Развод в 50. Вторая петля

Глава 1

— Радуйся, Люба, отменил ради тебя встречу, — устало и с ноткой раздражения произносит только что вернувшийся муж, направляясь переодеваться.

— Уверена, ты будешь рад моим новостям, — обращаюсь к нему, но он, похоже, не слышит.

В этот момент из комнаты выходит нарядная дочь.

— Мам, я пойду к подруге на пару часов. Там все наши на тусовку собрались, — сообщает она.

— Кир, я, кажется, говорила о наших планах на вечер, разве нет? — поднимаю бровь, скрещивая руки на груди.

— Да ладно тебе, мам, перенесёшь на завтра, — отмахивается она, и я понимаю, что дочь перешла все границы.

— То есть ради твоей вечеринки я должна менять свои планы? Ты в своём уме, дочь?

— Мать, не начинай. Серьёзно достала.

— Я достала? Как ты смеешь так разговаривать с матерью? Где твои манеры?

— Ну ма…

— Я предупреждала тебя о планах? Говорила про семейный ужин? Значит, он состоится! Никуда ты не пойдёшь и останешься дома!

— Да почему ты такая душнила? — орёт она, размахивая руками, её лицо краснеет от гнева.

— Что такое? — выходит Стёпа, закатывая рукава рубашки. — Почему моя принцесса кричит?

— Да мама достала уже! — указывает на меня, её голос дрожит от раздражения. — Вечно лезет не в своё дело и указывает, что мне делать!

— Кира, мы с тобой ещё днём договаривались. Ты попросилась гулять целый день, а вечером уделить время семье, а сейчас, даже не спросив разрешения, собралась на какую-то тусовку! — пытаюсь донести до неё здравый смысл.

— Да какой мне прок от твоего семейного ужина? Мне что, делать нечего, кроме как среди стариков проводить вечер? Хочешь, чтобы и я стала такой душнилой-домохозяйкой? — её сарказм режет слух.

— Кира…

— Хватит уже, мам! Я устала от твоих требований. «Кира, уберись в комнате». «Кира, не носи еду в постель, крошки будут». «Кира, закинь свои вещи в стирку». «Кира, помой посуду». «Кира, протри пыль». Да меня всё это уже задолбало! Моя комната, тебе какая разница, в каком она виде? Моя постель, я в ней сплю, твоё какое дело, что там? — её тирада заканчивается на высокой ноте.

— Прекрати орать, Кира, — спокойно, сдерживая себя, обращаюсь к дочери, хотя внутри всё кипит от обиды.

— Да пошла ты! Честное слово, достала. Знаешь, где ты стоишь со своими просьбами? Вот здесь! — ребром ладони стучит себя по горлу.

В этот момент время будто останавливается. Не верится, что это моя Кира… Когда она успела стать такой? В глазах стоят слёзы, но я не позволю себе расплакаться.

— Сама домохозяйка, которая ничего в жизни не добилась, у которой нет ни друзей, ни подруг, кроме одной тёти Фаи! — кричит Кира, её голос дрожит от ненависти. — Сидишь всё время со своими бесполезными нитками и иголками. И из меня хочешь такую дурнушку сделать? Не выйдет, мама!

— Стёп, ты ей ничего не скажешь? — смотрю на мужа, сдерживая слёзы, но он лишь пожимает плечами и добивает меня.

— Правда, Люб, прекращай уже. Что за дурацкий семейный ужин? Даже мне пришлось свои планы менять из-за твоей прихоти.

— Ты всех уже достала, мам! Всех! — продолжает Кира. — Хватит каждый день входить в мою комнату и трогать мои вещи. Они лежат там, где нужно. И я тебя умоляю, прекрати носиться ко мне в школу и перед всеми поправлять мне шапку. Я не ребёнок уже! Я взрослая и сама знаю, как мне её носить. Сама знаю, где и что мне кушать! Нравится мне вредная еда — значит, буду ей питаться, а твоя домашняя еда в горле комом уже стоит.

— Что ещё тебя не устраивает? — спрашиваю шёпотом, глядя сквозь дочь.

— Твои утренние приготовления! Не хочу есть на завтрак то, что ты готовишь. И чай свой с молоком оставь себе.

— Но ты же его любишь…

— Да я его уже ненавижу! Сквозь тошноту впихиваю в себя эту гадость. Твою еду выбрасываю втихаря от тебя. Даже папа уже в курсе этого и даёт мне деньги на нормальную еду. А ты как слепая курица ничего этого не замечаешь. Да ты вся — одна большая, глупая проблема на мою голову! Да лучше бы тебя вообще не было в моей жизни! Ненавижу тебя! Ненавижу! — выбросив всё это мне в лицо, Кира хватает верхнюю одежду и, на ходу обуваясь, покидает квартиру.

— Ну раз у нас семейного ужина не будет, то, пожалуй, и я поеду. С друзьями хотя бы встречусь. Давно не собирались. Буду поздно, не жди и ложись спать. А Кира перебесится и завтра извинится за свой срыв, — словно ни в чём не бывало, муж накидывает пальто и, улыбнувшись мне подбадривающей улыбкой, хлопает дверью.

Я остаюсь одна в пустой квартире, где эхо от хлопнувшей двери разносится по комнатам. Слезы наконец прорываются наружу, катятся по щекам, оставляя солёные дорожки.

В этот момент я понимаю, что всё изменилось навсегда. И не знаю, как собрать воедино то, что только что рассыпалось на тысячи острых кусочков.

Визуалы

Макарова Любовь Петровна
Домохозяйка с двумя увлечениями — чтение и вязание игрушек. Не просто мама «для галочки»: следит за современными тенденциями, старается быть близкой с дочерьми и оставаться для них не только родителем, но и другом.

В честь новинки, скидки на все книги автора!
https://litnet.com/shrt/PSag

Глава 2

Стою и смотрю на закрытую дверь, всё ещё не веря в только что увиденную сцену. В ушах до сих пор звучат её жестокие слова, а в голове не укладывается произошедшее.

Родная дочь сказала, что ненавидит меня… Эти слова, словно острые ножи, вонзаются в сердце, разрывая его на части. Как такое возможно? Где та милая девочка, которая ещё вчера обнимала меня перед сном?

Прислонившись к стене, медленно опускаюсь на пол. Ноги не держат, колени дрожат, а в горле застрял ком. Дыхание становится прерывистым, воздух будто закончился.

В квартире стоит звенящая тишина, нарушаемая лишь тиканьем часов. Каждая секунда тянется бесконечно долго, а боль становится всё острее.

Закрываю глаза, пытаясь собрать мысли в кучу, но в голове — пустота. Только её слова, как заезженная пластинка, крутятся снова и снова: «Ненавижу тебя! Ненавижу!»

Слёзы катятся по щекам, но я не замечаю их. Всё внутри будто умерло, оставив после себя лишь пустоту и горечь. Как теперь жить с этим? Как простить?

Ещё утром я спокойно сидела и вязала очередную игрушку, когда старшая дочь сообщила мне долгожданную весть. Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь занавески, создавали уютную атмосферу, а в воздухе витал лёгкий аромат свежевыпеченного хлеба. Иногда балую своих домашним хлебом.

— Ма-а-ам, я так счастлива! Мы счастливы! — визжит старшая дочь, смотря на меня через экран телефона.

— Да, Любовь Петровна, мы безумно счастливы, — на экране появляется зять и нежно целует Аню в макушку. — И надеемся, что вы тоже обрадуетесь.

— Ну хватит уже держать интригу. Говорите! — улыбаюсь, любуясь их сияющими лицами.

— Мы беременны! — кричат они в унисон, широко улыбаясь.

— Ах! — вырывается из груди непроизвольный возглас. — Какое счастье!

Слезы радости наворачиваются на глаза. После двух лет попыток и переживаний эта новость кажется настоящим чудом.

— Я так рада за вас! — мой голос дрожит от переполняющих эмоций.

— Мам, мы тоже рады, — отвечает дочь, буквально светясь от счастья. — Расскажешь папе и сестре?

— Конечно, милая. Лёгкой беременности вам обоим!

— Ладно, пока, мама. Мы позвонили, потому что не могли держать эту новость при себе. Люблю!

— Я тоже люблю вас, — отвечаю, смахивая счастливые слёзы.

— И я вас люблю, самая лучшая тёща в мире! — подмигивает зять.

— И я вас люблю, мои дорогие!

От счастья за дочку я не могу сдержать слёз. Два долгих года они безуспешно пытались забеременеть, и каждый раз надежда таяла, как утренний туман. Врачи разводили руками — никаких явных причин или болезней не находили, только советовали принимать витамины и меньше переживать.

И вот наконец-то чудо случилось! Всего-то и нужно было — поехать в отпуск и немного отдохнуть от ежедневной рутины. Судьба порой преподносит самые неожиданные подарки.

Окрылённая этой прекрасной новостью, я убираю пряжу в шкаф и, накинув весеннее пальто, спешу в магазин. Всего лишь одиннадцать утра, но у меня грандиозные планы — к возвращению мужа и дочери я приготовлю настоящий праздничный ужин и поделюсь этой замечательной новостью.

Загружаю тележку продуктами, а потом направляюсь в городской кондитерский магазин — только там можно найти самую свежую и вкусную выпечку. Хочется, чтобы этот день стал по-настоящему особенным, чтобы каждый момент был наполнен радостью и теплом.

В голове уже крутятся мысли о меню, о том, как лучше оформить стол, как удивить близких. Сердце поёт от счастья, и даже весенняя прохлада не может остудить тот огонь радости, который горит внутри.

Стою у витрины кондитерской, рассеянно разглядывая румяные булочки и пирожные. Пальцы машинально поглаживают стекло, пока я пытаюсь определиться с выбором. Хочется взять шоколадный торт — такой красивый, с витиеватыми узорами из крема… Но муж не особо любит шоколад. Может, лучше фруктовый? Или песочное с заварным кремом?

Краем глаза замечаю девушку, стоящую в стороне спиной ко мне. Она оживлённо беседует по телефону, и поначалу я не обращаю на неё внимания. Но вдруг…

— Сказала я уже Стёпе, чтобы разводился, — с недовольством в голосе отвечает девушка. — Но он всё тянет и тянет…

Её слова словно острые иглы вонзаются в моё сердце.

«Ну зачем ей это? — думаю про себя. — Чего она добьётся, разрушив чужую семью? Эх, молодёжь, не понимают, что на чужом несчастье счастье не построить».

— Домохозяйка его — нежная фиалка, — продолжает девушка. — Может, от новости о наших с ним отношениях коньки откинет, как-никак скоро пятьдесят стукнет.

Моя ровесница… Как же жалко эту женщину. В таком возрасте пережить предательство мужа — наверное, это невыносимо тяжело. Полжизни отдать одному человеку и в конце получить нож в спину.

«О чём только этот мужчина думает? — размышляю я. — Увидел молодое тело — и всё? Прощай, старая жена?»

Глубоко вздохнув, пытаюсь взять себя в руки. Нельзя показывать, что я слышала этот разговор.

«Ладно, — говорю себе. — Это их жизнь, меня она не касается. Каждому всё вернётся бумерангом».

Продолжая краем уха слушать разговор девушки, всё же останавливаю свой выбор на фруктовом торте. «Шоколадный я себе позже куплю, а сегодня порадую мужа», — думаю про себя, пытаясь сохранить спокойствие.

— Мам, да разведётся он с ней, разведётся! — продолжает девушка. — У его старухи скоро юбилей, пятьдесят лет. Вот после дня рождения сразу же поговорит с ней и выгонит из квартиры!

Эти слова словно ледяная волна окатывают меня с головы до ног. Замираю, не в силах пошевелиться. «Ведь и мне скоро исполнится столько же… И мужа моего зовут Степан…»

В голове начинается калейдоскоп мыслей. «Не мог же мой Стёпка изменить мне? Не мог… Это какая-то ошибка. Просто совпадение. Может, она говорит о другом Степане?»

Глава 3

— И что, что ему пятьдесят два года? Зато сохранился вон как, и притом обеспеченный! Всё, мам, хватит мне мозги выносить. Мне пора готовиться к ужину. Обещала своему любимому романтический ужин. Нет, конечно, не хватало ещё, чтобы я у плиты стояла. Закажу на дом и накрою шикарный стол. Хорошо, хорошо, скажу, что сама приготовила, мам. Всё, пока.

