Развод. Ты нас предал

Глава 1. Ребенок моего мужа

Юля

— Тридцать один градус… — вздохнула я, проезжая мимо табло, висевшего на здании администрации.

В Москве вторую неделю стояла сухая солнечная погода и от жары начинал плавиться мозг.

Слава богу, завтра муж уйдет в отпуск, и мы всей семьей уедем на море.

— Что ты сидишь в городе? — твердил Глеб. — Жили бы с Соней на даче. Ей там и в бассейне можно поплавать и к озеру сходите. Для кого там строили детскую площадку и устанавливали этот огромный батут?

Я бы вроде и поехала туда без мужа, но как подумаю, что он будет приходить с работы в пустую квартиру, так все желание сразу отпадает.

Ну не могу я взять и оставить его одного в городе. Чем он будет питаться? Едой из ресторанов? Это он может! А потом как в прошлом году случится обострение гастрита и снова загремит в больницу.

Да еще и работа его — одни нервы!

Глеб был владельцем сети отелей и всегда лично контролировал все дела в бизнесе.

Зачастую приходил домой злющий как собака. А я ему и вкусный ужин на подносе, и массаж, и показывала поделки нашей двухгодовалой Сонечки.

— Что бы я без тебя делал, — с благодарностью говорил муж. — Только ты можешь заставить меня забыть о работе.

Остановившись на светофоре, набрала мужу.

— Милый, тебе не понравился мой новый купальник? — промурлыкала в трубку.

— Какой купальник? — запыхавшись, спросил он.

— Не видел фото в телеграм? Я тебе скидывала из примерочной. Хотела, чтобы ты оценил, перед тем, как куплю его.

— Юль, давай позже, ладно? Я опаздываю на деловую встречу.

— Хорошо, тогда покажу вечером, — улыбнулась я и чмокнула в трубку. — Люблю тебя!

Скинув звонок, тронулась на зеленый и, проезжая мимо автобусной остановки, увидела беременную девушку. Сбавив скорость, всмотрелась в ее сморщенное лицо и сразу поняла, что с ней что-то не так.

Она положила руку на большой живот, схватилась за стену остановки и, подняв голову, разрыдалась.

Мое тело сработало быстрее мозга: перестроилась в правый ряд, сдала назад и, включив аварийку, выпрыгнула из машины.

— Вам плохо? — выкрикнула я и, подбежав к девушке, взяла ее под руку.

— Кажется, я вот-вот рожу… — глубоко дыша, сказала она, и неистово закричала. — А-а-а-а! — прижала обе руки к животу. — Больно! Очень больно!

Оглядевшись по сторонам, я быстро сообразила, где находился ближайший роддом и повела девушку к машине.

— Я отвезу вас в роддом! До него всего два километра.

Бедняга стонала так сильно, что у меня разрывалось сердце. Я сама не так давно мучилась со схватками и прекрасно помнила, что это такое.

— Роддом уже виднеется, — оглянувшись назад, подбадривала девушку. — Сейчас проскочим один перекресток и будем на месте.

Глядя на нее в зеркало, улыбнулась.

— Сегодня вы станете мамочкой. Это такое счастье! Кто у вас будет?

— Мальчик, — вымолвила девушка.

Я продолжила отвлекать ее от болезненных схваток.

— А имя уже придумали?

— Богдан.

— Очень красивое, — показала я класс. — Мой муж тоже хотел назвать сына Богданом, но родилась дочь.

— Имя нашему ребенку тоже муж выбирал, — выдавила она. — Точнее, будущий муж.

— О, у вас впереди свадьба?

— Угу, — простонала она. — Поженимся, как только он разведется со своей кикиморой.

Узнав, что девушка ждала ребенка от женатого мужчины, я резко помрачнела. Терпеть не могла девиц, которые разрушали чужие семьи. Я бы точно сошла с ума, если б у моего Глеба появилась вот такая фифа.

Видно, что очень ухоженная: длинные светлые волосы, аккуратный маникюр, красиво-очерченные брови и нарощенные ресницы. Хотя сразу и не скажешь, что нарощенные: выглядели они очень натурально, как и ее красивые полные губы.

Если б я раньше не работала косметологом, то точно решила бы, что этих губ никогда не касалась игла.

— Ну где ты? — через боль заговорила она в трубку. — Где едешь? Я родить успею, пока ты добираешься! Да, схватки уже очень сильные! А я виновата, что это случилось раньше на три недели?! Извини, но не могу приказать нашему сыну посидеть в животе до тех пор, пока ты решишь вопросы со своей женой! Сам думай, что ты ей там скажешь, но ты мне нужен в городе! Я без тебя не справлюсь!

Убрав телефон от уха, она глубоко вздохнула и закатила светло-голубые глаза.

— И когда все это уже закончится?.. Ну невозможно делить любимого человека с кем-то еще!

«Да, представляю, — вздохнула я. — Особенно представляю, каково его жене делить мужа с тобой. Не знаю, какие у них там отношения в браке, но я ей уже искренне сочувствую. Скоро ее муж „обрадует“ новостью о том, что у него появился на стороне ребенок…»

Глава 2. Выбирай!

Юля

Я смотрела на пакет, который держал Глеб, и чувствовала, как с каждой секундой слабели мои ноги.

Бутылочка дорогой фирмы, японские подгузники, набор разноцветных сосок лежали на самом верху пакета, а еще из него торчал шелковый халат с биркой.

Новенький.

Брендовый.

И тапочки с бантиками, лежавшие в прозрачной упаковке, тоже были фирменные…

— Юль… — после затянувшийся паузы, начал муж. — Я не хотел, чтобы ты об этом узнала именно так. Думал рассказать тебе обо всем в отпуске.

— В отпуске? — выдохнула я и подняла на него мокрый взгляд. — Ты хотел рассказать мне о своей беременной любовнице в отпуске, в котором мы должны были отмечать мой день рождения? Это твой подарок на мои двадцать пять лет?

— Давай не будем устраивать здесь цирк?! — настоятельно попросил Глеб и, поправив галстук, грозно посмотрел на медсестер. — Я через час приеду домой и мы обо всем спокойно поговорим.

— Спокойно? — вымолвила дрожащим голосом. — У тебя только что родился сын, а ты предлагаешь мне спокойно об этом поговорить?

— Я разве не ясно выразился?! — процедил он сквозь зубы и, передернув острыми скулами, навис надо мной как скала. — Не нужно устраивать прилюдные разборки! Езжай в садик за Соней, а затем сразу домой. Я буду через час!

Глеб направился в сторону коридора, а я смотрела в его широкую спину, обтянутую синим пиджаком, и не могла поверить в то, что секунду назад разговаривала с собственным мужем.

У него только что родился ребенок от любовницы, но он вел себя так, словно это я его предала! Словно это я родила ребенка от любовника!

Он как будто совершенно не чувствовал своей вины.

Был холодным, жестким, как никогда прежде.

«Хотел рассказать мне обо всем в отпуске?» — вкрутились в сердце его слова и из моих глаз вырвались слезы.

В горле намоталась колючая проволока, пальцы рук превратились в ледышки, между ребрами болезненно кольнуло.

Вполуха слушала поддерживающие слова Гали, ловила на себе сочувствующие взгляды медсестер, а вокруг меня рушился мир.

Огромный мир, который мы с Глебом создавали несколько лет...

Я познакомилась с ним незадолго до того, как он стал владельцем своего первого отеля. Всегда поддерживала его, говорила, что у него все получится и была рядом в трудные минуты.

