С первого взгляда

Плейлист

DPR IAN - So Beautiful

Bruno Mars - Runaway Baby

Dennis Lloyd - Act III: The Reason

Isak Danielson - Power

The Weeknd - Is There Someone Else?

Shawn Mendes feat. Khalid - Youth

Pompeya - 90

Justin Timberlake feat. T.I. - My Love

Michael Jackson - Love Never Felt So Good

DNCE - Cake By The Ocean

Johnny Stimson - Gimme Gimme

Stray Kids - Lose My Breath (Feat. Charlie Puth)

HONNE - Free love

Mattis - The Chain

Jonas Brothers - Sucker

Two Feet - Love Is a Bitch

Selena Gomez - Boyfriend

Discobitch - C'est Beau La Bourgeosie

Ex Habit - love me

Coldplay - Clocks

Глава 1. Лера

Очень интересно спустя продолжительное время наблюдать за тем, как меняется скилл написания работ. Первая глава отредактирована! Поздравляю всех с этим достижением и желаю приятного прочтения. Для удобства старые главы будут удалены, чтобы новые читатели не путались в происходящем, а у читающих СЕЙЧАС прошу прощения за доставленные неудобства. Надеюсь, вы дождетесь окончательной выкладки и эта версия понравится вам куда больше)

Не забывайте ставить отметки и писать комментарии, ведь это мотивирует автора совершенствоваться.

Всех люблю, целую, обнимаю!

______________________________

– Так, всё, с меня хватит! Неужели ты решила прирасти к этому дивану, создавая самое страшное глазастое чудовище из гобелена, нарушая мое и Ксенькино душевное равновесие? – заверещала самая шебутная на моей памяти девушка, впиваясь в неприкрытую пледом ногу острыми наманикюренными ноготками и потягивая ее из стороны в сторону. – Сейчас ты поднимаешь свою симпатичную задницу с дивана и идешь одеваться, а если через пятнадцать минут ты готова так и не будешь, то я поступлю, как итальянцы в свой самый обычный день: выброшу в окно вместе со старой мебелью и твое бренное тело!

Вероника Егорова – одна из двух моих лучших подруг, имеющая в своей пятой точке пропеллер и огромное желание получить как можно больше приключений за самую короткую единицу времени. Высокая эффектная блондинка с невероятно голубыми пленительными глазами, самой соблазнительной улыбкой из всех, что я когда-либо видела, и внушительным декольте, не оставляющим равнодушными ни одного мужчину в радиусе ста метров.

Смотря на нее, от несправедливости жизни хочется задать Создателю вопрос: какого хрена кому-то дается все, а другим ничего?! По сравнению с этим эталоном красоты девяносто-шестьдесят-девяносто, имеющим в своем арсенале еще и порой серьезный взгляд, на любое коверканье своего имени стреляющий стрелами купидона, я: Валера, Валерон, Валерьяныч и так далее по списку, называйте, как хотите. Лилипут, метр с кепкой, полторашка. Размерами девяносто или шестьдесят и за версту не пахнет, на голове тусклая темная солома с зеленоватым природным оттенком, достающая вплоть до лопаток, а единственная гордость среди всего собравшегося барахла – гетерохромия, доставшаяся от матери по наследству.

Как мы сошлись в нашей прекрасной дружбе с пеленок? Вопрос, остающийся для меня загадкой до сих пор. Но даже он не помешал нам создать невероятно прекрасный клуб, состоящий из трех человек и носящий название: «Ищущие приключения на пятую точку или рукожопство передается воздушно-капельным – близко не подходить».

Ощутив на себе сквозь прикрытые глаза испепеляющий взгляд подруги, испытывать судьбу как-то сразу расхотелось, поэтому я, как выразилась Ника, подняла свою симпатичную задницу с дивана и нехотя поплелась в комнату, громко напоследок хлопая дверью. Куда идем – неизвестно, какой дресс-код – неизвестно, какая на улице погода – двойная неизвестность, поэтому, натянув старые потрепанные синие джинсы и открывающий плечи и ключицы бежевый джемпер, я вернулась в гостиную, недовольно сопя и звучно притоптывая ножкой. Девушка, оторвавшись от мобильного телефона и внимательно рассмотрев меня от макушки до пят, снисходительно махнула рукой, мол, и так сойдет, и вновь уставилась в ярко пестрящий сообщениями экран.

– Давай, обувайся и пойдем, а то нас Ксюша сейчас заживо съест, – через пару секунд весело протянула подруга, закидывая телефон в крошечную сумочку и, соскакивая с подлокотника дивана, убежала в прихожую к своим любимым бежевым лабутенам, чуть ли не пища от восторга.

