Саймон

Глава 1

В душном помещении почтового отделения воздух казался раскалённым до предела. Кондиционеры не работали уже неделю. Столбик термометра за окном в дневные часы не опускался ниже отметки в 35 градусов. Люди в очереди к единственному работающему окну обмахивались чем попало. Кто журналом, кто сумочкой, кто носовым платком, а один мужчина и вовсе поливал лицо водой из пластиковой бутылки.

За компьютерным столом сидела Ангелина – молодая женщина с добрыми карими глазами и румянцем на щеках. Её вежливая улыбка, казалось, приклеилась к лицу намертво, несмотря на то, что день выдался особенно тяжёлым.

Внезапно в отделение ввалился мужчина лет сорока – грязный, неопрятный, излишне загорелый не то от тяжёлой физической работы на открытом воздухе, не то от нередкого сна в алкогольном угаре под палящим солнцем. Не обращая внимания на очередь, он ринулся к окошку.

– Слышь, ты! – рявкнул он, нависая над прилавком. – Пенсию давай!

Ангелина, хотя она предпочитала сокращённый вариант – Геля, подняла глаза на дебошира и молвила, стараясь сохранить профессионализм:

– Здравствуйте. Документы, будьте добры.

Хамоватый тип, от которого за версту разило горьким дурманом перегара, бросил на столешницу потрёпанный мобильник и дешёвый бумажник с паспортом, пенсионным удостоверением и пластиковой картой СНИЛС.

Геля тщательно изучила документы, увидела пометку о дате выдачи предыдущей пенсии, сверилась с показаниями настольного календаря и отрицательно помотала головой.

– Простите, у вас пенсия 15-го числа, а сегодня только 14-е. Приходите завтра.

– То есть как завтра? – взревел нетрезвый посетитель. – Мне сегодня надо!

– Прекрасно вас понимаю, но ничем не могу помочь. Приходите завтра.

– Помочь?! – перебил мужчина. – Да я завтра на вахту уезжаю! Пенсию давай, а то жалобу накатать могу!

– Для досрочной выплаты пенсии необходимо письменное разрешение из социального фонда, – спокойно ответила Геля. – Я не могу взять на себя такую ответственность.

– Был я в твоём фонде, кикимора жирная! Да меня там послали прямо к тебе! – заорал мужчина, стуча кулаком по прилавку. – Сказали, что тут всё решат!

Очередь зашевелилась, кто-то начал недовольно перешёптываться. Геля почувствовала, как к щекам приливает кровь. Она так не любила конфликты, особенно когда несправедливо обвиняли её.

– Понимаете, – начала она, понизив голос, – даже если в фонде вам так сказали, без документа я не имею права...

– Ах так?! – взревел забулдыга. – Тогда я сейчас позвоню куда надо! Тебя под жопу отсюда турнут, корова неповоротливая!

Старушка из очереди не выдержала:

– Мужчина, вы бы потише! Что вы с девушкой скандал устраиваете!

Но дебошир только отмахнулся:

– А ты, бабка, в жопу иди! Не твоего ума дело!

Геля сжала кулаки под столом. Её глаза наполнились слезами, но она изо всех сил старалась держаться.

– Если вы успокоитесь и послушаете, решение непременно найдётся. Сходите в социальный фонд, уточните, где вам дадут бумагу с разрешением о досрочной выплате пенсии, и ситуация будет решена, – произнесла она, стараясь говорить твёрдо.

Но мужчина уже вошёл в раж. Он продолжал кричать, размахивал перед лицом работницы почты мобильным телефоном со включённой камерой, сыпал ругательствами и оскорблениями, пока очередь не начала роптать всё громче и громче.

– Ты, бестолковая жиробасиха! – орал он, брызгая слюной. – Да я тебя сейчас так отделаю, что неделю сидеть не сможешь!

Ангелина вжалась в стул, но продолжала стоять на своём:

– Я не могу нарушить правила. У меня нет права выдавать пенсию до наступления даты выплаты. Либо идите в социальный фонд, либо приходите за пенсией завтра.

– Да ты просто издеваешься! – взвыл посетитель. – Из-за тебя я на вахту опоздаю!

Кто-то из очереди демонстративно отвернулся, делая вид, что происходящее его не касается. Другие нервно переминались с ноги на ногу, но никто больше не решался вмешаться.

– Я понимаю ваше беспокойство, – тихо произнесла Геля, – но если я нарушу правила, пострадает не только моя работа, но и ваша пенсия в будущем.

– Да плевать мне на правила! – рявкнул мужчина. – Ты просто не хочешь работать! Задницу отрастила, поперёк себя толще, лярва!

Его голос становился всё громче, переходя на крик. Геля изо всех сил старалась быть профессионалом, но сейчас всё её самообладание трещало по швам.

– Я не могу этого сделать, – повторила она, с трудом сдерживая дрожь в голосе.

В этот момент мужчина схватил со стола папку-передвижку с образцами печатной продукции и замахнулся на несчастную сотрудницу:

– Ну всё, слониха, ты меня достала!

Очередь замерла. Женщина с маленьким ребёнком на руках тихо охнула, но никто не двинулся с места.

– Вы не имеете права угрожать сотруднику, – произнесла Геля решительно, как ей показалось. – Я вызову полицию.

Она инстинктивно закрыла глаза, попробовала отступить на шаг, но запнулась о ножку стула с колёсиками. Кресло покатилось вглубь служебного помещения. Скандалист швырнул в девушку увесистую папку. Она отпрыгнула в сторону, наскочила на банку с газировкой, которую держала на полу, чтобы содержимое слишком уж не нагревалось. По линолеуму растеклась пенистая лужица. Суетливое бегство заставило Гелю наступить в неё ногой, и мир стремительно перевернулся. Секунду назад работница почты стояла за прилавком, а уже в следующий миг падала навзничь.

Глава 2

В больничном фойе было прохладно и тихо. Ангелина сидела у окна, рассеянно глядя на пестрящий летними красками двор. На улицу не хотелось, жара и яркое солнце удручающе действовали на организм, после пятиминутной прогулки клонило в сон, а она итак проводила в кровати добрых три четверти суток.

Дверь распахнулась, и в помещение влетела запыхавшаяся Катя, близкий друг и соратник.

– Ангелок! – воскликнула она, бросая пакет с передачей на стул. – Ну как ты тут?

– Привет, – улыбнулась Геля. – Замучили своими ограничениями. Даже телефон запретили, оттого и скука смертная.

– Да ладно! – округлила глаза Катя. – И чем же ты занимаешься целыми днями?

– Разговариваю с соседками, иногда мама забегает. А так... читаю бумажные книги, делаю наброски в скетчбук. Скоро до кроссвордов доберусь, и меня тут же переведут в отделение психиатрии.

– Скетчбук? – оживилась Катя. – Круто! А я тебе кое-что принесла.

Она достала из пакета набор акварельных красок и планшет для рисования.

– Будешь создавать больничные пейзажи!

– Кроссворды всё же соблазнительнее, – невесело усмехнулась Ангелина.

– А ещё, – Катя вдогонку достала из сумки несколько журналов, – я принесла тебе чтиво на все случаи жизни.

– Точно, тут и о моде, и гадания, и десять способов получить оргазм, – скептически настроенной Геле всякое предложение было не в радость.

В этот момент в фойе вошёл Семён Игоревич. Ангелина отреагировала моментально: села прямее, втянула живот и задышала быстро и поверхностно.

Катя проследила за её взглядом, удивлённо вскинула брови и шёпотом спросила:

– Это ещё кто?

– Заведующий отделением травматологии, – тоже понизила голос Геля и отвела глаза, хотя они почему-то усиленно цеплялись за широкую спину в белой футболке и уж совсем непонятно зачем скользили к льняным бежевым брюкам, обтягивающим...

– Заведующий отделением? – переспросила Катя. – Мало того, что ему на вид не больше 25-ти, так он ещё на доктора похож, как я на огородное чучело.

Ангелина с пониманием посмотрела на подругу. Та была стройной и подтянутой, и хотя лицо её не отличалось яркой красотой, но имело свой особый шарм – тонкие черты, прямой нос, упрямый подбородок.

