S-T-I-K-S (канон) Алладин

Игнат.

1.Глава.

ИГНАТ

Игнат был в приподнятом настроении. До окончания его послеоперационной реабилитации осталось всего ничего – сутки. Никаких замечаний со стороны куратора, назначенного Министерством Обороны, не было. А сутки – это всего лишь 24 часа!

Правда, немного напрягала беседа, состоявшаяся два месяца назад, с полковником медслужбы Санагиным, возглавлявшим ведомственную комиссию по определению профпригодности. Начал он сразу с больного вопроса:

– Послушайте, капитан. Вы же понимаете. Так как это – ваше третье ранение, то вопрос будет решаться не на уровне нашего ведомства, а на уровне министерства обороны.

Игнат немного опешил:

– Я не совсем понял ваш вопрос, товарищ полковник. Комиссия госпиталя единогласно признала меня годным к несению службы, не было никаких, даже мелких, замечаний.

– Экий вы наивный. Вам бы по лесам, по пустыням бегать. А знаете, какую ценность вы представляете для Внешней разведки, СБ, Охраны президента и других заинтересованных организаций? 9 лет опыта боевых действий, три ранения без каких-либо осложнений и утраты боеспособности. И открою вам маленький секрет, вы представлены к получению внеочередного звания.

Игнат всё ещё не понимал, к чему клонит полковник:

– А это здесь причём?

– Капитан, не разочаровывайте меня! Где вы видели в современной ВР, СБ, ОП и иже сними майора с боевым опытом?! Вас просто «комиссуют», а потом сделают предложение, от которого вы, как патриот, не сможете отказаться.

– Так что же мне делать? – растерялся Игнат.

– Не беспокойтесь, всё уже сделано, – улыбнулся полковник. – У вас будет послеоперационная реабилитация в поле. К вам прикрепят куратора, который будет наблюдать за процессом. От вас потребуется всего лишь не наделать глупостей.

– Ну, если так, то я согласен!

– А куда вы денетесь? – уже рассмеялся Санагин. – ССО своих не бросает! А теперь – к делу. – И он стал предельно серьёзен. – Вас прикомандируют к особой части, занимающейся испытанием новых вооружений. Там есть и наши ребята. Два месяца побегаете с ними. По результатам будет принято решение. Только остерегайтесь куратора, я слышал, что это будет капитан медслужбы Донов. Мутный и скользкий тип, готовый на любую подлость.

Через месяц проверок, уже в госпитале МО, Игната прикомандировали к особой сводной бригаде, где, как говорили сами служащие, было каждой твари по паре.

Тут были все. И лётчики, и вертолетчики, и операторы БПЛА, и ракетчики, и танкисты, и автомобилисты, и сапёры, и десантники… В общем, все рода войск, представленные ротой опытных бойцов, занимавшихся нещадными проверками и испытаниями предназначенных для них вооружений, боеприпасов и экипировки.

По приезду в часть Игнату в торжественной обстановке вручили погоны майора и наградное оружие, – командующий ССО не поскупился! Два Стечкина с титановыми воронёными рамками и специальными стволами, о которых он узнал чуть позже.

В остальном два месяца пролетели, как два дня, в последнюю неделю испытывали новые стволы под Калашников и Стечкин, усиленные до неимоверного состояния, и такие же боеприпасы к ним. А сегодня должны были испытывать какой-то особо специальный, умный камуфляж. Но доставка опоздала, и его привезли только ночью, но комроты не стал тянуть время и отправил взвод на аэродром для утренней высадки.

Приехали, разобрались с камуфляжем, одели, подогнали, загрузились в самолет, три часа летели, наконец, – сигнал десантирования. И…

С самого начала всё пошло не так. И если то, что Игната поставили в конце колоны для высадки последним, можно было объяснить: всё-таки временно прикомандирован для реабилитации после ранения! То поведение куратора, капитана медслужбы, вцепившегося в его рукав и начавшего нести что-то по поводу, что, мол, это последний этап, и если Игнат его провалит, то встанет вопрос о переводе в обычные войска или вообще о комиссовании, откровенно взбесило не только Игната, но и ответственного за высадку летуна, который отпустил ему дружеского пендаля и, отправив в нужную сторону, схватил капитана за грудки и начал ликбез про ответственность за воспрепятствование десантированию.

