Рулетка для двоих. Часть 2: Оффлайн

Глава 29

– Праздник какой-то? А меня не пригласила?

– С чего ты решил?

– Да ты сияешь как новогодняя елка! А за окном июнь! Не рановато отмечать начала? Потерпи полгодика.

Сегодня Рина действительно была необычной. Непривычно веселая. Довольная настолько, что даже завидно стало. Сидела перед экраном и широко улыбалась. А у самой в глазах искорки сверкали.

– Чего нельзя сказать о тебе, – заметила она. – Выглядишь…

– …не очень?

– Мягко сказано, если честно.

Я критически оценил свое отражение в маленьком окошке на экране. Да уж, запустил себя. Всего три дня в офис не ходил, а вид будто неделю из леса не выбирался. Темные круги отчетливо проступили под глазами, чуть отросшие волосы торчали в разные стороны. Взгляд ошалелый. Я провел ладонью по подбородку, оценивая щетину, – как об наждачку почесал.

– Егор, у тебя что-то случилось? – прямо спросила Рина. – Я тебе звонила, писала, а ты не ответил.

– Надо было немного одному побыть.

– И в Рулетке тебя не видно давно…

– Как-то не до этого, если честно. Так что за повод для радости?

– У меня концерт завтра.

– С Девятовым?

Улыбка медленно угасла на лице Рины.

– Вроде, я тебе не говорила про Аркадия, – произнесла она настороженно.

– Да и не надо. Ваш страстный поцелуй уже весь интернет облетел. Екатерина.

– Не называй меня так! – Она скривилась, как от зубной боли.

– Думал, это твое имя. Настоящее имя. – Несколько мгновений я пристально смотрел ей в глаза, наталкиваясь лишь на жесткий, упрямый взгляд. – Ну хорошо, раз ты так просишь. Подожди минутку…

Я сходил на кухню, достал граненый стакан и плеснул себе виски на два пальца. Подумал, стоит ли добавлять лед, но решил, что так виски получится не только холодным, но и разбавленным. На фиг!

– Ага, я тут, – отрапортовал я, вернулся на диван, устроился поудобнее и отпил из стакана. – На чем мы остановились? Да, точно. Концерт. Пригласишь?

Рина покачала головой.

– Извини, не могу. Это закрытый вечер для своих, посторонних туда не пускают.

– Понятно.

Никакой радости, бурлившей в начале разговора, в ней не осталось. Сведенные брови, поджатые губы, – еще ладно. Но взгляд... Сколько всего было намешано в ее взгляде! Вот он пробирал до мурашек. Я сделал еще один глоток виски.

Рина обеспокоенно приблизилась к экрану, рассматривая мое лицо.

– Так все же, что именно у тебя стряслось? Поделишься?

Стоило ей говорить? Почему бы и нет, все равно уже ничего не изменишь.

– Да плевать, – признался я, – пустяки. Просто меня уволили.

– Бо-о-оже ж ты мой, – протянула Рина ошарашенно. – А за что?

– Нагрубил клиенту. – В этом признаваться было сложнее. Но раз уж начал, то нечего тормозить на полпути. – Ну и наорал на него.

– Так может еще не поздно все исправить? Позвонить, извиниться, объяснить…

– Нет, – отрезал я. – Не буду.

– Почему? Может, они поймут. Сложные дни у всех бывают.

– Они, может, и поймут. Только я звонить не стану.

– Да почему, Егор?

– Да потому что не хочу! – Сам не заметил, как вспылил, брякнув стаканом о лакированную поверхность журнального столика. – Клиент тот еще говнюк и получил по заслугам, наконец!

Повисла неловкая пауза.

– Ясно. Что будешь делать?

По глазам Рины я видел, что ничего ей не ясно. Но хотя бы не стала дальше продолжать эту тему. И на том спасибо.

– Дома отдохнуть хочу. Устал я за последнее годы. Потрачу, наконец, немного времени на себя.

