Развод. За гранью предательства

Глава 1

Нет. Нет. Нет!

За спиной раздается громкий хлопок двустворчатых дверей.

Мерзкие дети! Они обманули меня!

Я открываю глаза и оказываюсь в полной темноте, будто и не поднимала веки. Пахнет старым деревом, лаком и пылью. Мое сознание твердит мне, что я всего лишь в шкафу, но паника начинает накатывать прибойными волнами, учащая дыхание и заставляя сердце трепетать. Клаустрофобия смыкает пальцы на моем горле.

Я в шкафу!

Я в чертовом шкафу, и они заперли меня! Слышала отчетливый щелчок повернувшегося замочка, а потом смех двух шкодливых подростков близнецов, убегающих с места преступления. Пытаюсь сделать шаг назад, так и есть, упираюсь спиной в двери.

«Пойдемте с нами, тетя Алиса, мы покажем вам кое-что! Закройте глаза, это сюрприз! Не подглядывайте!»

Отвратительные долговязые пацаны, ростом со взрослого человека, а умом как дети. Сильные и жестокие для своих тринадцати лет. А я наивная дурочка, которая относилась к ним все так же, как раньше, когда дарила игрушки на день рождения!

Втолкнули меня как куклу и заперли в коробке!

Разворачиваюсь на ощупь и повторяю мысленно: «Я на открытом пространстве, я в поле, ветер гуляет, небо высоко над головой».

Открываю глаза и упираюсь взглядом в тончайшую как волос щель между створок дверей. Старинный антикварный шкаф мне хотя бы от недостатка кислорода не даст умереть?

Или даст?

Это не успокаивает, делает только хуже.

Стены вокруг будто начинают сжиматься, а тьма пережевывает меня, щупает за лодыжки и ползет мурашками вверх по телу.

— Десять, девять, восемь… — отсчитываю я в обратном порядке, как успокоительную мантру, толкая одновременно двери. Раз, другой, потом еще сильней в надежде вывалиться из шкафа, но они не поддаются. — Я вам покажу мелкие… семь, шесть, пять…

И тут я слышу снаружи неясный звук. Шаги, кто-то торопливо вошел в эту всеми забытую маленькую дальнюю комнату, мне невероятно повезло. Но только я набираю полную грудь воздуха, чтобы позвать на помощь и заношу ладонь для стука, как…

Нечто большое и громкое врезается в шкаф с той стороны. Он скрипит, словно кто-то уперся в него спиной и тут же раздается целая какофония звуков, шипящих, шелестящих, шуршащих. Я открываю рот, а потом понимаю, что это сбитое дыхание двух людей и они, словно пробежали стометровку.

Вдохи, выдохи, задавленные, будто рты закрывают. Они целуются!

Шкаф скрипит от вжимающихся тел и я начинаю улавливать пугающий меня ритм в этом скрипе. Они что?

Нет, нет, нет!

Я так и замираю с поднятой рукой, а шорохи и дыхания по ту сторону становятся все жарче. Это кто-то из гостей решил уединиться в дальней пустой комнате, а тут я! Заперта в шкафу, как ребенок, над которым поиздевались школьные хулиганы.

Но я взрослая, замужняя женщина…

От мыслей о муже меня парализует еще сильней. Перед внутренним взором встает его ошеломленное лицо и звучат слова: «Алиса… в шкафу? Ты шутишь? Ты что ребенок играть в эти глупые игры? Как ты можешь так меня позорить?». И смотрит на меня как на сумасшедшую, а потом оглядывается, не услышал ли кто этот разговор, понимает, что все гости навострили уши и его взгляд меняется…

Под моими ступнями тонкой трещиной раскрывается разлом в ад.

У меня слишком богатая фантазия, все безумно ярко и правдоподобно в моей голове.

А этот момент в дверь шкафа с той стороны врезаются особенно сильно. Я как от ударной волны бьюсь в противоположную стенку спиной и зажимаю рот ладонью, чтобы не проронить ни звука. Меня не должны найти вот так, если кто-то меня обнаружит, расскажут все ему!

Все!

Теперь меня душит жар стыда от всего происходящего. Ритмичные толчки превращаются настоящие удары, и я часто дышу, почти в такт с парочкой снаружи. Бум. Бум. Бум. Бум!

Гонка за кульминацией. Я задыхаюсь от непреодолимого страха замкнутого пространства, а снаружи — от накатывающего оргазма. Кто быстрей, они закончат или я заору внутри шкафа?!

Но образ мужа останавливает меня, я будто слышу его самого, чувствую запах его одеколона, ощущая руку на моей шее, которая ласково гладит меня под подбородком, а потом мягко, нежно… сжимает пальцы.

— Аа-ах, да! Да! Да-а-а, — раздаётся сдавленный женский голос, знаменуя финал, и тут же затихает под шумным дыханием и поцелуями. Я вновь тону в накате обжигающего стыда.

Если бы я только могла не слушать это. Закрываю уши руками и теперь слышу только грохот собственного панического пульса. Запах секса просачивается сквозь тончайшую щель, и я не могу дышать. Я в ловушке, из которой не могу выйти, не выдав себя. И не могу не выйти!

А еще гости, которые хотели уединиться, но я их подслушиваю… это неприлично, отвратительно и мерзко, я словно вуайерист, подглядывающий и подслушивающий за чужим соитием. Извращение!

Но даже сквозь ладони я слышу, что наступила тишина, и робко опускаю руки в надежде, что все закончилось и я могу попытаться отсюда выйти.

— Наконец-то… — снова раздается женский сбитый шепот, заставляя меня вздрогнуть, затем тихие поцелуи, становится неприятно от чавкающих звуков, — мне так надоело прятаться по углам, когда ты уже решишь эту проблему? Ты давно обещал.

Глава 2

Я бесполезно моргаю в темноту и пытаюсь вдохнуть скованными легкими. Мне показалось, это был не он. Я просто думала о муже и поэтому в мужском голосе услышала его.

Он вообще был охрипшим от частого страстного дыхания.

Подлое сознание подкидывает воспоминания, что именно так и хрипнет муж после секса.

Да все хрипнут!

Я снова зажимаю уши руками, чтобы больше ничего не слышать, и не дышу столько, сколько выдерживают мои легкие, пока не начинают гореть. Я очень плохой пловец, и это постыдно мало.

Секунды отсчитывает бешеный пульс. Они тянутся словно вечность. За закрытыми веками ползут цветные кислотные пятна от недостатка кислорода, и я делаю длинный панический вдох.

Мне надо выйти!

Мне срочно надо выйти!

Я начинаю бить ладонями по дверям, и мне уже все равно, кто там снаружи, и что делает. Что скажет мой муж, как на меня будут смотреть гости. Будут ли тыкать пальцами и усмехаться от моего перепуганного вида, потекшей туши на глазах и сломанных о двери ногтях, когда я выберусь испуганная и зарёванная.

Выскребу себе путь наружу или умру прямо сейчас… я бью в дверь, кажется, слышу свой голос как из-под толщи воды. Жалкий, перепуганный… и двери вдруг распахиваются.

Свет и воздух так резко выхватывают меня из тьмы, что я судорожно вдыхаю и выпадаю из шкафа, потеряв единственную опору. Но вместо жесткого свидания с полом, я врезаюсь лицом в нечто не менее твердое, и меня вдруг окутывают горячие большие руки.

Подхватывают, обволакивают и обнимают, уберегая от пугающей вспышки свободы. Я вдыхаю как рыба, выброшенная на берег, и начинаю часто дышать, моргаю, привыкая к свету.

— Тише, тише, — кто-то аккуратно ставит меня на ноги, которые почему-то не слушаются. Колени дрожат. — Вот это сюрприз мне достался.

На этих словах я, наконец, перевожу взгляд с белой рубашки и ряда пуговиц, на которые шокированно смотрела. Веду вверх, вижу шею, щетинистый подбородок, улыбку… нет, ухмылку!

И смеющиеся карие глаза.

— Что? — ошарашено спрашиваю я у мужчины, которого вижу в первый раз в жизни. Высокий, плечистый, в дорогом парадном костюме, как и все гости сегодняшнего праздника.

— Как там в Нарнии? — щекочущим бархатом звучит голос.

Я моргаю. В пытающийся начать функционировать после паники мозг, как сквозь вату доходит смысл. Выпрямляюсь, свожу брови и машинально одергиваю узкое красное платье.

— Очень смешно.

Поправляю растрепанные волосы, осматриваясь, маленькая комната, больше похожая на гардеробную пуста, мужчина тут один, видать, его партнерша уже вышла. А он теперь меня поймал. Неужели услышал меня до того, как ушел и решил выпустить?

Понял, что я все это время была в шкафу!

Но и сама тут же вспоминаю, чем они только что занимались, и меня передергивает от брезгливости, он трогал меня теми же руками.

— Это было забавно, — продолжает он криво улыбаться, его крайне веселит место, где он меня обнаружил. А осознание, что я все слышала, не веселит?

Может, даже нравится? Фу! Извращенец!

— Вы в прятки играете? С кем? Я бы присоединился, — он оценивающе скользит по мне взглядом и даже не скрывает тот факт, что увиденное ему нравится. Меня будто ошпаривает его оценивающий взгляд на моем теле.

С трудом беру себя в руки и решаю использовать тактику избегания.

— Извините, — с мыслью, что гостей обижать нельзя, что бы они ни сотворили, я обхожу его по широкой дуге в сторону выхода из комнаты.

Уж на выходе слышу тихий смешок и шаги в том же направлении. Ну уж нет, общаться с ним я не намерена и тем более обсуждать «Путешествие в Нарнию». Ненавижу таких шутников!

В коридоре старого дома светло, слышится музыка, гости гуляют вовсю, но большая часть в двух больших гостиных и в саду, где стоят плетеные кресла и столы. Я прохожу через залы, стараясь успокоиться, и автоматически улыбаюсь каждому встречному человеку.

У столов с угощениями в одной из гостиных народ жадно набирает канапе в тарелки, а меня начинает мутить от запаха еды. Мерещатся совсем другие запахи вместо нежных ароматов закусок из морепродуктов.

Адреналиновый откат отдается дрожью по телу, меня начинает колотить, и я ищу глазами стол с напитками. И мужа. Мечтаю, чтобы они оказались в разных концах дома, чтобы мне не пришлось объясняться за неподобающий вид.

От всего случившегося мысли путаются.

Уже возле стола, когда беру стакан воды со льдом и долькой лайма, я понимаю, что надо было пойти в уборную и привести себя в порядок, пока он не увидел.

Пью, но запах лайма не перебивает аромат парфюма, который ко мне прилип, но теперь не мужа, а этого открывателя шкафов, что освободил меня и облапал заодно. Любитель экстремального секса в общественных местах! А я фактически ткнулась лицом в его грудь!

— Алиса, — раздается со спины мягкое, и я едва не захлебываюсь. Отставляю стакан и медленно поворачиваюсь, в процессе натягиваю улыбку.

— Женя, — приветствую мужа, но с лица того так же медленно сползает его улыбка. Эта фальшивка сменила хозяина, не успели мы и моргнуть.

