Развод. Я тебя верну

Пролог 1

Рада

Пышное белое платье. Кружевная фата в волосах. И я в объятиях мужчины, который сегодня стал моим мужем.

Свет в зале чуть приглушен, делая обстановку вокруг чарующей, волшебной. Гости замирают в ожидании, все взгляды направлены на нас.

Демид обнимает меня за талию, аккуратно прижимая к себе. Глаза в глаза, и мы кружимся в свадебном вальсе в центре банкетного зала.

Мое сердце взволнованно стучит, дыхание сбивается.

Кажется, что это какой-то сон и я вот-вот проснусь. Но нет, это реальность, я нахожусь в банкетном зале в руках мужчины, которого мне не безразличен.

– Ты прекрасна, - наклонившись ко мне шепчет мне на ушко Азаматов.

Мои щеки заливает жарким огнем.

– Спасибо. Ты тоже ничего, - улыбаюсь.

И я нисколько не кривлю душой. Мой муж… Красивый, привлекательный, сексуальный. В нем есть шарм, убийственная энергетика. Все то, что привлекает противоположный пол.

Почему он все же женился на мне… Не знаю. Но возможно, если судьба дала шанс, у нас может все получиться. Он. Я. Мы. Семья. Крепкая. И у Демида со временем проснуться ко мне чувства. Многие так живут, на уважении, доверии и симпатии. И эти браки намного сильнее, чем по любви.

Главное, чтобы он малыша нашего любил искренне. Считал своим.

Демид ухмыляется и мягко поворачивает меня в танце, придерживая за талию.

– Как ты себя чувствуешь? – интересуется заботливо.

Одна его рука опускается на мой выпуклый живот. Несмотря на то, что на мне пышное платье из фатина, все равно заметно, что я беременна. За время подготовки к свадьбе я немного поправилась, и живот стал заметнее. Малыш быстро растет. Уже четвертый месяц, пройдет некоторое время, и ребенок появится на свет.

Да, нам пришлось перенести свадьбу. Я хотела обычную церемонию. Расписаться, посидеть в ресторане в кругу самых близких и все. Но мой папа, и родители со стороны мужа, настояли на большом торжестве. Поэтому дата отодвинулась.

Как наш брак и моя беременности сказалась на отце?

Хм. Тяжело. По началу. Но позже он понял, что Демид достойный человек и не оставит меня одну. Будущим зятем он был доволен. Они неплохо общаются.

– Все хорошо, мой муж, - мягко улыбаюсь.

– Хорошо. Если вдруг станет плохо… Скажи, и мы сразу уедим.

Киваю.

Я понимаю беспокойства Демида.

Беременность протекает тяжело. Сильный токсикоз, слабость, давление… За эти месяцы несколько раз лежала в больницы с угрозой выкидыша.

Это время было для нас тяжелым. Я думала, что не справлюсь, не смогу спасти нашего ребенка, но он сильный. Малыш очень хочет жить.

Песня нашего свадебного вальса медленно заканчивается, и мы с мужем замираем. Следует тишина, а в следующее мгновение зал взрывается аплодисментами.

– Идем, присядешь, - сдержанно произносит муж.

Придерживая меня за талию, Демид ведет меня к нашему столу. Аккуратно опускаюсь на стул и откидываю на спинку стула, расслабляясь. Я прикрываю глаза, чувствую, как тянет поясницу. Не сильно, но чувствительно.

Такое бывает, когда слишком долго нахожусь на ногах. Сейчас посижу и все пройдет.

– Рада, девочка, ты такая красавица, - ко мне подходит мама Демида.

Открываю глаза и на моих губах расплывается мягкая улыбка. Алиса, так попросила ее называть сама женщина, смотрит на меня, а затем хмурится.

– Что-то случилось? Тебе плохо? – тут же засыпает меня вопросами.

– Все хорошо, - мягко стараюсь отделаться от заботы, которая в последнее время очень душит.

Я понимаю, что все беспокоятся обо мне и о малыше, но иногда они переходят все границы в своей заботе. Но не стоит. Со мной уже все хорошо. Малыш здоров. Как и я.

– А где Демид? – интересуется Алиса, оглядывая помещение.

– Только что здесь был… - растерянно произношу

И правда, куда подевался Азаматов?

Он ведь только рядом со мной был. Я прикрыла на мгновение глаза… Открыла, а его уже нет.

Присоединяюсь к женщине, ищу глазами мужа, но его нет.

Может он ушел на улицу с друзьями… Но почему тогда меня не предупредил. Знает ведь, что буду волноваться и нервничать. А мне нельзя.

– Сиди. Не вставай, - произносит Алиса, наклоняясь ко мне. – Я пойду поищу его.

Но я хватаю ее мягко за запястья, останавливая:

– Не нужно. Я сама. Пойду пройдусь, - мягко улыбаюсь.

Она кивает, и я аккуратно встаю со своего места.

Я оглядываю внимательно зал… Папа сидит за своим столом разговаривает с отцом Демида и еще с несколькими мужчинами. Мамы нету, возможно, вышла. Братья недалеко стоят общаются с другими подростками, которые сегодня пришли со своими родителями на нашу свадьбу. Тетя танцует с дядей, как и многие гости, за исключением мужчин. Они наверняка вышли на улицу проветриться.

Сердце не на месте. Предчувствие нехорошее.

По дороге на выход сталкиваюсь с мамой, уверяю ее, что все хорошо и дальше продолжаю свой путь.

Брожу в поисках своего мужа, но его нигде нет. Я уже всех расспросила, но никто его не видел. Пока не сталкиваюсь с официантом.

– Он вышел на улицу. Со служебного входа, - говорит молодая девчонка с бейджиком, на котором нацарапано Мила.

– Спасибо, - благодарю и направляюсь в ту сторону.

Накидываю на плечи шубку и выхожу на улицу. Своего мужа замечаю сразу же. Он стоит недалеко от входа и с кем-то разговаривает.