Сейчас у него больше десяти отелей в Москве, пять в Питере, и два в Сочи.

Мы жили ни в чем не нуждаясь, сыграли свадьбу, а когда у нас родилась Сонечка, мы всю нашу душу вкладывали в нее и пытались забыть, какой ценой она нам досталась.

И что после этих родов я скорее всего больше не смогу родить детей…

Я знала, как сильно муж мечтал о наследнике.

Еще в самом начале моей беременности он выбрал имя для будущего сына и обдумал дизайн его комнаты.

Мальчуковой.

Без мультяшных обоев, цветной мебели и ярких занавесок.

— Нужно с детства приучить его быть настоящим мужиком! — говорил Глеб. — Никакой радуги в комнате! Поставим шкаф, стеллажи с книгами, письменный стол и кровать. Для парня этого будет вполне достаточно.

Вот я и молилась всем святым, чтобы у нас родилась девочка.

Пусть у нее будет настоящее детство: и радуга в комнате, и дюжина игрушек, и цветные шторы.

Во время УЗИ, на котором нам сообщили пол ребенка, Глеб заметно помрачнел.

До сих пор перед глазами стояла его натянутая улыбка.

А когда после моих тяжелых родов врач настоятельно порекомендовал остановиться на одном ребенке, муж вообще не находил себе места.

Я думала, что он никогда с этим не смирится, потому что всегда мечтал о сыне, но потом поняла, что ошиблась.

Глеб не спускал Соню с рук.

Души в ней не чаял.

Для дочери выбирал все самое лучшее: наряды, игрушки, частный детский сад.

Соню он, конечно, баловал, а вот мне делал тонкие намеки на то, чтобы привела себя в форму.

Да, после родов я набрала несколько лишних килограммов, но я не могла потеть в спортзале, когда дома ждала грудная дочь.

Из-за бессонных ночей я была выжата как лимон и мне было совсем не до тренировок и косметологов.

Только сейчас, отдав Соню в садик, я стала возвращаться к жизни, но… видимо, поздно за себя взялась.

Перед глазами снова встало лицо красивой и ухоженной блондинки Илоны.

«Нашел себе куклу, которая родила ему долгожданного сына Богдана», — шмыгнула носом я и вышла из роддома.

Несколько минут сидела в машине и приводила себя в чувство.

Глеб сейчас с ней и со своим новорожденным сыном.

От этой мысли сердце сжалось в тиски, а из глаз снова вырвались слезы.

Я уже понимала, что между нами все кончено.

Глава 3. Он не остановится

Юля

Я смотрела на мужа, не в силах вымолвить ни слова.

Он же сам предложил отвезти мою маму в Германию и оплатить эту операцию.

Он сам лично все разузнавал. Сам нашел клинику, в которой ее смогут поставить на ноги.

После неудачных операций, сделанных в России, мы потеряли надежду на то, что она однажды сможет встать с инвалидного кресла.

Мама всегда была энергичной, заводной и веселой. Если стояла у плиты, то обязательно пританцовывала, если поливала в саду цветы, то на весь двор пела песни.

Всегда была сияющей, лучезарной, не умела злиться.

Но после аварии, в которую она попала полтора года назад, все резко изменилось…

Она стала угасать на глазах, но я как могла подбадривала ее:

― Мам, ты обязательно встанешь на ноги! Это дело времени! ― твердила ей.

Срезу после больницы мы с Глебом привезли ее к нам в квартиру, наняли ей сиделку, возили к разным специалистам, прошли кучу обследований, но вердикт врачей всех клиник был одинаковым: к сожалению, в России не пользуются успехом такие сложные операции на позвоночнике.

Мы все же попробовали провести операцию, но, увы… она не дала никаких результатов.

В начале этой весны мама попросила отвезти ее домой.

― Я вам тут только мешаюсь! ― причитала она. ― Да и в квартире жить не могу, сама это знаешь. Отвези меня в поселок, Юль.

― У нас квартира двести квадратных метров, мам! ― парировала я. ― Всем места хватает! Как ты будешь одна в поселке? Кто там за тобой будет присматривать? Если хочешь жить подальше от города, то давай летом вместе уедем к нам на дачу. Мне будет спокойнее, если ты будешь рядом.

Мама не поддавалась ни на какие уговоры. Как пластинку крутила:

― У меня там сад, теплицы, цветы. Люда сиделка со мной поедет, я с ней уже договорилась. Ты же знаешь, какая она ответственная. Ни на минуту не оставляет меня без присмотра. Да и соседи там всегда на подхвате. Мы ж там все как одна семья.

После ее отъезда я ездила в поселок каждую неделю.

Мама там и правда немного ожила.

Приноровилась ездить по мосткам, которые по указке Глеба соорудили рабочие. Еще он распорядился заменить все ее теплицы на более современные: с автополивом, с автопроветриванием и с широким проемом, в который можно проехать на коляске и развернуться.

Мы знали, что она все равно будет заниматься своим огородом. Не без помощи сиделки и подруг-соседок, конечно.

Мы с Глебом не опускали руки: искали клиники, в которых проводились подобные операции, читали отзывы, и в конце концов нашли подходящую клинику в Германии.

А дальше все заботы взял на себя Глеб.

― Нас готовы принять через месяц! ― обрадовал недавно муж.

Мама аж расплакалась, когда мы сообщили ей о поездке в Германию.

― На своем юбилее будете танцевать лезгинку! ― с уверенностью говорил ей Глеб.

А сейчас он решил забрать назад все свои обещания?

― Как ты смеешь шантажировать меня ее здоровьем?! ― прошипела я. ― Как у тебя язык повернулся поставить мне такое условие?!

Я была в шаге от того, чтобы залепить ему пощечину. И точно сделала бы это, если б не держала на руках дочь.

― Ты завел любовницу, предал нас с Соней, а теперь ставишь меня перед выбором?! ― прокричала я, чувствуя, как щеки обожгло жаром. ― Предлагаешь мне смириться с тем, что у тебя есть вторая семья и остаться жить с тобой под одной крышей?

― Семья у меня одна: ты и Соня, ― кивнул он на дочь. ― И я никуда вас не отпущу.

― Зачем тебе я? ― прищурилась, глядя на него. ― Зачем тебе жена, которая тебя во всем не устраивает? С которой даже в люди не выйти! С которой стыдно пойти на корпоратив!

― Затем, что я все равно люблю тебя, ― тихо и доходчиво проговорил он и, глубоко вздохнув, отвел задумчивый взгляд к окну. ― С Илоной у нас ничего серьезного. Просто…

― Просто общий ребенок! ― нервно усмехнулась я. ― Просто она родила тебе долгожданного сына Богдана! Просто у тебя жена ― кикимора, как выразилась твоя любовница! Кикимора, которая больше не сможет родить! А еще у нее есть мать-инвалид, которая сидит на твоей шее! Я все перечислила? ― выпалила я и прижала к груди Соню, которая расплакалась от моего громкого голоса.

― Хочешь поговорить нечистоту? ― игнорируя слезы дочери, прорычал Глеб. ― Хорошо… ― хмыкнул он и равнодушно пожал плечами. ― Ты права! Я мечтал о сыне и Илона мне его родила. Я хочу, чтобы моя жена была рядом, но она все выходные пропадает у матери! Хочу, чтобы моя жена следила за собой, но ей на это плевать!

― Так разведись со мной! ― крикнула я и Соня разревелась еще громче. ― Трясешься за свою репутацию?! Так пусть твои друзья-депутаты издадут закон, который будет позволять оформлять любовниц на отца! Имущество же на него оформил!

Меня трясло от всего происходящего.

Я не могла держать себя в руках даже ради дочери.

Быстро пошагала на кухню, посадила ее в детский стульчик и, распахнув холодильник, достала баночку с фруктовым пюре.

Глава 4. От любви до ненависти

Юля

Говорят, что от любви до ненависти один шаг.

Как же сильно я должна ненавидеть своего мужа, если он уже сделал как минимум четыре шага:

Измена.

Ребенок, рожденный на стороне.

Шантаж.

Унижения.

До сих пор в ушах звенели обидные слова по поводу моей внешности и жестокие обвинения, которыми он в меня швырялся.

Думаете, после всего этого я возненавидела его?

Ошибаетесь.

Спустя неделю после нашего расставания я готова сказать ему спасибо.

Спасибо за урок, который он мне преподал.

Спасибо, что открыл мне глаза.

Я ж как слепая жила с ним все это время — отдавала ему всю себя, оставляя немного сил на маму и дочь. Заботилась о нем, переживала за него, всегда доверяла, а он:

«Посмотри, на кого ты похожа! Совсем перестала следить за собой!»

Это неправда.

Я и во время беременности, и после родов ухаживала за своими волосами, ногтями, лицом, но Глебу этого было мало. Видимо, попав в буржуазное общество, он насмотрелся на красивых девушек, затянутых в дорогие платья, а я — простая Юля из подмосковного поселка, в которую он когда-то влюбился без памяти, резко погасла в его глазах.

Наверное, теперь я невыгодно смотрелась на фоне силиконовых девиц.

Недавно он намекнул на то, чтобы я немного увеличила губы и грудь.

— Тебя что-то не устраивает? — возмутилась я.

— Все устраивает! — решительно ответил муж. — Просто я имел в виду, что если ты надумаешь что-то в себе изменить, то я не против. Сейчас же почти все девушки что-нибудь подтягивают и увеличивают.

Нужно было посоветовать ему тоже что-нибудь себе увеличить, но я как дурочка промолчала, решив, что он не хотел меня обидеть.

Интересно, из Илоны он сам сделал фарфоровую куколку, или встретил ее готовой для выхода в свет?

Вчера Галя написала мне, что он забрал ее и их сына из роддома.

«Наш главврач собрал весь персонал и строго настрого запретил давать посторонним людям какую-либо информацию по поводу его внебрачного сына», — написала она в СМС.

Видимо, Глеб хорошо заплатил этому главврачу, но зря понадеялся на то, что его репутация останется безупречной: если он будет препятствовать поездке в Германию, то наш с ним развод будет громким, я это обещаю.

Я могла бы многое простить людям, но только не такой жестокий шантаж.

Глеб перешел все границы.

Еще неделю назад, когда я везла его любовницу в роддом, думала:

«Я бы не пережила, если б мой муж обзавелся любовницей. Точно сошла бы с ума».

Но он сделал все, чтобы в моей душе не осталось ни любви к нему, ни тоски по нашему прошлому.

Только злость и ненависть — это, пожалуй, все, что осталось после наших отношений.

Эту неделю я без конца анализировала наш брак и пришла к выводу: нужно жить для тех, кто любит тебя не за что-то, а вопреки. Не стоит тратить драгоценное время на людей, которые не ценят, как ты для них выкладываешься, которые не замечают твою заботу.

Оглянитесь вокруг: сколько девушек несчастливых в браке. Скольким девушкам приходится терпеть унижения. Скольким девушкам находят замену.

А они, глупые, без конца ищут оправдания своему благоверному, копаются в себе или живут с мужьями-изменщиками ради благополучия совместных детей.

Серьезно?

А своем благополучии никогда не задумывались?

А о том, что тебе не дадут возможность заново прожить эту жизнь и сделать все по-другому, тоже не задумывались?

Мы ж один раз живем.

Тратим свою единственную жизнь на мужиков, которых не устраивают наши губы или лишние килограммы и так мало уделяем время людям, которым мы по-настоящему дороги.

Возьмите мою маму: она до сих пор хранит на кассетах все записи с моих школьных выступлений, все мои детские фотографии бережно вклеены в альбомы, мой первый зуб до сих пор лежит в ее шкатулке.

Мои любимые игрушки, первые рисунки — все это пылится в ящике ее стола, потому что ей нужна частичка меня, когда я далеко от нее.

А я почти всегда была далеко…

Пока человек, который искренне любил меня просто за то, что я есть, я в это время ублажала мужчину, который ночами спал с другой.

Я всячески пыталась поднять ему настроение и разбавить его трудовые будни яркими красками, а он мне в ответ:

«Да я тебя даже не могу взять с собой на корпоратив!»

Хорошо, что он сейчас показал свое истинное лицо.

Мне завтра исполнится двадцать пять лет — еще вся жизнь впереди!

Жизнь, в которой у меня будет два важных правила, и я советую всем девушкам их придерживаться:

Первое: не быть радугой для дальтоников.

Глава 5. Спаситель

Юля

Всю дорогу от визового центра я нервно теребила ремень кожаной сумки и быстро дергала ногой.

— Не волнуйся, найдется твоя машина, — с улыбкой посмотрел на меня Матвей.

Мне бы его спокойствие.

Нет, ну если бы у меня просто украли машину, то я бы безусловно нервничала, но не так сильно.

У меня не машину украли, а шанс поставить маму на ноги! Единственный шанс!

— Ну что за люди такие, а?! — сидя на заднем сиденье возмущалась мама. — У нас в поселке и скотину воровали, и садовую технику воровали, но, чтобы машины красть?

— Может, ты кому-то перешла дорогу? — остановившись на светофоре, спросил Матвей.

— Ну кому она может перейти дорогу? — вздохнула мама.

«Твоему любимому зятю», — мысленно ответила я.

Я была на сто процентов уверена, что пропажа машины — дело рук Глеба.

— Юль, ты в своем уме? — говорил он час назад по телефону. — За кого ты меня принимаешь?! Я дарил тебе эту машину не для того, чтобы потом отнять.

— А кто еще мог это сделать?! — прошипела я тихо, чтобы мама не слышала наш разговор. — У тебя есть ключи, есть страховка! Ты мог приехать ночью и спокойно ее угнать!

— Я со вчерашнего вечера в Сочи, тебе это кто угодно подтвердит! Вернусь в Москву сегодня около десяти и порешаю вопрос с машиной.

— Значит, ты попросил кого-то угнать ее! — настаивала я. — И мы найдем этого человека в черной одежде, которого видно на записи с видеорегистратора.

— Конечно, найдем! — усмехнулся муж. — Я не готов раскидываться такими бабками! Ты хоть знаешь сколько стоит твой «мерс»? Как у тебя хватило ума оставить его за забором?

— А разве я тебе говорила, где именно он стоял? — прищурилась я.

— Ты всегда его там ставила, так что не надо ловить меня на слове! Лишилась тачки и пытаешься сделать меня виноватым? Ты ведь знаешь, сколько в вашем поселке алкашни, наркоманов и бывших уголовников, но все равно догадалась оставить машину без присмотра!

— Я уже написала заявление в полицию, — поставила его перед фактом. — И если выяснится, что это ты угнал машину…

— Не смей мне угрожать! — прорычал Глеб. — Если не найдешь машину, то я задумаюсь о том, чтобы забрать у тебя Соню.

Он усмехнулся и с издевкой добавил:

— Чтобы ее у тебя не украли!

После этого разговора мое лицо полыхало огнем.

Я не знала, что делать.