Ксения Лебедева – мой второй персональный «Ад», естественно, идущий после Егоровой. Эта девчонка забрела в наши ряды несчастных и обездоленных в прошлом году, когда, будучи первокурсницей, я чуть ли не билась в истерике, боясь узнать у проходящих мимо студентов, где проходит у пятой группы первая лекция. Она явилась ко мне словно ангел с небес и героически спасла от участи стать опоздавшей в первый же день, показала дорогу до лекционного зала и помимо этого еще и усадила на место рядом с собой. Можно сказать, что нас свела сама судьба, сделав не только одногруппницами, но еще и лучшими подругами.

Натянув на разноцветные носки свои излюбленные темно-серые кеды, закинув через плечо небольшую сумочку для ключей и телефона, я вышла из квартиры и принялась ожидать «капушу», что кружится возле зеркала обычно по полчаса, выискивая в своей внешности какие-либо недочеты. Вот смотрю на нее и никак не могу понять, все, что говорят про блондинок, правда или нет? Вроде и умная девчонка, поступила на физмат на бюджет, вечно участвует в каких-то университетских олимпиадах, а как с парнями знакомится, так вечно строит из себя дурочку. То пакет у нее с обувью тяжелый, донести бы не мешало, то какие-то страшные уравнения с кучей букв она не понимает и чуть ли не плачет, слезно прося помочь, а парнишки в ответ расплываются в улыбке и становятся готовыми на все, лишь бы такой девушке помочь. Дурость это или же какой серьезный план по порабощению мира?..

Оторвав подругу от самолюбования и выйдя на улицу, я, кажется, впервые за неделю вдохнула полной грудью свежий воздух последнего дня лета. Знала бы раньше, что от одного вдоха настроение может повыситься более чем на пятьдесят процентов, даря некое спокойствие и умиротворение, давно бы выползла из своего убежища! Не зря все-таки Ксюша писала всю неделю и уговаривала прогуляться по парку или прошвырнуться по магазинам. А вот, к слову, и она…

Невысокая стройная фигурка, ростом чуть выше меня, облаченная в яркое красное чуть выше колена платье, стоит прямо под фонарным столбом и подмигивает нам симпатично подкрашенными в темный глазюками, заманивая в свои сети. Ведьма, не иначе! Яркие рыжие волосы легкой полной ниспадают на плечи, прикрывая острые ключицы в глубоком вырезе откровенного платья. Полы длинного бежевого пальтишка чуть развиваются в разные стороны от внезапно поднявшегося ветра, а стройные ножки, устав от высоких каблуков, переминаются с одной на другую, чтобы хоть немного облегчить страдания.

Глава 2. Лера

Впервые за две недели выдалось самое что ни на есть прекрасное утро, от чего хочется сладко потянуться в постели, закидывая руки на подушку, и начать извиваться ужом, разминая затекшие после сна мышцы. Шторы на окне оказались задернуты не до конца, давая теплым солнечным лучам добро на внезапное проникновение в темное жилище. Сквозь приоткрытую форточку слышно пение ранних пташек, гул оживленного шоссе, а с нижнего этажа доносится невероятный аромат кофе, что соседка так любит заваривать по утрам и ставить на подоконник.

Голова кажется безобразно тяжелой, встать нет совершенно никаких сил, и поэтому остается лишь сладко улыбнуться самой себе, прикрывая глаза и продолжая дальше посапывать, досыпая свои законные минуты. А потом я бы проснулась самым счастливым человеком, позавтракала невероятно вкусными булочками, что папа обычно покупает в пекарне через дорогу, и с особым воодушевлением отправилась бы грызть гранит науки. Все было бы именно так, если бы не одно очень противное и никак не хотящее съезжать от семьи «НО» – родной брат, который, как иногда кажется, точно является приемным и самым злым человеком на земле.

– Валеркин, подъем! – раздался звонкий крик прям возле уха, от чего в голове аж зазвенело. – Подъем, я сказал!

Он меня ненавидит… Эта двухметровая шпала, что вечно врывается в мою комнату без стука, совершенно не задумываясь о том, чем я могу заниматься в столь позднее или раннее время, измывается надо мной всеми изощренными способами, что только приходят в его черепную коробку. И ведь ему за это ничего не делают. Я борюсь, ругаюсь, да даже папе с мамой жалуюсь, а они только весело улыбаются и просят нас обоих прекратить ябедничать, списывая все на «братскую» любовь. Да этот хмырь меня так скора со света сживет!

– Не-е-е-ет… – протянула в ответ и накрыла голову подушкой, лишь бы не оглохнуть в ближайшие три секунды от излишней громкости родственничка.

– Валерия, потом не плачься маме, что я тебя не предупреждал. – Звук затих, а в сердце поселилась надежда, что враг номер один решил сдаться и свалил восвояси по своим делам, оставив меня, наконец, в покое.

Но, как говориться, недолго музыка играла… Парень все еще находится рядом, дышит грозно своей носопыркой, пробираясь прямо ко мне под подушку, и прочищает горло, слабо покашливая.

