Рисковые. Сказка для Ники

Глава 1. Ника

Глава 1

– Купи меня, – произношу твёрдо, но в голосе всё же звучит отчаяние.

Я падаю на колени перед вальяжно сидящим в кресле мужчиной. Он невозмутим и однозначно опасен. Его харизма сбивает с ног, а холодный взгляд заставляет внутри сжаться.

Но он кажется мне самым подходящим вариантом. Мне бы только спастись. Только бы он забрал меня из этого места – роскошного внешне и пугающего до дрожи внутренним содержанием.

Он накрывает мои дрожащие ладони своими тёплыми, грубыми руками и немного подаётся вперёд. В его взгляде проступает жёсткость, даже жестокость, но я упорно держусь за него, как за спасательный круг.

Лучше он, чем другие. Лучше молодой и красивый, чем старик, который уже успел раздеть меня одним лишь жадным взглядом.

– На что ты готова, если я куплю тебя? – медленно, будто смакуя мою панику, спрашивает незнакомец.

Я облизываю пересохшие губы и сглатываю, а его цепкий, горячий взгляд тут же опускается на них, словно притянутый магнитом.

– Господин Корнеев… – начинает говорить организатор торгов, но мужчина останавливает его лёгким взмахом руки.

Легко, словно все здесь подчиняются ему. Будто его воля – единственный закон.

Он подцепляет мой подбородок двумя пальцами, наклоняется ещё ниже и изучает меня, как забавную зверушку, случайно попавшую в его сети. И я ощущаю себя под этим тяжёлым взглядом именно ей – безвольной и сломанной.

Ему ничего не стоит добить меня.

Ничего не стоит отдать другим.

Аукцион всё ещё в разгаре, ставки уже сделаны, но моя судьба – в его руках.

Но мужчину, кажется, это совершенно не волнует. В его взгляде появляется опасный огонёк, и он щурит глаза. Внутри всё сжимается, а сердце практически выпрыгивает из груди, когда он жёстко спрашивает:

– Готова стать моей игрушкой?

Его голос обжигает, а вопрос висит в воздухе, словно кинжал, занесённый над моей шеей. Я понимаю, что сама пришла к хищнику в лапы. Поздно давать заднюю.

Сейчас он – моё спасение, а после…

– Готова, – отвечаю тихо, с трудом удерживая мучительно тяжёлый зрительный контакт, пока моя жизнь висит на волоске.

Пока в его руках всё, а в моих – только панический страх.

Он отпускает мой подбородок, откидывается на кресле, и на его лице больше не прочитать ни одной эмоции. Оно становится полностью непроницаемым, словно высеченным из камня.

Это да?

Или я недостаточно твёрдо ответила?

Ответ приходит сам собой, когда организатор подходит ко мне и, крепко схватив за локоть, отводит от мужчины.

Пока мы идём в центр зала, я ловлю его взгляд, но не получается. Он даже не смотрит в мою сторону, будто я ему уже наскучила. Будто и не было только что этого напряжённого разговора. Он просто отворачивается и лениво отпивает из бокала алкоголь, который ему только что подали.

– Как вы уже успели убедиться, наш лот весьма темпераментен, и ломать её будет весьма приятно, – громко говорит организатор, а я машинально обнимаю себя за плечи, стараясь сдержать дрожь.

Торги за моё тело и жизнь продолжаются, ставки растут, азарт в комнате накаляется, но меня тревожит другое – он молчит. Я не могу отделаться от мысли, что недостаточно хорошо попросила. Не туда надавила, раз выбранный мной мужчина не делает ставок.

Ценник поднимается всё выше, мужчины разных возрастов продолжают выкрикивать суммы, будто под них не ложатся добровольно. Или…

Я всматриваюсь в глаза некоторых из них и вдруг понимаю, что там нет похоти. В их взглядах не читается желания, лишь холодная заинтересованность.

Будто… Будто для них это работа.

Словно меня покупают не для себя, а для отправки в бордель.

Эта мысль заставляет замереть и впиться в глаза мужчины. И как по команде он лениво скользит по мне взглядом, но так, что кожа покрывается мурашками.

Он словно хищник в засаде – терпеливый, уверенный в своих силах, бесстрастный, и от этого становится ещё страшнее.

Я умоляю его одним взглядом, ведь если такой купит, то точно не поделится. Если он заберёт себе, то я почти спасена. А дальше… дальше будет только побег. Но это потом.

А сейчас нужно срочно что-то придумать. Срочно что-то сделать, чтобы заинтересовать его. Нужно пойти ва-банк, раз покорность его не возбудила. Она, кажется, его совершенно не заинтересовала, хотя на мгновение мне показалось, что я не прогадала.

Но то был лишь миг.

И вот, когда цена повышается ещё больше, настолько, что я уже перестаю отслеживать цифры, в голову приходит шальная мысль.

Отчаянная, рискованная.

Но либо сейчас, либо никогда.

Смотря прямо в его глаза, пользуясь тем, что меня не удерживают, я соблазнительно улыбаюсь. Но он лишь лениво приподнимает брови, словно говорит: "И это всё?"

Нет, милый, это далеко не всё.

Хоть я не сильна в соблазнении, но постараюсь. От этого зависит моя жизнь. Нужно просто абстрагироваться. Закрыть сознание от десятков оценивающих взглядов. Представить, что мы одни в этой комнате, что вокруг – лишь глухой шум и фон, не имеющий ко мне отношения.

Закусываю губу, задерживаясь на мгновение, а затем медленно тяну за язычок молнии на боку. На мне платье, которое слишком легко снимается. Чёрт бы побрал дядю, который его выбрал.

Он-то думал, что я предстану во всей красе перед… даже мысленно противно произносить мужем. Он хотел продать меня выгодно, но, встретив отпор, просто избавился. Отправил сюда, в другой город, рассчитывая, что я больше не посмею сопротивляться.

Но он просчитался.

Я выберусь. А потом подумаю обо всём.

Медленно спускаю бретельки платья, ощущая, как воздух прохладой ласкает обнажающуюся кожу, и в этот момент слышу:

– Ещё ставки? – организатор замолкает в ожидании.

Но никто не ожидал, что я начну раздеваться. И, как я и хотела, в зале повисает глухая, напряжённая тишина. Но она не приносит облегчения. Только заставляет острее осознавать свой шаг.

Глава 2. Яр

Глава 2

Смотрю на сидящую на коленях девочку и сам не понимаю, что меня в ней привлекло. Красивая, фигуристая – таких множество, четверть страны таких же, как она. Молодых, попавших в опасную ситуацию.

Я даже не собирался сюда спускаться, знал, что здесь проходит аукцион, и все желающие могут приобрести себе новую игрушку. Только мне она не нужна. Я и бесплатно могу взять почти любую.

А здесь…

Но когда увидел эти невинные и одновременно блядские глаза, не смог отвернуться. Внутри что-то зазвенело и сжалось, когда она ещё в первый раз подошла. А сейчас – и подавно. Удивила так, удивила.

Я даже не слушал, как её нахваливает этот хер, который пытался поднять цену. Мне плевать, кого он там хочет продать и за сколько. Я любую цену покрою, но здесь вопрос не в деньгах.

Зацепила.

Медленно встаю, будто боюсь сделать резкое движение. До сих пор под прицелом колдовских глаз, которые не должны меня волновать. Но вот тут загвоздка.

Она удивила. И, что хуже, заинтересовала. Для неё же.

– Сколько? – небрежно спрашиваю, поднимая взгляд на торговца.

Он под моим немигающим взглядом весь сжимается. Да уж, репутация у меня своеобразная. В этой комнате никто не захочет переходить мне дорогу. Тем более из-за девки.

А она… Она наглядно показала, что девка.

Но внутри всё сжимается от желания одеть её, спрятать от чужих взглядов, чтобы глаза не ломали об моё.

А моё ли?

– Я уточню, – тихо отвечает организатор и выходит из комнаты.

Шёпот расходится по залу, но никто ничего не говорит громко. Видимо, не хотят попасть под горячую руку. Кидаю взгляд на девочку – она послушно сидит на коленях, хоть и обнимает себя за плечи. Уже не такая уверенная. А когда попадёт в мою спальню, вообще потеряется.

Эксперименты я люблю.

Без них никуда.

А она будет принимать всё, что я ей предложу. И точка.

– Долго будешь светить тем, что теперь принадлежит мне?! – жёстко спрашиваю её.

Девушка быстро подрывается на ноги, убегает и натягивает платье. К тому моменту, как она оказывается рядом, организатор возвращается. Но не один.

Хозяин особняка рядом.

– Яр, я не знал, что ты ищешь девку, – расплывается в сальной ухмылке Вышевский.

А я и сам не знал.

Мысль мелькает в голове, и я ещё раз смотрю на девчонку. А она… Она поднимает свои манящие глаза и смотрит так, будто я обязан её забрать.

Храбро и глупо.

– Решил посмотреть шоу, пока тебя жду, – отвечаю той же любезностью.

Никто из нас не будет подлизываться. Мы на равных, и сотрудничество тоже налажено. Но вот Вышевский в этот раз решил переговорить отдельно. Видимо, дело стоящее.

– Господа, для вас приведут новый лот, а эта уже куплена, – не отрывая взгляда от моих глаз, произносит он и переводит его на девку.

Та умная, сразу юркает за мою спину, чтобы уйти от прямого контакта. Смышлёная. Это хорошо.

– Пойдём, перетрем, – предлагает Вышевский, но мы оба понимаем, что девка тут лишняя.

Надо хоть имя её узнать.

Выходим из комнаты, и я поручаю охраннику отвезти её в машину. Потом познакомлюсь со своим приобретением… или брату отдам, там посмотрим.

Провожаю её хрупкую фигурку внимательным и, чего таить, жадным взглядом. Чутьё подсказывает – с ней хлебну проблем.

Но когда меня это останавливало?

Так интереснее.

Жизнь – это риск.

Игра на поражение.

Чем выше ставки, тем слаще победа.

Иду за Вышевским по коридору, потом поднимаемся в его кабинет. Здесь ни чужих ушей, ни посторонних глаз – он следит за безопасностью.

Сажусь в кресло и жду, пока наниматель соберётся с мыслями. Что-то он сегодня нервный. Это не сразу заметно, но выдаёт себя мелочами: подрагивающими пальцами, натянутой ухмылкой. Во многом.

– Может, перестанем тянуть и подойдём к сути? – спрашиваю в лоб.

Мужик откидывается в кресле и задумчиво смотрит мне в глаза. Теперь ещё и взгляд исподлобья. Терпение на пределе, но выдержка не даёт сорваться и потребовать объяснений.

– Слушаю, – подгоняю ледяным тоном.

– Яр, я знаю, что ты лучший, но не уверен, что ты справишься, – выдаёт на одном дыхании.

Это что за предъявы?

– Когда я тебя подводил? – спрашиваю с вызовом в голосе. – Ты давал команду – я договаривался. Потом через наши каналы всё перевозили. В чём проблема сейчас?

Мне не нравится эта медлительность. Не нравятся его нервы.

Что, чёрт возьми, происходит?

– С одной стороны, заказ простой. Договориться о поставке оружия и привезти первую пробную партию в страну… – начинает бодро, но затем замирает.

Я хмурюсь. Пытаюсь понять, к чему он ведёт.

