С.Т.О. попаданки. Красотка рулит

Глава 1

— Пора платить! Не вздумай брыкаться, Кэтрин! — хриплый мужской голос обдаёт меня перегарным амбре и называет чужим именем.

Открываю глаза и ничего не вижу, темень такая, что, кажется, я ослепла. Холодно, страшно и какой-то незнакомец стаскивает с меня одеяло. Кошмарный сон стал реальностью? Господи, да я же вроде в Сочи, ну понятно, птичка «перепИл» дверью ошибся!

— Ты ошибся, придурок, иди проспись! Ненавижу отели! Всегда какой-то дебил попутает комнаты! Вали к жене! Илья, где ты? Помоги! — ору незнакомцу, но его не остановить, зову жениха, но тщетно. А этот ненормальный продолжает своё чёрное дело, да ему всё равно на кого влезать.

— Кэтрин, не смей перечить благодетелю! Не ори, молчи, дура, радуйся моей милости, кроме меня ты никому не нужна! Никому! — рычит незнакомец, наваливаясь на меня.

Начинаю брыкаться, нога задевает какой-то странный горячий предмет в постели, тянусь рукой, хватаю за ручку «вафельницу» и со всей дури впечатываю в незнакомца.

Вот теперь орёт он! И как орёт! Пожарная сирена отеля позавидовала бы. В этот момент распахиваются двери и вбегают две женщины с огромными канделябрами в руках.

И я, наконец, осознаю себя в этом моменте! Это не отель, в котором я вчера прорыдала весь вечер, обнимая подушку из-за бывшего жениха!

Где я?

Липкая паника, как слюна паучихи сковала меня. Только мелкой дрожью тело отзывается на холод и страх. Пытаюсь позвать на помощь, но из горла только хрип.

— Фабио! Что происходит? — вопит молодая, беременная женщина, грозно тыкая горящими свечами по очереди то мне в лицо, то этому пухленькому, лысеющему чудиле.

— Она меня соблазняла! Марсела, твоя сестра шлюха! Она звала меня в свою комнату после вечерней партии в бридж. Требую, чтобы ноги её завтра же в моём доме не было! — провизжал мужик таким голосом, что вполне справился бы с женской партией в водевиле.

Вот только он меня топит наглой ложью, всё не так, а я в своё оправдание и сказать ничего не могу, их речь понимаю, а сама немая, — пытаюсь хоть по-русски выдавить из себя слова. Ведь только что кричала на него.

А теперь что? Язык отнялся?

Да где я, чёрт возьми, кто эти люди?

Я сама уйду, скажите куда…

Пока пытаюсь примирить сознание с реальностью, «вероломно избитый» мной мужчина сделал трагическое лицо и гордо покинул поле боя.

— Прикройся! Стыда у тебя нет! Кэти! Как ты посмела? Мой муж забоится о нас, содержит, я беременная третьим, а тебе и дела нет!

— А-м! — уже что-то, но более ничего не получается ответить. Может, я сплю, или нет, это розыгрыш?

Но «сестра» не обращает внимания на мои страдания, продолжает выговаривать на странном языке, франко-немецкая помесь, однако я всё понимаю. От этого ещё страшнее, давящее чувство безвозвратности накрывает сознание, отчётливо понимаю, что очнулась в совершенно иной реальности и назад дороги нет.

— Эй! Ты слышишь меня? Сваха прислала письмо с очередным отказом. Тебя даже священник с мизерным приходом в горах отказался взять в жёны! Священник! А они косыми и горбатенькими не брезгуют, — она на пальцах показала, что значит «мизерный» приход и косоглазие, и горб. Как старается унизить меня, только зачем, что со мной не так?

— Что? — вдруг мой голосок прорезался сквозь пелену немоты.

— То! Никто не хочет рыжих наследников! Никому не нужны дети от такой бесстыжей уродины, как ты.

— Дети? — пытаюсь уцепиться за логику, ничего не понимаю. Я косоглазая? Я урод? Куда они меня хотят пристроить?

«Сестра» села на мою кровать, деловитым видом поставила канделябр на столик, и каждый её жест кричит, что она тут хозяйка и распоряжается моей жизнью также, как лишними свечами. Достаточно одной горящей, две других пригасила, смачно послюнявив пальцы.

Некоторое время сидела молча, глядя на меня с раздражением, и решилась:

— Таким, как ты одна дорога, вот так соблазнить чужого мужа, потом в дом красных фонарей. Но моя сестра не смеет позорить фамилию, я отправила запрос в женский монастырь с самыми строгими правилами. Твой огненный позор обреют налысо, наденут рясу и заставят вымаливать прощение! Через три дня приедут. А пока мы запрём тебя, чтобы не сбежала с каким-нибудь пьяным лейтенантом королевской гвардии. Посиди на воде и куске хлеба, подумай о своей жизни и молись…

— Я не шлюха, вы что-то путаете!

— Путаю? Я? Я с тебя, бесстыжая, только что стащила своего любимого мужа! Кэтрин, это грех!

— Грех набрасываться на беззащитную, спящую девушку, пока беременная жена носит ребёнка под сердцем, может, твоему мужу-козлу стоит на коленях вымаливать прощение? — мой голос оказался хлёстким как кнут, да и со словами я не церемонюсь.

Вместо ответа Марсела со всей силы замахнулась и почти отвесила мне пощёчину, но она не знает с кем связалась. Перехватываю её руку и сдавливаю с такой силой, что она заскулила.

— Никогда не смей меня бить! Иди следи за мужем, пока ты тут строишь планы на мой счёт, он, поди, на следующую жертву влез…

— Ну ты ещё пожалеешь, очень пожалеешь! Голодом сидеть будешь, никто тебя не спасёт!

Глава 2. Подлец!

Илья Громов!

Стоило произнести это имя, и меня чуть не стошнило! С трудом дошла до постели, заваливаюсь на бок, натягиваю одеяло и отключаюсь.

Моё ужасное ВЧЕРА.

Совершенно чётко, до мельчайших подробностей помню вчерашний день. День нашей помолвки, такое не забывается...

На короткие майские каникулы вырвались с женихом в Сочи. Цветущие деревья, море, столик в ресторане заказан, а завтра романтическая экскурсия в горы! Но это не простое свидание, я знаю, что он за два года нашей совместной жизни созрел сделать предложение. Долго к этому шли, нам потребовалось некоторое время привыкнуть к общему быту.
Тест на совместимость удачно пройден, он сам вчера в самолёте прошептал, целуя руку, что я для него подарок судьбы. Самостоятельная, успешная, красивая – победительница по жизни! Без пяти минут начальник отдела продаж внушительного дилерского центра «Volkswagen», должность – предел моих мечтаний, гордость отца, и завидная невеста любого успешного мужчины, такого как мой Громов.

Возвращаюсь в номер после сеанса массажа, настроение петь и танцевать, забронировала время у мастера на укладку перед рестораном. Это будет лучшее предложение, уж Громов никогда такие вещи на троечку не делает. Перфекционист во всём…

— Крошка, пойми, не могу её бросить. У неё онкология четвёртой стадии, я должен пройти этот путь с женой, но без тебя я бы не справился, клянусь, девочка моя! Ты даёшь мне силы жить. Не заставляй меня страдать от тоски по тебе, так скучаю по твоей киске. Что? Туфельки, да кинь ссылочку в телегу, оплачу тебе, конечно, моя крошка. Целую тебя везде…

Вхожу в комнату отеля и теряю дар речи, мой «жених» разговаривает по громкой связи с какой-то девицей. Увидел меня и поспешно спрятал телефон в карман, покраснел.

— Милый, а у кого онкология четвёртой стадии? Какие туфельки по ссылке? Что происходит?

— Уф, нельзя вот так подкрадываться к людям, Женя! Я чуть сердечный приступ не словил! — выдавливает милую улыбку, как ни в чём не бывало. КрасавчеГ!

— Илья, я жду! — едва сдерживаю гнев, чтобы не кинуть в него сумку.

— Предложения? Не порти сюрприз, милая, сегодня вечером в ресторане, — пытается сгрести меня в объятия, наклоняется для поцелуя, а меня от него тошнит. Особенно от его рта: «скучаю по твоей киске», передёрнуло от отвращения, стоит только подумать, где бывал его язык.

— Звони ей и обрадуй, что твоя жена умерла, но не от рака, а от разбитого сердца, мразь! Как ты мог?

— Не истери, она лишь мой антистресс…

— Хомяка купи! Похотливый козёл! Оставь меня, — вырываюсь из его рук и начинаю собирать вещи.

— Женя! Не смей так поступать со мной! Наша жизнь распланирована на годы, ты моя жена, сегодня я сделаю тебе предложение, вот сейчас делаю. Смотри кольцо с бриллиантом, но я не собирался тебе изменять. Эта сучка новенькая в офисе, шантажирует меня, честное слово, ну…

— Ой хватит заливать, от твоего вранья мне сейчас самой антистресс потребуется, всё кончено! Ненавижу, верила, любила, а оказалось, что ты обычный красивый, породистый кобель. Говорить любовнице, что у меня рак, это так гадко, хоть одно слово правды я за эти два года услышала от тебя?

