть его головы, что была лишена растительности от природы, выделялась загаром. Если прибавить к этому пухлые щеки, тройной подбородок и маленькие беглые глазки, то смотреть на начальника было одновременно забавно и слегка нелепо. В кабинете пахло крепким кофе, напиток в бумажном стаканчике из кофейни за углом возвышался на столешнице.

Я вошла, стараясь смотреть куда угодно, только не на Палыча — так мы за глаза называли хозяина. Да и на дочку его тоже не хотелось смотреть. Хотя, на мой взгляд, она совсем не похожа на предполагаемого отца. Высокая, стройная брюнетка в коротком платье сидела на диване у окна, закинув ногу на ногу. В руках крутила пачку сигарет и с интересом осматривала кабинет. Ее взгляд был уверенным и немного вызывающим, словно она привыкла находиться в центре внимания.

— Добрый день, — поздоровалась я, остановившись перед столом.

— Садись, — кивнул хозяин, — а ты, — обратился он к Эдуарду, застывшему на пороге, — уволен!

— А справишься без меня? — злобно выплюнул теперь уже бывший директор и, не дожидаясь ответа, выскочил за дверь, приложив ею о косяк так, что с потолка посыпалась штукатурка.

— М-да, — проследил за осыпающейся краской хозяин, — ремонт не помешает. Садись, Катюша, — ласково улыбнулся он.

Сердце пропустило удар — чудо свершилось! Меня сейчас назначат? Я села напротив и приготовилась слушать. Руки сцепила на коленях, чтобы не теребить край формы — когда я нервничаю, делаю это непроизвольно.

Глава 2

Пока поднималась на свой четвертый этаж без лифта, в голове стремительно менялись мысли — от устроить скандал до сделать вид, что я ничего не заметила. Пожалуй, просто спрошу, а там все зависит от его ответа, так решила я, заходя в квартиру. Перешагнув порог, запнулась о ботинки супруга, разбросанные на коврике, чертыхнулась и в сердцах пнула один из них.

— Да сколько можно? — возмутилась вслух.

Мы женаты уже столько лет, и каждый день одно и то же: раскиданная обувь, разбросанные вещи, неубранная посуда. Привычным движением сняла небрежно накинутый на крючок пиджак мужа и убрала его на плечики в шкаф.

— Костик, я дома! — крикнула, понимая, что никто не спешит мне навстречу. Не уснул же он в самом деле? Прошла по коридору и в ванной услышала шум воды, подергала ручку — заперто.

Хм, с каких это пор муж стал закрываться на замок? От кого? От меня? Да что я там за наш брак рассмотреть не успела? Постучала в дверь и сквозь льющуюся воду услышала:

— Катена, ты?

Интересно, а кто еще может быть у нас дома за полночь? Удивилась вопросу.

— Кость, ты чего закрылся? — поинтересовалась я.

— Не слышу, вода шумит. Выйду, поговорим.

Ладно, не через дверь же выяснять, кто его на такой тачке катает. Пока муж принимал душ, успела разогреть ужин, налить чай и даже посмотреть конец своего любимого фильма «Покровские ворота».

Муж появился на пороге как раз тогда, когда Савранский, рыча своим мотоциклом, уносил в счастливое будущее главного героя с избранницей.

Высокий, широкоплечий, в отличной физической форме, влажные черные волосы зачесаны назад, открывая высокий лоб. Темные, почти черные глаза, длинный с едва заметной горбинкой нос, шрам на виске — я знаю каждую черточку, каждую морщинку и все равно не перестаю любоваться.

Костик в одном полотенце, обмотанном вокруг бедер, на секунду замер в дверном проеме, окинул меня недовольным взглядом и прошел к окну, не спеша садиться к столу.

— Ты сегодня поздно, — прозвучало от него как укор, — решили тебя в последний день припахать по полной? — муж остановился, прислонившись к подоконнику, такой же, как и всегда, родной, знакомый в каждой мелочи, в каждом движении, взгляде. На мгновение показалось, что вся эта ситуация с машиной мне привиделась и не было ничего. Но следующая фраза вернула меня в реальность.

— Я видел тебя на площадке с Инкой, когда приехал. Меня клиентка подвезла. Представляешь, с шести вечера мне голову морочила, все соки из меня выжала, и то ей не так, и это не эдак. — Оторвавшись от подоконника, муж приблизился ко мне, сидящей у края стола, и обнял: — Даже есть не хочу, устал как собака.

У меня словно камень с души упал. Все просто — клиентка. А я-то уже напридумывала. Да, по виду девица очень похожа на тех, кто вечно всем недоволен.

— А что с твоей машиной? — поинтересовалась я, расслабляясь в объятиях Костика, — когда можно забрать?

В прошлом месяце мы заказали новое авто в салоне, а старую сдали в зачет. И со дня на день ожидали, когда можно будет покататься уже на обновке.

На моем Volkswagen Polo Костя категорически отказывался ездить, называя его МКК — «маленькая красная машинка». Это даже не отсылка к его цвету, скорее пренебрежительное отношение к габаритам маленьких машин в принципе. Костик всегда ездил на здоровенных черных джипах.

— Вот ведь! Совсем забыл. Такой был день суматошный, ни минуты покоя. Еще и Анжела мозги вынесла. — Видя мое недоумение, муж уточнил: — Ну та, что в машине. Она загородный дом обставляет, нужно все — от кухни до кровати. Так что много работы. Еще потреплет мне нервы ведьма.

