Русич

Глава 1

— Тебе лет сколько?

Девушка вздрогнула, когда дверь в туалете распахнулась и в нее вошел мужчина.

Она поспешно одернула платье к коленям и сжала в кулаке разорванные капроновые колготки, которые едва успела снять без свидетелей.

Говорить ему о том, что это, на минуточку, женский туалет, смысла не было, потому что он был из тех, кого смело можно назвать хозяином этого места.

Не только этого клуба.

Но и, без преувеличения, целого квартала на севере Ванкувера, где проживало исключительно русское население.

Мужчина захлопнул за собой дверь и оперся бедром о длинный мраморный ряд умывальников, глядя настолько пронзительно и тяжело, что девушке стало не по себе.

Она знала, что это Евгений.

Очень важный человек.

Правая рука главы русского квартала и начальник охраны по совместительству.

Девушка уже видела его раньше довольно близко, но и сейчас отметила, что, несмотря на средний рост и довольно худощавое телосложение, мужчина производил впечатление скалы — холодной, тяжелой скалы, которая придавит так, что мало никому не покажется.

Его серые глаза с медными ресницами, казалось, видели ее насквозь.

— Мне двадцать девять, — наконец произнесла девушка, а мужчина вскинул брови и окинул ее быстрым взглядом.

Но это было нормально.

Из-за миниатюрного телосложения, отсутствия косметики и косы мало кто давал ей реальный возраст.

Некоторые умудрялись думать, что она и вовсе школьница.

— А зовут как?

— Варвара.

— Послушай меня, Варвара. Ты не похожа на тех девушек, что стоят за дверью и будут раздвигать ноги, чтобы заработать много денег и купить себе чертов «мерин».

Варя поморщилась, но понимала, что мужчина не обязан любезничать с ней и говорить очевидные вещи более приемлемым языком.

— Если Лекс выберет тебя, то вы не в шахматы будете играть. Ты останешься у него на несколько дней и будешь трахаться. Столько, сколько он пожелает. А если учесть, что он сидит в СИЗО и пребывает не в самом хорошем расположении духа, захочет он много и часто.

Девушка сжала кулак с колготками сильнее и тяжело сглотнула, но проговорила хоть и тихо, но упрямо:

— Я понимаю это всё. И я не девственница.

Евгений вскинул брови:

— И ты согласна?

— Да.

Казалось, если бы он был более открытым и эмоциональным, то в этот момент всплеснул бы руками.

Или покачал бы сокрушенно головой.

А может, смачно выругался бы и отправил ее домой. Спать.

Но мужчина только поджал губы и сухо кивнул:

— Ладно. Пять минут тебе — и выдвигаемся.

Варя даже кивнуть была не в состоянии.

Только тяжело прислонилась к стене, когда мужчина вышел и прикрыл за собой дверь.

Всё она понимала, но выбора не было.

Как еще было найти Алексея-младшего — а вернее, теперь уже единственного, — если учесть, что он был не на свободе и помочь ей мог только он один?

Страшно было.

Жутко даже.

Но это нужно было сделать, потому что второго шанса она могла уже не дождаться.

Поэтому Варя выкинула свои изодранные колготки в мусорку и попыталась быстро смыть грязь и засохшую кровь с разодранных коленей и ладоней.

В голове так и стояли слова Евгения: «Если Лекс выберет тебя», отчего хотелось горько усмехнуться.

Или разрыдаться.

Не выберет, конечно.

За дверью стояли такие девушки, что против них Варя была как грязный потрепанный воробей в стане кошек, которые лоснились от ухоженности и лоска.

Для Лекса выбирали самых лучших — все словно модели.

Длинноногие, с такими фигурами, что можно сразу на разворот в журнал о моде.

С идеальным макияжем и прическами.

А она?..

Только и успела, что косу расплести и расчесать ее пальцами, уныло глядя на свое бледное перепуганное отражение и маленькое лицо с большими карими глазами.

И на что она только надеялась?

Да и эта серьезность, с которой говорил Евгений, теперь воспринималась скорее как насмешка.

Лекс даже в ее сторону не посмотрит.

Он не к таким девушкам привык.

Не к простушкам.

А к самым ярким и броским.

Но ничего.

Ей главное — его увидеть, а там она не растеряется — сразу начнет вопить, что нужно поговорить с ним.

Девушка надеялась, что он хотя бы выслушает ее.

Это всё, что ей было нужно — чтобы он выслушал и согласился помочь, потому что никто другой с этим делом просто не справится. Да и вмешиваться не захочет, потому что опасно это всё было.

Глава 2

Варя только захлопала своими большими карими глазищами, в первую секунду покраснев от стыда и унижения.

Было понятно, что Лекс не будет церемониться.

Не та ситуация.

