С чистого листа. Путь к себе.

1. Взрослое, взвешенное решение.

Мерный стук колес и мелькающие за окном деревья успокаивающе действовали на Свету, которая бездумно смотрела в окно электрички, направляющейся в глушь. «В деревню, к тетке, в глушь, в Саратов!» - звучало в Светиной голове. Не в Саратов, но в глушь и к тетке. И не папенька сослал туда Свету, а она сама приняла взрослое, взвешенное решение.

Каждая секунда в движении приносила ощущение свободы, которой Свете так не хватало в браке с Игорем. Он же наоборот пользовался свободой по полной, а чтение его переписки с секретаршей его офиса стало последней каплей для гордости Светы. Про гордость она вспомнила чуть позже, сначала был ступор и неприятный разговор с мужем. Теперь уже бывшим мужем!

Вспоминая тот день, ей даже было стыдно за себя. Зачем? Зачем она пыталась сохранить этот брак? Вот уж действительно, хорошее дело – браком не назовут. Просила мужа прекратить общение и заблокировать «Ирочку». Муж, «переспав» с этой мыслью, согласился. И они попробовали жить, как раньше. Только секс из жизни ушел в закат. В последние полгода его и так было слишком мало, и Свету это напрягало, а мужа нет.

Естественно, она искала причину в себе - пошла в зал, стала просматривать ролики про упражнения кегеля и прочие способы улучшить свою сексуальную привлекательность. Но не помогло. И слава Богу! Подсмотрев пароль мужа и проверив телефон, поняла, что «Ирочка» просто записана теперь под другим именем, общение никто не прекратил. Тогда, прекратить этот фарс решила сама Света. Подала на развод и записалась к психологу. Сразу переехала в свою квартиру и мужа увидела только в ЗАГСе, когда забирала документы.

Собрав всю волю в кулак, часть вещей и ноутбук, Света заехала к отцу на работу. Сообщив ему в форме скороговорки про развод, она заявила, что едет навестить тетку и «проветриться», звонить ей не надо, с ней все хорошо, но она хочет сменить обстановку, и лето в деревне – лучший выбор.

Полковник ФСБ Владимир Петрович Политов, по совместительству папа Светы, уже набрал в легкие воздуха, чтобы сказать, что он думает и что сделает с ее Игорьком, но Света уже хлопнула дверью и убежала, бросив пропуск охраннику на проходной.

И вот она сидит в электричке, прислонившись головой к стеклу, и слушает подборку любимых песен. Всего три часа в дороге и черемуха…

Станция Болдино во Владимирской области - пара шатких скамеек, погнутая мусорка, выцветшая табличка с названием станции, никаких мостов через рельсы и один магазин на деревню. «То, что надо!» - подумала Света и посмотрела на часы. Старая привычка носить часы досталась от отца, который не признавал новомодные гаджеты и ходил с кнопочным телефоном, хотя работа тоже обязывала. Скоро должна приехать ТётьЛена. Пересекая пути, Света вдохнула свежий майский воздух, впереди были праздники.

Простояв минут десять, переминаясь с ноги на ногу, Света решила позвонить тетке. Открыв телефон, обнаружила, что ТётьЛена сама уже написала племяннице, что не смогла завести машину и надеется, что Светочка сможет поймать попутку, потому что идти пешком девять километров тяжело.

- Сколько? – не удержалась Света, - Офигеть! Добро пожаловать домой называется!

Закинув сумку на плечо, Света двинулась в сторону шоссе. Перейдя по мосту, она зашла в Пекшинский магазин за минералкой и вздохнула, оценивая путь.

- Хорошо хоть по прямой! Света, соберись, уже восемь километров, почти как зачет в универе! – подбодрила она себя и перекинула сумку на другое плечо, радуясь, что приехала днем и идти через лес не так страшно.

В наушниках играла подборка 9PM, и Света довольно бодро зашагала по дороге. Минут через пятнадцать ее догнала старая девятка. Ну как догнала, чуть не сбила! Света отпрыгнула в сторону, чуть не свалившись в овраг, резко вытащила наушники и услышала громкую музыку. В машине сидело трое парней.

- Такая красивая и одна? – пытаясь придать голосу эротичности, спросил один.

-Девушка, вашей маме зять не нужен, - загоготал другой.

Света попятилась, но бежать особо некуда – деревню она уже прошла, до следующей бегом минут семь, только она не добежит.

- Никто не нужен! Езжайте куда ехали! – стараясь перекричать музыку, сказала она.

- Че? Даже не подвезти? Куда топаешь, милаха? – не унимался парень, что сидел на заднем сидении.

- Куда надо! Нам не по пути! – Света начала медленно двигаться дальше, машина тоже поехала рядом.

Их обогнал Ford Explorer болотного цвета, Света подняла руку, в надежде, что ее заметят. Водитель форда дал по тормозам и включил заднюю передачу. Парни притихли, даже музыку сделали тише. Мужчина опустил стекло и, окинув оценивающим взглядом девятку и ее пассажиров, обратился к Свете.

- Девушка, они Вам мешают?

- А че сразу мешают, мы просто беседовали! – перебил Свету один из парней.

- Не хочет, чтоб ее подвозили, не надо. Мы не гордые! – водитель девятки врубил музыку на полную и дал по газам.

Света выдохнула.

- Спасибо! – кивнула она мужчине из форда, и вцепившись руками в сумку пошла вперед.

- Не за что, - ответил мужчина, и скоро его форд скрылся впереди.

- Света, ты тупая овца. Вроде нормальный мужик, можно было попросить его подвезти, вдруг еще какие отморозки попадутся, - ругала она себя. Теперь она шла без музыки, периодически оборачиваясь. В кармане завибрировал телефон.

- Да?

- Свет, ты как? Идешь? – услышала она взволнованный голос ТётьЛены.

- Очень вовремя! – выпалила Света, - Я иду!

- Я завела машину, ты где сейчас?

- Подхожу к Елисейково.

- Стой там на остановке, я мигом!

Света дошла до остановки и рухнула на лавку, не столько от усталости, сколько от напряжения. Минут через семь, примчалась ТётьЛена. Она совершила почти полицейский разворот у остановки и, наклонившись налево, открыла пассажирскую дверь.

- Запрыгивай!

Долго уговаривать не пришлось, Света села в машину и закинула сумку назад.

2. Хлеб - всему голова.

Проснувшись утром от солнца, светившего прямо в глаза, Света потянулась. Впервые за долгое время она спала спокойно. Может воздух, может домашнее вино ее так расслабило, но даже лай добермана пинчера - Макса, который не пропускал ни одного любителя майских купаний, не мог испортить ей настроение.

Было уже десять утра, точнее дня, так как утро у ТётьЛены начиналось около шести. Май – время рассады - надо полить, вынести на солнце, подкормить. Света была далека от этого. Она любила деревню, любила дом, но огород был для нее вечной загадкой. Она помнила, как мама придумывала кучу отговорок, чтобы не ездить в деревню именно из-за огорода и всегда говорила, что истинное значение этого мероприятия скрыто в обратном прочтении. Огород = Дорого!

Проведя в кровати еще минут пятнадцать, Света все же заставила себя встать и вышла из дома. Первое, что бросалось в глаза – ТётьЛена в позе дачника, что-то выискивающая в своих совершенных грядках.

- ТётьЛена, клад нашла? – крикнула Света, прикрывая от солнца глаза.

- И тебе привет, спящая красавица. Думала уже не дождусь, одна завтракать буду, - бурчала тетка.

- Не уверена, что по утрам я красавица, но выспалась отлично.

- Не наговаривай на себя, еще лет пять будешь красавица.

- А потом?

- А потом, как в анекдоте – весь день не пьешь, не куришь, черти-чем не занимаешь, а утром, как будто и курила и пила…

- Я к тебе на перезагрузку приехала, так что буду вести себя хорошо – дышать воздухом, спать, закаляться, бегать может начну... опять.

- Может тебе фитнес на огороде организовать? Хотя рано еще… - задумалась ТётьЛена.

- Только не это! Я ж вообще-то работаю, у меня только сейчас майские праздники, а так я с пяти вечера при деле. Помочь могу только материально, ну и морально! Готова слушать все деревенские сплетни, - улыбнулась Света.

- Тут все сплетни только про твою тетку. Дивятся все, как я еще не загнулась без мужика, - засмеялась тетя, - Ладно, иди умываться и завтракать.

- А что на завтрак?

- Кабачковые оладьи. Ой! Забыла совсем, я ж воду перекрыла, бочки наполняю.

- Я могу и после завтрака.

- Нет уж! Хотела закаляться – вперед, полотенце в руки и дуй! Заодно посмотри, не испоганили ли нам забор, а то народ уже начал свое паломничество на речку. Видит Бог, пора сажать шиповник с той стороны.

Сказано, сделано! Света схватила полотенце и, надев кроксы, стала спускаться к реке. ТётьЛена специально не косила у забора, чтобы не делать тропинку еще более удобной для любителей речных купаний, поэтому пробираться сквозь сухую траву было не очень приятно. На спуске стало сложнее, кроксы скользили по глинистой земле, каждый шаг требовал особой осторожности. Скоро она вышла на небольшую полянку, которая летом превращалась в местный пляж.

Солнце ласково грело и, как говорили синоптики, шестнадцать градусов ощущались как все двадцать шесть. Закинув полотенце на куст, она потянулась и сделала пару наклонов на растяжку. Встав у самой воды, Света попробовала ногой воду.

- Не советую. Вода еще холодная, - раздался голос за спиной.

Света одернула ногу, почти потеряв равновесие. Позади нее был высокий мужчина с русыми волосами, короткой стрижкой и немного взъерошенным видом. Он стоял с голым торсом, его спортивная немного перекаченная фигура, смотрелась идеально. Через шею было переброшено полотенце, руками он держал края. Свете бросились в глаза сбитые костяшки пальцев. Непроизвольное движение грудных мышц незнакомца, вывело Свету из оцепенения.

Его изучающий взгляд смерил Свету с ног до головы. Ей стало не по себе.

- Спасибо за совет, я сама разберусь! И мне уже пора, меня парень ждет, - аккуратно обходя его по увеличенной траектории, сказала она, - Макс, я уже иду – крикнула она, надеясь, что ее голос звучит непринужденно.

- Хм, шею бы этому Максу намылить, за то что девушку со станции не встречает, и ей приходится самой разбираться, - усмехнувшись, сказал мужчина, бросив полотенце на землю, стал спокойно расстегивать брюки, не обращая на Свету внимания.

А она уже быстро семенила наверх, молясь не поскользнуться на глине и не скатиться к его ногам. Не оборачиваясь, Света почти добежала до калитки и только закрыв ее, выдохнула.

- Ну как водичка? Закалилась? – увидев ее, спросила ТётьЛена.

- Не то слово! Я, пожалуй, подожду и умоюсь позже из бочки. Не сахарная, - ответила та, взмахнув челкой.

- Чем тебе река не угодила? Змею что ли увидела?

- А там еще и змеи есть? – Света перевела на тетку ошарашенный взгляд.

- Ну да, неделю уже как проснулись.

- Я не понимаю, ты рада меня видеть или хочешь избавиться?

- Ладно тебе, нужна ты им больно. Да и там гадюк мало, больше ужей, они не ядовитые. Главное смотри, чтоб голова была с желтыми пятнами по бокам.

- О Боги! Куда я попала, - Света поднесла руку к полотенцу, - Твою мать!

- Что еще?

- Полотенце на кусте забыла.

- Давай мухой за полотенцем и завтракать, стынет уже.

- Оно очень ценное?

- Что?

- Полотенце.

- Свет, ты чего как маленькая, нет там змей! Говорю тебе, одни ужи у нас, гадюки у пожарного пруда. Да и одна в магазине работает, - засмеялась тетка, - вечно просрочку норовит подсунуть.

- Ладно, - вздохнула Света и поплелась к калитке.

Но выходить ей не пришлось, на заборе висело ее полотенце. Посмотрев в щель, Света никого не увидела, схватила полотенце и вернулась в дом.

- Шустро ты, бегом бежала? – не унималась тетка.

- Нет, добрый человек на забор повесил.

- И от кого такого доброго ты с речки драпанула? Парни что ли те с Пахомово?

- Точно! Это тот мужик, что их спугнул, на зеленом форде. Я с перепугу пропустила мимо ушей, когда он про станцию сказал. Кстати, Макс, иди сюда, - позвала она пса, - Ты теперь мой парень!

- Он уже дед! Вон зубы выпадают, зато голосистый, - с теплом посмотрела на собаку ТётьЛена и протянула ему кусок ветчины. Потом добавила Свете сметаны и спросила, - Так что за прынц? Сегодня-то разглядела?

3. Сбор информации. Попытка номер один.

Сельский магазин, который пару лет назад открыли две подруги, стоял на краю деревни, у моста в сторону Андреевского. Большая площадка перед магазином была пуста и только с краю у разгрузочного окна стояла машина Юлиного мужа.

- Здравствуйте, девочки. Не отвлекаю? – спросила ТётьЛена, заходя в магазин.

- Привет, Лен, - ответила миловидная пышная блондинка, выныривая из-под прилавка.

- О, Оль, думала тут только Юля с маман.

- Они товар принимают. Ща примут и я уйду, сегодня Юлина смена. Тебе Лен, чего подать?

- Да, я так, жалом поводить зашла. Хлеб-то утром взяла, пока моя царевна спала, - ответила Лена, осматриваясь, - Яйца свежие?

- Да, только мелкие.

- Пойдет, дай десяток.

Пока Оля перекладывала яйца из пакета в коробочку, ТётьЛена делала вид, что изучает полки. Дверь подсобки отворилась и зашла Юля – высокая интересная брюнетка.

- Привет, Лен, забыла, чего утром? – спросила она.

- Вроде того. Маман-то где?

- Вон, в машину садится, Володя ее домой отвезет, а что?

- Да, хотела у нее про героя одного спросить.

- Че за герой? – заинтересовалась Оля.

- В том то и дело, что не знаю. На форде зеленом, высокий, лет тридцать пять. Вчера по дороге со станции Пахомовских от Светки отогнал.

- Ой, на зеленой машине, это наверно тот красавчик, что у тети Нади в доме живет.