Я вздохнула и покрепче прижалась к Костику, обвивая его руками. Беспокойство от авто с незнакомкой прошло без следа. Ему на смену пришло совсем другое — жалость. Муж себя совершенно не бережет. Работает на износ. А между прочим, уже не мальчик. Да и всех денег не заработаешь. Нам столько уже не нужно. Квартира, машина, дача — все у нас есть. Даже сыну на свадьбу смогли подарить жилье молодой семье.

Дети перебрались в соседний дом, если выглянуть с балкона в спальне, то можно увидеть их окна на последнем этаже новостройки. Очень удобно. Особенно учитывая, что скоро Маше понадобится помощь с малышом.

— Идем спать, родная? — отстранился муж, собираясь уже направиться в кровать.

Но это не все, о чем я хотела поговорить, у меня тоже есть новости.

— Кость, — придержала я его за руку, — такое дело, в общем, нам надо перенести вылет.

— Зачем? — нахмурился муж, опускаясь на стул рядом со мной.

И я рассказала о том, что произошло на работе. По мере моего повествования Костик все больше и больше мрачнел. А потом выдал то, о чем я совершенно не подумала.

— И ты правда считаешь, что, получив назначение, сможешь улететь?

Черт, а ведь Костик прав. Во-первых, скопилось немало дел, требующих присутствия директора в магазине, а во-вторых, Палыч очень нервно реагировал на любые просьбы об отгуле или выходном, так что…

Но у меня билеты, мы договоримся же? Наверное, я это сказала вслух, потому что Костя пожал плечами.

— Попробуй. Но имей в виду, я улетаю в любом случае — с тобой или без тебя. Весь год пахал как проклятый и не собираюсь лишать себя отдыха из-за твоих директорских амбиций.

Глава 3

Заперев магазин и распрощавшись с коллегами, я прогулочным шагом побрела по проспекту в сторону дома. Несмотря на то что белые ночи уже позади, на улице светло, как днем. Через час начнет смеркаться, а пока еще даже не включены фонари. Или, как написано в правилах дорожного движения, — не наступило темное время суток.

Позади послышался требовательный звон колокольчика, я еле успела увернуться от промчавшегося мимо велокурьера с огромным желтым коробом на плечах.

— Твою ж… — выругалась я испугавшись.

— Ездят и ездят! Совсем ополоумели! — проворчала старушка, идущая мне навстречу. Поравнявшись, она остановилась и поинтересовалась:

— Деточка, который час?

Потянулась к своему карману, достала мобильный и сказала:

— Половина одиннадцатого, бабушка.

А заодно обнаружила три пропущенных звонка от Инки и один от Костика. Старушка пошаркала дальше, а я набрала мужа.

— Катена, ты скоро? — спросил муж, как только снял трубку.

Мысленно прикинув, что разговор с подругой может затянуться, честно ответила:

— Не знаю вообще, я уже во двор сворачиваю, но меня Инна ждет.

В том, что она уже на месте, я даже не сомневалась. В трубке послышался звук отдергивания шторы, я мысленно поморщилась: муж так и оставит ее не задернутой до моего прихода. Почему-то меня жутко раздражало, когда что-то лежало или стояло не на месте, или как занавески, — сдвинуто на пол окна.

— Ага, сидит вон как бабка на скамеечке, — хмыкнул Костик, видимо, выглянув на улицу.

— Между прочим, это я скоро бабушкой стану, а ты дедом, — напомнила я о том, что у Егора родится малыш.

На это муж лишь вздохнул. Факт того, что звание с «отца» станет на порядок выше, его напрягал. И как я ни пыталась убедить, что в сущности ничего не изменится, разве что наша семья станет больше, он неохотно принимал это.

Я даже как-то предложила подумать о том, чтобы и у нас появился еще сынок или дочка, на что муж отреагировал категорическим «нет». Сказал, что хочет пожить для себя, а не пеленки, распашонки и все такое. На этом тема родительства была закрыта. Хотя я и вправду не против была ее продолжить.

— Ладно, — пробурчал Костя, — не задерживайся, жду тебя ужинать.

Прозвучало так, будто он приготовит еду, к моему приходу. На самом же деле, скорее всего, муж просто не нашел в холодильнике то, что приготовлено мной накануне.

Свернув во двор, я издали увидела Инку, точнее, сперва ее платье цвета фуксии. Мое зрение не позволяло рассмотреть черты лица женщины, обладательницы столь яркого наряда. Но я была уверена, что это моя подруга — жгучая брюнетка, любительница выделяться на фоне серой толпы. Она частенько выбирала одежду цвета «вырви глаз», как сама про нее говорила.

Заметив меня, она приветливо махнула рукой, и я ускорила шаг.

— Хэллоу, дарлинг, — ее приветствие прозвучало как-то безрадостно. Всегда веселая, активная и жизнерадостная, сейчас она выглядела задумчивой и подавленной.

— Привет, давно ждешь? — присела я рядом с Инной.

— Не очень. Я тебе звонила.

— Да, я только увидела, прости. Отключила звук и забыла, — пробормотала я извинения. — Ин, что случилось?

Видеть подругу в таком состоянии мне приходилось редко. Последний раз — шесть месяцев назад, когда ее сын бросил институт на последнем курсе и заявил, что решение поступать на факультет журналистики было большой ошибкой. Он еще не определился, кем хочет стать, но уж точно не кропать статьи во второсортных журналах.