Да и девушек ему привезли словно живой товар, поэтому он выбирал и был, наверное, вправе разговаривать в таком тоне, не скрывая ни своего раздражения, ни своей неприязни.

И Варя скованно застыла, вот только выпрямила плечи и уже собиралась ответить ему, что она не обязана выглядеть как шлюха, потому что ею не является, когда подняла глаза и вдруг поняла, что эти слова были сказаны совсем не ей.

Лекс сидел на краю дивана, вытянув длинные ножищи вперед, облаченный в непривычный спортивный костюм, а не зауженную рубашку и идеальные брюки.

Он был хмурым, угрюмым и с отросшей щетиной, но всё равно очень красивым, даже несмотря на свой варварский всклокоченный вид и явный недосып, судя по синякам под голубыми глазами.

Он в упор смотрел на ту самую Диану Снежину, багровую от ярости и возмущения.

И хорошо, что говорил Лекс на русском, пользуясь тем, что его понимали лишь единицы из присутствующих здесь.

— Жека, чё за балет? — пробасил Лекс снова, недовольно хмурясь и бросив взгляд на невозмутимого Евгения, который сел на диван рядом и закинул ногу на ногу. — Я тебя просил привезти мне нормальных баб, а не вот эту!

— Алексей! — на высоких, дрожащих от унижения нотах проговорила отрывисто Диана. — Не нужно делать вид, что я не понимаю, о чем ты говоришь!

Но Лекс не посмотрел на нее даже в этот момент, продолжая сверлить недовольным взглядом свою правую руку в преступном мире и, по всей видимости, друга.

— Она сама пришла и вызвалась ехать к тебе. Что мне надо было сделать? Выкинуть ее из клуба?

— И выкинул бы!

— ЛЕКС! — рявкнула Диана, запульнув в мужчину своей сумочкой. — Ты за это еще ответишь!

Не дожидаясь ответа, униженная, но гордая Диана вылетела из этого странного помещения, растолкав на своем пути всех девушек так, что некоторые едва удержались на ногах.

— Она отцу пожалуется, — заметил Евгений, на что Лекс только отмахнулся:

— Пофиг!

— Мало тебе проблем, Лёш?

— Одной больше, одной меньше. Погоды не сделает.

Стоило только Диане вылететь, как Лекс вроде даже расслабился и теперь с интересом уставился на остальных девушек, которые скромно стояли у стены под недовольным тяжелым взглядом Евгения.

— Не помню, чтобы я давал команду входить.

— Да ладно тебе, Жень, не ворчи, — хмыкнул Лекс. — Быстрее начнем, быстрее кончим.

Сказано это было снова на русском, но с таким посылом, который девушки бы поддержали.

Они ведь приехали сюда, чтобы его ублажать, верно?

Вероятнее всего, они сами этого хотели, потому что, несмотря на свою варварскую русскую душу, Лекс слыл умелым и неугомонным любовником, не знающим усталости и покоя.

А это хотелось проверить всем.

Переспать с русским для канадок было что прокатиться с русских горок — захватывающе и страшно.

То, что можно было при этом заработать еще немало денег, являлось отличным бонусом.

И только Варя бледнела и пыталась оглядеться, оставаясь за спинами девушек, которые встали в первом ряду, занимая выгодные позиции, чтобы красивые и голодные глаза русского могли сразу увидеть все их полуобнаженные красоты.

Если это и была камера, то какая-то очень ВИП.

Или люкс.

Это помещение в принципе камеру не напоминало совсем.

Скорее выглядело как чей-то очень большой кабинет, переделанный в жилую зону.

Здесь даже решеток не было.

По крайней мере, с этой части комнаты не было видно ничего такого.

И массивная дверь закрывалась изнутри, что было не просто странно, а вовсе нелогично!

Какой заключенный мог закрываться сам от внешнего мира?

Разве всё не должно было быть наоборот?

Лекс и Евгений спокойно сидели в своеобразном предбаннике на кожаном диване, а за углом можно было увидеть одну из стен следующего смежного помещения. На ней висел огромный телевизор, где и сейчас показывали какие-то новости.

Это что за камера такая?

Варя вздрогнула, когда Лекс снова заговорил, обращаясь к одной из девушек, что стояли впереди.

В этот раз на чистейшем английском.

Он без проблем говорил на двух языках, причем, что поразило Варю еще в первый раз, когда она увидела Лекса год назад, делал это чисто и без какого-либо акцента и на русском, и на канадском диалекте английского языка.

Девушки тут же оживились, стали улыбаться и заигрывать, а Варя не знала, куда себя деть, потому что понимала, что, вероятнее всего, станет следующей, кого с позором выгонят из этого места вслед за Дианой.

Глава 3

Твою ж мать!

