Ребенок для врага

ПОЛИНА. 1 глава

Сейчас.

___

В женской консультации сегодня утром совершенно пусто... я бы даже сказала – пустынно. Оно и неудивительно: майские праздники в самом разгаре. Кто-то на городских ярмарках выбирает мед послаще, кто-то жарит на даче шашлыки, а кто-то и вовсе валяется дома под уютным пледом и залипает на любимые сериалы... Я бы предпочла последнее, потому что начало мая выдалось в этом году прохладным: без шапочки и шарфа никак не обойдешься, и хочется не гулять, а сидеть дома с чашкой горячего какао.

Вот только упасть в кроватку с сериалом получится разве что вечером, а прямо сейчас мне предстоит весьма неприятная медицинская процедура, на которую я согласилась с одной единственной целью: сбежать подальше от матери. Сначала – хотя бы физически, а потом – и материально.

Тот вид суррогатного материнства, на которое я согласилась, официально запрещен в России. Если говорить кратко, то суррогатная мама не может быть одновременно мамой генетической. Генетические родители должны быть другими. Материнская яйцеклетка оплодотворяется отцовским сперматозоидом – а получившийся зародыш вводится сурмаме в матку.

Но у меня все будет иначе: меня оплодотворят чужой спермой с помощью шприца. По сути, это просто искусственное оплодотворение. Биологической матерью ребенка буду я сама, но при этом отдам его семейной паре, которая заплатит мне... черт, очень, очень много!

Маргарита Германовна уже перевела мне две тысячи долларов – и это только за то, что я согласилась на их с супругом предложение, прошла всех нужных врачей и сдала анализы. Причем врачей и анализы мне оплатили отдельно, разумеется. Две тысячи – это сумма, которая до сих пор лежит у меня на банковском счету.

Еще три тысячи мне выплатят, если оплодотворение будет успешным и я окажусь беременной.

Ну а когда ребенок родится – я получу еще сорок тысяч долларов. И все это – только на мои личные нужды. Мое питание, проживание, все витамины, лекарства, врачи, анализы, скрининги и мониторинги будут оплачиваться отдельно... Ну разве это не прекрасно?

Маргарита Германовна – супруга влиятельного бизнесмена. Они три года пытались завести ребенка. Маргарита оказалась бесплодной и лечилась у лучших врачей в Израиле, Германии и Швейцарии, но это не помогло. Ни один подсаженный во время ЭКО эмбрион не прижился. Тогда они решили пойти на крайние меры: нанять девушку, которая выносит им здорового малыша. Маргарита не сможет быть биологической матерью, но ее супруг станет биологическим отцом. Его сперму мне сегодня и введут...

Прежде чем постучаться в процедурный кабинет – там уже и доктор, и медсестра, и сама Маргарита Германовна, – я останавливаюсь перед белоснежной дверью и делаю глубокий вдох... потом выдох... вдох... выдох... Опускаю глаза на свой пока совершенно плоский живот и кладу туда подрагивающую от волнения ладонь.

Я точно готова к этому испытанию?

Откуда-то из глубины моего существа прорывается истошное: нееет!

Но голос разума твердит: ты готова! ты должна! это даст тебе свободу!

Мне не придется больше жить в задрипанной, с ободранными обоями, с зассанными стенами однушке с матерью-алкоголичкой, которая беспробудно пьет день и ночь, водит к себе каких-то мужиков, набрасывается на меня с кулаками и ворует деньги, которые я зарабатываю. Не придется снова и снова стыдливо ночевать у друзей и постоянно менять телефонные номера в попытках скрыться от этой больной на голову женщины. Не придется стоять за кассой супермаркета по двенадцать часов в сутки. Не придется прятать каждую копейку. Не придется забивать на свою личную жизнь.

Маргарита Германовна поселит меня в роскошном гостиничном номере прямо под их с мужем собственным пентхаусом в башне Федерация.

Там до меня будет не добраться.

А через девять месяцев, родив ребенка и получив свои заслуженные деньги, я просто свалю из Москвы – раз и навсегда. Перееду в Сочи: поближе к морю и подальше от матери. Открою там свое собственное дело, о котором давно мечтала: маленький сувенирный магазинчик, для которого буду сама делать свечи и мыло.

Мать не найдет меня, а если и найдет – никогда не сможет ко мне приехать. Банально денег на билет не хватит.

Я стучу в дверь, и изнутри раздается голос:

– Входите, – это, кажется, голос врача.

Я в последний раз медленно втягиваю носом воздух, выдыхаю его и открываю дверь...

– Здравствуйте! – говорю с порога бодро. Иначе нельзя: я должна создавать впечатление не только физически здоровой, но и психически уравновешенной, ибо мне доверили святое – выносить ребенка.

– Добро пожаловать, моя дорогая, – улыбается Маргарита Германовна.

– Доброе утро, Полина Алексеевна, – говорит доктор, поднимаясь со своего места. – Как вы себя чувствуете?

– Все хорошо, – киваю я и все-таки чувствую легкую растерянность.

– Отлично. Тогда приступим.

Вся процедура оплодотворения занимает не больше десяти минут, вместе со всеми приготовлениями.

После введения спермы врач кладет пустой шприц в металлическое судно между моих ног, прикрывает меня белой простыней и улыбается:

2 глава

К счастью – или к сожалению, – мое собственное обращение, сказанное едва слышным шепотом, тонет в громком точно таком же обращении Маргариты Германовны, которая поднимается навстречу вошедшему мужу:

– Костя! Наконец-то! – и протягивает ему свои прекрасные холеные пальцы, унизанные дорогими перстнями.

Они крепко обнимаются, целуются нежно в губы, а я все это время в полнейшем онемении и остолбенении наблюдаю за мужчиной, которого любила когда-то... любила так сильно, что так и не смогла полюбить никого другого, хотя прошло уже три года. Он был моим первым и моим единственным – но что теперь?! Вспомнит ли он хотя бы мое имя?!

– Наконец вы познакомитесь! – говорит между тем радостно Маргарита Германовна, явно не почувствовавшая никакого замешательства между мной и своим мужем. – Любимый, это Полина Алексеевна, наш донор яйцеклетки и наша будущая суррогатная мама... Полина, это Константин Григорьевич, мой супруг и будущий папа... – последнее слово она произносит с каким-то придыханием, почти с благоговением. Сразу видно: она очень хочет этого ребенка – но хочет ли сам будущий папаша?

Я наконец решаюсь поднять на Костю взгляд – и моментально сталкиваюсь с ледяной бездной его голубых глаз. Когда-то они смотрели на меня с такой любовью и нежностью, а теперь... Костя протягивает мне руку, но при этом как будто бы смотрит сквозь меня:

– Здравствуйте, Полина Алексеевна, приятно познакомиться.

– М-мне тоже... – заикаюсь я и послушно подаю ему ладонь. Наши пальцы соприкасаются, и меня моментально как будто прошивает током: до того ясно и четко всплывают в голове воспоминания о бессонных ночах, проведенных всего три года назад в одной постели.

– Доктор уже провела процедуру! – сообщает Маргарита, а сама чуть не прыгает от радости, сам Костя лишь сдержанно улыбается:

– Замечательно. И когда же мы узнаем результат?

– Через две недели Полина Алексеевна должна будет сделать тест на беременность. Если он окажется положительным – мы выплатим ей еще три тысячи долларов и переселим в тот номер под нашим пентхаусом... помнишь, я водила тебя туда пару недель назад и все показывала? По-моему, отличное место для суррогатной мамы и нашего будущего малыша.

– Конечно, – мужчина кивает, а потом демонстративно смотрит на наручные часы: – Любимая, у меня скоро важная бизнес-встреча, так что...

– Да-да, беги, мы не смеем тебя задерживать! – быстро кивает Маргарита. – А мы с Полиной еще немного побудем здесь. Она должна полежать полчасика, чтобы... ну, ты понимаешь.

– Понимаю. Было приятно пообщаться, – Костя снова пожимает мои подрагивающие от ужаса пальцы, а потом ласково чмокает свою жену в висок: – Ну что, встретимся вечером дома...

– Да, удачи!

Он наконец уходит, и я немного выдыхаю: поначалу мне кажется, что все самое страшное уже позади. Но это не так, разумеется.

Настоящее осознание приходит только через полчаса, когда мы с Маргаритой Германовной прощаемся до конца майских праздников, и я остаюсь наедине сама с собой, тащусь уныло на ближайшую станцию метро, сажусь в вагон поезда и прислоняюсь лбом к холодному стеклу.

Я только что встретила своего первого мужчину, свою единственную настоящую любовь – Костю Бордова, который жестоко бросил меня три года назад. Он ничего не объяснил тогда – просто исчез в один день и вычеркнул меня из своей жизни. Я очень долго страдала и была безутешна. Несколько месяцев вообще не могла встать с постели... Но даже когда пришла в себя – все равно не сумела больше влюбиться. Ходила на свидания и каждого мужчину сравнивала с ним... И все всегда ему проигрывали. А дальше первого свидания и вовсе почти не заходило.

И вот сегодня он снова стоял передо мной.

Все такой же красивый, статный, голубоглазый.

Но не мой – с ним была его жена.

А я... я теперь – всего лишь сосуд для вынашивания их будущего ребенка... его будущего ребенка!

Нужны ли мне теперь деньги?! Готова ли я к этому испытанию?!