Геля же была полной противоположностью – пышная, с мягкими, плавными линиями тела. Она излучала тепло и уют, но сама не замечала своей природной красоты. Её круглое лицо с ямочками на щеках и большие выразительные глаза могли бы притягивать взгляды, если бы она реже зацикливалась на недостатках. Полнота казалась ей уродством, хотя на самом деле придавала облику особую женственность и очарование.

В одежде они тоже были разными. Ангелина выбирала просторные вещи, пытаясь скрыть свои формы, прячась за слоями ткани. Её подруга предпочитала облегающие наряды, демонстрирующие подтянутую фигуру, словно хвастаясь тем, что, по мнению Ангелины, давало право на счастливую жизнь.

Когда доктор Самсонов скрылся из виду, Геля расслабилась, и оставшееся время подруги обсуждали последние сплетни, шутили и планировали, как будут отмечать выписку из больницы. Катя рассказала о новом проекте на работе, а Ангелина поделилась своими мыслями о том, как хочет изменить жизнь после выздоровления. Идея сменить работу казалась самой рациональной.

– Знаешь, – сказала Ангелина на прощание, – с тобой даже больничный день обретает новые краски.

– А как же иначе? – подмигнула Катя. – Главное – не унывать и находить радость в мелочах.

Когда Катя ушла, Геля вернулась в палату, открыла скетчбук. Карандаш плавно скользил по бумаге, а в голове роились мысли о прекрасном и недоступном для неё докторе.

Вчера она стала свидетелем его визита в мужскую палату недалеко от медицинского поста и никак не могла выбросить из головы увиденное.

– Привет калекам! – воскликнул Семён Игоревич с порога, и палата взорвалась хохотом. – Кто тут у нас нуждается в продлении больничного?

Хворые оживились, начали переглядываться и улыбаться. Каждый знал: когда приходит Семён Игоревич, скучно не бывает.

– Иван Петрович, как ваша нога? – спросил он, склонившись над первым пациентом. – Надеюсь, вы не пытаетесь бегать на костылях по коридорам?

– Да что вы, Семён Игоревич, – смущённо ответил пожилой мужчина. – Я же не самоубийца.

– А вот и зря! – подмигнул врач. – Жизнь – она как спорт: если не рискуешь, то и не живёшь.

– Василий Палыч, – обратился доктор к лежачему больному, почти целиком упрятанному в гипс, – а вы, смотрю, уже готовы к пляжному сезону? Весь в белом, как жених!

– Да вот, доктор, – пробурчал Василий Палыч, – только невеста почему-то в травмпункт не торопится.

– Не переживайте, – подмигнул Семён Игоревич, – с такой фигурой в гипсе вы точно привлечёте внимание! Особенно пожилых медсестёр. Боли не беспокоят?

– Терпимо, когда совсем невмоготу, зову сестричку с уколом.

Дальше Самсонов остановился у койки с переломом руки:

– А ты, как погляжу, решил стать супергероем? Одна рука в гипсе – как у Рокки, вторая свободна для селфи!

Глава 3

Кира проснулась среди ночи от необъяснимого торжества. В груди пекло, мысли одолевало некое странное ликование, словно сбылась её давняя мечта. Она попробовала перевернуться на другой бок и заснуть, но пьянящее чувство победы будоражило кровь.

С ворчанием она выпростала руку из-под одеяла и слепо потянулась к тумбочке за мобильником. Номер братца стоял на быстром наборе, поэтому она почти сразу поднесла телефон к уху и сонно буркнула:

– Ну рассказывай, что там у тебя стряслось посреди дежурства.

– И тебе привет, сестрёнка, – бодро возвестил Саймон. – Уже запеленговала?

– Твой парад победы стал причиной разрушительного урагана на южном полюсе, вымерли все пингвины, – безэмоционально подтвердила Кира. – Колись давай. Знатно отужинал стайкой студенток или что?

– Назначил свидание девушке, – с бравадой признался близнец.

