Счастье по соседству

Глава 1

Света заполнила очередную карту и потерла глаза, понимая, что она снова задержалась и нужно позвонить тете Люде, чтобы она забрала Алинку из садика. В пригородном поселке было не очень хорошо ни с медициной, ни с работой, поэтому Света держалась за работу, а ее соседка за Свету. И даже в детском саду воспитатели спокойно отдавали ребенка не маме, а «бабушке» по просьбе мамы. Еще и умилялись, когда Алинка стрекозой запрыгивала к ней на руки с вопросом: «Баб Люсь, опять мама уколы за вредность ставит и домой опаздывает?».

Девочке не было и двух лет, когда однажды вечером муж Светы задержался на работе. Она даже не обратила внимания, ведь у него был ненормированный рабочий день. Но мужчина горел работой, и Света принимала его выбор, хоть и переживала. Так и жили. Пока около часа ночи не позвонил коллега Вадима и не сообщил о ранении. До приезда Светы в больницу Вадим не дожил, с тех пор они с дочкой жили вдвоем. Свекры почти сразу отстранились, переживая гибель единственного сына. Мама Светы, Марина, тянула две ставки в школе и очень часто приезжать не могла. Тем более была еще и Катя, старшая сестра Светы, у которой было двое детей и бывший муж, ходящий к ним, как на работу. Ту самую, которую он уже который год не мог найти.

Из-за этого всего Света вышла в поселковую поликлинику медсестрой, отправив Алинку в ясли, о которых похлопотал начальник Вадима. А тетя Люда, жившая в соседнем доме, стала практически их крестной бабушкой. Людмила Борисовна, бодрая семидесятилетняя женщина своих внуков видела раз в год, а то и два, так как ее сын давно уехал на Дальний восток и часто навещать мать не мог. От того она души не чаяла ни в Алинке, ни в Светке. Тем более последняя, пока дочь уплетает блины или пирожки, всегда может и давление измерить, и сердце послушать, и новостями поделиться, и сплетням бабкины подивиться.

От карт женщину отвлек звонок. На экране высветилось широко улыбающееся лицо Гоши. Гоша, он же Игорь Веселков, был тем самым коллегой, что принес «дурную весть», и теперь он считал, что несет ответственность за жену и дочь друга.

– Светик, привет!

– Привет, Гош! – женщина устало улыбнулась невидимому собеседнику.

– Опять над бумажками кукуешь?

– И как ты догадался? Может, уколы делаю или перевязки?

– У меня профессиональное чутье, – засмеялся мужчина. – Да и если бы ты булки дырявила, то трубку не взяла. Линку соседка заберет?

– Да, не успеваю в сад. Опять за временем не уследила.

– Ты совсем как Вадик, – смех в голосе Гоши сменился грустью на секунду и снова вернулся. – Да и как у тебя уследить за часиками, пока всех симулянтов выслушаешь, на бумажки времени не останется. Давай-ка, через сорок минут тебя заберу, до дома подброшу.

– Да что ты, Гош, тебя самого дома ждут, – Свете стало неудобно.

– Ага, а Маринка мне потом голову открутит, нет уж. Она вещи собрала для Линки, я их со вчерашнего дня вожу. Ходу домой мне нет. Она ж у меня почище нашего майора, только глянет и все знает, словно насквозь видит. О, какая!

– Хорошо, постараюсь успеть до твоего приезда, – женщина положила трубку и оценила размер горки карточек. Осталось всего несколько штук, да пара десятков анализов рассортировать. Терапевт, дежурящий завтра любил порядок, и чтобы к его приходу уже все было подклеено, как положено. Правда, при этом он не скидывал на медсестру часть работы, как делали это остальные.

Не успела Света выйти с работы, как позвонила Катя, напоминающая, что ждет девчонок в выходные на день рождения дочери. Сестры долго общаться не стали, решили, что наговорятся при встрече.