Он хватает меня за руку чуть сильнее, не позволяя уйти, а я отталкиваю его, и темнота…

Сейчас.

Открываю глаза и понимаю, что я не переехала в другой номер гостиницы, не поменяла билет на самолёт, ничего из того, что мне казалось, не случилось. Он ударил меня, а я неудачно упала на спину… Моя душа слышала вердикт фельдшера: «Перелом основания черепа о мраморную ступеньку».

Сердце замерло, это какая-то ошибка. Я хорошая, не я должна была упасть и разбить голову, а он! Его кто-то накажет, или всё сойдёт с рук, как несчастный случай?

Это последнее, что я помню из вчерашнего дня. Это вообще со мной происходит? Почему мои чёрные как вороново крыло волосы, вдруг стали огненными кудрями, спадающими до поясницы. Почему я выгляжу как русалочка Ариэль. Мне лет восемнадцать, белая кожа, пухлые губы и голубые глаза. Я словно проспала в коме несколько лет, очнулась и не узнаю себя.

— Простите, могу войти? — мои страхи от пробуждения усиливает девушка, вошедшая в комнату.

— Где я? — шепчу на непонятном языке.

— Как где? Знамо дело, в доме вашей сестры Марселы и её мужа Фабио, — она отвечает и без лишней деликатности сдёргивает с меня одеяло. Та вафельница, которой я вчера огрела лысого урода оказалась постельной грелкой. Я всё ещё потрясённая стремительными метаморфозами в жизни, не могу примирить себя и окружение.

— А аккуратнее можно? — зло ворчу на девицу, но она не обращает внимания, достаёт из комода расчёску и молча поднимает меня за руку, причесать собралась? — Я сама в состоянии расчесать волосы!

— Тс-с! Не кричите, за нами подглядывают! — она чешет меня очень осторожно, наклонилась и прошептала на ухо. Я вздрогнула, повернулась посмотреть на девицу, но она сосредоточенно вычёсывает моё золотое великолепие.

— Кажется я потеряла память, мне очень плохо! — также шёпотом отвечаю, опустив голову.

Глава 3

Во дворе шум, явно примчался какой-то экипаж, но моя комната за углом, и ничего не видно. Двери заперты, окна заколочены гвоздями! Выбраться можно только как в фильмах, швырнув в окно табурет или ту самую остывшую кроватную грелку.

Это сколько я сидела в этой «тюрьме»? Воспоминаний нет, я пока даже не могу сопоставить реальность и своё восприятие окружающего мира. Но мне эта комната что-то напоминает.

Домашний отель!

В прошлом году мы ездили на машине в Европу с Ильёй, и однажды останавливались в Берне. Небольшой домашний отель, аутентичный швейцарский сервис не впечатлял, переночевали одну ночь и поехали дальше в сторону Италии через Лозанну, Турин, а после Милан. Это одно из самых потрясающих путешествий в моей жизни. Признаться, я тогда ждала от него тех самых слов, но он их не сказал, как же я обиделась и, неужели я загадала…

— Чёрт возьми! Я же тогда в шутку сказала Громову, что если умру, то хочу следующую жизнь прожить где-то тут, возможно, у подножия величественных Альп… Похоже, что я сама напросилась, но кто же мог подумать, что такие бредовые идеи реализуются? Бойтесь своих желаний.

Дожилась, говорю сама с собой, глядя в зеркало, невольно любуюсь отражением. Очень милая девушка, с такой внешностью, должно быть, бойкая была. Вот только козлина Фабиан отравил её, и тоже не понесёт никакого наказания? От этих мыслей меня передёрнуло, очень мерзкое чувство беспомощности.

И эта сестра, надо же, какая гадина!

Не успеваю подумать про сестру, как слышу вопли из глубины дома. Подхожу к запертой двери, прислушиваюсь. Да там ругань!

Быстрее хватаю платье со стула, а то так и сидела, страдала в ночной сорочке, чувствую, что сейчас что-то произойдёт. Но я так просто не сдамся, если это кто-то из работного дома, то буду отбиваться или бить стекло.

Платье старое настолько, что я порвала его, пока одевалась, пуговицы не все, но есть вязаная жилетка, прикрою дырки. Волосы лучше спрятать под чепчик, и ноги в старые сношенные ботинки с уродливой пряжкой.

Чулки как ни искала, так и не нашла. У Фабиана, видимо, дела совсем плохи, это за что он мне предлагал натурой рассчитаться, за вот эту ветошь?

Двери распахнулись, и я увидела собственными глазами, кто скандалит в доме сестры. Женщина лет пятидесяти, а может, и больше, только седина выдаёт её возраст, но с идеальной укладкой, на лице не косметика, а скорее грим, шляпка с претензией на изысканность, и довольно дорогое платье. Она совершенно не похожа на кого-то из работного дома.

— Марсела! У тебя нет стыда и совести! — скандал продолжился, но сестра не уступает.

— Она соблазнила моего мужа! От неё отказались все женихи! Матильда, судьба Катрин не ваша забота!

— Как раз моя! Три дня назад девочке исполнилось восемнадцать лет, и ты должна с этого дня делить ренту за ваше имение, сданное в аренду фермеру, так? — низким, гулким голосом не сказала, а скорее пропела Матильда. А я продолжаю смотреть на неё, как утопающий на спасательный круг, хватит ли мне смелости и сил добраться до неё, не откажется ли эта яркая мадам от меня, сможет ли защитить?

Скандал устроить может кто угодно, а реально спасти?

И я решаюсь открыть рот:

— Марсела собралась продать меня в работный дом, а Фабиан вчера опоил снотворным, отравил, чтобы обесчестить! — пока не успели заткнуть рот, кричу свою правду.

Матильда вытаращила глаза от ужаса, вошла в комнату и заставила меня повернуться, рассмотрела ветошь, в которую я одета и ботинки с дыркой на пальце. Марсела скривила недовольное лицо и выгнулась в спине, выпячивая живот, чтобы напомнить о своём положении.

— Это правда? Китти говорит правду? — гул голоса Матильды стал ещё ниже, она как реактивный двигатель на старте.

— Не вашего ума дело, как вы вообще посмели явиться в приличный дом? Престарелая куртизанка, шлюха, оперная дива без оперы! Это моя сестра, и я опекун над ней. Забочусь о её душе, скромная жизнь — залог спасения. Она родилась во грехе, во грехе и проживёт свою жизнь.

— Дура, ты! Мы все рождены во грехе, если уж на то пошло! Кабы не твой живот, избила бы тебя за дерзость и жестокость! Но две тысячи ренты, какие причитаются Кэтрин мой стряпчий выбьет из вас, сегодня же составим бумагу, и моих связей «старой куртизанки», как ты меня оскорбительно назвала, вполне достанет, чтобы обеспечить девочке достойную жизнь, на её же средства.

— Ты не понимаешь, у нас огромные долги, вы не смеете! У меня скоро родится третий ребёнок, мне нужны эти деньги. Она незаконная дочь отца от сожительницы, этот брак церковью не подтверждён. Будь она уродиной, я с радостью оставила бы у себя. Но такую девицу…

Марсела закатила глаза, словно на моей репутации штамп ставить негде с самого рождения. Зато хоть что-то проясняется.

— Кэтрин, ты поедешь со мной! Марсела, дай пройти! — пропела оперная дива, но сестра преградила нам проём двери.

— Нет! Я не отпущу её, ни за что на свете!

— А тебе ничего и не предлагают! Поверь, сил у меня оттолкнуть тебя хватит, но вот устоишь ли ты на ногах? — Матильда вплотную подошла к Марселе и, как танк выдавила сестру в коридор.

Не теряя ни секунды, спасительница схватила меня за руку и потащила за собой вниз по узкой лестнице. Пара минут бега по крутым ступеням, несколько диких воплей Фабиана и Марселы нам в след, и я уже вдыхаю свежий воздух улицы.

— Садись в карету, знала бы, что тебя придётся отбивать силой, взяла бы пару слуг с собой. Бедная моя девочка. Кстати, ты ещё девочка? Он тебя не тронул?

— Мадам, очень надеюсь, Анна сказала, что он многих опаивал снотворным, а потом проделывал со спящими ужасные вещи, — я решила немного усугубить ситуацию, потому что правду не знаю, но так у Матильды точно не возникнет желания отправить меня назад.

— Тогда мне придётся пригласить к нам доктора, это важно, пойми, дорогая моя! В чём-то Марсела права, ты скорее экзотическая, нежели обычная, выдать тебя замуж будет крайне сложно.

Глава 4

Как же сильно я удивилась, когда у ворот довольно богатого дома, нас вышла встречать Анна.

— Так это ты меня спасла? — беру руки девушки в свои и крепко пожимаю.

— Да, меня отправили за сливками, а я схватила узелок со своим вторым платьем и бегом сюда, ваша тётушка как раз куда-то собиралась выезжать в экипаже, вот и помчалась вас спасать! Очень надеюсь, что мадам Матильда не откажет мне в месте, боюсь оказаться на улице, иначе меня снова заберут в работный дом.

