Развод. Ты мне не муж!

Глава 1.

«На секунду — самую долгую в моей жизни — я испугалась, что он все-таки сделает это...»

— Такая красивая была, молодая… — невольно подслушиваю я разговор двух женщин на первом этаже нашего особняка, в котором проходят поминки. Это бывшие подруги мамы. Мамы нет уже как четыре года. Я уже и не помню, как их зовут.

— Но не добрая. Язвой была. Вся в мамочку… — прыскает ядом ей в ответ полноватая блондинка.

У меня в ушах до сих пор гул стоит. На кладбище мне стало очень плохо.

Когда сестру опускали в землю — дождь пошел. Сильный очень. Почти ливень. У меня помутнело в глазах.

— Тс-с! — шикает на нахалку другая женщина. — Нельзя так говорить про ушедших. Она в любом случае такого совершенно не заслуживала. Да, мать ее была настоящей язвой. Но Милана была еще совсем молодой. Просто она немного избалованная отцом. Не ее вина. Такое воспитание.

— Но Мирослава-то не такая. В тех же условиях выращена. Вот она нежная, ласковая, даже более красивая девочка, чем ее сестра. Такая женственная, — это она обо мне. — Надеюсь, у нее все хорошо сложится в жизни.

— В ближайшее время ничего хорошего ей не светит. Сейчас в семействе Беловых черная полоса ожидается. Мало того дочь умерла, так еще такая сделка сорвалась…

Довольно!

Я это сейчас же прекращу.

Не такая я уж нежная и ласковая, когда моей семье кости перемывают на похоронах близкого мне человека.

Речь о моей сестре, с которой, пусть мы и не были идеальными сестрами, но я ее очень любила.

— Может, вы погромче начнете все обсуждать? — в спины им выплевываю.

Обе резко разворачиваются. Вылупились, пойманные с поличным.

— Что вы вдруг замолчали? Поделитесь тут со всеми, что думаете о моей семье. Микрофон дать?

— Мира, милая… — шаг ко мне делает та, которая пыталась пресечь болтовню своей подруги в начале. — Мы ничего такого не имели в виду…

— Я все слышала. Что вы тут вообще делаете? — прищуриваюсь. — Зачем пришли? Поболтать? Так идите в другое место, а здесь я вам не позволю поливать грязью мою сестру.

— У нас и в мыслях не было…

— Уходите из моего дома. Вы здесь лишние, — цежу последнее и, повернувшись, двигаюсь подальше от этих ведьм.

Но застываю на месте через пару шагов, когда вижу в нескольких метрах от себя высокую, статную фигуру — Артура Соболева — жениха моей сестры.

Надо же, соизволил прийти. На самих похоронах его не было. Да и сейчас я не наблюдаю скорби на его лице. Вижу, как к нему подходят и приносят соболезнования, а он с невероятно холодным лицом их принимает.

У них свадьба должна была быть через месяц. Хотя встречались они всего полгода. Если это, конечно, можно назвать романом. Соболев постоянно в разъездах, весь в делах. Я его всего несколько раз видела. Два раза на семейных ужинах. И так, когда Милану забирал на свидания.

Но Милана любила его. Она даже как-то подобрела с того момента как отец их познакомил. Любовь меняет людей.

Только счастье ее было недолгим…

Так и стою, вросшая в пол, глядя на мужчину, к которому сейчас чувствую отчетливую неприязнь. Как он мог не быть на похоронах своей невесты? Что он скажет отцу? Кстати, где отец?

Наверное, с братом и друзьями ушел в кабинет. Не удивлюсь, если в такой день они умудряются говорить о делах.

Внезапно, когда я уже думала отвернуться и пойти в другую сторону, меня касается взгляд Соболева. Он и раньше на меня взгляды кидал, но они всегда были короткие. А сейчас прямо завис. Должно быть, поговорить хочет, соболезнование выразить.

Раньше мы не говорили никогда напрямую. Он просто знал, что я сестра его невесты. Член семьи. И все.

Соболев все-таки направляются в мою сторону. Я уже не смогу просто отвести взгляд и уйти в другую сторону. Это невежливо. Хотя, очень хочется. Он меня лично оскорбил, не явившись проводить мою сестру в последний путь.

Я делаю к мужчине несколько шагов на встречу. Скорее выслушаю его и к себе пойду наверх. Не могу больше…

— Мирослава, — кивает мне мужчина.

У него глубокие серые глаза, которые выражают исключительный ум, проницательность. С виду он кажется благородным, но в то же время пугающим. Не понимаю, как Милана могла в него влюбиться. У меня вот от него мурашки по коже. Хотя не могу не отметить его внешнюю привлекательность.

— Здравствуйте… — выдыхаю, тоже кивая. Я к нему на «вы», потому что он мне абсолютно чужой человек. Теперь уж точно. А еще он старше. — Примите… мои соболезнования.

— И ты мои. Как твой отец? Где он?

— Наверху, кажется. Вы бы знали об этом точно, если бы присутствовали на похоронах, — выдаю колко, обнимая себя руками. — Можете подняться наверх и выяснить сами, — предлагаю сухо и просто обхожу мужчину.

У меня нет никакого желания лишнюю секунду смотреть на этого человека.

Я удаляюсь к лестнице, чувствуя, как взгляд мужчины буравит мне спину. А мне плевать. Эту грубость он полностью заслужил. Надеюсь, он больше не появится в нашем доме.

Глава 2.

В комнате у сестры я долго перебираю ее вещи.

Парфюм на ее туалетном столике, драгоценности в шкатулке, вещи в шкафу…

И все это сквозь слезы.

В конец ослабев от горя, я ложусь на ее кровать и, свернувшись в калачик, отрубаюсь без чувств.

Просыпаюсь я от прохладного прикосновения.

— А…

— Тихо, Мира, тихо…

Это папа. Он сидит на краю кровати очень уставший, замученный.

— Пап…

— Не пугайся.

— Мне… мне кошмар снился.

Правда снился. И в нем был Соболев. Он впервые проник в мои сны. Слишком меня задело его поведение и отношение к моей сестре. Потому и приснился.

— Неудивительно… Сегодняшний день — один сплошной кошмар. А если точнее, то последние три дня.

Верно…

Милана погибла на восьмое марта. Ирония судьбы.

В тот день она узнала, что Соболев не сможет с ней встретиться, психанула и сорвалась из дома на какую-то вечеринку, чтобы насолить ему. Если подумать, то он косвенно виновен в ее смерти. Но откуда ему было знать?..

