Развода не будет! Ты моя!

Глава 1

Варя

– Варь, не надо посыпать голову пеплом. Ну, чего ты, молодая еще, все у тебя получится. Даже при низком АМГ бывают беременности. Шанс всегда есть.

Так сказала на осмотре Юля. Врач-репродуктолог и моя подруга, с которой мы вместе учились в меде.

Каждый день я принимаю беременных, слышу крик новорожденных, подписываю истории родов. А сама… Сапожник без сапог.

Сижу на кухне, ковыряю кашу. Аппетита нет. Сергей мечется по квартире, прижимая плечом телефон к уху:

– Передай Князеву: если сроки снова сорвут – расторгаем контракт. И не надо меня завтраками кормить! Отчет жду к вечеру!

Замуж я вышла поздновато. По нынешним меркам. Почти в тридцать. Так сказать, запрыгнула в последний вагон. Вагон этот оказался бизнес-класса.

Краем глаза слежу, как муж натягивает пиджак на широкие плечи, перехватывая рукой трубку:

– Мне похер на твои отмазы! Дорога должна быть открыта к первому сентября, я сказал! Отчитаешься лично!

Мама говорит, что я везучая. Такого мужчину отхватила. Бывший бизнесмен, а ныне вице-губернатор, которому через выборы пророчат место мэра. Высокий красавец с брутальной харизмой. Был женат, но детей нет.

Теперь до ужаса боюсь, что тот же финал ждет и наш брак. Сергей ведь очень хочет наследника. Зачем ему бесплодная жена?

Глотаю страх и вину вместе с кашей. Чувствую, что подвожу его. Подвожу нас обоих.

И все же… шанс есть.

Врач во мне говорит, что шансы кроются не в “чудесах”, а в холодных цифрах. А мои – ясно указывают на то, что мой резерв почти на исходе.

ЭКО в моем случае неэффективно. Конечно, есть донорские яйцеклетки, суррогатное материнство, усыновление…

Тяжело вздыхаю.

Врач, может, и прав. Но женщина во мне упрямо надеется – вдруг чудо все же случится.

Сергей заканчивает разговор, залетает в кухню. Хватает чашку, допивает свой кофе. Потом тянется ко мне:

– Все, малыш, я ушел, – чмокает в макушку.

Хватаю за рукав, не давая уйти. Пусть хотя бы взглянет.

Он, вроде, здесь, но все время где-то далеко. Дела, стройки, губернаторские планы…

Мы оба делаем вид, что все хорошо, все как прежде. Но это не так. Все, что связано с детьми, стало между нами запретной темой. Миной, на которую мы оба боимся наступить.

Гляжу в его карие с темным ободком глаза. Касаюсь ладонью колючей щеки:

– Я скучаю, – шепчу.

Пытаюсь выдохнуть со словами тесноту, сковавшую грудную клетку.

Он отвечает улыбкой – дежурной, усталой:

– Я тоже. Давай в субботу сходим куда-нибудь?

Знаю, он любит. Но это молчание… оно тянется между нами как тонкая трещина в стекле: еще чуть-чуть – и пойдет паутинкой.

– Угу, – улыбаюсь тоже, пытаясь скрыть боль.

Его губы накрывают мои. Вздрагиваю, вспыхиваю изнутри от этого прикосновения. Его запах действует на меня как афродизиак. Льну к мужу, не хочу отпускать.

Но он уже отстраняется. Поправляет пиджак, прячет мобильный в карман:

– Все, я полетел. До вечера! – кидает мне и быстро шагает к выходу.

– Не задерживайся, ладно? – бросаю вслед.

Хотя понимаю: он задержится. Всегда задерживается.

Хлопает входная дверь. Остаюсь один на один со своей остывшей кашей и этим липким чувством пустоты.

К счастью, у меня тоже есть место, куда я могу сбежать от проблем. Работа.

Пройдусь пешком, проветрю голову. Идти минут тридцать, путь лежит через парк. Выхожу из дома – сразу жалею. Холодно, мокро. Фу. Осень в город пришла раньше срока.

Топаю под зонтом, прячу озябшие руки в рукава плаща. На душе камень. Хочется плакать.

Но только переступаю порог роддома – личные беды растворяются в заботах чужих женщин.

Медсестра отчитывается о ночном дежурстве: двое с гестозом, у одной давление держали до утра капельницами, еще одна – с угрозой преждевременных, перевели в родзал.

Киваю. Быстро пролистываю истории. Подписываю назначения.

Обход. В палате женщина на сохранении. Глаза полные тревоги. Беру ее за руку – ладонь холодная:

– Так, ну и кто мне вчера обещал не нервничать? – приподнимаю бровь, делаю вид, что ругаю.

Она виновато улыбается, плечи чуть расслабляются.