– Мороз и солнце, день чудесный! – громкость голоса этого заводного оглушает. – Еще ты дремлешь друг прелестный, – Никита стаскивает теплое, уютное укрытие с головы и переворачивает меня на спину, совершенно не реагируя на сопротивление и звонкий скулеж.

Глаза ни в какую не хотят разлепляться, губки сами дуются уточкой в знак обиды, а в ответ слышен лишь тихий хриплый смешок со стороны забавляющегося засранца. Обтянутые тонким слоем пижамных штанов голени обхватываются теплыми большими ладонями, что потрясывают их из стороны в стороны и тащат с кровати прямо на холодный ламинат, совершенно не заботясь тому, как моя пятая точка отреагирует на контраст температур.

– Пора, красавица, проснись…

– Ладно! Встаю-ю-ю, – протянула сонным голосом, разлепляя глазки, но не успела вырвать из его лапищ свои конечности, безжалостно оказываясь на полу и жмурясь от прохлады. – Только отвянь, противный...

Парень веселится, хохочет, отходя к самой двери, пока я быстро забираюсь обратно в теплую постель, закутывая гусеницей в пуховое одеяло, и грозно смотрю на подозрительную ухмылочку весельчака. И этому человеку двадцать лет… Боже упаси встретить такого, судьбой предназначенного. Это же свихнуться можно. Он всего на год старше, а думает, что может постоянно изводить меня своими дурацкими шуточками и приколами. Какой из него, спрашивается, будущий учитель английского? Он же всех детей изведет и заколебет!

– Мо-ло-дец! Иди, тебя там уже родители за завтраком заждались.

Вот вроде и похвалил, и как бы можно было на этом и закончить, но нет же! Обязательно нужно было свой длинный язык показать, что так и хочется каждый раз выдернуть и желательно с корнем. Он каждый раз выжидает, что же я ему на это отвечу, но ответом ему служит лишь средний палец и летящая с размаху подушка. Жаль, скрылся говнюк быстро, не дождавшись приближающегося «снаряда», но ничего, за мной не заржавеет.

И так проходит мое каждое мучительное утро, что раньше обходилось лишь громким ором и подколами, а с поступлением этого парня на филфак пестрит разнообразием в виде любимых детских стишочков, мучая меня на протяжении трех лет. Хорошо хоть философские мысли не изрекает с утра пораньше…

Окончательно проснувшись и решив, что от живой меня не отстанут, пришлось плестись умываться, получая от ледяной воды очередной заряд бодрости на целый день и матеря братца на чем свет стоит. Этот хмырь всегда так делает, перекрывая горячую воду на пару минут, пока не слышит лестные слова в свой адрес, хохоча на всю округу и возвращая все как было. Расчесала мокрые после душа волосы, что делать ни в коем случае нельзя, но кого эти правила волнуют, переоделась в черную до бедра юбку со светлой голубой блузкой, первое сентября все-таки, и отправилась пировать, пока мокрые пряди сушатся естественным путем.

Папа, как обычно, пьет свой любимый зеленый чай с мятой, напитываясь перед работой спокойствием, чтобы лишний раз не обращать в офисе на противных клиентов внимание, и читает излюбленную газету, что ежедневно подсовывает ему под нос мама, зная, как ее муж любит почитывать за завтраком рубрику «сады и огороды». Сама она что-то кашеварит, вертясь из стороны в сторону у плиты в невероятно идущем ей светло-салатовом фартуке, и жмет на кнопочку плей на экране телефона, запуская какой-то очередной интересный сериал, который теперь будет смотреть по вечерам после тяжелого трудового дня. Ну а Никита, злорадно улыбается, наблюдая за мной, и поигрывает густыми бровями, смачно запихивая себе в рот последний оставшийся на тарелке бутерброд с широкими ломтиками докторской колбаски.

Значит, без завтрака меня оставить решил… Что ж, сейчас получит.

Глава 3. Саша

– Ну что, мой милый друг, готов тряхнуть стариной? – Роман нагло исследует мой холодильник на наличие съестного, после того как целый час до этого жаловался на «неприступность» Уфимцевой, дающей ему от ворот поворот уже в тысячный раз.

– Нет, неохота. Уже воротить начинает от кукольных лиц и просьб дать «на лапку».

– Да ладно тебе! Не спорю, сейчас времена такие, что проще заработать не головой, а другим местом, но это же не значит, что сейчас на земле не ходит та, что сделает тебя счастливым, – вновь завел свою шарманку Алексей, покручивая в руке кружку с ароматным напитком. – И посмотри на Алину. У нас уже скоро свадьба, и лучше нее я еще никого не встречал.

– Твоя невеста одна на миллион. Бьюсь об заклад, что таких больше нет…

– А я вот уверен, что сегодня ты встретишь свою судьбу! – подал голос Козлов, запихивая в рот остатки от колечка краковской.