Я так жалостливо посмотрела на тётушку, что той ничего не оставалось, как ответить:

— У тебя через день начнётся выплата ренты, денег немного, но на личную горничную хватит, вот и плати.

— С радостью! — шепчу, надо же, первое, на что я потратилась в этом мире, оказалась личная горничная. У богатых свои причуды, знать бы курс местной валюты. Примерно две тысячи франков, много это или мало, и две тысячи в месяц или в год? Надо бы поинтересоваться у Матильды.

Пока голове крутятся меркантильные мысли, успеваем войти в дом, по приказу тётушки мне сразу показали комнату, а для Анны нашлась отличная кровать в мансарде, которую ей придётся делить с другой девушкой. И судя по радости моей служанки, она счастлива, кровать с настоящим матрасом, свой комод и два рабочих платья в подарок.

Со мной всё оказалось не так радужно. После сытного обеда, тётушка прижала палец к губам и так долго разглядывала меня, что захотелось встать и сбежать. Однако постеснялась спросить, что именно её заботит в моём образе, оказалось всё!

— Ох, дитя! Ты так хороша собой, но стерва Марсела права, это слишком экзотичная внешность для нашего пуританского общества. Для сцены, если петь соло-арии вне спектакля, это неплохо, публика любит диковинных актрисок, но для жизни нам нужно что-то придумать с твоим богатством.

— Постричь налысо? — испугалась я и так мило хлопаю ресничками, что тётя невольно рассмеялась!

— Нет, милая, так радикально мы действовать не имеем право! Кто мы такие, чтобы уничтожать то, что Бог решил произвести на свет, может, ты радость для ангелов и они любуются твоей красотой.

На этих словах я прослезилась, ни в одной из своих жизней я не слышала такого искреннего и изысканного комплимента. Кажется, я влюбляюсь в эту неординарную личность, какой узнаю Матильду.

— Парик! Нас спасёт парик. И у меня есть оный, — не успеваю сообразить, как она трижды хлопнула в ладоши и даёт распоряжения своей горничной.

Через десять минут меня проводили в артистический будуар-гримёрку, всё как в театре, очень впечатляет. Но рассматривать афиши не позволили, проворная женщина, очень профессионально взялась за работу. Принесла голубое платье своей хозяйки, комплект белья и подъюбников. Довольно долго из-за моей абсолютной неопытности, происходило таинство преобразования нищенки в мещанку.

— Это платье, мадемуазель, вам очень к лицу, — позже пойму, что по обращению в этом мире можно понять национальность. Жульет — француженка и в моде отлично разбирается. Её стараниями платье село на мне, как влитое.

— Благодарю, — интересно, что она собирается сделать с причёской.

Через пять минут мои кудри спрятаны под плотную сеточку, ещё мгновение и вот я уже не рыжая бестия, а вполне консервативная шатенка.

— Что скажешь, Кэтрин? Ах, как чудесно смотрятся эти волосы. Прошу заметить, это не конский хвост, а настоящие волосы, блоха не сидела! — из-за спины слышу комментарий тёти и не могу удержаться от смеха.

— Это хорошо, что не сидела, не люблю блох.

— И я не люблю! Сейчас Жульет сделает причёску и не будем терять время, прокатимся по городу, навестим мою любимую модистку, шляпницу, башмачника и стряпчего, надо составить прошение в канцелярию, на взыскание твоей доли наследства.

— А мне могут отказать? — на последнем пункте я немного заволновалась.

— Нет! Брат ответственный мужчина, царствие ему небесное, копию документа передал на хранение мне, знал, какая жадная Марсела. Я даже не догадывалась, что она привезла тебя с фермы и держит взаперти дома, — в голосе тётушки виноватые нотки, а я понимаю, что преступники тут совсем другие люди, и вот им вообще не стыдно.

Но я ничего не знаю о делах своей семьи:

— Простите, после снотворного я ничего не помню, думаю, что Фабио меня отравил, но Анна привела в чувство.

— Какой гад! Марсела достойна такого мужа. Они два сапога пара! — проворчала Матильда. Тем временем Жульет закончила с причёской, на огромную шпильку приколола милую шляпку, и мы поспешили в центр, заниматься моим гардеробом.

Стоило сесть в карету, как тётя сделалась серьёзной, театрально наклонила голову, рука застыла в философском жесте, и я услышала её грандиозные идеи на счёт меня:

— Есть один барон на примете, весьма почтенный джентльмен, не толстый, не лысый, высокий, имеет хороший доход и состояние вполне приличное, насколько не изменяет моя память, возраст вполне дееспособный, пятьдесят пять — шестьдесят лет, и самый приятный недостаток!

Она замолчала, а я выдала свою версию и рассмешила её:

— Пьёт?

Глава 5

— Ты? Умеешь водить? Сама?

— Да, умею немного, правда, на другой модели, но даже на механике неплохо справляюсь, — это я поскромничала, на самом деле отлично вожу и опыт почти десять лет.

— Вот! У барона есть автомобиль! — этот аргумент стал решающим.

— Я согласна, ради его автомобиля готова выйти замуж даже за мизантропа, прокачу его с ветерком по альпийским серпантинам и стану вдовой гораздо быстрее!

Хохот Матильды заставил многих прохожих с любопытством рассматривать наш экипаж.

Тётя довольна моим решением и на этой позитивной волне заказала три великолепных платья у модистки. Та сняла с меня мерки, торжественно завела отдельную страничку в огромном фолианте:

«Кэтрин де Конте»

Так, я узнала свою фамилию и, что тоже имею французские корни.

— Эта модистка лучшая, она шьёт на королевскую семью и обожает оперу, поэтому я её фаворитка, — не без гордости сообщила тётушка, когда мы вышли.

Далее нам пришлось проехать по списку Матильды, и везде её встречали как самого важного клиента. Приятное ощущение, признаться, я не ожидала, что тётя настолько значимая персона в столице.

— Стряпчий всё сделает сам и через день приедет к нам с бумагами, осталась ювелирная мастерская. Ты же понимаешь, что без приличного гарнитура, ты словно голая. На тебе может быть деликатное платье, говорящее обществу о твоей скромности, но драгоценности заявляют о статусе, что ты не простая девица-мещанка, пусть и богатая. А утончённая натура, что свойственно только элите.

— Если я правильно поняла, то существует негласный язык драгоценностей и вы хотите составить верное сообщение обществу обо мне, — меня заинтересовала эта тема. Поддержала мысль Матильды и с удивлением замечаю слёзы в её глазах. — Простите, тётя, я что-то не так сказала?

— Милая! Это гениально, а ты правда жила на ферме? Признаться, думала о тебе, как о необразованной глупышке, но как приятно осознать, насколько я ошиблась. Кэтрин, ты алмаз, которому необходима правильная огранка. Чует моё сердце, что мы покорим этот город вновь!

В ювелирной мастерской нас встретили очень тепло. Тётя схитрила, отдала мастеру своё старое ожерелье и попросила создать из него гарнитур: тонкое колье, перстень, серьги, браслет.

Мастер предложил ещё некоторые варианты уже готовых украшений, и мы их купили.

— Ваш заказ будет готов через две недели, перед балом по случаю дня рождения короля, слишком много заказов. Но ваш я поставлю на первое место, сразу после Её Величества.

— Благодарю, мой друг! — прошептала тётя по-французски и коснулась его руки.

— Мадам, не сочтите за дерзость, но у меня есть приватный разговор к вам, будьте любезны выслушать, — прошептал смущённый ювелир.

— Девочка моя, Кэтрин, пойди в экипаж, подожди меня, я буквально на пять минут задержусь! — прошептала Матильда, а я с радостью попрощалась и сбежала.

Выхожу на улицу, сейчас уже почти пять часов вечера, скоро огромные часы на ратуше отобьют начало следующего часа. В карету я всегда успею сесть, оглядываюсь, меня приятно удивляет всё в этом городе, а какая красивая река.

Хотела пройти через дорогу на набережную и неожиданно замираю от восторга. Немного дальше от нашей кареты стоит припаркованный шикарный кабриолет. Белый с золотом, приборная панель из красного дерева. Сидения обтянуты натуральной кожей, мне нужно, жизненно необходимо, сесть в эту наикрутейшую тачку и потрогать её детали. Просто ощутить эту энергию богатства. Возможно, что в ней всего лишь сорок лошадиных сил, но она великолепна.

Мой разум и чувство самосохранения отключились. Лишь дотронулась до ручки, она слегка щёлкнула, и дверца плавно открылась, миг и я уже сижу на шикарном водительском сидении. Всё как в наших автомобилях, я думала тут сложнее. Газ, тормоз, сцепление, переключение скоростей на руле, как в американских машинах, датчик скорости, максимум сотня километров в час, надо же, быстрая! Уровень топлива и фары включаются кнопками на панели. Всё довольно просто и очень интересно, как она слушается управления, насколько мягкий руль, как быстро разгоняется…

— Я бы всё отдала, чтобы прокатиться на тебе, малышка! Это какой-то экстаз! — начинаю говорить с машиной и не замечаю, что надо мной уже некоторое время стоит мужчина и с великим интересом наблюдает.

