Развод в 40. Жили долго и… Хватит

1

Открываю дверь квартиры – из комнаты доносится шум. Странно, муж ещё должен быть на работе. Осторожно ступаю вперёд.

– Лёша? Ты дома?

Слышу, как хлопают двери гардеробной в нашей комнате. Нас грабят? Сердце бешено тарабанит в груди, но я продолжаю идти вперёд. Всё тело напряжено. Трясущейся рукой толкаю дверь и, увидев мужа, с облегчением выдыхаю.

– Уф… – Часто дышу и улыбаюсь, прижимая руку к груди. Надо же, какие страхи способен породить собственный разум! – Ты чего не откликаешься? Я чуть с ума не сошла. Думала, нас грабят.

На кровати лежит раскрытый чемодан, рядом раскиданы рубашки, а на полу валяются плечики. Лёша скрывается в гардеробной, затем возвращается, держа в руках несколько пар брюк. Швыряет их на кровать.

– Что происходит? – Часто моргаю.

Я ещё не отошла от испуга, что нас грабят, и соображаю с трудом. Чем это занимается Лёша? Судорожно пытаюсь вспомнить, говорил ли он за последние дни о каких-либо командировках. Неужели я забыла? Подхожу к кровати и начинаю складывать рубашки. Как же неловко.

– Ты в командировку? Прости, последние дни я была так занята, наверное, забыла.

Лёша кидает в чемодан галстуки, затем переводит на меня взгляд. Я продолжаю возиться с рубашками.

– Леся…

– Куда тебе столько вещей? Надолго уезжаешь? Это всё в один чемодан не поместится. – Смотрю на мужа с улыбкой. Он совсем не умеет собирать чемодан – вечно готов взять с собой весь гардероб.

– Почему ты дома, Лесь? У тебя же самолёт через час.

– Ой… – Я выдыхаю и прижимаю пальцы к виску. – Эта секретарша… Даже не спрашивай. Короче, она всё напутала, и вылет завтра.

– Понятно.

Лёша набирает полную грудь воздуха и медленно выдыхает.

– А ты как? Надолго уезжаешь?

Я складываю ещё одну рубашку, смотрю на костюмы и брюки. Он даже свитера зачем-то вытащил. Как теперь из этой кучи собрать вещи в поездку?

– Навсегда.

Я усмехаюсь.

– Хорошая шутка.

Бросаю на Лёшу быстрый взгляд и вновь перевожу его на кучу вещей.

– Леся, я ухожу от тебя.

Замираю, смотрю прямо перед собой, но ничего не вижу. По спине пробегает холодок. Что он имеет в виду?

Нет, это не может быть правдой. У нас хорошая семья, мы даже ссоримся крайне редко. Я и не помню, когда это было последний раз. Секс регулярный и качественный – несмотря на возраст, страсть мы не растеряли. Дочь уже взрослая, поэтому живём для себя, путешествуем, радуемся жизни.

– Смешно.

Я, улыбнувшись, поворачиваюсь к Лёше. Делаю шаг и кладу руки ему на плечи, но Лёша убирает их и отступает. По его взгляду понимаю, что он не шутит, и всё внутри замирает. Ничего не понимаю. Это не может быть правдой! Я не хочу в это верить! Не могу!

Внутри всё начинает медленно закипать. Мир плывёт перед глазами. Мне нужно чем-то себя занять, чтобы не выглядеть глупо. Хватаю первую попавшую рубашку и аккуратно сворачиваю её.

– Это не шутка, Леся. Я от тебя ухожу. На столе лежат документы на развод. Ты не должна была видеть всего этого, но… – Лёша пожимает плечами. – Уж как есть. Я соберу вещи и скоро уйду.

Пальцы сжимают хлопковую ткань, руки дрожат. Комкаю рубашку и швыряю её в чемодан.

– Ты собирался уйти, даже не объяснив мне свой поступок? – Каждое последующее слово я произношу всё громче – вот-вот сорвусь. – Хотел сбежать, как крыса? Может, спустя двадцать лет брака я заслужила хотя бы крошечное объяснение?!

– Не кричи, прошу тебя. – Лёша морщится так, словно я противна ему, словно мой голос причиняет ему боль. – Я хотел всё сделать без истерик и выяснений отношений. Это ни к чему хорошему не приведёт. Мы взрослые люди и можем решить всё спокойно. Мы уже давно вместе, и понимаешь… чувства уже не те. А с Анжелой… – Лёша замолкает, словно понял, что проговорился.

– С Анжелой? – Меня словно кнутом ударяют по лицу.

– Да, – выдыхает он. – Мы с ней совсем недавно, но… Мы словно всю жизнь были вместе. Понимаем друг друга, чувствуем. Она – мой свет.

– А я – твоя тьма? – усмехаюсь я. Смотрю на Лёшу, и мне так гадко от его слов. Двадцать лет брака, и он решает сбежать ради какой-то другой женщины! – И кто такая эта Анжела? Я её знаю?

Лёша выдыхает и закатывает глаза, а я судорожно перебираю в уме всех знакомых девушек с этим именем.

– Ну какая разница? Ты что, собираешь идти к ней с разборками? Таскать за волосы? Ты же понимаешь, что в этой ситуации только я виноват? Она тут ни при чём!

– Какая разница, спрашиваешь? Да я просто хочу знать, кто оказался лучше меня! Вот скажи, чем она лучше меня? Что она дала тебе такого, чего я не смогла? Разве я так много прошу?!

Потеряв контроль, я толкаю мужа в грудь, и он отступив на шаг, хватает меня за руки.

– Это Анжела Кузнецова! – кричит он мне в лицо.

Меня словно парализует, в шоке открываю рот.

2

Ноги сами несут меня на работу, где нет места чувствам. Надеюсь, хоть там я смогу спрятаться и отвлечься. Как же хочется быть взрослой и сильной, но что делать с эмоциями? Выбросить в мусорку двадцать лет брака? Если было бы хоть что-то, за что можно зацепиться. Пытаюсь вспомнить, случались ли у нас крупные ссоры, скандалы, разногласия, но ничего. Моя память словно стёрла всё плохое и выдаёт мне только хорошие моменты: как мы с Лёшей обнимаемся и целуемся.

Влетаю в офис и бегу в свой кабинет.

– Олеся Александровна… – Моя секретарша Кристина, заметив меня, выскакивает из-за стола и бежит за мной. – Олеся Александровна, вам звонили по проекту…

– Плевать! – бросаю я на ходу. Распахиваю дверь и захожу в кабинет. – Потом, всё потом! Меня не беспокоить!

Захлопываю дверь прямо перед носом Кристины. Голова разрывается, воздуха не хватает. Прижимаю руки к груди и медленно подхожу к столу. Ноги подгибаются, и я без сил падаю на стул, обхватываю голову и начинаю плакать, вот только слёзы не текут, они застряли где-то внутри.

У меня сотни вопросов. Так хочется позвонить Лёше и задать их ему. А лучше вернуться в квартиру и разбить с криками и воплями какой-нибудь бесполезный сервис о его голову. Так, я взрослая женщина! Я должна держать себя в руках… Но как держать себя в руках, когда об меня вытерли ноги? Столько лет прошло, и я всегда надеялась, что если Лёша вдруг разлюбит меня, то он придёт ко мне, и мы всё обсудим, искренне глядя друг другу в глаза.

А чего я ожидала? Мы так давно вместе. Глупо было надеяться, что всё останется по-прежнему. Но я всегда наивно думала, что мы особенные. Думала, что наши чувства не угаснут, а напротив, закалятся, станут прочными, как сталь.

На столе стоит пара фотографий в рамках: на одной – наша дочь, на другой – мы с мужем на отдыхе два года назад. Мне так нравится эта глупая фотография. Там мы улыбаемся, нарядившись в большие соломенные шляпы.

Мы с Лёшей через многое прошли вместе: общага с клопами и тараканами, комната в коммуналке, маленькая съёмная квартира. Мы не родились с золотыми ложками в зубах, нам всё приходилось выгрызать самим. Мы шли рука об руку, делали шаг за шагом. Помню, когда только родилась Полина, нам даже есть было нечего, но мы справились. Я вышла из декрета, едва дочери исполнилось полтора года, стала работать наравне с Лёшей, и со временем мы купили нашу первую квартиру. Ремонт делали своими руками, спали на полу, но были счастливы.

Я словно прячусь от происходящего в счастливых воспоминаниях. Не хочу быть здесь и сейчас, не хочу ощущать эту жгучую, душераздирающую боль.

