Развод. В тени его власти

Глава 1

- Рита, куда ты так спешишь? Рабочий день ещё не окончен, а ты уже на старте! - Нина, моя помощница, снова лезет со своими вопросами. Лучше бы за отчетами следила - через неделю сдавать!

Внутри меня всё кипит. Как она смеет совать нос в мои дела, когда сама только и делает, что опаздывает с дедлайнами? Сейчас я не могу позволить себе роскошь злиться, у меня есть важная миссия - поддержка мужа в сложной ситуации. Мой железобетонный муж сломался и ему нужна помощь.

Куриный бульон ждет в термосе, я его полночи варила по особой технологии. Нужно не забыть забрать паровые котлеты из холодильника.

Безлактозное молоко привезут с доставкой.

Мой мозг лихорадочно собирает список, который нужно привезти Николаю в больницу. Он хоть и в этой новомодной коммерческой клинике, но кто его лучше накормит, чем любимая жена? Кто ещё знает, что он терпеть не может несоленое, а чай без сахара портит ему настроение?

То и дело поглядываю на часы. Время тянется, как мед, я мысленно тороплю минутную стрелку. Уже пора бежать, иначе все пробки соберу на свою голову. Быстро укладываю "тормозок" в сумку, хватаю её и почти вылетаю из офиса.
- Все, я побежала! - кричу куда-то в пустоту больше для себя, чем для кого-то конкретного.

Шейный платок застревает в кармане пальто. Тяну его изо всех сил, чуть не рву. Блин, ещё и стелька в ботинке завернулась. Больно! Но потерплю, потом поправлю в больнице.

Выхожу на улицу, и сердце проваливается в пятки, как раз где давит стелька. Передо мной - каток. Утром была отличная погода, а теперь? Дождь и мороз сделали свое дело. Я словно на ледовом шоу, только без коньков и грации. Кое-как добираюсь до машины, но даже она предательски превратилась в ледышку. Я на летней резине.

Мужа дома всего неделю нет, а уже все сыплется.

Слезы сами собой катятся по щекам. Устанавливаю приложение для заказа такси. Открываю. Почему так долго грузится? Адрес... вписываю. ЧТО?! Свободных машин - ноль. Среднее время ожидания - пятьдесят две минуты. Серьёзно?!

Остановка! В студенческие времена я добиралась в любой конец города на маршрутке. Автобус номер двадцать должен идти прямо к больнице. Группируюсь, как перед стартом марафона, и, спотыкаясь, топаю на остановку. Этот проклятый гололед!
- Главное - довести бульон. Бульон сейчас главное, - повторяю себе, цепляясь за поручни и скользя на каждом шагу.

На остановке толпа, будто все вышли на митинг. Вот она - двадцатка! Втискиваюсь внутрь на выдохе. Шесть остановок, и я выберусь из этого людского плена. Водитель кричит, что я не заплатила. Руки дрожат, пока пытаюсь добраться до кармана. Пятьдесят рублей? Неужели проезд так подорожал? Да ладно, лишь бы доехать.

Стараюсь прижать к себе сумку, понимаю, что тогда не могу держаться за поручень. На повороте лечу на колени какому-то дедуле. О боже, как я дошла до такой жизни? Краснею, извиняюсь, пытаюсь встать.

Главное - бульон. Вроде не разлился. Протискиваюсь к выходу, чувствуя на себе осуждающие взгляды.

Наконец, выхожу и выдыхаю. Это мне урок на всю жизнь: заранее меняй колеса и смотри прогноз погоды.

До больницы метров триста. Смотрю на дорожку - ситуация ещё хуже, чем около работы. Где этот хваленый ЖилищСтрой с дворниками и пескосмесью? Ничего! Ножки елочкой, и пошла. Двадцать минут времени, два килограмма веса и пучок нервов потеряла, пока доползла. Пару раз чуть не села на шпагат. Но бульон не пострадал. Остыл немного? Надеюсь, в их "чудо-больнице" есть микроволновка.

Наконец-то вход! Хватаюсь за поручень, другой рукой крепко обнимаю сумку. Охранник помогает снять пальто. Блузка от напряжения стала влажной и прилипла к спине. Лицо красное, косметика потекла. Ну и видок! Конечно, не в таком виде я хотела предстать перед мужем. Но ничего. В лифте глубоко вдыхаю и выдыхаю. Поднимаюсь на третий этаж. Иду к палате.

За дверью кто-то смеётся. Нет, это Коля смотрит телевизор. Включил, наверное, сериал по спутнику. VIP-палата, как никак!

Открываю дверь…

У постели Коли сидит незнакомка. Она чистит ему апельсины, видимо, те, которые я принесла вчера. Она улыбается, говорит что-то весёлое, а он смеётся. Николай смеется и гладит ее по колену.

- Ничего себе у вас сервис, - комментирую, но пока не очень осознаю, что перед глазами. На кровати женский бюстгальтер, и тут до меня доходит, что происходит.

Мир вокруг замирает. Мои ноги подкашиваются, а сумка с бульоном падает на пол. Звук разбитой банки эхом отдается в ушах.

- Рита?

Глава 2

Я стою, не в силах пошевелиться. Семнадцать лет брака. Семнадцать лет любви, заботы, преданности. И вот она - награда.

- Объясни, - голос дрожит, говорю так тихо, что даже не пойму, слышит ли меня муж. - Ты даже не пытаешься оправдаться? Семнадцать лет, Коля! Семнадцать чертовых лет я была рядом. Я терпела твои переработки, твои бесконечные командировки, твою вечную усталость. Я строила этот дом, растила детей, ждала тебя каждую ночь, когда ты задерживался… А ты…

Николай молчит. На секунду его лицо исказилось гримасой боли и вины. Он сел повыше, откинувшись на подушки, его лицо было каменным, холодным.

Любовница привстает, но мой муж останавливает ее жестом.

- Ты смеешь приводить любовницу сюда? Когда я стою на улице, борюсь с этим чертовым гололедом, чтобы принести тебе еду, которую ты любишь? Чтобы заботиться о тебе?

Николай медленно поднимается с кровати. Он еще немного прихрамывает на левую ногу. Его лицо жесткое, какое-то чужое. Этот взгляд… холодный, безжалостный. Муж больше не тот добрый, заботливый человек, которого я знала... или, которого я себе придумала. Передо мной стоит кто-то другой - угрюмый, властный, опасный.

- Я не просил тебя об этом! - рычит он. - Я не просил тебя бегать за мной как служанка! Ты сама выбрала эту роль, Рит. Ты сама решила, что должна быть идеальной женой, матерью, хозяйкой. Но я больше не могу дышать в этом доме. Я задыхаюсь.

Мир рушится на глазах. Я и раньше понимала, что наш брак давно дал трещину. Вряд ли кому-то удается сохранить страсть и любовь, как в первые годы, но никогда не думала, что Николай способен на такое. Он не просто меня предал, кажется, он меня уничтожил.

- Ты хоть понимаешь, что говоришь? - голос дрогнул, держусь изо всех сил, чтобы не разреветься. - Мы вместе прошли через все: болезни, трудности, радости. А теперь ты стоишь здесь и говоришь, что я - служанка?

Николай делает шаг, в его глазах ледяной блеск, никакой жалости ко мне.

- Ты хочешь правду? Хорошо. Я давно не люблю тебя. Но знаешь что? Я никогда не дам тебе развод. Ты моя жена, и так будет до конца твоей жизни. Ты принадлежишь мне, как и наши дети. Этот брак остаётся ради них. А ты… ты будешь выполнять свой долг, как и всегда.

Чувствую, как внутри что-то лопается. Сердце трепыхается, как котенка. Ярость, боль, унижение - теперь это один огромный ком, он давит на грудь. Делаю шаг назад. Я не узнаю своего мужа, может, мне все это приснилось?

- Ты… ты чудовище, - шевелю только губами... - Ты думаешь, что можешь контролировать всё, всех вокруг себя. Но знаешь что? Ты не Бог. Ты просто мужчина, который боится потерять то, что имеет.

Николай усмехается, его зрачки становятся узкими, челюсть от напряжения немного подалась вперед. Он делает ещё один шаг, чувствую его запах - нотки апельсина, табак и женские духи. Даже через сто лет я буду помнить эту смесь.

- Ты забываешь одно, дорогая. Я не только могу контролировать всё - я обязан это делать. Особенно когда речь идет о том, что принадлежит мне. Ты думаешь, я позволю тебе уйти? Уничтожить нашу семью? Наших детей? Нет, Рита! Ты будешь со мной, будешь играть роль любящей жены, и никто, даже ты сама, не сможет ничего изменить.

Становится не по себе, если это шутка, то она очень неудачная. Николай всегда добивается своего, любой ценой. И сейчас он хочет сказать, что моя жизнь принадлежит ему?

- Ты… ты угрожаешь мне? - голос дрожит, но я пыталась сохранить хоть какую-то твердость.

- Это не угроза, - гаденькая улыбка появилась на когда-то любимом лице. Коля усмехается, и эта усмешка хуже любого крика. - Это факт. Ты знаешь, кто я. Ты знаешь, на что я способен. Если ты попробуешь уйти, если попробуешь разрушить то, что мы имеем… последствия будут такими, что ты пожалеешь об этом всю свою жизнь.

- А она? - срываюсь на крик.

Николай усмехается, кивает в ее сторону.

- Она? Она здесь для того, чтобы напоминать мне, что я ещё жив. Что я могу хотеть, брать, владеть. А ты… ты просто фон. Необходимый, но для меня бесполезный.

Визуализация

Дорогие читатели)!

Думаю, настало время познакомиться с нашими героями.

Николай Катаев. 42 год.

Девиз по жизни: власть - это все, а слабость - это смерть.

Владелец сети магазинов компьютерной техники.

Учился в престижном университете на экономическом факультете, хотя сам толком не понимал, чем именно хочет заниматься. Ему просто нравилась идея власти денег.

Умен, расчетлив и беспощаден. Если нужно было убрать конкурента, он это сделает. Если нужно было обойти закон, найдет способ. Ни единого скандала, ни единой ошибки. Репутация - это его щит, и бережет его, как зеницу ока.

Женат на Маргарите Катаевой, двое детей.

Маргарита Катаева, 37 лет

По образованию учитель младших классов. Мать двоих детей: сын Санек и дочь Лера. Дети учатся за границей.

Долгое время занималась только семьей и детьми, сейчас работает завучем в частной школе, старается привить детям, что всем нужен мир, где ценятся забота, доброта и уважение к другим. Трудолюбива, ответственна.

Глава 3

Маргарита

Вылетаю из палаты, будто меня подтолкнули в спину. Воздух кажется густым, тяжелым, и каждый вдох режет горло. В ушах все еще звенит его голос - этот холодный, жесткий тон, от которого по коже бегут мурашки.

«Ты никуда не уйдешь. Никогда».

Его слова эхом отдаются в голове, как приговор. Чувствую, как внутри всё сжимается, словно невидимая рука сдавливает сердце. Он сказал это так уверенно, так безапелляционно, что я начинаю задыхаться не только от боли, но и от страха.

- Марго! - его рычание раздаётся за спиной, но я не оборачиваюсь. Не могу. Если я увижу его сейчас, если встречусь с ним взглядом, то просто упаду. Рухну на пол, как тряпичная кукла, и больше не смогу встать.

Ненавижу, когда он называет меня этой формой имени. Как будто собачья кличка, а может, я всегда была для него собакой? Преданной шавкой?

Нажимаю на все кнопки лифта. Двери лифта открываются, но я не успеваю войти. Коля хватает меня за руку, и я вздрагиваю от его прикосновения. Когда он последний раз дотрагивался до меня? Месяц назад? Полгода? Сейчас его пальцы впиваются в мою кожу.

- Езжай домой, - шипит мне в лицо. - Выброси всю эту дурь из головы. Ты слышишь меня?

Я пытаюсь вырваться, но он держит крепко. Стою, как парализованная, разве рядом тот же человек, который когда-то держал меня за руку на нашей свадьбе, Как он мог измениться так сильно? И почему я не заметила этого раньше?

- Отпусти меня, - выдавливаю я, но мой голос звучит хрипло, почти неслышно.

- Я сказал, езжай домой, - повторяет он. Кажется, сейчас это звучит, как угроза.

- Что здесь происходит? - охранник больницы, молодой парень в форме, который, видимо, услышал нашу перепалку. Его взгляд скользит с меня на Николая, и я чувствую, как краснею.

- Ничего, - отрезает Николай, не выпуская моей руки. - Личные дела.

Охранник смотрит на меня, и я молчу. Я не могу говорить. Мой язык как будто прилип к небу.

- Женщина, вам нужна помощь? - спрашивает охранник.

Я киваю, не в силах произнести ни слова. Николай злится, его пальцы напрягаются на моей руке. Но он молчит. Конечно, ему же нельзя устраивать сцену в больнице. Репутация! Он всегда был умным, расчетливым. Именно это качество я когда-то ценила в нем больше всего. Теперь это стало его оружием против меня.

Охранник берёт меня за локоть и аккуратно уводит от Николая. Я не сопротивляюсь.

На улице холодно. Я забыла надеть шарф, и ветер обжигает лицо. Но мне всё равно. Я сажусь на скамейку у входа и закрываю лицо руками. Слёзы текут по щекам, и я не пытаюсь их остановить. Они льются рекой, смывая всю боль, весь страх, всю ненависть к себе. Почему я позволила ему так долго контролировать мою жизнь? Почему я не видела, что он делает? Почему я была такой слепой?

Я смотрю на свои руки, дрожащие от холода и волнения. На моих пальцах всё ещё остались следы от его хватки. Красные полосы, которые скоро превратятся в синяки. Я представляю, как буду объяснять завтра утром на работе, как неудачно стукнулась о шкаф, когда ночью встала покормить кошку.

Одна большая ложь. Вот она, моя жизнь. Ложь на лжи.

Что я могу теперь сделать? Вернуться домой? Продолжать жить так, будто ничего не случилось? Притворяться, что всё хорошо? Или… или попробовать уйти? Но куда? Всё принадлежит ему. Даже мои дети… он сказал, что они будут страдать, если я попробую разрушить семью. Он прав. Они любят его. Они никогда не простят мне, если я уйду.