– Называй страну и с кем договариваться. Проблемы не вижу, – парирую, чтобы он уже перестал тянуть резину.

– В Малайзии есть полковник, который продаёт оружие, нужное моему заказчику. Но он не спешит заключать сделку – приценивается и рассматривает варианты. А мой заказчик хочет побыстрее.

– Рычаги давления на мне? Как и перевозка?

– Однозначно, но и деньгами не обижу, – уже не так медленно отвечает заказчик.

Работать в другой стране всегда сложнее, чем на родине. Менталитет другой, свои правила. Но если нужно…

– А что там за оружие? Может, я найду поближе?

– Альтернатива есть… – твёрдо отвечает Вышевский, чем сильно меня удивляет. – И она ближе, чем ты думаешь. Наши военные тоже получили партию таких же стволов из дружественной страны.

– Так в чём проблема? – тут же интересуюсь.

Зачем так усложнять, если можно работать с местными?

– Полковник получивший партию, не засвечен в продаже, – поясняет Вышевский.

– Неподкупный? Или просто не пытались? – уточняю сходу.

Можно надавить, забрать, если потребуется. Варианты всегда есть.

– На него выходов нет.

– Выход можно найти почти на любого, – хмыкаю в ответ, уже обдумывая, как всё провернуть. – Но если вдруг нет, то я могу и не спрашивать.

Глава 3. Ника

Глава 3

Меня всё ещё потряхивает после произошедшего, относительно успокоиться получается только в машине, куда отвёл меня амбал, ни проронив ни слова. Но это и к лучшему, я бы могла сорваться. В такой ситуации могу сделать глупость, а мне сейчас нужно затаиться и решить, как дальше действовать.

Когда избавляюсь от тени особняка, в голове всплывают последние слова дяди, который вырастил меня после смерти родителей:

"Дрянь неблагодарная! – это он кричал, сверля меня ненавидящим взглядом, выводя на улицу. – Я растил тебя, а ты не хочешь помочь семье! Не хочешь быть женой?! Станешь шлюхой, которую пустят по кругу!"

И на этом всё. Он толкнул меня в машину, и моя истерика, и отчаянные попытки освободиться совершенно не волновали охранников, которые отвезли меня в соседний город и привезли сюда. Дядя обо всём позаботился, договорился заранее, чтобы меня приняли и быстро толкнули.

И только оказавшись в зале, став лотом на аукционе, я всего на минуту задумалась: "Может, лучше было бы замужество?"

Но тут же откинула эту мысль. Лучше пусть и призрачная возможность на свободу, чем пожизненное рабство под предлогом женитьбы. Хотя вряд ли меня взяли бы в жёны, скорее в любовницы или содержанки. А может, и того хуже.

"А сейчас ты в лучшем положении?" – капризничает внутренний голос, но я его затыкаю.

Сейчас я в опасности, но контроль дядя потерял, уверенный, что уже в надёжных руках, а я могу попробовать сбежать. В голову приходит шальная мысль – прямо сейчас бежать, вот только есть одно жирное "но".

Мы находимся за городом, и убежать я смогу либо в лес, либо на трассу, где меня быстро найдут. Сжимаю пальцы в кулаки и заставляю себя сидеть на месте. Когда приедем в город, буду рассматривать варианты, а сейчас лучше сидеть ровно и не отсвечивать.

И точно в подтверждение этой установки дверь открывается, и рядом садится мужчина. Я сразу съёживаюсь, и мурашки пробегают по коже, словно он уже прикасается ко мне, а не просто смотрит.

Медленно поднимаю взгляд и отмечаю, какие же у него огромные ручищи. Веду глазами выше, замечаю широкие плечи, улавливаю кусочек татуировки на шее, прячущейся под футболкой, которая крепко натянута на развитой мускулатуре.

Поднимаю взгляд выше, цепляюсь за волевой подбородок, отмечаю тёмную щетину, а дальше попадаю в плен пристальных глаз. Они напоминают воронку в параллельный мир, глубокую, затягивающую, тёмную и опасную.

Мельком отмечаю несколько непослушных тёмных прядей, падающих на лоб, но взгляд всё равно притягивает его глаза – тёмные, пронизывающие, удерживающие меня как капкан.

Он смотрит на меня отнюдь не игриво, а так, будто я до сих пор сижу перед ним на коленях и раздетая догола.

Я горю под его взглядом. Вспыхиваю, как сухая трава от искры. Воспламеняюсь.

И вздрагиваю, когда он произносит:

– Долго смотреть будешь? Начинай отрабатывать! – прилетает приказ, от которого меня коробит.

"Так, Ника, – даю себе установку. – Ты обещала слушаться… по крайней мере, пока не увидишь возможность сбежать."

– Здесь? – напряжённо уточняю и осматриваюсь.

Только сейчас понимаю, что охранник не сел в машину, а стёкла, кажется, затонированы. Это очень плохо. Нужно что-то придумать, а то его мой перепуг очень удивит.

Я-то целовалась, игралась, но вот не спала ни с кем. Как-то не было подходящего парня, но, кажется, судьба для меня приготовила мужчину. Ему лет под тридцать, если не ошибаюсь.

– Девочка, не испытывай моё терпение, – предостерегает мужчина, и я понимаю, что придумывать нужно прямо сейчас, иначе он возьмёт меня прямо здесь, на парковке.

– Я не испытываю, – протестую дрогнувшим голосом, и он щурит глаза. – Просто не хочу впопыхах… – дую губки, не знаю, как ещё обольстить. Может, прокатит. – Давай дома?

Я предлагаю единственное, что приходит мне на ум, а мужчина задумывается. Кажется, купился. Улыбаюсь для верности, чтобы показать, что не против прямо здесь ноги раздвинуть, но…

– Я для тебя стараюсь, – лилейным голосом пропеваю.

– Ты… – приглушённое рычание и рывок.

И вот мои волосы в его кулаке, а лицо так близко, что чувствую его дыхание на своих губах.

– Не с тем решила играть. Начинай отрабатывать, либо вернёшься на аукцион, – он кивает в сторону особняка.

Только не это. Я же была уверена, что он завёлся… Хотя с этим проблем нет. Вот только, кажется, я перестаралась, и он уже дымится.

Прикусываю губу, стараясь скрыть волнение, но он тут же надавливает на неё пальцем. Проводит по ней медленно, словно исследует, а потом ныряет в мой рот.

Этот жест… слишком интимный. Скрытая угроза в каждом его движении.

Но я ничего лучше не придумываю, как облизать палец, поиграть с ним, мягко зажимая губами. Пусть мужчина думает, что я согласна на всё, а не даю заднюю.

Его рука перемещается на моё горло, сжимает легко, но я не заблуждаюсь – он может сдавить по-настоящему. Такой, как он, может многое. И без угрызений совести.

Поднимаю взгляд к его глазам, и это становится моей ошибкой. Тону. Меня затягивает на глубину, словно водоворотом. Так же было в зале, полном людей, но тогда казалось, что вокруг пустота. Всё лишнее исчезает, стирается.

Он медленно погружает палец мне в рот, другой рукой скользит по венке на моём горле, и я ощущаю, как бешено взлетает пульс. Будто он не просто касается, а уже гладит меня по бёдрам, лишая опоры.

Где-то внутри вспыхивает дрожь. Она зарождается глубоко, разливается волнами жара, пробегает по всему телу. Будто он уже давно под моей одеждой.

Я вспыхиваю. И боюсь.

Не его – себя.

Собственной аномальной реакции.

Вместо ужаса во мне разгорается жар. Вместо страха – леденящее осознание, что мне… нравится.

А он всё смотрит в мои глаза. Не даёт отвернуться.

Поглощает меня. Порабощает.

Сильно. На повал. Одним лишь взглядом.

– Строптивая, – хмыкает мужчина, и на его губах появляется порочная, хищная ухмылка. – Боишься, но провоцируешь.

Глава 4. Ника

Глава 4

Едем в гробовой тишине, которая только накаляет атмосферу между нами. Единственное, что меня радует – это то, что мы плавно заворачиваем в город, и уже вижу спасительную цивилизацию. Даже мысли начинают плыть в правильном русле.

Подмечаю, где что находится, и даже размышляю о том, что, как только подъедем к подъезду, я быстро выскочу из машины и убегу. В городе будет легко затеряться.

Дальше, конечно, сложнее – без документов, без денег, но я что-то придумаю.

Лучше так, чем снова надеяться, что меня пронесёт и всё обойдётся. А ведь сколько раз не обходилось.

Я должна быть благодарна дяде с тётей за то, что они взяли меня к себе после смерти родителей… вот только не получается. Ни дня мне не давали об этом забыть. Ни дня я не могла закрыть глаза на разницу в отношении ко мне и к двоюродной сестре.

Она – единственная, любимая дочь, для которой делают всё. А я – ненужная племянница, обуза, от которой, видимо, просто ждали удобного момента, чтобы избавиться.

И ведь первый громкий звоночек был ещё год назад, только я его благополучно проигнорировала. Тогда двоюродная сестра поступила в университет, а вот я – нет. И не потому, что у меня были плохие оценки, я училась хорошо, но, по словам тёти, мне учиться не нужно.

Тогда я не рискнула спросить, почему сестре нужно, а мне нет, но с того дня начала внимательнее присматриваться к родне. А вчерашний вечер стал последней каплей, и я сорвалась.

И вот итог – еду в машине с опасным мужчиной в неизвестном направлении, а его намерения довольно прозрачны.

– Чего притихла? – вырывает меня из мыслей мужской голос.

Ох, а я даже его имени не знаю, но бросилась за помощью. Дура.

– А как тебя зовут? – интересуюсь невпопад, но мужчина не сердится, а только хмыкает.

– Хочешь знать, какое имя выкрикивать в койке? – непринуждённо спрашивает он, и я морщусь.

И, кажется, он замечает. Это тоже плохо. А, может, он всё время кидал на меня взгляды в зеркало заднего вида? А из-за сумбурных мыслей я и не заметила.

– Да, очень хочу, – тут же исправляюсь.

Но вот только по его взгляду понимаю – с ним такая игра не прокатит.

С кем же я всё-таки связалась?

– Меня зовут Яр, а ты у нас девочка без имени.

– Почему?

– Какое выберу, такое и будет твоим, – непринуждённо отвечает мужчина.

Возмущение молниеносно поднимается в груди, но я молчу. А вот взглядом демонстрирую всё, что думаю. Показываю, насколько далеко его посылаю. В красках.

– Правильно. Учишься вовремя открывать и закрывать ротик. Полезное умение, – поучает мужчина с насмешкой.

Резко отворачиваюсь к окну и скрещиваю руки на груди. Нет смысла показывать сейчас смирение – он и так всё видит. Он будто читает меня насквозь, тогда как сам остаётся закрытой книгой.

И вот, в этой ещё более гнетущей атмосфере, мы заезжаем в район с частными домами. Напрягаюсь всё сильнее и понимаю, что никакого тебе Ника подъезда и оживлённой улицы. В придачу уже ночь, и даже мне, взрослой девочке, понятно, что в карты мы играть не будем.

Напряжение достигает пика, когда перед нами открываются высокие ворота, и машина въезжает на территорию. Я поворачиваю голову назад и вижу, как они закрываются за нами, словно амбарный замок.

