Роман 18 века

Завтра ты выйдешь замуж

В дверь постучали. Авдотья накинула на плечи кружевной халат и помчалась отворять. На пороге стояла её мать, Валентина Матвеевна. Это была женщина пятидесяти лет, с уставшим, осунувшимся лицом, седеющими волосами, неровными рядами спадающими на лицо, что то и дело заставляло её поправлять их за уши. Авдотья давно заметила прихрамывание матери на одну ногу, но всё никак не могла втолковать ей, что надо бы показаться врачу.

Мать молча оглядела жалкую комнатушку, в которой ютилась её дочь и подавила злорадную ухмылку.
В комнате из мебели имелось: ржавая железная кровать, да дырявый матрас, тумбочка на высоких ножках, маленький деревянный стол, да стул к нему и шкаф для одежды.

Авдотья: Маменька, всё ли хорошо? Почему же ты молчишь и не здороваешься? Я чем-то огорчила тебя?
Валентина Матвеевна прихрамывая прошла по небольшой комнате и села на стул.
Валентина М: Здравствуй, Авдотья. Ты же знаешь, что просто так я тебя не навещаю. Я пришла по делу. Присядь на кровать.
Авдотья послушно села.

Валентина М: Почему ты живёшь в этой комнате? Я ведь давала тебе деньги, чтобы ты заплатила за приличную комнату.
Авдотья стыдливо опустила взгляд и промолчала.
Валентина М: Я кажется задала тебе вопрос, или ты не расслышала?
Авдотья: Я услышала. Маменька, мне совсем не хочется тебя расстраивать.
Валентина М: Чем больше ты тянешь с ответом, тем сильнее злишь меня.
Авдотья: Я потратила эти деньги брату на освобождение.
Валентина М: Что ты сделала?

Авдотья: Неделю тому назад мне пришло письмо от брата из тюрьмы, он просил, нет, умолял чтобы я заплатила за него выкуп. Я так обрадовалась этому письму, я так скучаю по брату. Я отослала деньги по почте, на адрес тюрьмы, кому он просил. Ему там плохо, понимаешь?

Валентина Матвеевна поджала губы и что есть мочи ударила кулаком по столу.

Авдотья вскрикнула и закрыла глаза.

Валентина Матвеевна, повысив голос:
Плохо ему там, говоришь?! Да ты хоть помнишь за что его посадили?! Помнишь, как ты рыдала у меня на груди, а я тебя успокаивала?! Последней памяти лишилась?!
Авдотья тихим голосом: Маменька, не кричи, поэтому я тебе и не хотела говорить, знала что рассердишься.

Валентина Матвеевна немного успокоившись: Назови причину, по которой он сидит в тюрьме.
Авдотья: У-убийство..
Валентина М: Правильно. Кого он убил?
Авдотья: Это не правда, маменька.. Его оклеветали, повесили чужую вину, заставили терпеть издевательства и нести тяжкий крест убийцы.

Валентина Матвеевна расхохоталась.

Валентина М: Да ну. Ты правда в это веришь? Сама придумала или кто-то натолкнул на эту мысль?
Авдотья: Я чувствую что не он убил. Сердцем чувствую. И я докажу это. Да, нам никто не поверит, пока нет доказательств обратного. Но я найду, найду, маменька. Сниму с него это клеймо.

Валентина Матвеевна ещё пуще рассмеялась.

Валентина М: Ладно, повеселила ты меня своей наивностью, а теперь слушай и слушай внимательно. Я чувствовала что ты можешь потратить деньги не по назначению, и заранее позаботилась об этом. Раз уж ты спустила их на своего несчастного братца, остаёшься мне должна. И у меня есть мысль, как ты можешь вернуть долг. Это первое. И второе, чтобы я больше не видела твоего брата! Он опозорил всю семью, я никогда не испытывала такого унижения!
Авдотья: Хорошо, я всё поняла. Но как я могу вернуть тебе долг?
Валентина М: Завтра ты выйдешь замуж.