Игнат же просто шагнул в небо. Купол в виде впечатляющего голубого крыла раскрылся в штатном режиме, и всё было бы хорошо, не влети Игнат в восходящий поток, который начал сносить его тушку значительно в сторону от зоны высадки. Тут уж нервы не выдержали и выдали устное сочинение на тему: «Что я думаю о чрезмерной опеке капитана».

Но и это было не всё. На высоте 300 метров, как чёртик из табакерки, появился столб желтого, то ли дыма, то ли тумана, обогнуть который не было никакой возможности. Но Игнат всё же попытался пройти по касательной, сведя к минимуму нежелательный контакт. Однако, полностью избежать такового не удалось.

Что позволило быстро убедиться, как нехорошо летать в безразмерных трубах химического суперкомбината. Но сильнее всего насторожило исчезновение каких-либо звуков, за исключением дыхания и биения сердца.

И вот – вишенка на торте. На высоте 100 метров туман как-то разом исчез, заставив от неожиданности вздрогнуть. Одновременно крепко задуматься о состоянии собственной психики. А открывшаяся картина вполне однозначно это утверждала.

Десантировались они в местности, как точно описывалось в одной песне: «Под крылом самолета о чем-то поет бескрайнее море тайги…». До ближайшего населённого пункта в виде охотоведческого хозяйства – 300 километров. А до ближайшего города – целых 700.

Но глаза не обманешь – под ним влево до самого горизонта виднелся лес, а справа раскинулась, опять же до горизонта, степь. Скорректировав свой полёт на границу со степью, – всё же приземляться на ровную поверхность удобнее и безопаснее, – он отметил особую странность. Разделение леса и степи было выполнено как под линейку.

Главное же было в другом. Выброска была на рассвете, а здесь солнце клонилось к закату.

Стаб "Неизвестный".

2. Глава.

Стаб «Неизвестный».

Игнат вышел из машины и проверил подъезд гравийки к дороге. Явно это граница кластеров, потому что асфальтовая дорога была выше сантиметров на 35-40, но кто-то предусмотрительно нивелировал этот перепад бревном срубленного тут же дерева. Выйдя на трассу, осмотрелся. Слева она через метров 400-500 скрывалась за поворотом, а справа была прямая, как стрела, и шла то ли до самого горизонта, то ли упиралась в лес, отсюда даже в бинокль не видно. Но стрелка на знаке однозначно показывала вправо.

Дело было к обеду, а Игнат совершенно не собирался нарушать режим. Кто его знает, что может случиться. Тем более, что консервированные фрукты, овощи и соленья, вынутые из погребов, на теплом солнышке долго не протянут, как, впрочем, и он. В этом мире у него неожиданно проснулся совершенно дикий аппетит. Не то что бы ему хотелось есть постоянно, но в два раза больше, чем обычно. Плотно поел и запил просто божественной водой из запасов выживальщика. Как было написано на этикетке, «Настоящая вода» содержит все необходимые для организма микроэлементы. Похоже, так оно и есть. Ну, а теперь пора работу работать.

Проверив крепление прицепа, осторожно выехал на асфальт и не спеша направился в указанном направлении. Долго ли, коротко ли, но наконец он достиг очередного Т-образного перекрёстка и уже знакомого знака, в этот раз призывавшего повернуть налево и через три поворота выведшего его финишную прямую. В конце нее виднелись стандартные ворота, характерные для пионерских лагерей или домов отдыха. Гнать было незачем, и Игнат тихо крался на скорости 30 км/ч.

Когда до ворот осталось 200 м, он аж прилип к лобовому стеклу. На фоне высоких деревьев еле-еле просматривались две сторожевые вышки, обшитые внушительной доской, оббитые стальными листами, покрашенными в зеленый цвет, а поверх всего этого обе вышки были окутаны маск-сетью. На смотровых площадках виднелись мешки с песком из зеленой ткани и треноги с крупнокалиберными пулеметами.

Вдруг раздался голос, как из мегафона:

– Пассажиры джипа! Останавливаемся у надписи СТОП!, выходим без оружия, холодняк можете оставить, не суетимся, не пытаемся бежать. Подходим к желтой полосе и терпеливо ждём. Если поняли, – выполняйте!