Надёжный. Несокрушимый.

Кажется, я влипла по-крупному.

Осматриваюсь по сторонам, но не вижу охраны. Хотя… может, они затаились? Я точно видела охранника возле особняка. Только вот не знаю, чей он был.

Но мои мысли быстро переключаются с охраны на Яра, когда он достаёт из бардачка пистолет. И как-то уж слишком медленно засовывает его себе за пояс.

Он что, специально показал мне оружие?

Чтобы что? Чтобы я замерла от страха?

Так я уже готова.

Дальше я не думаю. Инстинкты ведут меня сами.

Резко распахиваю дверь и бегу к воротам. Позади слышу хлопок захлопнувшейся двери, и это только подгоняет меня. Подлетаю к воротам, но, конечно же, они закрыты.

Вот только есть калитка.

Резко бросаюсь к ней, когда за спиной звучит хриплый, злой голос:

– Не советую.

Поворачиваю голову к мужчине и понимаю – расстояние между нами не такое уж большое. Он может догнать. И только сейчас приходит осознание, какую глупость я сотворила.

Но уже поздно отматывать. Или?..

Но тут из дома выходит второй мужчина. Он моложе, но это знание не уменьшает панику. Его взгляд впивается в меня, и от него внутри всё сжимается в холодный ком. Я начинаю дрожать.

– Детка, чего там стоишь? – кричит он, явно предвкушая наше "знакомство", и неспешно идёт в мою сторону. – Милая, проходи. Трахну нежно, – ухмыляется порочно.

Второй раз за этот вечер во мне срабатывает инстинкт.

Если до этого я ещё сомневалась, то теперь внутри ревёт сирена: БЕГИ!

Я дёргаю за ручку калитки – и она оказывается открытой. Юркаю в неё, захлопывая за собой.

– Стоять! – орёт Яр, но это только подстёгивает меня бежать быстрее.

Бегу по улице, не замечая усталости. Тусклый свет фонарей будто специально освещает мой путь, а я словно отрываюсь от земли, лечу, несусь так, словно от этого зависит моя жизнь.

Только вот фонари резко заканчиваются. И вокруг воцаряется темнота.

Оглядываюсь и только сейчас понимаю, что это не спальный район с частными домами, а, похоже, дачный посёлок. И вот уже впереди вырастают деревья.

Опять лесок? Откуда у нас столько лесов?

– Детка, лучше вернись! – разносится раскатистый бас Яра, и я резко срываюсь в сторону деревьев. – Если не вернёшься, трахну прямо там, где словлю! – грозно бросает он.

– Уже не нежно, – звучит второй голос, и меня накрывает паника.

Резко влетаю в лес и, не замечая веток, бегу напролом. Вот только я слышу быстрые, тяжёлые шаги. И они неумолимо приближаются, как неминуемое. Как расплата, которая обязательно должна настигнуть. И она настигает меня в лице сильных, хватких мужских рук.

Глава 5. Артём

Глава 5

– Не надо раскладывать! Не надо! – кричит девушка, и я даже останавливаюсь, настолько в её голосе сквозит неподдельная паника. – Я не шлюха, не надо! – срывается на визг.

Не понял.

А кого тогда брат привёз?

Смотрю непонимающе на Яра, но в такой темноте он, конечно, не разберёт моего удивления, а может, даже и шока. Девушка тем временем дышит, как затравленный зверёк, которого загнали в угол. И в какой-то степени она права.

Отодрать хочется. Погоня раззадорила. Да и не просто так Яр привёз её ночью. Не в шашки же играть.

К тому же я знаю, что он приехал от Вышевского, а у того невинных девочек не водится, только продажные девки. Но эта слишком хорошо вжилась в роль. Играет по полной.

– И как же зовут нашу не-шлюху? – спрашиваю тихо, чтобы она не скатилась в истерику.

Подхожу вплотную, насколько позволяет тело брата, и провожу ладонью по её бедру. Как удобно, что она в платье. Доступ открыт. Едва касаюсь – она вся зажимается. Ловлю пальцами лёгкую дрожь и мурашки на коже.

Детка, и кого ты тут разыгрываешь?

– Ника… – заикаясь, произносит этот цветочек.

– Ника, а тебе не… – начинаю, но Яр меня перебивает.

– Я сделаю всё, – произносит он с расстановкой. – Готова на всё! – заряжает следом, и я хмурюсь.

О чём это они?

– Я не… – сбивчиво начинает она, но тут же поправляется: – Не здесь… – заканчивает почти умоляюще.

Моя рука достигает округлой ягодицы, и её это "не здесь" буквально бьёт по натянутым нервам. Возбуждение уже вовсю гуляет по телу, так что её отмазки мало влияют на наши решения.

А где ещё?

На шёлковых простынях?

Что за бред?

– Твои слова? – жёстко рубит брат и смачно шлёпает её по попке.

Ника вздрагивает, но не пытается вырваться.

Хм… А это уже интересно.

Пробираюсь под трусики нашей недо-шлюхи, она вздрагивает повторно и пыхтит, но молчит.

Значит, она правда на всё готова?

Сейчас проверим.

Провожу пальцем по еле влажным складочкам киски и понимаю, что это всё игра. Запланированная акция, чтобы нас возбудить.

Молодец, Ника. Изобретательная.

Нащупываю клитор, и девочка тут же сжимает бёдра, не давая мне двигаться дальше.

Оу, даже отпор?

С нажимом проникаю дальше, надавливаю на него и слышу сдавленный выдох. Красивый. И ещё один – когда начинаю дразнить её киску, неспешно лаская.

Наша недо-шлюха всхлипывает. Только это не слёзы подступают, а ощущения грушат.

– Пожалуйста… – просит тихонько.

– Довела! – гаркает Яр, теряя терпение, и в ту же секунду доступ к телу перекрыт.

Брат закидывает уже не сопротивляющуюся девушку себе на плечо. А я смотрю не только меня повело после погони.

Иду за ним следом. Малышка далеко не убежала, и очень быстро мы возвращаемся во двор, а там и в дом. И вот мы уже на втором этаже. Яр заносит Нику в свою спальню и скидывает на кровать.

Девочка сразу отползает к изголовью и смотрит на нас во все глаза. Испуганная и невинная – можно было бы подумать, вот только это блеф.

Резким движением скидываю майку и шорты с боксёрами, оставаясь голым перед совершенно на удивление не готовой девочкой. Её взгляд мечется по моему телу так, будто она вблизи не видела парня. Даже осматривает, пока не останавливается на стояке, который уже беру в руку.

– Нет-нет, – тут же руки вперёд выставляет.

– Ника, рот закрыла, – предупреждает Яр, и я с ним почти солидарен.

Я бы оставил его открытым и воспользовался. А когда она закусывает губу, то вообще крышу сносит.

– Будешь сопротивляться? – спрашиваю прямо, хотя вообще не понимаю, к чему эти реверансы.

Но раз у нас тут ролевая игра намечается, то чего отказываться. Она вся такая невинная, а мы её добиваемся. Пусть так.

Ника согласно кивает, а потом, резко переведя взгляд на брата, отрицательно машет головой. Похоже, его она боится, а вот меня пока не знает и не решила, бояться или нет.

– Яр, мне кажется, девочке Нике нужно преподнести урок послушания? – вопросительно смотрю в глаза брата, в которых разгорается тот же огонь, что и в моих.

Он полностью со мной согласен.

– Первое предупреждение? – уточняю на всякий случай.

Я же ещё не знаю, что она натворила и что умеет.

– Но не последнее, – соглашается Яр, сразу же ухмыляясь.

– Малышка, не скучай, скоро вернусь, – обещаю зажавшейся недо-шлюхе и подмигиваю, а она округляет глаза.

Ухожу к себе в комнату и в комоде нахожу всё, что нужно для урока девочки. Вернувшись, вижу, как Яр уже успел раздеть Нику, и она распластанная под ним.

Предвкушение и голод дают о себе знать. Всё же неделя воздержания была явно лишней, но я зашился за компом и не выходил. Вот сейчас девочка мне и поможет.

– Яр, что вы собираетесь делать? – дрожащим голосом спрашивает девушка, пока не видя меня. – И кто он?

– Мой брат Артём, – ровно отвечает Яр. – Ты наша, Ника, на этих условиях я тебя покупал, – произносит так, что в комнате чувствуется оцепенение.

Моё, Никино, общее.

Покупал? А можно отсюда поподробнее?

Брат не покупает девок. Он их снимает или просто подцепляет, но не покупает. Это что-то новенькое.

– Малышка, – раскрываю своё присутствие, уже подойдя к кровати. – Сейчас ты как следует ответишь за побег, а потом всё расскажешь.

– Я не хотела, – тут же идёт в отказ девушка. – Оно само.

– Я тоже не хочу, – отвечаю, будто с повинной пришёл. – Оно само.

Кидаю брату верёвку, и он ловко обвязывает ею запястье малышки. Я кольцую второе, и вот наша недо-шлюха обездвижена. Вот только на этом наказание не заканчивается, и когда она видит в моей руке плеть, в её глазах появляется неподдельный ужас.

Настоящий такой, будто у меня в руке разгорячённая кочерга.

– Нет, только не насилуйте меня! – верещит девушка и начинает дёргаться.

Только от нас не уйти, и она уже частично обездвижена.

Глава 6. Ника

Глава 6

Меня уже вовсю трясёт, и страх овладевает всем телом, сковывая каждую мышцу, каждую жилку. Я вижу плеть в руках Артёма и читаю в его взгляде предвкушение. Глухая паника накрывает меня волной, давит на грудь, сжимает горло.

Я боюсь. Так, как никогда в жизни.

Уже вырвала из себя последний отчаянный аргумент, тот самый, что берегла для крайнего случая. Но, кажется, именно этот случай настал.

Мужчины настроены серьёзно. Они не шутят, не пугают. Решили надругаться, да ещё и избить. Меня пробирает леденящий ужас, и я зажмуриваюсь, не желая видеть их лица. Такие красивые, но сейчас они пугают меня до дрожи, до срыва.

Я готова выполнять любое указание, в ногах валяться, унижаться, только бы не это!

Я не переживу!

– Ярик, ты кого купил?! – поражённо возмущается Артём.

– За "Ярика" сейчас получишь, малой! – глухо рявкает в ответ Яр.

Ну тут я с ним согласна. Какой он Ярик? Скорее угнетатель, безжалостный бандюга, чем какой-то Ярик.

– Она врёт, – продолжает Яр, и я скукоживаюсь, словно жалкий комок.

Не поверил. Они меня сейчас…

– Я её на аукционе Вышеского купил. Там целок не бывает, – произносит свой аргумент Яр, и я скулю в голос, срываясь на судорожный всхлип.

– Нет? – ядовито отзывается Артём. – А это она, по-твоему, предобморочное состояние симулирует? Яр, так не играют.

– Не веришь? – как-то слишком тихо спрашивает Яр.

Я замираю, сердце колотится так, что гул отдаётся в ушах. Мне страшно открыть глаза. Но ещё страшнее – не видеть, что он делает. Набираюсь храбрости и поднимаю веки.

Ох, лучше бы я этого не делала.

Гнев, горящий в глазах Яра, прокалывает меня насквозь, впиваясь иглами в каждый нерв. В этом взгляде всё – неостывшее желание, раздражение, обида, непоколебимая решимость. Я уже знаю, что он не отступит.

