Развод с драконом. Хозяйка заброшенной оранжереи

Глава 1

Первым ощущением был запах. Не привычный аромат утреннего кофе из соседней кофейни, а тяжёлый, сладковатый запах ладана и воска, смешанный с пылью и каким-то цветочным парфюмом. Я зажмурилась сильнее и потянулась рукой к тумбочке в поисках телефона.

Вместо шероховатого пластика мои пальцы коснулись чего-то холодного, резного и невероятно гладкого. Дерево? Я провела ладонью по поверхности, и в голове зазвучала первая тревожная нота.

Я открыла глаза.

И тут же захотела их закрыть обратно.

Над моей головой простирался не белый гипсокартонный потолок с люстрой из икеи, а тёмное, кессонное дерево, расписанное причудливыми фресками. На них золотом и охрой были выведены драконы, обвивающиеся вокруг каких-то генеалогических древ. Я медленно, с неохотой, перевела взгляд.

Комната. Огромная. Мрачная, несмотря на богатство. Тяжёлые бархатные портьеры цвета запёкшейся крови, дубовый резной комод, который в моей прошлой жизни сгодился бы как минимум под стойку ресепшена, и камин, в котором безжизненно лежала охапка серого пепла.

«Что за чёрт?» – вырвалось у меня шёпотом. Голос прозвучал чужим – выше, тоньше.

Я резко села на кровати. Слишком резко. В висках застучало, а в глазах поплыли тёмные пятна. Я упёрлась руками в матрас, пытаясь поймать равновесие, и застыла.

Руки. Это были не мои руки.

Мои руки – это инструмент руководителя: с коротко подстриженными ногтями, мозолью от ручки на среднем пальце и маленьким шрамом от пореза бумагой на указательном. А эти… это были руки куклы. Длинные, изящные пальцы, фарфорово-белая кожа, идеально овальные ногти. Ни единой морщинки, ни единой родинки. Совершенные и абсолютно чужие.

По спине пробежала ледяная дрожь. Паника, острая и тошнотворная, сжала горло.

«Наверно мне это снится. Просто это очень яркий, очень детальный бред. Сейчас я проснусь в своей квартире, включу новости и пойду варить кофе».

Я сжала ладони в кулаки, и тупые ногти впились в нежную кожу. Боль была настоящей. Я провела рукой по лицу, по шее, по плечам. Кожа была как шёлк. Волосы… я схватила прядь. Длинные, до пояса, и невероятно густые. Я никогда в жизни не отращивала такие. Мне всегда было удобнее с короткой стрижкой до плеч, чтобы можно было быстро убрать в хвост.

«Зеркало. Мне нужно зеркало».

Я отбросила тяжёлое одеяло и спустила ноги с кровати. Пол был холодным. В дальнем углу комнаты, в массивной золочёной раме, стояло овальное зеркало. Я, пошатываясь, как пьяная, побрела к нему, цепляясь за спинку стула, чтобы не упасть.

И вот я перед ним. Закрыв глаза, я сделала последний глубокий вдох и подняла веки.

В отражении на меня смотрелась незнакомка. Златовласая, как с обложки глянцевого журнала. Лицо – идеальный овал, с высокими скулами, прямым носом и большими, широко распахнутыми глазами цвета весеннего неба. Губы, полные и розовые, были приоткрыты в беззвучном вопросе. Миниатюрная, хрупкая, как фарфоровая статуэтка. В моём мире такая девушка точно была бы супермоделью или известной дивой с миллионами подписчиков.

«Нет, – прошептало отражение моим новым, чужим голосом. – Это не я».

Я снова зажмурилась, изо всех сил пытаясь вытеснить этот образ, вернуть своё привычное отражение – карие глаза, русые волосы, собранные в небрежный хвост, и вечную усталость на лице менеджера среднего звена.

«Проснись. ПРОСНИСЬ!»

В отчаянии я отшатнулась от зеркала и с размаху угодила мизинцем ноги в резную ножку пуфика, стоявшего рядом.