– Ты прошлые четыре раза тоже был уверен. Что-то я не припомню, чтобы кого-то встретил, – косо взглянул на обнаглевшего друга, достающего нераспечатанную бутылку кефира, и устало постучал вилкой о поверхность тарелки, на которой осталась одна одинокая макаронина. Вот они, остатки роскоши.

Дроздов, угрожая, что, если через пять минут мы с вечно голодающим Козловым не спустимся к нему в машину, пообещал вызвать конвой и вышел из квартиры, тихо прикрывая за собой дверь и оставляя меня один на один с местной саранчой.

Если этого парня разозлить, то можно уже начинать мириться со своей неизбежной участью быть убитым голыми руками. А Ромка мне спастись совершенно не поможет, продав душу за халявный бутерброд, что сейчас уплетает за обе щеки, запивая все свои деяния однопроцентной молочной продукцией, являя миру белые длинные усы. Даже глаза от удовольствия закатывает, засранец.

– Козлов, мне этит продуктами еще неделю питаться, имей совесть!

– Ничего страшного, ты переживешь, а я так с голодухи помру, если лучший друг не будет меня подкармливать, – парень хитро прищуривается, допивает остатки в кружке и споласкивает посуду в раковине, внезапно принимая серьезный вид и поглядывая на меня исподлобья. – Но Леха прав. Если ты продолжишь в том же духе пренебрежительно относиться к прекрасной половине человечества, то эта ненависть войдет у тебя в привычку и…

– Ром, заткнись. Не тебе мне что-то говорить. Ты же сам за каждой юбкой цепляешься, а серьезные отношения не строишь.

– Ну, так я человек свободолюбивый, мне и без отношений хорошо, а вот тебе, любителю валяться в постельке с любовью всей своей жизни под боком просто необходимо, – парень подозрительно прищурился, постучал пальцем по подбородку и неожиданно просиял в довольной улыбке, блестя глазами в разные стороны, будто в его голове созрел грандиозный план. – Помню я, как еще вчера ты облизывался во сне с подушкой и шептал что-то о нежности красивого девичьего тела, прося не оставлять тебя одного…

– Козлов! – от неизвестно откуда взявшегося смущения рука сама пришла в движение, громко ударяя по столу и веселя стоящего напротив друга.

– Уже ухожу, – подняв руки вверх в качестве капитуляции, парень протиснулся мимо меня к выходу и, обуваясь, затараторил: – Давай, шевели булками, а то Дрозд нас всех сожрет и не подавиться, а я, между прочим, жить еще хочу.

Вот всегда он так. Сначала выводит на эмоции, а потом делает вид, будто и не при чем вовсе. Лучший друг называется…

Улица встречает свежестью. Прохладный ветер продувает сквозь футболку, и это остужает всю ту злость, что кипела внутри всего пару минут назад. Над головой раскинулось практически черное ночное небо без единой звезды, заставляя окунуться в свою бездну, поглощающую все эмоции и мысли.

Погода идеальна. В такое время хотелось бы побыть одному, ощутить тот прилив бодрости и энергии, который не возвращался уже давно. И я бы сделал это, если бы из темноты парковки в нетерпении не засигналил черный Hyundai, к которому Козлов побежал чуть ли не в припрыжку, на радостях открывая переднюю дверь, но тут же осекаясь.

– Привет. Как делишки? – подала голос сидящая на излюбленном месте Ромашки девушка, обворожительно хлопая пушистыми ресницами и на причитания друга показывая язык.

Здесь Алина, а значит, нервотрепки точно не избежать. Если Дроздов любит давать наставления на взрослую жизнь, то эта девушка превосходит его раз в сто, каждую встречу нудя о становлении личности и правильном выборе жизненного пути. Эта парочка неразлучима ни на секунду, поэтому постепенно я престал удивляться ее присутствию практически на каждой нашей встрече и учению меня жизни, но это все равно не мешает ей каждый раз укоризненно смотреть на меня в кругу неизвестных девиц, что исчезают на следующий день.

– Как обычно…

Странно, но сейчас она не стала заострять внимание на столь коротком ответе, хотя обычно душу готова вытрясти, лишь бы узнать как можно больше. И это напрягло. Как-то странно они себя сегодня ведут… То Лешка твердит, что где-то ходит та самая, то Алина со своим спокойствием, то Ромка с пророчествами о судьбоносной встрече. Хотя… Один только Козлов ведет себя, как всегда, легко и непринужденно, строя из себя балбеса и врываясь ко мне домой без разрешения.

Ехали в полной тишине, пока наш личный «водитель» предсказуемо водил свободной ладонью по бедру хихикающей и что-то рассказывающей девушки, а Роман задумчиво пялился в окно на проплывающий за окном ярко освещенный город.

«Шоколад» – детище Алексея, ставшее популярным всего пару лет назад. Это название мы выбирали месяц, до пены изо рта споря друг с другом о том, что «продуктами» приличное заведение называть нельзя, но сошлись именно на нем, и то с помощью Лешкиного пинка, иначе без него мы бы с Козловым друг другу головы открутили.

