Сборник рассказов Попутчики

Глава 1

— Город — страшная сила.

А чем больше город, тем он сильнее.

Фильм «Брат»

В связи с проведением ремонтных работ ориентировочно на шесть месяцев в тоннеле закрыт участок метро «Автозаводская» — «Орехово». Вдоль участка запущены бесплатные автобусы. Стройте маршруты через Люблинско-Дмитровскую и Серпуховско-Тимирязевскую линии, D2, МЦК, пользуйтесь наземным транспортом и электричками Павелецкого направления.

Гласила бумажка, прикреплённая к прозрачным дверям станции «Коломенская» московского метрополитена.

— Вот же ж!.. — разочарованно чертыхнулась Анна Дмитриевна — отчаянно молодящаяся дамочка средних лет, коротко стриженная и крашенная в блондинку. Она была одета в деловой костюм тёмно-синего цвета, на лице выделялись стильные очки. Она покосилась на подозрительно быстро темнеющее небо.

«Вот и освободилась пораньше…» — думала Анна, стоя перед заблокированными дверями метро, раздосадованная сложившейся ситуацией.

Тем временем на пыльно-сером асфальте уже были заметны первые тёмные веснушки дождевых капель — осень как-никак, хоть и сентябрь. Проследив взглядом за парочкой торопливых прохожих, уверенно пробежавших мимо неё вдоль дороги к виднеющийся стеклянной остановке, Анна ринулась за ними, заранее предчувствуя надвигающуюся грозовым фронтом проблему. И не ошиблась. Под спасительный козырёк остановки уже набилась куча народа без зонтов. А внушительная толпа более предусмотрительных людей с зонтиками рассредоточилась вокруг и под деревьями. Автобуса видно не было.

Тут Анна снова чертыхнулась: с неба уже ощутимо капало. Прикрывая голову сумочкой, она достала смартфон и хотела было вызвать такси, но тут заметила, что жёлтая машина с шашечками и логотипом «Яндекс Go», шурша колёсами, сама прижимается к тротуару почти рядом с ней. Недолго думая, она поспешила к машине, пока ту не увели из-под носа.

— Свободен? В Люблино! — накинулась Анна на водителя.

— Будьте любезны! — услужливо пробасил, улыбаясь, полный, усатый мужчина за рулём.

Не успела Анна толком усесться в машину рядом с водителем, как к такси засеменила старушка — божий одуванчик — в красном беретике и с тросточкой. Очень вежливо и даже трогательно попросилась она до метро:

— Подкиньте уж, ради бога, а то мне мокнуть никак нельзя, и так еле-еле от ковида оклемалась, — пропела бабулька голоском, выдававшей её причастность к старой московской интеллигенции.

Таксист вопросительно покосился на Анну, та равнодушно пожала плечами:

— Садитесь, мадам, — вновь расплылся в улыбке таксист.

Видя это, к ним в попутчики до того же метро напросилась ещё и парочка молодых ребят — вероятнее всего, студенты близлежащего колледжа — парень и девушка. Водитель оказался более чем сговорчивым. Деньги заплачены хоть и не большие, но и они по нынешним временам лишними не будут.

Покатили не спеша вдоль однотипных панельных домов, дворы которых уже привычно прятались от прохожих за высокими заборами, деревьями и шлагбаумами, мимо невзрачного торгового центра, жмущихся к нему мелких магазинчиков и аптек, киосков типа «Донер&Кебаб» и «Чебурек». То и дело мешались вездесущие курьеры на электроскутерах, так и норовя угодить под колёса. Но вот такси выбралось на дорогу попросторней, и можно было прибавить скорость. Потянулись друг за другом зелёные зоны района: Вознесенский сад, заповедник «Коломенское», Яблоневый сад и сад имени Лужкова.

Таксист попался разговорчивый, смешливый. Про себя всё рассказал: и про то, как лет пятнадцать назад из Воронежа в Москву перебрался, и про свою работу за баранкой, и про политическую обстановку в стране и мире, и про СВО… Дождь же зарядил вовсю. Дворники на лобовом стекле еле-еле поспевали воду по бокам разгонять.

Минут через пятнадцать в отдалении сквозь всё ещё густые, но пожелтевшие кроны лип замаячила узнаваемая буква «М» — станция БКЛ «Каширская». Парочка студентов оживилась и засуетилась. Но поток машин, как назло, сильно замедлился.

Молодёжь тут же разразилась противоречивыми указаниями, где лучше всего остановить машину, чтоб им сподручней было выходить. Но через минуту транспортный поток встал в пробку намертво. А такси оказалось зажатым со всех сторон аккурат посередине трёхполосной дороги — и не вильнуть им, не вырулить.