Я думала – да.

Но теперь мне хочется только одного: проснуться от этого страшного сна и убедиться, что это не было правдой, что это только приснилось мне...

Вот только все это не сон, к сожалению.

Едва добравшись до дома, я сразу же отправляюсь в душ и беру с собой спринцовку, чтобы хорошенько прочистить все изнутри влагалища и вымыть оттуда сперму Кости... Господи, все это кажется таким сюрреалистичным! Ведь когда-то я так хотела иметь от него детей! Да и он говорил, что хочет... А теперь у меня есть реальный шанс забеременеть от него – но нет, нельзя. Ведь это будет не мой ребенок. Не ребенок того моего Кости. Это будет ребенок Константина Григорьевича и Маргариты Германовны.

После спринцевания я набираю себе горячую ванну и ложусь в нее, прикрывая глаза и пытаясь хоть немного восстановить дыхание.

Надеюсь, беременность не наступит.

Я придумаю другой способ сбежать от матери, этот – слишком жестокий. Я и так с трудом решилась, прекрасно понимая, что придется практически отдать свое тело в аренду на девять месяцев. Но мне обещали большие деньги. Теперь же мне никакие деньги не нужны – лишь бы забыть его лицо и голубые глаза, смотревшие на меня сегодня с таким насквозь пронизывающим холодом...

3 глава

Тогда.

___

– Что здесь делает Константин Бордов?!

Один-единственный любопытный девчачий возглас где-то за моей спиной мгновенно подхватывается однокурсницами и катится взволнованным шепотком по всей колледжской аудитории:

– Что?! Где вы его увидели?! Это правда он там стоит?! Какой красавчик!

Я наклоняюсь к подруге, которая сидит со мной за одной партой:

– О ком они говорят, ты не знаешь?

– Как можно не знать?! – фыркает Мила. – Это же Костя Бордов, – она незаметно кивает в сторону двери, где в проеме стоит какой-то молодой мужчина и беседует с нашим преподавателем.

– И кто же это такой? – все еще не понимаю я.

– Его младшая сестра Ирина учится в параллельной группе, тоже на графическом дизайне, хотя никто до сих пор не понимает, как родители позволили ей сюда поступить.

– А что не так с графическим дизайном? – морщусь я, потому что мы с Милой учимся на этом факультете уже третий год и скоро собираемся сдавать очередную сессию. И мне моя будущая профессия очень даже нравится: актуальность, финансовый рост, раскрытие творческого потенциала.

– С самим-то дизайном все окей, – Мила закатывает глаза. – А вот колледж наш – самый обычный. Не элитный какой-нибудь, понимаешь? И это при том, что родители Ирины и Кости – владельцы сети премьер-отелей. У них многомиллионный бизнес не только по всей России, но и в Европе даже...

– Ага, – я киваю и наконец начинаю понимать. – Может, этой Ирине самой захотелось поучиться среди простых смертных? – насмешливо фыркаю.

– Все может быть, – девушка пожимает плечами и снова пялится украдкой на стоящего в дверях молодого человека. – Но вот что тут Костя забыл, непонятно. Неужели приехал на своем красном майбахе сестренку после занятий встретить?

– Почему бы и нет, если он любящий и заботливый брат, – хмыкаю я, собираясь было уткнуться обратно в свою не законченную на сегодня работу, но тут вдруг раздается звонок, возвещающий об окончании последней колледжской пары, и все мои одногруппники срываются с мест, забывая обо всем на свете. Двадцать человек разом закидывают на плечо сумки с графическими планшетами, альбомами и карандашами и шагают к выходу. Кем бы ни был Костя Бордов, ему приходится посторониться, чтобы живой человеческий поток не снес его к чертям собачьим.

– Ну, пока! – говорит мне Мила и машет рукой.

– До завтра! – отзываюсь я и машу в ответ, а в следующее мгновение ремень на моей сумке выскальзывает из металлического кольца, сумка летит на пол, а вместе с ней – и все содержимое: планшет, смартфон, несколько блокнотов для зарисовок, карандаши, фломастеры, металлическая мелочь с какой-то магазинной сдачи, ключи от квартиры, зеркальце и помада... В отчаянном порыве я пытаюсь поймать на лету хоть что-нибудь, но тщетно. Когда я поднимаю глаза от пола – никого из однокурсников уже нет, преподаватель возится со сданными работами где-то в глубине своего кабинета, а прямо передо мной стоит Костя Бордов.

– Ой, – говорю я сконфуженно.

– Привет! – говорит он, широко улыбаясь белоснежной улыбкой во все тридцать два зуба. Светловолосый, немного кудрявый, скуластый, гладко выбритый, высокий, подтянутый, а глаза – голубые-голубые, как весеннее небо. Невольно я аж залипаю, пропадая в них на несколько мгновений.

– Привет, – киваю я, а сама опускаюсь на корточки, чтобы собрать обратно содержимое моей сумки.

– Я помогу, – улыбается Костя, тут же присаживается рядом и принимается подавать мне предмет за предметом... Я покорно принимаю. Когда дело доходит до альбома, раскрывшегося при падении на одном из рисунков, молодой человек замирает, впиваясь внимательным взглядом в сделанную на белом листе простенькую зарисовку. Там случайно придуманный городской пейзаж с изящными высотками, обрамляющими лесопарк. Рукотворное озеро с лебедями, лавочки, гравиевые дорожки, сплетающиеся красивым узором.

Я протягиваю руку, чтобы забрать альбом, но Костя, прежде чем отдать, говорит с воодушевлением:

– Как здорово! Это же ты нарисовала?

– Конечно, – киваю я и одновременно заливаюсь краской. Не так уж часто меня хвалят симпатичные парни.

– У тебя талант! – заявляет он в полной уверенности.

– Спасибо.

– Меня Костя зовут, – он вдруг протягивает руку.

– А меня Полина, – я позволяю ему пожать мои тонкие пальцы.

– Приятно познакомиться!

– Мне тоже, – киваю я и вдруг спрашиваю: – Слышала, ваша сестра тоже учится в нашем колледже?

Он смотрит на меня с легким удивлением:

– Верно... Откуда ты узнала? Можно же на ты, правда?

– Можно, – я поджимаю губы и краснею еще сильнее. Боже, и зачем я вообще спросила, зачем вспомнила про его сестру?!

– Так кто сказал тебе о Рише? Она сама – вряд ли, – он усмехается. – Она старательно скрывает свою связь с нашей семьей, даже взяла на время учебы девичью фамилию матери...

Ого! Я мысленно хмыкаю. Неужели семья Кости и Ирины и вправду настолько богата и влиятельна?

4 глава

Я неловко переступаю с ноги на ногу в дверном проеме колледжской аудитории, не решаясь подать руку Косте Бордову – такому красивому, уверенному в себе, а главное – богатому и популярному парню. Он ведь даже в колледже у нас не учится – а о нем все равно почему-то знают все девчонки с моего потока! Это меня немного напрягает. Я что-то не уверена, что стоит заводить знакомство с этим молодым человеком.

Вот только сам Костя Бордов смотрит на меня без тени сомнений, прямо, приветливо, и улыбается так широко, что можно запросто пересчитать все тридцать два зуба его ослепительно-белой улыбки.

– Ну что же ты, неужели боишься меня? – посмеивается он добродушно.

– Нет, с чего бы, – я пожимаю плечами, хотя, вообще-то, да – боюсь.

– Тебе наверняка про меня всякие страшилки рассказывали!

– Что? – удивляюсь я и невольно приподнимаю бровь, покрепче прижимая к себе сумку, как будто мужчина может ее отобрать... А ведь это именно он две минуты назад помогал ее собирать. – Какие еще страшилки?

– Ну, например, что я девушек меняю как перчатки, – говорит Костя.

– А разве это не так и есть? – хмыкаю я и наконец решаюсь снова заглянуть в его голубые-голубые глаза. Молодой, красивый и богатый мужчина, пользующийся популярностью у противоположного пола, вряд ли станет отказывать себе в плотских удовольствиях. Мне всегда казалось, что у мужчин это заложено на уровне инстинктов... Впрочем, я плохо разбираюсь в парнях. У меня их никогда не было – и вряд ли появятся в ближайшее время. Слишком уж я неуверенная в себе и зацикленная на учебе.

– Я не бабник, – отвечает мне мужчина, словно читая мои мысли, и я невольно краснею. – Прямо сейчас я совершенно свободен и ищу одну-единственную, с которой мне захочется провести свою жизнь... – его глаза вдруг тускнеют, в них появляется грусть, – или мне это просто кажется.

В любом случае, мне становится немного стыдно за свою неприветливую позицию, и я наконец подаю Косте руку:

– Ладно уж, давай немного прогуляемся...

– Отлично! – он тут же снова меняется в лице и одаривает меня улыбкой. Какая же у него подвижная мимика!

Его большие теплые пальцы пожимают мои, и мы выходим из колледжа. К счастью, никто из моих знакомых нас не видит: пока мы болтали, почти все студенты уже разошлись или разъехались по домам.

Зато возле ворот и вправду стоит роскошный красный майбах. Заметив, как я засмотрелась на автомобиль, Костя с улыбкой спрашивает:

– Что это моя машина, тебе тоже одногруппницы рассказали?

– Да, – признаюсь я честно, опуская голову. – Красивая.

