Регалия. Невольная страсть

Глава 1

— Адмирал! — послышалось в рупор — устройство внутрекорабельной связи.

Я быстро взглянула на показания оптических датчиков и взялась за рычаг, чтобы стабилизировать крейсер «Молниеносный» после манёвра. Десант уже выстроился наверху, когда в металлический рупор, длинную переговорную трубку из нижней палубы, поступил экстренный вызов:

— Срочная депеша от нашего императора!

Не сдержав эмоций, я выругалась, прежде чем повернуть руль, уклоняясь от снарядов воздушного корабля противника. Линкоры наступали, оттесняя нас к суше. Каждому военному известно, что падение на землю — это верная смерть. От магического взрыва баллонов ничего не останется в радиусе нескольких десятков метров.

В противном случае есть небольшой шанс экстренно отсоединить корпус военного судна от оболочки и газовых клапанов. Однако двигатель и сопельная система всё равно утянут нижнюю часть аэростата на дно. Но даже в этом случае для каждой из палуб был разработан и опробован план эвакуации людей.

Вице-адмирал, стоящий рядом, не выдержал и после повторного запроса ответил вместо меня:

— Говори.

— Нам приказано сдаться.

— В гробу я видала такие приказы!

— Адмирал. — Новый докладчик представился по форме: — Капитан первого ранга, связист Эспин Шилдт, докладываю: «Грозовой дракон» и «Небесная гавань» приводнились, получив критический урон. У первого — отказ двигателя после попадания, у второго нарушена система стабилизации. У нашего корабля «Молниеносный» пятый, седьмой и восемнадцатый газовые клапаны близки к разгерметизации.

— Давление падает. — Вице-адмирал схватился за рычаг управления подрульными соплами двигателя. — Нужно садиться, пока не поздно.

— Код, — потребовала я.

— «304954528», — ответил первый докладчик.

Применив в уме систему шифрования, я преобразовала число в буквенное обозначение приказа «Капитуляция».

— Дьявольское отродье!

Сделав над собой титаническое усилие, я отдала приказ на палубу:

— Вывесить белый флаг на флагштоке. Десанту сложить оружие. Я, Лукреция ди Грис, отдаю приказ о капитуляции судна «Молниеносный» и требую безоговорочного подчинения. Выполнять!

В груди поселился страх, который я гнала от себя, не позволяя чувствам взять верх над разумом. Но сейчас меня мучили сомнения. Ощущение предательства не отпускало и не позволяло расслабиться ни на секунду.

Ровно через полторы минуты после отдачи сигнала пушечная канонада наконец смолкла, а на палубах началась беготня.

— Адмирал, вражеский линкор «Громовержец» передаёт сообщение.

— Зачитывай, — приказала я, закрывая глаза.

Это конец.

Я уже видела, как моя голова окажется в петле, и меня вздёрнут на рее вражеского воздушного судна согласно традиции ангужцев. Злой, коварный враг был безжалостен ко всем без исключения. Зато команда останется в живых до тех пор, пока мой отец не заплатит за них выкуп.

Если заплатит…

Тем временем связист Шилдт нехотя зачитывал чужую депешу:

— Я, Ренцо диез Хаперфорт, требую безоговорочной капитуляции. Адмирал Лукреция ди Грис лично встретит переговорщика на палубе. Всё оружие и патроны выкинуть за борт. Перевести двигатель на холостой ход и подготовить гайдропы для причаливания.

— Останов двигателя! — прокричала я в соседний рупор, когда открыла клапан. — Всем держаться за поручни!

Стиснув зубы, я, будто безвольная кукла, протянула руку, чтобы опустить на себя нужный рычаг. Тотчас дирижабль сильно дёрнулся и завис на месте после небольшого рывка вперёд. На обеих палубах возникла сильная качка. Послышались звуки падений. Металлические квадраты посыпались со столов с картами и чертежами. Бой посуды в корабельной каптёрке завершал музыкальную композицию.

Сейчас это уже не важно. Сейчас моё дело — дождаться петли. Команды — обмена или выкупа, если будет на то воля моего отца, императора Дилоуна. Надеюсь, он не зря променял мою жизнь на какие-то уступки с их стороны. Жаль только, меня до процесса торга не допускали, тогда бы я вцепилась в глотку переговорщика стальной хваткой.

— Адмирал, — позвал тихонько помощник, отвлекая меня от нерадостных мыслей. — Вас ждут.

Что ж, такова судьба каждого из рода ди Грис: или править, или быть повешенным во время военной компании, или же смуты и дворцовых переворотов. Куда ни посмотри, перспектива не самая радужная, но вполне ожидаемая.

Молча вышла из капитанской рубки и быстрым шагом отправилась на лестницу. Волосы, заплетённые в тугую косу, слегка растрепались, но мне сейчас было совсем не до красоты. Встреченные на пути постовые поочередно отдавали честь. Зря они это делают. Через полчаса я уже буду никем.

Однако на моём лице не дрогнул ни один мускул. Я шла навстречу судьбе и была готова к любому исходу предстоящих переговоров.

Глава 2

Небо. Голубое и безмятежное. Как же оно прекрасно...

Никогда раньше я не смотрела на него так, как сейчас. Никогда раньше я не могла надышаться как сейчас, не могла позволить случиться последующим событиям. Хочу видеть небо! Хочу чувствовать ветерок, который развевает мои растрёпанные волосы, обычно собранные в тугую косу.

Наблюдая, как солдаты послушно выбрасывают оружие за борт, подозвала одного из них и отстегнула штык-нож, прежде чем отпустить. Если мне суждено умереть, то лучше я заберу с собой своего врага. Денег на выкуп наших солдат у отца может и не найтись, а ангужцы заломят цену. И тогда судьба всех этих людей станет похожей на мою. Ослушаться приказа, включить двигатель и сбежать? Когда остальные линкоры уже подчинились воле императора Дилоуна и взяты под прицел? Смешно. Отец явно что-то задумал, иначе бы не сдал нас так запросто. Да, мы проигрывали, три из семи военных кораблей, участвующие в нынешней стычке, получили сильные повреждения, но можно было ещё побороться, как сейчас.

Узкое лезвие послушно скользнуло в рукав.

— Если начнётся неразбериха… — Я кивнула рядовому в сторону борта, мол, прыгайте. Может, русалы смилостивятся и помогут ныряльщикам спрятаться у себя? Пока воздушный флот врага не уберётся прочь, отработав топливо? Не раз случалось, подводные жители спасали людей после очередного крушения военных посудин.

