Русалка и тролль

Небольшая вводная часть

От автора

Небольшая вводная для тех, кто вдруг не читал «Я и два дракона под рыбным дождём» и, тем более, продолжение «Я и два дракона после рыбного дождя».

Канон

То что касается непосредственно троллей: В мироустройстве Первомира, населенного сейчас многими расами, тролли считаются несколько, говоря корректно, ограниченными. Судите сами – редко (очень редко) кто слышал, что тролли разговаривают, поэтому общепринято считать, что они вообще не говорят. Короче, говорящий тролль для обывателей Объединённых миров – это нонсенс, сухая вода, говорящая рыба, кому как понятнее.. Существование у них какой-то культуры – соответственно под великим сомнением.

На самом деле, тролли безусловно обладают и умом, и сообразительностью. И чувством юмора – как понятно, тролльим и тролльским.

Мужчины-тролли, в основном, здесь работают в охране, конвое, на работах вроде стройбатовских, то есть исполняют приказы. Приказы у них принято исполнять с точностью до слова. Поэтому существует тьма недовольных, которые не очень думают, что говорят, а потом… Были ситуации вроде «а вот это перенесите сюда, хрен мне в ..». Недовольные есть, да.

Женщины-тролли (троллины, троллицы, троллишны – в зависимости от диалектов) крайне малочисленны, поэтому в тролле-обществе приняты полигамные, в основном полиандрические, браки. Как выглядят сии дамы – мало кому известно, кроме троллей, для других рас возможны сюрпризы при знакомстве.

Тролль – могучее существо с серой кожей, наделённое магией. От людей, да и от прочих человекоподобных рас отличается сильно развитой мускулатурой и руками длиннее обычного. Если человек краснеет, то серая кожа тролля коричневеет, в разных оттенках. Голос тролля похож на грохот катящихся камней. Минимум мимики, минимум слов.

Отдельно взятый тролль Обвал (имя придумано попаданкой Юлей для лёгкости общения) спас Юлю сразу после её попадания и не заметил, как влюбился. Теперь страдает от неразделённой любви во френдзоне. По драконьему заказу охраняет Юлю. Нелегко парню.

Юля – попаданка с Земли в 18-летнее тело некоей Амалии-Корделейлы, дама многих достоинств и приятная во всех отношениях, если не обижать её близких. Главная героиня канона. Влюблена в дракона Нокарда.

Русалка, пока безымянная – появляется в первой книге в одной главе. Хранительница такого бюрократического образования как «учебка», в земном аналоге – библиотекарь. Оперирует книгами и запросами на книги с помощью бассейна-источника магии, именно он – её рабочее место, а водные щупальца – это манипуляторы, подающие книги. Строгая дама в очках и белой блузке. Блузке, которая в бассейне подвергается естественным для ткани в воде изменениям – намокает, становится полупрозрачной и облегающей.

Саблезуб – тролль, начальник над троллями. Также именованный Юлей – за выдающиеся (во всех смыслах) клыки.

Матильда – ведьма́чка, находящаяся на исправительных работах за преступления в юности. Швея, портниха, кутюрье, талантливейший зельевар (отсюда и растут ноги исправительного срока) и вредина. Острый аналитический ум, не менее острый язык. Порой кажется, что у неё отсутствует чувство самосохранения. Не особо общительна, но Юля смогла её разглядеть и подружилась. У Матильды есть фамильяр Ма́ник – мантикор, белый, пушистый, с красными глазами; крылья и скорпионий хвост – в комплекте. И надсмотрщица, фея Брауни.

Алатырь – камень-хранитель одного из далёких миров, где Юля была в командировке, а Обвал в отпуске. Благодаря случайности, Юля и Обвал..... Таак, вот здесь был спойлер весьма захватывающей сцены из канона.....  Через прикосновение к Алатырю можно получить море разнообразной информации. Выглядит как большая каменная глыба на трёх камушках-ногах, покрытая древними голубыми письменами и знаками. Очень жизнерадостный персонаж.

Дополнительно – многие расы отличаются сильным обонянием, соответственно в брачных играх практически всегда используются феромоны. Например, драконьи феромоны отнимают шансы на бездраконье будущее у любой женщины, которой заинтересуется дракон. Собственно, Объединённые миры – это миры, подверженные влиянию феромонов, чем пользуются.. эммм.. самцы многих рас. Про тролльи феромоны никто не слышал, по причинам, описанным выше.

Стандартная ванная комната – это совмещённый санузел, очень подробно не описывался, поэтому сделаю это сейчас. По сравнению с большинством известных нам ванных комнат социалистической архитектуры, в меру большая, чтоб уместить все необходимые предметы. Пенального типа, т.е. сантехника стоит вдоль длинной стены. Первой от двери раковина-рукомойник, над ней полка для мелочей (наполовину шкафчик, наполовину открытая), потом ванна с предусмотренным верхним душем и в дальних углах унитаз и «стиралка». Пространство с торцов ванны оставлено приличное, мало ли, в какую сторону рогами или копытами (если они у него имеются) захочет полежать жилец – в Первомире учитывались бытовые интересы всех рас, в разной степени минимальности.

Сцена в учебке в 3-й и 4-й главе стырена в каноне, но перерассказана от лица русалки.

Организация – специальная служба Первомира, призванная следить за магической стабильностью миров и решать проблемы вроде зарвавшихся волшебников, которые расшатывают магическое равновесие. Служба возникла после катастрофы, уничтожившей кучу миров, возможно вследствие экспериментов демиургов. Над рабочими «тройками» – собственно оперативниками, отправляющимися в разные миры, постепенно наросла и бюрократическая верхушка, и служба быта, и общежития разного типа, включая казармы троллей, и много чего ещё, что нужно для некоторого автономного существования Организации.

Ах да! Эльфы! Эльфийская магия в Объединённых мирах почему-то окрашена в розовый цвет. Сами эльфы, как положено, остроухие. А в Организации работают в основном на всяких бюрократических должностях в разных не менее бюрократических отделах. Как мне показалось, нового ничего не изобретают, пользуются магическими наработками предков, самой основной из которых являются порталы, в том числе межмировые, и которые Юля сразу окрестила «киселями», за цвет, внешний вид и ощущения при перемещениях.