С колотящимся сердцем смотрю на спину девушки. Не могу поверить в то, что она сказала. Все её слова совпадают с моей жизнью. Моего мужа зовут Степан. Ему пятьдесят два года. И его жене, то есть мне, скоро исполнится пятьдесят лет. Не может же быть столько совпадений? Ведь нет?

Девушка оборачивается ко мне, и я понимаю, что это лицо мне смутно знакомо. Где я видела её?

Взяв свой заказ, девушка покидает кондитерскую, а я стою, смотрю ей вслед и пытаюсь вспомнить, где я видела её. Ведь точно знакомое лицо…

— Простите, вы выбрали что-нибудь?

— А? — оборачиваюсь к продавцу и не могу понять, где я и что от меня хотят.

— Выбрали что-нибудь? — продавец смотрит на меня с явным недоумением.

Обвожу взглядом кондитерскую, пытаясь собрать мысли в кучу. Мой взгляд останавливается на шоколадном торте.

— Мне вот этот торт, — мой голос звучит хрипло и незнакомо. Прочищаю горло и повторяю: — Да, пожалуйста, этот торт.

В голове крутятся её слова, её планы на романтический ужин, её уверенность в том, что мой муж разведётся со мной. Как будто кто-то выхватил почву из-под ног, и я падаю в бездну, не в силах ухватиться за что-либо.

«Это ошибка, — твержу себе. — Это просто кошмарный сон. Сейчас я проснусь, и всё будет как прежде».

Но реальность не исчезает. Она становится только более острой, более болезненной. И это лицо… Где же я видела это лицо?

Домой возвращаюсь словно в тумане. Не помню, как доехала до дома, как парковалась, как поднималась в квартиру. Сигналы других водителей прошли мимо моего сознания. В голове только одна мысль стучит набатом: «Не мог Степан мне изменить. Не мог». Но в глубине души что-то предательски шепчет, что я обманываю себя.

Всплывают в памяти его постоянные задержки на работе. То, как он всегда безупречно ухоженный покидает квартиру. Эти частые встречи с друзьями… С друзьями ли?

Поднявшись в квартиру с продуктами, я как робот прохожу на кухню. Автоматически раскладываю покупки по полкам, действую механически, словно во сне. И вдруг… вибрация. На столе лежит телефон мужа…

Не понимаю. Как телефон Степана оказался здесь? Забыл? Недоверчиво подхожу ближе. Экран загорается, высвечивая новое сообщение.

Контакт: Мой начальник
Сообщение: «Милый, твоя малышка приступила к приготовлению твоих любимых блюд. Надеюсь, ты не…»

Дальше читать не нужно. Этих нескольких строк хватает, чтобы мой мир, который строился годами, рухнул в одно мгновение. Мир, в котором я отдала этому человеку всю себя, все свои силы, любовь, заботу…

Ноги подкашиваются, и я бессильно опускаюсь на стул. В голове пустота, а сердце будто пронзили кинжалом. Всё, во что я верила, оказалось ложью. Всё, что было между нами — фальшивкой.

Глава 4

Стояла в магазине и жалела саму себя? Получай, Люба… Но вот только за что? Причину такого предательства от мужа кто мне объяснит?

Я была плохой женой? Не уделяла достаточно внимания? Или плохо готовлю? А может, я и вовсе неряха, которая не поддерживает в доме чистоту? Плохо заботилась о наших детях?

Что я сделала не так? Почему он так поступил? Вспоминаю все эти годы вместе… Как старалась создать уют, как готовила его любимые блюда, как встречала с работы, как поддерживала во всех начинаниях.

Может, я стала слишком предсказуемой? Или недостаточно молодой и привлекательной? Но разве это повод разрушать семью? Разве можно так просто предать человека, который посвятил тебе лучшие годы своей жизни?

А теперь эта девушка, которая так спокойно говорит о том, как будет выгонять меня из собственного дома. Как она может быть настолько циничной? Как может так легко разрушать чужие жизни?

— Люба? — раздаётся голос мужа. Стёпа стоит в дверях и удивлённо смотрит на меня. Замечаю, что он побрился, постригся и, конечно, принял душ. А, да, ещё и любимый парфюм на всю кухню распространяется.

— Что-то случилось? — спрашивает он.

— Нет, — мой голос остаётся спокойным, хотя внутри всё разрывается от боли. — Просто устала, пока продукты поднимала. А ты куда-то собрался?

— Да, — он пожимает плечами, беря в руки телефон. — Вечером, возможно, состоятся кое-какие переговоры. Решил сейчас привести себя в порядок, чтобы потом домой не заезжать.

— Стёп, — перевожу взгляд на окно, стараясь скрыть боль. — Если я скажу, что хочу, чтобы ты провёл вечер с нами, приедешь?

— Люба, ты же понимаешь, что я не могу игнорировать приказ начальства, — устало вздыхает муж, а я прячу горькую усмешку внутри. Приказ начальства…

В голове крутятся слова из сообщения. «Твоя малышка приступила к приготовлению твоих любимых блюд». А я-то всё эти годы старалась, готовила, заботилась…

— Даже если мне очень нужно собрать тебя и нашу дочь за одним столом? Если даже мне нужно сообщить важную новость? — мой голос звучит твёрже, чем я ожидала.

— Что за новость? — муж смотрит на меня, и я замечаю, как между его бровями появляется тревожная складка. Зацепило.

— Придёшь на ужин — узнаешь, нет — так нет, — отвечаю с вызовом.

— Люб, не начинай, пожалуйста. Тебе не подходит играть в эти игры. Взрослая женщина, а… — пытается он меня урезонить.

— Я сказала: приедешь — узнаешь, нет — так нет! — прерываю его, добавляя в голос твёрдости. — Выбирай: или семья, или твой… начальник.

Его лицо искажается от раздражения.

— Ты…

— Я всё сказала! — с шумом отодвинув стул, покидаю кухню.

Теперь выбор за ним. Я чётко обозначила свою позицию. Что будет дальше — зависит только от него. Если выберет семью — возможно, ещё есть шанс сохранить наш брак. Если нет… Что ж, придётся научиться жить с этим. Придётся отпустить человека, которому я отдала столько лет своей жизни.

Степан уходит, не сказав ни слова. Но у него ещё есть время до вечера — целых полдня. А пока… Пока нужно действовать.

Отбросив тяжёлые мысли, я принимаюсь за готовку. Руки машинально режут овощи, мясо, замешивают тесто. В голове туман, но я должна собраться. Должна сделать всё правильно.

Включаю музыку погромче, чтобы заглушить внутренний голос, который твердит о предательстве. Пусть кухня наполнится ароматами, пусть дом оживёт. Может быть, именно это поможет мне собраться с мыслями.

В процессе готовки я невольно думаю о том, как всё могло бы быть, если бы он выбрал семью. Если бы увидел, как мы счастливы вместе. Если бы понял, что скоро станет дедушкой…

Может быть, эта новость пробудит в нём что-то человеческое? Может быть, осознание того, что он станет дедом, остановит его от глупого поступка?

__________________________
Книга участвует в ЛИТМОБЕ
"ЮБИЛЕЙНЫЙ РАЗВОД"
https://litnet.com/shrt/PSye

Глава 5

Двадцать девять лет… Кажется, что это было только вчера — наша первая встреча, первое свидание, первая ссора и первое примирение. За эти годы мы прошли через многое вместе: радости и печали, успехи и неудачи, взлёты и падения. И вот теперь я стою на пороге самого тяжёлого испытания в нашей семейной жизни.

У нас две замечательные дочери. Анна, наша старшая, — настоящее чудо. Двадцать семь лет, счастливо замужем, а теперь ещё и ждёт ребёнка. Москва приняла её, и она расцвела там, нашла своё место в жизни. Я так горжусь ею!

Кира… Наша младшая, поздний ребёнок. Я родила её в тридцать пять, и она стала настоящим подарком судьбы. Сейчас ей пятнадцать — возраст, когда гормоны бушуют, характер проявляется во всей красе, а мир видится в чёрно-белых тонах. Она всё воспринимает в штыки, спорит, отстаивает своё мнение. Иногда мне хочется закричать от бессилия, но я помню — она просто ребёнок, который проходит через свой важный этап взросления.

Каждый раз, когда мы с Кирой ссоримся — а это случается всё чаще в последнее время — я напоминаю себе, что это временно. Что её колючки — это защита, её упрямство — поиск себя, её непослушание — попытка стать самостоятельной. И я стараюсь быть терпеливой, объяснять, поддерживать, даже когда это невероятно трудно.

Никогда не повышала голос на детей, даже если внутри всё кипело и рвалось наружу. Дети должны чувствовать безопасность рядом с матерью, знать, что она — их защита, а не враг.

А теперь, когда наша семья стоит на пороге нового счастья — скорого появления внука или внучки — жизнь преподносит такой удар. Но я должна быть сильной не только для себя, но и для наших детей. Они должны видеть, что их мама способна справиться с любыми трудностями, что она умеет любить и прощать, но при этом знает себе цену.

Двадцать девять лет вместе — это не просто цифра. Это история нашей любви, наших побед и поражений, наших общих мечтаний и достижений. И теперь я должна решить, что делать с этим знанием о предательстве. Сможет ли один поступок перечеркнуть всё то хорошее, что было между нами?

После уроков Кира позвонила и попросила разрешения погулять до шести часов вечера. После недолгих раздумий я согласилась, условившись, что ровно в шесть она должна быть дома. Отпустила её с надеждой, что вернётся в хорошем настроении и легче воспримет новость о беременности старшей сестры.

Ровно в шесть Кира вернулась домой. Услышав от меня о небольшом семейном ужине, она лишь молча кивнула и направилась к себе в комнату. Как обычно, она погрузится в мир музыки и будет скроллить ленту в телефоне. Возможно, стоит напомнить ей об уроках, но сегодня я решила не давить на неё. При одном лишь упоминании учёбы она начинает скрипеть зубами и смотреть на меня, словно я — её злейший враг. Не хочу омрачать её настроение.

*скроллить - листать...

Ближе к семи часам я накрыла на стол, украсила его любимыми блюдами семьи и дала себе обещание дождаться мужа ровно до семи. Именно в этот момент решится наша дальнейшая судьба. Каждая минута тянулась бесконечно долго, а мысли крутились вокруг предстоящего разговора.

Степан приходит домой ровно без пяти семь, и эта пунктуальность вызывает лёгкую улыбку на моих губах. Это хороший знак. В этот момент я понимаю, что у меня есть реальный шанс вернуть мужа в семью. Я не допущу разрыва.

В моей душе теплилась надежда, что вместе мы сможем преодолеть все трудности. Главное — начать этот путь к примирению и пониманию. Наша семья стоит того, чтобы бороться.

Но оказалось, что спасать было нечего. Осознание этого пришло, когда я сидела на полу, беззвучно плача и глядя на закрытую дверь.

Дочь вылила на меня всю свою ненависть, не жалея слов и оскорблений. А муж… Он даже не попытался её остановить. Не сказал ни слова в мою защиту. Не попытался объяснить ребёнку, что так разговаривать с матерью нельзя.

Это был тот самый момент, когда муж должен был проявить себя как глава семьи, как защитник. Момент, когда он обязан был указать дочери на её неправоту, защитить меня от её нападок. Но он промолчал.

В этот момент я поняла — он предал меня дважды. Сначала своей изменой, а теперь — своим предательским молчанием. Позволил дочери выместить на мне всю её злость и обиду, а потом, словно ничего не произошло, спокойно уехал к своей любовнице.

Сидя на полу в пустой квартире, я осознала, что больше не могу закрывать глаза на происходящее. Что пора перестать надеяться на лучшее и признать горькую правду: наша семья давно разрушена. И разрушена не мной.

__________________________

Уважаемые читатели!

Представляю вам одну из книг нашего литмоба.

Панна Мэра

"После развода. Хочу тебя вернуть"

https://litnet.com/shrt/PSbe

Глава 5.2

Что я сделала не так? Почему моя родная дочь так жестока со мной? Неужели за мою любовь, за все те бессонные ночи, за каждый вздох, за каждое мгновение, проведённое с ней, я заслужила такие слова?

А муж… Что не хватало ему? Почему он ушёл? Я не просила его любить меня двадцать девять лет назад. Не умоляла делать предложение руки и сердца. Не заставляла давать клятвы в вечной любви и верности. Я просто жила, просто любила, просто старалась быть хорошей женой и матерью.