— Впервые вижу юную девушку за рулём автомобиля! Умеете водить? — он не выдержал и заставил меня вздрогнуть, поднимаю лицо и тону в его лазурном взгляде. Невозможно симпатичный, может артист? Это же тот самый, что помешал проехать нашей карете. Кажется, я начинаю густо краснеть, всё ещё не привыкну к этому новому телу. А незнакомец специально встал у двери, чтобы перекрыть возможность побега.

Глава 6

Не заметила, как прокатила незнакомца чуть не квартал. Боже, тётя рассердится, ещё оставит меня тут одну, а ещё хуже, отправит обратно к сестре.

Бегу по улице, как ненормальная, чуть не потеряла шляпку, вот и карета!

— Простите меня! Я увлеклась, такой красивый город, не смогла остановиться! — запыхалась, раскраснелась.

— Дитя моё! Никогда так не делай! Только я порадовалась, что ты взрослая и разумная барышня, и в тот же момент получаю повод для разочарования. В этом городе слухи расползаются, как плесень в холодном подвале.

— Простите, я вас поняла! — виновато опускаю голову. На меня такое поведение не похоже, давно я не винилась по таким мелким поводам. Но в данной ситуации, Матильда для меня всё, и если она говорит что-то, значит, нужно слушаться.

— Домой ужинать и планировать захват внимания барона, нам необходимо познакомить тебя с ним в ближайшие три дня. Как только подгонят первое платье по фигуре, привезут с новой парой туфелек, выйдем в свет, не бог весть, какое мероприятие, но старые «козлики» там часто собираются.

— А какое мероприятие? — мне стало очень интересно.

— Так, твои авто, телеги эти вонючие, кто-то представляет новую модель, приедет пресса, мы сделаем вид, что желаем прицениться, что не отстаём от прогресса, а на самом деле прогуляемся, выпьем мятного чая или чего-то покрепче, например, глинтвейн, и случайно познакомлю тебя с ван дер Вестхейзеном.

Я потеряла нить повествования, она сказала про авто, и я вспомнила незнакомца, мурашки по спине пробежали, трепетом по телу реагирую на образ как девчонка, не могу забыть его глаза, этот пренебрежительный взгляд из-под приподнятой брови, а потом и удивление…

— Китти! Ты где витаешь?

— Ой, простите! С кем познакомиться? — невинно переспрашиваю, и тётушка обречённо закатывает глаза.

— Кайл ван дер Вест-хей-зен барон, о котором я тебе говорила! Нам нужно мимолётно с ним встретиться на пару минут. произвести впечатление, далее через четыре дня премьера оперы, и мы пригласим его в нашу ложу, потом ещё через три дня устроим пикник на природе, там ты скажешь что-то умное о своих этих авто, а потом на балу он окончательно влюбится и сделает предложение.

— Как по нотам, тётушка! А если не сработает? — я в восторге от её прагматичного подхода к охмурению мужчины. Этому несчастному Кайлу, сорваться с крючка шанса нет!

— Поверь моему опыту, сработает. Самое важное, это первая встреча, если ты сможешь создать интригу, не раскрыв свою тайну, удивить мужчину, его разум примерно неделю будет крутить воспоминания о тебе. А потом мы дадим ему новый повод для волнения. Но нельзя передержать, жертву нужно подводить к этому шагу, но сделает он его сам, а ты должна стоять перед ним, изображая великое удивление и радость!

— Это гениально, эх, где же вы были раньше, — выдыхаю с грустью, я всё делала неправильно, с Ильёй, с мужчиной нельзя пытаться строить отношения, это не бизнес, это игра, психология, эмоции, ему нужно создавать такие моменты «залипания», о которых только что проговорила тётушка.

И в этот момент я прыснула смехом…

Мама дорогая, я ведь только что практиковала этот «путь гейши» с незнакомцем. Удивила, поразила, заинтриговала и оставила в неведении! Он совершенно точно начнёт вспоминать обо мне.

Если начну икать, значит, точно вспоминает, стоило подумать, как дважды икнула. И рассмеялась.

— Да что с тобой?

— Ничего, зубрю наизусть ваш урок по обольщению, бесценная информация!

— Вот именно! Учись, пока я живая! — проворчала, но на её милом лице расцвела озорная улыбка. Она мной довольна.

Список мероприятий показался мне внушительным. Вроде бы тут женщины из высшего общества не работают, но общественная жизнь бурлит ежедневно.

— Хочешь узнать, о чём со мной говорил ювелир?

— Конечно, тётушка! — хоть немного отвлекаюсь от воспоминаний о незнакомце.

— Он влюбился в новую приму, ничего особенного в девице нет, но он готов ей подарить шикарный браслет, но при условии, что она примет его после спектакля.

— Если она переспит с ним? — мои глаза округлились, тётя занимается сводничеством?

— Бог с тобой, дитя. Спать он будет с женой, а её обожать, страдать, мечтать, вспоминать первую любовь, — тётя романтично улыбнулась.

— Как гейши в Японии?

— Да, что-то подобное я слыхала, а ты откуда знаешь? — неподдельный интерес в её голосе подсказал, что эта тема её волнует.

— Читала книгу «Мемуары гейши», могу рассказать, очень любопытная история.

— Обязательно, да, я слышала, что это женщины искусства, как наши куртизанки, их можно обожать, но спят они только с избранным, это не шлюхи.

— Понятно, — грустно выдыхаю. Марсела назвала Матильду куртизанкой, наверное, в прошлом и к ней вот так приходил в гримёрку воздыхатель, и только ради поцелуя руки и воздушного поцелуя для него со сцены, готовый на всё, и на щедрые подарки и содержание.

Мне такой расклад не подходит, уж если я самая незавидная невеста, то лучше выйти замуж за господина ван дер Вестхейза, чем потом выслушивать порочащие обвинения в развратном образе жизни.

Глава 7. Катастрофа

Жульет накапала успокоительных капель в воду и подала бледной тёте.

Самое ужасное, что я ничего не знаю о законах этого мира, даже будь у меня неделя, не успела бы прочитать кодексы и сделать правильные выводы.

Сижу рядом с винтажным креслом Матильды и держу её за руку, сейчас вся надежда на мудрость и опыт тёти.

— Жульет, пошли срочно за юристом, тут уже стряпчим не отделаться. Серьёзные законы. Пусть приезжает хоть ночью, мы не ложимся и ждём его! Так и скажи!

— Слушаюсь, — она присела и убежала.

— Тётушка, может, вы поясните суть проблемы. Я перечитала эти бумаги, что швырнула Марсела, и как поняла, пока официально нахожусь под опекой главы семейства? А это урод Фабио? И все его долги распространяются на меня тоже? — шепчу свои вопросы, боясь, что они окончательно доконают Матильду.

— Именно. Но есть официальное завещание твоего отца, в нём указано, что с момента смерти твоей матери и до восемнадцатилетия за тебя отвечает Марсела, а с восемнадцати лет и до замужества, Эндрю поручил тебя мне с выделенной долей в наследии фермерских угодий, в сумме сейчас это две тысячи двести франков в месяц. У меня тоже есть маленькая рента с фермы, была…

Она сидит, откинувшись в кресле, и кончиками пальцев, отбивает какой-то ритм. Очень хочется надеяться, что у нас есть козыри. Однако некоторые нестыковки вижу даже я:

— Но суда и постановления ещё не было, о передаче меня на ваше попечение? Женщины вообще прав не имеют?

— Нет! Не имеют, только в случае, если она вдова, или член попечительского совета с хорошими паями, другими словами, покупает себе свободу благотворительностью, это именно мой случай. Так что я не куртизанка, как считает твоя глупая сестра.

— Даже если бы и куртизанка, вы мне очень нравитесь, Матильда, я горжусь вами. Но смотрите, что я ещё поняла. Чисто практически, допустим, ту часть фермы, которая числится за Марселой и Фабио, продают с молотка, тогда и моя часть мало кому нужна? Её продадут, пусть даже деньги отдадут нам, это что-то, но уже не так надёжно. Фермер откажется от наших земель, я в любом случае лишусь ренты. Максимум, на что смогу рассчитывать, это на покупку маленького доходного дома в столице. А это очень непростой бизнес. Думаю, что надо заставить кредиторов не трогать нашу ферму, просто долю ренты Марселы пусть забирают в счёт долга. Вот суммы указаны в бумагах.

Не замечаю удивлённого лица Матильды, потому что в уме пытаюсь прикинуть, что после торгов городского имущества Фабио, долг останется примерно, миллион, а это очень много.

— Посчитала, если там нет сложного процента по долгу, то за десять лет, ну или пятнадцать с налогами и процентными неустойками, сестра рассчитается с долгами урода мужа. Но при этом не останется нищенкой и сможет поднять детей.

