Сантехник. Электрик 2

ГЛАВА 1

После того, как мы, наконец-то, разобрались с зарядкой первых энергоячеек, пришло время хорошо поужинать и побаловать себя сидром из последнего трактира.

Хорошо поужинать — насколько вообще, конечно, возможно в необжитом бункере без посуды, только с одними ножами.

— Или даже можно сказать — крайнего трактира! — веселится граф, снова вспомнив замысловатые обороты русской речи.

На душе у нас с ним изрядно отлегло, теперь весь мир лежит перед нами и поэтому находится уже почти в нашем кармане!

При возможности заряжать энергоячейки так оно все и кажется, правда, пока будущие властелины мира прячутся от раскаленных лучей светила под землей, а не радуются жизни в роскошном дворце с колоннадами и прочими портиками.

Мест для зарядки оказалось целых четыре штуки, ячейка просто защелкивается туда, как в остальные агрегаты, есть два сигнализирующих светодиода или чего-то такого другого, на них здорово похожего, сверху и снизу каждого гнезда. Сделано все очень просто и понятно, видно, что для совсем простых незамысловатых пользователей, разряженная ячейка сигнализирует черным цветом на зеленоватой панели снизу нее самой, что покажет уже заряженная — мы еще посмотрим.

Не удивлюсь, если загорится страшно любимый инопланетными пришельцами насыщенный розовый цвет.

Но то, что мы нашли неплохо спрятанную зарядку и она, возможно, нормально работает — меняет довольно много в наших планах.

«Теперь нам нет никакого смысла улетать отсюда без полного комплекта полностью заряженных энергоячеек, в самом переносном хранилище их имеется тридцать шесть штук, по приборам и лучемету мы еще пять набрали», — прикидываю я.

Теперь всего у нас около сорока штук, а если оказаться совсем точнее — то сорок одна.

Но вскоре оказывается, что так думаю только я один, а вот господин его сиятельство граф со мной не особо согласен.

Мнением Терека никто не интересуется, понятно, он готов идти пешком, куда угодно, лишь бы больше никогда не подниматься в воздух.

— Двенадцать заряжены полностью вроде, но их тоже можно проверить! Пролежали сто пятьдесят лет рядом с Тварью, вполне возможно, что немного разрядились за это время! — говорю я Графу.

— У нас еды не сказать, чтобы на очень долго имеется, норр? — напоминает он мне. — Да еще жить в бункере трудно, все в пыли здесь, даже тряпок для протирки не найти, если только своей одеждой воспользоваться, а на улицу днем вообще нос не высунуть! Такое пекло невероятное в конце лета тут стоит! Сам бы не ощутил на себе сейчас — не поверил бы в такое! Тогда все как-то помягче казалось мне даже с большого перепугу!

— Ну, я был здесь немногим больше месяца назад, с пеклом все обстояло точно так же все, — напоминаю я графу. — Шли с Тереком пешком и все очень хорошо на своей шкуре прочувствовали.

— Ладно, с жарищей мы можем в кургане как-то разобраться, спокойно ее пережить! У нас проблемы иного толка! — не сдается граф. — Именно, что с нормальной едой! И хорошим сном тоже!

— Сегодня жареным мясом заправимся и сидром, потом еще на пару дней наших запасов хватит. Вода здесь есть, только кипятить ее не в чем, ведь совсем налегке сюда поехали, — отвечаю ему. — То есть, прилетели, ваше сиятельство.

— Эх, когда я здесь выживал в первые дни — все за счастье было: и просто наличие воды, и пластиковые кровати, и тот же климат-контроль с туалетом сильно диковинным, который поддерживает прохладу и даже с неприятными запахами борется во всем бункере. А теперь вот как-то не радует больше эта пластиковая роскошь! Хочется в хорошей кровати спать и вкусно есть за нормальным столом в трактире или таверне! — неподдельно грустит он.

— Тогда у тебя была только одна надежда, чтобы хоть как-то выжить в новом жестоком мире, а теперь ты — ваше сиятельство, владетельный феодал, всего здесь добился, поэтому терпеть простую жизнь без удобств не хочешь! — подкалываю его я. — Только королем еще не стал!