«Ай! Чёрт!»

Боль, острая и самая что ни на есть реальная, пронзила ногу. Я запрыгала на одной ноге, схватившись за травмированную ступню. Никакой сон не мог быть настолько болезненным.

В этот момент дверь в спальню распахнулась.

В комнату вошли две девушки в одинаковых простых платьях и белых фартуках. Одна, постарше, несла серебряный кувшин, младшая – сложенное полотенце.

– Доброе утро, мили Азалия, – прозвучал тихий, почтительный голос. – Мы принесли вам воды для умывания.

Мили? Азалия? Мой мозг, отказывающийся работать, безнадёжно буксовал на этих словах.

Я, всё ещё сжавшись от боли, уставилась на них.

Старшая служанка, встретив мой растерянный взгляд, вежливо, но без особой теплоты, добавила:
– Ваш муж, генерал Райден, ждёт вас в столовой к завтраку. Он просил не задерживаться.

Служанки принялись за дело. Они орудовали вокруг меня, как молчаливые автоматы: помогли надеть невероятно сложное нижнее бельё, затем тяжёлое бархатное платье цвета тёмного ультрамарина, которое шуршало при каждом движении. Они ловко застегнули на моей спине бесчисленные крошечные пуговицы, заплели волосы в тугую, неудобную причёску, стягивающую кожу на висках.

Я стояла, как манекен, позволяя им себя преображать, пока мой мозг лихорадочно пытался найти хоть какую-то точку опоры в этом безумии. Азалия. Меня зовут Азалия. И у меня есть муж. Генерал Райден.

Когда они закончили, я почувствовала себя, словно меня запечатали в глухую броню. Платье было тяжёлым, запах духов – чужим и приторным.

– Мили Азалия, генерал ждёт, – снова напомнила служанка постарше.

Практичность, выработанная годами управления проектами и срочными дедлайнами, медленно, но верно начала пробиваться сквозь панику. Паника не поможет. Нужно собраться. Нужно оценить обстановку.

– Девочки, а куда идти? Где столовая?

Они замерли на секунду, удивлённо переглянулись. Взгляд девочки постарше скользнул по мне, будто проверяя, не шучу ли я, а затем она неуверенно указала пальцем налево, в конец длинного коридора.
– Вторая дверь направо, мили Азалия.

Я кивнула, стараясь выглядеть максимально уверенно.
– Спасибо.

Сделав глубокий вдох, я вышла из комнаты в прохладный, слабоосвещённый коридор. Каменные стены, гобелены, изображающие мрачные батальные сцены, где полчища золотых драконов дрались против чёрных драконов.

Воздух был пропитан стариной, воском и влажным камнем.

Глава 2

Я сделала шаг вперёд, заставив ноги двигаться, хотя всё внутри кричало, чтобы я развернулась и сбежала. Моё новое, неудобное платье шелестело по каменному полу, и этот звук казался невероятно громким в звенящей тишине.

– Доброе утро, – выдавила я, подбирая нейтральный, вежливый тон, каким обычно говорила с капризными клиентами. Мой новый голос прозвучал неуверенно, но я выпрямила спину.

Его взгляд, тяжёлый и оценивающий, скользнул по мне с головы до ног. Он медленно поставил кружку на стол.

– Вы сегодня необычно словоохотливы, Азалия, – его голос был низким, хрипловатым, будто отполированный наждачкой. В нём не было ни капли тепла. – И, как всегда, непозволительно медлительны. Садитесь.

Ну что ж, хорошее начало. Значит, оригинальная хозяйка тела была молчуньей и, видимо, вечно всех раздражала.

Я молча подошла к противоположному концу стола и опустилась на стул. Расстояние между нами было таким, что мы могли бы общаться только через записки.

На столе передо мной стояла тарелка с чем-то, напоминающим пресную овсяную кашу и кусок тёмного хлеба. Ничего аппетитного. Я взяла серебряную ложку и сделала вид, что ем, хотя комок в горле и затянутый корсет не давали проглотить ни крошки.