– Спасибо, мне она тоже очень нравится... Это отцовский подарок на двадцатилетие.

– А сейчас тебе сколько лет?

– Двадцать три.

– Ясно... Но разве ты приехал не сестру после занятий забрать? – спрашиваю я осторожно.

– Именно так, – кивает мужчина. – Я делаю так пару раз в неделю, и мы едем есть пиццу. Но сегодня, как выяснилось, она освободилась на полтора часа раньше, потому что последнюю пару отменили. Она забыла сообщить мне и укатила с подругами на какой-то пикник... А с вашим преподавателем я общался, чтобы узнать сроки сдачи ее последнего учебного проекта.

– Ты очень заботливый брат, – замечаю я с теплой улыбкой и впервые с момента нашего знакомства всерьез задумываюсь, что Костя, возможно, действительно хороший человек. Разве плохой стал бы так беспокоиться о своей сестре и возить ее дважды в неделю есть пиццу после уроков?

Так возможно ли, что я сильно ошибаюсь, считая его банальным избалованным мажором-бабником, пригодным только для секса и приятного, ничего не значащего времяпрепровождения?

– Раз уж мы встретились и познакомились, и оба сейчас свободны, можем куда-нибудь сходить, – предлагает Костя.

– Я вообще-то еще не говорила, что свободна, – насмешливо фыркаю я.

– А ты занята? – наигранно-обиженно дует губы парень, и я невольно заливаюсь смехом:

– Ну... не знаю! Завтра суббота, уроков не очень много, но я... я не знаю, я планировала пойти домой.

– Дома тебя кто-нибудь ждет? – спрашивает молодой человек.

– Нет... ну, только кошка.

– Думаю, кошка потерпит, – кивает Костя.

Я вынуждена согласиться: Мисси определенно потерпит.

Конечно, я умалчиваю о том, что живу в однокомнатной квартире с родителями, которые постоянно выясняют между собой отношения, причем когда отец не выдерживает и хлопает входной дверью, сбегая к друзьям, мать непременно наливает себе бокал красного вина... Ей-то кажется, что она выглядит печальной благородной аристократкой, но как по мне – это первая стадия алкоголизма... Видеть ее пьяной уже утомило.

– Ну что же, тогда пойдем в кино? – спрашиваю я неуверенно. – Я сама заплачу за свой билет, не переживай. Или просто погуляем...

– Сама заплатишь за билет?! – возмущается Костя. – Ни в коем случае! Это же я тебя приглашаю! Да и вообще... если хочешь – можно и в кино, конечно, но у меня есть идея поинтересней.

5 глава

О полетах в аэро-трубе я знаю примерно... ничего. Мать про такие вещи говорит: стоит как крыло самолета. Это значит – очень дорого. У девчонки вроде меня нет возможности тратить деньги на подобные развлечения или водить роскошный красный майбах – особенно подаренный отцом. Я скорее сама на него заработаю – если однажды стану вдруг успешным дизайнером, конечно, – чем получу в подарок от одного из родителей.

Мой отец работает учителем географии в общеобразовательной школе, а мать – продавец в супермаркете. Мы живем очень небогато. Денег хватает только на самое необходимое: коммунальные услуги, еда, одежда. Моему мобильному телефону уже три года, а графический планшет, практически жизненно необходимый для учебы на дизайнерском факультете, – самый дешевый, да и то куплен в кредит, который я выплачиваю сама, подрабатывая по выходным детским аниматором в торговом центре.

То, что я предложила Косте Бордову пойти в кино, – уже неожиданный для меня самой порыв, потому что я привыкла ходить в кинотеатр всего пару раз в месяц и только на заранее запланированные фильмы. Причем лучше всего – в будние дни и на утренние сеансы, чтобы билеты подешевле были. Вечер пятницы – неудачное время: зал будет забит, билеты дорогие, да и вообще я не знаю, что сегодня показывают на больших экранах. А платить за меня малознакомому мужчине я не позволю: не хочу потом быть ему должна.

Но почему-то меня тянет к этому мужчине. И вовсе не потому, что он хорош собой и очевидно чертовски богат. Напротив: в другой ситуации это отвернуло бы меня на сто восемьдесят градусов. Мажор на майбахе – не тот парень, которому можно доверять. Но Костя, при всем своем богатстве, не производит впечатление мажора. Он кажется простым и искренним. А еще...

Да ладно, можно же не врать хотя бы самой себе! Еще я просто не хочу идти домой. Вчера вечером родители снова ругались, мать снова пила. Если я вернусь домой прямо сейчас – придется убираться в квартире, готовить ужин, выслушивать ее бессвязное нытье, потом – жалобы отца. Если приду поздно вечером, сославшись на учебу и дела, – родители почти сразу лягут спать, и можно будет сделать себе пару бутербродов с колбасой, налить зеленого чая с лимоном, завалиться на кровать – она у меня стоит прямо в кухне, отдельно от родительской спальни, – и до рассвета рисовать под музыку в наушниках...

