Родовая Магия/ Книга 3

Глава 1

Открыв глаза, я несколько минут смотрела в потолок, не моргая, пытаясь вспомнить, что произошло, и как я оказалась в своей комнате. Уловив необычное цветное сияние, повернула голову. Там только что зардевшийся рассвет солнечным лучом отразился в наполненном водой стакане и, преломляясь через стоявшее на столе зеркало, расцвёл радугой на страницах тетради «Эгрегор домагов». «Как интересно, – подумала я, – с виду – простой луч света, а пройдя через призму воды, раскладывается на цветовой спектр и тем самым становится видимым».

– Ммммм… – простонала я, когда на меня нахлынуло воспоминание.

Медленно выдохнула, вспоминая всё, произошедшее вчера. Слова Руфуса и его поцелуй, а также бедное членистоногое животное, которое невольно меня усыпило. На мгновение задержала дыхание, чтобы успокоиться, шумно вдохнула и выдохнула.

– Так! – сказала я, открыв широко глаза. – Руфус сказал, что Элли подлила мне любовное зелье в молоко, – я резко села на кровати, и от этого движения всё вокруг закружилось.

Облокотившись на руку, второй медленно провела по лицу и, дойдя до губ, осторожно их потрогала. Губы саднило, а на рукаве платья виднелась кровь.

– Бездна! – вспомнила, как наотмашь ударила мага толстым фолиантом, и из его рассечённой брови фонтаном полилась кровь.

Вследствие этих действий и так испуганный Марлот издал свой свист, и я в то же мгновение, ослабев, выронила книгу. Руфус, подхватив меня на руки, что-то нежно шептал, а потом, поцеловав, активизировал любовное зелье.

Вскочив с кровати, я хотела бежать к лорду Фабиа, но, подумав, что в данной ситуации алгоритм действий правильней выработать самой, осталась в комнате, размышляя.

– Жаль, что я не нашла ничего потяжелей, чтобы ударить Руфуса! – сказала я и, сжав кулаки, отправилась в ванную.

Стоя под горячим душем, ловя струи воды, попыталась унять дрожь в теле и, успокоившись, придумать, как мне выйти из положения.

– Отчаянье не мой путь, а рефлексия не спасёт ситуацию, – сказала я себе, пытаясь просчитать варианты.

Действенный способ выходил только один: нужно заполучить образец любовного зелья и, изучив его состав, сделать противоядие. А на время, пока мы с господином Грюнвером будем его создавать, надеть браслет-поглотитель магии.

– Любовное зелье – это магический эликсир, и поглотитель магии должен его заблокировать, – сказала я вслух и, немного успокоившись, вышла из ванной.

– Валлери, можно? – приоткрыв дверь в мою комнату, спросил Адриан.

– Да, – вздохнула я, – мне нужно кое-что поведать.

Лорд прошёл в комнату, положил на стол небольшой ларец и, посмотрев на мои волосы, почему-то улыбнулся.

– Это тебе, – сказал он с весёлой усмешкой.

Я, протянув к ларцу руку, приоткрыла крышку. В ларце на кружевной салфетке лежал красивый гребень-артефакт

– Мы вчера подвезли Линаю до памятной лавки, она решила кое-какие безделушки обменять. Как ты помнишь, её владелец – гном, которого переспорил господин Грюнвер, так он вдруг расщедрился и предложил мне этот артефакт за вполне приемлемую цену, – поведал Адриан.

Взяв в руки гребень из полупрозрачного лунного камня, я посмотрела сквозь него на свет.

– Он сам распутает твои волосы и уложит, – произнёс Адриан и, улыбнувшись, спросил:

– Так о чём ты хотела рассказать?

Я, перехватив гребень поудобней, провела им по ещё влажным волосам и не поверила своим ощущениям. Волосы сразу высохли и легли ухоженной волной в незамысловатую причёску. Изумившись, я подумала, что такой артефакт мог сделать только очень хороший мастер, и, если я стану чьей-либо домажкой, такого умения мне не достичь. Молча вернула гребень на место и, медленно закрыв крышку, заплакала.

– Бездна, Валлери, что с тобой? – подошёл ко мне Адриан. – Тебе не понравился гребень? Да тролль с ним, не стоит он того, чтобы из-за него плакать, – обнял меня лорд, успокаивая, – хочешь, я выкину его?