1. Обвал. Легенда не для всех

Благодарю Катерину Кот и Анжелику Лису –

без них просто не о чем было бы здесь писать )

Illia – за использование её создания, книги

«Девственница и тролль», которую она

придумала в фанфе «Не последняя услуга»

Ольгу Славину – за саму идею подобной пары

Ирину Нуждину – за «конфетулю» и горячее шоколадное обсуждение

***

– Ну ты же помнишь наши мифы и легенды, – хлопнул одного тролля по плечу другой, с очень выдающимися, даже для этой расы, клыками.

Саблезуб и Обвал сидели в кабачке тролльского сектора, отмечая выигравшую ставку старшего. Обвал сегодня не участвовал ни в боях, ни в тотализаторе, погрузившись в невесёлые думы. Юля вернулась с гекатондады с меткой дракона; дракон, чтоб его скалой накрыло, тоже встречно помеченный. И ведь метку не какой-то мимо пролетавший каменный птеродактиль оставил, а Юля, Юля, Юляааа…

Шансов привести её в новый каменный дом в одном из уютнейших миров практически не осталось. Если только этот дракон когти не отбросит на одном из своих заданий. Нет. Нельзя так думать. Юля погибнет без пары…

Мысли и воспоминания плавали вяло, как льдинки в коктейльной кружке, иногда больно царапая изнутри каменный череп. Вот он видит её в первый раз – в тюремной камере, встрёпанную, но не потерявшую от паники разум, вот она в первый раз сжимает его бицепс, едва не повисая всем телом. Вот он, сам себе удивившись, становится за её спиной в другом тюремном блоке и, нарушая все тролльские правила, говорит вслух, спасая…

Когда она узнала его среди целого отряда троллей, она поразила его наповал. Обвал-наповал, Обвал-наповал… Эх, Юля! Такая тёплая, такая жизнерадостная, удивительная и удивляющая иномирянка из-за околицы миров! Ей так хотелось помочь, что табу на разговоры нарушалось ещё не раз. И ладно бы наедине, но ведь и в тюрьме, и в учебке, и потом, в отпуске…

Кстати, об учебке… Странно на него та русалка смотрела, ох странно! Глаза такие, за очками (и хорошо, что за очками, иначе б выпали, когда он заговорил), завораживающие такие глаза. Даже от Юли немного отвлёкся. Очнулся, только когда книги посыпались. Поймал, конечно, все поймал, кроме одной. Её русалка к себе утянула, думала, что тролль не заметит. Ну да, тролли же тупыыые – говорить не говорят, всяко читать тоже не умеют. И название той последней книжицы, «Девственница и тролль», тоже не прочтут. Интересно, какой-такой шибко юморной исследователь миров и рас спёр и припёр в учебку этот роман из тролльского мира? И ведь не изъять уже это доказательство существования отнюдь не примитивного искусства троллей. Ну тут уж пусть начальство думает, оно позубастей будет..

– Ну ты же помнишь наши мифы и легенды, – хлопнул Обвала по уже здоровому (спасибо Юле) плечу Саблезуб, возвращая его в здесь и сейчас. – Найти подругу троллю совсем нелегко. Или в гарем идти – хорошо, если третьим мужем, или в дальние-дали забираться, в миры, где есть совместимые с нами расы, и там себе семейное счастье искать, новый клан основывать. А мифы как раз и рассказывают, что было с Первотроллем, когда он себе жену искал, да сколько миров исходил, да с кем только не тр.. Хм. С разными.. последствиями. Мне вот до жути нравились его морские приключения, ну знаешь, не те, которые для детей адаптировались, – Саблезуб подмигнул и достал из-за пазухи жемчужные чётки, выигранные пару часов назад. Дюжина крупных чёрных жемчужин и одна розовая, покрупнее. Внутри неё, казалось, бушует розовое море, от этого пальцы дядьки-Саблезуба тоже чуть подсвечивались розовым. Юля терпеть не может розовый цвет…

– Обвал, вернись, яхонтовый мой! – тролль помоложе вздрогнул и собрал глаза на рассказчике. – Так вот, легенда гласит, что когда Первотролль бороздил моря одного из миров на своём корабле, выточенном из цельного куска пемзы, он повстречался с племенем сирен. Сладкоголосые быстроглазые хвостатые дамы оценили мощь и стать Первотролля и решили сделать его своим мужем. Затейницы были ещё те, друг с другом соревновались, кого господин назначит любимой женой, на этих воспоминаниях Первотролля вся «Троллесутра» основана, а также половина тролльских национальных банных СПА!..

Обвал поразился одновременности своих мыслей о русалке и байках Саблезуба. Конечно, мифы и легенды о Первооткрывателе он читал. В детстве. Оказывается, был и более продвинутый вариант, вот он не знал, будучи подростком! Найти бы надо, прочесть, Алатырь-сын ему уже успел про совпадения и случайности, которые не случайны, нашептать. Решено, вечером же оформит заказ в один из тролльских миров – полное собрание мифов о Первотролле.

– Представляешь, ошоколадят всего, вот прям роспись шоколадом по камню, а потом, ммм… – Саблезуб между тем совсем ушёл в сладкие воспоминания. Видимо, ему-то книжка ещё в подростковом возрасте зашла, иначе с чего бы каждый раз, как напьётся, так только что не дословно цитирует? Дядька взмахнул в мечтательном порыве рукой и почти выронил чётки. На какое-то время завис, их разглядывая, сосредоточился и выдал:

– Представляешь, там было написано, что жемчуг – это каменная икра русалки от тролля!

Обвал дёрнулся всем телом: такого он не ожидал, и знаменитая «ска́льная» выдержка троллей спасовала перед таким вывертом мифологии. Даже на протяжении многих лет слушая эти мифы в изложении Саблезуба, он ни разу не слышал этой истории, и снова перед его мысленным взором возникла «учебная» русалка. А потом в голове шевельнулись и детские воспоминания.

– Погоди, старшой, в детской книжке это была очень короткая история. Сирены захватили Первотролля, какое-то время держали в плену, потом он оттуда свинтил, а мир тот запечатал к чёрным фианитам, чтоб ни одна песчинка оттуда не просочилась! Ты хочешь сказать, что он закрыл мир, в котором осталось его потомство??!??

2. Обвал и леденечный нежданчик

Возвращаясь домой, он всё крутил в голове легенду, оказавшуюся такой неприглядной, и рассуждал о судьбах мира, экзистенции и любви. Юля постепенно заняла все его мысли, хотя иногда он думал и о книжной очкастой русалке. Дом, да – были у тролля и личные апартаменты, в казарме тролли жили только на недельных сменах, встретил его холостяцкой пустотой. Ничего нового. Тишина и … ещё одна тишина…

Ничего. Нового. Совсем. Скидывая по дороге к ванной комнате дурацкое серое одеяние, розовая птичка на котором так бесила Юлю, Обвал вспомнил слова Саблезуба: «А чётки я тебе не отдам. Потому что у тебя доку́ментов нету!». Уж какие требовались «доку́менты» для передачи национальной реликвии – сие Обвалу было неведомо, в момент расставания со старши́м он ещё был под впечатлением от рассказа. А сейчас махнул рукой, за бицепс которой на днях снова держалась Юля – старшой мог и просто потроллить, особенность расы, ага.

Юля… Снова накатила тоска, и Обвал решительно решил смыть её в ду́ше, не менее решительно открыв дверь и также решительно шагнув за порог. Все принятые решения внезапно обвалились – в ЕГО ванне, среди пузырьков и пузырей пены, возлежала русалка. Та. Самая. Русалка. Из. Учебки.

Победитом по чёрным фианитам и в изумрудный жадеит в богвадита дундазита матулаит! Вот это сурьма самородная! Ну какого херблатита эта чухровитая русаковитка зденекит деллаит?!.. (Как мы поняли, каменные тролли – знатоки минералов и горных пород и могут в принципе любую мысль выразить исключительно «минеральным» языком, союзами и предлогами, особенно если есть ПРЕДЛОГ, особенно в сильном волнении, а если использовать некоторые непереводимые диалекты… Там уже и тролльская поэзия, если в общих чертах.Земные геологи, читающие эту историю, возможно заплачут от вольного обращения с терминами, два из которых вообще не имеют отношения к минералам, но геоложьи слёзы, к сожалению, вряд ли отразятся на качестве межмирского переводчика).

Обвал замер, потерявшись в минеральной лавине мыслей, камнепад грохотал и грохотал, редкие камушки рикошетили от стенок черепа, не долетая до середины потока, главной струёй, то есть мыслью которого было: «Ы?». Ска́льная невозмутимость не покинула его лица ни на секунду, опыт не протроллишь, как ни старайся. Это ж не про каменную икру узнать. Всего лишь русалка, всего лишь в ванне, всего лишь очки её слегка запотели, пока он пялился…

Пялился??? А, ну да. Когда открылась дверь, русалка сладко потягивалась, нежась в пене и высоко запрокинув руки. В ладошке одной из них был зажат игрушечный утёнок, и Обвал даже под страхом шашки динамита в узком месте не смог бы сказать, на что он смотрел – на утёнка (его, темагоит заназиит, утёнка!) или на роскошную русалочью грудь. Картина воспринималась сугубо целиком и всеми чувствами сразу – увидел, услышал шорох лопающихся пузырьков пены и шлепки капель, падающих с рук и утёнка в ванну, почувствовал, как взмокли (у тролля! невозможно!) ладони, ощутил запах мыльных пузырей из детства, а на языке вдруг заиграл шоколадный вкус. Чтоб его, этого Саблезуба, с его шоко-СПА на ночь...

– Шокоэль.

Обвал, наконец, почти смог взглянуть незваной гостье в глаза. Запотевшие очки мешали, вообще мешали. Зато и эффект завораживания исчез. Что она сказала?

– Шокоэль. Это моё имя, – улыбнулась она, не разжимая губ.

– А-а-о-Обвал, – вспомнил о вежливости тролль. И умолк. Голос его, как всегда прозвучал громом в горном распадке, и он испугался, не оглушил ли Шо... Шок… Шокоэль, вот как её зовут, кто бы мог подумать!

– А я знаю, – улыбнулась она ещё раз. – Хранитель учебки пользуется некоторыми привилегиями, например, может слышать, что говорят за столами, даже сквозь полог. Так что я слышала, какое имя вам дала та ключ.

Что-то дрогнуло рядом с Обваловым сердцем. «Та ключ». Угу. От сердца его ключ. Мрачные мысли вернулись было обратно, но хрустальный (вот ей-же Первотролль, хрустальный, как самые чистые друзы!) голосок неожиданно упавшим шлагбаумом заставил их сдать назад:

– Вы – первый тролль, который не просто поймал и донёс книги сопровождаемому, но и взял что-то почитать. Я так вами восхитилась, что всё это время думала только о вас!

Обвал задумался было, что беседа, а тем более сама ситуация слишком фантасмагорична с самого начала, но хрустальные переливы голоса сирены и усилившийся вкус шоколада снова перенаправили его внимание. Запах мыльных пузырей сменился на ванильно-коричный – это тоже лишь слегка коснулось края сознания, а появившаяся там же, на краю, Матильда лишь успела взмахнуть белым пером на шляпе, как её образ растворился в пене, которая мягко сползала по поднятому из ванны русалочьему хвосту. Воображение нарисовало стройные девичьи ноги, которые могли бы быть обтянуты этой блестящей мелкочешуйчатой кожей. Мужчина-тролль сглотнул, и снова взглянул Шокоэль в глаза.

Очков не было.

Он смотрел. Смотрел в ласковое море, играющее оттенками разной глубины воды. Тёмно-коричневый ободок вокруг радужки, шоколадный. На какую-то долю секунды Обвал ощутил себя далеко в детстве, когда ещё «настоящему мужику» не стыдно было любить шоколад и предвкушать праздники. Сирена повела руками в воде, переведя его напряжённый взгляд, накинула немного пены себе на грудь и плечи, потом снова завела одну из рук за голову и медленно достала карандаш, который до сих пор удерживал зеленоватые волосы в тяжёлом, наверное, узле. Шёлковый каскад выплеснулся за её спину и бортик ванны, почти достигнув пола, и тролля вновь окунуло в океан запаха, на этот раз – горячего шоколада с перцем. Островки пены по нежной коже стремились вниз, к пенному псевдоматерику. Некоторые задерживались – один в ямке над хрупкой на вид ключицей, второй подползал к ареоле соска. Тоже шоколадной. Обвал ещё раз сглотнул и сделал шаг вперёд. Даже два. И ещё один.