Игнат всё понял. И выполнил всё сказанное в точности, даже больше: он прихватил с собой оставленные ему записки.

Минуту спустя ворота начали открываться. Из-за ворот показался высокий парень где-то метр девяносто ростом, примерно возраста Игната, в камуфляже, берцах, с автоматом стволом вниз. Когда между ними оставалось метров пять, остановился.

– Ну, здоров путник! Как звать? Как нас нашёл?

– Игнат Ковров. Я вас не искал, меня привели, – и он протянул загодя приготовленные записки.

Парень подошёл, взял записки, вернулся на свое место, просмотрел.

– Сажа! Бегом ко мне!

Из-за ворот выбежал второй парень и подбежал к первому. Тот отдал ему записки.

– Пулей к Имраму! Это вроде его почерк, да и вернулся он утром. И сразу сюда, а то я знаю тебя, ворон считать не надо!

– Что сразу ворон? – Сажа аж нахохлился, и Игнат не сдержался от улыбки.

– Вон, видишь, даже свежак всё понял! А ты тугодум. И не вздумай спрашивать, почему. Я тебе сказал – пулей! А ты до сих пор здесь стоишь!

Сажа было вскинулся, но потом, осознав, что действительно тупит, загромыхал берцами к Имраму.

Высокий парень поморщился от громких звуков, а затем переключился на Игната.

– Не смори ты так на него. Он – жертва культурного обмена. Из Ганы. Прислали в один из Московских университетов. А наших ребят озадачили обеспечить культурный досуг. Вот ребята из Самары и повезли его собой. А на одной из станций вышли подышать, ну и подышали. Сам как попал?

– Мы десантировались. Если бы не тот капитан, не попал бы я сюда. Он, с…ка, притормозил меня, из-за чего я попал в восходящий поток, и крыло сильно снесло прям в этот туман. И вот я здесь.

– Скажу кому – не проверят. Попадали сюда по-всякому. И на самолётах, и на яхтах, и на поездах, но чтоб на парашюте – это впервые. Давно?

– Дней шесть.

– Я так понял, попервах тебе живчик подкинули. А дальше-то как?

– В посёлке, похоже, лотерейщика привалил: четыре спорона взял. Набадяжил живчика, так что хватило.

– О как! Ребята, вы слышали, какие продвинутые свежаки пошли? А что с лотерейщиком-то было, почему сомневаешься?

– Так это дикий кабан был, размером с лошадь. Так что не понять – бегун, лотерейщик или топтун.

– Дааа, похоже не во всем тебя Имрам просветил, но я ему обязательно сообщу о его проколе. – И парень по-нехорошему ухмыльнулся. – Меня, кстати, Мегафоном зовут, крёстный Табурет. Для друзей Мег.

– А, так значит это ты меня до кирпичей напугал?

– А ты сечёшь, парень! Откуда такой умный?

– Пятый развед-батальон ССО. Майор Ковров.

– Ох, ё! Теперь понятно, почему Имрам по лесам шарился. Теперь тебе бы хороший дар. А то видишь, у меня что – могу как мегафон говорить, а толку -то…

– Какой-такой дар?!

– С этим тебе к Имраму. А вот и он!

К ним подходил невысокий мужчина классической арабской внешности: иссиня черные волосы, идеально зачесанные назад, карие глаза, смуглая кожа, черные усы и бородка-испанка. Одет он был несколько по-другому: военная форма цвета оливки, берцы желтой кожи, на ремне – закрытая кобура, застёгивающаяся на «гвоздик». И оливковый берет, заправленный под погон.

– Меня зовут Имрам, крёстный Балык… И не спрашивайте.

– О чём? Удивился Игнат.

– Я не араб. Родился в деревне Изворино Калужской области в семье потомственных скотоводов. Образование высшее. Ветеринар. Заберите своё оружие из машины и идите за мной!

Игнат быстро метнулся к джипу и так же быстро вернулся. Имрам одобрительно кивнул головой. И обратился к Мегафону:

– Машину отгони на дальнюю стоянку. В ней и в прицепе не хозяйничать. Иначе будете отвечать перед Ревенем. И других предупреди. А то мало ли.