Господи, как в этом вообще ходят?

Наступила тягостная пауза. Мне нужно было что-то сказать. Что-то простое, что не выдаст моего неведения, но позволит хоть что-то узнать.

– Погода сегодня... не располагает к прогулкам, – произнесла я, глядя в окно, за которым моросил противный серый дождь. Безопасная, банальная тема.

Райден фыркнул, звук был похож на короткий рык.
– В Приграничье погода никогда ни к чему не располагает. Кроме как к работе и дисциплине. Вы это должны были усвоить за год жизни здесь.

Приграничье. Я ловила каждое слово. Значит, мы не в столице. Мы на окраине, в суровом краю. Это объясняло мрачность замка. И... год? Я здесь уже целый год? И замужем год?

– Да, конечно, – поспешно сказала я. – Просто... иногда кажется, что этот дождь никогда не закончится. Давно уже... не было солнечных дней.

Он посмотрел на меня с интересом.
– Вы что, тоскуете по садам Алэрии? По своему знатному гнёздышку? – в его голосе зазвучала ядовитая насмешка. – Напоминаю, этот брак был ценой за спасение репутации вашего рода. Вы здесь, потому что ваш отец оказался в долгах, а я... потому что мне нужен был пропуск в высший свет. – Он отхлебнул из кружки. – Пропуск, который, как я теперь понимаю, оказался фальшивым.

Алэрия. Видимо, место, где жила её семья. Отец в долгах. Брак по расчёту, причём неудачный для обеих сторон. Информация укладывалась в голове, как пазл, вызывая тошноту.

Я решила рискнуть и слегка сменить тему, намекнув на его последние слова.
– Фальшивым? – я сделала наивное лицо. – Но разве не всё идёт... как положено? Я ведь исполняю свои обязанности.

– Не стройте из себя идиотку, – отрезал он резко, и его глаза вспыхнули холодным огнём. – Ты прекрасно знаешь, о чём я. Я так и остался бронзовым. Ваша кровь, кровь древних магов, оказалась бесполезной. Меня обманули. А ты... ты просто пустышка. Никчёмное, никому не нужное отребье, которое сплавили подальше от дома. И твой отец поплатится за свой обман.

Боже правый. Я ничего не понимала из сказанного. Почему он «бронзовый»? Это прозвище? Ранг? И при чём здесь я и моя кровь?

Каждая его фраза запутывала меня сильнее. Нужно было отступить, перевести дух и собрать информацию, не выдавая своего полного невежества. Интуиция подсказывала, что рассказ о том, что я случайно попала в тело его жены, ни к чему хорошему не приведёт.

– Я... не строю из себя никого, – тихо сказала я, опуская взгляд в тарелку. Это была чистая правда. – Просто... иногда всё кажется таким запутанным.

Он издал короткий, сухой смешок.

– Запутанным? – откинулся на спинку стула, и его тень на каменной стене стала ещё больше. – Что может быть запутанного? Сделка есть сделка. Твоя семья получила защиту от кредиторов, ты получила безбедную жизнь и моё имя, пусть и «бронзовое». А я... – он замолчал, и его скулы напряглись. – Я получил красивую куклу с громкой фамилией, которая оказалась пустышкой. Всё очень просто.

Куклу. Пустышку. Слова жгли, но я заставила себя их проглотить. Значит, он ждал от этого брака чего-то конкретного, какого-то усиления, и не получил. И винил в этом «пустышку» – то есть меня.

И почему называл меня я пустышкой? Первая мысль была о ребёнке. Может, прежняя хозяйка этого тела не смогла забеременеть и родить ему наследника?

– Итак, судя по всему, вы не в себе, – прервал он поток моих мыслей. – В Приграничье итак опасно: дикие звери, бандиты, остатки повстанческих отрядов. Мне ещё не хватало нянчиться с безумной женой. Золотые драконы не за это платят мне жалованье? – В его голосе зазвучала знакомая горечь, когда он произнёс «золотые драконы». Это явно была больная тема. – Они платят за то, чтобы кто-то вроде меня пачкал когти в грязи на их границах.