Выпив пару флаконов валерьянки, Инка нашла решение — отправила Макара в армию, заявив, что там сделают из него человека. На удивление сыну понравилось защищать Родину настолько, что он после срочной службы решил остаться в рядах вооруженных сил.

— Что-то с Макаром? — забеспокоилась я, вспомнив эту историю.

— А? Чего? — встрепенулась Инна. — Нет, он здесь ни при чем, — поморщилась она, словно съела дольку лимона, — Борюсик чудит.

«Борюсик», — хмыкнула я мысленно, представляя себе нового ухажера подруги — двухметровый шкаф, которому меньше всего подходило такое сокращение имени.

— Ну, говори уже! — мне не терпелось услышать причину расстройства.

Оказалось, все просто: Борис сделал ей предложение. Повстречавшись месяц, вдруг изъявил желание узаконить отношения. И все бы ничего, вот только побывавшая трижды замужем Инна не горела желанием связывать себя новыми узами. Ей было достаточно ненавязчивых встреч.

— Нет, ну каков подлец! — поднимая руки к небу, словно оно в чем-то виновато, возмущалась Инна, — взял, все испортил! Придумал тоже замуж! Фу, слово-то какое противное.

Вздохнула с облегчением, что ничего страшного не произошло.

— Ты слишком драматизируешь, ну потерял от тебя мужчина голову, так это же хорошо! — я приобняла подругу за плечи. — Его можно понять, такая красота рядом.

— Что есть, то есть, — усмехнулась «красота», не обремененная скромностью. — Короче, дал мне неделю на размышления.

Визуалы героев

Знакомьтесь, Николаева ( в девичестве Ефимова) Екатерина Игоревна. 45 лет

Ее муж Николаев Константин

Лучшая подруга Кати - Смирнова Инна Витальевна

Глава 4

Утром меня не покидало прекрасное настроение, хотелось петь, улыбаться и творить хорошие дела. То ли от предвкушения поездки, то ли оттого, что у мужа еще и подарок имеется. А может, все вместе так действует, к тому же если прибавить сюда предстоящее повышение…

Муж, к моему удивлению, не спал, а сидел на кухне, попивая кофе. Его настроение сильно отличалось от моего: хмурая физиономия намекала, что у него в жизни не все так гладко. Наверное, Анжела вчера все-таки сильно придиралась, — предположила я. Мельком взглянула на часы — без четверти девять, полно времени. Знаю я один способ поднять настроение.

— Доброе утро, — промурлыкала я, пройдя к Костику со спины и обнимая за плечи. Прижалась щекой к его затылку и мягко поцеловала в шею, намекая на то, что может произойти прямо сейчас.

Мой маневр был понят верно, но вот реакция удивила: вместо того чтобы включиться в процесс, муж отстранился и произнес:

— Кать, давай потом, а?

— Что случилось? — обеспокоенно спросила я, убирая руки и усаживаясь рядом. Раньше он бы с радостью поддержал мою затею, а сейчас я его не узнаю.

— Ничего, в том-то и дело, что ничего не произошло. Устал просто. Морально выдохся. И да, вчера я звонил по поводу билетов, — муж перевел задумчивый взгляд от созерцания пейзажа за окном на меня, — ничего не получится. Сезон, сама понимаешь, на ближайший месяц все билеты раскуплены.

Так хорошо начавшееся утро уже перестало казаться прекрасным, настроение стремительно снижалось. Придется выбирать: работа или отдых.

— Выбирай, — словно подслушав мои мысли, сказал муж, — увольняться и улететь, или остаться без отпуска и вкалывать дальше.

— Кость, но есть же еще третий вариант? — в голову тут же пришли не один, а целых два. Но на дачу муж не согласится, поэтому даже озвучивать не стану. — Мы можем сдать наши билеты и чуть позже купить горящий тур? Ну не Париж, а что-то другое. Какая разница? Главное — мы вместе, да? — попыталась обнять мужа, но он, отодвинувшись подальше, явно дал понять, что ему такое не по душе.

— Нет, Кать, я уже настроился на поездку, запланировал, куда хочу сходить, что посмотреть. И потом я был на сто процентов уверен, что ты выберешь свою шарашку.

Стало обидно. Моя, как он выразился, шарашка в трудные времена неплохо нас выручала. Да, пусть зарплата была небольшой по меркам нынешнего дохода Костика, но ведь бывало иначе. Когда я только устроилась, муж уволился с предыдущего места работы и никак не мог найти новое. Почти шесть месяцев мы жили на мой небольшой заработок. Это сейчас он пренебрежительно считает, что уволься я — и наше финансовое благосостояние не пострадает.

И в чем-то он прав. Но что я буду делать дома? Маленьких детей нет, присматривать не за кем. Ходить из угла в угол? Смотреть сериалы? Салоны красоты и магазины? Нет, это не по мне. Хочу чувствовать себя нужной, работать.

Костик слишком хорошо меня изучил за время нашего брака, поэтому мне не нужно было все это повторять вслух. Да и ссоры по поводу увольнения возникали не раз. Моя позиция ему давно ясна. Но вот того, что он произнес дальше, я никак не ожидала.

— Ну я так и думал, — усмехнулся муж, поднимаясь из-за стола, — короче, я твой билет переоформил на Владьку, отдохну в мужской компании. А тебе привезу магнитик, — прозвучало как издевательство, — ты же хотела на Эйфелеву башню посмотреть, вот и полюбуешься.