— Кэтрин, ты размышляешь, как финансист, это так необычно для юной девушки. Про доходный дом я даже не подумала, идея отличная, оставим её в уме. Про ренту и рассрочку долга, тоже вполне разумное предложение, но при условии, что мы завтра же подадим нужные иски в суд. И тебе срочно нужно обзавестись мужем. Поверь, будь с нами такой туз, как барон, никому бы и в голову не пришло обирать тебя за долги этого развратника. Он явно проигрался.

— Я начинаю подумывать про вашу схему, и стать членом попечительского совета, это как-то надёжнее, а то выйдешь вот так замуж, а потом приплыли, муж банкрот, жена в работный дом.

Меня передёрнуло.

— Не бойся, с твоим умом, и моими связями, мы не сдадимся так просто, я уже чувствую, привкус победы на губах.

— Ах, тётя, это аромат мятных капель. Победу ещё надо отстоять. И что будет с Марселой и её детьми?

— Ничего, продолжит жить на триста франков, если не одумается, до того момента, как её дочери стукнет одиннадцать лет, иначе девочку заберут в закрытую школу.

— Ужас, родители придурки, а страдают дети? — меня передёрнуло, девчушка так умоляюще смотрела на нас, похоже, что в доме скандал за скандалом. Ненормальная мать изводит и себя, и детей.

— На всё воля божья! Думай, как самой не попасть в работный дом. Но ты не попадёшь, я в тебя верю.

Улыбаюсь, и в этот момент услышали, что в дом приехал юрист, вот сейчас наша работа закрутится-завертится.

Помогаю тёте встать, и идём в кабинет, повторять мои версии развития событий. Неожиданно тётя шепчет мне на ухо:

— Хьюго де Анджело очень симпатичный, неженатый, опытный юрист, казалось бы, идеальная партия для тебя. Но юристы – худшие мужья. Живут долго, требуют брачный договор и очень скупые.

Даже в этой ужасной ситуации она шутит.

А Хьюго оказался очень даже симпатичным, типичный итальяно, но в хорошем смысле. Я мгновенно оценила идеальный костюм, золотую цепочку часов, приятный парфюм.

Да, он вполне мог бы меня заинтересовать, красивый, амбициозный, но моя ситуация сейчас для него как «Фумитокс» для комаров. Не верю, что такой прагматичный молодой человек проявит ко мне интерес.

Тётя нас представила, протягиваю руку и чувствую, что его наше прикосновение слегка взбодрило. Надо же, не такая я и токсичная, незавидная невеста, если он так мило улыбнулся и его пальцы дрогнули, пожимая мою руку.

— У меня ужасные новости, секретарь суда уже получил иск от кредиторов. Ферму продают с торгов. Никаких договорённостей о долях пока нет. Но я уже подал прошение на основании письма от делопроизводителя, он сегодня утром составил прошение. Думаю, треть суммы, минус налог, но мы сможем отстоять.

— Это сколько? — шепчу я, с ужасом наблюдая на крах моих надежд.

Глава 8 Сексист

Следующие три дня пришлось крутиться как белка в колесе. Получила личную карточку, что-то типа нашего паспорта. Вступила в права на «долю», подписала кучу документов. Но, увы, заём и бумаги на кредиты Фабио подписал за месяц до восемнадцатилетия Кэтрин, и тогда являлся полноправным управляющим.

Узнала ещё кое-что, он не просто хотел изнасиловать меня, а так, чтобы я забеременела. Незамужняя и беременная никогда бы не вышла на свободу, штамп «гулящей шалавы» на моей репутации и всё, никаких прав.

Марсела снова пыталась устроить скандал, но крепкий кучер тётушки выгнал её со двора. Нет ни малейшего желания знаться с таким ничтожеством, тем более помогать, как сказала тётя. Да мы бы и не смогли, моего опыта на руководящей должности с лихвой хватило, чтобы сделать правильные выводы. Мы никогда не победили бы в противостоянии с кредиторами.

Придурок Фабио все подарил банковской мафии, именно банкиры правят в этом мире. А не король, королева, парламент. Де Анджело прошептал мне, что эта сумма — подачка, какую мне уступили, только ради того, чтобы мы с тётей не поднимали шумиху. Испугались, что другие «лохи» могут одуматься и не подставлять себя и своё имущество? Если мы не отступим для меня снова одна дорога в работный дом. Вот и всё…

Такая неприглядная, пугающая оборотная сторона медали романтики серебряного века. Очень плохо себя чувствую в эти тяжёлые дни. Жизнь рушится. К моей незавидной репутации незаконнорождённой, рыжеволосой и без диплома женских курсов домохозяек, я не просто незавидная невеста – а посмешище.

Выйти замуж таким, как я практически невозможно. Даже в благотворительный фонд не смогу вступить, чтобы получить общественные права. Я обречена жить в роли приживалки-наперсницы, сначала у тёти, потом в какой-нибудь другой семье из жалости. Да и это вряд ли, не с такой внешностью.

Настроение испортилось окончательно. Я ведь ещё и Анне не сказала про плачевное положение дел, вот ужас, так ужас. Она надеется на место, с таким рвением помогает по дому и учится у Жульет.

Матильда не обращает внимания на мою хандру, почти силой заставила привести себя в порядок, примерить платье, только что доставленное из мастерской. Снова парик, немного косметики, угольным карандашиком подвожу глаза и затемняю брови, и моя рыжая суть надёжно спрятана.

— Тётушка, имеет ли смысл идти на это светское мероприятие? Барон на меня не обратит внимание, в городе все знают нашу ситуацию и точно начнут показывать пальцами, как вчера, когда мы с Хьюго вышли из конторы, журналисты хотели меня сфотографировать, напугали жуткими вспышками. Представляю заголовки: «Нищая невеста желает выйти замуж».

Держусь из последних сил, чтобы не потекли слёзы, до выезда час, и с заплаканным лицом только подолью масло в огонь сплетникам.

— Не печалься, скоро кто-то другой опозориться и про тебя забудут. Барон никуда не денется, да и Хьюго интересовался тобой. Это еще не предложение, но он задумался! В крайнем случае рассмотрим и его кандидатуру. Но я не в курсе его личной жизни, не женат, есть ли у него невеста, вот вопрос, однако, смотрел он на тебя жадным взглядом!

— А мой цвет волос?

— Глупости, он жгучий брюнет, у вас детки родятся очень красивые шатены. Даже не бери в голову. И скоро приятельница привезёт мне из Парижа отличную краску для волос. Про парик забудем.

Она поправила бант на платье, осталось приколоть шляпку, перчатки, новые туфли, и я готова к бою.

— Настроения нет, совершенно! — простонала на крыльце, в ожидании кареты.

— Не смей киснуть! Побеждают только уверенные в себе! Спина прямо, загадочную улыбку на уста, и вперёд, в тебе есть шарм, мужчины такое любят! — она так сердито отчитала меня, что я мгновенно отбросила неуверенность, действительно, в первый раз что ли.

— Прорвёмся!

Через полчаса наш экипаж остановился на просторной поляне, и я поняла, насколько это бредовая идея. Слишком много мужчин, и почти нет женщин. Эта поездка точно выглядит, как жест отчаянья. Меня сейчас поднимут на смех.

Денег купить авто у нас нет, и все об этом знают, значит, мы ищем состоятельного жениха, позорище.

Внутри всё сжимается от неприятного чувства, но возможно, здесь публика интересуется автомобилями больше, чем моей скромной персоной.

Мы недолго шли через ряды потрясающих образцов автомобильного искусства. Ну какие же красавцы. Я готова рассматривать каждую машину, любоваться, и мечтать прокатиться.

Неожиданно тётушка меня дёрнула за руку и прошептала:

— Смотри, вот он! Барон! Улыбайся, делай вид, что заинтересована им!

Я так испугалась в этот момент, её слова, плюс над нами неожиданно нависает довольно внушительный мужчина, не представляла, что барон настолько грандиозно выглядит. Как назло, кто-то нажал на сигнал клаксона, и резкий звук трубы за нашими спинами заставил меня подпрыгнуть от неожиданности.

А барону это понравилось! Да неужели, любит вот так шутить, чтобы кто-то дрожал перед ним? Похоже на то.

— Матильда, не думал, что встречу вас тут? Как поживаете? — голос у него такой же внушительный, как и облик.

Глава 9. Ох, женщины!

Поправляю шляпку, перчатки, нежно улыбаюсь грандиозному хозяину автомобиля и по совместительству моему пассажиру. Сидение отодвинуто далеко, всё в этой шикарной чёрной машине сделано под габариты хозяина. Но я ездила на внедорожнике бывшего жениха, и с тяжёлой техникой неплохо знакома. Быстро соображаю, что тут и как устроено, поворачиваю ключ, урчание двигателя приятно удивляет. Сцепление, скорость, газ.

И мы плавно трогаемся с места, пробую руль, и он тоже поражает мягким ходом. Не трактор, одним словом.

— Дорогая, посмотрите направо, там площадка для профессионалов, разные фигуры пилотажа. Но вам достаточно проехать вокруг и никого не задавить, — он снова за своё. Чтобы не взбесить барона раньше времени, только улыбаюсь.

Эта площадка очень похожа на наши автодромы, я на таком сдавала на права когда-то. Змейка, петля, горка, гараж, всё знакомое. И вместо того, чтобы повернуть направо и объехать дром, я проезжаю прямо.