- Прям так и красавчик? – усомнилась ТётьЛена, - А Надьку из больницы выписали?

- На вкус и цвет, по мне так очень даже.

- А я не видела, - расстроилась Оля.

- Он в конце апреля приехал, так что не мудрено. Пару раз всего заходил за хлебом и консервами.

- Консервы, значит одинокий, - смекнула ТётьЛена.

- Молодой для тебя, - засмеялась Юля.

- А я может не себе. А если и себе, то мне ж его не солить. Может он рукастый? А у меня туалет уличный заваливается, надо подпереть.

- Мужиком подопрешь? - Юля, залилась веселым смехом.

- Ну тебя. Надю-то видели?

- Нет, он один приходил.

- Странно, может проведать ее? – задумалась ТётьЛена.

- Сходи, а то правда странно. И она не говорила, что приедет к ней кто.

- Может это рейдерский захват? – прошептала Оля.

- Оль, ты че несешь? Че тут захватывать? Покосившийся забор и старые бабкины тряпки?

- Ну не скажи, а земля, а дом? – не успокаивалась Оля.

- Там не дом, а одно название.

- Кстати, он же рядом с Денисом, может он знает? Они примерно ровесники, должны были познакомиться уже, - предположила Юля.

- Спасибо, девочки, побегу кормить свою городскую. А потом, может и к Наде загляну.

- Надолго Светка-то? Сто лет ее не видели, - спросила Юля.

- На все лето, минимум!

- С работы что ль уволили? – ахнула Оля.

- Типун тебе на язык, - ругнулась ТётьЛена. Нет, она у меня это… Не прогульщица, но похоже.

- Удаленщица, – подсказала Юля.

- Точно!

Выйдя из магазина, ТётьЛена повернула налево. Она часто так делала, если у девочек чего-то не было – шла в дальний, на перекрестке. На этот раз не было у девочек удовлетворяющей ее любопытство информации.

Не успела она дойти до поворота, как ее догнала Ольга.

- Лен, а ты далеко.

- Вот ведь, принесла нелегкая, - тихо пробормотала ТётьЛена. И уже громче ответила – Решила Светку сладким побаловать.

- А че у нас не взяла, только ж разгрузились.

- У вас нет ее любимого вафельного торта.

- А…

Оля проводила ее до перекреста и пошла своей дорогой. ТётьЛена распахнула дверь магазина, и на нее хлынул прохладный воздух кондиционера. За прилавком никого не было. Она неспешно обошла помещение, с отвращением бросив взгляд на заветренную докторскую колбасу, и подошла к кассе.

- Люююсь, ты на месте? – крикнула она, призывая к работе хозяйку магазина.

- Бегу, бегу, - в глубине магазина раздались шаги и крупная блондинка лет пятидесяти выплыла из коридора.

- Опять куришь на рабочем месте?

- А че мне? Народу пока нет. Праздники, раньше двенадцати не придет никто.

- Вот, я пришла.

- Раз пришла, говори, че надо?

- Сервис у тебя на высшем уровне! Торт давай. Вафельный «Шоколадницу».

Продавщица сняла с верхней полки коробку и протянула ТётьЛене. Та, прищурившись, посмотрела на срок годности и только после этого достала кошелек.

- Много народу на праздники приехало? – как бы невзначай спросила она.

- Да как обычно. Нинка с табором к матери прикатила, Вовка с Васей к родителям детей привезли. Праздник же будет на 9 мая! Никитич со дня на день внуков ждет, соседи твои сегодня утром примчались, я только магазин открывала.

- Да, видела Наташину машину за воротами, - сказала ТётьЛена. «Все не то» - подумала про себя, - Девчонки говорили в Надином доме свет горел, выписали что ль? Думала зайти.

- Нет, ее не видела. Но машина стояла у забора, джип большой, зеленый. Хотя, может это к Денису друзья приехали.

- Может. Ладно, пойду я.

Расстроенная, что не удалось узнать больше, ТётьЛена вернулась домой.

Светка качалась на качелях, танцуя руками под музыку, которую ставила Алиса.

- Я смотрю, развод не сильно тебя расстроил! А отец мне вчера писал в ночи. Переживает за тебя.

- Тортик! – воскликнула Света, увидев коробку в руках тетки, - обожаю тебя! Да, пошел он!

- Кто? Отец?

- Муж! Бывший!

- А, ну этот ладно! Ты все так и валяешься?

- А что мне делать? Упасть – отжаться? Выходные!

- Баня сама себя не покрасит. Или ты будешь смотреть, как старая тетка сама корячится?

- Кто тут старая?

- Ну тонометр у меня уже есть, значит старая.

- Ага, джинсы с рваниной перестань носить и танцевать под Басту, тогда поверю. Можно я хоть сегодня не буду делать ни-че-го. У меня стресс!

- Я вижу!

- Ну честно! Вчера на дороге, сегодня этот мужик, змеи твои… Папе еще надо будет вечером позвонить.

- Ладно, уговорила, завтра покрасим, - согласилась ТётьЛена, - лезь в погреб тогда.

4. Не чокаясь.

Пиво с рыбой плавно перетекло в обедо-ужин. Света набрала отцу и успокоила его, что у нее все в порядке, тетя ее вкусно кормит.

- И поит, - тихонько вставила ТётьЛена.

- Шшшш, - прыснула Света, - Да, папулечка, у нас все прекрасно. Я не плачу, не страдаю, не собираюсь кончать жизнь самоубийством, ставить на себе крест и уходить в монастырь, - потягивая пиво, слегка заплетающимся языком, отчитывалась Света, - Нет, пап. Решение окончательное и обсуждению не подлежит. Игорь для меня умер, и каждый раз, когда ты будешь про него вспоминать, представляй себе труп, который тормошат палкой, чем дольше он не захоронен, тем сильнее воняет.

- Фу, бля, - сморщилась ТётьЛена, - аппетит хоть не порть.

- Пап, ТётьЛена уже матерится. Так что давай не будем! Да, я обещаю звонить и присылать фото. Да, и вести себя хорошо! Целую! – она положила трубку, - Уффф, самое сложное позади!

- А ты переживала. Удивлена, что Игорь еще на своих ногах ходит. Что случайно его не переехала машина с военными номерами и свидетелей никого.

- Хватит! Или тебе аппетит испортить?

- Не, я шуточками про мертвяков сыта еще от твоей матери.

- Кстати. Давай, не чокаясь. И на кладбище надо съездить, я года три не была, - посерьезнела Света.

- Хорошо, но в праздники не поедем, ты ж все равно днем свободна.

- Ага.

Вечер они провели в воспоминаниях о Поле. Всплакнули, достав старые фото, где Света была еще маленькой. Свету размазало после фотографии из первого класса - где она с бантами, без цветов, с глазами раненой лани, а позади серый от горя отец. Мамы уже нет, ее похоронили в августе, и в первый класс Света пошла без нее.

Полина была женщиной, которая притягивала взгляды не только своей красотой, но и обаянием. Ее прямые каштановые волосы, блестящие на солнце, отдавали в рыжину, как у Светы. Правда, Света выгорала летом в рыжий, а легкие волны придавали ей непринужденности. Ямочки на щеках, появлявшиеся при улыбке, были их визитной карточкой. Мать и дочь гордились этим сходством.