Судя по записи с видеорегистратора машину угнали в два часа ночи. На видео почти ничего не видно, так как на улице была темень. Только высокая фигура в темной одежде мелькнула на фоне светлой машины и на этом все.

Машину открыли и завели с ключа.

А ключ был только у Глеба.

Поэтому я нисколько не сомневалась, что это он. Точнее, кто-то угнал ее по его просьбе, если он действительно в это время был в Сочи.

«Сволочь! — Я сжала губы в тонкую линию и впилась ногтями в ладони. — Мы только что получили визу, у нас почти все документы на руках, оставалось только получить деньги за машину и нам была бы обеспечена поездка в Германию, но он так подставил!»

— Глеб не звонил еще? — спросила мама. — Он же разберется с машиной?

— Обязательно! — буркнула я.

— С его связями быстро найдут этого вора! Нет, ну надо же, а!

Она продолжила возмущаться, а я вздохнула.

«С его связями наоборот вора никогда не найдут. Я не удивлюсь, если машина внезапно растворится в воздухе».

Лучший друг Глеба — генерал-майор полиции, его двоюродный брат — полковник. С такими знакомыми можно запросто замять все что угодно.

Прошлой весной возле его отеля чуть не погиб человек: рабочие не почистили крышу, а во время таяния снега с нее сошла ледяная глыба и упала на мужчину.

Муж не посвящал меня во все подробности, но после этого случая ему пришлось очень сильно понервничать.

А в итоге отделался небольшим штрафом.

Это дело быстро замяли, а отель продолжал работать и принимать гостей.

— Это отель твоего мужа, верно? — проезжая мимо здания с вывеской «Созвездие стрельца», спросил Матвей.

— Да, — гордо ответила за меня мама. — Это самый маленький отель Глеба. Ты бы видел какой отелище он отгрохал в Сочи!

— Название, я так понимаю, связано с вашей фамилией? — взглянул на меня Матвей. — Ты же теперь Стрельцова, верно?

— Угу, — выдавила я.

— Хорошо он придумал с названием, — оценил Матвей. — Говорящее! Я останавливался в его «Созвездии» в Питере. Мне понравилось.

— Глеб всю душу вкладывает в свои отели, — расхваливала его мама. — Сам лично все там контролирует, следит за порядком.

Мама души не чаяла в своем любимом зяте и даже не догадывалась что он на самом деле из себя представлял.

Я пока не рассказывала ей про его измену и про все, что из этого вытекло. Если она узнает о нашем разводе, то снова начнет хвататься за больное сердце и не дай бог опять загремит в больницу.

Глава 6. Она вот-вот вернется

Глеб

Неделю спустя

— Глеб, подержи его! — из последних сил простонала Илона и, подав мне ребенка, запустила пальцы в светлые волосы, торчавшие в разные стороны.

Она поджала губы, скривила лицо и из ее глаз вырвались слезы.

— Я больше не могу так! Я очень устала! — пропищала она и отчаянно всхлипнула. — Почему мы не можем нанять ему няню? Разве ты не видишь на кого я стала похожа? Разве не понимаешь, что у меня нет ни одной свободной минуты?!

Она всплеснула руками и, посмотрев на плачущего Богдана, крикнула:

— Мне даже некогда душ принять, ясно?! Он постоянно кричит! Ему без конца что-то нужно!

— Конечно, он плачет! — рявкнул я, быстро качая на руках сына. — Какой ребенок будет спокоен, если его мать нервничает?! Это не кукла! Он хочет есть, пить! Он ходит в туалет, у него может болеть живот!

— И как я должна понимать, что именно ему сейчас нужно? — съязвила Илона. — Из-за чего он сейчас ноет? Я только что его покормила, подгузник поменяла, кремом намазала! Что ему еще нужно?

Она уколола меня взглядом и сжала губы.

— Вот я и прошу тебя нанять няню с медицинским образованием, чтобы подсказывала мне! Чтобы помогала! Иначе я скоро с ума сойду!

— Мы уже обсуждали этот вопрос! — прорычал я, начиная нервничать из-за непрерывного крика ребенка.

— Я помню, что ты не доверяешь няням, но тогда будь добр сутками напролет находиться с нами! Помогай мне сам! Отпускай меня по делам, укладывай его ночами, купай его! Почему все это на мне одной?

Я всегда был категорически против нянь и своего мнения не поменяю.

Сам все детство сидел дома с няньками. До сих пор помню, как одна из них била меня по губам, когда отказывался есть, другая ― щедро отвешивала подзатыльники, когда неправильно решал примеры.

Да, сейчас другие времена, согласен. Можно понатыкать по всему дому камеры и следить за происходящим. Один мой приятель так и сделал. Установил дома камеры, нашел няню с отличными рекомендациями, и в первый же ее рабочий день летел с работы домой с одним желанием: вышвырнуть ее из своего дома и не подпускать к сыну на пушечный выстрел.

Эта хваленая няня оставила на диване их пятимесячного сына и ушла на лоджию трепаться по телефону. Опомнилась, что в комнате без присмотра ребенок только в тот момент, когда он упал с дивана и поднял рев.

Знаю еще пару случаев с этими нянями, поэтому решительно придерживаюсь своего мнения: никто кроме родной матери не будет тщательно следить за ребенком.

Илона все равно дома сидит, зачем нужна какая-то няня?

— Юля тоже все время была одна с ребенком, и ничего — справлялась! ― кое-как успокоив сына, сказал я.

— Ты всю жизнь будешь ставить в пример свою Юлю? ― огрызнулась Илона и размазала по лицу крем.

Затем повернулась спиной к зеркалу и сощурила светлые глаза.

— Помнишь, как ты мне говорил, что у тебя к ней остыли чувства, и уверял, что ваша семья держится только из-за ребенка?

Я и правда так говорил, когда Илона узнала, что у меня есть жена и дочь. Она сразу дала мне от ворот поворот.

— Встречаться с женатыми мужчинами для меня — табу! — отрезала она. — Я знаю для чего мужчинам нужны любовницы: приедете раз в неделю, чтобы вас обласкали, а потом вернетесь в теплую постельку к своим женам и обнимете детишек. Я не собираюсь всю жизнь быть для кого-то на втором плане, — решительно заявила она. — Я хочу создать семью!

Я мог бы позволить себе любую другую девушку. Без вот этого всего пафоса: «Я не такая, я другая».

Но… Илона меня зацепила не на шутку.

Красивая, стройная, двадцатитрехлетняя блондинка была однозначно в моем вкусе. Помню, как впервые увидел ее на ресепшене своего московского отеля. Как она ослепила меня улыбкой, от которой на ее щеках выступили соблазнительные ямочки, и как искрились ее ясные глаза.

В тот же день, глядя на свою жену, я в сотый раз задумался:

«Из деревни Юля уехала, а деревня из нее — нет».

Она отказывалась менять прическу, красить лицо и нормально одеваться.

Как-то раз пришла на юбилей к моему другу в непонятной блузке и в мешковатых брюках. Один из моих приятелей даже посмеялся:

— Ну купи ты своей жене нормальную одежду!

Я бы купил, но разве она наденет то, что мне нравится? Ей же нужно было постоянно скрывать лишние килограммы после родов, вот и напяливала на себя «мешки»!

А в спортзал ходить отказывалась.

Где логика, не пойму?

Ну некогда тебе днем, так ходи по вечерам, я же был готов отпускать ее. Но нет же, по вечерам у Юли уже не было сил потеть на тренажерах.