А я ничего не могу сделать. Он сидит на мне, его вес давит, удерживая на месте. Я связана, обездвижена, полностью голая.

Смущение не просыпается – его полностью перекрыл страх. Липкий, удушающий, цепкий, словно паутина, оплетающая тело. Мне кажется, я сейчас соткана из него.

Яр резко кладёт руку на мой лобок, и я вскрикиваю:

– Нет! Поверь мне!

Мои губы дрожат, в глазах мольба, но он не смягчается. Жалости в его взгляде нет. Ни крупицы человечности, только что-то тёмное, пугающее. Мгла, которая поглотит меня без остатка.

Мужчина перемещает руку, и его пальцы проезжаются по клитору. Я сжимаюсь в тугой комок, не ощущая ни малейшего удовольствия. Никаких намёков на приятные чувства – только паника, скованность, ужас.

Он опускает пальцы ниже. Медленно. Нарочито мучительно.

Он может быть резким, я это знаю. Он мог бы сделать всё быстро, грубо, доказать свою правоту сразу. Но нет. Он нарочно играет с моим сознанием, разрушает его по кусочкам.

Меня удерживает лишь одна слабая надежда – он проверяет пальцами, а не членом. Хоть что-то. Хоть капля облегчения в этом аду.

Он ведь большой. Возбуждённый. Да-да, я успела разглядеть его. И не только его – Артёма тоже. Хотя лучше бы не видела.

Такие во мне не поместятся. Разорвут. Раздавят. Уничтожат.

И когда я уже вишу на волоске от панической смерти, мужчина проникает легонько указательным пальцем в лоно. Совсем чуть-чуть, вот только я задыхаюсь от этого "чуть-чуть", мне оно кажется "ого-го".

– Пожалуйста, – жалобно прошу не насиловать меня, и когда он проникает ещё глубже, со свистом выдыхаю воздух.

– Шлюхи такими тугими не бывают, – констатирует Яр, кажется, удивлённо, но сожаления или жалости в его голосе и взгляде я не вижу.

Перевожу взгляд на второго мужчину и в его глазах читаю шок, но никак не спокойствие. Похоже, факт моей девственности никак не спасёт меня от плети.

Тело дрожит, страх накатывает новой волной, сжимая грудь и забирая воздух.

– Ника, малышка, вот сейчас смотри только на меня, – ласково просит Артём, но его интонация не успокаивает, а наоборот – заставляет напрячься ещё больше.

Сжимаюсь внутри и замираю.

– Мы тебя всё равно накажем… – хрипло произносит Яр, и я резко перевожу взгляд на него. – Вот только каким будет наказание, зависит от тебя. Понравится тебе оно или нет.

Не понимаю. Что это значит?

Как наказание может… понравиться?

Я снова перевожу взгляд на плеть – ведь это орудие пыток. Она не может приносить удовольствие.

– Не веришь? – спрашивает Яр странным, почти гипнотическим тембром голоса, от которого у меня по спине пробегает неприятная дрожь.

Жажда в его глазах пугает меня даже сильнее, чем сама плеть. Отрицательно машу головой. Я не верю ни единому его слову.

Как можно верить бандиту, который меня купил?

И тут память внезапно подбрасывает мне воспоминание. Я же обещала быть послушной. Я же говорила, что выполню любой приказ.

Но тогда я не знала, что их будет двое. Не знала, что приказы будут… своеобразными. С примесью подчинения и насилия.

Плеть ведь – насилие?

– Лежи смирно и не дёргайся, тогда не почувствуешь боли, – ровно произносит Яр.

Голос его спокоен, словно он не собирается причинять мне боль, но я не могу в это поверить.

– Кивни, – властно приказывает он, и я в панике бросаю взгляд на плеть, а потом киваю, даже не осознавая, что делаю.

Ладно. Мне нужно абстрагироваться и расслабиться. Если я смогу не думать об этом, возможно, я не буду кричать от боли.

Возможно, я смогу забыть всё это, как страшный сон. По крайней мере, насиловать меня не собираются, и на том спасибо.

Яр слезает с меня, и напряжение в теле чуть ослабевает, но ненадолго. Потому что Артём, наоборот, приближается, как и плеть в его руке.

Он медленно проводит ею по моему колену, почти невесомо, вызывая ледяные мурашки на коже.

– Раздвинь ноги, Ника, – властно приказывает Яр.

Глава 7. Ника

Глава 7

– Нет! – тут же протестую и дёргаю руками, но верёвка надёжно их фиксирует.

– Девочка, мы возвращаемся к первоначальному плану? – уточняет Яр так, будто я сама напрашиваюсь на жёсткий секс.

– Нет! Не нужно! – кричу в ответ и раздвигаю ноги.

– Умница, – хвалит меня Артём, а его плеть уже у развилки между ног.

Будоражит, приносит с собой странные ощущения. Они не болезненные, но какие-то необъяснимые, тревожные, ломкие.

И, похоже, поблажки на этом закончились, потому что в следующую секунду Яр медленно наклоняется ко мне. Мне чудится, словно мужчина не хочет меня напугать, но это же бред.

Он просто смакует моё загнанное состояние, растягивает мгновения, чтобы я прочувствовала их кожей, нервами, каждым ударом сердца.

Но когда он щёлкает языком по затвердевшему соску, я дёргаюсь, будто от электрического разряда.

По телу проходят импульсы, которым я не могу дать объяснения. Они как будто жалят меня в двух местах одновременно: там, где Артём ведёт кожаными полосками плети, и там, где Яр играет языком.

А он уже и губы подключает – причмокивает, всасывает сосок глубже.

Дразняще, требовательно.

Это настолько приятно и остро, что я начинаю учащённо дышать. Кажется, воздух в комнате становится внезапно спёртым и горячим, а прикосновения мужчин – обжигающими и колючими.

Когда плеть касается клитора, ощущение оказывается дурманяще-щекочущим, но одновременно расслабляющим.

Я путаюсь в своих ощущениях. Не понимаю, как можно чувствовать страх и возбуждение одновременно. Не понимаю, почему тело реагирует так, будто его захватило в плен какое-то странное колдовство.

А мужчины продолжают. Терзают. Дразнят.

А потом происходит то, что выводит эту изощрённую пытку на новый уровень. Одновременно я чувствую прикосновение к клитору и удар плети по бедру.

– Ах… – слетает с моих губ неожиданно и ошеломляюще для меня самой.

– Зашло наказание? – хмыкает Артём, и я в панике перевожу взгляд на его удивлённое лицо.

Но тут же теряюсь, потому что Яр поднимается и впивается в мои губы жадным, голодным поцелуем. Он буквально сминает мои губы, не давая возможности не ответить. Сразу вторгается языком, жёстко, властно, буквально трахая мой рот.

Это нападение в чистом виде.

И оно сбивает меня с толку. Мой страх, моя паника куда-то смещаются, переходя в другую плоскость.

А Артём продолжает измываться.

Я жду удара каждую секунду. Напрягаюсь в ожидании, боюсь… но вместо этого он снова проводит плетью по лону, едва задевая клитор, а потом вдруг сжимает его пальцами.

Я стону прямо в рот Яру. Это происходит так неожиданно и дико, что я теряюсь в ощущениях. А мужчин, похоже, это только больше заводит.

– Вот так, малышка, – тихо шепчет Артём. – Чувствуешь?

Я не могу ответить. Сама не поспеваю за ощущениями собственного одуревшего тела. От прикосновений плети, от лёгких неожиданных ударов, от нарастающего жара внутри – я медленно схожу с ума.

А ещё от поцелуя Яра, который становится только глубже, яростнее.

Он зарывается рукой в мои волосы, будто до сих пор ему мало контроля. Будто хочет удержать меня крепче, зафиксировать так, чтобы я вообще не могла дёрнуться.

Он сжимает пряди у основания, причиняя сладкую боль.

Она странная. Незнакомая.

А когда Артём вновь играет с клитором, я понимаю, что начинаю нехило возбуждаться. Это пытка на выдержку. Я не хочу поддаваться. Но это только я. А вот моё тело меня предаёт.

С каждым лёгким ударом плети я горю всё сильнее. Меня начинает трясти. А в придачу с этим ноет грудь – безумно, пронзительно.

Я так хочу, чтобы это закончилось. Чтобы я не ощущала пустоту внизу.

Странную, которой раньше не было.

Артём проводит плетью по внутренней стороне бедра, и я не выдерживаю – свожу ноги вместе. Но становится только хуже. От этого клитор начинает пульсировать лишь сильнее.

– Кто разрешил шевелиться? – строго спрашивает Яр, отрываясь от моих губ.

Я шокировано смотрю на мужчину и не знаю, что сказать. А нужно?

А потом он делает что-то совсем дикое. Он легонько хлопает ладонью по моему лону. Я содрогаюсь и непонимающе смотрю в его глаза, а мужчина будто ловит каждую мою эмоцию. И, кажется, ему нравится всё, что он улавливает, как и моему телу.

Пять лёгких шлепков, и я дёргаюсь на каждом. А внизу живота всё ноет и пылает. Артём дразнящими движениями водит плетью, и ударяет так неожиданно, что я совсем теряюсь и уже даже перестаю бояться. Всё равно уловить, когда будет новый удар, невозможно.

Мужчина непредсказуем. А его плеть опасна. Она оказывается может доставить такую тягучую боль, что меня буквально подбрасывает от удовольствия.

Так же не бывает?

Это невозможно?

– Возможно всё, – произносит Артём, будто мысли мои прочитал.

Перевожу взгляд на него, а мужчина лишь порочно улыбается, как сытый кот.

– Да, малышка, ты сказала это вслух, – поясняет так просто, будто это очевидно, как дождь за окном. – Ещё боишься? – спрашивает с предвкушением, и я не знаю, что ответить. – За ложь ты будешь по-настоящему наказана, – предупреждает, и я отрицательно верчу головой.

– Умница.

Яр поворачивает мою голову за подбородок к себе и командует:

– В глаза смотри.

И я не решаюсь ослушаться. А дальше уже с трудом держу их открытыми, потому что пытка продолжается. Лёгкие удары плетью перемешиваются с ощущением сверхчувствительной груди, которую Яр задевает будто невзначай. Но определённо специально водит пальцами по клитору – медленно, круговыми движениями.

Я плыву. Я настолько забываюсь, что стону в голос.

Это неправильно. Это аморально.

Вот так – с двумя незнакомыми мужчинами. Со странной, пугающей плетью. Но мне так жарко и остро, что я не улавливаю момент, как ко мне подкрадывается оргазм.

– Ласкала себя сама? Признавайся, малышка? – неожиданно спрашивает Артём.

Глава 8. Ника

Глава 8

Я горю изнутри и снаружи, распалена до такой степени, что готова просить. Вот только, кажется, мужчин это совершенно не заботит.

Поворачиваю голову в их сторону и вижу, что они не уходят, а только подходят к кровати ближе.

– Детка, ты забыла, что это наказание? – вкрадчиво спрашивает Яр, и я готова его послать. – Ты кончишь только тогда, когда я тебе разрешу, – припечатывает словами, словно бетонной плитой.

– Так… так не честно, – жалобно выдаю, понимая, что от меня ничего не зависит.

Ненавижу этих мужчин! Как так можно?!

– Малышка была плохой девочкой? – ласково спрашивает Артём, вот только в его глазах такой блеск, что я понимаю – он точно меня не пожалеет. – А плохих девочек что? – приподнимает вопросительно бровь.

– Ненавижу, – тихонько шепчу.

Но, кажется, в тишине комнаты мужчины прекрасно слышат мои слова, и я пугаюсь того блеска, что загорается в глазах Яра.

Там темнота. Непроглядная, пугающая, обволакивающая.

Снова дёргаю руками, но бесполезно. Я раскрыта и беззащитна, а все рычаги давления – у них.

Что же за несправедливость?

– Детка… – тихо, но с пугающей интонацией произносит Яр и проводит большим пальцем по моей нижней губе.

Он будто ласкает, только у меня от этой ласки всё скручивается внутри от дурного предчувствия.

Он надавливает на мою губу и проникает в рот пальцем.

И при этом смотрит так жадно, что я снова проваливаюсь куда-то в это тёмное, необъяснимое состояние.

Оттуда не найти выхода.

Только мужчина его знает.

– Ротик рабочий? – спрашивает хрипло, и я несколько раз моргаю, не понимая, к чему он клонит.

– Малышка, кажется, напугана, – выносит свой вердикт Артём.

Не то что напугана – я в полном непонимании и не знаю, почему моё тело так отреагировало на мужчин.

Я не должна была получать удовольствие.

Я не должна была возбуждаться.

Я должна была бояться. Трястись.

Но сейчас, когда Яр становится ближе и заменяет палец членом, пока только проводя им по губам, я наконец-то понимаю, к чему они клонят.

Перевожу перепуганный взгляд на глаза Артёма, а потом на его пах – и вижу, как он сжимает член рукой и проводит по всей длине.

Ох, не только я здесь распалена до предела.

Но их двое. А я одна.

Как они себе это представляют? Как?!

– Будешь послушной, выполнишь условия нашей сделки – и кончишь, – произносит Яр как приговор.

По телу прокатывается дрожь, и вот, к своему стыду, я не понимаю – страх это или предвкушение. Жар окутывает изнутри, сжимает мышцы, напрягает тело в ожидании чего-то неизбежного.

А мужчина не ждёт ответа, он надавливает членом на губы, требовательно, так, что я чувствую пульсацию его возбуждения. Пока я ошарашенно пытаюсь осознать, чего он хочет, взгляд сам по себе притягивается к Артёму.

Он стоит рядом, полностью обнажённый, с мускулами, напряжёнными под кожей. Сжимает член в руке, ведёт по всей длине медленными, нарочито ленивыми движениями, будто растягивает момент.

Его взгляд прикован ко мне. Тяжёлый, властный. Это так порочно и запретно, что я не могу отвести глаз.

И как следствие – когда Яр проникает в мой рот, я забываю, что должна сопротивляться. Потерялась. Провалилась в этот лабиринт их похоти, в котором мужчины кружат меня, направляют, утягивают всё глубже, так умело, так непререкаемо.

– Открой рот шире, – приказывает Яр, и я повинуюсь, даже не задумываясь.

Он следит за каждым моим движением, словно проверяет, насколько далеко я готова зайти.

– Сегодня я сам, а в следующий раз ты постараешься, – заканчивает он так, будто этот "следующий раз" будет буквально сегодня.

И вот дальше я опять отключаюсь от реальности, потому что до этого… я никогда не сосала. Даже не думала об этом.

Не то чтобы мне не хотелось секса или не привлекали парни, но сейчас, столкнувшись нос к носу с взрослыми мужчинами, понимаю, насколько всё, что было раньше, – просто игры.

Незрелые поцелуи, лёгкие касания, неуклюжие ласки. Объятия, которые не дарили ни доли этих ощущений. А сейчас меня берут без спроса.

Захватывают. Подминают под себя.

Яр медленно входит и выходит, растягивая каждое движение, смакуя. Он даже не зашёл полностью, и спасибо ему за это. Я не готова к их размеру. Как и не была готова к тому, что их будет двое. Не готова к тому, что сейчас происходит. Но и отказаться мне никто не даст.

С каждым его уверенным, но плавным толчком я привыкаю к размеру, и, на удивление, понимаю, что собственное возбуждение накатывает с новой силой. Оно притихло, когда мужчины ушли, но сейчас возвращается.

– Знала бы ты, какая красивая сейчас, – хрипит Артём, и в его голосе слышится та самая дикая, сдерживаемая жажда.

Неожиданно он снова залазит на кровать.

Я уже радуюсь, что была послушной. Надеюсь, что он, возможно, остановит мою пытку. Но вместо этого его ладонь скользит по моей груди.

Едва касается, и у меня перехватывает дыхание.

Я стону. Блаженно, совершенно непроизвольно.

Чувствую, как соски затвердевают под его пальцами, как кожа покрывается мурашками. Мне не хватает их прикосновений. Сейчас они жизненно необходимы. Но, вместо того чтобы продолжить ласкать, он усаживается на меня так, что его возбуждённый член оказывается между моих полушарий.

Выпучиваю глаза и в замешательстве смотрю на Яра. Но мужчина только хищно улыбается, наклоняется ниже и, поймав мои волосы, наматывает их на кулак.

– Не дёргайся, Ника, иначе я перестану сдерживаться, – предупреждает вкрадчиво, и я вздрагиваю от его слов, словно от пощёчины.

Внутри всё сжимается, не то от страха, не то от той самой, пугающей волны желания, что захватывает без моего согласия.

Я смотрю на него с растерянностью, может, даже с ненавистью, а мужчина добавляет:

– Почувствую зубы – и об оргазме можешь забыть, – предупреждает жёстко, и его движения становятся глубже и резче.

Глава 9. Яр 

Глава 9

Просыпаюсь от щекочущего прикосновения к шее. Медленно открываю глаза и напрягаюсь, потому что чувствую не только прикосновение, но и руку на горле.

Инстинкт срабатывает быстрее, чем я успеваю сообразить, что происходит.

Резким движением скидываю руку, перекатываюсь, оказываюсь сверху и плотно накрываю горло своей ладонью.

– М-м-м… – мурчит Ника.

И только сейчас осознаю, чья это была рука. Девушка крепко спит, полностью обнажённая в моей кровати. И, видимо, во сне обняла меня, а может, ещё и ногу закинула.

Не привык я шлюх оставлять в своей постели… Но она и не шлюха.

Сейчас, когда она не пытается отгородиться и мирно спит, могу её рассмотреть.

Аккуратный, чуть вздёрнутый носик. Пухлые после поцелуев губы, в которые хочется врезаться очередным жадным поцелуем. Тонкая шея, которую так и тянет сжать чуть сильнее, но я лишь глажу пальцем по венке. Россыпь рыжих волос, словно пламя охватило подушку.

Хороша. И вполне обучаема.

Кто бы мог подумать, что на аукционе куплю девственницу.

Смешно.

Таких там не бывает. Либо про них кричат так громко, что заглушает всё остальное. Но ведущий молчал.

Не знал?

Тогда как она вообще себя предлагала?

Почему не сказала?

Хотя... вспоминаю слова Вышевского, и до меня с опозданием доходит, что Ника вообще себя не предлагала, только мне. Её же сплавили на аукцион, вот и ведущий не знал о важном бонусе в качестве девственности.

Веду рукой ниже по ключице, ощущая гладкость её кожи, заканчиваю путь на пышной груди, которая словно под мою ладонь выросла.

Бред.

Эти мысли надо выкинуть из головы. Да и слезть с девочки не помешает. Либо трахнуть уж.

Что я как пацан на неё любуюсь?

– Яр? – прилетает сбоку, и я понимаю, что спалился.

Мало того что бездействую, так ещё и брат заметил. Точно подкалывать будет.

Куда ж без этого?

Перевожу взгляд на него и сразу замечаю хищный блеск в глазах младшего. А какой бешеный он бывает, когда я напоминаю ему про разницу в два года – ух…

– Малой, уже проснулся? – хмыкаю в ответ.

Тёма закатывает глаза и тянется за телефоном. Мне бы тоже отлипнуть от Ники и вспомнить про дела, вот только слезть с неё не так уж и просто.

– Ярик, – издевательски тянет Артём.

Засчитано. Подкол прошёл.

– Инфа по ней есть? Как ты вообще умудрился девственницу с аукциона привезти? – шёпотом спрашивает, и я не знаю, что ему сказать.

Самый честный ответ был бы "не думал головой, а членом", но озвучивать очевидное не хочется.

– Нету, но ты же нам в этом поможешь? – перекидываю словесный мячик обратно.

– Давно бы уже замели без меня, – хмыкает с важностью Тёма и теснит меня.

Скатываюсь с Ники, освобождая ему место. Тёма достаёт телефон, фотографирует лицо девушки, а потом тянет покрывало вниз, полностью её обнажая.

– Дрочить будешь? – подкалываю, а он лишь лыбится и продолжает фотографировать её во весь рост.

А девочка сейчас будто позирует. Губки надула, руки раскинула, ноги не сомкнуты – загляденье. На каком-нибудь порно-сайте эти фотки точно бы зашли. Вот только Тёма не будет их туда выкладывать. Это скорее для себя любимого.

– А чего в душе скучать? – пожимает плечами, будто действительно собирается дрочить на её фото.

– Тебе вживую не хватает? – поражённо парирую. – Трахай сколько хочешь, – предлагаю шёпотом, пока мы одеваемся. – В шаговой доступности.

– Это пока она в лес не убежала, – напоминает он, когда мы уже идём по коридору к кабинету. – Или ещё куда-то.

– Тём, заканчивай, – отрезаю строго. – Разовая акция, – махаю рукой, а он садится в кресло перед ноутом и смотрит на меня как на идиота.

– Думаешь, приручил её за один вечер? Даже не ночь?

– Думаю, напугал достаточно, чтобы не совершать глупостей, – уверенно парирую.

– Ох, Ярик… – опять этот его издевательский тон. – Ты спец в деле, но с девушками… пф…

– Что значит "пф"?! – взрываюсь в ответ.

Терпение и хладнокровие что-то меня подводит. А если я лишусь их, то пойду в разнос. Такое уже было. Да чего там, в подростковом возрасте так и жил.

Столько дичи натворил, что если бы не нужные, правильные знакомые, которые предложили работать там, где многие пасуют, то наверняка бы уже закончил на нарах. Или в земле.

Но точно бы не жил в своём доме, обеспеченный и не боящийся никого.

– Давай только быка не включай, – уже не так борзо просит Артём.

А поздно. Нечего меня провоцировать. Моё терпение может лопнуть в любой момент, и тогда накроет всех. Пока всё идёт по плану и под контролем, дичи не будет.

А если…

– Объяснись! – кидаю предъяву, а этот смертник только глаза закатывает.

– Ника девочка рисковая, но не глупая. Урок прочувствовала, но попытается снова, – прогнозирует брат. – Либо мы её приручим… что спорно.

– То есть бычар бандитских я приручать умею, а вот с девкой не справлюсь?! Ты на это намекаешь?!

А вот тут во мне просыпается азарт. Как и в глазах брата. Одно дело на всё готовые девки, а совсем другое – Ника. Она здесь вроде по своей воле, но не совсем.

По неясной причине она во мне спасителя увидела. Только сильно просчиталась. Скорее я её сломаю и подомну под себя, чем спасу. Причём Артём недалеко ушёл. Только он будет действовать мягче.

– Сколько у меня времени? – азартно спрашивает брат.

Он уже в игре.

Похоже, Нику ждут те ещё дни, пока мы не сорвёмся к полковнику. А может, и туда с собой заберём, пусть увидит реальную жизнь, хлебнёт и поймёт, что лучше рядом, чем в свободном полёте.

– Дня три точно, пока ты инфу соберёшь. Вышевский дал срок неделю. Либо мы находим компромат, либо надавим, либо спиздим оружие у него из-под носа, – отвечаю прямо и честно.

– С военной базы, из-под носа у полковника? – поражённо переспрашивает брат.

– Струсил? – азартно парирую.

Подготовка выматывает, а вот действия нас заряжают, и чем сильнее трэш, тем жизнь ярче. В этом мы с братом солидарны.

Глава 10. Ника

Глава 10

Просыпаюсь и сладко потягиваюсь. Тишина и спокойствие, а ещё в теле гуляет приятная усталость. Не такая, от которой не хочется вставать, а наоборот – бодрящая.

Сажусь, оглядываюсь и, увидев обстановку спальни, замираю. На меня нахлынывают воспоминания. Они, как пираньи, врезаются в кожу, перекрывают доступ к кислороду.

Аукцион. Моё ползанье по полу. Лес. А потом… Зажмуриваюсь.

– Неужели это всё взаправду? – тихо бормочу себе под нос, пряча лицо в ладонях.

Память, паршивка, услужливо подкидывает картинки того, как мужчины меня раздели. А потом… А вот здесь большой вопрос – что они со мной сделали.

Не изнасиловали, это точно. Но что-то неуловимо изменилось. Даже если откинуть самую шокирующую новость, что их было двое, остаётся ещё одна…

Мне понравилось.

Чёрт.

Мне понравилась вчерашняя игра. Она была на грани риска и наслаждения.

А так вообще возможно?

Кончить только тогда, когда разрешат?

Испытывать возбуждение от ударов плети?

Я больная?

Или извращенка?

Кто я вообще сейчас?

Потерянная девочка, которая пытается выжить во враждебном мире?

Или та, что открывает для себя новый, ещё более пугающий и интригующий?

Я помню каждое их прикосновение. Помню, как Артём шлёпал меня. Он дразнил, завлекал, а вот Яр… Яр действовал напролом.

Он диктовал условия. Он наказывал. И… поощрял что ли?

Только вот за что?

Такая путаница в мыслях. Полная неразбериха.

Ищу взглядом одежду и, увидев её, резко срываюсь с кровати. Нужно хотя бы одеться, а потом думать, как выбраться отсюда. Иначе… Я могу привыкнуть. А это чревато.

Я не хочу ловить оргазмы через… Блин, даже в уме не могу это сформулировать. В мои девятнадцать лет жизнь к такому не готовила. Но и к тому, что окажусь на улице без гроша, тоже.

А Яру пообещала слушаться. Сколько всего я ему наплела. Но мужчина же не думает, что я буду безропотно выполнять его команды?

Или… думает?

– Ника, собралась и в бой, – шепчу себе, давая напутствие, и, пользуясь тем, что в комнате одна, тороплюсь одеться.

А потом тихонько открываю дверь и выхожу в коридор, на удивление достаточно уютный. Я думала, что логово маньяков выглядит иначе – серое, мрачное, но, видимо, они умеют шифроваться.

Простор, светлые стены, дорогое дерево, приглушённый свет, витающий в воздухе запах чего-то свежего и ненавязчивого. Выглядываю сверху лестницы и, не услышав голосов, осторожно спускаюсь, ступая мягко.

Мне бы только выбраться на улицу, а дальше… что-нибудь придумаю.

Сердце ухает в пятки, пальцы подрагивают, когда оказываюсь в гостиной. Светлой, просторной и тоже уютной, чтоб её. Здесь нет ощущения западни, нет следов насилия или угрозы, а именно это пугает ещё больше.

Крадусь к двери, стараясь ни дышать, ни шелохнуться, боясь даже мысли о том, что братья могут появиться из ниоткуда. Двигаясь как в замедленной съёмке, ещё медленнее открываю входную дверь.

А вы беспечные ребята, раз её не закрыли. Мне даже страшно поверить в такую удачу.

Но стоило мне только полностью её распахнуть, как я встречаюсь нос к носу с Яром.

Первое, что бросается в глаза, – его упругий пресс, по которому медленно, будто издеваясь надо мной, стекают капли воды. Они ползут ленивыми дорожками по идеально очерченным кубикам, задерживаются в ложбинке между мышцами, переливаются в свете, словно дразня меня тем, что я не могу их коснуться.

Так что хочется подцепить одну пальцем, провести по коже, ощутить эту гладкость, проверить – он настоящий или мужчина плод моей больной фантазии.

Веду взглядом выше, задерживаюсь на широкой груди, сглатываю, чувствуя, как горло пересыхает. Нельзя быть таким идеальным снаружи и таким грубым внутри. К безумно отрабатывающему сердцу подключается что-то ещё, нечто, что разливается под кожей вязким, жарким, несущим хаос.

Это не поддаётся контролю. Не поддаётся логике. И мне становится от этого ещё страшнее. Оно запускает цепную реакцию в теле, и я с ужасом и смущением понимаю – возбуждение.

Я возбуждаюсь.

От одной его мокрой кожи. От того, как свет играет на каждом изгибе его тела. От запаха его горячей, влажной кожи, от намёка на силу, спрятанную в расслабленной позе.

Хочу отвернуться, хочу тряхнуть головой, хочу стряхнуть это состояние, но не получается. Вместо этого веду взглядом ещё выше, пока не упираюсь в твёрдый кадык, который чуть подрагивает, когда он сглатывает. И я сглатываю вместе с ним, неосознанно повторяя его движения.

А потом смотрю на губы, которые так яростно меня целовали, вспоминаю этот жар, их требовательность, ощущение власти, и захлёбываюсь этим странным чувством внутри. А вот когда достигаю глаз, кажется, готова в обморок упасть.

Яр смотрит жадно и одновременно насмешливо.

Так быть не может. Но он совместил несовместимое вместе.

Хищность и самодовольство, желание и насмешку, огонь и лёд.

– Насмотрелась? – выдаёт грубо, хрипловатым тоном, и я зажмуриваюсь, накрывая лицо ладонями.

Глупо. По-детски.

Но может, он пропадёт, если я его не вижу?

Но мужчина не пропадает. Вместо этого касается моего бока, его пальцы лёгкие, но уверенные, горячие, слишком настоящие, и я забываю, как дышать. В следующее мгновение платье сползает с плеч и падает к моим ногам веером, оставляя меня практически обнажённой перед ним.

– Что ты… – оторопело спрашиваю, резко отшатываюсь, но мало что могу этим изменить.

Гляжу на Яра во все глаза, а он щурится, в глазах плещется хищное веселье.

– Нагулялась? – спрашивает азартно, явно с подтекстом, и мой страх набирает обороты.

Это он намекает, что мне нельзя ходить по дому?

Или понял, что я сбежать хотела?

Оба варианта фатальны.

За оба меня накажут.

– Яр, я просто проснулась, – торопливо бормочу, пока он слушает и не действует. – Вас нет, вот и решила… – замолкаю, натыкаясь на его немигающий взгляд, который давит сильнее, чем хватка на горле.

Глава 11. Артём

Глава 11

Так не пойдёт! Пока я занимаюсь сбором инфы, Яр уже вовсю развлекается с нашей малышкой. Непорядок.

И сейчас, глядя в её перепуганные глаза, я напоминаю себе, что тут я – хороший. Нужно соответствовать. Но, чёрт возьми, как же это сложно, когда от одного взгляда на её обнажённое тело член дёргается в шортах, а все мысли только о том, как бы её нагнуть.

И почему именно брат нашёл её первым?

Встречаюсь с его потемневшим взглядом, в котором жгучая похоть транслируется и понимаю, что счёт пошёл на минуты. Он долго ждать не будет – вон как уже мнёт попку малышки, проверяя, насколько она податливая.

А я бы вставил член… Чёрт.

Надо напомнить себе, что она девственница, а то вставлю и только потом вспомню. Когда Ника будет кричать и извиваться, но не от наслаждения, а от боли.

– А почему глазки такие перепуганные? – спрашиваю мягко у малышки, и она тяжко вздыхает.

Что, милая, уже успела накосячить?

А с нашим Яром это несложно.

Но откуда ей было об этом знать?

– Девочка, не бойся, сейчас мы что-то придумаем, – тяну слова, наблюдая за её реакцией.

Во взгляде брата мелькает лёгкое удивление, а вот в глазах малышки вспыхивает надежда. Ох, как же сладко будет её обломать… а потом смотреть, как она будет кончать от наказания.

А кончает она сладко. Протяжно, громко, так, что яйца звенят от напряжения. Подхожу медленно, нарочно затягивая момент, и сажусь перед ней на плитку.

– Артём, я не специально, – жалобно оправдывается малышка.

Ох, как же плохо ты играешь, девочка.

– Конечно, не специально, – усмехаюсь, проводя пальцами по её коже. Тёплая. Дрожащая. – Поэтому получишь вполсилы, – обещаю ей, заглядывая в её расширенные удивленные глаза. Перевожу взгляд на брата. – Правда?

Он хмыкает, принимая правила игры. Пусть приручает по-своему, а я поиграю по-своему. У нас время ограничено, и нужно развлекаться, пока есть возможность.

– Поднимайся, малышка, – произношу спокойно.

В её глазах вспыхивает такая благодарность, что я почти жалею, что сейчас её обломаю.

– Но на коленки, – добавляю, и она хмурится, явно не сразу понимая смысл моих слов.

Но Яр действует быстрее, чем наша девочка осознаёт свою ошибку. Наказание всё-таки будет.

Но кто сказал, что ей не понравится? Очень даже!

Ника резко дёргается, но брат уже тянет её за попку, помогая принять нужную позицию. Теперь эти невинные глазки смотрят прямо на меня, наполненные почти разочарованием.

– А ты как хотела? – спрашивает Яр с лёгкой насмешкой.

Ника вздрагивает.

– Врала… – он делает паузу, намеренно растягивая момент. Накаляя его. – Хотела сбежать, – добавляет многозначительно.

Ого. А вот это уже интересно.

Бесстрашная она, что ли?

Или просто глупая?

– Ника, малышка? – тяну её за подбородок, заставляя смотреть прямо в мои глаза. – Это правда?

– Не-е-ет, – запинается она, чуть подрагивая.

Качаю головой, проводя пальцами по её щеке, затем медленно опускаю руку на плечико. Под пальцами горячая, чувствительная кожа, по которой пробегает мелкая дрожь. Интересно.

Её тело выдаёт её быстрее, чем она сама. Ловлю мурашки пальцами, а боковым зрением замечаю, как брат пристраивается.

Значит, порка? Жёстко.

Но так она точно поймёт, что лучше не рисковать понапрасну.