Полина Политова работала в бюро судебно-медицинской экспертизы главным специалистом. Ее самообладанию и выдержке могли позавидовать многие мужчины. За свою недолгую жизнь она насмотрела на такое, что многим оперативникам даже в самых страшных снах не снилось.

Не смотря на все ужасы, которые могли бы сломать большинство людей, Полина оставалась веселой и позитивной. Ее ум и проницательность очень ценило руководство, она работала с самыми сложными случаями. Когда даже более опытные коллеги разводили руками, Полина находила за что зацепиться и превращала сложные факты в простые и понятные выводы. Оперативники готовы были драться за то, чтобы их дело распределили Поле.

Постоянно сталкиваясь со смертью в ее самых неприглядных формах, находясь в мрачных стенах своего рабочего места – она оставалась верна себе. Ее неизменный оптимизм сглаживал углы напряженной атмосферы на работе. Она могла легко поддержать разговор с коллегами, рассказывая забавные истории из своей практики, что придавало им сил продолжать работу. Хотя, временами она впадала в прострацию, могла закрыться в кабинете и просила не мешать ей. К этим минутам уединения все относились с пониманием.

Светин отец, полковник ФСБ, боготворил жену, восхищаясь ею не только за ее профессионализм, но и за внутреннюю силу и нежность. Вместе они казались идеальной парой. Света мечтала, что ее семья будет такой же – там будет царить любовь, безграничное доверие и всесторонняя поддержка. Но, к двадцати девяти годам за плечами Светы было только два неудачных брака. Ей казалась, что она не дотягивает до маминого уровня, а посоветоваться уже было не с кем.

Погибла Полина при трагических обстоятельствах - в темном переулке неизвестный пырнул ее ножом. Порезали профессионально, до больницы Полину не довезли. Владимир поднял все свои связи, чтобы найти виновного, но все усилия оказались тщетными. Его жизнь изменилась в одночасье, он сильно сдал и, казалось, постарел лет на десять. Света тогда замкнулась в себе, позже отец приложил массу усилий, чтобы увидеть на ее щеках ямочки, как у Полины.

Разбирая документы после гибели жены, Политов нашел завещание, которое Поля написала, когда Свете было три года, где просила похоронить ее рядом с родителями. Это натолкнуло его на мысль, что ей было чего опасаться, но спросить ее он уже не мог.

Наревевшись, Света помогла тете убрать со стола и отправилась спать. ТётьЛена закрыла альбом со старыми фото и убрала его на полку. Собираясь спать, покормила Макса и включила телевизор. Последние несколько лет заснуть она могла только под телевизор, слушая вполуха какой-то сериал, она провалилась в сон.

Через пару дней ТётьЛена завела свою ласточку – старенькую Hyundai Elantra, захватила бутылку с водой, перчатки и тряпки, а Света взяла мамины любимые конфеты – птичье молоко. Они быстро добрались до старого кладбища рядом с Церковью Воскресения Христова, тетка гоняла покруче тех гопников, что пристали к Свете в день ее приезда. Подъезжая, Света заметила, что колокольню отреставрировали и побелили.

- Да, пару лет как. Церковь тоже вся в лесах, лет через пять закончат, - с надеждой сказала ТётьЛена, паркуясь перед входом, - Посмотри, не на этом форде был твой спаситель?

- Похоже, - всматриваясь в машину, ответила Света, - я номер не запоминала.

- Ну народу не то, чтобы толпа, - оглядела пустую парковку с их двумя машинами ТётьЛена, - так что есть все шансы встретить его на кладбище. Как романтично!

- Может он грехи приехал замаливать, или исповедоваться по поводу сбитых костяшек, - предположила Света.

- Ты еще в монахи его запиши, - толкнула племянницу в бок тетка.

Они вытащили из машины пакет с перчатками, тряпками и прошли сквозь двор к началу кладбища. Дойдя до участка, где были похоронены родители ТётьЛены, они присели на скамейку. Справа от родителей была могила Полины Политовой.

- Ты недавно приезжала? – удивилась Света, глядя на почти свежие цветы.

5. Покой нам только снится.

- Обязательно было его приглашать? – сев в машину, Света уставилась на тетку.

- А что такого? – невинно хлопая глазами ответила та, - Или он прав, и ты его боишься?

- Я хотела провести время спо-кой-но. Без мужиков! Забыла, что я только развелась? Я думала, в деревне одни милые старички.

- Так приезжала б осенью или зимой, когда дороги заметет. Тогда точно будут одни старички, но ты и их не увидишь, пока снег не раскидаешь, чтоб до калитки дойти.

- Извините, что развелась, и с вами не посоветовалась, - продолжала огрызаться Света.

- Я смотрю, ты не в настроении…

Дальше они ехали молча, каждая думала о своем, ТётьЛена о скоротечности жизни, потере, пусть и не лучшей, но подруги, новом жителе деревни, возможно полезном, о покойном муже, который не достроил дом и теперь она «все сама», о детях, которых Бог не дал, о Светке, которой уже двадцать девять, и уже два развода. Нет она не осуждала племянницу, помнила ее первого мужа – Сережу, перспективного юриста, старше Светки на десять лет, который женился совсем не на Свете, а на связях ее папы. Как довольно быстро все это стало понятно, как переживала Света, что ничего из себя не представляет. За год брака он так запудрил ей мозги, что страшно было на нее смотреть. Девчонке двадцать два, только институт закончила, а уже считает себя никчемной, нехозяйственной и бесплодной. Первый развод дался тогда Свете тяжело.

«Была б мать жива, она б не допустила», - думала тогда ТётьЛена. Полина была младшее ее на два года, но всегда казалось, что она старше, мудрее. Они были от разных отцов, и каждая пошла в своего, поэтому – поставь их рядом, никто не сказал бы, что сестры. Отец ТётьЛены был итальянский дипломат, который погиб в авиакатастрофе. Лена была вся в него – жгучая брюнетка, смуглая, с яркими темными глазами. Темперамент тоже был ого-го, многие ее побаивались.

Возможно, из-за яркой внешности, остроты языка и чувства личных границ, подруг у нее не было. Были приятельницы, в школе и институте, но не более. Ближе всех она, как ни странно, была с сестрой, с ней делилась секретами и надеждами. Очень обрадовалась, когда родилась Света и готова была сидеть с ней каждое лето, пока сестра работала в Москве. Тогда Полина с Владимиром приезжали каждые выходные, привозя тонны продуктов. «Хорошее было время» - думала ТётьЛена.

Света смотрела в окно, как тогда в поезде, и постоянно возвращалась мысленно к новому знакомому. Она злилась на себя, ведь читала же в умных психологических книгах о том, что, выйдя из отношений, стоит сделать перерыв. Для этого перерыва она уехала «В деревню, к тетке, в глушь…». Кто ж знал, что тут такая бурная жизнь?

Подъезжая к дому, Света твердо решила, что на Павла внимания обращать не будет, а после праздников найдет себе какое-то занятие, кроме работы, чтобы на мысли о своей отсутствующей личной жизни времени не осталось.