– Я тебе все сказал, - резко произносит и отключает вызов.

Хмурюсь.

Что-то случилось? Может какие-то проблемы? Но почему мне ничего не сказал? Наверное, не хотел, чтобы я переживала.

Походкой уточки, так называет ее Демид, направляюсь к своему мужчине.

Подхожу к нему, обнимаю. Он вздрагивает, оглядывается и находит меня взглядом. Плечи его сразу же расслабляются, а на губах появляется мягкая улыбка.

– Я тебя потеряла, - произношу.

– Прости. Вышел поговорить. Не хотел тебя расстраивать, - говорит и повернувшись в кольце моих руки, забирается ладонями под шубку. – Замерзнешь, идем внутрь.

Пролог 2

Рада

Машина останавливается возле клиники, двигатель заглушается.

– Волнуешься? – спрашивает Демид, поворачивая ко мне голову.

Сердце стучит беспокойной чайкой. Страшно. Очень. Но понимаю, что нужно пойти туда и узнать, как там наш малыш.

Я качаю головой, смотрю на двери больницы.

Моей руки касается чужая, теплая, горячая. Я вздрагиваю и смотрю на мужа. Его взгляд участливый, взволнованный. Кажется ему тоже страшно, не только мне.

Ну, и как можно было сказать, что он ледышка?

Он совершенно не такой. Да, жесткий, иногда черствый, но иногда через брошь в его душе проникают чувства и эмоции.

Да он другой, но он такой какой есть. За его спиной не страшно. И каким бы безразличным он не казался, он придет и решит все твои проблемы. Тебе стоит только попросить. Будет рядом и не уйдет, если ты позволишь ему остаться.

– Все будет хорошо, Рада, - шумно выдыхает. Устало трет глаза.

Ему следует отдохнуть, он слишком много работает. Но разве послушает мне? Нет. Даже пробывать уговорить его не стоит. Все равно сделает по-своему.

Я стараюсь ему помогать, по мелочи. Все же у меня еще пять месяцев впереди, но пока я лежала в больницы, он нашел другую помощницу. Варвару Степановну. Ей за сорок, профессионал своего дела. Есть любимый муж, двое детей.

– Верь мне. Все будет хорошо. Проверим малыша и поедем домой. Хорошо?

Страх отступает. Но не уходит совсем. Несколько кровотечений, боязнь потерять… все это сказалось на мне, вот я и переживаю. Но все будет хорошо. Так Демид сказал, а я ему верю.

Да, Азаматов прав. Следует убедиться, что с малышом все хорошо и нет никаких осложнений.

Перед кабинетом поднимаю взгляд на Демида.

– Я, наверное, одна пойду…

То ли спрашиваю, то ли просто в известность ставлю. Скорее мне хочется, чтобы он со мной пошел. Я волнуюсь, ладони потеют, озноб бьет по телу.

– Вместе пойдем, - решает он.

Он подходит к кабинету, толкает дверь.

– Здравствуйте.

Я следом за ним шмыгаю, дверь за собой прикрываю. Опускаюсь на стул, Баженов рядом со мной встает. Как коршун следит за мной. Будто в любую секунду готов защитить меня от всех, кто хоть враждебно посмотрит на меня.

Молодая женщина в очках заносит данные в компьютер, попутно расспрашивая меня. Я все рассказываю, саму же потряхивает.

– Ложитесь, - произносит она.

Я поднимаю взгляд на мужа.

– Давай, Рада, ложись. Не бойся. Все будет хорошо. Я здесь, рядом.

Молча киваю и опускаюсь на кушетку. Глаза закрываю, пошевелиться боюсь. Вдруг врач что-то плохое увидит.

Я жду своего малыша. И очень-очень люблю его.

– Так, посмотрит, - говорит врач.

Проводит специальные манипуляции.

Проходит, наверное, минут пять, она что-то щелкает, а потом кидает:

– С малышом все хорошо, мамочка, - улыбается, смотрит на экран, вновь что-то нажимает. – Развивается правильно. Не переживайте.

Вздрагиваю, ресницы распахиваю. В уголках глаз слезы собираются, от счастья хочется кричать. С малышом все хорошо, он здоров. Это самое главное.

– Хотите узнать пол малыша?

– А можно? То есть уже видно? – с надеждой смотрю на нее.

Она смеется.

– Можно. Срок в семнадцать недель прекрасно это позволяет, - она оглядывает на Демида. – Папаша идите сюда, не бойтесь. Не укусит. Давайте для начала сердечко послушаем…

Демид слегка кивает и подходит ближе. Встает возле меня. Я инстинктивно хватаю его руку, сжимаю. А после кабинет пронзает равномерный звук. Такой громкий, что у меня сердце разбивается. Я плачу. Всхлипываю, не могу сдержаться.

Волоски на коже дыбом от маленького сердечка встают. Это маленькая жизнь, которая растет с каждым днем.

– И это… - я замираю, и сердце мое тоже. – Девочка. Здоровая девочка.

Ух.

Вскидываю взгляд на Артема. Он стоит гипнотизировано смотрит на экран, где нашего малыша показывают. Не знаю, что он чувствует в данную секунду времени, но хотелось бы счастье. Хочу, чтобы он тоже был рад малышке.

Не могу поверить, у нас будет девочка.

А Демид… Он рад, или хотел мальчика? Обычно папы хотят сына, а мамы – девочек. Но я бы любому ребенку была рада, главное, что здоровый.

– Фотографию будем делать? – спрашивает врач.

Киваю.

– Будем.

Я очень хочу.

Через пятнадцать минут я еду в машине Демид, сжимаю в руке фотографию и улыбаюсь. Счастлива. Трепет проникает в каждый уголок моей души. Всхлипываю. Не могу сдержать слезы счастья.

Маленькая кроха. Малышка. Наша девочка.

– Плачешь? – задает вопрос Азаматов, не отрывая взгляда от дороги.