Жаль только, последнее время мы сильно подпортили с ними отношения. Крупные металлические обломки аэростатов, опускаясь на самое дно, создали под водой настоящую ржавую свалку. Сдутая же оболочка, плавая в воде подобно сетям, могла привести к огромному числу жертв среди русалов. Без малого благодаря нашим частым стычкам с Ангужской империей в Лазурном океане плавал самый настоящий мусорный остров. И с каждым сражением он рос как в ширь, так и вглубь. Новые и новые детали обшивки деревянных корпусов неплохо держали на плаву разные куски арматур и прочую мелочь. Поэтому Крикан IV в конечном итоге не выдержал и запретил всем трём империям и одной республике воевать на территориях Коралловых островов — сезонное место проживания многочисленной расы подводных жителей.

Глубоко вздохнув, я отвлеклась от прежних мыслей. Как вдруг услышала птичий крик совсем близко. Чайка завладела всем моим вниманием — я прошла к борту и бесцельно проследила за её свободным полётом, не желая слышать звук стыковки вражеского линкора у меня за спиной. Канатный мост в обычное время перебрасывался между двумя дружескими кораблями для выполнения задачи ротации. Если один сторожевой крейсер возвращался обратно в Верхнюю гавань, то на его борт заходили военные из других кораблей, чьё время пребывания в патруле близилось к завершению.

— Отдать честь! — услышала я противный крик. Ангужский язык я легко понимала и говорила при необходимости без акцента. Спасибо отцу, над моим образованием неплохо потрудились знатоки своего дела. И теперь придётся выкинуть эти знания за борт вместе с моим бренным телом после казни?

Не бывать тому!

— Переговорщик прибыть, — некто за моей спиной кричал в рупор на ломаном нашем языке.

Я не оборачивалась. Стояла как прежде и гордо демонстрировала спину врагу. Пусть волокут меня силой, если потребуется. Но перед тем я пущу в ход припрятанное оружие. Или всё же поддаться и забрать с собой переговорщика? Интересно, кто из верхушки командования осмелился взойти на борт «Молниеносного»?

— Ты так и будешь стоять ко мне спиной? — Холодный, пробирающий до дрожи, властный голос Ренцо диез Хаперфорта был мне знаком. Чудом не полезла в драку прямо сейчас.

— Канатная бухта там, где ей и положено быть.

— С чем её и поздравляю, — огрызнулся вражеский адмирал. — Но я здесь не за этим.

Так и хотелось рассмеяться ему прямо в лицо. Неужели меня повезут в столицу, чтобы прилюдно казнить на потеху публике? Кодекс чести теперь для них пустой звук?

— Делай, что должно. А я хочу видеть это небо.

— Обернись и сдай корабль как следует, Люка.

— Никому не позволено называть меня так без моего разрешения!

Вынув нож из рукава, я обернулась и одним резким движением приставила лезвие к его горлу.

— Уж если мне суждено умереть, то предпочитаю забрать тебя первым. А затем и того крикуна за твоей спиной.

В серых глазах цвета светлой стали промелькнуло презрение, а на губах вражеского адмирала заиграла едкая ухмылка.

— Нечто подобное я и ожидал, поэтому посмотри по сторонам, Лукреция ди Грис, главком аэростатных военных сил независимого государства Дилоун.

Последовав его совету, я окинула быстрым взором палубу и заметила, что все мои солдаты взяты на мушку. А пушки соседнего аэростата направлены в сторону кормы моего крейсера.

— Убедительный аргумент.

Переговорщик с торжествующим видом протянул руку, но я, вместо того чтобы отдать ему кинжал, выбросила тот за борт. Послышались щелчки взводимых орудий.

— Отставить! — рявкнул вражеский адмирал.

— Давай решим всё здесь и сейчас. Или ты предлагаешь мне самой связать себе петлю? Хочешь напоследок насладиться ощущением победы? Сладко, не правда ли? Уж наверняка…

Улыбка стёрлась с лица Ренцо в тот же миг, едва он схватил меня за плечи, поднял и усадил на бортик. Потеряв бдительность на долю секунды, я ему это позволила. Но в следующий миг опомнилась и вцепилась в него как кошка. Вывернулась, попробовала слезть на палубу, но стальная хватка адмирала мне в этом помешала.

Глава 3

Империя Дилоун больна.

Селим Отто ди Грис стоял на смотровой площадке воздушной гавани, вглядываясь в подзорную трубу. Не так он хотел сообщить дочери о капитуляции. Совершенно не так. Проклятый враг не оставил ему выбора. Он бы убил её безо всякого сожаления, что и продемонстрировал, оснастив быстрые манёвренные линкоры новыми орудиями. Три воздушных корабля были подбиты в самом начале сражения. Ангужцы наступали, приближаясь к крупной водной гавани архипелага Дилоун, к острову Хоритас. Месту усыпальницы предков из рода ди Грис.

Мифы и легенды гласят, что в подводных пещерах этого острова спрятаны несметные сокровища императора Апперчи ди Лоуна, родоначальника всех императоров государства, чье существование сейчас было под угрозой.

Селим не имел наследников по мужской линии, жизнь распорядилась так, что он много болел и за всю свою жизнь так и не смог послужить стране как следует. Дочь, его крошка. Единственная наследница от первого династического брака, гордая, независимая Лукреция ди Грис была для него всем. И если бы не злой рок, ранение в бою и последующие болезни, он бы приложил немало усилий к тому, чтобы она была счастлива. Чтобы снять с неё ношу династического брака.

Но назревающий союз Ангу и третьей империи варваров Анс-Керту ставил под угрозу существования торгового коридора между крупнейшими островами Лангоз и Хоритас.

Вопиющее нападение на патрульные корабли Дилоуна раз за разом приводило к плачевным последствиям. Имперский флот истощался, люди погибали, и не было этому конца и края. Император Ангу не выставлял никаких условий, он действовал методично, безжалостно, беспринципно, пока вчера не прислал тайного переговорщика для заключения перемирия, а на самом деле отправил предложение о капитуляции. Селим привык называть вещи своими именами. Но в этот раз язык не поворачивался сказать Люке перед отбытием, что дело уже проигранное.

Упёртая, строптивая. Она бы не послушала отца и всё равно бросилась бы в бой очертя голову. Слишком много ненависти пролегло между враждующими сторонами, слишком много боли, горечи и неприкрытой ярости, а по ту сторону — высокомерия.

Но время шло, и ни один из кораблей не подумал возвращаться обратно в гавань, как было оговорено при визировании документов. И это вызывало у императора Селима лёгкую тревогу. Неужели обман?