Вернувшись домой, ТётьЛена начала готовиться к вечеру, а Света, сославшись на головную боль ушла к себе. Она пыталась читать, даже открыла рабочие чаты и почту, но там было тихо, как на кладбище. Света попросила Алису поставить музыку, задернула шторы и закрыла глаза.

Она лежала на постели постепенно утопая в темноте и тепле пледа. Ее сознание стало погружаться в сон, голова перестала болеть. Света открыла глаза и оказалась… в лесу, залитом солнцем, где деревья тянулись высоко к небу, а воздух казался осязаемым и плотным. Справа раздался смех, она повернула голову и увидела свою маму…

Полина была молодой, не больше двадцати лет, на ней была легкая рубашка с длинными рукавами, штаны, заправленные в резиновые сапоги, и белая косынка на голове, она сидела на небольшой поляне и собирала чернику. Полина смеялась и с кем-то говорила, иногда оборачиваясь. Света, не отрываясь, смотрела на мать, боясь моргнуть и больше не увидеть ее.

Полина подняла небольшое ведерко с ягодами и побежала к ветхому мосту, через небольшую речку. Взгляд Светы следил за матерью будто с высоты. Полина дошла до середины моста, повернулась и протянула руку. Света думала, что ей и тоже протянула руку, но увидела не свою, а чужую - сильную, мускулистую, явно мужскую. Она подняла глаза, ожидая увидеть молодого отца.

Теперь Света смотрела глазами матери, но увидела мужчину, которого не знала. Он смотрел на Полину влюбленными глазами. Незнакомец подхватил ее на руки и начал кружить, она слышала звонкий смех матери. Затем Света опять оказалась над мостом и смотрела на пару с высоты.

Полина вдруг стала серьезной, ее лицо приняло задумчивое выражение. Она посмотрела на молодого человека и спросила его. Света не могла разобрать имени, но услышала сам вопрос: «Может, теперь ты остепенишься…?»

Внезапно все вокруг потемнело, раздался гром, начиналась настоящая буря. Света ощущала страх матери, холод сильных порывов ветра, слышала грохот раскатов грома. Образы перед ее глазами начали плыть, она не могла пошевелиться, ощущая свою беспомощность.

Открыв глаза в своей комнате, она почувствовала странную ломоту во всем теле. Света посмотрела на часы, было полшестого. «Пора идти к ТётьЛене, помогать встречать нового соседа», - подумала она и поднялась с кровати.

Тем временем, Павел доехал до городского рынка и купил хороший кусок свиной шеи, прошелся по рядам, где набрал еще пару пакетов с овощами и зеленью. На выходе взял пару бутылок Лакинского пива, именно оно ассоциировалось у него с деревней, в которой он не был очень давно, так давно, что никто уже не помнил мальчика Пашку, который сплавлялся по реке на плоту, удил рыбу со старожилами, пропадал в старой усадьбе, исследуя корпуса санатория.

Павел оставил машину у ворот и зашел в свой новый, разваливающийся, как его жизнь, дом. Открыл сервант и убрал в него папку с документами – дарственную от крестной, свидетельство о ее смерти и справку об освобождении из ФКУ ИК-13 общего режима в Свердловской области.

(сноска - «Красная утка» (официальное название — Федеральное казённое учреждение «Исправительная колония №13 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Свердловской области») — исправительная колония общего режима для бывших работников правоохранительных и административных органов в Нижнем Тагиле.)

6. Шашлыки.

Солнце клонилось к закату, окрашивая небо в нежные розово-сиреневые тона. Тишина опускалась на деревню, лишь редкие птичьи голоса нарушали ее покой. ТётьЛена принесла вино и рюмки, а Света уже накрыла стол на свежем воздухе. Становилось прохладно, поэтому она натянула свою любимую прожженную в нескольких местах черную шашлычную толстовку.

Когда все было готово, они удобно устроились на садовых качелях и принялись рассматривать скворечники, надеясь увидеть первых жильцов. В тишине заскрипела калитка, и на дорожке появился Павел с несколькими большими пакетами.

Поздоровавшись, он передал ТётьЛене пакеты с овощами и бросил взгляд на Свету, та кивнула ему в ответ, продолжая задумчиво глядеть на закат. ТётьЛена принесла доску, нож и кастрюлю. Проверив пальцем нож, Павел достал свой – небольшой охотничий нож, с оригинальной зеленоватой ручкой.

- Красивый нож, - заметила Света, - а из чего ручка?

- Дамасская сталь, ручка из карельской березы, - ответил Паша и продолжил нарезать мясо крупными кусками.

Они замолчали, каждый думая о своем или друг о друге. Через пару минут вернулась ТётьЛена со своим фирменным маринадом для мяса. Павел нарезал лук, добавил маринад и перемешал шашлык.

- Свет, покажи Паше рукомойник на огороде, а я пока минералкой залью и через час, два можно будет жарить уже.

Света послушно поднялась и повела гостя между грядок туда, где рядом с бочками висел пластиковый рукомойник. Павел шел за ней, не отрывая глаз и невольно любуясь. Ему все больше импонировал ее своенравный, немного грубоватый характер, несмотря на видимую хрупкость и беззащитность. Он резко повернул голову, мысленно одернув себя: «Спокойнее, капитан, рано поплыл. Да, красивая, да, фигуристая, но тебе сейчас все красивыми кажутся! Притормози!». После того как тщательно вымыл нож, он, не обнаружив полотенца, обернулся к Свете.

- Да, полотенца нет, поняла она его немой вопрос, - Давайте подержу нож.

- Думаю, уже можно перейти на «ты», - предложил Павел.

- Хорошо, давай подержу нож, - повторила она.

- Спасибо, Лана, - ответил он и протянул нож ручкой вперед, держа его за лезвие.

- Лана? – по спине пробежали мурашки, а сердце пропустило пару ударов.

- Да, Лана. Тебя же Светлана зовут, - уточнил он.

- Просто обычно Светой называют, - ответила она, разглядывая нож в своих руках. На нем была заметна потускневшая гравировка «За храбрость, капитану Соколову П.А. 2005 год.».

- Тебе не нравится Лана? – вопрос Паши вывел ее из ступора.

- Нет. Не важно, - сказала Света, вспомнив, что так ее называла только мама.

Они вернулись к столу, где ТётьЛена стала расспрашивать Павла про последние дни его крестной. Оказалось, что Надежда попала в районную больницу с инфарктом, но лечения должного не получила, состояние становилось хуже с каждым днем. Павел недавно вернулся из длительной командировки, был в другом городе. Он смог перевести ее в московскую больницу, но было уже поздно.

Так же ТётьЛена узнала у него про его родителей, что мать умерла почти пять лет назад от сердечного приступа, а отец погиб в Афгане. Павел оставил квартиру в Москве и переехал в деревню, чтобы восстановить дом.

- А чем ты занимаешься? Неужели с работы такой отпуск большой дали, чтоб все лето дом отстраивать?

- Я в отставке, - коротко ответил он, - так что есть время. Но что мы все про меня, да про меня. Максим, не приедет? – перевел тему Павел.

- Какой Максим? – не поняла ТётьЛена.

- Ланин парень, - уверено ответил Паша.

- Кто? – глаза ТётьЛены удивленно уставились на племянницу, - В тихом омуте!