Пи-рож-ки!

Такого за почти сорок лет жизни Лексу еще никто из девушек точно не предлагал!

Минеты и поза «69» улетели в далекое бурное прошлое после того, что он услышал сейчас!

Пирожки!

Мужчина не знал, ему материться или от души хохотать?

Он так и смотрел на хорошую девочку Варю, видя, что своими эмоциями смутил ее и явно заставил над чем-то судорожно размышлять, когда наконец рассмеялся:

— Я настолько плохо выгляжу сейчас, что вызываю у тебя только желание накормить меня и больше ничего?

Варя затрясла отрицательно головой:

— Нет! Конечно, нет! Простите, я не подумав ляпнула и…

— С капустой.

— Что?

— Пирожки с капустой. Сделаешь?

— Конечно!

Лекс покачал головой, в этот момент искренне удивляясь себе самому.

Вот же нашел он себе «развлечение»!

— Кухня там, холодильник тоже там. Посмотри, что есть в нем. Если будет чего-то не хватать, сразу закажем.

— Хорошо, — быстро закивала Варя и поспешила туда, куда махнул рукой в перчатке Лекс.

Выпорхнула, как птичка от волка.

Лишь бы быть подальше и не смотреть в его глаза, которые он от нее отвести не мог.

Дожили, мать вашу!

Обычно женщины сами клеились к нему. Ласкались. Старались понравиться.

Иногда ради денег, конечно. Но чаще всего, потому что он им нравился.

А Варя шарахалась как черт от ладана и скрывала это очень неумело.

И Лекса это и веселило, и злило одновременно.

Ясно, что доверять она ему была не обязана совсем.

В конце концов, то, что они виделись один раз до этого момента, ни о чем не говорило.

Но ведь и монстром Лекс не был, что бы там про него ни рассказывали.

Он своих защищал.

Всеми способами.

А на войне не может быть без жертв, как бы ни старались действовать осторожно. Да и чаще всего жалеть никого не хотелось!

Те, кто обижал русских, наказывались без разговоров.

Лекс тяжело выдохнул и помассировал переносицу.

Ждал-то он великих потрахушек!

А теперь хоть сиди и дрочи себе, пока ладони не задымятся.

— Варюш? — окликнул он девушку, и на удивление она тут же выглянула из кухни с каким-то пакетом в руках.

— Да?

— А почему ты о помощи Женю не попросила? Могла ведь ему всё рассказать.

Судя по тому, как девушка захлопала глазами, об этом она даже не подумала, и теперь в ее взгляде был немой вопрос: «А что, так можно было?»

— …Но ведь вы же главный.

Лекс широко улыбнулся и сокрушенно покачал головой, подумав о том, что всё равно хорошо получилось, что она его нашла. И теперь была рядом.

Раз нашлась, значит, судьба привела ее.

А если привела — он своего не упустит уже.

— Ну, что там, в холодильнике? Всего хватает?

— Да, — закивала она, — уже готовлю!

— Молодец, — выдохнул Лекс и больше отвлекать девушку не стал, потому что сам знал, какая паника у нее сейчас внутри. Как всё сжимается от ужаса, потому что нет ничего страшнее ожидания, когда жизнь твоих близких на волоске.

А она держалась.

Не рыдала на его плече.

Не металась по комнате.

Она готовила пирожки своему спасителю. Черт побери.

Если Жека узнает, будет ржать, пока не поперхнется!

Да он и сам хорош.

Строил из себя героя и пытался быть хорошим, хотя ситуация была из разряда «ты или крестик сними, или трусы надень».

Что ему хочется сделать больше, Лекс пока не знал.

Но оставить в беде девушку и тем более воспользоваться ее беспомощным состоянием он точно не собирался.

Отец ведь всегда повторял: прежде чем сделать что-то, нужно встать на место того человека, который стоит на твоем пути.

Какая страшная ирония была в том, что Лекс стал это делать и понимать, лишь когда отца не стало.

Через двадцать минут пришло сообщение от Евгения: «Выдвигаемся», и Лекс ушел в себя, на время перестав замечать происходящее вокруг и то, как его странная камера стала наполняться ароматами свежей еды.

Он и телевизор сделал громче, чтобы общий шум стал всего лишь фоном, потому что душой, мыслями и всем своим сердцем он был там — с парнями и Женей, которые шли по опасному, но правому пути.

Пути, на котором их ждала одна измученная русская семья.

Глава 4

Он облизнулся, а Варя замерла, почему-то уставившись на его губы.

Ведь он же не позволит ей сделать это?

Совершенно незнакомой девушке, которую он видит впервые и едва ли увидит еще, если учесть, в каких кругах вращался он и где проживала она.

Бред какой-то!