– Ёксель, это теперь событие вселенского масштаба что ли? Если её зовут не Аня Тейлор-Джой или Дженна Ортега [Аня Тейлор-Джой – актриса, известна по ролям в фильмах «Ведьма», «Сплит», «Ход королевы» и «Фуриоса: Хроники Безумного Макса»; Дженна Ортега – актриса, известна по сериалу «Уэнсдей»], то ты понапрасну тратишь эндорфины.

– Я без понятия, о ком ты. Мою зовут Ангелина Болгова.

– Говорю же, ты становишься жалким, – недовольно фыркнула Кира. – Тебя впечатлила человеческая девчонка. И ладно бы актриса или модель...

– А у тебя под боком сейчас кто? Не иначе как Брэд Питт? – Саймон хохотнул, и сестра не смогла сдержать ответной улыбки.

– Ты живёшь архаизмами, Сём. Брэд Питт считался секс-символом лет так 25 назад. Сейчас все с ума сходят по Генри Кавиллу, ну или на худой конец по Ивану Янковскому [Генри Кавилл – актёр, известен по фильмам «Человек из стали», «Бэтмен против Супермена: На заре справедливости» и «Лига справедливости», а также по роли Геральта из Ривии в сериале «Ведьмак»; Иван Янковский – актёр, известен по ролям в сериалах «Слово пацана. Кровь на асфальте» (2023), «Фишер» (2023) и «Аутсорс» (2025), а также по фильмам «Текст» (2019) и «Чемпион мира» (2021)].

– Опять пустые звуки из твоего рта, Кирка, – продолжил радоваться Семён. – Встретимся завтра?

– Ты меня третьей лишней на свидание приглашаешь?

– Нет, боюсь она не поймёт. Ты слишком отличаешься.

– Что я слышу, младший? Ты меня стыдишься? – Кира тоже развеселилась, да и как удержаться, коли твой близнец по уши погряз в эйфории.

– Просто боюсь спугнуть. Давай забьёмся часиков на восемь вечера, посидим где-нибудь в баре, ты снимешь мне девчонку, – льстиво предложил братец.

– Ну ты и ленивая жопа, – наигранно вознегодовала Кира. – Уже в одиночку не можешь раздобыть себе пропитание.

– Могу, но твои вкуснее.

– Ещё и подхалим – это в тебе от мамы.

– А ты будь паинькой в честь папы и покорми брата.

Тип, что развалился по соседству, громко всхрапнул и перевернулся на бок. Кира повернула голову в его сторону, оглядела мощную спину с оливковой кожей и потеряла всякий интерес к недавнему объекту страсти.

– Ладно, договорились. Девчонка хоть красивая?

В динамике послышалась какая-то возня, шорохи и скрипы, затем снова объявился братец:

– Отправил тебе её фотку, недавно нашёл в соцсетях.

Кира с интересом открыла их с близнецом переписку и уставилась на девицу.

Если бы Саймон потребовал комментарий, она бы написала всего несколько слов: «Ты в своём репертуаре». И попала бы в точку.

Фотография запечатлела женщину с естественной красотой, которую она старательно прятала за нелепым нарядом. Мягкие черты, выразительные глаза какого-то тёплого оттенка карего и очаровательные ямочки на щеках. За пышными формами легко проглядывало природное обаяние. Однако она выбрала для себя образ, который полностью противоречил её натуральной привлекательности: ярко-розовое платье-комбинация с люрексом топорщилось во все стороны, создавая неестественные складки, а бесформенный кардиган оверсайз делал её силуэт тяжеловесным.

Каштановые волосы собраны в неаккуратный пучок, несколько прядей небрежно падали на лицо, а поза – ссутулившиеся плечи, опущенная голова, руки, обхватившие тело – выдавала желание спрятаться. Кислотные кроссовки и массивные дешёвые украшения только усиливали впечатление того, что она намеренно маскировала себя. При этом было видно, что у неё ухоженная кожа и аккуратный маникюр – признаки того, что она заботится о себе, но почему-то боится показать свою истинную сущность. Фотография словно рассказывала историю о женщине, которая знает о своей привлекательности, но боится её признать.

Сенька всегда сходил с ума по подобным дамам, нравились ему розовощёкие и пышногрудые. Почему-то.