Каждый день я просыпалась с мыслью о том, как сделать их жизнь лучше. Вяжу игрушки, чтобы дом был уютным. Читаю книги, чтобы быть мудрее. Готовлю обеды, чтобы они были сытыми. А в ответ — пустота, непонимание, обида.

Я всего лишь просила дочь поддерживать чистоту в комнате. Разве это так много — протереть пыль хотя бы раз в неделю? Я ведь делаю это каждый день. Неужели в пятнадцать лет так сложно закинуть свои вещи в стирку? Это же элементарные навыки, которые пригодятся в жизни.

А еда… Помню, как она с таким аппетитом ела то, что я готовила. Не раз просила добавки. Чай с молоком — её любимое с детства, и если приготовить его не так, как она любит, сразу обижалась. Что же случилось теперь? Неужели я стала хуже готовить? Или её вкусы изменились настолько, что я даже не заметила?

Я никогда не запрещала ей есть пиццу или другую еду. Наоборот, иногда сама заказывала, чтобы быть ближе к ней, на одной волне. Смотрела молодёжные фильмы, пыталась понять её интересы. Старалась быть не просто мамой, а другом.

Следила за каждым её интересом, старалась быть в курсе её жизни. Никогда не запрещала гулять с подругами — лишь изредка, в особых случаях, просила побыть дома. И всегда, всегда мы находили компромисс, договаривались. Так почему же сегодня всё пошло наперекосяк? Что случилось с нашей доверительной связью? Почему она так грубо проигнорировала мои слова?

Может, я что-то упустила? Пропустила тот момент, когда дочь начала взрослеть, когда ей стало нужно больше личного пространства, больше свободы? Но разве забота и внимание — это плохо? Разве желание видеть её опрятной, сытой, ухоженной — это преступление?

В голове не укладывается, как за такой короткий срок всё изменилось. Та милая девочка, которой я посвятила столько времени и любви, превратилась в человека, который смотрит на меня с неприязнью.

Где я допустила ошибку? За что эта ненависть? За мою заботу, за попытки сделать её жизнь лучше? Сердце разрывается от боли и непонимания.

А Степан… Вместо того чтобы поддержать, помочь разрешить конфликт, он встал на её сторону. Как будто поведение дочери — это норма! Как будто её грубые слова не ранят до глубины души. Он лишь холодно указал мне «моё место», которое, оказывается, ниже плинтуса нашей квартиры. И с улыбкой, словно ничего не произошло, отправился к своим друзьям… Точнее, к своей любовнице.

Глава 6

Кира

Фух, как же она меня бесит! Ну сколько можно?! — ворчала я про себя, закатывая глаза. — Вечно лезет туда, куда её не просят. «Расскажи то, расскажи это», — передразнила я её писклявым голосом. — Да что она вообще понимает в моей жизни?!

Всё ей надо знать: с кем я общаюсь, куда хожу, что делаю. Прямо как следователь какой-то! А я ей, между прочим, не подружка, чтобы душу изливать. Пусть занимается своими делами — там, где она реально нужна: супчики варит, полы моет, вещи стирает.

И чего она взъелась? Думает, раз она мама, то имеет право знать всё на свете? Ну уж нет! У меня тоже есть право на личную жизнь! Пусть ведёт себя как нормальная мама — приготовила, убрала и не лезет с расспросами.

Тьфу ты, достала просто! — снова пробурчала я, демонстративно пнув камешек. — И почему она не может понять, что у меня есть право на свои секреты?

Зачем меня заставляют убираться, если она всё равно ничего не делает и сидит дома? Я учусь! А она целыми днями дома, могла бы сама со всем справиться. Единственный выходной, и тот портит своими вечными указами, что и как мне делать.

Не хочу убираться! Хочу лежать в кровати, смотреть фильм и есть чипсы. И мне плевать, что все крошки будут в кровати — переживу. Или пусть сама придёт, снимет и постирает бельё, с неё не убудет.

Дотошная душнила! То уроки делай, то сходи в магазин, то выброси мусор. На что она вообще нужна в этом доме? Папа, конечно, работает и деньги зарабатывает, а она что даёт? Только нотации и указы!

И её голос — этот невыносимо спокойный, ласковый тон — просто выводит из себя! Можно кричать, ругаться, возмущаться, а она всё так же невозмутимо отвечает или просто ждёт, пока я выдохнусь. Какая же она скучная и раздражающая!

Одноклассницам она нравится… Да что они в ней находят? У них-то мамы нормальные: не лезут в личное пространство, не указывают, как учиться, не заставляют убираться в комнатах. Пусть у них там иногда и бардак, и неприятный запах, но зато мамы их не достают своими требованиями!

А моя? Обычная серенькая мышка, которая только и делает, что пилит меня и сидит на папиной шее. Вяжет свои никому не нужные игрушки — весь дом ими забит. И ещё эти книги, которые она бесконечно читает…

И всё! На этом её интересы заканчиваются. Хочет сделать из меня такую же серую домохозяйку? Не дождётся!

Правильно говорит папина подруга Регина: девушка должна любить и уважать себя, своё время и личное пространство. Есть то, что хочется, а не то, что навязывают. Пить то, что хочется — даже если это алкоголь, против которого так ополчилась мама.

Я не собираюсь становиться такой, как она. У меня другие планы на жизнь, другие мечты и цели. И я имею право на собственные решения!

Регина — просто огонь! Она реально крутая, всегда меня понимает и часто помогает деньгами. Сегодня опять перевела сумму и сказала, чтобы я оттянулась по полной, даже на подруг расщедрилась. А тут мама со своим дурацким семейным ужином…

Почему Регина не моя мама? С такой мамой я бы точно была королевой школы! Она бы меня поддерживала, понимала, давала деньги на тусовки. А не заставляла бы сидеть дома и мыть посуду.

Эта злоба на маму… Она как яд, разъедает изнутри. Почему она не может быть такой же классной, как Регина?

Ненавижу её! Уж лучше бы папа женился на Регине.

____________________________________
Ещё одна эмоциональная книга нашего Литмоба от автора
Элис Карма
"Я его слепила из того, что было"
https://litnet.com/shrt/PlC1

Визуал

Макаров Степан Фёдорович
52 года
Работает в строительной компании.
Обожает младшую дочь и балует только так.
Влюблен в Регину

Глава 7

Степан

Предвкушая реакцию моей дорогой Регины, я спешу к ней. Если бы не Люба со своим внезапным капризом насчёт семейного ужина, я бы уже был с моей любимой.

Да, я влюбился в Регину как мальчишка. Она такая яркая, страстная, такая… даже слов не хватает, чтобы описать её. Она всегда умеет рассмешить меня, дарит радость и нежность. С ней нет места домашним заботам и рутине. С Региной я чувствую себя моложе лет на десять, если не больше.

А Люба… Она стала привычной, обыденной. Всё с ней однообразно, предсказуемо. Эта рутина утомила. Я охладел к ней, уже не испытываю прежнего влечения.

Её мир словно замкнулся в четырёх стенах. Всё крутится вокруг дома: бесконечная готовка, уборка, дети, вязание и книги. Неужели нельзя найти что-то более интересное? Хотя бы ради разнообразия выйти на работу, посмотреть на мир другими глазами. Но нет, она предпочитает сидеть перед телевизором, занимаясь своими домашними делами.

И эта постоянная демонстрация своих «достижений» — гордится копейками за проданные вязаные игрушки. Будто это главное в жизни.

Полностью понимаю Киру — такая жизнь может достать кого угодно. Моя жена замучила со своими вечными готовками и уборками. Чистота для неё — вопрос жизни и смерти. Будто от пары разбросанных вещей дом превратится в свинарник, а если не протрёшь пыль пару дней, случится катастрофа вселенского масштаба.

Может, я и виноват перед Любой. Двадцать девять лет вместе, двое детей… Но сердце не обманешь. Оно тянется к тому, что дарит новые эмоции, радость, вдохновение. А дом превратился в место, где царят только обязанности и обязательства.

Ладно, Любу оставим в стороне — всё-таки к любимой женщине приехал. Взяв букет и любимые шоколадные конфеты Регины, поднимаюсь к ней и открываю дверь своим ключом.

Моя милая лежит на диване и смотрит какую-то мелодраму, плачет. Красиво накрытый стол привлекает мой взгляд. Свечи только погашены. Тихо прохожу и зажигаю их. И тут со счастливым визгом на моей шее повисает моя девочка.

— Любимый, ты приехал! — визжит она, обвивая меня объятиями и осыпая поцелуями.

— Я бы уснуть не смог, оставив тебя расстроенной.

— А мог вообще не отменять наш ужин, — надувает губы, теребя пуговицу на моей рубашке.

— Но ведь я всё равно здесь?

— И я очень этому рада, — шепчет, касаясь моих губ. — Знаешь, ты пропустил время ужина, поэтому мы сразу перейдём к следующей части моего плана.

— Ммм, и какой же план у тебя?

— Увидишь…

Её загадочная улыбка и томный взгляд говорят о многом.

Час спустя мы лежим в обнимку, наслаждаясь лёгкой беседой ни о чём. С Региной мне действительно спокойно и хорошо. В памяти всплывает день нашего знакомства…

На корпоратив она пришла по приглашению подруги, секретарши нашего босса. Я сразу заметил её — яркую, уверенную, с искринкой в глазах. Конечно же, я не мог упустить шанс познакомиться с ней.

Весь вечер мы провели вместе, и к его концу оказались в моём кабинете, где страсть взяла верх над разумом. Ни на секунду не задумался о Любе, которая ждала меня дома. Она всегда ждёт. На корпоративы или в другие подобные места я никогда не беру её с собой — она не привыкла к таким мероприятиям и только опозорила бы меня своим поведением.

А с Региной мне было одно удовольствие появляться в общественных местах. Она понимала меня с полуслова, поддерживала любой разговор, смеялась моим шуткам. Рядом с ней я чувствовал себя молодым, энергичным, полным сил.

И сейчас, лёжа в её объятиях, я снова ощущаю это пьянящее чувство свободы и счастья. Словно весь мир остановился, и существуют только мы двое. Люба с её готовкой и уборкой, семейные обязанности — всё это кажется таким далёким и неважным. Здесь и сейчас есть только Регина, её тепло, её нежность, её любовь.

— Милый, когда ты поговоришь с женой о разводе? — вырывает меня из размышлений настойчивый вопрос Регины.

— Скоро. Очень скоро.

— Ты каждый раз так говоришь… — в её голосе слышится лёгкая обида.

— Регина, потерпи, милая. Через две недели у неё день рождения, а после я обязательно с ней поговорю.

— Обещаешь?

— Обещаю!

— Ладно, даю тебе две недели, иначе я сама заявлюсь к вам на квартиру и расскажу о нас. Тем более я там была уже не раз. Может, она и догадывается.

— Люба? Нет. Она не способна на такое. Её удел — быть домохозяйкой, а они, знаешь, не особо блещут умом.

— Почему ты женился на этой… глупышке?

— Я тогда был молод, и она привлекла моё внимание своей простотой. Подумал, что влюбился… Спутал с влюблённостью. Да и отец говорил, что из неё получится отличная жена и мать. Вот и женился.

— Она не достойна тебя!

— А ты? — шепчу, склоняясь к её губам.

— Ты ещё смеешь спрашивать? Ай-яй-яй, милый, я же могу обидеться, и тебе… — тянется через кровать к тумбе, берёт телефон и что-то в нём ищет. — И тебе придётся подарить мне вот эту красоту.

На экране — изысканный набор украшений: серьги и браслет. Красивый, аккуратный и нежный. Прямо созданный специально для моей Регины.

— Отправь мне, куплю даже без провинности, — отвечаю.

— А-а-а, ты самый лучший! — визжит она, обнимая меня одной рукой, а второй быстро отправляет мне фотографию украшения.

Как ребёнок радуется новому подарку, и я готов баловать её всю жизнь. Её искренняя радость, её счастливые глаза — всё это стоит того, чтобы видеть её такой. В эти моменты я чувствую себя настоящим мужчиной, способным осчастливить любимую женщину.

— Думаешь, мне пойдёт? — мурлычет она, глядя на меня с ожиданием.

— Конечно, пойдёт. Ты будешь в нём неотразимой, — отвечаю, уже представляя, как эти украшения подчеркнут её красоту.

В этот момент я понимаю, что готов на всё ради этой женщины. Даже разрушить свою прежнюю жизнь.