— Кэтрин, вы всё напутали, не знаете где право? Ох, женщины!

— Не переживайте, барон! Я провезу вас по дрому, получите удовольствие, любите аттракционы? Держитесь крепче!

— Да уж! Кэтрин, остановите сейчас же.

— Тише, ваше благородие, что вы как мальчик, честное слово, на нас все смотрят, а вы кричите, как испуганный ребёнок.

— Вот именно, мы становимся посмешищем на глазах у самого короля!

— Что? Тут король? — внезапно я испугалась. Может, он прав и зря все эти пируэты. Мне же не нужна такая слава.

Но пока думала, началось первое препятствие. Змейка. Ряд флажков с довольно большим промежутком для проезда. Но авто барона очень внушительное, как и хозяин. Тут нужно выезжать с большим радиусом, не сразу вертеть рулём на поворот, и понимать, когда подтормаживать. Проезжаю чуть дальше, проворно верчу руль, притормаживая, и авто с лёгкостью вписывается в следующий промежуток между флажками.

И так все восемь флажков мы проехали довольно быстро. Барон молчит, покраснел, губы поджал, но за ручку на дверце больше не держится. Я везу его на горку, скорее на мостик из двух деревянных настилов под колёса, типичная эстакада в СТО. Неспеша, въезжаю, главная проблема этого препятствия, не перегазовать, надо так рассчитать скорость, чтобы машина легко поднялась, и вовремя затормозила наверху, а потом мягко съехала.

Я и с этим заданием справилась. Вот только с гаражом пришлось уточняющий вопрос задать, какая скорость на этом авто даёт задний ход?

Барон молча показал пальцем. Я его, кажется, взбесила, но он решил досидеть до конца. Пыхтит громче паровоза, всё ещё красный, уж нервишки я ему натянула, как струны. Зато теперь вряд ли возникнет желание поддевать меня на людях.

Разворачиваю машину и плавно загоняю её в гараж задом, самой понравилось, как получилось.

Радость момента неожиданно захватывает меня, словно горячий пар, снова заметила кое-что неприятное за собой. Чуть было не начала радостно истерить, не хватало только визга и обморока, как школьница на концерте айдола.

Представьте, что вы получили новое тело, как аватарку. Моё прошлое тело такое уютное, привычное, слегка флегматичное, без бурных проявлений эмоций, преисполненное достоинства, и всё такое и в том же духе, истинная бизнес-леди, буря эмоций только по расписанию или по важному поводу.

И вот теперь. Любой, даже самый минимальный эмоциональный всплеск, и «Кэтрин» вспыхивает как пламя. Я не привыкла к её «настройкам», краснеть, вскрикивать слишком громко или смеяться. Всё это в духе прошлой хозяйки тела, и великого труда мне стоит сдерживать себя, чтобы не казаться деревенской дурочкой. Вот и сейчас радость от удачно пройденной полосы препятствий, чуть было не вызвали во мне бурю эмоций, из последних сил держусь и просто улыбаюсь, подбираю слова благодарности для барона.

Но он сбивает все мои настройки одной фразой:

— Поздравляю, вы произвели фурор, сам король смотрит на нас с улыбкой, а меня вы опозорили!

— Глупости, скажите людям, что вы сами обучили меня, разглядели талант к вождению, и все подумают какой вы великодушный, сильный и внимательный. Но покажите мне короля, умоляю...

Не успеваю договорить, как барон окончательно завис в пространстве. Похоже, не сообразил, что вот так можно собрать всю славу за мои подвиги.

— Король вон там, только не поворачивайте голову резко, это неприлично. — снова шепчет, но уже не так зло. Идея учительства понравилась?

В толпе никакого короля я не разглядела, пора отвезти барона на место, откуда началось наше маленькое приключение. Репортёры набежали и фотографируют нас с Кайлом ван дер Вестхейзеном, или как его там. И он тут же заявляет, что самолично обучал меня вождению.

Аплодисменты, свист восторга и глупые вопросы, не собирается ли барон жениться в ближайшее время, ведь иметь жену, способную возить собственного мужа предел мечтаний современного прогрессивного мужчины.

Боже, барон расплылся в такой благостной улыбке, как растаявшее мороженое. Ну такой сладенький.

Поцеловал мою руку, помог выйти из авто, и это тот самый сексист? Быстро я его перевоспитала, позволив присвоить славу себе. Все любят лесть! Барон не исключение.

Глава 10. Опасный намёк

— Сударыня, вы заблудились? — мне не позволили упасть, крепкие руки незнакомца, хотя я бы и не падала, не схвати он меня за локоть.

Оборачиваюсь и зло смотрю на это внезапное «препятствие к заветной цели», ведь он не случайно поймал меня. Это совершенно незнакомый мне джентльмен, и он явно шёл следом, пока фантазии вели меня к информационному киоску. А теперь, дождавшись, когда я останусь одна, завладел вниманием?

Мужчина в чёрном фраке, очень похож на сотрудника похоронного бюро, такой же неприятный взгляд, черты лица тонкие, даже немного романтичные, но изуродованы надменностью.

И самое пугающее, это холод, каким от него веет, я как будто оказалась раздетой на морозе.

Он хищник, а я экзальтированная жертва, от страха готовая впасть в истерику, но снова держу себя в руках неимоверным усилием воли. Выпрямляюсь, выдыхаю и пытаюсь деликатно освободить руку из его цепкой хватки, бесполезно. Он не ошибся «адресом» и хочет, чтобы я его как следует испугалась.

— Я спросил, вы заблудились? Вам помочь?

— Кажется, да. Заблудилась, хотела припудрить носик и поправить причёску, подскажите, куда могу пройти?

— Сам не представляю. Но я точно представляю, куда вам не следует идти, — в этот момент он снова дёргает меня к себе.

— Ай! Что вы себе позволяете? — шепчу, не скрывая неприязни, пытаюсь свободной рукой поправить неудобную юбку, из-за его тычков корсет вдавился «косточкой» в ребро так больно, что слёзы на глазах застили пеленой обзор.

А он просто выдернул меня из-под колёс маневрирующего автомобиля, тут мало кто смотрит по сторонам во время вождения, зрители сами должны держаться на безопасном расстоянии.

— Итак, ваш юрист решился, подозреваю, из-за симпатии к вам, на дерзкий шаг и подготовил иск на полмиллиона. Вы обязаны его остановить! Мы никогда не проигрываем, это наше кредо! И когда вы почувствуете на себе всю мощь нашего синдиката, поймёте, что спасения ждать не откуда, даже ваш этот барон не сможет защитить. Вы сгинете в историю, и через пару дней о вас забудут. Шла, загляделась на витрины модных салонов, попала под колёса автомобиля, подходящий сценарий, не правда ли?

— Вы что такое говорите? Я всегда смотрю по сторонам, это сейчас испугалась вас и не увидела автомобиль. Миленький дядечка, поймите меня, деревенскую дуру правильно! Я настолько тупенькая, что вообще не понимаю, о чём речь? Правда! Отпустите меня и сами объясните господину адвокату, что это глупая затея, — неожиданно во мне проснулся актёрский талант, в любой ситуации прикинутся дурочкой, беспроигрышный вариант.

Незнакомец так больно сжал мой локоть, падлюка, надавил на какие-то болезненные точки, и я дала волю своим голосовым связкам. Он оттолкнул меня от себя, но теперь я устояла, благодаря какой-то машине, вот только очень больно ударилась бедром о крыло.

Пока поднимала съехавшую на глаза шляпку, монстр растворился в толпе.

Признаюсь, он напугал меня до дрожи, обхватываю себя руками за плечи и продолжаю стоять у чужой машины, потерявшаяся в пространстве, испуганная маленькая женщина, одна против зловещего «СИНДИКАТА».

Да кто они такие? Будь реально богатыми, то не обеднели бы, подарив сироте полмиллиона. Но Хьюго почему-то решился на этот отчаянный шаг, хотя говорил же, что лучше ограничиться подачкой в сто пятьдесят тысяч.

— Кэтрин! Вот ты где! Неужто решила подать заявку на гонку? Совсем рехнулась? Нам завтра придётся что-то делать с внезапной славой. Все газеты напишут про вас с бароном! — Матильда с трудом пробежала ко мне сквозь толпу и постоянно маневрирующие автомобили, ей тут неуютно, а ещё и я со своими выкрутасами.

— Тётя, а де Анджело тут? Вы знали, что он рискнул подать иск на максимальную сумму наследства?

— Да, это моя просьба! Золотое правило, требуй больше, получишь хоть что-то, — тётя мгновенно изменилась в лице. Интуиция её не подвела, и я тут же рассказала суть неприятного разговора с представителем зловещего «Синдиката».

— Это нехорошо, но, с другой стороны, будь у них уверенность, что дело беспроигрышное, то не прислали бы этого гоблина, девочка моя, за свои права надо бороться.