– Всё, умолкаю, – вдосталь налюбовавшись очередной избранницей близнеца, Кира вернулась к беседе. – Потолок головой не пробей, когда будешь скакать от радости.

– Вот ты заноза. Ладно, спи, я тоже попробую. Ночки, Крылатая.

– Сладких, Клыкастый, – она чмокнула воздух, посылая братцу поцелуй и сунула мобильник под подушку.

Перед тем, как вновь заснуть, попыталась вспомнить, когда в последний раз Саймон влюблялся, и поняла, что в этом столетии подобного ещё не случалось. Выходит, кончилась её передышка. Впереди опять ждут эмоциональные качели, чувство вины и стремление признаться. А ведь двухтысячные так хорошо начинались!

Глава 4

Операционная встретила Семёна стерильной белизной и ярким светом. Современное оборудование – мониторы, хирургические лампы и аппараты жизнеобеспечения – работало почти бесшумно, лишь изредка попискивая датчиками.

В воздухе витал характерный запах антисептиков и медицинского спирта, смешанный с едва уловимым ароматом хлорки. Продуманная эргономика помещения позволяла медицинскому персоналу свободно перемещаться между приборами, не создавая помех друг другу.

Операционная сестра-кристаллоид – представительница расы существ с полупрозрачной кожей, излучающей мягкое голубоватое сияние, – ловко раскладывала стерильные инструменты на столике, готовясь к процедуре. Её природная чувствительность позволяла точно «считывать» состояние пациентов, а невероятная точность движений делала её незаменимым помощником в операционной – она безошибочно предугадывала, какой инструмент понадобится врачу следующим. К тому же кристаллоиды обладали редким даром успокоения и благотворно влияли даже на самых тревожных пациентов.

Сам пациент – совсем юный демонёнок с копной курчавых чёрных волос, отличимый от обычного человеческого ребёнка лишь парой рожек на макушке, – сидел на столе, болтал ногами с острыми коленками и активно гримасничал, отвечая на кривляния Киры.

– Ну-с, юный друг, – произнёс вампир, склоняясь над пациентом, – что тут у нас? Рога бодатые, значит?

– Д-да... – пролепетал демонёнок, морщась от боли. – Мы с другом... ну, это... поспорили.

– Понятно. Классическая история, – хмыкнул доктор. – Рога бодаются, а страдают травматологи. Позволишь взглянуть?

Мальчонка наклонил голову, Кира отступила на шаг и занялась собственными приготовлениями к хирургическому вмешательству.

Семён аккуратно ощупал повреждённые рожки, морща нос от специфического запаха демонической крови. В носу пощипывало копотью и палёной шерстью.

– Правый рог надломан, – констатировал он. – А левый, смотрю, просто деформирован. Не беда! У нас есть специальный корректор – приборчик такой, который выправляет рога за пару минут.

– Правда? – с надеждой спросил пациент.

– Конечно! – подмигнул вампир. – Только сначала придётся немного полежать спокойно. Сильварис, готовь свой самый вкусный коктейль!

Анестезиолог кивнул, качнул ветвистой макушкой и приступил к приготовлению снадобья. В воздухе заклубились разноцветные пары. Сильварис, или сокращённо Силя, был представителем древней расы древоподобных существ и отличался непробиваемым спокойствием и многовековой мудростью. Говорил он крайне редко и всегда по делу.

Хирург Кира встала рядом с головой мальчика, покуда молчаливый Силя надевал на лицо демонёнка кислородную маску. Её голос звучал как мелодичный перезвон.

– Ничего не бойся, корректор работает очень быстро и не причиняет боли. Уснёшь, а через пять минут всё будет готово. Кстати, Бенни, ты уже научился считать до десяти?

– Конечно, – фыркнул мальчонка.

– А в обратном порядке сможешь? – с вызовом спросил Саймон, внимательно сверяясь с жизненными показателями на мониторах.

– Десять, девять, восемь... Семь, – счёт пошел гораздо медленнее, голос стал слабеть. – Шесть, пя-ять...

Операция началась.

Силя замер у монитора с сердечными ритмами и с чуть приоткрытым ртом следил за белой линией, рисующей на экране последовательные пики.

