Сборник стихов. Стихи ненормального

Мое слово — мое новейшее дело

О моих стихах

Я ненавижу все свои стихи
И всё, что связано с моими же стихами.
Хочу писать, душа горит,
Но мои мысли стихи мои же грязью поливают.

Я не хочу писать, и я молчу.
Определенность моей жизнью не владеет.
И я лежу, в огне лежу
И дожидаюся капели,

Чтоб ненадолго вдохновение пришло,
Чтоб снова начеркать про глупые вещицы.
Это ни лагерь, ни отряд,
Ни суть бессмысленной зарницы.

Я буря, я несусь, сгораю,
Сгорев до тла, вздохну я тяжело:
«Я мусором себя считаю,
И жизнь моя пуста, в ней ничего».

Ты слышишь? Это ночь пришла,
Наставник мой и верный друг.
А я лежу, я задыхаюсь.
Повторно поглотил меня испуг.

Я урод самокритичный,
Пилигрим в стране стихов.
Я будто бы глагол безличный.
И в жизни моей смысл таков:

Я ничто и ничего,
Я не жизнь, а то,
Что я писать чуть раньше
Теряет смысл, в грязь упавши.




Кот Буковски

|
Хотела бы я быть котом Буковски,
Чтоб надо мною так же надрывались,
Чтоб гладили: "Кто ж так чертовски
Над тобою надругались?"

||
А я и слова промямлить не могу
И весь краснею, по-кошачьи:
«Я тут с тобой, я понимаю, друг,
Но в обесхвощенности я отчасти

Сам и виноват, я воровал
И под горячую, попал, ладонь»
«Я тебе сейчас отрежу хвост.
Угощайся. А еду мою не тронь»

И выхода, так такового, больше нет,
И я ступил к чужому дому,
Но оказался в этом доме человек,
Что заменил родную маму.

Потом попал я под колёса,
И Чарльз свозил меня к врачу.
Я не сувал из дома носа.
С тех пор я, кстати, не хожу.

Я косоглазый и нелепый.
Попытки мои пьяными казались,
Но до сей пор одно я ведал,
Что этот человек добрей, чем рысь.





Его отец — орёл
|
Его отец — орёл,
А мать его — сова.
Он мимо глаз моих прошел,
А я уже в дрова.
Напился красотой, иной
На свете не встречал.
Он был широк своей спиной,
А взгляд его рычал.
||
Он взглядом зажигал
Мои сердечные дрова.
Его отец — орёл,
А мать его — сова.
И я сгорал сильней,
До пепла я сгорал.
И взгляд был холодней
Речного дна.
|||
Его орлиный нос,
Огромные глаза
Ужалят, прям как трость,
Или же — оса.
Он был змеёй в обличье Божьем.
Что я несу? Он выше всех богов.
Он был моим Патроклом ложным.
Он — побужденье для создания грехов.
IV
Я минусов не видел
В нём. Как шоколад
Пятно на пол лица разлилось,
Иль родинка, иль вход, иль ад.
Кожа темная была,
А волосы — еще темней
Холодней речного дна,
Взгляд его, лютей.




Пушкин

Ах, Пушкин, если был бы ты звездою,
На небо каждый бы возвысил стих.
Не одалим погодой злою,
Не страшен кашель, чих.

Ах, если Пушкин был горами,
На лифте бы вознёсся ввысь.
С вершины пред тобой спадать готов.
Суровый облик, предо мной явись.

Крыла твои с отливами любви
Мне придавали слов для лиры.
Вы памятник себе воздвигли,
Вы — образ моего кумира.




Не плачь, солдат, пришла победа.
Утри слезу, мой дорогой.
Спасли страну от злой войны
Спасём и от другой


Май — мое волненье.
Май — мой грозный друг.
Когда цветы сдвигал в забвенье
Ты создавал погодный круг.
С тобой я возвращаюсь в осень,
А после в лето — в мой июнь.
Весной оденься потеплее
В пальто. А на погоду плюнь!




Вы, наверное, одна
Из вещей, что заставляет творить.
Пусть я не права,
Пусть так нельзя говорить.



Я обнять тебя хотел,
Ты пнул коленом мне в грудную клетку.
Ты показал мне свет ночей.
Со мной ты был уж слишком метким.



«Что это за обелиск?»
То могила братская
То люди, что прошли войну
И умерли напрасно



Атеисты

Вы богохульники и вольнодумцы.
Сырье для чуда нужно вам.
И не пахав земли, а лёжа на диване
Думать, что подобаете богам.

Вам трудно станет — будете молиться.
Оп, никакого чуда нет!
Вы атеисты и плохие люди,
Таков у Бога вам ответ.

И если станет очень плохо,
И если помощь будет вам нужна.
Никто вам не поможет ныне
Ни бог, ни мать, ни даже я




Состояние

Хотел бы вам начёркать про погоду,
Но не достоин бурой красоты её.
Поэтому пишу вам про здоровье.
Здоровье, состояние мое.

Отныне есть я перестал,
Сейчас в желудке моем пусто.
Нет, я не беден, я не пьян,
Что просто веса стало густо.

Шучу, пойми меня, спина
Широкую горою растелилась.
Нет, я не беден, я не пьян!
Отчаянье в сердце появилось.

Я ничего не ем, нет аппетита,
И легкие мои уж еле дышат.
Сегодня думал: "Я умру
Родные вздохов не услышат".

Но я живой. Пока.. Наверное..
Я сам не знаю, мертв иль жив.
Пока не вижу что-то свет,
Свои проблемы не решив.



К АИ.

Вы — уваженье, я к вам не на ты.
Вы — воплощение духовной красоты.
Вы — мудрость в спекшихся годах.
Вы как Дионис в небесах.

Вы ночью были сладким сном,
Когда я сон в глаза не видел.
Вы будто бы забытие в одном
Пространстве. Я вас не обидел?




Человек

Всегда оковы разделяют,
Законы, кандалы от рук.
Человека в светлость превращают
И избавляют от сердечных мук.

И если надобно кого убить,
То следуй правилу простому,
Что перед Богом грех не искупить,
Как грешному подобию срамному.

То будет совесть грязью залита
И ополчение наступит скоро.
Не будет чистого листа,
Не будет для тебя повтора.




Ко всем "поэтам"

Пока других лелеют и целуют,
Я остаюсь подальше в стороне.
И люди мимо строк моих минуют,
А дело вовсе не во мне.

Мне не нужны ни почести, ни слава
И популярность тоже не нужна.
И пусть во мне таланта мало..
Но совесть.. Совесть-то моя чиста!

Мои слова текут, как водопад гремучий
И разбиваются о крутой обрыв.
Да, пусть я неприятен людям!
Но это обращенье.. сердца моего порыв




Посвящение любви

Я пишу к тебе, родная.
Моих чувств не описать.
Средь каких гнилых людей
Мне пришлось тебя искать!

Я невзрачный и несчастный.
Одержимо сердце болью.
Но место, где мне было хорошо,
Там, где только мы с тобою.

И будь то поле, иль леса.
Везде найти тебя пытался,
Но осознал я слишком поздно,
Что запах твой в груди вписался.

И, может, ты меня не любишь так, как раньше,
Но ты сейчас огонь зажгла во мне!
И продвигался он все дальше.. дальше!
Тебя я видел наяву, а не во сне.

И, может, ты, столь хрупкая девица,
Не возвратишь любовь к моей стране.
Но что страна? Ты стала миром!
Ты стала мыслями в моей же голове.

Ты не суди меня, поэта-горе.
Я, может, плохо про тебя пишу.
Слог мой посвящен тебе одной
И нежно, с трепетом, тебе одной служу.

И, может, вряд-ли кто-нибудь из школы
Запомнит это, так сказать, творенье.
Но ты моя. Одна, одна, запомни!
Ты вызываешь у меня волненье.

При твоём взгляде сердце уходило в пятки,
И я дрожал весь, чуть дыша.
Я знаю, мы с тобой играем в прятки.
И вольность эта не проста..

Ты жить меня заставила в мгновенье!
О милая! Ты ж Божье творенье.
И ты играешь надо мною злую шутку,
И ты лишаешь здравого рассудка.

Я вечно весь к твоим ногам приклонен.
Ты - для меня глоток свежей воды.
Ты - мой туман, ты - чисто поле.
Ты - идел всеобщей красоты.

Я много посвящу тебе
Таких бездарных, глупых строк.
Ты - на листе бумаге, ты - моя.
А я твой.. раб на долгий срок.

Я могу долго упиваться
Твоей изящной красотой.
Я со своим умом сражался,
И я пошел на перебой.

Ты - мёртвая невеста с ярким взором.
Я полюбил тебя такою навсегда.
Меня пленили твои губы.
Твои улыбка и глаза.

Я многосложнен и учтив.
Я грубою особую считался до сей пор.
Весна меня поработила.
А вместе с ней - твой тёмный взор.

(такое простенькое стихотворение. какой-то ярый прилив любви)


Л***

Я долго муками был окружён,
И в мандраже страдал я импульсивно.
Но слушать вечно голос ваш готов,
Внимая слову каждому учтиво.

Вы белокура и бледна.
Так необычно влюблена
Вы в описании природы.
Вы как солдат тогдашней роты.

Безумственно приятны скулы
На вырезе прекрасного лица.
Вы влюблены в природу.
Вы влюблены, а я..

А я всё поражаюсь вами,
Вы будто нежные ночные грёзы.
И убаюкивать мне вас пришлось
Своей тупой, никчёмной прозой.

Вы первый ландыш, появившийся в долине.
Вы будто построения в Берлине.
И я склоняюсь к самому подножью.
Без ваших строк я будто обезвожен.

Мои стихи и рядом с вами не стоят.
И будто отдавая дань,
Склоняюсь ниже каждою строкою
И я целую вашу точечную грань.

Да, точно! Вы же - мои горы
И возвышаетесь всё выше выше..
О боже, помоги, Исусе!
О боже, пощади, Всевышний.

И я влюбляюсь с каждой строчкой.
Я сам придумал для себя муру.
Поэт - поэту, вы чудесны.
Вы так живёте, ну, а я умру.