– Ладно, сам решай, взрослый уже. Развлекайся, как хочешь.

– Да. Ты же именно так в Рулетке и поступаешь? Взрослая и развлекаешься?

– Это другое…

– И чем же?

– Ты не поймешь.

– Конечно, если ты не поделишься, то я точно не пойму. – Меня начала бесить эта напускная таинственность. Но приоткрывать завесу она не торопилась. – Бросала бы ты это, Рин! Нет там ничего хорошего, поверь.

– А вот это уже не твое дело, – ответила она непривычно резко. – Я совета не спрашивала. Не нравлюсь – можешь найти себе другого собеседника. В той же Рулетке их полно! И все как на подбор идеальные, да? Прямо твой уровень, не то, что я, убогая!

– Ты не убогая, сарказм не к месту.

– Тогда избавь меня от нотаций!

Я смотрел на нее и не узнавал. Вроде, внешность та же, голос тот же. Но слова… Это были не те слова, которые можно было ожидать от милой рыженькой девушки, с которой я познакомился… Когда мы познакомились? Месяц назад? Больше? Нет, меньше. Подумать только, даже месяца еще не прошло!

Глава 30

Вечер выдался непростым. «Закрытая элитная вечеринка» Аркадия оказалась не более чем обыкновенной тусовкой знакомых и малознакомых между собой лиц. Да, пафоса было на порядок больше во всем: в роскошной обстановке загородного особняка, где проходило мероприятие; в дизайнерских нарядах гостей, дефилирующих в них так, словно они участвовали как минимум в показе мод; в напитках, небрежно разливаемых по бокалам в неограниченном количестве. Я тайком поискала в интернете одну этикетку – узнать хотя бы примерная стоимость этого шампанского. И даже нашла. Лучше бы я этого не делала – настолько дорого. Про свое скромное белоснежное платье, купленное для особых концертов, я старалась даже не думать. На общем фоне хоть откровенно замухыршкой не выглядела – и слава богу!

Нашу программу встретили великолепно. Каждая ария сопровождалаcь оглушающей тишиной и прикованными к нам взглядами, полными восторга. Каждая пауза заполнялась бурными аплодисментами и криками:

– Браво!

– Еще!

– Бис!

Я и сама знала, что мы действительно выступили очень хорошо. Я видела, как сияли глаза Аркадия, как увлеченно он исполнял партии, следуя за моей игрой, улавливая малейшие детали, подчеркивая каждый нюанс. Он пел – я поддерживала. Я вела – он подхватывал. Идеальный дуэт.

– Рина, если послезавтра мы будем хотя бы на таком же уровне, то перед нами откроются все двери! Лучшие концертные залы станут доступны! Мы произведем настоящий фурор! – произнес восхищенно Аркадий, а я даже и не знала, что ему на это ответить. С ним – да хоть куда!

Потом пришлось еще почти целый час гулять среди почтенной публики, развлекая гостей невинной болтовней и выслушивая восторженные комплименты. Нет, конечно, это было приятно! Но к концу уже начало подбешивать. Узнав в двадцатый раз, что у меня, оказывается, несомненный талант к игре на фортепиано, захотелось этот талант тихо закопать на заднем дворике вместе с самим оценивающим.

В роскошных особняках есть же задние дворики?

– Как ты?

Аркадий положил руку мне на плечо, легко его сжав. Словно невзначай, провел, едва касаясь кончиками пальцев открытой спины, линию вдоль выреза платья и спокойно остановился, приобняв за талию.

– Здесь очень мило, – улыбнулась я ему.

– А меня эти снобы уже порядком достали, – наклонившись ближе, прошептал он на ухо. – Ты бы знала, какой поток напыщенных и бессмысленных глупостей я выслушал за последний час. Всего с десяток предложений поучаствовать в «очень перспективных» начинаниях. Собственными инвестициями, разумеется. Все-таки быть женщиной в чем-то намного проще…

Интонацией он показал истинное отношение к этим предложениям. Вот только про легкую женскую долю я была с ним не согласна.