— Не поняла, а где твой телефон? — спрашивает Регина, не отрывая взгляда от экрана.

— В кармане, наверное. А что? — отвечаю я, начиная беспокоиться.

Глава 8

Я слышала, как вернулся муж. Слышала каждый его шаг, каждое движение. Даже, кажется, слышала, как он выдохнул с облегчением, найдя свой телефон.

Я видела… Видела и читала переписку. Не всю. Нет. Читать, как мой муж признаётся в любви другой женщине и обещает развестись со мной… Этого оказалось более чем достаточно.

И этот набор украшений… Она прислала его, чтобы Степан купил ей? Мне муж никогда не делал таких дорогих подарков. Всё, что я от него получала — это кухонные приборы. Всегда находил оправдание в виде отсутствия денег. А я принимала это.

«Главное ведь внимание, а не подарок», — думала я. Нет? Какой же наивной и глупой я оказалась.

Все эти годы я хранила наш дом, создавала уют, заботилась о детях, готовила, убирала, вязала, читала, старалась быть хорошей женой. А он… Он находил время на другую женщину, тратил на неё деньги, обещал развестись.

Но это ничто по сравнению с тем, что моя дочь знает о ней. Кира не просто в курсе — она общается с ней, поддерживает связь и считает её «клевой». Она приняла чужую женщину, сделала её своей подругой, тогда как меня всё время отталкивала, избегала, не хотела делиться своими секретами.

Но больше всего болит от осознания того, что собственная дочь предпочла мне чужую женщину. Это рана, которая, возможно, никогда не заживёт. Это больнее, чем измена мужа. Гораздо больнее.

Развод? Он хочет развестись со мной через две недели? А дочь пожелала не знать меня? Ненавидит меня?

Ладно.

За всю ночь, не сомкнув глаз, я встаю пораньше и иду на кухню. Готовлю кофе и, глядя в окно, делаю глоток за глотком. Мысли крутятся в голове, как вихрь.

Муж вернулся, как только понял, что забыл дома телефон. Дочь вернулась только к часу ночи. И ни один из них не подумал обо мне. И это было не впервые. Почему я заметила это только вчера?

Муж давно перестал уделять мне внимание, и я закрывала на это глаза. Дочь кривила нос, но я всё списывала на её подростковый период. И только вчера поняла, что одна и та же женщина завладела их вниманием.

Та любовь и уважение, которые они должны были давать мне, они отдают чужой женщине. Муж, который всё время говорил, что денег мало, оказывается, обеспеченный мужчина. Мужчина в самом расцвете сил. Мужчина, который собирается развестись со старой женой и жениться на молоденькой.

Дочь, которая всегда просила приготовить для неё что-то вкусное, давно терпеть не может мою еду. Её тошнит от неё, и она ест покупную. Она знала об интрижке отца и скрывала это. Предала меня…

Двадцать девять лет я хранила этот дом, растила детей, заботилась о муже. Готовила, убирала, создавала уют. А они… Они просто использовали меня, как удобный предмет интерьера. Как фон для своей счастливой жизни.

Но больше всего ранит предательство дочери. То, что она выбрала сторону отца и его любовницы, предпочла их мне. Как же больно осознавать, что собственная плоть и кровь отвернулась от тебя.

Натянув на лицо маску спокойствия, я готовлю завтрак. Оладьи, которые дочь всегда ела с удовольствием, с клубничным вареньем. Чай с молоком, с двумя ложками сахара и капелькой сгущёнки — как она любит. Кофе, сваренный собственноручно на плите в турке для мужа, с точностью до грамма рассчитав пропорции.

Всё это готово и стоит на столе к моменту, когда просыпаются отец с дочерью. Мои руки не дрожат, голос не выдаёт волнения. Я играю свою последнюю роль идеальной жены и матери.

Внутри всё горит от боли и обиды, но снаружи — невозмутимость и спокойствие.

— Доброе утро, — встречаю их с улыбкой, не давая боли прорваться наружу. Они никогда не узнают, как глубоко ранили меня.

— Доброе, — кивает муж, бросая на меня настороженные взгляды. Ждёт скандала? Ожидает, что я устрою сцену из-за его интрижки? Не дождётся. Никогда не считала нужным опускаться до такого. Скандал не уменьшит мою боль, не исправит того, что он натворил. Не вернёт его в семью. Да и нужно ли возвращать такого мужа?

Дочь молчит. Хмуро оглядывает накрытый стол, а затем, громко фыркнув, открывает холодильник, достаёт сок и ставит на стол. После этого берёт чипсы из кухонного шкафчика, где я регулярно пополняю запасы её любимых вредностей, и демонстративно садится их есть. В её глазах читается вызов.

Ждёт от меня упрёка за эти чипсы и сок на завтрак? Пусть ждёт. Теперь я не скажу ей ни слова. Может радоваться своей маленькой победе. Я только улыбаюсь ещё шире, поднимаюсь из-за стола и, проходя мимо, всё же не могу удержаться — глажу её по макушке.

Слёзы подступают к горлу колючим комком, но я подавляю их, склоняюсь и крепко целую в светлую макушку. Её волосы всё такие же мягкие, как раньше, но она уже не прижимается ко мне, как прежде, не обнимает в ответ. Отстраняется, словно я испачкала её своим прикосновением.

Муж наблюдает за этой сценой, нервно помешивая кофе. В его глазах читается облегчение — скандала не будет. Но он ошибается. Мой способ расплаты будет другим. Молчаливым, но куда более болезненным для всех нас.

Из кухни выхожу спокойным шагом, хотя внутри всё рвётся на части. Так хочется убежать, убежать далеко-далеко, чтобы забыть всё, что произошло вчера. Но я понимаю — этого никогда не случится. Вчерашний день навсегда останется в моей памяти, как незаживающая рана.

Спокойно беру в руки пряжу, включаю телевизор и делаю вид, что вяжу. На самом деле ничего не вижу из-за слёз, застилающих глаза. Мне нужно только дождаться, когда они покинут квартиру… И тогда можно будет дать волю чувствам.

Минут через десять Стёпа заглядывает сообщить о своём уходе. На его лице — полное спокойствие. Он, наверное, думает, что я ничего не знаю о его молодой любовнице. Наивный…

Дочь уходит, не сказав ни слова, но демонстративно громко хлопает дверью. Её поступок причиняет почти физическую боль. Как же быстро она отвернулась от матери…

Отложив вязание, сворачиваюсь калачиком на диване. Слёзы одна за другой стекают по щекам. Всю ночь хотелось кричать от боли, реветь в голос, но сейчас… Сейчас только тихие слёзы и едва слышные всхлипы.

Глава 9

Внезапно раздается рингтон моего телефона. На экране высвечивается имя старшего брата. Убираю звук и ставлю телефон рядом. Но брат звонит снова — во второй раз, в третий…

Чувствует, что мне плохо?

Вытерев слёзы, прочистив горло и натянув улыбку, подношу телефон к уху.

— И что за нетерпеливый старик мне звонит с утра? — пытаюсь говорить легко, словно ничего не случилось.

— Старушка, ты почему не отвечаешь старшему? — в голосе брата слышится притворное возмущение. — Я тут спешу к ней радостным событием поделиться, а она… Сестра ещё называется. Где ты была?

— Дома я, дома. Что за событие произошло у моего любимого брата?

— Готовься, придётся тебе купить мне часы, — ехидно отвечает он.

— Да ладно? — прикусываю нижнюю губу от радостной вести. — Невестка родила? Девочку?

— Да-а-а, у меня внучка родилась. Внучка, представляешь? Первая внучка! А то всё мальчики да мальчики. Надоели!

— Поздравляю, брат! Пусть растёт дедушке на радость и побольше вредничает именно с ним, — смеюсь, слушая его пыхтения.

У нас в семье пошла традиция: если рождается мальчик, тому, кто сообщает эту новость, покупаешь кольцо, а если девочка — часы. И мы с братом всегда, ещё с детства, соревновались, кто первый узнает о рождении малыша и кто кому первым сообщит.

У брата три сына, и все женаты. Но никто ещё не подарил ему внучку. И вот теперь младшая невестка, кажется, исполнила его мечту. Малышка точно будет расти самой избалованной.

Эта новость хоть немного отвлекает меня от тяжёлых мыслей.

— Жду на выписку, сестра! И это не обсуждается!

— Брат…

— Можешь прихватить вечно занятого зятя и дочу.

— А если без них?

— Ладно, ладно, приезжай сама, старая коза!

— Сам старик! Ты уже четыре раза дедушкой стал, а я… Кстати, я тоже скоро бабушкой стану. Анька беременна.

— Ну слава богу! Всё, сестра моя, я жду тебя. Позвони, как решишь приехать, и я тебя встречу. Или кого-нибудь из сыновей пошлю.

— Хорошо, брат.

Несколько минут я сижу и обдумываю его приглашение. Оно пришло так вовремя! Я не знала, что делать дальше, а теперь решение нашлось само собой. Поеду к брату, поживу там немного, может, что-то прояснится в голове.

И поеду сегодня же! Как никак, я уже достала и мужа, и дочь своими переживаниями. Пусть живут как хотят. Еда моя надоела? Пусть питаются чем хотят и как хотят.

Убравшись на кухне, собираю вещи в небольшой чемодан, хватаю пару связанных игрушек и, оставив записку, уезжаю. Звонить и сообщать о своём отъезде не считаю нужным. Теперь я буду делать что хочу и идти куда хочу. И на работу обязательно устроюсь, как только вернусь домой.

Мне только пятьдесят исполняется. Половина жизни впереди, и я найду, как прожить оставшиеся годы. Хватит быть удобной женой и матерью. Пора начать жить для себя, научиться ценить себя и свои чувства.

Дорога успокаивает. Свежий воздух, мелькающие за окном пейзажи — всё это помогает отвлечься от тяжёлых мыслей. Впервые за долгое время я чувствую, что делаю правильный шаг. Шаг к новой жизни, к себе настоящей.

Вязаная игрушка — для кого-то просто ненужная вещь, занимающая место в доме, а для кого-то настоящее счастье. Я получаю столько положительных эмоций, когда вижу, как радуется малыш, держа в руках игрушку, связанную моими руками! Фотографии и отзывы о том, что ребёнок спит в обнимку с моей работой, приносят невероятное счастье.

Заказывают не только дети, но и взрослые — для себя, своих близких, в подарок друзьям. Каждая игрушка становится особенной, несёт частичку моей души и тепла.

Вязание сопровождает меня всю жизнь. Этому ремеслу научила меня бабушка. Помню, как мы сидели с ней на крылечке, и она терпеливо объясняла, как вязать носочки. Сначала я создавала практичные вещи: свитера, носки, кофточки. Но во время первой беременности нашла своё истинное призвание — начала вязать игрушки.

Изначально я создавала их для своей дочери, но постепенно появились люди, которые просили связать игрушки и для их детей. Так моё хобби превратилось в настоящее дело, приносящее радость не только мне, но и многим другим людям.

Каждая игрушка уникальна, имеет свой характер и историю. Я вкладываю в них любовь, заботу и внимание к деталям. И когда вижу счастливые глаза детей, держащих в руках мои творения, понимаю, что делаю именно то, для чего родилась.

Сейчас у меня неплохой доход от заказов, но для моей семьи это, кажется, всего лишь мелочь. Муж всегда усмехался, когда я рассказывала о новом заказе. Он не верит, что я получаю хорошие деньги от продажи вязаных игрушек, думает, что именно он обеспечивает меня всем. Пусть думает так, если ему угодно.

С первого дня нашего знакомства он преследовал меня, добивался моей любви и почти сразу же сделал предложение. Моя семья живёт в другом городе, а его — здесь. Наши семьи спокойно приняли наши отношения, без упрёков или каких-либо разногласий.

Первые годы мы с мужем жили под одной крышей с его родителями. Тогда и родилась Аня. Степан только устроился в строительную компанию и часто ездил в командировки. Можно сказать, что дочь росла без его внимания, но она сполна получила её от бабушки и дедушки.

Вязание стало не просто хобби, а настоящим делом моей жизни. Каждая игрушка, вышедшая из-под моих рук, несёт частичку моей души. И пусть муж не понимает ценности моего творчества, я знаю, что делаю что-то важное и нужное.