Глава 4

Маргарита

Я снова вбиваю данные в приложение такси. Теперь меня сам черт не заставит идти пешком. Даже если придется ждать машину час, даже два - я больше никогда не ступлю на этот проклятый гололед. Торопиться мне теперь некуда.

Очередь на вызов машины показывает не менее часа ожидания. Ну и ладно.

Я-то ушла, а любовница осталась. От этого еще больнее.

Рядом с клиникой светится красивая вывеска кафе. Кондитерская. Яркие цвета букв, теплый свет внутри - всё это выделяется на фоне серого вечера и моей тоски. И тут что-то щелкает у меня внутри. Какая-то странная жалость к себе. Горькая, обжигающая. Почему я всегда думаю о других, а не о себе? Почему постоянно экономлю, откладываю деньги на "что-нибудь нужное", вместо того чтобы позволить себе радость?

Пироженку. Я пойду съем хотя бы одну пироженку. Погреюсь, согреюсь хоть немного перед тем, как ехать домой. У него, значит, есть деньги на любовниц, на её подарки, на её улыбки, а я на себе экономлю. И не понимаю зачем. Деньги в семье есть всегда. Просто привычка. Привычка с бедного студенчества, когда каждая копейка была на счету. Но теперь-то зачем? Зачем я так долго позволяла себе быть невидимкой? Детям и мужу самое лучшее, а я… я просто обойдусь. Оказывается, у меня так много к себе вопросов. Может, и правда я просто фон, безликая декорация.

Кое-как доползаю до кофейни. Внутри тепло, светло, играет ненавязчивая музыка. Парень в костюме-тройке встречает меня с улыбкой. Не настоящей, но все равно приятно.

- Здравствуйте. У вас столик забронирован?

- Нет, - мой голос дрожит, и слезы снова готовы хлынуть из глаз. Не нужно много времени, чтобы понять: я и здесь чужая. Все столики заняты. Люди сидят за ними, смеются, беседуют, едят красивые десерты. А я? Я просто стою у входа, словно призрак.

Вот они, счастливые люди. Счастливые пары, друзья, семьи. А я одна. Одна, потому что он предал меня. Он предпочел мне ту женщину. Эту… эту, что легко улыбается, с которой шутит, которой разрешает находиться рядом, когда я стою на улице, борюсь с этим чертовым гололедом, чтобы заботиться о нем. О том, кто, оказывается, давно уже не нуждается в моей заботе.

- Не переживайте, - успокаивает меня парень. - У нас есть столик на двоих. Он небольшой, поэтому мы туда часто сажаем одиночек.

Одиночка. Слово эхом раздается в голове, записывается на подкорку. Вот кто я, не брошенка и не разведенка.

Открываю меню. Да уж, давно я в кафе не ходила. Как по таким странным словам можно вообще что-то понять? Вот раньше в кафе заходишь, взглянешь на меню и сразу всё ясно: медовик, пирожки с повидлом, шоколадный торт. А теперь? Лавандовый рай, можжевеловый раф… Бред какой-то.

- Извините, у вас тут свободно? - ко мне обращается незнакомец в деловом костюме. - Все места заняты. А если я сейчас не выпью кофе, то превращусь в злого дракона. Вот погодка над нами пошутила.

Я киваю, стараясь выдавить улыбку.

- Садитесь.

Сама посматриваю на телефон. Жду, что Николай позвонит. Позвонит, упадет в ноги, скажет, что любит меня больше всех, что то, что произошло — просто дурацкая ошибка. Розыгрыш. И самое страшное, что сейчас я готова поверить во что угодно. Что девушка случайно ошиблась номером или свалилась с потолка, сама напала на него. Самой страшно от себя, я готова сама придумать причину и прости его за нее. Неужели я так боюсь остаться одна?

Но нет. Телефон молчит. Ни звонка, ни сообщения. Только тишина. И эта тишина режет сильнее, чем все его слова сегодня.

- Хреновый день? Я с таким гололедом, наверное, хорошим он может быть только у старушки, что у окна сидит. Ей-то не скользко, - не сидится незнакомцу в тишине.

Я молчу. Кладу телефон на стол и прячусь за меню. Что он пристал ко мне?

- Меня зовут Никита, Никита Владимирович, - продолжает он, словно не замечая моего молчания. - Здешние десерты спасут от любой хандры. Проверено. А все как?

- Никак. Простите, у меня не то настроение, чтобы знакомиться.

Я тяжело вздыхаю.

Мысли путаются. Вот сейчас я понимаю, что значит потерять себя, полностью раствориться в семье. Я даже не знаю, что я люблю. Раньше всегда брала пирожки с вишней и яблочный сок. Смешно стало с самой себя — детсадовское меню.

- Готовы сделать заказ? - официант прерывает мои мысли.

- Да, - быстро собираюсь я. - Вот этот кофе. И вот этот торт.

Тыкаю в бумажку наугад.

- Лавандовый рай и можжевеловый раф, - официант проговаривает мой заказ и записывает его в свой блокнот.

Лавандовый рай? Можжевеловый раф? Какой ужас! Но лицо держу невозмутимым как будто так и было задумано.

А вы? - обращается он к этому Никите.

- Да. Принесите мне капучино и торт «Тропический оазис».

Официант кивает.

- Смелый выбор, - говорит мне сосед по столику. - Любите эксперименты.

Угу, обожаю. Каждое утро выбираю, какой свитер надеть — черный или бордовый. Чего он пристал ко мне? Официант приносит красиво украшенный высоченный бисквитный торт. В изящной чашке — кофе. Интересно, что из них рай, а что раф?

Пробую кофе. Ощущение, что в стандартном кофе с молоком обмыли ветки ели или можжевельника. Отвратительно.

Пирог... ну хоть ты не подведи. Пробую крем. Ммм, оказывается, лаванду я люблю только в букетах. Сейчас ощущение, что я лизнула пакетик со средством от моли из бабушкиного сундука.

Решаю остановиться на чем-то одном - пусть будет пирог. В это время соседу приносят его капучино и красивый кусок торта, украшенный кокосовой стружкой. Вот это я понимаю осознанный выбор.

"Ваша машина будет через три минуты", - показывают электронные часы.

Я тут уже час? А муж за это время так и не позвонил?

- Рассчитайте меня, пожалуйста, - зову официанта.

- Вам что-то не понравилось? - на меня смотрят два огромных серых глаза, в очках, как у Гарри Поттера.

- Спасибо, я просто на диете, - улыбаюсь парню.

Иду за курткой, одеваюсь и ощущаю сильную тяжесть внутри. Блин, оказывается, я врушка. Вру себе, что всё хорошо и у меня с мужем отличные отношения. Вру, что люблю свою работу. И что мне всё понравилось в кафе тоже. Вру, самой себе, что ценю себя.

Глава 5

Я открываю глаза и вижу странный потолок. Не могу сориентироваться где я. Голова гудит, словно в неё пчёл. Спина мокрая, холодно. Пытаюсь пошевелиться, но каждая мышца отзывается тупой болью. Кто-то рядом голоса, шаги, звон металла.

- Очнулась! - произносит женский голос. Я поворачиваю голову, и пространство начинает кружиться. Надо мной появляется голова в характерном медицинском чепчике. Передо мной фельдшер скорой помощи в голубом костюме.

- Как вы себя чувствуете?- спрашивает она, поправляя очки на носу.

- Отвратительно. Я узнала, что у мужа есть любовница.

Не знаю, зачем это вываливаю незнакомому человеку. Девушка поджимает губы и отводит взгляд.

- Сочувствую. Но я сейчас не об этом. Ваше физическое самочувствие, как ваше тело?

Пытаюсь встать, получается плохо, голова кружится, картинка мельтешит перед глазами.

- Что случилось? - мой голос звучит хрипло, будто я не разговаривала несколько дней. Хочется воды.

- Вы поскользнулись на дороге. Ударилась головой о бордюр, легкое сотрясение мозга. Пару дней покоя, и всё будет в порядке. Сейчас мы вас госпитализируем. Хорошо, мужчина о вас до нашего приезда позаботился.

Может, это Коля? Вдруг он все осознал и шел за мной?

ПОднимаюсь через боль. Никакого Коли рядом нет.

Сотрясение... Ирония судьбы: целый день я боролась с этим , а в конце равно упала.

- Вам кто-нибудь нужен? Может быть, позвонить кому-то из родственников? Дети, муж.

После “муж” она снова отводит взгляд.

Родственники… Муж, например. Николай. Он ведь даже не знает, что я лежу здесь. Или знает? Если такси вызвали, то водитель мог сообщить адрес. Но нет. Телефон молчит. Ни одного звонка. Ни единого сообщения. Даже если он узнал, что со мной случилось, ему, видимо, плевать.

- Нет, - шепчу я. - Никого. Я домой поеду, что нужно подписать?

- Вам требуется госпитализация!

- Все нормально.

Я закрываю глаза, пытаясь собрать мысли в кучу, но они путаются ещё больше. Почему всё так вышло? Почему я позволила дойти до этого?

Зачем я сидела в этом кафе, пытаясь найти утешение в чашке кофе и куске торта. Это было настолько глупо, настолько бесполезно. Лавандовый рай... Как же я хотела верить, что этот “рай” сможет хоть немного заполнить пустоту внутри. Но вместо этого я почувствовала только горечь. Горечь от осознания того, что потеряла себя. Совсем. Безвозвратно.

Слезы снова наворачиваются на глаза, но я сдерживаю их. Хватит плакать. Хватит быть жертвой. Я больше не хочу быть чьей-то тенью. Не хочу быть фоном. Не хочу быть ничьей собственностью. Думаю, это судьба дала мне нормальный такой пинок, хватит себя жалеть!

Я решаю, что пора что-то менять. Возможно, я ещё не знаю, как именно, но одно я знаю точно: я больше не буду той женщиной, которая молча терпит унижения. Больше не буду той, которая растворилась в семье и забыла о себе.

Я собираю свои вещи и медленно, выхожу и кареты скорой помощи. Завтра же куплю новую обувь, - каблук на сапогах поехал в сторону. На улице всё ещё скользко, но теперь я стараюсь идти осторожнее. Каждый шаг - это маленькая победа. Маленький шаг к новой жизни.

- Я вас довезу. - Мужской, чужой голос.

Никита, отчество которого я забыла, стоит, опершись на машину. - Если вам было настолько неприятно мое общество, что вы чуть не шагнули под машину, то надо было просто сказать.

Поднимаю на него глаза, мне явно не до смеха.

- Простите. Понимаю, у всех сегодня сложный день. Это я скорую вызвал. А потом вашему мужу позвонил. Знаете, он сказал...

- Если вы просто меня домой, я буду очень благодарна. А слова мужа оставьте при себе.

Глава 5

- А вам, правда, неинтересно, что сказал ваш муж? - этот Никита, помимо того, что напевает всю дорогу, так еще и лезет в мою личную жизнь. За какие грехи он мне достался?

- Если вас сейчас разорвет от этой информации, то вываливайте все, в целях нашей безопасности.

- Вы манипулянтка и притворщица. И упали не по-настоящему, а чтобы привлечь его внимание. Интересно, а вы всегда так делаете? — он не унимается, этот идиот.

- Знаете что, Никита. Он прав, все так и было, - выпуливаю и поворачиваюсь к окну. - Вам действительно стоит заткнуться. Потому что вы понятия не имеете, о чём говорите.

Он открывает рот, чтобы что-то ответить, но я перебиваю его.

- Думаю, вы из тех мужчин, что тоже прошли бы мимо, если бы ваша жена упала перед вами, истекая кровью, вы даже не заметили такой оплошности. Вы бы просто прошли мимо, напевая очередную дурацкую песенку. Так что не вам судить, как и почему я упала.

- Я просто передал его слова. Мне-то за что досталось?

Никита поджимает губы и молчит. Впервые за всю дорогу. Его лицо становится серьезным, и теперь он выглядит не просто раздражающим, а немного испуганным. Отлично. Это чувство мне гораздо больше нравится.

Я снова отворачиваюсь к окну. За стеклом проплывают серые дома и мокрые дороги. Дождь начинает накрапывать, капли стекают по стеклу, оставляя за собой извилистые дорожки. Кажется, весь мир сейчас плачет вместе со мной.

Оставшуюся дорогу едем в тишине. Когда машина останавливается у нашего дома, Никита поворачивается ко мне. Его лицо не выражает никаких эмоций.

- Я просто выполняю свою работу, - бормочет после долгого молчания. - Мне нужно было узнать, что случилось.

Хлопаю дверью. Захожу во двор ,и только сейчас ко мне доходят его слова.

“Выполнял работу?” Что это значит? Он засланный казачок?

Я захожу в дом. Внутри всё ещё кружится от пережитого дня, но теперь к головокружению примешивается злость. Злость на себя, на Николая, на весь этот мир, который, кажется, решил сегодня устроить мне проверку на прочность.

На кухне хватаю большие ножницы, те самые, которые всегда лежат в ящике рядом с разделочными досками. Руки дрожат, но я сжимаю их так крепко, что пальцы начинают неметь. Иду в спальню, где аккуратно сложены рубашки Николая - его любимые, дорогие, идеально выглаженные. Сколько же часов жизни я провела, их, приводя в идеальное состояние.

Первая рубашка трещит под лезвиями. Звук разрезаемой ткани отдаётся в ушах, как гром. Вторая, третья... Каждый взмах ножниц словно высвобождает часть того, что я загоняла в себя годами. Мои движения становятся все быстрее, а дыхание - прерывистее. Я больше не могу остановиться. Кажется, я даже получаю удовольствие. Кто-то бьет посуду, а я нашла другой выход.

Когда последняя рубашка оказывается разрезанной, я собираю все полоски и делаю импровизированный салют. По спине бегут мурашки, на секунду просыпается страх, замираю, глядя на эту картину.