Золотые драконы. Это должна быть высшая каста, а он, выходит, из низшей – бронзовой. Социальный лифт, который застрял. Понятно. Но при чём тут я?

– Но... вы же справляетесь, – рискнула я сделать осторожный комплимент, чтобы разговорить его. Любой мужчина, даже такой свирепый, должен быть немного тщеславным. – Иначе вас бы здесь не держали.

Он внимательно посмотрел на меня, его серые глаза сузились.
– Ты сегодня очень странная. То ностальгируешь по солнцу, то интересуешься службой.

В его тоне не было заботы, только подозрение. Я почувствовала, как по спине пробежали мурашки.

– Немного голова болит, – быстро соврала я, поднося руку к виску. – С утра... кружится. Наверное, от духоты.

– Тогда иди в свои покои и займись делом, – отрезал он вставая. Его фигура, высокая и мощная, заслонила свет от окна. Он подошёл к камину, и я невольно отметила, как легко он двигался, словно крупный хищник – плавно и молчаливо. Было в нём что-то от природы зверя, необъяснимое и пугающее. Какая-то первозданная, грубая сила, не скрытая полностью даже под мундиром.

Визуал

А вот и наши герои.

Мили Азалия



Генерал Райден Стальной Коготь

Глава 3

Я сидела, пока звук его шагов не затих в коридоре. Ком в горле медленно рассасывался, сменяясь леденящим спокойствием. Паника – роскошь, которую я не могла себе позволить. Мне нужны были факты. Нужно было понять, кем была эта женщина, в чьём теле я оказалась, и что это за мир, где браки заключаются ради «крови», а мужья говорят о драконах как о чём-то обыденном.

Словно сама судьба толкала меня вперёд, из столовой я вышла не в свои покои, а повернула в противоположную сторону, туда, откуда доносились запахи еды и приглушённые голоса. Меня неудержимо тянуло на кухню. К людям. К жизни.

Кухня оказалась огромным, душным помещением с низкими сводчатыми потолками, почерневшими от копоти веков. Громадный очаг, в котором можно было бы зажарить целого кабана, пылал в центре, отбрасывая жаркие волны на окружающих. Медные кастрюли и котлы, поблёскивая, висели на крючьях вдоль стен, заставленных массивными дубовыми столами, иссечёнными ножами. Воздух был густым и плотным – пар от кипящих бульонов, сладковатый дух свежеиспечённого хлеба, острый аромат копчёностей и трав.

И в центре этого царства стояла она – женщина-гора, с лицом, красным от жара, и руками, которые, казалось, могли замесить тесто и задушить медведя с равным успехом. Увидев меня, она замерла с поварёшкой в руке, её брови поползли вверх.

– Мили Азалия? – её голос пророкотал, как гром среди внезапно наступившей тишины. Прочие служанки и поварята засуетились, стараясь делать вид, что не смотрят. – Что случилось? Генерал... он не...?

Я покачала головой, пытаясь изобразить усталость.
– Нет, всё в порядке. Он уехал. А я просто... не могу оставаться в своих комнатах. Можно я посижу тут?

Кухарка, которую все звали тётя Мирта, прищурила свои умные, как у старого ворона, глаза. Её взгляд скользнул по мне, по моей осанке, по тому, как я держала голову, и в её глазах мелькнуло подозрение.

– Конечно, мили, – сказала она наконец, кивнув на скамью в углу. – Места хватит.

Я присела, с наслаждением чувствуя простую грубость дерева под ладонями после холодного резного стола в столовой. Мирта что-то буркнула помощникам, и те снова засуетились, но я чувствовала – всё её внимание было приковано ко мне.

– Не припомню, чтобы вы раньше жаловали кухню своим присутствием, – заметила она, помешивая что-то в котле.