Как всегда сосредоточен, серьезен, и крайне осторожен на дороге. Сейчас особенно. Будто не меня везет, а очень ценный груз. В прочем, так оно и есть. Он везет меня и свою дочку, что сейчас внутри моего живота, размером с гранат. Это я в одном приложении видела. Там каждая неделя разный фрукт. Мне нравится так отслеживать размер малыша.

– Прости. Это все гормоны. Тяжело справиться с эмоциями, когда внутри все бушует. Надеюсь, позже станет легче. А то я устала от эмоциональных качелей двадцать четыре на семь. А впереди еще пять месяцев.

– Врач сказал, что с малышкой все хорошо. Не стоит переживать.

– Да, знаю, но все же риск еще есть.

– Мы переступили самый опасный порог, Рада. Дальше все будет хорошо.

Надеюсь. Не хочу, чтобы нашей малышке не было с нами.

– Скажи…

– Что? – на мгновение Демид смотрит на меня, а затем вновь возвращает свое внимание на дорогу.

– Ты рад? Ну, что у нас девочка. Ты, наверное, хотел мальчика, - облизываю пересохшие губы. – Все папы хотят мальчика.

– Я не все, Рада. Я рад.

Пролог 3

Рада

Дома я принимаю душ и переодеваюсь в легкие льняные штаны и футболку. Демида.

Она пахнет им. Я украла ее из его шкафа, и ношу. Он заметил это, но промолчал.

Когда выхожу из душа, попадаю в цепкие лапы хищника. Чудовище, что стал мне так дорог и важен за эти несколько месяцев. Я люблю его. Могу сказать это открыто. Себе. Ему пока стесняюсь.

К тому же я понимаю, что с его стороны ни о каких чувствах речи не идет. По крайней мере пока. А там… Уф, лучше не загадывать.

– Ты долго, - хрипло шепчет, забираясь ладонями под футболку, касается теплой кожи, обжигает. – Я соскучился.

– Соскучился? Так я же здесь. Прямо перед тобой.

Удивляюсь. Немного настороженно заглядываю ему в глаза.

В последние дни поведение Демид изменилось. Нет, он остался все таким же серьезный, жестким, иногда грубым. Но все чаще я ловлю на себе его взгляды. Он смотрит на меня долго, задумчиво.

Казалось, что наброситься на меня в следующую секунду. Но этого не происходит никогда. Только взглядами опаляет меня своими, что я плавлюсь под ним.

– Соскучился, - подтверждает кивком головы.

А потом наклоняется и целует. Накрывает мои губы жадным поцелуем. С моих губ срывается стон.

Демид углубляет поцелуй, целует настойчивее и страстно. Я приподнимаюсь на цыпочках, обнимаю его шею и отвечаю. Только робко, нежно, желая показать ему, что чувствую в этот момент. Царапаю затылок короткими ноготками.

Он шумно выдыхает, притягивая меня к себе ближе. Касается моей кожи, сжимает ягодицы сильными руками. Я вскрикиваю, прикусываю его губу.

Я не специально, так получилось, но эффект это возымело такой, что внутри все оборвалось. Демид целует с пылом, с жаром, так, что не могу удержаться на ногах. Едва не падает, он меня ловит.

Боже, он такой же, как в ту ночь. И в тоже время другой.

Азаматов отстраняется от меня, тяжело рвано дышит, касается своим лбом моего.

Он такой, что внутри меня мириады звезд. Он… Я так хочу, чтобы у нас с ним все получилось. Чтобы была полноценная семья.

– Мне так хорошо с тобой, Рада. Ты не представляешь как.

Я незаметно улыбаюсь и целую его в обнаженную грудь. Он как печка. Всегда теплый, горячий. Мне с ним хорошо. Я никогда прежде подобного не ощущала. В прочем, и отношений то у меня не было до него. Даже целоваться толком не умела.

Досталась ему девушка похожая на серую мышку. Это сейчас я изменилась. А тогда… Совсем другая была. Все же воспитание отца-генерала сказалось.

– Голодная? – спрашивает.

Киваю.

Немного. Утром тошнота была, мало поела. А сейчас хоть слона съем.

– Хорошо. Сейчас что-нибудь приготовлю.

– Мясо. Хочу мясо. Твоего фирменного, - улыбаюсь, глазками хлопаю.

Знаю, что получиться выпросить то, что я хочу. Он мне не откажет. Никогда не отказывал.

Вот еще один плюс в сторону этого мужчины.

Мужчина, который умеет готовить это какой-то эксклюзивный вид. Такого больше нигде вы не сыщите. И он теперь мой. Весь с потрохами. А то, как он орудует ножом, как его мышцы на руках перекатываются… Боже, вместо стейка я готова его съесть.

– Мясо хочешь? – киваю. Хочу. Очень. – Будет тебе мясо.

За окном глубокая ночь, а мы едим вкусный ароматный стейк, приготовленный самый привлекательным в мире мужчинам, который умеет готовить это самое мясо. Запах от кусочка стейка проникает в нос, в животе начинает урчать. Опускаю ладонь на довольно большой живот, смущенно улыбаюсь Демиду.

– Прости… Просто все так пахнет. Не могу устоять.

– Надеюсь, не разочарую тебя, - улыбается.

– Как всегда.

А мне так хорошо становится от его улыбки. Я дышать перестаю, когда ее вижу. Почему он такой идеальный? Нет, у него, конечно, есть минусы, но разве это мешает ему быть идеальным? Нет.

У всех есть как минусы, так и плюсы. Но для каждого человека свой человек будет идеальным, даже со всеми его минусами. Боже, прям тавтология получилась.

Глаза Демида вдруг вспыхивают огнем, небо окрашивается грозами.

– Иди ко мне, - протягивает мне ладонь.

И я, следуя порыву, поднимаюсь и подхожу к нему. Опускаюсь на его колени, обнимаю за шею. Его ладони опускаются на мою талию, сжимают. А после ведет по животу, где толкается наша малышка.