Глава 3

— Алиса? — тянется ко мне этот «друг», — очень приятно познакомиться, Сергей Краснов, — представляется и игриво целует мою руку, — мы не то чтобы близко, но уже успели пересечься на выходе из Страны чудес.

Придурок.

Минус двести балов в репутацию за то, что обсмеял мое имя, будто он такой же малолетний дегенерат, как мои племянники. Если ляпнет что-то про шкаф, я его уничтожу!

— Правда? Как мило, — продолжает игру Евгений, — и где же это волшебное место?

Евгений смотрит на меня, и в его глазах я вижу подозрение. Но не думает же он, что я столкнулась с его другом не случайно? Он почувствовал на мне его запах и теперь делает поспешные выводы?

Этого мне еще не хватало.

— Да я шучу, — решает отмахнуться Сергей, не иначе как поймал мой испепеляющий взгляд и все понял. Особенно то, что если он начнет смеяться над тем, что я была в шкафу, я точно так же расскажу, что он кого-то возле этого же шкафа шпилил в доме, полном людей. Не отвертится, извращенец!

— Мы столкнулись в коридоре, — добавил уже без дурацкой улыбки, — не желаете переместиться за стол и поужинать? С удовольствием пообщался бы с вами обоими.

— Конечно, — слишком легко соглашается муж, учитывая обстоятельства, — но Алиса устала и хотела пойти немного перевести дух, правда, дорогая? — притягивает меня к себе и целует в щеку, потом в шею под самой мочкой, будто метит территорию на глазах у другого самца, а сам зашептал в ухо. — Иди, приведи себя в порядок. Сколько ты еще намереваешься быть моей проблемой?

И от этих слов меня накрывает холодом, будто ледяной водой из ведра окатили. Я узнаю не только слова, но и даже интонацию в слове «проблема» будто оно теперь прочно приклеилось ко мне.

Неужели… это все же был он?

Мне не показалось? Это было не бредом, рожденным иррациональным страхом перед замкнутыми пространствами и… мужем? Но я не боюсь мужа, вот это как раз бред. Я люблю его точно так же сильно, как и он меня.

Но сейчас… мои стройные и крепкие, как железобетонные стены установки дают трещину за трещиной.

Не Сергей, как его там, повелитель Нарнии, а мой муж совокуплялся в темной забытой комнатке заставленной старой мебелью. А мой муж!

Краснов не знал моего имени до вот этого момента! А я четко слышала «Алиса».

В мозг мерзкой многоножкой вползает осознание произошедшего и медленно превращается в новую волну шока. Я моргаю и не знаю, что делать дальше, сердце подпрыгивает до самого горла и не дает мне дышать.

Не может этого быть.

Это все не происходит на самом деле, я все еще в шкафу и, наверное, потеряла сознание от гипервентиляции легких.

— Все нормально? — раздается голос мужа, — тебя проводить? Ты побледнела.

Я перевожу на него взгляд, и мне кажется, будто он читает каждую мою мысль, как на большом экране телесуфлера. Картинка перед глазами не вяжется со страстными вздохами, мощными ударами в дверцы шкафа. Каждая пуговица на нем идеально застегнута, даже отсутствие галстука на семейной вечеринке не делает его хоть на толику растрепанным, как после бурного спешного секса.

Я облизываю вмиг пересохшие губы.

— Нет, спасибо, я правда немного устала, — взгляд мечется от внимательного лица мужа по гостиной в поисках спасения. Находит, — я отойду в уборную, а потом посижу на диванчике. Присоединюсь к вам позже, — отвечаю вежливо и, к своему удивлению, вижу разочарование на лице Сергея.

Вот он, между прочим, несмотря на дорогой костюм, выглядит более небрежно, волосы чуть взъерошены, верхние пуговицы рубашки расстегнуты. Это он мог только что зажимать в кладовке женщину и мощно таранить ее бедрами так, что шкаф содрогался. Он мог подставлять сильную шею под ее жадные поцелуи, его руки могли…

Боже, о чем я?

— Извините, — я выскальзываю из рук мужа и спешу в ванную комнату. В самую дальнюю на первом этаже, чтобы никто из гостей не начал стучать мне в двери, если я там задержусь.

Мне нужно остаться одной, мне нужно собрать свои мысли в стройные ряды и перестать дрожать. Это какое-то безумие!

Я спешно захожу в ванную, включая на ходу свет. Стены из полированного розового мрамора с золотыми прожилками отражают мое яркое платье. Дверной замочек щелкает, и я встаю перед зеркалом.

Оно дает ощущение пространства, и клаустрофобия не поднимает голову. Справляться с ванными и туалетными комнатами я научилась очень давно, иначе моя жизнь превратилась бы в ад.

Я включаю воду и подставляю ладони под холодную струю, потом прикладываю заледеневшие пальцы к щекам, чтобы согнать с них неестественную бледность. Из-под пальцев появляется румянец, который так хотел видеть мой муж, но он не правильный.

Болезненный, даже лихорадочный, как и блеск в глазах.

Я долго смотрю на свое отражение под шум воды и пытаюсь охватить сознанием масштаб безумия.

Если в кладовой комнате был мой муж, значит, он изменяет мне с другой женщиной? Это его жаркий торопливый секс я слушала в кромешной тьме? Его тяжелое дыхание билось в тонкую деревянную преграду между нами. И аромат его мне не почудился.

Этого не может быть.

Глава 4

— Не смущай гостей вопросами, любимая, — муж шепчет мне на ухо, наклонившись очень близко. Скрывает это якобы приступом внезапной тактильности, потому что и руку мою взял перед этим, коротко поцеловал. — Позже тебе все объясню, ситуация у девочки тяжелая, но это семейные проблемы, — он кидает короткий взгляд на Сергея, — не для посторонних ушей.

Позже? Девочка?

Я схожу с ума, но в каждой женщине моложе тридцати в этом доме, я теперь вижу ту, которую мог бы вдалбливать в шкаф мой муж. Эта не исключение, особенно ее своевременное появление.

— Жень, это звучит… — шепчу я, но хватка на моей кисти усиливается, сдавливая пальцы, — хорошо, я поняла.

Я струсила. Нет, это осмотрительность. Выдать себя сейчас — путь в никуда.

— Умничка, — губы Евгения трогает улыбка, и он тут же мягко целует меня при всех.

А потом отстраняется со смущенным видом. Я внезапно осознаю, насколько мой муж двуличен, будто носит на себе вторую кожу.

Меня вдруг окатывает волной отвращения, потому что я все еще слышу стоны, вздохи и звуки поцелуев с другой. Так живо себе это представляю, что кровь отливает от лица и начинает мутить. Чем дальше, тем сложней держать самообладание.

Хочется вскочить и убежать, но внутреннее ощущение, что это только усугубит мое положение, останавливает.

Муж решает добить.

— Прошу прощения, столько лет женаты, а чувства не остывают, — я заливаюсь жаром от его слов, как издевательски это теперь звучит. Тут я понимаю, что вся троица смотрит на меня. — Невозможно спокойно сидеть рядом с такой невероятной женщиной, — добавляет муж и сам смотрит почему-то на Сергея. Берет меня за руку, а по ощущениям, вместо ласки, будто на цепь сажает.

— Воркуйте, не стесняйтесь, — дразнит его тот с насмешливой полуулыбкой, и мне кажется, что он раскусил Евгения. Этот его собственнический маневр, вызванный банальной ревностью.

И в глазах Сергея готовность и дальше дразнить моего мужа, как безбашенный охотник дразнил бы крокодила с открытой пастью. Чисто из любопытства, оттяпает он ему руку или нет.

Зачем ему это? Очередной любитель острых ощущений?

Сергей начинает разговор о своем бизнесе и старательно концентрирует на себе все внимание. Не люблю таких нарциссов.

Кроме того, что все женщины превратились для меня в любовниц, мужчины теперь кажутся поголовными обманщиками. Похотливыми самцами, думающими только об одном, как нарушить клятвы в любви и верности и залезть на очередную самку.

Ничем они не различаются. Сергей легко мог быть снаружи шкафа, его самоуверенный раскованный вид только подчеркивает это. Он ходячий секс и это подтверждает «племянница», которая едва слюной не капает, глядя на него.

Точно на этой мысли Сергей ловит на себе мой взгляд и мгновение смотрит в ответ, кажется, что он не хуже Евгения читает мысли. Я первой резко отвожу глаза, начиная его тихо ненавидеть.

Краем глаза вдруг замечаю, что все это время муж пристально смотрит на меня, и растерянно моргаю, ощущение беспомощности захлестывает прибойной волной.

Вспоминаю про остывающий ужин и гляжу на блюдо в тарелке, как на последнее спасение.

— Нравится? — вкрадчивый шепот Евгения еле слышен за внезапным смехом других гостей. Вовремя рассказанная шутка сбивает меня с толку.

— Что? — не очень понимаю, о чем конкретно он спрашивает.

— Ужин, — уточняет муж.

— Да, просто… не голодна, что-то неважно себя чувствую, — я откладываю вилку и нервно пью воду из бокала.

— Ты не заболела?

— Нет-нет, все хорошо, — начинаю еще больше нервничать, и причины вполне понятны. Муж спрашивает такие простые и привычные вещи, но отчего-то я слышу в них теперь иной смысл. За каждым словом прячется это дурацкое «насовсем».

— Можем поехать домой.

— Еще слишком рано, давай не будем расстраивать Валентина, это его праздник, — быстро добавляю, зная, что подвести старшего брата Женя не сможет, он перед ним всегда старается выглядеть идеальным.

— Хорошо, — без эмоций говорит муж и включается в беседу.

Я понимаю, что ко всему прочему я тяну время, чтобы не возвращаться вместе с мужем домой. Я в тупике и пока не понимаю, что мне делать дальше. Мне нужна пауза, чтобы разобраться. Только мне ее никто не дает, я падаю все глубже и глубже в кроличью нору.

Мы продолжаем сидеть и общаться, никто никуда не уходит, но меня тяготит эта компания. Я изо всех сил стараюсь не смотреть на Сергея, но это снова выглядит наигранным и невежливым.

Евгений и к этому может придраться. Он сидит, разговаривает, а сам без остановки гладит мою руку, следя за каждым взглядом.

Из оставшихся людей не так велик выбор на кого смотреть. Куда ни направь взгляд везде ловушка.

Что, например, за причина у этой сильно загорелой модели заселится в наш с Женей дом? Она сидит, расслабленно закинув ногу на ногу, и улыбается, глядя на мужчин по очереди. Не выглядит бедной страдалицей с тяжелыми обстоятельствами, если честно.

Ухоженная, дорого одетая, над лицом трудились косметологи и визажисты, волосы блестят, как у модели с рекламного буклета. Приветливо улыбается, поймав на себе мой изучающий взгляд.

Глава 5

— Да че она? — в попытке избежать наказания продолжают завираться они, — мы тебе врали когда-нибудь? Нам бы папа за это жопу надрал!

— Да! Почему сразу на нас все вешать?

— Никто ничего не вешает, я пытаюсь разобраться, — Евгений теряет терпение, вопли пацанов и ему не нравятся, потому что явно могут привлечь внимание брата или его жены. А это был бы уже семейный скандал.

— Вот с ней и разбирайся! — тычет в меня пальцем Саша, и я понимаю, что именно это мне и грозит.

— Алиса, я хотел бы услышать…

— Я пошутила! — выпаливаю я на выдохе, будто в воду прыгаю. — Простите, мальчики, это была шутка.

— Нормальные такие шутки! — Пашка подыгрывает, но понимает, что я вру не просто так, от этого в его глазах самый настоящий триумф. Кривая усмешка играет на губах, но мой муж этого будто не видит.

— А если бы нам влетело от отца? Ты об этом подумала, шутница? — вторит ему Сашка. Меня опять размазывают два пацана, но это капкан в капкане. Мне не выбраться, не выдав себя. — Дядь Евгений, это беспредел!

— Чего твоя жена нас так не любит? — манипуляции сыпятся дальше.

— Ничего подобного, она вас любит! — раздраженно отрезает мой муж, — правда, Алиса?

— Конечно, — натягиваю я виноватую улыбку, — неудачная шутка вышла просто.

— Алиса обязательно загладит свою вину, — следует наказание за ложь, и это крайне жестоко. Муж не щадит меня, заставит снова проводить с ними время, чтобы наладить контакт.

— Да! Будет нам должна!

— Супер! Вот тогда мы тебя и простим! — они откровенно издеваются, и я уже не знаю, кто больше.

Снежный ком накатывается все больше и больше. Я быстро жалею, что начала эту игру, но останавливаться поздно и глупо. Куда ни кинь, всюду клин.

— Все, бегите отсюда, — отправляет их Евгений и, как только два чудовища скрываются, поворачивается ко мне. Улыбки больше нет. — Я чего-то не понимаю? — очень мягко спрашивает он и внимательно смотрит на мою реакцию.

Сердце пропускает удар, мозг кипит в попытке найти… нет, откровенно придумать оправдание моему поступку. Этой якобы шутке.

— Вот вы где! — возникает еще большая проблема. — Я боялся, что не успею вас поймать до отъезда, — явление Сергея максимально не вовремя и я не выдерживаю. С мукой закатываю глаза.

Ему то что еще надо?

Слава богу, Женя смотрит уже не на меня.

— Что-то забыл? — участливо спрашивает у Краснова.

— Праздник был замечательным, я уже поблагодарил твоего брата, Жень, но вас я хотел теперь пригласить ответно.

— Вот как? — проглатывает обращение муж, вздрагиваю я вместо него. Боже, ну сколько можно дергать тигра за хвост?

— Да, я скоро праздную свой день рождения и буду рад видеть вас на небольшой уютной вечеринке для семьи и близких друзей, — Сергей, кажется, искренне записал нас в этот короткий список и выглядит таким уверенным, что мы не сможем ему отказать.

— Прекрасно, мы, конечно же, согласны, да любимая? — муж притягивает меня к себе за талию, и я пытаюсь улыбнуться.

— Да, конечно, мы придем, — надеюсь, я угадала с нужным ему ответом.

— Ну тогда я скину вам время и адрес, — широко улыбается Краснов, — увидимся, приятно было пообщаться, — уже почти уходит.

—Сереж! — в последнюю секунду зовет его Женя. Дожидается, пока тот вернется, — у тебя тут… — вдруг указывает пальцем на его рубашку.

— Что? — опускает взгляд Сергей.

— Помада.

Меня парализует, потому что я тоже смотрю на рубашку Сергея и вижу ЭТО на его груди. Маленький белый кругляшок пуговицы со следом красной помады.

В тон моему платью.

— Тебе показалось, — легкое движение рукой и помады, как небывало. Голос Сергея звучит иначе, ровно и безэмоционально. — Это свет так падает.

Мгновение оба смотрят друг на друга. Я боюсь вдохнуть, во мне даже кровь застыла куском красного льда.

— Действительно, — говорит муж и сжимает руку на моей талии, — показалось. Уже поздно. Нам пора, всего доброго.

Разворачивает меня, не дожидаясь ответного прощания. Я неосознанно цепляюсь взглядом за Сергея, будто он последний камень на краю обрыва, отпущу и полечу в черную пропасть.

Мне кажется, что он хмурит брови, но через секунду теряю его из вида. Муж выводит меня из дома и усаживает в машину, которую подогнал водитель к крыльцу.

Я сижу на заднем сидении, внутри я вся дрожу, но снаружи изо всех сил пытаюсь оставаться неподвижной. Я жалею обо всем, что сегодня сказала и сделала. А особенно сильно о том, что пошла с близнецами. Но какой от этого толк? Фарш не провернуть назад.

Мне нужно решить, что делать дальше. Счастливой семейной жизни с Евгением я больше не вижу. Не представляю, как это возможно.

Муж берет мою руку в свою и целует. Спрашивает тихо.

— Ты же помнишь, как сильно я тебя люблю?

— Конечно, — только и могу выдохнуть я.

Глава 6

— Сережа? Ты спишь с моей женой? — задает Женя вопрос, и на той стороне повисает тишина.

По крайней мере, я ничего не слышу, никакого ответа, возмущений или, наоборот, смеха над этой глупой шуткой. А потом муж поднимает на меня глаза и чуть наклоняет голову. В трубке раздается голос, но я не могу разобрать слов, что говорит Сергей.

Тот отвечает что-то длинное, не парой слов, а целые предложения, и выражение лица Жени мне не нравится.

Что он ему говорит?

Правду? Или наоборот, отшучивается? Вдруг он подыгрывает, думая, что все какой-то прикол?

Я совершенно не знаю этого человека и что от него ждать. Этот разговор как лезвие гильотины, вздрагивает над моей шеей, веревка вот-вот оборвется.

— Вот как? — говорит Женя, и это ответ на всю тираду Сергея.

Ничего хорошего он не сказал, вот сволочь. Продолжил свои дебильные шуточки?

Я качаю головой, а муж убирает телефон, разорвав соединение, хотя из трубки все еще был слышен голос.

— Он мне все рассказал, Алиса, — Женя опускает голову и потирает подбородок с аккуратной стриженой щетиной. — Теперь нет смысла отпираться.

— Я не собираюсь это слушать, это уже какой-то бред! — не выдерживаю я и резко разворачиваюсь к лестнице, чтобы подняться в спальню.

Женя хватает меня за руку и резко дергает к себе.

— Он мне все сказал, ты слышала? Он все подтвердил! Что вы спите и уже не в первый раз! — говорит он резко, но все еще не кричит.

— Что? Он врет!

— Сказал, что вы быстро и грязно делали это в туалете! Пока в доме были гости, мимо ходили дети, а я искал тебя повсюду, вы трахались там у раковины!

Я теряю дар речи, такой подлости я не ожидала от Сергея. Это уму непостижимо, зачем ему так врать? Что это за бред?!

— Это неправда! Я с ним не была!

— А он говорит, что была, — Женя держит меня крепко, не давая вырваться.

— Я его даже не знаю! Ты сам нас познакомил, забыл?

— Ты до сих пор пахнешь… — резко вдыхает носом, — воняешь им! На нем твоя помада! Прямо на груди!

— Всего лишь на пуговице, — я отбиваю каждое обвинение, как шарик от пинг-понга. — Я врезалась в него! Он высокий!

— А может, помада есть где-то еще? — допытывается он, ноздри расширяются в гневе, — может, ты мазнула губами, опускаясь вниз?

— Что?! Да как ты…

— Когда вставала перед ним на колени! Поэтому он так смотрел на тебя за столом? Так пожирал взглядом! Хотел еще!

— Женя, ты что?!

— Сосала ему?! — закричал на меня, и это как удар оглушило меня, заставляя судорожно хватать воздух. Толкая за последнюю грань в самый настоящий шок.

— Да как тебе такое в голову пришло?!

— Ты свалила все на детей, что они заперли тебя! Выкручивалась!

— Но они заперли!

— Врала мне в лицо! Путалась, но врала дальше! Так хорошо с ним было? Это того стоило? — каждая фраза летит мне в лицо как пощечина. Еще и еще!

— Я не была с ним! Не спала и не сосала! — мой голос срывается, — я его не знаю!

— А он знает, кому мне верить? Ты снова мне врешь? Сколько можно врать?

— Я не вру! Не вру! — я отталкиваю от себя Женю, меня трясет, сердце сейчас выпрыгнет.

— Врешь! Снова и снова!

— Это ты врешь! — кидаюсь обратно, срываясь в спираль настоящей истерики, — ты мне врешь! Он не говорил такого! Это ты! — бью его по груди, Женя делает шаг назад, но я бью снова, — это ты! Ты трахался! Я все слышала!

— Снова ложь! — кричит в ответ, пытается поймать за руки.

— Ты! Это все ты! Ты изменил мне! — я бью его по щеке ладонью, и муж замирает, дернув головой. Медленно поворачивается, щека краснеет, моя рука горит.

Я понимаю, что натворила.

— Я все слышала! Это ты врешь! И он врет! Твой Сережа врет! — пячусь от него в пустой темный холл, — я не спала с этим уродом, я ударилась в него! Просто врезалась! Когда он вытащил меня из шкафа!

Брови Жени подскакивают вверх.

— Какой бред, Алиса! Что за новый бред?!

— Это не бред! Эти мелкие твари заперли меня в шкафу! — я кричу, срывая голос, — в чертовом шкафу! Там было темно и тесно! Они знали это! Специально меня туда втолкнули! Ненавижу их и тебя ненавижу! — горло сводит и глаза печет. Правда льется из меня фонтаном яда, который меня же и травит.

Женя идет ко мне, поднимая руки.

— Не трогай меня! Я все слышала там! Внутри! — отбиваю одну из рук, которой пытался схватить меня за локоть.

— Это новая ложь?!

— Это правда! Ты трахал ее!

— Кого?

— Ее! Женщину! Возле шкафа, а я была… там! — воспоминание о пережитом ужасе лезет в меня словно черные черви, заполняет мозг новым ужасом. Иррациональным, тягучим, парализующим. — Я была там, а ты с ней!

— Алиса, — Женя надвигается, я пячусь и это безумная погоня улиток.

— Не трогай меня! Предатель!

— Алиса…

— Уйди! Ты трахал ее!

— Девочка моя, — раскрывает руки.

— Ненавижу! — я мечусь в сторону входной двери, не могу быть больше в одном с ним помещении. Слишком ярко я все это слышу и вижу, смешанное со страхом. Отвращение, боль, все рвет меня на части, одновременно тянет в стороны. — Ненавижу, пусти! — вырываюсь, когда он перехватывает меня, руки кольцом сжимаются поверх моих и обездвиживают.

Я пытаюсь вывернуться, кричу.

— Пусти! Пусти! Предатель!

— Алиса! Алиса, хватит! — Женя роняет нас на пол, и я больно бьюсь коленями, но хватка вокруг меня крепка. Он не просто сжимает, он обнимает, тянет к себе.

— Я тебя не прощу, никогда не прощу! — все, что собралось во мне под давлением, лезет наружу.