Надо отвлечься! Срочно! Нужно чем-то занять себя, пока я окончательно не расклеилась. Беру сумочку, достаю косметичку. Сейчас смахну слёзы, поправлю макияж, приведу себя в порядок и продолжу жить как ни в чём не бывало! Это всего лишь мужчина… Мужчина, с которым я прожила двадцать лет! Как бы я ни пыталась подбодрить себя, всё рушится, и боевого настроя хватает лишь на несколько секунд.

Руки дрожат, но я достаю из косметички зеркальце. Начинаю аккуратно проводить кончиками пальцев под глазами, вытирая чёрные линии, и, кажется, впервые замечаю эти глубокие морщины. Как я раньше их не видела? Или они появились только сейчас? Уверена, что ещё вчера их не было. Глаза грустные, тусклые, серые, в них словно нет ни капли жизни.

Не хочу этого видеть!

Захлопываю зеркальце и кидаю его в сумку. Вздыхаю и откидываюсь на спинку кресла.

Муж ушёл от меня к девочке на двадцать лет моложе… Как унизительно. А она? О чём она только думала? Как посмела связаться с мужчиной на двадцать лет старше?! С отцом подруги! Да и Лёша не лучше! Даже думать о них противно, но мой разум ведёт меня дальше, не замечая границ, задаёт все новые и новые вопросы. Как долго они встречаются за моей спиной? Как это началось? Это просто мерзко… Присмотреть и возжелать девочку – ровесницу нашей дочери! Как по мне, это словно педофилия какая-то!

Вновь смотрю на нашу с Лёшей фотографию, и во мне вспыхивает гнев, перемешанный с отвращением. Махнув рукой, сшибаю фотографию, и она врезается в стену. Стекло разлетается на мелкие кусочки, осколки со звоном падают на пол.

– Олеся Александровна? – Дверь в кабинет тут же распахивается. Кристина в панике осматривается и замечает осколки на полу. – Я сейчас всё уберу.

Она исчезает на несколько секунд и возвращается с щёткой и совком. Я, замерев, смотрю в стену. Даже шевелиться не хочется. Что со мной происходит? Эмоции то стихают, то обрушиваются на меня шквалом. Меня бросает из стороны в сторону. Хочется бежать домой, пока Лёша не ушёл, и то ли закатить ему скандал, потребовать объяснений, а то ли попросить прощения и молить его остаться.

Как я теперь буду одна? Я же не умею… Я не знаю, что буду делать, когда вернусь в пустую квартиру.

Кристина аккуратно отряхивает фотографию от стекла и кладёт её на край стола. Кидаю косой взгляд на наши с мужем счастливые лица и качаю головой. Нет, сегодня домой я не вернусь. И работа, похоже, всё равно не пойдёт – нет смысла тут торчать. Беру сумку и встаю. Бросаю последний взгляд на фотографию, а затем выкидываю её в мусорку.

– Кристина, сегодня в офисе меня не будет, – подняв голову, произношу я. Меня всю трясёт, передёргивает. – Мне нужно…

А куда мне нужно? Я все дела отменила: думала, что уезжаю в командировку. Чёрт, завтра же ещё и в командировку…

3

Смотрю на маму большими глазами. Я не хотела рассказывать ей о произошедшем, чтобы не беспокоить её, думала, что она разнервничается, будет переживать из-за меня, а в результате услышала упрёки и обвинения.

Мы с мамой никогда не были близки. Я всегда завидовала подругам, которые, случись что плохое, сразу бежали к мамам плакаться. Мне же всё время приходилось решать свои проблемы самой – моей маме было не до меня. Но хоть сейчас можно обойтись без нравоучений? Ей что, так сложно понять, что мне больно? Как бы я ни хотела выглядеть сильной и уверенной, Лёша был мужчиной моей жизни. Я даже мысли не допускала, что он способен так поступить со мной.

Уверена, что справлюсь с этим, что переживу этот удар и буду счастливо идти дальше по жизни, но сейчас я хочу побыть маленькой девочкой, дать волю своим эмоциям и просто поплакать, пока родной человек будет гладить по голове и говорить, что всё хорошо.

– Мама, ну неужели так сложно поддержать меня в такой момент? К чему все эти обвинения? Ты делаешь мне только больней!

– Может, хоть в сорок лет глаза откроются! – Мама кажется не пробиваемой. Даже слёзы, стоящие в моих глазах, нисколько её не задевают. – Такого мужика упустила. Лёша и по дому всё делал, и зарабатывал хорошо. Была бы чуть помягче, жили бы да жили ещё.

В душе словно что-то обрывается. Мягче? А как тут станешь миленькой куколкой, когда с детства только и слышишь: «Не ной». «Разбирайся сама». «Твои проблемы, ты и решай». «Я что, должна тебе сопли подтирать каждый раз?» Как стать правильной в понимании мамы женщиной, если муж зарабатывает кое-как, а его проекты рушатся один за другим? Мне приходилось работать, сидя с ребёнком, да ещё и мужу помогать построить его бизнес! Я просто не могла себе позволить быть слабой!

– А я ведь такая, какой меня хотела видеть ты, – произношу я, опустив голову.

Мне стыдно за такие слова, но в этот момент я словно прозреваю. Все вокруг хотели видеть меня сильной, смелой, решительной, пока это было удобно им, а теперь это вдруг стало неправильным.

– Ты растила не женщину, а бойца. Я не обвиняю тебя ни в чём, я благодарна тебе за это. – Поднимаю голову и смотрю маме в глаза. У неё рот открыт от удивления. Видимо, она поражена и обескуражена моим поведением. Я уважаю свою маму и очень её люблю, поэтому раньше никогда не позволяла себе высказать ей нечто подобное. – Возможно, только благодаря тебе я сумею это пережить. И вновь обрету счастье.

Быстро надеваю туфли, открываю дверь и выхожу в подъезд. Слёзы тут же прорываются и крупными каплями падают мне на грудь.

– Леся! – кричит мне вслед мама, высунувшись из квартиры. – Да вернётся твой Лёша! Вот увидишь!

Не хочу показывать ей свои слёзы – с детства научена, что плакать нельзя. Минуя лифт, выбегаю на лестницу. Из-за слёз всё смазано, но я быстро перебираю ногами по бетонным ступеням.

Я всегда думала, что управляю своей жизнью, что меня любят такой, какая я есть, а оказалось, что я все сорок лет просто была удобной. Мама могла хвастаться перед подругами, как хорошо устроилась её дочь: и муж, и работа, и дом – полная чаша, всегда помогаю, квартиру ей купила, дачу, путёвки на море покупаю. Но кто я для неё без мужа? Маме очень важно, чтобы я была не одна. Сама она родила меня от женатого, и все косо на неё смотрели. Она очень хотела, чтобы я избежала её судьбы, чтобы у меня была крепкая семья. Для неё это – главный показатель успешности.

Для мужа я была надёжной опорой, его бизнес совсем недавно стал приносить хорошие деньги. Всего пять лет как он обзавёлся серьёзными знакомствами и стал зарабатывать больше меня. А сколько лет он мне изменяет? Что ж, теперь он крепко стоит на ногах, и, видимо, я ему больше не нужна. Зачем рядом старая жена, когда можно завести молодую любовницу и дурить ей голову, как вздумается? Хотя и я была не особо умной, раз не замечала ничего вокруг.

Вспоминаю, как приходила домой, а дома Лёша и эта… Анжела. Лёша якобы чуть пораньше пришёл с работы, а Анжела якобы ждёт, когда вернётся Полина. И ведь это было не один раз. То Анжеле ночевать негде, и она к нам напросится, то поздно уже, и Лёша должен отвезти её домой. Так и хочется себе по лбу зарядить! Как я не заподозрила неладное?

Моя жизнь рушится по кирпичикам. Я жила в иллюзии, которую сама же себе создала! На полной скорости несусь домой, нарушаю всевозможные правила, машины сигналят, но мне плевать. Внутри такая сильная ярость. Мне хочется сжечь квартиру, уничтожить всё, что связано с прошлым! Чтобы ничего не осталось!

Кровь в венах кипит. Врываюсь в квартиру, тяжело дыша, панически оглядываюсь, прохожу в комнаты, даже не снимая обувь.

Как сильно стучит сердце! Распахнув дверцы гардеробной, вижу осиротевшие плечики и пустые полки, где когда-то лежали вещи Лёши. На душе становится так горько. Ужасно больно видеть, что его одежды нет, из меня словно вытащили душу.