И так хорошо становится. Он рядом. С малышкой все хорошо. Надеюсь, так будет всегда.

Пролог 4

Рада

Воды отошли рано. Ночью. На двадцать девятой недели.

Я просыпаюсь и чувствую, как поясницу тянет, а подо мной мокро. А потом схватки… Настолько сильные, что я кричу, тем самым буду мужа, который спит рядом.

Он подрывается, ко мне кидается.

– Рада, что такое? Где болит, малыш?

Я мычу, головой качаю… Произнести ничего не могу. Страх обуял настолько сильный, что пальцы не могу разжать, которыми схватилась за простыню.

Двадцать девятая неделя. Это рано. Очень-очень рано. Почему так? Все же хорошо было.

Я хватаю Демида за руку и шепчу онемевшими губами:

– Демид, схватки… У меня отошли воды. Я рожаю. Но мне нельзя…. Еще рано… Демид!

В словах, в голосе, в глазах паника, страх…

– Черт. Сейчас, малыш. Сейчас.

Последующие часы я помню плохо. Только боль, слезы, и снова боль. Я думала меня режут, ломают каждую кость в моем теле, а потом сращивают и вновь ломают. Не передать словами, что я ощущала в тот момент. Но ни за что не променяла бы нашу с Демидом малышку на то, чтобы вообще не проходить через роды.

Не знаю сколько проходит времени, когда я слышу детский плачь. Мне кладут на грудь малышку, я улыбаюсь ей.

– Моя Аврора. Я… Мы с твоим папой тебя очень любим, - шепчу и наклонившись целую ее в лобик.

И я, кажется, отключаюсь.

Просыпаюсь от поцелуя в лоб. Кто-то крепко, но нежно держит меня за руку. Я открываю глаза, яркий свет слепит в глаза.

Морщусь. И быстро-быстро моргаю, стараюсь сфокусироваться на том, что окружает меня.

– Привет, - слышу такой знакомый, обволакивающий голос.

Поворачиваю голову в сторону. Рядом на стуле сидит Демид, он крепко держит меня за руку, поглаживая большим пальцем нежную кожу. Мурашки собираются у меня под его пальцами.

– Как ты? – спрашивает он, не сводит с меня взгляда. Под глазами темные круги. Понимаю, не спал.

Киваю, губы сухие, облизываю их. Пить хочется. Адски пить хочется.

Муж будто понимает, чего я хочу, тут же подрывается с места, наливает мне в стакан воды и помогает мне маленькими глоточками выпить.

– Спасибо, - произношу, голос мой едва слышно.

– Лежи, я сейчас позову доктора. Нужно тебя осмотреть, ты кажешься горячей.

Муж уходит, и я остаюсь одна.

Оглядываю помещение. Я в дорогой палате, телевизор, пеленальный столик, дверь, за которой наверняка уборная. В углу стоит небольшой диван. В общем, все удобство, если вдруг муж захочет остаться рядом на ночь.

Где моя малышка? Как она? С ней все хорошо?

Внизу живота чувствую резкую больно, но терпимо. Смутно помню, что происходило после того, как меня завезли в род зал. Только какие-то обрывки.

Демид возвращается быстро, вместе с врачом. Он осматривает меня, что-то говорит, но все это фоном проходит. Мне нужно скорее к моей малышке. Дайте мне дочку. Я хочу ее увидеть.

– Какое-то время шов будет болеть. Но вы молоденькая, все быстро пройдет.

– Мне это не важно, главное, чтобы моя дочь была здорова.

– Она здорова, - успокаивает меня врач. – Не переживайте. Мы сейчас сделаем вам укол, вам нужно отдохнуть…

– Дочка… Я хочу к ней.

– Позже, - качает головой. – Не переживайте с ней все хорошо. А теперь отдыхайте.

– Я рядом, Рада.

Горячие губы целуют мои руки, и держат так крепко, словно все, что держит его на этой земле – это я. Последнее, что я чувствую, это его тепло, а после уплываю в сон.

Выныриваю резко, как из-под холодной воды. Хватаю ртом воздух, и рвано часто дышу.

Где я? Голова чугунная, едва что-либо понимаю.

– Проснулись? – слышу женский тонюсенький голосок.

Поворачиваю голову, на меня смотрит молоденькая медсестра. Улыбается мне. Глазами шарю по палате, в поисках мужа и дочки. Но нигде его не нахожу. Пугаюсь.

– Где… – от страха голос сел.

– Тише, успокойтесь, с вашей малышкой все хорошо. А ваш муж вместе с ней.

Я киваю, но сердце все равно не на месте. Мне нужно скорее к ней. К ним.

– Идемте, я вас провожу.

Девушка помогает мне подняться. И осторожно, медленными шагами мы идем туда, где лежит моя дочка. Моя Аврора. Моя звезда.

Отделение, где детки, этажом выше. Каждый шаг отдает болью в животе. Но это отходит на второй план. Я хочу увидеть дочку и ничто мне не помешает этого сделать. Тем более какая-то там боль. Это мелочи, не стоящие моего внимания.

Когда открываю дверь палаты, сразу же цепляюсь за фигуру мужа. Он сидит в кресле, на его плечах специальный халат, без него сюда не пускают. И держит на руках маленький сверточек. Нашу дочку.

Из глаз брызгают слезы.

Мир замер, и я иду к ним. Приближаюсь осторожно, будто боюсь спугнуть и рассеять эту картину, которая предстает перед моими глазами.

Демид такой большой, здоровый медведь, держит в руках нашу малышку. Она такая крошечная по сравнению с ним. Такая маленькая.

Так хочется взять ее на руки, но в тоже время страшно. Она же такая хрупкая, кроха совсем. А вдруг что-то не то сделаю, боюсь… Страшно. Очень-очень страшно.

– Можно? – практически шепчу.

Сама ж руки к себе прижимаю. Прикусываю нижнюю губу.

Демид слышит мой голос, поднимает на меня взгляд и мягко улыбается. Кивает.

– Конечно. Присаживайся, - мы меняемся местами, Дем помогает мне взять на руки малышку и присаживается рядом. Оплетает своей большой ладонью мои плечи и прижимает спиной к своей груди.

Мои руки подрагивают, но на губах счастливая улыбка. Мое маленькое чудо. Маленькие ручки, носик, и пяточки, которые зацеловала бы. Ради нее я готова пройти все круги ада. Даже быть с человеком, который меня не любит. Главное, она счастлива. Да и Демид… Я чувствую от него тепло, заботу, уважение… Это достаточно пока.

Не все сразу. Не стоит ловить звезды с неба, они сами приплывут, как золотая рыбка.

– Она такая красавица, - произносит тихо, благоговейно. – Вся в маму. Наша Аврора. Наша утренняя звезда.

Пролог 5

Рада

– Рада, ну куда ты подорвалась? – ворчит на меня мама.

– Мне надо мама, - твердо кидаю, не оборачиваюсь продолжая одеваться. – Ты посидишь с Авророй?

Мне нужно знать, сможет она несколько часов побыть с внучкой, пока я съезжу в одно место, или нет. Мне просто нужно. Жизненно необходимо.

Мама тяжело выдыхает. Вижу, ей не нравиться все то, что происходит, но она молчит. Знает, что придет время и я все ей расскажу.

Расскажу, но только не это.

Как признаться родной матери, что твой муж скорей всего изменяет тебе?

Никак. Поэтому и молчу. Не хочу, чтобы она во мне разочаровалась, ведь их брак с папой держится уже не один год, когда как мой – не прожил и полгода. Сколько прошло…

Февраль….

Март…

Апрель…

Май…

Июнь…

Июль.

Шесть месяцев. Совсем не много. Стыдно в таком признаться. Но для начала мне нужно убедиться. Ведь не может такого быть. Нам хорошо вместе. Я люблю его, и он… Тепло ко мне относиться. У нас дочке два месяца. Кроха совсем еще.

Но то сообщение…

– Посижу я. Не переживай, - сдается она.

Я подлетаю к ней, целую в щеку и крепко обнимаю.

В такси еду едва ли живая. Руки трясутся. Губы дрожат, будто вот-вот расплачусь. Сердце частит в волнении. Даже страхе, что это окажется правой. Оно кричит не верь, но сообщение, оно говорит об обратно.

Но все же стоит убедиться лично. Своими глаза.

А потом, что? Что, Рада?

Не знаю. Я не думала.

Приезжаю к офису быстро. Вылетаю из машины, преодолеваю расстояние до здания.

Демид сказал, что сегодня задержится. Нужно проверить последние приготовления перед сдачей проекта. Я предложила помочь утром, но он отказался. Хотя никогда не отказывается. Знает, что всегда помогу, не буду мешаться под ногами.

А потом то сообщение и я сорвалась.

И вот я тут…

Поднимаюсь по ступенькам… В холе никого нет. Интересно, он всех распустил и остался один? На него непохоже.

Сердце стучит, ударяется о грудную клетку. Еще миг и выпрыгнет. Но я шагаю дальше, хоть мне и страшно.

В приемной никого нет. Наверное, Варвара Степановна уже ушла домой. Но вот дверь в кабинет мужа приоткрыта, оттуда льется свет.

На цыпочка подхожу к ней. Встаю так, чтобы меня не было видно, но так, чтобы могла слышать все.

– Милый, я так соскучилась по тебе…

Такой знакомый голос… Дарина… Вспоминаю ее. Та девушка, которая выходила из его кабинета, когда я рассказала Демиду о беременности.

Она тут? Он… Он с ней общается?

Не может быть. Нет… Нет… Нет.

– Дарина… - глухой стон срывается с губ мужа.

Мне прямо в сердце бьет.

Чуть сдвигаюсь в сторону, подглядываю за парочкой и вижу… Дарина сидит на крае стола, Демид обнимает ее за талию, и они целуются.

Я задыхаюсь.

1

РАДА

Мой взгляд падает в темноту ночи по ту сторону огромного окна, где зажигаются первые звезды на небе, превращаясь в ярчайшие созвездия. Большие хлопья снега падают на землю, укрывая белоснежной шапкой.

Утром Аврора будет пищать от радости увидев сказочное зрелище. Это будет ее первый снег.

На моих губах появляется улыбка, но тут же она слетает, когда слышу звук открывающихся ворот и через мгновение во двор въезжает машина моего мужа.

Кидаю взгляд на часы. Нет еще и восьми. Он сегодня рано.

Я шумно выдыхаю. Даю себе несколько минут, чтобы собраться перед важным разговоров. Это решение далось мне нелегко, но оно единственное правильное.

Через пару минут дверь в наш дом открывается, и слышатся приближающие тяжелые шаги. Меня пронзает дрожь. Я сильнее обнимаю себя за плечи, стараясь согреться. Хотя дома тепло. Даже жарко. Но я почему-то чувствую холод, он пробирает меня до костей.

– Рада? – раздается голос мужа за спиной. Он удивлен, что я сижу в гостиной одна в темноте. – Почему ты здесь? Что-то случилось? Аврора?

Сразу пугается, стоит только зайти разговору про дочь. Он любит ее. Заботиться о ней. Балует ее словно маленькую принцессу. Чтобы она не попросила, он все готов ей дать.

Демид хороший отец. Для Авроры самый лучший. Другого я и не хотела бы для нее.

– Все хорошо, Демид, - отвечаю ему, не поднимая взгляда. Он все так же направлен в окно, где с каждой секундой все сильнее разгорается буря. Точно такая, как и в моем сердце. – Аврора спит. Она капризничала сегодня, я уложила ее пораньше.

– Тогда, что случилось? – не понимает мой муж.

На мгновение прикрываю глаза, и проталкиваю сквозь ставший в горле ком слова:

– Я хочу развод.