– Ты правда так считаешь? – Продолжая улыбаться гостям, я тоже едва заметно приблизилась к его уху, чтобы шепнуть свою часть откровений. – Мне всего раз десять предложили уединиться, чтобы сыграть дуэтом. Причем не на рояле. Хотя… Кое у кого и он участвовал в фантазиях, но совсем не как музыкальный инструмент. А некоторые предлагали организовать и трио.

Я произнесла это почти невинно, совсем немного заигрывая. Получится спровоцировать?

Аркадий смерил меня долгим, тяжелым взглядом. В отличие от тех, кто предлагал мне непристойности, в его взгляде не было сальности или похоти. Только жгучие ревность и желание. То, о чем в свое время говорила мне Ира, – я наконец-то поняла, что именно она имела ввиду: горячая страсть.

– Поедем ко мне? – предложил он, призывно заглядывая мне в глаза, притягивая чуть ближе.

Я же этого добивалась? Получилось, вроде. Так почему сейчас, когда он поддался, меня охватило волнение? И стоило ли идти на попятную?

– Поедем! – выдохнула я быстро, пока не передумала. – Только прямо сейчас.

Дорогу до дома я почти не заметила. Может быть, виной тому послужило выпитое шампанское, которое легким хмелем путало мысли и наполняло тело расслабленной негой. А возможно, причина крылась в руках Аркадия, которые постоянно сжимали мои ладони и поглаживали плечи, волосы, шею. Или все дело в его губах, которые не отрывались от моих даже на короткий миг? Горячих, жадных губах, даривших мне один страстный поцелуй за другим, обещавших и манивших. Я не заметила, как мы отпустили таксиста, как зашли в самый обычный многоэтажный дом, каких тысячи в спальных районах Москвы. Все это время мы приникали друг к другу, досадуя, что какие-то нелепые мелочи постоянно мешают, заставляют делать паузы в столь увлекательном и сладостном процессе. Я пришла в себя, только когда Аркадий усилием воли прервал очередной долгий поцелуй, выуживая ключи и открывая дверь.

– Добро пожаловать, Рина. Чувствуй себя как дома.

Войдя в квартиру, я сбросила туфли и растерялась, не зная, что делать.

А куда дальше? На кухню, «попить кофе»? Или сразу в спальню, «мы же взрослые люди, все понимаем»? Или сначала надо объявить что-нибудь подготовительное, вроде «я в душ»? Я не очень хорошо представляла, как следует себя вести. До этого я никогда не приезжала в гости так, чтобы в первый раз и сразу за сексом. Это всегда были приглашения на ужин, или совместный просмотр нового фильма, или еще какой-нибудь предлог. Достаточно невинный, чтобы не отпугнуть скромную ученицу консерватории, но всегда оставлявший возможность продолжения в спальне. А сейчас?

Глава 31

Я тяжело вздохнул. Не думал, что снова окажусь здесь. Но раз уж пришел, то надо все делать по правилам.

Взгляд в пол, под углом в сорок пять градусов, руки вытянуты вдоль туловища. Поклон, спину держать прямо, не скрючиваться. Все это я проделал автоматически, словно только вчера покинул зал.

– Додзе рэй! – Низкий поклон месту занятий.

Зал ничуть не изменился. Стены, стилизованные под бамбук. Портрет Гитина Фунакоши в центре – дань уважения основателю карате. В углу стойка с боккэнами – деревянными мечами для тренировок. И простой дощатый пол, застеленный татами. Здесь все было так, как будто тренировка прошла только вчера. Моя последняя тренировка.

– Даже не знаю, ты пришел слишком рано или слишком поздно? – проворчал седоволосый старик в белоснежном кимоно, завязанном истрепанным черным поясом.