— Тшш, тшшш… — Женя начинает раскачивать нас, — все хорошо.

— Не хорошо, отпусти меня, я просто уйду! Я ухожу! — пытаюсь неуклюже упираться ему в грудь, но он слишком сильный.

— Никуда ты не уйдешь...

Глава 7

— Никуда ты не уйдешь, — шепчет Женя и качает меня, прижимает головой к своему плечу, — ты просто испугалась, там было так темно, там не хватало воздуха, ты не могла дышать и начала паниковать.

— Нет! Там был ты! Я все знаю, я вас слышала!

— Нет, там было страшно, тебе было плохо, — Женя гладит меня по голове, а мне хочется орать в его плечо, потому что он будто не слышит меня. — Ты видишь? Видишь, что случается, когда говоришь неправду? Надо было сразу все сказать! Сразу сказать правду про то, где ты была. И никому не было бы больно, никого бы не обидели! Я бы не расстроился, Сережа теперь тоже пострадал, зачем ты его впутала? Ты всем сделала так больно!

— Но это не я!

— Ты врала про него, про меня, про себя врала. Надо было сказать сразу, и все было бы хорошо. Я бы тебя понял, — он продолжает меня гладить и качать, будто я маленький ребенок, а я беспомощно дрожу и не могу найти выход из этой карусели безумия. — Я же всегда тебя понимаю. Я бы тебе помог! Тебе было так страшно, девочка моя!

— Пусти меня! — собираю последние силы в кулак и пытаюсь встать, толкаюсь ногами и почти поднимаюсь. Но Женя оказывается сильней и быстрей.

Секунда и это он стоит, а меня поднимает с пола, перехватывая под коленями.

— Нет! Нет! Пусти!

— Тшш, тшш, моя хорошая, — продолжает баюкать меня и идет к лестнице, — идем в кровать, тебе надо успокоиться.

— Мне не надо! Я больше не хочу! Отпусти, я ухожу от тебя! — я тороплюсь, будто сейчас не успею все это сказать. Я только уйти от него хочу и больше ничего.

Но он уже на лестнице и плавно поднимается вверх. Трепыхаюсь.

— Пусти!

— Отпустить? — резко разворачивается уже на середине лестницы и все, что я вижу, это ступени, уходящие круто вниз, будто подо мной нет земли. Только руки Жени, которые сейчас меня отпустят или… бросят. — Отпустить?

Качается он в ту сторону, а я вскрикиваю и рефлекторно вцепляюсь в его шею.

Женя обнимает меня крепче.

— Во-о-т, моя хорошая, — утешает и несет снова вверх, — я всегда рядом, когда тебе страшно. Я всегда рядом.

— Женя, я хочу уйти, — выдавливаю я на входе в спальню.

— Конечно, — соглашается он, но я не верю ничему, не могу сопоставить ласковые слова и то, каким он теперь мне кажется. — Утром, обязательно. Как только отдохнешь и придешь в себя. — Садится на нашу кровать, и я оказываюсь у него на коленях, берет мое лицо за подбородок, а я судорожно хватаюсь за его запястье.

Не могу ни моргнуть, ни сказать что-то вразумительное. Я не узнаю человека перед собой, как бы ласково и заботливо он не выглядел. А он смотрит с жалостью.

— Утром мы еще раз обсудим с тобой это, да? Все в подробностях. Расскажешь мне, что было в шкафу и как тебе было страшно. Что тебе послышалось, пока ты была внутри этой маленькой душной коробки. Когда успокоишься, хорошо?

Я все же моргаю, и до меня сквозь туман в мозгу вдруг доходит ужасная правда, ему не интересно, что я слышала. Ему все равно. Он просто хочет, чтобы я забыла все это и не придавала значения. Поверила, что это плод моего воображения.

Мой страх… моя фобия отличный повод спрятать за паникой и звоном в ушах любые разговоры. Послышалось… именно так он сказал.

Я киваю. Это единственный выход сейчас.

— Тебе не нужно бояться меня, — отпускает лицо, ссаживает меня на кровать, — я ведь люблю тебя. Как бы ты мне ни делала больно, я все равно люблю тебя. Ты моя девочка, моя жена, — смотрит влюбленными глазами и убирает растрепанные волосы с моего лица, — я никогда не смог бы быть с другой женщиной. Никогда, — целует мои неподвижные губы, — для меня существуешь только ты. Я прощу тебе все, потому что не могу без тебя жить. Я на все готов ради тебя, даже такое терпеть. Можешь меня бить, оскорблять, обманывать. Мы со всем справимся вместе, да?

Господи, какое же он… ЧУДОВИЩЕ!

— Все будет хорошо.

— Да, — тихо отвечаю я. Хоть бы он замолчал уже.

— Умничка, — целует меня в лоб. — Давай ляжем спать, ты очень устала. Тебя вымотала эта истерика.

И он прав, я буквально рассыпаюсь на части, будто из меня высосали жизнь.

— Иди ко мне, — он забирается выше на постель, прямо на пухлые подушки и затягивает меня с собой. Ложится набок и вжимает меня в свою грудь, целует затылок, шепчет что-то успокаивающее. А мои мысли мечутся только в одном направлении.

Я должна сбежать. Любой ценой убраться отсюда! Дождаться, когда он уснет, и сбежать от него как можно дальше. Подать на развод! Что угодно! Этот монстр не тот, за кого я выходила замуж!

Объятья на мгновение разжимаются, и я собираюсь повернуться к Жене. Вдруг он уснул.

Что-то колет меня в мягкую часть бедра.

— Ай, что… — в моей ноге торчит шприц, его держит Женя и с сосредоточенным видом толкает поршень. — Ты что дел… — язык стал ватным, голова тяжелая, меня будто бетонной плитой вдавливает в постель.

— Ну вот, поспи, любимая, — ложится на висок поцелуй. — Утром все будет хорошо.

Глава 8

Я была права.

Об этом я думаю, когда лежу в собственной постели и разглядываю цветы по всей комнате. Они стоят на тумбочке в прозрачной вазе, на столике у окна, на комоде. Красивые сборные букеты белых и розовых оттенков, Женя помнит, какие цветы я люблю.

Он знает обо мне абсолютно все, у нас нет секретов.

Точней я так думала, что это так до вчерашнего вечера.

Я сначала растерялась, когда проснулась, ощупала себя и очень удивилась тому, что сплю под одеялом в своих привычных шелковых шортиках и маечке. А потом я начала вспоминать, что произошло, и теперь ничего не вяжется у меня в мозгу.

Одно я знаю точно: муж изменил мне.

Мало того, пытается теперь прикрыть это самым агрессивным способом, обвиняя в подобном меня же.

А еще я с болезненной четкостью понимаю, насколько сильно Женя контролирует всю мою жизнь. Стоило мне устроить скандал, и он просто скрутил меня, как ребенка и уложил спать. Как именно я не могу вспомнить и это еще один тревожный звоночек.

Что еще он может сделать без моего ведома? Вот точно так же, как переодел в пижаму и уложил.

Почему-то только под действием сильнейшего стресса к нам приходят настоящие откровения о собственной жизни. Я ведь полностью доверяла Жене, даже мыслей от него не скрывала.

А теперь я чувствую, что это моя главная уязвимость. И он ей, я уверена, постоянно пользовался. И еще воспользуется, потому что точно знает, на меня действую его чары.

Точней действовали.

Я не знаю, что именно он задумал делать дальше, но в голову не приходит ничего другого, кроме как ‟насовсем”. Я мешаю ему и его любовнице и поэтому, так или иначе, должна быть устранена, как проблема.

Это факт.

Как и то, что я больше не имею права на ошибку, на глупые бесполезные истерики и сцены ревности. Вчера я отлично прочувствовала на себе, чем они для меня могу обернуться.

Жене они безразличны, это для него просто слова. Он умело вывернул мои эмоции в свою пользу. Даже подговорил друга признаться в связи со мной.

Он во всем опережает меня на один шаг, будто все знает заранее. Как я себя поведу, что отвечу, где ошибусь.

И нет ни одного аспекта жизни, где меня не касается муж.

Я живу в его доме, я работаю в его компании, я дружу с его друзьями и семьей. Из своего у меня только давняя подружка Оксана и дурацкие увлечения, которые ничего не значат. Развлечение скучающей жены.

В Москве у меня даже родственников нет, мама осталась жить во Владимире и не захотела переезжать к нам, потому что не любит копоть и суету большого города. Да и не самые лучшие у нас с ней отношения, хоть она и называет это по-другому.

Не желает мешать молодым строить свою жизнь.

Даже не хочу думать о том, что я построила.

Результат бился в дверцу старого шкафа.

Я сижу на кровати и чувствую невероятную усталость и опустошение, словно не проснулась только что, а работала как вол целые сутки. Меня выжало, словно лимон и одна кожура осталась от моего тела. Где-то там внутри было сердце, полное любви к моему мужу.

А теперь дыра.

Дыра, которую ничем не забить. Я не знаю, как пережить это предательство и самое плохое, что ничего еще не закончилось.

Я вновь смотрю на цветы в вазах по всей комнате. Он просит прощения, действительно верит что смогу?

— Ты проснулась, — говорит Женя, заходя в комнату, и словно мне же сообщает эту невероятную новость. Не успеваю я ответить или встать с кровати, как он оказывается рядом, садится и вжимает меня в себя в тесных бескомпромиссных объятьях.

Глубоко вдыхает и произносит с эмоциями.

— Я так рад, что с тобой все в порядке, ты меня очень напугала вчера.

— Я? — теряюсь, — чем?

— Этот твой срыв, я даже не подозревал, в каком напряжении ты живешь и как сильно тебя обидели эти мелкие засранцы, — продолжает он удивлять, — я позвонил к брату и все у них разузнал. Они сознались, что специально заперли тебя в тот старом шкафу.

— Ты серьезно? — я отталкиваю его, чтобы увидеть лицо. Это первый раз, когда он так открыто встал на мою сторону, обычно в конфликтах с его семьей это я оказываюсь во всем виноватой, даже если в смягченной форме. Не то сказала, не так себя повела.

Но секундное смущение проходит быстро, я вновь вспоминаю, что все его слова имеют двойное дно. Я больше не могу воспринимать его искренним.

— Алиса, девочка моя, — я вздрагиваю от этих слов, а он берет мое лицо в руки и целует, сначала в губы, потом в щеки, скулы, лоб. Покрывает поцелуями, шепча, — прости, прости меня, любимая, что я был так слеп. Недооценил, как может навредить тебе обычная детская шутка. Как может сделать больно, представляю какой ужас ты пережила в том замкнутом тесном пространстве.

— Ужас был не в этом! — не выдерживаю я и пытаюсь его оттолкнуть.

— Ох, Алиса, — смотрит с укоризной и качает головой, — я видел тебя растрепанной, ты пропадала вместе с Сергеем, на нем была твоя помада, — перечисляет он, — как думаешь, что я подумал об этом? Я сделал выводы и был в них уверен! Уверен в том, что моя жена изменяет мне с другим мужчиной. Как ты была уверена, что слышала меня из шкафа.

— О боже, вот ты о чем, — я устало опускаю голову.