Иду на кухню, ставлю чайник. Хочется горячего, крепкого чая, чтобы согреться изнутри. Но прежде чем я успеваю достать кружку, слышу звук открывающейся входной двери. Шаги, даже по звуку, слышу хромоту. Точно муженек пожаловал.

- Марго, что здесь происходит?! - рявкает Николай так, будто его слова могут разрушить стены. - Какого черта ты творишь, женщина?!

Я медленно поворачиваюсь. Его лицо перекошено от гнева, глаза горят холодным огнём. Он всегда был так уверен в своей правоте, в своей власти надо мной. Сейчас этот взгляд только подливает масла в огонь внутри меня.

- Что за бардак здесь творится?! Я ушел из больницы! Дура! - орет он еще с порога. - Я приехал, потому что беспокоился! Думал, ты при смерти!А ты тут что, решила устроить конец света?

Он стоит в дверях кухни, его лицо красное от злости, сейчас меня его гнев не пугает. Совсем. Впервые за долгое время я чувствую себя живой.

- Ты беспокоился обо мне? - спрашиваю я, стараясь говорить ровно, хотя внутри всё бурлит. - Беспокоился, когда я лежала в скорой? Когда еле держалась на ногах?

- Не строй из себя жертву! - перебивает он, делая шаг вперёд. Его голос звенит металлом. - Я после операции лежу в больнице. Если ты ослепла, то моя нога ещё не разработана. А я еду тебя спасать.

- Тоже мне "Чип и Дейл". Ты даже не позвонил узнать, как я. Ни одного сообщения. Или тебе Никитка все телеграфировал?

Николай замолкает на секунду, потом делает шаг вперед.

- Я был занят! - выпаливает он, словно это оправдание всему.

- Твою занятость я видела. Она хоть совершеннолетняя? Конечно, в твоем возрасте уже надо изрядно потрудиться, чтобы у молодухи сносные впечатления о тебе, как о мужике остались. Оргазм за деньги не купить, прада.

В шоке от себя. Я так никогда не разговаривала с мужем, даже в самые черные дни, я была тем тылом, который всегда прикроет. И дочку этому учила. И правда, дура!

- Ты во мне сомневаешься, как в мужчине, Марго? Смотрю на твою активность, значит, голова не болит и не кружится? Давай тогда проверим, насколько я еще мужчина.

Николай больно хватает меня за руки, всем телом прижимает к стене.

Глава 6

- Не волнуйся, меня и на тебя, и на сотню других женщин хватит, - произносит Николай, дергая мою рубашку с такой силой, что пуговицы чуть не отлетают. Его голос звучит грубо, почти оскорбительно, а в глазах читается холодное пренебрежение.

И вот он, рок судьбы. Я всегда считала себя умной, предусмотрительной, той самой женщиной, которая никогда не окажется в числе "обманутых". Сколько раз мы с подругами за чаем обсуждали эту тему? Кто-то говорил, что простил бы измену, кто-то - что нет. А я... я всегда думала, что смогу сделать вид, что ничего не было. Ну, подумаешь, секс. Разве может какое-то трение тел разрушить мой мир? Оказывается, может. Ещё как может.

Я так любила Николая. Возможно, где-то глубоко внутри я всё ещё люблю его. Но мое тело протестует. Его прикосновения теперь вызывают отвращение. Каждый раз, когда он дотрагивается до меня, я чувствую, будто по коже бегут тысячи иголок, жалящих меня током. Стараюсь увернуться от поцелуя в шею. А еще вчера мне нравились его прикосновения.

Убери руки! Ты больше не имеешь права ко мне прикасаться! - кричу я, пытаясь отстраниться. Но Николай наваливается на меня с удвоенной силой. Тяжелой, сильный... и чужой. Чувствую его дыхание на шее, его руки, которые словно пытаются сломать меня.

- Да брось, - рычит он, его голос становится еще грубее. Ты всегда любила, когда я брал тебя пожестче. Что изменилось? Или ты боишься, что после Ники у меня на тебя не встанет? Марго, да я знаю каждую твою морщинку, каждую складочку. Ты стесняешься? Не стоит. Ты всё ещё ничего, не девочка, но по сравнению со многими еще о-го-го. Стесняешься? Давай, выключим свет и сделаем это по-быстрому. Без долгих прелюдий, думаю, падение не прибавило тебе сил, а я тебе сейчас исцелю.

Его руки перекидываются на мои джинсы. Он ловко расстегивает пуговицу, старается рывком стащить их вниз.

- Не называй меня Марго! Не трогай меня! - выкрикиваю я, толкая его изо всех сил. Но этих сил явно недостаточно, чтобы оттолкнуть его массивное тело. Левая нога мужа прооперирована несколько дней назад, видит Бог, я не хотела так поступать. Но другого выхода нет.

Я наступаю ему на больную ногу, потом пяткой бью в колено. Николай вскрикивает от боли и отпускает меня.

- Сука! - рычит он, хватаясь за ногу. - Что ты творишь?! Змеюка!

Я отпрыгиваю назад, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле. Его крик эхом отдается в ушах, но страх исчез. Внутри что-то щелкает - какой-то предохранитель, который все эти годы сдерживал меня от настоящего взрыва. Теперь его нет.

- Я тебе не Марго! Меня зовут Маргарита! - выкрикиваю я, и мой голос звенит, как натянутая струна. — Как ты можешь меня трогать! Ты осквернил святое: наш брак, наши отношения, нашу любовь! Как ты мог!

У меня начинается истерика. Громко и глубоко дышу.

Кажется, последний раз я повышала голос в одиннадцатом классе, когда отбивала подруг от хулиганов, которые норовили залезть им под юбки. Сейчас даже самой смешно. Я всегда любила английские романы: красивые интерьеры, сдержанность в отношениях на людях, но пылкая любовь за закрытыми дверями спальни. Поэтому, выходя замуж за Николая, я решила придерживаться своей концепции. Никогда не кричала на детей, всегда держала голову высоко и улыбалась, даже когда было трудно. Подруги не понимали этого, но мне это нравилось. До сегодняшнего дня я была счастлива сварить костный бульон мужу, когда начались проблемы с коленом, накрывать столы, почти до подросткового возраста, читать детям вслух и ходить с ними в театр. Муж скачала, отнял у меня детей, отправил максима и Настю учиться за рубеж, а теперь отнял и оставшиеся обломки семьи.

- Рит, ты как с луны свалилась, - Николай шипит, тряся руками. - Что страшного произошло? Ну что? У всех мужиков есть безобидные хобби. Тебе денег не хватает? Дети чем-то обделены? Ты в кровати чего-то недополучаешь? Захотела на работу - я договорился тебе в прекрасной школе место завуча дали. Думаешь, теток под сорок с улицы берут? Только благодаря мне ты там. Сейчас расскажу тебе страшный секрет: с твоим опытом работы ты только супермаркеты мыть можешь. Но я позвонил кому надо, сделал, что должен был. А ты думала, ты такая молодец?

Он медленно поднимается, опираясь на стену. Его лицо искажено болью и злостью. В глазах читается ярость, но также что-то еще - недоумение. Он явно не ожидал такого отпора.

- Коль, ну какое хобби? Охота и рыбалка - хобби, а измена, секс на стороне, как ни называй, - это предательство. Я не смогу больше спать с тобой в одной кровати. Даже просто спать, не то что заниматься любовью, - отхожу от него подальше.

- Значит, неделю назад ты могла целовать меня в губы, не думая о том, кому я мог ими делать приятно до тебя? Вечером у меня был секс с тобой, а пару часов до этого - я ублажал Нику. И ты не жаловалась. Я ещё раз спрашиваю: что изменилось? И сам тебе отвечу на этот вопрос - ничего. Выбрось дурь из головы. Сделай мне кофе и дай стакан воды и две таблетки обезболивающего.

- Меня от тебя тошнит! - иду в ванную. Сейчас мне нужно остаться одной, чтобы понять, как действовать дальше. Эмоции поглубже надо спрятать, а мозги и рациональную часть достать.

- Может, это потому, что каскадер из тебя хреновый? Надо же додуматься, театрально упасть, когда зрителей нет. А если бы ты ногу сломала или мозги по асфальту раскидала, я, что должен делать? До конца жизни винить себя, думать, что подлец, что ты из-за меня вот так шагнула под такси? Дура!

Я захлопываю дверь в ванной, включаю воду на полную громкость и сажусь на краешек ванны. Слезы текут ручьем. Жалко себя, жалко свой брак, жалко разбитых иллюзий.

Глава 7

Николай

- Никусь, а я думал, ты про меня забыла. Три дня без звонков - это твой способ показать характер? - рычу в трубку. Последние три месяца эта красавица действительно помогает мне отвлекаться от проблем, а последнюю неделю и от больничной тоски.

- Коль, я жду, когда ты выздоровеешь. Секс - дело энергозатратное, а ты себя и так плохо чувствуешь, - мяукает в трубку.

- Заткнись и слушай, - обрываю её. - Если через полчаса не будешь здесь - забуду твой номер. В этой клинике очередь из желающих ублажить больных пациентов. Выбирай: или ты, или кто-то помоложе. Частная клиника - это про сексуальных медсестер, короткие халаты и исполнение желаний пациента. Долго будешь думать, можешь, совсем не приезжать. Коечку-то быстро займут.

Девок у меня было всегда много. Первая любовница через два года после свадьбы завелась. Сама как-то. Пришла, соблазнила, показала, что значит настоящая любовь и страсть, а потом на полтора года осталась. А Ника... Эта маленькая стерва знает свое дело. Яркая грива, дерзкий взгляд, никаких претензий на большее. Именно то, что нужно богатому мужику для развлечений.

Яркая, кудрявая, полностью раскованная. А главное, ни на что не претендующая. Не претворяется затворницей, круто танцует у шеста. Мне моральной жены хватает, хотелось прям огонечка. И теперь она моя.

- Коль, если никаких проблем не будет, я готова сейчас к тебе приехать и наполнить живительной влагой, - делает томным голос. Все внутри заводится. Чертовка!

- А какие проблемы. Жене позвоню, скажу, пусть дома сидит. Да и она вчера была, бульон притаскивала.

- А у тебя разве не все включено? Я бульоном заморачиваться не буду, но вино и суши могу захватить.

- Так кормят, готовят прекрасно. Но у нас же есть уникальный рецепт бульона, что-то там варить восемь часов, потом добавить десять видно трав и овощей. Врач моя по дури сказала, что он чудодейственный, буквально с того света возражает. Вот моя и заморочилась. Я его вылила, правда.

- Коль, ты бессовестный! - смеётся Ника, но в ее голосе слышится нежность. - Бедная твоя жена, старается, варит этот эликсир жизни, а ты его в раковину. Хотя... я ее понимаю. Если бы у меня был такой муж, как ты - с твоими деньгами и положением...

Последнюю фразу она произносит почти мечтательно, но тут же маскирует это смешком.

- Не начинай, - вздыхаю я. - Ты же знаешь, как мне всё это надоело. Эти вечные ужины “втроем”, жена за столом рядом, а ты в мыслях...

- Ой, какие мы чувствительные сегодня, - перебивает она игриво. - Но, вообще-то, я не против таких ужинов. Представляешь, какой стол можно накрыть на троих? Особенно когда есть вкусный бульончик... шучу-шучу!

Ее смех звенит в трубке, но во мне что-то царапается. Слишком часто она заводит разговор о моем достатке.

Молчание. В трубке слышно ее дыхание.

- Ладно, красавица, - наконец говорю я. - Приезжай. Сегодня у меня нет никаких процедур после обеда. А завтра...

- Завтра будет то, что должно быть, - перебивает она слишком быстро, словно повторяет заученную фразу. - Главное, что сегодня мы вместе.

И действительно приезжает через час, с той самой бутылкой дорогого вина и огромной коробкой суши из ресторана, где я люблю бывать.

Ее кудри разметались по плечам, глаза блестят ярче, чем обычно. Она словно светится изнутри. Радуется тому, что я оплачу ее счета еще как минимум месяц.

- А мы тут закрыться можем, а то я бы не хотела, чтобы нас кто-то побеспокоил со стороны. Ну только если красивая медсестричка, - Ника облизывает губы. - И она к нам может присоединиться... Я не против.

Блузка распахивается, юбка летит на пол. Моя красотка топлес и в чулках.

- Ого, и даже нормально не поздороваемся? - подшучиваю над ней.

- Я сначала поздороваюсь с ним, - смотрит на мой пах. - А потом с тобой. Камеры тут стоят?

- Не твоего ума дело, - обрываю ее. - Танцуй. Покажи, за что я плачу.

Она начинает медленно двигаться, профессионально работая бедрами. Молодые девки сейчас все обучены - стриптиз, шест, ласки. Но мне плевать на ее искусство. Главное - результат.

- Раздевайся, - командую. - И запомни - никаких камер. Это мое личное порно.

Рядом с голой Никой я превращаюсь в обожравшегося кота. Могу только сладко дышать, гладить свою девочку по бедрам, наслаждаться, пока она старается.

- Слушай, а ты монстр! Я не думала, что человек после операции способен на такие подвиги. У меня скоро ноги сходиться не будут, а ты, я смотрю, еще бодрячком. Может, сделаем перерыв? Фруктов хочешь?

Ника показывает на большую красивую корзину с фруктами. Вчера жена привезла, не знаю, кому столько - тут на всю больницу, включая персонал хватит. И как Марго ее тащила, даже думать не хочу.

- Апельсин.

Ника набрасывает на плечи блузку, бюстгальтер затерялся где-то в одеяле. Мне так даже больше нравится, ее “вишенки” не скрыты под кружевной тканью.

Юбка и так коротка, а тут Ника ее так сильно подворачивает, что она больше похожа на пояс.

- Может, мое красивое тело сможет побороть тебе недуг.

- Заткнись и работай, - бросаю я, резко притягивая ее за бедро. Ее постоянные намеки на мою немощность начинают бесить. - Хватит трепаться, ты здесь не для этого.

Ника послушно замолкает, но в ее глазах мелькает что-то... торжествующее. Словно она поймала меня на крючок. Это выражение лица выводит меня из себя. Она кладет дольку апельсина в рот и придвигается ко мне.

- Хочешь? Отними.

Дверь открывается. Боковым зрением вижу Марго - чертова бульонная фея. Звук бьющейся банки, запах вареной курицы, теперь всю ночь вонь в палате стоять будет.

Смотрю на Марго, и внутри все кипит от презрения. Семнадцать лет брака превратили ее в жалкую тень той женщины, которую я когда-то выбрал для прикрытия. Да, именно для прикрытия - разве мог я, с моей жаждой власти и контроля, остаться верным одной женщине?

Каждый ее шаг, каждое движение сейчас под моим полным контролем. Я это чувствую каждой клеткой тела. Именно так должно быть - все должны знать свое место. А ее место - далеко от меня.

Глава 8

Николай

Марго всегда была, как натянутая струна, чуть что - сразу слезы. А тут пустилась в бега от горькой правды.

Смотрю, как она убегает из палаты. Слабачка. Думала, я позволю ей уйти просто так? Пока она давит на кнопки лифта, мои шаги эхом разносятся по коридору. На ногу еще больно наступать, ну, ничего.

Время напомнить ей о правилах игры.

Хватаю Марго за руку - ту самую, что когда-то держал на свадьбе. Как же меняются времена и люди. Сейчас ее кожа кажется противной на ощупь, словно змеиная.

- Езжай домой. И без шуток, - шиплю ей в лицо. Моя хватка усиливается при попытке вырваться. Она всегда была слабой - даже в молодости это привлекало лишь в определенных ситуациях.

Охранник... Молодой выскочка в синей форме. Его появление немного выбивает из колеи, но нельзя показывать слабость. Репутация прежде всего. Одно его движение мимо, и он будет уволен.

- Личные дела, - бросаю холодно, не отпуская ее руку. Знаю, что он видит страх в ее глазах и мою железную хватку. Но никто не посмеет вмешаться - я слишком важный пациент здесь.

Когда охранник уводит ее, чувствую легкое раздражение. Пусть проводит свою маленькую спасательную операцию - все равно она вернется. Куда она денется?

Возвращаюсь в палату. Ника уже почти оделась, наблюдая за мной с профессионально-наигранным беспокойством. Хорошая девочка - знает свое место: лишний раз рот не открывает, дурацких вопросов не задает.

- Не любишь драмы? - усмехаюсь я. - Расслабься. Все под контролем.

Снова стук в дверь, кто же решил к нам вернуться, этот лопоухий охранник пришел рассказать о мужском поведении, или Марго проглотила свою показную гордость и пришла к совести взывать или лужу бульона вытирать.

- Николай Семенович, прошу прощения, - в палату входит Никифоров. Илья, его, кажется, зовут. Мой помощник. - Документы привез на подпись.

Уникальный мужик, рядом сидит Ника, но он упорно делает вид, что мы в палате вдвоем.

Подписываю документы, все по стандарту - корпоративные распоряжения, финансовые отчеты. Но главная задача сейчас другая.

- Никифоров, - бросаю, не отрываясь от бумаг. - Следи за Марго. Она минут пять назад из клиники вылетела, не думаю, что могла далеко уйти. На лавках посмотри, в ближайших кафехах. Оцени обстановку.

Помощник исчезает бесшумно, как призрак. Профессионал своего дела. Я специально нанял его за умение работать тонко, без лишнего шума.

Ника тем временем заканчивает застегивать блузку. Я наблюдаю за ней с холодным интересом. Хорошая охотница - знает, как держать свою жертву на крючке. Но и я не лыком шит.

- Беги домой, детка, - говорю ей, когда она направляется к выходу. - Я позвоню позже.

Мой взгляд падает на телефон. Ни одного сообщения от Марго. Предсказуемо. Она всегда была слишком предсказуемой в своей слабости.

Откидываюсь на подушки, представляя картину в кафе. Женушка, скорее всего, трясущимися руками держит чашку кофе, а рядом этот хлыщ Никифоров разыгрывает спектакль про случайного знакомого, выманивает из нее по слову, вытирает ей слезы бумажной салфеткой.

Усмехаюсь про себя. Люди думают, что власть - это деньги. Наивные. Власть - это информация. А я знаю каждое движение моей маленькой мышки. Думает, что я побегу за ней? Николай Катаев не бегает за женщинами. Это они бегают за мной.

Ника уже давно ушла, но ее запах все еще витает в палате. Интересно, что она сказала, если бы знала, что ее роль временно отошла на второй план? Хотя... какой смысл ей знать? Она ведь просто инструмент.

Мой взгляд падает на медкарту. К концу недели должны выписывать. Отлично. Пора заканчивать этот цирк с больницей.

Никифоров присылает первое сообщение.

Маргариту Федоровну нашел. Она в кафе Амели, это прям радом с больницей. Сидит у окна. Только что сделала заказ - какой-то странный кофе и торт. Пыталась спрятаться за меню, когда я подсел. Сижу рядом, пытаюсь завязать разговор.

Отправляю смайлик “класс”

Пытался завести разговор. Довольно замкнутая. Ее телефон молчит - ни одного звонка или сообщения. Похоже, она ждет вашего...

А вот выводы буду делать я. Бесит, Никифоров переходит границу.

Не твоё дело, что она ждёт. Есть ещё кое-что?

Никифоров продолжает вести репортаж с места события.

Кажется, она не знает, чего хочет. Даже заказала какой-то странный десерт, просто тыкая пальцем в меню. Нервничает сильно.

Отлично. Продолжай наблюдать. И запомни - никаких активных действий без моего приказа.

Понял, шеф.

Доедаю апельсин, с этим стрессом пожрать нормально не получится. Никифоров звонит

- Маргарита Федоровна расплатилась и вышла. Идет к такси. Похоже, домой, - без эмоций, просто рапортует.

- Отлично. Проводи домой и можешь быть свободен.

Кладу трубку. Все идет по плану. Марго вернется домой, будет ходить по комнатам, как призрак, готовить ужин, притворяться, что ничего не случилось.

А потом... Потом я вернусь домой и покажу ей, кто здесь хозяин. Без криков, без сцен - просто холодным презрением и расчетливыми действиями.

Телефон снова вибрирует. Никифоров.

- Говори, - рычу я в трубку, уже предчувствуя неприятности. Когда человека становится много, когда он старается перенять внимание, всегда дерьмово заканчивается.

- Николай Семенович, Маргарита Федоровна поскользнулась, - в голосе тревога.

- Ты теперь о каждом ее чихе будешь мне сообщать? - начинаю заводиться.

- Нет, боюсь, что перелом или сотрясение. На улице такой гололед, а она прям под машину полетела, хоть таксист успел на тормоз нажать.

Моя рука сжимает телефон так сильно, что тот мог бы треснуть. Значит, решила разыграть спектакль? Думает, что истерика и больница заставят меня сжаться? Ошибается.

- И? - мой голос ледяной.

- Я вызвал скорую. Дождусь, потом сообщу.

- Никифоров, ты же не нянька. Не надо каждый шаг мне описывать.

Глава 9.1

Маргарита

Голова немного кружится, знобит. В душе такой бардак. И посоветоваться не с кем. Когда-то пробовала разговаривать с Галей, моей старшей сестрой, на мои жалобы она мне сказал: “ У богатых свои причуды. Хуже, если бы он был нищий и валялся под забором, когда его собутыльники этот самый забор разбирают”.

Деньги-деньги - из каждого утюга, как будто у людей больше нет ценностей. Даже измена не так обидна, как его поведение при любовнице. Он меня унизил!

“Мне изменили и меня предали, что делать?”

Спрашиваю в интернете, дожилась. Закусываю губу, чтобы было больно физически, но легче стало морально.

Поисковик выдает множество различных форумов.

И видео с брутальным мужчиной-психологом на заставке.

“Треугольник Карпмана. Жертва всегда найдет своего агрессора”. Первые слова этого психолога звучат, как щелчок кнута в воздухе. Снова я виновата? Я, значит, притянула, а, может, и изменила поведение мужа?

Ненавижу весь мужской род!

Случайно задеваю кнопку проигрывателя на телефоне. Этот сексист начинает вещать снова. “Чтобы стать счастливой, расставить все по своим местам, просто перестаньте быть жертвой”.

Что? Снова плещу в лицо водой, не могу понять, что надо сделать. Где грань между жертвенностью и заботой.

- Марго! - хватит закатывать спектакль. Давай нормально поговорим. Коля стучит в ванную.

Молчу, не могу понять, как теперь правильно ответить. Если я больше не жертва, значит, я должна послать на три буквы?

- Я больше не жертва, повторяю себе, глядяв зеркало.

Решаю посмотреть это короткое видео. Мало ли какие еще субличности могут остаться. А то перестану быть жертвой, но провалюсь во что-то еще похуже.

Ага, еще Спасатель. Значит, никого не жалею и не спасаю.

Голова трещит, немного кружится. Видимо, сотрясение все-тактесть. Ищу гостиницу поблизости, бронирую номер. Вызываю такси, нужно отлежаться, собраться с духом и разорвать этого чертового Карпмана с его треугольником.

Открываю ванную. Коля стоит у стены, скрестил руки на груди.

Смотрю на него через зеркало. Этот человек, который когда-то был моим миром, теперь кажется чужим и опасным. Внутри все кипит - ярость, обида, боль смешались в тугой узел.

- Я не готова разговаривать, - мой голос звучит неожиданно твердо. Странно, раньше я боялась даже повысить на него голос.

- Бежишь? - его гнусная усмешка. - Вместо того, чтобы решать проблемы, прячешься.

Что-то во мне щелкает. Больше никаких ролей жертвы. Вспоминаю слова из видео: "Жертва всегда найдет своего агрессора." Не сегодня.

- Да, я ухожу, - поворачиваюсь к нему лицом. - Мне нужно время.

Его брови удивленно приподнимаются. Не ожидал такой реакции? Извини, дорогой, но спектакль отменяетя.

- Ты серьезно? - в его голосе смесь злости и растерянности.

- Совершенно, - делаю шаг, поджилки трясутся.

Голова снова кружится, но я продолжаю.

- Мне нужно понять, кто я. Без тебя, - Беру сумочку и иду к выходу. Снимаю полушубок.

- Ты совершаешь ошибку, - его голос становится стальным.

- Возможно, - пожимаю плечами. - Но это моя ошибка. Впервые за долгое время - только моя.

Глава 10

Маргарита

- Добрый вечер, - девушка на ресепшене улыбается белоснежной улыбкой. - Ваш номер уже готов. Ужин скоро привезут. Приятного вечера.

Протягивает ключ-карту. Маникюр идеальный, острые бежевые "птичьи когти". Тоненькое обручальное кольцо. Красиво.

- Спасибо, - бурчу под нос.

Захожу в лифт, смотрю на себя в зеркало. Да уж, приятного вечера. Нос красный, глаза отекли, волосы дыбом, руки с мороза красные, опухшие. Примеряю на них такой маникюр - некрасиво.

Я больше не жертва, шмыгаю носом. Вся продрогшая, страшная и очень мало похожа на ту, что я была раньше.

Захожу в номер. Даже не могу понять, нравится ли мне в нем или нет. Все чисто, аккуратно, стильно, но для меня не имеет сейчас значения.

Полушубок скидываю у входа. Обувь там же. Плюхаюсь на кровать. Смотрю в стену, ощущение, что моя жизнь закончилась, все, что было дорого, строилось, создавалось - сломали и растащили по кирпичикам.

Достаю старенький планшет, он плохо тянет работу, но я его использую, как фотоальбом

На первом фото я детьми на море, у Коли тогда был серьезный проект в разгаре, он нас на три недели отправил, а сам в пыльной и душной Москве был. А если он не делами занимался, а новую женщину выгуливал?

На второй фотографии мы сидим в аэропорту. Я, Саша и Лера.

Мои прекрасные дети. Я старалась улыбаться, но на душе и тогда скребли сорок кошек. Дети уезжали в Англию, в закрытый пансион.

“Хорошее образование - лучшая инвестиция в их жизнь”.

Коля с этим пансионом полгода носился. Сто раз ему объясняла, что рано о заграничной учебе думать, они еще маленькие. Лера шестой класс окончила, Сашок пятый. Им мама нужна, а не вот эти сверхэффективные навыки.
Может, и Николаю это стало нужно, не только из “лучших инвестиций”, это просто развязало ему руки. Я же “слепая курица в потемках”, придумала себе счастье и давай его в своей башке продвигать. А Лерка у нас бунтарка, сто процентов бы все раньше увидела. И на моей стороне была.

Уже три года они учатся в Англии. Может, я потом и буду благодарна мужу, и дети поймут, зачем им это все, но такая важная часть детства потеряна.

Какой же скандал был, когда через неделю Лера и Саша попросились домой. Николай им ответил, что все, теперь год надо доучиваться, чтобы не расстраивать маму, что денег в это вбухано немерено, а еще есть папина репутация, которая идеальная, как зеркальное покрытие. Благими намерениями дорога выстлана куда-то не туда.

А я просто молчала, сжимала руки до судорог и не могла открыть рот. Мужчина - главный в семье, все решения принимает отец. А я? А я терпила гребанная!

От последнего слова губы расплываются в улыбке. Я же учитель, завуч, детей за такие слова ругаю. А тут...

Я так по ним скучаю, может, все бросить и к ним уехать.

Набираю Лере видеозвонок.
- Мама, привет! - улыбчивое лицо появляется на экране. - Оу, ты сменила обстановку?

- Да, я сегодня в гостинице. Сашок рядом?

- Нет, он у пацанов где-то тусит. Он уже по дому не скучает.

Поджимаю губы, отвожу взгляд в сторону.

Ага, снова падаю в состояние жертвы.

- Мам, вы с папой разводитесь? - Лера бьет сразу в лоб.

- Скорее всего. У нас нет больше никаких точек соприкосновения, у него другая женщина. А я могу жить теперь своей жизнью. Может, к вам переберусь. “Май инглийш из вери бэд”, но думаю, это поправимо.

Протягиваю ладонь к экрану, глажу мою уже такую большую девочку.

