Русалка

Русалка из речного омута

Русалка из речного омута

В деревушке Заозерье, на самом краю, жил одинокий мужчина по имени Григорий. Ему было около шестидесяти — седые виски, крепкие руки, привыкшие к тяжёлой работе. Он держал небольшое хозяйство: пару коров, десяток кур, выращивал овощи. Жизнь его текла размеренно, пока однажды жарким июльским днём не случилось нечто невероятное.

Возвращаясь с сенокоса на старенькой «Ниве» с прицепом, Григорий заметил на берегу реки странное пятно. Издалека показалось — кто‑то уснул на солнце. «Пьяный, наверное», — проворчал он, останавливая машину.

Подойдя ближе, мужчина замер. На траве лежала девочка — на вид лет десяти. Одежда её переливалась в солнечных лучах необычным блеском. Григорий осторожно прикоснулся к плечу — тело было холодным. Перевернув незнакомку на спину, он едва не отшатнулся: ниже пояса вместо ног — переливающийся серебристый хвост.

— Господи… — прошептал он. — Русалка…

Девочка приоткрыла глаза и что‑то проговорила на непонятном языке. Григорий, преодолевая страх, взял её на руки. Она заплакала, и эти звуки эхом отдавались в его сердце.

— Тише, тише, — пробормотал он. — Сейчас я тебя спрячу.

Он уложил русалку на сено в прицепе, накрыл старым фартуком и поспешил домой. У ворот его встретили соседи.

— Гриша, где такое хорошее сено накосил? — крикнул дядя Петя, сосед слева.

— Да за старым бродом, — отмахнулся Григорий, стараясь прикрыть прицеп. — Там ещё осталось, если хотите…

Пока соседи обсуждали сенокос, он незаметно перенёс русалку в дом и уложил на диван.

— Лежи спокойно, — сказал он, накрывая её одеялом. — Я что‑нибудь придумаю.

Глаза русалки были полны страха. Она молчала, лишь тихо плакала, глядя на незнакомца.

Григорий вышел во двор, принёс в баню большую бочку, наполнил её чистой водой и затопил печь. Когда вода нагрелась, он вернулся в дом. Русалка всё так же лежала, обессиленная.

— Пойдём, — мягко сказал он, заворачивая её в одеяло. — Там тебе будет лучше.

В бане он опустил её в тёплую воду. Русалка сразу опустилась на дно, оглядываясь на Григория. Он понял — ей нужна еда. В холодильнике была консервированная рыба, но русалка даже не притронулась к ней.

— Тебе нужна живая рыба, да? — догадался он. — Потерпи, я сейчас съезжу в город.

Он быстро собрался, повесил на баню замок и помчался в райцентр. В рыбном магазине купил несколько карасей, посадил их в ёмкость с водой и помчался обратно.

У ворот снова толпились соседи.

— Гриша, ты чего баню затопил да в город рванул? — поинтересовалась тётя Люба.

— Да постирать надо, — отмахнулся он. — Вещи грязные накопились.

Как только соседи разошлись, Григорий открыл баню. Русалка уже не лежала на дне — она играла с пузырьками, поднимающимися от её движений.

— Вот, — он опустил в бочку одного карася. — Ешь.

Русалка радостно схватила рыбу и съела. Григорий улыбнулся:

— Ну вот, уже лучше.

Он вкрутил в бане слабенькую лампочку, чтобы не было слишком темно, и ушёл спать. Но сон не шёл — несколько раз он вставал и проверял, как там его необычная гостья.

Наутро Григорий решил пойти на рыбалку. Зайдя в баню, он увидел, что русалка уже поднялась со дна и смотрела на него с улыбкой.

— Я сейчас наловлю тебе рыбки, — сказал он.

Она кивнула.

Так прошли несколько дней. Григорий каждое утро ходил на реку, ловил рыбу, кормил русалку и разговаривал с ней. Она слушала, но не отвечала.

Однажды он решил поменять воду в бочке. Вытащил русалку, усадил на стеллаж, пока сливал старую воду. Она брызгала на него водой, смеялась.

— Ну всё, хватит баловаться, — усмехнулся Григорий. — Сейчас новую воду налью.

Он повернулся к ней и вдруг сказал:

— Скажи «а».

Русалка непонимающе посмотрела на него.

— «А», — повторил он. — Попробуй.

— А… — тихо произнесла она.

— Молодец! А теперь «б».

— Б…

Через неделю она уже могла говорить, хоть и коверкала слова.

— Как тебя зовут? — спросил Григорий.

— Лина, — ответила она.

— Красивое имя. А почему ты оказалась на берегу?

Лина вздохнула и начала рассказывать:

— Я играла с другими русалками. Мы прятались. Я решила заплыть в реку, которая впадает в море. Они боялись туда подплывать. Я заплыла слишком далеко и потеряла ориентацию. Река текла вперёд и назад, я не понимала, куда плыть. Заблудилась.

Она замолчала, вспоминая.

— Я плыла долго. Уже должно было быть море, но его не было. Захотела есть. В реке меньше рыбы, чем в море. Я не могла наесться. Остановилась, стало мелко. Увидела, как люди играют в воде. Пряталась за камыши, смотрела. Вечером они ушли, а на берегу осталась рыба, которую они варили. Запах был вкусный. Я доползла, съела и уснула. Пролежала всю ночь на берегу. Утром поняла — у меня нет сил вернуться в воду. Потом ты появился. Я не знала, что делать. Я впервые в такой ситуации. Было очень страшно.

Григорий молча слушал. В его глазах стояли слёзы.

— Всё хорошо, Лина, — сказал он наконец. — Ты в безопасности. Я помогу тебе.

Она посмотрела на него и улыбнулась. В этот момент Григорий понял: его жизнь больше никогда не будет прежней.

Путь домой

Дни шли, и Григорий с Линой всё больше привыкали друг к другу. Мужчина решил выяснить, откуда прибыла его необычная гостья. В доме нашлась старая советская настенная карта — потрёпанная, но ещё читаемая. Он перенёс её в баню и аккуратно повесил на стену.

— Смотри, Лина, — начал он, проводя пальцем по извилистой синей линии. — Это море. Видишь? А вот наша река. В самом низу — моя деревня, но её тут не видно, слишком мелкая для такой карты.

Он показал на место, где река впадала в море.

— Ты играла здесь, потом зашла в реку… — Григорий провёл линию вглубь материка. — И поплыла вот в эту сторону. А надо было в противоположную!

Лина внимательно следила за его пальцем, потом покачала головой: