Развод в 45. Месть не по плану

Пролог

— Я подала на развод, — спокойно сообщаю мужу, смотря ему в глаза.

— Это шутка? — улыбка сменяется на растерянность. Не это он ожидал услышать от меня.

— Нет, Глеб, не шутка. Я хочу развестись с тобой.

— Что случилось, Лиз?

— Я все знаю. Все и про всех, — смотрю ему в глаза и понимаю, что чувств к нему не осталось. Умерло все.

— Лиз, все не так, как тебе сказали, — делает шаг ко мне, а я отступаю. Не могу позволить ему коснуться меня. — Я люблю тебя!

— А я нет. Ты убил во мне все чувства к тебе. Даже ненависти не осталось. Полное равнодушие.

— Меня оклеветали. Уверен, что это Светка твоя.

— Господи, Глеб, не мели чушь. Признайся, как мужчина, и не перекладывай свою вину на других. Я лично слышала, как ты играл с Анжелкой в «папочку» и «малышку». Ах да, я же совсем забыла, поздравляю! Слышала, ты скоро станешь отцом.

— Позволь мне все объяснить, — он берет меня за плечи.

— Я тебя всегда уважала, Глеб. Не заставляй меня в тебе разочароваться окончательно. Анжела ждет ребенка, и я не собираюсь тебя удерживать. Мы мирно поделим имущество и расстанемся. С Денисом поговорю завтра.

— Я не хочу разводиться! Лиз, мне ты нужна. Ты моя жена, и я тебя люблю.

— Когда любят «на стороне», никого не имеют. Еще и под носом жены, выставляя ее всем на посмешище. Все до единого в курсе твоих интрижек, кроме меня.

— Я не дам тебе развод, — упрямо смотрит исподлобья. — Мне нужна ты и никто больше. С Анжелой мы расстались, и она сделает аборт.

— Ты это серьезно? — невольно вырывается смешок. — Ты отправил своего собственного ребенка на тот свет? Боже, Глеб, как ты мог такое совершить? В чем виноват ребенок? Ты не смог сдержать своего бойца в штанах, не смог воспользоваться защитой, но умереть должен невинный ребенок? Младенец, который еще даже не появился на свет!

— Мне не нужен этот ребенок!

— Окажись я беременной, ты и мне так сказал бы?

— Ты бы не забеременела, я об этом позаботился, — нервно проводит рукой по волосам. — У меня есть Денис, и этого достаточно!

— Что ты сказал? — хрипло спросила я. От услышанного у меня перехватило дыхание. Я так хотела забеременеть и родить еще одного ребенка. — О чем ты позаботился?

— Черт, Лиза! Зачем тебе все это было нужно? Ты узнала о моей интрижке, могла бы просто закрыть на это глаза. А теперь из-за тебя я вынужден раскрыть свои секреты! — таким я его еще не видела. Нервный, злой, с горящими глазами. Будто передо мной другой человек.

— Как ты позаботился? Что ты сделал? Я спрашиваю тебя, Глеб!

— Каждый раз после секса я давал тебе противозачаточные! — кричит он мне в лицо, причиняя боль своими словами. — Растворял их в воде и давал тебе. У меня есть один ребенок, и больше мне не надо.

— А как же мои диагнозы о бесплодности? — спрашиваю онемевшими губами.

— Поддельные, — цедит сквозь зубы. — Лиза, теперь ты знаешь правду, и это даже хорошо. Ты будешь сама принимать таблетки, и все будет как раньше. Анжелу я уволю…

— Ничего как раньше не будет! — отталкиваю его от себя. — Не будет! Я подала на развод и сделаю все, чтобы забрать то, что мне и моему сыну принадлежит по праву.

— Лиза…

— Не подходи! Не смей больше прикасаться ко мне. Двадцать лет я жила с ничтожеством и не знала об этом. Ты отнял у меня возможность родить дочь. Ты отнял у меня мои мечты… Я никогда тебе этого не прощу, Глеб! Никогда!

— Не драматизируй! Родив еще одного ребенка, ты могла бы потерять свою фигуру. Стала бы такой же округлой, как другие женщины. И что потом? Ссоры, ругань, измены и конец семьи. А так ты красивая и привлекательная, словно юная девушка.

— Да лучше бы я была толстой и с ребенком на руках! — кричу на него.

— Моя жена никогда не будет толстой. Я не позволю…

— Мне плевать, какой будет твоя жена! Но я больше не хочу быть твоей женой. Собирай свои вещи и пошел вон!

— Это и моя квартира.

— И что? Кто оказался ничтожеством? Кто изменил? Кто предатель? Ты! Поэтому ты и уйдешь! Пока суд не вынесет приговор, не смей даже появляться на пороге! И ко мне больше не подходи! — вбегаю в спальню, достаю спортивную сумку и начинаю закдывать в нее вещи мужа.

— Лиза, прекрати сходить с ума. Оставь мои вещи в покое. Я никуда не уйду.

— Уйдешь. Еще как уйдешь, ведь иначе весь мир увидит, как развлекается заведующий рентгенологического кабинета, — говорю я, протягивая ему сумку.

— Ты о чем? — спрашивает он, внимательно глядя на меня.

— О фотографиях, которые сделала детектив за последние две недели. Я тебе их отправлю.

— Ты следила за мной? — шипит он, отбрасывая сумку.

— Именно это я и делала. А теперь возьми свою сумку и уходи.

— Я так просто не сдамся, Лиза. Ты моя жена, и я сделаю все, чтобы ты осталась со мной навсегда.

— Не стоит давать себе ложную надежду. Ты свободен, дверь знаешь где, — говорю, хлопая дверью в спальню и выталкивая сумку ногой.

Глава 1

Две недели назад...

В приподнятом настроении я шла по коридорам больницы. Сегодняшний день казался мне особенно прекрасным. На улице была ранняя весна, солнце светило ярко, и это вызывало улыбку на моем лице.

— Елизавета Павловна? — удивленно спросила медсестра. — А Вы что здесь делаете?

— Здравствуйте, Мария Игоревна. А что, меня уволили? Почему Вы так удивлены?

— Но ведь у Вас сегодня выходной… — на лице медсестры отразилось замешательство, но я не обратила на это внимания.

У меня было отличное настроение, и мне не хотелось обсуждать чужие дела. Да, сегодня я должна была отдыхать, а завтра после работы получить две недели отпуска. Но неожиданно мне позвонила моя подруга и коллега Света. Она умоляла меня выйти на работу вместо нее, а завтра она согласилась выйти вместо меня и отпустить меня в отпуск на день раньше. Ее голос звучал взволнованно, и я не смогла ей отказать.

— А я решила перед отпуском поработать на совесть, — подмигиваю ей и иду дальше.

Многие взгляды провожают меня, и только подходя к своему кабинету, я начинаю понимать, что что-то не так. Я каждый день прихожу на работу, но сегодня меня провожали странные взгляды. Что странного, не знаю, но точно что-то не так.

Остановившись у двери, оборачиваюсь. Хм, все резко начинают делать вид, будто чем-то заняты, хотя секунду назад смотрели на меня и шушукались.

Рога что ли у меня выросли? Или я забыла накраситься? Я и без косметики неплохо выгляжу.

— Что случилось? — спрашиваю. В ответ слышу дружное «Ничего», и все расходятся.

Постояв еще минутку, я решаю зайти сначала к мужу. Время у меня еще есть. Я ему, конечно, не сообщила о своем внезапном выходе сегодня на работу, но сообщу сейчас.

Но меня останавливает Мария Игоревна и заваливает карточками больных. Иногда на нее будто что-то находит, и она приносит мне все карточки пациентов. Повод — проверить на всякий случай, вдруг что-то перепутала. Сначала я удивлялась ее причуде, но потом это даже стало меня забавлять.

С улыбкой возвращаюсь в кабинет и берусь за работу. Через пятнадцать минут запись на УЗИ, успею и чайку попить. А к любимому мужу загляну позже.

День выдался насыщенным. Мария привела новых пациентов, и у нее не осталось свободного времени. Похоже, у нее что-то случилось, раз она так усердно работает. Она пытается отвлечься от своих мыслей. Нужно поговорить с ней.

— Здравствуйте! — в кабинет входит девушка с хмурым выражением лица. — А где Светлана Николаевна?

— Здравствуйте! Сегодня я вместо нее, — отвечаю с мягкой улыбкой. Девушке около двадцати лет. Она совсем юная.

Она молча смотрит на меня, нервно теребя сумку в руках.

— Не бойтесь. Ложитесь на кушетку и оголите живот. Будет не больно…

— Не нужно. Я передумала, — грубо отвечает она и выходит из кабинета.

У меня появилось свободное время. Осталась еще одна пациентка, но ее пока не Смотрю ей вслед и не понимаю, что произошло. Это не первый раз, когда кто-то передумывает делать УЗИ. А кто-то, наоборот, делает УЗИ и решает прервать беременность. А есть и те, кто, увидев своего малыша, даже такого крошечного, решают оставить его. Радуюсь, когда они меняют свое решение в пользу ребенка.

Ну, а у меня, образовалось окошко. Осталась еще одна пациентка, но пока ее не видно. Пойду навещу мужа и вернусь на последнее УЗИ.

Выйдя из кабинета, вижу, как Мария скрывается в процедурном кабинете. Я провожаю последнюю пациентку и решаю поговорить с ней. Нельзя оставлять ее в таком состоянии.

Мой муж Глеб работает в этой же больнице, но в другом отделении — рентгенологическом. Полтора года назад его повысили, и теперь он возглавляет свое отделение. Он много работает. Я понимаю и поддерживаю его. Не ругаю за поздние возвращения домой. Конечно, он стал меньше времени уделять мне, но это временно, пока он не привыкнет и не освоится на новом месте. Для врача это небольшой срок, особенно на такой ответственной должности.

С тех пор как его повысили, я иногда захожу к нему, когда у меня есть свободное время. Сегодня он даже не знает, что я на работе. Устрою ему сюрприз. Возможно, мы вернемся домой вместе. А то он уже две недели не выполняет свои супружеские обязанности. А я же не железная.

Точно утащу домой, и плевать на его работу. Завтра сделает.

С радостными мыслями и планами на вечер я подхожу к его кабинету и замираю. Из-за закрытой двери доносятся голоса, и… стоны.

— Ох, малышка, попрыгай на папочке, он так скучал по тебе, — с трудом разбираю голос мужа.

— А я думала, он забыл о своей малышке, — прерывисто отвечает девушка, и я узнаю ее голос. — Он зовет всех к себе, но не меня.

Пальцы сжимают ладонь, причиняя боль, но это ничто по сравнению с тем, что происходит в душе. Я не могла и представить, что мой муж такой… такой отвратительный и пошлый!

Только я протягиваю руку к двери, как начинается разговор.

— Кого всех, Анжел? Ты же у меня единственная.

— Да? А жена?

— Жена — это другое, — голос мужа звучит лениво и довольно, как у сытого кота.

— Я хочу быть женой, Глеб.

— Анжел, не начинай. У нас была договоренность, просто секс.

— Да? Думаю, твоя жена обрадуется моей беременности. И будет вести ее.

— Какая беременность? — сердце пропускает удар. Он успел сделать ребенка медсестре прямо у меня под носом. Сколько они уже творят этот беспредел?

— Вот такая, милый. Я жду от тебя ребенка и советую поскорее развестись с женой. Или я сама расскажу ей о своем положении.

— Анжела…

— Елизавета Павловна, — тихий вскрик Марии приводит меня в чувство. Оказывается, я все еще стою за дверью, а моя дрожащая рука сжимает ручку. В мыслях я врываюсь к мужу и даю пощечину, но в реальности не решаюсь. — Я же только на минутку отошла… — в ее голосе раскаяние, а во взгляде сочувствие.

Она знала? Знала и молчала?

Взяв меня под руку, она ведет меня в наш отдел. Иду как марионетка, в голове ни одной мысли.

Визуализация

Савина Елизавета Павловна

Гинеколог. Узи-специалист. Работает в одной больнице с мужем.

Визуализация

Савин Глеб Викторович.

Заведующий рентгенологического отделения. Любит жену, но и от сливок со стороны не откажется.

Глава 2

— Простите, — шепчет спустя полчаса. Она привела меня в процедурный кабинет, проводила последнюю пациентку и, закрыв дверь, начала кружить вокруг меня.

— И давно? — мой голос звучит холодно.

— Что давно? — спрашивает, сжимая кружку с чаем. Ее взгляд опущен на руки, и она не решается поднять его.

— Давно ты знаешь об этом безобразии?

— Пол…

— Полмесяца?

— Полтора года, — шепчет, вжимая голову в плечи.

Сжимаю зубы, чтобы не выругаться. Закрываю глаза и делаю дыхательную гимнастику. Часто советовала это упражнение роженицам, чтобы успокоиться, но, черт возьми, не советовала женщинам, узнавшим об измене мужа!

— Полтора года… Все в курсе?

— Да, — бросает на меня щенячий взгляд, полный раскаяния.

— Рассказывай!

— Что? — испуганно ерзает на стуле.

— Все! Как узнала. От кого. Когда. Кто… Кто его любовницы. Все!

— Елизавета Павловна, — ее умоляющий тон не действует на меня.

— Я жду, Маша, — я никогда не позволяла себе обращаться даже к медсестрам и стажерам по имени. А по сокращенному тем более, но сейчас… Сейчас мне кажется, что во мне меняется многое. Сердце покрывается вторым слоем льда от предательства. Первый слой был в семнадцать лет, а второй — в сорок пять. Прямо судьба смеется надо мной.

— Я узнала об этом полтора года назад, когда уже всем стало известно, что Глеб Викторович станет заведующим рентгенологического отделения. Он тогда по очереди вызывал к себе медсестер. Молодых, — смущается. Ее щеки краснеют. Неужели и она? — Он предлагал всем повышение…

— Если переспите с ним? — горько усмехаюсь.