Я мягко вздохнула, глядя на пламя в очаге.
– Всё меняется, тётя Мирта. Наверное, и мне пора. После того как генерал... сообщил мне о своём решении.

Она бросила на меня быстрый взгляд.
– Решении?

– Он сказал собирать вещи. Что я уезжаю в... «Чёрный Вереск», – я произнесла это название осторожно, как бы наблюдая за её реакцией.

На лице кухарки промелькнуло что-то похожее на жалость, но она тут же нахмурилась.
– Эх... Ну, что ж, там тихо будет. Воздух получше, чем в этой каменной коробке. И солнца больше, а то вы тут совсем зачахли.

Тишина. Я сделала следующую осторожную попытку.
– Да, наверное... Просто я почти ничего о нём не знаю. Генерал так мало рассказывает. Скажите, а что это вообще за место? Поместье? Деревня?

Мирта на мгновение перестала мешать, её взгляд стал тяжёлым и изучающим. Она смотрела на меня так, будто видела перед собой не мили Азалию, а интересную, но подозрительную личность.

– Поместье, – медленно ответила она. – Маленькое, заброшенное. Родовое гнездо генерала, вам ли не знать про своего мужа. Он ведь из серых драконов свой путь начинал. А как получил перевоплощение в бронзового, так забросил его. Теперь, видно, решил вас туда спихнуть. – Она сделала паузу. – Странно, что он вам раньше о нём не рассказывал. Вы же, кажись, изучали историю его рода перед свадьбой.

Чёрт! Надо полагать, что старая Азалия знала всё про мужа. Я мягко отступила.

– Наверное, забылось. Столько всего было... А люди там какие? Есть, кто управляет? Или там совсем одни развалины?

Я смотрела на неё, стараясь дышать ровно, но под пристальным взглядом тёти Мирты я чувствовала себя шпионом на вражеской территории.

– Люди? – наконец проронила она, снова принимаясь мешать варево в котле, но её внимание оставалось прикованным ко мне. – А какие в глуши люди-то бывают? Кто пошустрее – в город подались, на заработки. Остались старики да те, кому деваться некуда. Приказчиком там старый Горик болтается, пьяница, но руки золотые, если пойло не давать глушить. Да пара семейств, что землю обрабатывают.

Она умолкла. Я кивнула, стараясь выглядеть заинтересованной, но не слишком удивлённой.

– А земля... а она там плохая? – спросила я, подбирая слова. Вопрос был вроде безопасным, позволял копнуть глубже.

Мирта фыркнула, и по её лицу скользнула тень чего-то, похожего на презрение, но не ко мне, а к ситуации.
– Земля, детка, как и люди – какое к ней отношение, такой и ответ. Генерал... – она осеклась и поправилась, – как забросил поместье, оно и захирело. Почва глина, камня много, дренаж плохой. Но при желании...

Она вдруг резко повернулась ко мне, и её глаза снова сузились.

– Вы ж сами из знатного рода, мили. В Алэрии-то у вас сады какие были, говорят, диковинные. Небось, все эти премудрости с растениями вам с молоком матери передались.

Я опустила глаза, делая вид, что вспоминаю. Внутри всё замерло. Нужно было найти нейтральный, уклончивый ответ.

Неожиданно перед глазами замелькали картины из прошлого, но не моего.

Красивый замок, внутренний двор, засаженный цветами, а передо мной красивая женщина, очень похожая на Азалию, только старше. Она улыбалась, держа бутон пиона в руках.

Смотри Азалия, любое растение любит ласку, как и человек, – сказала она, погладив лепестки цветка, и из-под её пальцев, появилось едва заметное красное свечение.

Я чётко чувствовала, что это была мать Азалии. И от неё веяло добром и любовью, так сильно, что по телу пробежала мелкая дрожь.

Следующая картинка была менее миролюбивой и уютной. Надо мной нависал мужчина с длинным носом и огромными бакенбардами.