— Все разъехались? — поднимаюсь.

— Да, прислуга уже прибрала внизу. Ты… тебе лучше сюда не приходить больше. Скоро тут все уберут.

— Пап…

— Так надо, дочь. Нам так только тяжелее будет. Не спорь.

— Должно сорок дней пройти. Нельзя выкидывать, раздавать вещи покойника, пока ее душа… — зажмурившись, медленно выдыхаю. Горло сдавливает.

— Ладно, ладно… Только не сиди тут. У тебя есть своя комната. И ты, девочка моя, жива. Ты… должна жить дальше. Скорбеть буду я.

— Что ты говоришь, пап… — спускаю ноги с кровати. — Мне так плохо...

— Знаю, милая, знаю, — поглаживает меня по спине.

Хотя, возможно, это выход. Мне надо отвлечься. Надо абстрагироваться. Но только в этом доме этого никак не получится.

Я вот только закончила учебу. Живу тут, с отцом. Папа просил меня не думать о работе в ближайшее время. Он обещал, что устроит мое будущее с учетом моих предпочтений. Я ждала почти год, но похоже время пришло.

— Пап... Я, наверное, уеду…

— Что? — взволнованно спрашивает отец.

— Я тут не могу… Мне нужно куда-то в другое место, — смотрю на отца. — Я бы в Питер поехала. И не думай, я тебя не бросаю. Просто от меня тут сейчас толку мало. А у тебя есть Паша. Он твоя правая рука и поддержка.

Отец сурово хмурится и отрицательно качает головой.

— Нет, ты останешься.

— Ты боишься, что со мной тоже что-то случится?

— И это тоже. Ты… ты нужна мне здесь. Твоя поддержка мне тоже очень важна. Ты, дочь, сильно сможешь мне помочь.

— Да? Чем же? Ты хочешь меня в компанию к себе устроить?

Я закончила экономический с отличием. Направление государственное муниципальное управление. Да, опыта у меня совершенно нет, но я сообразительная. Я бы справилась. Мне бы только шанс.

— Ну нет, дочь. Это не для тебя.

— Почему ты так думаешь?

— Да потому что… Ты теперь моя единственная роза, — нежно говорит отец, прикасаясь к моему лицу. — Я хочу для тебя большего, чем просто маленькое место в деле всей моей жизни.

Только мне много не надо. Я не Милана. Мне не нужно полмира. Мне очень важно чувствовать себя по-настоящему нужной и полезной.

— Ну ладно… Сейчас не будем об этом. А об отъезде не думай даже. Пока не выйдешь замуж — будешь жить со мной. Не обсуждается.

Вздохнув, я решаю не спорить.

Не такая уж я и свободолюбивая. Отец мне все в этой жизни дал. И я ему благодарна. Я выросла в этой клетке. Да, порой отец бывает черствым, очень расчетливым, и сегодня я очень на него злилась из-за его постоянного отсутствия, но все же я его очень люблю и уважаю.

***

Четыре дня прошло со дня похорон, и я как-то… полегче мне.

Отца постоянно нет дома. Паша давно живет отдельно со своей «вечной» невестой. У него с Эльзой помолвка лет шесть назад была, да так и женятся они что-то. Впрочем, мне все равно. Это личная жизнь брата, с которым я почти не общаюсь.

Дни я провожу за чтением, на прогулки в нашу шикарную оранжерею хожу. А еще готовлю. Я очень люблю готовить. Всякое разное.

Конечно, повара у нас есть. Но нередко я готовлю ужины для всей семьи. Не знаю даже, в кого я такая. Мама и сестра готовить не любили. Вообще не знали с какой стороны к куску, скажем, сырого мяса подойти. А я случайно заинтересовалась несколько лет назад. Готовка меня расслабляет.

Сегодня вот приготовила рыбу под сливочным соусом. Почти не ела свое творение. И так, как дома никого из домашних нет, отдала горничным на обед.

Раздается стук в дверь, когда я только села за ноутбук.

Глава 3.

Мне придется спуститься на этот типа семейный ужин.

На самом деле он не семейный.

Там будет полно неприятных личностей.

Но я дочь Михаила Белова, и должна соблюдать приличия.

Еще ни разу я не опозорила своего отца. Этого не случится и впредь.

Время близится к вечеру, а я готовлюсь. Платье уже подготовила, приняла ванну и макияж сделала. Наверняка Алина и Эльза явятся при всем параде. Я не должна давать им поводов для насмешек.

Тем временем внизу, в столовой и на кухне, вовсю кипит работа. Я спускалась, чтобы проверить.

Стук в мою дверь раздается в половину седьмого. Папа, наверное. Я видела, как он приехал.

— Да! — отвечаю, стоя перед зеркалом в пол.

— Мира… — в комнату входит отец. — Вижу, ты уже готова… — ко мне направляется. Я оборачиваюсь. Папа расплывается в улыбке. — Как ты красива… — руки разводит.

— Спасибо, — мягко улыбаюсь. — Через полчаса, да?

— Возможно гости немного опоздают.

— М-м, ну ладно… — снова поворачиваюсь к зеркалу, рассматриваю себя. — Подождем. Наверняка из-за Эльзы. Она долго всегда собирается. Паша не раз жаловался на это в моем присутствии.

Отец подходит ко мне ближе сзади. Через зеркало я вижу некую печаль в его глазах. Но спрашивать не стоит… Мне и так понятно, откуда эта печаль. Всего неделя прошла со дня похорон. Еще каких-то десять дней назад в доме царила радость. Милана ведь с нами жила. Не с ним. Они собирались вместе жить только после свадьбы. Так романтично и старомодно, можно подумать, но все же они спали. Милана мне не рассказывала, но это и так понятно было.

— Пап, все нормально?

— Да, Мира… Я тебя спросить хотел…

— М-м? О чем?

— Что ты думаешь об Артуре Соболеве?

Это вопрос как удар в солнечное сплетение. Столь же неприятен, сколько удивляет.

— Что? Почему ты спрашиваешь?

— Просто ответь.

Не думала, что мне выпадет возможность высказаться об этом цинике.

Продолжая смотреть на себя через зеркало, я говорю не без яда в голосе:

— Я думаю, — сглатываю, — что он не любил мою сестру. Он даже на похороны ее не приехал. Он бессовестный человек. И у меня нет никакого желания видеть его на сегодняшнем ужине. Но раз ты так решил… Я потерплю.