— Да, все так! — соглашается со мной граф и продолжает настаивать на своем. — Хочу поскорее попасть к людям, а не тут существовать несколько дней.

— Ну, нам нужно в бункере просидеть какое-то время, пока все энергоячейки не зарядим! — спорю я с его мнением.

— Тогда нам можно перебраться куда-то к людям, чтобы хоть как-то нормально жить! — не соглашается граф просидеть тут пару дней, не считая сегодняшнего. — Заряжать ячейки можно во время прилетов сюда, раз до самой Станы всего пятьдесят километров. На одной ячейке, перемещаясь со средней скоростью, можно за два перелета сюда зарядить сразу восемь штук! Нет тут никакого смысла нам здесь до самого конца сидеть, уважаемый норр!

Да, граф имеет свое определенное мнение, я не могу его просто так послать, поэтому придется прислушаться к его словам. Все же мы вместе осознанно на небывалое деяние идем, поэтому необходимо правильно все понимать.

«Я ему не начальник все же, а просто более знающий товарищ, должен методом убеждения и определенных послаблений действовать, — понимаю я. — Только приказывать в одни ворота не получится».

На самом деле сидеть в бункере довольно унылое дело, тем более из-за моей активной борьбы с лишним весом в капсуле, которая еще непонятно, к чему положительному по дальности перелета привела, у нас нет почти никаких спальных принадлежностей, той же просто посуды.

« Да, перегнул я палку с этим делом, теперь придется переносить лагерь хотя бы в Патринил», — приходит ясное понимание.

Потому что нам требуется попасть в обжитое место с хорошим трактиром, хотя на самом деле пойдет уже любое заведение, где хотя бы кормят и место для сна дают.

Только выбор у нас не очень большой — или небольшой Патринил, или Датум, по большому счету именно военная крепость, где все живут по военным законам, а нас тут же возьмут на карандаш.

Впрочем, там мы тоже сможет легко прикинуться имперскими Слугами с особым заданием — если в самом крайнем случае.

Еще видно, что сам сложный перелет с многочисленными посадками и взлетами сказывается на графе довольно негативно тоже, не только на одном Тереке.

ГЛАВА 2

Однако в гениальной идее, чтобы от совсем нечего делать по-быстрому слетать на разведку в земли зверолюдов, мы с графом довольно быстро разочаровались.

Прошла первая четверть часа полета на высокой скорости, за спиной уже осталось примерно девяносто километров, а мы не увидели ничего нового.

Та же выжженная до абсолютной белизны ровная, как подоконник, степь, едва видное и местами совсем пропадающее основание дороги и все.

Одно только открытие — впереди в подзорную трубу можно рассмотреть какие-то начинающиеся очень высокие холмы или силуэты уже настоящей горной цепи. Пока светило бросает свои немилосердные лучи в нас из-за спины — можно побольше рассмотреть впереди без особых проблем.

Температура в капсуле быстро растет, но заранее включенный холодильник помогает ее пережить.

— Никаких оазисов с подземными водами и высокой зеленью нет даже близко! — отмечаю я, тоже взглянув в услужливо поднесенную графом к моему глазу трубу. — Я себе как-то именно так представлял выживание зверолюдов в этом суровейшем месте материка!

Капсулу я уже остановил, теперь мы висим где-то под триста метров по высоте, холодильник пять минут назад начал свою работу, охлаждая внутренний объем капсулы и наши тела.

— Скорее всего, раз впереди серьезные горы — зверолюды выживают здесь при текущих оттуда ручьях. Да еще зимой в степи довольно холодно, по слухам, так что лед и снег на вершинах гор обязательно образуется, — согласен со мной граф.

— Пора возвращаться, норр, понятно, что лететь придется не одну сотню километров, чтобы добраться до стойбищ людоящеров. Главное для нас сейчас — никакого движения в нашу сторону не видно, будем считать, что разведка по обеспечению нашей безопасности в кургане проведена.

— Ага, летим назад. Все равно оттуда скоро улетаем, чего нам разведывать! — смеется граф. — Но дорогу все-таки проверили, никого на ней не видно на пару дней пути! Как они вообще в таком пекле могут передвигаться — уму непостижимо!