С такими словами муж покинул кухню, судя по звукам из коридора, достал с антресолей чемодан и покатил его в спальню собираться — сегодня вечером вылет.

А я так и стояла, не зная, как поступить: то ли разреветься от обиды, то ли громко хлопнуть дверью и сбежать на работу. Что-то странное творилось с мужем последние месяцы. Я перестала его узнавать. А может, я никогда и не знала его настоящего? Да бред же! Не мог человек измениться так резко. Всему должно быть логическое объяснение? Должно, но у меня его не было.

А еще не давало покоя то, что сказал вечером сын про покупку ювелирного украшения. Теплилась надежда, что к вечеру муж «остынет» и в качестве утешения оденет мне на палец кольцо, ну или преподнесет сережки. Чтобы мне не было так грустно оставаться дома.

С такими невеселыми мыслями я отправилась на работу.

Магазин был еще закрыт, а на ступенях перед дверями стоял какой-то незнакомый мужчина. Пока приближалась, успела его как следует рассмотреть. Невысокий, худощавый, по возрасту лет сорок — сорок пять, одет по-летнему просто: легкие светлые брюки и рубашка с коротким рукавом. Светлые волосы до плеч, весьма симпатичный, насколько позволяло мне судить мое зрение с такого расстояния. Подходя ближе, уже могла заметить серые глаза с лучиками морщин в уголках, что придавало его лицу мягкости.

Наверное, покупатель ждет, пока мы откроемся, — подумала я, ускоряя шаг. Из-за угла навстречу мне вырулила Верочка, увидев меня, помахала рукой, и я улыбнулась в ответ. Незнакомец стоял к Вере спиной и, конечно, не мог ее видеть. Мою улыбку воспринял на свой счет.

— Как приятно начинать день с улыбки обаятельной девушки, — он склонил голову, как средневековый рыцарь при виде благородной дамы, — вы словно лучик света, озарили мой путь во тьме, — продолжал сыпать комплиментами мужчина.

Мои щеки мгновенно покрылись румянцем. Не привыкла я к такому вниманию. И если бы я уже не достигла конечной точки своего маршрута, то сбежала бы, роняя тапки. Но деваться некуда — я на работе. А значит, собралась и пошла обслуживать покупателя.

Глава 5

Сегодня я не стала засиживаться до закрытия магазина — надо было проводить Костика, проверить, чтобы муж ничего не забыл из вещей. Он у меня такой рассеянный. Убежала в восемь вечера домой, не забыв собрать немного продуктов.

— Ой, Катя, ты такая счастливая, — вздыхала Верочка, пробивая мои покупки. — Капиталь де ля Франс, — мечтательно произнесла она фразу, заученную с уроков иностранного языка в школе.

Точно, я же не поделилась с коллегами, закопалась в документах, головы некогда было поднять.

— Не завидуй, Веруня, я пролетела, как фанера над Парижем, — усмехнулась, пришедшему в голову сравнению. — Буду куковать в родном городе Санкт-Петербурге. Ну, может, разок на дачу сгоняю.

— Иди ты! — застыла Веруня с упаковкой сыра в руках, широко распахнув глаза. — Да ты чо!

— Се ля ви, — развела я руками. — Да ладно, успею еще смотаться до городу Парижу, какие мои годы?

— Ой, как жалко! — искренне расстроилась кассирша и тут же резко сменила тему. — А как тебе утренний красавчик, а? — поиграв бровями, поинтересовалась она. — Скажи, хорош!

— Вера, Вера, — покачала я головой, — как ни стыдно такие вопросы задавать замужней женщине.

На что Веруня громко фыркнула.

— Подумаешь! Хороший левак укрепляет брак, — философски выдала она.

— Как ты выразилась, «лева́к»? — неслышно подошла к нам Светка. — Разрушает брак, так что права Катя, оставь человека в покое. И вообще, ей больше брюнеты нравятся, забыла?

Конечно, как и в любом сработавшем дружном коллективе, мы с девчонками многое обсуждали и мужчин в том числе. И я не раз говорила, что блондины вообще не мой типаж. Стоит взглянуть на моего мужа — черноволосого, смуглого. Какие блондины?

— Точно, тогда он мой! — хищно сверкнула глазами Веруня. — Он же еще придет, да?

— Девочки, у вас в весах лента закончилась, — прервала нашу занимательную беседу покупательница. Светка отправилась выполнять свои обязанности. А я, заверив Веру, что Дмитрий еще не раз появится в нашем магазинчике, отправилась домой.

Дом встретил меня громким смехом и запахом табака. Все ясно — Влад у нас. Давнишний друг мужа чувствовал себя в нашей квартире весьма свободно, настолько, что не стеснялся дымить, сидя на кухне. Мотивируя: «А чо такого? Детей же маленьких нет. А на лестнице курить запретили».

Я, не курящая никогда в жизни, всегда ругалась по этому поводу, а муж, бросивший это занятие полгода назад, вставал на защиту друга.

— Катюха! — высунулся из комнаты Влад, приветствуя меня.

— И тебе не хромать, — усмехнулась я, вспоминая, как в детстве вместо «не хворать» сын придумал другую версию.

— Ты рано, — заметил муж, выруливая из кухни с двумя бокалами пива. — А мы тут перед поездкой решили немного посидеть, настроение-то отличное. Ты не против? — Муж поставил свою ношу на обувницу, поцеловал меня и, подхватил пакет с продуктами, который я держала в руке, сунул в него нос: — О, колбаска, а мы думали, чем закусить. Владюха, живем!