Отца явно вообще не устраивает мое умозаключение.

— Он не мог быть на похоронах Миланы. Его не было в стране. Он к нам домой сразу с самолета.

Я криво ухмыляюсь. Он все эти три дня со дня ее смерти не нашел времени прилететь. Мда...

— На тех, кого любят всегда находят время, пап, — опускаю взгляд и поджимаю губы. — Не надо его оправдывать в моих глазах. И вообще… — оборачиваюсь, — почему тебя так волнует, что я о нем думаю? Или он тебе пожаловался?

— Пожаловался?..

— Ну я в день похорон сказала ему пару слов, которые ему могли не понравиться.

— Нет, он ничего не говорил. А что ты ему такого сказала? — как нахмурился-то. Видимо, он ему очень нужен, раз он сам себе на горло наступает.

— Ничего такого. Только правду про его отношение к моей сестре. Пап, давай больше не будем о нем… — качаю головой. — Этот человек мне неприятен, и точка.

— Хорошо… — тяжело вздохнув, отступает от меня отец. — Прислуга тебя пригласит, когда придет время.

— Да. Я приду.

Отец покидает комнату, а я всерьез настораживаюсь. Такой неприятный холодок по коже. Будто что-то должно произойти. Но я искренне надеюсь, что это все еще отголоски пережитого ужаса играют во мне. Больше ничего не случится. Я просто не выдержу.

Проходит около сорока минут, когда я вижу подъезжающую к большому крыльцу спортивную машину брата. Вскоре и еще несколько машин. Кажется, все приехали.

Когда стучат, я произношу громко:

— Да, я сейчас спущусь!

Сейчас только с маской на лице потренируюсь пару минут.

Но в комнату все-таки кто-то входит.

— Я сказала… — поворачиваю голову, а это Алина.

— Привет-привет… — машет мне пальчиками моя вечно размалеванная по первому классу младшая двоюродная сестра. — Мира, шикарно выглядишь.

— Не так шикарно, как ты, — выдавливаю из себя улыбку.

В таком виде разве что в клуб не стыдно сходить. Ну или на дороге стоять. Хотя, конечно же, это все очень дорого на ней.

— Это правда, — ко мне направляется. — Кстати… — уже серьезнее становится, — прими мои соболезнования.

Ее не было на похоронах Миланы. И мне все равно почему. Они как собаки были. Обе очень яркие натуры. Им нельзя было вместе дольше пяти минут в одной комнате находиться.

— Она была и твоей сестрой.

— Мы виделись-то… Конечно, она была моей сестрой. И мне очень жаль ее. Но… — тянет Алина. — Зато теперь ты выйдешь из ее тени.

Глава 4.

Поняв, к кому я угодила в руки, упираю ладони в широкие плечи и отталкиваюсь, чтобы разорвать физический контакт.

Это Соболев.

Лучше бы я упала...

— Что вы тут делаете? — спрашиваю вместо того, чтобы поблагодарить и вообще поприветствовать.

— Добрый вечер, Мирослава, — вежливо произносит мужчина. — Хотел отойти сделать звонок, а тут… ты.

— Ясно. Что ж, звоните, — и мимо него пробегаю, чтобы поскорее скрыться из виду.

Увидела этого негодяя, и все внутри будто перевернулось, от его взгляда пристального, надменного такого. Его вообще не должно здесь быть. Понимаю, у папы с ним дела, и очевидно, что папе он нужен больше, чем Соболеву мой отец, но мог быть с ним встречаться по своим делам где-нибудь в ресторане. Родство между нашими семьями теперь просто невозможно.

С этими мыслями я вхожу в гостиную, где уже все собрались, кроме Соболева.

— Милая, присаживайся рядом со мной, — говорит мой отец, сидящий на диване. — Скоро пойдем ужинать.

— Здравствуйте, — киваю всем присутствующим.

Алина кривит губы в ухмылке, а Эльза отводит взгляд. Невеста брата не очень любит меня. Она видит во мне опасность. Дело, конечно же, в деньгах. Она беспокоится, что я имею право на наследство отца. Как-то я подслушала ее разговор с братом. У нее там такие тараканы в ее глупой голове. Она хочет того, чего ей не получить.

Присев рядом с отцом, я немного успокаиваюсь, но напряжение снова ударяет кинжалом, когда в гостиную входит Соболев. Устроившись неподалеку, он моментально подхватывает разговор присутствующих мужчин.

Я на него не смотрю, но каждое его слово вызывает у меня раздражение.

Мне обидно за сестру. Она сейчас в гробу, а он тут, строит планы на будущее. Он уже и забыл о ней.

Еще девяти дней не прошло…

Вскоре в гостиную приходит Лилия и приглашает всех ко столу.

Все мы отправляемся в нашу просторную столовую в ретро-стиле.

Брат решает за мной поухаживать. Отодвигает для меня стул.

И надо же, Соболев размещается прямо напротив меня. Да что ж такое…

Он ловит мой взгляд, который я тут же отвожу. Он прекрасно чувствует мою неприязнь.

Нам подали первое блюдо, но я не прикасаюсь, только пью воду из бокала. У меня совершенно нет аппетита. Как будто ком в горле.

Но когда приносят второе блюдо я все-таки решаю немного поесть.

Разговоры за столом идут чисто о бизнесе между мужчинами, но в какой-то момент тема меняется. Девушки подключаются.

— Да я пока что учусь, — отвечает моему отцу Алина. — Мира, а у тебя какие планы на будущее? — обращается ко мне двоюродная сестра, сидящая тоже напротив, но немного левее. — Замуж-то когда?

Вот дура. Вот зачем она сейчас об этом?

— Я… — кладу вилку на салфетку. — Я вообще не собираюсь замуж, — отвечаю я и невольно стреляю взглядом в Соболева. Просто он сам на меня смотрел, я почувствовала, вот и среагировала.

— А что это? Молодость-то не вечна. Тебе чуть за двадцать. Самое время.

— Зато тебе не стоит пока волноваться об этом. Надо ума набраться, прежде чем замуж выходить, — подмигиваю сестре.

Алине это не понравилось. Даже парировать нечем.

Далее тему задает брат с Эльзой о предстоящей свадьбе, которая вот-вот должна состояться. Но я в этом очень сомневаюсь. Брат не так уж и привязан к Эльзе. Рано или поздно он ее бросит. Я уверена. Оно будет и к лучшему. Она корыстная, жадная девица.