- Мам, ты плачешь? - Лера внимательно смотрит на меня, и я замечаю, как её улыбка тает.

- Нет, милая, все в порядке. Просто немного устала, - пытаюсь улыбнуться, но голос предательски дрожит.

- Мамочка, мне так жаль... Я ведь сразу поняла, что что-то не так. Помнишь, когда ты перестала выкладывать совместные фото с папой? А потом эти его "срочные командировки"...

Слезы катятся по щекам, но я больше не пытаюсь их скрыть. Как же мне не хватало честного разговора с дочерью!

- Лерочка, прости меня. Я так долго закрывала глаза на очевидное... Думала, что ради вас с Сашей нужно сохранить семью любой ценой.

- Мам, ты не представляешь, как часто я мечтала оказаться дома, в Москве, вместо этого дурацкого пансиона. Но теперь я понимаю, что это было нужно скорее папе, чем нам. Но я не жалею. У нас, правда, с Саньком классная жизнь, у нас тут друзья, хорошее образование. Мам, все у нас есть. И Я тебя очень люблю.

В этот момент кто-то стучит в дверь номера. Ужин, наверное. Но мне сейчас совсем не до еды.

Девушка завозит небольшой столик. Фрукты, курица, рис с овощами.

После разговора с дочерью становится немного легче. По крайней мере, я больше не чувствую себя одинокой в своей боли. Теперь нужно собраться с силами и начать новую жизнь. Без Николая, без прошлых иллюзий, но с надеждой на будущее.

Я подхожу к зеркалу и внимательно рассматриваю своё отражение. Да, сейчас я выгляжу ужасно - опухшие глаза, всклокоченные волосы. Но это временно. Завтра я запишусь в спа-салон отеля, сделаю стрижку, маникюр. Начну с малого - с ухода за собой.

Открываю ноутбук и создаю новый документ: "План действий". Первым пунктом пишу: "Найти работу в Москве". Вторым: "Подготовиться к переезду детей на летние каникулы". Третьим: "Записаться на курсы английского языка".

Странно, но составление списка дел придает уверенности. Я больше не чувствую себя беспомощной жертвой обстоятельств. Да, многое потеряно, но впереди ещё целая жизнь. И я намерена прожить её по-своему, а не так, как того хотел Николай. И теперь у меня есть целая ночь, чтобы отдохнуть, составить стратегический план, как уйти от Николая, чтобы он очень об этом пожалел.

Прекрасные мои! Сегодня хочу вас познакомить с еще одной книгой нашего моба! Эмоции, как всегда, на грани, а к предателю уже летит его бумеранг!

Мэри Кац "Жестокий муж. В его власти"

Глава 11

Николай

А без Марго в доме даже скучно, никто не жужжит, не бухтит, на кухне не гремит кастрюлями.

Сажусь на диван. Нога ноет, она и так еще не до конца зажила, а теперь еще сумасшедшая меня добить решила. Осматриваю колено, немного припухло. В больнице не стал получать таблетки для домашнего использования, подумал, Марго подсуетится и купит.

А теперь ни Марго, ни таблеток.

Вытягиваюсь на диване, ногу верчу , нет удобного положения, чтобы утихомирить боль. Внутри клокочет злость. Я не понял, это было, с каких пор Марго может вытворять, захочет. От даже отреагировать, как надо не успел. Не бывает так, чтобы человек за так кардинально изменился. Может, она притворялась всю жизнь, подыгрывала, чтобы я потерял бдительность.

В комнате рядом с чемоданом большой ворох тряпья, с каких-то пор, такое решение любого вопроса считается нормальным. Тварь! Ее зарплаты и на половину моих рубашек не хватит, ну ладно, выпустила злость, а дальше, что за спектакль? Надеялась, что я за ней побегу? Должна понимать, что это сразу провальный план.

Нога ноет все сильнее, обезболивающего нет, но алкоголя в доме достаточно. Боль - это единственное, что сейчас отвлекало меня от мыслей о Марго. Как она посмела вот так взять и уйти? После всего, что я для нее сделал. Я же обеспечивал ей безбедную жизнь, давал всё, чего она только могла пожелать. А она... Она просто взяла и ушла.

"Сумасшедшая", - бормочу себе под нос, морщась от очередного приступа боли в колене.

Иду в ванную, в коридоре на входе беру большой пакет. Если Марго думает, что может безнаказанно трогать мои вещи, то сильно ошибается.

Сгребаю в раковину ее косметику, потом открываю каждый тюбик, выдавливаю содержимое. Через пять минут в раковине появляется бежево-розовое месиво. Вот теперь пусть приходит и убирает.

Нога снова дает о себе знать.

Осматриваю комнату в поисках аптечки. Конечно, раньше этим всегда занималась Марго. Чертова женщина даже не удосужилась показать мне, где что лежит. Да и зачем ей это теперь? Она же решила, что может делать всё, что захочет.

Поднимаюсь, хромаю по комнате. Вот же аптечка, на самом видном месте. А я искал везде, кроме кухни. Открываю - пусто. Даже обезболивающего нет. Точно, все лекарства всегда покупала Марго. Она же у нас "главврач семьи", как я её подкалывал.

- Чертова нога, - принимаю еще одну рюмку. Алкоголь уже почти не помогает, но я продолжаю пить. - Если женушке кажется, что самое страшное уже случилось, то она сильно ошибается. Вызову Нику и возьму ее прямо на нашей кровати.

В голове уже рисуется картинка с красивыми изгибами.

Внезапно звонит телефон. На экране высвечивается "Лера". Дочь? Когда она мне в последний раз звонила?

Нахмурившись, я смотрю на звонок несколько секунд, прежде чем ответить.

Сажусь на диван, потягиваю виски прямо из горлышка. Бутылка уже наполовину пуста, но боль в ноге никуда не делась. Только мысли стали путанее.

- Дочь, что-то случилось? - стараюсь звучать убедительным.

- Я разговаривала с мамой, она грустит. Вы поругались? - кажется, она очень обеспокоена.

- Ничего особенного, Лерочка. Просто мама немного... погорячилась. Устроила скандал на пустом месте, - стараюсь говорить спокойно и уверенно.

- Как это - на пустом месте? Она сказала, что вы сильно поругались...

- Послушай, детка, взрослые иногда ссорятся. Это нормально. Мама что-то неправильно поняла, разозлилась... Ты же знаешь, она умеет сделать из мухи не просто слона, а целое стадо. Но это пройдет. Главное, чтобы вы с Сашей не волновались и хорошо учились. Не забывали, какие у вас цели в жизни, к чему вы идете. Ты же не хочешь быть похожей на мать?

- Пап, но она плакала после разговора с тобой, - тихо говорит Лера. Она меня не слышит? Что за дрянные женщины в нашей семье. - Я думала, это из-за нас, что мы далеко.

- Не придумывай лишнего, - резко обрываю я дочь. - С мамой все в порядке. Просто иногда женщины любят драматизировать ситуацию. Ты уж поверь, я знаю, о чем говорю.

-Но...

- Никаких "но"! - повышаю голос. - Ваше дело - учиться. А наши семейные дела тебя не касаются. Поняла?

В трубке повисло молчание. Уже взрослая, должна понимать, как и с кем разговаривать.

- Лер, давай не будем больше об этом. Расскажи лучше, как там у вас в школе? Хвастайся своими успехами, - пытаюсь перевести разговор на другую тему.

-Пап... - ее голос дрогнул. - Просто... если что-то случилось, ты же нам расскажешь? Мы ведь тоже имеем право знать...

- Ничего не случилось! - рявкнул я. - И хватит уже допытываться! Занимайся лучше учебой!

- Хорошо, пап, - ее голос стал холодным. - Раз ты так считаешь... До свидания.

Если Марго решила накрутить детей, настроить их против меня, она горько об этом пожалеет. С ней разберусь завтра. А сейчас мне нужна скорая сексуальная и не только помощь. Набираю Нике.

- Добрый вечер.

- Не хрена он пока не добрый. Но ты его здорово его мне сейчас скрасишь. Приезжай, а то что-то я устал и расстроился. Кстати, по дороге заедь в аптеку.

Хорошие мои, зову вас в следующуюкнигу нашего моба.

ИЗМЕНА. ПЛАТИТЬ ПО СЧЕТАМ

https://litnet.com/shrt/gntK

— Спасибо, что утешаешь моего мужа, Уля. Но я ещё жива!

Сестра отводит взгляд, вытирая губы после поцелуя. Руслан смотрит с неприязнью в мои глаза, будто это я виновата во всём. А потом говорит.

— Я живой, Инга. И не собираюсь хоронить себя рядом с калекой!
*****
После аварии я в инвалидном кресле. За рулём был муж.
Теперь он хочет не только развестись, но и забрать мою компанию, чтобы обеспечить безбедную жизнь своей новой женщине — моей сестре, которая на пятнадцать лет его моложе.

А наш взрослый сын... Он выбрал их.

Глава 12

Маргарита

Решаю остаться в гостинице еще на пару дней, продливаю бронь.

Неплохо было бы домой заехать, вещи собрать, а то в одном и том же не очень удобно ходить.

Вспоминаю про обещание себе сходить в спа. Снова отодвигаю эту мысль, сначала школьные будни, потом все остальное. Вызываю такси и спускаюсь вниз за кофе с фисташковым сиропом.

- Миндаль или кокос? - парень в наколках с бейджиком "Роман", улыбается, но варить кофе не спешит.

- Фисташку, - повторяю еще раз. Смотрю на бутылочку с сиропом на полке.

- Фисташки нет, что есть, я вам перечислил.

- А вот это что? - показываю рукой на зеленую бутылку.

Он ничего не отвечате, подкатывает глаза и наливает изумрудной жидкости мне в стакан. Сверху льет кофе, рисует пенкой сердечко.

Выхожу из гостиницы, долбанный гололед. Может, надо было вчера на больничный уйти.

- Добрый день, вас подбросить? - вчерашний знакомый стоит у входа, натянуто улыбается. Ох уж эти жесты вежливости.

- Никита Владимирович! Как странно, что вы постоянно где-то рядом, хоть еще два дня назад я и знать о вас не знала. Спасибо за предложение, а куда? Сразу в логово к дракону? Вы вчера были сильно убедительнее. Я вам почти поверила, что вы джентльмен, а вы просто шестерка моего мужа...

Замолкаю, как-то оскорбительно звучат мои слова.

Никита Владимирович слегка морщится, но улыбка не сходит с его лица. Он делает шаг вперед, стараясь сохранять дружелюбный тон.

- Вы правы, я действительно работаю на вашего мужа. Но это не значит, что я не могу быть джентльменом. Просто иногда обстоятельства... сложнее, чем кажутся на первый взгляд.

Он делает паузу, словно ожидая реакции, но, не дождавшись, продолжает.

- Я не хочу вас никуда неволить. Просто предложил подвезти, потому что видел, как вы выходили. И да, гололед сегодня - просто беда, не лучше, чем вчера. Если передумаете насчет помощи... или чего-то еще... вы знаете, как меня найти.

Его слова звучат мягко, но в них чувствуется некая двусмысленность. Он явно пытается завоевать доверие.

Спасибо, не надо мне никаких подачек от людей, которые любым образом связаны с моим мужем.

Такси подъезжает к самым дверям.

Спускаюсь. В поле зрения снова попадает этот Никита, в голове рождается неприличная дразнилка. Дожилась, человек с серьезной профессией, а такой ерундой голова забита.

Еду в школу. Директор у нас отличная - молодая, строгая, дисциплинированная и очень амбициозная. Думаю, она метит в отдел образования, не менее. Надо с ней тоже поговорить, если она держит меня из жалости, то, может, лучше уволиться. И еще один мост будет сожжен.

В кармане вибрирует телефон. Николай.

Не буду брать трубку. У меня пока не отрос иммунитет на этого подлеца, а портить себе день я не собираюсь.
В школе еще пусто. Открываю учительскую, сразу сажусь за работу.

- Маргарита Федоровна, доброе утро!

Нина, как всегда, в восторженном состоянии. Завидую ей белой завистью - легкая, всегда позитивная, даже когда накосячит, не расстраивается, а чаще просто забивает не мои комментарии.

- Доброе.

- А вы чего в такую рань? Снова в больнице к мужу после работы? Вы машину вчера не забрали, я удивилась, когда вечером вышла, а она стоит. Потом только поняла, что у вас резина летняя. А это же почти самоубийство, ехать по такой скользате на машине. А вдруг кто-то упадет или еще что.

Пять минут Нина в кабинете, а моя голова уже квадратная. Вчера на руку надела тонкую резинку, чтобы она напоминала мне, об изменениях, которые ждут впереди. Я больше не жертва, я больше не терпила. Оттягиваю резинку, отпускаю, она шлепает по коже, немного больно.

- Нина, - рявкаю впервые за все время. - Вы промолчать можете? Мы с вами не подружки на лавке, а коллеги, прошу уважать и мое личное пространство. Я работаю, а вы меня отвлекаете.

Нина стоит, раскрыв рот от неожиданности, молча кивает, ее улыбка медленно гаснет. Я быстро перевожу взгляд в компьютер, все внутри дрожит. Она делает шаг назад, словно не веря своим ушам, и бормочет что-то вроде: «Простите… я не хотела…» - а затем, неловко поправив сумку на плече, торопливо выходит из учительской. Дверь закрывается с тихим щелчком.

Отлично, утро только началось, а я уже обидела двоих, что будет дальше, даже страшно представить.

- Что ты делаешь, Маргарита? — мысленно спрашиваю себя, может, я превращаюсь в мужа. Кричать и унижать людей совсем не в моем стиле. Я всегда была мягкой, терпеливой, готовой выслушать, поддержать… Но сейчас внутри все бурлит, как будто старая "я" растворяется, а новая еще не знает, как себя вести.

Оттягиваю резинку на запястье снова. Шлепок по коже. Боль помогает сосредоточиться. Вдох-выдох. Надо взять себя в руки. Сегодня важный день. Не время для истерик или лишних обид.