– Все, гоним плохие мысли, дышим глубже, – говорю с материнской заботой. – Я же обещала, что родишь в срок. Значит, так и будет.

– Спасибо, – крепко сжимает мою руку, будто я ее спасательный круг.

Потом – приемные часы. Сижу за столом в своем кабинете, очередная пациентка открывает дверь.

Молоденькая, худенькая. С аккуратным животиком, будто шарик под свитером спрятала.

Проверяю ее медкарту.

Ангелина Кузина, 2001-го года рождения. Двадцать недель. В направлении – “гипертонус матки”.

– Присаживайтесь на кушетку, – говорю, вставая из-за стола. – Сейчас посмотрим.

Она ложится, пальцы дрожат. Видно, что вся на нервах. Готовлю УЗИ, а она начинает тараторить без остановки:

– Мы так ждем этого ребенка… Вы даже не представляете, как счастлив муж! Очень хочет, чтобы был сын! Он у меня влиятельный человек. Для него это важно – все-таки наследник…

Слушаю краем уха, сосредоточена на мониторе. Вожу датчиком по животу, вглядываясь в картинку.

Тонус есть. Стенки матки напряжены, но сердечко ребенка бьется ровно, развитие хорошее. Состояние контролируемое, угрозы преждевременных пока нет.

Уже собираюсь ее обнадежить, но пациентка вдруг подается вперед:

– На самом деле, я соврала, мы не женаты. У него жена. Но детей она иметь не может. Он меня очень любит, но развестись нельзя сейчас – имидж, должность. А я подарю ему наследника. И мы станем семьей.

Моя рука с датчиком замирает. Во рту мгновенно пересыхает. Сердце глухо стучит в висках.

Перевожу взгляд с экрана монитора на девушку.

Глава 2

Варя

– Да. Вы все правильно поняли. Я беременна от вашего мужа.

Девушка кивает на монитор, где ровно бьется маленькое сердце.

Я моргаю.

Нет. Неправда.

Я утром читала – психиатры предупреждали: осень начнется раньше календаря, и сезонные обострения психических заболеваний — тоже. У нее явно проблемы. Я сразу заподозрила…

Но пациентка продолжает сверлить меня взглядом полным слез.

– Мы с Сергеем вместе уже полгода, – цедит исподлобья мне в лицо. – И мы искренне любим друг друга!

Выхожу из оцепенения. Резко убираю датчик от ее живота. Отстраняюсь от аппарата, срываю перчатки.

Девушка хватает бумажное полотенце, быстро вытирает гель с живота.

Вскакивает с кушетки, натягивает свитер на живот, как щит.

Я тоже встаю.

Не знаю, как реагировать. В груди горячо, потом холодно. Пячусь к столу, пока не натыкаюсь на его край. Цепляюсь за него пальцами.

Пациентка… Ангелина, кажется… глядит на меня как на врага. Глаза блестят, то ли от слез, то ли от злости. Губы дрожат.

– Вам нельзя так нервничать. – слышу свой голос будто со стороны. Осипший, чужой.

И тут же про себя усмехаюсь.

Браво, Варя! Доктор окончательно победил в тебе человека. Перед тобой стоит любовница мужа. БЕРЕМЕННАЯ!

А ты заботишься о ее самочувствии. ВЫШВЫРНИ ЕЕ К ЧЕРТЯМ!

– Вы поняли, что я сказала? – с вызовом спрашивает девушка, снова выводя меня из оцепенения. – Я беременна от Сергея, вашего мужа. У нас будет сын!

Каждое слово – как удар ножом. Один за другим.

Истекаю кровью. В глазах темнеет, дыхание сбивается. Варя внутри кричит от боли. Требует защитить ее!

Но… девушка передо мной… беременна. И вокруг люди. Коллеги, пациенты. И… маленькая жизнь внутри нее – которая ни в чем не виновата.

Сглатываю комок в горле:

– Зачем вы пришли ко мне на прием? — спрашиваю.

Она вздергивает подбородок, в глазах уже нет слез, только вызов.

– Чтобы ты знала! Я рожу ему сына. Еще много-много детей. А ты – нет! Он уйдет от тебя. Рано или поздно. И мы — будем вместе!

Я не чувствую мышц на лице. И вообще будто вся превращаюсь в камень. Иначе — не сдержать эту боль, эту агонию, что бушует внутри.

Смотрю нахалке прямо в глаза, не моргая:

– Пошла. Вон. Отсюда.

Голос хриплый, низкий. Вырывается из самого ада моей души.

Это работает.

Девчонка дергается, плечи взлетают к ушам. Торопливо хватает сумку. Делает шаг назад, еще один… почти бегом выскакивает в коридор.

Дверь хлопает. Остаюсь одна.

Секунду стою, будто меня ударили по голове. Потом ноги подкашиваются. Сползаю вниз, прижимаюсь спиной к столу, съезжаю на пол.