Муж вытащил упаковку с нарезкой, довольно подкинул ее в воздухе, поймал и запустил в друга. Тот мгновенно среагировал на подачу.

— Катюха, проходи, чего застыла в дверях, — любезно разрешил мне гость, словно это я к нему пришла.

— Костик, я же просила не курить в квартире! — возмутилась я, витавшему по квартире табачному смогу. — Знаешь, что я не люблю.

— Ой, не будь занудой, — отмахнулся муж, исчезая на кухне. — Потерпи, скоро мы свалим, и ты отдохнешь.

— Ага, такси через час, недолго осталось, — поддакнул Влад, уже полностью скрывшись в гостиной.

— Черт с вами, — буркнула я, идя вслед за мужем. — Кость, ну окно-то открой! — попросила мужа, стоявшего рядом.

— Угу, — промычал супруг, засовывая в рот кусок сыра и откусывая прямо от буханки ржаного. Еще одна дурацкая привычка, хотя в детстве мы и сами так частенько с сестрой делали, когда возвращались из магазина в соседней деревне. Но тогда и хлеб был совсем другим — с горячей, хрустящей корочкой. Устоять было невозможно. К тому же ожидание машины с хлебозавода частенько растягивалось на несколько часов, и очень хотелось есть.

Что-то много я стала вспоминать про деревню, а может, и правда махнуть с палаткой? Чтобы душа успокоилась?

— Ка-а-ать, я не нашел свою бритву и пену, — произнес муж над ухом, заставляя вздрогнуть от неожиданности. Так я и думала, что-то забудет, что-то не найдет. Как ребенок, честное слово.

И следующий час до приезда такси я собирала мужа в дорогу. Где-то на задворках сознания мелькнула мысль о ювелирном изделии, приобретенном мужем накануне. И я все ждала, что он вот-вот вытащит его из кармана, но увы. Возможно, в суете отъезда он просто забыл?

Пикнуло смс, что такси ожидает, и Костик со своим другом, подхватив чемоданы, отправились отдыхать.

— Катька, ты здесь не балуй, мужиков не води, ночуй дома, — подкалывал меня Владик, который был уже изрядно навеселе.

Мысленно позлорадствовала, что его ведь в таком виде могут и в самолет не пустить. В отличие от своего приятеля, муж был практически трезв. Проверив, не забыл ли билеты и паспорт, Костик поцеловал меня на прощание, заверил, что будет скучать, и ушел.

Глава 6

Ворочаясь ночью в постели, я получила СМС от Костика. Они с Владом долетели и заселились в номер. И короткая приписка: «Совсем забыл. У меня же для тебя подарок. Вернусь и порадую. Спокойной ночи». И у меня отлегло от сердца — конечно, он просто забыл.

Утром я шла на работу как на праздник: новое назначение, повышение зарплаты и, возможно, даже отпуск. Это ли не прекрасно?

Вера и Света уже находились на своих рабочих местах. Первые покупатели ходили по залу, а вот хозяина еще не было. Хотя уже ровно десять, обычно он не опаздывает. Ну да и я никуда не спешу, меня дома никто не ждет.

— Девчонки, доброе утро, — поприветствовала я коллег.

— Товарищ директор, — шутливо взяла под козырек Верочка, — докладываю: за время вашего отсутствия происшествий нет.

— Вольно, — рассмеялась я. Здорово, когда у девчонок хорошее настроение — так и работается веселее.

— Катерина Игоревна, от нашего дружного коллектива этот скромный букет для вас, — Светка, раскладывающая овощи на прилавок, протянула мне пучок укропа. — Поздравляем с новой должностью.

— Ой, Света, тьфу-тьфу-тьфу, чтобы не сглазить, — поплевала я через левое плечо и для верности постучала по дверному косяку, — еще приказа-то нет.

Хотя и у меня не было сомнений, что вопрос кандидатуры уже решен, осталось дождаться Александра Павловича. И мы ждали. Прошел час, второй и третий. Лишь ближе к четырнадцати часам в магазинчике появился хозяин, но не один, а с той же самой девицей, что была с ним в пятницу. Одежда на ней больше подходила для похода на пляж: салатовый топик, обнажающий живот с кольцом в пупке, юбка, едва прикрывающая пятую точку, и босоножки на умопомрачительной платформе. Обувь делала рост спутницы Палыча на добрых десять сантиметров выше, чем дано от природы. На ее фоне мужчина смотрелся весьма комично — круглый, как колобок, в длинной гавайской рубахе и неожиданно в шортах до колен. В таком виде хозяин магазина предстал перед нами впервые.

— Дамы, доброе утро, — вытирая платком пот с блестящей лысины, произнес Палыч. — Так, заканчивайте с посетителями, закрываемся на технологический перерыв. У меня для вас есть объявление.

Пять минут у нас ушло на то, чтобы закончить дела в торговом зале и рассесться за директорским столом в кабинете. Девица, распрямив плечи, гордо восседала на месте Палыча, тот стоял у нее за спиной, положив ладони на ее плечи.

Эта поза парочки заставила меня напрячься — кольнуло нехорошее предчувствие, что эта мадам нифига не дочка, а скорее зазноба хозяина. А ведь у Александра Павловича замечательная жена, которая отлично известна всем нам — Наталья Андреевна.

— Итак, представляю вам Валерию Михайловну, вашего нового директора, — поглаживая девичьи плечи, произнес владелец магазинчика.