- Маргарита Федоровна, можно вас на минутку? - голос директора прерывает мои размышления. Я поднимаю голову и вижу ее в дверях. Как всегда безупречно собранная: строгий костюм, волосы аккуратно уложены, взгляд цепкий, но доброжелательный.

- Конечно, Юлия Сергеевна, - отвечаю я, вставая из-за стола.

Мы идем в ее кабинет. Все эти тридцать секунд я пытаюсь понять, что случилось. Нина обиделась и пошла, нажаловалась, или Николай решил перекрыть мне воздух.

Юлия Сергеевна закрывает дверь, жестом предлагает мне сесть. Сама устраивается напротив, складывает руки на столе и смотрит прямо в глаза.

- Маргарита Федоровна, я думала, что вы мне доверяете. Мне позвонили сверху. Ничего не хотите мне сказать?

Она с интересом смотрит на меня, а я не могу понять, что должна ответить.

Хорошие мои! Представляю вам еще одну книгу нашего моба!

Развод в 45. Я не вернусь от Яны Невинной

https://litnet.com/shrt/gSVH

Глава 13

Маргарита

- Маргарита Федоровна, вы же знаете, я ценю вас, как специалиста, - вижу, как завуч подбирает слова. - Вы должны понимать, у нас частное образовательное учреждение. И не все решения я принимаю самостоятельно.

Нелепая пауза. Смотрю на секундную стрелку на часах, кажется, она то убыстряет ход, то замедляется.

- Юлия Сергеевна, я уволена? - стараюсь держать себя в руках. Конечно, если Николай меня сюда устроил, то что помешает, все вернуть обратно. Один звонок, и все. Я на улице.

- Я дам вам рекомендации и хорошую характеристику. Поймите, это единственное, что я могу сейчас сделать, - она говорит смелее, видимо, думала, что устрою скандал. - Простите, вы хороший специалист, но есть обстоятельства непреодолимой силы.

- Я все понимаю.

Закусываю губы. Киваю и выхожу в коридор. Едва сдерживаю слезу, отличная школа выживания. И сейчас я не готова говорить, что я не жертва. Еще какая жертва!

Иду в учительскую, молча отпираю дверь. Ключ кладу на стол Нины, нужно ее дождаться, чтобы передать дела. Или в этом тоже нет необходимости?

Сгребаю в кучу все свои вещи. У компьютера небольшая семейная фотография, вытаскиваю ее из рамки.
Выглядим счастливыми. А все вокруг фальшь, вся моя жизнь такая. “Отрываю голову” мужу, теперь на снимке - я, дети и неизвестный “всадник без головы”.

- Маргарита Федоровна, - Нина заглядывает в кабинет. - Простите, я буду вести себя потише. У меня просто настроение хорошее. Не подумала, что могу вам мешать.

- Нина! Стоп! Это теперь только ваш кабинет. И вы можете себя здесь вести, как пожелаете. Вы прекрасный человек, хороший сотрудник. Всего вам доброго.

Я быстрее сгребаю последние вещи в сумку, чтобы она не видела моих слез. Хотя поздно - первая уже катится по щеке. Проклятый день. Проклятая ситуация. И Николай, будь неладен!

- Маргарита Федоровна, что происходит? - Нина подходит ближе, и я замечаю искреннее беспокойство в ее глазах. - Это вы из-за меня? Если вы думаете, что я пожаловалась на вас, то я вас уверяю...

- Нет, вы ни при чем. И если быть честной, для меня ваша жалоба была бы более веской причиной, - выдавливаю из себя, стараясь говорить ровно. - Юлия Сергеевна только что сообщила. Так что это теперь полностью ваш кабинет.

Нина молчит, пораженная. Вижу, как она пытается осмыслить услышанное. Хорошая девушка, немного взбалмошная, но в ее-то возрасте.

- Но почему?

- Иногда так бывает. А сейчас мне пора. Дела ждут.

Я беру сумку и направляюсь к выходу. На пороге оборачиваюсь - Нина все еще стоит там, прижав руки к груди. В ее глазах - смесь сочувствия и недоумения.

- Не теряйте своего огня, - говорю ей на прощание. - И не позволяйте никому его погасить.

Дверь захлопывается за моей спиной.

В гардеробе механически одеваюсь. Полушубок, шарф, перчатки. Каждое движение - как во сне. На выходе натыкаюсь на группу учеников. Они что-то говорят, машут руками, смеются. Обычный школьный день.

Но для меня он последний. Теперь нужно начинать все заново. Только куда идти женщине под сорок, которую уволили из престижной частной школы из-за мужниного покровительства?

В ближайшую школу! Я хоть и немного пострадала от обстоятельств, но выжить, просто обязана.

На улице холодно. Я достаю остаток фотографии из сумки. Рву фотографию пополам. Часть с детьми прячу в сумку. Вторую выбрасываю в урну.

Не удивлюсь, если сейчас карты мои будут заблокированы или лицо покажут по федеральным новостям, как опасной преступницы. Угадать, что супруг сделает дальше невозможно.

Сажусь в машину. Если оставлю ее здесь, то сто процентов эвакуируют. А только этого мне не хватало. Отвезу в ближайший двор, пусть пока стоит.

Включаю музыку и даю волю чувствам. А как же любовь! Холодок проходит по спине, а была ли оно когда-то со стороны мужа? Может, моя память просто вытеснила неудобные моменты? А теперь они начинают всплывать...

На свадьбе все восхищались нашей парой. Он весь такой принципиальный, обеспеченный, знающий себе цену, везде с гордо поднятой головой. А я тихая заучка. Как же я была рада, что у меня будет не просто каменная стена, а настоящая глыба, айсберг, за которые я могу спрятаться от любых невзгод. А потом он незаметно просто подавил меня, ему даже труда это не составило.

Прикрываю рот ладонью, только сейчас до меня дошло! Может, то, что я называла уважением, на самом деле просто боязнь?

На приборной панели трещит телефон. Муж, легок на помине.

“Я больше не жертва” повторяю про себя. Беру трубку, мне точно есть что сказать муженьку, жаль, прям через телефон еще раз долбануть по больной ноге не могу.

- Как дела, беглая жена? Надеюсь, ты в своих закидонах хранишь мне верность? - говорит серьезно, даже агрессивно.

- Тебе подобный вопрос даже задавать не буду, заранее знаю ответ.

- Я тут решил, что работа на тебя слишком плохо влияет. Как деньги закончатся, возвращайся.Так уж и быть, я тебя прощу.

Скидываю звонок. Телефон начинает вибрировать.

“Ваша кредитная карта заблокирована”.

Следом приходит подобное сообщение на дубль Колиной карты, он мне на нее на домашние траты деньги переводил.

Теперь у меня есть только моя зарплатная с тринадцатью тысячами, и деньги, которые мне должна заплатить по увольнению.

***

Прекрасные мои! Настало время познакомить вас с еще одной книгой нашего моба, в ней тоже бумерагн обязательно долетит до предателя.

Новинка Ирины Корепановой "Измена. Ты себя запустила"

https://litnet.com/shrt/g2U5

Глава 14

Не жили богато и нечего начинать, - стучит голос бабушки в голове. А ведь это правда, даже при больших деньгах я жила без особой роскоши.

Но злость нарастает! Как человек, с которым я столько лет прожила, мог так поступить. И мерит он меня по своей гнилой душонке. Он за копейку удавится и других удавит, но я не этой породы.

Снова трезвонит этот чертов телефон. Зарядки осталось всего семь процентов. Что еще муженьку надо?

- Ну, дорогуша, все твое богатство превратилось в пшик? - его тон пропитан ядом и высокомерием, словно он разговаривает с капризным ребенком. - Я смотрю, что ты как была наивной дурочкой, так и не плохо сохранилась. Ничему тебя жизнь не учит. Я даже счета проверил, ты ни копейки себе не перевела, побоялась? Правильно, страх равно уважение. Ника, уйди, - последнюю фразу слышу отдаленно и через шум, но все можно разобрать. - Так, я зачем тебе звоню. Ты в сильную и независимую поиграла? Сама понимаешь, я не дам тебе работать нигде, ну может, если только метро мыть или рынок мести. Не думаю, что эта работа для тебя приемлема. На ручки свои посмотри: мягкие, беленькие, труда никогда не знали.

- И что ты предлагаешь? - говорю спокойно, хотя в душе сейчас ураган, торнадо.

- А давай-ка мы с тобой жизненную пленочку назад отмотаем и нервы друг другу делать не будем? - его голос становится вкрадчивым, как у змеи перед атакой. - Ты моя жена перед законом и перед Богом, мать моих детей, хватит ерундой страдать.

На фоне появляется тихий монотонный шум. Потом “пик-пик”. Моя кухня! Шумит вытяжка, а пищит - индукционная плита.

От этого еще сильнее сдавливает грудь. Измена на стороне - как будто девяносто девять процентов предательства, но притащить чужую женщину домой - нет никакого оправдания. И никакого прощения.

Прекрасная речь для агитации. И если бы мне важно было богатство, имя мужа и весь флер, что с ним связан, наверное, я бы побежала сломя голову. Но в Николае я любила человека.

- Коль, а как же Ника? Привет ей передай. Как она в моей кухне обжилась? - плююсь словами.

Противный смешок.

- Марго. Ну какая кухня твоя. Кто в доме хозяйка, тому она и принадлежит. Та из дома сбежала, решила в драму поиграть. А все. Помнишь, как в детской сказке, была у Заюшки избушка, пока Лисичка-сестричка не пришла.

Ага, а в нашем случае - Лягушка-потаскушка.

- Так, что втроем жить будем?

- Марго! Мозги набекрень съехали? Что я тебя уговариваю. Чтобы дома к вечеру была, - тон не терпит возражения.

- Я сейчас смотрю на свою жизнь и понимаю - ты прав. Я наивная дурочка. Думала, что любовь и верность чего-то стоят. Сколько лет прожили вместе? И что теперь?

Телефон снова пищит - зарядка на десять процентов. Ну давай же, дорогой, закончим этот цирк.

- Знаешь что, - нарочито вежливо произношу я, - а ты точно уверен, что хочешь меня обратно? Не боишься, что я начну копаться в твоих счетах? Вдруг узнаю про какие-нибудь секретные транши? Про подарки "любимой Никуше"?

Его смех режет слух:

- Ой, Маргоша, ты все та же дурочка. Какие счета? Какие транши? Ты ж даже не знаешь, как в интернет-банке войти!

Вот он - мой муж, во всей красе. Всегда такой уверенный, такой контролирующий. А ведь когда-то это казалось заботой. Его постоянное: "Я лучше знаю", "Не лезь, куда не понимаешь", "Дай сделаю за тебя" - все это было прикрытием для его власти надо мной, а не актом большой любви.

Вытяжка над плитой продолжает гудеть, будто насмехается надо мной. Проклятая кухня...

- Коль, - мой голос звенит от едва сдерживаемых эмоций, - оставь свои уроки жизни при себе. Я больше не та испуганная девочка, которая боялась собственной тени. Может быть, я и правда наивная, но хотя бы честная перед собой. А ты...ты всегда был мастером манипуляций.

- Маргарита! - его голос становится ледяным, - ты забываешься. Я тебе даю шанс сохранить лицо, вернуться домой, как порядочная жена. Хватит валять дурака!

- Порядочная? - смеюсь я, и смех этот какой-то истеричный, - после того, что ты сделал? После того, как притащил ее в наш дом?

Телефон издает предупреждающий сигнал - батарея на пять процентов...

Глава 15

Ну, а что буду порядочной. Сейчас вещи поеду, соберу и... Теперь, понимая порядочность мужа, не удивлюсь, если он и замки в доме сменит. Невесело усмехаюсь, глядя на темный экран телефона.

Конечно, сменит. - подстраховаться со всех сторон, закрыть все двери, заблокировать все пути. Властвовать и контролировать до последнего вздоха.

- Интересно, а Ника знает, что ее ждет та же участь? Или она наивно верит, что станет главной в его жизни? Интересно, на каких она ролях?

Меня передергивает от мысли, что он, наверное, даже перебрал мои платья в шкафу, пересчитал пары обуви, проверил содержимое косметички. Контролер проклятый.

А может, и правда поехать? Хотя бы для того, чтобы увидеть выражение его лица, когда я заявлюсь домой. И с нахалкой этой познакомлюсь.

Впервые за долгие годы я чувствую, как внутри разливается тепло - не от страха или обиды, а от осознания собственной силы. Да, придется нелегко. Да, придётся учиться многому заново. Но каждая трудность будет моей собственной, а не навязанной чужой волей.

Сажусь в машину и по газам. Николай дома, авто на парковке. Во всем доме горит свет.

Толкаю дверь.

Я стою в проходе, и моя рука все еще держит ручку. Николай сидит на любимом кожаном диване - так, словно ничего не изменилось. Рядом с ним, скрестив ноги, расположилась девица. Эта та же, что и в больнице была или новая? Ее ярко-красные губы растянуты в наглой ухмылке, а длинные ногти покрыты таким же вызывающим лаком. Она смотрит на меня как на пустое место.

- О, какая встреча, - произносит она, поправляя выбившуюся прядь волос. - Женщина, у вас никакой гордости. Вы же уже ушли, что же решили вернуться? Голос у неё высокий, сладкий, но фальшивый, как дешевые духи, которыми она, видимо, обильно полила себя перед моим приходом.

Николай медленно поднимается с дивана. Его лицо каменное, глаза холодные, как сталь. Он делает шаг ко мне, и я чувствую, как внутри нарастает напряжение.

- Ты что здесь забыла? - его голос звенит от ярости. - Хорошо подумала и поняла, что без меня ты никто? И твоя жизнь ты будешь только под мостом? Или решила, что можешь просто так вломиться и делать, что захочется? Попроси хорошо, и я прощу.

Николай смотрит на меня, как будто старается просверлить дырку.

- А ты думал, я испугаюсь? - спокойно отвечаю я, хотя сердце колотится где-то в горле. - Ты всегда недооценивал меня, Коля.

- Я знал, что ты умница. Присоединяйся. Вина налить?

Ага, еще в постель третьей позови. Противно, хочется под горячий душ, чтобы смыть всю эту мерзость.