Всё это время Шокоэль продолжала что-то звенеть, но речь её не воспринималась раздельными словами, просто мелодией праздничных колокольчиков. Когда её руки в хлопьях пены коснулись его живота, отчётливость слуха вернулась:

3. Обвал думает. Шокоэль вспоминает

В этот раз троллю отказал даже «минеральный» язык. Шоколад с перцем слабо булькнул, каменное сердце пропустило удар. Мозг тролля в тишине заворочался, перезагружаясь, тихонечко зажжужали мозговые кулеры, приводя в норму рабочую температуру. Глаза Обвала какое-то время бездумно регистрировали входящую картинку. Картинка была… Она не была, она стояла в его ванне. Дивное видение, едва одетое в бывший хвост. Пряжка в виде раковины морского гребешка держала весьма условно, так как острый глаз отметил, что висит она лишь на паре волокон, и троллю вдруг до жути стало интересно, что произойдёт, если теперь уже бывшая русалка хотя бы чуть двинет бедром. Например, левым. Постепенно оперативка тролльего мозга прогрузилась, отключив подростковую «аварийку», и Обвал поднял взгляд выше пряжки, от того, что так заманчиво и маняще пряталось под верхней частью остатков хвоста.

Шокоэль (вот же имечко, шок – это по-нашему!) стояла с опущенной головой, зеленоватые волосы свесились на одну сторону и слегка завились от влаги, плечи опущены. О чём она думала в этот момент – даже тролль с дипломом расоведа, каким и являлся, к слову, Обвал, затруднился бы предположить. Он и затруднился. До тех пор, пока один из самых маленьких алмазных сталактитов не звякнул тоненько, обламываясь…

Воспоминания о последних минутах, до вот этого хвостового «вжжжих», вернулись скопом. Первые затруднения оказались похоронены под очередной каменной лавиной, на этот раз – мыслей и ощущений, правда, сейчас грохот разбавлялся мелодичным хрустальным звоном. Мозг снова перегрелся, на этот раз, кажется, к счастью, потому что «бортовой компьютер» (про это тоже Алатырь нашептал, рассказывая Обвалу об особенностях Юлиного мира) замедлился и начал, не особо торопясь, анализировать факты и задавать вопросы.

Первое. Как Шокоэль оказалась в его ванной?

Второе. С какого шоколадного беллбергита он настолько увлёкся процессом?

Третье. Почему она молчит, ведь звенела, не затыкаясь? Даже «леденцом»!

Четвёртое. В библиотеке сидела умнющая холодная стерва, а в ванной оказалась «Я так вами восхитилась, что всё это время думала только о вас!». Брррр, русалочка-колокольчик, совсем не его типаж. И это нас возвращает к вопросам второму и третьему.

Пятое. Паранойя заразна: а не имеет ли Шокоэль прямого отношения к истории, рассказанной Саблезубом?

Шестое, вытекающее из пятого – что за бендадаит случился с её хвостом? Ведь за пределами своего мира она может только самостоятельно плавать и ползать, то есть быть самоплавательной и самоползательной, и лишь условно – самостоятельной. На этот пассаж главный бортовой прибор выдал табло «Не путайте меня, я сам запутаюсь!» и снова подвис, запутавшись в нервах, изредка взмаргивая табличкой.

Ну что ж  – сам, всё сам. Подумаешь, головной мозг, у нас резервный есть, спинной. Он даже крепче, вон какие мышцы позвоночник поддерживают! Ответ на первый вопрос можно получить только от русалки, но здесь держим паузу, ждём, пока что-то скажет сама – отреагировал первый позвонок. Второй, третий и четвертый: а ведь пока она молчит, хоть какая-то соображаловка работает! Пятый позвонок согласно хрустнул, эхом Саблезубовой паранойи. Шестой позвонок, если б смог, покосился бы на первого – мало данных. Оба нижепоясничных отдела, отвечающих за интуицию и которых никто ни о чём не спрашивал, хором выдали – бендадаиту быть! Головной мозг на это снова выдал с подкорки образ Матильды с пером. Угу…

То ли перо помогло, то ли головной мозг остыл, но Обвалу вспомнилось, что принеся Матильде печеньки, он остался на чай и сорок капель полынной, и они довольно долго обсуждали признаки различных порч и других пакостей, и влияние этих самых пакостей на разные расы. Высоконаучная беседа вышла, между прочим. И полезная, как выяснилось. Например, сейчас, внутренний аналитический отдел по запросу «здоровье» отметил некое чужеродное влияние.

***     

            Ноги! Как хорошо, что мы с вами вместе! А вы раздельно! Удивительно просто, как можно соскучиться по собственным коленкам! И пальчикам на ногах, но их пока под пенной водой не видно. Странно, что вообще стоять могу, и ноги – ноги! – держат. Хотя с ходьбой пока повременить надо, непривычная нагрузка не шутки, хотя скорее уж отвычная. Коленки, мррр, пальчики, пяточки! Хорошо, что тогда педикюр перед возвращением сделала!

Уже пару десятков лет не была в отпуске: «Ах, уважаемая Шокоэль, но вы же незаменимый специалист! На кого мы оставим учебку! Вы же сами потом не обрадуетесь порядок наводить!». Сперва гордилась, дура незаменимая. Потом всё же съездила в родной мир, ножки размять. Пара недель счастья, бега, прогулок по горам и пляжам, даже роман мимолетный закрутила. Вернулась, чуть свой хвост не прикусила с расстройства – бардачина был редкостный! Ощущение, что в какой-то день моего отпуска все занятия с полигона перенесли в мою вотчину, все шкафы уронили, потом подня́ли и снова уронили, потом книги без ума и памяти впихнули и снова по́дняли. С помощью магии бассейна-источника – а резервы там ого-го – и то пару недель пришлось повозиться, чтоб порядок навести. А потом жалко снова бросать было. Ну вот и чем служба в организации отличается от рабства или исправительных работ? Условно-бессрочно-никогда-возможным отпуском?

В тот день я была не в настроении, снова один из идиотов-первокурсников нечаянно (да, конечно, верю!) уронил в бассейн следящий артефакт. Вот что там снизу отслеживать? Основание моего хвоста? Извращенцы, и если б малолетние! И ведь каждый «новичок» мужского пола так делает – на спор, что ли? Сижу в источнике, пытаюсь книгу с новыми техниками медитации читать, чтоб не вернуть и не макнуть придурка, раздражение кипит, и тут по источнику круги пошли. Смотрю, какая-то дева макает кончик ботинка в святое, как котёнок лапкой молоко в блюдце трогает (видела такое чудо, белое и пушистое, недавно, в гостях), а сама на тролле почти висит! Висит, я уверена, а не за руку его держит! На тролле?!