— Эм... — протянула Веруня и уставилась на меня, ровно такой же непонятливый взгляд кинула на меня и Света. Очевидно, что для всех нас эта новость стала полной неожиданностью.

Валерия же, мать ее, Михайловна, почувствовав себя полноправным управляющим, сложила руки на груди, обвела нас высокомерным взглядом из-под своих нарощенных ресниц и заявила:

— С завтрашнего дня у вас новая униформа. Сегодня все обязаны сходить и приобрести ее своего размера, вот визитка, — она едва уловимо повела плечом и Палыч вынул из кармана шорт картонку с адресом магазина. — Там артикул модели, которую я одобрила. — Кивнула на цифры, написанные от руки на обороте, Валерия. — Дальше — заменить все ценники на те, что я принесла, потом... — остановила она взмахом руки, рванувшего к дверям Палыча, который похоже помчал за теми самыми ценниками.

Палыч послушно замер на месте. От такого повиновения мы с коллегами рты пораскрывали, вертит мужиком, как хочет.

— В-третьих, ближайшие две недели меня не будет и ты, — ее острый ноготок указал на меня, — продолжишь исполнять директорские обязанности.

А вот это уже наглость, — начала злиться я. Что себе позволяет эта пигалица? Поднялась с места, и стул с противным скрежетом отодвинулся к стене.

— А не много ли указаний? — произнесла я, глядя на Валерию, чтоб ее Михайловну.

Вера со Светой переводили взгляды с меня на директрису и обратно. Палыч улыбался, будто ничего не происходит. Судя по его блуждающему взгляду, он мысленно уже на отдыхе со своей зазнобой.

— А я только начала! — хмыкнула нахалка. — На неделе ты займешься поиском фирмы для новой вывески.

Я потеряла дар речи: месяц назад нам повесили ту, что сейчас украшает фасад над входом.

— Чем старая не угодила? — поинтересовалась я, чувствуя, как внутри меня поднимается волна протеста. Эта чертова девица мне не нравилась с каждой секундой все больше и больше. Работать с начальницей-самодуром или самодурой? Что может быть хуже? Да она же весь магазин разнесет за несколько месяцев. Уж лучше бы Эдик оставался — от него хотя бы вреда меньше.

— А нам за форму денег вернут? — робко поинтересовалась Света, привлекая к себе внимание поднятой рукой, как школьница на уроке.

— Нет, — отрезала Валерия. — Форма теперь за свой счет. Я сокращаю ненужные расходы.

На что я рассмеялась.

— Да? А вывеска значит нужная?

— Если кого-то не устраивают перемены, я не держу, — девица смерила меня взглядом, полным презрения.

А вот Палыч, очевидно, спустившись с небес на землю, ощутил сгущающиеся над его бизнесом тучи. Одно дело — посадить в директорское кресло любовницу, совсем другое — дать ей развалить все, что построено за долгие годы. Причем кто «строил» последнее время, он знает лучше всех.

— Девочки, не стоит так начинать, вам предстоит еще долго работать вместе, — миролюбиво сказал хозяин. — К тому же это не все новости. Вы просили повышение заработной платы, — он вынул из кармана смятый листок, расправил его и принялся читать.

Документ оказался не чем иным, как новым штатным расписанием, по которому выходило, что со следующего месяца доход персонала вырастет аж на три тысячи рублей, в сумме на всех.

Глава 7

Нагулявшись по всем этажам и успев выпить кофе на фудкорте, мы зашли в «Спортмастер», расположенный с обратной стороны торгового комплекса. Точнее, туда уверенно шагала Инка, а я плелась следом. Мои ноги отказывались передвигаться после такого марафонского забега. Подруга же чувствовала себя бодро, подгоняя меня:

— Ефимова, я тебя не узнаю, у тебя по физкультуре одни пятёрки были. Чего плетёшься?
— Вспомнила бабка, когда девкой была.
— Ой, не ворчи, а то и правду, как старушка, — пристыдила меня Инна, открывая двери магазина.

Внутри работал кондиционер, и нас тут же окутала приятная прохлада. Первое, что бросилось в глаза, — скидки на товары для похода: палатки, мебель для пикника, спальные мешки.

— О! — Инка восторженно замерла перед двухместной палаткой ядрено-оранжевого цвета. — Какая красивая!

Я лишь усмехнулась, уверена: будь домик невзрачной расцветки, подруга прошла бы мимо. Но падкая на всё яркое, она затормозила и принялась рассматривать это «чудо».

— Инн, ты кроссовки хотела, — робко напомнила я о цели визита в магазин. Мне не терпелось закончить уже шопинг. Ноги устали и отчаянно желали домой, завалиться на кровать.

— Да подожди ты! — Инка откинула москитную сетку, преграждающую вход, и сунула внутрь голову. — Просторно, — одобрила, вылезая.

— Куда собралась? — улыбнулась, глядя на взлохмаченные волосы подруги. — В поход?

— А почему нет? — продолжая осмотр ассортимента, заявила она. — Помнишь, как мы в девятом классе с трудовиком и географичкой ходили на каникулах?

— Ой, лучше не напоминай, — застонала я. — Дождь, комары и пьяный Аркадий Петрович…

— Прогресс шагнул вперёд, вон смотри — свечи от комаров, — сунула мне под нос Инка жестяную банку, похожую на консервную, да и сетка на двери, — носком туфельки подцепила край палатки, — а жара какая! Ни одной тучки.