- Нет, ты не понял. Ты всегда считал, что я буду делать то, что ты скажешь. Но знаешь что? Хватит.

Его брови сходятся на переносице, и я вижу, как в нем закипает злость. Он ненавидит потерю контроля. Особенно если это происходит на его территории.

- Марго, не валяй дурака, - цедит он сквозь зубы. - Ты моя жена. Это мой дом. Мои деньги. Мои правила. И если ты думаешь, что можешь просто взять и уйти, то сильно ошибаешься.

Он делает еще один шаг ко мне, пытаясь запугать своим ростом, своей властностью.

- Нет, Коля. Это не твой дом. Это наш дом. По крайней мере, был им. А теперь это просто место, где ты проводишь время с… - я перевожу взгляд на Нику, - с ней.

Она хихикает, будто я только что рассказала смешной анекдот. Ее поза расслабленная, будто она уверена, что всё уже решено и я - всего лишь надоедливая муха, которую можно легко согнать.

Медленно подхожу к ней. Она следит за мной с легкой усмешкой, явно недооценивая ситуацию. Останавливаюсь и внимательно смотрю на нее, ее уверенность таит под моим взглядом.

- Знаешь, Ника, - начинаю я мягким, почти дружелюбным тоном, — ты, наверное, думаешь, что победила. Что заняла мое место. Но позволь сказать тебе одну вещь: ты не первая, и ты точно не последняя.

Ее улыбка дрогнула. Она поворачивается к Николаю, ища поддержки, но он молчит, наблюдая за происходящим. Теперь он играет роль зрителя, довольный тем, что мы "выясняем отношения" без его участия.

Прекрасные мои! Зову вас в еще одну книгу нашего моба! Панна Мэра "Развод. Ты сжег все мосты" Читайте с удовольствием и помните, что бумеранг уже летит к предателю)

Читать книгу https://litnet.com/shrt/gQEB

Глава 16

Николай

Смотрю на Марго и чувствую, как внутри поднимается волна ярости. Как она посмела? Моя собственная жена, которую я содержал все эти годы, разговаривает со мной как с последним ничтожеством и устраивает спектакль прямо в моем доме!

Разворачиваюсь к Нике, на ее лице превосходство.

- Что уставилась? – рявкаю я. – Думаешь, она не права?

Никакой слабости. Я всегда получаю что хочу. Подхожу к бару и наливаю себе виски.

- Маргош, а ты же сюда приехала, не для того, чтобы проповеди читать, правильно? Или Нику на правильный путь наставить хочешь? Похвально, как была училка до мозга костей всю свою жизнь, так и осталась.

- Ника, неси дневник, Маргарита Федоровна сейчас двойку за поведение поставит, родителей вызывать не нужно?

- Я свои вещи заберу и уйду, мешать вам не буду. Коль, ты же у нас щедрый, правильно? Ты же своей Нике мои трусы не будешь передаривать? - говорит спокойно, что бесит меня еще больше.

- Не буду, видишь, как хорошо ты меня знаешь. Ника, сходи на кухню, свари нам кофе. Мы пока тут поговорим.

Шлепаю молодуху по заднице, хороша!

- Марго, я же тебя люблю, ты моя единственная жена. Ты можешь пользоваться чем угодно, только мои вещи, из дома выносить нельзя. А ты сама знаешь, все, что здесь куплено - мое.

- Люблю? – ее смех режет слух. – Коля, ты даже не знаешь значение этого слова. Ты умеешь только владеть и контролировать. Я не понимаю, как за пару дней можно так деградировать. Может, тебя Ника чем-то подкармливает, ну чтобы кровь от головы отливала, а в другое место приливала. Ты не был романтиком, да и честно, хорошим мужем тоже. Но адекватность какая-то была...

Марго смотрит на меня с таким презрением, что я невольно сжимаю кулаки. Как она смеет так на меня смотреть? После всего, что я для неё сделал!

- Ты сама встала на тропу войны. Ты же в больнице могла извиниться, выйти, подождать, когда Ника выйдет, а потом зашла бы и сделала вид, что ничего не было. И жили бы мы долго и счастливо.

- Ты дурак? - Она начинает смеяться мне в лицо.

- Заткнись! - мой голос гремит как выстрел. Я делаю шаг к ней, чувствуя, как адреналин бурлит в крови. - Ты думаешь, можешь мной вертеть? Диктовать условия? Да кто ты без меня?

Хватаю ее за плечи, чувствуя, как она напрягается под моими руками.

- Посмотри на себя! Ты всегда была серой мышью! Я сделал тебя тем, кто ты есть! И сейчас ты мне будешь указывать?

Внезапно ее спокойствие выводит меня из себя еще больше. Она смотрит на меня, как на пустое место, и это выбешивает.

- Ты забыла, кто платил за все? За твои дорогие платья, за твою прическу, за твою жалкую жизнь?!

Отпускаю ее и делаю шаг назад, пытаясь взять себя в руки. Но ярость продолжает бушевать внутри.

- Хорошо, Марго. Ты хочешь войны? Ты ее получишь. Я раздавлю тебя. Каждый твой счет, каждый рубль, который ты потратишь - все будет через меня. Пришла за вещами? Пойдем.

Снова хватаю ее за руку. Быстрым шагом иду в спальню, Марго семенит за мной. Заходим в комнату, швыряю ее на кровать.

- За вещами ты пришла, так бери.

Скидываю плед с кресла. Открываю шкаф. Хватаю блузку. Белая, почти невесомая. Одним резким движением рву ее на две части.

- Коля! Что ты делаешь? - Марго вскакивает.

- Сидеть, сука! - рявкаю. - Вот твое шмотье. Решила в независимую поиграть - пожалуйста. С голым задом, без копейки, но зато с амбициями. Попробуй! Поиграй в сильную и независимую. И с Лерой теперь будешь общаться только через меня, в пансионе телефоны у детей забрали. Теперь тебе надо сначала меня уговорить, а я посмотрю на твое поведение. Тебе придется очень постараться, Марго.

Прекрасные мои! Презентую вам еще одну классную книгу нашего моба! Таня Поляк "Развод. Да придёт спаситель"

Читайте книгу по ссылке https://litnet.com/shrt/gdqV

Глава 17

Ника

- Дура, ты зачем приперлась? У тебя мозгов совсем нет? - Смотрю на эту Маргошу, блаженная, ей-Богу. - Я потом не хочу в ментовке показания давать и как свидетель по делу проходить.

Она смотрит на меня, зрачки расширяются. А я вижу ее страх, вижу, как старается взять себя в руки. Жалкое зрелище. Никогда не понимала женщин, которые серьезно относятся к мужикам, влюбляются, стелятся. Куры тупые! А самцы на этих насмотрятся и давай от других преданности требовать. Я не собака, чтобы заглядывать в глазки и ждать одобрения.

- Какое же ты дерьмо! - Маргоша выплевывает эти слова в лицо Коле. Неожиданный шаг, не ожидала я от нее такого.

Она разворачивается и уходит.

- Как эта сука могла так себя вести! Она за семнадцать лет брака и голос никогда на меня не повысила, а тут силу почувствовала? Растопчу.

- Я тебе с удовольствием помогу.

Просто из женской "несолидарности". Она-то ушла, а я еще здесь, теперь слушай этот вой, что жена тварью оказалась, потом ублажай его в плохом настроении: а в такие моменты ни нормальной страсти, ни здоровой эрекции, так собачья пляска. Может, хоть денег не поскупится.

Сидела в кожаном кресле, скрестив ноги, и наблюдаю за этой комедией. Николай мечется по гостиной, как раненый зверь, продолжает хрипеть от ярости, матеря поведение своей благоверной. Его лицо краснеет от ярости, нас как будто становится острее, дорогие часы на запястье подрагивают в такт словам.

- Как она посмела... - бормочет, время от времени бросая на меня взгляды в поисках поддержки.

Я механически поглаживаю стакан с виски, который он мне налил "для успокоения нервов". Просто хотел напоить перед тем, что последует дальше. Стандартная схема.

Маргоша... Как же она меня развеселила! Впрочем, показывать это вслух я не стала - пусть Коля думает, что я целиком на его стороне. Женская солидарность? Ха! Я давно поняла: женщины, которые годами терпят таких вот Николаев, сами виноваты в своем унижении, хотя такой, как он умеет найти подход, а потом сломать, раздавить всю волю.

- Она совсем страх потеряла, - поддакиваю, выставляю ногу вперед.

- Но я ей покажу... Вот увидишь... - Зрачки снова становятся большими, Николай переключается на меня. Тоже мне самец.

"Покажешь, конечно," - проскакивает в голове, делаю большой глоток из стакана. - "Если только я тебе дам на это шанс".

В такие моменты он особенно уязвим и, думаю, готов выложить кругленькую сумму, лишь бы кто-то выслушал его нытье. А я - отличная слушательница. Особенно когда цена вопроса переваливает за несколько тысяч долларов. Потом еще и психологическую поддержку окажу.

- Знаешь, что самое смешное? - добавляю, придав лицу сочувственное выражение. - Она ведь действительно думала, что ты её любишь все эти годы...

Николай фырчит, по звуку это больше похоже на хрюк, его губы расползаются в самодовольной ухмылке человека, уверенного в собственной исключительности. Боже, как же легко манипулировать такими типами!

Я кидаю пустой стакан на пол и медленно поднимаюсь с кресла. Пора было переходить к главному действию - получению причитающегося вознаграждения за потраченное время и нервы. Да и зрелище расстроенного мужика начинает утомлять.

- Слушай, может, хватит уже об этом? - щебечу, подходя ближе. - Давай, лучше подумаем, как ты можешь использовать ситуацию в свою пользу.

Он смотрит на меня затуманенным взглядом. Клюнул. Теперь можно начинать основную игру - денежную.

Эти богатенькие самцы предсказуемые. Думают, меня волнует, что там у них происходит в семье? Главное - чтобы деньги на мою карту текли рекой. А остальное... Что ж, пусть каждый играет свою роль. Они - властные бизнесмены с извечным кризисом среднего возраста, а я - молоденькая любовница, готовая выслушать и утешить. За определенную плату, разумеется. И никаких обязательств.

Глава 18

Маргарита

- Какое же ты дерьмо. Коля, от человека в тебе ничего не осталось. Ты все покупал? Вот и подавись, - разворачиваюсь на пятках. Делаю шаг к двери.

- Дура, я сдохну, а тебе просто так ничего не дам. Ты еще будешь ползать передо мной, умолять простить. Я прощу, но сама понимаешь, не все просто так. У всего есть цена, и тебе придется ее заплатить.

- Знаешь, у покойников карманов нет, с собой ничего не заберешь.

Разворачиваюсь, иду к комоду, достаю свои документы, альбом с фотографиями детей. Если он заблокировал карты, то завтра сменит замки. И то, что для Николая безделушки - важные вещи для меня.

Мой небольшой старенький рюкзак уже полон. Последним забираю кошелечек для визиток. С последней поездки за рубеж осталось немного валюты, я хранила ее в нем, вот теперь деньги пригодятся.

Николай стоит молча, на лице неприятная улыбка. Девица молчит, кажется, она в шоке.

Я застегиваю рюкзак и медленно поворачиваюсь к ним. Взгляд Николая становится тяжелее, он явно не ожидал, что я так быстро возьму себя в руки.

- Куда же ты пойдешь, Марго? - его голос сочится ядом. - У тебя нет ничего. Ни денег, ни жилья. Ты все потеряла.

- Это ты потерял все, Коля. Потерял человечность. А я... я найду свой путь.

Хватаю рюкзак и направляюсь к выходу.

- Не провожайте. Я знаю дорогу.

Еду в ближайшее кафе. Неужели Николаю хватит совести забрать у детей телефоны, даже на расстоянии он не может жить спокойно, только бы кому-нибудь навредить.

В углу кафе, укрывшись в тени большого цветка, похожего на фикус, достаю телефон. Руки слегка дрожат, пока набираю номер дочери. Гудки... один, второй, третий... "Абонент недоступен". Сердце екает. Пробую еще раз - тот же результат.

Переключаюсь на номер сына. Та же история - отключен. Делаю глубокий вдох, пытаюсь успокоиться. Не паниковать. Возможно, это просто совпадение, хотя сама прекрасно знаю ответ. Это месть мужа!

Заказываю черный кофе и открываю ноутбук. Первым делом захожу на почту, слава Богу, доступ есть. Завожу новую почту. Пишу короткое письмо детям: "Не звоните домой. Ситуация сложная. Все объясню позже. Пишите на эту почту, к ней у отца нет доступа. Люблю вас".

Пока жду ответа, просматриваю банковские приложения. Как и ожидалось - счета заблокированы.

"Не паникуй", - повторяю я себе, закрывая глаза и опуская голову на руки. Но эмоции накатывают волнами: страх за детей, гнев на Николая, стыд за то, что позволила ему так долго мной управлять. И ещё что-то более глубокое, почти болезненное - разочарование в самой себе.

Делаю глоток кофе. Слишком крепкий.

Телефон вибрирует. На экране высвечивается одно слово: "Прочитано, понято, принято". И смайлик “облачко”, его Лера в каждое сообщение добавляет. Мое сердце замирает. Они получили письмо. Теперь остается только ждать.

- Маргарита Федоровна, добрый вечер! - снова рядом возникает знакомая фигура. Помощник Николая или мой охранник, как тут теперь понять. - Как у вас дела?

- Никита Владимирович, не могу сказать, что рада вас видеть. Вы для меня, как вестник апокалипсиса. Где вы - там плохие новости. Снова шпионите?

Хочется выплеснуть кофе ему в лицо.

- И да, и нет. Ваш муж сказал, проверить все ваши шаги. Но я хочу протянуть вам руку помощи. Знаю, каким Николай Семенович может быть жестоким.

- Неожиданно. Я, пожалуй, откажусь, И лучшая ваша помощь - не докладывать ему о каждом моем шаге и о каждом моем действии.

К моему удивлению, надсмотрщик не уходит, а просит принести ему зеленый чай и садится рядом.