— Да, тётя, я согласна, вот только есть нюанс, цена вопроса моя жизнь, они не остановятся, я прекрасно знаю такой метод. Они во всём уверены, просто не хотят огласки. И кстати, эти статьи с фотографиями меня и барона в газете, позволят мне прожить немного дольше. Я бы очень попросила Хьюго внимательно взвесить все за и против, перед тем как окончательно принимать решение об иске. Я лучше куплю на эти сто тысяч машину и проеду трассу гонки, пусть третье место, но этот приз позволит мне прожить какое-то время...

— Глупая, ты уже получила приз. Барон от тебя в восторге. Нам пора уезжать, а к юристу сейчас заедем по дороге. Возможно, ты права и лучше согласиться на откупные, нежели рисковать, выступая против страшных людей, я с такими сталкивалась когда-то и больше не хочу, не бойся, моя милая, всё будет хорошо.

Матильда приобняла меня за талию и не спеша повела подальше от толпы. Заветный буклет с условиями гонки остался где-то в стороне.

Глава 11. Сердце матери

Королевский дворец. Кабинет Её Величества королевы матери.

— Доброе утро! Ваше Величество, позвольте доложить, вы приказали информировать о тайных действиях господина Тэо....

Невысокий мужчина в штатском, гладко выбритый, в тёмном удлинённом пиджаке и узких брюках по последней моде, быстро вошёл в кабинет, и закрыл за собой дверь на ключ.

— Здравствуйте, Жозеф! Мой мальчик постоянно создаёт поводы для беспокойства. Надеюсь, что сейчас ничего страшного не происходит за моей спиной? — Ариэлла Виндорская не скрывая раздражение на прекрасном лице, указала на вторую дверь в комнате. Приватный кабинет, только для самых секретных разговоров с доверенными людьми. Такими, как Жозеф де Брийяр и старшая фрейлина Гертруда.

— Я узнал о приказе Его Величества собрать информацию о девице, некая Кэтрин де Конте, племянница Матильды де Конте. Наш король видел её на автошоу, она флиртовала с бароном ван дер Вестхейзеном. Король ревнует, это заметно! — пулемётной очередью рапортует секретарь.

— Ой, да бросьте, таких девиц полно. Даже если он решит пригласить её на бал, это ровным счётом ничего не значит.

— Простите, Ваше Величество, но я мужчина, и отлично разбираюсь именно в мужских чувствах. Он потребовал принести от репортёров её портрет, это серьёзная заявка. А у девицы проблемы, она и её семья банкроты, и должны нашим врагам. Я лишь слегка посмотрел отчёт детектива, и пары минут хватило, чтобы узнать, что ждёт эту женщину в будущем.

— Мне кажется, вы преувеличиваете проблему, — королеве наскучило слушать мнительного Жозефа.

— Простите, я приуменьшил! Земли её семьи очень выгодные, там проходит второй торговый путь в Италию, в кантоне (район, область в Швейцарии) не осталось свободных владений, мы потеряем последний верный голос в парламенте из южных земель. После падения рода де Конте, наши враги смогут полностью захватить власть, и окончательно лишить полномочий королевскую семью. Назначат канцлера на пост главы «демократического» государства, и мы станем 51-м штатом Америки. Они за последние двадцать лет скупили под разными предлогами почти все важные владения. Наша страна не принадлежит нам.

— Брийяр, мы начали с девицы, а заканчиваем пылкими речами о родине? Я и без вас знаю о внушительном долге моего покойного мужа, казна в долгу перед банкирами, и они пользуются этим безнаказанно. У нас нет ресурсов ограничить их притязания! Падение южного кантона – закономерность, а вы терзаете моё сердце напоминанием о проблемах. Мой мудрый супруг не смог справится с этой непосильной ношей. Пощадите, лучше предложите решение, чем вот так каждый раз заставлять нас страдать.

— И всё же, госпожа, я патриот, девица важна для короны, но её надо выдать замуж за кого-то, кто может противостоять «Синдикату». Возможно, мы сможем отбить эту атаку, а позже и следующие?

— Хорошо, подберите ей жениха, устройте всё как надо, насколько помню Матильду де Конте, у неё всегда хватало мудрости поступать правильно. Проблема в другом, все эти тайные действия «Синдиката» нарушают договор с короной, они обещали, что ограничат свои аппетиты. А оказалось, продолжают захват земель. Они не успокоились, чуют нашу слабость, и растерзают как стервятники, стоит только немного продемонстрировать слабость.

Ариэлла сцепила тонкие пальцы в замок, и посмотрела на матовый блеск огромного перстня. Так всё это некстати. Защитить девицу и её семью открыто, вступить в противостояние с врагами?

— Я понимаю, но как убедить короля, что нам опасно вмешиваться в дела де Конте? Когда Тэо увидит отчёт, непременно захочет разрешить проблемы этой семьи, возникнет новый виток конфликта. А потом случится несчастный случай, как с его отцом.

Советник не успел договорить, как лицо королевы побледнело. Несчастная женщина с трудом сглотнула ком в горле. Всё понятно и без напоминаний. Тэо в опасности и спасти его может только брак с австрийской принцессой Викторией.

— Моему сыну не обязательно знать о проблемах этой девушки. Настоятельно рекомендую подобрать ей сильную партию, быстрее выдайте замуж, с нашими врагами нужно попытаться договориться, выиграть время. У нас нет ресурсов на откровенное противостояние. После свадьбы короля, думаю, что нам удастся отстоять свои позиции, Австрия нам поможет.

— Как скажете, тогда я с вашего позволения, уберу некоторые данные из досье Кэтрин, и предоставлю королю неполную информацию.

— Ради бога, поступайте как должно, скорее выдайте девушку замуж. Если она появится на балу, то уже должна быть с женихом.

— Слушаюсь, сегодня же обстоятельно поговорю с госпожой Матильдой де Конте, если есть для девушки партия на примете, то и с женихом встречусь, объясню, насколько этот брак важен для короны, — Жозеф что-то записал в блокнот, какие-то коды, только ему понятные символы.

— Думаю, что жениху можно пообещать максимальную поддержку двора, всё, что в наших силах. Пусть хоть этот барон, он лучший претендент, предложите ему место в сенате, орден, он преданный подданный короны, думаю, на этом инцидент исчерпан. — Ариэлла, наконец, вздохнула с облегчением, действительно, события ужасные, но и решение не заставило себя ждать.

Однако секретарь снова добавил масла в огонь переживаний:

— Но что делать с Фабио де Бауэром, нерадивым мужем старшей сестры, кажется, Марселы? Они нас предали, подставив наследие рода де Конте под синдикат.

— А посадите его в тюрьму, сделайте что угодно, пусть наши враги не смогут до него добраться, пары месяцев хватит, когда король женится, мы объявим амнистию, Фабио выпустят, а его ферму уже перекупит новый зять семейства де Конте. Вот вам окончательный план!

— Ваше Величество, преклоняюсь перед вашей мудростью и красотой! Вы божество в нашем бренном мире!

— Бросьте льстить, я спасаю то, что осталось, после нашего безвременно ушедшего короля Фердинанда.

Ариэлла вздохнула и отвернулась, сделав вид, что розы ей сейчас намного интереснее, чем политика. Советник низко поклонился и поспешил исполнять приказы мудрой королевы. Знал бы он, как в этот момент сдавило сердце несчастной женщины, загнанной в угол старыми долгами, угрозами в адрес сына и государства. Выть хочется, но тогда они не спасутся, пора вводить молодого короля в черноту реальности, как бы ни хотелось, продлить его счастливую молодую жизнь, но время безмятежности на исходе…

Глава 12. Подонок и гадюка

— Госпожа, просыпайтесь! Тётя через полчаса ждёт вас на завтрак! А потом модистки приедут, новый парик примерить. А какие вам привезли туфельки! М! — Анна шепчет над моим ухом и заставляет просыпаться, ещё слишком рано, а я вчера зачиталась историческими хрониками и подшивкой газет.

— Ох! Анна! Ты очень настойчивый будильник, и ведь не нажмёшь на тебе кнопку, — потягиваюсь и улыбаюсь. Всё же мне начинает нравиться такая жизнь. Она настолько насыщенная, что некогда жалеть о своей гибели в Сочи.

Горничная улыбнулась, подала тёплый стёганый халат, усадила перед зеркалом и сразу начала расчёсывать волосы.

— Ой, какие же у вас шикарные локоны, госпожа Кэтрин, и почему в этой стране их не любят?

— А я вчера прочитала почему. Оказывается, это всё противостояние с довольно сильным государством Ирландией, там много рыжеволосых людей. Ирландцы заняли британские острова и северное побережье Европы, создали мощное государство и вытеснили англосаксов в Америку, на задворки мировых торговых путей, и банкиров туда же отправили.

— Какая вы умная! Ваша сестра говорила, что Ингрид, ваша матушка, наполовину ирландка, наполовину русская. Вот поэтому вы такая красавица.

Анна не успела договорить и заметила моё удивлённое лицо, улыбнулась.

А я не просто удивлена, я поражена до глубины души, пытаюсь собрать в голове мысли, а то они вдруг начали блуждать, как голодные муравьи. И как ещё смогла промолчать?