Сейчас она сильно скинула в весе, вот только моднее от этого не стала. По-прежнему надевала на праздники бабушкины платья, а на улицу выходила как подросток: носила свои худи или как их там называют ― эти толстовки с капюшоном.

Хотя… она не только выглядела как подросток, а такое чувство, что до сих пор была им.

Глава 7. Рядом с тобой он словно ожил

Юля

― …Да, спасибо! ― вздохнула я в трубку. ― Как будут новости, обязательно сообщите.

― Ну что там? Ищут машину? Они там вообще шевелятся? ― обрушила на меня вопросы мама.

― Шевелятся, только толку от этого никакого.

― А Глеб что говорит?

Я промолчала в ответ.

Допила чай и вышла из кухни.

Самой противно от того, что никак не решалась сказать маме правду.

У нее только одна надежда на помощь любимого зятя, и она даже не догадывалась, что это он украл машину.

Украл у нее надежду на то, что вскоре сможет встать с инвалидной коляски.

Я обязательно расскажу ей обо всем, но после операции. Сейчас самое главное довести дело до конца.

Я пока что не понимала, чем можно отблагодарить Матвея за его помощь. Он, не раздумывая, согласился оплатить операцию, курс реабилитации и наше с Соней проживание в Германии.

Как только найдут машину, я продам ее и обязательно все верну.

Вот только полиция не шевелится.

Ну не могла же дорогая иномарка исчезнуть бесследно!

Хотя нет, могла… Если к этому приложить достаточно усилий.

Как Глеб догадался, что я собиралась ее продать? Я же не выкладывала объявление в интернете и не рассказывала об этом знакомым.

О продаже знала только Марина и ее муж. И… об этом каким-то образом узнал Глеб…

― Юль, пора бы уже Соньку забирать, ― выкрикнула из кухни мама. ― Поздно уже.

Соня гостила у соседей.

Они с тетей Таней так спелись, что и не разлучить теперь.

― Своих внуков нет, так хоть с вашей принцесской понянчиться, ― говорила тетя Таня. ― До чего же чудная девчонка! А главное и на месте не сидит! ― смеялась она. ― И цветы бежит со мной поливать, и ягоды перебирает.

Тетя Таня готова была забирать ее хоть на весь день.

― Не знаю, будут ли у нас свои внуки, ― сокрушенно вздыхала она. ― Матвея после смерти невесты как подменили. Боюсь, он никогда ее не отпустит, не захочет жениться и обзаводиться детьми.

Мне было безумно жаль, что с его невестой случилось такая беда.

Вчера, когда я забирала от тети Таню Соню, увидела фотографии Матвея и его невесты. Ими были украшены стены в коридоре и в гостиной.

Красивая была пара. Оба такие счастливые, жизнерадостные. Его невеста была из простой многодетной семьи, работала ветеринаром, а после знакомства с Матвеем открыла фонд помощи бездомным животным.

Это все, что я о ней знала.

У нее не было километровых ресниц, силиконовых губ, кошачьего взгляда. Наоборот: с фотографий мне улыбалась веснушчатая девушка с курносым носом, с очень обаятельной улыбкой и с пучком светлых волос на макушке.

Матвей очень любил ее, это видно по снимкам, на которых он прижимал ее к себе и смотрел на нее словно на божество.

Страшно представить, что ему пришлось пережить в тот страшный день и потом ― когда отчаянно пытался ее отыскать…

― Тук-тук, ― войдя в соседский дом, улыбнулась я. ― А не здесь ли засиделась девочка, которой давно уже пора в кроватку?

Из гостиной послышался звонкий визг Сони, затем быстрый топот.

― Догоню и съем! ― прогремел дядя Саша.

Войдя в гостиную, наблюдала картину: дядя Саша в мохнатой шапке передвигался по комнате как косолапый медведь, тетя Таня, сидя на диване, хохотала до слез, а Сонька, не замечая меня, с визгом прошмыгнула за занавеску и быстро задернула ее.

― Так-так… и чьи же это здесь ножки? ― устрашающим голосом проскрипел дядя Саша и, наклонившись, схватил за желтый носок, торчавший из-за занавески.

― Весело тут у вас, ― посмеялась я. ― Вот почему она от вас не вылезает.

Соне не хватало бабушек и дедушек. Родители Глеба жили в Дубае и свою единственную внучку видели всего лишь один раз, когда приезжали поздравить с рождением. Все остальное общение с Соней было по видеосвязи. А моя мама и рада была бы носиться с ней, играя в прятки, но, увы…

Она всегда старалась занять ее какими-нибудь играми, но этой неусидчивой девочке нужно бегать, прыгать, что-нибудь строить.

«Вот встану на ноги и будешь приезжать ко мне на все лето», ― вспоминала я слова мамы.

― Юль, оставляла бы у нас эту проказницу, ― обратилась ко мне тетя Таня и мы обе прыснули со смеху, когда дядя Саша внезапно подкрался к Соне и подхватил ее на руки.

― Ой нет, что вы! Я не найду себе места, если она будет далеко от меня, ― ответила я, и, взяв Соню за руку, велела ей попрощаться.

― И нам было бы не скучно, и ты бы спокойно занималась матерью, ― настаивала тетя Таня, провожая нас к двери. ― Ты ж одна не справишься!

― Представитель клиники встретит нас в аэропорту и будет сопровождать до места, так что не стоит переживать, ― только сказала я и во всем доме внезапно погас свет.

Глава 8. Вселенский заговор

Глеб

«Этот ублюдок за все ответит!» ― мысленно выругался я и, обойдя шлагбаум, который недавно установили в поселке, подошел к машине.

Снял окровавленную рубашку, нервными движениями распечатал упаковку с влажными салфетками и, вытирая лицо, издалека посмотрел на дом тещи.

«Какого хрена вообще происходит?! Я купил цветы, приехал забрать жену, а она треплется с каким-то сукиным сыном?!»

Сев в машину, кинул рубашку на пассажирское сиденье и передернул грудными мышцами.

― Кто он такой, чтобы указывать мне на выход? ― Я ужалил взглядом дома, погруженные в темноту, и стиснул челюсти. ― Какой-то местный деревенский тип будет мне диктовать, что делать?! Завтра же вернусь сюда, выясню из какого он дома и сравняю его с землей!

В темноте я не разглядел его лица, но найти этого ублюдка в маленьком поселке вообще не проблема.

Я поставлю его на место!

Быстро научу как нужно общаться с уважаемыми людьми!

«Один фонарь на весь поселок и то под моим глазом!» ― усмехнулся я, медленно продвигаясь к выезду. ― Что же местный предприниматель не обеспечит поселку освещение? Зато шлагбаум додумался установить!

Я знал, что напротив тещи жили предки какого-то предпринимателя, который проспонсировал строительство дороги в поселке.

Никогда о нем не расспрашивал и понятия не имел, чем он там занимался.

― Да-а, Юля… ― посмеялся я, все еще кипя от злости. ― Быстро же ты отошла от моей измены. Стоит, улыбается ему! ― Я сжал губы и долбанул кулаком по рулю. ― Чем он там тебя зацепил? Подкатил на тракторе?

Я вспомнил испуганное лицо жены.

― Глеб? Что т-ты здесь делаешь?

Этот перец тут же загородил ее спиной, а я опустил букет роз.

― Приехал поговорить! ― прорычал, глядя на фигуру, отгораживающую меня от собственной жены.

― Уезжай! ― настоятельно попросила Юля. ― Нам не о чем разговаривать.

― Юль, я…

― Проблемы со слухом?! ― встрял этот деревенский перец и расправил плечи. ― Тебе же ясно сказали: уезжай!