Вместо слов мужчина вдруг протянул ей раскрытую ладонь в перчатке, почти промурчав этим своим необычным низким голосом:

— Тогда прошу.

Варя бы и шагу не сделала, если бы Лекс не взял ее за руку сам, потянув к себе и неожиданно усаживая на свои колени, отчего девушка застыла и вся вытянулась, но не посмела сбежать, потому что понимала, что теперь уже поздно.

Так близко она его еще не видела.

И хотя боялась открыто рассматривать, понимала только одно: вблизи он еще красивее, чем издалека.

Чувственные губы, невероятно густые ресницы и взгляд, пробирающий до мурашек: открытый, прямой, пронзительный, завлекающий, томный и… печальный.

Он и сейчас не торопился что-либо делать, сполна наслаждаясь ее скованностью и попытками казаться смелой, — только продолжал курить, придерживая девушку большой ладонью за спину.

— Куришь? — выдохнул он так, что его дыхание попало на ее губы, и Варя с трудом подавила в себе желание облизнуться.

Обычно любой сигаретный дым казался ей отвратительным.

Но этот аромат отдавал чем-то терпким, пряным и даже шоколадным.

— Нет. Никогда не курила, — скованно отозвалась девушка, потому что мужчина продолжал смотреть в упор, а она едва могла выносить этот взгляд.

Он словно ласкал глазами.

Прикасался взглядом так, что она ощущала кожей.

Лекс чуть улыбнулся, подавшись еще больше вперед и снова делая так, что она ощутила его дыхание на своих губах.

— Попробуй. Тебе понравится.

Очень настойчивое предложение.

Не признающее отказа.

Или неподчинения.

Он не спрашивал, не ждал ее согласия, просто поднес свою сигарету к губам девушки, прикладывая ее и глядя на них взглядом, от которого становилось не по себе.

Варя сама не могла объяснить, почему не отказалась.

Наверное, на самом деле хотела ощутить, такой ли терпкий и необычный этот дым на вкус.

Обхватив тонкую коричневую сигарету губами, Варя сделала небольшой вдох, как делали это все те, кого она видела курящим, готовясь, однако, к тому, что будет мало приятных ощущений.

Ощущения были странными, но она бы не сказала, что омерзительными или неприятными.

У этого дыма действительно был вкус.

Насыщенно шоколадный. Может, даже с ноткой пьяной вишни.

С легкой изысканной горчинкой.

Но не этот аромат завораживал девушку, а то, как смотрел Лекс.

Словно падший ангел, познавший все чувственные грехи этого мира, который только что откусил адамово яблоко и протянул его Варе, заранее зная, на какой путь толкает ее этим. И наслаждаясь тем, что заполучил еще одну душу.

— Ш-ш-ш, задержи в себе, — прошептал он, склоняясь так, что между их губами осталась ровно пара сантиметров, и девушка задержала дыхание, вся собравшись, словно ждала от него нападения, как бы медленно и сладко он ни двигался. Словно питон, который завораживал свою очередную жертву. — А теперь дыши-и-и…

Варя сделала это осторожно, опустив ресницы и с каким-то внутренним трепетом наблюдая, как дым вошел в его приоткрытые губы вместе с ее дыханием.

Он просто вдохнул их в себя, прикрывая на пару секунд ресницы, словно искренне наслаждался.

Столько чувственности и порока было в этом странном действии, что Варя покрылась мурашками.

И в ее голове промелькнула лишь одна здравая мысль: извиниться за беспокойство и уйти как можно быстрее. Не оборачиваясь.

Но Лекс лизнул ее губы, заставляя беззвучно ахнуть и впустить его в себя.

Без лишних разговоров и жеманностей.

Его язык коснулся ее губ, давая понять, что никакой прелюдии не будет.

Ему нужно всё и сразу.

До самого предела.

До полного дурмана в голове.

Варя любила целоваться.

Ей искреннее нравилось, как простые движения губ, слившись вместе, дарили незабываемые эмоции, в буквальном смысле пробуждая тело. Показывали то, что значит желать человека. Хотеть до дрожи. До сладостного стона.

Но в том, как целовал Лекс, было что-то хищное. Жадное. Не поддающееся объяснению.

Если языком и губами можно было заниматься сексом, то ее просто трахали.

Низко. Грязно.

На грани больной чувственности, где не было понятия правильного.

Извращенно и глубоко.

До полного отрыва от реальности.

Глава 5

Когда Лекс вот так широко улыбался и шутил, Варя совершенно забывала, что он бандит и очень опасный человек в Ванкувере, а может, и за его пределами.

Он напоминал большого громкого мальчишку с сияющими задором глазами и этой широкой очаровательной улыбкой. Мальчишка, который мог сотворить много дел, но на которого невозможно было злиться, потому что он был словно солнце.