Скольжу рукой дальше, к манящим грудям, которые так и просят, чтобы к ним прикоснулись. Кожа бархатная, горячая, словно от ожидания. Соски напряжённо торчат, и я не лишаю себя удовольствия поиграть с ними.

Прокручиваю между пальцами, чувствуя их твёрдость, и внимательно слежу за её реакцией. Она пока не та, значит, зажимы ещё рано использовать.

Ника смотрит испуганно, её дыхание прерывистое, но где-то в глубине её взгляда… нет, не смирение и не принятие, а едва зарождающееся возбуждение.

Непокорная. Строптивая. Не осознающая свои сильные и слабые стороны.

Это будет весело.

– Считай, – приказывает Яр.

– Что считать? – встрепенулась Ника, голос дрожит.

Но уже поздно. На её попку прилетает первый шлепок.

Звук хлопка разносится по двору, а малышка замирает, будто не веря, что это действительно происходит.

Шлепок не сильный. Яр умеет и жёстче, но с ней нужно терпение. Её нужно разогреть. Пока рано выпускать зверей наружу. Пока Ника слишком зажата, хоть и кайфует. Но упорно отрицает, что ей нравятся наши игры.

Игры на грани боли и удовольствия.

Ее подчинения и нашей власти.

– Ай, – тут же отзывается малышка, дёргаясь вперёд.

– Малышка, я придам тебе решимости, – обещаю ласково, одной рукой лаская округлое полушарие, а второй оттягивая сосок, растягивая её ощущения.

– Ох… – с шумом выдыхает она.

Проказница. Взгляд прячет, значит не готова, будем позже ловить, стесняется.

Но её тело говорит за неё. Так громко, что заглушает всё вокруг. Что хочется забить на всё и ворваться в её киску.

Ещё один шлепок. Громче. Я сильнее сжимаю сосок, и она тут же резко вдыхает, сдавленно, будто пытается подавить звук.

– Один… – голос у неё хриплый, срывающийся.

Одно это слово звучит как музыка, хотя мы только разминаемся.

Дальше будет ярче. И жёстче.

Очередной шлепок, с оттяжкой, чуть сильнее, чем предыдущий.

– Два… – с лёгким стоном.

Отрываю взгляд от малышки и перевожу его на брата. Он понимает без слов, молча ускоряется. Ника вздрагивает после каждого удара, её стоны становятся всё громче.

Она пытается сопротивляться. Пытается не показывать, что её это цепляет. А главное возбуждает. Но мы не даём ей ни шанса скрыть истинную реакцию.

И её тело в отличие от самой девушки не врёт.

Яр, помимо шлепков, играет с её клитором, доводя до дрожи, а я – с упругой грудью, которая так и норовит попасть мне в рот.

И где-то на шестом шлепке мне надоедает ждать. Подлаживаюсь под неё, чувствую её напряжённое дыхание у себя над головой и всасываю сосок в рот.

Глава 12. Ника

Глава 12

Слова Яра пугают, но я уже в той кондиции, когда страх не так уж и велик, а возбуждение от этой порочной игры затянуло с головой, липкое, обжигающее внутри.

Я не хотела сближаться. Не хотела секса и приставаний. Но я ведь не наивная дура и прекрасно понимаю, для чего меня купил мужчина.

На аукционе почему-то выбрала его как спасителя, совершенно упустив этот момент от внимания. А вот столкнувшись с похотью в глазах Яра поняла наконец-то, что в карты мы играть не будем.

Но не это стало откровением. А то, что у мужчины есть брат, который оказался не прочь развлечься со мной так же, как и старший, с той же хищной искрой в глазах, обернулось неожиданностью.

Она поменяла абсолютно всё. Внесла новые рисковые штрихи в нашу сделку.

И вот теперь мне дали выбрать из трёх зол менее травматичное.

Спасибо сказать?

Нет уж!

Я не хочу! Ну почти ничего не хочу.

Особенно с учётом, что после моего согласия Яр не спешит перемещаться. Мужчина проводит пальцами по лону, раздвигая складочки, и от этого неспешного движения меня скручивает, жар пробегает по венам, остро, почти невыносимо.

Мы во дворе, куда в любой момент кто-то может войти, а мужчин это совершенно не беспокоит, их спокойствие и бурлящее возбуждение давит как вызов.

– На что ты согласна? – порочно ухмыляется Артём, и я вижу в его глазах азарт, горящий, тёмный как угли.

Ни на что хочется закричать, но глупость я уже успела совершить, нужно быть умнее. Но как же это сложно, когда Яр надавливает на клитор пальцем, и меня простреливает от этого контакта, тело дрожит, будто под током.

Это на грани моего восприятия. Почти за чертой дозволенного.

Прикрываю глаза и пытаюсь собрать себя по крупицам, дать ответ. Но не получается, когда Артём подцепляет мой подбородок двумя пальцами и впивается в губы.

Он не деликатен и явно нетерпелив, а я тону в том разверзнувшемся огне его страсти, в которое мужчина так дружелюбно погружает меня. Поцелуй обволакивает, лишая воли.

– М-м-м… – стон срывается с губ, дрожащий, непрошеный, но в следующую секунду замираю от поглаживания попки, лёгкого, но обжигающего до глубины души.

Ягодицы ещё горят от шлёпков Яра, кожа пульсирует жаром. Его ласка на грани дозволенного, острая, выворачивающая нутро. Он чередовал жестокость с лаской, будто приручал моё тело, и, чёрт возьми, у него получилось.

Не знаю как, но у него получилось преодолеть всё – мой стыд, неопытность, отказ.

Вот и сейчас я жду… с предвкушением что ли очередного шлёпка, сердце колотится, выдавая меня. Нет… или уже да?

И он наносит в миг наибольшего напряжения, когда я натягиваюсь как струна, готовая лопнуть. Шлёпок и мой стон будто синхронно разрывают тишину двора.

Дрожащий, громкий, непрошеный.

– А кто-то вошёл во вкус, – произносит Яр низким цепляющим голосом с извращённым предвкушением. – Девочка, кажется, ты определилась с наказанием, – добавляет ласково, припечатывая словами, что режут как лезвие.

Дёргаюсь инстинктивно, распахиваю глаза и встречаюсь со взглядом Артёма. В нём проснулось что-то дикое, настолько бесконтрольное, что пугаюсь, холод пробегает по спине.

Но страх, так и не зародившийся до конца, тухнет под ещё одним шлёпком, обжигающим, выбивающим воздух. А потом происходит то, что окончательно выводит меня из этого затянувшегося порочного морока.

Яр собирает – как бы стыдно ни было признаваться – мою смазку и ведёт пальцем выше, прямо к девственному колечку. Сжимаюсь, тело напрягается до предела, смотрю жалобно в глаза Артёма, но встречаюсь там со стеной отказа.

Твёрдой, непроницаемой.

Он не поможет. Он полностью погрузился и согласен с братом, его взгляд горит тем же огнём.

Яр надавливает пальцем, и я подаюсь всем корпусом к Артёму, отчаянно, как к спасению, вот только мой покупатель жёстко возвращает меня на место. Фиксирует бёдра руками, пальцы впиваются в кожу, и накрывает моё тело своим разгорячённым, тяжёлым, давящим.

Дышу загнанно, рывками, воздуха катастрофически не хватает, грудь сжимается, но Артём не отпускает. Будто хочет забрать его целиком – воздух, волю, право принимать решения, право на спасение. Всё!

– Детка, нужно научить тебя послушанию, – произносит Яр пониженным тоном, от которого дрожь прокатывается по телу.

И только в этот момент Артём отпускает. Перевожу взгляд на Яра и буквально сталкиваюсь с тьмой в его глазах, глубокой, первобытной.

В нём что-то одновременно пугающее и безумно притягательное. Как пропасть, что манит и обещает уничтожить при близком знакомстве, но не могу отказаться. Рискую и горю в этом нечто, жар разливается под кожей.

– Яр, я ведь до сих пор могу выбрать? – уточняю дрожащим голосом, чувствуя, как он ещё сильнее нажимает на колечко, давление острое, выбивающее мысли.

Мужчина в ответ лишь приподнимает бровь, будто намекает, что свой шанс я упустила, и ухмылка его режет как вызов.

Но может получиться задобрить Артёма?

Он мне показался более уступчивым. Перевожу взгляд на него и смотрю с мольбой.

– Пожалуйста, Артём, – прошу настолько невинным голосом, насколько способна, голос дрожит, срывается.

Ну же, давай, помоги мне! Ты ведь можешь убедить брата. Можешь же?

– О чём именно ты просишь, малышка? – спрашивает парень хрипло, смотрит при этом на мои губы, а взгляд тяжёлый, голодный.

Намёк понимаю – это единственный способ избежать полноценного секса. Мой единственный шанс, тонкая ниточка надежды.

– Прекратите, и я сделаю… – на последнем слове голос подрагивает, а напряжение в теле возрастает до неимоверных высот, горло сжимает страхом и стыдом.

Зажата между двумя сильными мужчинами. Между их желаниями и моим обещанием. И кожа горит от их касаний. И каждый мой промах будет жёстко наказываться. Каждое враньё пресекаться. Могу лишь рассчитывать на поблажки, слабые как тень.

– Озвучивай очередное своё лживое обещание, – звучит голос Яра жёстко прямо возле уха, режет как удар. А потом добавляет с таким удовольствием, что теряюсь окончательно, разум тонет в панике: – Мне будет приятно наказать тебя.

Глава 13. Ника

Глава 13

Глохну от своего выкрика, звенящего в ушах, а когда открываю глаза, вижу довольную улыбку Артёма, дрожащую от удовольствия. Яр поднимается, переставая меня удерживать.

Выдыхаю облегчённо, но тут же напрягаюсь, когда Яр садится рядом с братом. Полностью обнажённый и готовый к продолжению, его кожа блестит от капель воды. Сглатываю, перевожу взгляд с одного члена на другой и теряюсь мыслями путающимися в клубок.

С чего начать?

Как забыть, что вообще пообещала отсосать обоим?

Это неправильно! Однозначно порочно и даже… а вот дальше я стопорюсь, дыхание сбивается от стыда. Когда они ласкали меня вчера в четыре руки и я получала удовольствие, это было странно, ново, но не отталкивало, тепло разливалось внутри.

"А сейчас что изменилось, Ника? – спрашивает внутренний голос ехидным настойчивым тоном. И я с готовностью отвечаю: А сейчас мне придётся вернуть всё, что они дали мне", – словами режущими нутро.

И это пугает до чёртиков и… в какой-то мере возбуждает дрожью пробегающей под кожей. Смотрю на лицо младшего, на его озорную улыбку, красивое, будто опытным скульптором высеченное лицо с тёмными бровями и лёгкой щетиной, подчёркивающей волевой с ямочкой подбородок, и не чувствую отторжения.

Он красив, как и его брат, только черты его лица не такие острые, тёмные волосы не спадают непослушными прядями на лоб, а закинуты назад. Братья очень похожи внешне, но если всмотреться, настолько разные. Разительно.

Мягкость и игривость Артёма будто вплетена в его внешность, как и твёрдость характера Яра в его черты.

Перевожу взгляд на лицо Яра и отмечаю его брутальность и мужскую красоту, резкие черты цепляющие взгляд. А взгляд у него такой, что в нём теряюсь – глубокий, жадный, будто он одним лишь взглядом может меня и наказать, и вознести на вершины блаженства.