4. Шокоэль. Легенды и реальность

***

Если верить рассказам тролльсалл, то Папа-Первотролль, покидая наш мир, обещал вернуться, но, видно, случилось что в далёких мирах – путешествия они такие, непредсказуемые, – так до сих пор и не приплыл. В обычной жизни и то всякое происходит.

Плыл, например, около века назад обычный русал ночью мимо одного небольшого острова. Вот и плыл бы дальше, но увидел всполохи в небе, посмотрел внимательнее, прищурился, понял, что непонятное шоу на берегу происходит, и махнул хвостом в ту сторону. Любопытство – это русалочье всё, так даже в учебнике расоведенья записано, сама полюбопытствовала на работе, когда только устроилась, но не будем сейчас о грустном.

Прокрался под водой к пляжу любопытный русал, вынырнул за валуном и сперва слегка оглох. Ну да, ритуальное, многоголосьем, горловое пение тролльсалл (Папа научил!) буквально сшибает с ног. Тех, кто стоял. А в воде слегка контузит. Дальше «спектакль» он смотрел в немом варианте, лишь ощущая хвостом и прочими частями тела ритмичный гул обрядовых барабанов, тайко и гендангов.

В нашем мире такая ночь случается лишь раз в полсотни лет, звёзды выстраиваются в особом порядке, и грядёт очень высокий прилив. И происходит торжество – на островах, брегах и косах. Песчаных косах и брегах, к которым прибивало в своё время разноцветные жемчуга. Это один из самых тайных и красивых ритуалов – Купание тролльсалл. Не то чтобы у Детей Первотролля принято мыться всего лишь раз в полвека, конечно нет, просто так завещал великий Папа: купаться всем в эту волшебную ночь, и непременно нагишом.

Под пение-рычание, в танце, повторяющем фигуры тролльего боя (Папа показал и научил), постепенно сбрасываются ритуальные короткие хитоны в клановых цветах, и когда пение достигает кульминации и внезапно замолкает, все участники церемонии синхронно отстёгивают последнюю застёжку-ракушку – на каменных трусиках. И сразу после многоракушечного щелчка к тролльсаллам возвращается их истинное обличье. Женское.

Вообще, русал, попав на такое представление где-нибудь в другом мире, сильно рисковал потерять свои глаза, язык и следом голову, ведь не зря ритуал считается тайным. Сколько тысячелетий хранили тайну тролльсаллы! Оглохший, немного в трансе от барабанного ритма и поражённый до глубины души зрелищем большого количества нагих прекраснейших женщин, идущих ему навстречу, он принял ногастую ипостась, встал и шагнул им навстречу.

В новейшую историю тролльсалл данный контуженный парень вошёл не просто как первый посторонний на ритуале. Стёрли ему память за прошедшие сутки-двое, да и отпустили с миром и довольной мордой. Через год, с того времени и навсегда, он получил среди тролльсалл звание «Новый папа», о чём и не узнал, как впрочем и обо мне. Это был мой, как вы, наверное, догадались, биологический отец.

На втором собрании глав Цветных Кланов, которые уже год разбирались, как он проник внутрь защитного купола Павлиньего клана, почему разведчики не разведали периметр до установки купола и прочие неувязки, и так ни к чему и не пришли, было единогласно принято решение – не увеличивать и так немалую численность тролльсалл, не нарушать установленного Папой-Первотроллем порядка. Когда на объявлении решения глав появилась наша предсказательница, никто и не заметил. Она просто вышла к трибуне и сказала, что было ей видение – единственное Дитя тролльсалл холить, любить, лелеять, учить всему, что только можно, а как выучится – в большой мир отправить, пусть следы Папы-Первотролля поищет.

Воспитывали и учили меня всем миром, мамопапы для меня получились отличные, а к синему-синему Няню я особенно привязалась, когда он меня, любопытную малышку, от какой-то подводной бяки спас. Не помню, кто уж там такой был, тролльсалльские воды безопасны, но испугалась я знатно, орала и ревела так, что на том атолле все кораллы полегли, актинии ушли в податоллье, рыбки решили родню на других рифах навестить. Голос Деда-Первотролля, помноженный на магию пения сирен – это вам не в боцманскую дудочку свистнуть.

Почесал тогда синюю голову Нянь, тут и другие тролльсаллы подтянулись. Осмотрели риф, передёрнулись, оглянулись на дворец-новострой на горизонте. Вздохнули с облегчением, что орала я в другую сторону. Посоветовались коллективным разумом, решили, что русал тот явно в не подарок появился, но на всё воля Всебожья всемирского, а мне нужна учительница сиренового пения, тролльему и сами научат, вот сейчас и начнут.

***

Я подтянула к себе поближе романчик «Девственница и тролль», название которого навеяла мне эта парочка. Возьму вечером почитать, в наш мир такой книжки не попадало. А пока насторожила ушки.

Когда я услышала, как Юля усаживает тролля-охранника рядом с собой, я уже немного удивилась – ну кто здесь морочится с охраной, тем более с троллями. За более чем два десятка лет я как-то умудрилась не сталкиваться с троллями, но из случайно подслушанных разговоров сделала выводы, что тролли тупее собственной дубины (да кто их видел, с дубиной-то?), даже разговаривать не умеют и приказы исполняют как-то своеобразно – чаще всего звучали именно жалобы на исполнение приказов, почему-то сопровождающиеся хохотом окружающих. Мне это казалось странным – все мои мамопапы обладали недюжинным умом и способностями, почему другие дети Первотролля не удались? Но особо в разговоры не вслушивалась, не то что сейчас.

Когда прозвучал вопрос девы: «Какое у тебя настоящее имя?», я дёрнулась и замерла, при этом случайно включив запись разговора за их столиком вместо того, чтоб выключить звук. Его имя каменным барельефом застыло в моей памяти и без всякой записи. Ну вот как? Как можно было так встрять? Рыба безголовая!

– Длинновато. – тем временем разговор продолжился. – Давай, я тебя коротенько Обвал буду звать?

Твою ж ставриду через парапет, ой дурааак! Я целиком ушла под воду.

Как учил Деда-Первотролль, один из этапов брачного обряда: если избранница другой расы, тролль называет ей своё истинное полное имя, и если подруга сможет принять и понять его сердцем, она дарит ему новое имя, уже на своём языке, но с тем же значением. В конце концов, невозможность говорить на тролльем – ещё не повод отказываться о любви!

5. Шокоэль – прошлое и легенды. Успокоительный Обвал

***

 «Легенда» о появлении среди трусалов маленькой девочки-русалки была проста как салат из морской капусты. Спасибо творцам этого мира, которые создавали максимально беззаботную для обитателей и гостей площадку, дачную планету-рай с красивыми видами и экзотическими местными жителями. Еды хватало всем, планета задумывалась как «умный дом»: сама регулировала численность видов, травоядных и хищных, самоочищалась, присматривала, чтоб жильцы не начудили чего.

Собственно, русалки были единственным разумным видом, двуполым и двуипостасным, размножались обычной икрой, примерно раз в сотню лет, которую уносило морскими течениями, замешивая в общий коктейль планктона. В океане находилось несколько зон аномальной магической активности, и если в эти места заносило икринки, которые протусовались среди прочих рачков, мальков и крошечных водорослей тоже не менее века, то такие избранные оседали здесь на дно, напитывались магией, росли, и спустя какое-то время – вуаля, из икринки выходил новый русал или русалка.

Новорожденные выглядели примерно как пятилетние дети с русалочьими хвостами, сразу умели говорить, обладали чувством направления и начальными знаниями об устройстве нового мира. В ближайшем к аномальной зоне селении русалок срабатывали оповещалки, и навстречу пополнению выплывали дежурные, которые забирали малыша к себе, растили, учили оборачиваться, петь, владеть собственной магией и радоваться жизни. Случалось такое очень нечасто, ведь практически бессмертное население могло убывать только вследствие каких-то несчастных случаев. Ну, например, желание потягаться со штормом в бесхвостой ипостаси, неудачно прыгнуть со скалы во время местных соревнований и другие способы самоубийства по собственной дурости.

Так что маленькая русалка среди трусалов вызвала бы только лёгкое недоумение насчёт отказавшей где-то сигнальной системы. На том и порешили.

 «Сиреневую» (я так и не избавилась от детской привычки называть свой особый голос «сиреневым») учительницу пригласили, заинтересовав постройкой для неё личных десятикомнатных апартаментов с пресным бассейном, в месте, которое русалке понравится, по согласованному проекту и из материала исполнителя. Видела я потом это «чудо» – дамочка решила оторваться на полную, поэтому, сами понимаете, домик этот её на шедевр зодчества совсем не походил, скорее на памятник хорошему вкусу. Но владеть голосом она меня научила и выучила на зависть прочим русалкам, и спасибо ей огромное.

***

Когда в наш праздный мирок вплыл сквозь портал-разрыв Первотролль, ещё не папа, здесь уже было всё налажено, мир тестировался разработчиками-создателями в предпоследний раз.

Любопытные и влюбчивые русалки в тот день организовали небольшой девичник, чтоб вдоволь потрындеть без мальчиков. Увидев могучего Первотролля, стоящего нагишом на большущей лодке из застывшей каменной пены с самым героическим видом, опираясь на каменный боевой топор, дамы впечатлились новиночкой, переглянулись и запели.

 Первотролль, который перед уходом в другой мир какое-то время жил среди совсем молодых тогда тролльсалл, так и не смог толком объяснить своим дочерям, как же оно вышло так, что задержался он здесь без малого на четыре по полсотни лет. Из которых в здравом уме и твёрдой памяти – едва ли век. Термина «сексуальное рабство» тогда ещё в мирах не существовало, и группа русалок по мгновенному сговору стала первопроходческой на этом крайне нехорошем пути.

Однажды, примерно лет через сто после появления «в гостях» у русалок, Первотролль решил в одиночку искупаться в открытом море, взглянуть на свой корабль и немного передохнуть от женского общества. Не сказать, чтоб они его вот уж совсем замучили – было весело, вкусно, приятно, он ни в чём не знал отказа, нередко появлялись новые лица и формы, особо не заскучаешь, – но начала его точить какая-то тоска. В чём было дело, Первотролль до конца не понимал, поэтому решил хотя бы взойти на корабль и немного посидеть в одиночестве.

Русалки проводили его до «окаменелой пенной лодки» и, хохоча и перешучиваясь, оставили, обратно он планировал плыть сам. Забрался на борт, медленно пошёл по палубе, ведя пальцами по точёным лично перилам, пару раз оглянулся, подошёл к маленькой рубке . Что-то было не так, он снова направился к борту, поставил на него ладони и прислушался к ноздреватому камню. Корабль под руками чуть нагрелся и пытался ему что-то сказать, но тролль не смог его услышать. Неясное взволнованное бормотание камня доносилось как сквозь пелену тумана, тролль силился и силился уловить смысл, но сдался и вздохнул. Тоска ещё усилилась, чтто заныло в каменной груди. Он побродил ещё по палубе, качнул штурвал. Ещё раз оглянулся, ещё раз вздохнул…

Спустился в море, поплыл к пляжу и уже почти нашёл ногами дно, когда подскользнулся на каких-то слишком уж гладких круглых камушках, прокатился по ним твёрдыми тролльими ступнями и обрушился в море, подняв немаленькую тучу брызг. От неожиданности Первотролль взрыкнул, помянув Многомирье со Всебожьем, хлебнул на этом солёной водички, отплевался, полежал на воде, недовольно бурча, и решил подплыть ещё поближе к берегу. Не дело крутому мужику так макаться, хоть и не видел никто. Только когда уже его ладони и колени коснулись дна, опять в непонятных круглых камушках, Первотролль перевернулся, сел на крепкую каменную задницу и всмотрелся в воду морскую.

Ещё мгновение спустя он держал в ладони несколько шариков крупного, с его фалангу пальца, жемчуга разных цветов. Это было красиво, но странно. Во-первых, Первотролль помнил, что по прибытии выходил на песчаный пляж по чистому же песку. Пусть даже и за век – откуда могло намыть СТОЛЬКО жемчужин? Во-вторых, в русалочьем дворце было собрано много морских чудес и сокровищ, но такого крупного жемчуга он не встречал, даже в здешней сокровищнице. А тут их аж дно. Или тьма.

Тролль хмыкнул, выбрал в горсти одну из жемчужин, почему-то розовую, остальные ссы́пал в море. Поднял руку с зажатым меж пальцев кругляшком, посмотрел сквозь него на солнце, улыбнулся и спрятал шарик в ладони, прислушиваясь. И на время окаменел. Как уже, наверное, догадались дорогие читатели – весь окаменел.

6. Обвал. Горячий кондитерский

На какой-то миг дневные события вернулись, он снова видел сегодняшний закат и даже ощутил Юлино тепло под боком, услышал её смех... Обвал глубоко вздохнул, со вздохом в лёгкие попало ещё одно ароматно-шоколадное облако, оно быстро и аккуратно упаковало воспоминания в тонкую фольгу, разгладило и отодвинуло на потом: хочешь – разверни, а хочешь – сложи прекрасное оригами. Но… потом, всё потом.

Сейчас тролль теснее прижал к себе сирену и посмотрел ей в лицо.

– Будешь со мной? – спросил он шорохом морского песка.

Колдовские глаза расширились, и на секунду ему показалось, что она чего-то испугалась, и совсем даже не его. Всё потом, разберёмся потом, пусть немного успокоится, и он начал мягко поглаживать узкую спину. Лаванды в аромате шоколада добавилось. В ответ отчётливо вклинилась ванильно-коричная волна, несколько вдохов, и Шокоэль медленно кивнула, расслабляясь. Потом неуверенно улыбнулась, запустила пальчики в его волосы и запрокинула голову назад, отдавая себя в его власть.

Он снова коснулся лбом её живота, принимая русалий дар, вобрал в себя тонкий сладкий запах, на этот раз сливочного мороженого, большая ладонь сжала бедро и заскользила к щиколотке. Перехватила под изящной ступнёй, большой палец пересчитал пальчики, нежно обводя и массируя каждый. Ступню поднесли к губам на ещё один пересчёт, теперь поцелуями, затем поставили на бортик ванны, как будто наполовину развернули фантик.

Серая ладонь, не торопясь, двинулась обратно к бедру, а Обвал коснулся губами коленки, пощекотал языком, и невесомыми перецеловываниями по молочной коже отправился к источнику сладкого запаха. Русалка там была совершенно гладкой, а малый цветок – шоколадным, как и соски. Вспомнив о них, тролль направил одну из рук,  которые уже на па́ру поддерживали и сжимали упругие булочки, вверх. Одной немалой ладони хватило, чтоб приласкать обе груди, одновременно и по очереди. Девушка молчала, только дышала всё чаще и отрывистей, периодически сглатывая. Тёплый душевой дождь падал на серое и белое тела и шептал какие-то невнятные обещания.

Шоколадный цветок раскрылся под мягкими, но настойчивыми губами и пролился нектаром на язык. Сирена снова задрожала. Продолжая перебирать шоколадные губки и сладкую конфетку-горошинку, он взглянул вверх, решая, продолжить так или всё же перейти к следующему этапу, увидел свою ладонь на белоснежных полушариях, поразился контрасту цвета, чуть скрутил пальцами один шоколадный сосок, другой, чем вызвал внезапный гортанный стон Шокоэли.

Стон прозвучал сигнальным колоколом, и дальше действия тролльего тела вырвались из-под его контроля. Поддерживая девушку под попку, Обвал одним текучим движением поднялся с колен, подхватил ладонью её затылок, немного потянув за волосы и не в силах оторвать вторую руку от бывшей широкой части хвоста. Взглянул в распахнувшиеся навстречу «морские» глаза в мокрых ресницах, и с коротким глухим стоном начал первый тролле-сиреновый поцелуй этого мира. 

Поцелуй со вкусом двух шоколадов, горького и ванильно-молочного, затянулся, распробовать хотелось обоим, русалка с готовностью отвечала и целовала сама, серые пальцы одной руки тролля гладили мокрый зеленоватый затылок, не давая отстраниться, ладонь второй направилась исследовать спину, вновь и вновь возвращаясь к так понравившимся ей полупопиям. Белые ладошки скользили по серой коже, изучая доступный твердокаменный рельеф, сперва огладили мощные плечи и руки, несколько раз поднялись по шее, не спеша спустились по бокам, встретились на пояснице, чуть разошлись и сжали, насколько смогли, каменный зад. Одновременно девушка прижалась ещё ближе, ещё теснее и вновь застонала, в этот раз тихо, протяжно и довольно.

Шоколадно-перечное безумие на этот стон поднялось новым штормом. Тролль не помнил, как перешагнул через борт ванны, закинув девичьи ноги себе на талию, не помнил, когда нажал на заветную пуговку, немного пришёл в себя, когда поцелуй прервался, чтобы понять, что сидит на бортике ванны, расставив ноги, держит девчонку за поясницу и под попку, а она, упираясь ножками в тот же бортик а ручками в его плечи, опускается, или руки тролля её опускают, на тот самый нефритовый «меч-леденец».

Надо отметить, что немалая часть позиций «Троллесутры» – ну если бы эти издания выходили где-то ещё, кроме как у троллей, – в большей части Объединённых (и не только, например, в нашем) миров сопровождалась бы табличками «Не повторять, опасно для жизни». Что позволительно творить и вытворять, пользуясь тролльей физиологией – вот конкретно сейчас частичным окаменением и силой развитых плечевого пояса и спины, – то часто совершенно невозможно для других рас. Увы им!

То, что видел Обвал, заставляло его сердце биться всё чаще, порой пропуская удары. Мощные ладони поддерживали девушку, готовые послушаться любого намёка на движение её бёдер, чтобы помочь, но сперва она подняла голову и посмотрела ему в глаза. Её зрачки почти достигли коричневой границы радужки, отчего морские глаза потемнели, дрогнули густые ресницы, Шокоэль чуть качнулась несколько раз вперёд-назад и примеряясь, и начала вязко-медленно, со скоростью льющейся патоки, опускать бёдра.

Каменное сердце глухо ударило, мужчина и девушка одновременно сделали вдох, и она, резко выдохнув, одним движением скользнула вниз. Глаза всё ещё смотрели в глаза, в русальих мелькнула боль, ноги чуть сжались, большое сердце застучало, всё ускоряясь, а его девочка, его очень узкая девочка, прикрыв глаза и переведя дыхание, начала медленно раскачиваться, чуть приподнимаясь и опускаясь, покачивая совершенными грудями, с каждым разом всё выше и капельку быстрее. Он сумел поймать и чуть сжать губами один из сосков, отпуская скользнув языком по ареоле. Потом второй. Некоторое время наслаждался чудным зрелищем. В невероятном песнопении запахов шоколада, перца, ванили, корицы совершенно затихла лаванда, но зазвучал неведомо откуда взявшийся земляничный джем. Аналитический спинной отдел окончательно махнул на это вот всё своим самым нижним отделом, в просторечии копчиком, и Обвал, соответственно, сделал движение бёдрами навстречу подруге-всаднице.

7. Элементаль

***

Организация, образованная после магического взрыва для контроля над колебаниями магического фона, успешно работала, отслеживая магические всплески и аномальные явления по множеству миров. Тройки уходили на задания, решали туземные неувязки, при необходимости звали подкрепление. И нередко из таких командировок приносили разного рода трофеи.

Один из первых рейдов, более трёх веков назад, в окраинном мире по итогам операции доставил в оковах одного тамошнего гения, того ждал разбор неуёмных в фантазии экспериментов и суд. Вместе с ним была доставлена обгоревшая до спекшихся в единую корочку амулетов на ней книга. Книгу отдали в лабораторию, а там не сразу, но смогли её открыть и частично расшифровать сохранившиеся записи.

Книга оказалась якорем для элементаля чистого разума. Настолько редкие сущности вообще считались мифом – тут организации повезло. Скованный книгой элементаль никак не мог избежать эффектного показушного взрыва, устроенного ликвидатором тройки для деморализации мага-противника, и серьёзно пострадал.

Взрыв отразился на нём частичной амнезией, он совсем не помнил событий непосредственно перед большим «бадабумом», нарушились связи с Высшим разумом, как он объяснил находящемуся менталисту, пропала бо́льшая часть накопленной им информации и возможностей – рассеялась вместе с распылённой в прах лабораторией мага. А для выживания элементалю разума только собственного разума элементарно (или элементально?) недостаточно. Необходимы коммуникации – общение и обмен информацией, необходимо работать – чтоб не чувствовать себя бесполезным.

Элементаль – сущность живучая, элементаль разума – ещё и неизученная

Проведя немало тестов, в организации решили, что самым полезным единственный вышедший на контакт «разумный» элементаль будет в местной учебке – море информации и постоянные контакты-коммуникации. Опять же – пострадал из-за действий организации, нужно как-то компенсировать вред.

Выяснилось также, что для работы с элементалем можно сильно минимизировать требуемые ментальные способности контактёра, если инфа, как лихо сократил элементаль, будет транслироваться не только прямо в мозг, но и поступать контактёру посредством воды.

То, что попытался передать элементаль про «заряженную пассами чистого разума» воду, оказалось выше понимания местных исследователей. И, путём невероятных до неприличности упрощений, элементалю удалось донести, что будущий хранитель учебки-библиотеки должен сидеть в бассейне или постоянно пить, воду. «Заряженную» элементалем. То, что на канцелярскую, в некотором роде, работу не потребуется опытный менталист, было очень важно – все уже работающие в организации были при деле, да и мало кто из специалистов согласился бы на такой труд. Ну и подвис вопрос: кто, вообще, согласится целый день сидеть в воде? Про пить уже и речи не шло.

Эльфы, которые сперва хотели элементаля себе – «у нас же с ним ни одна бумажка не пропадёт, мы же штат уменьшим, экономия какая!» – скисли на «параметре бегемота», ибо про водных эльфов никто не слышал, напрягли свой кадровый отдел, ну а дальше… Как прекрасно работает эльфийская офисная служба – это у Юли надо спросить. Или лучше не спрашивать.

Ни шатко ни валко, пробами и ошибками, постоянно меняющимися кандидатами, так и не нашедшими правильного подхода к элементалю, больше трёх столетий искали подходящего хранителя.

И вот, больше двадцати лет назад с окраин мира очередная тройка доставила русалку. Когда Саблезуб говорил Обвалу, что русалки здесь рыбы (хотя, скорее, тюлени) редкие, он имел в виду сложности транспортировки и создание условий для проживания. А тут так отлично совпало – бассейн для проживания есть, особой необходимости выходить за пределы бассейна нет, опыт работы с библиотечной частью есть, желаний к карьерному росту нет, небольшие ментальные задатки (помимо естественной для русалок магии воды) есть, даже желание работать в организации есть, совершеннолетняя, долгоживущая, грамотная, приятной внешности, зарплата устраивает.

Кадровая служба ликовала. А уж когда русалка с элементалем разума с первых дней контакт наладили, эльфы всему отделу кадров ещё и премию выбили и очередные сувенирные розовые ручки раздали – за отличную работу и сокращение четырёх кадровых единиц, которые до этого учебку обслуживали, книжки разносили. Выбили этой четвёрке новые ставки в офисе да и забыли про учебку, как про страшный сон. Ну а что – работает, идеально, жалоб нет. И ко Всебожью подробности! Своих дел хватает.

Если у читателя возник вопрос, а на кой, собственно, элементалю разума нужен контактёр-хранитель, то напомню, что во-первых, далеко не все обучающиеся или желающие воспользоваться знаниями менталисты. Во-вторых, способности элементаля к телекинезу, подать ту же книгу, например, также были утрачены, как и способность управлять стихиями, той же водой – и это уже была работа для хранителя. Возможно, были и другие причины, но и эти две были признаны самыми существенными элементалем и руководством организации при переговорах.

***

Элементаль разума, который перенёс Шокоэль в ванну тролля, незримо присутствовал в ванной. Пока тролля не было дома, он обследовал его жилище и соседние, формируя новый пакет знаний об устройстве и быте организации. Лишь не так давно у них с русалкой получилось освоить местные порталы, используя магию воды и совместного интеллекта, до этого элементаль был по сути привязан к бассейну. Ну и, конечно, по большому счёту – к книге-якорю.

Его новая «карьера» в организации началась с того, что сперва он осваивался в помещении учебки, запоминая, где и что, попутно делая заметки по оптимизации, «заряжал» воду и налаживал все виды такой «зарядки» для всех возможных типов энергетических связей – не из-за необходимости, а пробуя себя. Сформировал оптимальный план рабочего процесса. Потом налаживал наибольшую скорость передачи магических импульсов хранителю, изредка отвлекаясь на появившегося кандидата и проверяя новенького на предмет совместимости интеллектов.