В гостиной на какое-то мгновение, кажущейся вечностью воцаряется тишина, а после слышу хриплый низкий голос мужа:

– Что? Какой развод, Рада? Я не понимаю…

Он удивлен.

– Я хочу развод, Демид. И как можно скорее, - произношу. – Дом, машину, деньги… Все это можешь оставить себе. Мне ничего не нужно. Только… У меня будет к тебе одна просьба.

– Какая? – на автомате спрашивает.

– Не забывай Аврору. Она тебя очень любит. Я не буду препятствовать вашему общению, как отца и дочери.

Вновь образуется тишина, напряжение буквально звенит в воздухе.

Демид молчит, но я чувствую на себе его тяжелый взгляд, который пробирает меня до костей.

Во мне столько любви к нему, и, если бы он мне позволил… Я бы любила его так, как никто другой не любит. Но в нем нет ко мне чувств. Лишь тлеющие угольки, что выжила та, другая. Которой давно он отдал свое сердце.

Мы навязанные друг другу.

Одна ночь, которая все решила. Я оказалась не в том месте, не в то время. И эта ночь связала нас до конца наших дней.

Чтобы все не разрушить до основание, до выжженого пепла, нам надо разойтись.

Так будет правильней.

Я не хочу, чтобы моя дочь видела меня постоянно в слезах.

– Рада… Рада, девочка, - его шепот в тишине гостиной отзеркаливаются от стен прямо мне в душу, терзая сильнее. – Ну какой развод, Рада…

Слышу тяжелый выдох. Демид нервно меряет гостиную шагами, взъерошивает ладонью короткие волосы на затылки. Психует. С его губ срывает ругательства, а в следующую секунду замирает на месте. Вскидывает взгляд на меня и наши глаза сталкиваются. Лед и огонь. Две противоположности.

Он подходит ко мне, присаживает передо мной на корточки. Берет мое лицо в свои крепкие ладони.

Его кажется резко много. Он везде. Его запах терпкий, тяжелый проникает в меня. У меня голова кружиться, настолько его много.

– Рада, малышка моя… - в глазах его будто панику читаю. – Давай все обдумаем. Не будем рубить с плеча. У нас дочь. Наша доча, красавица такая. Как ее мама.

В уголках глаз собираются слезы. Я обхватываю ладонями его запястья, хочу отцепить его от себя. Он душит меня собой, ломает. Но Демид лишь сильнее обнимает мое лицо своими ладонями.

– Ты жизнь мне сломал, Азаматов. День за днем уничтожаешь меня.

– Рада, моя Рада… - большими пальцами вытирает слезы с моих щек.

Мое имя на его губах лишь сильнее причиняют мне боль. Внутри меня дары размером с весь земной шар. Океан бездонный, что с каждым днем затягивает меня все глубже.

Но я беру себя в руки, собираю всю боль, отчаяние, гордость и смелость и произношу:

– Я хочу развод, Демид. Давай разведемся.

– Нет. Я не готов тебя отпустить, Рада, - качает головой, взгляд его тяжелый. – Давай подумаем? Возьмем перерыв на какое-то время. Хочешь съезди на пару дней к своим. Потом поговорим. Но развод я тебе не дам.

____________________________

Дорогие читатели, я долго думала... Эти дни прошли у меня в раздумьях серьезных, я поняла что многое не стыкуется, и мне не нравится то, как идет история Рады и Демида, поэтому я решила ее переписать. Данные у нас те же самые, но будет немного по-другому. Надеюсь, эта версия вам понравиться даже больше, чем прежняя.

2

Рада

Утром я просыпаюсь с первыми лучами солнца, которые слепят прямо мне в глаза. Жмурюсь от яркости.

Несмотря на то, что вчера я легла рано, и Аврора проспала всю ночь ни разу не затребовав мамину грудь, чувствую себя потерянной, скованной. Сломленной.

Привычно поворачиваю голову вправо, на соседнюю половину кровати… Она пуста. Демид вчера ушел спать в гостиную, она находиться дальше по коридору.

Интересно, как он там? Удобно ли ему спалось? Замерз, наверное. Та комната холоднее, чем все остальные в доме. Она угловая. из-за этого температура ниже.

Надо будет принести ему одеяло теплое. Чтобы не замерз.

В голове всплывают вчерашние слова Демида… Почему он их сказал? Зачем попросил время? Если уже ничего не возможно склеить. И вместо того, чтобы наконец разрубить этот узел, называемый нашей семейной жизнью и освободиться друг от друга, мы продолжаем вариться в этом котле ненависти, претензий, непонимания.

В груди щемит, давит. От того, что с нами случилось. Во что превратились наша с ним жизнь. Каждый вздох смерти подобен.

В уголках глаз собираются слезы, и я на короткое мгновение даю им волю. Позволяю себе поплакать, пока у меня есть пару минут для себя. Через пять минут проснется самая моя любимая девочка и затребует маминого внимания и грудь.

Нужно собраться. Быть сильной. Не для себя, для дочери. Аврора у меня девочка чувствительная, улавливает мое настроение за секунду. И если оно плохое отражает. Не должна она видеть маму в слезах.

Быстро смахиваю слезы с мокрых щек и поднимаюсь с кровати.

Кроватка Авы находиться здесь же, в нашей с Демидом спальне. Мы решила пока чтобы она пожила с нами. Так удобнее, не придется каждый раз, как только малышка проснется, бегать из комнаты в комнату.

Подхожу к кроватке, заглядываю. На моем лице тут же появляется улыбка при виде самой сладкой девочке на свете. Наша с Демидом дочка не спит. Она проснулась и смотрит на меня своими глазками-бусинками, дрыгая ножками и махаю ручками в разные стороны. Слюни пускает.

– Это кто у нас такой проснулся? Сладкая булочка. Моя маленькая девочка, - воркую над малышкой, наклоняюсь и беру ее в руки. – Проснулась и ждешь маму, да? А мама соня никак не проснется. Сейчас сменим тебе памперс и будем кушать.