Отдавая зашифрованный приказ радиосвязистам о капитуляции, он чувствовал горечь и одновременно страх. Страх быть обманутым. Однако альтернатива была незавидна. Так или иначе ангужцы продолжили бы наступать, и вопрос сдачи острова Хоритас был лишь вопросом времени. А за ним и остальных островов архипелага.

Селим терпеливо ждал. Ждал и верил, что его тревогам нет основания. Что слово чести не пустой звук для Ренцо диез Хаперфорта, лично завизировавшего проект мирного соглашения, который был привезён накануне очередного показательного и столь же неожиданного нападения на патруль.

— Император, — за его спиной послышался голос первого советника Митаса, нового избранного Советом в помощь правителю. Высокий, худой, средних лет, светловолосый и кареглазый, он отличался от окружающих неуёмной жаждой жизни и алчностью, которую усердно прятал от остальных.

Обернувшись, император Дилоун всё понял, когда услышал характерные щелчки. Его встречали сразу три взведённые орудия.

— Мне приказано сообщить вам, что ваша дочь жива-здорова и без боя сдала «Молниеносный», но имела место быть попытка покушения на нашего наследника, Ренцо диез Хаперфорта.

— Нашего?

— Разве вы не догадывались о моей «верности» врагу? — мило пропел первый советник, делая знак стоящим рядом с ним переодетым в красную форму ангужским солдатам.

— Я привык верить людям, — возразил Селим, однако в уме прикинул расстояние до воды. Сумеет ли выжить и не приземлится ли на камни, если слабо оттолкнётся?

— Прошу заранее простить мне моё предательство, но я вынужден сообщить также, что все чиновники и работники имперской канцелярии и военное командование сдались без боя. Остались только вы.

— Выбора у меня нет? — Император обернулся к предателю спиной и сделал глубокий вдох, обозревая голубое бескрайнее небо, плавно перетекающее в лазурно-синий океан. Когда-то давно он любил этот вид и мог часами любоваться красотами его окружающими, но только не сейчас.

— На счёт три. — Первый советник поднял руку, командуя актом предательства с особым рвением.

Не прошло и секунды, послышались выстрелы и за ними тихий плюх. Белая пена окрасилась в красный цвет. Маленькая кровавая струйка показалась на водной глади и быстро растворилась в синеве морской, а в это время наверху послышались громкие вопли, шум и крики.

Глава 4

Вечер встречал меня яркими красками закатных лучей. Красный, лиловый, оранжевый и золотисто-жёлтый искрились на водной глади. Ветерок будто гнал тонкие прожилки розовых облаков подальше от островов.

Выйдя на свободу после многочасового заточения в камере, я с удовольствием вдохнула вечерний морской воздух. Казалось, солёной горечи в этот раз было больше, как и запаха мазута. Ангу, чтоб его!

Этот пейзаж я не узнавала, но догадывалась, где мы сейчас находились. Видела картинки в учебниках. Реальность же оказалась гораздо более жестока. Зажиточный, богатый город, красивые ровные улочки, высокие шпили сторожевых башен и сразу три воздушные гавани и пара смотровых площадок, примыкающих к стоящему на горе дворцу неприятеля.

— Вся твоя команда взята в заложники по той простой причине... — пояснял мне Ренцо, стоя за моей спиной, словно тюремщик. Он держал меня за плечо и подталкивал, будто конвоировал преступницу. — Чтобы ты не сбежала или не создавала проблем на моей территории.

— Да уж, только же вам позволено сбивать патрульные корабли в наших водах?

Моё горькое замечание осталось без ответа.

— Зачем это всё? — Я обвела взглядом швартовочный плац воздушной гавани, где сейчас выстроилось шеренгой сразу две роты. — Ради одной меня столько чести?

— Не льсти себе. — Очередной толчок в спину. И я чуть не запнулась.

— Ах да. Видимо, ты настолько страшен и невыносим, что невесту нужно было захватывать с боем.

— Будешь продолжать в том же духе, я вставлю кляп тебе в рот.

— Куда уж более унизительно? — проворчала я, поднимая вверх связанные впереди руки. — Давай, действуй. Тебе не впервой забывать о чести и долге.

Как назло, в этот самый миг раздался крик командира дворцовой охраны:

— Отдать честь адмиралу!

— О, а руку они тебе поцелуют? — хмыкнула я.

Как ни странно, стоящий позади напыщенный военный ничего не ответил, а ведь думала, задела за живое. Но вот он склонился к моему плечу и тихонько прошептал:

— Не переживай, я не настолько зациклен на поцелуях. Тебе точно никто руку целовать не будет.

— Почему это? А свою руку ты вот целуешь, и причём совсем недавно.

— Я это сделал лишь для того, чтобы унизить тебя ещё больше.

— О, ну тут как посмотреть, кто больше унизился, ты или я? — Ехидно улыбнулась, пытаясь обернуться, чтобы увидеть его реакцию, но новый толчок мне в этом помешал. — Эй, так и скажи, хочешь, чтобы я упала прилюдно.

— Это было бы интересно, но не сама цель.

— Да уж. Чувством юмора природа тебя обделила.

— Зато другие качества при мне, в чём ты в скором времени убедишься, — прошептал ненавистный Ренцо. — Церемония бракосочетания состоится уже завтра. А сейчас тебе предстоит привести себя в порядок.

— После заточения-то? — Никогда раньше я не чувствовала себя настолько неоднозначно: была рада и не рада одновременно. Уже долгое время я отказывала себе в простых женских радостях, не крутилась перед зеркалом. Надевала форму, заплетала волосы и спешила заступить в патруль. Нехватка людей и офицерского состава сказывалась.

— Ты воняешь.

— О, это же могу о тебе, — вернула комплимент. — Хотя нет, ты смердишь.

— Прелестно, как знал, что мы с тобой подружимся, — ехидно заметил адмирал. — А теперь, будь добра, замолчи и шагай, пока я не заткнул тебе рот каким-нибудь некультурным способом.

— Интересно было бы… — начала я, но в этот самый миг чёрная рябь поплыла перед глазами — последнее, что отпечаталось в памяти: ехидные лица солдат, молча наблюдающих за нашей перепалкой.

Ничего, я ещё найду возможность поквитаться. Или я сама себя уважать... Сознание окончательно помутилось в следующий миг.

Ушат воды обрушился на мою голову, заставив меня вздрогнуть и закашляться.

— Ой, Фиди! — ехидно пропела ангужская служанка. — Осторожнее!

— Кха-кха! — воскликнула я, проведя руками по лицу. Открыла глаза. — Навести порядок? — припомнила слова адмирала. — Что ж, запросто.

Медленно поднялась и перелезла через бортик гигантской фарфоровой чашки.

Трое служанок в одеждах из золотого шифона смотрели на меня, как на оборванку. Выпрямив плечи, я подошла к тумбе, где стоял ещё один кувшин, взяла его одной рукой и обдала водой обидчиц.

— Фиди, осторожнее! — повторила я интонацию одной из них. — Как можно быть такой растяпой?

Позади раздались громкие хлопки и тихий смех.

— Неожиданно приятно видеть в вашем лице, принцесса, достойную личность, — послышался глубокий властный голос.

Служанки испуганно обернулись и пали ниц, бормоча извинения. Я же, выглянув из-за плотной вычурной шторки, устремила взор на звук, разносящийся по большой купальной комнате, отделанной мрамором.

— С кем имею честь?

— Седьмая императрица Ангу, — величественно произнесла брюнетка, проплывая по комнате в замысловатом пышном наряде, изобилующем золотыми красками. Драгоценный воротник из изумрудов и сапфиров привлёк моё внимание к линии закрытого декольте.

Глава 5

Адмирал Ренцо диез Хаперфорт

Сложно.

Как же трудно держать себя в руках и не дать волю гневу!

Ренцо, скинув китель на пол, устало опустился в мягкое кресло, придвинутое к огромному столу, на котором лежало тканевое полотно-карта. Маленькие фигурки и флажки пестрели повсюду. На полу возле кресла высились кипы бумаг и горы учебников, манускриптов и древних военных трактатов.

Устал.

Вымотался.

Злой и голодный.

Стоило поесть где-то вне дворца, лишь бы не видеть лишний раз эту властную фурию. Ренцо уставился в потолок, разглядывая причудливую картину, на которой русалки и феи резвились в крайне живописном уголке этого мира.

Синастрия предсказала ему жену-противницу, которая идеально подходит для решения всех поставленных задач.

Симбиоз. Разные космограммы, составленные для него и дочерей высоких чиновников или дворян, абсолютно не сходились. Предсказания дворцового астролога были неутешительными. Наследного принца убьют, если он не решится на отчаянный шаг.

Но готов ли он заплатить такую цену ради сохранения власти? Или проще сразу сдаться на милость врагу?

Зачем он стремится завоевать расположение собственного отца, если эта битва уже проиграна? Пригрев на груди змею, великий император Ангу стал недосягаем для всех, кроме новой императрицы, умело плетущей заговоры против всех неугодных. Чем она его взяла? Как соблазнила? Звезды сошлись?

Поначалу Ренцо смеялся, не веря во всю эту чепуху. Однако дворцовый астролог качал головой и повторял одно и то же. Синастрия. Это слово стало для него настоящим проклятьем. Какое отношение звёзды имеют ко всему мирскому? Происходящему здесь и сейчас?

Чудом не велев повесить старика Ботхи, предсказавшего ему воинственную супругу, Ренцо в последний момент засомневался и подумал прислушаться к его словам. Оставалось лишь понять, что делать с этой женщиной дальше.

Зачем она ему, как поможет вернуть расположение императора, если она сама желает убить первого наследника? Уж тем более императрица не оставит без внимания его выбор. Во всяком случае, ему будет не жаль, если Лукреция случайно упадёт с лестницы или на её голову свалится горшок из ближайшей оранжереи. Или же она подавится едой во время трапезы. Нелепые смерти стали случаться в его окружении тем чаще, чем чаще в поле его зрения попадала новая императрица.

Помотав головой, Ренцо вздохнул и встал из кресла.

Анс-Керту оскорблён, не то слово. Наверняка хлипкое перемирие скоро будет нарушено очередной приграничной стычкой. Одно хорошо, теперь можно временно забыть о проблемах с Дилоуном. Главное, чтобы Селим Отто исполнял пункты подписанного соглашения.

Главное…

Тихий скрип входной двери отвлёк его внимание на себя. Служанка в золотистых шифоновых одеждах, замотанная словно рулоном по самую шею, прибыла отчитаться. Руки её были продеты в аккуратные прорези в ткани и украшены тремя широкими драгоценными браслетами, согласно сословию. Высшая знать.

— Господин Ренцо, — вкрадчиво позвала служанка, дочь какого-нибудь богатея. — Ваша невеста принимает водные процедуры, но перед тем облила служанок из кувшина. К ней приходила императрица.

— Наверняка всё неспроста, — выдохнул Ренцо, хмуря лоб. — Что она хотела?

— Нам не было слышно разговор, господин.

— А если бы было, мне бы не сказали, — усмехнулся адмирал. — Свободна, я сейчас занят.

Кивнув, служанка поспешила удалиться, но перед тем бросила на военного взгляд, полный тоски. Будучи в выправленной из штанов расстёгнутой рубашке, он являл собой яркий образчик мужчины из девичьих грёз. Растрёпанные волосы его успели отрасти чуть ниже ушей. Поистине красивое лицо хмурилось.

Склонившись над столом, адмирал бросил затравленный взгляд вдоль границы с Анс-Керту, подсчитывая, сколько потребуется кораблей и армии в случае военного нападения. Первым пострадает торговый порт Джайдо-Хо на острове Джай. Крупнейший город Ноха будет следующим. А там действительно есть что разграбить. Гуттаперча — самое слабое звено корабельного строительства.

Бересклетовый лес. Драгоценность для тех, кто действительно знает толк в военном деле. Из смолы гуттаперчевых деревьев: пайены, палаквиумов и бересклета, изготавливают воздушные трубки, газовые клапаны и саму оболочку дирижабля. Разные сорта деревьев, разная вязкость, температуры обработки и прочее. В сущности, Ноха — это центр по производству всех комплектующих, кроме обшивки и двигателей. Потому что там же под землёй, в шахтах добывают особые сорта руд для производства: железа, алюминия и олова. Здесь же производят различные сплавы, которые везут в столичные мастерские, для производства сложных агрегатов.

Взяв в руки очередную книгу о военном деле, Ренцо снова опустился в кресло и открыл страницу наугад. Нашёл взглядом интересующую строчку и зачитал:

— Искусство войны похоже на любовь, но только отчасти. Завоёвывать сердце дамы порой сложнее, чем сломать, победить противника на поле боя. Здесь нужна другая логика, другой способ мышления. Просто действовать напролом — значит, наоборот, отталкивать от себя даму сердца. Однако всегда можно применить хитрость, попробовать зайти с флангов.

Глава 6

Сколько времени прошло с тех пор, как я вот так бесцельно сидела в тёплой ванной, нежилась, закрыв глаза? Я уже и забыла. Тяжкий груз никуда не ушёл. Но я хотя бы позволила себе расслабиться на несколько блаженных минут, забыть обо всём на свете, прежде чем во мне снова проснулась совесть.