Положив на землю букет, я закатал рукава рубашки и встал напротив него.

― Советую не нарываться, ― размяв шею, предупредил я, оттолкнул его и тут же получил удар по лицу.

Этот ублюдок чуть не выбил мне глаз!

Если бы Юля не увела его в дом, то я бы точно раздавил его как таракана.

Всю дорогу до дома Илоны меня разрывало на части: я думал, жена там локти кусает, не знает, как быть с операцией, а она Соньку спать уложила и пошла на свидание?!

Войдя в квартиру, я сразу прошел в ванную комнату, кинул в корзину рубашку и, слушая непрерывный плач ребенка, умыл лицо холодной водой.

Открыв дверь, раздраженно выкрикнул:

― Может, подойдешь к сыну?!

Мимо меня не спеша продефилировала Илона.

Нормально! Ребенок орет, а она тут выхаживает по дому с какой-то грязью на лице!

Войдя в комнату, наблюдал картину: Илона завязала поясок на длинном шелковом халате, который был расшит золотыми нитками, поправила полотенце на голове, и с невозмутимым лицом взяла Богдана.

― Тебе полотенце не давит? ― кивнул на ее голову. ― Сын кричит на весь дом, а ты грязью обмазываешься?

― Это маска, ― не глядя на меня, бросила она, и сунула Богдану в рот бутылку со смесью.

― Тебя Киркоров укусил? ― оглядел ее халат. ― Ты для кого вырядилась? Нужно заниматься ребенком, а не устраивать показ мод.

― Ага, ― фыркнула она, ― чтобы ты ушел от меня, как и от своей непутевой жены, которая забывала за собой следить?

― Но она не забывала следить за ребенком!

Илона подняла на меня надменный взгляд и вздернула подбородок.

― Ты уж определись, кто тебе нужен рядом, ― усмехнулась она, ― ухоженная женщина или замухрышка, у которой дома все разложено по полочкам.

Я задумался над ответом.

Да, я требовал от Юли, чтобы она всегда хорошо выглядела, но теперь стал понимать: если бы она намазывала на себя маски и без конца пилила ногти, то наша Сонька навряд ли бы была такой умной к своим двум годам.

Она же все свободное время уделяла ребенку, в отличие от Илоны.

― Я сейчас высушу волосы и лягу спать! ― заявила Илона. ― Завтра утром мне нужно съездить в магазин, поэтому тебе придется задержаться дома.

Мой мозг готов был вспыхнуть.

С женой проблемы. На работе проблемы. С Илоной тоже сплошная нервотрепка.

В этот момент мне катастрофически не хватало беззаботной атмосферы, в которой я жил с Юлей, и где я мог как следует расслабиться после тяжелого дня.

Илона даже не спросила, почему у меня синяк под глазом! Не предложила поужинать! Такое чувство, что ее ничего не волновало, кроме своего внешнего вида.

Войдя в кухню, заглянул в холодильник и, увидев там кефир и два банана, сжал губы.

Глава 9. Деревенский перец владелец крупного холдинга

Глеб

― …И в третьих: поставщик стройматериалов тоже без всяких объяснений отказался с нами сотрудничать, ― подытожил мой зам. ― Скажем так: мы найдем поставщиков расходников, в которых наши отели нуждаются ежедневно. Продукты для ресторанов тоже не составит труда закупить в другом месте. Но как быть со строительством? Здесь мы не сможем уложиться в короткие сроки.

Он принялся загибать пальцы.

― Пока найдем поставщика, пока закажем стройматериалы, пока их доставят ― это все время, Глеб Александрович! Время, которого у нас нет!

― Выясни откуда растут ноги, ― зевая, сказал я, и размял затекшую шею.

Нужно срочно включаться в работу, необходимо как можно скорее остановить этот круговорот отказов, но из-за бессонной ночи голова не желала соображать.

Весь день как в тумане!

За время беседы с замом я раз двадцать зевнул и потер красные глаза.

― Я попробую выяснить, кто за всем этим стоит, но будет лучше, если вы вспомните, кому недавно перешли дорогу. Вы же понимаете, что все это неспроста.

Я понимал, что неспроста, но в то же время и не мог понять, кому я мог так сильно насолить.

В бизнесе у меня всегда все четко, я ничего не нарушал, никого не подставлял, почти все оплаты проходили вовремя.

Тогда кто, черт возьми, вздумал меня подставить в разгар сезона?!

Кому так сильно приспичило сорвать открытие моего нового отеля?

Я всю ночь ломал над этим голову. Правда, думать приходилось в перерывах между укачиванием сына.

Этой ночью я всерьез задумался над тем, чтобы нанять ему няню.

Такие мысли меня ни разу не посещали за те два года, пока росла Соня, но глядя на то, с каким пофигизмом относилась к ребенку Илона, у меня не остается другого выбора.

Я не могу сутками напролет помогать ей с Богданом. Не могу взять и все бросить, тем более, когда на работе происходит какая-то чертовщина.

― Глеб Александрович, ― с неловкостью проговорил зам и посмотрел на синяк под моим глазом. ― А… наши проблемы никак не могут быть связаны с этим?

Я вяло рассмеялся и вспомнил вчерашнего деревенского перца.

― Нет. Это отдельная тема, ― ответил ему и про себя добавил:

«И я с этим обязательно разберусь».

В этот момент я еще не осознавал всех масштабов бедствия. Был уверен, что ситуация с поставщиками это всего лишь недоразумение, которое вот-вот разрешится, но меня ждал весьма неожиданный и очень неприятный сюрприз.

Спустя час

Войдя в ресторан, я попросил проводить меня к столику, за которым ждал мой давний приятель.

― Что за конспирация? ― посмеялся Волков. ― Зачем заказал столик в закрытой зоне?

Я сел напротив и снял темные очки.

― Чтобы завтра в новостной ленте не было моего разукрашенного лица!

― Ого! Кто это тебя так? ― нахмурился Волков.

― Неважно. У нас мало времени, так что давай сразу к делу.

Я снял пиджак и ослабил галстук.

― Мне нужно вернуть тачку жене, ― заявил ему. ― Сегодня сможешь пригнать ее?

― Ну ты даешь! ― фыркнул приятель. ― То спрячь, то пригони! Как я тебе ее пригоню, если она в розыске?

― С этим я улажу вопрос. Точнее, уже уладил. Мне нужно, чтобы машина была у меня вечером.

Я собрался поехать к Юле и вернуть ей ее подарок.

Да, я знал, что она хотела продать ее, чтобы оплатить операцию матери. За эту информацию спасибо ее бывшей работодательнице Марине. За день до сделки она позвонила мне.

― Глеб, добрый день! Вас беспокоит Марина. Помните, Юля работала в моем салоне?

Честно сказать, я был удивлен ее звонку, а когда она сообщила, с какой целю набрала мне, я закипел от злости.

― Мы хотим купить у Юли машину. Она недешевая, сами понимаете, поэтому мой супруг хотел бы поговорить с вами и задать несколько вопросов. Ну, вы же мужчины, лучше разбираетесь в машинах, поэтому я передам ему трубочку, хорошо?

Первая мысль, которая пришла в мою голову после звонка: «Какого хрена Юля распоряжается мерсом? Кто ей дал право его продавать?!»

Потом понял, что ей нужны деньги на операцию и попросил Волкова угнать тачку.

Да, я погорячился.

Я не должен был ставить на кон здоровье тещи.

В тот момент я был уверен, что Юля полностью от меня зависела и надеялся, что она вернется, когда поймет, что только я могу отправить ее мать на лечение.