— Нет… да… Не совсем так. Он предложил проводить с ним время. Будет вызывать в кабинет или вести на ужин… Кто согласился, пошли на повышение, а кто отказался, остались при своих местах.

— Ты… — получается, Анжела не единственная?

— Я? Нет! — вскакивает, размахивая руками. — Никогда, Елизавета Павловна! Вы же мне как старшая сестра. Всегда помогаете, как я могла?

— Почему не сказала раньше? Зачем скрывала?

— Я хотела сказать. Правда, хотела. Но Вы такая добрая и всегда улыбаетесь всем. Я подумала, что стану причиной Вашего несчастья. Я бы ассоциировалась у Вас с предательством… Я не хотела, чтобы Вы страдали.

— Поэтому ты сейчас видишь перед собой счастливую женщину?

— Простите…

— Маша, Маша… — у меня даже слезы не наворачиваются, хотя в груди все болит. Не могу поверить, что мой муж оказался изменником. Предателем. — Я домой.

— Елизавета Павловна, — смотрит на меня со слезами на глазах, заламывая руки. — Простите меня, пожалуйста. Я не хотела Вам зла. Просто хотела уберечь от боли.

— Спасибо, Маш. Я не виню тебя, — погладив ее по плечу, иду в кабинет.

Уважаемые читатели, добро пожаловать в новую историю. Буду рада вашим звездочкам⭐️ и коментариям❤️

Книга участвует в литмобе "Развод в 45" - https://litnet.com/shrt/u7hp

Глава 3

Словно в трансе одеваюсь и выхожу из здания. Вечер, и людей не так уже много, прохожу спокойно. Встав на крыльце, набираю подруге.

— Привет, — голос подруги напряженный. — Как дела?

— Свет, ты специально сегодня попросила поменяться?

— Узнала наконец-то! — восклицает та.

— Узнала.

— Я не могла уже молчать, Лиз. Ты должна была узнать, какой кобель твой Глебушек. Сукин сын, который в твою смену ведет себя как святой, а как только ты за порог больницы, достает своего бойца и сует всем подряд.

— Почему сама не сказала?

— А ты бы поверила мне? Ты же и мысли не допускала о его измене. Я намекала тебе, но ты всегда посмеивалась с моих слов и выбрасывала из мыслей прочь.

— Ты права, я не послушала бы тебя…

— Лиз, прости, что таким способом. Я не видела другого выхода.

— Знаю.

— И что ты решила? Ты врезала ему по роже?

— Нет. Он еще не знает что я в курсе его игр. Меня Машка увела, иначе разнесла бы кабинет.

— Подашь на развод?

— Я не знаю, Свет. Мне надо подумать. Я все еще не верю в это. Кажется будто это плохой сон.

— Встретимся?

— Не хочу. Поеду домой… Пока, Свет.

В квартиру? Даже заходить туда не хочется. Полтора года меня обманывали, изменяли, а я и не знала. Кто знает, что происходит вне больницы. Вдруг он в мое отсутствие приводил в наш дом этих...

Глеб, как же ты меня подвел! Почему мужчины не могут быть верными? Зачем им обязательно нужно заводить кого-то на стороне? Я же не отказывала ему в чем-либо. Почему он не предложил поиграть в его любимую игру «папочка и малышка»? Я же выгляжу на все сто, ухаживаю за собой, держу себя в отличной форме. Мне никто не дает больше тридцати пяти лет. Дома всегда чисто. С едой проблем нет. Чего ему еще не хватало?

Погруженная в свои мысли, не замечаю, как оказываюсь в парке. От больницы сюда идти около получаса. Сажусь на скамейку и вспоминаю наше знакомство.

Я училась на третьем курсе, когда познакомилась с Глебом. Он не был особенно красив или чем-то примечателен. Не был из тех парней, которые привлекают внимание девушек. Но он был в компании таких парней. В каждом учебном заведении есть один озорной, вредный и наглый парень, который к тому же красив и богат. У него есть свой круг друзей, и Глеб был одним из них.

Мы столкнулись с ним в коридоре. Такие ситуации случаются часто, но именно тогда Глеб обратил на меня внимание. Он начал здороваться, подходить и спрашивать, как дела. Приглашал в кино. Светка смеялась над нашими отношениями, но не давала советов.

Глеб был на последнем курсе и вскоре покинул стены университета. Я думала, что он забудет обо мне. Но он начал встречать меня после занятий и провожать домой. Устроился на работу и говорил, что заработает денег и женится на мне.

Два года встреч, и прямо перед выпуском я узнала о своем положении. Испугалась, но Глеб был рад. Он сделал предложение, и мы сразу поженились.

С моими родителями у нас были отношения как у соседей. Они родили меня для галочки и, выдав замуж, потеряли связь. Конечно, мы созваниваемся на праздники. Глеб заменил мне родителей. Дарил ту любовь, которой я была лишена. Он стал моим якорем.

Родила я ему сына, и мы назвали его Денис. Мы с мужем дарили ему всю нашу любовь, а когда он пошел в сад, Глеб помог мне устроиться в больницу. Сначала я работала простой медсестрой, хотя у меня было образование акушер-гинеколога. А позже, пройдя обучение и получив специальность УЗИ-специалиста, я стала полноценным врачом. Мне уступила свое место прежняя сотрудница, Инга Валерьевна, которая ушла на пенсию.

Мы проработали с Глебом в одной больнице семнадцать лет. Прожили вместе двадцать один год, и сейчас узнать о его изменах больно. Я не замечала в нем никаких изменений. Все тот же Глеб, который любит меня. Ухаживает. Дарит цветы без повода. Иногда сам готовит на кухне. Кроме постели… Вот здесь он изменился. Редкий секс я списывала на наш возраст, но никак не на измену. Лучше бы он подал на развод, чем так за спиной. Он выставил меня посмешищем перед всеми. Весь персонал уже полтора года смотрит на меня как на идиотку, а я не замечала этого.

— Господи, как же больно! — со стоном закрываю лицо руками, опираясь на колени. — Как же больно!

— Девушка, с Вами все в порядке? — слышу голос, но не обращаю внимания. Пусть проходит мимо, не до них мне сейчас.

— Девушка? С Вами все хорошо? — меня трогают за плечо.

— Все хорошо, — поднимаю голову и выдавливаю улыбку. Слез нет, но хочется рыдать, кричать, разнести все к черту. С детства давила в себе такие чувства, и они до сих пор со мной.

— Точно? — мужчина, который годится мне в отцы, заламывает бровь.

— Точно.

— Знаешь что, дочка? Все проходит. И это пройдет, — он вдруг ласково улыбается. — Главное, думай холодной головой, а не действуй на эмоциях.

— Как Вы…

— Я не знаю, что у тебя произошло, но явно ничего хорошего. В глазах у тебя сильная боль… Пройдет, дочка. Возможно, сейчас ты страдаешь, чтобы в будущем стать счастливой. Все будет хорошо, — прикасается к моей макушке, гладит и уходит.

Его слова словно дают мне толчок. Делаю вдох-выдох и направляюсь домой. На часах уже восемь вечера, и, возможно, мой любитель сходить налево и будущий папаша уже дома. Освободил свои яички и вернулся в теплый и привычный мир. Я еще не знаю, что буду делать, но на развод определенно подам.

Дома меня встречают веселые голоса отца и сына. Денис с хохотом рассказывает, как они сегодня подшутили над учителем.

— Он сначала смотрел на свой стол с ужасом, а потом, как обычно, усмехнулся, взял коробку с лягушками и поблагодарил за оригинальный подарок. Попросил завтра еще и корм для них принести. Вот ничем не получается его вывести из себя, — возмущается Денис. — Мы узнали, что он ненавидит лягушек.

— Кто Вам сказал? — в голосе мужа слышится смех.

— Стас. Он узнал от кого-то… Думаешь, нас учитель обставил?

Глава 4

Утром встаю через силу и впервые не бегу на кухню готовить мужу завтрак. Пусть поднимается и идет готовить сам. Или пусть заглянет к одной из медсестер на завтрак и заодно еще одного ребенка заделает. До поздней ночи ворочалась, обдумывая ситуацию. И только ближе к утру в голове сложился какой-никакой план на сегодня.

— Дорогая, а где мой завтрак? — спрашивает будущий главврач, завязывая галстук. — Черт, опять развязался. Лиз, поможешь?

— Идем, — ставлю кружку на стол и начинаю завязывать ему галстук. Не удержавшись, затягиваю его сильнее, почти душа.

— Лиза… Ты чего? Отпусти… — хрипит он, пытаясь высвободиться из моих рук.

— Я чего? Наказываю изменника. Предателям только одна дорога. В ад!

— О чем ты?

— О твоих медсестричках, дорогой, — мой голос спокоен и холоден, ни капли эмоций. — И как тебе игралось в папочку и дочку? Только одна Анжела беременна или все? Ты уже подготовился платить алименты? Хотя о чем это я. Ты же сейчас умрешь, и никаких алиментов не будет.

— Лиза? — муж приводит меня в чувство. Стою, держа галстук в руках, и уплываю в сон. А так хорошо все представлялось, жаль, что это было только в моих мыслях.

— Все, — выдавливаю улыбку, поправляя галстук.

— Спасибо, любимая, — целует меня в щеку, потому что я отвернулась. Не могу даже представить поцелуй в губы. Противно. — А мой завтрак?

— Приготовь сам, мне не хочется, — похлопываю его по плечу, беру кружку с кофе и ухожу. Чувствую на себе задумчивый взгляд, но не оборачиваюсь.

— Ты, кажется, уже на отдых улетела, — идет следом. — Выбрала, куда полетишь?

— Выбрала, осталось билет взять. Тебе пора на работу, а то опоздаешь.

— Ты права. Ладно, до вечера, милая. Возможно, опять задержусь.

— Без проблем, — оприходуй свою Анжелку и договорись на алименты или на свадьбу. Потому что скоро будешь свободен.

Ближе к десяти часам одеваюсь и выхожу из дома. Направляюсь прямиком к главврачу, Ивану Алексеевичу. Только поговорив с ним, я могу уже решить, что дальше делать.

— Здравствуй, Елизавета Павловна, — с улыбкой встречает меня наш самый лучший хирург и начальник. — Ты вроде с сегодняшнего дня в отпуске. Какими судьбами? Или решила не уходить в отпуск?

— Не дождетесь, Иван Алексеевич. Отпуск у меня заслуженный, и я ни за что не откажусь от него. У меня к Вам вопрос… Не касающийся моей работы, — чувствую себя немного неуютно, но мне жизненно необходимо узнать все.

— Слушаю внимательно.

— Иван Алексеевич, слышала, Вы собрались на пенсию уходить.

— Правильно слышала, — хитро улыбается. — Хочешь предложить кандидатуру на мое место?

— Не совсем.

— Себя?

— Нет, Вы что. Я не готова разбираться с такой нагрузкой. Мне Глеб сообщил… В общем, Вы рассматриваете Глеба?

— А что? — хмурится он. — Ты против?

— Честно сказать, да. У Вас только он один на примете или есть кто-то еще?

— Лиза, ты мне в дочки годишься, поэтому спрошу прямо: что случилось?

— На развод планирую подать, — отвечаю минуту спустя. Смотреть на главврача не могу, поэтому уставилась в стену, где висят его дипломы, награды.

— Так, это серьезное заявление. Глеб в курсе?

— Еще нет.

— А причину развода не назовешь? — признаться в том, что муж мне изменяет уже полтора года? Ни за что! Только такая дура, как я, могла не замечать безобразие, творящееся под моим носом. — Узнала, да? — с сочувствием спрашивает он.

— Вы знали? — вскидываю на него потрясенный взгляд.

— Знал, — вздыхает тяжко и встает у окна спиной ко мне. — Знал почти с первого дня.

— Оказывается, только одна я, дура, ничего не знала, — становится горько. Даже начальство знало о моих рогах. Как же я тебя ненавижу, Глеб, за этот позор!

— Лиза, мужчины часто ищут острых ощущений на стороне. Но со временем это проходит. Глеб скоро успокоится и вернется к тебе. Слишком сильно любит он тебя.

— Вы сейчас серьезно? Правда думаете, что после такого можно спокойно принять его? Простить? Да мне в одной больнице с ним находиться противно! Он же унизил, оскорбил меня и мои чувства. Вытер ноги, как о коврик, который лежит при входе. Когда любят, такую боль не причиняют любимым.

______________________________________

Добро пожаловать в новую книгу историю.

Здесь нет места случайностям.
Здесь нет мягкости.
Здесь нет пути назад

Ульяна Соболева

"45. Выстрел в сердце"

https://litnet.com/shrt/uVPn

История, после которой ты не будешь прежней. Жестокая, сильная, без компромиссов. Любовь, которая приходит не с цветами, а с кровью на руках.

Лада Лаврина — успешный кардиохирург, женщина, привыкшая спасать чужие жизни.
Но кто спасёт её саму?

Одно сообщение.
"Наш сын спрашивает, когда ты приедешь."
Шесть лет лжи. Шесть лет, пока её муж жил двойной жизнью.

Она уходит, не подозревая, что вскоре окажется в руках человека, которого боится весь город.

Гия Гелашвили не оставляет себе слабостей.
Женщины приходят и уходят.
Все подчиняются.
Никто не смеет сказать "нет".

Но Лада говорит.

И тогда он забирает её.

Он никогда не хотел любви.
Но однажды выстрелит прямо в её сердце.

Это не история о спасении.
Это история о силе, власти, безжалостности и страсти, которая убивает.

Глава 5

Неделю спустя

После хорошего сна я спустилась к бассейну, а затем отправилась на завтрак. После завтрака меня ждал массаж. Это место — настоящий рай.