Кое-как дотягиваю до десерта и поднимаюсь из-за стола.

— Извините, мне… мне нехорошо. Я пойду к себе.

— Дочь, врача нашего вызвать? Василий Владиславович мигом будет тут.

— Нет, мне не настолько плохо. Просто устала. Я хочу к себе.

— Ну хорошо. Я к тебе потом загляну.

— Извините… — еще раз извиняюсь перед всеми и выхожу из-за стола, в последний раз встречаясь с этим мужчиной взглядом.

Уходя, я чувствую неприятный холодок по телу. Мне откровенно не по себе.

Не могу я как ни в чем не бывало сидеть за столом и жить обычной жизнью после того, что случилось.

Впереди девять дней, и мне предстоит то еще испытание...

***

На девять дней в дом снова приходят люди. Уже не столько много, но все с сочувствующими лицами. Соболев не приехал. Действительно, зачем ему это?

Я лишь на пять минут спускалась. Сейчас в своей комнате.

Я просто не могу там находиться.

Надо с отцом еще раз поговорить. Мне просто необходимо уехать. Хоть на какое-то время. Здесь я задыхаюсь. Будто какую-то угрозу чувствую…

К счастью, все быстро расходятся. Остаток дня я провожу у себя в комнате за компьютером. Жилье себе подыскиваю в Питере. Я уеду в любом случае. Я ведь не пленница. Давно совершеннолетняя. Отцу придется меня понять.

Глава 5.

Это что-то новенькое...

Обычно мои ухажеры всегда назывались. Ведь шутки с дочерями Белова плохи.

Конечно же, все эти «женихи» хотели к отцу моему подобраться, ну или их просто задевала моя холодность.

Еще ни на одно свидание я так и не сходила. Просто игнорировала всех с легким сердцем и тут же забывала. Кто-то делал повторные попытки, а кто-то нет. Мне было все равно.

Да кто же это?..

Кому в голову пришла такая тупая идея: подкатить ко мне, когда у меня такое горе в семье творится?

Но мне дико любопытно.

Хочу знать, кто это. А потому… я поеду и взгляну, кто это такой смелый.

Папе ни слова. Вообще никому ничего не скажу. Папа будет думать, что я поехала встретиться с подругами, которых игнорирую уже десять дней. Столько звонков, сообщений поступило... Не могу ни с кем говорить.

Утро у меня начинается как обычно. После процедур в ванной, я завтракаю лишь чашкой кофе и сажусь на ноутбук. Время от времени, когда у меня появляется желание и мысли на правильном месте, я занимаюсь личным проектом.

Стуча тонкими пальцами по клавиатуре, я поглядываю на букет, который поставила на подоконник. Рука не поднялась выкинуть его. От других букетов я всегда избавлялась. Отдавала горничным, они ими распоряжались по-своему усмотрению.

Время неумолимо близится к вечеру. Я начинаю нервничать. Нет, серьезно. Ненавижу не понимать.

Хорошо, что папы нет дома. Он как уехал рано-рано утром, так и не объявлялся. В офисе, наверное. Может, еще где. Зато я смогу спокойно уехать.

Нарочно выехав попозже, я мысленно перебираю варианты, кто это мог быть. Ничего на ум не приходит.

Теперь моей сестры нет… Это мог быть кто угодно. Кто-то из ее ухажеров мог перключиться на меня.. Хотя мою сестру давно списали со счетов, ведь она собиралась замуж.

Моя сестра всего на пару лет старше меня, но у нее была куда более насыщенная жизнь. Она не только за Соболева замуж собиралась. Были и другие кадры, которых отец отвергал. Не так богаты были, не так влиятельны. У папы масса причин, чтобы отсеять ненужных. Милана ничего не могла с этим поделать. Да и не была она ни в одного из них влюблена. Соболев — другое дело. Она говорила, что у него природный магнитизм. Я бы сказала наоборот...

— Так куда едем, Мирослава?

Мы с нашим водителем Романом, который у нас более десяти лет работает, давно на «ты». Я еще девчонкой была, когда он тут у нас появился.

Ой, я и забыла сказать, куда едем.

— Ресторан «Комильфо».

— А я-то думаю, куда такая шикарная собралась. Встреча с друзьями? Или кавалер?

Про свидание нельзя ему говорить. А то он тут же развернется и прихватит с собой этого противного Евгения — моего охранника, который приставлен ко мне с самого моего восемнадцатилетия. Он ни на шаг не отходит. Я чувствую, как он в затылок мне дышит. Но все же я им восхищаюсь. Однажды я увидела его в деле, так сказать. Посчитав, что мне угрожает опасность, он в два счета ее отвел.

Но сейчас он мне точно не нужен. Это же ресторан. Людное место. Мне ничего не угрожает.

— С друзьями. Какие кавалеры… — вздыхаю.

— Ну как же… Я удивлен, что ты постоянно на свидания не ходишь. Отец не разрешает?

— Я сама не хочу. У меня несколько другие планы на будущее. Не хочу быть зависима ни от одного мужчины, — твердо говорю я. — Ну, от отца можно, — улыбаюсь.

— Это правильно, — усмехается Роман, и на этом замолкает.

Вскоре мы оказываемся возле заведения с изящной вывеской. Я здесь была несколько раз с подругой.

— Подожди меня. Я недолго.

Я только взглянуть, а еще на пару слов. Объясню тому, кто бы это ни был, что ему ловить нечего.

Я никогда и ни за что не буду иметь никаких отношений из папиного окружения, или тем более с теми, кто хочет за счет меня стать этим самым окружением.

— С подружками и ненадолго?

— Да нам быстренько кое-что обсудить надо. Не уезжай никуда, ладно?

— Да куда же я уеду…

— Спасибо.

Выпорхнув из салона, я медленно, не торопясь, двигаюсь к главному входу ресторана.

Вхожу в холл ресторана и ко мне тут же подлетает миловидная девиц. Встречает.

— Добрый вечер!

— Добрый… Я Мирослава Белова. Меня…

— Да-да, вас уже ожидают. Столик номер 52.

— Благодарю. Провожать не нужно.

Сдаю плащ в гардеробную и, поправив волосы у зеркала, двигаюсь в зал.

Столик пятьдесят два, значит…

Это второй ярус.