Я помотала головой, – вот ещё, не хватало выкинуть такую изумительную вещь, – и от этой мысли мне ещё горше стало. И я, обливая камзол лорда слезами, судорожно вздохнула, и начала рассказывать.

– Этот чёрно-магический урод заставил Элли подлить мне в молоко любовный эликсир, – бубнила я, уткнувшись Адриану в грудь и периодически вытирая слёзы, – а потом в библиотеке свистом Марлота усыпил меня и поцелуем активировал зелье.

На этих словах я почувствовала, как Адриан напрягся. Сжав кулаки и несколько раз шумно вдохнув, он спросил:

– Валлери, тебе сейчас неприятно со мной стоять? – Я схватилась за него обеими руками в страхе, что он от меня отодвинется.

– Нет, – ответила я и, запрокинув голову, взглянула на Адриана.

Он взглянул на меня неуверенно и со сбившимся дыханием прошептал:

– Что «нет»? Неприятно? Тогда зачем ты меня удерживаешь?

Я, пожав плечами, почему-то решила, что нужно лорда поцеловать. Но, привстав на цыпочки, дотянулась только до подбородка, собственно, его и поцеловала. Адриан поводил подбородком из стороны в сторону, скосив на меня глаза, словно сомневаясь.

– Потому что мне приятно, – ответила я ему, и слёзы снова полились градом.

– Валлери, – шумно выдохнул лорд, – чудо моё, если бы ты выпила зелье, то не смогла бы меня поцеловать.

Подняв голову, я недоверчиво посмотрела на него, а он, нагнувшись, легонько щёлкнул меня по носу и улыбнулся.

«Так, – подумала я, сморщив орган обоняния, – а ведь Адриан прав! Любовное зелье лишает воли. Если бы оно работало, я не испытывала бы к Руфусу злости». Сразу в голове возникло воспоминание, как Элли, поставив на стол два стакана молока, меняет их местами, объясняя…

– Ты не ела мясо Марлота?! – вдруг понял Адриан.

Опустив взгляд и виновато покрутив пальцами на его мокрой рубашке пуговицу, я замотала головой.

– Валлери, ну что мне с тобой делать?! Ты хоть понимаешь, чем могло всё закончиться? – сердито спросил лорд.

– Я больше так не буду, – пообещала я.

Глава 2

Спрыгнув с подоконника, я, оглядевшись, поняла, что вылезла в парке, с другой стороны здания. Вспомнив карту, выданную мне в первый день, определила направление и направилась в противоположную от парка сторону, логично предполагая, что рано или поздно упрусь в забор, и, если пойду к корпусу зельеделанья вдоль него, маловероятно, что кого-либо встречу. Но через несколько метров над моей головой раздалось знакомое: «Куа… Куа...».

– Будешь так орать, тебя точно кто-нибудь слопает! – попыталась я вразумить Квизаля, который криком решил обозначить своё присутствие.

Зелёная птичка осуждающе покосилась на меня, но замолчала. И, пока я двигалась к уже просматривающейся сквозь насаждения стене, следовала за мной, перелетая с ветки на ветку.

Добравшись до забора вокруг школы, мы с Квизалем осмотрелись. Двухметровая высота и магическая защита делали забор монументальным. А живая изгородь из кустов бесеняша скрывала узкую тропинку вдоль забора-стены. Вот по ней я в нужную сторону и направилась.

Запертую и запечатанную калитку для прислуги пробежала, никого не заметив, но метров через тридцать Квизаль разразился криком, привлекая моё внимание.

– Вот дурная птица, – услышала я мужской голос и затаилась.

– Может, в него пульсаром запустить? – отозвался второй.

– Не стоит, нам ещё многое следует обсудить, а птица скоро успокоится.

Узнав голос графа Эндаге, я через кусты присмотрелась и увидела: три брата-домага и чёрный маг, вольготно расположившись на травке, устроили себе что-то наподобие пикника с вином и закусками.

– Короче, действуем по намеченному плану. Отец обещал, что вывезет артефактора из школы, пока Бэзил и Руфус будут сражаться, – сказал Буст, отсалютовав братьям бокалом.

А я опешила, так как единственным в школе артефактором был господин Грюнвер, и, затаившись за живой изгородью, прислушалась.

– А как его выманить из корпуса? – выпив весь бокал, спросил Флевил. – Туда без приглашения вход закрыт.