Водитель высунулся из машины — посмотреть, что творится впереди, и констатировал, забравшись обратно:

— Кажись, авария там на перекрёстке.

— Ну-у-у, это надолго! — взвыл в голос паренёк. — Может, мы прямо тут выйдем? Плевать что дождь — не сахарные же, не растаем! — предложил шутник девушке.

Таксист попытался было вразумить ребят: дорога, машины, техника безопасности и прочее. Но куда там: те его уже не слушали. Выпорхнули голубки из машины довольные по самое некуда.

Оставшиеся в машине пассажиры только охнуть успели, а ловкая парочка, лихо маневрируя среди дымящих выхлопными газами автомобилей, буквально в два прыжка добралась до островка безопасности. Перебежали зебру на красный сигнал светофора и тут же погнались за электробусом, который так вовремя им подвернулся. И успели-таки заскочить внутрь, укатив таким образом куда-то дальше по дороге. Их бывшие попутчики только и могли что проводить их взглядом.

— Эх, молодость… Но я уж не побегу, не обессудьте. Мне бы поближе к метро подъехать, — мягко пожурила эту выходку ребят старушка.

Рассказ первый: Остановка по требованию

Дело было давно — не то две тысячи первый год шёл, не то две тысячи второй… Я тогда устроилась в одну юридическую фирму и, как самая молодая, была там на побегушках. Иногда помогала коллегам в офисе, но чаще всего забирала документы у клиентов или, наоборот, развозила уже готовые и оформленные всеми подписями и печатями. Носилась по всей Москве как заведённая.

И вот однажды, кажется, в конце ноября я совсем замоталась со своими разъездами. Рабочий день уже заканчивался, мне нужно было завести последний пакет документов в какую-то мелкую бухгалтерскую фирмочку — их название из головы вылетело — что-то там, связанное с лошадью, кажется — и можно было выдвигаться домой. И вот, по закону подлости, последний адрес оказался в какой-то глуши. Станция метро «Щёлковская» что ли это была? И адрес безликий такой, только название улицы — Монтажная вроде бы, номер дома, строение…

Вышла я там из метро — только пять вечера, а уже темень вокруг. И погода резко испортилась. Утром ещё ничего было, терпимо как-то, а к вечеру совсем всё плохо стало: накатил холод, поднялся ветер, и снег повалил. А я же на каблучках, в юбочке да в лёгкой курточке, без шапки, только в шарфике.

Знаю-знаю, но чего мне там было-то — двадцать лет, дура-дурой. Выпендривалась всё, красовалась. А-а-а, неважно.

Стою я, значит, мёрзну, оглядываюсь по сторонам, ищу, где же там этот дом проклятый. А домов-то как раз и не видно. Впереди гигантские трубы дымят, слева забор сплошной, деревья, а справа — проезжая дорога. Полное впечатление, что меня занесло в какую-то промзону. Прохожих почти нет, а те, что есть, все направлялись через дорогу — в сторону виднеющихся пятиэтажек. И, представьте себе, никто, ни один человек, у кого я спрашивала, не мог мне толком сказать, где тут какой дом, — не знали они! Все талдычили мне про какую-то автобазу.

Ох, ну я там и набегалась: и к пятиэтажкам, и к той автобазе, и перекрёсток туда-сюда раза три, наверное, успела пробежать, прежде чем мне какая-то добрая душа подсказала-таки, что идти надо на проходную ТЭЦ. Мол, это и есть нужный мне номер дома, а строения находятся уже на её территории.

Годы-то какие были… Почти все эти так называемые юридические лица снимали себе помещения где придётся, а точнее — где могли, там и снимали. Но вот чтобы прямо на территории ТЭЦ — такой адрес мне попался впервые.

Мобильники были, но навигаторов-то не было. Указателей не видно, фонарей — и тех почти нет, только возле дороги — Лужков тогда не парился с благоустройством. И я, ориентируясь на дымящиеся трубы, шуровала вдоль бесконечного забора в снегу чуть ли не по колено через стоянку, какие-то гаражи и пустырь почти в полной темноте. А ещё там собаки надрывались — я чуть со страху не померла, честное слово!

Ворвалась я на проходную той ТЭЦ, злая и вконец замёрзшая, зуб на зуб не попадает, пальцев ног и рук не чувствую. А тут ещё охрана упёрлась — повелители КПП, понимаешь ли! Заладили как попугаи: нельзя да нельзя попасть на охраняемую ими территорию — и всё тут! Про то, что у них там полсотни левых фирм сидит, они в курсе, а мне, значит, туда пройти нельзя!