Надо проверить ребят. Где их разместили? Кормили? Или будут морить голодом, чтобы сил не было думать о побеге?

Еда?

Я и сама чувствовала голод, который неплохо подтачивал изнутри, лишая сил к сопротивлению.

На что рассчитывал Ренцо, ведя себя со мной, как с пленницей? Наверняка я лишь разменная монета в очередной политической игре.

Императрица не зря показалась мне на глаза. Наверняка оценивала и пыталась понять резоны адмирала. Знала бы я хоть что-то, всё равно бы не сказала. Для начала нужно разобраться и сделать выводы. Попытаться достать рыбку из мутной воды, прежде чем болото окончательно зарастёт камышом.

Болото?

Океан, кишащий акулами, — вот правильное определение империи Ангу. Каждый здесь спит и видит, как бы настучать на соседа, чтобы получить повышение по службе. Наслышана о системе сословий, и тем меньше у меня желания вариться в общем котле. Надо что-то предпринять, но что? Как-то выторговать жизни моих людей? Устроить им побег? До Хоритаса, ближайшего острова из архипелага Дилоун, от Жио — сотни лиг. Уходить по воде не будет никакой возможности. Русалы тут не водятся. Помощи ждать неоткуда. Даже если удастся угнать «Молниеносный», то далеко ему не уйти. Если взять про запас, то всё равно топлива хватит только до Нохи. А там и территории Анс-Керту близко.

Настоящий вражеский треугольник.

Небольшой клочок океана был поделён между тремя империями вдоль широкого подводного разлома, названного Треугольной впадиной. Богатейший ископаемыми ресурсами остров Джай и рудники Нохи отошли императору Ангу. Нам достался Хоритас. Анс-Керту забрал нежилые атоллы, в недрах которых, по мифам и легендам, сокрыта некая святыня. Жаль, я не помнила всей истории целиком.

Поискать упоминания в библиотеке? Допустят ли? И даже если пустят, наверняка вслед за мной перечитают строчку за строчкой, чтобы понять ход моих мыслей. Нет, нельзя действовать в открытую. Надо бы прикинуться глупой и безынициативной для начала. Лучше пусть меня спишут со счетов, иначе бдительная слежка будет только мешать. Но получится ли прикинуться глупышкой после того, что я провернула с кувшином?

В принципе, можно попробовать изобразить из себя требовательную пустышку. Но вряд ли Ренцо на это поведётся. Мы не один год воюем друг против друга, ему ли не знать, на что я способна на самом деле? Однако подобный фокус может подействовать на императрицу, и она перестанет видеть во мне конкурентку или врага. Одну сторону конфликта умаслим, но как быть с самим адмиралом, понятия не имею.

Что ему от меня нужно?

Крепко задумавшись, я чуть не потеряла бдительность.

— Кто это там? — спросила я, когда услышала скрип подошвы по влажному полу. — Я приказала оставить меня одну.

— Госпожа, ужин. Вас ждут на общем застолье в честь будущего празднества. Свадьба состоится уже завтра.

— К чему спешка?

— Распоряжение самого адмирала Ренцо. Мы не смеем ослушаться. Император дал на то согласие. Но перед тем мне бы хотелось вам рассказать, — понизив голос, служанка перешла на шёпот, — вашего отца сместили. Произошла стычка, тело до сих пор ищут…

Стиснув зубы до боли, я сжала кулаки.

Так вот что имела в виду императрица!

Сделав глубокий вдох и выдох, я не стала кричать. Не стала лить слёзы. Ожидала предательства, чувствовала — подписание мирного договора неспроста. Точно ведь кто-то изнутри постарался убедить отца. А когда стал не нужен, убили? Но тело не нашли, значит, он может быть жив?

Зацепившись за эту мысль, я быстро успокоилась и взяла себя в руки.

— Скоро буду. Одежду мне принесли?

— Да, госпожа.

— А где приставка «моя»?

— Вам ещё только предстоит выбрать себе прислугу, мы дворцовые слуги, не имеем принадлежности, как слуги императрицы или же императора.

— Понимаю.

Махнув рукой, я отпустила служанку и охотно умылась водой. Слёзам не место на моём лице. Самое время запастись терпением и не показывать зубы до поры до времени. Ещё рано делать выводы и пробовать что-то предпринять. Узнать бы, кто предатель и по чьей указке действовал? Могло статься так — шпион из Анс-Керту, например, желал расстроить мирное соглашение, но не успел.

Глупо, конечно, но и такой вариант исключать нельзя.

Нехотя вылезла из остывшей ванны и первым делом накинула махровый халат. Что ж, ужин — это хорошо, если только меня не попытаются отравить, чтобы не допустить союза с адмиралом. Невольно припомнила замечание Ренцо «не кормить». Неужели он всё рассчитал?

Нет. Рисковать не буду. Лучше позже найду еду. На крайний случай наведаюсь в комнаты слуг, поищу съестное сама. Так и поступлю.

Глава 7

Наряд, который принесли мне, чтобы надеть на празднество, можно было отнести к отдельному виду ювелирного искусства. Никогда не понимала любовь к драгоценностям, но сейчас, глядя на ворот, украшенный изумрудами и сапфирами, немногим скромнее, чем у самой императрицы, ощутила ни с чем несравнимое благоговение.

Вот что имела в виду седьмая императрица. Кстати, имени её до сих пор не знала и не желала узнать. Раньше мне было не до того, чтобы изучать имена всех вражеских императоров и их жён. Я думала лишь о том, где бы раздобыть побольше гуттаперчевого леса, чтобы можно было нарастить производство дирижаблей. Садить и ждать, когда маленький саженец вымахает в толстое могучее дерево, нужно обладать временем, которого у Дилоуна не было абсолютно точно. Никто не давал нам передышки. Стычка за стычкой, крушение за крушением, и имеющийся воздушный флот, перешедший в наследство от моего предприимчивого деда, быстро истощился. Отец мой, хоть и был мудрым правителем, но не обладал предприимчивостью и стратегическим мышлением. Как бы больно ни было, приходится это признавать.

Я нырнула в узкое и приталенное платье из золотого шёлка и с изумлением поняла: мой размер. Даже длину подобрали верно. Неужели всё было готово до моего прибытия? Или просто так случайно получилось?

— Госпожа, — служанка снова вошла без стука. Я заметила украшения на её руке. Точно из знати. — Вас ждут.

Кивнула с достоинством и обула туфли-лодочки, расшитые бисером. Хоть тут без драгоценных камней обошлось.

— Сколько будет людей?

— В главном зале сейчас сотни две гостей, не считая высшую знать и семью императора.