— Ты не понимаешь, да? Как столь сильные эмоции повлияли на наши с тобой мысли и решения. Как сознание дорисовывает то, чего на самом деле не было! А ведь у меня улики намного серьезней, чем твои. Ты же не видела меня с кем-то, не ловила за руку, ты просто слышала кого-то и подумала, что это я.

— Я знаю, что я слышала.

— Точно так же, как и я знаю, что я видел! А видел я неопровержимые доказательства твоей измены!

Я закрываю глаза и пытаюсь собраться с силами. Он оставил меня дома, не устраивает повторный скандал, но он уже твердо намерен гнуть линию о том, что мне все показалось. Измена мне послышалась по его версии.

И прямо сейчас, быть может, лучшая тактика — это согласиться с ним. Но даже это я не успеваю сделать.

Глава 9

Старшая сестра. Ну конечно.

Когда-то давно я совершила самую большую ошибку в отношениях с мужем, я посчитала, что он лучше знает, как нам лучше жить. Ведь он заметно старше, почти на восемь лет, опытней. Мудрей.

Хорошо разбирается в людях, безумно меня любит и желает счастья нам обоим. Поэтому я полностью доверилась ему и позволила принимать общие решения, это казалось таким естественным и правильным.

Мой муж моя крепость, надежная стена. Он решит все так, что всем будет хорошо. Что могло пойти не так?

— Женя, можно тебя на пару слов? — зову я мужа и встаю из-за стола. Специально слежу за его реакцией на уменьшительную форму имени.

Он легко проглатывает ее, подсказывая, что Милана совсем не посторонний ему человек. И у тебя бывают проколы, дорогой. Но от осознания правоты мне только больней становится.

Если вчера во мне кипел и заворачивался в липкий комок настоящий страх, то сегодня он начал медленно трансформироваться в злость. Пусть мы никогда и не ссорились так серьезно, но сейчас я чувствую, что слишком много изменилось, чтобы я могла позволить себе остаться прежней.

Если я не начну управлять своей жизнью, то есть большой шанс, что управлять будет уже нечем.

Я спустилась сюда, чтобы подыграть ему, показать, что ничего не изменилось, позавтракать, а потом, дождавшись, когда он уйдет, собрать вещи и уехать. Но промолчать о таком вопиющем решении Жени я уже не могу.

— Это не вежливо по отношению к нашей гостье, — начинает муж уже в холле, куда мы вышли, но я резко разворачиваюсь к нему.

— Я не могу поверить, ты действительно привел ее домой? Она что, не может пожить в гостинице или на съемной квартире? Я же жила, когда приехала в Москву!

— Конечно, нет, — взгляд его леденеет, — я по-твоему кто? Меня попросил мой хороший друг и партнер позаботится о члене его семьи! Приютить ее в нормальном доме, а не в ночлежке!

Я кидаю взгляд на Милану, которая встает из-за стола и идет к кухонному острову, где стоит кофеварка. Судя по ее гардеробу, ночлежка была бы пятизвездочной и в центре. Платье так обтягивает круглый ‟проработанный” зад, что сразу вспыхивают мысли о том, как ее собрался жалеть мой муж.

— Да, ты заботишься о члене, — язвлю я, — но точно не семьи.

— Алиса, не забывайся. Твои намеки мне не нравятся.

— И это я забываюсь? Ты буквально только что предлагал мне все исправить, убеждал, что измены не было и мне показалось! — я складываю руки на груди в защитном жесте, потому что в первый раз так резка с мужем и после вчерашнего вообще не понимаю, что мне от него ждать. — А сам решил поселить у нас главную подозреваемую?

Евгений смотрит на меня долгие секунды, которые уже начинают тикать у меня в висках ускоренным пульсом. Потом сводит брови, нависает надо мной и недовольно прищуривается.

— Девушка я тяжелом эмоциональном состоянии, у нее семья погибла чуть ли не на ее глазах, разбились в аварии, когда она ехала в своей машине прямо за ними! Ты представляешь, какой ужас она пережила? Через что ей пришлось пройти, а теперь еще и одной приходится жить в незнакомом городе! — выговаривает он сквозь зубы, и по моим плечам бегут мурашки. Не хотелось мне все это представлять, но поздно. — Где твое сострадание? Я не узнаю тебя, Алиса.

— Почему она не может жить у своего дяди? — пытаюсь я дальше.

— Потому что она в ссоре с его женой, некоторые люди терпеть друг друга не могут, — кривится муж, — ты бы хотела пожить с моим братом и его семьей?

От этой мысли меня едва не передергивает.

— Это другая женщина, Женя! В нашем доме! И я уверена, что это именно ее я слышала вместе с тобой в той комнате! Больше не было свободных молодых женщин на том празднике!

Муж ловит меня за руку и держит, испепеляя взглядом.

— Ты так и будешь твердить эту дурь про измену из шкафа? Из-за того, что тебе послышалось, теперь свою жизнь будешь рушить? Свою и окружающих тебя людей?

— Уже нечего рушить, ты все сам разрушаешь каждым своим новым действием!

— Снова-здорово, — взмахивает он руками разочаровано. — Хватит! Я запишу тебя на прием к семейному психотерапевту. Это уже слишком тревожные симптомы, и ты становишься опасной для себя и близких с такими навязчивыми идеями.

— Ее запиши, раз у нее такая трагедия, помощь явно потребуется. Но не наша! И тем более не моя, я не буду ей никакой подругой! — с каждым словом я набираюсь храбрости, пусть и понимаю, что это может быть дорогой в один конец.

Впрочем, конец нашего брака уже настал. Но не настолько же открыто это делать!

— Когда твоя Оксана у нас ночевала три дня из-за того, что с мужиком разошлась, это было нормально! А когда мой друг попросил приглядеть за дочерью его погибшего брата, у тебя случается истерика! — Женя уже даже не пытается сдерживаться.

С большой вероятностью и девица на кухне слышит этот разговор.

— Не сравнивай, а если бы я Краснова вот так позвала пожить у нас? — решаю я кинуть ему в ответ. Он бы стопроцентно не стал терпеть мужика в нашем доме.

— Это другое, ты что не понимаешь разницы?

Глава 10

— Мне? Секрет? — я не понимаю, что она хочет от меня, второй раз в жизни ее вижу. Тем более при таких обстоятельствах, когда доверия не то что ноль, вообще уже в отрицательной зоне. — Я не думаю, что стоит.

Отхожу к кухонному острову и готовлю себе кофе, чтобы наконец немного прояснить мысли. После сна голова немного кружится, как бывает, когда слишком долго и крепко залипаешь во сне и не можешь проснуться.

— А я тебе сварила же, вот, — раздается за спиной, и я оглядываюсь, чтобы увидеть вторую чашку кофе перед Миланой. Вот спасибо за заботу, но из рук ее или мужа я точно ничего брать не буду. Кто знает, что мне вместо сахара туда подсыпят, чтобы решить проблему насовсем.

Но вслух говорю:

— Я хочу погорячей, этот уже остыл, пока стоял.

Пока кофе доваривается, я слышу, как Женя громко разговаривает за дверью, но слов не разобрать. Потом он уходит, а я сажусь за стол с чашкой. Пытаюсь не смотреть на Милану.

— Я понимаю твою неприязнь ко мне, Алис, — в голосе все еще слезы, — и тебе не сдались мои секреты, но мне больше не с кем поделиться, а это знаешь, как меня гложет? Тебе такое не представить.

— Поделись с Женей, — я держу чашку с кофе, она слишком горячая, пить тоже невозможно. Жду и думаю.

— С Женей я не могу! Как ты не понимаешь? Он ведь тоже посчитает, что я сумасшедшая!

Я поднимаю на нее глаза и отмечаю, что тест на уменьшительное имя мужа она тоже провалила. Если бы Женя ее каждый раз одергивал, чтобы называла его Евгений, у нее бы уже выработался условный рефлекс, как у всех его друзей и коллег.

— Иногда секреты лучше совсем никому не рассказывать, — вздыхаю я, думаю в этот момент о том, как один выболтанный после секса секрет перевернул мою жизнь.

— Послушай, — она вдруг берет меня за руки и пристально смотрит в глаза, — от этого, возможно, зависит моя жизнь! Мои родители… я думаю, их убили!

Моргаю, пытаясь понять, врет ли она, но вид у Миланы и правда немного напуганный.

— Женя сказал, что они погибли в аварии.

— Ее подстроили. Но мне никто не верит! — она говорит с чувством, — я ехала за ними, хоть и на расстоянии, но я видела, что машина слетела с дороги на ровном месте! Их точно убили!

— Так почему ты не пошла в полицию?

— Я пыталась, но никто якобы ничего не нашел. Никаких доказательств, меня уже считают сумасшедшей. Сказали, что свихнулась на фоне стресса и травмы. Даже дядя так думает, — Милана опускает взгляд, но руки мои не отдает, как бы я не пыталась их вытянуть. — Забрал меня к себе в Москву, следил за каждым шагом, пока тетя не поставила ему ультиматум. — Она смотрит на закрытую дверь.

— Но при чём здесь я и мой муж? — этот вопрос меня волнует больше всего. Конечно, соврет, но даже интересно, что еще может придумать. И когда я успела стать такой циничной?

— Дело в тебе, — коротко говорит она, и я все же выдергиваю свои руки, отпиваю кофе и молча жду продолжение. — Мой дядя хотел, чтобы я пришла в себя, пожив с кем-то добрым и надежным, кому можно доверять. Он считает, что за мной надо присмотреть, чтобы я не натворила глупостей из-за… всей этой травмы.

Это совсем не то, что я ожидала услышать, У меня лишь добавляется вопросов, кто же за кем должен присматривать, но задавать слишком много нельзя, я все же скрываю свои настоящие намерения сбежать при первой же возможности.

— Но ты же не ребенок, чтобы за тобой присматривать, — не выдерживаю, уже почти уверенная, что ситуация обратная.

— Я просто… я боюсь оставаться одна. Только вам с Женей я доверяю, раз дядя доверяет.

— Хорошо, — через силу соглашаюсь я, — ты можешь остаться.

Муж все равно уже все решил, какое бы решение я сама ни приняла. Надо хотя бы сделать вид, что я согласна, усыпить их бдительность, будто я купилась на весь этот цирк.

— Я так рада! Так рада! Ох, Алиса! Я стану твоей настоящей подругой, — она встает с места и уже чуть не полезла ко мне обниматься. Отбиваться нет необходимости, потому что резко вошедший Женя заставляет Милану вздрогнуть и отстраниться. Она садится на место.

— Ты будешь завтракать? — спрашивает его Милана, — я могу что-то приготовить, омлет или…

— Нет, мне некогда, — муж варит себе крошечную чашку эспрессо, это самая быстрая программа на кофеварке.

— Ты куда-то уходишь? — опять интересуется Милана, будто это она его жена, а я молчу и смотрю на них, пытаюсь разглядеть что-то в их взглядах. Но ничего не вижу, они смотрят друг на друга совсем нейтрально. Будто дальние родственники.

Женя наливает в кофе холодные сливки и почему-то смотрит на меня.