— Ящерицы же, им пекло за счастье!

Я разворачиваю капсулу назад, опускаюсь на тридцать метров, теперь мы возвращаемся к нашему, уже заждавшемуся нас, господину Тереку.

Когда я опять завис над курганом, Терек все еще продолжает нежиться на табурете около кустов, посматривая в нашу сторону. Есть что у него теперь спросить, как внимательного свидетеля, заранее предупрежденного отследить наш полет.

— Хорошо нас видно с земли? Когда улетали и сейчас, когда вернулись? — у меня пара вопросов к наемнику после того, как капсула исчезла.

— Когда летели от меня и Ариал был низко, то почти не видно саму капсулу. А вот теперь, когда возвращались обратно и лучи светила бьют вам в лицо, то по бликам на поверхности капсулы что-то заметно. Рассмотреть вообще трудно, что это такое, но там что-то есть — хорошо понятно, — задумавшись, довольно неуклюже выдает информацию наемник.

— Ну, все равно неплохо. Что-то летит, а что — не понятно! Нам такой вариант вполне подходит. Если еще пролетать на высокой скорости и небольшой высоте, то совсем трудно получается разобраться, — делает правильный вывод граф.

— От положения лучей Ариала больше зависит, как мне кажется, наша заметность, — отвечаю ему я. — Саму капсулу нам никак не замаскировать, можно лететь вдоль Станы по другому берегу и по морю лететь на удалении от береговой полосы. Там, по карте если, имеется много островов, есть и совсем необжитые, наверно, можно будет на них быстро останавливаться без каких-то проблем.

— Время около шести часов утра. Действуем по прежде утвержденному плану, норр? — смотрит на свои часы граф.

— Да, ваше сиятельство. Ждем девяти часов, ставим новый комплект энергоячеек на зарядку и летим к Стане.

— Терек, сегодня один небольшой перелет, не надо так сразу бледнеть! — замечает мгновенно изменившееся лицо наемника граф. — Зато потом несколько дней никаких перелетов, только спокойная жизнь!

Но впавшему снова в животный ужас наемнику от этого почему-то не становится не легче, он в полной панике смотрит на нас по очереди.

— Может, оставить его пока здесь? Пусть капсулы меняет каждые шесть часов? — приходит мне в голову довольно жестокая мысль по отношению к наемнику, зато однозначно снимающая с нас самих много лишних движений. — У нас двенадцать целых и двенадцать свежезаряженных будет скоро, одну сейчас спалили, остается всего восемнадцать штук зарядить, плюс одну на перелеты потратим, то есть девятнадцать.

— Пять смен — сутки и еще четверть и все готово! — понимает меня граф и тут же просто приказывает своей правой руке. — Терек, остаешься здесь до завтрашнего обеда! Меняешь капсулы! Всю еду мы тебе оставим, хватит одному на пару дней точно!

На наемника жалко смотреть, он понимает, что это такое — одному остаться в бункере, где ему самому очень страшно из-за общей непонятности всего вокруг.

Да, я бы легко, даже с удовольствием там от пекла спрятался, а вот наемника опять дрожь бьет.

— Теперь сам решай — что тебе страшнее? В бункере сидеть или летать высоко? — спрашиваю его я. — Я бы посидел без проблем, но летать без меня у вас не получится! А его сиятельству тут никак не сидится!

— Уж сутки то просидишь как-нибудь! А мы пораньше завтра прилетим, к девяти утра, чтобы тебе не так страшно было! — теперь уже прямо командует граф.

— Правильное решение, так от господина Терека вообще никакого толка пока во время перелета нет, зато нам не придется каждый шесть-двенадцать часов сюда мотаться, — поддерживаю я его.

— У меня около Патринила еще одно серьезное дельце есть, ваше сиятельство, — замечаю я графу.

— Это какое? Слугу ждать? — не понимает он.

— Не только. Нужно проверить одно место в лесу. Не нашли ли его какие-то наблюдательные люди? Там делов на десять минут, если не нашли.

— А если нашли? — быстро понимает меня граф.

— Тогда немного побольше хлопот, но мы все равно решим вопрос, — машу я рукой. — Деваться нам некуда теперь.