Старый, преданный друг семьи

У Авдотьи затряслись руки, а затем и всё тело. Она нервно сглотнула и около пяти минут не могла вымолвить и слова. Всё её существо отказывалось переварить то, что она сейчас услышала.

Авдотья: Ч-что? З-за кого?

Валентина Матвеевна с задором: Ой, тебе не о чем беспокоиться. Это же Иван Кузьмич, наш старый, преданный друг семьи. Ты его ещё с малых лет должна помнить. Помнишь, он красивую куклу подарил, когда тебе пять лет исполнилось? Я считаю что не сыскать лучшей партии для моей красавицы. Гофмаршал, такая высокая должность! Устраивает приёмы, организовывает путешествия для высокопоставленных лиц. Очень прилично зарабатывает. Ну не мужчина, а мечта! Что скажешь, доченька?

Авдотья закрыла лицо руками и горько заплакала.

Валентина Матвеевна удивлённо вскинула брови и скрестила руки на груди.

Валентина М: Что это с тобой? Неужели ты не благодарна за мою заботу? Я потратила своё время на это дело. Ездила, ждала, договаривалась. Ты должна понимать, что с его графиком непросто добиться встречи, даже мне, такому близкому для него человеку.

Авдотья шмыгнула носом и попыталась унять слёзы.

Авдотья: Т-ты не знаешь ч-что он сделал. Я т-так и н-не реш-шилась тебе рассказать.
Валентина М: Даже интересно стало, о чём ты. Я слушаю.
Авдотья: П-помнишь м-мой д-день рождения в пятнадцать лет?
Валентина М: Несмотря на то, что это было десять лет назад, помню. И что?
Авдотья: К-когда вы в-вышли в магазин, а я ост-талась с ним дома, он с-сел рядом, о-обнял меня и н-начал т-трогать. М-мне к-казалось ч-что это было о-очень долго. А п-потом он встал и с-сел на п-прежнее место и с-сказал чтобы я не р-рассказывала никому. Я испугалась и н-не рассказала.

Валентина Матвеевна рассмеялась.

Валентина М: Ну ты и фантазёрка. В кого только такая? Он приличный человек, я давно с ним знакома и могу поручиться, что он такого в жизни не сделает. Ты можешь выдумывать всё что угодно, но какой в этом толк? Завтра ты станешь его женой, хочешь ты этого или нет.

Авдотья встала с кровати и подошла к окну. На улице стояло лето, где-то вдалеке пели птички, весело гогоча пробежала толпа мальчишек. Кажется они играли в догонялки. Она тут же вспомнила себя в детстве: как они резвились с братом во дворе, падали, поднимались и снова бежали. Какое же было беззаботное время.. И кажется, завтрашний день станет роковым решением в её жизни. Она поняла, что жизнь не останется прежней.

Загородный дом Ивана Кузьмича

Раннее утро следующего дня выдалось пасмурным. В такое время город ещё спал. Лишь редкие прохожие шли по своим неотложным делам. Небо окутывали тёмно-серые тучи, грозящие совсем скоро пролить первые капли на землю. Казалось, даже небеса сочувствуют ей и вот-вот начнут оплакивать предстоящую свадьбу. Авдотья смотрела на меняющиеся окрестности родного города через окно кареты, в которой они с маменькой ехали более часа. Это время они ехали молча, погруженные в свои мысли.

Авдотья решилась прервать молчание:
Маменька, может ты расскажешь, куда мы едем сейчас?
Валентина М: Мы направляемся в загородный дом Ивана Кузьмича.
Авдотья, с чувством тревоги: Это зачем?
Валентина М: А как ты хотела? Сразу в Дворец бракосочетания? Чтобы Иван Кузьмич не увидел твоего лица, пока не снимет фату? Прости, дорогая, но я не кота в мешке замуж выдаю. Конечно, жених хочет увидеть невесту до свадьбы, поговорить с тобой. Больше не задавай глупых вопросов. Лучше подумай, что хорошего о себе можешь рассказать ему.
Авдотья: Прости, маменька.