— Могу я вам чем-то помочь? — словно из воздуха материализовался консультант. Молодой человек лет двадцати в фирменной футболке магазина с бейджиком «Гордей» источал такое жгучее желание взять над нами шефство, что было даже неловко расстраивать. В туристическом отделе нам ничего не нужно, и я уже набрала воздух, чтобы сказать «нет», но что-то пошло не так. Какого чёрта? Торчать в душном городе весь отпуск? Когда я могу себе позволить махнуть куда угодно? Вокруг столько красивых мест, где я не была, остановиться на берегу озера, разжечь костёр, пожарить на палочке хлеб с колбаской, как в детстве. А почему бы и…

— Да, — вылетело быстрее, чем я сообразила.

И через полчаса мы загружали в багажник Инкиного седана ту самую оранжевую палатку, которая, со слов продавца, была «the best of the best of the best» из того, что есть в магазине, два спальника, с десяток москитных свечей, походный котелок, складные стулья со столиком, пенку, средство для розжига, котелок и пару фонариков с запасными батарейками.

— Чёрт, кроссовки забыла, — захлопнув багажник, простонала Инка. — Придётся возвращаться.

**

Вечером, сидя на кухне Инкиной квартиры, мы обмывали покупки чаем с пирожными и выбирали, куда поедем.

На столике стоял букетик ромашек, которые подруга покупает сама себе постоянно, когда их начинают продавать старушки у метро. Слабость к полевым цветам — это от первого мужа, он постоянно дарил их. Вазочка с вишнёвым вареньем, которое Инка варит каждый год, непременно выковыривая косточки. Это её любимое лакомство. И, конечно, пузатый заварочный чайник, сквозь стеклянные стенки которого виден тёмный напиток.

Инна разлила чай по чашкам, и аромат бергамота смешался с запахом вишнёвого варенья.

— Куда едем? — спросила она, подвигая ко мне корзиночку со взбитыми сливками.

— ПоедЕМ? — уточнила я, решив, что ослышалась. — Хочешь сказать, что ты со мной?

— Конечно, не могу же я пропустить такое веселье, — улыбнулась Инна.

— А как же работа? Борюсик, в конце концов? — не могла понять я. Наверное, все мои мысли легко читались на моём лице, потому что подруга, пожав плечами, произнесла:

— А что Борюсик? Он дал мне неделю и моё право, как ей распорядиться. Как раз на природе приведу мысли в порядок, приму взвешенное решение. А работа не волк, знаешь ли. Да и уволилась я.

— Когда? — удивлённо воскликнула я. — Почему не сказала?

— Так неделю уж как. Потом расскажу, не буду настроение портить, давай лучше думать, куда поедем?

Карелия, Сосновый бор, берег Ладожского озера — перечисляла я варианты, что приходили мне в голову.

При слове «озеро» Инка оживилась.

— О, Селигер! — выдала она ещё один замечательный уголок природы. — Правда, ехать далеко, но если мы по очереди рулить станем, то вполне.

Сердце взволнованно забилось — от Селигера недалеко до моей деревеньки, и я предложила:

— Инн, а как ты смотришь на то, чтобы по дороге сделать небольшой крюк и заехать в мои родные пенаты?

— Там водоём есть?

У меня сразу же предстал перед глазами пруд с пиявками, в котором мы с удовольствием купались в детстве. Речушка, протекающая под горкой, не в счёт — слишком холодная вода даже в жару, да и глубина максимум по колено.

— Рыбинское водохранилище, но до него надо ехать, — вспоминла я про самое крупное место для купания. Но оно в сорока километрах, сейчас на машине это каких-то полчаса езды. А в конце девяностых это было целое приключение на автобусе, ходившем дважды в день: семь утра туда и пять вечера обратно. Конечно, взрослые не катали нас каждый день, но несколько поездок за лето всё-таки были.

— Ну и отлично! — повеселела подруга оттого, что с местом мы определились. — Теперь нам нужен список вещей.

— Спички, соль, питьевая вода, консервы, крупа, макароны, — выводила я на листе.

— Шампанское, мясо, шампура, — диктовала Инка.

— Топор, нож, сухие дрова на первое время, — писала я.

— Купальник, пауэрбанк. Два. Ноутбук, — дополняла подруга.

— А ноут тебе зачем? — удивилась я совершенно ненужной, с моей точки зрения, вещи на отдыхе за городом.

Глава 8

— Ну что, Юрец, поехали смотреть твои владения? — хохотнул Димон, подхватывая ключи с трельяжа.

И ведь как он ловко уговорил меня на эту авантюру! Я сам не заметил, как подписал документы на покупку огромного участка земли в сорока километрах от областного центра — небольшого городка в Тверской области. Наверное, время было удачное. После тяжелого развода и дележа имущества я был совсем потерян. Как друг любит повторять — если бы не он, то я скатился бы по наклонной.

Мы знакомы почти тридцать лет, и все это время мой приятель, ввязываясь, с моей точки зрения, в сомнительные проекты, ни разу не прогадал. Его благосостояние лишь увеличивалось год от года. А несколько лет назад он неожиданно продал весьма процветающий бизнес по продаже автозапчастей, выкупив молокозавод в небольшом городишке, название которого — Весьегонск — большинству живущих в нашей стране совершенно ни о чем не говорит.