— Мне нужно уехать в офис.

— Так выходной же, — Милана тоже кидает взгляд на меня, но я не могу прочесть в нем эмоции. Подозреваю всех и во всем, паранойя очень утомительна штука.

— Есть неотложное дело, правда, не у меня, — говорит загадками.

— Я тоже поеду! — вклиниваюсь я и отставляю чашку, — мне нужно забрать флешку с макетами, чтобы доделать к понедельнику. Я собиралась сделать это дома, но в пятницу забыла ее взять.

— Я привезу, — Женя явно недоволен этой идеей, значит, она просто прекрасная. — Объясни где.

Глава 11

— Ждут? — Сергей совершенно сбивает меня с толку, потому что его слова не имеют никакого смысла.

На мой вопрос он не отвечает сразу, лишь вздыхает, словно хочет взять под контроль свое раздражение, трет подбородок и вдруг закрывает за собой дверь. И не просто, а на замок запирает.

Я сразу же напрягаюсь, понимая, что совершенно не знаю его мотивов, ведь он друг Жени. Просто так с моим мужем друзьями не становятся, он подбирает только людей себе подобных и близких по менталитету и взгляду на жизнь. Зачем растрачиваться на других.

— Что вы делаете? — я встаю, а Сергей, наоборот, разворачивает стул для посетителей другой стороной и усаживается на него верхом, будто на коня.

— Думаю, можно перейти на «ты».

— У меня нет для этого повода.

— Конечно, нет, — это из его уст звучит как откровенный сарказм, — так что ты тут делаешь? Ты должна была остаться дома, я человека к тебе отправил.

— Какого еще человека? Вы о чем вообще? — чем больше он говорит, тем больше меня пугает.

— Который делал вид, что он таксист, ты должна была с ним ухать! — отчего-то раздражается он, и я вообще перестаю что-либо понимать. Убираю заветную флешку поглубже в сумочку и кидаю короткий взгляд на запертую дверь.

Мне именно сейчас, больше всего на свете не хватало невменяемого друга мужа, который кого-то послал ко мне домой под видом такси. Что?! Для чего?

А если он и есть тот, кто должен разобраться с проблемой?

Внезапно на меня начинает накатывать паника, как при приступе клаустрофобии. Я словно заперта в шкафу, но в этот раз не одна, а с этим непонятным и угрожающим человеком. Пытаюсь сдержать ее, перекрывая другими эмоциями.

Он выглядит сердитым и разочарованным, будто совсем не того от меня ждал и почему-то мне от этого становится обидно. Но я и сержусь в ответ.

— Я никуда не собиралась уезжать! Какой человек? Вы бредите! — я срываюсь из-за стола под действием хлестнувшей меня волны адреналина, и через секунду я уже у двери, отпираю поворотный замочек.

На мою руку на ручке двери ложиться его горячая рука и дверь подпирается широким плечом в кожаной куртке. Я практически носом упираюсь в его шею от того, как близко он воткнул себя между мной и дверью. Меня почти сбивает с ног его тяжелый мужской запах.

Запах силы и гнева, смешанный со жгучим перцем и древесной смолой. Я словно перед скалой стою, огромной монолитной горой в дремучем лесу.

Этот псих и правда дремучий, ни чуть не лучше моего мужа. Может, и хуже своей агрессией.

— Я выслал за тобой такси, чтобы ты уехала от этого урода, — произносит он медленно, практически сквозь зубы. Как умственно отсталой объясняет.

Я поднимаю взгляд на его лицо и вижу, что он не шутит, брови нахмурены, в глазах огонь. Дикий!

— Что?

— Я не слепой, я такие вещи сразу вижу и по запаху страха чую, как долбаная ищейка. Я жил с этим половину сознательной жизни!

— С чем этим?

— Он тебя уже бьет или пока только пугает? Заставляет чувствовать себя ничтожной и вечно виноватой? — продолжает он, а мои внутренности падают куда-то на дно моего тела.

Я судорожно сглатываю.

— Не твое дело.

— Уже мое, — безапелляционно отвечает Краснов, — ты как думала? Сначала я тебя из шкафа вытаскиваю. Из шкафа! Белую, будто ты там с дьяволом встретилась. Потом муж тебя при гостях чуть ли не на цепь сажает, из рук не выпускает и всех мужиков в доме сразу во врагов записывает. Меня нахрен обнюхивает!

Я пытаюсь вырвать свою руку из его хватки, дверная ручка уже больно давит. Как он мог все это заметить? Он ведь вел себя нормально, улыбался, шутил на том вечере. Это невозможно!

— Ничего такого не было, — зачем-то пытаюсь возражать я. Мне было намного уютней и спокойней, если это можно так назвать, в своем одиночном мирке, я пыталась справиться со всем сама. И у меня почти получилось, пока тут не появился он и не загородил своей тушей дверь.

— Конечно, не было, и среди ночи не мне звонил твой Женёк со словами, что я с тобой сплю? — добивает он. — Устроил тебе сцену ревности? — он вдруг хватает меня за вторую руку, осматривает ее каким-то сумасшедшим взглядом.

— Ты что? — пытаюсь я вырваться.

Не унимается, отпускает руку, но уже лицо мое бесцеремонно берет в руку и поворачивает, оглядывает, волосы откидывает, платье вдруг с плеча стягивает.

Я не выдерживаю и отталкиваю его изо всех сил.

— Ты псих, оставь меня!

— Бьет там, где не видно? Чтобы не осуждали приличные люди? — изо рта этого Сергея вырываются совершенно ужасные вещи. Муж меня никогда не бил!

Еще…

Но я не могу мыслить ни о чем, что он пытается донести. Он практически напал на меня, и я не понимаю зачем. Что он от меня хочет? Какое к черту такси? При чем тут мой муж?!

— Да не бьет он меня! Что тебе нужно?

— Вытащить тебя хочу, дурочка!

— Вытащить? Меня не надо вытаскивать! — теперь я злюсь еще больше. Спаситель, нахрен нашелся, налетел похуже мужа. — Отвали от меня! — шиплю с чувством, понимая, что крики за дверью кабинета будет слышно на другом конце коридора.

Глава 12

Моя первая попытка сбежать, совершенно не подготовленная и больше похожая на экспромт, конечно же, провалилась. Не без помощи Сергея Краснова, который появился слишком «вовремя», чтобы я его не заподозрила в игре на стороне моего мужа.

Но все же его явление оставляло много вопросов. Я очень боюсь получить на них ответы по дороге домой, когда Женя опять едва ли не за руку сажает меня в машину и обнимает. Со стороны мы, должно быть, выглядели все еще влюбленной друг в друга женатой парочкой. Чувства не остыли или что там сказал мой муж на празднике у брата.

Только вместе с нами сидела его любовница, которая прилипла ко мне как банный лист. Неужели моему мужу достает наглости действительно это делать? Поверить не могу.

Сейчас я уже не смогу убедить себя, что она действительно совершенно невинная девушка в беде, которой решил помочь мой супруг, так как обещал старому другу.

Честно говоря, я, как ни старалась, так и не смогла вспомнить, чтобы он с ним много общался. Ну, как положено другу.

То же самое я могла сказать и про Сергея Краснова. Не был он похож на настоящего друга. Все вокруг врут.

Когда мы были близки к дому, у мужа зазвонил телефон, и я слышала по голосу, что некто сообщил ему плохие новости. Женя хмурился и тер нервно колено, что бывает крайне редко, обычно он настолько хладнокровен и уверен в себе, что я сразу поняла, случилось что-то из ряда вон выходящее.

Как обычно, он выходит из машины первым и подает мне руку. Но снаружи я понимаю, что во дворе дома произошли изменения.

— Кто все эти люди? — я с удивлением оглядываюсь и вижу мужчин в неброской темной одежде, стоящих тут и там на участке вокруг особняка.

— Я усилил охрану, — поясняет Женя, провожая нас с Миланой к дому, — вчера ночью по поселку ограбили несколько домов, хозяева которых были в отъезде.

— Какой ужас, — искренне расстраиваюсь я, но не по причине ограблений, мой второй план сбежать ночью, идет коту под хвост. — Но у нас же и так был охранник, думаешь этого мало?

— Сегодня днем в наш дом была попытка проникновения, ее пресекли, — добавляет муж, при этом странно вглядываясь в мое лицо. Почему-то я сразу вспоминаю про «такси» от Краснова, а вдруг это о нем речь?

— Мы поужинаем вместе? — нарисовывается рядом Милана, но вечно на своей волне. И главное, как ни в чем не бывало.

— Нет, мне надо уехать, я не знаю, во сколько вернусь, — внезапно сообщает Женя, хотя я была уверена, что он теперь весь вечер будет сидеть и держать меня за руку. После встречи-то с Красновым я жду уже чего угодно.

Может быть, даже очередного скандала и обвинений. Но что-то оказалось намного важней.

— Ну вот, как жаль, — его любовница надувает обколотые губы, — а я думала, мы сядем за большим столом.

— Матери плохо, она в больнице, поеду к ней.

— Что случилось? — не могу удержаться я. Пусть эта старая женщина и не слишком меня любит, я не могу не сочувствовать ей.

— Очередной приступ, на этот раз серьезный. Я буду поздно или позвоню. — Женя целует меня в щеку, — ложись спать без меня.

Я еле сдерживаюсь, чтобы не вздрогнуть от отвращения и не закатить глаза. Я и так собиралась ложиться без него, да еще и запереться в спальне, чтобы никто не вошел. Не радует меня перспектива остаться наедине с этой особой в доме.

Кто знает, зачем она на самом деле здесь и как муж ее использует.

— Передай мои пожелания поправляться, — Милана берет его под руку, — я теперь буду переживать за твою маму, такая милая женщина.

Правильно, лижи ему зад усердней, подумала я. А то решит, что ты тоже проблема, и заменит.

После отъезда мужа мы расходимся по своим комнатам и почти до самого вечера не видимся. Лишь спустя пару часов и полного радиомолчания от мужа, я спускаюсь на кухню, голод заставляет меня это сделать, несмотря на нежелание видеть любовницу Жени.

Но она, конечно же, была тут как тут.

— А я тут пасту Карбонара решила приготовить, будешь ужинать? — предлагает мне она, намешивая что-то длинной деревянной ложкой в кастрюле. — Я подумала, что Женя приедет голодным, и даже если будет очень поздно, поесть захочет.

— Ты такая заботливая, — натянуто улыбаюсь я. Достаю из холодильника йогурт и сажусь за стойку рядом, — я не буду есть, спасибо, у меня норма калорий на сегодня вышла, — насочиняла, чтобы отказаться без подозрений.

А еще я не хочу испробовать какую-нибудь твою фирменную отраву, но вслух я же не скажу такого. Конспирация мой единственный союзник пока что.

— Ой, а я не слежу за калориями, — уж больно радостная эта страдалица для скорбящей по погибшим родителям, — мне повезло с метаболизмом, что ни ем, все, как в ядерной топке исчезает и фигура идеальная, — покрутила она задом в обтягивающем платье.