Хорошие мои! И еще одна, последняя книга нашего литературного моба! Представляю вашему вниманию роман Марины Мартовой "Измена. Вы забрали у меня будущее". Читайте с удовольствием!

https://litnet.com/shrt/lClh

Глава 19

- А вам разве не пора? Мое местоположение вы выследили, не пора ли нести информацию своему повелителю? - рычу я, хотя сама удивляюсь своей дерзости. Внутри все клокочет от злости и беспомощности. На Колю пока силенок не хватает, а вот его подчиненного, почему бы и нет. Пусть он потом ему в кофе таблетку сильного слабительного кинет. Из мелкой мести.

Я снова щелкаю суставами пальцев - дурная привычка, особенно когда нервничаю. Мысли путаются: муж выставил меня дурой, теперь этот... И вообще, что происходит? Почему я должна выбирать между плохим и ещё худшим вариантом?

- Подожду, пока вы перестанете злиться и наш разговор перейдёт в более конструктивное русло, - спокойно отвечает этот Никита, поправляя галстук. Его безупречный внешний вид бесит меня ещё больше. Как он может быть таким невозмутимым, когда у меня жизнь рушится?

- Не стоит играть со мной, - бросаю холодно, отодвигая чашку с недопитым кофе. Горький осадок на языке точно соответствует моему настроению. - Если бы вы хотели помочь, то не появились бы здесь сегодня.

Он делает еще один глоток чая и аккуратно ставит чашку на блюдце. Каждое его движение выверено, будто он играет роль. Это выводит меня из себя еще больше.

- Вообще-то это я вызвал вам скорую, а не оставил скрюченной на дороге, - произносит он все тем же спокойным тоном. - Кстати, как ваша спина? Может, зря вы от госпитализации отказались?

Его слова застают меня врасплох. Да, тот случай... Когда я упала, а он действительно вызвал скорую. Но тогда я списала это на профессиональную обязанность. Теперь же начинаю сомневаться.

- Маргарита Федоровна, вы не понимаете всей картины. Да, я работаю на Николая Семеновича. Но я не слепой и не глухой. Я видел, через что вам пришлось пройти все эти годы. Видел, как он вас унижал, контролировал, ломал... И не могу понять, вы хорошая актриса, или...

- Но больше склоняетесь, что большая дура, - перебиваю, чувствуя, как горят щеки. Гнев внутри нарастает, как волна прибоя.

Он вздыхает, и впервые в его глазах появляется что-то человеческое. Не просто исполнитель приказов, а живой человек.

- У меня есть информация про Леру и Санька. Николай действительно поспособствовал, чтобы телефоны ваших детей были недоступны. Он думает, что это заставит вас вернуться. Дети в безопасности, им ничего не угрожает. А у меня есть на них выход, связь с ними.

- Меня вернуть? Хочет Николай? Мне кажется, что это вы не в себе? А ведь меня дурой обозвали, - ядовито замечаю я. - Значит, я должна сама отправиться в логово дракона. Или что? Он отнимет у меня детей? У них в свидетельстве два родителя указаны, если что. Если я еще вчера была слабой и беззащитной, еще не значит, что не смогу уничтожить его завтра.

- Вы для него отличный тренажер, он на вас все отрабатывает. Подумайте, он же не железный, у него тоже есть свои слабости. Перестаньте паниковать, спокойно подумайте. И все поймете.

- Ага, деньги и бабы. Думаю, у меня есть ещё один вариант снова попасть в милость к мужу - я вас сдам, - говорю я, пытаясь коварно улыбнуться. Получается, наверное, плохо, потому что Никита лишь усмехается.

- А вы неплохо схватываете условия игры. Может, вам десерт взять или салатик?

- Учителя хорошие, - бурчу под нос. Опускаю взгляд на свои руки, сжатые в кулаки. Николай не остановится ни перед чем. Но принимать помощь от его человека? Это кажется неправильным.

- Почему я должна вам верить? - спрашиваю я прямо.

- А у вас есть какой-то другой вариант?

- Вы, батенька, не чекист? На все мои вопросы своими ответами отвечаете.

Он усмехается, и в этой усмешке чувствуется что-то человечное.

Глава 20

Николай

- Володя, приветствую, - беру трубку, старый друг наконец-то вспомнил обо мне. Пока я был в больнице, даже не позвонил.

- Коля, я тут подумал, мы с тобой давно не сидели за бутылочкой, бабам кости своим не перемывали, футбол не смотрели. Как у тебя сегодня вечер?

- А, можно. Бабы мои разъехались, - зеваю, но чувствую, как сон уходит. - приезжай ко мне. В холодильнике есть чем поживиться, шкалик в морозилку положу.

- Принято.

Володя, старый хрен, заявляется ко мне через час. Я уже успел охладить коньяк и нарезать закуску. Специально переоделся в домашние шелковые брюки и шелковую же рубашку - пусть знает, кто тут хозяин. В руках вертя бокал с коньяком, наблюдаю за другом из-за массивного острова из черного мрамора, который сам выбирал для этой кухни. Марго хотела "светленькую", но что она может в красоте понимать.

Смотрю на Володю – красная рожа, как всегда, рубашка мятая. Но свой, родной. Понимающий.

- Ну что, бабы-дуры? – первым делом спрашиваю, у нас эта фраза уже давно переросла в тост.

Володя меняется в лице, явно у него тоже уже накипело. Жена у него Маринка - дура, как и моя. Только Маргоша хорошенькая, а эта - крокодил в норковой шубе.

- Не говори. Представляешь, сегодня Марина при Ольге такое выкинула, – злобно откусывает от маринованного огурца. – Стоит эта дура перед Ольгой в домашнем халате, волосы не причесаны, ещё и грубит. Мол, ты тут никто и звать никак, ты как мог эту лохудру домой притащить. Я чуть со стыда не сгорел. Ну, нормально так, меня при любовнице на место ставить? - Замечаю, как Володя небрежно стряхивает пепел прямо на пол из натурального камня. Делаю пометку мысленно: завтра же заставлю Маргошу это отдраить. - Сколько раз ей говорил - когда ко мне гости приходят, и неважно кто - “сама на лавку, хвостик под лавку” и лежи не отсвечивай. Нет, баба-богатырь нарисовалась! В следующий раз без денег, шмоток и отпуска останется. Если Бог мозгов не дал, то я это исправлю.

Володя громко шмыгает, переключается на выпивку. За что я его уважаю, так за разделение моей точки зрения.

- А ты что?- пока придержу историю, что мои женщины тоже случайно познакомились.

- Что-что... Сразу поставил эту дуру на место. Кричу: ты кто такая, чтобы перед Ольгой выпендриваться? Рожу умой сначала, а потом моей даме сердца мозги вправляй, думает, если я двадцать лет назад печать по дури в паспорт поставил, то все - связан по рукам и ногам? Ты знаешь, Коль, – он медленно поворачивается ко мне. – Я сегодня домой приеду, ей сразу и скажу: или ты извиняешься перед Ольгой как положено, или можешь собирать вещи. У меня выбор простой.

Мы чокаемся. Коньяк обжигает горло. Володя качает головой.

- Бабы совсем страх потеряли. Думают, раз замужем – можно расслабиться. Может, у меня душа требует прекрасного! А твоя где? К детям уехала?

- В командировке, - вру. Не хочу, чтобы кто-то о Марго плохо говорил, это имею права делать только я. - Курсы у нее какие-то переквалификации. Она же теперь решила карьеру строить.

- Вот, все беды оттого, что бабы голову поднимать начали. Помнишь, Коля, как раньше было? Жена обязана была мужу во всем угождать, – Володя мечтательно закатывает глаза.

- Точно! А теперь что? Работа, карьера! Да кому это надо? Баба создана для одного – чтобы мужику комфортно было. - поддакиваю. Если бы Маргоша промолчала еще в больнице, я бы свою вину перед ней загладил. Может, сумку новую купил или к детям бы на недельку отправил. Ну вспылила, с кем не бывает, так рот закрой, приползли, повинись. Так и тут дура не поняла, как себя вести надо. Ничего, теперь я ей перекрою кислород, посмотрим, как извиваться будет, чтобы я ее простил.

Допиваем первую бутылку. Открываю вторую. За окном темнеет. Мы продолжаем перемывать косточки нашим женщинам, а футбол на экране телевизора играет фоном. Как же хорошо, когда есть с кем поговорить по душам... И на его фоне я выгляжу хозяином жизни, а не как он - последней скотиной.

Глава 21

Маргарита

- Смотрите, какие чудеса в жизни происходят, - Никита Владимирович подмигивает, берет в руки телефон. Набирает номер, отслеживает мою реакцию.
Никакой реакции от меня он не получит, мне все равно, что происходит вокруг. Сейчас мне нужны только мои дети, все остальное - ерунда.

Он поворачивает трубку так, чтобы мне было слышно, что говорят.

- Никифоров, ты нашел, куда делась эта дурында? Смотри за ней, на контакт не иди. Мне надо знать о каждом ее шаге. Она так легко ушла, думаю, может, у нее какая-то вторая жизнь есть, о которой я не знаю. Моя Марго бы по-другому себя повела, она бы мозги включила, для нее сразу понятно, что ее счастье и благополучие от меня зависят. Что-то здесь не так, твоя задача узнать что.

- Принято, - Никита Владимирович поднимает брови, сам следит за мной. Не понимаю пока, что за игру он затеял, но я выведу его на чистую воду.

Смотрю на собеседника, чувствуя, как внутри медленно закипает гнев. Этот цирк с подслушанным разговором... Зачем он это устроил? Чтобы показать, что я не так проста, как кажусь? Или чтобы продемонстрировать свою власть?

Как мило. Ревнует, дорогой. Боится, что его женушка обзавелась тайной жизнью.

Стараюсь держать лицо. Еще так мало времени прошло, как я действительно решила уйти от Николая, и не к другому мужчине, а к новой жизни – свободной и независимой. А теперь получается, что мой дорогой муж подозревает меня в измене.

- Знаете, Никита Владимирович, - произношу спокойно. - Если вы хотите мне что-то сказать, можете сделать это напрямую. Не нужно устраивать представления со спектаклями.

Он усмехнулся, опуская телефон.

- Ого, какая вы колючая стала, - глазами сверлит.

В его голосе появилась какая-то новая нотка, которой раньше не было. Интересно, он сам понимает, что переступает опасную грань? Его работодатель не из тех, кто любит делить свои игрушки.

- Не стоит играть с огнем, Никита Владимирович, - я вложила в эти слова всю возможную двусмысленность. - Можно обжечься.

Он на мгновение замер, потом расхохотался.

- Боже мой, какая метаморфоза! Где та испуганная мышка, которая семнадцать лет терпела выходки своего "повелителя"?

Та мышка наконец-то поняла, что может быть львицей!

- Не знаю, что за игры вы придумали, но я в них не играю.

Мои руки слегка дрожат, но я не позволяю себе показать страх. Странно, как быстро меняется восприятие мира, когда принимаешь решение уйти. Вчерашние страхи кажутся смешными, сегодняшние угрозы – пустыми.

- Послушайте, - продолжаю ровным тоном, - если Николай хочет следить за мной через своих людей, это его право. Но не унижайте ни себя, ни меня этими детективными играми. Я ушла, потому что так решила. И никакой другой причины нет.

Выхожу из кафе, и холодный ветер тут же хлещет по лицу мелким дождем. Зябко. Достаю из сумки тонкий шарф. Зонт бы сейчас не помешал.

Хотя... раньше этим всегда занимался Николай. "Марго, ты опять без зонта? Женщина должна заботиться хотя бы о себе", - снисходительно говорил он.

Стоп. Нет. Не сейчас. Отгоняю воспоминания. Сейчас не время для ностальгии по красивым вещам и обеспеченной жизни. И разве этот крохотный плюсик, никак не сможет перекрыть все те минусы, что скопились даже за последние дни.

Сажусь в машину. Кожаное кресло кажется ледяным после теплого кафе. Поворачиваю ключ зажигания, и двигатель отзывается тихим урчанием. Зеркало заднего вида отражает моё лицо - бледное, с темными кругами под глазами. Когда я успела так осунуться?

Дворники с трудом справляются с потоками воды на ветровом стекле. Машины вокруг превратились в размытые пятна света. Еду куда глаза глядят, потому что мне просто некуда ехать. Весь мой скарб - это коробка фотографий детей в багажнике.

Включаю радио, но музыка только усиливает чувство одиночества. Выключаю.

Ночевать действительно негде. Гостиница? Смешно, у меня сейчас не так много денег, чтобы раскидываться ими. Только если койко-место в хостеле. У друзей? А они у меня есть? За годы брака все подруги исчезли: то "не те круги общения", то "не тот уровень". Да и кто захочет приютить женщину, которая ушла от богатого мужа?

Останавливаюсь у какого-то торгового центра. Здесь хотя бы можно помыть руки и сходить туалет. А еще купить кофе в автомате? Просто чтобы согреть руки и немного отвлечься.

Закрываю глаза и глубоко дышу. Это всего лишь первые глотки свободы, напоминаю себе. Сейчас я соберусь и что-нибудь придумаю. Жить в машине я не могу, нужно не потерять человеческое отношение к себе.

В голове быстро проскакивает мысль, что можно было бы и потерпеть, сделать вид, что ничего не было, подготовить почву, а потом подготовившись, начать активные действия.

Нет, сейчас во мне говорит страх и отчаяние, куда приятнее топать по известной дорожке.

Николай словно на расстоянии читает мысли. На телефоне появляется его физиономия, потом раздается кошмарная музыка. Только сейчас до меня доходит, что даже тут муженек приложил руку, установил песню, которую любит он.

- Ритка, - чуть заикается, видимо, выпивши. - Я тут подумал, ты хоть и дура, но давай возвращайся домой. Все забудем, сделаем вид, что ничего не было, а на выходных к детям поедем. Лерка звонила, Санек в лазарете, что-то там у него с легкими. Бронхит или плеврит, пневмония, я не очень понял. Давай, еще час позлись и приезжай. До полуночи не вернешься, карета превратится в тыкву, а двери в мой дом для тебя закроются навсегда.