Идеально.

Но нужно найти, чем заняться до этого времени.

Пойти летать в аэро-трубе с Костей Бордовым – идея безумная, но гениальная, поэтому я соглашаюсь.

– Я согласна немного полетать, – наконец говорю я мужчине. – Но только... давай договоримся об одной вещи. Точнее – о двух вещах.

– Слушаю тебя, – Костя смотрит на меня очень внимательно, и этот пристальный небесно-голубой взгляд заставляет меня немного смутиться. Я опускаю глаза, чувствуя, как краснеют щеки, но все-таки говорю:

– Во-первых, это не свидание, а просто дружеская встреча.

– Почему? – он как будто бы обижается на меня.

– Мы едва знакомы, – объясняю я. – И я не привыкла с первой встречи доверять парням на красном майбахе и ходить с ними на свидания... У тебя, наверное, еще и айфон последний?!

Мужчина смеется:

– Точно! Ладно, договорились, это просто дружеская встреча.

– Спасибо, – я с улыбкой киваю.

– А что во-вторых? – спрашивает он.

– Я отдам тебе деньги за аэро-трубу. Сейчас у меня нет, но как только смогу – отдам... Сколько это вообще будет стоить?

– Нуу... – заминается Костя. – Зависит от того, сколько времени мы будем летать... Но ты не думай пока об этом, ладно? Идем.

Он снова протягивает мне руку – и теперь я уже немного смелее вкладываю свои пальцы в его. Уж не знаю почему, но этот парень и вправду нравится мне. Он ведет меня к своему роскошному красному майбаху, помогает устроиться на пассажирском сидении рядом с водительским, а через пару мгновений мы уже срываемся с места: плавно – но очень быстро. Просто фантастика! Наверное, так умеют только красные майбахи...

Пока мы едем, я рассматриваю богатый, обтянутый натуральной кожей салон автомобиля и его обладателя – самого мужчину. Смотрю на него искоса, украдкой, и молчу, пока он первым не задаст вопрос:

– На каком курсе ты учишься?

– На третьем, – отвечаю я.

– Ого! Риша тоже!

– Да, – я улыбаюсь. – Только она в параллельной группе.

– Это значит, если что, ты сможешь помочь ей с учебой? – задумчиво спрашивает парень, и мне опять становится тепло от мысли, что он все время помнит о своей любимой младшей сестре.

– Если что, помогу с удовольствием, – говорю я.

– Спасибо! Ты правда очень красиво рисуешь! Ты заканчивала художественную школу, прежде чем поступать в коледж, верно?

– Верно, – я киваю.

– Риша не заканчивала, – фыркает Костя. – Родителям пришлось доплатить, чтобы ее взяли сюда. И это при том, что они вообще хотели, чтобы она шла на международные отношения... Но моя сестренка – девчонка с характером. Впрочем, у нас все в семье такие... Кстати, мы уже приехали.

– Как быстро, – удивляюсь я и наконец отрываю свой взгляд от обладателя небесно-голубых глаз, чтобы посмотреть в окно.

6 глава

Если честно, я и понятия не имею, есть ли во мне страсть к риску и азарту, понравится ли мне такое адреналиновое, экстремальное развлечение, как полет в аэро-трубе... Ничего подобного в моей жизни не было – и вряд ли произошло бы, не заведи я сегодня такое неожиданное знакомство.

Зато Костя Бордов совершенно уверен за нас обоих: настолько решительно он тянет меня внутрь кирпичной башни, переплетая свои теплые сильные пальцы с моими тонкими и подрагивающими... Но я – сама не знаю, почему, – доверяю сегодня вечером этому едва знакомому молодому человеку, переступаю порог, позволяя подвести меня к огромному прозрачному пластиковому цилиндру, который тянется от пола до потолка.

Так вот она какая, аэро-труба! Я молча и внимательно рассматриваю ее, постепенно задирая голову все выше и выше...

Прямо по курсу – маленькая и такая же прозрачная пластиковая дверь. Рядом – стеллаж со снаряжением: шлемами, налокотниками и наколенниками. Похожими я пользовалась, когда каталась в детстве на велосипеде, но у этих качество явно намного выше, да и брендовые логотипы внушают доверие.

– Ну как тебе? – спрашивает Костя весело, а я поворачиваюсь к нему и нервно посмеиваюсь, не в силах скрывать свое волнение:

– Выглядит круто, правда... Но я пока не уверена, что готова...