Через два часа они добрались до места.

Дверь кареты открылась. Кучер подал руку Валентине Матвеевне, что женщина предпочла не заметить, и спустилась самостоятельно.
Авдотья же подала свою руку кучеру. И наконец-то ощутила, как приятно снова стоять на ногах, после долгой поездки.

Карета уехала. Мать и дочь подошли к красивым, кованым воротам. За воротами проглядывалась территория, усаженная различными растениями и цветами.

Авдотья: Как же мы туда попадём?
Валентина М: Это не твоя забота. Я же сказала, что обо всём договорилась. Иван Кузьмич должен подойти с минуты на минуту.

Так и произошло. Иван Кузьмич уже шёл к ним по дорожке и вскоре открыл калитку.
Авдотья смотрела на высокого, стройного, ухоженного, седого мужчину, шестидесятидвух лет. Он носил очки. На нём был дорогой, шёлковый парадный костюм, тёмно-синего цвета. Чёрные туфли из натуральной кожи, с небольшим каблучком и металлической пряжкой.

Иван Кузьмич, с улыбкой: Дорогие мои, как же я рад вас видеть!
Валентина М: А мы-то как рады, что получили приглашение в ваш замечательный дом!
Иван К: Благодарю вас. Давайте же пройдём в дом, я поскорее вам его покажу.
Валентина М: Да, конечно.

Иван Кузьмич с Валентиной Матвеевной пошли вперёд. Авдотья же отстала от них и шла медленнее, разглядывая всё вокруг.

Две дорожки обвивали по краям большую территорию сада. Здесь было множество великолепных и причудливых растений и цветов, которые Авдотья видела впервые. Она шла с открытым ртом, не переставая восхищаться той красоте, в которой жил этот мужчина.

Мать подошла к дочери.
Валентина Матвеевна, с упрёком: Сделай милость, перестань вести себя так, будто ты такого раньше не видела. Выглядишь глупо.
Авдотья: Но маменька, я и правда такого не видела. Я должна скрывать свои эмоции?
Валентина М: Веди себя спокойно, вот и всё. Только попробуй что-то вычудить и опозорить меня!
Авдотья: Хорошо, я поняла.

Наконец они подошли к дому. Это был белый, двухэтажный дом с множеством окон и крепкой дубовой дверью.

Иван К: Да, возможно снаружи дом и не выглядит великолепно, но внутри вам больше понравится. Прошу вас.
Иван Кузьмич отворил дверь и позволил гостьям войти.

Разговор по душам

Внутреннее убранство дома поистине впечатляло своей изысканностью. Иван Кузьмич показал гостьям все имеющиеся комнаты в доме.

Авдотье особенно запомнилась одна из спален. В ней была резная, узорчатая, деревянная кровать с балдахином. Тумбочки по обе стороны кровати, банкетка с мягкой обивкой. Люстра из хрусталя. Свет, падая на хрусталики, окутывал комнату разноцветными бликами. Отчего Авдотье казалось, что в этой комнате особая, волшебная атмосфера. Туалетный столик, который девушка видела только на картинках в журнале. Но всегда хотела стать его обладательницей. Большой, просторный шкаф для одежды. Окно, через которое попадало много солнечного света, что очень понравилось Авдотье. И шторы на нём, с фестонами из шёлка.

Иван Кузьмич, заметив улыбку и заинтересованность девушки при осмотре этой спальни, разрешил ей ночевать здесь. Авдотья смущённо кивнула.

Часы показывали 9:30. Иван Кузьмич предложил дамам позавтракать вместе с ним, и все спустились в столовую.

Они сели за стол на 16 человек. Валентина Матвеевна и Иван Кузьмич с одной стороны, Авдотья напротив них. Хозяин дома трижды щёлкнул пальцами, и в столовую вошла повариха в белом фартуке и колпаке.
Она поклонилась гостьям.

Иван К: Марья, будь добра, принеси завтрак.
Марья: Конечно, одну минуту.

Через минуту на столе появились: кофе, сливки, чай, сахар, булочки, бисквиты, блины, гренки, сливовое, малиновое, вишнёвое варенье и мёд.
Иван Кузьмич, видя как разбежались глаза женщин при разнообразии блюд, предложил начать с блинов и опробовать варенья.

Спустя час завтрак завершился.
Повариха вышла, чтобы забрать посуду. Авдотья хотела было помочь поварихе, но мать тут же одёрнула дочь и велела идти за Иваном Кузьмичом.

Они пришли в гостиную и сели на мягкие кресла.

Иван К: Неприятная сегодня погодка, Валентина Матвеевна. Не замечаете?
Валентина М: Да, вы правы. В любой момент может начаться дождь.
Иван К: И неужели вы приехали без зонтов?
Валентина М: Да, очень торопились к вам.
Иван К: Не стоило, я мог и подождать. Но ничего страшного, я добуду для вас два зонта. Они нам сегодня пригодятся.
Валентина М: Это было бы очень мило с вашей стороны.

Иван Кузьмич довольно улыбнулся.

Иван К: Ну, а что же молчит прелестная Авдотья?
Авдотья неловко: А что говорить?
Иван К: Ну как же что? Мне интересно о вас всё, с того момента, когда я в последний раз имел удовольствие видеть вас.
Авдотья: Как вы можете догадаться, мне двадцать пять лет. С десяти до восемнадци лет, я помогала маме на ферме. У нас были коровки, свиньи, козы, петухи, курицы, цыплята. Что мы с них получали, то и продавали. Чтобы было на что жить. В восемнадцать лет я уехала поступать в Московский университет. Я поступила на факультет философии. Три года я обучалась на этом факультете, а затем маменька уговорила меня перейти на медицинский. Мол, "философия это не серьёзно". "Я и сама могу тебе рассказать о жизни". Так что, в двадцать один год я стала учиться на медицинском факультете. Четыре года училась. Месяц назад выпустилась и получила диплом. Скоро пойду работать медсестрой в больницу.
Иван К: Вы жалеете, что послушались маму и не окончили философский факультет?
Авдотья: Признаться честно, да. Мне интересно именно это направление. Но у меня уже медицинское образование и ничего не изменишь.

Иван К: М-да. А что сейчас с вашей фермой?
Авдотья: Маменька её продала. Почти сразу, как я уехала поступать. А потом маменька устроилась поломойкой.
Иван К: Валентина Матвеевна, как же вы моете полы с хромой ногой?
Валентина М: Приходится, дорогой, приходится. Жить-то надо на что-то.

Иван Кузьмич покачал головой.

Иван К: Так дело не пойдёт. Вам бы на обследование, к хорошему врачу. Отдохнуть бы вам.
Валентина М: У меня же работа, не до отдыха мне. Дочь надо поднимать на ноги, пока она не работает.
Иван К: Я позабочусь и о вашей работе, и о вашем лечении, и об отдыхе. Вы хотите поехать отдыхать?
Валентина М: Ну по́лно вам, Иван Кузьмич. Я не хочу быть вам должной.
Иван К: Я настаиваю. Возможно, мы сегодня станем одной семьёй. Так почему же мне не позаботиться о моей тёще?
Валентина Матвеевна, с довольной улыбкой: Ну хорошо, уговорили, зятёк.

Иван К: Ну вот и отлично. А что насчёт вас Авдотья, и ваших планов устроиться медсестрой в скором времени.. Я решительно против.
Вы будете моей женой, а моя жена не должна касаться всяких убогих. Тем более, заботиться о них. Заботиться вы должны обо мне, о своём муже. Да, ваша матушка со мной договорилась о свадьбе, безусловно. Но и у вас есть выбор. Скажите сейчас, готовы ли вы отвергнуть ради меня свои желания и быть верной супругой? Готовы ли вы заботиться обо мне и быть той, ради которой я буду возвращаться домой? Готовы ли вы терпеть неудобства, ради семейного благополучия?

Авдотья задумалась.