Возможно, именно сейчас, когда жизнь делает крутой поворот, моё увлечение станет не просто дополнительным доходом, а основой для нового будущего. Будущего, в котором я смогу быть независимой и счастливой, заниматься любимым делом и дарить радость другим людям.

Когда Степан получил повышение, мы смогли взять квартиру в ипотеку и переехали в наше новое жильё. Муж не позволил мне выйти на работу, сказав, что сам обеспечит семью. Я посвятила себя воспитанию дочери и вязанию в свободное время.

В тридцать пять лет я узнала о второй беременности. Врачи предупреждали, что с изогнутой маткой забеременеть сложно, но случилось настоящее чудо. Однако радость омрачалась постоянными угрозами прерывания. Медики неоднократно предлагали отказаться от ребёнка, сделать аборт. Степан был на их стороне, но я не сдалась. Это был мой ребёнок, и я была готова бороться за него до конца.

Глава 10

Четыре дня назад, забронировав билет на самый быстрый фирменный поезд-экспресс «Чайка», я приехала в Рыбинск. Меня встретил старший племянник Артур — высокий, статный юноша, так похожий на своего отца в молодости.

Семья брата встретила меня с невероятным радушием. За столь короткое время они успели накрыть настоящий праздничный стол. Каждый член семьи, включая невесток, с искренними улыбками слушал мои рассказы. Они интересовались моими делами, жизнью, словно мы не виделись годами.

Детишки радовались подаркам, ведь они привыкли, что тётя всегда привозит самодельные вязаные игрушки. С огоньком в глазах они принимали свои дары, а потом с гордостью показывали их всем родственникам.

За эти четыре дня я ни разу не позвонила ни мужу, ни младшей дочери. Если бы я была им действительно нужна, они бы сами связались со мной. Но оказалось, что им прекрасно живётся и без меня.

Здесь, в доме брата, мне не давали скучать ни секунды. Кто-то постоянно находился рядом, заботился обо мне. Это было непривычно — всю жизнь я привыкла заботиться о других, а теперь сама оказалась в роли опекаемого человека. Поначалу чувствовала себя немного неуютно, но постепенно начала наслаждаться этим новым опытом.

В этой атмосфере любви и внимания я начала по-новому смотреть на свою жизнь. Впервые за долгое время я могла спокойно подумать, разобраться в себе, понять, чего действительно хочу.

Каждый день я выходила во двор, где у брата был выложен прекрасный пруд из декоративных камней. Лёгкая прохлада освежала, и здесь можно было спокойно посидеть, подумать о жизни. Я всё ещё не знала, что буду делать, когда вернусь домой. А вернуться предстояло уже завтра — хватит быть обузой брату и его семье, пора и честь знать.

— Люб, — брат сел рядом, кряхтя. Ему уже пятьдесят девять лет, но он держит себя в отличной форме. Высокий, крепкого телосложения, он выглядел настоящим молодым дедом.

— Слушаю тебя, брат, — улыбнулась я, повернув к нему голову. Седина удивительно шла ему. В таком возрасте его голова уже полностью поседела, но это только придавало ему благородства.

— Что случилось у моей маленькой девочки? — неожиданно тепло спросил он, беря меня за руку. К горлу подкатил ком. Я так старалась скрыть от брата свою боль, но он всё равно понял, как мне плохо.

— Всё хорошо, брат, — похлопала я его по руке. У него в семье такое счастье, незачем грузить его своими проблемами. Он уже не молод.

— Эти сказки ты можешь рассказать моим детям и внукам, но не мне. Степка что-то натворил? Поругались?

— Мы не поругались, брат. Не поругались…

— Люб, я тебе настолько чужим стал? — он нахмурился, в его взгляде читалась обида. — Предпочитаешь держать всё в себе, а не доверить брату? Думаешь, я постарел и ничем не помогу?

Его слова пронзили моё сердце. Брат всегда был моей опорой, моим защитником. Как я могла скрывать от него свои переживания? Как могла думать, что ему не хочется помочь?

— Нет, брат, ты не чужой… Просто… — голос дрогнул, и я замолчала, пытаясь собраться с мыслями.

Он понял всё без слов, притянул меня к себе и обнял. В его объятиях я почувствовала то самое спокойствие, которое так долго искала. Брат всегда умел одним своим присутствием исцелять душевные раны.

— Дело не в тебе, просто… Брат, ты сильно будешь недоволен мною, если я подам на развод? Понимаю, что в моём возрасте это позор… Но я…

— У него другая! — жёстко констатирует факт брат. — Я ему хребет сломаю!

— Не надо, прошу тебя, не надо. Это не вернёт мне мою счастливую семью. Да и не нужна мне такая жизнь.

— А если он не захочет разводиться? Что, если это всего лишь интрижка?

— Он собирается подать на развод после моего юбилея.

— Вот же сучёныш! — ударяет себя по колену. — Подавай на развод. Двери моего дома всегда открыты для тебя. Мы с Машей будем только рады тебе.

— Нет, нет, брат. Если я и разведусь, я останусь в Ярославле. Буду работать.

— Все эти дни ты составляла план? Эх, Люба, Люба. Ладно, ты уже не ребёнок, чтобы я настаивал на чём-то. Раз ты решила разводиться — разводись. А работа… А вот с работой я тебе помогу.

— Я сама ещё не знаю, кем буду работать, а ты уже придумал что-то? — позволяю себе лёгкую усмешку, глядя в родные глаза.

— Твоя работа лежит перед тобой, глупышка. Игрушки, которые ты вяжешь…

— Брат, я вяжу, ты прав. Но заказы есть не всегда. Да, за эти годы они принесли мне неплохой доход, который я откладывала на учёбу Кире, но… Как вязаные игрушки могут стать моей работой?

— А ты думала об этом серьёзно? О том, чтобы превратить своё хобби в дело жизни?

— Думала, конечно. Но это же несерьёзно… В моём возрасте начинать что-то новое…

— Несерьёзно? Люба, твои игрушки покупают не только дети, но и взрослые. У тебя есть талант, есть опыт. А сейчас, когда у тебя появится больше времени, ты сможешь развивать это дело.

— Ну не знаю…

— Верь мне. Ты столько игрушек привезла моим внукам, что полгода назад ими заинтересовался один мой друг. У его семьи свои магазины в Ярославле и здесь, в Рыбинске.

— Предлагаешь в продуктовом магазине выложить вязаные игрушки?

— Ха, продуктовом! У них магазины с детскими товарами. Детская одежда, игрушки и всякое прочее. Моя Машка оттуда не вылезает.

— Думаешь, и мои игрушки возьмёт? — охватывает лёгкое волнение. Ведь если всё получится, то, считай, я получу счастливый билет…

— Он ещё тогда предлагал мне взять игрушки. Только он хотел, чтобы большая партия поступила сразу, чтобы выложить на прилавки. Но ты же у меня не хотела работать в таком быстром темпе. Семья была на первом месте. И раз ты сейчас станешь свободной… — подмигивает мне.

— Я бы попробовала, — склоняю голову набок.

— Вот и отлично. Я поговорю с другом и скажу тебе, когда и куда прийти со своими чудиками. Подготовь несколько вариантов, по пять штук хотя бы.

— Может, после моего… дня рождения? Потому что до — я не собираюсь ничего предпринимать.

***

Представляю вам еще одну книгу нашего Литмоба
Ольга Гольдфайн
"Развод в 50. Пепел моих надежд"
https://litnet.com/shrt/tct-

Глава 11

На следующий день, ближе к вечеру, я приехала домой. Стояла во дворе и смотрела на окна нашей квартиры, собираясь с духом. Это было непросто — предстояло сделать то, чего я никогда раньше не делала.

Собраться действительно нужно было. Ведь в оставшиеся до юбилея дни я планировала показать, особенно дочери, что значит фраза «оставь меня в покое». Пусть почувствует эту разницу, пусть увидит меня с другой стороны. Может быть, тогда она наконец поймёт, что мама никогда не желала ей ничего плохого, что все эти годы я только старалась создать для неё комфортную жизнь, окружить заботой и любовью.

Глубоко вздохнув, я достала ключи и вошла в подъезд.

Открыв дверь своим ключом, заношу чемодан, который наполнен вещами до краёв — невестка постаралась на славу. Сначала в квартире тихо, но уже через минуту из гостиной появляется муж с телефоном в руках.

— Люба? Вернулась? — с улыбкой спрашивает он, убирая телефон в карман спортивных штанов. — Кира, мама приехала!

— Мама? — из своей комнаты выглядывает дочь, как ни в чём не бывало здороваясь со мной. — Привет, мам. Как отдохнула?

— Привет, хорошо, — отвечаю просто, надевая домашние тапочки. Оставив чемодан в коридоре, молча направляюсь в спальню. Беру сменную одежду и полотенце, иду в ванную.

— Люб, что-то случилось? — с недоумением спрашивает Степан, наблюдая за мной вместе с дочерью. Они переглядываются.

— А что-то должно было? — спрашиваю, заломив бровь.

— Э-э-э… нет?

— Ты у меня спрашиваешь? — усмехаюсь. — Я в душ.

Прислонившись спиной к двери ванной, замираю. Как же тяжело притворяться равнодушной! Я так соскучилась по дочери, так хотелось заключить её в объятия, вдохнуть родной запах моего ребёнка… Но приходится игнорировать её. Если её не устраивала моя забота раньше, теперь она её не получит. По крайней мере, пока не поймёт разницу.

А если не поймёт… Даже думать об этом не хочу! В груди больно колет, но я должна быть твёрдой. Должна показать им, что могу жить по-другому. Что могу быть другой.

Вода шумит в трубах, заглушая мои мысли. Впереди ещё много дней до юбилея, и каждый из них будет проверкой на прочность.

Выключаю воду, вытираюсь и смотрю на себя в зеркало. В отражении — незнакомая женщина с решительным взглядом. И я ей доверяю больше, чем той, кем была раньше.

Из душа направляюсь на кухню и включаю чайник. Сзади слышу шаги моих близких, которые сейчас кажутся почти чужими. Не оборачиваясь, открываю холодильник, где царит полный беспорядок. Беру йогурт и сажусь за стол. Степан с Кирой присоединяются ко мне, на их лицах — странное, напряжённое выражение.

— Что-то не так? — спрашиваю, поочерёдно взглянув на каждого.

— Как съездила? — с натянутой улыбкой интересуется муж.

— Нормально.

— Как твой брат?

— Отлично. Наконец-то внучка родилась. Он счастлив, — отвечаю, разглядывая свои руки.

— И как ляльку назвали? — спрашивает дочь, бросая взгляд на отца. Тот подаёт ей какие-то едва заметные знаки.

— Анастасия, в честь нашей мамы, — отвечаю я, наблюдая за их безмолвным общением. Муж глазами указывает на меня, а дочь, сводя брови домиком, умоляюще смотрит на него.

— А почему нам не сказала, что едешь к брату? Оставила просто записку — и всё, — сверля дочь взглядом, обращается ко мне Степан.

— Сами могли позвонить и спросить, — пожимаю плечами, замечая, как они переглядываются и словно без слов ругают друг друга. — Ладно, вы сидите, а я сделаю себе чай и почитаю что-нибудь.

— Кира хочет тебе что-то сказать! — резко, почти выкрикивает Степан.

— Слушаю, — в моём голосе — полное безразличие, хотя руки, наливающие чай, предательски дрожат.

— Я… Я хотела сказать, что имя красивое…

Прикрываю глаза и, сделав глубокий вдох, беру кружку с чаем. Оглядев отца с дочерью, молча покидаю кухню.

В комнате опускаюсь в кресло, пытаясь унять дрожь. Их игра в молчанку и намёки только укрепляют меня в решении. Они сами выбрали этот путь, теперь пусть пожинают плоды своего равнодушия.

Сердце болит, но я должна быть сильной. Должна пройти этот путь до конца, какой бы горькой ни была эта пилюля для всех нас.

— Я тебе что сказал? — шёпотом возмущается муж.
— Да не получается! — так же тихо отвечает дочь.
— Ты что, даже не звонила маме ни разу?
— А ты почему не звонил?
— Ты дочь!
— А ты муж! — резко парирует Кира.

Хорошо его Кира заткнула. Подростки нынче больно языкастые и грубые. В моё время отец бы уши в трубочку свернул, если бы я посмела с ним так разговаривать. А сейчас… Да мы сами виноваты. В стремлении дать им всю любовь, мы совсем забыли об обратной стороне медали.