А когда догадался, что она пошла другим путем ― сорвался.

У меня было достаточно времени, чтобы все как следует обдумать, и я принял решение: вернуть ей машину и оплатить операцию ее матери.

Это будет первый шаг на пути к нашему примирению.

Я сделаю все, чтобы она вернулась домой, и мы попробовали начать все заново.

Глава 10. Подлец во всей своей красе

Глеб

Быстро спускаясь по лестнице, я едва сдерживался оттого, чтобы не разнести здание его фирмы в щепки.

Прошел через турник, хлопнул входной дверью, прыгнул в тачку и, стиснув челюсти, несколько раз долбанул кулаком по рулю.

― Сукин сын! Тварь!

Я заметил, как на мою машину обернулись прохожие, ужалил их взглядом, вставил ключ в зажигание и с визгом колес выехал со стоянки.

Мои органы рисковали получить мощный ожог: внутри полыхал огонь, лицо горело, по венам хлынула горячая кровь.

― Спуталась с Градовым! ― прорычал я не своим голосом. ― Быстро, Юленька, быстро, ― усмехнулся, удивляясь жене. ― Быстро забыла о том, что между нами было! Мы даже еще не развелись, а ты уже нашла мне замену?!

Я был на грани от срыва.

В голове не укладывалось, что Градов ― это и есть тот предприниматель из поселка. И это он стоял с ней тогда у дома тещи.

Они с Юлей знакомы с детства, вот, видимо, и бросился помогать своей деревенской подружке.

И самое хреновое в этой ситуации то, что этот сукин сын способен на многое…

Только что он ясно дал мне понять, что превратит в пыль мой бизнес, если я буду препятствовать поездке в Германию.

Которую, он, видимо, и оплатил…

― Чертов спонсор! ― злобно выплюнул я. ― Кто он такой, чтобы влезать в наши семейные дела? Кто он такой, чтобы диктовать мне, как вести себя с женой?! Наши семейные разборки ― не его собачье дело! Они никаким образом не затрагивают партнерских отношений! Тогда какого черта он отыгрывается на мне через бизнес?!

Я знал, что у Градова пару лет назад погибла то ли жена, то ли еще неофициальная жена. Я не вдавался в подробности, но был рад, когда он на два года исчез.

Когда он уехал из России, сотрудничать с его холдингом стало гораздо проще: все вопросы решались через его заместителей, и они были куда сговорчивее самого Градова.

А стоило только ему вернуться, и он тут же взял всех за гриву: поставки, как и раньше, теперь происходили строго по предоплате, и никаких поблажек даже для тех, с кем он сотрудничал много лет.

Он ни с кем не церемонился, никого не ждал, не шел на уступки, и в один миг разрывал контракты с фирмами, которые подвели его хотя бы один раз.

Одним словом ― без него было намного легче дышать.

А сейчас свалился на всех как снег на голову.

Видимо, отошел от смерти своей ненаглядной и как торнадо ворвался в бизнес.

Остановившись на светофоре, я вспомнил, как он стоял с моей женой у тещиного дома и напрягся от мысли, что между ними могут быть отношения.

Он ― вдовец, она ― собирается развестись…

Оба из одного поселка, знают друг друга с детства…

Неспроста же он помогает ей!

Позади меня посигналила машина, и я, опомнившись, что уже несколько секунд горел зеленый, двинулся с места и ответил на звонок от Илоны.

― Глеб, ты сейчас сильно занят? ― спросила она шепотом.

― Сильно! ― рявкнул я, уже догадываясь, что она хочет попросить меня посидеть с сыном.

― Мне нужно забрать одежду из интернет-магазина, сможешь приехать?

― Нет, Илон, я на работе! ― раздраженно проговорил и остановил машину у отеля. ― Одежда твоя подождет!

― В смысле подождет?! Мне ходит не в чем! Я…

И на этом я скинул звонок.

Запустив пальцы в волосы, набрал полную грудь воздуха и на выдохе устало произнес:

― Когда все это уже закончится?..

Спустя два часа

Сидя в своем кабинете, я переварил все, что на меня навалилось, и решил действовать.

Попытка номер два: купил продукты, цветы для жены, конфеты для тещи, игрушки для Сони.

А еще я забрал из клиники документы, о которых говорил доктор, и со всем этим добром приехал в поселок.

Тачку пришлось снова остановить у долбанного шлагбаума, за что спасибо Градову. Подошел к забору и увидел во дворе Юлю, гуляющую с Соней.

― Малыш! ― Выкрикнул я и, глядя на дочь, растянул на губах улыбку. ― Зай, иди к папе! Смотри, что я тебе привез.

Сонька побежала к забору с радостным визгом, а Юля скрестила на груди руки и нехотя пошла открывать калитку.

― Привет, котенок! ― Протянул ей букет, на который она даже не взглянула.

Пришлось положить его на землю и, присев на корточки, обнял дочь.

― Я вам кое-что привез из продуктов, еще игрушки, и… ― Я достал из портфеля документы и подал их жене. ― Доктор не мог до тебя дозвониться. Он попросил передать тебе документы.

― Спасибо! ― равнодушно бросила она и, пристально глядя на меня, выгнула бровь. ― Еще что-то хотел?

По сердитому виду жены сразу стало понятно, что разговор будет тяжелым, и что мне предстоит приложить массу усилий, чтобы снова расположить ее к себе.

Глава 11. В муже проснулась совесть?..

Юля

Неделю спустя

Самолет заходил на посадку, я набрала полную грудь воздуха и на выдохе проговорила про себя:

«Наконец-то сейчас увижу своего зайчонка!»

От предстоящей встречи с Соней вниз живота спустилась приятная волна, по рукам побежали мурашки.

Я безумно соскучилась по своей звездочке.

Всю неделю мы общались с ней только по видеосвязи, но надо сказать она держалась молодцом. Ни разу не заплакала, а даже наоборот: иногда до того была занята играми, что ей даже некогда было уделить мне пару минут.

Не знаю, что бы я делала, если б родители Матвея не предложили взять Соню к себе.

Тогда, стоя в аэропорту, я готова была убить Глеба за такую жестокую подставу. Он оставил меня в безвыходном положении с дочкой на руках и мамой, у которой вот-вот могла сорваться операция.

Глеб не отвечал на мои звонки и многочисленные сообщения, в которых я кричала, чтобы он немедленно отменил запрет на вылет ребенка, хотя тогда понимала, что это невозможно будет сделать в считанные минуты.

Я до сих пор помнила растерянный взгляд мамы.

Она не понимала, что происходило, обрушивала на меня вопросы, на которые я не могла дать ответ.

Все мои силы были направлены на то, чтобы молниеносно решить проблему, иначе все, что нам пришлось преодолеть на пути к операции, рухнуло бы как карточный домик.

Очередь на операцию была очень плотной и одному богу известно, когда нас смогли бы принять в следующий раз. Плюс пришлось бы заново пройти подготовку к госпитализации: анализы, обследования.

Все это уже было у нас на руках. Садись в самолет и лети.

Но нет же, мой муж, который уже в моих глазах упал на дно, решил добить меня и пробить это дно своим мерзким, отвратительным поступком.

Вздумал воевать с женщинами. Одна из них инвалид, а у второй на руках маленький ребенок…

Мне оставалось только звонить Матвею.

Позвонив ему, я быстро рассказала о нашей проблеме, и он уже через тридцать минут был в аэропорту.

Все решалось за сорок минут до вылета.