Уже неделю нахожусь в Сочи и живу в отеле. Здесь предоставляют все необходимое для комфортного отдыха. Все, что нужно для счастья. Это именно то, что мне нужно.

После прибытия сюда я провела два дня в номере, оплакивая свою боль. Только горничная видела мое красное и опухшее от слез лицо.

— Послушайте, мне не нужна компания, — услышала я напряженный голос мужчины, подходя к открытому бассейну. Он пятился спиной ко мне, а на него наступала Лена из номера 108. Я познакомилась с ней сразу же, как вышла из номера. Она очень прилипчивая, поэтому я сочувствую мужчине. Но я рада, что она переключила свое внимание.

— Как не нужна? Вы же сказали, что свободны, значит, мы можем пообщаться. Вы красивый и элегантный мужчина в расцвете сил, а я милая, красивая и нежная девушка, которая ждала только Вас, — сказала она с придыханием.

Заметив ее взгляд, я подмигнула и показала большой палец. Пусть она составит ему компанию, а я проведу время в одиночестве.

— Вы, несомненно, прекрасная женщина, но я не хочу ни с кем общаться. Я приехал сюда, чтобы отдохнуть в одиночестве, и я хотел бы побыть один.

— Одиночество людей разрушает, — вздохнула, выпячивая свой третий размер. Это выглядело соблазнительно. Будь я мужчиной, я бы клюнула на эти формы, ведь у меня всего лишь второй размер. Эх, кому-то все, а кому-то ничего.

— Я тоже одинока и устала от этого. Мне так хочется найти надежное мужское плечо, на которое я могла бы опереться, — сказала она.

— Да что же Вы липните ко мне? — восклицает мужчина, отодвигая ее руки от себя. Быстро обхожу их и иду к бассейну. — Вроде разговариваю и объясняю на русском языке, а Вы словно слышите на английском.

Хмыкнув, снимаю халат и ныряю в бассейн. У мужчины нет шансов перед Леной. Она своего добивается любыми способами. Вчера уехал ее ухажер, с которым она провела неделю. И теперь вот уже с утра нашла нового. Правда, он противится, но недолго ему быть одиноким. По крайней мере, пока Лена находится здесь. Считай, почти неделю еще, по ее словам.

— О, Вы еще и английский знаете? А мне вот этот язык трудно дается. Кроме слова «Hello», ничего не смогла усвоить, — хихикает, как девочка.

Дальше, не слушая их, заплываю. Пусть развлекаются, а я еще пару кружочков сделаю и покину бассейн.

— Арсен? — только протянула руку, чтобы взять халат, как услышала испуганный возглас Лены. Она все еще пыталась уговорить мужчину в том, что ему не нужно одиночество. — Ты откуда здесь?

— Приехал к любимой, — отвечает язвительный голос. Надевая халат, смотрю на новый спектакль. Парень лет тридцати, шатен. Миленький. Вот уж не думала, что у Ленки есть любимый, да еще и такой молоденький, а она тут… Не только мужики идут по бабам. — А она здесь с каким-то мужиком!

— Это не то, что ты подумал! — нервно восклицает она и оглядывается. Ее взгляд замирает на мне, и блеснувший огонек в ее глазах заставляет нервно сглотнуть. — Это муж Лизы.

Чей муж? Мой? Она охренела?

— Лиза, чего ты замерла? — подходит ко мне и, взяв за руку, подводит к мужчинам. — Арсик, знакомься, моя новая подруга Лиза и ее муж… А вот как его зовут, я только хотела узнать. Он только утром присоединился к своей жене. Не представитесь нам? — кокетливо обращается к мужчине. Наконец-то смотрю на его лицо и с трудом сдерживаю восклицание. Кто угодно, но только не он! Ну почему судьба так несправедлива ко мне? Решила поиздеваться?

— Андрей, — представляется человек, которого я ненавижу. Да так сильно, что до сих пор хочется убить его. Хоть и прошло уже двадцать восемь лет.

— О, приятно познакомиться. — Арсен с улыбкой пожимает ему руку. — Я рад, что моя Ленка нашла себе друзей и не скучала без меня.

— Милый, я по тебе все равно скучала, — обиженно дует губы Лена и обнимает его. — Я счастлива, что ты приехал ко мне.

— Я тоже соскучился по тебе, детка. Вы уже завтракали? — обращается он ко мне и к Андрею. Тот хмуро смотрит на нас всех. Будто я здесь счастлива, тем более от его вида.

— Нет, — отвечает Лена. — Сейчас поднимемся к себе и через полчаса давайте встретимся в ресторане. Познакомимся поближе.

— У меня…

— Андрей, Вы же не станете отказываться? Мы просто посидим, — улыбается ему Ленка. Ха, он до сих пор так и не понял, что Лена своего добьется? Я даже говорить ничего не буду, знаю, каков будет результат. Потратив нервы, все равно окажусь в этом ресторане. В их компании.

— Хорошо, — цедит он сквозь зубы.

— Арсик, вы с Андреем идите вперед, а мы с Лизой за вами. Наш номер 108, — с улыбкой отправляет их вперед и после подхватывает меня под руку. — Выручай, подруга!

— Да? Кажется, еще вчера ты была свободной птицей, нет? — заламываю бровь. Вытащить руку из ее цепких лап все равно не смогу.

— Ну чего ты? Я просто хотела немного разнообразия. И потом, не всегда же одним и тем же огурчиком перекусывать. Хочется попробовать разные сорта, — подмигивает мне с ехидной улыбкой. — Побудь немного женой Андрюши, пожалуйста.

— Зачем?

— Помоги как женщина женщине. Я как только увидела его, потекла. Хочу его до зубовного скрежета. И я его получу.

— Лен, вот тебе совсем не стыдно? К тебе приехал парень, а ты пускаешь слюни на другого мужика и уверяешь, что получишь его.

Глава 6

Подростковая обида просыпается во мне со всеми вытекающими последствиями. Как же я тогда ненавидела Андрея за то, как он со мной поступил. Выставил меня на посмешище перед всей школой и уехал. Я и так была среди изгоев, но он сделал из меня половую тряпку, о которую все начали вытирать ноги.

В семнадцать лет я была пухленькой девочкой со светло-русыми волосами. Носила очки, которые приходилось беречь ото всех, норовящих сцапать у меня их. Хоть и училась хорошо, все равно ко мне относились как к изгою.

Неудивительно, что Андрей не узнал во мне ту пухлую, очкастую Синичку. Перед ним стояла совсем другая женщина. С фигурой, как у молодых девчонок, потому что делает все, чтобы не дать ни одному грамму набраться. С крашеными в рыжий цвет волосами, хотя еще вчера утром я была блондинкой. Ленка, зараза такая, услышав, что я бы перекрасилась, отвела в салон и, не давая слова вставить, сделала из меня рыжую-бесстыжую.

В принципе, мне даже нравится. Выгляжу огненно. В таком виде Андрей меня точно не мог узнать. А вот я его узнала. И приношу заранее свои соболезнования, но душа требует мести. Все мужики — мудаки! И хоть обидчику из прошлого я должна отомстить. А мужа очередь придет, когда я вернусь домой. Его ждет сокрушительный сюрприз, который готовиться, пока я отдыхаю здесь.

В тот день, оставив радостного мужа в кабинете, я пошла на встречу с детективом и адвокатом. Наняла обеих и назначила встречу недалеко от больницы в кафешке. Оба ждали меня за столиком у окна.

Адвокат, Наталья Владимировна, одета в строгий и стильный брючный костюм коралового цвета. На губах красная помада и взгляд уверенный. Волосы собраны в хвост и лежат волосок к волоску, и ей не дашь больше тридцати лет, когда на самом деле ей сорок три года. Почти моя ровесница. А вот детектив, Ольга Николаевна, одета в обычные джинсы и кофту. Волосы собраны в гульку, и на лице ни единой косметики, выглядит на двадцать пять лет. Хотя в резюме написано, что ей тридцать два года.

— Добрый день, — обращаюсь к ним, присев за стол. Детектив свободно развалилась на стульчике, а адвокат сидит с прямой спиной.

— Добрый, Елизавета Павловна, — отвечает вторая. — Я готова Вас выслушать.

— Я подаю на развод, и мне нужно, чтобы вы сделали все, чтобы отнять у моего мужа всего и побольше. — Перехожу прямо к сути. Я хочу отобрать у него все не для себя, а для своего сына. Когда Анжелка и другие его пассии родят, делить придется на всех. Я не могу этого допустить. Мы с ним вместе горбатились ради всего, и чужим я это не отдам.

— Подробности?

— Будут. Но для начала мне нужно, чтобы детектив собрала всю информацию для нашего дела. Муж мне изменяет уже полтора года, хочу, чтобы вы собрали доказательства измены и все, что потребует адвокат для дела. Сама улечу вечером на две недели, и по приезду сразу начинаем бракоразводный процесс.

— Люблю иметь дела со здраво рассуждающими женщинами, — холодно улыбается адвокат. — Не беспокойтесь, мы с Ольгой Николаевной все подготовим к вашему приезду. И я даю обещание, что сделаю все, чтобы оставить вашего мужа в одних трусах. Если захотите, то и их отберем.

— Благодарю, — с опасением смотрю на эту акулу. Не зря ее услуги советовали на просторах Интернета. Кажется, она и вправду как настоящая акула: вцепится своими зубами и не отпустит, пока не оторвет жирный кусок.

Дома попрощалась с сыном и улетела. Думала, отдохну, отпущу хотя бы немного свою злость, но под ноги попался Ворошилов. Сама судьба просит, чтобы я отомстила своим обидчикам. Вот только как? Мужа, понятное дело, оставлю почти ни с чем, а с этим как быть? Надо бы подумать, как подгадить ему.

— Да, Свет? — отвлекает от мыслей звонок подруги.

— Как ты там? — в последний раз она звонила на следующий день после моего отъезда, и я ее послала в дальний путь. Тогда я хотела плакать, а не болтать. И вот с того раза она звонит впервые.

— Отлично. Отдыхаю. Прелестно провожу время.

— Ну, хватит обижаться на меня.

— А я разве сказала что-то такое?

— Твой голос с язвительными нотками говорит сам за себя. И мне почему-то кажется, что ты взбудоражена. Что случилось?

— Неважно, — только после ее слов понимаю, насколько она права. Я сильно завелась, увидев Ворошилова. Вовремя Светка позвонила, а то, находясь на эмоциях, могла дурость натворить. Мстить собралась, дура, словно мне двадцать пять лет. Нет уж, я спокойно отдохну эту недельку и вернусь домой. А вот там уже спокойно сообщу мужу о нашем разводе. Из больницы уходить не стану, если только не он главврачом станет. Не хочу работать под его началом.

— Лиз, ты же ничего не натворила?

— Собиралась, но передумала после твоего звонка.

— Знаешь что?

— И что же?

— Клин клином вышибают, и поэтому найди себе там горячего мужчину. Уверена, что ты вернешься как майская роза, вся цветущая. Глеб будет локти себе кусать и кружиться вокруг тебя. А ты даже не смей прощать этого козла! Слышишь меня? Не смей!

— Угомонись, тетеря. С Глебом я точно развожусь, это уже решенный вопрос.

— А что насчет горячего мужчины?

— Пусть ищет себе другую молодуху, а я все. Не хочу иметь никаких отношений. Да и возраст уже не тот.

Глава 7

Захватив в номере сумку, иду в город. Полдня гуляю, ищу подарок сыну. Мне некуда спешить, поэтому пока только присматриваюсь. Пообедав в уютной кафешке, иду в оазис дендрария. Кто-то из знакомых ездили сюда и рассказывали много интересного про это место.

Впечатление оазис произвел неизгладимое. Такое спокойствие накатило, гуляя по нему. Ландшафтный парк, выставки на вилле «Надежда», смотровые площадки, гуляли экскурсоводы с туристами. Также сделала огромное количество фотографий. Павлины, страусы, фонтаны, пруды… Было много интересного. И когда уже хотела сделать еще пару последних фотографий перед тем, как вернуться в номер, мне испортили все настроение.

Спокойно делала фотографию на фоне фонтана, как рядом кто-то появился. И этот наглый мужчина прижался к моему виску и сделал нашу фотографию.

— Ты… — оборачиваюсь к нему, сузив глаза. — Ты откуда здесь?

— Следил за тобой целый день, — нагло улыбается и, положив руки на талию, притягивает к себе. — Я соскучился, женушка моя.

— Ты что творишь? — вытаращив глаза, смотрю на него. Какая женушка?

— Приятно видеть, что даже спустя годы вы все еще влюблены друг в друга, — появляется рядом Арсен. Пожалуйста, кто-нибудь, заберите меня отсюда.

— Да, очень, — сквозь зубы молвит Лена. Прожигает меня недовольным взглядом. Господи, дура, у тебя был целый день на то, чтобы зацепить Андрея.

— Да, мы все также влюблены друг в друга, — положив руку мне на голову, прислоняет к своей груди и гладит, словно котенка. Р-р-р, бесит!

— Неужели Лиза? — акулья улыбка на губах Лены обещает проблемы.

— Рада вас всех видеть, — выпуталась из объятий Андрея и, поправив волосы, говорю: — Но мне пора в номер. Сын скоро позвонить должен, а на улице не слишком удобно разговаривать по видеозвонку.

— А у вас только один сын? Больше детей нет? — от вопроса Арсена замираю. У нас? Это у меня сын!

— Подумываем над вторым, поэтому приехали на отдых. Потом ведь с младенцем далеко не уедешь, — беспардонно опять прижимает меня к своему боку. Офигеваю с его наглости.

— Не поздно ли? — язвит Лена. — Лиз, тебе уже сорок пять лет, а ты собралась рожать. Что общество скажет?

— Лена, ты чего? — одергивает ее Арсен. — Простите, она не хотела обидеть вас.

— С меня хватит, я ухожу, а вы как хотите разбирайтесь со своими проблемами. Меня не смейте втягивать во все это! — оттолкнув Андрея, быстрым шагом ухожу.

— О чем она? — слышу недоуменный голос Арсена. Пусть ему его Ленка и Андрей объясняют. А я пас. Не желаю играть в грязные игры.

Поймав такси, возвращаюсь в номер. Обидно от слов Лены. Да, в сорок пять не все идут рожать, но когда ты так хочешь ребенка, а все никак не получается, даже в пятьдесят рада будешь беременности. Моя мечта родить дочь так мечтой и останется… С Глебом у нас ничего не вышло, а эко делать муж не позволил.

— Привет! — кричит сын по ту сторону экрана. Самого не видно, но вижу потолок в его комнате. Опять что-то ищет в ящике, где лежит его барахло.

— Привет, сынок, — отвечаю, растягивая уставшие ноги. Только вернулась в номер, и сразу звонок от сына. — Что на этот раз ищешь?

— Да так, ерунда. Черт, видел же где-то здесь.

— Скажи хоть, что там ищешь?

— Помнишь, — появляется лицо на экране. В течение секунды наблюдаю, как его глаза распахиваются в удивлении. — Оу, это что за прекрасная женщина? Можно с вами познакомиться? Сходим на свиданку?

— Я замужняя дама, — рассматривая свои ногти, отвечаю ему. Вчера вечером он с друзьями был, поэтому только списались, и он не видел мой новый прикид.

— Да ладно тебе, детка. Муж не стена, подвину, — подмигивает паяц. — Мам, ты охренеть какая красотка. Не будь я твоим сыном, замутил бы с тобой.

— Да ну тебя.

— Рил, мам, ты красотка. Папе надо будет теперь по пятам ходить за тобой, а то уведут. Зря он тебя одну пустил на отдых. Я ему сейчас же закажу билет и отправлю к тебе.

— Стой! Не надо. Не говори ничего папе, — ему не до меня сейчас. Меня нет уже неделю, а он звонит только через день или два, и то только простой звонок. Занят со своей Анжелкой. Комнату будущему малышу, наверное, обустраивают.

— Мам? Что такое? Вы поссорились?

— Нет, сын. Просто хочу сделать ему сюрприз по приезду.

— Он еще не видел тебя такой? — хмурится сын, смотря даже через телефон как сканер.

— Нет, — выдаю беззаботную улыбку. Если и говорить сыну о разводе, то точно не по телефону. Приеду, и мы сядем с ним, поговорим. Расскажу все как есть. Он уже мальчик взрослый, все поймет.

— Почему мне кажется, что ты обижена на отца? С его стороны ничего такого нет, но вот ты… Ты словно стала холодно к нему относиться. Мам, ты же не нашла себе другого?

— Ну что за глупости ты говоришь? Где бы я его нашла?

— Ну, мало ли. Ладно, приедешь, и мы с тобой поговорим как взрослые люди. Поняла меня?

— Как скажешь, мой взрослый сын.

— Что бы ни случилось, все можно обсудить и решить, даже?

Глава 8

Следующие три дня проходят почти в одном и том же темпе. Я стараюсь избегать Андрея, а он пытается убежать от Лены и ищет меня. Ведь только мной он может прикрыться в случае чего. С Леной у нас отношения стали напряженными, хоть я ей и сказала, что не претендую на ее Андрюшеньку. Арсен бегает за Лизой и не понимает, что вообще происходит.

Сумасшедший дом!

Из-за них я не могу как раньше спокойно спуститься к бассейну, Ворошилов возникает словно из ниоткуда. А как известно за ним следует Лена. Идешь на завтрак, а они тут как тут. Глоток чая невозможно сделать под их взглядами. И я начала вообще с утра убегать из отеля и принимать пищу в городе. Не всегда, но удавалось сбежать от них.

А сегодня у Арсена день рождения, и он пригласил нас всех в клуб. Отказываться не стала. Андрей засомневался немного, переводил взгляды с меня на Лену и, громко вздохнув, согласился. На лице Лены мелькнула хитрая улыбка.

Быть тебе, Ворошилов, сегодня изнасилованным.

Сколько лет уже не была в клубе? Не знаю. Да и не особо интересовало меня это заведение. Но сегодня вот пойду и напоследок хорошо проведу время. Может, даже выпью немного, хотя не любительница.

Перед тем как выйти из номера, звоню мужу. Во мне все еще теплится надежда на то, что я ошиблась насчет его измен. Что это был его двойник, а не мой Глеб. Но он не отвечает на звонок, а присылает сообщение:

«Милая, я на совещании. Поговорим позже».

Вздохнув, убираю телефон в сумку и, взглянув на себя в зеркало, покидаю номер. Прислонившись к стене, сложив руки на груди, стоит Андрей. В белой рубашке с коротким рукавом и в джинсах, словно молодой парнишка. Взглядом окидывает меня сверху вниз. По телу словно ураган проносится.

— Думал, сбежишь, — усмехается, отталкиваясь от стены.

— С чего бы мне убегать? — прохожу мимо него.

— Последние дни только то и делаешь, что сбегаешь от меня.

— А не должна была?

— Нет. Я же не заразный какой-то. Просто знакомых тут нет. Ты одна, я один, можем же просто провести время вместе. — Идет рядом, не сводя с меня взгляд.

— Кажется, в первый день у бассейна ты говорил что-то про одиночество. Или мне показалось?

— Говорил. Но ведь не знал, что встречу тебя.

— В смысле? — Поворачиваюсь к нему.

— Тебе не кажется, что мы созданы друг для друга? — В глазах его смешинки.

— О да, кажется. Созданы друг для друга, как инфекция и антибиотик.

— Так ты у нас врач? — Щурится, рассматривая меня с любопытством.

— Нет, — быстро отвечаю. Ни один человек, связанный с медициной, не станет в этом признаваться. Хоть трижды будь ты простым врачом-узистом, для людей ты словно врач всех болезней. Сейчас, как и этот, прицепится со своими жалобами.

— А-ха-ха, расслабься, — от его смеха по телу прошелся табун мурашек, что не скрылось от цепких глаз Ворошилова. — Знаешь, — делает шаг ближе. Он нависает надо мной, ведь выше меня на целую голову. — Я приехал сюда отдохнуть и подумать о своем будущем, но, кажется, не надо ни о чем думать. Я уже нашел то, что даже не искал.

— Не поняла? Меня каким боком касается твое будущее? — Делаю полшага назад, но Андрей наступает, и вскоре оказываюсь прижатой спиной к стене.

— Тебя касается со всех сторон, — шепчет, склонившись к моему лицу. Глаза в глаза, нос к носу, губы…

— Не помешала? — возникает рядом Лена. Испуганно смотрю на нее. В глазах укор и злость на меня. Понимаю ее. Застала нас в такой ситуации…

— Помешала, — с улыбкой отвечает ей Андрей. — Ну да ладно, продолжим потом. Пойдем, дорогая, — и, взяв меня за руку, уводит.

Обернувшись, вижу взвинченную Лену. Кажется, я теперь ее враг. Ну и черт с ней, я все равно на днях уже улечу домой и никогда с ней не увижусь. И я не виновата, что Андрей не реагирует на ее намеки и все остальное.

Спустя два часа мы вчетвером сидим в клубе и неплохо проводим время. Арсен пил не останавливаясь. Лена без конца подливала ему. Я не понимала, зачем она его спаивает, но узнала спустя еще два часа.

В отель вернулись все на такси. Арсен с трудом стоял на ногах, и Андрей поддерживал его. Помог добраться до номера. Я же быстренько убежала к себе, оставив их разбираться дальше.

Переодевшись в шорты и майку, развалилась на кровати. В клубе так и не смогла выпить больше одного бокала, смелости не хватило. Вот бы сейчас еще один бокальчик выпить, но нет ничего. Отвлекает от мыслей телефон, который оповещал о новом сообщении. Кто мог мне написать в двенадцатом часу ночи?

Неужели Глеб?

«Елизавета Павловна, доброй ночи. Простите, что пишем так поздно, но хотели сообщить вам новости.

Мы накопили достаточное количество информации на вашего мужа. Можем дать делу ход. Могу вас заверить, что мы стопроцентно выиграем это дело в вашу пользу.

Если желаете ознакомиться, прилагаю папку с добытым материалом.

С уважением, Вяземская Наталья Владимировна и Юркова Ольга Николаевна».

Минут пять прожигаю взглядом папку. Боюсь зайти и увидеть Глеба в объятиях других женщин. Это тогда точно конец. На данный момент я знаю, что у него были и есть любовницы, но ни разу не видела его ни с кем. А сейчас увижу, и назад пути не будет. И даже с Анжелой не видела их, а только слышала.

Глава 9

— Представляешь нашу предстоящую ночь? — хриплый шепот за спиной будоражит, и я резко оборачиваюсь. Ворошилов стоит непозволительно близко. Только протяни руку, и ты коснешься его.

— Кхм… никакой ночи у нас с тобой не будет! — отвечаю ему, прочистив горло. Низ живота немного тянет. Давно не ощущала такого яркого желания. Даже к мужу… Муж? Падлюка такой. Лежит на своей Анжелке, а я, значит, верность храню? Почему бы и нет? Андрей — мечта моего детства, а Глеб заслуживает этой измены. Не знаю, скажу ему об этом или нет, зато сама буду знать, что наставила рога этому предателю.

— Я так не думаю, — делает шаг вперед и ставит руки по бокам над моими плечами. Его взгляд медленно опускается на грудь, и я только сейчас осознаю, в каком виде стою перед ним. — Твое тело говорит об обратном, — шепчет напротив губ.

— Тебе привиделось, — выдыхаю и, нырнув под его рукой, прохожу к кровати. Меня мелко потряхивает от ощущений. От накрывающего желания. Как бы я ни была в мыслях бесстрашной, в реальности же не хватает смелости переступить через себя. Я все еще замужняя женщина. Хоть и хожу уже две недели без кольца. Даже то, что на развод подаю, не означает, что я свободна. Пока не получу документ о расторжении брака, я являюсь законной женой Глеба и пойти на измену…

— Почему ты упрямишься? — раздается над ухом, пуская табун мурашек по всему телу. — Мы все равно переспим рано или поздно. И я сделаю все, чтобы это произошло сегодня.

— Уходи, — шепчу прерывисто. Он хочет меня! Кто бы мог подумать, что Ворошилов Андрей будет хотеть девчонку, которая была среди изгоев в школе. Да над ним же вся школа смеялась бы…

— Не уйду, — резко оказываюсь прижата спиной к крепкому телу. Спиной чувствую рельеф мышц. Его руки лежат на талии и держат крепко. — Ты моя, Лизок. А я от своего никогда не отказываюсь.

— Нельзя… Нам нельзя… Я… — дыхание прерывается от его прикосновений к голому животу. Он рукой полез под майку и пальцами рисует узоры на животе. Губами прихватил мочку уха, простреливая тело током.

— Ты убийца и тебя ищет полиция?

— Что? — широко распахиваю глаза. — Нет, — отвечаю заторможено. Его вопрос вводит в ступор. Я ему хотела сказать, что замужем, а он…

— Ты умираешь и тебя не вылечить? — спрашивает, развернув к себе лицом.

— Нет, — отрицательно качаю головой.

— Тогда я не вижу никаких проблем. Все остальное можно решить, кроме смерти. И раз мы разобрались с этим, — хватает за затылок и тянет за волосы, откидывая голову назад. Послушно поднимаю подбородок. — Приступим к нашему, более близкому, знакомству.

Его губы обрушиваются на мои, подавляя. Если до этого я еще могла что-то сделать, сказать, то после потерялась в эмоциональном водовороте чувств. Муж и его предательство отходят в сторону. Прошлые обиды, боль, причиненная Андреем, растворяются в этом поцелуе.

Просыпаюсь на рассвете. Моя голова спокойно покоится на голой груди Андрея. Его грудь вздымается от спокойного дыхания. А вот мое, наоборот, учащается. Прошедшая ночь была волшебной. Он сделал все, чтобы я потеряла голову и ни о чем не думала.

Потихоньку выбираюсь из постели и убегаю в ванную комнату. Только сейчас дошло, что я натворила.

Я изменила мужу!

Чем я отличаюсь от него? Ничем!

Как я могла? Как мне смотреть в глаза Глебу?

Но ведь он первый изменил. И не раз. И ничего. Не стесняется и спокойно смотрит мне в глаза. Почему я должна думать о его чувствах после проведенной ночи с другим мужчиной?

— Вот ты где, — входит голый Андрей. — Я уж подумал, что ты сбежала.

— Вообще-то это мой номер.

— Мало ли. Я даже не удивился бы, проснувшись, увидеть пустой шкаф и короткое сообщение на бумаге: «Прости и прощай. Это была ошибка». Но я рад, что оказался неправ.

— Андрей, эта ночь ничего не значит.

— Лиз, прекращай молоть чушь. Мы с тобой взрослые люди, и не думаю, что стоит отнекиваться от своих чувств. — подходит ближе и заправляет прядь за ушко. В карих глазах уверенность.

— Нет никаких чувств, ты ошибаешься. Это просто короткий курортный роман продолжительностью на одну ночь.

— Ладно, курортный роман продолжительностью на одну ночь прошел. А теперь мы с тобой начнем настоящий роман, который перерастет в наше совместное будущее.

— Наглец, — фыркаю от его непоколебимости.

— Какой есть, — хитро улыбается, притягивая меня к себе. — Раз мы разобрались с моей наглостью, пойдем дальше лежать и наслаждаться или спустимся на завтрак?

— За ночь успел соскучиться по Ленке? — заламываю бровь, кладя руки ему на плечи.