— Семью?

— Сыновья, невестка, императрица и теперь вы.

— А как же внуки?

— На всё воля небес, — тихонько ответила служанка. Показалось ли, но её голос слегка дрогнул. Боится меня? Или разозлилась настолько, что еле сдержала лицо невозмутимым?

Что ж, одно ясно. Чем меньше пространство для манёвра, тем ожесточённее схватка. Наверняка младший сын тоже не беззубая рыбёшка, а жена его и подавно.

— Нам сюда, — пропела служанка, указывая рукой вперёд по коридору. — Во всём дворце есть десять ярусов, и для перемещения между ними действует целая лифтовая система. Стража проверяет пропуски. Дворцовые слуги имеют свои ограничения по перемещению между ярусами и апартаментами. Стратификация строгая, и нарушения недопустимы. Немного людей имеют доступ к каждому уголку дворца.

— Ты мне всё это рассказываешь…

— Вам скоро предстоит выбрать себе слуг, — намекнула хитрая девушка, не поднимая глаз. — Мне бы хотелось предложить вам больше, чем могут остальные.

— И разумеется, за это должна буду заплатить своей преданностью.

— Я не могу рассказать подробности, — девушка кивнула в сторону стоящей впереди охраны. — Они молчаливы, но не безмолвны.

Намёк ясен. Нас подслушивают. Что ж, интересно было бы узнать, кто пытается навести со мной мосты. Может быть, даже сам Ренцо отправил ко мне служанку, дабы испытать на деле мою лояльность? Или это козни императрицы. Прежде чем принимать решение, нужно хорошенько всё взвесить и не спешить с выводами.

— Сюда.

Мы вошли по лестнице вверх, наступая на круглый металлический лист.

Протянув руку над пропастью, служанка дёрнула рычаг и установила его напротив отметки «1». Тотчас после сильного рывка, так называемый лифт медленно заскользил вниз. Я же подняла голову и поняла, что сверху до потолка лифтовой шахты было ещё минимум четыре яруса. Значит, мы сейчас были где-то на шестом.

— Банкетный зал находится внизу, — девушка продолжала делиться информацией.

— На кого ты работаешь?

— С вашего позволения, я прислуга дворца, не отношусь к общему персоналу.

— Драгоценности на твоей руке подсказывают, что ты не совсем обычная служанка.

— Мне бы хотелось служить человеку, нежели заниматься уборкой общих помещений, — прямо ответила та.

— Вот как?

— Я здесь уже три года, и за всё время мне не представилось ни единого шанса заслужить повышение.

— Хвалю за честность, — кивнула я. — Ещё одно, — ненадолго замолчав, я дождалась, когда лифт опустится ниже очередного яруса, у которого стояли стражники, — к какой семье ты относишься?

— Пятая ветвь потомственных литейщиков, я Гжохи Стелло.

— Ремесленники? — удивилась я. Неужели соврала мне?

— Моему отцу пожалован титул эрц-луин. Третья страта с конца списка общей классификации высших дворян.

— Понимаю, три браслета — указание на положение?

— Ширина, цвет камней и прочее. — Гжохи подняла руку и посмотрела на драгоценности с грустью и, казалось, ненавистью. Так вот в чём мы с ней схожи. Я тоже ненавижу Ангужскую империю. Поэтому она нашла во мне союзницу?

Хм. Заманчивая идея, подумать так. Сразу всё объясняет. Вот только реальность может быть не столь проста, как кажется.

— Несмотря на титул, аристократы не считают нас за людей. Никто из них не спешит брать меня в жёны, зато желающих из низших сословий хоть отбавляй.

Глава 8

Громкие шаги барабанной дробью звучали в тёмном затхлом коридоре Верхней гавани обезглавленной империи Дилоун; нулевой ярус, отведённый под тюремные камеры, и без того был полон звуков. Вдруг из-за поворота коридора послышался приглушённый тканью стон. Молодой мужчина молчаливо сносил удары, только кривился каждый раз и морщил лоб. Лицо его заплыло и опухло, а во рту торчал грязный тканевый кляп.

— Разговорили? — С этими словами в темницу к пленённому первому советнику вошёл контр-адмирал Чарди Шилдт.

— Нет, упорно молчит и смеётся, как только вытаскиваем кляп.

Внушительных размеров мужчина, широкоплечий, высокий, коротко стриженный седовласый, средних лет, сверкнул злым взглядом, прежде чем схватить подчинённого за китель и слегка приподнять над полом.

— У них Люка, мой сын, и императора убили, если только он не выжил после падения с такой высоты, а ты мне говоришь, что он смеётся? Почему он ещё жив после всего?!

— Контр-адмирал! — Стоящий рядом молодой военный отдал честь, на свой страх и риск вмешиваясь в разборку. — Его сообщники заговорили, но им мало что известно, они пеняют на Митаса, он был у них связным.

— Неужели никто не подслушивал его разговоры по тем радиочастотам? Выяснили, какой передатчик он использовал? На какой частоте? Какое шифрование?

— Да, сэр. Но… — невезучий солдат прохрипел, не пытаясь вырваться. Опомнившись, контр-адмирал отпустил его и тотчас рявкнул: — Сорок приседаний, исполнять!

— Есть, сэр!

Едва встав на ноги, тот сел один раз, другой, третий, прежде чем услышал новое указание:

— А теперь говори.

Экономя силы, солдат принялся отвечать:

— Сто седьмая частота. Пять передач. Ключ шифрования нам… — он один раз присел молча, прежде чем продолжить, — неизвестен.

— Поэтому Митас доволен собой? — кивок в сторону первого советника самого императора Селима Отто ди Грис, чьё тело после пальбы на главной смотровой площадке так и не было найдено. Император был ранен и свалился в воду, не задев камни. Четверо из караула были подстрелены, но живы, остальные — предатели, сидели связанные в карцере, каждый в своей камере. Ждали неутешительного приговора.

— Выньте ему кляп, — грудным басом скомандовал Чарди.

Трое преданных военных окружили пленного, и один из них охотно исполнил приказание, в то время как четвёртый продолжал теперь уже молча приседать в присутствии контр-адмирала.

— Что ж, голубчик, я — не они, церемониться не буду. Спрошу в первый и последний раз, кто отдал приказ убить императора? Каков ключ шифрования по сто седьмой частоте. Когда следующая связь, пароль и где ты спрятал передатчик сигнала?

Но пленник промолчал, а вместо него спешно заговорил один из военных:

— Магическое излучение в омус-спектре было зафиксировано в его спальне. Остаточная ионизация была выявлена измерительными приборами у него прямо на столе, но куда он дел передатчик и каким образом его заряжал, нам неизвестно. Все приборы и агрегаты из его апартаментов работают штатно.

— Может быть, он использовал энергетические криспы из водопроводного насоса. Да что угодно разобрал, а потом обратно собрал. Ищите лучше! Выполните опись всего мало-мальски годного для этих целей имущества.

— Есть!

— Уйдите все, я тут сам справлюсь. — Чарди указал подчинённым взглядом на выход.

— Но, сэр, советники, другие военные. Вдруг кто-то возьмётся управлять империей и начнёт задержания?

— С этого дня считайте, что я единственный ваш начальник. Остальное я решу по мере поступления новой информации.

Угрюмо склонив головы, военные поспешили покинуть небольшую комнату без окон и с одной дверью, обитую металлом — маленький газовый светильник висел под потолком и тускло освещал лишь небольшое пространство в самом её центре, там, где стоял стул, а отныне ещё и сидел связанный пленник по имени Митас.

Тихий смешок его заставил глаз контр-адмирала дёрнуться.

— Мы заключили мирное соглашение, и то, что творишь ты, это неприемлемо.

— Считаешь себя умнее всех? — аргументировал опытный военный, встав позади предателя. Хватив пятернёй за волосы, он заставил пленника запрокинуть голову назад. — Ну-ка, открой ротик, хочу посмотреть, что у тебя там сгнило. Воняешь хуже отхожих мест в порту.

— Я…

— Шире, — скомандовал контр-адмирал, просовывая пальцы ему прямо в рот, чтобы помочь раскрыть пошире челюсть.

— О-о-э…

— Вот, уже лучше. Последнее предупреждение уже было. Я не буду тратить на тебя лишнее время, учти это. Разговорю других, а если не получится, поищу иные варианты, как решить задачу. Мне нет дела до того, выживешь ли ты в конечном итоге или нет. Понимаешь, о чём я?

Немного помолчав, контр-адмирал напряжённо смотрел вниз, прямо пленнику в разинутую пасть.

— Хм, какой короткий у тебя язык, надо это исправить.

— С-ва-жу, — одними губами промямлил Митас, наоборот, пытаясь сомкнуть челюсти.

— Нет уж, погоди. Я ещё не нашёл источник гнили. Что ты говоришь, скажешь? Или мне послышалось?

Глава 9

Лифт привёз меня обратно на мой ярус, но вокруг не было ни души. Два охранника, которые раньше стояли у выхода, исчезли. Ренцо кивнул вперёд, как бы спрашивая, долго ли мне ещё ждать. А я не могла отделаться от мысли, что это наш последний разговор.

— Одной идти туда?

— Мне запрещено находиться в твоих апартаментах, пока мы ещё не муж и жена, — последовал саркастичный ответ.

— Что ж. — Я отыскала взглядом кобуру с коллекционным мушкетоном, бесцеремонно отстегнула клёпку и схватила оружие поудобнее.

Ренцо одобрительно усмехнулся и молча взялся за рычаг лифта.

С неохотой я вышла на шестом ярусе и огляделась по сторонам. Вокруг ни души — тишина была пугающей и неестественной, словно все звуки ушли из этого мира. И только мои шаги по мрамору отражались эхом от стен.

Интересно, куда делась Гжохи? Она из дворцовых служащих, работает где-то рядом? Могу ли я её позвать?

Идя вдоль стены, нарядно украшенной рамочками, картинами и газовыми светильниками, которые были выключены, я подошла к боковому оконному проёму в половину стены. За моей спиной точно никого не будет, а уголок в этом месте освещённый. Расстояние от угла противоположной стены до меня приличное, я успею нажать на курок в случае нападения.

А до тех пор намеренно шуметь не стала, держала оружие прижатым к ноге, чтобы раньше времени рука не устала. Только вынула столовый нож из рукава, и тут впереди услышала странный шорох, словно маленький стеклянный шарик покатился по полу.

— Ой! — Из-за угла показалась молоденькая служанка. Склонив голову, она поспешила поднять прозрачную безделушку, неясно откуда взятую. Нога её якобы нечаянно пнула этот шарик, и девица заспешила в мою сторону, делая вид, будто её интересует только эта некая странная мелочь.

— Стой на месте! — приказала я, покидая угол, но только для того, чтобы переместиться в другую сторону от неё.

— Госпожа, я… мне надо сделать это, — тихонько шепнула она, не поднимая глаз. Интуитивная реакция — опыт военной — я вдруг поняла, что конкретно в ней было не так. У неё были рукава!

Вскинув оружие, я едва успела выстрелить, опережая её бросок кинжала. Прямое попадание в самое сердце — давняя привычка не церемониться с врагом могла бы стоить мне очень дорого, невинной жизни, которую бы я отняла, действуя на эмоциях, но хищный оскал, который обнаружила служанка перед самой смертью, в этом легко разубедил.

Она была убийцей, скорее всего, наёмной. Или же чья-то протеже из местных аристократов. Иначе и быть не могло. Меня пытались устранить. С этим фактом спорить не приходилось.

Перехватив оружие за скруглённое книзу древко, я вознамерилась теперь его использовать как дубинку, потому что ни пороха, ни пуль, чтобы его перезарядить, у меня с собой не было, увы.

Однако какой интересный кинжал вывалился у служанки из руки! Рукоять была инкрустирована рубином, а лезвие обоюдоострое, треугольной заточки. Явно не безделушка для красоты, чтобы лежать на полке.

Немного подумав, я спрятала тупой столовый прибор за ворот платья, приспособив его аккурат между телом и нижним бельём. Прошла к ней и нехотя нагнулась, чтобы поднять оружие. Как вдруг тень за моей спиной подсказала: я рано потеряла бдительность! В следующий миг в ответвление коридора влетел очередной наёмник. Этот был одет в темные одежды, и лицо его было замотано тканью по самый нос.

Стекло полетело в разные стороны. Я кувыркнулась по полу, перехватив нож только лишь для того, чтобы метнуть его в нападающего. Вовремя, потому что он был не один! Третий нападающий целился в меня из оружия, свисая по канату вниз.

Я зажмурила глаза. Раздался выстрел. И… снова открыла глаза, глядя на подстреленного нападающего. Тот выронил оружие из-за ранения в плечо: спешно пытался скрыться, точнее, забраться на ярус выше, туда, откуда пришёл.

— Долго будешь валяться? — Ехидная интонация голоса моего спасителя самую малость выводила из себя. — Или ждешь, что я помогу тебе встать?

— Зачем ты вернулся?

— И правда, зачем?