Проделываю все манипуляции с подгузником, присаживаюсь в мягкое кресло, которое стоит рядом с кроватью и прикладываю дочь к груди. Ава тут же чмокает, цепляется за меня, будто я собираюсь лишить ее самого дорого.

Мысли же мои летают где-то далеко… За пределами этой комнаты.

Интересно, Демид уже проснулся? Уехал на работу? Или, наоборот, решил задержаться.

Боже. Зачем я об этом думаю?

Не достоин он моего внимания.

Налопавшись, Ава выплевывает грудь, из которой капает молоко. Не доела.

Черт. Сейчас все залью.

Перекладываю дочь в ее кроватку и бегу в ванную, чтобы исправить небольшой конфуз. Быстро принимаю душ, с рождением Авроры я научилась принимать ванную за две минуты, и переодеваюсь в футболку и свободные штаны, под майкой специальный лиф для кормления грудью. В магазине посоветовала девушка-консультант… И я вам скажу, это лучшая вещь, которую вообще изобрели для мамочек. Всего пару движений и ребенок счастливый кушает.

Возвращаюсь в комнату, но застываю в проходе.

Понимаю, муж не ушел на работу.

Возле кроватки стоит Демид, на руках держит нашу дочь. О чем-то своем болтает с ней. Целует ее в щечки, та в ответ радостно визжит.

Любит его. И он ее очень любит.

У этих двоих какая-то нереальная космическая связь с тех пор, как он взял ее на руки в больничном боксе. Стоит только нашему папочке появится где-то поблизости, как Аврора это чувствует. Начинает восторженно визжать, тянется к нему.

Завидую белой завистью их связи. Но вместе с тем сладко ноет в груди.

Аврора растет в любви и обожании папы. Демид рядом с дочкой какой-то другой. Все его внимание всецело принадлежит ей одной. Она для него принцесса, для которой он сделает все, чтобы она не попросила. Уверена, если бы дочь попросила луну – наш папа ее бы достал в ту же секунду.

Они не сразу замечают меня, настолько погружены в свою связь папы и дочки. Отчего я немножечко завидую. Когда же это происходит атмосфера в комнате меняется. Напряжение покалывает колючими иголками кожу.

Демид застывает, а после поворачивает голову в мою сторону.

Я же при этом чувствую себя так, будто подсматривала за чем-то сокровенным, куда мне вход воспрещен. Куда меня не приглашали.

Мнусь, переступая с ноги на ногу в проходе.

– Прости. Ава недоела, молоко потекло. Я бегала переодеваться, - зачем-то оправдываюсь.

– Все нормально, - спокойно произносит Демид. – Перед работой решил зайти к дочке, надеялся, что она уже не спит, - окидывает меня пристальным взглядом, задерживая внимание на моей груди. Табун мурашек проноситься по коже. – Идем вниз, я побуду с Авророй, а ты поешь.

– Тебе, наверное, уже пара… Я сама справлюсь.

3

РАДА

Мы спускаемся вниз на первый этаж. Демид держит на руках Аврору, я следом семеню. Точно стая маленьких утят во главе с мамой-уткой.

За маму-утку у нас конечно же папа-Демид.

Прыскаю в кулак.

Господин Азаматов останавливается на нижней ступеньке, оборачивается. Вздергивает бровь вверх, мол, что смешного.

Я руки поднимаю ладошками вверх, сдаваясь.

– Прости, - смущенно улыбаюсь. – Просто мне это кое-что напомнило.

– Что?

– Стаю маленьких утят. Только во главе не мама-утка, а папа-утка.

Секунда в атмосфере образуется тишина, а в следующую Демид запрокидывает голову назад и смеется. Так открыто и просто, что на короткое мгновение я зависаю, залюбовавшись им. Никогда прежде не слышала смех мужа. Он всегда такой серьезный, жесткий, суровый, погруженный в дела компании. Но эти его качества не распространяются на Аврору.

Она для него человек номер один, для которой он луну с неба достанет, и приедет раньше обычно с работы, дабы искупать свою принцессу и уложить спать.

Аврора живет в любви и обожании. Только из-за этого я готова вновь и вновь проходить тот ад, в котором варюсь день за днем. И я немножечко ей завидую. Что у нее есть все внимание папы, когда для меня лишь угольки.

– Может на тебя тоже приготовить? Завтрак, - говорю я, стоя у плиты спиной к мужу.

Демид сидит за столом, напротив него в специальном кресле Аврора. Он ей что-то рассказывает, а она радостно заливается смехом. У нее все внимание папы, доча счастлива.

– Да, - говорит Демид. И после добавляет: - Если тебе не сложно.

Мне не сложно. Никогда не было.

Поэтому готовлю в два раза больше тостов: на себя и мужа, который как ответственный отец сидит с дочкой.

В груди щемит новой вспышкой боли… Я разлучу отца с дочкой, она любит его. Очень любит папу.

Как я могу так поступить и отнять у малышки ее самого любимого человека?

Они не будут видеться неопределенное время. Вряд ли у мужа найдется лишние час, а то и два каждый день ездить с одного конца города в другой для того, чтобы уложить дочь спать, поцеловав на ночь в пухленькую щечку.

Хотя для Авроры у мужа всегда найдет время.

– Я вас отвезу. Ты собрала необходимые вещи на пару дней? – спрашивает Демид за завтракам.

Я перестаю есть. Поднимаю взгляд на мужа, да так и зависаю. Он смотрит на дочку и расплывается в улыбке. Аврора тянет ручки к папе.

– Ава, малышка, дай папе поесть. А потом он возьмет тебя на ручки.

– Все хорошо, Рада, - произносит Демид и берет дочь к себе. – Ты сама ешь. Совсем исхудала. Одни глаза и остались.

Зависаю, меня отчитывает муж.

Осматриваю себя. Да вроде не заметила за собой снижение веса.