Вероятнее всего, там был только юридический адрес фирмы, исключительно для регистрации бизнеса, а фактически они работали в другом месте. Но у меня-то в документах был только этот их адрес, — заказчики этот вопрос не уточнили. Я давай Ленке, секретарше нашей, названивать и на неё орать, докапываясь, куда она меня отправила, и требовать, чтобы сама вызванивала тех придурков из фирмы как хочет и пусть идут за своими документами, потому как я к ним в эту ж… добровольно больше не попрусь! Только за большие деньги.

Кое-как она дозвонилась до заказчиков. Пока они договорились, пока какие-то ребята дошли до той проходной, пока я прямо там им показывала документы, спорила с ними — тупой какой-то народ попался. Смотрю — а на часах уже семь. Вышла на улицу, оглядываюсь и понимаю, что попала: из головы начисто вылетело понимание, в какой стороне находится метро. Прохожих нет, по крайней мере, поблизости. С проходной выходить тоже никто не торопится: до этого шли толпами, а тут как отрезало. Спросить дорогу не у кого. И при дневном-то свете бегать за прохожими стрёмно как-то, а в таком месте, да ещё по темноте… Вот я и растерялась.

Стоять и ждать на морозе, когда кто-то объявится, мне совсем не улыбалось: я и так дрожала как осиновый лист на ветру в своём пуховичке. Спросить дорогу у охранников я не решилась, потому что они мне и наврать могли. Или, что было вероятнее всего, опять нахамили бы: видели бы вы эти наглые рожи — смотреть противно! А идти тем же путём, каким я туда добиралась, тоже не вариант — я там кругами ходила вокруг жутких гаражей и пустыря. И, что самое противное, снег только усилился — поднялась настоящая метель.

Покрутилась я на месте и решила — обойдусь без метро. Деньги есть — остановлю бомбилу и спокойно доеду до дома. К шоссе я не пошла — там были отбойники, — поковыляла к неприметному съезду.

Дошла до дороги. Стою, жду хоть какую машину, пританцовывая от холода. Думала только о том, что отморожу себе к чёрту всё что только можно. А машины все как сквозь землю провалились. Вокруг темень, я одна как дура…

Точнее, я думала, что я одна. Из-за снега я не сразу разглядела, что в метрах тридцати от меня стоит ещё кто-то. Присмотрелась — вроде женщина. В затасканном пальтишке, коричневом и невнятном, в вязаной шапке, пушистой такой. Я обрадовалась. Ну хоть кто-то — уже не так страшно.

Решила, что женщине лет за пятьдесят должно быть. Видно было, что и она замёрзла как цуцик: стоит, сутулится, вся скукожилась, нос спрятала в воротник из убогого искусственного меха, лица не видно. И стоит ещё так странно, под ноги себе смотрит и не двигается, словно манекен. Вот, думаю, кому-то ещё хуже, я-то хоть прыгать могу, чтобы согреться, а у некоторых и сил никаких не осталось. Пригляделась и увидела, что женщина стоит не просто так, а под каким-то знаком — вроде как остановка. Рамка на столбе прикреплена, но что там за маршрут, не разобрать — знак плотно залепило снегом.

Главы 1 (продолжение)

Анна замолчала. Молчали и остальные, переваривая услышанное. Таксист отмер первым:

— Может, вы в тот день уже начинали заболевать? А тут стресс из-за всей этой беготни вечером на самом холоде, ругань — всё в кучу. Вот вам и приступ агорафобии какой-нибудь? — высказал Василий свою вполне логичную версию.

Анна хмыкнула в ответ:

— Я тоже примерно так и объясняла себе всё случившееся. Поверьте, сама спустя месяц-два удивлялась тому, что на меня нашло в тот вечер. Вроде бы ничего такого и не случилось, да? Ну мало ли, с кем не бывает: потерялась, испугалась, не сообразила, запаниковала. Короче, сама виновата. И убедила себя в том, что всё это мне померещилось. Ну, если и не прям всё, то многое.

Тем более, всё это как-то само по себе со временем затёрлось, смягчилось в памяти, поблекло. Когда всё кончилось, вспоминать уже не так страшно. Я сменила работу и почти совсем забыла о всей этой истории с троллейбусом. Да, только вот, вы не поверите, повторилось эта мистическая хрень со мной снова. Причём совсем недавно — буквально в этом июле.