(с)нежная ягодка для пяти повелителей

Глава 1

Меня зовут Даяна, и сегодня мой день был отвратителен. Не просто плох. Он отвратителен, как лужа из подтаявшего мороженого и попкорна посреди ковра в детском центре. А я, как администратор агентства аниматоров, эти лужи знаю. Только сегодня в роли ковра выступила я. А точнее моя бежевая блузка из деликатного шёлка и тёмно-синие брюки. Их просто стёр с лица земли, вернее, с лица ткани, стакан газировки в руках трёхлетнего виновника торжества. Не стакан, конечно. Целый литр оранжевой сладкой лавины.

Всё произошло так быстро, что я даже не вскрикнула. Просто стояла и чувствовала, как липкий холод просачивается через блузку к коже.

— Мы все оплатим! — лепечет мама виновника, а я лишь молча киваю.

Да, оплатят. Химчистку. А что мне делать сейчас?

Спасительный, хоть и унизительный вариант находится только в одном месте. В подсобке с реквизитом. Моё царство. «Универсальное красное платье №3». Длинное, без застежек, из тяжёлого, почти не мнущегося вискозного бархата. Наша палочка-выручалочка на все случаи: и Красная Шапочка, и Снегурочка, и просто «девушка в красивом платье» для фото. А главное оно сухое, тёплое, плотное и полностью скроет мою личную катастрофу.

Остаток рабочего дня проходит в привычной суматохе и не очень привычном наряде.

Домой я выхожу уже затемно, накинув поверх платья плащ, который из-за множества слоёв ткани даже не застёгивается. Оказавшись на улице окончательно понимаю, что это платье точно не для ноября.

Оно для сцены, для тепла. А не для ледяного ветра, который тут же обвивает меня, забираясь под подол.

— Держись, — говорю я себе, кутаясь в тоненький плащ поверх платья. — Тридцать минут, и ты дома.

Но Вселенная, кажется, решила, что мой день еще недостаточно испорчен. С неба, будто сорвавшись с какого-то небесного склада, начинают падать хлопья снега. Сначала робко, потом все гуще, настойчивее. Через десять минут это уже не снег, а настоящая метель. Белая, свирепая, слепая. Ветер воет, рвет полы моего плаща, тяжелое мокрое платье хлопает вокруг ног, цепляясь за сапоги. Видимость — ноль. Я почти не вижу знакомых фонарей, только белое месиво.

Я иду, спотыкаясь, по уже застеленной снегом дорожке в парке — это короткая дорога до моего дома. И вот оно, последнее звено в этой цепи унижений. Нога попадает на скрытый под снегом лед, взлетает вверх с дурацкой грацией, а весь мой мир опрокидывается.

Я падаю.
Но падение длится неестественно долго. Дольше, чем должно. Вместо удара о замерзшую землю появляется чувство провала, как в глубокую, бездонную воронку. Мелькает ослепительно-белый свет, резко сменяющийся темнотой. Воздух вырывается из легких от неожиданности, а не от боли.

Я лежу. Не на снегу. На чем-то жестком, колючем, пахнущем сырой землей и… чем-то горьким, дымным. Метель стихла. Стихла так резко, как будто ее выключили. В ушах вместо завывания ветра стоит оглушительная тишина. Или нет. Не тишина.

Грохот. Лязг. Дикий, нечеловеческий рев.

Я открываю глаза, откидывая с лица мокрые пряди волос.

И застываю.

Парк исчез. Исчезли фонари, асфальт, лавочки. Вокруг — поле, упирающееся в темный, угрюмый лес. Над головой — чуждое, багровое небо с двумя бледными лунами. А передо мной… передо мной бьются они.

Существа огромного роста, с мощными, как стволы деревьев, телами, серой, бурой, зеленоватой кожей. Клыки, торчащие из нижних челюстей. Грубые доспехи из кожи и ржавого металла. Они сшибаются в яростной схватке, размахивая топорами и дубинами, рыча и воя. Орки. Это слово само всплывает в ошеломленном сознании, вычитанное из сотни фэнтези-книг.

Громадные, с клыками, торчащими из нижних челюстей. Орки. Настоящие. Они сшибаются в бешеной схватке, размахивая топорами и дубинами. Брызги темной крови летят на пожухлую траву. Это не шоу. Это не реквизит. Это запах пота, ярости и смерти.

Ледяной ужас сковывает мне горло. Я пытаюсь отползти, но тяжелое мокрое платье опутывает ноги.

Один из них, ближайший, с окровавленным зазубренным клинком, оборачивается. Его желтые глаза находят меня. Скользят по моему лицу, по алому пятну платья на серой земле. В них вспыхивает дикое удивление, а затем вспыхивает хищный, неприкрытый интерес.

Он что-то рычит своим и переламывает через гребень дерущихся, направляясь ко мне. Его клыки обнажаются в ухмылке.

Во мне все сжимается в один тугой, ледяной комок. Воздух перехватывает. Из горла вырывается какой-то сдавленный, безумный визг. И в этот миг что-то внутри словно рвется.

Это похоже на взрыв. Тихий, внутренний. От моего тела во все стороны бьёт волна невидимого, сокрушительного холода. Я чувствую её, как ледяной удар в самое нутро. Воздух трещит и звенит тысячью хрустальных колокольчиков.

Все замирает.

Грохот стихает. Рев обрывается.

Я открываю глаза, которых не помню, что зажмурила.

Поле битвы больше не существует. Есть ледяной сад из ужаса. Каждый орк, каждый воин с той и другой стороны, скован по пояс прозрачным, искрящимся голубым льдом. Они замерли в немых криках, в замахax, в падениях. Лед сковал оружие, доспехи, оскаленные пасти.