– Скажем, что с Валлери беда, и ей нужна помощь, – ответил ему Буст, – старик и выбежит, не сомневайтесь, там более, у нас будет амулет, заряженный ментальной магией.

– Буст, она под любовным зельем, боюсь, тяга к Руфусу может перебить желание сохранить полугному жизнь, – прокомментировал Флевил.

– Если бы эта тяга действительно была, Грюнвер находилась бы с ним рядом, – гадко рассмеялся лорд. – Скорее всего, Элли их обманула, а утренней скандал был разыгранным представлением.

– Значит, можно будет чуть погодя выдать информацию Руфусу, и тем самым отвлечь его местью? – спросил Флевил. Буст, улыбнувшись, кивнул и потянулся за бутылкой.

У меня перехватило дыхание. Выходит, не всех мы обманули. И нужно что-то срочно предпринять, чтобы расстроить планы этой компании. Рука случайно наткнулась на пузырёк в кармане, и я, коварно улыбнувшись, достала его. Квизаль, будто прочитав мои мысли, принялся истошно орать и пикировать на злоумышленников, прогоняя их с насиженного места.

– А ну пошла прочь, – вскочил и замахал руками младший домаг, а у старшего в момент образовался на руке пульсар.

– Флевил, погаси сейчас же, – приказал Буст и, поставив свой бокал, вскочил. От его движения бокал перевернулся, разлив содержимое.

Подобрав с земли увесистый сучок и резко замахнувшись, домаг кинул его в Квизаля. Но проворная птичка, ловко увернувшись, раскричалась, тряся перед братьями хвостом и дразня их лёгкостью расправы над ним. Когда братья подходили слишком близко, Квизаль взлетал вверх, а когда чувствовал, что они отступают, начинал дразниться снова. Так, незаметно для себя, с руганью и беготнёй, братья отошли на несколько метров.

Я, не теряя времени, подбежала ближе и, просунув сквозь кусты руку с бутыльком Жоржика, в каждый из трех бокалов налила понемногу. Благо, домаг его тоже вином разбавил, и подмену заметить не должны.

– Теперь нужно предупредить господина Грюнвера, – прошептала я и, мысленно поблагодарив Квизаля, побежала дальше.

Дойдя до корпуса зельеделанья, обошла его кругом и спохватилась, что верёвки переноса-то у меня нет. Подумав, что верёвку мне сможет принести Докрей, встала за камнем и позвала:

– Докрей, ты мне нужен, появись, пожалуйста, – но красный, после того как с криком убежал, больше не показывался. – Я не хотела тебя обижать, ты же сам попросил дотронуться, – оправдывалась я, – но могу тебе обещать больше к тебе не прикасаться.

– Ну уж нет, теперь вот отвечай за свои действия, – отозвался из-за моей спины Докрей.

Я от неожиданности подпрыгнула и, резко развернувшись, спросила:

– Как?

– Ну например, пожми мне руку, – сказал красный, протягивая мне свою ладонь. Я, не задумываясь, схватила её и, тряся в своей руке, попросила:

– Слушай, ты не мог бы мне принести артефакт переноса, мне нужно попасть к господину Грюнверу.

У Докрея медленно округлились глаза, и бровки встали домиком.

– Ты чего? – спросила я.

– А ты чего? – переспросила меня магическая сущность, удивлённо глядя на наши сомкнутые руки.

– Ты попросил пожать тебе руку, вот видишь, я её жму, – потрясла я снова его руку и попросила:

– А теперь ты мне помоги, пожалуйста, принеси артефакт переноса.

Докрей окаменел, и я решила, что про эти странности нужно кому-нибудь рассказать. Вдруг с ним что-то не то, и нужна помощь.

– Господин Грюнвер сейчас в артефакторском корпусе, – сказал Докрей, вытаскивая свою руку из моей и рассматривая, как какое-то чудо. – И Докреи не могут переносить артефакты, так как они для нас слишком тяжелы.

– А, поняла, спасибо, – поблагодарила я, ничего не поняв про артефакты, но, решив не уточнять, развернулась и пошла к корпусу.

– Слушай, а ты меня как ощущаешь? – полетел рядом со мной Докрей.

– Как простого человека, но с маленькой и пухлой ручкой, – рассказала, улыбнувшись, я.

– Понятно, а я ощущаю тебя, как тепло, – сказал он и слегка дотронулся до меня пальчиком, а я его в ответ ткнула.