Кристаллоид-сестра в стерильных перчатках аккуратно выбрила ребёнку макушку, её полупрозрачная кожа едва заметно светилась в свете операционных ламп.

– Как прошло твоё свидание? – полюбопытствовала сестрица, встав по другую сторону стола.

Семён тщательно обработал операционное поле антисептиком, затем взял ультразвуковой сканер для детального изучения структуры рога.

– По-человечески волнительно, – ответил он и жестом попросил у медсестры корректор формы – высокотехнологичный аппарат с мягкими насадками, создающий точное электромагнитное поле. – Она нервничала, пыталась убедить, что совершенно мне не подходит. Ни по возрасту, ни по другим критериям.

– Бедняжка Саймон, такого натерпелся, – съязвила близняшка. – Ты хоть поел?

Кристаллоид следила за разговором, переводя взгляд с брата на сестру, и хмурилась. Семён ей отчаянно нравился, как и многим женщинам в клинике.

– Она мне приглянулась не в качестве закуски.

Плавными движениями травматолог начал коррекцию повреждённой ткани. Кристаллоид-сестра подавала стерильные салфетки, структурирующий материал и дополнительные инструменты, предугадывая каждое движение специалиста.

– А выглядит она очень аппетитно, – присвистнула Кира. – Как булочка: румяная, пышная, сочная.

– У тебя претензии к моему вкусу?

– Скорее к его отсутствию.

– Кто бы говорил, любительница недалёких качков.

На мониторах отображались все показатели: давление, пульс, уровень кислорода в крови – всё было в норме.

Семён навёл последние штрихи, плавными и точными движениями пальцев придал рогу первоначальную форму и критически оглядел свою работу.

Глава 5

Семён уверенно вёл мотоцикл по ночным улицам. Геля сидела позади, крепко обхватив его за талию, и не рисковала открыть глаза. Инстинкт самосохранения бился в истерическом припадке, даже когда ехали по прямой, а уж если мотоцикл закладывал вираж... Она не визжала лишь потому, что голос пропал, как случается в самых жутких кошмарах. Ветер развевал её одежду, а скорость казалась немыслимой, заставляя забыть обо всех тревогах, кроме одной единственной – её жизнь висит на волоске и всецело принадлежит Семёну.

Наконец сумасшествие немного улеглось. Геля с опаской открыла один глаз, увидела медленно затухающий городской ландшафт. Широкополосная дорога сменилась уютным просёлком, «Урал» сбавил ход и с утробным ворчанием помчался по укатанной гравийке, а потом и вовсе замер у сплошной стены из бетонных плит советской эпохи.

Тьма лениво окутывала заброшенный стекольный завод на окраине Иркутска. Его мрачные стены, исполосованные временем и непогодой, хранили отголоски былого величия, а разбитые окна зияли чёрными провалами, впускающими внутрь холодный ветер. Время оставило на фасаде неизгладимый след: обрушившаяся кладка, почерневшие карнизы и осыпавшаяся штукатурка создавали причудливый готический узор.

Семён подал руку, чтобы помочь Ангелине спешиться, затем выставил подножку и слез сам.

– Готова к небольшому проникновению без взлома? – спросил он.

Она нервно сглотнула, глядя на высокий забор.

– Э-эм, ты предлагаешь забраться на территорию заброшенного завода? – на всякий случай уточнила она.

– Именно! – он с энтузиазмом потёр ладони, потом вынул из-под сиденья небольшой рюкзак, закинул на плечо и поторопил. – Пошли, а то до рассвета копаться будем.

И уверенно двинулся к забору. Геля так и застыла истуканом.

– Предлагаешь лезть через него? – она указала взглядом на неприступную стену из одинаковых бетонных блоков.

– Можно было бы вырыть подкоп, но это затянется на всю ночь. Ну же, Ангела, неужто струсила?

– Я не уверена... – она вздёрнула вверх аккуратные бровки и отступила на шаг. – Что, если не получится? А если я упаду?

Семён улыбнулся.

– Я подстрахую тебя. Сложностей не будет, вот, смотри.