Я всегда удивлялся, как органично восточный антураж сочетался с его типично русской внешностью. Он сидел на татами в полном одиночестве, поджав ноги, спокойно попивал чай и не прервался даже при моем появлении.

– Сэнсей-ни, рэй! – поклонился я учителю. – Надеюсь, в этот зал все еще нельзя опоздать. Я скучал.

Скупая улыбка была лучше любого ответа. Как бы он ни старался сохранить невозмутимый вид, я по глазам видел, что мне рады.

– Давно тебя не было. – Роман Александрович медленно, с достоинством поставил на низенький столик перед собой еще одну чашку. – Присаживайся, попей со мной чаю. Говорят, обещанного три года ждут. Сколько мы не виделись?

– Шесть лет прошло, сэнсей. – Я сел рядом и наполнил чашку горячим зеленым чаем. – С чемпионата прошло шесть с половиной лет.

– Да… – протянул он задумчиво и сделал небольшой глоток. – Как быстро время летит. Ты решил вернуться к занятиям?

– Если вы разрешите.

– Почему раньше не приходил?

– Лечился. Работал.

– А теперь?

– Теперь я здоров и свободен.

– Нет худа без добра. Зато ты здесь.

Повисло молчание, но оно не было неловким. Наоборот, впервые за долгое время я почувствовал себя спокойно. Все правильно: это мой зал, а рядом сидит мой учитель.

Когда я, щуплый и нескладный девятнадцатилетний пацан, подошел к здоровенному бугаю, скромно сидевшему при входе в спортивный зал с простой табличкой «Уроки каратэ для детей и взрослых», то даже представить не мог, чем это обернется в будущем. Я думал, будет как в кино: жесткий отбор, накаченные мужики в группе, суровые тренировки, обязательные поединки за первенство. Стояние под холодным водопадом и отработку движений на фоне заходящего солнца тоже не исключал. А на деле оказалось немного прозаичнее. «Для начинающих сейчас только детские группы от семи до десяти лет. Пойдешь к ним?» – произнес он спокойно, смерив меня оценивающим взглядом прищуренных темных глаз, и пригладил ежик коротких черных волос. Тогда сэнсей еще не был седым. Помню, я даже завис от такого вопроса. Заниматься наравне с малолетками, с детьми? Представил, как нелепо буду смотреться среди них, и мысленно уже приготовился уйти, но что-то остановило. Я ведь пришел учиться? Какая разница с кем, главное – чему. «Пойду», – ответил я, кивнув. С тех пор моя жизнь изменилась.

– Первая тренировка начнется через десять минут. Разогрейся пока.

– Да, сэнсей.

Я одним глотком допил чай и пошел делать разминку в дальний конец зала.

Все упражнения я совершал привычно, даже не задумываясь в каком порядке их выполнять. Шея, плечи, руки, торс – двигаться сверху вниз, постепенно разминая все тело. А вот когда дело дошло до растяжки, я в первый раз ощутил, насколько потерял форму за прошедшее время. Почти так же, как в самом начале тренировок. Очень неприятно и странно было снова вернуться к началу. Помню, тогда я проявил настойчивость. Занимался как одержимый и уже через год обогнал всех детей, получив оранжевый пояс, и перешел к подросткам постарше. Еще через год у меня был синий и группа ровесников. А через два – сдал экзамен на черный пояс и начал на равных заниматься со взрослыми. Потом пять лет упорных тренировок. Почти каждый будний вечер я приходил в зал и раз за разом отрабатывал удары и блоки. Выкладывался на полную, стараясь стать лучше. Не лучше других – лучше себя.

Роман Александрович никогда не хвалил меня. Ругать – это да, это он делал легко, часто и с любовью. Родом из Сибири, он, как и многие уроженцы этого сурового края, имел строгий, буйный нрав. Но обладал при этом поразительным умением сдерживать себя. Не повышая голоса сверх меры, без оскорблений и злобы, он просто терпеливо раз за разом объяснял мне, почему я коряга, и как надо делать, чтобы перестать ею быть.

Я разминался, разогревая суставы и связки. А тем временем в зал начали заходить первые ученики. Сегодня тренировались взрослые группы, я специально в интернете проверил. Додзе быстро заполнялось лицами от тридцати и до семидесяти с поясами самых разных расцветок. Черных среди них не было – новички. Оживленно переговариваясь между собой, они входили в зал, кланялись и все как один косились в мою сторону, обнаружив нового незнакомого человека. С черным поясом. Но вопросов никто не задавал. Раз сэнсей спокоен – значит можно.

Глава 32

Сгорая от стыда после случившегося, я ехала в такси.

Я наплела Аркадию что-то про раннюю репетицию с оркестром, что мне нужно утром быть в консерватории. Оставаться в квартире казалось неправильным. Я не знала, как вести себя с ним, и попросту сбежала. Июньская ночь встретила меня теплым пряным воздухом и легким ветерком. Я постояла минут пять, вдыхая запахи лета и пытаясь унять рой сумбурных мыслей в голове. Еще минут пять ушло на то, чтобы вызвать машину.

Я сидела на заднем сиденье и смотрела, как проносятся мимо желтые пятна фонарей, стелющиеся вдоль дорог, и черные силуэты домов. На улицах не было ни людей, ни машин. Я даже не представляла, что в Москве такое возможно. Таксист, чувствуя мое состояние, музыку включать не стал, с разговорами не лез – и на том спасибо… Я ехала в тишине по пустому, словно вымершему городу, глядела в окно и старалась не думать о случившемся. Отмечала какие-то дома, вывески, детали. Пыталась ухватиться взглядом за что угодно: словно якорем зацепиться вон за то нелепое здание с синей подсветкой вдоль фасада или вон за ту церковь с золотыми куполами. Только бы отвлечься от гнетущих мыслей, пчелиным роем жужжавших на задворках сознания. Лишь бы не думать.

Войдя домой, быстро скинула измятое платье. Все что я хотела сейчас – лечь спать. Но нет, увы, не так просто. Пришлось сначала идти в душ, хотя бы ополоснуться после случившегося. Потом смыть парадную косметику. И только после этого я наконец переоделась в пижаму и легла в постель. Неизвестно, сказалась ли общая усталость или насыщенный событиями вечер, но стоило голове коснуться подушки, как я почти сразу провалилась в глубокий сон без сновидений.

Угрызения продолжились на следующий день. Только я открыла глаза, как события прошедшей ночи разом всплыли в памяти, ясно, в мельчайших деталях. Я вспомнила вечер, концерт, поездку к Аркадию, наши поцелуи, горячие ласки. Наш...

И застонала в подушку.

Взглянула на телефон: пять непрочитанных сообщений и два пропущенных звонка. И время: полвторого дня. Засопела, потягиваясь, и почувствовала, что в воздухе витает терпкий запах мужчины. Скрепя сердцем заставила себя еще раз залезть под душ, смыть ночной пот. Стоя под горячими струями, долго натиралась цветочным гелем, надеясь, что этот аромат перебьет запах чужого тела. На руках, груди и бедрах темнели фиолетовые пятна отпечатков мужских пальцев. Странно, Аркадий вовсе не был со мной груб. Для мужчины скорее нежен, по-своему. Но моя кожа всегда чувствительно реагировала на самые легкие прикосновения. Потом я придирчиво осмотрела себя в зеркале, обнаружив еще и пару засосов. Следы страсти. Давно их не оставляли, уже успела отвыкнуть. Было так непривычно видеть их на своем теле сейчас – еще одно реальное подтверждение произошедшего. Доказательство того, что этой ночью у меня случился…

Вылезла из душа, завернувшись в полотенце, и пошла ставить кофе. Пока на плите закипала вода в турке, все же решила посмотреть сообщения.

«Ты хорошо добралась? Напиши, когда будешь дома!»

«Ты дома?»