Дроздову сейчас двадцать три. Мы познакомились, когда только поступили, а он отучивался последний год, готовясь перенять бразды правления своего отца в клубном бизнесе, мечтая создать свою личную сеть развлекательных заведений, что будут у всех на слуху и запомнятся надолго.

Глава 4. Лера

Сегодня его руки казались настолько нежными, что все желание спорить моментально утихло. А стоило только дать слабину, как его успокаивающие движения подарили тот самый покой, о котором я так долго мечтала.

Яркие голубые глаза смотрят настолько пронзительно, что отовраться от них невозможно. Они засасывают своей глубиной куда-то туда, откуда нет выхода. Сладкий свежий аромат от длинной широкой шеи кружит голову и просит сдаться окончательно. Мне даже имя его захотелось узнать, пока он так крепко держал мое тело в своих объятиях.

Возможно, он и правда раскаивается, сожалеет о сказанном, но теперь я хотя бы знаю, кого нужно проклинать из-за внезапно взбесившегося сердца, на которое, сколько не шипи, спокойствия не дождешься.

– Лера! Я тебя уже обыскалась!..

Ксюша бежала, кажется, на самой высокой своей скорости, расталкивая попадающихся на пути людей. Зло втягивала носом воздух, от чего его крылья ходили ходуном. Возможно, еще бы чуть-чуть, и из ушей у нее пошел бы пар, а на макушке выросли бы красные зловещие рожки.

Еще издалека увидев меня в своем самом плачевном, в прямом смысле этого слова, состоянии, обнимающуюся с «тем самым парнем», ее аура сменилась от разгневанной особы до самого профессионального киллера, умеющего убивать так, чтобы следов не оставалось.

Оттолкнув от себя парня, чтобы избежать той же участи, я схватила подругу за руку и, слыша где-то на периферии просьбы поговорить, даже не обернулась, выходя на лестничный пролет.

Почему этот грубиян вызывает во мне такую бурю эмоций? Почему в одну секунду мне хочется его отлупасить ладонями по всем возможным местам, а в другую ответить на все действия явным согласием? Это из-за длительного перерыва в отношениях? Надеюсь, что нет, иначе разбушевавшееся от чувств сердце вновь разобьют и радостно потопчутся, оставляя на земле темные пятна.

– Леркин, что у вас происходит? Вы то деретесь, то целуетесь у всех на глазах… – удивленно протянул внезапно появившийся из-за угла такой же запыхавшийся, как и Ксюша, Шилов.

Они что, искали меня, бегая по этажам? Думали, я смогу сбежать, несмотря на еще одну лекцию? Что-что, а такой вседозволенности я себе позволить не могу, зная, что дома меня обязательно будет ждать допрос с пристрастием от лучшей подруги и брата.

– Ничего, просто возникло небольшое недопонимание, – ответила как-то застенчиво, чувствуя розовеющие и пышущие жаром щеки от пристального внимания с двух сторон.

– И всегда ты из-за недоразумений целуешься с парнями в засос?! – веселясь, продолжал молодой человек, видимо, лишившись инстинкта самосохранения и совершенно не реагируя на болючие таканья в бок Ксюшиным локтем.

Как они вообще уживаются вместе? Наверное, для меня это навсегда останется загадкой.

Единственный шанс перестать обращать внимание на прыгающего вокруг парня, это сбежать в лекционный зал, занимая самый последний ряд. Любимая книга тут же оказывается на столе, пока по рядам рассаживаются галдящие студенты, совершенно не обращая внимание на мечтающего почитать в тишине человека.

В двери появляется наша любимая бабулька божий одуванчик, зыркающая через толстенную оправу очков на присутствующих и медленно идущая к кафедре, для длительного и монотонного рассказа.

Открывая книгу на самом интересном эпизоде, зачитанном уже до дыр, я все не перестаю удивляться жестокости судьбы. Почему в романах любовь, романтика и, возможно, чуточку драмы возносят чуть ли не до небес, а меня мой кукиш с маслом каждый раз больно бьет пятой точкой о землю?!

* * *

– И что ты теперь будешь делать? – задала вопрос еле поспевающая за мной Лебедева, быстро перебирая тонкими ножками до трамвайной остановки.

– Ты о чем?

Запрыгнув в сразу же подъехавший трамвай, мы, не теряя времени, уселись на свободные места и оплатили проезд кондуктору, почему-то косо поглядывающему в нашу сторону. Это его так пугает взмыленный Ксюшин вид? У девчонки волосы торчат в разные стороны, тушь немного потекла от душащей жары, и на лице ни грамма улыбки, одно лишь сплошное беспокойство и дрожащая рука с выданным билетом. Или же причиной тому стали бухтящие над ухом старушки, ругающие нас за прыть и минимальные угрызения совести из-за занятых мест?