- ТётьЛен, я на речке сказала, что у меня есть парень, Макс.

- И где же он? – спросила та.

- Да, вон, под столом колбасу клянчит, - сказала Света, отпихивая наглую морду Макса с коленей.

ТётьЛена покатилась с со смеху, уверяя, что этот кавалер Свету точно любит, но у него есть более давняя привязанность в лице нее самой. Паша улыбнулся и пошел насаживать мясо на шампуры. Обжаривая мясо, он поймал себя на мысли, что рад узнать об отсутствии парня у Ланы.

- Лана, ты тоже на все лето приехала? Будешь осваивать огород?

- Нет, только не это. Я вечерами работаю, днем думала в библиотеке помочь, видела рядом с клубом.

- Избу-читальню? Да, хорошая идея, может еще пункт Вайлдбериз откроешь? А то приходиться в Пекшу ездить, мне-то нормально, а тем, кто без машин – тяжело, - сыпала предложениями тетка.

- Не все сразу, вдруг я не справлюсь? Сначала Библиотека!

- С чем там можно не справиться, ты читать умеешь – этого достаточно, - засмеялась ТётьЛена.

Пока они обсуждали планы Павла на дом, ели мясо и вспоминали Надежду, на речке послышались крики и взрывы петард.

- Совсем с ума посходили! Открыли сезон, теперь всю ночь спать не дадут, - возмущалась ТётьЛена.

- Ладно тебе, скоро затихнут, - старалась успокоить ее Света.

- Ага, жди! Это только начало! Петарды закончатся, конечно, а вот орать они могут до утра.

- Я думал жить у реки – мечта. Даже завидовать вам начал, - усмехнулся Паша.

- Нечему завидовать, - вздохнула тетка.

- Сейчас приду, - сказал Павел, вставая.

- С ума сошел? – схватила его за рукав Света, - Неизвестно сколько там народу, зато известно, что все пьяные.

- Мне приятна такая забота, но я справлюсь, - коротко ответил он и решительно пошел к калитке.

- Сиди. Мужики сами разберутся, - остановила ее тетка.

- Он сказал, что в отставке, значит военный, а у них с этим строго. Он же наверняка приемы знает, как папа. И у него могут быть проблемы…

- Так в отставке же, значит на него уже не распространяются жесткие правила. Или… кто-то проникся к Паше? – хитро улыбнулась ТётьЛена.

- Ну тебя. Дело не в этом, просто он нормальный, жалко.

- Я так и поняла.

Они притихли, вслушиваясь в шум и голоса, доносившиеся с речки, но разобрать что-то было невозможно. Взрывы петард прекратились и скоро калитка опять скрипнула. По дорожке шел Паша, когда он приблизился Света сразу заметила его руки в крови, она подскочила с качалки.

7. Еще один герой.

Наступило девятое мая, в деревне его праздновали с размахом. Света любила приезжать к тетке на любые праздники, здесь они всегда проходили как-то особенно душевно. Больше всего любила масленицу, с детства хранила воспоминания про игрища у клуба и вкусные блины с вареньем, медом или сгущенкой.

Но девятое мая – это другое. Перед Усадьбой был памятник павшим воинам с фамилиями всех жителей ближних деревень, кто ушел и не вернулся. Каждый год все собирались перед клубом, народу было много, ведь на майские уже тепло и почти в каждый дом приезжали дети, внуки, правнуки – деревня оживала! По традиции председатель толкала речь про память, преемственность поколений, зачитывала небольшой рассказ о войне, потом дети читали стихи, и все отправлялись пешком к памятнику.

Этого год не отличался от прошлых, кроме того, что ТётьЛена перехватила председательшу перед выступлением и рассказала про творческий порыв Светы – привести в порядок библиотеку.

Света забежала к Юле в магазин. Работа есть работа, в этом году на праздник пошла Оля с детьми, а Юля стояла за прилавком.

- Ну как сосед? Познакомились? – спросила Юля, взвешивая конфеты, которые Света обещала подарить детям после выступления.

- Как будто ты уже не знаешь? Тут новость еще не случилась, а ее уже все обсудили.

- Ну, извини, деревня! – засмеялась Юля.

- По слухам нас уже поженили и развели, потому что он я городская стерва, которая сама не знает чего хочет? – предположила Света.

- Типа того! Но не поженили - сразу развели, потому что ты стерва! А он мечта, а не мужик. Но уже пропащий, потому что любит тебя без памяти и дерется из-за тебя на каждом углу, - дополнила Юля.

- Да… Я даже скучала по такой бурной жизни, пусть и воображаемой! Расскажи потом, как у нас отношения будут развиваться, интересно!

- Обязательно! – пообещала та, - Кстати, куда жених твой укатил с утра пораньше, не знаешь?

- Без понятия. И потом, это ж он влюблен без памяти, а не я, - улыбнулась Света и откусила яблоко.

Старики собирались у клуба, крепко держа цветы — гвоздики и тюльпаны. Перед микрофоном встала председатель деревенского совета.

— Дорогие земляки! Мы собрались здесь, чтобы не только вспомнить тех, кто дал нам мирное небо над головой, но, и чтобы передать эту память нашим детям и внукам. Каждый из нас обязан сохранить светлую память о наших героях — они сражались, защищая нас.

Потом по вечному сценарию был рассказ, стихи от подрастающего поколения и под «Марш Славянки» из колонки JBL процессия двинулась к памятнику перед Усадьбой Воронцовых-Дашковых. После возложения цветов и пары песен праздник официально завершился. К двенадцати все постепенно разбрелись по домам, а Свету догнала председательша, Татьяна Петровна.

- Светочка, спасибо, что пришла. И за конфеты тоже! Мне тут сорока на хвосте принесла, что ты на все лето, и скучно тебе без дела сидеть? – начала она издалека.

- Сороку, Леной зовут?

- Она самая! – кивнула Татьяна Петровна, - Ну так что? Показать тебе избу-читальню?

- Давайте, - согласилась Света.

Они вернулись к клубу и, достав ржавый ключ, Татьяна Петровна открыла большой амбарный замок. Дверь противно заскрипела, открывая взгляду небольшую прихожую. На входе, в сенях, болтались старые крючки для одежды, некоторые из них валялись на полу, где-то вместо крючков были просто вбиты гвозди.

Женщины прошли дальше в небольшое помещение, где стоял стол с торшером, который бы мягко освещал пространство, если бы в нем была лампочка. Рядом находился шкаф с картотекой. Света быстро заметила, что большинство ящиков не открывалась, возможно, из-за влажности, и с сожалением подумала о том, что такой красивый шкаф придется выкинуть.

В ящике стола они нашли журнал посещений, последняя запись была сделана с 2011 году. На противоположной стене висели плакаты с изображениями известных книг и авторов, в основном из школьной программы, а также небольшой информационный стенд с новостями деревни и области. Это запустение нравилось Свете! Она уже представляла, что может сделать с этой библиотекой, ремонт был ее тайной страстью, которую никто из бывших мужей не поддерживал.