Мой вес держится на отметки сорок семь. После родов я быстро пришла к своему нормальному состоянию. Я много гуляла с Авророй, погода к этому располагала, занималась. Последнее не сразу, а лишь спустя время, когда врач разрешил нагрузки.

– Отвезешь? – возвращаюсь к вопросу, из-за которого перестала есть.

– Да, Рада. Отвезу. Не поедете ли же вы на такси?

Как раз этот вариант я и рассматривала после того, как мы договорились вчера с Демид взять паузу на какое-то время.

Просить мужа нас отвести я даже не думала. Ну, потому что у него много работы, не хотела отвлекать от важных дел, когда могу спокойно вызвать такси и поехать к родителям на нем.

– Именно так и думала.

– Отмени, - коротко отрезает. – Я вас сам отвезу.

Я как контуженая молча киваю, не понимая к чему эти его телодвижения. Если мы могли прекрасно доехать на такси.

И к тому же на пару дней?

Демид же сейчас не серьезно?

Он думает, что мне хватит пары дней, чтобы решить головоломку под названием «наша семейная жизнь»?

Только такие решения с бухты барахты не принимаются. Нужно время. Я должна взвесить все «за» и «против» и только тогда решить, что дальше делать. Не знаю сколько времени на это уйдет, но точно не пару дней.

4

РАДА

– Что вообще происходит? Почему наша дочь уже несколько дней живет у нас, а не едет к своему мужу? – грозный голос отца разносится по всей квартиры.

С каждым его словом я вздрагиваю, вся сжимаюсь.

Папа зол, недоволен тем фактом, что сейчас я живу с ними, а не со своим законным мужем, где, по его мнению, мне самое и место. В его картине мира, если ты выбрала мужчину, вышла за него замуж, и родила ребенка, значит должна с ним жить, чтобы между вами не произошло.

Только он не понимает… Не могу я жить с мужчиной, который мне изменяет.

Во мне океан боли. Кажется, я вся состою из нее и открытых глубоких ран, которые наносит мне Демид. Раз за разом, не капельки не жалея меня.

– Даня, она наша дочь!

– Она принадлежит мужу, Оля. Она выбрала его сама. Значит, и должна жить с ним.

Но я вещь, не предмет интерьера. Я живой человек, со своими чувствами и эмоциями. Я не могу по щелчку пальцев их отключить и жить с мужчиной, который меня не любит.

Да, я сама выбрала его. Сама дала согласие на этот брак. Но я не думала, что будет так больно терпеть его постоянные измены и безразличие ко мне.

Не могу я. Не справляюсь.

И я имею полное право плакать, истерить и чувствовать эту чертову боль, которая разъедает мои внутренности подобно серной кислоте. Я имею право на передышку в пару дней, чтобы собраться с мыслями и решить.

Вот только похоже выбора у меня нет. Что бы я не решила итог будет один – хождение по стеклам. Любой выбор принесет мне боль.

– Она не вещь! – вскрикивает эмоционально мама, будто услышав мои мысли. – Она живей человек, Даниил! Она имеет права быть слабой. Мы ее родители и должны быть на ее стороне, чтобы она не выбрала.

– Дочь? – взрывается отец. – Только эта дочь не думает совсем о последствиях. Как она будет одна расти свою дочь? Как со всем собирается справляться? Ребенку нужна полноценная семья, а не та, где мама дура.

Его слова хлесткой пощечиной впиваются мне в грудь. На глазах выступают слезы, которые уже нет сил сдерживать.

Я изо всех сил зажмуриваюсь, прижимая к себе маленьких комочек, что беспокойно спит. Аврора чувствует состояние своей мамы. Чувствует, как я нервничаю и из-за этого последние дни капризничает.

Ей нужен папа. Ее любимый человек. Но его нет рядом.

С тех пор как Демид подвез нас до дома родителей мы пару раз созванивались. Точнее он сам мне звонил. По вечерам. Но никогда не приезжал. И этот факт болью отдается под ребрами.

Больно осознавать, что мои мысли и выводы были единственно верными.

Хотя бы один раз приехал к дочке, увидел ее, провел с ней пару часов, а не проводил ночи со своими любовницами.

Ненавижу!

Боже. Как же я тебя ненавижу, Азаматов.

Всю душу мне вытрепал. Я едва дышу. Каждый мой вздох смерти подобен.

А ты будто не видишь этого, и каждый раз своим поведение наносишь мне новую и новую рану, глубже прежней.

– Для этого у нее есть мы, Даниил, - устало произносит мама, будто ей надоело доказывать мужу простую истину, которая понятно всем, кроме кажется него. – Мы ее родители. И должны заботиться о ней даже если ей сорок лет, она вдова с пятью детьми. А ты черствый, бесчувственный чурбан, который думает только о себе.

В гостиной наступает тишина.

Но даже в своей комнате я чувствую искры напряжения, оно покалывает на коже.

Не хочу, чтобы родители ругались из-за меня. Они столько лет вместе, и я редко видела, чтобы они вообще ссорились. Это было всего пару раз. А тут… Не этого я добивалась. Совсем не этого.

Аврора на моих руках начинает крутиться, вертеться, словно ей сниться плохой сон. Я прижимаю ее сильнее к груди, укачиваю. Хожу из угла в угол и тихонько напиваю колыбельную.

Спустя несколько минут малышка затихает и облегченно выдыхаю.

Неужели своим решением отдалиться от мужа, взять перерыв я сделала только хуже?

В первую очередь своей дочери, которая потеряла, кажется, весь мир, который крутиться вокруг ее любимого человека. Родители ссорятся из-за меня. И все из-за того, что я как чертова эгоистка выбрала себя. В первые выбрала себя.

Неужели я должна поступиться гордостью и вернуться к Демиду?

От неожиданно стука в дверь в мою комнату я вздрагиваю. Поднимаю взгляд вверх. Уверена, это мама. Отец ни за что не придет ко мне. Не после моего решения остаться у них.

– Да, - тихо произношу, дабы не разбудить маленького человечка.

Дверь открывается и в комнату входит мама.