Он взбежал вверх по небольшой насыпи, ловко вскарабкался на выступ между двумя плитами, уцепился за край забора, подтянулся и лихо перекинул ногу через преграду.

– Плёвое дело, как видишь, – прокомментировал он с высоты ограждения, а потом совершенно по-паучьи спустился вниз, ловко орудуя руками и ногами.

Геля колебалась, но разыгрывать фатальную карту самоубийцы явно не входило в её планы.

– Плёвое для тебя, – спустила она мечтателя с небес на землю. – Я, знаешь ли, считаюсь не слишком спортивной, вернее сказать...

Семён быстро подошёл, обхватил за щёки и заставил смотреть на себя.

– Просто доверься мне, ага, – попросил, заглядывая в глаза. – Ты никак не пострадаешь и со всем справишься.

– Может, мы поищем дыру в заборе?

– Ангела, мы перелезем, – не терпящим возражения тоном заверил Самсонов.

– Ладно, – прошептала она. – Попробуем.

Не веря ни единой секунде этой дурацкой затеи, Геля покорилась обстоятельствам и понуро пошлёпала к ограждению.

– Ногу ставишь сюда, а руками цепляешься здесь, – напутствовал Семён, указывая правильную комбинацию. – Ничего не бойся, я буду позади.

Она попробовала задрать ногу на выступ и даже справилась с задачей, но так и не поняла, за что держаться руками. Опасно покачнулась. Крепкие мужские руки упёрлись в поясницу, не позволяя упасть.

– Не паникуй, ты умничка. Теперь привстань на носочки и берись за верх. Подтягивайся!

– Сём, я не смогу, – со смехом выдавила из себя Геля.

– Ещё как сможешь, красавица. Оттолкнись ногами и тяни себя вверх.

– Это закончится свёрнутой шеей.

– Максимум ушибленной коленкой, но тебе не о чем переживать рядом с травматологом. Окажу первую помощь по высшему разряду.

Она обернулась назад и ворчливо сказала:

– Спасибо, утешил.

– Утешу, как окажемся по ту сторону, – с намёком пообещал Семён. – Лезь уже, а то начну распускать руки.

На удивление, всё вышло, как он задумал. Подтянуться Геля не сумела, но авантюрист подсадил, позволив упереться ступней в свои сцепленные в замок руки, и она благополучно оказалась наверху, села, железной хваткой впившись в бетонную плиту. Через мгновение Семён очутился рядом, оттолкнулся ногами и с кошачьей грацией спрыгнул на землю. Приземлился на полусогнутых, отряхнул ладони и с нетерпением воззрился на свою спутницу.

– Прыгай.

– С ума сошёл? Я же убьюсь.

– Здесь всего пара метров, не убьёшься, – он простёр руки в её сторону и поманил согнутыми ладонями. – Ну же, Ангела, иди ко мне. Я поймаю.

– Я тебя раздавлю, – почти серьёзно предупредила Геля.

– Буду только счастлив, если попробуешь.

Глава 6

Семён уверенно вёл мотоцикл по ночным улицам. Геля сидела позади, крепко обхватив его за талию, и не рисковала открыть глаза. Инстинкт самосохранения бился в истерическом припадке, даже когда ехали по прямой, а уж если мотоцикл закладывал вираж... Она не визжала лишь потому, что голос пропал, как случается в самых жутких кошмарах. Ветер развевал её одежду, а скорость казалась немыслимой, заставляя забыть обо всех тревогах, кроме одной единственной – её жизнь висит на волоске и всецело принадлежит Семёну.

Наконец сумасшествие немного улеглось. Геля с опаской открыла один глаз, увидела медленно затухающий городской ландшафт. Широкополосная дорога сменилась уютным просёлком, «Урал» сбавил ход и с утробным ворчанием помчался по укатанной гравийке, а потом и вовсе замер у сплошной стены из бетонных плит советской эпохи.

Тьма лениво окутывала заброшенный стекольный завод на окраине Иркутска. Его мрачные стены, исполосованные временем и непогодой, хранили отголоски былого величия, а разбитые окна зияли чёрными провалами, впускающими внутрь холодный ветер. Время оставило на фасаде неизгладимый след: обрушившаяся кладка, почерневшие карнизы и осыпавшаяся штукатурка создавали причудливый готический узор.