Следующая комната, которую они решили осмотреть, когда-то была читальным залом. Над дверью весела выцветшая надпись «Читальня», старые венские стулья приятно удивили Свету, а столов явно не хватало. Председательша объяснила, что часть забрали в клуб и домой к кому-то из стариков. Света в читальне не было, точнее люстра была, но она валялась на полу, на потолке осталась только лампочка Ильича, по традиции – перегоревшая.

Самым загадочным оказалось книгохранилище, на двери которого висел замок. Промучившись с замком чуть дольше, чем с входной дверью, они, наконец, открыли его. Татьяна Петровна сразу открыла окно, чтобы впустить немного свежего воздуха. Полки с книгами частично повалились друг на друга, образуя печальное зрелище: пыльные тома, мышиный помет и погрызенные переплеты книг, осколки то ли от разбитых ког-то окон, то ли от стеллажей.

Когда пыль поднялась в воздух, Света громко чихнула.

- Будь здорова, милаха!

Услышала она и резко повернулась к окну. На дороге стояли парни, которых тетка назвала «Пахомовскими».

- Славка, иди куда шел! Не мешай, - прикрикнула на него Татьяна Петровна.

- Ладно вам тетя Таня, может мы первые клиенты? – загоготал он, и его смех подхватили друзья.

- Ты когда книжку в руках последний раз держал? – огрызнулась она, - И я тебе не тетя Таня, а Татьяна Петровна!

- Извиняйте, - он шутливо поклонился. С этими словами они зашагали в сторону клуба.

- Терпения тебе, и сил. Кстати, этих книголюбов можно поднапрячь, чтоб шкафы подняли и мебель починили, - подумав пару минут сказала председательша.

- Нет уж, спасибо, лучше нанять кого-то более серьезного.

- Нанять? Не смеши мои седые волосы. Бюджета на твою зарплату кот наплакал. Мебель двигать только энтузиасты могут, за чай с конфетами, - сказала она, и передав ключи Свете, удалилась по своим председательским делам.

8. Среди пыли и стекол.

Этой ночью Света спала, как убитая и совсем без сновидений. Выспалась она отлично и была готова к своим наполеоновским планам! Утро выдалось тихое, солнечное. Она лежала в кровати и смотрела на занавески, в складках которых запутался мотылек. Решив начать героический день восстановления библиотеки с подвига, она заставила себя спустить ноги вниз, подошла к окну и, открыв его, выпустила мотылька.

У забора мелькнула тень, а кусты сирени качнулись, как будто кто-то их задел. «Что за чертовщина», - подумала Света, и натянув джинсы с водолазкой, вышла на улицу.

Было еще прохладно, поэтому после еще одного шедеврального завтрака от тетки, она надела жилетку и пошла на свою новую работу, забыв про странные тени у забора.

«Забавно, еще месяц назад, я думала, что у меня все хорошо. Был муж, семья, любимая работа, я планировала родить от Ильи ребенка… А потом, как быстро летит время, прошло чуть больше месяца, а мне кажется, что все это было давно и неправда. Иногда даже думаю, что не со мной, или со мной, но в другой жизни. Столько событий. Мне казалось после развода, я буду год ходить к психологу, а хватило трех посещений. Правда, все первое я фактически прорыдала, поэтому получается двух разговоров с меня было достаточно, чтобы вычеркнуть пять лет жизни. Может я адаптировалась к разводам? Или после первого предательства, второе переживается «по накатанной»? А может я очерствела и больше не верю людям? Нет, я не очерствела. Я могу видеть хорошее, я хочу помогать другим, мне даже приятны некоторые мужчины.»

Тут она подумала про Пашу и Андрея. Толкая дверь библиотеки, вспомнила, как Андрей помог ей эту дверь закрыть.

«Да, я справлюсь! У меня новый, хорошо забытый, старый дом, любимая работа осталась при мне, я еще и новую себе придумала. У меня новые знакомые, пока еще меня не разочаровавшие…» - думала она, проверяя наличие воды в раковине. Воды не было.

- Стоп! Света! Нельзя думать о говне! Иначе притянешь его в свою жизнь, и это будет не к деньгам! - отругала она сама себя, - Нет воды, иди на колонку! И никто не ставит целью своей жизни тебя разочаровать.

Она нашла в сенях ведро и взялась за ручку, которая с силой распахнулась, увлекая Света наружу. Она чуть не выпала из дверей прямо на руки к Андрею.

- Доброе утро! За дверью меня караулила? – улыбнулся он.

- Вот еще. Сам меня напугал. Я за водой, тут не работает.

- Подожди, - он протиснулся мимо нее, чуть не задев головой косяк, и направился к раковине.

Спустя пару минут из крана полилась вода.

- Хозяйка, принимай работу, - крикнул Андрей.

- А что это было? Почему у меня не шла вода?

- Ее просто перекрывали, библиотека же давно не работает. А зимой трубы могли рвануть, отопления-то не было. Но теперь, когда в этой богом заброшенной избе появилась такая…

- Баба-Яга?

- У меня был другой вариант, - засмеялся он, - но твой тоже нравится. Ты похожа на ведьму!

- Потому что рыжая?

- Потому что ты меня околдовала.

- Детский подкат, - поморщилась Света.

- Хорошо, - сказал он, подходя в ней вплотную, - Я буду тренироваться, а когда подкат тебя устроит, просто дай знать.

- Тебе не кажется, что ты слишком много о себе думаешь? – спросила Света, задирая голову, чтобы посмотреть ему в глаза.

- Я вообще о себе не думаю, а со вчерашнего дня я думал только о тебе.

- Я польщена, но не удивлена.

- И это я о себе много думаю? – удивился Андрей.

- Боюсь, место играет мне на руку. Тут либо несовершеннолетние, либо престарелые. Так что твой выбор очевиден.

- Не думал об этом, но мне нравится твоя самокритика. А юмор ценят даже тупые спортсмены! – парировал он, - Ладно, хватит соревноваться в остроумии, показывай фронт работ!

Пока Андрей разбирал и собирал шкафы, бегал домой за инструментами, потому что решил прикрутить старые полки намертво к стенам, Света села разбирать читательские билеты и картотеку.

Картотеку надо было перепроверять по наличию, и она разложила ее по алфавиту. С данными читателей было интереснее, она встречала знакомые фамилии соседей. Забавно было видеть бабушек и дедушек, когда они брали на дом сказки и читали Преступление и наказание, в далеких шестидесятых.

Ее пальцы дрогнули, она достала формуляр с именем своей матери. На краю была нарисована удивительно красивая бабочка. Света помнила, что мама не умела рисовать, но бабочек любила, особенно шоколадницу. Она говорила, что, когда ее не станет, она обязательно превратиться в бабочку. Смахнув слезу, Света прочитала список книг, выбор мамы был ей понятен, кроме последней книги – «История рода Екатерины Дашковой». Мама никогда историей особо не увлекалась. «Может доклад какой писала для института? Хотя, История в Меде. Странно», - подумала Света и убрала формуляр на место.

Она хотела закрыть ящик, который все никак не хотел задвигаться, расшатывала его и дернула на себя. Он выскочил и последние формуляры стали видны, буквы Ц, Ч, Ш, Ю, Я…

На одном из формуляров тоже был рисунок. Она достала карточку – Царев Алексей. Рисунок изображал клетку с птицей, тоже очень красиво и тонко, явно оба рисунка сделал один человек. И если это была не мама, может таинственным художником был Царев? Света открыла список книг и ахнула… Единственной книгой, которую Царев брал несколько раз была «История рода Екатерины Дашковой».