Не нужно ни одного, ни второго, но отнять это не могу. Закусываю губу и сажусь на колени перед мужчинами дрожащими ногами на холодную плитку. Меня не торопят, а я решаю дать себе время подготовиться.

Сердце выдает запредельный ритм и… решаюсь.

Провожу руками по твёрдым мышцам на груди, очерчивая их горячую кожу пальцами, и не чувствую противности. Мне приятно к ним прикасаться, тепло растекается по рукам. Красивые всё-таки у меня покупатели, этого не отнять.

Веду рукой ниже по прессам, очерчивая каждый кубик дрожащими от любопытства пальцами, и плыву дальше. Достигаю дорожки волос, ведущей к паху, немного жёсткой, колючей, но вот дальше ничего.

Волос нет, и члены, готовые, встают передо мной во всей красе, твёрдые, пульсирующие. Вчера могла рассмотреть их детально, но было не до того, а сейчас взгляд прилипает, жар заливает лицо.

Провожу по головкам большими пальцами, одновременно смыкая ладони, но обхватить полностью не получается. Хорошо, что выбрала минет, во мне они точно не поместятся, мысль цепляет нутро страхом.

– Осмотр окончен? – шутливо уточняет Артём озорным мягким тоном.

И это сбивает, поднимаю на него взгляд, щеки горят от стыда.

– Я не умею, – честно в который раз признаюсь дрожащим тихим голосом.

– А мы направим, если перестанешь тянуть, – вносит свою лепту Яр низким твёрдым тоном. Когда перевожу взгляд на него, добавляет: – Губками и ротик открой пошире, – кивает на свой стояк и я перевожу взгляд на него.

Облизываю губы и медленно наклоняюсь, а когда оказываюсь впритык, резко, словно пластырь срываю, бросаюсь к действию. Беру в рот насколько могу и тут же давлюсь, горло сжимает спазм.

– Ника, – рычит Яр, приподнимая меня за волосы грубой хваткой. – Ты куда рванула? Медленно, детка, а потом наращивай, – даёт чёткие установки строгим голосом, и я повинуюсь, хоть и боязно, сердце колотится в груди.

Но он оказывается прав. Когда медленно вбираю член в рот, не давлюсь, губы скользят плавно. По немного погружаю его, чувствую солоноватый привкус, но опять же не противный, рецепторы дрожит от новизны.

– Малышка, про руку не забывай, – прилетает приказ от Артёма хриплым настойчивым тоном.

Слушаюсь и его. И постепенно пристраиваюсь, делаю так, чтобы мужчины тихо хрипели, а мне было комфортно, пальцы находят ритм. Вот только дальше происходит странное – настолько приловчаюсь, что чувствую уже позабытое тлеющее возбуждение, что из меня мужчины высекали, пока играли со мной.

Оно скапливается внизу живота и щекочет его, лёгким теплом разливается внутри. Прикрываю глаза и отдаюсь процессу, кажется, уже добровольно, дыхание учащается.

Первый испуг прошёл, шок тоже, и теперь чувствую власть. Вот как оказывается это, работает. Оказалась на коленях, но при этом по ощущениям мужчины сейчас на них, ведомые моими движениями, плывут от моей ласки.

– Малышка, я терпелив, но не настолько, – хрипит Артём агрессивно, перемещает меня к себе резким рывком.

Я теперь не сопротивляюсь, и когда мужчины подсказывают, как им приятно, тоже подстраиваюсь, получая извращённое удовольствие.

Жаркое, странное.

Не должна, они меня принудили, но тому бурлящему в крови сгустку наслаждения всё равно. Оно не поддаётся логике или моим приказам.

Чувствую, как пружина внизу живота стягивается плотнее. Если в начале это было щекочущее ощущение, то теперь оно режущее, будто искорки возбуждения просятся наружу, тело ломает от натяжения. Сила, томящаяся внизу живота, не находя выхода, злится.

– М-м-м… – стону, не выпуская член Артёма изо рта, изнемогая дрожащим голосом.

– Завелась, детка? – спрашивает Яр утробно, низкий тон пробивает кожу.

Отвечать не могу, только плыву по течению, захлёстывающему разум. И чем дальше меня оно заводит, тем старательнее ублажаю мужчин, надеясь, что это снимает моё напряжение. Но оно не пропадает, жар только нарастает.

– А нужно только попросить, – произносит Артём с непонятной интонацией, цепляющей, и я открываю глаза. – Попроси и признай, что готова кончить, и мы отпустим.

От удивления перестаю сосать, затуманенным взглядом смотрю на довольных мужчин. Они сейчас расслаблены и возбуждены до предела, но идут на уступки?

Глава 14. Ника

Глава 14

Артём резко подаётся ко мне и впивается в губы жгучим поцелуем, успеваю поймать его дикий взгляд, полный голодного огня, и прикрываю глаза, отдаваясь жару. Он жёстко фиксирует меня за волосы твёрдой хваткой и будто трахает так, как ему хочется, движения резкие, властные.

Но добивает меня то, что Яр начинает ласкать меня между ног. Где всё ноет и кажется печёт, настолько чувствительное, что каждый контакт отзывается дрожью. А мужчина не нежничает, будто кросс сдаёт, пальцы действуют быстро и грубо.

Он одновременно нещадно круговыми движениями натирает клитор, отчего жар пробегает по венам, и кружит палец возле входа, дразня натянутую кожу. И когда проникает совсем немного, я задыхаюсь от ощущений.

Тело ломается сладкой судорогой, а внутри всё искрит, будто провода замкнуло. Тяжесть внизу живота выстреливает фейерверками, разрывающими меня изнутри.

– М-м-м, – стону в губы Артёма дрожащим голосом, и он углубляет поцелуй ещё сильнее, язык заполняет рот горячим напором.

Меня выносит на пределы своей орбиты за считанные минуты. Сотрясает так, что теряю связь с реальностью и пропадаю, растворяясь в этом всепоглощающем оргазме. Полностью исчезаю, тело невесомое как дым.

– Ах… да-да-да! – кричу во всеуслышание, когда Артём перестаёт сковывать мои губы, и падаю на спину, а грудь вздымается от рваного дыхания.

Невесомость и приятное щекочущее тепло внизу живота мягко толкают меня к расслаблению, кожа гудит от удовольствия. Поддаюсь смело, полностью отрешаясь и кайфуя, мысли текут лениво как облака.

– Малышка, а ты полна секретов, – довольно говорит Артём хриплым голосом с лёгкой насмешкой.

Мысли вяло шевелятся в голове, но я выдаю:

– Каких? – спрашиваю дрожащим голосом, всё тело ещё подрагивает от волн.

– Ты у нас девочка неопытная, но… – замолкает, и я открываю один глаз, смотрю на мужчину, чья улыбка светится довольством. – Однозначно любишь жёстко.

– Тебе показалось, – вяло отмахиваюсь рукой и перевожу взгляд на голубые облака, такие свободные и безмятежные, плывущие над головой.

Сейчас я как они – свободна и даже невесома, лёгкость разливается по телу тёплым эхом.

– Это ты ещё не распробовала, – шепчет на ухо Яр, наклонившись низким голосом, от которого всё внутри переворачивается горячим комом.

Он и обещает что-то, и предостерегает, тон цепляет нутро как крючок. А главное, что Яр закинул наживку, а я отчаянно пытаюсь её не заглотить.

Мужчины ошибаются, я так не люблю, убеждаю себя тихо.

Кому может нравиться всё то, что они со мной проделывали, грубое и резкое?

Первый раз должен быть нежным, а партнёр аккуратным. И это точно не Артём с Яром.

Так ведь?

Резко поднимаюсь и смотрю перепуганными глазами по очереди на мужчин, дыхание сбивается от смеси страха и сомнений.

– Что такое? – весело спрашивает Артём, берёт меня на руки лёгким движением. – Что тебя так испугало? – уточняет заговорщическим тоном, заходя со мной на руках в бассейн.

– Вы хотите лишить меня девственности? – спрашиваю напрямую дрожащим голосом и сердце сжимается от страха.

– А ты как думаешь? – прилетает прямой вопрос Яра твёрдым тоном, и он прыгает в бассейн, вода взрывается брызгами.

Брызги от его прыжка накрывают нас с головой, холодные капли стекают по лицу, вызывая лёгкую дрожь.

– Показушник, – шутливо злится Артём мягким насмешливым голосом, но я вижу, как он расслаблен и доволен, глаза блестят тёплым светом.

– Артём, ответь, пожалуйста, – настаиваю тихо, встречаюсь с горящими углями предвкушения в его взгляде, от которых внутри всё сжимается жарким комом.

Яр выплывает впереди и проводит рукой по соску, а потом ведёт по всей груди медленным движением, кожа под пальцами горит. Только смотрит при этом мужчина мне в глаза протяжно, почти открыто.

Но в глубине его взгляда плещется опасность, тёмная и цепкая. Она не прячется даже сейчас, когда он доволен и расслаблен, видимо всегда на чеку.

– Ты боишься этого? – спрашивает относительно мягко Яр, и я киваю, горло пересыхает от напряжения. – Причина? – продолжает так, будто ему не очевидно.

Щёки заливаются краской, смущение затапливает до краёв горячим потоком, кажется, красными пятнами даже шея пошла, кожа пылает от стыда.

Как я буду им в открытую говорить о своих опасениях?

Это же сокровенное. Очень личное.

"А то, чем вы занимались, не сокровенное и личное?" – глумится внутренний голос ехидным шёпотом, и я шикаю на него, сжимая кулаки.

– Ника, сосать нам с усердием ты могла, кончить от пальцев Яра тоже, а открыто сказать, чего боишься, нет? – мягко подталкивает к ответу обволакивающим тоном Артём, но при этом давящим.

– А вы прислушаетесь? – тихонько выдаю дрожащим голосом, внутри всё дрожит от смеси надежды и страха.

– Смотря что ты скажешь… – отвечает за двоих Яр, и я поднимаю на него взгляд, полный тревожного ожидания. – Но если будешь молчать, то и обсуждать нечего, – добавляет твёрдо, а взглядом режет, как лезвием.

– Резонно? – уточняет Артём лёгким тоном.

– Да, – соглашаюсь, набираюсь смелости и выдаю на одном дыхании, голос дрожит от усилий. – Первый раз должен быть нежным, и партнёр… – а вот тут стопорюсь, не зная, как очертить страх, сжимающий грудь.

– Не мы с Артёмом? – подсказывает Яр низким голосом, угадывая мои мысли.

– Вы не нежны, вы только толкаете на эксперименты, к которым я не готова, – выплёвываю слова, чувствуя, как стыд смешивается с гневом.

– Ой ли? – удивлённо спрашивает Артём, брови взлетают, а в голосе скользит насмешка.

Не готова и точка, сердце колотится от упрямства. А то, что меня завели эти эксперименты, не считается, жар внизу живота всё ещё тлеет, но я его игнорирую. Уже поняла, что мужчины практикуют БДСМ, а я не хочу погружаться во всё это.

– Ты боишься первого секса, потому что уверена, что мы будем грубыми. Боишься БДСМ, хотя не пробовала его ранее и не знаешь, понравится тебе или нет, – перечисляет Яр спокойно ровным голосом, но цепляющий.