Семён подал руку, чтобы помочь Ангелине спешиться, затем выставил подножку и слез сам.

– Готова к небольшому проникновению без взлома? – спросил он.

Она нервно сглотнула, глядя на высокий забор.

– Э-эм, ты предлагаешь забраться на территорию заброшенного завода? – на всякий случай уточнила она.

– Именно! – он с энтузиазмом потёр ладони, потом вынул из-под сиденья небольшой рюкзак, закинул на плечо и поторопил. – Пошли, а то до рассвета копаться будем.

И уверенно двинулся к забору. Геля так и застыла истуканом.

– Предлагаешь лезть через него? – она указала взглядом на неприступную стену из одинаковых бетонных блоков.

– Можно было бы вырыть подкоп, но это затянется на всю ночь. Ну же, Ангела, неужто струсила?

– Я не уверена... – она вздёрнула вверх аккуратные бровки и отступила на шаг. – Что, если не получится? А если я упаду?

Семён улыбнулся.

– Я подстрахую тебя. Сложностей не будет, вот, смотри.

Он взбежал вверх по небольшой насыпи, ловко вскарабкался на выступ между двумя плитами, уцепился за край забора, подтянулся и лихо перекинул ногу через преграду.

– Плёвое дело, как видишь, – прокомментировал он с высоты ограждения, а потом совершенно по-паучьи спустился вниз, ловко орудуя руками и ногами.

Геля колебалась, но разыгрывать фатальную карту самоубийцы явно не входило в её планы.

– Плёвое для тебя, – спустила она мечтателя с небес на землю. – Я, знаешь ли, считаюсь не слишком спортивной, вернее сказать...

Семён быстро подошёл, обхватил за щёки и заставил смотреть на себя.

– Просто доверься мне, ага, – попросил, заглядывая в глаза. – Ты никак не пострадаешь и со всем справишься.

– Может, мы поищем дыру в заборе?

– Ангела, мы перелезем, – не терпящим возражения тоном заверил Самсонов.

– Ладно, – прошептала она. – Попробуем.

Не веря ни единой секунде этой дурацкой затеи, Геля покорилась обстоятельствам и понуро пошлёпала к ограждению.

– Ногу ставишь сюда, а руками цепляешься здесь, – напутствовал Семён, указывая правильную комбинацию. – Ничего не бойся, я буду позади.

Она попробовала задрать ногу на выступ и даже справилась с задачей, но так и не поняла, за что держаться руками. Опасно покачнулась. Крепкие мужские руки упёрлись в поясницу, не позволяя упасть.

– Не паникуй, ты умничка. Теперь привстань на носочки и берись за верх. Подтягивайся!

– Сём, я не смогу, – со смехом выдавила из себя Геля.

– Ещё как сможешь, красавица. Оттолкнись ногами и тяни себя вверх.

– Это закончится свёрнутой шеей.

– Максимум ушибленной коленкой, но тебе не о чем переживать рядом с травматологом. Окажу первую помощь по высшему разряду.

Она обернулась назад и ворчливо сказала:

– Спасибо, утешил.

– Утешу, как окажемся по ту сторону, – с намёком пообещал Семён. – Лезь уже, а то начну распускать руки.

На удивление, всё вышло, как он задумал. Подтянуться Геля не сумела, но авантюрист подсадил, позволив упереться ступней в свои сцепленные в замок руки, и она благополучно оказалась наверху, села, железной хваткой впившись в бетонную плиту. Через мгновение Семён очутился рядом, оттолкнулся ногами и с кошачьей грацией спрыгнул на землю. Приземлился на полусогнутых, отряхнул ладони и с нетерпением воззрился на свою спутницу.

– Прыгай.

– С ума сошёл? Я же убьюсь.

– Здесь всего пара метров, не убьёшься, – он простёр руки в её сторону и поманил согнутыми ладонями. – Ну же, Ангела, иди ко мне. Я поймаю.

– Я тебя раздавлю, – почти серьёзно предупредила Геля.

– Буду только счастлив, если попробуешь.