Направляюсь к лестнице, поднимаюсь, цепко придерживаясь за перила. Ладони вспотели, а ноги подкашиваются. Да, я нервничаю.

Оказавшись на втором ярусе, я начинаю бегать глазами.

Вскоре мой взгляд замирает на одном из посетителей. От неожиданности я задерживаю дыхание.

Глава 6.

Я не чувствую за собой преследования, но все равно очень тороплюсь.

Забираю пальто в гардеробной и бегом в машину.

— О, а ты чего так быстро?

— Роман, едем! Сейчас же! — а сама смотрю в сторону входа в ресторан, боясь увидеть его.

Хотя зря я боюсь. Не дурачок же он бегать за мной при людях.

— Ладно-ладно! Успокойся. Едем, — Роман заводит мотор.

По дороге я как в тумане. Голова взрывается от самых разных мыслей. Окно открываю, чтобы продышаться.

Вот что ему надо от меня?!

Букет, приглашение… Все это как-то странно и даже немного мерзко.

Может, я и глупо поступила, что не подошла к нему, не спросила, что все это значит, но с другой стороны… Не думаю, что у него нашлось бы объяснение, которое меня удовлетворило бы. Незачем нам видеться.

Однако с отцом я намерена поговорить об этом сегодня же. Это его несостоявшийся зять. Пусть сам с ним и разбирается.

К счастью, на территории я вижу разгуливающего водителя отца. Значит, папа дома. Сейчас же с ним поговорю.

— Спасибо, — говорю Роману и выхожу из машины.

Бегу к особняку, быстро поднимаюсь по крыльцу, интересуюсь в прихожей у Лилии где отец, и быстро поднимаюсь на второй этаж.

Даже не захожу к себе в комнату, чтобы бросить сумочку и плащ. Сразу к отцу.

Однако постучать в дверь не забываю. Это главное правило дома. Его нужно всем соблюдать.

— Лилия, не сейчас, — холодно выдает отец.

— Это я, пап.

— Заходи, дочь.

Дернув ручку, я вхожу к отцу в кабинет.

— Куда ездила? — как-то равнодушно спрашивает отец. Раньше он переживал из-за каждого моего отъезда, если он о нем не знал заранее.

— Я об этом и пришла с тобой поговорить, пап… — судорожно вздыхаю. — Я сама не знала, куда ездила и зачем…

— Так, присядь-ка, — отец указывается на кресло напротив своего стола, и я делаю, как он просит. — А теперь спокойно расскажи, где ты была. И почему без охраны?

— Я была только в ресторане. Меня пригласили… — аж передергивает.

Он реально думал, что я буду с ним ужинать? Там же могли быть знакомые, друзья наших семей. Что бы они все подумали? Такая грязь бы началась…

— Кто пригласил?

— Если бы я знала заранее кто это меня пригласил, то не пошла бы.

— Так кто тебя пригласил?

— Вчера вечером курьер доставил букет, а с ним была записка. В ней было сказано, что хотят видеть меня сегодня в семь, в ресторане. Имя не было указано. Я поехала, чтобы выяснить, кто это. Думала, что возможно это снова кто-то из сыновей твоих партнеров… но нет.

— Кто это был? — отец стал очень серьезным. Снял очки и сцепил руки в замок.

— Соболев, — отвечаю я, чем заставляю отца высоко приподнять брови и откинуться на кресло. — Что ему надо от меня? — спрашиваю отца, качая головой. Да откуда ему знать... Он тоже очень удивлен. Однако недолго он пребывает в растерянности.

— Ты его не спросила об этом?

— Я к нему даже не подошла. Увидела… и сбежала. Зачем мне с ним говорить? О чем? — неприятно морщусь. — Лучше ты с ним поговори. Выясни, зачем он это сделал и.... А лучше просто скажи ему держаться от меня подальше! — выпаливаю на эмоциях и подрываюсь с кресла.

— Дочь…

— Пап, я к себе пойду. У меня так голова разболелась... — прикладываю ладонь ко лбу. — Пойду прилягу.

— Иди, — кивает отец. — Только не переживай так. Все будет хорошо.

В комнате я снимаю пальто, платье, колготки. Бросаю это все на кровать и падаю рядом.

У меня сердце ходуном заходится. Успокоить его не могу.

В какой-то момент я успокаиваюсь и начинаю тихо ненавидеть себя за собственную реакцию.

Что, собственно, произошло?.. Да ничего такого.

Ну не боюсь же я его, в конце концов. Отец моя защита. Он все выяснит и разберется с ним. Я ясно дала понять папе, что этот человек мне крайне неприятен.

Надо взять себя в руки. Ничего не случилось.

Переодевшись и умывшись, я спускаюсь вниз, чтобы сделать себе какой-нибудь легкий салатик. Наш повар Альбина, конечно, много всего оставила в холодильнике, но мне всего этого не хочется. Я достаю разные овощи, мою их, мелкое нарезаю с зеленью и заправляю оливковым маслом, сдабривая лимонным соком.

Не успеваю я приступить к трапезе уже у себя в комнате под серию любимого турецкого сериала, как меня отвлекает мой телефон на краю стола. Цифры незнакомые. Но это не спам.

Ладно, отвечу. Вдруг самая близкая подруга решила меня проверить, не специально ли я ее игнорю. Заодно и объяснюсь с ней. Давно пора.

— Алло?

— Ты зря убежала, — звучит голос, от которого у меня подкатывает ком к горлу. — Я ведь не кусаюсь, — раздается снисходительная усмешка.

Глава 7.

Через несколько дней…

— Он к тебе подкатывал, что ли? — широко распахнув глаза, спрашивает подруга. — Ну ничего себе...

— Да какой подкатывал, Нин? Нет, это что-то другое…

С подругой наконец-то решила связаться. В гости пригласила. Нина добрая, понятливая. Она меня тут же простила за игнор.

Она приглашала в кафе, но я не решилась. Честно говоря, я опасаюсь выходить из дома. Такое ощущение, что что-то странно происходит рядом со мной. Папа ведет себя очень странно. Соболев пропал после того нашего короткого разговора, но мне от этого нелегче.

— А что другое? Не бизнес партнером же он хотел предложить тебе стать…

Это уж точно нет. Я для него просто маленькая девчонка. Этот его чертов снисходительный взгляд в мою сторону сам за себя говорит.