Да, Варя отлично понимала, что Лекс — взрослый мужчина со своими потребностями и желаниями, ради которых она, собственно, и оказалась здесь.

И учитывая тот поцелуй в клубе, могла бы добавить, что запросы у Лекса немаленькие, а сексуальный аппетит огромен, но вот именно сейчас она об этом не думала, улыбнувшись ему в ответ.

— Спорим! На что?

— На поцелуй! Взрослый, серьезный поцелуй!

Варя сдержала вздох и продолжала улыбаться, даже если сердце ойкнуло.

— Алексей Алексеевич, вы можете получить гораздо больше… Я ведь для этого здесь.

Мужчина покачал головой и выдохнул:

— Ты здесь ради своей семьи, Варюша. И должна понимать, что я не насильник и не мудак. Но еще ты тоже должна понимать, что хочу я именно тебя. Сильно хочу. А потому взять и вот так отпустить не смогу.

Лекс посмотрел в глаза девушки серьезно, пронзительно и настолько откровенно, что Варя скованно кивнула в ответ, понимая, что одними пирожками его голод не утолить.

Потому что голод был другого характера.

— Накидываться я на тебя не стану. Дам время, чтобы ты привыкла ко мне и перестала бояться.

— Я вас не боюсь.

Лекс снова улыбнулся и потянулся за пирожком.

— Вот и прекрасно. Считай, полдела уже сделано. А теперь кушай давай! В морозилке мороженое есть, если хочешь — возьми. Бери всё, что найдешь и захочешь. Здесь не люксовый номер, конечно, но придется потерпеть немного.

Варя кивнула и аккуратно откусила пирожок.

Номер люкс ее совсем не тревожил.

Кажется, даже обстановка вокруг стала приемлемой, потому что от скромной квартиры она ничем не отличалась, если только не вспоминать, что находилась на территории тюрьмы.

Варин дом на территории китайского квартала был тоже скромный. Но о другом она и не мечтала.

— Ты не будешь против, если я сниму перчатки? — вдруг проговорил Лекс. — Вид будет малоприятный, но есть в них не очень удобно.

Варя быстро закивала в ответ.

— Конечно! С моей стороны никаких проблем!

Мужчина кивнул и стянул с себя перчатки, быстро кинув на Варю пронзительный взгляд.

— Если тебе будет неприятно — скажи, я к этому нормально отношусь.

Кожа на его руках была покрыта шрамами, словно ее собирали частями и сшивали клочками. Рваными, неровными.

— Совсем не страшно, — проговорила Варя и сказала правду, но Лекс только хмыкнул в ответ, наверное не очень поверив в ее слова. И чтобы не быть голословной, она потянулась вперед и коснулась его руки кончиками пальцев, осторожно проведя по одному из шрамов.

Даже не поднимая глаз, она ощутила, как Лекс задержал дыхание и не выдохнул до тех пор, пока Варя тихо не спросила:

— Вам не больно?

— Нет.

К счастью, после нескольких операций чувствительность в его руки вернулась и теперь дала о себе знать очень ярко и горячо, отзываясь во всем теле трепетом от ее прикосновения. Но говорить об этом вслух Лекс не стал.

— Ходите без перчаток, пожалуйста, — тихо добавила Варя и выпрямилась на своем месте, прерывая контакт. — Я даже внимания обращать не буду. Честно.

Лекс не знал, что ответить. Только кивнул, а девушка улыбнулась в ответ.

Кажется, ее стряпня понравилась мужчине, потому что пирожки стремительно стали исчезать из тарелки.

— Ну так мы поспорили или нет? — вскинул он брови, глядя снова с задором и чуть прищуривая глаза.

— Да.

Он протянул ей руку для пожатия, и Варя вложила свою ладонь, тут же ощутив, насколько сильные у него руки.

И какие огромные по сравнению с ее.

Отпустил он не сразу.

Провел пальцами по ее белой прохладной коже и нахмурился, когда ощутил шершавость на ладони девушки.

Варя не пыталась убрать своей руки из его, когда он развернул ее ладонь и, конечно же, увидел не самые красивые раны от того, как она ползла, а затем упала на асфальте, содрав кожу.

На коленях раны были куда страшнее, но девушка прятала их за подолом платья.

А еще раны были на спине. Явно глубокие. К счастью, их было не видно под волосами, как и того, что платье на спине было порвано.

Руки она тщательно мыла перед тем, как начала готовить, и поэтому смогла смыть всю кровь, грязь и мелкие частицы пыли.

А вот колени отмыть в клубе не получилось, потому что времени Евгений дал слишком мало.

Глава 6

Эмоции были слишком сильные и ядовитые, чтобы показывать их вот так сразу.