«Так я и в этом мире на четверть русская! Конте – это же фамилия отца. Ничего себе. Надо бы узнать про семью матери. А что, если мы с этой девушкой, в чьё тело я попала, какие-то дальние родственники!»

Я бы и дольше так зависала в пространстве, но Анна быстро сделала красивую шишку на моей голове, помогла умыться и надеть домашнее платье. Сразу пришлось спешить в гостиную, здороваться с тётушкой.

— Дитя моё! Долгий сон удел беременных, все остальные встают с первыми лучами, у нас много дел! Сегодня премьера оперы, ты забыла? У нас свидание с бароном!

Матильда уже при параде, но всё ещё с папильотками. Так, забавно выглядят эти устаревшие бигуди, какое счастье, что мои волосы вьются, и какое несчастье, что мои волосы настолько непатриотичны, что приходится их скрывать. Однако я заметила фразу про свидание.

— У нас? Или у меня с ним? — не могу скрыть сарказм.

— Ты как с Луны, дорогая! У нас! Конечно, у нас. Один на один с неженатым мужчиной в тёмной ложе театра, с громкой музыкой, это же позор на всю столицу.

Она так закатила глаза, что я уже и сама поняла, насколько глупо пошутила.

— Вы правы, я его боюсь! Медведь, настоящий медведь, — жеманно улыбаюсь, репетирую местный стиль флирта, казаться чуть глупее, чем есть на самом деле, и чуть умнее, чем мужчины думают о женщинах вообще.

— Нас спасает только его честолюбие, барону понравилось внимание газетных журналистов, он явно сделает рамочку на самом видном месте со статьями о вас и фотографиями. А так как других достоинств у него нет, то очень надеюсь, что вцепится в тебя, как в единственный информационный повод для славы. Так и продолжите кататься на его автомобиле по городу, распугивая зевак. Жажда славы для некоторых стимул сильнее, нежели любовь…

Я тоже видела эти восторженные статьи и знаю, что тётушка их сохранила, а сейчас просто ворчит, наблюдая за тем, как девушка с кухни «выгружает» на стол наш «скромный» завтрак.

Внушительное меню я уже выучила и почти привыкла к тому, что лучше сейчас съесть всё, иначе потом обед может случиться и три, и в пять часов после полудня. Сегодня нам подали несколько венских булочек с мягким сыром, взбитые сливки с дикими лесными ягодами, отварное яйцо с каким-то нежным соусом, конечно, сырным, тонко нарезанную ветчину и мягкий ароматный кофе с молоком. Всё настолько вкусное, сытное и совершенно недиетическое, что начинаю переживать за талию, корсет и новые платья.

Хотелось ещё поговорить о чём-то приятном, но тётя неожиданно сменила тему.

— Кэтрин, у меня неприятные новости, даже не знаю, как тебе сказать. С другой стороны, если не скажу, то ты не осознаёшь, насколько для тебя важен брак с бароном.

Матильда макнула кусочек булочки в тёплый сыр, почти фондю, но без палочек, и сдоба слишком изысканная. Я невольно засмотрелась на то, как нежная сырная струна потянулась вверх, не желая отпускать кусочек в рот тётушки.

— А, что вы сказали?

— Кэтрин, соберись, наконец, Фабио сбежал! — она сказала таким тоном, словно в этом есть и моя вина.

— Сбежал? Не поняла? Он же должник?

— Вот именно, он ограбил твою сестру, стащил ваши фамильные старинные драгоценности, облигации и векселя, какие ещё можно продать, всё забрал, даже домашнее серебро, и сегодня ночью уехал, его ищут, полиция приезжала в пять утра, но с чего мне знать о его преступлениях. Марсела осталась одна с детьми, беременная и вся в долгах. Не представляю, как мерзавка собирается выкручиваться.

Глава 13. Эхо скандала

— Анна! Детей отправь на кухню и накорми, в дальнем крыле есть комната с широкой кроватью, устрой их там и проверь, нет ли вшей! — тётя первая пришла в себя, заметила, что маленький Джулиан постоянно чешет голову. На детей страшно смотреть худые, напуганные, икают от долгих рыданий. Мать их порядком взвинтила, запугала перед тем, как привести и бросить у нашего порога.

Анна быстро развязала ленты на запястьях малышей и придерживая за спины, повела с глаз Матильды, чтобы не усугублять и без того трагичную ситуацию.

— Мымра! Она точно такая же, как её мать! Ты знала? — прошипела тётя после того, как мы остались одни в небольшой гостиной.

— Я после отравы Фабиана потеряла память, это не шутка, ничего не помню, — в очередной раз шепчу в своё оправдание. И заслуживаю неодобрительный взгляд тёти.

— Врачу тебя надо показать! Но не сейчас. Её мамаша уехала, не дав развод, сбежала с гвардейцем, твой отец безрезультатно искал её пару лет, а потом не смог по закону жениться на твоей Ингрид. Поняла теперь? Марселу бросила мать, и она люто ненавидит меня, тебя, вообще всех. Виновата её мама, а страдаем мы.

— Она, наверное, подсознательно вышла замуж за козла, чтобы заставить нас страдать. Вот кому надо к врачу, но она третьего родит и подбросит. А как теперь нам быть? И если эта женщина, мать Марселы, сбежала много лет назад и всё ещё законная жена отца, то она же может вернуться и тоже начнёт качать права? — шепчу риторические вопросы, ответы на них придётся искать, как золотые самородки в тонне песка. И то не факт, что мы сможем всё сделать так, чтобы спасти те крохи репутации, какие ещё оставались до этого утра. Марсела отомстила всем нам. А ещё больше своим родным детям и себе. Ненормальная дура!

— Не думаю, что она вернётся, ей придётся взять на себя долги и внуков, а зачем такой груз старой вертихвостке! Нет уж, это теперь наша проблема. Завтра утром отправлю твою Анну с малышами в деревню к кормилице, надёжная женщина, берёт недорого и язык держит за зубами. Сейчас у неё никого нет, охотно возьмёт эту работёнку. Может, удастся замять дело. Детям же потом жить с этим пятном! Надо чтобы все быстрее забыли о скандале! Ох! Но у нас сегодня очень важное мероприятие, опера и свидание с бароном!

Я хотела пойти проведать малышей, но не успела, в парадной началась суматоха, приехала модистка с помощницами и привезла наши наряды для торжественного выхода в свет.

Несколько чехлов на массивной вешалке, в окно увидела внушительный экипаж, к моде в этом мире относятся очень серьёзно.

— Пожалуй, начнём с нарядов Кэтрин, а после и мои проверим, — тётя говорит так спокойно, словно ничего не случилась, мы только встали, позавтракали и собираемся в оперу.

Внимательно рассматриваем шикарные вечерние туалеты. Вздыхаю, что слишком плотно позавтракала, и отдаюсь на волю мастеров. Сама бы даже с десятого раза не смогла влезть в эти наряды.

Для меня эта мода не просто винтажная, а доисторическая. Одно радует, что прекрасные платья элегантно выглядят даже на мой придирчивый вкус. Нет изобилия ненужного декора, и линия талии настолько романтичная, что у барона точно не останется шансов сбежать. А уж декольте! Мама дорогая, грудь того и гляди выпадет.

— Ой! А это не слишком откровенно? — шепчу, любуясь собой в зеркало.

— В самый раз! Дышать надо грудью, чтобы бюст трепыхался и возбуждал! Если барон заметит эту дрожь, всё! Он наш! — тётушка жестами показала, как надо дышать правильно в присутствии мужчины, очень похоже на взмахи дирижёра.

Пытаюсь повторить и вроде получилось! Да, эффектно смотрится.

А сама вдруг вспомнила того незнакомца в автомобиле. Улыбаюсь так сладенько, что тётушка подняла палец и подытожила:

— Вот именно так и улыбайся!

К этому платью идеально подошли бы настоящие рыжие локоны, но мне придётся их прятать под новый парик, но причёска очень красивая. Что поделать, если рыжим тут не доверяют, то лучше не злить высшее общество.

До позднего обеда кипела работа над образом, модистки уверенными движениями подогнали некоторые моменты на платье, в основном пришлось возиться с подъюбниками, чтобы верно смоделировать красивую форму юбки. Потом Матильда заставила меня раз сорок красиво присесть и держа спину прямо сидеть, не касаясь спинки кресла.

Опера? Нет!

Пытка!

Я даже не представляла, что это настолько сложно. Два с половиной часа и моя спина завтра не разогнётся. Настроение окончательно испортилось.

— Кэтрин, сейчас тебе час на послеобеденный сон, потом Жульет нас снова соберёт, и в бой. Сегодня самый ответственный раунд, не подведи!

— Ох, постараюсь. Можно проведать детей?

— Нет! С ними Анна, тебе не нужно к ним привязываться, так проще для всех и для них прежде всего.

Сказала, как отрезала и ушла к себе.

Предвкушаю пытки вечера, стоило остаться одной, как меня начало потряхивать на нервах. Липкое чувство безысходности. Всё навалилось. Меркурий сейчас что ли ретроградный, или полнолуние?