– Как ты будешь видеться с ним каждый день? Опять драться полезешь или мы всей толпой застанем сцены похлеще простого поцелуя? – девушка заискивающе поигрывает бровями, пока гневно сопящие до этого женщины не становятся невольными слушателями нашего разговора, наклоняясь чуть пониже.

Вот же любопытные особы!

– Не будет у нас с ним ничего. Сделаем вид, что друг друга просто не существует, и будем жить дальше в полном симбиозе.

– Ты думаешь та химия, что между вами буквально искрит, сразу же утихнет, стоит тебе только начать его игнорировать? Да рядом с вами опасно находиться! Никогда не знаешь, в какой момент рванет…

– Да не рванет между нами ничего! – слишком громко выдала я, подскакивая со своего места, но тут же вернулась обратно под удивленные взгляды пассажиров. – Что ты вообще такое говоришь?

– А я говорю, что вы стоите друг друга. Ты ему не доверяешь из-за того, как он с тобой обошелся, а он не знает, как к тебе подступиться, потому что ты колючка. Это же видно даже случайным прохожим, не то что мне! Я уверена, пройдет немного времени, и вы еще друг за другом бегать будете.

Пожилые дамы вокруг закивали, поддакивая несущей бред подруге. Даже кондуктор к ним присоединился, потирая ладонью густую бороду, забывая пробивать билеты ожидающим людям на входе.

Они что, решили все сговориться против меня? Из-за услышанного не порвут на части за нагло занятое место? Да уж лучше бы наоборот, чем тыкать мне в лицо своей неправотой!

– Не будет у нас с ним ничего. Я не позволю.

Ксюша, многозначительно вздохнув, вышла возле торгового центра, спеша на работу в зоомагазин, а я, пересев на другой трамвай, поехала домой в совершенно другом направлении.

Глава 5. Саша

Вероятность – штука интересная и порой невероятно страшная. Вы когда-нибудь задумывались о том, что встретить незнакомого человека дважды в городе с населением около двухсот тысяч может стать реальностью и не равняться нулю? Я тоже после ночи воскресенья никогда бы не подумал, что встречу эту девушку вновь с разницей всего в десять часов. И я точно даже не представлял, что через сутки увижу ее рядом с собой. В одном зале. На соседнем ряду.

– Солнцева Валерия… – веселый голос преподавателя заставляет замереть в нерешительности и отвернуться от что-то напевающего себе под нос сидящего рядом друга.

Какова была эта самая вероятность встретить Леру именно сейчас? Сколько еще девушек учатся в нашем универе с таким именем? Я уверен, что не меньше десяти. Тогда почему я сейчас вижу знакомую изящную ладонь, что так часто в последнее время встречалась с моим лицом? Почему, словно в замедленной съемке, вижу, как она поднимается вверх? Почему перед глазами тут же мелькает темная макушка, вертящаяся в разные стороны, с длинными, затянутыми в высокий хвост волосами?

Стоило только поднять свою руку в ответ, как девушка больше не двигалась с места, расширенными глазами пялясь в ответ. О чем она сейчас думает? В ее голове тоже застрял вопрос о судьбе и дополнительных шансах, данных на исправление собственных ошибок? Она рада мне так же, как и я ей? Но почему тогда не улыбается? Почему меня изнутри распирает от приятного тепла и хочется показать всем яркую улыбку, а она дергается, словно избавившись от наваждения, и поспешно отворачивается, усаживаясь на место?

Она растеряна? Напугана? Разочарована? Но почему?! Считает, что если подрались разок-другой, то все, можно ставить на общении крест? Мы же вроде вчера разрешили все мирным путем? Она даже свои сопли со слезами мне на футболке оставила, позволяя в ответ наслаждаться ароматом лаванды от ее волос.

И самое интересное то, что как только преподаватель заявил о невозможности смены партнера, она тут же поникла и громко гвазданулась лбом о стол. Это у нее до такой степени развита неприязнь ко мне? Она настолько терпеть меня не может, что готова разбить собственную черепушку? Даже когда объявили окончание занятий, она была первой, кто подорвался со своего места и, спотыкаясь, сбежала от меня, ни разу не обернувшись.

Как же с ней сложно! Лишнее движение сделать страшно. Каждый раз стоишь напротив и думаешь: рванет или нет. Да наше общение как две капли воды похоже на бабушкин огород в моем детстве, куда заходишь, а из-за спины доносится: шаг вправо, шаг влево – расстрел!

– Сань, ты чего такой убитый? – спросил Ромка, подергивая меня за плечо в попытке вывести за пределы душной комнатушки.

– Помнишь девушку из клуба, которую мы вчера в столовой встретили? – задал ответный вопрос, наблюдая за тем, как аудитория постепенно пустеет.

Студенты медленно покидают свои места и уносят в коридор большую часть шума, оставляя оставшихся ребят в приятной тишине. Даже Уфимцева опять куда-то смылась, вновь не предупредив и не попрощавшись.