Но есть вероятность, что он хочет воспользоваться моей молодостью и неопытностью. Как-то через меня отца подставить возможно хочет, или узнать что-то об отце через меня. Не знаю… И это бесит. Хотя я даже не пытаюсь что-то выяснить. Считаю лучшим вариантом держаться от него подальше. Это не моя игра. Мне в ней просто не вывезти.

— Он хотел втянуть меня в какую-то игру, но не получилось. Видимо, папа с ним поговорил, и он решил обо всем забыть.

— Ну не знаю… — качается на моем кресле Нина. — Мутная какая-то история. Но это хотя бы отвлекает тебя от всего этого кошмара… Хотя, прости, я не понимаю, почему ты так сильно горюешь из-за Миланы, — признается Нина.

Я могу понять ее неприязнь к моей сестре. Милана всегда относилась к моему окружению свысока. Нина ведь обычная девчонка. Да, москвичка, да у ее отца маленький бизнес и училась она в том же вузе, что и я, но все же до нас не дотягивает. Милана считала, что мне не стоит с ней дружить. А у меня все друзья простые. Они хотя бы настоящие. А друзья Миланы даже не пришли на ее похороны, а в соц.сетях злорадствуют насчет ее смерти.

— Какой бы она не была… она моя сестра, — киваю. — И теперь мне помнится только хорошее.

— Конечно, жалко ее. По-человечески. Прости… Не будем об этом. Ну, какие еще новости? — Нина берет еще одно пирожное из тарелки и смачно кусает.

— Да одна сплошная черная полоса. Сегодня утром узнала, что Лариса послезавтра возвращается с лечения.

— Ой, блин…

Лариса моя потенциальная мачеха. У них с папой роман уже два года. Жениться вроде собирается.

Лариса последние три месяца была на лечении. Что-то по-женски лечит. Хочет родить отцу. Ей тридцать семь.

Крайне неприятная мадам. Хотя, она ничего мне не сделала. Я делаю вид, что все в порядке, даже улыбаюсь ей, но я ей не доверяю.

— Папа по ней очень соскучился. Сегодня утром весь светился. Я решила этим воспользоваться и попросить его отпустить меня в Питер на месяц хотя бы, но он мне отказал. Сказал, что не отпустит.

— Дикость какая-то.

— Он переживает просто. Он только одну дочь потерял, а если со мной что-то случится, то он просто не выдержит.

— Ну, мой папка так же поступил бы, наверное… Но ты не переживай, все устаканится и сможешь уехать. Может, Лариса ему родит и вообще оставит тебя в покое, — подмигивает Нина.

Обсудив с подругой все на свете, я провожаю ее до ворот и отправляю на такси домой.

Сегодня я проведу весь день в одиночестве.

В городе сегодня состоится мероприятие, на которое приглашена вся моя семья и не только. Папа, конечно же, там будет. И так как мероприятие состоится в отеле, то скорее всего там на ночь и останется.

Папа хотел, чтобы я с ним поехала, но я отказалась. Для него это мероприятие как способ поговорить с нужными людьми в неформальной обстановке. А я что? Мне не до развлечений.

Перед тем как уехать отец еще раз заходит ко мне, чтобы еще раз спросить, не хочу ли я поехать. Получает тот же ответ.

А после его отъезда буквально через час у дома появляется машина. Свет фар отвлек меня от просмотра фильма.

К окну подхожу. Дергаю тюль и всматриваюсь. Машину не узнаю. Хотя, может все-таки папина. Чья же еще? А может, новая машина брата. Он их постоянно меняет. В любом случае все это очень странно. Там вечеринка в самом разгаре. Они все там должны быть.

Но беспокоиться не о чем. Если его охрана пропустила, то кто-то из своих.

Надеваю наушник и включаю фильм.

Только я успеваю снова вникнуть, как в мою дверь раздается стук. Аж на стуле чуть не подскакиваю. Раньше я никогда не была такой пугливой.

— Входи! — отвечаю я уверенно Лиле, ведь больше некому. Тут все через нее происходит.

Слышу, как дверная ручка дергается, но взгляда от экрана ноутбука не отрываю. Тут такой интересный момент. Наверняка Лиля решила про ужин напомнить.

— Что такое, Лиль?

Не дождавшись ответа, я поворачиваю голову.

От удивления я приоткрываю рот и замираю.

Часто моргаю, не веря своим глазам.

Это хуже любого моего кошмара.

Глава 8.

Стоит и тупо пялится на меня!

Мое сердце пропускает удары не то от страха, не то он невероятного возмущения.

Что он себе позволяет?

С какой стати он вот так вваливается в мою комнату?

— Отца дома нет, — добавляю я, когда уже невозможно становится слушать эту тишину.

— Я знаю.

Ах знает он…

— Тогда... что вы тут делаете?

— С тобой поговорить мне нужно.

Так, спокойно. Он не двигается. Я тоже тогда спокойна.

— О чем? О том вашем поступке? Так говорить не о чем. Папа, думаю, с вами уже все обсудил.

Ухмылку выдает свою коронную.

— Я планировал обсудить все на в ресторане, но ты сбежала.

Чувствую, что не хочу я ничего знать, но очевидно выбора у меня нет. Этот дьявол все равно все скажет.

Так что я выслушаю его.

— И что же вы хотели со мной обсудить? — смело спрашиваю его, даже шаг к нему делая. — Может быть мою сестру?

Хмурится. От чего его без того очень серьезное лицо еще суровее.

Теперь я окончательно убеждаюсь, что моя сестра для него ничего не значит. Какие о ней могут быть разговоры, правда?

— Я о тебе пришел поговорить.

— Обо мне?..

Мне становится откровенно нехорошо. Он меня с ума сведет.

Тут он осмеливается сделать еще несколько шагов в мою сторону. Теперь нас разделяют каких-то пару метров.

— Отнесись спокойно к тому, что я тебе скажу.

— Да говорите уже!

— Твоей сестры больше нет. Ты ее заменишь.

От такого заявления у меня из легких весь воздух выбивают. В висках начинает пульсировать, а сердце разорваться готова.

— Вы… Ты что такое несешь?

К черту приличия! Он обалдел, что ли?!

В смысле я заменю его сестру?

Нет… Нет!

Я лишь мотаю головой из стороны в сторону, не в силах и звука из себя выдавить от ужаса.

Боже, как я же дура…

Почему я сразу об этом не подумала? Папа ведь никогда и не скрывал, что ему очень нужен Соболев в лице зятя. А теперь Миланы нет и…

Еще этот разговор, который я подслушала у кабинета отца. Соболев настаивал на том, что им нужно безотлагательно исполнить задуманное.