Осторожно, стараясь не задевать руками стеклянные осколки, я встала и подпрыгнула разок, чтобы стряхнуть с себя стеклянную крошку. Зачем, спрашивается, мылась?

— Погоди, — произнёс Ренцо, вскинув палец.

Лифт снова пришёл в движение, и теперь уже кто-то поднимался к нам, судя по всему. Я неуклюже переступила с места на место, чтобы оказаться подальше от эпицентра неприятностей, а заодно подальше от кусков разбитого окна.

— Это моё. — Адмирал протянул руку, взглядом указывая на разряженный мушкетон. Пришлось молча подчиниться и вернуть ему оружие. Как раз вовремя. Потому что в следующий миг наше милое «уединение» прервали.

— Как это понимать?! — Императрица совершенно натурально состряпала удивлённую гримасу на красивом, довольно молодом лице. — Стража! Где вся стража?

— Незапланированная смена караула, я полагаю, — спокойно ответил Ренцо, будто знал обо всём на свете. — Очень хитро придумано.

Он взвесил в руке свой мушкетон и оружие стражи, которое наверняка позаимствовал, поднимаясь ярусом выше.

— Ты хочешь сказать, кто-то всерьёз решил рискнуть головой, чтобы разгневать императора? Расстроить будущую свадьбу? Хочешь кого-то обвинить?

Глава 10

Когда мы прошли через очередной коридор и спустились по лестнице на два яруса, в нос ударил сильный цветочный аромат, совершенно мне незнакомый.

— Мой любимый розарий, — произнесла императрица с хищной ухмылкой, доставая из рукава веер. Она раскрыла его, нажала кнопку в основании, и в тот же миг наружу показались маленькие острые лезвия. Это безобидное приспособление в одно мгновение превратилось в смертоносное оружие, способное лишить жизни за секунды.

— Тебе нечего бояться, — произнесла она. — Если бы я желала твоей смерти, ты бы уже была мертва.

Несмотря на её слова, я отступила на шаг назад, разрываясь между желанием сохранить в тайне спрятанный столовый нож и хоть какой-то возможностью контратаковать. Нет, можно попробовать защититься врукопашную.

— Я видела, как ты во время трапезы спрятала в рукаве нож, — мило пропела монархиня. Однако я не повелась на её дружелюбность, ведь опасность никуда не исчезла, поэтому продолжала внимательно следить за каждым движением веера, не забывая и про вторую ладонь. — Брось, достань эту безделушку и отдай мне, иначе кое-кому отрежут палец за кражу. Тебя, конечно, не тронут, как высокородную, но порядки у нас суровые, и найдут кого наказать.

Сглотнув сухим горлом, я полезла доставать столовый прибор из ворота платья. Не горжусь этим. И она права, мне действительно следовало бы знать местные порядки.

— Отлично! — Императрица забрала у меня нож и со смешком сделала выпад веером. Я увернулась, шагнула назад одни раз, другой, намеренно увеличивая дистанцию между нами.

Громкий смех — и она снова нажала кнопочку, превращая красивый, но смертоносный элемент женского туалета в простую безделушку. Лезвия спрятались, будто и не было.

— Ловкость присутствует и выживаемость у тебя на уровне, — констатировала Фелма. — К слову, я владею несколькими боевыми техниками и видами оружий. Неплохо обучена.

Очень щедро с её стороны предупредить меня заранее, но меня волновало другое. Я посмотрела в сторону зелёных высоких кустов: ещё одно сложное препятствие мне сейчас казалось совершенно не безобидным.

— Куда мы идём?

— Ты наверняка голодна.

— Не думаю, что мне следует… — попыталась мягко отказать, но безуспешно.

— Как я уже сказала, если бы тебя желали убить, сделали бы это с лёгкостью, пока ты купалась. Но знаешь, на тебя напали после церемонии. Улавливаешь? После того, как ты вышла на всеобщее обозрение в качестве боевого трофея. Император доволен, несмотря на свой поспешный уход. Это часть игры.

— Так это были ваши люди там наверху? — кивок себе за спину.

А она поудобнее перехватила столовый нож и демонстративно посмотрела на его лезвие, словно искала отражение лица в зеркале.

— Неужели я похожа на ту, кто будет нанимать таких бездарных людей? Твоя жизнь имеет для меня некоторую ценность. Уверяю, тебя хотели только ранить, чтобы расстроить свадьбу. Убивать — нет смысла. Ведь теперь ты — единственная наследница империи Дилоун и находишься в нашем плену как гарантия исполнения мирного договора. Селим Отто ди Грис устранён с политической карты… — не договорив, императрица развернулась и зашагала в сторону розария. — Идём, я тоже проголодалась.

Несмотря на жестокие слова, сейчас она вела себя со мной будто с подругой. Во всяком случае, снова звучала крайне дружелюбно. Впервые встречаю человека со столь скорой переменой настроений.

— Идём, пока я не передумала, — подгоняла меня монархиня. Волей не волей, пришлось последовать за ней, уповая на случай и высшие силы, потому что ловить пулю голыми руками я, увы, ещё не научилась. А впереди моему взору предстала целая оранжерея. Застеклённая и крайне опасная по многим причинам. Пёстрые краски бросились в глаза, заставляя щуриться в попытке выискать взглядом притаившегося врага.

— Не останавливайся, — требовательно выдохнула императрица. — Здесь нет никого кроме нас и ещё двух слуг. Обещаю, в тебя никто стрелять не будет.

Откуда она узнала ход моих мыслей?

— У тебя всё на лице написано, — она снова проделала со мной тот же трюк.

Неужели я веду себя настолько предсказуемо?

Что ж, пересилив себя, я прошла вслед за ней, однако не переставая подозрительно коситься на каждую тень дерева или же куста. За очередной клумбой и двумя карликовыми пальмами в кадках пряталась вымощенная натуральным камнем площадка, а на ней стоял чайный столик и два стула. Сразу три фигурные тележки на колесиках были заполнены всяческой снедью: бутербродами, пирожными, чайными сервизами, кувшинами и менажницами, а на нижних полках пряталась посуда с металлической крышкой.

— Красота, не правда ли?

— В самом деле, — нехотя поддакнула я, чувствуя болезненный спазм в желудке. Стоит ли довериться и отведать её угощения — не знала ничуть. Терпение моё было на пределе.

— Какой у вас ко мне интерес? — выпалила я, совершенно позабыв о манерах.

Нет, определённо, сидеть и глотать слюну, смотреть, как она ест — выше моих сил. Я просто не сдержусь, или нагрублю, или уйду искать, где бы подкрепиться в более безопасном месте.

— Какой мне толк убивать тебя сейчас, когда ты сидишь со мной за столом?