Родные

Родные

Вика села в свою красную пежо, захлопнула дверь, пристегнулась и буквально на минуту замешкалась, прежде чем завести мотор. Может быть, придумать отмазку и никуда не ездить? Все эти две недели, которые Вика знала о необходимости поехать на дачу к бабушке на юбилей, она чувствовала себя человеком, приговоренным к казни. Стоило ей посреди своего обычного дня, когда она работала, или резала салат, или крутила педали в тренажерке, вспомнить, что ей предстоит встреча с родственниками за праздничным столом, как настроение моментально падало, а где-то в животе внутренние органы как будто скручивались в тугой канат.

Если бы это был какой угодно другой повод, Вика обязательно бы что-то придумала и не поехала. Как она не ездила на прошлый день рождения тети Лены и на семейный рождественский обед. Но в этот раз она просто не имела права не приехать, даже если бы реально лежала с температурой сорок или у нее горел бы объект. Самому любимому Викой человеку в семье, ее бабушке, исполнялось восемьдесят пять лет, и она просто не имела права не поздравить ее и не расцеловать в этот день.

Вика вздохнула и повернула ключ в замке зажигания. В конце концов, это всего-то на два дня. Можно будет как-то пережить. Наверное.

Сколько себя помнила, Вика никогда не любила эти общие семейные сборища. В детстве она особо не понимала, почему, но, когда подросла, уже смогла себе ответить на этот вопрос. Ее родственники – бабушка, мама, мамина сестра и их дети – собирались вместе не потому, что им было так хорошо и тепло за одним столом, а лишь из необходимости. Было принято отмечать дни рождения, Новый год, Рождество, Пасху и некоторые другие события семьей, и семья, состоящая сначала из двух, потом из трех, а потом уже из четырех поколений, так и делала. А задай каждому ее члену вопрос «зачем», вряд ли кто-то бы внятно сформулировал ответ. Зачем собираться вместе, если тебе не сильно хочется рассказывать о своей жизни и слушать о чужой? Почему нельзя как-то подправить эти традиции, не приносящие никому радости? Ответа на этот вопрос у Вики не было, и несколько раз в год она натягивала улыбку на лицо и садилась за длинный семейный стол. Летом – на даче, зимой – в столовой в бабушкиной квартире.

Иногда, когда Вика думала о своей семье, ей казалось, что все могло бы быть совсем по-другому. Ведь, по сути, они родные друг другу люди, роднее не бывает, и как было бы здорово, если бы родство это состояло не только в невидимых глазу молекулах ДНК, которые были у них общие, но и – что важнее – в общности душевной и духовной, но этого как раз и не сложилось.

В этот раз у Вики был очень веский повод для такого сильного нежелания ехать на семейный праздник. В принципе с долей юмора и еще большей пофигизма эти мероприятия вполне было можно пережить, особенно если учесть вкусную еду на столе и смешные бабушкины шутки. Но сегодня Вике придется сообщить семейству, и в первую очередь своей маме, что бойфренда у нее больше нет, следовательно, свадьба и дети в ближайшем будущем тоже не предвидятся. И это была катастрофа – не расставание с парнем само по себе, а то, что скажет мама. Вика оттягивала этот момент уже почти месяц, но сегодня, конечно, все будут спрашивать, почему с ней не приехал Вадим, а врать Вика не умела. Да и смысла не было, все равно рано или поздно откроется.

Казалось бы, в чем такая уж большая проблема? Люди постоянно расходятся, а потом с кем-то сходятся. Но Вика знала точно, что в глазах ее мамы это будет действительно гигантская проблема, ведь Вике уже тридцать пять, и последние лет пять мама ей все ужи прожужжала на тему необходимости выйти замуж и родить детей как можно скорее, ведь чем дальше, тем сложнее найти мужика, который будет готов на тебе жениться – ровесники обычно уже женаты к этому моменту, а более молодым нужны более молодые.

Последние два года Вика жила с Вадимом, и каждый Викин разговор с мамой заканчивался одним: мама давала дочери советы, как сделать так, чтобы уже наконец ее парень сделал ей предложение. Советы эти были весьма разнообразны, от рецептов совершенно фантастических блюд, съев которые, мужчина захочет всю жизнь с тобой провести, до маленьких уловок для скорейшего наступления беременности – а там уж дело решенное.

После этих разговоров у Вики оставалось чувство гадливости, ей, как любой девушке, очень хотелось, чтобы женились на ней не из-за кулинарных шедевров (она, по правде, сомневалась, что из-за этого женятся) и уж тем более не из-за чувства долга, а потому, что для кого-то она самая лучшая и любимая. Но, не желая признаться даже себе, она прибегала-таки иногда к маминым советам. Положа руку на сердце, Вика хотела выйти за Вадима не потому, что так сильно любила его – она его не любила вообще, но навязчивый звук тикающих часиков где-то в голове не давал ей покоя. Тридцать, тридцать два, тридцать четыре – надо замуж, надо детей, срочно надо.

За вялыми мыслями о том, что и как она скажет маме, прошел путь до выезда из города. Было теплое летнее утро субботы, кто-то не спеша прогуливался по аллее вдоль проспекта, кто-то спешил перейти дорогу на зеленый свет светофора, потому что у него на той стороне дороги были очень важные и неотложные дела, которые никак нельзя было сделать на этой стороне. Большая же часть людей либо уехала за город вчера вечером, либо пыталась сделать это сейчас, и Вика уже на выезде из города встряла в пробку. Как ни странно, настроения ей это не испортило, наверное, потому, что хотя бы на немного удавалось оттянуть встречу с родственниками.

Из приемника доносился вполне подходящий к времени и месту трек Иванушек про тополиный пух, и Вика, от нечего делать рассматривая людей в других машинах, а также на улице, с грустью подумала, что вот они, наверное, сейчас с удовольствием едут туда, куда они едут, и идут туда, куда идут. У них впереди прекрасный теплый радостный летний уикенд. А она, Вика, едет, как на казнь. Ну ничего, уже завтра вечером она снова будет у себя дома, и все будет кончено. Точно также, когда она училась в старшей школе, она заглядывала за событие, которое ей побыстрее хотелось пережить – например, экзамен и сдача зачета по физре. Всего-то несколько денечков пройдет, и все, закончатся переживания и будет хорошо и спокойно. Так и теперь, Вика уже давно не школьница, экзамены давно сданы, а эмоции все те же.