Руна Змея

Глава 1

Не следовало ехать.

Не следовало вообще быть здесь, но как хорошие дети, Йормун, Хель и Фенрир следовали чуть поодаль за матерью. Разодетая в меха, усталая и пыльная с дороги, Ангрбода шла навстречу давнему врагу. Йормун моргнул. После вечерней свежести его встретили запахи и жар большого застолья. Звуки песен смолкли при их появлении.

Первое, что он увидел, это множество свечей повсюду. И факелы. Пламя тускло отражалось в позолоте кубков, кривлялось и подрагивало. Щиты павших и темные от времени гобелены висели на каменных стенах. Пахло свежим жареным мясом, пивом, медом и пирогами. Зал огромен и полон людей. И все смотрели на них.

Мать вела их мимо столов, поджав губы и выпрямившись во весь свой немалый рост. Ее светлые волосы свободно лежали на спине, перехваченные серебряными кольцами. Краем глаза Йормун заметил, что Фенрир угрюмо косится по сторонам. Только Хель гордо выпятила подбородок и глядела прямо перед собой подражая матери.

«Как похожи», - услышал Йормун женский шепот слева.

Друг на друга дети Лодура походили разве что темно-рыжими волосами. Младший Фенрир уже выглядел коренастее старшего брата. Сестра унаследовала рост и ледяной взгляд матери. Про себя Йормун знал, что ниже Хель и тоньше Фенрира в кости, но черты лица у него правильные, а глаза зеленые, как у отца. И светлые веснушки то и дело выскакивали на носу, стоило пригреть солнцу.

На возвышении, за отдельным столом, восседали Альфедр с супругой. По правую руку от него вальяжно развалился в кресле рослый мужчина, сияющий будто чешуей диковинной рыбы затейливо вышитым мелким бисером кафтаном.

От их вида Йормуну сделалось на мгновение дурно, будто кольнуло сердце. Место власти.

Жена Альфедра, Фригга, сверкала драгоценностями как статуя богини. Уже седая и в морщинах, она заметно молодилась, и взгляд ее синих глаз Йормуну не понравился.

- Ангрбода! - Фригга привстала с места, звякнули ключи на поясе. Она впервые увидела их мать, но приветствовала ее как старую подругу. Она улыбалась, но её синие глаза оставались холодными, будто льдинки в мёде. - Мы уже боялись, что вы не приедете.

Встрепенулись толстые псы у ног князя. Один из них лениво тявкнул и улегся обратно к остальным. Ангрбода чуть поклонилась, учтиво улыбнулась.

- Мы счастливы видеть вас. Прошу прощения за несвоевременный визит.

- Это отпрыски Лодура? - спросил Альфедр. - Похожи.

- Это мои дети, - ответила мать и положила руку Йормуну на плечо, - Йормун, Хель и Фенрир. Йормун - старший.

- Сколько тебе лет? - спросил Альфедр Йормуна. Князь оказался невысок и грузен, борода почти седая. Руки крепкие, как у дровосека, кольцами унизаны лишь мизинцы. Один глаз закрыт шелковой повязкой. Такими Йормун всегда представлял морских разбойников. Князь находился в центре своей силы, хранитель земли, даритель милостей. Такое же чувства вызывала мать Йормуна, когда восседала в Ирмунсуле. Такой же становилась и Хель.

- Пятнадцать.

- А тебе? - спросил князь Фенрира.

- Двенадцать минуло осенью, - Фенрир исподлобья глянул на Альфедра.

- Уже воин?

Фенрир кивнул.

- А Хель так просто красавица, - сказала Фригга с улыбкой.

- Спасибо, госпожа, - Хель опустила взгляд, но кланяться не стала.

- Надеюсь, путь был не слишком утомительным? - обратилась Фригга к Ангборде.

- Переправа через Гьёлль оказалась неприятной, но дороги у вас ровные, а округи спокойные, - Ангрбода ловко достала из широких рукавов выкованную из меди шкатулку и с легким поклоном протянула ее Фригге. - В знак признательности за приглашение, - сказала она.

- Ох, что ты, милая, не стоило, - Фригга немедленно открыла шкатулку. Внутри лежало золотое лебединое перо. Фригга повертела его в пальцах, показала мужу.

- Тонкая работа, - сказал он, едва глянув.

Фригга улыбнулась и положила перо обратно, на подушечку темного бархата. Шкатулочка с металлическим лязгом захлопнулась. Йормун, как старший мужчина в семье, преподнес подарок Альфедру – золотой кубок и связку меховых шкурок. Шкурки князю понравились, он ласково провел по ним рукой, прежде чем отдать слуге, чтобы спрятали.

И на этом церемония приветствия закончилась.

Йормуну пришлось проглотить свое разочарование, поскольку кроме князя он наделся увидеть кое-кого еще. Он не хотел ехать. Отказывался до последнего. Их край не воевал с Альфедром и его вздорным сыном уже несколько лет. Йормун и слышать о них не хотел, когда прибыл посланник с небольшим отрядом и дарами, вроде хорошего вина, камней, украшений и даже скакуна привел Йормуну. Ангрбода отказалась их принять. Кроме скакуна, которого выпросил Фенрир.

Но у изворотливого и говорливого посланника оказалось достаточно денег и красноречия, чтобы дядя – брат Ангрбоды - Гримунд – принял его. Подоплека такой щедрости была Йормуну не ясна, разве что Альфедр опять затевал какую-то подлость против них или их соседей. А приглашение погостить выглядело и вовсе зловеще. Пока Хель не напомнила, что Альфедр – побратим отца, и что, может быть, мама не права, что отказывается от даров.

Но, по тем или иным причинам, дядя Гримунд уговорил их поехать.

***

- Садись рядом, милая, посекретничаем, - Фригга встала на цыпочки и положила руки Ангрбоде на плечи. - Слуги покажут детям их места.

Йормуна и Фенрира разве что под руки не подхватили. Люди Альфедра оказались тихими и вышколенными, и сильными, а также немного надменными, как и их хозяин. Хотя Альфедр сидел с супругой, остальные женщины и мужчины располагались за отдельными столами. Хель отвели к женскому столу. Йормуна с братом посадили среди детей князя, рядом с румяным и кудрявым парнем похожим на деревенского мальчишку, чуть старше Фенрира. Пухленький и розовощекий, одетый в нарядную, с тонкой вышивкой одежду он удивительно походил на свою мать – Фриггу. Волосы того же цвета, только без седины, голубые глаза и лукавая улыбка. Он мог бы показаться хорошеньким, если бы не походил на изнеженную куклу.

Глава 2

Новый день и впрямь наступил – солнце било в щели ставень, будто норовило выжечь следы вчерашнего пиршества. Йормун откинул шерстяное одеяло, и холодный воздух обжег кожу. Сколькие из вчерашних пирующих молят богов, чтобы утро не настало? – подумал он, потирая виски.

Подойдя к стрельчатому окну, он увидел внизу суетливых слуг. Огороженное поле для стрельбы из лука уже пестрело мишенями. Замковый сад зеленел под первыми лучами. От одного взгляда на плодовые деревья Йормуну захотелось яблок, сочных, покрытых утренней росой.

Натянув поношенные кожаные штаны и высокие сапоги, он накинул синий плащ – дар матери, вытканный серебряными нитями.

***

Кухонные коридоры звенели от скрежета щеток – служанки, прижавшись к стенам, пропускали его, не поднимая глаз. Йормун делал вид, что не заблудился в бесчисленных коридорах замка, а точно знает, куда идет.

В сад он вышел внезапно. Наугад толкнул очередную дверь и оказался среди зелени. Тонка тропинка вела вглубь, мимо пристройки с лопатами и корзинами внутри. Среди разросшихся яблонь девушка сбивала плоды длинной жердью. Ее волосы покрывала косынка, подол она подвернула так, что даже коленки ее стали видны. Услышав шаги, она обернулась, и Йормун оцепенел.

Ведьма.

- Хм, а без краски на щеках ты выглядишь моложе, чем есть на самом деле, Ванадис, - сказал он, склонив голову на плечо.

- Пытаешься поддеть меня, Лодуров щенок? – усмехнулась девушка и бросила ему яблоко.

Йормун поймал его, отер о плащ и надкусил. Он продолжал стоять, таращась на нее, на ее голые ноги, на красную краску на ногтях, которую она не потрудилась снять. На светлые волосы, выбившиеся из-под косынки и румянец во всю щеку. Ванадис больше не смотрела на него, но руки с жердью дрогнули.

- Что тебе нужно? – спросила она резко.

- Ничего, - он пожал плечами и бросил огрызок яблока в траву. – Смотрю и радуюсь удаче. Как сладко сердцу познакомиться с будущей сводной сестрой. Помочь с корзиной?

Он кивнул на большую и очевидно тяжёлую корзину, наполненную яблоками.

- Не нужно. Кликну слуг.

- Почему не приказать слугам собрать тебе яблок? – спросил Йормун.

Ванадис качнула жердью ветвь, и яблоко ударило Йормуна прямо по макушке.

- Ой!

- Я кликну слуг, - сказала Ванадис. – Пусть проводят тебя, раз ты заблудился.

- А Хель говорила, что ты милая, - фыркнул Йормун, потирая ушибленное место. Он сорвал еще пару яблок – для брата и сестры.

- Хель говорила, что ты старший из троих, - ответила Ванадис высокомерно. – А ведешь себя как мальчишка. Деревенский. Так и быть, бери корзину и ступай за мной.

- Пытаешься поддеть меня, дочь Ньрда, - проворчал Йормун, поднял ношу и пошел следом за Ванадис.

***

Комната Хель ослепляла. Свет из открытого настежь окна освещал разбросанные платья из распахнутого сундука, пустые кубки и набережно брошенное поверх серого атласного платья агатовое ожерелье. Сама Хель лежала, завернувшись в одеяло, а Фенрир храпел рядом, раскинувшись, как побитый пес.

- Принеси испить, - простонала сестра, стоило Йормуну скрипнуть дверью. Кувшин с водой стоял недалеко, на низком столике, рядом с чашей для умывания. Йормун налил и подал кубок, избегая брызг.

- С похмелья, сестрица?

- Проклятое вино… - Хель застонала, прикрыв глаза. Она выглядела бледной и растрепанной. Служанка помогла ей переодеться, но прибирать не стала. Может быть, было уже слишком поздно, может быть, и сама была уже пьяна. Йормун положил рядом с Хель яблоко. Он не хотел рассказывать про просьбу Бальдера и не желал даже думать о скором союзе матери и Ньрда. Хотя бы этим утром.

- Я видел Ванадис этим утром, - сказал он.

- Это от нее? – Хель взяла яблоко, повертела в руках и положила обратно. – Не хочу. Будь с ней настороже. Она получила место Старшей Сестры не благодаря крови, поверь мне.

- Неужели? – приподнял бровь Йормун. – Дочь Ньрда верховодит среди Дочерей Луны, а сгодилась бы и дочь служанки?

- Говорят, так и есть, - сказала Хель.

- Дочь служанки? Хм.

- Так говорят, - повторила Хель. – Тебе ведомо, что сие значит. Она сильна, и умеет колдовать не хуже тебя, братец. Будь с ней настороже. Она развратна и спесива, и предвещает всякие несчастья.

- Я думал, она мила тебе, - пробормотал Йормун. – Вчера ты ей улыбалась.

- Я улыбнусь и палачу на плахе, чтобы рубил быстрее и не больно, - фыркнула Хель. Она уже совсем оправилась, глаза заблестели, щекам вернулся цвет. – Ванадис обольстит любого, и многие погибли под властью ее чар.

Йормун вспомнил гладкие светлые ноги Ванадис и тонкую светлую прядку в лучах солонца.

- Так говорят или так и есть? – спросил Йормун. – Чего страшишься? Что я женюсь на будущей сестре?

- Нет! Она же Дочерь! – Хель задохнулась от возмущения.

- Тише, - крякнул Фенрир, не открывая глаз.

- Вести себя надо как агнцы, - чуть тише сказала Хель и погладила младшего брата по голове. – Пусть думают, что мы деревенские простецы, так будет проще обдурить того, кто нам поверит. Но нам с тобою верить не следует никому.

Йормун поцеловал ее в макушку:

- Отдыхай. Состязания начнутся к полудню.

- Ты участвуешь?

- Чтоб меня с моей-то стрельбой? Посмотрю лишь.

- Не прибедняйся, ты должен защитить честь Ирмунсуля.

- Все-то я чего-то должен, - проворчал Йормун чуть слышно и покинул покои сестры.

***

Хель крепко держала Фенрира за руку, хоть мать и клялась, что в Гладсхейме им не грозит опасность. Младший брат ерзал, вытирал пот со лба, и ныл. Хотя они спряталась в тени у развесистого дерева, легче не становилось.

- Жарко же! Скоро мы уйдем?

- Терпи, - одергивала его Хель.

На поле для состязаний понемногу стекался народ - кто праздно шатался, кто мешал слугам завершать приготовления. У кривого дуба тощий старик с лицом, будто вырезанным из старой кожи, принимал ставки на лучников. Фенрир поглядывал на него и звякал монетками в ладони.