Мне оказывается уже почти все равно, чем она умудрилась охмурить моего мужа, все мои чувства к нему так быстро растворились в страхе и ненависти, что я и вспомнить не могу, за что же я его любила.

Лишь маленький червячок обиды шевелится внутри, что вместо меня выбрали более молодую и активную. Пусть это и всего пара лет разницы. Насчет красивой я бы поспорила.

Глава 13

Просыпаюсь я только в середине дня и не могу вспомнить, когда именно уснула. Все повторяется вновь, как в прошлый раз после того срыва и скандала.

В этот раз мы не ругались, я лишь помню, как Женя шептал мне слова любви и что, никому не отдаст. Раньше это было обычным делом, когда мы ложились спать. Он обнимал меня со спины, прижимал к своей горячей груди, и я засыпала в надежном коконе, чувствуя себя самой любимой и счастливой.

Столько нежности и заботы было в этом, он хранил меня словно хрупкий цветок, который нужно спрятать от непогоды. А этой ночью я лежала во тьме с закрытыми глазами и боялась дышать, а объятья мужа мне казались липкой паутиной, коконом, который сплетает вокруг моего тела огромный паук. Сворачивает меня в теплое одеяло своей лжи и усыпляет ядом.

Когда я беру себя в руки и отрываю от постели, умывшись и накинув банный халат, спускаюсь вниз. Мне сегодня нехорошо, словно озноб какой-то колотит тело, терзает меня колючими мурашками.

И все, о чем я могу думать, что я не должна упустить свой шанс. Если на вечеринке у Краснова, я не смогу совершить побег от мужа, есть ощущение, что я просто не проснусь следующим утром. Осталось совсем немного потерпеть местных обитателей и делать вид, что я наивная дурочка и ничего не понимаю. Смирилась…

На кухне меня встречает муж с чашкой кофе, будто только и ждал моего появления, и недовольная Милана, которая сканирует меня взглядом, а потом идет на выход. В самый последний момент притормаживает, оглядывается, что Женя отвернулся и еле слышно шепчет:

— Он что-то положил в кофе, — и исчезает из кухни, пока муж не обернулся. Я только рот успеваю открыть, но не ответить.

Что это, черт возьми, было?

Но кофе не пью, потому что не настолько рисковая. Пока стою с чашкой, муж освобождается и подходит ко мне, ласково целует в лоб:

— Быстро пей кофе и ешь, иначе мы опоздаем на вечеринку, ты слишком долго спала сегодня. Нормально себя чувствуешь? Может, отменить поездку?

— Нет-нет! Нельзя подвести Сергея, мы же обещали. Я сейчас соберусь, — быстро убеждаю его. Ни в коем случае нельзя ничего отменять, любой ценой попасть на вечеринку, хоть больной, хоть во сне. Я должна добраться до нее!

— Пойду выберу тебе платье и украшения, жду через пять минут наверху, — говорит муж и смотрит на чашку у меня в руке. Я поднимаю ее и делаю вид, что пью.

Он уходит, а я сплевываю в раковину, сливаю туда же кофе, на дне необычный осадок. Что это было? Для чего? Я же ему нужна на вечеринке! И почему Милана меня предупредила?

Но время тикает, и меня ждет муж, приходится перехватить что-то на ходу и подняться к нему. Собираюсь быстро, Женя выбрал светло-голубое платье от известного дизайнера, он любит его за то, что оттеняет цвет моих глаз. Также говорит, что прическа не нужна, волосы распустить, сам надевает на меня кулон и серьги с искрящимися голубоватыми бриллиантами.

Туфли выбирает не самые удобные, каблук очень высокий, но с платьем смотрится просто шикарно. Когда я заканчиваю макияж и встаю перед зеркалом полностью одетая и готовая, Женя подходит со спины и целует меня в открытое плечо:

— Мне так нравится любоваться тобой, Алиса, — вдыхает аромат духов с волос, — ты затмишь абсолютно всех женщин на этой вечеринке.

Буквально через несколько минут мы уже едем в машине в загородный дом Краснова, где он, как оказывается, живет. Хорошо, что хотя бы не с противоположного конца Москвы иначе дорога заняла бы вечность. Но и короткий путь меня угнетает, потому что я снова еду с мужем и он буквально не выпускает меня из рук.

Словно нащупаться не может и будет очень скучать. Это ужасно нервирует.

К моему удивлению, с нами едет и Милана, и я понимаю почему, только когда мы заезжаем в дом к Валентину.

— Зачем мы здесь? — спрашиваю у мужа.

— Милана побудет здесь, ей нельзя оставаться одной, — поясняет он, а любовница его подозрительно молчалива и смотрит на Женю обиженно. Она не хотела ехать в это паучье гнездо? Я могу это понять. — Подожди меня здесь, я сейчас вернусь, — говорит он и выходит вместе со своей куклой, ведет ее в дом под руку, будто она совсем не хочет этого.

Я пытаюсь абстрагироваться от этого и перестать разгадывать загадки, все слишком сложно для моего понимания, в поведении мужа нет никакой логики! Концентрируюсь на своей цели, я должна сбежать. С помощью Краснова или самостоятельно, но с вечеринки я не вернусь домой.

Это больше не мой дом, моя жизнь в нем закончена. Мой брак закончен. При первой же возможности, быть может, уже сегодня вечером, я подаю на развод. Немного ожидания, щепотка бюрократии, и я свободна.

Хочу забыть его навсегда.

А еще лучше вывести на чистую воду с его чудовищными планами. Да! Так и сделаю, я пойду в полицию и напишу заявление о том, что он планировал меня… убить.

Ведь именно это он подразумевал под «решить проблему насовсем»?

Как бы я хотела ошибаться.

Женя возвращается только через двадцать минут, и я уже утомлена ожиданием, ни на одну вечеринку в своей жизни я так не хотела попасть, как на день рождения Сергея Краснова.

Если он не соврал и действительно желает мне помочь, то мой план должен воплотиться. В моей сумочке все как обычно, но вот в бюстгальтере припрятана крошечная флешка с копиями документов и данных по картам, которую я положила туда, пока ждала одна в машине. Я не останусь без денег, моя свобода не будет новой пыткой.

Глава 14

Сергей

— Сегодня ты от меня не уйдешь, — шепчу ей на ухо, а у самого вдруг кровь начинает бурлить от того, как это двусмысленно звучит. В голове картины, которых там совсем не должно быть.

И в главной роли Алиса, девушка из «Нарнии», упавшая мне в руки.

Подарок, которого я не ждал, но…

Я слышу, как она резко вдыхает, и синхронно с ней наполняю легкие, вдруг задыхаясь ее умопомрачительным нежным запахом. С ног валит, сердце бьется, моргаю как мальчишка, чтобы сбросить с себя желание вжаться в ее белую кожу и дышать… дышать… дышать.

Алиса, наоборот, отстраняется,

— Ты о чем? — в глазах ее страх, что мгновенно меня отрезвляет. Наваждение как рукой снимает, потому что она смотрит на меня точно так же, как своего Женю.

Не такого эффекта я добивался.

— Я о том, что тебе не нужно ехать домой с мужем. Ты остаешься здесь под моей защитой.

Она опасливо оглядывается, ища глазами упомянутого урода, будто один только факт, что мы стоим рядом, ей может стоить серьезного наказания. Теперь в моей крови пузырями поднимается злость на этого мудака, хочется сжать его шею одной рукой за то, что делает с женщиной, и давить, пока глаза не вылезут.

— Лучше не надо, — начинает она, а сама уже стоит на пионерском расстоянии.

— Иди сюда, сделаю тебе коктейль, это выглядит максимально невинно, — тяну ее за руку в сторону открытого бара у стены, где стоят разнообразные бокалы и бутылки, ящик со льдом и нарезанные для коктейлей фрукты.

Сам нахожу взглядом Женю и отмечаю, что прямо сейчас он не смотрит в нашу сторону, окучивает одного из моих приятелей, расплываясь в вежливой улыбке. Лицемер.

Алиса выдергивает руку, но со мной все же идет, встает рядом.

— Что предпочитаешь? Санрайз, Пина Колада, Маргарита, Секс на пляже, — поднимаю взгляд и вижу, как вспыхивают ее щеки, смущенно отводит глаза. Давлю улыбку и снова ловлю себя на мысли, что мне нравится любая ее реакция. Черт возьми, давно меня так не вштыривало от женщин.

Безумно красивых, нежных и таинственных, словно луна в летнюю ночь.

Чужих…

— Я не пью алкоголь, — в одно мгновение она давит смущение и вот уже смотрит на меня с уверенностью. Но того, что я увидел не стереть из памяти. — И мне не нужна твоя помощь. Я справлюсь сама.

— Интересно как, есть план? — я беру высокий стакан и начинаю смешивать безалкогольный коктейль из фруктовых соков, сиропов с мятой и колотым льдом. Знаю, этот ей понравится, я работал барменом в юности и научился угадывать девушек… точней их желания.

— Я не собираюсь его тебе рассказывать, Краснов, — тихо отвечает она и следит за моими руками. От разноцветного многослойного напитка уже не отказывается, он ей нравится.

Понравится и мой план.

— Ну раз нет плана, слушай. Ты остаешься до самого конца вечеринки, это не сложно, у нас полно семейных с детьми, гости долго не засидятся, — я кидаю быстрый взгляд на племянников, Маша с Ваней резвятся на улице. — А потом я выставляю твоего Женька за дверь с хорошим пинком под тощий зад. Если намека не понимает, удаляю ему пару зубов негуманными методами.

— Ты совершенно дикий, тебе не говорили? — Алиса хмурится, будто план ей не нравится. Надеюсь, она не из тех, кто до самого конца оправдывает своего домашнего тирана, что разминает об нее кулаки и смешивает с грязью, чтобы поднять свою самооценку.

— Бывало, — я вонзаю тонкий нож в кусок льда, — пока никто не ошибся. Так вот, — наколотый лед летит в стакан, сверху красный, как кровь ее мужа, сироп. — Ты живешь у меня, пока мой юрист оформляет развод с максимальным отжимом твоей доли совместно нажитого имущества и компенсацией сверху.

Кладу вишенку сверху, почти уверен, что она любит эти сладкие сахарные ягодки.

— Через месяц максимум ты свободна.

— Вот как? — она смело берет коктейль, и в глазах ее отчего-то вызов, вместо радости или желания срочно согласиться на такие шикарные условия. — А что в оплату?

— В оплату?

— Да, в оплату за помощь ты потом что потребуешь? — тянет коктейль через трубочку, не сводя с меня глаз. Я гляжу, как ее полные розовые губы складываются в сочный бантик, и с трудом отвожу от них взгляд. — Я так и думала, — говорит Алиса и уходит вместе с коктейлем. Идет прямиком на улицу, где больше народу и подальше от мужа.

Я нагоняю ее, мне не нравится вот такое завершение разговора. Она не ответила на мое предложение о помощи.

— Что ты думала? — останавливаю ее за плечо у дальнего кресла, куда она захотела присесть.

— Думаешь, я не вижу, как ты на меня смотришь? Будто сожрать хочешь, — она вновь отпивает коктейль, — спасибо, очень вкусно. И, кстати, с днем рождения, Сережа. Муж чуть попозже вручит тебе подарок, и это буду не я.

