Развод в 45. Первая причина — это ты

Аннотация

— Дорогая, это… это не то, что ты подумала!

А что тут можно ещё подумать? Я вижу его руки, обнимающие её талию. Её юбку, задравшуюся до неприличия. След от помады на его шее. Его незастегнутый ремень...

В сорок пять я думала, что моя жизнь — это спокойная семейная бухта. Да, без страстей и без бурь, но надёжная.

А потом застукала мужа в объятиях учительницы нашей дочери. На выпускном. Прямо в нашей машине. Тогда-то до меня и дошло, что наш брак уже давно превратился в фикцию. Последние несколько лет мы с мужем жили «ради ребёнка» и стали совершенно друг другу чужими. Не страсть — а привычка. Не любовь — а пустота. В отношениях наступила осень. Холодная, серая, унылая.

А мне вдруг так отчаянно захотелось весны!

Я не обязана жить в вечной осени. Я твёрдо знаю, что развод — это совсем не конец. Это начало моей новой жизни. Жизни, где я выбираю себя. Где дышу полной грудью. Где перестаю существовать — и наконец-то начинаю жить!

Это история о весне, которая приходит не только когда тебе восемнадцать — но иногда и в сорок пять!

Глава 1

Я всегда знала, что есть моменты, ради которых стоит жить. Выпускной дочери был одним из таких моментов. Я шла туда, как на собственный праздник.

Родители других учеников тоже, как и я, немного нервно улыбались, у многих дрожали губы — у всех был один и тот же блеск в глазах: смесь гордости и облегчения. Мы сделали это! Мы вырастили! Мы довели детей до первой в их жизни важного финала!

Зал ресторана сиял. Мерцающие огни, взрывы смеха, шуршание платьев — всё это кружилось перед глазами, но для меня существовал только один человек в этом многоголосом мире.

Моя девочка.

Высокая, стройная, с выправкой профессиональной гимнастки и улыбкой, от которой у меня сжималось сердце. Она смеялась с одноклассницами, делала селфи, поправляла блестящую корону на голове — её выбрали королевой выпускного, конечно же. А как иначе? Моя идеальная, золотая дочь.

Я смотрела на неё — и распускалась внутри, как тёплая весенняя ветка. Вот она — наша награда за годы бессонных ночей и переживаний. За годы, когда мы с её отцом жили, дышали, бесконечно работали ради неё. Она была… результатом. Наградой. Финальным аккордом нашей семейной жизни.

— Мам, ну чего ты? — Милена подскочила ко мне, вся в ореоле цветочных духов и блёсток. — Ты опять сейчас расплачешься, да?

— Просто… Ты такая красивая. И взрослая. И я горжусь тобой безумно!

Это было чистой правдой. Я будто расправлялась внутри, видя, какой она стала. Во многом благодаря нам, нашему непрестанному родительскому труду, нашей стойкости, нашему терпению. Нашим мечтам.

Она улыбнулась, мягко, почти смущённо. А я крепче сжала её аттестат без единой четвёрки и золотую медаль в подарочной коробочке, которые я не выпускала из рук с момента награждения.

Да, впереди ещё нас ждала самая напряжённая пора — поступление, но наша умница поступит, я уверена! Её ждёт престижная профессия и стабильно растущий доход. Она продолжит наш путь — достойный, понятный, проверенный. Станет достойным членом нашей семьи потомственных медиков.

Я наклонилась к ней и прошептала, желая и её тоже приободрить:

— Я знаю, что ты поступишь. Ты справишься! Всё будет хорошо! У тебя всё получится, зайка. Ты же знаешь, как мы с папой верим в тебя.

Милена вздрогнула. Лёгко, почти незаметно, но я почувствовала — как будто от моих слов её кольнуло иголкой.

— Мам… — она отступила на шаг. — Мне нужно тебе кое-что сказать. Ты только не пугайся.

— Говори, доченька!

Я улыбнулась, не понимая ещё, что мой мир сейчас рухнет.

— Я не буду подавать документы в мед.

В этот момент новая песня заиграла особенно громко, басы ударили по ушам.

— Что? — я даже не расслышала.

— Я не хочу в мед, — она подняла на меня взгляд — прямой, взрослый. — Я уже подала документы в университет дизайна и технологий.

Я моргнула раз, другой. Как будто пыталась вернуть резкость изображению, которое внезапно расплылось.

— Прости, я не расслышала… Куда ты подала документы?

— В Московский государственный университет дизайна и технологий. Я хочу стать дизайнером одежды. Хочу шить.

Мне стало жарко. Потом холодно. Потом снова жарко.

— Милена, дорогая… Ты это… серьёзно? Но мы же… мы столько лет к шли к нашей общей цели! Олимпиады по биологии и химии, курсы, подготовка… Ты же сама говорила, что хочешь стать стоматологом, как папа. Или дерматологом, как я. Или педиатром, как бабушка. Или…

— Мам, это не я говорила, — перебила меня дочь. — Это вы говорили. Всегда.

Я словно получила удар под рёбра.

Смотрела на неё, на свою идеальную девочку, на ту, вокруг которой я выстраивала всю свою жизнь, и вдруг увидела в её глазах что-то, что пропустила, не заметила раньше.

Непреклонную волю. Горящую мечту. Собственную жизнь, не похожую на ту, которую мы изо всех сил пытались для неё построить.

— Дизайнером… одежды? — выдохнула я.

— Да.

Это «да» было уверенным. Чистым. Каменным.

Вокруг смеялись, танцевали, снимали видео. Никто и не подозревал, что у меня прямо сейчас рушится всё. Привычная реальность трещит по швам. Расползается в руках, как бумажный кораблик под дождём.

Я стиснула зубы так сильно, что заныло виски.

— Мила… Давай… давай не сейчас, ладно? У нас ещё есть время. Много времени! Мы всё обсудим. Мы сядем спокойно дома и…

— Мам! — она перебила меня удивительно холодно, почти жестко. — Хватит. Я уже всё решила! Точка!

Финальное слово «точка» будто опустилось на меня тяжёлым чугунным грузом.

Я даже не успела возразить. Милена уже отвернулась — легко, уверенно, так, как будто это был обычный разговор, и ушла обратно к своим одноклассникам. Смеяться, веселиться, танцевать. Праздновать окончание детства.

А я стояла посреди яркого праздничного зала, окружённая музыкой, смехом, блеском гирлянд — и чувствовала себя такой маленькой и одинокой. Точно на маленьком плоту в середине огромного холодного океана.

Мне срочно нужно было с кем-то разделить свое одиночество. Мне нужен был рядом человек, который бы точно меня понял.

Где мой муж? Где он, чёрт возьми, когда он так нужен?