— Давай я заберу Соню, — предложил Матвей. — Пусть она побудет с моими родителями. Сама знаешь, что они будут только рады.

Я не знала, как правильно поступить.

С одной стороны, я могла доверить Соню его родителям. Знала, что они с ней прекрасно ладили и справлялись. Но понятия не имела, как поведет себя Сонька…

Я же обещала ей полет на самолете и совсем не готовила ее к тому, что ей придется расстаться со мной.

Да еще и так внезапно.

Матвей, не дожидаясь моего ответа, позвонил матери, которая не раздумывая согласилась помочь.

На рейс была объявлена посадка, а я стояла в растрепанных чувствах, смотрела то на дочь, то на маму, которая сидела в сторонке и не до конца понимала, что происходило.

— Подождите здесь одну минуту, — сказал Матвей и исчез из виду.

Он вернулся с плюшевым зайцем и показал его Соне.

— Пойдешь ко мне? — улыбнулся он Соне и вытянул руки.

Как только Соня оказалась у него на руках, он выставил перед ней игрушку и устроил кукольный театр.

— Пойдешь со мной смотреть на самолеты? — спросил он мультяшным голосом.

— Дя! — рассмеялась дочь, весело глядя на зайца.

— Будем махать маме ручкой?

— Дя! — радостно взвизгнула Соня.

— А потом поедешь вместе со мной играть к бабушке Тане?

— Дя! — обняла она зайца и прижала к себе.

— Прошу прощения, но вам нужно пройти в самолет, — обратилась к нам девушка, которая помогала мне с мамой.

— Юль, все будет хорошо, — пообещал Матвей, забирая у меня Сонин рюкзак. — Мы за ней присмотрим.

У меня сердце разрывалось, а Соня, пока что не понимая, что мы вот-вот расстанемся, беззаботно болтала на своем языке с зайцем.

— Я постараюсь вернуться как можно раньше, — сдерживая слезы, сказала я и прижала к себе дочь.

В самолете мне пришлось мягко рассказать маме о том, что мы с Глебом поссорились.

— …И он запретил Соньке вылет? Зачем? — ахала мама, удивляясь поступку любимого зятя.

— Мам, на все вопросы я тебе отвечу после операции, ладно? Думай только о том, что мы через несколько часов будем в клинике.

Она расспрашивала про нашу ссору с Глебом, переживала из-за того, что с нами не полетела Соня, но я быстро сводила эти разговоры к нулю.

По прилету в Германию нас встретили два сотрудника клиники, проводили до места, и с этого момента у нас не было ни одной свободной минуты: мы готовились к операции, проходили обследования, постоянно перемещались по огромному зданию клиники, и я не уставала благодарить Градовых за то, что Соня все это время была у них.

Я бы точно не справилась с ними двумя.

Глава 12. Она вернула меня к жизни

Матвей

— Видишь тот самолет? — Я указал пальцем на самолет, который только что приземлился. — Там твоя мама!

Соня запрыгала от радости, затем я посадил ее на плечи и мы отправились в здание аэропорта.

Мне не терпелось поскорее увидеть Юлю.

За эту неделю я понял, что мне не хватает ее присутствия.

С момента ее появления в поселке, я начал понемногу отходить от смерти Вики. До этого времени моя голова была занята мыслями о ней и о том, что она все-таки выжила в ту ночь.

После того рокового плавания на яхте, я исчез для всех друзей и близких. Долгое время не мог приступить к работе, и не мог находиться в квартире, в которой до сих пор висело свадебное платье Вики.

Которое она так и не надела…

Юля чем-то похожа на нее.

Не внешностью, а мировоззрением, что ли. Такая же добрая, открытая, легкая.

Я стал чаще приезжать в поселок и с каждым разом, общаясь с ней, все больше и больше понимал, что она меня притягивает.

Как и все ее проблемы.

Я хорошо знал ее семью и помнил, как маленькая Юля приносила нам продукты. Придет со скромным видом, подаст пакет и, не дожидаясь благодарности, убежит.

Ее мать приносила нам разную выпечку, молоко, фрукты. А пару раз я был у них на обеде.

Мне было лет двенадцать тогда. Помню, как сидел у них за столом, ел суп, а Юля пододвинула ко мне вазу с конфетами.

— Возьми сколько хочешь, — сказала она шепотом и покосилась на мать. — Если что, я скажу маме, что это я много съела.

Она тогда еще в школу не ходила. Была мелкая, беззубая, и всегда с широченной улыбкой.

Я не раз находил на крыльце нашего дома то цветные леденцы, то жвачки, то печенье. И всегда знал, что их принесла моя маленькая соседка.

Потом я уехал в Москву и после этого мы почти не виделись.

Из разговоров родителей я знал, что она тоже жила в столице, что была замужем за владельцем сети отелей и что родила дочь.

Я думал, что у соседской девчонки отлично сложилась жизнь, но здорово ошибся.

И не мог пройти мимо ее беды.

Она и ее семья мне не чужие люди. Они не раз протягивали моей семье руку помощи, а теперь настала моя очередь отплатить им за их доброту.

Если Стрельцов будет мешать жить Юле и ее дочери, то я сделаю все, чтобы сравнять с землей его «Созвездие стрельца».

Механизм уже запущен.

После того, как он сделал запрет на вылет Сони, я нажал на пару рычагов и два его отеля тут же приостановили работу из-за многочисленных нарушений пожарной безопасности.

За Стрельцова всерьез взялась налоговая. Впереди его ждет еще пару проверок, и я уверен, что на этот раз его не спасут ни связи, ни деньги.

Его хостел, расположенный рядом с жилыми домами, тоже вот-вот прикроют. Уже собраны подписи жильцов и зафиксированы все их жалобы.

Как выяснилось, народ давно боролся с самым маленьким зданием из его созвездия, которое было построено с нарушениями, а власти закрывали на это глаза.

Мы заставили их открыть глаза и в срочном порядке принять меры.

Стрельцов каждый день звонит мне и приезжает в мой офис. Он уже снял запрет на вылет дочери, готов дать развод, готов содержать жену и дочь, и даже оставить им приличное состояние.

Эти вопросы я не вправе обсуждать с ним в отсутствии Юли.

Для начала мы с ней все обсудим и примем решение, что с ним делать дальше.

Увидев ее, я махнул рукой и поставил Соню на пол.

— Беги, встречай маму!

Через несколько секунд Юля подняла ее на руки и расцеловала.

— Моя зайка! Моя лапушка! — прижимала она к себе дочь. — Как я по тебе соскучилась, ты бы знала!

Затем перевела на меня взгляд, полный благодарности, и едва слышно сказала: «Спасибо за все!»

Вечер того же дня

Матвей

— Давай я подержу дверь. — Юля пробежала вперед, открыла дверь в свой дом, я вошел внутрь и отнес спящую Соню в комнату.

Уложил ее на кровать и, пока Юля раздевала ее, вышел в коридор.

— Брысь! — гаркнул на соседского кота, который вечно шатался по всем домам в поселке.

Он не спеша вышел на улицу, а я уходить пока что не собирался.

После прогулки с Юлей и ее дочерью, мне захотелось продолжить вечер.

Мне хотелось продолжить общение с ней.

Тем более нам предстояло обсудить некоторые моменты, касающиеся ее Стрельцова.

— Вот это мы ее угуляли! — выйдя в коридор, тихо посмеялась Юля. — Даже не проснулась, пока я ее переодевала, — сказала она и в эту секунду во всем доме погас свет.

― Опять отключили… — раздался тихий голос Юли. — Сейчас я найду свечки.