Поставив чашку с чаем на столик, подхожу к стеллажу с моими книгами. Этот стеллаж я купила специально для своей библиотеки, и каждая книга стоит на своём месте — именно так, как я расставила. Протягиваю руку, провожу пальцами по корешкам и вдруг замираю.

Осознаю, что кто-то трогал мои книги. Несколько томов стоят не на своих местах, а одна книга вообще лежит сверху… Беру её в руки и открываю. Внутри — маленький красный конверт.

Бросаю быстрый взгляд на дверь, убеждаюсь, что дочь с отцом всё ещё на кухне. Дрожащими руками беру конверт и с волнением открываю его. Достаю записку…

«Ты же уже поняла всё?»

Всего одна строчка, но она словно кинжалом пронзает сердце. Я знала о любовнице мужа, знала, что он встречается с ней, догадывалась, что дочь в курсе. Но то, что они приводили её в мой дом… В дом, куда я вложила всю душу! Каждая деталь здесь подобрана мной с любовью, каждый предмет мебели, каждая безделушка — часть моего мира, моего уюта. И эта чужая женщина осмелилась прийти сюда, оставить мне записку на моей же территории?!

Степан… Как же сильно ты меня разочаровал. Предал не только меня, но и всё то, что мы строили вместе.

Возвращаю записку в конверт, кладу его в книгу и убираю на полку. Нужно собраться с мыслями. Если эта женщина была здесь, значит… Значит, она спала в моей постели, пила из моих чашек, пользовалась моими вещами.

*****

Вирсавия Вайс

"Развод в 50. И целого мира мало..."

https://litnet.com/shrt/nDQm

Глава 12

Степан

Смотрим с дочерью вслед Любе и недоумеваем. Её поведение вводит нас в ступор. Приехала и даже не обняла нас с дочерью. Не спросила, как наши дела. Не то чтобы это меня волновало…

Да что с ней происходит? Что случилось за время её отсутствия? Почему она так резко изменилась? Эта холодность, отстранённость… Будто перед нами совсем другой человек.

Жена, которая ни разу не отказывалась посещать собрания, сейчас отказалась. И довольно в грубой форме. Требует, чтобы я пошёл вместо неё. Как будто не понимает, что у меня важные встречи, проекты…

— Она изменилась, правда? — задумчиво спросила дочь.

— Возможно, устала?

— Пап, ты серьёзно веришь в это? Там ехать-то два часа с хвостиком, чему там уставать? Тем более сидела, а не стояла. Может, она узнала про тётю Регину? — понизила голос Кира.

— Т-с-с-с, — шикнул на неё, поглядывая, нет ли рядом Любы. Если та узнает про Регину, закатит скандал. В её возрасте ещё и приступ получит. Слишком уж Люба нежная.

— Ну а что? Рано или поздно ты скажешь ей об этом. Кстати, ты купил уже подарок маме?

— Нет ещё, не решил, что подарить.

— Я тоже не знаю, что ей дарить. Она же ничем не интересуется, кроме книг и своей пряжи. Нитки что ли купить? — Кира смешно кривит нос.

— Не говори глупости, — треплю её по макушке. — Решим что-нибудь. Во сколько завтра собрание? Постараюсь быть там.

— Даже хорошо, что ты придёшь, — светло улыбается дочь.

— Егоза моя. Иди спать.

Дочь уходит, а я остаюсь наедине со своими мыслями. Её слова о Регине не дают мне покоя.

Собрание… Придётся идти. Только что там делают? Ладно, разберусь на месте. Обычно мои родители ходили, слушали о том, что нужно что-то купить. Да и немало слышал от друзей, что они почти половину зарплаты отдают на ремонт школы. Возможно, и нам скажут о чём-то подобном, и разойдёмся.

Возвращаюсь в гостиную и думаю о своей обиженной любимой женщине. Мы планировали провести вечер вместе, а я отказался в последний момент. Люба слишком изменилась за эти пару дней, что гостила у брата. Стала какой-то холодной, отстранённой. Раньше улыбка не сходила с её лица, а сейчас… безразличие? Не понимаю. Что такого могло произойти?

Может, узнала о Регине?

Сомневаюсь. Люба всегда была доверчивой, наивной. Хотя… В последнее время она как будто прозрела. Смотрит на меня так, будто видит насквозь. Будто знает все мои секреты.

А может, это просто усталость? Перемены в жизни? В конце концов, юбилей на носу. Может, она просто переживает?

Будь это так, она бы уже рыдала и умоляла не бросать её. Это же Люба! Она не из тех, кто способен принять такую новость с высоко поднятой головой и без слёз. Да что там говорить — ни одна женщина не готова просто так смириться с подобным.

Недавно один мой друг сообщил своей жене о разводе — и что получилось? Скандал, крики, дележ имущества. Я понимаю, что и меня ждёт то же самое. Поэтому, чтобы избежать раздела квартиры с Любой, я решил оформить её на дочь.

Кира всегда была на моей стороне и останется. Она постоянно жалуется на мать, а с Региной они отлично ладят. Я уверен, что мы втроём сможем создать прекрасную семью.

Что касается Ани… Она мамина дочка, конечно. Возможно, она обидится на меня, но я найду с ней общий язык. Она поймёт, что мама слишком скучная, как только познакомится с моей Региной.

В голове уже складывается план будущего: новая жизнь, молодая женщина рядом, понимающая дочь. Всё будет хорошо. Просто нужно немного подождать.

Только почему-то на душе неспокойно. Словно я упускаю что-то важное. Но что? Люба всегда была такой предсказуемой, такой понятной. А теперь… Теперь она ведёт себя совершенно иначе, и это настораживает.

__________________________

Ася Акатова
"Развод в 50. Твоя вторая семья"
https://litnet.com/shrt/1xnn

Глава 13

Кира

Поведение мамы вводило в ступор. Она никогда не отказывалась ходить на собрания, а тут вдруг взбрыкнула. Хочет намекнуть, что обиделась на меня? Но за что? За то, что не захотела оставаться на её дурацкий ужин? Тоже мне, нашла повод для обиды. Пусть папа сходит, ничего страшного. Наоборот, даже лучше будет.

В последнее время я слишком много пропускала, и мама, конечно, смотрела бы на это с неодобрением. А папа, уверена, и слова мне не скажет. Может, даже классную руководительницу на место поставит. Папа всегда на моей стороне.

И вообще, зачем она вернулась? Нам с папой было так хорошо вдвоём. И Регина приходила в гости. Мы с ней по магазинам прошлись — столько крутых вещей купила! Одноклассницы уже смотрят с завистью. Я теперь самая популярная девочка в классе, а может, и во всей школе.

Если мама думает, что мы с папой были не рады её отъезду, то она ошибается. И её глупая выходка сейчас только на пользу мне. Пусть обижается сколько хочет.

Чёрт, а где моя новая кофта? Я же вчера надевала её, а теперь найти не могу.

Переворачиваю весь шкаф вверх дном, но нужной вещи нигде нет. Злясь, иду в ванную. Надо голову помыть. Случайно взгляд падает на корзину с грязным бельём. Она почти полная. Вот же она, моя кофта! Там, среди грязных вещей… Нам с папой не до стирок было. Ничего, мама постирает завтра всё.

С утра, ожидая, что мама, как обычно, ждёт меня на кухне с чаем с молоком, с опасением вхожу туда. Но там пусто. Ни завтрака, ни чая, ни кофе для папы — ничего!

Она что, ещё спит? Или ушла куда-то? Не понимая, что происходит, решаю постучаться в комнату родителей, но сталкиваюсь с папой, который выходит из ванной. Он уже одет в рубашку, готов к выходу на работу. Только пьёт кофе и перекусывает перед уходом.

— Что случилось? — спрашивает у меня, застёгивая пуговицу на рукаве.

— Ты не знаешь, где мама?

— На кухне, наверное, — пожимает он плечами.

— Ну-ну, на кухне, — усмехаюсь. — Нет её там. И завтрака, кстати, нет, как и твоего кофе.

— В смысле нет? Её в комнате не было, — растерянно и немного удивлённо спрашивает он. — Смотрела в гостиной?

— Нет. К вам шла.

— Люба! — кричит папа на всю квартиру и идёт в сторону гостиной. Сложив руки на груди, следую за ним.

В гостиной мы видим маму, которая спокойно спит на диване, укрывшись одеялом.

— Ты почему ещё спишь? — резко спрашивает у мамы папа.

— Потому что хочу спать, — лениво отвечает мама, приоткрыв один глаз.

— А завтрак?

— Руки есть? Отлично, приготовь сам. Если всё, прикрой дверь, а я дальше спать, — и, укутавшись в одеяло, отворачивается в сторону.

Смотрю на папу — он явно растерян не меньше моего. Его лицо выражает смесь беспокойства и недоумения. Наверное, он тоже не понимает, что происходит с мамой. Она вернулась от дяди какая-то странная. Даже не обняла меня по приезду…

— Люба, — ещё раз предпринимает попытку папа.

— М-м-м…

— Ладно я, но Кира голодная уйдёт в школу, — заламываю бровь от неожиданности. Чего он сваливает на меня? Я могу и в столовке перекусить.

— Дашь денег, купи себе что-нибудь, — сонно отвечает она, даже не взглянув на нас. — Степ, ты мне мешаешь. Вы с Кирой уже не маленькие. Приготовьте себе покушать или же купите по дороге.

Папа явно ошарашен ответом мамы. Его можно понять — она ведь впервые так с ним разговаривает. Кажется, мама решила измениться. Усмехаюсь про себя — не пройдёт и пары дней, как она опять начнёт суетиться вокруг нас.

Похлопав папу по плечу, протягиваю руку за деньгами. Получив их, довольная убегаю в школу. Осталось совсем немного — всего полтора месяца до каникул.

В школе день проходит просто отлично. Девочки крутятся вокруг меня, разглядывая мои новые брендовые вещи. Регина действительно разбирается в таких вещах. Даже мальчишки бросают на меня заинтересованные взгляды. Может, и Гриша из одиннадцатого «А» наконец обратит на меня внимание?

На перемене достаю новый телефон, который подарила Регина. Девочки ахают от зависти, когда видят его. Чувствую себя настоящей звездой.

Про совещание совсем забываю, пока классная руководительница не напоминает. Скривившись, звоню папе, чтобы напомнить на всякий случай, но он не отвечает. Пожав плечами, оставляю всё как есть. Придёт — придёт, нет — так нет.

После уроков предлагаю девочкам погулять, но они отказываются. После родительского собрания обычно разбор полётов бывает от родителей. Не завидую им в этом. Мама никогда не кричала на меня из-за оценок. Да, нудила, что всё это плохо, но не повышала голос, как делают это другие.

Спокойно возвращаюсь домой, где меня встречает тишина. Мамы нет дома. Думая, что мне показалось, обхожу все комнаты и не нахожу её. Но внимание привлекает кое-что другое. Нет той чистоты, которая бывает при маме.

Моя комната… Постель не заправлена. Вещи всё ещё раскиданы. Мама не заглянула ко мне в комнату? Удивительно! Раньше она обязательно сделала бы замечание, а теперь… Будто её это больше не волнует.

Пожав плечами, иду на поиски чего-нибудь перекусить и нахожу только полупустой холодильник и никакой горячей еды. Взяв чипсы, иду валяться к себе с телефоном.

Странно всё это. Мама будто превратилась в другого человека. Может, это и к лучшему? Теперь у меня будет больше свободы. Никто не будет следить за порядком в комнате, никто не будет ворчать из-за оценок…

Час спустя звонит классная руководительница и недовольно спрашивает, где мои родители. На собрании обсуждались важные вопросы, а из моих никого не было. И, конечно, завтра же ждут маму.

Ну папа! Как он мог так подвести меня? Знал же, что должен прийти на собрание, а не пришёл. И на звонки не отвечал!

С испорченным настроением жду возвращения хотя бы одного родителя, но оба приходят только вечером. Сначала папа — не успевает разуться, как входит мама. Довольная, счастливая, с кучей покупок. Радуется, что накупила продукты?

*********

Арина Теплова
"Развод в 50. Беременна и прекрасна"
https://litnet.com/shrt/OVnm

Глава 14

Люба

Смотрю на ошарашенное выражение лица мужа и, не отводя взгляда, медленно делаю глоток воды. Он смотрит на меня так, будто видит впервые. И это правда — он действительно видит такую Любу впервые. Пока я была уверена в его любви и верности, он знал одну Любу. А теперь перед ним стоит другая — та, кто больше никогда не поверит его лживым словам.