Хочется расплакаться, но нельзя давать волю эмоциям. Сжимаю кулаки и усилием воли распаляю в себе гнев, который начал было утихать. Влетаю в гардеробную, хватаю одинокую рубашку, висящую в углу. У меня происходит какое-то помутнение. Разрываю рубашку на мелкие лоскуты, хватаю какую-то футболку, затем следующую. Вот только облегчение не наступает, наоборот, мне становится всё тяжелее дышать, слёзы душат, силы медленно покидают меня, а гнев стихает. Мне становится так жалко себя. Падаю на колени, и у меня вырывается какой-то неестественный вой. Кричу и, свернувшись калачиком на полу, плачу навзрыд. Что мне теперь делать? Как жить дальше? Внутри так больно, что, кажется, моё сердце сейчас не выдержит и разорвётся на части.

4

Вздыхаю и с улыбкой смотрю на дочь.

– Со мной всё хорошо. – И ведь говорю вполне искренне. Подхожу к Полине и протягиваю руки, чтобы обнять её. – Ты сама как? Я понимаю, так сложно…

– Сложно? – Полина усмехается и отходит от меня. Ни следа не осталось от той ранимой девочки, что совсем недавно рыдала у меня на плече. – Папа с тобой не разведётся! – Она смотрит серьёзно.

– Что? – Меня удивляет её поведение. Она не поняла, что произошло? – Твой отец мне изменил! С твоей подругой. Ты уже забыла об этом?

– Нет, но всё ещё считаю, что это не повод разводиться прямо перед моей свадьбой. Скоро приезжают родители Вани. Они двадцать лет в браке, так же, как и вы. Это очень обеспеченная и уважаемая семья, и они не захотят видеть в невестках дочь разведённых родителей.

– Ты шутишь? Какое отношение к тебе имеют твои родители? Если у нас с твоим отцом что-то не получилось, то при чём здесь ты? Думаю, не будет никаких проблем. Они взрослые люди, хорошо к тебе относятся и должны всё понять.

– Нет! Это даже не обсуждается! Сейчас приедет отец, мы всё спокойно обсудим и решим ваши разногласия. И вы вновь будете счастливой семьёй.

– Полина! Твой отец спит с другой…

Запинаюсь. Не знаю, как назвать Анжелу. Она для меня ещё ребёнок, и у меня язык не поворачивается окрестить её женщиной или даже девушкой.

– Я не хочу находиться рядом с твоим отцом. Он предал меня. Не знаю, сколько он мне врал и что они творили в нашей постели…

Поворачиваюсь и брезгливо смотрю на кровать. Нужно срочно заказать новую. Это первое, что я сделаю, когда вернусь из командировки.

Голова начинает гудеть, дышать становится тяжело. Мне мерзко находиться в собственной квартире.

– Неужели ты не можешь пойти на небольшие жертвы ради меня? Переступи через себя хоть раз, ничего с тобой не случится!

Я ошарашенно смотрю на дочь. Кажется, я её вообще не знаю.

– Полина…

Меня прерывает звук открывающейся входной двери. Дочь вздрагивает.

– Вот и папа. Отлично! – Улыбнувшись, она выходит из комнаты.

У меня руки начинают дрожать. Если я сейчас увижу Лёшу, то не знаю, что с ним сделаю. Он – последний человек, кого я бы хотела видеть в ближайшие лет сто!

Слышу голоса мужа и Полины в коридоре. Быстро прибираю последствия моей истерики, сметаю всё в гардеробную и, чтобы хоть чем-то себя занять, беру документы на развод. Столько лет вместе, и вот она, эта бумага, которая разделит мою жизнь на «до» и «после». Мельком пробегаю текст. Удивительно, что Лёша так хорошо всё подготовил: обычно мне приходилось проверять за ним все договоры миллион раз.

Но тут мне становится мерзко. Лёша собрался делить наше имущество пополам. Перечислил всё по пунктам, отметил, где сколько денег, даже машину, которую сам же мне подарил, включил в этот список. Хорошо, хоть не добрался до украшений. Он собрался поделить всё, кроме своего бизнеса, в который я, между прочим, вложила столько сил!

Да и счета что-то заметно опустели.

– Мам! Иди сюда! – Замираю, услышав голос дочери.

Такое состояние паршивое, даже тошнить начинает. Хочешь создать новую семью, так и иди туда с тем, с чего начинал. Нашу квартиру придётся продавать, а я так старалась, обставляя и украшая её. И расположение её мне нравится. Купить квартиру меньшей площади в нашем доме просто нереально, а остатки на счетах не покроют половину стоимости, и мне придётся попрощаться с ней.

– Мам, ты что, не слышишь? – Полина заглядывает в комнату.

– Полин, может, вы как-то сами? Голова гудит от мыслей о том, через что нам предстоит пройти.

– Перестань! Это наша семья, и мы должны поговорить все вместе. – Дочь подходит и кладёт руку мне на плечо.

Выдыхаю, сжимаю кулаки, смотрю на стену. Ремонт ведь совсем новый. Я с этими обоями носилась трое суток, нужный цвет подбирала, каждый шаг бригады контролировала. Даже думать не хочется, что мне придётся проходить через это всё заново. Столько головной боли из-за этого развода. А если так хорошенько подумать, то бо́льшую часть стоимости квартиры выплатила я! Да ещё эти пропавшие деньги… нужно взять выписку и проверить, какие суммы и когда Лёша списал. Наверняка потратил на свою молодую любовницу.

– Наша семья… – задумчиво повторяю я.

Хватаю заявление, обхожу дочь и решительно направляюсь в гостиную. Распахиваю дверь в комнату. Лёша сидит в кресле, закинув ногу на ногу, и нервно постукивает пальцами по колену.

– А ты ничего не попутал?

– Что? – Лёша поднимается с кресла и хмурит брови. Такой холодный и равнодушный взгляд, а на губах – лёгкая усмешка.

– Мама! – Полина врывается в гостиную следом за мной.

– Ты хочешь продать нашу квартиру? Совсем с ума сошёл со своей новой любовью? Ладно, пусть ты меня бросаешь, но забирать всё у нашей дочери… Что, молодая любовница не хочет принимать тебя без денег? Да ты спустишь всё на неё уже через месяц!

– Я ничего не забираю. Полина – и моя дочь. Мы с тобой поделим всё поровну и разойдёмся, как цивилизованные люди.

5

Вздыхаю и с улыбкой смотрю на дочь.

– Со мной всё хорошо. – И ведь говорю вполне искренне. Подхожу к Полине и протягиваю руки, чтобы обнять её. – Ты сама как? Я понимаю, так сложно…

– Сложно? – Полина усмехается и отходит от меня. Ни следа не осталось от той ранимой девочки, что совсем недавно рыдала у меня на плече. – Папа с тобой не разведётся! – Она смотрит серьёзно.

– Что? – Меня удивляет её поведение. Она не поняла, что произошло? – Твой отец мне изменил! С твоей подругой. Ты уже забыла об этом?

– Нет, но всё ещё считаю, что это не повод разводиться прямо перед моей свадьбой. Скоро приезжают родители Вани. Они двадцать лет в браке, так же, как и вы. Это очень обеспеченная и уважаемая семья, и они не захотят видеть в невестках дочь разведённых родителей.

– Ты шутишь? Какое отношение к тебе имеют твои родители? Если у нас с твоим отцом что-то не получилось, то при чём здесь ты? Думаю, не будет никаких проблем. Они взрослые люди, хорошо к тебе относятся и должны всё понять.

– Нет! Это даже не обсуждается! Сейчас приедет отец, мы всё спокойно обсудим и решим ваши разногласия. И вы вновь будете счастливой семьёй.

– Полина! Твой отец спит с другой…

Запинаюсь. Не знаю, как назвать Анжелу. Она для меня ещё ребёнок, и у меня язык не поворачивается окрестить её женщиной или даже девушкой.

– Я не хочу находиться рядом с твоим отцом. Он предал меня. Не знаю, сколько он мне врал и что они творили в нашей постели…

Поворачиваюсь и брезгливо смотрю на кровать. Нужно срочно заказать новую. Это первое, что я сделаю, когда вернусь из командировки.

Голова начинает гудеть, дышать становится тяжело. Мне мерзко находиться в собственной квартире.

– Неужели ты не можешь пойти на небольшие жертвы ради меня? Переступи через себя хоть раз, ничего с тобой не случится!

Я ошарашенно смотрю на дочь. Кажется, я её вообще не знаю.

– Полина…

Меня прерывает звук открывающейся входной двери. Дочь вздрагивает.

– Вот и папа. Отлично! – Улыбнувшись, она выходит из комнаты.

У меня руки начинают дрожать. Если я сейчас увижу Лёшу, то не знаю, что с ним сделаю. Он – последний человек, кого я бы хотела видеть в ближайшие лет сто!