— Я говорю, как есть, — отвечает Соболев, не желая мне толком что-то объяснять. А мне и так все понятно.

Мне одно непонятно: как можно быть такой бесчувственной сволочью?

— К-как ты можешь? — рвано выдыхаю. — Она же тебя любила…

Не верю, что он не чувствовал этого. Ее любви и тяги к нему.

— Для меня брак с ней — чистый бизнес. К счастью, у твоего отца есть еще одна дочь. Ты, — скользит по мне оценивающим взглядом, — помоложе, поглупее, но сгодишься.

Его цинизм просто зашкаливает.

Такому бесполезно что-то доказывать, взывать к совести. Можно только послать.

Если Милана была в него влюблена и была готова участвовать в его игре, то я плевать хотела.

— Н-нет… Я не буду… Я не согласна!

— Ты же понимаешь, что будет фиктивный брак? Для всех — настоящий. А для нас — фиктивный.

— Все равно мне! Я сказала — нет!

— За столом ты сказала, что замуж не собираешься. Значит, ты свободна. К тому же, наш брак не продлится вечно.

— Это не значит, что я пойду на такое!

— Тише себя веди. Не кричи. Тебе это не идет, Мирослава.

— Не тебе такое мне говорить. Тебе тоже не к лицу быть таким бесчувственным и циничным. Даже на похороны не явился.

Во взгляде мужчины нет и намека на вину.

— Я не мог приехать.

— Не оправдывайся. Ты только что сказал, что моя сестра только бизнес.

— Это не значит, что я не расстроен из-за ее смерти. Милана была молодой, у нее вся жизнь впереди была. Я ей этого не желал.

— Ты расстроен, что сделка сорвалась. И только.

— Не сорвалась.

— Нет, сорвалась. Я даже под дулом пистолета не соглашусь выйти за тебя, пусть и фиктивно. Моя сестра хотя бы не знала о твоем истинном отношении к ней. Но я знаю! И я не смогу притворяться, — так, стоп. Я главного вопроса не задала. — Отец в курсе?

Мерзавец молчит.

— Ясно… Конечно знает… Глупый вопрос.

Меня вероломно предал собственный отец. Он знает, что Соболев здесь. Сам он мне сказать не мог. Как же это подло…

Я с трудом сдерживаю слезы перед Соболевым.

— Уходи… — выдыхаю еле слышно. — Убирайся! Я все тебе сказала! Мне плевать на твои планы! Делайте, что хотите, но без меня! Я в этом участвовать не стану! Никто меня не заставит! Ни ты, ни отец!

Глава 9.

Прихожу в себя где-то через пару минут.

Бросаюсь к окну, и наблюдаю за тем, как Соболев к машине своей направляется, садится и уезжает.

Я даже думала броситься за ним, чтобы доходчиво ему объяснить, что свадьбы не будет. Тем более через неделю!

Но к черту его. Бегать еще за ним.

Свадьбы не будет!

Не будет ее и точка!

— М-м… — виски словно тисками сжимают. Присаживаюсь на свою кровать и обхватываю голову руками.

От обиды едва дышу.

Это все папа…

Это он!

Если бы он добро не дал, то Соболев не полез бы ко мне.

Я сейчас же хватаю свой смартфон и звоню отцу.

Тот не отвечает!

Ты думаешь я до тебя не достану?

Звоню его помощнику, который всегда сопровождает его на таких мероприятиях.

Борис Федорович мне тут же отвечает.

— Да?

— Борис Федорович, это Мирослава. Отец с вами рядом?

— Неподалеку. Он общается с друзьями. Что-то срочное?

С друзьями, значит, развлекается, а сам дьявола ко мне этого отправил. Я все не могу перестать удивляться.

— Сообщите отцу немедленно, что он срочно нужен дома. Здесь кое-что произошло, что требует его личного присутствия.

— Я вас понял. Сейчас ему сообщу.

После разговора с Борисом, отец перезванивает мне, но я нарочно не отвечаю. Сейчас он занервничает и приедет.

Однако отец приезжает только через пару часов. Я ожидаю его у себя в комнате.

Коротко постучав в мою дверь, он сразу входит.

— Мира? В чем дело? — отец ко мне направляется. — Дочь, что с тобой? — еще и смотрит с беспокойством.

Я стою как статуя со стеклянными глазами и смотрю на самого близкого себе человека, который так со мной поступает.

Знаю, что что бы он мне сейчас ни сказал, правда останется правдой — отец хочет моего брака с ним.

— А ты не знаешь, что со мной? Разве тебе Соболев не доложил… мою реакцию?

Отец отводит взгляд немного в сторону, руки в карманы брюк засовывает.

— Нет, он мне не рассказывал, как вы поговорили.

— Ты его ко мне, значит, послал?

— Дочь… — вытаскивает руки из карманов и до меня дотронуться хочет.

— Не трогай меня! — отскакиваю от отца подальше, от чего он глаза округляет. — Как… как ты мог так со мной? Ты поэтому меня в Питер не отпускал?! Говорил, что хочешь, чтобы у меня было прекрасное будущее! Это оно?! Ты хочешь, чтобы я вышла замуж за того, кого люто ненавижу?! Этого ты мне желаешь?! — горькие слезы брызгают из глаз.

— Так, Мира, успокойся. Артур должен был тебе объяснить, что брак будет ненастоящим. Я сам хотел с тобой поговорить, но…

— И почему ты не поговорил?

— Нелегко… — вздыхает папа, — нелегко дочь о таком просить. Но так нужно сделать, Мира. Это всего на пару лет.

— На пару лет?!

— Максимум. Ты пойми, — подходит ко мне и плеча касается. — Я уже не такой неуязвимый, как раньше. А если все в конец рухнет, то все мои враги… Нельзя нам падать. Таким, как мы — только в гору, понимаешь? Ни шагу вниз, — впивается отец в меня серьезным взглядом. — Мне нужны деньги Соболева. Иначе все то, что я построил рухнет. Вложив деньги в мою империю, он только приумножит свое богатство. Мы будем работать вместе. Каждый получит, что хочет. А ваш брак… это напоказ. Тебе не стоит вникать во все эти тонкости.

— Напоказ, да? Думаешь, я дура последняя? Да я буду заложницей!