Но я хорошо знаю это местечко: Димка родом оттуда, я — служил. Там и подружились с ним, когда я, бегая в самоволку в магазинчик, познакомился с продавщицей — его мамой. Добрейшая женщина, Лидия Константиновна, или тетя Лида, подкармливала вечно голодного срочника Юрку, то есть меня. А потом и вовсе пустила в дом — после дембеля. Сам я детдомовский, никто меня не ждал. Поэтому с Димоном не просто друзья, мы практически братья.

Выучившись в местном училище, я занялся тем, что пригонял машины под заказ, а накопив приличную сумму, открыл автосалон, постепенно расширяя бизнес. Естественно, что мне пришлось уехать поближе к работе — в Питер. Там женился, родились дети, осел. И до недавнего времени не помышлял о возвращении.

И, сидя на тесной кухне деревенского дома, где я изливал ему душу, год назад Димка предложил:

— Оставайся, мальчик, с нами, в смысле есть дело, понимаешь, фермы многие позакрывались, а мне позарез поставщик нужен. Заказов полно, расширяюсь, хочу, цех новый отстроил.

Зная, что я продал свою половину бизнеса, уговорил вложиться в покупку земли для постройки фермы. На мои попытки объяснить, что я в коровах ни бе, ни ме, махнул рукой:

— Фигня, я тоже не понимал, откуда что берется, а сейчас легко могу воспроизвести рецептуру любого продукта своего завода по памяти. — Ну чего ты телишься, — злился друг, — не понравится — продашь все и живи как жил. А так представь: чистый воздух, свежее молочко, продукты натуральные. Да и жить будешь рядом, всего-то в сорока километрах от нас с матушкой, не то что сейчас, в Питер к тебе не наездишься.

И я решился, вложил все, что было. Хватило и на старую заброшенную ферму поблизости. Когда-то преуспевающий колхоз с удовольствием распродавал земли, а частники отдавали дома за бесценок. Заросшая травой и пролеском деревенька из семи покосившихся домов тоже стала моей собственностью. В прошлом месяце выкупил последнюю избушку.

Вот это поселение мы и собирались осмотреть, что с ним делать? Нет ли домишка, что на первое время мог стать моим пристанищем. Мотаться сорок километров, конечно, несложно, но и свой угол не помешает.

Темно-зеленый старенький чероки Димона нес нас по узкому провинциальному шоссе, на котором за десятки километров можно не встретить ни одного авто. Мимо пролетали поля, леса, глядя на которые замирало сердце. Красота русской природы всегда поражала размахом и искренностью. Я много чего повидал на свете, но никакие достопримечательности мира не идут в сравнение с родными просторами.

Может быть, Димка прав, мне стоит остаться в деревне? Хотя почти в пятьдесят — наверное, поздно кардинально менять свою жизнь. Или потянуло поближе к земельке? Усмехнулся я, сидя на пассажирском сиденье.

Мы свернули с асфальта и затряслись по заросшему полю. На прошлой неделе шли дожди, и дорога, если можно было назвать так то, по чему мы ехали, прилично размыта.

— Смотри, здесь уже кто-то ездил, — кивнул на примятую траву и следы от колес мой друг.

— Возможно, строители на месте? — предположил я, хотя встреча с ними была назначена лишь на завтра. Но оказался не прав: на середине пути мы притормозили у севшей на пузо красной ауди.

— Как ее сюда занесло? Навигатор сбился? — усмехнулся Димон, глядя на явно женский автомобиль. Почему мы так решили? Потому что ни один мужчина не станет украшать оплетку руля бабочками, а на заднем сиденье раскладывать мягкие подушки. Нет, это средство передвижения явно принадлежит женщине.

— Так баба за рулем, что ты хочешь, — усмехнулся я, вспоминая, как моя теперь уже бывшая жена никак не могла освоить науку вождения, перебив с десяток новеньких иномарок. Я нанял ей водителя, к которому она в итоге и ушла от, отжав половину бизнеса — сеть автосалонов немецких автомобилей.

— Ну не скажи, бабы тоже разные бывают. Ладно, погнали, на месте разберемся, — мы тронулись дальше, и Димон, улыбнувшись, спросил: — Мартынов, а ты знаешь, как та деревня называется, в которую мы едем?

Я помотал головой, откуда? Указателей по дороге не встречалось, да и, судя по запустению вокруг, уже и неважно — деревня вымерла.

— Мартыниха, — заржал Димон, — прикинь, Мартынов купил Мартыниху.

— Ты спецом подбирал местечко? — улыбнулся я, глядя на довольную рожу друга. С него станется, приколист.

— Да не, — отмахнулся он, — совпало просто.

Машина замерла у первого дома с покосившимися ставнями. Удручающее зрелище — заброшенный дом. Тоска и безнадега — вот как я охарактеризовал бы чувство, охватившее меня при виде вымершего поселения. А ведь когда-то здесь жили люди, отмечали свадьбы, растили детей, кипела жизнь. А сейчас все разъехались. Из глубинки все бегут в большие города, и лишь безумцы вроде нас с Димоном приезжают обратно.

Я спрыгнул на траву и закурил. Знаю, плохая привычка, и долгое время я был в завязке. Но после развода нервишки совсем ни к черту, поэтому начал опять.

Димон сопроводил мои действия недовольным взглядом, приверженец здорового образа жизни не одобрял моего пагубного пристрастия и при каждом удобном случае читал мне лекции на тему вреда курения. Но сейчас почему-то промолчал, отвлекшись на что-то за моей спиной.