– Не бойся, – говорит парень. – Сначала разминка, потом устроим тебе трехминутный сеанс с инструктором, только после – попробуем полетать вместе. Здесь главное – не торопиться и прислушиваться к ощущениям в своем теле, потому что с непривычки нагрузка будет довольно серьезной.

– Ага, – киваю я послушно, хоть и не понимаю пока, что он имеет в виду.

Как раз в этот момент к нам подходит высокий подтянутый мужчина в спортивной форме, плотно облегающей тело.

– О, Герман! – тут же обращается к нему Костя, и они обнимаются, дружески похлопывая друг друга по спине.

– Рад видеть тебя снова, Костя, – говорит мужчина. – Давненько ты к нам не заглядывал... Познакомишь со своей очаровательной спутницей?

– Конечно! – улыбается Костя и принимается представлять нас друг другу: – Полина, это Герман Стафф, старший инструктор местного аэро-клуба и мой старый приятель, между прочим... Именно с ним я учился летать. Герман, а это Полина, моя новая подруга, у нас обоих сегодня выдался свободный вечер, и я пригласил ее немного полетать в трубе... Твоя помощь будет очень кстати, если ты не занят, конечно... Мы не бронировали заранее.

– Ради тебя я готов передать других вечерних клиентов коллегам, – кивает Герман, и я невольно перевожу взгляд с одного мужчины на другого, все больше убеждаясь в богатстве и влиятельности семейства Бордовых. Ради кого еще старший инструктор аэро-клуба будет менять планы и отказываться от остальных посетителей?! Дело явно не только в дружбе...

А сам Герман, между тем, уже вовсю внимательно рассматривает меня, прикидывая нужный мне размер аэро-костюма.

– Костюм нужен для того, чтобы сделать твое тело максимально обтекаемым и при этом устойчивым к мощным потокам воздуха, – объясняет Костя, пока сам натягивает свой аэро-костюм, очевидно, подобранный, купленный и хранящийся здесь специально для него.

Мне же костюм выдают из числа тех, что даются напрокат. Кроме того, мне выделяют и помогают правильно закрепить прокатные налокотники и наколенники. Потом вручают очки и шлем, который я надеваю поверх специальной тканевой шапочки, похожей на купальную.

Перед всем этим мне проводят инструктаж и короткую разминку, больше похожую на школьную физкульт-минутку.

Затем я вместе с Германом вхожу в аэро-трубу. Костя остается стоять снаружи цилиндра, кивает и машет рукой через прозрачную стенку, надеясь немного приободрить, а также достает смартфон, чтобы сделать пару-тройку кадров и коротких видео с моей первой попытки полета.

– Ты готова? – спрашивает меня Герман, заставляя оторвать взгляд от Кости и посмотреть на него.

– Нуу... не знаю... разве к этому можно быть готовой? – нервный смешок в попытке скрыть собственное волнение.

– Нельзя, – кивает Герман со снисходительной улыбкой. – Так что поехали, – он встает позади меня, осторожно и очень деликатно обхватывая немного выше талии, и кивает своему коллеге, который снаружи цилиндра включает трубу, запуская этот огромный вентилятор и заставляя потоки воздуха сильными упругими струями вырываться из отверстий в полу, поднимая меня и моего инструктора вверх...

Разумеется, первое, что я делаю – это кричу. Точнее – истошно воплю, невольно ловя ртом воздух, надувая щеки и закашливаясь.

– Закрой рот! – быстро и громко приказывает мне Герман, и я вспоминаю, что вообще-то, этот пункт проговаривался на инструктаже.

Усилием воли затыкаюсь.

Второе, что я делаю, – это случайно переворачиваюсь вниз головой, потому что о правильном положении руки и ног и о том, как держать тело, я тоже моментально забыла.

Герман снова что-то приказывает, но я уже не слышу, отчаянно барахтаясь в воздушном пространстве, как в невесомости, болтая конечностями и совершенно не контролируя свое тело.

Инструктор пытается вернуть меня в исходное положение головой вверх. Вот только я, кажется, совершенно безнадежна: когда он просит меня сгруппироваться и как бы оттолкнуться, я влетаю башкой в стену цилиндра, и перед глазами у меня начинают плясать цветные звезды, которые обычно бывают перед тем, как потерять сознание...

7 глава

Сейчас.

___

Каждый божий день после искусственного оплодотворения в женской консультации и той неожиданной встречи с Константином Бордовым – а когда-то просто моим Костей... – я молюсь о том, чтобы беременность не наступила, и я смогла безболезненно выйти из этой программы суррогатного материнства, которая, впрочем, уже стала для меня личным адом...