«Надо найти эту книгу!» - решила Света и поспешила в хранилище, где Андрей уже перестал шуметь и, видимо, расставлял книги.

- Ничего себе! Андрей, как тебе это удалось? – восхищенно спросила Света, разглядывая стройные ряды стеллажей. Комнату было не узнать!

- Умею, практикую! – не без удовольствия ответил тот.

- Результат превзошел все мои ожидания. Что ты с ними сделал?

- Ничего особенного, подбил, подсобрал, протер. Немного прошелся наждачкой, чтобы ты заноз не посадила. В идеале лаком бы покрыть, но это лучше летом – быстрее высохнет.

9. Секрет Полины.

Повисла мхатовская пауза…

- ТётьЛен? Ты в порядке?

- Да, Свет. Просто не думала, что когда-то услышу это имя еще раз, - она вытерла руки и села на диван, не домыв посуду.

- Кто он?

- Человек из прошлого, Полиного прошлого. Любил ее сильно.

- А мама?

- И она любила…

- Расскажи, - тихо, но настойчиво попросила Света.

ТётьЛена вздохнула и погрузилась в воспоминания.

Леша Царев был первым парнем на деревне, как раньше говорили. В него были влюблены все не только в их деревне, но и в соседних, а он не давал проходу Полине. Она уже училась в Москве, за ней начал ухаживать перспективный младший лейтенант – Володя Политов.

Леша был «плохим парнем», что придавало ему романтизма в глазах девушек. Он же считал себя Робин Гудом – воровал у богатых и раздавал бедным. Раздавал, конечно, не все, поэтому жил не бедствуя. У него у первого появилась иномарка, для деревни это было чем-то сверхъестественным.

Полина скрывала их отношения, родители бы не одобрили. Да и по краю он ходил все время, ничего и никого не боялся. Несколько раз ловили его, но он как уж, выкручивался из всех передряг. Так не могло продолжаться вечно, и однажды его закрыли. Посадили на три года. Полина его ждала и дождалась, он вышел через полтора года по амнистии. Но через полгода его опять посадили уже на пять лет. Полина уехала и в деревню вернулась уже замужем за Володей и со Светой на руках.

Алексей наводил справки, ездил в Москву. ТётьЛена была уверена, что Полину он нашел, и они поговорили. Видимо, она попросила его не вмешиваться в ее жизнь, и он пропал, возможно, опять сел. Последний раз ТётьЛена видела его на похоронах Полины. Он ждал пока все уйдут, а потом долго сидел на могиле, разговаривал с ней. Это ей потом по секрету рассказала монахиня, которая работала в церковной лавке.

- Что потом с ним стало, ты не знаешь?

- Нет, говорили, что он из мест не столь отдаленных не вылезает. Родители его померли, женат он никогда не был. Если б вышел, то вряд ли бы сюда вернулся, его тут ничего не держит, кроме могил.

- А как он выглядел, есть фото?

- Я поищу, может найду что-то. Только не сегодня. Голова разболелась, - она устало поднялась и ушла спать, не включив, как обычно, телевизор.

Света попрощалась с теткой и пошла к себе, думая о маме и Алексее. Теперь рисунки на формулярах приобретали особое значение. Он – птица в клетке, она – бабочка. Света была уверена, что во сне она видела именно Алексея, но ей хотелось убедиться.

Сон не шел, почему-то вспомнилась тень у забора утром. Света долго ворочалась, она была бы рада думать о своей новой жизни, о зарождающемся романе с Андреем, но из головы не шли эти рисунки, сон про маму, странная книга про Екатерину Дашкову.

Повернувшись на другой бок, она вспомнила Пашу. И подумала, что было б здорово, чтобы он не возвращался, ее раздражало, что она волнуется за почти незнакомого человека.

Ближе к полуночи сон ее все же сморил.

Тот же ветхий мост через речку, опять мама стоит на нем. Полина повернулась, и Света услышала ее голос.

- Не смотри вниз, Лана. Никогда не смотри вниз. И обязательно держись за поручень, всегда держись, иначе унесет.

Как это обычно бывает, когда говорят что-то не делать, хочется сделать именно это. Света посмотрела вниз – но увидела не тихую речку, а шумный бурлящий поток серой воды, которая уносила… людей. Они тянули к ней руки, что-то кричали, но она видела только открывающиеся рты, все заглушал поток.

- Не бойся, Лана. Они не опасны. Но всех не спасешь! Не бери на себя слишком много, - с этими словами, Полина протянула вниз руку, и какая-то женщина из потока схватила ее.

Рывок был сильным, но Полина крепко держалась на перила моста. Женщина как будто взлетела из воды и оказалась с ними рядом. Света наблюдала за этим и не верила глазам.

- Мама! - воскликнула Света, и ее сердце забилось быстрее. Она сделала шаг вперед, но вдруг замерла, ощутив странное напряжение в воздухе.

«Просто смотри, дорогая. Скоро ты тоже сможешь так…» - Света слышала ее голос, но понимала, что губы мамы были сомкнуты. Она слышала ее голос в своей голове.

- Мне многое надо было тебе рассказать, но я не успела. И ты была слишком мала. Сейчас важно, чтобы ты слушала.

Затаив дыхание, Света кивнула.

- Я их вижу. Я их слышу. Они помогали мне найти своих обидчиков. Сначала я думала, что это проклятье, потом стала использовать его в работе и проклятье стало даром. Я его не выбирала и не хотела, но родителей тоже не выбирают. Если б ты родилась мальчиком, у тебя была бы обычная жизнь.

- Что ты хочешь сказать?

- Только то, что наследство не всегда бывает приятным, - Полина грустно улыбнулась и посмотрела на дочь, - Я оберегала тебя столько, сколько могла, сама я чувствовала его с пятнадцати лет. Сначала боролась, но это путь к сумасшествию. Потом приняла и стала помогать. Но не все, кто покинул этот мир хотят справедливости.

- Но я не вижу призраков.

-Это пока. Я хочу, чтобы ты была готова. Это страшно первое время, я не была готова и меня стали считать странной, стали бояться. Надо научиться делать вид, что ты их не видишь и общаться, когда никого нет рядом. Даже Володя не знал про мою тайну. И хорошо, ему было бы сложно это понять.

- Но почему сейчас?

- Потому что ты приехала сюда, должна была приехать раньше. Тут наше место силы, поэтому я могу прийти к тебе во сне. Ты должна быть готова использовать этот дар правильно, и никто не должен знать, что у он у тебя есть. Это может плохо закончится.

- Как у тебя?

- Как у меня, но сейчас это не важно. Смотри…

Все это время Полина держала женщину за руку. Она повернулась к ней и, встав напротив посмотрела ей прямо в глаза. Света почувствовала, как воздух вокруг них затрепетал, как бывает, когда смотришь на пламя костра — он словно искажает пространство. В этот момент между призраком и Полиной образовалась рябь. Когда рябь исчезла, Полина тихо отпустила ее руку. Женщина мгновенно растаяла, словно облако под порывом ветра.