Он знал, что Варю это только оттолкнет.

Что сделает только хуже, если сейчас заберется жадными ладонями под ее платье и сожмет в руках округлую попку, заставляя ее выгнуться и прижаться бедрами к его паху.

Чтобы не наломать дров, Лекс приподнял голову и прекратил поцелуй первым.

Но один дьявол знал, каких усилий это ему стоило!

— Поцелуй засчитан, — хрипло выдохнул он, потому что натянуть улыбку на себя не получилось.

В голове пульсировала только одна мысль: уходи! Уходи скорее, пока ты не передумал!

Варя смотрела на него слегка удивленно, а потом облизнула влажные от поцелуя губы, отчего по позвоночнику Лекса прошла волна жара.

Вот черт!

Еще немного — и он точно кончит.

Он поспешно и нервно оттолкнулся от кровати, поднимаясь на ноги, и отошел, только чтобы достать из шкафа плед и укрыть ничего не понимающую девушку.

— Отсыпайся, Варюша, и ни о чем не переживай. Эта ночь твоя. Я буду спать на диване в зале.

Она быстро заморгала, но неожиданно чуть улыбнулась и прошептала буквально одними губами: «Спасибо».

Он отрывисто кивнул и вышел в зал, прикрывая за собой дверь, чтобы Варю не тревожил работающий телевизор.

Вот так мать твою!

Прошли времена, когда женщины благодарили его за бурный секс.

Теперь пришло время благодарности за то, что он не тронул!

Рехнуться можно.

С этой девушкой всё было не так, как со всеми остальными.

Даже с Дианкой, с которой он честно пробовал жить почти семейной жизнью и пустил в свою холостяцкую квартиру.

Варя шарахалась от него, хоть и пыталась сдерживаться, но этим интриговала и возбуждала еще сильнее.

Он ведь понимал, что девушка готовилась к сексу и не оттолкнула бы его, если бы Лекс захотел продолжить.

Просто она не знала, каким голодным и резким он мог быть.

А он знал.

И не хотел, чтобы вся эта черная страсть обрушилась на нее сегодня. В день, когда девушке и без того пришлось пережить много неприятного.

Лекс уговаривал себя, что еще получит свое.

Просто нужно набраться терпения.

С тяжелым протяжным вздохом мужчина завалился на диван, недовольно покосившись на собственный стояк.

М-да. Тяжко в эти дни придется.

Нужно было бы уснуть, но сон никак не шел.

Лекс щелкал каналы, не останавливаясь ни на одном.

Крутился.

Сто раз вставал, но это никак не помогло.

Выпил целый кувшин простой холодной воды, который всегда держал в холодильнике как первую помощь после глубокого похмелья.

Хоть по комнате бегать начинай, мать твою!

Вкус Вари на его языке остался и сводил с ума.

Он хотел ощутить его еще.

Вкусить его сполна. До головокружения.

Дошло до того, что Лекс залез рукой под резинку штанов и обхватил возбужденный член рукой, сцепив зубы, чтобы не застонать вслух.

Твою ж мать.

Сто лет он таким не занимался!

Потому что баб у него всегда хватало, если не сказать было в излишке.

И вот на тебе.

Сюрприз, черт побери!

Он дрочил, словно подросток, потому что решил побыть героем в красивых карих глазах одной хорошей девочки.

Решил-то он решил, только не знал, что ему придется так тяжко.

Впрочем, это Лекса только подзадоривало.

Он никогда не искал легких путей и шел чаще всего прямо и напролом, как КамАЗ, который, как известно, грязи не боится.

Он хотел завоевать доверие и расположение Варюши не только длиной члена и толстым кошельком, а в первую очередь собой как человеком.

Зачем ему это было нужно, он старался не думать.

Вот выйдет отсюда, решит кое-какие проблемы, а там покажет Варюше, каким он может быть неплохим уже на воле и в обычной жизни.

Потому что отпускать он ее не собирался.

— Точно старею, — пробормотал себе под нос мужчина, когда поднялся с дивана, бурно кончив, в поисках салфеток, потому что ванная была только в спальне, а входить в нее и будить Варюшу совсем не хотелось.

Хотя не факт, что она спала.

Как говорится, на новом месте, да еще в такой обстановке только самый смелый сможет сомкнуть глаза и погрузиться в сон.

Или тот, кто действительно очень устал.

Лекс выключил телевизор и заглянул в спальню, тихо приоткрыв дверь.

Он хотел предложить поговорить, если Варя не спит, чтобы ей не было так страшно и одиноко сейчас.

Глава 7

Лекс раздвинул ее колени и встал между ними, сдвинув Варю на самый край так, чтобы она плотно прижималась раскрытыми бедрами к его обнаженному торсу.