Перевожу взгляд на дочь, которая стоит за спиной отца и с недоумением смотрит на меня. Жалко, что я упустила её. Хотя и к Аньке я относилась точно так же, она не стала такой эгоисткой. Наоборот, моя старшая дочь понимала меня лучше всех. А к младшей, похоже, стоило применить немного строгости. Жаль, что я всегда была против того, чтобы поднимать руку на детей.

В голове проносятся мысли о том, как я слепо верила ему все эти годы. Как закрывала глаза на его странности, оправдывала его поступки. А он… Он просто использовал моё доверие.

— Ладно, мне нужно разобрать свои покупки и заняться работой. А вы… Смотрите сами. Возможно, вас ждут ваши друзья, — произношу я с нарочитым спокойствием, хотя внутри всё ликует от собственной смелости.

— А ужин? — в голосе дочери слышится растерянность, почти испуг.

— Я поужинала в городе с Фаей. Вы обычно ужинаете с друзьями. Если никуда не идёте, можете заказать что-то или приготовить. Кстати, Стёп, купи продуктов, а то скоро в холодильнике мышь повесится, — каждое слово даётся мне с трудом, но я держу маску невозмутимости.

— Я? — в голосе мужа слышится неподдельное удивление.

— А кто же ещё? Ты глава семьи, ты у нас зарабатываешь, значит, и продукты покупаешь ты. Всё, меня не трогать, — посылаю им обоим воздушный поцелуй и с театральным изяществом закрываю дверь гостиной.

Опираясь спиной о дверь, делаю глубокий вдох. Наконец-то! Наконец-то я позволила себе эту маленькую революцию. Довольная собой, сажусь разбирать покупки.

Вытащила Фаю с утра в город. Сначала посидели в кафе, поболтали. Рассказала ей всё, что пришлось пережить за последние дни. Поплакала на плече подруги, и она, как всегда, оказалась рядом в нужный момент.

Фая слушала, хмурилась, качала головой, а потом разразилась такой тирадой в адрес моих обидчиков, что я даже испугалась. Пришлось её останавливать — она ведь всерьёз собралась идти «размазать их по стенке». И она действительно могла это сделать! При её внушительных габаритах и груди пятого размера любой бы испугался.

— Кобель несчастный! — как ударит по столу кулаком, что чашки подпрыгнули. — И дочь — идиотка малолетняя! А я ведь говорила тебе держать её в кулаке. Она всегда была с характером, а теперь, связавшись с этой Региночкой, совсем охамела. Естественно! Эта стерва, наверное, делает всё возможное, чтобы переманить её на свою сторону. И сделала! Да я её… Ух!

Она так разошлась, что я даже заулыбалась сквозь слёзы.

— Не переживай, — успокоилась наконец Фая. — Мы тебе найдём мужика получше, чем этот козел Стёпа. И с дочерью мы что-нибудь придумаем. Ты только держись, Любушка.

— С ума сошла? — смотрю на подругу с недоверием и понимаю, что она абсолютно серьёзна.

— А что? Тебе всего пятьдесят! Найдём тебе такого мужика, что у этой Регины глаз задёргается, когда она его увидит. Зарегистрируем тебя на сайте знакомств, пойдёшь на свидания. Может, кто-то и приглянется твоей нежной душе. А этого Стёпу... В утиль! Прямо сейчас пойдём заявление на развод подавать!

— Нет, Фай. На развод подам сразу после моего юбилея. Как он и хотел.

— Знаешь, правильно! Посмотрим, что тебе подарит этот кобель. А лучше потребуй новую машину! А то оставляет тебе иногда свою, а деньги тратит на эту стерву Регину.

— Как обычно, что-то из кухонных приборов подарит, — пожимаю плечами, шмыгая носом.

— По голове ему сразу дам, если так и будет! Никто меня не остановит, уж поверь мне! — стукает кулаком по столу.

Я не могу сдержать улыбку. Фая всегда была такой — прямолинейной, грубой, но невероятно надёжной. Она единственная, кто всегда говорит мне правду в лицо и готова защищать до последнего.

— Может, ты и права, — вздыхаю я. — Но пока я не готова к таким радикальным мерам.

— А ты подумай! — настаивает подруга. — Сколько лет ты жила ради других? Пора и о себе подумать. Ты заслуживаешь счастья не меньше других.

Её поддержка грела душу, хотя я понимала, что проблемы придётся решать самой. Но знать, что у тебя есть такой друг, как Фая — это уже немало.

После того как мы с Фаей вдоволь перемыли косточки моему мужу, отправились по магазинам. Большую часть времени провели в магазине пряжи — я тщательно выбирала материалы для новых игрушек. У меня есть несколько дней, чтобы связать разные варианты, а после дня рождения я сразу отправлюсь по адресу, который дал мне брат. Он тогда так загадочно усмехнулся, как мальчишка, и сказал, что меня ждёт сюрприз. И как я ни пыталась, так и не смогла узнать, что же это за сюрприз.

После долгой прогулки, нагруженные четырьмя пакетами с пряжей и одним с одеждой, я вернулась домой. Купила себе красивое платье на день рождения и ещё один наряд — для выхода на работу, когда пойду устраиваться.

Каждый раз, когда мои пальцы касаются мягкой пряжи, меня окутывает удивительное чувство спокойствия и умиротворения. В этих нитках — моя душа, мой мир. Каждая игрушка, которую я создаю, наполнена частичкой моей любви и заботы. Никогда не думала, что моё хобби превратится в единственный источник дохода. Да, я и раньше продавала свои игрушки, но теперь всё изменится — я выведу своё дело на совершенно новый уровень. Возможно, мои игрушки скоро появятся на полках магазинов.

Разбирая покупки, я не могу сдержать улыбку. Впервые за долгое время я чувствую себя по-настоящему живой, полной надежд и планов. Моё творчество — это не просто хобби, это моя страсть, моё призвание.

Начинаю аккуратно раскладывать пряжу по ящичкам, сортируя её по цветам и фактуре. В этот момент в комнату входит Степан — его лицо мрачно, брови нахмурены. Несколько минут он молча стоит, засунув руки в карманы, и наблюдает за мной.

Глава 15

Дни до моего дня рождения пролетают словно миг. Кажется, только вчера я узнала об измене мужа, а дочь кричала о своей ненависти ко мне. А сегодня мне уже пятьдесят… Половина жизни позади. Сколько ещё отведено? Об этом знает лишь Господь.

Прошедшие дни были тяжёлыми, наполненными грустью и размышлениями. Несколько дней я держала оборону — не готовила, не убиралась. Но зато успела связать несколько игрушек. Когда рука набита, дело идёт быстрее — петли сами складываются в узор, словно по волшебству.

Однако я не смогла больше смотреть на царящий в доме беспорядок. Пришлось взять себя в руки и начать прибираться хотя бы на кухне и в гостиной. Стирала одежду через раз, а про глажку даже говорить не хочется.

Первое время ни дочь, ни муж не замечали перемен. Они словно жили в своём мире, где всё должно было крутиться вокруг их желаний. А потом…

— Мам, а ты что, стирку не включала? — спросила как-то дочь, вернувшись из школы. В руках у неё была новая кофта, которую я впервые увидела в корзине для белья.

— Включала, — ответила я спокойно.

— А почему кофту мою не закинула? — в её голосе слышалось раздражение.

— Должна была? — удивлённо спросила я. — Ты же сама просила не трогать твои вещи. Так что, дочь, теперь тебе самой придётся за ними следить. Постираешь, когда понадобится.

— Какая же ты эгоистка! — яростно прошипела Кира и, развернувшись, выбежала из гостиной. Громкий хлопок двери эхом отразился по квартире.

Она закрылась в своей комнате — той самой, где уже неделю никто не убирался. Я заходила туда каждое утро, надеясь увидеть хоть малейшие признаки порядка, но всё оставалось по-прежнему. Вещи разбросаны по полу, на столе — хаос из тетрадей и книг, тарелки с засохшими остатками еды, чашки с остывшим чаем. Не заправленная кровать, словно памятник её протестам…

Сердце сжималось при виде этого беспорядка, но я заставляла себя не прикасаться к нему. Словами она не понимала, может, хотя бы видя всё это, начнёт что-то осознавать. Понимает ли она, каково это — жить в таком хаосе? Осознаёт ли, что ответственность за свой быт лежит на каждом члене семьи?

Ещё недавно её слова причиняли невыносимую боль, а сейчас они вызывают лишь грустную улыбку. Я всё никак не могу понять свою дочь. Ладно, допустим, как говорит Фая, Регина настроила её против меня. Но как она может быть настолько жестокой? Кира даже не попыталась извиниться за свои слова.

Её злость только усилилась после того, как Степан её отругал. Ему всё-таки пришлось встретиться с классной руководительницей Киры. Дочь была спокойна, наверное, думала, что отец не станет её ругать. Но она ещё не видела другую сторону своего отца.

Он пришёл домой взбешённый. С порога начал звать дочь. Я слышала, как он повысил голос, как обычно делает, когда чем-то сильно недоволен. В его голосе звучала та самая строгость, которую Кира, видимо, никогда раньше не слышала.

— Чего, пап? — безразлично высунула голову из комнаты Кира, а я прислонилась к двери гостиной, приготовившись наблюдать за отцовским воспитанием.

— Чего? Ты ещё смеешь спрашивать «чего»? — кричит Степан, с силой отбрасывая пиджак в сторону. Его лицо красное от гнева.

— Да что случилось? — дочь делает вид, что не понимает серьёзности ситуации.

— Кира, я был у твоей классной руководительницы! — голос мужа звучит угрожающе.

— Да ладно, пап, — она закатывает глаза, явно не осознавая, насколько взбешён отец.

— Какой «ладно»? Ты прогуливала уроки! Грубила учителям! — каждое слово отца звучит как удар хлыста.

Ого, это действительно что-то новенькое. Я и не подозревала о таких проделках дочери.

— Посмела шантажировать учительницу! А оценки? Ты совсем тупая, что даже писать без ошибок не можешь? Как можно написать простой диктант на двойку? Твоя работа была исчерчена красной ручкой учителя! — голос Степана дрожит от ярости.

— Но пап… — начинает Кира со слезами в голосе, глядя на отца с обидой. Она явно не привыкла к такому тону. Это не я, которая всегда старалась спокойно обсуждать проблемы. Хотя, когда я следила за её учёбой, подобных проблем не возникало. Скорее всего, всё это произошло за те несколько дней, пока я самоустранилась от её воспитания.

— Что, папа? Что? Ты хоть представляешь, с каким стыдом я смотрел на твои записи? На оценки! Да я в жизни не испытывал такого стыда! Аня никогда не позволяла себе получить двойку, а ты? — голос Степана дрожит от негодования.

— Пап… — всхлипывает Кира, её нижняя губа предательски дрожит. Мне жаль её, но я не вмешиваюсь.

— Это всё ты виновата! — неожиданно муж переводит стрелки на меня. — Не смогла нормально воспитать дочь!

— Отлично, — спокойно киваю ему. — Вот дочь, вот ты, воспитывай как надо. А я посмотрю.

— Мама… — шепчет дочь, глядя на меня с неверием в глазах.

— Что? Папа считает, что я плохо тебя воспитала. И знаешь, я с ним соглашусь. У меня не получилось сделать из тебя человека, может, у твоего отца получится. Удачи, Стёп, — с лёгкой улыбкой хлопаю его по плечу и возвращаюсь в гостиную.

Беру пряжу с крючком и продолжаю вязать. Сейчас ответственный момент — нужно вдеть глазки зайчика так, чтобы они были симметричны и безопасны для детей. Можно вязать быстрее, но тогда пострадает качество.

— Вот и воспитаю! — заявляет муж, о присутствии которого я уже успела забыть.

— Молодец, воспитай, — отвечаю я с лёгкой иронией.

Слышу громкий хлопок двери — это Кира убежала к себе в комнату. Опять обиделась.

— Ты… На стол накрой! — рявкает Степан.

— К друзьям сходи, — усмехаюсь я в ответ.

— Люба, ты сейчас доиграешься!

— Степан, прекрати истерику! Хочешь кушать — иди и наложи себе. Руки у тебя есть, не отвалятся. А меня не трогай!