— Ну что ты говоришь такое, дочь? Пойми, без этого никак. Мы должны стать семьей. Хоть и временно.

— Я не буду жить с этим человеком!

— Дочь, послушай! — отец хватает меня за плечи и слегка встряхивает. — Ты о брате своем подумай! Обо мне! Ты не представляешь, что будет со всеми нами, если я не получу эту поддержку. Милана обо всем знала. И она согласилась. Но ты у меня гораздо сильнее. Я знаю. Ты справишься.

— Милана любила его! А я…

— Тебе и не надо его любить. Нам только деньги его нужны, чтобы он компанию мою на ноги поставил. Мы станем еще сильнее, чем прежде. Такими будем, что ни один враг до нас руками не дотянется. Твой брат станет главой, а ты всегда будешь рядом с ним, в доле.

Боже, что он говорит…

Неужели он думает, что этим можно меня подкупить?!

— Не нужны мне никакие доли, папа! — отталкиваю от себя отца. — Мне нужна моя жизнь. Я не хочу купаться в этой грязи. Выдай за него… не знаю… Алину! Она с радостью пойдет на это! Еще спасибо скажет!

— Нет. Так не пойдет. Я доверяю только тебе.

— Я не могу, папа! Не могу…

— Мира, милая… — тянет отец устало. — Так надо. Ты можешь спасти всю нашу семью. Тебе всего-то надо пару лет максимум пожить с Соболевым. Тебе ничего не придется делать. Ваш брак будет только на бумаге.

Глава 10.

Проспала я от силы пару часов. Под утро отрубилась.

Всю ночь думала об этом.

А сейчас так плохо…

Глаза красные от недосыпа. В висках пульсирует. Тело очень слабое.

Время девять утра, а я не хочу спускаться.

Мне сообщили, что отец еще дома и зовет меня к завтраку. Я сказала, что не пойду. Но тут Лилия снова стучит.

— Мирослава…

— Я сказала, что не пойду! Буду только кофе. Принеси мне его сюда.

— Ваш отец настаивает на том, чтобы вы спустились. Он сказал, что у него к вам очень важный разговор.

— Знаю я, какой у него ко мне разговор… — шепотом.

— Что, простите?

— Ничего, Лиль, — поворачиваю голову. — Скажи ему, что буду через пару минут.

— Хорошо.

Какой смысл прятаться? Он все равно сюда придет после завтрака.

Расчесываю волосы, надеваю светло-розовый спортивный костюм и спускаюсь вниз.

Вхожу в столовую и молча сажусь на свое привычное место.

Я так любила этот дом. А теперь чувствую себя в нем чужой. Даже в собственной комнате.

— Доброе утро, дочь.

Я лишь кидаю на отца укоризненный взгляд на отца и отпиваю из чашки свежесваренный кофе. Он меня хоть немного на ноги поставит.

— Ты что, плакала? — спрашивает родитель. — Мира, милая… Ты напрасно переживаешь. Это просто сделка. Ты сама говорила, что хочешь помочь на благо моей компании. Так это сделка всей моей жизни. И ты исполнишь в ней главную роль.

Смешок срывается с моих губ.

— Вот как ты все это видишь... — сжимаю с силой вилку в руке.

— Это так и есть. Артур тебе ничем не опасен. У тебя будет своя комната. Играть любящую жену придется лишь на людях, а в свет вы будете выходить крайне редко.

— А ты не думал, что со мной будет то же, что и с Миланой? — смотрю на отца, и у того лицо вытягивается от удивления.

— Ты что такое говоришь? — отпускает столовые приборы в тарелку.

— А что ты так удивляешься? Милана была помолвлена с ним, а потом внезапно погибла.

— Как это связано?

— Не знаю… Все может быть. Вдруг, это враги Соболева? Ты намерен рисковать мною?

— Мира, — глубоко вздыхает отец, — это никак не связано. Я в этом абсолютно уверен. Поешь лучше. А то ты очень бледная.

— Ты, значит, ждешь моего согласия? Что молчишь? Или тебе не нужно мое согласие? Ты рассчитываешь, что через неделю я покорно надену свадебное платье, натяну улыбку до ушей и выйду замуж за этого дьявола?

— Дьявол? Ты уж не перегибай… — усммехается отец.

— Ты не ответил на мои вопросы. Ты правда веришь, что я сделаю, как ты хочешь? Ведь раньше я никогда не противилась тому, что ты говорил. Я слушала своего отца, искренне считая, что он мне только добра считает.

Внезапно отец становится другим. Его взгляд, энергетика — стали другими. Таким он бывал редко. И в основном с чужими.

— Я добра тебе и желаю, — строго смотрит. — Я знаю, на что тебя толкаю. Ничего опасного и унизительного в этом нет. Я тебя не абы за кого выдаю. Тебя этот брак никак не опорочит. Потом будешь жить, как захочешь. У тебя будет все. Деньги, мои связи... Ты станешь сильной и независимой женщиной. Я тебе это обещаю.

Он все купить меня пытается...

— Ошибаешься, папа. Я уже чувствую себя грязной. Я — с женихом сестры?! — морщусь. — Да никогда! — подрываюсь со стула.

— Мирослава! — рявкает отец, когда я уже спиной к нему. — Это не шутки! Дело не в твоих хотелках! Надо через не хочу! И мне не хочется заставлять силой родную дочь помочь мне... Я все же надеюсь, что ты сама примешь правильное решение. Поможешь своей семье в трудную минуту. Запомни: ты уже не ребенок, дочь.

День спустя…

— А почему меня никто не встречает?! — раздается со стороны холла знакомый голос.

Бросаю нож на разделочную дочку и иду к раковине, чтобы всполоснуть руки.

Еще один «сюрприз».

Лариса явилась из-за границы.

Иду в холл, слышу по пути голоса.

— Лариса Матвеевна, с возвращением, — это голос Лилии. Она вышла в свой положенный перерыв встретить ее. Знаю, у нее сегодня очень голова болит.

— У вас тут как всегда бардак. Миша мне праздник обещал по приезду.

— Да, Михаил Андреевич распорядился о праздничном вечер в вашу честь. Придут гости. Но это будет вечером.

— Ясно. А Миша-то где?

— Он уехал рано утром.

Тут я появляюсь.

Лариса женщина видная, породистая. Пепельная блондинка, высокая. Но все же крайне неприятная. Вот она только появилась, а я уже чувствую ее негативную ауру.