Отвечает, будто пощечину влепила, отворачивается и садится в кресло. Тянет коктейль дальше с видимым удовольствием и смотрит на детей.

— План с пододеяльником еще тоже в силе. Я тебя предупредил, — добавляю я, понимая, что звучу как обиженный.

Глава 15

— Маша! Ты где это взяла? — я сижу в полном шоке, а передо мной дочка Краснова стоит с крошечным перочинным ножиком с красной ручкой и любуется раскрытым лезвием. Очень острым лезвием!

— У Сережи в комнате нашла, — с гордостью отвечает она, — нравится?

— Ты что?! — я забираю ножичек без особого труда. — Ножи детям не игрушка, — но девочка совершенно этим недовольна.

— Он теперь мой! — пытается повиснуть на моей руке, а я встаю с кресла.

— Прости, крошка, я не могу тебе его оставить, пойду верну твоему папе, — я складываю ножичек и ищу глазами Сергея, куда он запропастился?

— Так нечестно! Причем тут вообще папа? Он меня наругает!

— Не хочешь, чтобы наругал, тогда будь послушной девочкой и иди играть с Андрюшей и Ваней, — киваю я в сторону сына Ромина и ее брата. — А я верну ножик и скажу, что это я его нашла, — предлагаю безопасный компромисс, а сама прячу холодное оружие в сумку.

— Ты плохая Алиса, моя хотя бы слушается! — ругается на меня Маша и убегает в сторону своего друга и братишки.

— Боже, вся в отца, — качаю головой, — упрямая и вспыльчивая.

Иду на поиски Сергея, чтобы вернуть этот перочинный кошмар и сообщить, что он отвратительный отец, раз разбрасывает по дому настолько опасные вещи. К своему неудовольствию, я нахожу Краснова в компании моего мужа и Ромина, они что-то очень активно обсуждают в гостиной.

Подходить туда, где Женя, мне совсем не хочется. Если я напомню о своем существовании, то опять не смогу отделаться от него весь оставшийся вечер. Он ведь может снова вцепиться в меня, как клещ и перестать вообще выпускать из рук, чтобы уже всем присутствующим мужчинам было понятно, что я его безумно любимая жена и он не намерен делиться.

— Твой муж, кажется, взял в плен моего, — раздается рядом голос, и я оборачиваюсь на Элину Ромину. Та улыбается и поглаживает свой животик, — не подумай, что я что-то плохое имею в виду, но Евгений очень… — она задумалась, как это сказать, — настойчивый. Совсем от Влада не отходит.

— Мне очень жаль, — вздыхаю я, — но Женя не просто настойчивый, он на самом деле одержим вашим супругом. Честно говоря, он только ради него сюда и приехал, — не удерживаюсь и делаю мужу небольшую такую пакость. Элина ведь наверняка все расскажет мужу, у них очень близкие отношения по тому, что я видела.

— Правда? А я думала, он хороший друг Сережи.

— Друг-то может и хороший, но его бизнес для него превыше всего.

— Жаль это слышать, — Элина смотрит на меня задумчиво, — отойдем, присядем?

Я смотрю на ее живот, и мне становится немного стыдно, что не предложила этой первой. Ей, наверное, уже тяжело. Секунду назад у меня промелькнула мысль, не попросить ли помощи в побеге у Ромина, но… у него жена беременная и ребенок, а еще мой муж присосался как пиявка.

Если оторвать Женю от Ромина, он переключится на меня.

Нет, вернусь-ка я к первоначальному плану, пока Женя полностью поглощен беседой с Владом, я просто сбегу. Гляжу в сторону ворот, где скучает единственный охранник. Это будет несложно, здесь ни у кого нет повода меня задерживать. Это не темница Измайлова с его мини-армией.

Мы присаживаемся на диванчик, и я смотрю на Элину с самой настоящей завистью, скоро она станет мамой во второй раз.

— Алиса, у вас с Евгением проблемы? — вдруг спрашивает она.

— Что? Нет, все нормально.

— Точно? — она чуть прищуривается с подозрением, видит мою ложь, — Я наблюдала за вами весь вечер. Знаешь, ты можешь мне соврать, но я была в похожей ситуации, мой первый муж был ужасным человеком. Влад мне помог, — она смотрит в сторону Ромина с таким обожанием, что я завидую еще раз.

— Знаете… — я коротко вдыхаю, чтобы набраться смелости. — Я хочу с ним развестись, но он против. И не просто против развода, он… — я осекаюсь. Не могу я сказать свои подозрения, может Элина и хороший человек, но незнакомый, как и ее муж.

— Я могу понять, — Элина накрывает мою руку своей, потом вдруг ищет что-то в своей маленькой сумочке, протягивает мне совершенно черный прямоугольничек. — Вот, это номер Влада, — я понимаю, что это визитка, но фамилия и номер Ромина выведены еле видной серебристой краской. Эффектно. И правда, Дракула. — У него большой опыт в решениях очень нестандартных проблем. А еще огромный штат юристов, я скажу ему, что ты можешь позвонить, он обязательно ответит.

— Спасибо, но не нужно, я справлюсь, — мне становится жутко неловко.

— Конечно, справишься, но если вдруг, что… позвони ему. Влад не отказывает женщинам в беде, — Элина звучит убедительно. А еще я понимаю, что просто так развод не получу и в суде меня Женя может просто растерзать, помощь армии юристов то, что мне нужно, глупо отказываться.

— Спасибо, — я сжимаю визитку, номер поблескивает в мягком свете. — Только. Не говори никому об этом, хорошо?

— Конечно. Ты можешь мне доверять. Пойду, пожалуй, верну себе мужа, я уже по нему соскучилась.

— Постой, а… а не могла бы ты подождать еще полчасика, а потом его забирать. Чтобы… — я снова оглядываюсь на ворота, — я могла вызвать такси.

Элина наклоняет голову и с интересом на меня глядит, а потом все понимает. Именно так, я собираюсь сбежать прямо сейчас.

Глава 16

— Если ты решила поиграть в Золушку, то надо было оставить туфельку.

— Краснов! — сбрасываю его руки, — тебя еще здесь не хватало! Ты что следишь за мной?

— Мне охрана сообщила. Ты что думала, они для мебели тут стоят? — вид у него суровый, когда я оборачиваюсь.

— Да плевать, если честно, я уезжаю.

— У нас же был план!

— У тебя был план и я не собираюсь ему следовать! Он совершенно дурацкий! Я не собираюсь становиться заложницей теперь у тебя, мне и моего дома хватило.

— О чем ты?

— Неважно! — я вижу такси и машу водителю рукой, тот подъезжает.

— Куда ты собралась? Твой муж же тебя сразу найдет!

— Вот и иди отвлекай его, чтобы не искал, раз хочешь помочь. И оставь меня уже в покое! — я пытаюсь открыть дверь, но Сергей не дает.

— Слушай, Алис, — он вдруг ерошит волосы в сомнении, — я был… немного резок с тобой, извини.

Я оборачиваюсь и в неверии смотрю в его глаза.

— Ты пьяный что ли?

— Нет, я просто осознал, как моя помощь выглядит со стороны. Это, действительно может показаться грубым. Но я действительно хочу тебе помочь.

— Знаешь, — я смотрю на него и не знаю, верю ли. Скорей нет. — Я не могу верить человеку, который обманывает свою семью, — твердо отвечаю теперь на сто процентов уверенная, что не хочу помощи от него. Я видела в глазах Сергея самую настоящую похоть, его прикосновения и слова говорили о том, что я ему интересна как женщина. Но у него жена и двое детей!

Как можно быть одновременно таким подлецом и пытаться казаться героем?!

— Ты о чем? — хмурится он.

— Ты даже не понимаешь, что не так? — не верю я своим ушам, — Можешь идти, — решаюсь окончательно. Такси уже здесь и ждет меня, я теряю время. — Мне поможет другой человек, я уже договорилась с Роминым.

Я совсем чуть-чуть привираю, пока мне помогает только его жена, но я обязательно к нему самому обращусь. А еще я вижу, как его все уважают и боятся, значит, никто не пойдет против него. Ромин — отличный отпугиватель женатых горе ухажеров.

— С Владом? — снова смотрит недоверчиво, — когда ты успела?

— Это не важно! Сережа, оставь меня уже в покое! — вспыхиваю я, — у меня нет времени выяснять с тобой отношения. Хочешь сделать что-то хорошее для меня, иди займи моего мужа так, чтобы он не вспоминал обо мне как можно дольше! Прикрой мой отход, напарник!

Я вижу, как он сбит с толку, но не сильно возражает.

— А куда ты поедешь, у тебя есть надежное место? Давай, я закажу тебе номер в отеле! Там хорошая охрана, хозяин мой друг и тебя защитят, пока…

— Так мы едем или нет? — громко спрашивает таксист.

— Едем! — отвечаю я, и Сергей сдается, убирает руку и дает мне сесть в машину.

— Позвони мне, как только доберешься! Или я сам тебя найду! Я…

— Сережа! — перебиваю я его, — прощай!

Захлопываю дверь, и такси едет в наступающую ночь. Уже темнеет, скоро все поедут по домам, и Женя совершенно точно пойдет меня искать. Я должна уехать как можно дальше от него.

Я свободна!

У меня все получилось!

Эйфория от маленькой победы захлестывает меня, и я даже не оглядываюсь на Краснова. Пусть он исчезнет из моей жизни точно так же, как и муж, хватит с меня мужчин обманщиков! Я хочу быть от них свободна!

Такси успешно выезжает из поселка, нас никто не останавливает, охрана открывает шлагбаум, и машина ныряет в негустой сосновый лес.

Я откидываюсь на спинку заднего сидения и расслабляюсь, выдыхаю, будто с моих плеч сняли бетонную плиту. Поверить не могу, что у меня все получилось! Боже…

— Вы ремень пристегнули? — звучит голос таксиста, и я распахиваю глаза.

Да, точно, ремень. Накидываю его на плечо и застегиваю, замочек тугой, раздолбанный, как часто бывает у не самых новых машин. Но он щелкает, и я снова расслабляюсь.

Дышу, на глаза наворачиваются слезы счастья, до сих пор ощущение, что я сделала что-то невероятное. Да и это оказалось совсем несложно!

Достаю телефон, чтобы позвонить подруге Оксане, у нее есть вторая квартира, которую она получила от бабушки и собиралась сдавать. Вот там я и буду жить, пока развожусь с Измайловым.

Отличный вариант. Сама по себе, одна и так, как я хочу.

Воодушевленная, я не сразу замечаю, что в списке звонков целая серия пропущенных вызовов, причем совсем недавно. Точно, у меня же на беззвучном режиме телефон.

Но номер незнакомый, наверное, спамеры, перезванивать не буду. Только собираюсь выбрать номер Оксаны, как телефон вновь звонит и это тот же номер.

Не знаю зачем, но я принимаю вызов, уже готовая услышать, что мне предлагают супер выгодный кредит или косметические услуги.

— Алло?

— Наконец-то! — в трубке звучит знакомый голос.

— Кто это?