Слышу голоса мужа и Полины в коридоре. Быстро прибираю последствия моей истерики, сметаю всё в гардеробную и, чтобы хоть чем-то себя занять, беру документы на развод. Столько лет вместе, и вот она, эта бумага, которая разделит мою жизнь на «до» и «после». Мельком пробегаю текст. Удивительно, что Лёша так хорошо всё подготовил: обычно мне приходилось проверять за ним все договоры миллион раз.

Но тут мне становится мерзко. Лёша собрался делить наше имущество пополам. Перечислил всё по пунктам, отметил, где сколько денег, даже машину, которую сам же мне подарил, включил в этот список. Хорошо, хоть не добрался до украшений. Он собрался поделить всё, кроме своего бизнеса, в который я, между прочим, вложила столько сил!

Да и счета что-то заметно опустели.

– Мам! Иди сюда! – Замираю, услышав голос дочери.

Такое состояние паршивое, даже тошнить начинает. Хочешь создать новую семью, так и иди туда с тем, с чего начинал. Нашу квартиру придётся продавать, а я так старалась, обставляя и украшая её. И расположение её мне нравится. Купить квартиру меньшей площади в нашем доме просто нереально, а остатки на счетах не покроют половину стоимости, и мне придётся попрощаться с ней.

– Мам, ты что, не слышишь? – Полина заглядывает в комнату.

– Полин, может, вы как-то сами? Голова гудит от мыслей о том, через что нам предстоит пройти.

– Перестань! Это наша семья, и мы должны поговорить все вместе. – Дочь подходит и кладёт руку мне на плечо.

Выдыхаю, сжимаю кулаки, смотрю на стену. Ремонт ведь совсем новый. Я с этими обоями носилась трое суток, нужный цвет подбирала, каждый шаг бригады контролировала. Даже думать не хочется, что мне придётся проходить через это всё заново. Столько головной боли из-за этого развода. А если так хорошенько подумать, то бо́льшую часть стоимости квартиры выплатила я! Да ещё эти пропавшие деньги… нужно взять выписку и проверить, какие суммы и когда Лёша списал. Наверняка потратил на свою молодую любовницу.

– Наша семья… – задумчиво повторяю я.

Хватаю заявление, обхожу дочь и решительно направляюсь в гостиную. Распахиваю дверь в комнату. Лёша сидит в кресле, закинув ногу на ногу, и нервно постукивает пальцами по колену.

– А ты ничего не попутал?

– Что? – Лёша поднимается с кресла и хмурит брови. Такой холодный и равнодушный взгляд, а на губах – лёгкая усмешка.

– Мама! – Полина врывается в гостиную следом за мной.

– Ты хочешь продать нашу квартиру? Совсем с ума сошёл со своей новой любовью? Ладно, пусть ты меня бросаешь, но забирать всё у нашей дочери… Что, молодая любовница не хочет принимать тебя без денег? Да ты спустишь всё на неё уже через месяц!

– Я ничего не забираю. Полина – и моя дочь. Мы с тобой поделим всё поровну и разойдёмся, как цивилизованные люди.

6

– Серьёзно?

Я начинаю посмеиваться. Сегодня день потрясений. Муж предал, дочь удивляет своей циничностью и расчётливостью. Я, конечно, надеюсь, что это всего лишь шутка, но по лицу дочери читается совсем другое.

– Поля, ты чего? – Лёша тоже растерян таким заявлением. – Ты ведь понимаешь, что мои отношения с твоей мамой окончены, и я не могу продолжать ей врать. Я и так поступил очень некрасиво, мне мерзко от самого себя, но я полюбил другую…

– Ой! Даже слышать не хочу об этом! – Полина трясёт головой, выставив руки вперёд. – Это так гадко! Замолчи! Вы постоянно делали всё для себя: одна – работала круглыми сутками, второй – устраивал свою личную жизнь.

Полина с намёком смотрит на отца. Кажется, в её словах содержится какой-то скрытый подтекст. Лёша втягивает голову в плечи – он явно напуган.

– Да, папа. А ты думал, что никто ничего не знает?

– Что? – Я сглатываю. Дышать становится сложно. Меня словно огрели чем-то тяжёлым по голове.

– Да, мам, Анжела не первая его… возлюбленная.

Полина говорит с отвращением и косится на отца. А у меня горло пережимает, кожа покрывается мурашками. Так мерзко, так противно… Хочется залезть в ванну и содрать с себя кожу! Сколько раз Лёша приходил домой после свидания с очередной любовницей и затем прикасался ко мне?

– Было много девушек, всех уж и не упомнить. Обычно они менялись каждые пару месяцев, но Анжела… Она хорошо в тебя вцепилась, пап. Ты ведь не хочешь, чтобы всем стало известно о твоих похождениях? Многие твои партнёры по бизнесу очень щепетильны в таких вопросах.

Я смотрю на мужа исподлобья. Внутри закипает гнев, руки дрожат.

– Полина, – строго, по-отцовски, произносит Лёша. – Леся… Это был просто… выплеск эмоций. Они для меня ничего не значили!

– Замолчи! – сквозь зубы произношу я. Даже звук его голоса для меня противен.

– Эй, устраивайте разборки после того, как я уйду. Не хочу этого видеть.

Лёша медленно, с опаской приближается ко мне. Я резко поворачиваю голову, и он замирает.

– Как ты мог?

– Я мужчина. Мне хочется молодого тела. Ты – прекрасная жена, хороша во всём, но возраст… Ты ведь понимаешь, твоя молодость уходит безвозвратно. Но я всё равно тебя любил. Как мать своего ребёнка, как партнёра...

– Хватит!

Я сжимаю челюсти. Век бы не видеть этого подонка, каждое его слово мне омерзительно.

Поднимаю голову и смотрю на Полину. Лёша, скорее всего, согласится на её требования, потому что она уже перешла к шантажу. Так что всё теперь зависит от моего решения.

– Хорошо, я отыграю счастливую жену твоего отца, но при одном условии. – Полина кивает и поднимает брови в ожидании моего предложения. – Мы подпишем документы и разведёмся, как только я вернусь из командировки. Без суда, без разборок. Я даже прямо сейчас подпишу эти чёртовы документы. И на нашем браке ставится точка. Мы останемся счастливой семьёй только перед родителями Вани. Но пока их нет рядом… – Я поворачиваюсь к Лёше. – Даже не приближайся ко мне! Чтобы я даже голоса твоего не слышала.

Лёша кивает, опускает голову и переводит взгляд на окно.

– Мам, так не пойдёт…

– Мне плевать! Либо так, либо никак!

– Полин, мы ведь всё равно разведёмся, – замечает Лёша. – Так ли важно, какая дата будет стоять на бумагах?

– Только я не понимаю, для чего всё это. – Я наклоняю голову и смотрю на дочь. – Что будет, если родители Вани узнают о нашем разводе? Что потом? Ваш развод с Ваней?

– Потом уже будет неважно. Мы все уедем и оставим вас. Я стану частью их семьи, а они не приемлют разводы.

– Не может быть счастливым брак, начатый с вранья.

Полина усмехается.

– Если бы не папина… влюблённость, всё было бы, как раньше.

Плевать! На всё плевать! Меня переполняют такие сильные эмоции. Злость, гнев. Я не могу совладать с собой. Хватаю документы, протягиваю руку, и Лёша без слов даёт мне ручку. Ставлю свою подпись и, гордо выпрямившись, вручаю документы пока ещё мужу, глядя при этом дочери в глаза.

– Ты что, решила подарить Анжеле мою квартиру? – Полина с отвращением морщится. – Ты с ума сошла?

– Ты же не хочешь лишнего внимания. Вот его и не будет. Всё поделим поровну. И потом, зачем тебе квартира? Ты же уедешь и станешь частью другой семьи. И мне такая огромная квартира не нужна. Без доли бизнеса я тоже обойдусь, не хочу, чтобы нас что-то связывало с твоим отцом. А на всё, что мне нужно, я смогу заработать сама.

– Что?! Так ты ей всё подаришь? Папа же всё на неё спустит! Ты же видишь, она у него мозги высосала через…

– Это его деньги, он их заработал. Имеет полное право. – Я безразлично пожимаю плечами. Мне сейчас противны они оба.

– Ты… Ты…

– Ну, согласен? – Я поворачиваюсь к Лёше. Он удивлённо смотрит на бумаги.

– К-конечно.

– Ну вот и порешили. Каждый получит то, что хотел. Ты, – смотрю я на дочь, – получишь счастливую семью, как на картинке. А ты, – перевожу я взгляд на Лёшу, – деньги и честный, быстрый развод. Квартиру, думаю, придётся продать по дешёвке, чтобы не затягивать с нашим расставанием.

7

Кристина совсем не умеет планировать время. Вернусь – точно уволю её.

Я прилетела всего за несколько часов до встречи. Тем не менее всё прошло гладко, мы с новыми партнёрами быстро нашли общий язык, правда, с их стороны присутствовал только заместитель: директор подключился удалённо, связь оставляла желать лучшего, и в основном он присылал свои вопросы в сообщениях, из-за чего встреча немного затянулась.

Но, несмотря на некоторые трудности, мы договорились обо всём всего за пару часов. Я могла бы улететь сразу же после встречи и быть дома уже сегодня, но Кристина… Ладно, наверное, мне не помешает проветрить мозги после всех событий.

В городе много интересного, но мне лень куда-то идти. Оставшийся день я провожу в номере отеля: чищу телефон от наших совместных с Лёшей фотографий, предаюсь воспоминаниям и долго плачу. Я вроде и злюсь на Лёшу, но всё равно мне больно, когда я смотрю на фото, хотя теперь-то знаю, что всё это было обманом. Как же сложно соединить разум и чувства.

Приняв душ, я натираю руки ночным кремом, прохожу мимо большого зеркала и замираю. В голове звучат слова Лёши: «Я мужчина. Мне хочется молодого тела. Ты прекрасная жена, хороша во всём, но тело… Ты ведь понимаешь, что не молодеешь, твоя молодость уходит безвозвратно…»

Подхожу ближе и рассматриваю своё лицо. Как только появилась такая возможность, я стала ходить к косметологам и в спортзал, начала принимать витамины, но конечно, это не панацея от старения, и возле глаз и губ всё же появились морщинки. Я очень боюсь врачей и уколов, поэтому пока не прибегала к более серьёзным способам сохранения молодости.

– Я ещё не старая! – произношу я, глядя на своё отражение. Внутри закипает гнев.

Поворачиваюсь. Одеяло на кровати откинуто. Ещё только десять вечера, а я уже собралась спать. Когда я позволяла себе расслабиться в последний раз? Теперь я почти свободная женщина. А почему бы мне не…?

Прикусываю нижнюю губу и улыбаюсь. Хочется почувствовать себя красивой и желанной, что-то доказать Лёше. Перебираю вещи в чемодане, но в нём лишь деловые костюмы, сменные рубашки, брюки, одно чёрное платье и пиджак.

Достаю платье и внимательно его разглядываю. Что ж, выбора всё равно нет. Делаю укладку. Обожаю свои рыжие волосы! Даже когда пришло время их красить, я просила, чтобы цвет подобрали как мой родной.

На сборы уходит целый час, и моя затея начинает казаться мне сомнительной. Ну вот приду я в ресторан, и что? Увижу там молодых, красивых, подтянутых девушек и только расстроюсь… Нет, к чёрту такие мысли! Я иду туда только ради себя, а не для того, чтобы цеплять там мужчин или что-то подобное! Я просто иду развеяться!

Гостиница, в которой я остановилась, – одна из самых дорогих и находится в центре города. Идти в другое место страшновато, начну пока с малого. Хотя бы приучу себя выходить в люди и чувствовать себя свободной. Хватит сидеть с каменным лицом, демонстрируя всем колечко на пальце, – нужно попробовать расслабиться и открыться новым знакомствам.

Кольцо! Вспоминаю про него, уже покинув номер. Быстро снимаю его и кладу в сумочку.

Несмотря на середину рабочей недели, ресторан при отеле полон гостей. Сажусь у барной стойки, смущённо оглядываюсь по сторонам. Тихо играет нежная мелодия, атмосфера расслабляющая.

– Добрый день. – Бармен лет тридцати в белой рубашке и галстуке-бабочке дружелюбно улыбается и складывает руки за спиной. – Чего желаете?

Быстро осматриваю бутылки в баре. Чего я желаю…? Выпить нечто такое, что вернёт меня в мои восемнадцать лет? Нечто такое, что избавит меня от чувств?

– Что-нибудь, что поможет забыть последние пару дней.

Я устало улыбаюсь, чувствую себя не в своей тарелке. Поправляю платье на груди – смущает, что у меня открыты руки. Обычно на это платье я накидываю пиджак, но не в этот раз. Хотела выглядеть сексуальней…

– Понял. – Улыбка бармена становится весёлой. Он понимающе кивает, ставит передо мной стакан и наполняет его золотистой жидкостью. – Односолодовый восемнадцатилетней выдержки, и голова наутро будет свежей. Мне кажется, для такой женщины самый подходящий напиток.

– Для какой? – Во мне появляется какое-то кокетство и интерес.

– Ну, вы строгая, самоуверенная и… – Бармен наклоняется ко мне ближе и добавляет чуть тише: – Очень сексуальная.

У меня щёки начинают гореть. Я смущённо наклоняю голову и улыбаюсь. Кажется, в ресторане стало на несколько градусов жарче.

Бармен заводит со мной лёгкий непринуждённый разговор, постоянно поглядывает на меня и улыбается. Мне приятно его внимание, и я даже начинаю чувствовать себя немного иначе. Более женственной.

– Олеся?

Глубокий и чувственный мужской голос раздаётся совсем рядом со мной, его звук словно окутывает меня. Поворачиваюсь, чтобы посмотреть на его обладателя. Это высокий, статный, широкоплечий мужчина в дорогом синем костюме. Ворот белой рубашки небрежно расстёгнут, в чёрных волосах поблёскивает седина, а глаза… Голубые. Такой насыщенный и завораживающий цвет, словно я смотрю в морскую бездну.

– Ты меня не узнала?

Мои губы растерянно приоткрываются. Прохожусь по лицу незнакомца взглядом, напрягаю память, но в голове пусто. Не верится, что я могла забыть такого мужчину.

8

В сон врывается противный писк. Не сразу, но в конце концов я понимаю, что это будильник. Резко распахиваю глаза, срываюсь с постели, нахожу сумку и отключаю его. Медленно разворачиваюсь. Обнажённый Серёжа лежит на огромной кровати, на него падает свет от огней ночного города, проникающий сквозь окно. Застываю, как вкопанная, дышать не могу, в горле появляется ком.

Он ещё красивей, чем был вчера, а его тело… Для сорокапятилетнего мужчины он выглядит, как бог: крепкий, накачанный, с золотистым загаром. Возможно, он недавно был где-то в отпуске под палящим солнцем. Фантазия уже рисует его в трусах, отдыхающего на пляже. Солнечный свет отражается в капельках воды на его теле. Его губы, полные, чувственные… Меня словно бьёт током. Вспышка перед глазами, и я снова ощущаю, как он целует меня этими губами, как они шепчут приятные, нежные и откровенные слова.

Начинает тянуть низ живота, кожа покрывается мурашками. Перевожу взгляд на руки Серёжи. Кисти такие большие, с выступающими венами. И снова перед глазами проносятся кадры прошедшей ночи: Серёжа гладит меня, его ладони сжимают мою грудь…

Я никогда не ощущала такую страсть в постели. Меня охватывает смущение, поджимаю губы и улыбаюсь, но тут же вздрагиваю от звонка мобильного, который всё ещё у меня в руке.

Моментально принимаю вызов.

– Да, – шёпотом произношу я. Отхожу подальше от кровати, прикрываю рот ладонью.

– Олеся Александровна, я звоню напомнить, что у вас самолёт через полтора часа.

– Да, да. Я помню. Спасибо, Кристина.

Сбрасываю вызов и поворачиваюсь к Серёже. Звонок его не разбудил? Но Серёжа переворачивается на бок и продолжает спать.

Я улыбаюсь. Как же хочется лечь обратно, а возможно, и повторить то, что было ночью, но мне пора. Разбудить его? Качаю головой, отвечая на свой же вопрос. Собрав вещи с пола, одеваюсь и встаю возле кровати. Смотрю ещё раз на Серёжу, достаю из сумки свою визитку, чтобы положить её на тумбочку, но останавливаюсь.

Сейчас не самое лучшее время для новых отношений. А если он не перезвонит? Я ведь этого не переживу. Пусть наша ночь останется в этом городе, одна великолепная ночь.

Вновь на секунду вспоминаю, что произошло ночью, и по телу пробегает лёгкая дрожь. Улыбаюсь и закусываю губу, борюсь с желанием поцеловать Серёжу на прощание. Легонько прикасаюсь к его волосам.

– Спасибо, – шепчу я и выхожу из номера.

Я благодарна Серёже за эту ночь, она была прекрасна, и возможно, даже хорошо, что мы больше никогда не встретимся. Вчера я была другой – робкой и неуверенной в себе, расслабленной и нежной, смущалась от прикосновений, позволяла Серёже делать всё самому, позволяла владеть мной. А ведь в жизни я совсем не такая – всё держу под контролем, всегда собрана, всегда напряжена, знаю, чего хочу и что нужно делать. Он явно будет не в восторге от меня, если мы вдруг встретимся в реальной жизни и он узнает меня настоящую.

Возвращаюсь к себе в номер. Пока я принимаю душ, появляется какая-то грусть, но она приятная и нежная, ведь я увожу с собой хорошие воспоминания и что-то внутри себя, какое-то новое чувство.

Когда самолёт отрывается от земли, я начинаю сомневаться, правильно ли поступила, не оставив Серёже даже номер телефона. Сбежала посреди ночи. Что он обо мне подумает?.. Да какая разница, что он подумает? Мы провели ночь, и, думаю, ему всё понравилось, как и мне. Дело сделано, и мы больше не встретимся. Не нужно зацикливаться на этом. Ничего уже не изменить.

Вижу Москву в иллюминатор, а на душу словно камень падает, лёгкое послевкусие от прошедшей ночи тут же пропадает, и мне становится тошно. Как представлю, что мне предстоит терпеть Лёшу рядом ещё целый месяц…

Не успеваю даже сесть в такси, как мне звонит почти бывший, но пока настоящий муж.

– Слушаю, – устало отвечаю я и сажусь в машину, пока водитель убирает мой чемодан в багажник.

– Ты во сколько возвращаешься? Родители Вани приедут в восемь вечера. Надеюсь, ты успеваешь?

– Я уже прилетела.

– Отлично. Значит, всё по плану! Я привёз кое-какие свои вещи и… Зачем ты порезала мою любимую рубашку?

– Раз она была тебе так дорога, не стоило оставлять её без присмотра. Мы разводимся, если ты забыл, и мне было неприятно видеть твои вещи после всего, что ты сделал. – Я ничего не чувствую, даже обиды нет. Я будто заново родилась – пустая по отношению к Лёше. Он для меня словно чужой человек. – Ты документы на развод уже подал? Мне что-то ещё нужно подписать? Когда нас разведут?

– Да, я уже всё подал, но возникли кое-какие трудности. Мне нужно, чтобы ты подписала отказ от своей части моего бизнеса, а после этого нас разведут через две недели. Я даже не знал, что моя фирма оформлена на нас обоих.

Я усмехаюсь. Его мало что интересовало. Я занималась и регистрацией, и всеми договорами, и ещё кучей мелочей, даже закупкой канцтоваров. Как Лёша планирует вести бизнес, если даже таких нюансов не знает?

– Я сейчас подъеду. Ты в офисе?

– Да.

– Буду через полтора часа. Подготовь, пожалуйста, все документы – не хочу задерживаться. Мне нужно ещё в свой офис заскочить.

Я сбрасываю звонок и откидываюсь на спинку сидения. Расслабленно улыбаюсь. Если бы не дурацкая прихоть дочери, я могла бы начать новую жизнь прямо сейчас. Уже и чувствую себя по-другому – внутри что-то поменялось.

9

Ухожу, оставив за собой последнее слово. Лёша что-то кричит вслед, но мне настолько всё равно, что я даже не останавливаюсь.

Прихожу на работу, а в офисе пусто. Никого нет… Тишина.

– Эй! – Медленно делаю шаг вперёд. – Здесь есть кто-нибудь?

Мы что, разорились за день? Я же несколько часов назад разговаривала с Кристиной. Что здесь происходит?

Достаю телефон и набираю номер секретарши, руки дрожат. Подношу трубку к уху и тут же слышу знакомую мелодию поблизости. Это точно мобильный Кристины: сколько раз я просила её выключать звук на мобильном, потому что тошнит уже от этого попсового мотивчика.

Осторожно ступаю вперёд, заворачиваю за угол.

– Поздравляем!!!

Крик чуть ли не с ног меня сбивает, дыхание перехватывает, сердце грохочет, душа падает в пятки.

Замираю, прижав руки к сердцу, смотрю на радостные лица работников офиса, но не могу прийти в себя. Они запускают конфетти, прыгают и хлопают в ладоши. Начинают по очереди подходить ко мне и с чем-то поздравлять. Киваю, немного оживаю. Всё равно непонятно, что происходит. Тут все расступаются, и передо мной возникает Борис Михайлович, заместитель генерального директора, одетый в серый костюм. Он хлопает в ладоши и медленно подходит ко мне. Останавливается в полуметре и протягивает руку.

– Ну, Олеся Александровна, вы заключили очень хороший контракт.

Пожимаю протянутую руку, но всё ещё не понимаю, к чему он клонит. Я часто заключаю контракты, но так меня встречают впервые. Борис Михайлович тем временем разворачивается к остальным, вставая в пол-оборота ко мне.

– Ни для кого не секрет, что мне уже совсем скоро исполнится шестьдесят, и тогда я отправлюсь на заслуженную пенсию. – Он как-то странно улыбается, поглядывая на меня. – Я уже купил себе домик у моря и самогонный аппарат. – Он усмехается, и все начинают хихикать. – Так что через годик можете приезжать, буду рад всем. А пока начинаем привыкать к нашему новому заместителю генерального директора – Олесе Александровне!

Он слегка подталкивает меня вперёд. Все вновь начинают хлопать и выкрикивать поздравления.

Я растерянно оборачиваюсь. На это место должны были назначить Игоря Степановича, родственника одного из учредителей. Мерзкий тип – вечно суёт свой нос, куда не нужно. Я даже подумывала уволиться, когда Борис Михайлович уйдёт.

– Но… Я?

– Конечно. – Борис Михайлович, кажется, доволен моей реакцией. – Я не допущу, чтобы фирма сдулась после моего ухода. А Игорь Степанович, он… не потянет такую ношу. Совет акционеров поддержал предложенную мной кандидатуру. Так что поздравляю вас, Олеся Александровна, со скорым повышением. Документы у вас на столе, оклад уже изменён на время приёма дел.

– С-спасибо, – едва выдавливаю я из себя. Не могу отойти от шока.

– Ну что же. – Борис Михайлович хлопает в ладоши. – Завтра мы начнём, буду потихоньку вводить вас в курс дела. Работы много, но я уверен, вы со всем справитесь. А сегодня… – Он делает паузу. – Мы отметим ваше повышение! Стол уже накрыт, так что прошу всех в конференц-зал!

Офис буквально взрывается от резких, радостных аплодисментов. Не верится в происходящее! Ещё позавчера мне казалось, что жизнь кончена, а сегодня я чувствую лёгкость, силы, энергию. Вдобавок к этому я получила должность, о которой даже не мечтала. Голова идёт кругом.

Все вновь начинают подходить ко мне, поздравлять. Улыбаюсь и всё никак не могу до конца осознать, что это происходит на самом деле.

Мы входим в конференц-зал, там мне вручают цветы. Большой стол заставлен едой и напитками, несколько воздушных шаров парят под потолком.

Как же приятно! Все улыбаются, продолжают меня поздравлять, и эти слова кажутся мне искренними. Многие не любят Игоря Степановича. О частенько ведёт себя неподобающе, и про него ходят разные слухи. Наверное, именно поэтому все так радуются моему назначению.

Коллеги так дружелюбны, и время пролетает незаметно. Некоторые, пользуясь незапланированным выходным, сбегают домой, но это не мешает всем в офисе хорошо провести день.

Под конец мой телефон начинает звонить.

– Простите.

Я с улыбкой выхожу из-за стола. Борис Михайлович рассказывает, чем планирует заняться на пенсии, – его словно прорвало. Раньше он всегда держался особняком и ни с кем не водил дружбу, не позволял себе лишнего, с корпоративов уходил первым, как и положено руководству, а теперь говорит без остановки.

Принимаю вызов:

– Слушаю.

– Мама, ты где?

– Я? На работе. А что?

– Что? В смысле ты на работе? Родители Вани прилетают уже через полчаса! Ты должна быть в аэропорту!

– Что? Как? – Я смотрю на часы. Уже половина восьмого! – Блин, Поля, прости! Я… Я сейчас же приеду!

– Мама! Да как так-то? Ты ведь обещала!

Я не успею добраться до аэропорта за полчаса. Что делать? Мысли путаются.

– Так, слушай. Ничего страшного, – на выдохе произношу я. Массирую виски, и тут мне приходит мысль: – Так! Они ведь с дороги, проголодались. Вези их в наш любимый ресторан, а я буду там через час! Скажешь, что задержалась. Да и к тому же у меня отличные новости, есть что отпраздновать.

10

– В туалет, – заканчивает за неё Ваня, но тут у него звонит телефон, и он выходит из-за стола. – Да, пап, что? Ну… – Он кидает взгляд на меня с Лёшей, а затем отворачивается. Мы все выжидательно смотрим на него. – Ладно… Понял… – Он скидывает звонок и поворачивается к нам. Выражение его лица заметно изменилось, впервые вижу, чтобы Ваня злился. – Папа… ему стало нехорошо. Это, наверное, из-за перелёта. Он поехал в гостиницу.

– Ну и правильно, – улыбается Мария. Она, похоже, совсем не переживает за мужа. – Нечего ему тут делать, пусть отдохнёт. – Я смотрю на Марию с подозрением, как-то странно она себя ведёт. – Леся, что вы завтра делаете? У мужа там какие-то дела по работе, а я не хочу сидеть и скучать в номере. Мало вещей взяла с собой, хотела здесь всё прикупить.

– А… Э… – Я прокашливаюсь, становится неловко. Такое ощущение, что я задерживаю Ваню и Марию. Им, наверное, нужно поехать в гостиницу и проверить отца Вани. – У меня работа…

– Но она по такому случаю отпросится, – обрывает меня Полина, и я недовольно смотрю на неё.

– Знаете, у меня не получится отпроситься, – строго произношу я, глядя на дочь. – Меня сегодня перевели на новую должность и… Бывший зам должен передать мне все дела. Время на вес золота.

– Да вы что! Я вас поздравляю! Вы такая молодец! Как вы всё успеваете? Дом, дочь, муж, работа. И выглядите шикарно. Я вам завидую.

– Да тут особо нечему завидовать. Секрет в том, – я наклоняюсь к Марии через стол, – что я ничего не успеваю. – Мы обе смеёмся и делаем по глотку из бокалов. – Но я думаю, Полина с радостью составит вам компанию и покажет все самые модные места. Я в этом не так хорошо разбираюсь.

Мне так хорошо с Марией, легко. Мы действительно словно старые подруги. Лёша сидит рядом и посматривает на часы, ему явно неловко. Полина с Ваней о чём-то шушукаются, а если пытаются влезть в наш разговор, то Марина быстро их отшивает. Она расспрашивает меня обо всём, радуется, когда я рассказываю о своём повышении. Она реагирует гораздо активней, чем Полина или Лёша.

Мы с Марией и до этого понимали друг друга с полуслова, вопросы, связанные со свадьбой, решали в считаные минуты, но общение вживую… Это нечто. Мы обсуждаем всё: ей интересно, кто мой стилист, где я делаю маникюр, она расспрашивает о моём самочувствии и успехах, и что бы я ни сказала, я чувствую её поддержку. Впервые в жизни ощущаю такую близость с человеком, мной впервые всерьёз интересуются – не делают вид, а действительно переживают и пытаются понять. Мы с ней очень разные, но между нами появляется какая-то связь. Даже жаль, что моё повышение выпало на такой период, – я бы хотела побольше пообщаться с Марией.

Мы вообще забываем, что кроме нас за столиком есть ещё люди, но тут Лёша дёргает меня за руку и смотрит, округлив глаза, – намекает, что пора заканчивать.

– Мам, уже почти одиннадцать, – вторгается в наш разговор Ваня. – У вас ещё будет время всё обсудить.

Мария смотрит на часы и удивлённо вздыхает. Да я и сама в шоке, что прошло столько времени.

– Как мы засиделись! – Она смеётся.

– Папа, наверное, нас потерял.

– Да спит он уже, – отмахивается Мария.

– Мам. – Ваня строго смотрит на мать, но Мария явно не хочет уходить.

– Правда, пора заканчивать, – замечаю я. – У меня завтра сложный день.

Нет, я бы ещё часик посидела, но Ваня и Лёша уже начинают нервничать.

– Мы обязательно встретимся завтра.

– Точно! – Мария довольна моим предложением.

– Конечно, – вмешивается Полина. – Завтра ждём вас в гости. Мама что-нибудь…

– Не приготовит, – заканчиваю я, строго, но с улыбкой глядя на дочь. – Я завтра постараюсь прийти с работы вовремя, но с готовкой… А может, ты, дорогая? Покажи будущей свекрови, что умеешь.

Полина в недоумении открывает рот.

– Конечно, – поддерживает меня Мария и поворачивается к Полине. – Я ведь должна знать, чем ты собираешься кормить моего сына. Он у меня один!

Полина сглатывает и неуверенно улыбается, часто кивает.

– Отлично.

Хорошо, что мне не придётся суетиться и накрывать на стол после работы. А мы с Марией неплохая команда. Если бы мы жили в одном городе, то могли бы стать хорошими подругами.

Мария за всё платит сама, даже не соглашается разделить счёт. Когда мы выходим из ресторана, я замечаю, как Лёша постоянно сбрасывает звонки, и усмехаюсь. Он сильно нервничает, весь издёргался. Полина с Ваней стоят в обнимку, пока мы с Марией прощаемся. Гостиница, где они остановились, находится совсем рядом – всего в нескольких домах, и Мария решает прогуляться вместе с сыном.

– Нам пора, – вновь напоминает Лёша. Он уже не скрывает свою нервозность.

– Ладно, до завтра, дорогая. – Мария целует меня в щёку. Ваня прощается с Полиной и уходит вместе с матерью.

Между мной, Полиной и Лёшей сразу появляется напряжение. Лёгкость вечера улетучивается, улыбки сходят с наших лиц.

– Вроде всё прошло неплохо. – Полина натянуто улыбается. – Вы нашли общий язык.

– Мы достаточно много общались и до этого. – Я пожимаю плечами. – Мне кажется, зря ты устроила этот спектакль. Мария – прекрасная женщина, и она бы не стала обращать внимание на развод родителей будущей невестки. У неё вполне современные взгляды.

11

Жду Полину почти час, звоню ей раз десять, но она не отвечает. Почему, что бы ни происходило, всегда виновата я? Просто бесит уже!

Как бы мне хотелось прекратить переживать за дочь. Просто прийти и лечь спать, не думая ни о чём. Вон Лёша уехал к своей любовнице и не беспокоится, что там с Полиной. Она ведь уже взрослая. Но я так не могу и поэтому всё смотрю в окно – жду её. Уже так поздно, а она ещё не дома.

Гашу везде свет, ложусь в кровать, но не могу уснуть – всё жду Полину. Постоянно проверяю время. Наконец около часа ночи дверь в квартиру открывается, и я выдыхаю с облегчением. Дочь гремит посудой на кухне. Может, выйти к ней и поговорить? Но я не двигаюсь с места. За эти дни я совсем перестала понимать её и боюсь, что сделаю только хуже.

Дождавшись, когда Полина ляжет спать, я поворачиваюсь на бок и закрываю глаза.

Утром, едва проснувшись, я заглядываю в комнату дочери: она спокойно спит в своей кровати.

– Что же с тобой происходит? – шепчу я себе под нос.

Хотя я и сама знаю ответ. На Полину столько всего обрушилось: отец связался с её ровесницей, родители разводятся, а на носу ещё и свадьба. Столько перемен. Ей наверняка страшно, ведь вся её прежняя жизнь разваливается, и она бунтует, как ребёнок, не желая с этим мириться.

В офис я прихожу в хорошем настроении. С дочерью всё в порядке, а новая должность заставляет кровь быстрей бежать по венам.

Все радостно меня приветствуют, улыбаются. У меня всегда были неплохие отношения с коллегами.

– Доброе утро, – улыбается Кристина и часто моргает. – Борис Михайлович уже ждёт вас в кабинете.

– Почему не позвонила? – Я ускоряюсь.

Кошмар! Замдиректора сидит и ждёт, когда я приду на работу!

– Но ведь рабочий день ещё…

– Это Борис Михайлович, он не должен сидеть и ждать, когда начнётся рабочий день! – шепчу я, поправляю причёску и открываю дверь. – Борис Михайлович! – радостно восклицаю я. Замдиректора сидит за столом и листает какие-то бумаги. – Вы бы сказали, я бы сама к вам поднялась.

– Ничего, – усмехается он и, поднявшись с кресла, берёт бумаги. – Я пришёл, чтобы лично забрать заявление о твоём повышении, но увидел, что ты его не подписала. – Он с прищуром смотрит на меня. – Ты передумала? Слишком большая ответственность?

– Нет, нет, что вы. – Я тут же делаю шаг вперёд и беру ручку. – Вчера был такой день, я просто забыла обо всём.

– Ну ничего. – Борис Михайлович ждёт, пока я поставлю подпись. – Бывает. Хорошо вчера посидели. – Я киваю. – Так, сегодня приедет директор «СП Сити». Вы ведь не успели познакомиться с ним лично?

– Да-а, – смущённо тяну я, боясь, что эта оплошность может помешать моему повышению. – У него рейс задержали, и ему пришлось общаться с нами онлайн, чтобы не переносить встречу.

– У него дела в Москве, так что он решил заглянуть к нам, чтобы познакомиться и извиниться за своё отсутствие. – Борис Михайлович разглядывает документы. – Ты пока заканчивай свою работу, передавай все дела Виктории Денисовне.

– Вы решили назначить на моё место Викторию? – Улыбаюсь. Её кандидатуру я и хотела предложить, но как-то возможность не представилась.

– А вы хотите посоветовать кого-то другого? Мне показалось, она отлично справляется, её показатели выше, чем у других.

– Нет-нет, – трясу я головой. – Она прекрасно подойдёт.

Борис Михайлович так хорошо обо всём осведомлён. Наша фирма очень большая. И как он со всем справляется? Мимо него не проходит ни один договор, Борис Михайлович проверяет всё лично, прежде чем отдать на подпись директору. Смогу ли я заменить его?

– Ну вот и хорошо. Виктория Денисовна уже в курсе и готова принять ваши дела. – Борис Михайлович направляется к двери. Разворачивается, коснувшись ручки. – Тогда увидимся в обед.

Киваю, и он выходит из кабинета.

Я не готова к таким стремительным переменам. Придётся закончить подготовку последнего контракта сегодня и отправить несколько коммерческих предложений.

Смотрю на часы. У меня есть время только до обеда… Ещё и Виктория… Так много дел. Сажусь за компьютер и начинаю работать, чтобы закончить всё до того, как Виктория подойдёт, но не успеваю.

Виктория немного смущена – я всегда держала небольшую дистанцию с коллегами. Она ловит каждое моё слово, даже помогает мне закончить подготовку контракта и предлагает интересные варианты, которые я не рассмотрела. Она будет отличным руководителем. Я передаю свой отдел в надёжные руки.

Постепенно подходит время обеда. Большую часть дел я передала и рассказала, где что лежит, поэтому Виктория расслабилась и теперь разглядывает свой будущий кабинет, пока я отвечаю на письмо.

– А это ваш муж? – Моя преемница смотрит куда-то в сторону.

Отслеживаю направление её взгляда и замечаю фотографию, которую совсем недавно специально разбила. Кристина, похоже, не разобралась, в чём дело, купила новую рамку и поставила фото на место.

– Да. Почти бывший. – Даже не знаю, зачем я добавила про бывшего. Как-то само вырвалось. Наверное, я просто больше не хочу ставить себя рядом с Лёшей.

12

– Надеюсь, в этот раз ты не сбежишь от меня?

– Прости. – Я поджимаю губы, скрывая неловкую улыбку. – У меня правда был самолёт…

– Не надо, – мягко обрывает меня Серёжа. – Это уже неважно. Мы встретились вновь, и этого достаточно.

– Ты надолго приехал в Москву?

– На месяц. Может, чуть больше.

Серёжа внимательно смотрит на меня, в воздухе чувствуется напряжение. Я не знаю, о чём говорить, чувствую вину за собой, мне ужасно неловко, даже не могу поднять глаза.

– Серёж. – Всё же поднимаю голову. Нужно разобраться с этим. – Я не хотела так поступать. Просто подумала: ты из Питера, я из Москвы, и нам ведь всё равно не быть вместе. Наверное, не хотела давать ложную надежду себе и обязывать тебя. – Я тараторю. Серёжа пытается вставить хоть слово, оборвать мой монолог, но никак не может поймать момент. – Ты ведь понимаешь, что наша встреча – чистая случайность… Стечение обстоятельств. Я думала, что больше не увижу тебя, но вот ты тут, передо мной, и я чувствую себя так глупо. Но ты ведь понимаешь, что уедешь, и всё это…

– Ну, хватит, – усмехается Серёжа и берёт меня за руку, чтобы я успокоилась.

Он смотрит на меня с лёгкой улыбкой, ждёт, пока я сделаю глубокий вдох. Его ладонь такая горячая, я всем своим существом концентрируюсь на этом прикосновении.

– Я тебя ни в чём не обвиняю. Да, мне было неприятно проснуться и не увидеть тебя рядом. Такое ощущение, что меня просто использовали. Но я понимаю, что ты пытаешься мне сказать.

Я с облегчением выдыхаю. Серёжа говорит мягко, смотрит на меня с нежностью, его голос успокаивает. Пытаюсь незаметно убрать свою руку со стола, хотя мне этого совсем не хочется – мне нравятся прикосновения Серёжи, и я бы хотела повторить ту нашу внезапную ночь. Даже расстояние не было бы помехой, но не сейчас. Сейчас в моей жизни настоящий кавардак: дочь сошла с ума, почти бывший муж возвращается в квартиру, которая вот-вот будет выставлена на продажу, мы строим из себя счастливое семейство перед родителями жениха дочери. А ещё свадьба, повышение…

– Я рада, что мы поняли друг друга.

Серёжа крепче сжимает мою ладонь, не позволяя убрать руку. Растерянно смотрю ему в глаза.

– Но это не значит, что я согласен с тобой.

– Что?

– Давай не будем думать о том, что будет дальше. Почему бы не насладиться этим моментом здесь и сейчас? Тебя пугает расстояние? Это проблема разрешимая, если люди хотят быть вместе. Но чтобы понять, хотим ли мы быть вместе, нам нужно дать себе шанс узнать друг друга. – Серёжа смотрит на меня с прищуром. – Или тут другие причины? Может, у тебя есть кто-то?

– Нет!

Я отвечаю на его вопрос, не раздумывая, и мотаю головой. Сердце начинает часто стучать. Я в жизни-то своей не могу разобраться!

Обманываю ли я Серёжу? С одной стороны, у меня и правда никого нет, но с другой, почти бывший муж вот-вот вернётся в квартиру, и вроде как он есть. Но вместе и счастливы мы только для родителей Вани.

У меня голова скоро взорвётся.

Если я всё это вывалю на Серёжу, он подумает, что я с ума сошла, и вообще перестанет со мной общаться. Почему мне не всё равно, что он подумает? Я ведь хотела сбежать, думала, что мы больше не встретимся, а теперь мне важно, что он обо мне подумает. Качаю головой и выдыхаю.

– У меня никого нет, – произношу я спокойным тоном.

– Тогда не вижу проблемы, чтобы узнать друг друга поближе. Это нас ни к чему не обязывает. – Серёжа внимательно смотрит на меня. Я сдаюсь под его восхитительным взглядом и киваю. – Ну, тогда предлагаю начать наше первое свидание.

– Оно уже не совсем первое, – усмехаюсь я. Щёки начинают гореть от прилившей краски стыда.

– Тогда нам как-то не удалось поговорить. А мне бы хотелось очень многое о тебе узнать.

Мы продолжаем обедать. Я совсем не умею врать: у меня всегда начинают гореть щёки, и это выдаёт меня, поэтому я стараюсь больше задавать вопросы, а сама отвечаю уклончиво или перевожу тему. Серёжа также не сильно стремится рассказывать о личном, и мы больше общаемся на сторонние темы, вспоминаем прошлое и общих знакомых, рассказываем о своих успехах на работе.

Мне так легко с Серёжей. Мы забываем про еду, и она остаётся почти нетронутой, когда мы уезжаем, решив прогуляться по району, в котором жили когда-то.

Старенькие трёхэтажные дома разбавляются высотками. Район очень грязный, повсюду идёт стройка. Мы предаёмся воспоминаниям. Серёжа рассказывает столько историй обо мне, я даже сама этого не помню, но потом он показывает мне то самое место, где мой отец учил меня ездить на велосипеде, и я вспоминаю, как упала и ободрала коленку.

– Здесь всё очень изменилось. – Серёжа с печальной улыбкой смотрит на одну из новостроек. – Скоро этот район будет не узнать.

– Почему вы с женой развелись? – Этот вопрос зрел у меня чуть ли не с первой минуты нашей сегодняшней встречи, но всё равно вылетел неожиданно. – Прости, это не моё дело.

Сергей делает глубокой вдох, прячет руки в карманы.

– Мы вообще не должны были быть вместе, но прожили вместе почти двадцать лет.