Из груди вырываются хриплые, рваные, уродливые рыдания. Зажимаю ладонью рот, чтобы их не услышали за дверью.

Господи, если хоть одна медсестра войдет – как я это объясню?

Поднимаюсь, раскачиваясь на ногах. Подхожу к окну, дергаю ручку. Рывком открываю. В лицо бьет прохладный влажный воздух. Капли стучат по подоконнику. Жадно вдыхаю.

Предал меня.

Сергей. Мой муж. Моя опора. Моя любовь.

Предал. Потому что я не смогла родить ему ребенка.

Девка сказала – они вместе полгода. Полгода!

Это все объясняет. Почему, даже лежа со мной в постели – он был где-то далеко. Почему его поцелуи стали дежурными.

Он просто все это время был с ней.

Выходит… все, что было между нами – наша любовь, нежность… – все это ложь? Или было когда-то любовью, но теперь в прошлом?

Отталкиваюсь от подоконника, кидаюсь к столу. Хватаюсь за телефон.

Узнаю это прямо сейчас! Позвоню! Потребую правды!

Палец зависает над кнопкой вызова…

Нет.

Дождусь вечера. Я должна видеть его глаза. Когда он будет лгать. Или… когда признается.

Остаток смены проходит как во сне. Автопилот. Потом путь домой. Не беру такси. Иду, прячась под зонтом. Больше не сдерживаю слез.

Захожу в квартиру. Бросаю сумку в прихожей.

Пытаюсь дышать. В груди тесно, будто кто-то сжал ребра. Внутри бьется раненой птицей:

“Нет! Сергей не мог! Она врет! Не мог он так со мной…”

Мысли рвутся клочьями, налетают одна на другую. Хватаюсь за них, как обрывки веревки над пропастью, но продолжаю лететь вниз.

Случилось именно то, чего я боялась все эти месяцы. Сколько раз я гнала эти мысли прочь. Убеждала себя, что Сергей не такой. Что МЫ не такие. Мы ведь любим друг друга.

Но теперь мой самый жуткий кошмар ожил на яву, протянул ко мне свои уродливые руки и ухватил за горло.

Брожу из комнаты в комнату. Не могу найти себе места. Рыдаю горько, навзрыд. Лицо горит, в горле першит.

Умываюсь ледяной водой, глотаю ее, пытаясь себя остудить, прийти в себя. Минута облегчения – и снова слезы.

Достаю чемодан. Раскрываю его прямо на кровати. Машинально начинаю складывать вещи. После разговора уеду к маме. Не останусь с ним ни секунды.

Часы ползут к полуночи. Сергея все нет.

Каждая минута рвет меня на части.

Может, он сейчас с ней? Может, гладит ее живот, целует, обещает любовь?

Или берет ее. Так же властно и жадно, как когда-то меня. Шепчет низко, с хрипотцой, слова, от которых кружилась моя голова. Теперь все ей.

Давлю ладонями на виски. Пытаюсь прогнать эти сцены.

Не могу. Они лезвиями режут меня на куски.

И вдруг – шаги на лестнице. Тихий щелчок магнитного замка. Дверь открывается. Заходит. Снимает обувь. Босиком шагает по паркету.

Выпрямляюсь, вытягиваюсь в кресле струной. Сжимаю медкарту его любовницы. Жду, пока войдет.

Но он сворачивает на кухню.

Бесшумно встаю, иду за ним. Замираю в дверном проеме.

Стоит спиной ко мне. Белая рубашка обтягивает широкую спину. Рукава закатаны. Пиджак и галстук небрежно сброшены на барный стул.

Сергей открывает шкафчик, достает графин с виски. Плещет в стакан, крутит янтарную жидкость. Подносит к губам.

Визуалы героев. Варя

Дорогие девочки!

Приветствую всех в своем новом романе. ❤️ Обещаю – будет эмоционально, где-то до слез. Но ХЭ в финале – обязательно!

По традиции, пока новые продочки на подходе, знакомлю вас ближе с нашими героями.

ВАРВАРА ВОЛКОВА, 34 года

Кто-то из вас уже точно знаком с нашей героиней. Да-да, это та самая Варя из романа “Вернуть жену. Цена ошибки”.

С момента действий тех событий прошло несколько лет. Варя теперь – заведующая отделением патологии беременности в роддоме на Фурштатдской.

А еще замужем за амбициозным политиком – Сергеем Волковым.

С ним мы еще познакомимся. Листаем >>>

Визуалы героев. Любовница

АНГЕЛИНА КУЗИНА, 24 года

Коварная любовница-разлучница?

Или жертва брутальной харизмы Сергея Волкова?

Без спойлеров. Но обещаю – с новыми главами мы обязательно в этом разберемся.

И, наконец, наш предатель... >>>