Первые пять дней по вечерам, заперевшись в ванной комнате от любопытной и вечно пьяной матери, я делаю тщательное спринцевание в надежде вымыть из своего влагалища и матки возможные остатки мужского семени. Потом приходится прекратить: вне зависимости от того, наступит ли беременность, меня будут осматривать врачи Маргариты Германовны, и никак нельзя, чтобы они обнаружили, что я вмешивалась в естественный процесс.

По этой же причине я не могу воспользоваться таблетками экстренной контрацепции типа постинора: анализы, осмотр и УЗИ непременно выявят такое вмешательство, и тогда мне придется не только вернуть уже полученные деньги, но и заплатить штраф за нарушение условий контракта.

Контракт предписывает мне беречь себя и потенциальный плод внутри моего тела, соблюдать определенную диету, отказаться от физических нагрузок, горячей ванны, бани, сауны и солярия, не курить и не употреблять алкоголь... и это только малая часть требований. Если же беременность наступит – список подобных обязанностей увеличится в несколько раз...

Кроме того, дважды в сутки – утром и вечером, – я должна сообщать Маргарите Германовне и ведущему меня акушеру-гинекологу о своем состоянии, заполняя короткую анкету. В анкете необходимо указывать температуру тела, артериальное давление и наличие первых признаков возможной беременности: среди прочего, там обозначены утренняя тошнота, набухание груди, изменение пигментации кожи, усталость или сонливость, а также неустойчивое эмоциональное состояние...

Над последним пунктом я откровенно смеюсь: ну а какое еще у меня может быть эмоциональное состояние, если несколько дней назад меня из шприца оплодотворили спермой мужчины, которого я когда-то любила, который сам клялся мне в любви, а потом бросил, ничего не объяснив и не попросив даже прощения, а теперь женат на другой женщине?!

С этой самой женщиной мне приходится общаться каждый день. Счастливая, воодушевленная Маргарита Германовна, получив сообщение с очередной заполненной анкетой, никогда этим не удовлетворяется и звонит сама, чтобы задать один и тот же утомительный вопрос:

– Как себя чувствуешь?

– Все в порядке, Маргарита Германовна, никаких изменений, если что – сразу сообщу вам и доктору, – говорю я устало снова и снова, а она продолжает расспрашивать, задавая вопросы и попутно радуясь тому, как счастливо мы все втроем будем жить, когда я наконец окажусь беременной.

И вот наступает день Икс, а именно – двадцать второе мая. Сегодня мне нужно сделать первый тест на беременность. Идти в аптеку самой и покупать его не приходится, потому что заботливая и предвкушающая свой личный праздник Маргарита Германовна посылает с курьером целую пачку тестов: три электронных и три обычных, наказывая мне сделать все сразу, чтобы результат был максимально точным. Забирая тесты из рук мужчины, который привез их, я чувствую себя самым несчастным человеком во вселенной.

Зато радуюсь тому, что мать снова в стельку пьяна и снова заперлась в спальне с очередным мужчиной: за прошедшие две недели она не заметила никаких изменений в моем состоянии. Лишь бы я на работу ходила и приносила деньги, а на все остальное ей совершенно наплевать.

Забрав тесты, я запираюсь в ванной комнате, чтобы там наполнить заранее подготовленный стаканчик и опустить в него все три тест-полоски. Из электронных тестов я беру только один, устраиваясь на унитазе и просто подставляя его под струйку мочи на пять секунд... Мне никогда раньше не приходилось делать тесты на беременность, и вся эта вынужденная процедура кажется мне совершенно отвратительной, хотя, конечно, не настолько отвратительной, как было оплодотворение шприцом...

Закончив, я закрываю крышку унитаза и сажусь на нее... ждать. Просто ждать и молиться. Ближайшие десять минут решат все и, возможно, перевернут мою жизнь на сто восемьдесят градусов...

Пожалуйста, пусть я буду не беременна!

Время тянется ужасно медленно... К точно такому выводу, кажется, приходит и Маргарита Германовна, потому что телефон, лежащий на стиральной машине, вдруг взрывается вибрацией. Закатывая глаза и вздыхая, я беру трубку, потому что иначе нельзя: опять же, контракт обязывает.

– Ну что? – спрашивает она сразу. – Какой результат?

– Я еще жду, – говорю тихо.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – волнуется женщина.

– Конечно, Маргарита Германовна, не о чем переживать.

– Голос у тебя какой-то расстроенный... Неужели одна полоска?

– Я пока не знаю.

– Так смотри же скорее! Уже пора! Электронный точно готов!

– Да, конечно, – отзываюсь я послушно, беру со стиральной машинки электронный тест... и замираю в ужасе.

Плюс.

На тесте высветился плюс.

Отбрасывая его, я принимаюсь хватать из стаканчика тест-полоски – одну за другой. Две из них показывают четкие две полоски. На третьем тест-полоска бледная, но она все равно есть...