— Господи упаси встречи с ней, — закатывает глаза. — Мы с тобой позавтракаем в городе. Поэтому собирайся. Зайду через полчаса, — коротко поцеловав в губы, покидает ванную комнату.

_______________________________

Дорогие друзья. Представляю вам последнюю историю нашего литмоба Лули Тан Цу

РАЗВОД В 45. КАК В ЖИЗНИ

https://litnet.com/shrt/ger4

Глава 10

Прислонившись к косяку двери ванной, наблюдаю за тем, как Андрей одевается. Крепкое тело, словно ему не сорок пять, а меньше. Глеб не намного старше него, но не может похвастаться таким телосложением. Нет, он не с отвисшим животом и боками, просто не такой жилистый, накаченный, как Ворошилов. Раньше мужа даже в мыслях не сравнивала ни с кем, а теперь появился тот, кто заставил это сделать.

— Все, я ушел. Встретимся через полчаса, — подмигивает и уходит.

Вздохнув, иду принимать душ, после чего, собравшись, выхожу из номера. Андрей оказывается рядом в долю секунды. Одновременно вышли из номеров.

— Пока нас не увидели, бежим отсюда, — говорит шепотом и, взяв меня за руку, уводит за собой.

Заходим в кафешку недалеко от отеля и делаем заказ. Разговариваем о ничего не значащих мелочах. Вспоминаем прошедшие дни, как я убегала от него, а он от Лены. Притворно возмущается, что не простил меня за это. Ведет себя словно юнец, а не сорокапятилетний мужчина.

— Я отойду, — говорю ему, увидев звонок от сына. — Да, Денис?

— Мам, ты там как? Когда прилетаешь?

— Билет куплен на завтрашний вечерний рейс, а что?

— Ну и отлично. Успею к твоему возвращению.

— Не совсем поняла тебя. Что успеешь?

— Папа снял дом нам с друзьями и разрешил закатить вечеринку. Говорит, что на днюшку мою хотел, но не стал портить твой сюрприз, — в голосе сына радость, а у меня в горле ком. Дениса день рождения мы отмечали месяц назад, и только сейчас он решил устроить ему такой подарок? Да и какой сюрприз я тогда приготовила сыну? Всё было как обычно. Собрались близкие и знакомые в кафешке, друзей сына позвали… — Мам, ты тут?

— Я рада за тебя, сынок, — выдавливаю из себя. — Хорошо вам отдохнуть. Сильно не шалите.

— Мы подумаем. Все, пока, люблю.

— И я тебя.

Глеб решил сплавить сына перед моим возвращением, чтобы всю ночь самому кутить? В нашу квартиру приведет? Или же у него есть совесть и не станет творить эту глупость?

Не знаю.

Ничего не знаю.

Я совершенно не узнаю в этом человеке моего мужа. Это словно его двойник. Я не знаю такого Глеба. Никогда не знала. Он даже не соизволил сообщить о своем подарке сыну.

— Все в порядке? — Андрей внимательно всматривается в мое лицо, что-то ища.

— Да. Все отлично, — выдавливаю улыбку. — Какие планы были на сегодня? Я на все согласна.

— Даже так? — поднимает бровь в удивлении. — Что же такого тебе сказали, раз даже согласна весь день провести со мной?

— Не важно. Мы идем?

— Идем, — задумчиво щурится, но больше не трогает эту тему.

Я согласна на все, лишь бы не сидеть в номере и не думать о похождениях мужа. Лишь бы не думать, приведет он своих девиц в нашу квартиру, в нашу постель…

До обеда держусь. Со всей силой пытаюсь отвлечься на Андрея, но не могу и сдаюсь. Пишу своему адвокату и прошу проследить сегодня за мужем более пристально. Меня до зуда в конечностях волнует, где он сегодня проведет ночь.

До позднего вечера мы с Андреем гуляем. После отправки сообщения адвокату камень с души падает, ведь она разузнает все. И уже с легкостью в душе уделяю свой последний день спутнику.

В первый день встречи я хотела отомстить ему за прошлое. А теперь я хочу урвать еще одну ночь с ним. Исполнить все свои подростковые мечты, связанные с ним. Всё, конечно, вряд ли получится. Тогда и свадьбу нашу с ним не раз представляла, да и детей общих. А вот с завтрашнего дня наши пути разойдутся. Он вернется туда, в свою Москву, а я к себе в Тверскую область, дальше работать и пытаться выжить оттуда мужа.

Сама я ни за что не уйду. Да, это мне муж наставил рога, но стыдно должно быть ему. И позор тоже ему. Я за собой вины не ощущаю, чтобы сбегать, опустив голову в пол.

— К тебе или ко мне? — нависнув надо мной, спрашивает Андрей. Мы стоим в коридоре, ведущей в наши номера, и я не знаю, что ответить. Целый день твердила себе, что проведу с ним ночь, но сейчас стушевалась. Ведь уже одну ночь провели вместе, а нет, моя совесть все равно гложет меня.

— Может…

— Так, Лизок, ты давай не порть наши отношения. Мы целый день с тобой духовно сближались, а теперь нужно и телесно сблизиться.

— А со мной ты почему-то не захотел телесно сблизиться, — язвит Лена, появляясь из ниоткуда. Мы про нее совсем забыли, а она нас, кажется, ждала. Вернее, ждала она Андрея. Вон какая красотка. Накрасилась, приоделась.

— Просто мое тело имеет свой мозг и сам делает выбор. И, как ты видишь, выбрал он не тебя. Дошло? — прямо и немного грубо говорит ей Андрей.

— Да что ты нашел в этой старушке? Ей сорок пять! Да еще и ломается тут, а ты уговариваешь. Перед тобой стою я, молодая, красивая, на все готовая…

— Я как раз искал свою ровесницу! — восклицает он, беря меня под руку. — На молоденьких не тянет, приелись. На взрослых смотреть не могу, а вот ровесницы… Ух, самое-то. Пойдем, мое солнышко, пойдем. Я и мечтать не мог о таком счастье, как ты. Моя же ты ровесница.

Проходим мимо ошарашенной Лены. С трудом сдерживаю хохот, который просится наружу. Ну, Ворошилов, ну ты и сказанул, как говорит мой сын. Оскорбил, считай, бедную Ленку. Пресытились ему молодые. Хотя Ленке тридцать пять, а не двадцать пять.

— Липучка! — восклицает Андрей, запирая за нами дверь. Привел он меня в свой номер, который ничем не отличался от моего. Разве что кровать стоит с другой стороны и ванная комната тоже на другой стороне. Зеркальное отражение, как говорится.

— Она так-то права, — говорю, повернувшись к нему. — Мне сорок пять, а она моложе меня. Красивая, стройная, с прекрасными внешними данными. Чего стоит одна грудь.

— М-м-м, у нас комплексы? — хитро щурится, подходя ближе. — Грудь своя не нравится? А знаешь, — кладет руки на грудь. — Меня устраивает твой размер. Словно созданы для меня.

— Андрей…

— Тс-с-с, никаких разговоров. Мы целый день уделили этому внимание, а теперь…

Поцелуем выбивает из меня все мысли. На этом мы не останавливаемся и перемещаемся на кровать. О предохранении я даже не задумываюсь. Ведь я с мужем не смогла забеременеть, а тут и подавно. Тем более с диагнозом «бесплодна».

Глава 11

Просыпаюсь от короткого смс-оповещения. Андрей с легкой улыбкой на губах сопит. Одна рука лежит у меня на талии, а второй держит мою руку, лежащую на его груди. Тихонько высвобождаюсь из его объятий и протягиваю руку к телефону.

«Елизавета Петровна, Ваш муж провел ночь в гостинице. Есть новый материал для нашего дела».

Главное — не в мою постель притащил своих дев, а на остальное мне уже плевать. Я и сама провела ночь не одна. Вернусь домой и спокойно сообщу о разводе. Если до этого хотела заняться дележкой имущества, то теперь не хочу. Возможно, нам с Глебом удастся спокойно поговорить и договориться.

Бросив прощальный взгляд на Андрея, оставив короткую записку, ухожу к себе в номер. Оттуда уже звоню и бронирую билет на самый ближайший рейс, хоть и с пересадками сначала в Москву, а уже оттуда в Тверь доберусь.

На быструю руку собираю свои вещи, освобождаю номер и еду в аэропорт. Дома оказываюсь ближе к двум часам дня. Меня встречает тишина. Я не знаю, где мой муж, на работе или… А сыну написала, чтобы еще на одну ночь задержались в домике, и отправила деньги.

Муж возвращается после шести часов. Он даже не соизволил мне позвонить. Спросить, нужно ли забрать меня или нет.

— Любимая? — растерянно смотрит на меня, но недолго. Губы быстро растягиваются в улыбке, и, подойдя, заключает в объятия. Молча терплю это, но когда он тянется к губам, отворачиваю голову.

— Ты обиделась, что я не приехал за тобой? Мне просто Денис сказал, что сам заберет тебя, поэтому я был спокоен. И знаешь, тебе давно стоило перекраситься в этот цвет. Ты прям такая огненная, — с похабной улыбкой склоняется ко мне.

— Я подала на развод, — спокойно сообщаю мужу, смотря ему в глаза.

— Это шутка? — улыбка сменяется на растерянность. Не это он ожидал услышать от меня.

— Нет, Глеб, не шутка. Я хочу развестись с тобой.

— Что случилось, Лиз?

— Я все знаю. Все и про всех, — смотрю ему в глаза и понимаю, что чувств к нему не осталось. Умерло все.

— Лиз, все не так, как тебе сказали, — делает шаг ко мне, а я отступаю. Не могу позволить ему коснуться меня. — Я люблю тебя!

— А я нет. Ты убил во мне все чувства к тебе. Даже ненависти не осталось. Полное равнодушие.

— Меня оклеветали. Уверен, что это Светка твоя.

— Господи, Глеб, не мели чушь. Признайся, как мужчина, и не перекладывай свою вину на других. Я лично слышала, как ты играл с Анжелкой в «папочку» и «малышку». Ах да, я же совсем забыла, поздравляю! Слышала, ты скоро станешь отцом.

— Позволь мне все объяснить, — он берет меня за плечи.

— Я тебя всегда уважала, Глеб. Не заставляй меня в тебе разочароваться окончательно. Анжела ждет ребенка, и я не собираюсь тебя удерживать. Мы мирно поделим имущество и расстанемся. С Денисом поговорю завтра.

— Я не хочу разводиться! Лиз, мне ты нужна. Ты моя жена, и я тебя люблю.

— Когда любят «на стороне», никого не имеют. Еще и под носом жены, выставляя ее всем на посмешище. Все до единого в курсе твоих интрижек, кроме меня.

— Я не дам тебе развод, — упрямо смотрит исподлобья. — Мне нужна ты и никто больше. С Анжелой мы расстались, и она сделает аборт.

— Ты это серьезно? — невольно вырывается смешок. — Ты отправил своего собственного ребенка на тот свет? Боже, Глеб, как ты мог такое совершить? В чем виноват ребенок? Ты не смог сдержать своего бойца в штанах, не смог воспользоваться защитой, но умереть должен невинный ребенок? Младенец, который еще даже не появился на свет!

— Мне не нужен этот ребенок!

— Окажись я беременной, ты и мне так сказал бы?

— Ты бы не забеременела, я об этом позаботился, — нервно проводит рукой по волосам. — У меня есть Денис, и этого достаточно!

— Что ты сказал? — хрипло спросила я. От услышанного у меня перехватило дыхание. Я так хотела забеременеть и родить еще одного ребенка. — О чем ты позаботился?

— Черт, Лиза! Зачем тебе все это было нужно? Ты узнала о моей интрижке, могла бы просто закрыть на это глаза. А теперь из-за тебя я вынужден раскрыть свои секреты! — таким я его еще не видела. Нервный, злой, с горящими глазами. Будто передо мной другой человек.

— Как ты позаботился? Что ты сделал? Я спрашиваю тебя, Глеб!

— Каждый раз после секса я давал тебе противозачаточные! — кричит он мне в лицо, причиняя боль своими словами. — Растворял их в воде и давал тебе. У меня есть один ребенок, и больше мне не надо.

— А как же мои диагнозы о бесплодности? — спрашиваю онемевшими губами.

— Поддельные, — цедит сквозь зубы. — Лиза, теперь ты знаешь правду, и это даже хорошо. Ты будешь сама принимать таблетки, и все будет как раньше. Анжелу я уволю…

— Ничего как раньше не будет! — отталкиваю его от себя. — Не будет! Я подала на развод и сделаю все, чтобы забрать то, что мне и моему сыну принадлежит по праву.

— Лиза…

— Не подходи! Не смей больше прикасаться ко мне. Двадцать лет я жила с ничтожеством и не знала об этом. Ты отнял у меня возможность родить дочь. Ты отнял у меня мои мечты… Я никогда тебе этого не прощу, Глеб! Никогда!

— Не драматизируй! Родив еще одного ребенка, ты могла бы потерять свою фигуру. Стала бы такой же округлой, как другие женщины. И что потом? Ссоры, ругань, измены и конец семьи. А так ты красивая и привлекательная, словно юная девушка.

— Да лучше бы я была толстой и с ребенком на руках! — кричу на него.

— Моя жена никогда не будет толстой. Я не позволю…

— Мне плевать, какой будет твоя жена! Но я больше не хочу быть твоей женой. Собирай свои вещи и пошел вон!

— Это и моя квартира.

— И что? Кто оказался ничтожеством? Кто изменил? Кто предатель? Ты! Поэтому ты и уйдешь! Пока суд не вынесет приговор, не смей даже появляться на пороге! И ко мне больше не подходи! — вбегаю в спальню, достаю спортивную сумку и начинаю закдывать в нее вещи мужа.

— Лиза, прекрати сходить с ума. Оставь мои вещи в покое. Я никуда не уйду.

Глава 12

Просыпаюсь от легких и нежных прикосновений.

— Что случилось, мам? — Сын сидит передо мной на корточках и взволнованно смотрит на меня.

— Денис? — От сна и вчерашней истерики голос звучит немного хрипло. — Сынок, ты почему так рано вернулся?

— Мама, не увиливай от ответа. Что случилось? Почему ты плакала? Где отец? И вообще, что ты делаешь на полу? Вставай, — берет за руку и помогает встать. Сажусь на кровать и не знаю, как быть. Я точно не планировала сыну сообщать все вот так. Думала, спокойно сядем и поговорим. — Мама?

— Денис, давай позже поговорим? Мне бы сначала душ не помешал.

— Мам… Ладно. Я буду ждать тебя на кухне. Приготовлю нам завтрак и кофе.

Полчаса стою под струями прохладной воды. Перебираю мысли. Что и как сказать сыну. Я не хочу настраивать его против отца. Не хочу становиться между ними. Какой бы сволочью я его ни считала, он не перестает быть отцом моего ребенка. Единственным отцом.

Уж лучше бы я ему изменила и забеременела от кого-нибудь другого!

— Мам, у тебя все хорошо? — Стучится сын в дверь ванной комнаты.

— Иду, — отвечаю, закрывая воду. Выхожу спустя пять минут в халате и с закрученным на волосах полотенцем. Сын сидит за столом и задумчиво смотрит перед собой. Подхожу и глажу его по голове. Он мигом прижимается к моему животу, обхватив руками за талию.

— Я скучал, — коротко шепчет.

— И я скучала по тебе, — Склонившись, целую в макушку. Мой сын. Мой единственный ребенок.

— Садись и рассказывай, — Берет за руку, сам встает и усаживает на свое место.

— Ден, послушай, чтобы ты сейчас ни услышал, тебя это никаким образом не касается. Мы с папой тебя все равно будем любить так же, как и всегда…

— Он бросил тебя? Нашел другую и оставил тебя? Поэтому ты была в таком состоянии? — С едва сдерживаемой яростью говорит сын.

— Нет, сынок. Нет. Твой отец не бросил меня…

— Тогда почему ты плакала? К чему этот разговор? Или… Ты нашла себе другого?

— Что? Боже, Денис, ты что! Ничего подобного… Хотя есть и за мной вина, отрицать не буду.

— То есть другой все же имеется?

— Денис, помолчи, пожалуйста, — говорю, потирая виски. — Ты сейчас своими вопросами так запутаешь все, фиг потом разберем.

— Окей. Я молчу.

— В общем… Я… Твой отец.

— Мам, ты так ничего не скажешь. Давай так: когда все началось?

— Две недели назад. Нет. Это я узнала две недели назад, а на самом деле полтора года уже.

— Та-а-ак, значит, другая есть у отца. Я прав?

— Другие, — отвечаю, вздохнув. — У твоего отца есть другие.

— Эм… Неожиданно. Ладно. Ты узнала две недели назад… За день до отъезда, я правильно понял? Ты в тот день вернулась домой странная.

— Да. Я узнала в тот день. И в отпуск уехала, чтобы… Чтобы…

— Чтобы поплакать и подготовиться к разводу с отцом? — на лице сына мелькает грустная усмешка.

— Примерно так.

— Раз ты уехала поплакать туда, то что произошло вчера? Почему плакала?

— Я выгнала твоего отца. Сказала про развод, и слезы сами потекли.

— Мам, ты же сейчас врешь мне.

— Денис, я тебе и так сказала то, что и не собиралась говорить. Я понимаю, что ты уже взрослый и сам в состоянии решить, что с этим дальше делать, но… Но помни одно. Глеб в первую очередь твой отец. Тебе он ничего не сделал…

— Да? Значит, причинить боль моей матери — это ничего не сделал? Мам, это ненормально! Ни один ребенок не сможет спокойно принять такое. У меня мозг кипит, когда думаю об этом. Да у меня руки чешутся, чтобы разбить лицо отцу.

— Не смей! Никогда не смей поднимать руку на своего отца!

— Только благодаря тебе я все еще сижу здесь, а не избиваю его, — вскочив со стула, он начинает ходить туда-сюда. Нервно ерошит свои волосы. — Ты сказала, что я взрослый? Так вот, как взрослый, я принял решение: с той секунды, как он разбил тебе сердце, он перестал быть моим отцом!

— Денис! — Я в шоке. Не таких последствий я ожидала от нашего разговора. — Ты же даже не поговорил с отцом. Может, у него были причины…

— Никакая причина не может оправдать измену! Ты и отец говорили мне это, и я вырос с этими словами. Они стали для меня святыми. Какую бы причину отец ни назвал, это его не оправдает. Хотел другую? Надо было сказать тебе об этом. Подать на развод, а потом идти куда хочет. Только в этом случае я не стал бы рвать с ним отношения.

— Сынок, не действуй на эмоциях. Дай себе время, чтобы остыть.

— Я не на эмоциях. Я говорю то, что считаю правильным. Что всю жизнь считали правильным мои родители!

— Я…

— Я пойду прогуляюсь немного, — громко хлопнув дверью, Денис покидает квартиру.

Остаюсь сидеть в одиночестве, схватившись за голову.

«Господи, и как дальше быть?» — думаю я. У меня не было в планах ссорить сына с отцом. В моём представлении мы с Глебом разводимся, а сын остаётся в стороне от этого. Спокойно принимает наш развод и общается с нами. Стоило ли мне ради сына закрыть глаза на измены мужа и остаться с ним? Может…

— Никаких может, Лиза! — восклицаю вслух, выбрасывая глупые мысли из головы. — Ни одна измена и предательство не стоят того, чтобы их прощали. Денис уже взрослый мальчик и справится с этим. В мире каждый день кто-то разводится, и ничего, все живы, здоровы и вполне счастливы.

Уговаривая себя, что сын справится, иду приводить себя в порядок. Я теперь свободная женщина и буду выглядеть только лучше. Завтра на работу, и все у меня попляшут. Нет больше той доброй и милой Елизаветы Павловны. Если раньше спускала многое с рук, теперь всё будет как положено. Никаких уступков! Разнесу к чертям всех, заставлю Глеба сбежать из больницы, а после, оставив за спиной хаос, уйду с гордо поднятой головой.

Пока была на отдыхе, немного обновила гардероб, но этого мало. Поэтому, взяв сумку, иду на шоппинг. Я теперь могу не соответствовать вкусам драгоценного мужа. Не любил, когда я ходила в штанах? А хрен тебе, дорогой, я теперь только в них и буду. Удобно и практично!

Глава 13

Я тщательно готовилась к этому дню. Тщательно уложенные волосы, аккуратный макияж, строгий брючный костюм и, конечно же, уверенная улыбка. Именно она станет моим главным оружием в предстоящей борьбе. Волнение, конечно, присутствовало, но настрой был решительным. Поддержка сына придавала сил.

— Мам, ты просто красотка! Твой бывший муж будет кусать локти, увидев, какая ты стильная, — похвалил он меня.

Я отметила, что сын назвал Глеба моим бывшим мужем, а не отцом, но решила не заострять на этом внимание. Он уже достаточно взрослый, чтобы принимать собственные решения. Если понадобится совет — спросит, нет — значит, так тому и быть.

В больницу я вошла с высоко поднятой головой. Приветствия коллег звучали иначе, чем прежде. Новый имидж явно работал на меня — комплименты сыпались один за другим ещё до того, как я добралась до своего кабинета.

— Елизавета Павловна? — удивлённо остановилась передо мной Мария.

— Здравствуй, Машенька. Как твои дела? — открыла я дверь кабинета. — Будь добра, принеси, пожалуйста, расписание приёма на сегодня.

— Конечно, — ответила она несколько заторможено и отправилась выполнять просьбу, периодически оборачиваясь.

В кабинете я спокойно подготовилась к рабочему дню. Мария, принеся расписание, не решилась задать никаких вопросов и ушла, тяжело вздохнув. После нашего недавнего конфликта она явно не знала, как себя вести. Ничего, время покажет.

Первый час прошёл спокойно. Профессиональный подход к работе оставался неизменным – спокойно принимала пациентов, выдавала справки, общалась. Но внезапное появление мужа нарушило этот размеренный ритм.

— Вот ваша справка, всё в порядке, — вручила я документы пациентке. Она только успела открыть дверь, как в кабинет влетел Глеб.

— Я разве разрешала тебе входить? — подняла я бровь.

— Лиза, ты… — он закрыл дверь на замок. — Что ты здесь делаешь? Решила всем рассказать о наших семейных проблемах?

— Глеб, ты не перегибаешь? Во-первых, это моя работа. Во-вторых, никакой семьи больше нет, мы разводимся. В-третьих, ты мешаешь мне работать.

— Ты немедленно напишешь заявление об увольнении и будешь сидеть дома. Я сделаю тебе ребёнка, и ты будешь заниматься только им.

— Глеб, — с улыбкой положила я руку ему на грудь, — а не пойти ли тебе… в отпуск? — оттолкнула я ошарашенного мужа и, подойдя к двери, распахнула её настежь. За дверью стояли несколько медсестёр и моя следующая пациентка. — Тебе пора. А вы, пожалуйста, проходите в кабинет.

— Мы ещё поговорим! — прорычал муж и, громко топая, покинул кабинет.

Глеб, ворвавшись в кабинет, сразу перешел к обвинениям. Его агрессивная манера поведения и попытки диктовать условия вызвали лишь ироничную улыбку. Требование уволиться и сидеть дома с ребенком прозвучало особенно абсурдно после его собственных поступков.

Ирония ситуации заключалась в том, что именно Глеб своими действиями привлек внимание к семейным проблемам. Он сам сделал всё, чтобы нашу семью обсуждали. Заводил романы направо и налево, заглядывал под юбки всем подряд, а виноватой почему-то оказалась я.

Что он там сказал? Уволиться? Ни фига себе заявочка! Хрен ему, а не мое увольнение. Ребенка он мне сделает… А спросил ли он, хочу ли я от него теперь ребенка? Нет! А мне уже точно не нужен больше его ребенок. У меня новая жизнь, полная свободы, и ребенок пока туда не вписывается.

На первом месте — развод, и желательно как можно быстрее. Лучше бы с согласия Глеба, но, кажется, меня ждет трудный путь. Не хочу вываливать всю грязь, которую собрали мои помощники, поэтому буду до последнего бороться честным путем.

— Завтра приходите, я вас так приму! — за полчаса до окончания рабочего дня ко мне врывается Света. Она что, мою пациентку прогнала? Вот же поганка!

— Матерь божья! — восклицает, обернувшись ко мне. — Очуметь! Ну ты, мать, стерва крашеная.

— Ты что-то хотела? — заламываю бровь, не показывая ни единой эмоции. Все еще обидно за ее поступок. Столько скрывала от меня походы моего мужа… Просто так прощения не видать тебе, дорогая подруга.

— Да у меня все мысли из головы вылетели, увидев тебя. Ничего так ты осмелела. Это же надо додуматься перекраситься в рыжий цвет. В рыжий! Но, — поднимает указательный палец, — но тебе идет. Ты охренеть какая красотка.

— Знаю, — что сын, что подруга одной и той же фразой повысили мою самооценку.

— Тебя обнять можно или пока лучше держать дистанцию?

— Лучше вообще на глаза мне не показываться. Лет эдак сто.

— Лизонька-а-а, милая, любимая, единственная моя подружаня. Прости свою глупую подружку, прости-и-и, — сложив руки, склоняется в пояс. — Ой блин, — стонет, схватившись за спину.

— Тебе не восемнадцать, чтобы такие наклоны практиковать, — помогаю ей прилечь на кушетку. — И нет, я не простила.

— Точно стервой станешь с таким цветом волос. Отвечаю!

— Стервой я стану из-за ваших выходок, а не из-за цвета волос. И потом, вы другого отношения не оценили, значит, буду знакомить со своей вредной стороной.

— То есть все причастные к этому делу заноют?

— Почему только причастные? Все будут ныть. Все.

— И наш главврач?

— Он в первую очередь, — к этому я завтра загляну со своим предложением. Испытывая чувство вины, он как миленький пойдет мне на уступки. Хотя, недолго, наверное, продлится мое превосходство. Новый главврач все мне подпортит, если, конечно, это окажется Глеб. А вот новенький пока будет разбираться, я успею сделать все свои дела.

— Хочешь, я тебе помогать буду? А? Сделаю все, что скажешь!

— Хм… Я подумаю. А сейчас мне пора домой.

— Ли-и-з, ну давай поговорим нормально.

— А мне некогда. Я теперь женщина свободная и иду искать своему сыну отчима. Пока.

— Пока, — заторможенно отвечает Света. — Какого еще отчима? — в ее глазах недоверие.

— На год младше Дениса. Сам сын захотел такого, — подмигиваю ошеломленной подруге и, прикрыв за собой дверь, с веселой улыбкой покидаю больницу. Подняла настроение. Спасибо.

Глава 14

— Пойдём, — предлагаю ему, направляясь к ближайшей кофейне. Возможно, там удастся спокойно поговорить. Меня мучают вопросы, на которые я отчаянно хочу получить ответы. Например, что за таблетки он мне давал и каким образом?

Вспоминаю, как он часто приносил напитки после близости — то свежевыжатый сок, то воду с лимоном или лаймом. Неужели он действительно мог растворять капсулы в воде? Но как иначе?

— Слушаю, — говорю, когда мы устраиваемся за столиком с чашкой кофе. Я внимательно смотрю на него и понимаю — передо мной чужой человек.

— Лиз, — устало трёт глаза. — Давай не будем торопиться. Мы столько лет вместе, и ты хочешь всё бросить? Меня бросить? А о Денисе ты подумала?

— Глеб, я не понимаю, зачем ты это говоришь, — отвечаю искренне.

— Не понимаешь? — его голос становится резким. — Мы двадцать лет жили душа в душу, растили сына, делали всё для его счастья. И теперь из-за какой-то глупой ошибки ты хочешь разрушить всё, над чем мы работали годами?

— Я хочу разрушить? — переспрашиваю с недоумением. — Это ты всё разрушил. Ты не смог сдержать свои инстинкты и полез к другим женщинам. Но знаешь, что самое обидное? Ты выставил меня посмешищем перед всем коллективом!

— Ничего подобного! — возражает он.

— Да? — усмехаюсь. — Тогда почему все знали о твоих похождениях и смотрели на меня с насмешкой? Ты превратил наш брак в цирк!

— Лиза, никто не знал! — настаивает он. — Просто твоя подруга Светка всем растрепала…

— Господи, Глеб, — прерываю его, глядя с иронией. Он действительно думает, что Светка рассказала мне о его изменах. — Светка здесь ни при чём.

— А кто тебе сказал? — сжимает кулаки.

— Никто не говорил, — отвечаю спокойно. — Я сама всё слышала. В тот день перед отпуском я приходила к тебе, — его лицо бледнеет. — Слышала все ваши ахи-охи. И про беременность Анжелы я узнала тогда.

— Она сделает аборт, — бросает он.

— Меня это уже не касается, — отвечаю твёрдо. — Это ваш с ней ребёнок, вам и решать. Но какое бы решение ты ни принял, я не хочу больше быть с тобой. Я уехала в отпуск, наняв адвоката и детектива. У них достаточно информации о тебе, Глеб, и я не хочу выставлять всю эту грязь напоказ. Не хочу, чтобы наш сын видел своего отца в таком свете.

— Давай ради Дениса попробуем всё заново, — хватает меня за руку. Раньше его прикосновения вызывали у меня трепет, но теперь — пустота. Словно прикасается незнакомый человек.

— Нет, — качаю головой, отнимая руку. — Мы взрослые люди, и я хочу спокойно оформить развод.

— Нет! — его голос становится твёрдым и суровым. — Я никогда не дам тебе развода. Можешь выставить всю информацию о моих изменах, но я не дам тебе развода. Ты моя жена и останешься ею навсегда!

— Как я могла не видеть твоё истинное лицо все эти годы? — спрашиваю с горечью.

— Значит, сейчас познакомишься, — отвечает холодно. — Я сегодня же вернусь домой!

— Попробуй… — усмехаюсь, вставая из-за стола. С этими словами я покидаю кафе, понимая, что наша история подошла к концу.

Медленно шла по улице, переваривая только что произошедший разговор. Двадцать лет брака, казалось, рассыпались как карточный домик. Особенно меня шокировала последняя фраза Глеба о том, что он не даст развода.

Таблетки до сих пор оставались для меня загадкой. Свежевыжатый сок, вода с лимоном или лаймом – идеальная маскировка для вкуса медикаментов.

Его реакция на слова о разводе пугала. Его внезапная агрессия и угроза вернуться домой показывали совершенно другую сторону человека, с которым я прожила столько лет. То, что он говорил о Денисе, было попыткой надавить на жалость, но я понимала – сын заслуживает нормальной, здоровой семьи.

Я понимала – впереди меня ждут сложные времена. Но впервые за долгое время чувствовала, что делаю правильный выбор, несмотря на все предстоящие трудности.

Если Глеб думает, что сможет просто так вернуться домой – пусть попробует. Сегодня как раз планировали замену замков, и делать это должен был Денис. Я точно не собиралась открывать ему дверь.

Внезапная тревога пронзила меня – чёрт возьми, Денис ведь дома! Как он отреагирует на появление отца? Нужно срочно бежать домой, чтобы отправить сына погулять. Он всё ещё в ярости, может наделать глупостей. Только бы не поднял руку на отца… Этого нельзя допустить! Поднимать руку на родного отца – недопустимо ни при каких обстоятельствах.

Глава 15

Наша встреча во дворе с Глебом происходит словно в каком-то дурном спектакле. Он выходит из машины с присущим ему высокомерием, берет сумку, которую я ему отдала, и с насмешкой смотрит на меня. Понимаю, что сегодня мы, скорее всего, останемся ночевать во дворе – в квартиру я его не пущу, да и Денис, наблюдающий за происходящим из окна, может не сдержаться.

— Ну что ж, переночуем во дворе, — отвечаю я с наигранной радостью, усаживаясь на скамейку. Прощай, мой уютный ужин и мягкая постель.

— На фоне стресса, немного умом повредилась? — усмехается он, становясь напротив меня.

— Стресс? Ошибаешься, Глеб, никакого стресса. Можно сказать, я только новую жизнь начала – свободную.

— Заметил. Меня за дверь и сразу брюки напялила. Кому хочешь задницу свою демонстрировать? Или, — он садится рядом, глядя с издевкой, — решила типа отомстить мне и любовника найти?

— Не любовника, а отчима моему сыну. Кстати, он сам разрешил мне привести нового мужчину.

— Что ты сказала? — его рука больно сжимает мое запястье. Гад.

— Уши не почистил с утра? Говорю, сын разрешил отчима привести домой.

— Ден все знает? Ты посмела рассказать ему? — его зловещий тон немного пугает, но и злит до предела.

— Посмела, — вскидываю подбородок. Пусть не думает, что меня можно просто так запугать. — Он знает, какой у него отец – ходок и умелец.

— Да как ты только посмела, дрянь? — прорычал он, поднимая руку. В ужасе смотрю на его приближающуюся ладонь – щека уже зудит в ожидании удара. Пискнув, зажмуриваюсь.

— Убери свои грязные руки от моей матери! — голос Дениса звучит не хуже отцовского рыка. Открыв глаза, вижу, как сын крепко держит руку отца, прожигая его яростным взглядом.

— Денис?

— Я сказал – убери от моей матери свои руки, — отпустив его занесенную руку, он хватает ту, что сжимала мое запястье. — Тебе придется сначала их в кислоте помыть, прежде чем коснуться ее.

В этот момент я понимаю – мой сын вырос. Вырос не просто физически, а морально. Он больше не ребенок, нуждающийся в защите – он стал моим защитником.

— Ты как с отцом разговариваешь? — кричит муж, подскакивая со скамейки. — Забылся?

— С отцом? А где он? Где мой отец? Отец, который обещал моей матери верность? Тот самый отец, который не имел права причинять боль моей матери? Где он?

— Денис, не вмешивайся не в своё дело. Мы с твоей матерью сами разберёмся в своих отношениях. Тебя это не касается. Поднимись и молча сиди там.

— А не пойти бы тебе…

— Денис!

— Не смей орать на меня. Хочешь, чтобы я оставил свою мать с тобой? С человеком, который предал её, а минуту назад чуть пощёчину не влепил? За что интересно? За свои похождения?

— Ты что о себе возомнил, щенок? Моя жена, что хочу, то и делаю. Хочу бью, хочу ласкаю. Твое дело закрыть рот и не вмешиваться.

— Твоя жена? Прежде всего она моя мать! И знаешь чему учил меня отец? Тому, что мать — самое святое, и нельзя никому позволять её обижать. Это твои слова! Твои, чёрт тебя подери! — орёт сын, толкая отца в грудь.

В ужасе смотрю на ссорящихся отца и сына и не знаю, что предпринять. Но меня охватывает нежность и гордость за своего сына. Узнав об измене мужа, я не думала, что сын полностью встанет на мою сторону. Возможно, просто обидится на меня из-за предстоящего развода. Возможно, обидится на нас и не будет долгое время общаться. Но он встал на мою сторону. Защищает меня от родного отца. Не это ли большая радость для каждой матери?

— Ты мелкий сопляк, который ничего не понимаешь в этой жизни. Мы муж и жена и имеем право ссориться.

— Может, я и сопляк мелкий, но точно знаю, что свою мать в обиду не дам. Будь ты хоть трижды моим отцом, на мать руку поднять не позволю.

— Мы сейчас же поднимемся в квартиру, и я покажу тебе, как вмешиваться в отношения родителей. Я тебе покажу, щенок.

— А кто тебя туда пустит? Ты чужой для нас человек, и предателя держать у себя под боком ни я, ни моя мать не будем. Иди к своим любовницам и живи хоть со всеми вместе, но не смей больше к моей матери приближаться, — взяв сумку отца, он отбрасывает её в сторону, после, обняв меня, ревущую, за плечи, уводит.

— Это и моя квартира!

— Ты потерял на неё право, когда причинил боль маме. Ты для нас больше никто. Уходи.

— Ты ещё пожалеешь о своём отношении к отцу. Сильно пожалеешь, сынок.

— Я жалею только об одном, — грустно усмехается сын, обернувшись к отцу. — Желаю, что во мне есть твои гены. Не дай бог они возьмут надо мной контроль, и я натворю такую же глупость, как и ты. Не дай бог. Идём, мам.

— Это ещё не конец, Лиза. Развода тебе не видать. И сыну скажи, чтобы пришёл и извинился перед отцом. Я подумаю, прощать его или нет.

— Твое прощение я видел в аду, горящим вместе с тобой.

— Денис, — ахаю от слов сына. Впервые мой сын вёл себя таким неподобающим образом. То, с каким тоном он разговаривал с отцом, я не одобряю. Но… но ведь он защищал тебя, Лиза! Он заступился за свою мать. Много ты видела детей, которые вели себя подобным образом в таких случаях? Или слышала, может быть?

Нет.

— Не бойся, мам, мы заставим его подписать документы на развод. Я найду самого лучшего юриста. И деньги не переживай — найду. Есть накопленные немного, но и на работу устроюсь, — с улыбкой говорит сын, заводя меня в квартиру. — Ты, кстати, можешь уйти с работы. Я сам буду обеспечивать нас. В конце концов, я мужик. Не переживай, не пропадём, — усадив на пуфик, помогает разуться. — Веришь?

— Верю ли я тебе? — взяв его лицо в руки, со всей любовью целую в лоб. — Больше, чем кому-либо, сынок. Ты моя гордость. Мой мальчик.

— Ну не плачь, мам. Мы со всем справимся. И муж твой больше не тронет тебя, иначе я ему руки переломаю.

— Ден, он твой отец…

— Он был моим отцом, пока была счастлива моя мать. Причинив тебе боль, подняв на тебя руку, он окончательно удостоверил меня в своей натуре, — садится на пол, положив голову мне на колени. — Мам, человек же не может так резко измениться, правда?

Глава 16

Глеб

Смотрю вслед жене и сыну и с трудом держу себя в руках. Я и так уже допустил ошибку, подняв руку на жену, и если сейчас продолжу давить и подниму еще и на сына руку, лишусь всего. Столько лет скрывал свою темную сторону. Прятал от жены и сына свою настоящую сущность, и прокололся. Расслабился.

Годами держал дистанцию с медсестрами, хоть и хотел их всех. Были любовницы на стороне, но меня тянуло еще и на строгих, милых медсестричек. А когда получил повышение, не удержался.

Нервы щекотало под носом жены иметь других женщин. Это меня возбуждало. Я дико люблю секс. Как и мои родители.

Я рос в семье, где не скрывали свою похоть. Отец мог изменять маме прямо у нас дома, как, впрочем, и сама мать. Они ругались часами. Расставались на несколько недель, а потом мирились с наслаждением и продолжали свои измены. Их не волновало, что я все это видел, слышал.

И вроде бы, видя этот непотребный пример, я должен был сделать все, чтобы моя семья была идеальной. И я создал свою идеальную семью.

Пять лет я был примерным и верным мужем своей жене. Но гены есть гены. Изменив однажды, я почувствовал кайф. Было стыдно немного перед Лизой, но во мне играл адреналин. Чтобы она ничего не заподозрила, я стал идеальным отцом и мужем.

Мои родители, возможно, до сих пор живы, а может, и нет. Я забыл про них, когда уехал в восемнадцать лет из родного городка. Меня не интересовало, живы ли они или нет. Но свою семью я не собирался терять.

Денис у нас получился случайно, иначе даже его не было в моих планах. С моими генами, он тоже станет таким любвеобильным. Поэтому я сделал вазэктомию. Сам выбрал стать бесплодным, чтобы никто не беременел от меня.

После рождения Дениса мы с Лизой предохранялись как положено, но когда она захотела еще ребенка, я удалил фрагмент семявыносящих протоков. Но я не мог допустить, чтобы Лиза узнала об этом, поэтому убедил ее с помощью подкупных врачей в ее бесплодности, а сейчас сделал еще большую глупость. Ну как может какая-то таблетка, растворенная в воде, быть контрацептивом? Надеюсь, Лиза не поверила в эту глупость, сказанную мной в гневе. Для меня главным было, чтобы она не узнала о моей бесплодности, тогда она точно уйдет от меня. А так хотя бы я смогу убедить ее, что родим ребенка.

А вот к Светке не пустил на обследование, та сразу поняла бы, что с ней все хорошо. И я уверен, что эта дрянь виновата в моих проблемах. Только она могла подстроить все так, чтобы Лиза узнала о моих похождениях.

Паршивая дрянь!

— Ну ничего, ничего, — наклонившись, беру свою сумку с вещами и иду в машину. — Я обязательно вернусь в эту квартиру. Сама Лиза приведет меня назад. А Денис… за его отношение ко мне, он ответит. Не сейчас, а потом. Гены он мои не хочет. Ха! Я посмотрю на него, когда пенис встанет на женщин и пойдет по всем юбкам.

Поехал я в гостиницу и только расположился в номере, как получил сообщение от идиотки Анжелы. Нашла время залететь, дура! Был же договор: никаких серьезных отношений и никаких детей, но нет. Решила меня вокруг пальца обвести.

«Милый, как тебе?» — и фотография в сексуальном нижнем белье. Скинув адрес гостиницы, велю ей приехать. Дура, конечно, сразу несется. Хоть и идиотка, но удовольствие умеет доставлять. Будет настаивать на своей беременности — распрощаемся навсегда.

Но мне сейчас надо еще и Лизу вернуть, а про ребенка она и сама забудет. В сорок пять рожать не дело. Да и не от кого. Я бесплоден и собираюсь и дальше скрывать этот момент, а другого мужика к ней подпущу. Лизка отходчивая и спокойная, на ласку потянется сразу. Завалю подарками, может быть и не сразу, но вернется ко мне.

Обязательно вернется.

Глава 17

Лиза

— Елизавета Павловна, ты решила поиметь меня напоследок? — удивлённо заломила бровь, услышав такое слово от Ивана Алексеевича.

— Да, дорогая, иначе это и не назовёшь, — отвечает он.

— Я всего лишь сказала, что хочу отдельный кабинет, работать на полную ставку и чтобы мне определили кого-нибудь в помощницы.

— Лизонька, милая ты моя, у УЗИ-специалистов не бывает помощниц. Есть медицинская сестра, которая помогает подготовить кабинет к приходу специалиста…

— А мне нужна именно помощница!

— Ты же раньше и одна отлично справлялась со всем.

— А теперь не могу. С чего это я буду делать работу и за себя, и за медицинскую сестру, и за помощницу? Я УЗИ-специалист, и моя работа — делать только УЗИ. И всё!

— Точно решила всю больницу поиметь! — стучит по столу ладошкой.

— Всё возможно.

— Ах, Глеб… Ах! Ну откуда я тебе сейчас найду такую?

— Откуда хотите. Но чтобы не имела никаких связей с моим мужем — ни в настоящем времени, ни в прошедшем!

— На совесть старика давишь.

— Вот жили бы по совести, не пришлось бы на неё давить.

— Ладно, шантажистка. Найду я тебе кого-нибудь. Но! — хитро щурится и подаётся вперёд. — Раз ты теперь у нас работаешь на полную ставку, получишь практикантов. Как раз они должны через неделю прийти. Одну группу отдам Светлане, а вторую тебе.

— Вы не посмеете.

— Уже посмел. Всё, иди давай, пока я тебе обе группы не приписал.

— Ну и ладно, справлюсь.

Иду по коридору больницы продолжая размышлять о своем разговоре с главврачом:

«Да уж, Иван Алексеевич умеет поставить на место. Теперь придется разбираться с этими практикантами. Интересно, какие кадры мне достанутся? Если повезет, может, попадутся толковые ребята, которые хотят учиться, а не просто отсидеть практику.

Хотя, зная Светку, она наверняка постарается подсунуть мне самых проблемных. Нет, к ней сейчас точно не пойду – я все еще обижена на нее. Лучше зайду к Анне Петровне в регистратуру, узнаю последние сплетни. У нее всегда есть что послушать.

А помощницу бы мне все-таки найти. И правда, почему я должна одна таскать все эти тяжелые коробки с реагентами и настраивать оборудование? УЗИ-специалист должен заниматься только диагностикой, а не превращаться в универсальную медсестру.

— Елизавета Павловна, здравствуйте, — с насмешливой улыбкой подходит Анжела. Раньше я не замечала в её улыбке столько насмешки, дерзости и наглости.

— Ну здравствуй, Анжела. Что-то хотела?

— Знаете, я бы хотела к вам на приём. Завтра примите меня?

— А ты, Анжелочка, пойди и запишись как положено. Я тебя обязательно приму.

— Записаться? — удивляется девочка.

— Конечно, записаться. У меня мало времени, чтобы принимать кого попало в ущерб себе. Да и…

— Лиза? — вот встречи с ним я точно не хотела. — Ты что тут делаешь? У тебя же выходной.

— А я не обязана ставить тебя в известность касательно моих планов. Кстати, совсем забыла, Анжела, можете и папочку малыша тоже привести на УЗИ. Но только по записи, — медсестра краснеет под моим насмешливым взглядом и, пискнув “простите”, убегает. Всё же есть ещё в ней немного человечности.

— Лиза, ты что творишь? — шипит муж, оглядываясь.

— А что я натворила? Твоя малышка на УЗИ попросилась, а я отправила записаться. Разрешила даже тебя привести. Ой, или ты думал, что я вас без записи приму? Какая жалость, но теперь Елизавета Павловна принимает только по записи. Даже на разговор с бывшим мужем она пойдёт только по назначенному времени, которое её устроит. И да, ещё раз посмеешь поднять на меня руку — лишу всего, чего добивался годами!

Оставив мужа скрежетать зубами, я обхожу его. Вчера сын встал на мою защиту, потому что я не ожидала от мужа такого. Но теперь я и сама буду защищать себя. Не позволю своему сыну перейти черту. Я была бы рада, врежь кто-нибудь Глебу по самое не балуй, но не мой сын. Пусть хоть отец будет вселенским злом — я не допущу, чтобы он поднял на отца руку.

Отец есть отец, каким бы он ни был!

На следующий день я приступаю к работе на полную ставку. Мне выделили отдельный кабинет и помощницу. Алёна — тихая, скромная девушка, устроилась к нам всего месяц назад. Иван Алексеевич взял её из-за сложного положения: она учится по вечерам, а днём подрабатывает. Её нежный голосок журчит, словно весенний ручеёк.

Если бы не Глеб, у меня тоже могла бы быть дочь…

С удовольствием обустраиваю свой новый кабинет. Вешаю табличку со своим именем. Осталось только сменить фамилию… Но это вопрос времени. Я добьюсь развода с Глебом, пусть даже через суд. И, похоже, придётся идти именно этим путём.

— Елизавета Павловна, — тихий голос Алёны отвлекает меня от дел. — Вам принесли.

— Что принесли? — оборачиваюсь к ней. В её руках — букет алых роз. Эти цветы всегда дарил мне Глеб, и сейчас, увидев их, меня охватывает лёгкая грусть. Ведь всё было хорошо, пока он не решил изменить мне… Но прошлое нужно оставить позади.

— Знаешь что, Алёна, отнеси эти цветы медсестре, Анжеле Эдуардовне. И записку мы тоже поменяем.

«Для самой любимой жене. Прости что чуть не ударил тебя. Люблю» — эту записку я бросаю в мусорную корзину, а для Анжелы пишу новую:

«Для моей драгоценной малышке. Сообщаю, что хочу развестись с женой. Люблю»

— Всё, иди. И не говори ей ничего про меня.

— Но Глеб Викторович…

— А Глеб Викторович ошибся. Хотел Анжеле отправить. Иди, иди.

Пусть Анжела тоже подействует на него насчёт развода. Окажет мне неоценимую помощь. Сделал пакость — на сердце радость! С весёлой улыбкой продолжаю обустраивать свой кабинет. Теперь это моё личное пространство. Ух, как я здесь развернусь…

Алёна быстро возвращается и смущённо кивает в ответ на мой вопросительный взгляд. Дело сделано. Теперь можно заняться расписанием. Если раньше я принимала пациентов друг за другом, то теперь буду оставлять себе время на передышку. Десять минут — вполне достаточно. А если кого-то не устраивает — скатертью дорога. Мне всё равно.

Глава 18

А дальше начались веселые дни для меня и дергающийся глаз Глеба.

На второй день он прислал мне сладости. Я обожаю сладкое, но редко позволяю себе такие лакомства, а турецкие десерты – это вообще отдельная история. Посмотрела на них, посмотрела, и ближе к вечеру отнесла коробку Маше.

«Устройте чаепитие со всеми, ну ты понимаешь с кем именно. Только сообщи мне, когда и где соберетесь», – сказала я, глядя, как Маша со скорбным видом и щенячьим взглядом принимает сладости.

Как только Маша сообщила мне о месте встречи, я отправила записку Глебу и направила Алену следить за ним. Позже слушала, как смущенная девушка рассказывала о встрече:

– Глеб Викторович вошел в процедурную взволнованный и с улыбкой, но вылетел оттуда злой. Девушки хором поблагодарили его за щедрость.

– Спасибо, Ален. Сладости я куплю другие, и мы вместе попьем чаю.

– И без меня? – в дверях стояла подруга, уперев руки в бока. – Бесстыжая! Сама веселишься тут и даже не зовешь смотреть на спектакль. Совсем совести нет.

– А я ее продала, когда была в отпуске. Ален, держи деньги и иди купи нам что-нибудь вкусное к чаю.

– Лиз, ну хватит дуться уже, а? – Света подошла и, встав сзади кресла, обняла меня. – Я хотела раскрыть лицо твоего козла-мужа. Но так боялась причинить тебе боль. Пыталась подстроить вашу встречу в тот момент, когда он с другой. Но этот кобель уворачивался. Я даже не надеялась, что в тот день все получится.

– Свет, ты ведь могла просто рассказать мне.

– Ты бы не поверила, Лиз. Не поверила. Он стал идеальным отцом и мужем в вашем доме, и ты ни за что не усомнилась бы в нем. Я уверена, ты не раз плакала, думая, что это все сон. Что не мог твой Глеб так с тобой поступить.

– Но он поступил…

– Да, – всхлипнула Света. – Сволочь! Надо Ивану Алексеевичу сказать, чтобы кастрировал его.

– Эй, ты-то чего ревешь?

– А тебе знать, как мне обидно за тебя? Даже не умея держать скальпель в руках, готова взяться за кастрацию этого гавнюка.

– Ну не будем такие жесткие санкции применять.

– Это еще не жесткие! И то, что ты сейчас делаешь, – ребячество!

– Я знаю, – пожала я плечами. – Зато меня это веселит. Я хочу только, чтобы он согласился на развод, и все. Не хочу судиться.

— Надо было фотографии этого козла сделать с девками, тогда точно не отвертелся бы.

— У меня есть много фотографий, Свет. Но даже это его не пугает. Ему почему-то нужно, чтобы мы остались семьей. Ему плевать на наше с Денисом мнение.

— Денис знает?

— Знает.

— Только не говори, что он встал на сторону отца! Я ему шею намылю.

— Нет, нет. Он наоборот на моей стороне, Свет. Когда Глеб поднял на меня руку, он остановил отца и, кажется, он даже готов отказаться от отца, — грустно вздыхаю. Жалко мне своего ребёнка. До слёз жалко. Он очень любил отца и сейчас перевёл его в ранг врага. Все эти дни передо мной ходит с улыбкой, а когда меня нет, хмурый сидит. С трудом уговорила не бросать учёбу. Захотел устроиться на работу. Глупый мальчишка мой.

— Молодец! — восклицает подруга. — Денис всегда был умным мальчиком и знает, чью сторону надо принять. Вот бы ничего в нём от Глеба не было! И как хорошо, что ты не смогла больше родить от этого козла.

— Он сделал всё для этого, Свет.

С каждым моим словом глаз подруги дёргается, а руки сжимаются в кулак. Да, Глеб обошёлся со мной подло, но спасибо ему за это. Денис у меня вырос хорошим ребёнком, и я не думаю, что гены Глеба возьмут над ним вверх, но вдруг второй ребёнок взял бы? Грех так говорить и думать, но я не хочу больше от него детей.

— В смысле таблетки растворял? Серьёзно?

— Вроде как да.

— Это же надо додуматься до такого! Мне теперь даже интересно, что за таблетки такие.

— Не знаю. Я хотела уточнить подробности, но забыла об этом, когда он начал нести чушь о сохранении семьи. Да и чёрт с ними. Всё равно уже ничего не сделаешь.

— Найдешь отчима Денису и родишь малыша.

— Господи, Свет, не неси ерунду. Мне измен Глеба сполна хватило, чтобы ещё одного кобеля в свою жизнь пускать.

— Говорила я тебе на море подцепить кого-нибудь и переспать. Возможно, с живчиком вернулась бы.

От слов Светы выпадаю из реальности. Господи, я же с Андреем спала и не раз! А что если я забеременела? От одного предателя родила уже, теперь от второго? Нет.

Нет! Нельзя! Да и не могла же я с двух раз залететь? Не могла, конечно.

— Ну-ка, посмотри на меня. Ты что, спала с кем-то? С кем? Хоть красивый?

— Свет, иди работать!

— Лиз, я так просто не отстану.

— Нет никого, иди давай…

— Елизавета Павловна, — заглядывает Мария, — вам просил передать Глеб Викторович.

— Давай сюда, — Света вырывает у неё из рук записку и закрывает перед ней дверь. — Так, что тут у нас… Ха, Лиз, тебе тут угрозу прислали.

— Что там?

— «Дорогая Лиза, если ты сейчас же не принесёшь мне извинения за свои выходки и не разблокируешь мой номер, жди беды! И прекрати выставлять нашу семью на посмешище!»

— Выбрось.

— Ты что? Это же может в суде пригодиться.

— Ну и храни у себя тогда. Мне оно не нужно.

— Ты его правда заблокировала?

— Нет. Но думаю, Денис это сделал. Видела вчера в его руках свой телефон.

— Будь я моложе, не упустила бы твоего сына.

Света, Света, неизменная Света. У самой муж и двое детей, а тут такое выдаёт. Но это были цветочки по сравнению с дальнейшими её планами.

Она решила, что мщу мужу как двадцатилетняя девочка, а надо как женщина. Слушая её предложения, я чуть сознание не потеряла. Кастрация, мне кажется, самое гуманное из её предложений. Пытки она запланировала… Её сильнее задела измена моего мужа.

На следующий день Глеб отправил мне украшения. Комплект, серьги и цепочка в форме сердца.

— «Как банально», — закатила глаза Света и, хитро прищурившись, забрала их с собой. Вернулась с довольной улыбкой. Куда их дела, не сказала, но позже я увидела их на одной из медсестёр.