И это прикосновение кожи к коже было настолько чувственным и неожиданным, что сердце девушки предательски заколотилось.

Хорошо еще, что нижнее белье было на ней.

Хотя спасало это не слишком от жара и напора мужчины, который твердо решил показать, как ему хочется касаться ее.

Хочется трогать. Сжимать.

Прижимать к себе, обхватывая раскрытыми ладонями.

Как отчаянно хочется вдыхать ее в себя, прижимая так сильно, чтобы каждый изгиб тела был ощутим.

Он не говорил этого.

Он доказывал делом.

Своим жадным поцелуем, похожим на прыжок с обрыва без страховки и подготовки.

Его горячий наглый язык тут же ворвался в приоткрытый рот Вари, не давая ей опомниться и подготовиться.

Он терся об ее язык, толкался между ее губами, исследовал горячо и жарко, не давая опомниться и запаниковать.

Лекс не думал, что так заведется с пол-оборота.

Он ведь не планировал этого, когда входил на кухню, но стоило увидеть улыбку на этих сладких губах — и его мозг тут же поплыл.

До чего же сладкая была эта Варюша!

Как она на него действовала, не делая при этом совершенно ни-че-го!

Ей не нужно было ходить перед ним голой и раздвигать ноги.

Не нужно было танцевать в сексуальном белье.

Не нужно было опускаться на колени перед ним и расстегивать ширинку.

Было достаточно приготовить вкусную еду и вот так улыбнуться в ответ на какие-то его слова — мило, открыто и дружелюбно.

Лекс ведь видел, как Варюша старается — готовит, ставит на стол всё красиво в тарелках.

За ним так ухаживали только мама и бабушка!

А потому эта забота и желание угодить в таких мелочах отзывались в его душе бурей эмоций, которых Лекс совсем не ждал. Любо это было. Мило душе.

Эти эмоции подогревали желание еще сильнее, когда от невыносимой нежности хотелось зарычать, если бы он только умел это делать.

Как зверюга дикая.

Которая за своих порвет любого, не задумываясь.

И за Варюшу он бы порвал.

Убил. Растерзал.

Лишь бы только она всегда улыбалась ему вот так открыто, не заискивая и не строя из себя влюбленную и помешанную на нем.

Раньше Лексу плевать было на то, что там девушки изображали перед ним в желании понравиться, запомниться и выслужиться.

С Варей всё было иначе.

Всё. С самого начала.

И даже сейчас, когда он чувствовал, как она отвечает на его поцелуй. Как поворачивает голову и обнимает несмело его за обнаженные плечи.

Тихая, прилежная и спокойная девочка.

И кто бы мог подумать, что его так контузит именно на ней и именно на том, какой она была.

Раньше он за собой такого не замечал.

А теперь был готов кончить от одного такого поцелуя, когда с глухим протяжным стоном сжал ее попку в своих ладонях, легко приподнимая, чтобы насадить на себя, не отрываясь при этом от ее губ.

Варюша не вздрогнула. Не испугалась.

Прильнула к его торсу и послушно обхватила ногами за талию, позволяя обхватить себя жадными жаркими ручищами и прижать к груди крепко-крепко.

— Варюша, — простонал Лекс, отрываясь от долгого поцелуя и принявшись целовать быстро и легко ее лицо, веки, скулы. — Давай на десерте остановимся более основательно?

— Ну уж нет, — хохотнула девушка, хоть и выглядела слегка скованной. — Завтрак пропускать нельзя! Десерт можно и на потом оставить.

Лекс мог бы с этим легко поспорить.

И подробно, глубоко и очень долго объяснять, что он в принципе способен кормиться одним таким вот десертом, если бы неожиданно не раздался весьма настойчивый стук в дверь.

— Поесть спокойно не дадут! — выдохнул Лекс, на что Варя хохотнула, чуть выгибая бровки, а он снова припал к ее губам, не обращая внимания на то, как девушка попыталась упираться в его плечи и воззвать к совести.

— Алексей Алексеевич!

— М-м-м?

— Кто-то стучится.

— Подождет.

Но стук снова повторился, в этот раз еще более настойчивее и громче.

— А вдруг что-то случилось? — снова попыталась сказать Варя, на что Лекс только рыкнул что-то про историю с оторванными кривыми руками, но всё-таки аккуратно поставил на пол девушку и даже заботливо поправил на ней платье.

— Никуда не уходи. С десертом мы еще не закончили, — бросил он, подмигивая, прежде чем вышел из кухни, чтобы выйти через зал в тот самый предбанник с кожаным диваном, не заметив, как Варя выдохнула с дрожью.

Глава 8

В том, что девушка носила вещи мужчины, всегда было что-то особенное.

Первобытное. Словно таким образом она давала всему миру понять, что отныне она принадлежит ему. По своей воле и желанию.