– А-а… Ты про жертву своего остаточного пубертата? Как там… Хочу все, что движется, симпатично выглядит и приятно пахнет? – заголосил Козлов, из-за чего пришлось его неугомонное отверстие с выплескивающимися звуками наглухо прикрыть.

– Закрой варежку! Нет у меня ничего такого, – зашипел другу в лицо, наблюдая пару косых взглядов, предназначающихся исключительно мне от проходящих мимо студентов. – Лучше скажи, что мне теперь делать. Она от меня только что сбежала.

– Ну что я могу сказать… Ты попал, парень. Она тебя ненавидит, и с этим придется смириться. Был бы я девушкой, точно бы так просто тебя не простил.

Парень смеется, весело похлопывая меня по плечу, и в одиночестве направляется к выходу после неудавшихся попыток забрать меня с собой. Вот это друг, поддержал прям от души! Я как варился в собственных мыслях, так там и остался, а он идет себе спокойненько, подмигивая студенткам с другого факультета. Потом же сам жаловаться будет, что на его невинную душу девчонки слетаются, словно пчелы на мед.

Такую безысходность я, кажется, не испытывал уже давно. Где мне искать свою «напарницу»? Я же даже не знаю из какой она группы, чтобы посмотреть расписание и вычислить ее. Опять придется бегать по этажам в поисках, второй день развлекая старшиков? Завидую… Им от моих потуг хотя бы весело…

Но бегать не пришлось. Заметив у двери кучку застрявших ребят, которых я раньше на нашей кафедре точно не видел, мой бедный, измученный раздумьями мозг посетила прекрасная идея спросить о местонахождении одной конкретной особы.

Меня осмотрели, кажется, вдоль и поперек, словно экспонат и все это происходило в мучительном ожидании ответа. Одна из девушек игриво подмигивает, накручивая на палец прядь соломенных волос, которые, скорее всего, и есть на ощупь, как самая настоящая высохшая трава. Та, что рядом, как-то недоверчиво поглядывает на меня из-под темной челки с яркими фиолетовыми прядями, сверкая небольшим колечком в носу и всем своим видом выказывая неприязнь. А единственный парень среди них смотрит так, будто я только что ограбил банк, находящийся в его личной собственности. Вот она, конкуренция за место под солнцем во всей своей красе!

– Солнцева? Ну есть такая, – ответила девчонка, крутящая до этого кудряшки, и неловко ойкнула, роняя объемную тетрадь на кафель. Наклонилась, чуть ли не светя своим нижним бельем из-под короткой юбки легкого платьица, и глупо хихикнула, выпрямляясь. – А тебе зачем?

Это то, о чем я думаю? Современные методы женского пикапа по всей красе? Меня пытаются заманить в свои сети настолько простым способом? Даже как-то обидно становится. Неужели я не так хорош, чтобы ради меня придумать что-то более убедительное? Еще и парень этот с самой первой секунды готов на меня чуть ли не с кулаками лезть за право обладания женским вниманием.

– Для дела нужна. Так что? – выжидающе глянул на всех троих.

– У нас статистика сейчас в триста пятом через пятнадцать минут, – подала голос та, что стояла у самой стены с недружелюбным взглядом и облаченная в черную кожу сверху до низу, пока остальная часть компании решала для себя невероятно важные вопросы о моем месте в их «пищевой» цепи.

Глава 6. Лера

Господи, зачем я это сделала? Зачем? Что за дура так легко принимает правила чужой игры, отдаваясь полностью во владения безрассудного красавчика бабника, зная, что ее ждет фееричный проигрыш? Совсем рехнулась, Солнцева? Жизнь ничему не учит?!

Что со мной теперь будет? Он же такой самоуверенный, грубый, заносчивый… и нежный одновременно, что хочется сразу же прекратить сопротивляться и, как Вероникин шпиц, лечь на спинку, согнуть лапки и наслаждаться почесыванием пузика. А эти губы? Такие пухлые и каждый раз берущие в плен то с особой жестокостью, то с невероятным трепетом, что сердце делает один кульбит за другим, выворачивая душу наизнанку… Про аромат ментола вообще молчу, иначе умру на месте от передозировки сладких и давно забытых эмоций.

Что делать-то?! Как продолжать играть с ним в эти салочки и не остаться проигравшей? Как не совершить ошибку и не влюбиться в малознакомого парня, что всего пару минут назад пожирал глазами мимо проходящую девицу? Почему я вообще продолжаю об этом думать после того, как завалила важный тест у Грымзюлечки, находящейся сегодня в добром здравии и прекрасном расположении духа? Она даже сопливому Петьке пару раз улыбнулась, не сделав ни одного замечания, а я списать не могла из-за запудренных всяким бредом мыслей, совершенно забывая, где и что у меня в тетради написано об институционных единицах и секторах.