Не проходит и пары секунд, как входная дверь громко хлопает. Ушёл. К Регине? Уже не важно. Меня это больше не волнует, не трогает.

Глава 16

С того дня всё пошло наперекосяк. Дочь постоянно огрызается, смотрит на отца с обидой в глазах. А что отец? Первый день дулся, а потом вдруг извинился перед Кирой за свой гнев. Теперь дочь сделала виноватой меня и ходит с вечно недовольным лицом.

А муж… Сегодня у него закончились чистые рубашки. Принёс их мне погладить, но пришлось, скрипя зубами, заняться этим самому. Ушёл, конечно же, опять громко хлопнув дверью. Если так пойдёт дальше, наша дверь скоро совсем выломается от этих хлопков.

Последний день в браке… С мужчиной, которому я отдала столько лет своей жизни, свою любовь, заботу, частичку души. Завтра всё изменится, и я наконец-то смогу начать жить по-новому.

Сегодня я решаю посвятить весь день себе. Массаж, салон красоты, профессиональный макияж, новая причёска — я трачу деньги мужа на себя, впервые позволяя себе такую роскошь. Раньше я всегда считала, что тратить деньги на «пустые» удовольствия — непозволительная роскошь, ведь муж так много работает. А теперь я знаю правду: половину зарплаты он уносил в чужой дом.

Ещё месяц назад сестра мужа, Ника, забронировала стол на десять человек. Она предлагала позвать всех знакомых, устроить грандиозный праздник, но я с трудом уговорила её ограничиться близким кругом. С золовкой у нас всегда были тёплые, доверительные отношения. Сохранятся ли они после развода со Степой? Не знаю. Мне бы очень не хотелось терять её и её мальчишек.

Артём, её старший сын, ровесник моей Аньки. А младший, Никита, всего на три года старше Киры. Они всегда так тепло относились ко мне, мы часто проводили время вместе. Жалко будет, если они откажутся и дальше общаться со мной.

Дома, к моему удивлению, меня ждут Степан и Кира, готовые к выходу. Я думала, они и вовсе забыли об этом важном дне. В последнее время наши отношения оставляют желать лучшего.

Замираю, увидев дочь. Она перекрасилась в розовый! Муж недовольно косится на неё, но пока молчит. Но Кира ещё ответит за эту выходку. Степан терпеть не может, когда волосы красят в яркие цвета. Не раз предупреждал меня не позволять дочерям, по его мнению, творить глупости.

— Где ты так долго ходишь? — ворчит муж. — Ника звонила, они уже там.

— Пять минут, и я готова, — закрывшись в комнате, надеваю новое платье.

В зеркале вижу отражение совершенно другой женщины — уверенной, раскрепощённой, готовой к переменам. Сделав глубокий вдох, подбадривающе улыбаюсь самой себе и выхожу. Отец с дочерью стоят, накинув верхнюю одежду. Оба удивлённо рассматривают меня. Есть, кстати, на что посмотреть — открытое декольте, которое я впервые позволила себе надеть.

— Не слишком открытое? — заламывает бровь Степан.

— По мне, оно ещё слишком приличное, милый. Скажи спасибо, что не на бретельках, — улыбаюсь ему и достаю высокие каблуки. Каблуки я носила редко, да и некуда особо их было надевать.

— Всё, можем ехать. И Кир, классная причёска!

Дочь довольно хмыкает, а вот Степан скрипит зубами и смотрит на меня как на врага. А я и есть враг, милый. Мне лично нравится, как выглядит дочь. Она подросток, и это нормально.

Едем в тишине. Кошусь на безразличное лицо дочери, которая сидит в наушниках, погружённая в свой мир. И на недовольное лицо мужа — оно у него в последнее время постоянно такое. До того, как я узнала о его Регине, он улыбался всё время. А теперь… Кажется, я тот самый кислый лимон, который ему достался.

Когда мы приезжаем, нас встречает Ника.

— Люба, с юбилеем, милая! — заключает она меня в объятия. — Чтобы все твои мечты сбылись!

— Спасибо, дорогая.

— О-о-о! — раздаётся возглас Артёма. — Это что за красотка? Лен, я с тобой развожусь!

— Причину развода не скажешь, милый? — с улыбкой спрашивает жена Артёма, целуя меня в щёку. — С днём рождения вас, тётя Люба.

— Скажу! — продолжает Артём. — Я встретил сногсшибательную женщину. Ей сегодня восемнадцать исполняется. Дядь Степ, я увожу твою жену! — обняв меня за плечи, он уводит в сторону. — О такой женщине только мечтать можно было, но, кажется, я готов пойти против всего мира ради тебя, малышка!

— Хватит тебе, балагур! — нежно щипаю его за щёку. — Но спасибо. Чувствую себя прекрасно.

— На руки взять? — играет бровями Артём.

— Хондроз не знаешь, где приобрести? Так я тебе свой одолжу!

— Тётя Люба! — со смехом обнимает он меня. — Обожаю тебя!

— Чур, моя очередь обниматься! — Никита протискивается между нами. — Любимая тётушка, выглядишь просто прекрасно! Завидую дяде чёрной завистью.

— Артём женат, и я не могу его увести у жены, — смеюсь я. — А вот ты всё ещё холост. Всё, решено! Развожусь с твоим дядей!

Краем глаза замечаю, как Степан натянуто улыбается. Интересно, о чём он сейчас думает? Может, о том, что скоро и правда разведётся со мной? Ведь он обещал Регине…

— Разводись! — раздаётся голос Фаи. — Он старый, а ты ещё молода!

Подруга встаёт рядом со Степаном, глядя на него прищуренным взглядом. Опасаясь, что она может наговорить лишнего, подхожу к ней и обнимаю.

— Спасибо, что пришла, Фая.

— Разве я могла не прийти? Я не как некоторые. Не бросаю.

— О чём ты? — с недоумением спрашивает Ника. — Кто бросил Любу?

— Да так, наши общие друзья, — машу рукой и щипаю подругу в бок. — Может, присядем? А то стоим всей толпой.

— Идём, — Никита предлагает мне руку. — Я буду ухаживать за вами, сеньорита.

— Благодарю, сеньор.

Глава 17

За столом царит веселье. Все переговариваются, смеются, вспоминая забавные моменты из нашей жизни. Всё шло так хорошо, я даже забыла о предстоящем разводе… пока не получила ещё один удар.

— Время подарков! — весело восклицает Фая, пристально глядя мне в глаза. Сглатываю ком в горле. Я действительно не знаю, что приготовил Степан.

— Ты права, Фая, — кивает Ника. — Начну я! Люб, я очень тебя люблю и ценю. Моему брату повезло, что ему досталась такая замечательная жена, как ты. Спасибо тебе за твою поддержку в тяжёлые для меня моменты. Ты знаешь, что я всегда считала тебя своей сестрой. И я очень рада, что в моей жизни есть такой светлый человек, как ты. Ты тот самый свет, который питает всех вокруг. И раз ты недавно говорила, что хочешь превратить хобби в доход…

Она протягивает мне конверт.

— Мы с мужем решили подарить тебе сертификат в магазин пряжи. Там достаточно денег, чтобы ты могла закупить целую комнату материалов.

— Ника… — шепчу я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы. Я всегда была настоящим хомяком в отношении пряжи. Мне постоянно не хватало материалов, но я не позволяла себе покупать их просто так, чтобы они лежали.

— Чур, не плакать! Твой муж никогда бы не додумался до такого, это точно. Мой брат тот ещё скупец, — замечает Ника.

— Ника! — возмущается Степан.

— Я права, Степан. Ты действительно скуповат. Скажи спасибо, что Люба не обижается на это.

— А, всё, моя очередь, — прерывает их Никита. — Тётя Люба, я честно много думал, что подарить. Целый месяц потратил на поиски и даже два месяца подрабатывал курьером, чтобы купить это.

На его ладони лежит изящная серебряная цепочка в виде кошечки с клубочком.

— Такой прекрасный подарок, — шепчу я, с нежностью глядя на него. — Спасибо, милый.

— Знал, что тебе понравится, — целует он меня в щёку и вдруг резко отступает.

— Отойди, малыш, — вмешивается Артём, оттягивая Никиту за воротник. — Мы с Леной тоже много трудились для нашей тётушки.

— Тебе всё равно не переплюнуть меня, — язвит Никита и садится рядом с Кирой.

— Это мы ещё посмотрим, — улыбается Артём. — Теть Люб, вот это! — он отодвигает приборы и ставит на стол красивую коробку с огромным красным бантом.

— Какого автора книги ты хотела собрать? — спрашивает он с загадочной улыбкой.

— Только не говори… — изумлённо смотрю на него, не веря своим глазам.

— Да! Мы с Леной нашли все книги, которые ты так мечтала приобрести в бумажном виде. Правда, под них нужен будет новый шкаф, но это не проблема. Его привезут на днях, и я лично соберу его для тебя! Вот этими руками!

— Спасибо, — всхлипываю и обнимаю его. Меня больше тронула их забота и время, потраченное на поиск этих книг. Это бесценно!

— Ты чего? Плачешь что ли? — Артём нежно вытирает слёзы с моих щёк. — Не плачь, моя прекрасная вторая мама. Мама права — ты была с нами в самые трудные моменты. Твоя забота бесценна, и эти подарки не могут покрыть и половину той любви, которую ты нам подарила.

— Я же не за подарки… — шепчу, пытаясь справиться с эмоциями.

— Знаем, — Артём целует меня в макушку. — Просто позволь нам выразить нашу благодарность и любовь таким способом.

В этот момент я чувствую, как тепло разливается по всему телу. Эти люди действительно ценят меня, любят и заботятся. И это осознание делает сегодняшний день по-настоящему особенным, несмотря на все предстоящие перемены.

Я ведь всего лишь поддерживала их, когда они оказались в беде. Было трудное время… Свекор со свекровью умерли, это стало настоящим ударом для Ники и Степана. Муж тогда сразу продал дом родителей и оплатил большую часть нашей ипотеки. Я предлагала разделить деньги поровну с сестрой, но он не послушал.

Позже мужа Ники уволили с работы, и он долго перебивался подработками. Но этих денег не хватало даже на съёмную квартиру. Степан постоянно был в командировках по несколько месяцев, и я предложила им переехать к нам. Как и любая предусмотрительная женщина, я тайно от мужа откладывала деньги на чёрный день. И когда муж Ники наконец устроился на работу и решил взять квартиру в ипотеку, я дала деньги на первоначальный взнос. Степан до сих пор об этом не знает. А сейчас он думает, что меня благодарят просто за то, что позволила им пожить у нас…

— Ну всё, всё. Давай посмотрим, что дядя приготовил для любимой жены, — произносит Артём.

Для любимой? Ошибаешься, мальчик мой. Я для него теперь просто ненужная старая жена.

— Да-да, — лениво тянет Фая. — Мне даже интересно, что такого купил Степан. Ещё один миксер? Или соковыжималку? А может, мантоварку, чтобы ты лепила манты?

— Ошибаешься, Фая, — натянуто улыбается муж и встаёт из-за стола. — Мой подарок в машине, а пока пусть Кира подарит маме.

— Что я-то? — бурчит дочь.

— Хватит кукситься, Кир, — подталкивает её в плечо Никита. — Я видел, что ты в сумке держишь подарок. Доставай.

— Отвали, — дёргается плечом дочь. Её скованные движения и грубость говорят мне о многом. У неё, наверное, не такой впечатляющий подарок, как те, что мне уже подарили. Надеюсь, это не какая-нибудь безделушка! Фая её просто прибьёт…

Нехотя, под пристальными взглядами всех собравшихся, Кира вытаскивает из сумки небольшой пакет.

— С днём рождения, мама, — бурчит дочь, даже не улыбнувшись. — Это тебе.

— Спасибо, милая, — улыбаюсь, принимая подарок.

— Что там у нас? — Фая резко вырывает пакет из моих рук.

— Как оригинально, — хмыкает она, разглядывая флакон духов. Открывает, прыскает. — Кир, духи прикольные, но ничего, что твоя мама любит холодные запахи?

— Фая, я иногда сладкие тоже использую, — забираю у неё флакон и демонстративно прыскаю. — Ох, прекрасный запах. Спасибо, доченька.

Обнимаю её, целую в макушку, вдыхая её аромат. Так давно я не обнимала её… Скучаю безумно.

— А вот и мой подарок, — подходит Степан с маленькой коробочкой. — С днём рождения, дорогая. Это тебе.