Пропущенный звонок.

«Возьми трубку, Рина. Я волнуюсь!»

Еще один пропущенный звонок.

«Надеюсь, ты дома и просто спишь»

«Спокойной ночи, малышка. Все было супер, мне очень понравилось! Сладких снов!»

Я даже растерялась, не зная, как на это реагировать. Вот, я получила отношения, к котором так стремилась. Теперь мы пара, почти официально. В прессе засветились, на свидания ходили. Потрахались. Все, список выполнен. Наверное, с этого момента нужно начать обмениваться любовными сообщениями перед сном. Что еще мне положено делать в новом статусе? Интересоваться, как день прошел? Планировать совместные выходные?

Эти вопросы разом всколыхнулись в голове. Я не понимала, что поменялось. Мы же, вроде как, целовались и до этого, но Аркадий не страдал приступами излишнего внимания. От меня не требовалось отчитываться, когда я домой возвращаюсь. Одна единственная ночь так все изменила? Отношения. Получается, к этому я так долго шла?

Задумавшись, пригубила горький черный кофе и отложила телефон. Я смотрела в окно, согревая ладони, обнимая ими горячую чашку. Концерт только завтра, поэтому сегодня мне нужно побыть одной. Не общаться с ним, просто спокойно все обдумать. Принять то, что произошло…

Но поговорить с кем-нибудь все равно было необходимо. Я чувствовала, что держать в себе столько эмоций просто неправильно! Ира, конечно, была идеальной кандидатурой. Я пока не знала, что именно смогу ей рассказать. Точно без подробностей, но хотя бы обсудить, как теперь вести себя с моим мужчиной. Или даже не это. Может, просто поболтать на отвлеченные темы? Отвлечься от груза в голове, хоть немного отпустить скопившееся напряжение. Уверена, подруга бы справилась с этой задачей лучше кого-либо.

«Абонент не отвечает или находится вне зоны действия сети», – сообщил мне бесстрастный женский голос.

Неудачно.

Я листала список номеров и в очередной раз понимала, насколько мало у меня знакомых. Немного коллег, немного деловых контактов из деканата и концертных залов, с десяток полезных записей вроде «Стоматолог», «Парикмахер» или «Сергей Сантехник». Пара бывших одноклассников, с которыми не созванивалась с самого выпуска. И никого, с кем можно было бы просто поговорить. Когда я стала такой замкнутой?

Глава 33

– Телефон отключила! Рина! За день до концерта! Ничего не смущает?! – Аркадий без стука вошел в гримерку. – Не хочешь объясниться?!

Хорошо, что к этому моменту я уже переоделась и сейчас сидела перед зеркалом, сосредоточившись на макияже. При его появлении рука дрогнула, и тщательно выводимая стрелка смазалась. Я едва взглянула на вошедшего, спокойно стирая неудачный участок и делая вид, что ничего не случилось.

– Рина!.. – Он нетерпеливо побарабанил пальцами по краю моего столика. – Не хочешь объяснить?

– Что именно? – спросила я как можно более невинно.

Зеркало с лампами по периметру предательски ярко освещало лицо, поэтому я не могла себе позволить даже намек на раздражение, которое странным образом нарастало весь вечер. Я сама не понимала, что происходит, но настроение начало портиться еще по дороге в консерваторию. И чем больше приближался час выхода на сцену – тем хуже оно становилось. Появление Аркадия опустило его сразу на две октавы вниз.

– Ты правда считаешь, что это нормально?!

– Правда. – Поняв, что накраситься спокойно не получится, я все же оторвалась от зеркала и внимательно посмотрела на Аркадия долгим, пристальным взглядом.

– Ты пропала почти на двое суток! Не отвечала на сообщения и звонки, потом и вовсе отключила телефон!

– Я отправила тебе сообщение.

Он шумно вдохнул, потом выдохнул, стараясь взять себя в руки.

– Давай еще раз, – наконец произнес он уже немного спокойнее. – Почему ты исчезла?

– У меня были дела.

Я вернулась к макияжу. До выступления оставалось всего полчаса, а еще нужно настроиться перед выходом.

– Дела?

– В консерватории, я же говорила тебе.

– Да, говорила! – Аркадий опять повысил громкость, и даже мой взгляд, отразившийся в зеркале, не возымел эффекта. – Только я узнавал: тебя там не было! Ни вчера, ни сегодня!

– Ты следил за мной?

– Нет, я беспокоился о тебе!

Почему-то я ему не верила. Скорее, походило на ревность.

– Не замечала, чтобы ты так же беспокоился раньше. Когда мы не виделись по несколько дней, ты не страдал безудержной жаждой общения. Не названивал, не засыпал сообщениями. А тут такое внимание?

– Теперь все по-другому.

– И что изменилось, Аркаш?

Я все-таки закончила с тушью, отложила ее и встала, поправляя кроваво-красное платье. Узкое, атласное. Сегодня я захотела надеть именно его: никаких провокационных вырезов, но плечи открытые. Я даже не помнила, когда надевала его последний раз.

Аркадий дернулся от моего вопроса. Едва заметно, но это уже говорило о многом. А еще красноречивей было то, что его больше задевали не мои слова, а равнодушный тон. Я видела, как ему неприятно, что женщина почти все внимание уделяет не ему, а себе и своему виду. Уязвленное мужское самолюбие буквально читалось в каждом движении, в каждом жесте. В том, как он раздраженно прошелся по гримерке, меряя ее широкими шагами. К счастью, скромные размеры помещения не оставляли много пространства для такого демонстративного маневра – пришлось вернуться на прежнее место. И лишь гневно раздувавшиеся ноздри и сложенные на груди руки выдавали истинные чувства, бушевавшие у него внутри. И еще глаза, сверкающие яростным блеском, не предвещали ничего хорошего.

Но я тоже не намерена поддаваться.

– Зачем ты играешь со мной?

– Играю? – повторила я, хлопая ресницами. Этот неожиданный вопрос был настолько нелеп, что я даже не сразу нашлась, что ответить. – Аркаш, извини, конечно, но мне совсем не до игр. У нас выступление сейчас начнется, а ты примчался, чтобы выяснять отношения? Тебе не кажется, что это не самый подходящий момент? Давай потом поговорим.

– Лучше сейчас, – произнес он твердо. – Ты меня избегаешь. Почему?

Он словно не слышал. Только упрямо наклонил голову, почти касаясь подбородком груди. Словно передо мной сейчас стоял другой человек.

– Почему ты решил, что я тебя избегаю? – Я успокаивающе положила свою ладонь поверх его руки и легонько погладила. – Просто у меня тоже могут быть свои дела, а ты напридумывал всякого. У нас все нормально, не заводись, пожалуйста.

– Точно? Все хорошо?

– Все просто замечательно! – Я постаралась добавить в голос энтузиазма. – Я же так и написала. Вот и не накручивай себя без причины.

Усилием воли подавила раздражение от этого бессмысленного разговора. Я не собиралась ссориться с Аркадием. Оборвать все и уйти можно в любой момент. А пока лучше сохранять хотя бы видимость того, что я все еще хочу встречаться с ним. Я же хочу? Раньше точно хотела. А сейчас – и сама не знала.

– Я рад, – улыбнулся он, обнимая меня, и зарылся носом в мои волосы, вдыхая их запах. А я поморщилась, подумав, что все равно они пахнут лаком, а теперь еще и укладку придется поправлять. Хорошо, что он этого не видел. – Прости, я действительно немного вскипел. Просто ты не отвечала на звонки, вот я и подумал, что ты почему-то не хочешь встречаться. Давай тогда после выступления не будем задерживаться и поедем ко мне? Закажем еды из ресторана, шампанское тоже найдется. Проведем этот вечер вместе: ты и я. Согласна?