– Лерка, ты мне сейчас руку оторвешь, – прошептал Кирилл, кивая на мою руку, ногтями впивающуюся в его предплечье.

И когда я успела в него вцепиться? Еще иду и думаю, чего это Ксюша так задумчиво на нас поглядывает. Конечно! Я бы тоже грозно пялилась, если бы моего парня так за конечности хватали левые девки. Хотя я вроде не левая, но все же…

– П-прости… Я случайно.

– Чего такая задумчивая? Случилось что? – Шилов выжидающе поглядывает исподлобья, поглаживая меня ладонью по костяшкам и подзывая Лебедеву ближе.

– Солнце мое, можешь делать с его левой рукой что только захочешь. Но в пределах разумного, – девушка подхватывает меня под руку с другой стороны и игриво угрожает указательным пальчиком.

– Эй, что значит «что хочешь»?! – возмутился парень. – Ксения, ты что, отдашь меня ей на растерзание?

– Не тебя, а только одну твою конечность. Скажи мне, зачем она тебе? Тем более левая! У девчонки стресс, а пожмякать нечего. Не возбухай!

Шилов аж остановился, уставившись на свою девушку во все глаза. Посмотрел сначала на свою руку, затем вновь на Ксюшу и картинно приложил правую ладонь ко лбу.

– Нет, Лер, ты слышала? Она меня уже по частям раздает. А как я жить буду без одной руки, не расскажешь?

Это, конечно, очень забавно – участвовать посредником в разговоре двух влюбленных, но не тогда, когда ты находишься посередине и глохнешь от громких вопросов-ответов. А помимо этого, еще и слюни в разные стороны брызжат от их энергичных высказываний.

– Нормально ты будешь жить! Даже для женитьбы всего лишь правая нужна, – гордо задрав подбородок, девушка ускорила шаг, направляясь к гардеробу и волоча нас с Кириллом за собой.

– Это ты мне сейчас на предложение так намекаешь? – Кирилла не остановить. Еще чуть-чуть и об этом бессмысленном споре парочки узнает и гардеробщица, грея уши для местных сплетен. – А на руках я тебя как носить буду, если у меня только правая останется?

– Как будто ты меня до этого на них носил! Шилов, блин…

Думаю, дальше слушать их необязательно. Лебедева меня сразу же отпустила, стоило только потянуть руки на себя.

Отойдя в сторонку, чтобы не мешать ребятам дальше спорить о делах насущных и тем более не наблюдать за ласковыми поцелуями, от одного вида которых у меня в голове соответствующие пролетают воспоминания и тут же трясутся поджилки, я решила не дожидаться задерживающихся и сразу вышла на улицу.

Саша ждет у крыльца. Надо же. Без десяти минут три, а он как штык на месте. Стоит и светится от радости, смотря на чистое небо и щурясь от палящего солнца. Вот почему он не может быть таким всегда? Спокойный, адекватный, улыбается так мило, что аж скулы сводит от приторности. Пышно уложенные волосы выглядят словно воздушное облачко, к которому хочется прикоснуться, чтобы ощутить ту самую мягкость. Тёмная футболка смотрится невероятно, вызывающе обтягивая каждую мышцу торса, покоряя женские сердца. Была б здесь Егорова, уже наговорила бы мне всякой пошлятины, попеременно призывая держать этого молодого человека на коротком поводке, а то:

– Такой экземпляр на дороге просто так не валяется…

Щеки моментально припекло, а дыхание перехватило, стоило только на секундочку представить этого парня без тканевого барьера. Какая вообще нормальная девушка будет представлять своего ненавистного врага без футболки, чуть ли не ведрами собирая подтекающие слюни от возникшей перед глазами картины?

Ну конечно, я! Мне же так скучно живется изо дня в день без поиска новых приключения и угрызений совести…

– Ну и? Мадемуазель, я вас ждать до завтрашнего утра буду?

Боже… Этот голос… Эта хрипотца… Эта соблазнительная улыбка… Что же он делает со мной?!

– Сколько нужно, столько и будешь, – грубо ответила я, смотря в противоположную от парня сторону и делая вид, будто его и не существует вовсе.

Да, лучшая защита – это нападение. Все правильно. Чем меньше внимания я буду ему уделять, тем быстрее он от меня отвянет. Это же так работает?

Молодой человек ничего не отвечает. Не задает вопросов о том, в какую сторону мы движемся, и даже не протестует, когда я прохожу мимо всех встречающихся на пути остановок общественного транспорта. Думаю, если бы он был против идти пешком, то уже сказал бы об этом.

Но вот эти тяжелые вздохи за спиной начинают нервировать похлеще его вечной болтовни. Ей-богу, лучше бы он трындел о чем-нибудь. А то идет тихонько позади и дышит громко, вынуждая меня каждый раз сжимать кулаки и бросать косые взгляды на с виду равнодушного парня. Кажется, его совершенно ничего не волнует, и он ко всему спокоен, как удав. Мне бы его терпение.