Лекс никогда об этом особо не задумывался.

Но сейчас в груди шевельнулось что-то собственническое и довольное, даже если он прекрасно понимал, что выбор этот Варя сделала не сама. И возможно, в обычной жизни никогда не стремилась бы к отношениям с ним.

Однако получилось всё именно так. И этим он был искренне доволен.

Стройная, хрупкая, словно тростиночка, Варюша в одном только белоснежном полотенце и с мокрыми волосами возбудила его так, что у Лекса и голос пропал.

Кадык подскочил к подбородку, и во рту пересохло от желания прижаться губами к ее белой ароматной коже, от которой так приятно пахло миндалем.

Лекс сделал бы это, если бы Варя не повернулась спиной и он не увидел бы чудовищные раны.

Они шли неровными полосами по обе стороны от позвоночника девушки.

Словно кто-то отрезал ее крылья, оставляя лишь кровоточащие раны.

Жуткое зрелище, от вида которого его душа разрывалась.

Господи боже!

Да что же это за твари такие, которые довели молодую скромную девочку до такого состояния?!

Ну выйди ты к мужику и заяви открыто, что задумал, как это делали предки, которые жили по чести и по сердцу!

Но где была честь и совесть у тех людей, которые запугивали трех беззащитных женщин, прекрасно зная, что их некому защитить?

Лекс так сжал челюсть от ярости, что зубы заскрипели.

Черти мелкие!

Он уже тогда знал, что найдет и накажет всех, кто знал о беде Вариной семьи, но не сделал ничего, чтобы просто дать шанс сделать всё по закону!

Накажет жестоко и по своей совести!

Чтобы он мог ложиться спать и не видеть под веками испуганные глаза Варюши и ее изуродованную спину!

В груди Лекса ярость грохотала и расползалась ядом по крови, требуя справедливого суда. Кровавого суда.

Но важнее сейчас было помочь девушке.

— Ты почему мне сразу не сказала про спину, Варюш?..

Его голос так и остался хриплым, но теперь от переполняющих эмоций, где не все были положительными.

Ярость и страсть — два огня, которые подогревали друг друга, и Лекс боялся, что ничем хорошим это не закончится.

Теперь ему нужно было либо яростно драться… либо так же яростно трахаться.

— Я сама не вижу толком, что там, — тихо отозвалась девушка, но, к счастью, повела себя снова спокойно и рассудительно и не попыталась отойти от него. — Сразу после побега было не до ран, совсем ничего не чувствовала. А когда в ванну залезла, то почувствовала, что раны есть. И наверное, они не очень маленькие.

— Еще как «не очень», — серьезно и хмуро отозвался Лекс и направил ее вперед к кровати, легко заставляя сесть. — Сейчас обработаем и попробуем повязку наложить.

Варя только кивнула в ответ.

Он снова заботился о ней.

И еще ни разу не упрекнул в том, что как бы можно было уже сделать хоть что-нибудь в ответ с ее стороны.

Большее, чем поцелуй в кровати, лежа деревянным солдатиком.

Возможно, сам Лекс о таком даже не думал, а вот мысли Вари это посещало всё чаще и чаще.

Ну какой нормальный мужик будет столько терпеть и ждать, когда она привыкнет к нему?

Только очень стойкий и добрый душой.

Лекс скоро вернулся всё с той же аптечкой, хмурый и задумчивый, а Варя смотрела на него и понимала, почему при его добродушном характере и этом открытом голубом взоре Лекса боятся как огня.

Такие мужчины, как он, не отступят и не передумают, чего бы им это ни стоило.

И сложно было сказать, был ли в этом русский дух или стержень характера Лекса, но теперь девушка ощущала буквально кожей, насколько страшно может быть рядом с ним.

— Терпи, Варюша. Будет больно, — хрипло проговорил он и осторожно коснулся горячей большой ладонью ее шеи, чтобы аккуратно приподнять волосы и скрутить в высокую шишку.

Он переживал больше, чем сама Варя.

Морщился и кривился каждый раз, когда приходилось очищать кожу от засохшей крови слишком близко к открытой ране, потому что всей душой переживал, что причиняет ей боль. Пусть даже из благородных побуждений.

А еще активно дул.

И хорошо, что зеркало, встроенное в шкаф, было как раз напротив кровати, показывая девушке, как большой грозный русский бандит переживает за ее раны. Вряд ли она поверила бы, если бы не увидела его сейчас собственными глазами.

Варя смотрела на него и неожиданно улыбнулась.

Широко и открыто.

— Вы точно в обморок не упадете? — тихо проговорила она, не пряча своего озорного взгляда, на что Лекс сначала недоуменно моргнул, а затем тихо рассмеялся: