Развод в 43. Когда уходит любовь

Глава 1

- Сейчас минуту, я суп разогрею, - достаю кастрюлю из холодильника.

- Вер, нам надо поговорить, - муж тяжело вздыхает. - Оставь все.

- Я быстро, ты же голодный. Весь день в бегах, как всегда, обед игнорируешь, - снимаю крышку с кастрюли. – Надо еще подумать, что на второе будешь.

- Моя любовь к тебе ушла, Вер, - родной голос мужа врезается в спину подобно ножу.

Крышка от кастрюли выпадает из моих ослабевших пальцев и со звоном приземляется на пол.

- Миша, я не ослышалась? – спрашиваю в миг осипшим голосом.

- Сядь, нам надо поговорить, - поднимает крышку, берет меня за локоть, ведет к угловому диванчику.

- Ты не серьезно, - мотаю головой.

Смотрю в лицо человека, с которым прожила двадцать три года в браке. Я знаю его порой лучше, чем себя, каждая черточка, каждый жест. И сейчас в его серых глазах сталь. Этот взгляд у него всегда перед напряженным, сложным разговором.

- Наш брак пришел к логическому завершению, - муж смотрит на меня с жалостью. – Я вижу единственно правильный выход – развод.

Жуткое слово. Страшное. В нем крах надежд, обрыв всего, во что верила.

Никогда не думала, что это меня коснется.

- Не понимаю, все же было хорошо, - мне не нравится, как звучит мой голос. Надломлено, треснуто.

- Хорошо? – Миша одергивает воротник на домашней футболке, хмурится. – Давай начистоту, мы погрязли в рутине. День сурка. Одно и тоже каждый день. Я открываю утром глаза и уже знаю, что будет дальше. Могу по минутам все расписать, вплоть до разговоров. Мы живем по инерции. Наши годы утекают сквозь пальцы. У нас даже секс превратился в механическую рутину.

- Мы можем все разнообразить, Миш. Просто кризис. Нам под силу постараться и все изменить, - руки немеют. – Это же мы!

Сжимаю и разжимаю пальцы, словно пытаюсь схватить то, что стремительно от меня ускользает. То, без чего вообще не мыслю своей жизни. Мужчину, которого люблю гораздо сильнее, чем раньше.

Да, в последнее время у нас все тихо и мирно. Мы много работаем. И сил мало на что хватает. Я все думаю, вот еще немного, закончим текущие проекты и сорвемся семьей на отдых.

Но дела не заканчиваются, вечный бег по кругу продолжается. А мы стали отдаляться друг от друга. Но ведь все же можно исправить?

Мы проходили времена куда сложнее. Выстояли тогда, когда казалось выхода реально нет. Мы строили дом, свой уют по кирпичику. Всегда действовали слаженно и сообща. У нас замечательные дети. Все есть.

А тут такое заявление.

Очень нехорошая мысль крутится в голове. Но я ее гоню. Не хочу даже предполагать подобного.

- Поздно, - снова одно слово, которое бьет прицельно.

Он уже все решил. Мой муж озвучивает только то, в чем уверен на сто процентов. Он не разбрасывается словами.

- Не согласна, Миш. Глупо даже не попытаться. Мы можем сходить к психологу. Сколько лет вместе и так просто разойтись? – я судорожно ищу слова, чтобы убедить его. – Это же не в твоем духе. Ты всегда стараешься невозможное сделать возможным. Если бы мы просто так опускали руки, то мы бы ничего не достигли.

- Ты мне стала сестрой, Вера. От любви ничего не осталось, - он обрушивает правду. Чувствует мою боль, но не смягчает удар.

- Какая еще сестра! Я твоя жена, Миша! Та, что всегда была рядом! – моя выдержка трещит по швам.

Нельзя так резать. Без наркоза, по живому.

- Ничего уже не спасти, - в голосе смесь облегчения и сожаления.

Он рад, что все сказал, но ему меня жалко. Эта жалость она хуже яда.

- У тебя есть другая? – озвучиваю самую страшную догадку.

- Я похож на подонка?

Глава 2

Склоняет голову набок, взгляд его придавливает меня к земле.

- Я теперь уже не знаю, как тебя назвать. Но так просто не рушат брак. Не спускают в унитаз столько лет, Миш. Для этого должна быть причина.

Опирается руками на стол. Проводит рукой по подбородку, на котором к вечеру уже появилась темная щетина.

Муж с годами приобрел чисто мужскую красоту самца. Ранее его черты лица были мягче. Сейчас же черты стали жестче, появился брутальный шарм, от которого даже молодые девушки голову в его сторону сворачивают.

Но никогда Миша даже повода не давал. Он отшивал одним взглядом. Да так, что к нему уже боялись приблизиться.

Или это я так думала? А на самом деле… я просто еще одна жена с рогами?

- Причина есть. Я ее озвучил.

- А я предложила возродить любовь. Нам есть ради чего сражаться.

- Уже нет, - стальная уверенность в каждом звуке.

- Ты так и не ответил… - цепляюсь руками за край стола. Такое ощущение, что я сейчас провалюсь в черную бездну. – Ты мне изменяешь?

- Нет. Я тебе не изменял. Я тебя уважаю, Вер. Мы прожили хорошую жизнь. Я не могу это все предать и поступить нечестно. Знаю, тебе сложно все понять, принять. Но когда эмоции улягутся, ты поймешь, что я прав.

- Твоя любовь прошла. Не моя. А дети? Ты думаешь им это понравится? Считаешь, они с радостью примут такую новость? – стараюсь говорить сдержанно, а внутри все вопит.

Хочется орать, до разрыва голосовых связок, чтобы выпустить из себя эту боль. Чтобы она перестала разрывать меня острыми когтями.

- Они поймут. Мы им все объясним. Вер, гораздо честнее так, чем дальше играть в любовь, которой больше нет.

- Она есть! – из горла вырывается протяжный всхлип.

- Есть уважение, поддержка, опора, память прожитых лет, общее дело. И это все останется. Мы никогда не станем чужими, Вер. Но любовь наша как мужчины и женщины умерла. И не убеждай меня, что это не так.

- Моя любовь жива!

- Это фантомное чувство. Скоро ты поймешь, что и сама давно меня не любишь. Ты умная, сильная женщина, и я знаю, что мы сможем сохранить отличные отношения.

Он не прав! В корне! Миша пророс в меня корнями. Он часть меня.

- Ты не можешь знать, что я чувствую, - сжимаю челюсти до зубного скрежета.

- Скоро ты убедишься, что я прав, - снисходительно смотрит на меня.

Не могу выдержать взгляда. Подбегаю к раковине и начинаю мыть руки. Тру их неистово, словно это поможет смыть его слова. Вернет меня на час назад, когда я была счастливой замужней женщиной.

- Нет, Миш. Ты не прав, - хватаю полотенце и начинаю нервно вытирать руки. – Зачем тебе так понадобился развод именно сейчас?

- Я хочу новую жизнь, Вер. Наполненную красками, новыми эмоциями. Я устал существовать по привычке.

Смотрю в его глаза и читаю там правду. Он ее еще не высказал, а я все понимаю.

- И новую любовь ты хочешь, - озвучиваю. И в этот миг мое сердце перестает биться.

- Да. Ее, - не отводит взгляда. Сморит уверенно. – Но после развода. Я не буду начинать ничего нового, не закончив ст… предыдущие отношения.

- Старого… старой жены. Устаревшей…

- Вер, не надо скатываться к подобному. Это лишнее. Ты прекрасно выглядишь. Ты красивая женщина, в тебе сотни достоинств.

- Которые тебе уже не нужны…

- Ты не заслуживаешь вранья и притворства с моей стороны.

- Кто она, Миш? – сжимаю в руках кухонное полотенце. Отчаянно сдерживаю слезы. – Ты же уже полюбил другую.

- На данный момент это не важно, - его голос звучит убийственно спокойно. - Не хочу тебя еще больше расстраивать.

Глава 3

- Больше расстраивать? Серьезно? Может быть еще что-то хуже? – откидываю полотенце. Меряю шагами нашу кухню.

Я люблю тут каждую мелочь. Тут все было сделано с любовью. Сколько завтраков, обедов и ужинов прошло тут. Сколько душевных моментов тут было. Сколько принято важных решений. Эти стены пропитаны улыбками и счастьем. И теперь все это стирает кощунственное слово – развод.

- Это первые эмоции. Они пройдут, и ты убедишься в моей правоте. Еще спасибо мне скажешь.

- Бред! Не мели чушь! Я буду тебя благодарить за разрушенный брак? – фыркаю.

Из последних сил пытаюсь позорно не разреветься. Не хочу унижаться. Раньше я ничего не стеснялась, душу ему выворачивала. Ведь он самый близкий человек. Мне скрывать нечего. А он… он скрывал, что полюбил другую. Что я ему больше не нужна.

- Когда ты встретишь своего человека. Полюбишь его. Увидишь, как твоя жизнь изменится.

- Другой? Хрень полная!

Какой другой если я вообще не представляю, как буду дышать без него? Это у Миши новая любовь, а у меня увеличивающаяся дырка в сердце. Сейчас она горит, сжигая меня заживо. А потом там будет пепелище, на котором никогда не расцвести новой любви. Он уничтожает все.

- Вер, что за выражения. Но я понимаю. Эмоции.

- Так кто эта… мадам, которая украла твое сердце? – допытываюсь.

Не дает мне покоя его нежелание называть имя. Она явно ему слишком дорога. И пусть у них нет отношений, но эта женщина, уже поселилась в его сердце. Заняв мое место.

- Сейчас это лишняя информация для тебя на данном этапе. Она ничего не меняет, - тон Миши холодный, отстраненный.

Он будто уже защищает свою мадам. Не хочет, чтобы я ее никак касалась.

- Мне будет неприятно, выходит, я ее знаю? – пытливо к нему приближаюсь, заглядываю в глаза, подернутые серыми тучами.

- Вера, ты сама себя доводишь. Прекрати. Что это меняет? Я не изменял тебе. У меня нет отношений. Но да, надо принять новые реалии. Мы разводимся. И нам сейчас не вот это все мусолить надо, а решить вопросы, - деловой тон.

Даже жалость из глаз пропала.

- Как у тебя все просто. Смирись. Прими. И живи себе дальше. А ты пойдешь в новую жизнь строить свою любовную любовь.

- Реалии таковы. Не всегда все складывается как нам хочется.

- Все складывается как раз, как тебе хочется!

- Вера, все это ни о чем. Есть факт. Тебе придется его принять, - кладет руки на стол. – Теперь просто послушай. Присядь. И не мельтеши по кухне.

Игнорирую его и больше уже на зло продолжаю ходить взад и вперед.

Миша превращается в рабочий вариант себя. Полностью пропадает его домашняя уютность, расслабленность. Он больше не тот человек, которому запросто можно положить голову на плечо и рассказать, как прошел день. Услышать теплый шепот на ушко.

- Дом я оставлю тебе. Нет смысла его продавать. Мы его строили с нуля, столько сил вложили. Насчет бизнеса тут все тоже просто, мы ничего не будем менять. Доходы пятьдесят на пятьдесят. Смысла не вижу уничтожать налаженный бизнес. Я уверен после того, как ты успокоишься, - строгий взгляд в мою сторону. Не смотрю на него, но кожей чувствую холод, - Мы сможем не только вместе работать, но и сохраним теплые отношения.

Мы с Мишей ювелиры. Строили нашу мастерскую с нуля. Было очень сложно. Порой денег не хватало даже на хлеб. Потому как свое дело требовало постоянных вложений. Но потом был рывок. Я создала украшения, которые обрели невероятную популярность. И тогда дело сдвинулось с мертвой точки, Миша занялся финансовыми вопросами, а я ушла в творческий процесс. У меня отлично подобранная команда и мы постоянно работаем над созданием новых коллекций украшений.

- Ага, будем дружить семьями. Ты будешь со своей новой любовью приходить в этот дом, и мы все будем мило беседовать. Отмечать праздники и радоваться, прекрасной жизни, - выплевываю едко.

- Именно к этому я стремлюсь, - он делает вид что не замечает моего тона. – Ты не исчезнешь из моей жизни, Вера. Для тебя мало что поменяется, я так же остаюсь твоим родным человеком.

Отворачиваюсь. Прячу гримасу боли и все же скатившуюся слезу по щеке. Знал бы он, как слышать такое, когда он пророс в меня корнями, кровь мою пропитал.

- Насчет остального, - продолжает, - Накопления поделим девяносто тебе и детям. Себе возьму десять процентов.

Его прерывает недоуменный возглас.

- Не поняла, что это вы делить собрались? – на пороге кухни стоит наша четырнадцатилетняя дочь.

Глава 4

Из-за заявлений Миши я даже не услышала, как пришла дочь. Она сегодня должна была задержаться на занятиях по танцам. Потому я ждала ее дома через час минимум.

- Юля, заходи. Сейчас все обсудим, - голос Миши спокойный, но во взгляде тревога, которую он не может скрыть.

У нас две дочери и муж их безумно любит. Старшей Аленочке двадцать четыре. Она маркетолог по образованию. Еще будучи на последних курсах института, дочь пошла к нам в фирму подрабатывать. Складом ума она больше в Мишу пошла, творческий процесс ее не особо волнует, а вот продвижение, цифры, в этом она показывает успехи. Младшая дочь еще учится в школе, занимается танцами, и по ее словам, хочет пойти по моим стопам. Она тоже творческая натура.

- Если это то, что я думаю. Не надо, - она мотает головой, бледная, кусает губы.

- Юль, ты же уже не маленькая. Должна все понимать.

- Я не хочу ничего понимать, - переводит на меня запуганный взгляд, полный надежды. – Мам.

- Доченька, твой папа хочет развод, - озвучиваю.

Не могу это в себе держать. Слишком больно в груди. Сейчас я сожалею, что до сих пор так сильно люблю Мишу. Лучше бы и у меня любовь угасла. Жила бы, как и он по привычке. Не было бы сейчас убийственной боли и непонимания, как вообще жить без него.

Но к моей собственной ране, добавляется еще боль дочери. Слишком остро ее ощущаю. У нас с Юлей очень сильная связь. Она может поранить палец, а я, не догадываясь об этом, могу почувствовать жжение в своем пальце.

- Ты что завел себе марамойку? Решил променять семью на шваль? – повышает голос, упирает руки в бока и надвигается на отца.

- Юля, где ты таких слов нахваталась? - Миша сдвигает брови на переносице.

- Говори!

- Нет у меня любовницы. Не изменял я твоей матери, - медленно и четко произносит каждое слово.

- Тогда какого? Это прикол такой? Пап? – взмахивает руками.

- Просто у нас с мамой прошли чувства. Так будет лучше для всех. Но я не оставлю вас. Мы будем видеться. Твоя мама все равно мне родной человек.

- Сестра. Так ты выразился, - слова срываются с губ. Нет силы их держать в себе.

Не собираюсь я настраивать дочь против отца.

К Мише в плане отцовства претензий вообще нет. Дочери гордятся и очень любят своего папу. Но сейчас мне слишком больно. Я еще до конца все равно не осознала.

- Пап, ты вообще того, - дочь крутит пальцем у виска.

Никогда она подобного себе не позволяла. Папа всегда для нее был авторитетом. Она им гордилась.

- Юля, умерь пыл, - Миша хмурится. Очень ему не нравится реакция дочери. – Ты должна понимать, что порой так случается. Я благодарен твоей маме за годы жизни. Частичка моего сердца всегда будет ей принадлежать. Вы с Аленой всегда будете для меня на первом месте.

- Благодарен? Ты просто решил все развалить и уйти к другой! И не надо мне заливать. Мама тебя так же любит! Я же вижу! Ей больно! – подбегает ко мне, обнимает меня. – Посмотри в ее глаза, бесчувственный ты сухарь, разве можно так? Ты же ее без ножа режешь! – всхлипывает.

Через секунду по щекам моей дочери льются слезы. Их горечь я у себя во рту чувствую. Но я держусь не позволяю себе разрыдаться. Не перед Мишей. Уже нет.

- А лучше станет, если я буду притворяться? Жизнь без любви? Этого ты для матери хочешь? – Миша сжимает руки в кулаки.

Он явно не ожидал такой реакции дочери. Они же практически никогда не ссорились. Все недопонимания мирно решали.

- Ага, зато хочешь, чтобы она дружила с твоей марамойкой! Она же у тебя есть! И не надо заливать мне, что нет. Я все слышала! – кричит, дрожит и еще сильнее ко мне прижимается.

Видимо, дочь услышала больше нашего разговора, чем я думала.

- У меня нет отношений, Юлия, - чеканит строго. – Я никогда вам не врал. И сейчас этого делать не собираюсь.

Удушливое напряжение в воздухе разрывает сигнал мобильного мужа. Короткий пик. Пришло сообщение. Вроде бы обычное дело, но мы с дочерью вздрагиваем синхронно.

Миша даже не дергается. Не пытается достать телефон из кармана и посмотреть кто пишет.

- Честно? Да, Пап? Тогда открой телефон и покажи нам свои переписки!

Глава 5

- Юль, я ты случайно не забываешься? – выгибает бровь.

- Что такого? Тебе же, по твоим словам, скрывать нечего! – дочь воинственно руки в бока упирает, по щекам продолжают литься слезы.

Глядя на нее, душа выворачивается наизнанку. Огонь нашей семьи, который всегда согревал, держал нас вместе, теперь на моих глазах превращается в груду обуглившихся поленьев. Миша сжигает не только меня, но и Юлю. Даже не представляю, как еще Аленка отреагирует.

- Покажи, Миш, - говорю с надрывом.

- Если это прекратит обвинения в мой адрес, - лезет в карман, достает оттуда телефон, - Прошу, - держит его на вытянутой руке.

- Разблокируй! – кивает на телефон дочь.

Миша снимает блокировку. Никаких лишних движений не делает. Я его хорошо знаю, и сейчас он абсолютно спокоен. Смотрит на нас с едва заметной иронией.

Дочь берет телефон. Делаю шаг и смотрю на экран. На шторке сообщения с почты. Там деловые переписки. И одно сообщение в мессенджере от контакта «Шостакова». И текст:

«Михаил Алексеич, по возможности перезвоните, с поставками камней вышла небольшая накладка».

Дочь несколько раз перечитывает. Потом открывает мессенджер и изучает контакты и переписку отца. Я бегло пробегаю взглядом. Там деловые контакты, люди которых я лично знаю. В двух других мессенджерах тоже самое. В звонках рабочие контакты и его приятели иногда мелькают.

- Искреннее надеюсь, вам от этого стало легче, - в голосе мужа едва уловимая насмешка.

Легче мне не становится. Я уверена он с ней контактирует. Просто умело все спрятал. Но не мог же он просчитать, что мы в телефон полезем?

Хотя… мог. Мы пароли друг друга знаем. На всякий случай.

А Миша всегда был очень прозорливым. Он умеет четко просчитать ходы конкурентов, цены на драгоценные металлы и камни. Когда лучше покупать, когда выждать время. Как поступят конкуренты в той или иной ситуации. Благодаря ему мы всегда на шаг впереди, обходим острые углы и вырываемся вперед. Просчитывать – у него в крови.

- Все равно это тебя не оправдывает! – дочь отдает отцу телефон. – Как ты можешь так с нами!

- Я с вами всегда. И не отказываюсь. Я такой же отец, каким был всегда, Юль.

- Ты предатель!

Миша не успеваю ответить, как звонит уже мой телефон. Смотрю на экран, муж и Юля на меня.

Рука дрожит, но я принимаю вызов, не могу я игнорировать звонки дочери.

- Мамуль, приветик! – звучит ее очень радостный голос.

У дочери отличное настроение. Она чем-то взволнована и очень довольна. По нескольким словам, я всегда безошибочно считываю настроением своих детей.

- Привет, Ален.

- Слушай, а папа где? Вы мне вдвоем очень нужны. И Юляша.

- Папа… - задерживаю всхлип. – Он тут. И Юля тоже.

- Мам, ты странная какая-то. Устала? – в голосе дочери участие. – Или что-то случилось?

- Когда увидимся поговорим. Это не телефонный разговор, - ощущаю на себе взгляд Миши, чужой, холодный, внимательный, настороженный.

Дочь с нами уже два года как не живет. Она захотела жить отдельно. А то говорила, с нашей заботой никогда самостоятельной не станет. Мы купили ей квартиру в новеньком жилом комплексе. На машину она уже сама себе заработала. Дочь у нас трудоголик, как и мы с мужем.

- Ой, так я поэтому и звоню. Поставь, пожалуйста, телефон на громкую и позови папу. Хочу вам вдвоем сообщить.

Делаю как дочь просит. Это наша семейная привычка, если родители дома, то мы ставим на громкую и все вместе общаемся. Алена… доченька, ты еще не знаешь…

- Ты на громкой.

- Папуль. Привет. Слушай, ты же сейчас уходить не собираешься?

- Дома, Ален. Привет, - Миша говорит так, будто ничего не происходит. Все у нас замечательно.

- Привет, - Юля скрестила руки на груди.

- О, и Юляша, сестренка моя дорогая! Вообще супер! Семья, у меня для вас важные новости и я хочу вас кое-с кем познакомить! – ее голос звенит от светлых эмоций. – Поэтому будьте дома мы сейчас приедем.

- Мы? – дочь к телефону ближе подходит. – Ты наконец-то решила нам показать своего парня?

- Да! Хочу вас познакомить. Мы скоро!

Дочь встречается с парнем. Это мы знали. Но она говорила, что познакомит нас, когда будет уверена в нем и в отношениях. Видимо, время пришло.

- Как невовремя, - бормочу, откладывая телефон.

- Вера, Юля, вы же не хотите сестре испортить вечер? – Миша строго на нас смотрит.

- А что, пап, предлагаешь врать, играть и притворяться? – едко спрашивает дочь.

- Мы лишь отложим новости на потом. Познакомимся с ее парнем. Не будем же при нем о подобном говорить.

- Он все равно узнает, если у них с Аленой все серьезно, - говорю раздражительно.

- Ты хочешь, чтобы вечер знакомства с родителями был приправлен новостью о нашем разводе? Серьезно, Вер? – сталь в глазах сереет.

- Уйди с глаз моих, - отмахиваюсь. – Мне надо доставку заказать. Готовить я не в состоянии.

Миша не спорит. Выходит из кухни.

- Мам, все будет хорошо мы справимся. Но… наверно, он прав, подождем, не при парне же все вываливать с порога. Мы его не знаем.

- Согласна, доча, - обнимаю Юлю, утыкаюсь носом в ее пахнущую клубникой и кокосом голову.

Заставляю себя двигаться, заказать еду, привести себя в порядок. И при этом мысленно матерю Мишу. Из-за него придется притворяться и врать дочери.

Не уверена, что я сдержусь.

Алена приходит, когда я нахожусь еще в ванной. Доставку Миша забрал. А я не могу заставить себя выйти, даже всплакнула совсем чуть-чуть. Потом по новой пришлось себя в порядок приводить.

Иду ко входной двери, где слышатся голоса.

- А вот моя самая лучшая мама в мире! – дочь широко улыбается. Такая красивая, счастливая, глаза искрятся. – А это мой молодой человек Илья, - представляет парня, который ее держит за руку.

Очень симпатичный, высокий, стройный, темноволосый и загадочной улыбкой и серьезным взглядом.

А мне так и хочется крикнуть: «Твой папа со мной разводится!».

Глава 6

Миша накрывает на стол. Двигается уверено, быстро и четко. Ничего в его движениях не выдает напряжения. По нему в принципе не скажешь, что еще пару минут назад он разрушил семью.

Юля через силу пытается улыбаться, я так же. И мне за это неудобно перед дочерью. Она же поделиться радостью пришла. А мы играем… притворяемся… Тошно.

- Вы нас врасплох застали. Так на скорою руку к вашему приезду подготовились, - комментирует Миша наш стол. – Но главное – собрались.

- Ты прав, пап, мы все месте, что может быть лучше.

- Не… - Юля стискивает зубы отворачивается. Пыхтит. Потом берет себя в руки. – Давайте знакомиться, что ли.

Мы садимся за стол. Я около Миши, с левой стороны Юля. Напротив нас Алена с Ильей. Они так на друг друга смотрят, искрит между ними.

Дочь очень долго была одна. В восемнадцать лет она встречалась с парнем, который ушел к другой. Он сильно ее обидел, Миша даже морду ему подправил за дочь. Но это не помогло оттаять израненному сердце. Алене было больно, и она с головой ушла в учебу, потом в работу. Никого из парней к себе не подпускала. А за ней ухаживали достойные кандидаты. И вот Илье удалось растопить ее лед, пробраться к сердцу дочери. Внимательно наблюдаю за парнем. Очень хочется, чтобы дочь снова не наткнулась на какого-то мерзавца.

Ее и так ждет потрясение про развод. А такой вечер я точно портить не буду.

Потому я стараюсь поддерживать непринужденный разговор. Хоть когда внутри все сгорает, рушится жизнь, это дается очень сложно.

Юля же молчит. Порой вздыхает и с усердием ковыряется в своей тарелке.

- Юль, ты что такая надутая?

- Не обращай внимания, - отмахивается дочь, - В школе настроение испортили.

- Что-то серьезное? – Аленка участливо интересуется.

У них очень теплые отношения с сестрой. Когда Юля родилась, Аленку никто не просил, она сама с удовольствием возилась с младшенькой.

- Да так, - Юля неопределенно пожимает плечами. – Илья, расскажи нам про себя, - переводит тему. Где работаешь? Чем занимаешься? Как вы познакомились?

- Работаю менеджером в фирме по продаже пластиковых окон, - парень отвечает скромно. – Познакомились мы с Аленушкой в кафе. Я увидел ее и был ослеплен ее красотой, - смотрит с восхищением на мою старшую дочь. – Даже не ожидал, что такая красавица взаимностью ответит. А уж когда ближе узнал, увидел, что и душа у нее прекрасна.

- Как фирма называется? – деловито интересуется Миша.

- «Онкапласт» я там не так давно. До этого в доме престарелых трудился.

Мы все синхронно на него смотрим. Неожиданно.

- Странное место работы, для молодого человека, - Миша не скрывает удивления.

- Хотел что-то полезное для людей сделать. Скрасить их последние годы жизни. Они же там оказались не просто так. Одинокие люди, у которых за плечами целая жизнь. Очень печальный и поучительный опыт, - парень вздыхает.

- Илья вообще всего сам хочет добиться, - восторженно вмешивается дочь в их разговор. – У него очень богатый дед. Но он отказался от наследства и помощи родителей. Решил сам всего добиться, - в голосе дочери гордость за ее молодого человека.

- Вам сколько лет? – подаю голос.

- Двадцать семь. Понимаю, что менеджер в маленькой фирме – это немного не тот уровень, который вы для свое дочери хотите. Но поверьте, для Аленки я землю переверну, но сделаю все, чтобы она ни в чем не нуждалась, - накрывает руку дочери своей. – Я ее очень сильно люблю.

Не замечаю фальши в его словах. Смотрит на Аленку, словно она для него центр вселенной. И парень вроде бы с мозгами. По обыкновению хочется узнать, что Миша думает. Мы же всегда все вместе обсуждаем. Болезненно прикусываю губу. Больше нет.

- Может, была какая-то причина, почему вы решили отказаться от помощи родителей? – задает вопрос Миша и смотрит на парня изучающе.

- Мои родители развелись. После двадцати шести лет брака. Это было очень сложно. У нас была отличная семья, - между бровями парня пролегает складка. – Было много неприятных моментов. Сложно смотреть, когда все рушится. Я постарался их помирить, но, - разводит руки в стороны. – В общем тогда и для меня пришло переосмысление ценностей. Не деньги приносят счастье, а искренность. Тогда я ушел в дом престарелых. А потом решил сам строить свою карьеру, ни от кого не зависеть.

Понимаю, что парень многое прошел. Видимо там был некрасивый разрыв. Его слова болью в сердце отдаются.

- А кто ваши родители? – задает новый вопрос муж.

- Все хватит! – Юля вскакивает из-за стола. Ударяет по нему вилкой. – А больше не могу! Ален! Нас с тобой ждет тоже самое! Папа уходит от мамы!

Глава 7

- Что? Нет! – Алена судорожно переводит взгляд с меня на отца. В глазах горит болезненная надежда.

Она ждет, что мы сейчас рассмеемся и скажем: «Шутка».

Только никто не смеется. Повисает жуткая, удушающая пауза, которая сжигает кислород вокруг нас и заставляет задыхаться.

- Да. Это так. Мы немного позже хотели сообщить, - нарушает тишину Мишин тихий голос.

- Не хотели портить вечер, - я еще не избавилась от привычки быть с ним одной командой и заканчивать за друг друга предложения.

- Вы сдурели? Как? Я не понимаю? Что вам в голову взбрело? Вы ведь так любите друг друга? – Алена вскакивает из-за стола. Потом снова садится. Запускает пальцы в волосы. Дергает их с силой.

- Милая, успокойся, прошу, - Илья тоже растерян, удивлен. – Нужно для начала во всем разобраться.

Он пытается обнять Аленку. С тревогой смотрит на нее.

- Успокоится… Разобраться… Нет… это просто мрак. Я не хочу это слушать.

- Прикинь, как я это услышала, - фыркает Юля.

- Папа, ты изменил маме? – в глазах Аленки вспыхивает гнев.

Измена для дочери огромный триггер. Она презирает изменщиков и считает, что им нет прощения ни при каких обстоятельствах. Сказывается ее горький опыт в восемнадцать лет.

- Я не изменял, Ален. Твоя мать не заслуживает такого предательства, - Миша сохраняет спокойствие.

Он не выдает эмоций. Стойко выдерживает взгляд дочери.

А я сжимаю руки под столом, чтобы не выдать адскую боль, усиленную реакцией детей, их чувствами.

- Тогда вам надо в отпуск. Да! Немедленно! – суетливо теребит скатерть. – Плевать на работу. Просто побыть вдвоем. Поговорить. Романтик. Все наладится. Да. Все обязательно наладится.

- Ален, отпуск не поможет. Решение принято, - твердо заявляет Миша.

- Простите, что вмешиваюсь, - начинает Илья. Говорит тихо, брови сведены к переносице, в глазах печаль, - Я сам прошел через развод родителей. И вроде бы уже не пацаненок, а было очень сложно принять. Но у них была измена отца. А если измены нет, так можно попытаться решить. У вас уютный дом, замечательные дочери. Есть за что сражаться. Еще раз, прошу прощения, что вмешиваюсь в дела вашей семьи.

- Вот! – Алена вытирает слезы с глаз. – Послушайте Илью, он видел это. Он знает! Идите к психологу! Езжайте на моря! В лес! Делайте, что хотите, но не смейте разводиться! Вы любите друг друга! Так всегда было! Так будет!

Прикладываю руку к груди. Сердце бешено колотится, я не могу выдержать боль своих детей. Я ее впитываю и мене душу разрывает по частям.

- Миша меня больше не любит, - мое каждое слово пропитано адским коктейлем краха и осознания.

- Ален, у папы появилась марамойка, - Юля меня обнимает, гладит по голове. Моя доченька пытается меня защитить от жгучей реальности. Спрятать в своих объятиях. – Он типа с ней не спал, хочет сначала развестись, а потом к ней в койку!

- Юлия! Язык придержи. Ты об отце говоришь! – стальной голос мужа проходится по моей спине, разрезает кожу и полосует внутренности.

Бокал летит в стену. Потом туда же отправляется тарелка. Алена швыряет посуду.

И я не узнаю свою дочь. Она всегда была сдержанной. Даже когда первый парень ей изменил и сообщил, что он уходит к другой, она восприняла новость стойко. Тихо плакала у меня на плече. Сделала выводы. И впредь на любые ситуации она встречала с холодной головой. В этом вся в Мишу.

Сейчас же дочь напоминает ураган, состоящий из сгустков негодования, агрессии и боли.

А я никак не могу ее успокоить, внутри меня такой же ураган. Только он тихий, он не вырывается, чтобы не причинить еще больше боли моим детям, он разрушает меня изнутри.

- Все сестра правильно говорит! Твое поведение отвратительно! Мерзко! – еще одна тарелка летит в стену.

- Аленушка, прошу, успокойся. Не надо так. Нужен спокойный разговор, - Илья обнимает дочь. Она плачет в его руках. – В криках и истериках никогда не добиться истины.

- Я не узнаю тебя, Алена, - Миша откидывается на спинку стула. – Ты всегда была рассудительной. Всегда думала головой и не позволяла эмоциям победить.

- Рассудительной? После того, как ты решил все разрушить?

- Когда ты успокоишься, мы поговорим. Я все тебе объясню.

- Мама, мне жаль. Папа не в себе. Он не может так поступать с нами!

- Он уже мысленно с марамойкой, - едко изрекает Юля. – Может, Ален. И мы сейчас нужны маме.

- Хватит подливать масла в огонь, Юлия. Ты берега теряешь, - Миша все так же сидит рядом со мной и меня обдает его ледяной отстраненностью. Он отдалился. Он сознательно выстраивает стену между нами.

- Пап, а чего ты тут сидишь? Раз наш дом тебе не мил, так уходи! – Алена пальцем на двери указывает. – Оставь нас! Видеть тебя тошно!

От ее слов Миша вздрагивает. Дочь пробивается сквозь его защиту и больно ударяет.

Он вздыхает.

- Так действительно будет сейчас лучше, - поднимается с места.

- Подумайте хорошо. Рушить, не строить, - замечает Илья, крепко держа мою дочь за руку.

- Вера, завтра жду тебя на работе. Нам нужно многое обсудить, - бросает на прощание.

Впервые в его взгляде вижу раздражение и разочарование в мою сторону. Для меня за эти пару часов многое впервые.

Вскоре мы слышим хлопок двери.

- Надо бабушке позвонить! – Аленка судорожно хватает свой телефон. – Она его мать, пусть ему мозги вправит!

Глава 8

Через час у нас дома уже сидит свекровь.

- Седина в бороду бес в ребро. Так я ему эти самые ребра и переломаю! Собственноручно! – бьет кулаком по столу, так что чашки подпрыгивают.

- Правильно, ба, надо папе мозги промыть! – соглашается Алена.

- Не уверена, что поможет, - мотает головой Юля. – Если он реально с ней не спал, то голова верхняя у него отключилась, он нижней думает. Ждет как бы скорее… - бьет себя по губам. – Мам, прости.

- Ты права, чего уж, - вздыхаю.

- Какой позор, чтобы мой сын бубенцами думал! – теперь свекровь ногой топает.

Я очень уважаю и люблю Стефанию Сергеевну. Мне с ней очень повезло. Она меня приняла сразу. Радовалась внучкам и всегда нас поддерживала. Но характер у нее боевой. Когда она застала мужа со своей подругой, то выгнала его из дома. Не посмотрела, что тогда не работала и сидела с полугодовалым Мишей. И ведь справилась. Сложно было, очень много работала, но изменника не простила, назад не приняла. В последствии ни с одним мужчиной так и не сошлась. Хотя романы у нее были. Да и сейчас к ней захаживает импозантный, седовласый сосед. Она его не отталкивает, но и близко не подпускает.

- Ба, так поговори с ним. У него реально помутнение, – дочь положила голову Илье на плечо, он ее гладит по плечу.

И я вижу, что рядом с ним Алена хоть немного успокаивается. А мне хорошо, что они все рядом. И появление свекрови немного добавило сил. Они моя опора, моя семья.

- Завтра до него доберусь, - потирает руки. – Сегодня, эта сволота, сказал, что не будет со мной говорить, когда я на нервах. Вер, ты знаешь, куда он умотал? Не к той ли?

- Понятия не имею.

Даже представлять не хочу, что он поехал ей жаловаться. Не хочу даже думать, что они вместе. Мне нужно время. Еще слишком больно. Не могу по щелчку пальцев отключить любовь, ничего не чувствовать.

Моя любовь с годами крепла, раскрывалась новыми гранями, подобно камням, которые я вытачиваю, открывая их блеск. Так же я вытачивала свою любовь, нашу семью. Я любила до потери пульса, даже в повседневных заботах постоянно вспоминала с теплотой о муже. Наслаждалась тем, как мы вместе ложимся спать, каждой минутой, проведенной рядом. А он в это время угасал.

Мы сидим на кухне допоздна. Девочки меня поддерживают. Илья делится своим опытом. Он очень умный парень, находит столько правильных слов, которые не дают провалиться в ледяную прорубь отчаяния.

Уже ночью Алена просит, чтобы Илья остался на ночь вместе с нами. Он скромно добавляет, что может переночевать на диване, но очень хочет быть рядом с Аленой. Не может ее одну оставить.

Сердце за них радуется. Я готовлю им комнату. Мы все взрослые люди. И я понимаю, что они не за ручки держатся.

Свекровь тоже остается. Лично меня в постель укладывает и поправляет одеяло.

Вот только сон не идет. Миша разрушил наш мир и теперь надо разбираться в этих развалинах. Пока я понимаю только одно, я не смогу с ним работать. Не смогу видеть его. Обсуждать стратегии и новые коллекции. Это все тесно переплетается с годами, когда мы были счастливы. А мне чтобы оправиться надо быть как можно дальше от этого.

Это я еще слабо представляю, как переживу сам развод.

Но плакать себе не позволяю. Слезы еще больше измотают меня.

Проваливаюсь в тяжелое забытье только под утро. Просыпаюсь от умопомрачительных запахов с кухни. На миг кажется, что все по-прежнему. Миша уже ждет меня с чашкой кофе и его теплой улыбкой: «Привет, моя сладкая соня!».

Больше я этого не услышу.

Мысленно даю себе оплеуху. Иду в ванную и принимаю прохладный душ. Потом привожу себя в порядок. Наношу макияж. Я не буду выглядеть как несчастная брошенка, которая забила на свою внешность.

Я, кстати, никогда не забивала. Всегда за собой следила. Хотелось, чтобы глаз Миши радовался, глядя на меня.

А его глаза уже давно на другую устремлены были. И я хоть на голове стой, вытворяй немыслимые пируэты, ему уже не интересно. Как он там сказал: «Живем по инерции».

- Привет всем! – выхожу на кухню.

Меня встречают приветствиями и настороженными взглядами.

На столе свежие блинчики с разными начинками, фирменный омлет свекрови, на сковороде что-то жарится.

- Мамуль, как ты? – спрашивает Алена.

- Нормально. Жива. Здорова. С остальным справимся, - бодро подмигиваю и сажусь за стол.

Беседа у нас легкая и непринужденная. Паршивой темы не касаемся. Никто не хочет портить настроение с утра. И хоть у меня аппетита нет, но я съедаю все, что есть в тарелке.

Еду на работу с гадким чувством. Фирма – это наша детище, мы ее взращивали с нуля. Сколько всего вложено. И теперь что?

Мы с мужем работаем в соседних зданиях. У меня своя огромная мастерская. А у него офисы напротив. Даже эти помещения мы строили сами, учитывая все наши желания. Паркуюсь и тут он звонит.

- Слушаю, Михаил.

- Вер, доброе утро! Ты уже на работе? Я тебя жду.

- Сейчас зайду, - сбрасываю вызов.

Нет смысла откладывать разговор. Уверенным шагом поднимаюсь на третий этаж, где расположен его кабинет. Киваю секретарше и вхожу.

Муж сидит за столом. Выглядит свежо. Ночью явно он спал хорошо. Чем он еще мог занимать не думаю.

- Спасибо, что пришла, - встает из-за стола, голос мягкий. – Присаживайся. Что-то будешь?

- Нет, - занимаю место напротив его стола.

- Я сегодня хочу подать на развод. Не смысла тянуть.

- Так хочется побежать к своей мадам?

- Вер, дело не в этом. Мы слишком долго сидели в этой рутине. А жизнь, она ведь мимо проходит. Годы идут. Ты меня поймешь, но тебе нужно больше времени.

- Я это уже слышала. Хватит. Перейдем к делу. Я не буду с тобой работать. Фирму будем делить.

- Вер, ну это совсем незрелое решение, - снова занимает место за столом. – Ты сама себя хочешь наказать или как?

- Я поступаю, как для меня лучше.

- Сомневаюсь, - качает головой. – Ты же в курсе, что твои разработки тебе не принадлежат? Ты не сможешь их забрать.

Глава 9

- Миша, ты сам сказал фирму пополам. Я хочу забрать свое и уйти. А теперь у тебя новые нюансы всплывают? – я его спокойном, отстраненном взгляде чую подвох.

Муж расслаблен и показательно мягок. Но от этого капкан не перестает быть опасным.

- Все верно. Я рассчитывал, что мы и дальше будем идти к успеху. Спешу тебе напомнить, что в начале нашего пути ты сама подписала договор, по которому все твои эскизы, коллекции, и иные результаты интеллектуальной деятельности – служебные произведения. Это включает в договор твои техники обработки камней и металлов. Они принадлежат нашей фирме «Золотое сияние», и ты не можешь их использовать самостоятельно. Если не веришь мне, можешь почитать договор. Посоветоваться с юристами, - и снова этот мягко-жалостливый взгляд.

Удар. Еще один. Так что перед глазами черные круги расплываются. Внутри все огнем печет. Пламя предательства продолжает меня сжирать.

Еще когда мы только раскручивались, нам катастрофически не хватало ресурсов. Миша целыми днями искал инвесторов. И нашелся один, но его условием был этот договор. Потому что он не хотел рисковать, он так и сказал, вы можете разбежаться, мастер уйдет, и тогда фирма потеряет свою основную ценность.

Я тогда без колебаний подписала договор. Ведь это было наше детище. Мы с Мишей трудились сутками. Вместе. И я была в нем уверена. Слишком верила. И теперь мое же доверие ударяет по мне.

Через десять лет мы выкупили фирму полностью. Расплатились с инвестором. «Золотое сияние» снова принадлежало нам. Но про тот договор я даже не думала. Не вспоминала. Все у нас складывалось хорошо, фирма поднималась все выше.

- Это подло, Миша. Ты уходишь, окей. Но можно и меня понять, что мне трудно работать с тобой. А ты еще тычешь в меня договором, который был подписан давным-давно. Ты же сказал, что хочешь быть честным? Так поступи нормально.

- Я именно так и поступаю. Что ты хочешь сделать? Разорвать фирму на куски? А как же наши дети? Она же им достанется. Это их наследие. А как же твои наработки? Как же все, что мы строили столько лет? «Золотое сияние» наше дитя, которому мы посвятили львиную часть жизни. Я не могу позволить, чтобы ты на эмоциях уничтожила фирму. Вер, я не враг тебе. Не надо так на меня смотреть, - голос бархатный, заботливый, но это уже не мой человек.

С каждым произнесенным словом Миша отдаляется, перечеркивает наше прошлое, и при этом обматывает мое горло цепями.

- Тогда мы ликвидируем фирму, - говорю медленно, слова сложно даются. Слишком много ударов один за другим.

- Ты не можешь единолично этого сделать. А как ты понимаешь, своего согласия я не дам. Ты можешь обратиться в суд, и потратить очень много ресурсов, но доказательная база на моей стороне. И это тебе скажет любой адвокат. Есть много нюансов, Вер. И поверь, мне, ты лишь потеряешь время.

- Поверить тебе? – морщусь. – Я уже поверила. И теперь ты просто забираешь у меня мои труды! Это я их придумала! Это мои техники и идеи!

- И ты можешь их применять в рамках фирмы. И если уж точнее, кто продвинул нашу фирму на рынок? Кто искал сто и один способ обойти конкурентов? Почему нас узнают? Думаешь, это все так просто? А твои техники? Вспомни, мы их вместе создавали. Да, идеи были твои, а технические моменты я тебе подсказывал и дорабатывал. Мы действовали командой, и все получилось. А одна ты не вытянешь, кто будет покупать твои творения, без узнаваемых техник? Без бренда и грамотного продвижения? Ты думаешь, наши конкуренты дремлют? Они тебя пожалеют и не растопчут?

Я вспоминаю, как мне пришла в голову идея, особой огранки камней, я поделилась с Мишей, показала промежуточный вариант. Он тогда каждый вечер приходил в мастерскую, и кое-что действительно придумал. И мы получили уникальный радужный эффект. Так же было и с обработкой драгоценных металлов. Когда мы частично плавим металл в тонкие переливающиеся нити, сплавляющиеся с камнем, что придает украшениям легкость и изысканность. Эти техники стали прорывом и дорогой к вершине.

- Используй их. Работай. Вер, в рамках нашей фирмы никаких ограничений у тебя нет. У тебя мастерская отдельно. Мы в принципе можем редко пересекаться. Ты просто сейчас на эмоциях и не рассуждаешь логически. Ты же любишь наше детище, так же, как и я. Уйти, хлопнув дверью легче всего, - поднимается с кресла, подходит ко мне ближе, его запах, без которого я жить не могла, сейчас окутывает удушливой волной. – Ты же умная женщина, я тебя за это ценю и уважаю. Тут вся твоя работа, твоя душа, и ты хочешь все бросить? Для чего? Чтобы насолить мне? Но по факту, ты лишь себя наказываешь. Я подам на развод сегодня. Вер, - протягивает руку, чтобы ко мне дотронуться, и тут же ее одергивает, - Прежде чем принимать решения, хорошо подумай над моими словами. И не стоит видеть во мне врага. Я никогда не сделаю ничего, чтобы тебе навредить. Я всегда буду тебя оберегать и защищать.

Глава 10

- Твоя защита очень заметна, Миш. Ты режешь меня по кускам, втирая, что это для моего же блага, - не скрываю сарказма.

Перед глазами мои новые эскизы. Их очень много, и я все их уже отдала в разработку. Их хватит на несколько коллекций. На меня нашло вдохновение, они мне снились ночами, и столько работала. Я знаю, это будет фурор. Такого еще на рынке не было. И Миша собирается собирать с этого сливки.

- А мне интересно посмотреть, кто еще предлагает такие условия при разводе? Все наше имущество тебе и детям отходит, накопления практически тоже. Еще я буду платить алименты, а это двадцать пять процентов от моих доходов. Ты понимаешь, какая это сумма? Я же не отказываюсь от своих обязательств.

- Потому что с моими разработками ты заработаешь больше. И уже эти деньги пойдут на твою новую семью. На вашего ребенка или детей. Это уже не наша фирма. У тебя будут новые наследники. И мне с девочками на это все смотреть. Терпеть.

- Вер, а почему ты не рассматриваешь вариант, что и у тебя появятся новые отношения? Ты женщина в самом соку и вполне можешь родить? Я буду только рад этому, - одаривает меня благосклонной улыбкой, подходит к окну, потом снова садится за стол. Вроде бы он спокоен, но в этих неспешных движениях я ощущаю нервозность. - А у меня на данный момент никого нет. И отношений тоже. Да, я честно сказал, они есть в планах. Но как сложится, будут ли дети, никто не знает. К чему забегать на перед и строить догадки, если все непредсказуемо? Но одно останется неизменным, твоя доля, твоя стабильность и доход. В мастерской все сделано под тебя, твори. Занимайся своей жизнью, ты свободна. К чему драматизировать, я честно, не понимаю.

- К тому, что я хочу идти своей дорогой. А ты меня привязываешь. Мне неприятно, что ты будешь содержать новую семью на доходы от моих разработок, - делаю глубокий вдох. Держу себя в руках, хоть это дается очень сложно.

- Не стоит приписывать все заслуги себе. Ты прекрасно знаешь, какой мой вклад. Я хочу поступить правильно и порядочно. Но если ты упираешься, ты можешь продать свою долю мне. Ты получишь сумму по рыночной стоимости. Можешь открывать свое дело, можешь придумывать новое, что хочешь. Но все наработанное ранее будет принадлежать «Золотому сиянию».

- Где же ты деньги возьмешь, раз мне девяносто процентов отдаешь? – интересуюсь едко.

Его благожелательный тон добивает.

- Это уже мои вопросы. Но заметь, с чем ты останешься, без имени фирмы, без грамотного продвижения, без техник? Еще есть вариант пойти в найм к конкурентам. Интересно надолго тебя хватит на кого-то работать? – снова поднимается с кресла, подходит к графину, наливает воду и несет мне. – Выпей водички, Вер. И прекрати страдать ерундой. Все можно решить без суда. Быстро и продуктивно.

Бью его по руке. Стакан падает и разбивается. Холодные брызги летят на меня и на Мишу. Вот так и наша любовь разбилась, и теперь каждый осколок норовит вонзиться в сердце, с такой же силой, как я любила и отдавалась этому человеку, теперь они ранят.

- Кто же она такая, что ты решил ради нее все разрушить?

- Не имеет значения. Не она, так другая. Дело в нашем браке, который себя изжил. Чувства к тебе как к женщине угасли, но осталось столько хорошего. Вера, не разрушай это. Никому лучше не будет. Наши дочери идут по нашим стопам. Алена уже работает, Юля придет в будущем. У них открыта дорога к успеху. Не сбивай их с пути. И себя тоже. Мы все привыкнем к новым реалиям.

- Петь сказки и при этом оплетать оковами ты хорошо научился…

Дверь без стука распахивается и в кабинет влетает Шостакова Елена с папкой, прижатой к груди.

- Миш, срочно подпиши тут… - осекается, заметив меня. – Ой, здравствуйте, Вера Владимировна, я вас не заметила.

Елена у нас работает чуть больше года. И стремительно делает успехи в карьере. Ей двадцать шесть, очень толковая девушка и… довольно красива. Все при ней, копна каштановых волос, точеная фигурка. Раньше бы мне и в голову не пришло. Миша всегда обрывает любые попытки к нему подкатить. Но теперь я начинаю на все смотреть иначе.

- А с каких пор вы к директору «Миша» обращаетесь и на ты? – интересуюсь холодно.

- Я… это… простите…

- Вер, я разрешил. Не вижу в этом ничего такого, - Миша не меняется в лице, остается таким же спокойным. – Елена, что там подписать?

Она шустро протягивает ему документ, ко мне поворачивается.

- Вера Владимировна, там новая поставка камней, надо чтобы вы своим профессиональным взглядом оценили, - неуверенно улыбается.

- Так с поставкой вроде же была заминка? – вспоминаю ее вчерашнее сообщение мужу.

Глава 11

На долю секунды Елена хмурится, ловит взгляд Миши.

- Все решилось, - в следующую секунду она уже беспечно мне отвечает. – Камни в этот раз нереальные пришли. Новый поставщик превзошел все наши ожидания. Вам надо взглянуть!

Поставщика нашла Елена. Она у нас вообще очень активная. И раньше у меня она вызывала только положительные эмоции. А сейчас…

- Выйдите, - говорю отстраненно.

- Конечно, - кивает ничуть не смутившись.

- Это она? – спрашиваю, когда за Еленой закрывается дверь.

- Не понял? – Миша сводит брови на переносице.

- Все ты понял. Ради нее ты все затеял?

- Я и Лена? Вер, ты чего? – на лице неподдельное удивление.

Или мне кажется? Я уже ни в чем не могу быть уверена.

- Ваше общение вышло за деловые рамки.

- Дорогая моя, - подходит ко мне вплотную. Голос звучит приветливо, а вот в глазах бушует шторм, - Мы разводимся. Не стоит копаться в моей личной жизни. Она тебя больше не касается. Так для всех будет лучше. Зачем тебе лишние переживания? Тем более, не стоит мне приписывать несуществующие романы. Лена отличный работник. И да, у нас несколько неформальное общение. Ты еще мне шуры-муры с нашим бухгалтером припиши. Мы с ней тоже на ты.

Режет слух это его «Лена». И нет про бухгалтера думать как раз глупо. Ей пятьдесят, и она давно замужем. И я с ней тоже на ты.

- Раз ты решил стать рубахой-парнем для всех сотрудников, дело твое. Пусть мне подготовят все бумаги и договора по фирме, - цежу ледяным тоном.

Все равно ему доложат, что я запросила. Нет смысла этого скрывать.

- Нет проблем, - Миша в миг веселеет. – Все что хочешь тебе предоставят. Успешно сходить к адвокату, - усмехается. – И с разводом сегодня разберемся. А с фирмой, думай, Вер. У тебя много вариантов. Надеюсь, ты выберешь верный.

- Выберу.

Неспешно покидаю его кабинет с высоко поднятой головой.

Чувствую, что-то творится, а я не могу уловить суть. А мне надо в этом разобраться.

Направляюсь в свою мастерскую. Моя ли… уже нет.

Захожу в кабинет. Смотрю на стопку эскизов. Я их все передала в разработку. О них знают. И даже их я не могу забрать. От своей честности меня воротит. Я так спешила всем делиться, показать новые идеи.

Любовь – это самое подлое и сильное оружие.

Нет. Я не отдам свои разработки. Свои техники. Это дело всей моей жизни. То, что я создала двадцать лет назад до сих пор отлично продается. Большая часть украшений не зависят от моды. Их ценят за их уникальность, а не шаблонность. Мы можем менять камни, в зависимости от моды. Но концепция остается неизменной.

Я потратила всю жизнь на это. И я объективно понимаю, что без моих техник, новые эскизы будут далеки от идеала. Да и не создать мне столько. Не хочу я отдавать все Мише и его новой мадам. Мои разработки куда ценнее денег. В них моя душа.

Потому надо искать выход. Срочно.

Нужен адвокат. Зубастый, который найдет лазейки.

Отчаиваться нельзя. Выход должен быть.

Открываю ноутбук и пытаюсь таким образом найти адвоката. Параллельно думаю, кто из знакомых мне может в этом помочь. Не очень-то я верю отзывам в интернете.

Так проходит… не знаю, сколько времени. В мыслях и поисках я теряю его счет. Отвлекает звонок Аленки.

- Мамуль, ты как? – спрашивает взволнованно.

- Тебе соврать или правду? – вздыхаю.

- Я сегодня на работу не пошла. Не могу. И сейчас пожалела. Ты же там одна. Прости меня!

- Ален, не переживай. Лучше с Юлей побудь, ты ей сейчас нужна. Как она?

- Юляша рвет и мечет. Чихвостит нашего папаню. И его… ну эту. А я вот думаю, вряд ли я теперь смогу работать на фирме. Я же с ним постоянно пересекаюсь. И как вы вообще с фирмой решили поступить?

- Тут… как бы проблема… - передаю дочери наш разговор. Она взрослая и нет смысла от нее что-то скрывать. Против отца я ее не настраиваю, лишь говорю правду. – Так что адвокат нужен. И самый лучший адвокат, который смоет вернуть мне мое.

- Он реально решил, что мы всей семьей будем пахать? Может он еще свою бабу притащит? Типа мы все такие дружные? А потом они ребенка заделают, и он унаследует часть фирмы? – фыркает Алена. – Ничего себе так перспективы!

- Слушай, а ты что-то про Елену Шостакову знаешь? Вы же там больше в офисе общаетесь? Вроде дружите.

- Это она? Да не… быть не может… Или у нас все возможно? – дочь в растерянности.

- Сама не понимаю, потому и спрашиваю.

- Да, мы дружим с Ленкой. Ну ты сама это знаешь. Она прикольная. И я как-то не замечала, чтобы она к папе… Или мы все слепые и слишком ему верили?

- Твой отец отрицает. Но верить ему…

- Мам, я попробую что-то разузнать. У нас в коллективе отличные отношения. Ты в курсе. Ну если какие сплетни есть, я их пробью. А насчет адвоката, - делает паузу, задумывается. – Слушай, давай я у Ильи пробью. У него дед ого-го какой влиятельный, и родители разводились, он может знать нужного человека.

- Спроси, Ален. А то, я даже не знаю к кому обратиться. Тут дело как ты понимаешь непростое, нужен реально профи.

- Уже этим занимаюсь. Целую, мамуль! – в трубке раздается чмок.

После разговора я снова погружаюсь в интернет. Потом приходит помощница, зовет смотреть поставку. Отсылаю ее.

Вдохновение меня покинуло. Осталось только желание отвоевать свое.

Спустя минут тридцать на телефон приходит сообщение:

«Мамулик, есть самый лучший адвокат! Илья его нашел. Говорит он вообще монстр!».

Глава 12

В тот же день я сижу в офисе адвоката. Все необходимые документы мне передали, затягивать Миша не стал.

Илья передал контакты адвоката, договорился с ним, чтобы принял меня как можно быстрее. И вот теперь я с замиранием сердце жду, что мне скажут, после изучения документации.

Адвокат мужчина лет пятидесяти, седые, аккуратно уложенные короткие волосы, цепкий взгляд, а в целом неприметный. Увидишь на улице – не запомнишь.

Он уже довольно долго уткнулся в бумаги, все внимательно изучает. А я сижу и боюсь дышать, так надеюсь на благоприятный исход и избавление от навязанного рабства.

- Вера Владимировна, если вы хотите оспорить этот договор, то должен вас разочаровать, у вас нет никаких оснований. Вы подписали бессрочный договор, все ваши разработки принадлежат фирме. Разве что вы в суде докажете, что вас принудили его подписать. Для этого нужны железобетонные доказательства. Могу предположить, их у вас нет.

- Нет. Но я не понимала до конца, как этот договор меня настолько свяжет.

- Этот аргумент на суд не повлияет.

- А если добиться ликвидации фирмы? Это же возможно? – ощущаю, что цепи еще сильнее впиваются в горло.

- Это будет очень сложно сделать, ваш супруг будет против. Надо доказать неликвидность фирмы. Как я понимаю фирма процветает, и суд встанет на сторону вашего супруга. Еще сыграет тот факт, что вы получаете больше, даже с учетом потребностей несовершеннолетнего ребенка, чем вам тот же суд бы присудил. Но даже, предположим, если пройдете все круги ада, потратите несколько лет и кучу денег, и все же добьетесь ликвидации, то права вам все равно не передадут.

- Как? – впиваюсь онемевшими пальцами в кожаную поверхность кресла.

- Права принадлежат фирме, не вам, не вашему супругу. При ликвидации активы переходят к участникам в денежной форме. Техники и эскизы разделить нельзя. Суд не имеет права передать исключительные права вам. Если не имеется дополнительного соглашения, которого нет. Поэтому техники и эскизы будут выставлены на аукцион. А выручка будет разделана между вами и супругом в равных долях. И это еще после очень длительных судебных тяжб, - откладывает договора в сторону, разводит руками. – Мой вам совет, Вера Владимировна, не ввязывайтесь в это. Вы потеряете очень много времени, денег и получите гроши, по сравнению с процветающей фирмой. Предложение вашего супруга очень щедрое. У вас дети, подумайте о них.

- Я не могу с ним работать! Меня в буквальном смысле ограбили, предали!

- Учитывайте, что если вы выберете дорогу судов, то и у вашего супруга будут отличные адвокаты, с которыми не так просто тягаться. Суды однозначно затянутся на неопределенное время.

- А если я буду продолжать работать. То все мои новые эскизы и техники будут все равно принадлежать фирме?

- Если вы создаете их в рабочее время, то да. Или же если нет дополнительно соглашения, что, к примеру, с указанной даты на все разработки действуют исключительные права. Но это соглашение можно заключить только с согласия вашего супруга. Пойдет ли он на такое, это вы можете обсудить с ним лично.

- То есть я реально в рабстве! – хватаю стакан воды и залпом выпиваю.

- Вы можете создавать эскизы дома. Но так чтобы не использовать материалы и технику фирмы. Но даже в этом случае, можно подать в суд, доказывая, что вы таким образом пытаетесь обмануть фирму.

- Не может быть, чтобы человек себе не принадлежал! Должен быть выход, - смотрю на него, теряя надежду.

- Выход – соглашаться на предложение супруга. В любом другом случае проигрыш практически обеспечен. Ну и, если удастся, обговорить с ним дополнительное соглашение, чтобы ваши новые разработки оставались за вами. Или же уходить из фирмы, тогда договор будет расторгнут. Вы получите деньги, свободу, но не свои разработки, - его голос очень спокойный, уверенный.

А я себя ощущаю запертой в комнате с металлическими стенами, без окон и дверей. Я мечусь, бьюсь головой, истекаю кровью, набиваю шишки, и не вижу выхода.

Из офиса адвоката выхожу в бессильной ярости. Сдаваться нельзя. Надо обойти других адвокатов. Может этот несилен именно в моей ситуации.

Я должна выслушать мнения других.

Сажусь в ближайшем кафе и начинаю выбирать. Еще ругаю себя, что я эти годы вообще не вникала в бумажные дела, юридические нюансы. Это все было на Мише. А я еще им гордилась, что он всегда и все разруливает.

Договариваюсь на ближайшее время с несколькими адвокатами.

Уже собираюсь ехать домой. Как мой телефон вспыхивает. Незнакомый номер.

- Слушаю, - принимаю вызов.

- Вера Владимировна, доброго здравия! Это Николай Фомин.

- Я узнала, - отвечаю сухо.

Голос нашего основного конкурента, очень хриплый, с надрывом, действительно спутать сложно.

- Приятно, такая женщина, и помнит меня, - усмехается.

- С какой целью звоните, Николай Васильевич? – интересуюсь раздраженно.

Еще мне его сейчас не хватало.

- Птичка на хвосте принесла, что у вас развод намечается. А у меня, Вера Владимировна, как раз созрело предложение, от которого вы не сможете отказаться.

Глава 13

Не знаю, что там за предложение, но я в том положении, когда готова выслушать всех, кто поможет мне освободиться из рабства.

Фомин мужик своеобразный, но в каких-то грязных делах замешан не был. Он наш основной конкурент, но ведет бизнес грамотно. У него тоже очень много потрясающих работ. Это я могу признать.

Хоть я с ним не так часто пересекалась, но достаточно о нем слышала. Фомин в разводе. У него трое детей. Расстался с женой без скандалов. Но это было много лет назад. Я не интересовалась им в принципе, как человеком. Но следила за их новинками. Надо быть в курсе тенденций рынка, и обязательно просматривать работы конкурентов.

Договариваюсь с ним на завтра. От разговора хуже точно не будет.

Хоть и пока еще не понимаю, что он такого может мне предложить. Завтра услышу.

Еду домой. На сегодня достаточно потрясений.

У ворот дома замечаю, что с противоположной стороны приближается до боли знакомая машина.

Ну вот какого!

Я только чуть-чуть отвлеклась. Не хочу я его видеть. Со злостью бью по рулю и заезжаю во двор, потом в гараж.

Когда выхожу, Миша уже стоит во дворе дома, около крыльца, чешет подбородок и смотрит на выставленные за дверь чемоданы.

С моего ракурса мне плохо видно чемоданы и само крыльцо.

- Вер, что это такое? – машет рукой.

- Что? – подхожу ближе.

Три чемодана выставлены в ряд. На них размашисто написано: «Пошел. Вон. Предатель». Еще там же несколько сумок. На них лежат наши семейные фотографии, и в каждой Миша аккуратно вырезан.

- Полюбуйся! – Миша сводит брови на переносице. – Это ты их надоумила?

- Если ты не слепой, то заметил, что я вместе с тобой в дом попала, - фыркаю.

- Для этого есть телефон, Вера. Девочки сейчас расстроены, и легко их подбить на подобное! Уж я от тебя не ожидал, что ты будешь настраивать детей против отца, - цокает языком.

- Миша, ты реально думаешь, что их надо настраивать? – усмехаюсь. - После того, что ты устроил?

- Ты так говоришь, будто мы первые родители, которые разводятся, - раздражительно ведет плечом. – У многих вообще скандалы, измены и непойми что еще. Я же хочу, по совести поступить, а на меня все равно ярлыки вешают.

- А почему ты с плохих ситуаций пример берешь? Подумай, как люди годами ценят друг друга, уважают и семью не разрушают.

- Ой, Вер, - отмахивается. – Тебе реально надо время, чтобы ты все проанализировала и поняла, - резко разворачивается, приближается ко мне и цедит очень тихо, - Не люблю я тебя. Разлюбил. Так что мне теперь всю жизнь притворяться? В любовь играть? Врать тебе? Мучить нас всех? Не проще ли разойтись и сохранить нормальные отношения? Подумай над моими словами, - снова награждает меня жалостливым взглядом, как ущербную, и направляется к двери дома. – С девочками поговорю.

Дверь открывается и на пороге возникают Аленка с Юленькой, руки на груди скрещены, взгляды суровые.

- Ты куда собрался?

- К вам. Нам поговорить надо.

- Не о чем с тобой говорить. И тут твоего больше ничего нет, - изрекает Юля, - Забирай свои вещички и проваливай.

- Девочки, я развожусь с мамой. Не с вами. Я же вас люблю, я остался вашим папой, - говорит примирительно-нежно.

- Если ты ушел от мамы, то и нам не о чем с тобой говорить, - хлопок двери перед его носом.

Миша ко мне разворачивается:

- Ты довольна?

- Пожинай плоды деяний своих, - прохожу мимо него. Стучу в дверь, - Девочки откройте.

Они быстро пропускают меня в середину.

Юля еще голову высовывает:

- Замки мы сменили. Гудбай, предатель.

А я в этот же момент оказываюсь в кольце рук своих девочек:

- Мам, ты как?

- Уже лучше. Вы же у меня есть.

Дом встречает меня идеальной чистотой. Все, что напоминает Мишу убрано. А на кухне свекровь накрывает на стол.

- Я хотела с ним поговорить, но девочки отговорили.

- Много ему чести, еще с ним разговаривать, - фыркает Аленка. – Толку, ба? Он скажет, что не мог иначе, что всех нас любит и прочая лабуда. Хватит. Он сделал выбор.

- Все равно я с ним поговорю. Позже.

- Он сегодня уже на развод подал, - сообщаю и иду в ванную мыть руки.

- Мы вовремя его выставили, - заявляет Юля.

За ужином я рассказываю, что сказал адвокат. Делюсь переживаниями. В кругу семьи оно легче. Я не одна. Брак с Мишей подарил мне чудесных дочерей, и свекровь, которая стала родным человеком.

- Нельзя оставлять ему все! Будем бороться. И я из фирмы не уйду, буду шпионить. Где-то он должен был проколоться, и я это узнаю, - воинственно заявляет Аленка.

- Я не намерена сдаваться, - отвечаю бодро, хоть слова адвоката засели в душе и терзают.

Илья ушел до моего приезда и остаток вечера мы проводим в чисто женской компании. Смотрим фильмы, болтаем, сознательную минуя болезненные темы. Нам всем надо выдохнуть и отвлечься.

А наутро я просыпаюсь до звонка будильника, все еще спят. Готовлю завтрак. И принимаюсь за сборы. Встреча с Фоминым совсем скоро. А после него еще адвокаты. День обещает быть насыщенным и надеюсь очень информативным.

Глава 14

Фомин встречает меня у дверей своего офиса в центре города. Высокий мужчина, ему лет сорок пять навскидку, голубоглазый блондин, высокий, худощавый.

- Вера Владимировна, рад встрече, - целует мою руку. – Прекрасно выглядите.

- Добрый день, Николай Васильевич, - отвечаю сухо.

Мы проходим в здание. Поднимаемся на пятый этаж. Тут все с шиком, блеском, размахом. У нас с Мишей все проще. Мы на эффективности делаем акцент.

Кабинет Фомина тоже огромный, с панорамными окнами, светлый, минимум мебели, на стенах награды.

- Кофе, чай, сок, воды?

- Спасибо, нет. Я спешу, давайте сразу перейдем к сути встречи, - присаживаюсь на предложенное мне кресло.

Мужчина неторопливо обходит стол и садится напротив меня.

- Деловая женщина. Уважаю.

- Ваша лесть неуместна.

- Это правда, Вера Владимировна. Буду говорить прямо, я в курсе вашего предстоящего развода и кабального договора с фирмой, - делает паузу, наблюдает за моей реакцией.

У него очень яркие глаза, живые и цепкие. Он пытается меня считать, и не особо этого скрывает.

Я молчу. Даю ему возможность продолжить.

- Вы уникальны в нашем деле. Ваш талант неоспорим. И я был бы полным кретином, если бы не предпринял попытку заполучить вас. Естественно, на выгодных условиях, где никто не будет оспаривать ваше авторство. Более того, я готов предложить юридическую помощь. Мы сможем ликвидировать вашу с мужем фирму, и я лично выкуплю для вас ваши же права.

- Как вы это собираетесь сделать? Насколько мне известно, суды могут затянуться на года. И нет гарантий, что все закончится в мою пользу.

- У меня есть выходы, знакомства. Все возможности, чтобы ускорить этот процесс.

- А для вас это возможность устранить главного конкурента.

Усмехается. Только губами. Глаза остаются серьезными, цепко следят за моей реакцией.

Он не волнуется. Ведет себя спокойно.

- Естественно, - кивает. – Если же вы не хотите ликвидации, я готов рассмотреть и этот вариант. С наилучшими условиями для вас. Путь выбирать именно вам, а я поддержу вас при любом решении.

- Вы так уверены в своих силах? Но не стоит недооценивать противника. Михаил не желторотый юнец. Он опытный игрок и своего так просто не отдаст, - пожимаю плечами.

Как бы ни поступал со мной муж, но принижать его способности глупо. Мы бы не достигли нынешних высот, если бы не его хватка.

– У меня есть рычаги давления на Михаила. Он не так чист, как хочет казаться. Есть за ним грешки. И если правильно ими воспользоваться, то можно многого добиться. К примеру, пока идут суды, я могу выбить для вас договор на право использовать ваши техники, если вы будете работать у меня в компании. Вы получите отличную зарплату. Процент от продажи ваших изделий, свободу действий, лучшее оборудование. Все для вас, Вера Владимировна.

- Как все складно у вас звучит, - скептически выгибаю бровь.

- Естественно будут сложности. Это борьба. Но в ней я готов стоять с вами рука об руку. Не буду скрывать, я понимаю, заполучив вас, моей компании просто не будет равных.

- Из этих слов можно сделать вывод – контракт с вами тоже будет кабальным.

Прищуривается. Долго на меня смотрит. Сканирует. А поза остается расслабленной.

- Вера Владимировна, естественно, мне надо защитить свои вложения. Я нацелен на долгосрочное сотрудничество. Страховка в моем случае – оправдана. Помочь вам, а потом смотреть как вы уходите… такая перспектива совсем не привлекает, - голос звучит очень мягко, но с нотками металла. - Вы сможете ознакомиться с договором, обсудить все с моими юристами. Все прозрачно. И все можно обсудить. Я всегда открыт к конструктивному торгу и диалогу.

- Я вас услыша, Николай Васильевич. Мне надо подумать. Такие решения не принимаются наспех. Я вам позвоню, обговорим дату встречи с вашими юристами. Посмотрю договор. Но как-то мне сомнительно, что вы сможете договориться с Михаилом насчет моих техник. Они для него очень ценны.

- Уверен, наше зародившееся общение со временем убедит вас, что я слов на ветер не бросаю. Все возможно, если правильно подойти к вопросу.

- Посмотрим. Спасибо за разговор, - поднимаюсь со своего места.

- Вам спасибо, что пришли, Вера Владимировна, выслушали. И вы же в курсе, - его голос останавливает меня уже около двери, - Что никто не в состоянии предложить вам настолько щедрые условия.

- А если я решу работать на себя? – оборачиваюсь и ловлю его цепкий взгляд.

- Смешно. Вы давно в нашем деле и прекрасно знаете, сколько нужно сил и времени, чтобы раскрутить свой бренд. И таланта, даже такого уникально как у вас, тут явно недостаточно. А со мной вы можете сразу оказаться на вершине, помните об этом, Вера Владимировна.

Глава 15

Михаил

«Пошел. Вон. Предатель»

Эту надпись он видит, едва открыв глаза утром. Он поставил чемоданы у себя в номере отеля. Не смог их открыть. Вчера весь вечер смотрел на них. И сейчас едва проснулся снова смотрит.

Паршиво.

Не должно быть так.

Неужели не понятна истина – с детьми не разводятся.

Миша любит своих девочек. Безумно.

Он до сих пор хранит их милые мелочи с детства, локоны волос, выпавшие зубы, одежду, в которой забирал их с роддома. Он так ждал рождения Аленки и Юляши, с гордостью ходил с коляской. Менял памперсы. Кормил. Смотрел как они растут. Старался дать девочкам все.

Так почему он наткнулся на такую глухую стену непонимания?

Вера, конечно, внесла свою лепту. Маме плохо, и девочки ее жалеют, поддерживают.

Тут он допустил оплошность. Надо было иначе поступить. Вначале с девочками поговорить, объяснить им свою точку зрения. Достучаться.

Сейчас они наглухо заперлись и к ним не пробиться.

Нужно время.

Миша идет в душ. Отель хороший, но тут все чужое. Не нравится ему тут. Домой тянет.

Но это привычка. Резать тяжело.

Пусть не думают, что ему так легко.

Но он поступает правильно. Жизнь проходит мимо него. И Вера давно превратилась в сестру. Родной человек, но уже иначе. Не его она женщина. Больше нет.

Почему нельзя поблагодарить друг друга за прожитые годы? Поговорить нормально?

Сложно?

Естественно. Но ведь можно все сделать проще.

Так думал Миша.

Просчитался.

А просчитывается он крайне редко. Не привык к такому.

Надо все исправить. Помириться с Верой. Не собирается он враждовать.

Завтрак в горло не лезет. Выпивает кофе и едет на работу.

Паркует машину. И смотрит на мастерскую жены. Это ее обитель, тут Вера на своем месте. А сейчас без нее там пусто, хотя работа налажена. Все идет своим чередом.

Они в принципе на пороге огромных перемен.

- Миш, ты такой бледный, - едва заходит к себе в кабинет, как появляется Лена.

- Плохо спал. Дети собрали мои вещи и выставили чемоданы на крыльце. А на семейных фотках вырезали мое лицо, - морщится.

Болезненный удар сковывает грудину.

Перед Леной он не боится раскрыться. Она поймет.

- Миш, я представляю, как тебе сейчас, - подходит к нему и сжимает плечо. – Я думаю, все наладится. Просто не все сразу. Это твои доченьки. Они тебя любят. Они поймут, что без папки им плохо. Ты же замечательный. Самый лучший.

- Спасибо за поддержку, Лен, - слабо улыбается. – Хоть от тебя доброе слово услышал.

- Это лишь правда. Не заслуживаешь ты такого отношения. Ты поступил благородно, а тебя… - не договаривает, губу закусывает.

- Я сдаваться не намерен. Но хватит о грустном. Что там у тебя? Как свидание?

- Ой, скучный мужик какой-то. Еле вчера от него сбежала, - машет рукой. – Даже рассказывать нечего.

- А с первого взгляда он тебе понравился. Так его нахваливала.

- А на деле с ним поговорить не о чем. Бррр, - передергивает плечами.

- Или ты своего козла так и не забыла? – Миша спрашивает, и сразу сожалеет об этом, видит, как лицо Лены на долю секунды искажает гримаса боли.

- Лучше не напоминай. Все в прошлом. Давай лучше о делах, - быстро переводит тему.

Насчет работы Лена может часами говорить. Фанатка своего дела. Миша такие качества очень ценит. Он сам такой. Фирма для него – еще одно любимое дитя. Холить, лелеять, растить. Он сюда душу вложил.

До обеда время пролетает незаметно. Много текущих дел. Едва Миша решает выпить кофе в обед, немного с мыслями собраться, как его личный телефон звонит.

- Привет, дружище, - раздается бодрое, едва Миша принимает вызов. – Ты с добрыми вестями?

- Пока затрудняюсь делать прогнозы, - протягивает задумчиво. – Встретиться нам надо. Перетереть.

- Сейчас у меня дел по горло. Могу ненадолго вырваться, но в рестике мы нормально не поговорим, - Миша трет подбородок.

- Слушай, а давай я на вечер баньку организую. Так, чтобы только мы были. Всех посторонних нафиг. Мои люди все на прослушку и камеры проверят на всякий.

- А что идея отличная.

- Может и девочек проверенных? – усмехается.

- Ну тебя. Нафиг мне дешевые девки, - Миша морщится.

- Да, я так подкалываю. Знаю ты у нас почти монах, - уже ржет в трубку.

- Давай, у меня работа. А ты, Коль, займись организацией, вечером все обговорим, - обрывает разговор, свернувший в ненужное русло.

Николай отличный мужик. Надежный. Но вот не сходятся у них предпочтения, любит Колька продажные женские тела в больших количествах. А Мише они даром не нужны.

- Если за дело берется сам Николай Фомин, то все будет шик блеск, можешь не сомневаться.

- Ты бы лучше мне с другим делом разобрался. До встречи вечером, дружище, - Миша тяжело вздыхает и отключает вызов.

Глава 16

Вечером Миша отвозит Лену домой. Она не затрагивает болезненных тем, разговоры крутятся вокруг работы. Он в основном молчит, ему нравится ее болтовня. Очень успокаивает.

- Лен, не засиживайся дома, кроме работы должна быть и жизнь, - говорит ей, останавливаясь у подъезда. – Ты молодая, лови момент.

- Ага, - кивает неуверенно. – Миш, и ты знай, что все плохое уйдет. Ты заслуживаешь счастья. Ты все правильно делаешь.

- Не все. Но стараюсь…

Не в лучшем настроении он едет к Фомину. Перед глазами все стоят эти злополучные чемоданы.

Ведь так дочери показали, что выставили его из своей жизни. Отвратное чувство. Удушающее.

- Дружище, ты совсем скис! – Коля моментально считывает его состояние.

- Есть от чего. Знаешь, когда представлял, как это все будет, в башке совсем другая картинка вырисовывалась. Раздражает, что просчитался.

- А просчитываться ты, ох, как не любишь, - хмыкает, усаживается за столом. – Давай, располагайся. Надо тебе мозги хорошенько пропарить.

- Надо, - соглашается Миша.

Раздевается. Оглядывает помещение. Тут реально никого кроме них. Обслуга не отсвечивает. Обстановка нормальная.

Вначале они перекусывают, идут в баньку. Потом ледяной бассейн.

Бодрит это дело.

- А теперь рассказывай, - Миша откидывается на спинку диванчика.

- Ты просчитался, дружище. Ни фига у Веры глаза не загорелись, и не прыгала она от радости. Смотрела насторожено, с недоверием, в каждом слове подвох искала, - Фомин расслабленно чистит вяленую рыбу.

Неприятно от его слов, холодные мурашки по спине. Слишком много просчетов.

- Так что она послала тебя?

- Не, Мишань, не послала. Думать ушла. Но судя по ее реакции, то, что нам надо она не надумает.

- Ты все сказал, как мы договаривались? Ништяки все пообещал? – Миша хмурится.

План же был так прост и гениален. Вере оставалось только согласиться, даже плевать на чье предложение, его или Фомина. Все равно все в выигрыше. И Вера в том числе.

- А как ты думаешь? – делает глоток из высокого бокала. – Заливал так, что аж сам поверил. Я б на ее месте точно согласился, - ржет.

- Знаешь, я вообще не думал, что проблема с работой так остро встанет. У нас все налажено. Вера бы успокоилась и продолжила работать. А тут такое упрямство. Это хорошо, что я еще не додумался ей про наш с тобой союз сказать. Как чувствовал, - Миша делится с Колей наболевшим. – Я надеялся, что хотя бы ты ее уговоришь. Типа альтернатива.

Кто бы мог подумать, что два конкурента в итоге найдут общий язык. Не просто найдут, а придумают стратегию, как нагнуть всех остальных конкурентов. Полностью завладеть рынком.

Они с Колей давно общаются. Сдружились так, что доверяют друг другу многое. Но Вере он не говорил.

Почему?

Так ведь давно у них все стухло. Не хотелось с ней ничем делиться. Все одно и тоже.

Миша отдалялся. Искал дела вне дома. Не хотелось возвращаться.

Его дом словно замер во времени. Вязкое надоедливое болото. И Вера без изменений. Он настолько ее изучил, что точно знал, на какой вопрос и как она ответит. О чем говорить? Зачем? Скукота.

У него отпало всякое желание делиться с женой.

Вот и про Фомина он молчал. Может, уже тогда три года назад, когда они осторожно, с недоверием стали общаться, он уже чувствовал, так правильно.

А потом, когда в их головах стали рождаться идеи, он боялся спугнуть удачу.

Вера она же негативщица, вечно угрюмая. Сосредоточенная, в своих мыслях.

Как же его это достало. Не хотел он чтобы жена с кислой миной твердила ему о рисках.

Ну а дальше, Миша уже знал, что разведется. Делиться новостями не было смысла. Выбирал подходящий момент, чтобы в изжившем себя браке поставить точку. Так и не выбрал.

И Вера показала себя с не лучшей стороны. Так артачиться, и главное – зачем?

Ведь ясно, что без его поддержки, даже со своим неоспоримым талантом, ею будут пользоваться и жестоко обламывать. Она ничего не понимает в документах, цифрах, стратегиях. Она вся в своих эскизах, мастерской, вот там ее обитель.

Так и должно быть. Миша всегда будет ее оберегать и защищать от жестокости мира.

Но даже такие элементарные вещи до нее сейчас не доходят.

- Да, она не по курсах, что мы уже партнеры. Это точно. И я сделал все, как мы обговорили. Сам был уверен, что во мне увидит спасение. Посмотрим, там еще с юристом обещал ей встречу. Надо его подготовить, чтобы точно попробовал уломать.

- Коль, я думал, или согласится, или испугается и вернется в свою мастерскую, угомонится. Как бы тут даже про нее подумал, дал ей альтернативу. А все равно носом воротит!

- Ты, кстати, так и не рассказал, как она документик-то подмахнула не глядя? – Фомин подкидывает орех вверх, ловит его ртом. – Да, так что про главные новости фирмы ни сном ни духом.

- Ловкость рук, - Миша подмигивает. – Я ж тебе говорю, Вера далека от бумажек.

- Она еще тебе доверяла, - Коля прищуривается. – Слепо так. Конкретно.

- И правильно делала. Я не враг. И никогда им для нее не буду.

- Ага, я посмотрю, когда она узнает про партнерство. Прикинь, как ее накроет? Это же скоро станет достоянием общественности, мы не можем это вечно скрывать, Миш.

- Пока молчи, Коль. Сейчас об этом знают единицы.

- Достаточно, чтобы слухи распустить, - Фомин подкидывает и ловит ртом очередной орех. – Так что скоро до Верки все дойдет. А скорее Алена узнает, она же у тебя в офисе.

- Знаю, времени мало, - Миша рукой по столу бьет.

- Дружище, а нафига тебе вообще так приперло разводиться? Верка – баба вроде нормальная, не высший сорт, но вполне сойдет. Нашел бы себе сочную деваху, ее бы и так и этак, а дома тишь да гладь.

Глава 17

- Не могу я так, - Миша тяжело вздыхает, проводит рукой по волосам, взъерошивает их.

Тут его Фомин не поймет, для него измена – дело обыденное. Он даже умудрялся своей двадцатилетней любовнице изменять. И таких в окружении Михаила подавляющее большинство.

Он же не приемлет измены. Если он по своей воле связал себя узами брака, то несет за жену ответственность. И предавать, прыгать в койку к другой – это низко. Это не уважать в первую очередь себя.

Вот сердцу действительно не прикажешь.

Разлюбил.

И тоже честно сказал. И до развода он ни с кем спать не намерен.

А потом… потом он сам не знает, что его ждет. Но надеется на шанс стать но-настоящему счастливым.

- Странный ты мужик, - Фомин вновь принимается разделывать рыбу. – В бизнесе такие схемы промутил за ее спиной, а натянуть какую-то куколку, так нет.

- В бизнесе я ничего не делаю, что Вере навредит. Недоговариваю для ее же блага. А измена… тебе не понять. Просто нет.

- Так ты что реально за все годы ни разу ей не изменял? – Фомин даже перестает жевать. – Сколько вы там вместе двадцатку?

- Двадцать три. До этого мы еще два года вместе были. Аленка же до официального брака родилась.

- И ни разу не захотел другую опробовать? – Фомин глаза округляет. – Я от жены уже черед три месяца гульнул. И был доволен, как свежего кислорода вдохнул.

- Ни разу.

- Не жалеешь? Столько на сухом пайке сидеть?

- Нет. Захотел вот, развожусь. Иначе не будет.

- А если потом снова к Верке потянет? – Колька продолжает допытываться.

- Вряд ли. Наш брак изжил себя. Раньше мне реально никого и не надо было, у нас все кипело, бурлило. Такая страсть была, до искр перед глазами. А потом все стало стихать. Пока не превратилось в рутину. Когда близость – уже не близость, а обязанность. Типа. Знаешь, как посуду помыть. Надо. Вот и делаешь. Отметился. Выдыхаешь. Все долг выполнил.

- Мрак, - изрекает Фомин и наполняет свой бокал. Делает несколько больших глотков. – Вот и говорю, неправильная у тебя позиция. – Так бы на сторону сходил, освежился, и дома все тип-топ.

- А совесть? Как жене в глаза смотреть? Я бы себя сгрыз. Даже если бы Вера никогда не узнала. Нет, если уходить, то как человек.

Все же в этом вопросе они слишком разные с Колей. Никогда друг его полностью не поймет, но все равно поддержит, в этом Миша уверен.

- Даже если тебя жена и дочери послали? – хитро прищуривается.

- Даже так. Я все же думаю, наладится у нас. Вера отходчивая. Девочки поймут, что я остался их отцом. Сейчас им сложно принять, что родители больше не вместе.

- Не факт, - качает головой Фомин. – Верка-то тебя любит. Поверь мне, оскорбленная женщина на многое способна. На такое, чего ты даже предположить не можешь. Так что забудь ту Веру, которую знал. Теперь она изменится, а в какую сторону… поглядишь. Но не жди милоты и понимания. Не тешь себя сладкими сказками, дружище. Поверь моему опыту, а он у меня уж больше, чем твой.

- Не любит она меня. Привычка. Просто она еще это не осознала.

- Ну-ну… - ухмыляется.

- Я тебе серьезно говорю, знаешь, как порой сложно признать себе, что твой брак плесенью порос. Я и сам до этого долго шел. Но Вера – она все равно родной мне человек. Она еще вначале наших отношений стала для меня якорем. Без нее я бы загнулся. И я этого никогда не забуду. Всегда буду с благодарностью помнить. И да, можешь ржать, Коль, но я верю, что мы сможем остаться близкими друзьями.

- Ясно, тут ты пока в иллюзиях. Но, Миш, могу посоветовать, отвлеки ее. Пусть у Верки какой мужик появится. Она тогда иначе на ваш развод посмотрит.

- Типа, она кого-то к себе подпустит, - мотает головой. – Ты как это представляешь, я только сообщил о разводе, а Вера такая бац, и на другого повелась? Это вообще не про нее. Хоть со временем, возможно, и встретит кого-то. Не до конца жизни же ей одной век коротать.

- Кстати, я пробовал подкатить, - Фомин водит указательным пальцем по бокалу, - Так сказать, почву прощупывал. Кремень. Сразу все оборвала.

- Вот видишь, - Миша поднимает указательный палец к потолку. – Так что свою жену я знаю.

- Дружище, я тебе говорю, хочешь сговорчивую бывшую, устрой ее личную жизнь. Чтобы удовлетворял ее мужик, чтобы она вновь вкус жизни почувствовала. Она-то тож затухла с тобой, не ток ты с ней. И когда Верку качественно удовлетворят, - издает пошлый смешок, - Вот тогда, у тебя будет шанс обо всем с ней договориться.

Глава 18

Вера

От Фомина выхожу с квадратной головой. Мне требуется время, чтобы все переварить. Захожу в кафе, выпиваю две чашки кофе.

И вроде бы есть здравые мысли в его словах. И я понимаю его интерес. Но если он все обещанное может устроить, то явно с новым рабским контрактом для меня.

Так и не придя хоть к какому-то решению, я отправляюсь на встречи с адвокатами. Главное не останавливаться и искать варианты.

У меня сегодня аж три встречи назначены. И на завтра еще много, на послезавтра.

Выслушать можно всех. А дальше решать.

К концу дня моя голова уже не просто пухнет, а разрывается. Куда легче сидеть в мастерской и заниматься любимой работой.

Все адвокаты говорят примерно одно и тоже. Словно сговорились, хоть это невозможно. Я сама их искала, никто мне не советовал. Но ничего утешительного я не услышала.

Один адвокат вообще не понял, что меня не устраивает, ведь я в полном шоколаде, по его словам.

Я бы этот шоколад другим словом назвала. Так что после этих слов я, не стесняясь выражений его послала. Достали. Все.

Еду домой.

Единственная радость осталась, дом и девочки рядом. И хоть Аленка съехала, но на первое время она сказала, что одну меня не оставит. Свекровь тоже решила составить мне компанию.

А я только рада. Я люблю свой дом, пусть он и полон радостных воспоминаний о былом счастье. О Мише… Но я не хочу съезжать. Миша ушел, а теплота дома осталась. Я уверена, вскоре его дух окончательно выветрится из дорогих моему сердцу стен.

- Ма, я даже не знаю, - протягивает Алена, когда я рассказываю ей о встрече с Фоминым. – Как-то все гладко слишком, так не бывает.

- Не бывает, - киваю. – Ясно, что у него свой интерес и кабальный контракт наготове.

- Вообще Фомин часто стал мелькать. И в офисе бывал. Я спрашивала папу, чего он хочет, он мне ничего определенного не ответил. Это как бы может означать, что он реально что-то на папу накопал, - Аленка задумчиво крутит в руках ложку, которой час размешивала. - Фомин сейчас на вершине, он не загибается, заполучить тебя – и конкурентов у него вообще не будет. Но как-то это все… - Алена морщит нос, - Настораживает, что ли.

- Еще как, - соглашаюсь.

- И все же с его юристом советую встретиться. Послушать не повредит. На тот же контракт глянуть.

- Да, я сказала, что позвоню и договоримся о встрече, - вздыхаю.

- Ма, ты чего такая безрадостная? – Аленка встает со своего места и подходит ко мне, сзади обнимает. – Прорвемся, слышишь! Всем еще покажем, на что моя мамка способна! – гладит меня по голове.

- Доченька, спасибо, что ты у меня есть! – сжимаю ее руку, на глазах слезы выступают.

Но это не боль, а радость. У меня самые лучшие дети. И рядом с ними, реально все возможно, даже если сейчас кажется, что меня в тупик загнали.

Мы еще с дочерью около часа болтаем. Потом к нам присоединяются Юля со свекровью.

- Ну что бабское царство, что сегодня вечером будем делать?

- А ненадолго вас оставлю, Илюша пригласил на свидание, - счастливо улыбается дочь.

- Иди, конечно. Привет ему от всех нас передавай. И пусть в гости заходит.

- Ага, вроде он ничего так прикольный, - говорит Юля, которой уж очень сложно угодить в выборе парней.

У нее все мальчики в классе незрелые, зеленые, не стоящие внимания. Из старших классов тоже самое. И когда девочки актеров обсуждали, или знакомых, Юленьке все не-то. А вот с Ильей они как-то сразу общий язык нашли.

Вот так в жизни все меняется, мой брак распался, а дочь возможно, уже нашла свою половинку.

- И приведи его к нам, - свекровь склоняет голову на бок. – Надо парня лучше разглядеть и познакомиться. Теперь у нас к мужикам спрос особенный.

- Договорились, ба! – Аленка целует бабушку в щеку и убегает.

У нас вечер проходит так уютно, что я на пару часов вообще забываю о Мише и проблемах.

А следующие два дня я вновь провожу в безуспешных хождениях по адвокатам. Некоторые готовы взяться, но я вижу, они не за результат, а намереваются выкачать из меня деньги. Другие вновь повторяют слова адвоката от Ильи. С третьими вообще контакта не сложилось.

С работы мне звонят девочки, спрашивают, почему меня нет.

Миша молчит.

Хотя я знаю, свекровь ему звонила и все высказала.

- Ай, Верунчик, дурак дураком, пока лоб не расшибет, ничего не поймет, - сказала мне после разговора и махнула рукой.

Дочки со мной. И Илья к нам заходил. Все дома отлично, а вот с работой…

Решила я все же выслушать юриста Фомина. Аленка должна была со мной идти. Она у меня девушка сообразительная, но в последний момент у нее проблемы на работе возникли, ей срочно надо было лично присутствовать. Дочь все же вернулась на работу, сказала, что должна быть в курсе, что там в стане врага происходит. И я знаю, что фирму она любит… это действительно было наше общее детище.

Я пробовала перенести встречу. Но Фомин сказал, что потом его юрист уезжает в командировку. В итоге иду одна. С наставлениями от дочери и ее теплыми словами в сердце.

- Рад вас видеть, Вера Владимировна. Вы как всегда очаровательны, - Фомин снова встречает меня на ступенях своего офиса. – Настоящая женщина!

Глава 19

Уже около часа Абрам Аристархович распинается, рассказывая, как мне повезло. Ему подпевает Фомин. Вместе они создают удивительно гармоничный, и такой же слащаво-отталкивающий дуэт.

Чем больше мне расписывают все прелести сотрудничества, тем больше мне хочется встать и уйти не оглядываясь.

Нет. Бежать.

И как бы четких фактов у меня нет. Контракт на пять лет, во время которых я не имею права работать на другие фирмы без согласия Фомина. Права остаются за мной. Плюс хороший процент с моих эскизов. Собственная именная линия украшений, с которой идет еще больший процент. Более чем солидная зарплата.

Все выглядит… неплохо, в некоторых местах очень привлекательно. Если не учитывать, что рабство оно может быть и в золотой клетке.

Я понимаю, что и останься я на фирме с Мишей, или продай свою долю, в деньгах я не буду нуждаться. Но не про них речь, а про труды и наработки всей моей жизни.

И вот их как раз мне обещают вернуть. А техники я уже смогу использовать, едва подпишу контракт. Абрам Аристархович, на этом моменте распинается особенно сильно, убеждая, что Миша им не откажет. В красках расписывает, как выиграет суд и со временем вернет мне все. Не такие он еще дела проворачивал. И он знает, кто нам поспособствует.

В общем мне усиленно рисуют мир радужных единорогов. Таких нереально добрых, прекрасных. Только подпиши, согласись, и я попаду в сказку.

Но моя жизнь далека от сказки.

- Условия просто конфетка, - Фомин прикасается большим и указательным пальцем к своим губам, издает чмокающий звук.

Вздрагиваю. Звук по ушам режет.

- Идеальный вариант, чтобы начать обеспеченную, счастливую, новую жизнь, - подпевает адвокат.

Он щупленький мужичок, низкорослый, очень шустрый, глубоко посаженные глаза с хитринкой, ловкие пальцы, как у шулера, и сто слов в секунду.

- Спасибо. Я подумаю, - поднимаюсь с кресла. И уже мечтаю о том моменте, когда окажусь за стенами офиса.

- Что тут думать. Такое предложение раз в жизни бывает. Надо хватать, не думая.

- А то что? – усмехаюсь. – Скажете, что предложение действует только сегодня? Примените дешевый прием торговца?

Фомин на шаг отходит. На миг в глазах чернота мелькает. Но в следующую минуту, он уже широко улыбается.

- Что вы, Верочка Владимировна. Никаких приемов, у нас с вами все будет честно и открыто.

- Ага, мой муж тоже попытался быть честным, - передергиваю плечом. – Результат я оценила.

- Не стоит всех одной меркой мерять.

- Время покажет. На данный момент я не готова дать вам ответ. Николай Васильевич, Абрам Аристархович, хорошего дня! – открываю дверь и попадаю в коридор.

В конце лифт. Скорее бы добраться.

Нажимаю на кнопку. Жду.

- Вера Владимировна, - раздается за спиной.

Что еще?

Хочется крикнуть. Но вместо этого оборачиваюсь и сдержанно произношу:

- Слушаю.

- Это вам маленький презент, - в руках Фомина огромный букет ярко-алых роз.

- Благодарю. Не стоит.

- Я от чистого сердца, Вера Владимировна. Просто маленький знак внимания! – делает сияюще-доброжелательное выражение лица.

- Наше общение, Николай Васильевич, подобных знаков внимания не предусматривает.

Створки лифта открываются. Вхожу и нажимаю на первый этаж.

Фомин так и остается стоять с букетом и растерянностью во взгляде.

Выхожу на улицу и поспешно удаляюсь от его офиса. Машину я припарковала немного дальше. И еще хочется пройтись. Выпить кофе. Подумать.

Взгляд падает на вывеску магазина Фомина. Большой магазин в центре города. Слишком пафосно оформлен, как на мой вкус. Немного помедлив, захожу внутрь.

Хочется посмотреть, куда меня зазывают. Я знакома с их продукцией, но еще раз взглянуть не помешает.

Хожу между витринами. Взглядом оцениваю украшения. Есть как и откровенно хорошие и оригинальные, так и полная халтура.

Девушка-консультант любезно спрашивает, чем может мне помочь. Я лишь говорю стандартную фразу: «Я посмотрю».

Вскоре она теряет ко мне интерес. Видимо решив, что клиент мимо.

- Ульяна, подойди, - из подсобки выходит женщина в деловом костюме. Скорее всего заведующая. – Завтра приедут рабочие. Вот тут поставим новую витрину, - указывает на пустующую стену. – Так что магазин в первой половине дня работать не будет.

- Хорошо. Я поняла, Анжела Юрьевна.

- Она будет отлично смотреться, приковывать взгляд. Говорят, такие украшения приедут, - цокает языком. – Обещали абсолютно новую коллекцию «Золото сияния».

Меня будто током пробивает. Наши украшения не могут продаваться у Фомина… Если только…

- Простите, - подхожу к женщинам. – Я краем уха услышала, - говорю приветливо. – Я так люблю украшения «Золотого сияния», у вас ожидается их новая коллекция? – восторженно закатываю глаза.

- Да, - с гордостью отвечает женщина. – Таких украшений вы еще не видели!

Ага… совсем не видела. Только их создавала.

- Но… насколько я знаю, это же не ваш бренд, - хлопаю ресницами.

- Мы расширяемся. Так что теперь все самые эксклюзивные новинки будут у нас, - заявляет уверено.

А у меня в голове щелчок.

Я стояла на распутье. Не понимала, куда мне двигаться, как поступить.

Но в мгновение ока пазл сходится.

Теперь я четко знаю, что буду делать дальше.

Глава 20

Постоянно пульсирующую боль, мешающую мне дышать и нормально функционировать, затмевает холодный расчет. Четкое понимание дальнейшей стратегии.

Один эпизод помог мне перезагрузиться. Осознать, что прошлая семейная жизнь осталась в прошлом.

Пути назад нет. И новая реальность будет такой, какой я ее выстрою.

И первым пунктом у меня… салон.

Не для кого-то. Для себя.

Мне нужно сбросить шелуху прошлого, встряхнуться.

После нескольких звонков, нахожу место, где меня готовы принять сегодня.

Сажусь в машину и еду по указанному адресу.

- Режем? – девушка стилист, смотрит на меня с сомнением.

У меня темный длинные волосы. Достают до копчика. Я обычно лишь подрезала концы. Длину не трогала. Хоть с ней и было много мороки.

Но Мише очень нравились мои волосы. У меня от природы они очень густые.

Еще когда мы только начали встречаться, он называл меня русалкой, зарывался лицом в волосы. И так мог очень долго сидеть.

Когда мы поженились, Миша не изменял своим привычкам, и больше всего комплиментов доставалось моим волосам. Они не последнюю роль играли и в постели.

- Да. Коротко, - еще раз показываю фото, которое нашла в интернете. – Приблизительно так.

- Не жалко? – девушка все еще в сомнении. – Редко у кого встретишь такой хороший волос.

- Нет.

Из салона я выхожу с короткой стрижкой, с высветленными прядями, после массажа и приятных спа-процедур. И в голове небывалая легкость. Будто сбросила десяток лет, и с плеч упала гора, которую я самозабвенно на себе тащила.

- Девчонки, привет! – кричу бодро, переступив порог дома.

- Мама! Ты ли это! – всплескивает руками Алена

- Вау! Что за стильная штучка! – Юля бегает вокруг меня.

- А светлый тебя так молодит. Красотка! – свекровь показывает большой палец.

- Ты прям реально преобразилась! – Аленка неотрывно смотрит на меня. – Вот это правильно! Всем врагам на зло.

- Честно, девочки, я сделала не для кого-то. Так душа просила.

- Мам, правильно нечего тухнуть. Он этого не заслуживает! – Юля морщит нос, даже при косвенном упоминании отца.

Я действительно просто последовала порыву души. И это помогло мне окончательно расставить все по полочкам.

- И на тебя любо глянуть! – свекровь, украдкой вытирает слезу со щеки. – Девонька моя, я верю, все у тебя сложится.

- Непременно, - обнимаю ее, целую в обе щеки. – Спасибо, что вы со мной. И вы доченьки! А вместе мы справимся. Я тут вот, что решила…

Веду их на кухню и рассказываю новости и дальнейшие планы. Нам надо многое обсудить, особенно с Аленой. И ей надо быть в курсе, в какое русло направлять усилия.

Дочери и свекровь меня во всем поддерживают. И видно, что они рады видеть меня такой. У нас на кухне царит боевой настрой и желание добиться справедливости.

- Я просто в шоке, - Аленка сидит, подперев подбородок ладонью, - Я ведь ни сном ни духом, что такой контракт есть. Фомин не идиот, просто так выставлять украшения. Они по любому договорились и бумажки. Втихушку!

- Но теперь мы знаем, что искать.

- Ма, все равно – это подло! Как он мог со мной так! Втирал, что мы одна команда, а сам чему учит? Как скрывать от семьи важные контракты? Как не обсудив ввязываться в сомнительные дела с Фоминым? Это уже больше чем просто развод. Он всю семью подставляет, в угоду понятным только ему интересам! Я этого так не оставлю!

- Ален, вот и дерзай! Не давай ему спуску! – Юленька поддерживает сестру. – И маму мы в обиду не дадим! Пусть не думает, что все ему так просто с рук сойдет! И не надеется на спокойную жизнь со своей марамойкой! Фиг!

- Хотела я бы посмотреть, что за марамойка ему так голову задурила, - вздыхает свекровь. – Миша реально очень сильно изменился.

- Не она виновата, - качает головой Алена. – Папа сам повелся. Это с него спрос. И отмазки, что ему голову задурили не принимаются.

Мы долго сидим на кухне. Обсуждаем и стратегию дальнейших действий. Я в кругу тех, кому могу доверять безоговорочно.

Весь следующий день я на звонках и в интернете. Нужно многое успеть сделать. Аленка на работе. Она молчит. И пока не предпринимает никаких видимых действий.

Через день, я в деловом светло-голубом костюме, на каблуках, уверенной походкой еду в офис.

Приезжаю раньше Миши.

Так задумано.

Даже не смотрю в сторону мастерской. Иду в офис. Беру рабочих и прошу освободить мне кабинет рядом с Мишей.

Правда там сейчас обитает Шостакова…

Ничего, придется ей подвинуться.

Ее тоже еще нет на работе. А ее вещи уже перетаскивают на этаж ниже, где недалеко от дамского туалета нашелся маленький кабинет.

- Вера?! Ты?! – Миша стоит в дверях кабинета. И смотрит на меня широко раскрыв глаза. – А где твои волосы?

- Отрезала. Как и все ненужное из своей жизни, - отвечаю спокойно. – Вот это вот тоже все забирайте. Полностью. Мне привезут сегодня новую мебель, - даю распоряжение рабочим.

Миша часто-часто моргает. И все смотрит на меня. На лице шок. Он явно растерян.

- Вера, а что ты делаешь? – спрашивает осторожно. – Это кабинет Елены…

- Больше нет. Я тут буду работать.

- Я рад, что ты вернулась на работу, - он говорит очень медленно, чувствуется, как тщательно слова подбирает. – Но у тебя целое крыло в твоем распоряжении. Там можешь делать какие угодно перестановки, если что-то не устраивает. Нужно новое оборудование, только скажи.

- Нет. Я больше не буду работать в мастерской, - от моих слов, он дергается будто через него разряд двести двадцать пропустили. – Теперь буду контролировать другую сферу деятельности нашей фирмы. Больше никаких договоров без меня. Никаких решений. Все будем с тобой тщательно обсуждать. И существующие договора я проверю.

- Вера, это смешно. Ты же в этом не разбираешься, - издает нервный смешок.

- Не переживай, разберусь. Я буду очень тщательно вникать во все. Еще я заказала аудит. Хочу знать, в каком состоянии дела фирмы. Миш, все как ты хотел, будем работать вместе.

Глава 21

Михаил

- Вер, это же не твое. Зачем ты это делаешь? – он говорит, сам еще не осознавая, что вообще творится.

Такого Миша точно не мог предположить.

Он вообще не узнает свою жену!

Вот вообще!

Вера всегда была кроткой, доброжелательной, вежливой, ее глаза искрились добротой, мягкостью. Сейчас же перед ним совсем другая женщина. Она отдает приказы уверенным голосом. Он слышит сталь в ее интонациях.

Не было этого раньше!

А что она сделала с копной своих волос?

Обрезала их. Лицо сразу изменилось. Белые пряди освежили ее. В глазах хищный блеск. Опасный очень. Но он завораживает.

Момент совсем не подходящий, но Миша ловит себя на том, что впервые за долгое время с интересом разглядывает почти бывшую жену.

А каблуки! Она же их не любит! А сейчас держится на них уверено. Голубой цвет костюма ей к лицу, юбка до колен, очень выгодно подчеркивает бедра и стройные ноги.

О чем он думает! Вместо решения проблемы разглядывает Веру.

- Я расширяю кругозор, - заявляет, не глядя на него и продолжает давать распоряжения рабочим.

- Мы же давно решили, что каждый занимается своим делом. И все у нас получалось, - Мише не нравится, как неубедительно звучит его голос.

Он растерялся. Просчитался.

А такого вообще не может быть! Он же всегда учитывает все детали. Он знает жену. Они четверть века вместе.

Это все временное явление. Скоро Вере надоест. Она же ни фига в делах не смыслит. Пусть сидит, играет в начальницу, потом угомонится и вернется в мастерскую.

Так он себя пытается успокоить.

- Теперь все изменилось. Иди, Миш, не задерживай меня. Сейчас твоя секретарь принесет мне текущие дела. Мне надо их изучить. Надеюсь, ты запомнил, даже малейшее решение ты теперь без меня не принимаешь, - стальной, приказной тон, будто он ее подчиненный, а не муж и совладелец фирмы.

- Вер, это… - он не успевает договорить. За спиной слышит голос Лены:

- Что с моим кабинетом? Я не понимаю, - она застывает в коридоре, не решаясь переступить порог.

- Ты переехала. В триста четырнадцатый, - Вера смотрит на нее стервозно выгнув бровь.

Никогда! Никогда его жена не была стервой! Но сейчас именно она перед ним!

Бред!

- В ту клетушку? Вера Владимировна, там невозможно работать. И почему переезд? Объясните, пожалуйста? – Лена старается сохранить лицо, держится благожелательно.

- Я так решила, - виляя бедрами, стуча каблуками Вера неспешно подходит к окну. - Миша, на выход. Я занята.

- Вера Владимировна… но…

- Елена, готовь доклад о всем, чем ты занимаешься на работе. К вечеру он должен быть готов. Я тебя вызову.

- Я вообще ничего не понимаю, - Лена мотает головой, смотрит на меня в поисках помощи.

- Если так туго с сообразительностью, встает вопрос о целесообразности занимаемой тобой должности, - Вера произносит холодно, с чувство собственного превосходства.

А рабочие, тем временем, вытаскивают стол Лены из кабинета.

- Пошли, - Миша машет ей рукой.

Сейчас с Верой бессмысленно говорить. Но звоночек очень тревожный. И если сначала Михаил был ошарашен, то сейчас смысл ее задумки начинает все сильнее играть на его взвинченных нервах.

- Миша, что она делает? Почему она вообще тут? Я не хочу переезжать в тот клоповник! Там туалет рядом! И места практически нет! Почему я должна переезжать? – Лена засыпает его вопросами. Щеки пунцовые. Губы дрожат.

- Я сам только все увидел. Вера теперь собирается тут работать.

- А разработки?

- Ты видишь в каком она состоянии? Я мог с ней поговорить? – Миша устало падает в свое кресло, обхватывает голову руками.

- Так, а с кабинетом моим что?

- Пока там побудь. Свободных сейчас у нас нет.

- Мишааа! – и столько отчаяния в этом возгласе.

- Лен, дай мне время разобраться.

- Миша, она меня унизила. Я этого не заслуживаю, - надувает губы.

- Не драматизируй.

- И мне реально Вере писать отчет?

- Да.

- Скажи, ей, что я не буду! – стонет.

- Тогда ты дашь ей против себя козыри, - Миша разводит руками. – Лен, не усложняй. Покажи Вере, какой ты незаменимый сотрудник. Ты реально многое сделала для фирмы, есть чем похвастаться.

- Скажи ей, что я подчиняюсь только тебе! А не ей!

- Лен, - он устало вздыхает. – Ты тут работаешь, Вера полноправный партнер. Если я ей подобное скажу, ты подумала, как это будет выглядеть? И к чему приведет?

- Блин, - топает ногой. – И что делать? Я не хочу так…

- Лен, не драматизируй. Иди. Готовь отчет. Вера с тебя строго спросит.

- Миша! Как можно! Не ожидала от тебя! – фыркает и громко хлопает дверью.

Правильно он все делает. Лена просто на взводе и не проанализировала. Нельзя подкидывать Вере пищу для анализа и размышлений.

Офис гудит. Миша все узнает от своей секретарши. Сам не выходит. Надо переждать бурю.

Вера запросила документы, аудиторы уже в офис пожаловали. Она все вверх дном переворачивает. Любимая работа превращается в клоаку. Мише впервые хочется сбежать из офиса. А это он лишь несколько часов тут провел.

В сердцах он закрывает кабинет на ключ. Достает мобильный и набирает Фомина.

- Дружище, у меня полная задница, - начинает со старта без приветствия. Выкладывает все.

Коля слушает и изредка кряхтит.

- Значит, мое предложение она решила побоку пустить.

- Видимо, раз у меня под носом окопалась.

- Не ту стратегию я выбрал. Доверился твоим рассказам. Но что уж теперь. Исходим из того, что есть. Вера сейчас брошенка, с кучей энергии. Куда ей ее направить? На тебя. На того, кто ей причинил боль. И дальше будет еще хуже, ты пукнуть без ее ведома не сможешь, если не переключишь внимание.

- Ты снова про ты безумную идею?

- Очень даже логичную, Миш. Только на этот раз надо все учесть. И подобрать ей правильного мужика. Когда ее мысли другим будут заняты, она от тебя отстанет.

Глава 22

- Ален, что я тебе сделала? За что ты так со мной? – восклицает Лена с обидой в голосе.

Миша вернулся после обеда и во дворе офиса застал дочь и Лену. Девушки его не видят. А он замер, не решаясь обнаружить свое присутствие.

- Отвали от меня, а. Чего прицепилась. Сама подумай.

- А ты по факту скажи, что я сделала! По пунктам! – Лена упирает руки в бока.

- Много чести. Лучше не попадайся мне на глаза, - дочь хлопает дверью.

Лена остается стоять во дворе. Поворачивает голову и замечает Мишу.

- Ты слышал? И это же не все. Она всех в офисе против меня настраивает! На меня смотрят как на дрянь! Миша, объясни им! – губы у девушки дрожат, в глазах слезы стоят.

- Лен, ты знаешь сплетни были и будут. Не обращай внимания.

- Не могу! У нас были отличные отношения. Дружный коллектив. А теперь меня обвиняют, что я семью разрушила? Я? И я не могу доказать, что это не так. Миша, - теребит край своей блузы. – Ты должен помочь! Или я уйду. Уволюсь.

- Лена не выдумывай, - он морщится. – Поговорят и перестанут.

Эти дни были жуткими. Вера не только не угомонилась, но и реально сует свой нос во все. Теперь без ее ведома даже муха не пролетит. И аудит идет полным ходом. Мише приходится отчитываться перед левыми людьми!

Он на пределе. И сейчас вот эти офисные разборки – это уже перебор. Не до них ему. Вот совсем.

Но попробуй объясни это Лене. Ведь реально может психануть и уволиться. Этого Мише очень не хочется.

- Нет! Тебе придется вмешаться и разобраться. И я знаю, как ты можешь это очень быстро сделать, - смотрит на него сузив глаза.

- Лен, разберемся. Обещаю, - старается как можно быстрее закончить разговор.

Спешит в свой кабинет. Пока идет, ему в спину летят недовольные взгляды сотрудников, которых встречает по дороге.

Лена права, обстановка в офисе становится отвратительной. И всему виной Вера и Алена.

Дочь так вообще устроила ему бойкот. Даже не здоровается с отцом. Если пересекаются по делу, то смотрит на него как на врага народа. Любые попытки Миши заговорить, оборачиваются колкостями.

Больно такое отношение дочери, в которую душу вложил.

Он не заслужил подобного!

Едва Миша садится за свой стол. Включает комп, открывает документ, как дверь в его кабинет без стука открывается и на пороге… кто бы сомневался, две фурии почти бывшая жена и дочь.

- Есть разговор, - Вера величественно проходит к его столу.

Сегодня на ней черная юбка-карандаш, туфли лодочки на высоком каблуке и белая блузка, укладка, макияж. Она будто по подиуму шагает.

Несмотря на раздражающий момент, Миша все же на пару секунд залипает. До сих пор не может привыкнуть, что перед ним будто другой человек. Не во внешности дело, в ее этом стальном тоне, стервозном поведении.

- Слушаю, - он старается сохранить доброжелательный тон.

Все надеется, что Вере надоест с ним воевать, она осознает, что он ей не враг и они смогут договориться. Поэтому как человек разумный пытается сглаживать любые конфликты.

- Это что такое? – швыряет ему на стол бумаги.

Делает это так, что Мише кажется, будто его по лицу ими отхлестали.

Дочь тем временем стоит поодаль, скрестив руки на груди и всем своим видом показывает, насколько она зла.

Только взглянув на бумаги он понимает, что это договор с Фоминым.

Чего и следовало ожидать, она все же его раскопала.

- Вер, это очень выгодный контракт. С его помощью, мы сможем полностью контролировать рынок. Все конкуренты останутся далеко позади. Я с удовольствием объясню тебе самые вкусные моменты, - мило улыбается.

- Ты мне объясни, откуда на нем моя подпись! Ты подсунул мне бумаги, не рассказав, что я подписываю.

- Вера, ты не особо вникала в такие моменты. И я ничего не делал, чтобы навредило нам и фирме.

- Это серьезный договор о партнерстве, и ты посчитал, что можешь просто так утаить? – выгибает бровь и режет его ледяным тоном. – Ты заболтал меня. Сказал, что это ничего важного. Это обман, Миша.

- Вер, не накручивай себя. Ты сама-то не очень интересовалась договорами и сделками. У нас было четкое разделение труда.

- Но моя подпись тебе была нужна. И ты получил ее обманом. Я не знала, что подписывала, - четко проговаривает каждое слово.

- Ты вскоре увидишь, что все к лучшему.

- Папа, как ты можешь! – Алена подлетает к столу, опирается на него и нависает над Мишей. – Ты в сговоре с Фоминым, хотел принудить маму к еще одному контракту! Разыграли комедию! Ты отвратителен в своей мерзости! Ты все опускаешься и опускаешься в моих глазах!

Снова больно. За что такие слова от дочери?

- Ален, послушай, я…

- Молчи. Не может быть никаких оправданий. Ты же не только маме, но и мне не сказал. Так тщательно все скрывал, - Алена резко отходит от стола.

- Хватит так со мной разговаривать. Алена, я твой отец. Я долго терплю. Но всему есть предел.

- Есть, Миш, - Вера едко усмехается. – Я подала в суд, буду оспаривать этот договор. Это был обман, ты представил этот документ, как «ничего важного».

- Вера, это смешно. Ты ничего не докажешь, - Миша нервно ерзает на кресле.

- Докажем! – Алена сверкает глазами. – У нас есть запись этого разговора. Твое признание. И я как свидетель, что во время подписания, ты маме солгал.

- Ален, тебя там вообще не было, - хмурится Миша.

- А как ты докажешь? – мстительная улыбка на губах дочери.

- Пока идут судебные разбирательства, договор будет приостановлен. Так что можешь сообщить Фомину, что витрины он рано стал готовить, - стерва- Вера, грациозно крутанувшись выходит вместе с Аленой из его кабинета.

Миша обхватывает голову руками.

Вот и приплыл…

Глава 23

Никогда Миша не думал, что будет заниматься подобной дичью. Но ведь занимается…

Он в который раз перелистывает свои контакты на телефоне. Надо подыскать Вере мужика, иначе она развалит все, что он строил годами.

Договор с Фоминым на паузе. А зная, как может тянуться суд, так эта пауза может обломать все.

Новая коллекция должна была продаваться у Фомина. Он дал слово. Они все подписали. Это очень выгодно всем. Надо расширяться. Нельзя довольствоваться достигнутым.

Фомин – это новые горизонты.

И не только… Он нужен Мише.

Но разве что-то можно объяснить Вере?

У нее сейчас только одно в голове – как навредить Мише. А что будет с фирмой? Разве ее это волнует?

Вера никогда не понимала в процессах бизнеса и продвижения. На что она сейчас надеется? Что сможет стать профи?

Еще и Алена пляшет под ее дудку. А дочь-то должна понимать? Но нет, и она ослепла.

Если сначала Миша идею Фомина воспринял больше, как прикол, то сейчас он видит в этом спасение.

Но где найти нормального мужика? Не за бабки. На такого Вера не клюнет. Нужен вполне реальный кандидат, который не будет играть, а заинтересуется Верой.

Все еще надо правильно обставить. Типа случайная встреча, или что-то в этом роде.

И вот Миша вместо работы занимается тем, что анализирует своих знакомых. Ни одного подходящего и не женатого. Тех, что не внушают доверие, он тоже не рассматривает.

Как бы Вера сейчас себя не вела, но в руки к проходимцу или обманщику он тоже ее не отдаст.

- Михаил Алексеевич, к вам адвокат, - сообщает секретарша.

- Пригласи.

Он закрывает телефон. Вздыхает.

- Ну что, Михаил, могу порадовать. Все готово, - заявляет с порога адвокат.

Открывает свой портфель и кладет перед ним бумаги.

- Развод, - Миша облизывает в миг пересохшие губы.

В штанах тесно становится, едва он представляет, какой рай открывают для него эти бумаги.

- Да. Все прошло четко, быстро. Я ускорил максимально, как вы и просили.

Хоть тут бывшая не стала палки в колеса вставлять. Могла же и развод затягивать. Не стала. Они все делегировали адвокатам. А Вера сосредоточилась на том, чтобы пить его кровь на работе.

С имуществом еще придется разбираться. Но это уже потом… Сейчас Миша наслаждается, глядя на то, что получил долгожданную свободу. Все сделал по совести. Без измен и подлости со своей стороны.

То, что Вера считает иначе… это ее проблемы. Он сам для себя знает правду. И со временем это поймут и его девочки.

Миша от души благодарит адвоката. Настроение немного поднимается.

Берет телефон, хочет набрать заветный номер, но аппарат начинает звонить раньше.

- Да, Коль, - принимает вызов.

- Я нашел идеального кандидата, - заявляет Фомин.

- Так уж и идеального? – с сомнением переспрашивает.

- Давай вечерком пересечемся и я тебе все подробно расскажу.

- У меня были планы… Хотя, - Миша барабанит пальцами по столу. Занять Веру – это задача первоочередная. Иначе о нормальной жизни и работе ему можно забыть. – Давай сегодня.

- Ты сам понимаешь, дело деликатное, надо многое обсудить. Но и нерастраченную энергию твоей женушки, надо направить в правильное русло. Долго необъезженная кобылка – это угроза. А ты же на нее даже для профилактики не запрыгивал. А теперь удивляешься, почему взбесилась.

- Бывшей женушки. Нас развели! – Миша произносит это с лыбой до ушей. – Коль, я так рад!

- Тем более, надо это отметить и все обмозговать. У нас нет права на ошибку. Мужик должен выстрелить в яблочко.

- Еще он должен быть управляем, на нашей стороне. Чтобы вложил в ее голову, то, что нам выгодно.

- Я думаю, мы с ним сможем договориться, - довольно кряхтит Фомин.

- Надеюсь. Тогда до вечера.

Михаилу аж самому интересно, кого там Колька мог подобрать? Не факт, что кандидат подойдет. Но все же… Время сейчас играет против них. Чем дольше Вера занимается фигней, называя это работой в офисе, тем хуже для всех. Коллекция вот-вот выйдет. Задерживать ее выпуск нельзя.

До вечера он не пересекается с бывшей. Или ее в офисе нет, или… какая разница. Главное, новой головомойки от нее нет. Уже отлично.

Миша уходит из офиса на два часа раньше. Не терпится ему у Фомина все разузнать. Но перед выходом, к Лене сворачивает. Она просила его зайти, на ужин приглашала. Надо объяснить, что сегодня никак не получится.

А там крик стоит. Миша распахивает дверь и столбенеет.

Его Юлька… его младшая дочь тягает за волосы Лену. Девушка лежит на полу, а его дочь сидит на ней сверху.

И как только у нее получилось? Малая ведь еще.

- Ай, мне больно! Отпусти! – стонет Лена.

- Я тебе все патлы выдерну! Лысой будешь! Чтобы не смела к моему отцу свои клешни тянуть! – орет Юля. – Марамойка недоделанная! Он тебе в отцы годится! А ты к нему клинья подбивать! Семью рушить!

- Идиотка! Он и есть мой отец! – орет Лена. – Я твоя старшая сестра!