Гоша, как и обещал, дожидался ее на пятачке возле поликлиники, а по прибытию домой вручил ей огромный пакет и пообещал, что приедет с парнями подлатать крыльцо. Света только покивала, про это крыльцо говорил еще Вадик, да не успел его сделать. А парни что… У них своя жизнь, работа эта круглосуточная, неблагодарная, какое им дело до чужой вдовы? Она посмотрела на злополучные обветшалые ступеньки и пообещала себе, что со следующих выплат обязательно починит их сама.

Дома ее ждали тетя Люда и Алинка, которая сразу бросилась к пакету с обновками. В подобной кутерьме пролетела неделя, оставив дом на соседку, Света отправилась к племяннице на день рождения.

Глава 2

Дверь открылась, и Света с Алинкой закричали: «С днем рождения, Аська!», выставляя перед собой торт с феями из популярного детского мультфильма. Настин визг эхом прокатился по лестничным клеткам, а Тема, хоть и закатил глаза, но как главный и единственный мужчина в семье торт у младшей сестренки перехватил, буркнув: «Нечего тяжести таскать». Хотя при этом у него на лице было написано, что он забрал десерт, чтобы шебутная Настя его не уронила.

– Девочки, давайте, переобувайтесь. Не замерзли? – закрутилась вокруг них Катя, оценившая промокшие ветровки.

– Да нет, он только начался, – махнула рукой Света, с наслаждением засовывая ноги в теплые тапочки с гордой надписью «Семицветик». Так ласково звала сестру хозяйка квартиры.

– А я говорила тебе, чтобы ты ко мне в город перебиралась, – начала ворчать старшая. – И за Алинкой было бы кому приглядеть, и зарплата тут побольше была бы.

– Вот еще, детям учиться надо, а не за сестрой смотреть, – покачала головой Света. – У меня там есть помощница, да и мы молоды еще, мало ли, встретим кого, а от двух теток с тремя детьми на одной жилплощади любой здравомыслящий человек открестится сразу.

– И кого ты там найдешь себе, в поселке-то? Да и есть ли у тебя желание кого-то искать? – Катя с сомнением посмотрела на сестру, прекрасно зная, что сейчас она живет одной Алинкой.

– Не могу. Как представлю, что Лина будет звать папой не его, а кого-то другого… Так сердце разрывается.

– Вот и я не могу. После тех фортелей, что мне бывший выкидывал… Да и до сих пор выкидывает, – вздохнула Катя, лихо накрывая на стол – с минуты на минуту должны были прийти одноклассники Насти.

– Что, опять приходил?

– Во вторник. Дальше порога не зашел. Ладно хоть я дома была. А то пару недель назад Артема возле школы дожидался, но тот его в окно увидел и попросил классную с охранником его через запасный выход выпустить. Любовь Александровна в курсе наших проблем, поэтому твой племянник гордо отступил через забор, – улыбнулась Катя.

– Лучший бой тот, которого не произошло, – пожала плечами Света.

– Да, так папа всегда говорил… А, еще мать его звонила, хотела «внучков» на выходные забрать. Только они не захотели.

– А про день рождения Аси она не вспомнила?

– Да куда уж там. Она и когда мы женаты были, только Петра и поздравляла. Меня, Артема, Настю – ни разу. Она и не брала их к себе никогда.

– Да помню ее монологи на тему: «Сами родили, сами и воспитывайте, нечего мне своих детей пихать, я своего уже вырастила». Вот вырастила, теперь сама пусть и нянчится, – заключила Света. В квартире раздалась трель звонка и Катя побежала вслед за Аськой к входной двери, оставив сестру возиться у стола.

Через час, наевшиеся до отвала дети бодро играли в крокодила, изо всех сил подсказывая самой младшей Алинке, а сестры, прибравшись на столе, расположились на диване, наблюдая за веселой игрой.

– А мама где? – Света довольно потянулась.

– Как обычно, в школе подготовка ко дню учителя, но почему-то его должны готовить учителя. Придет, не переживай, увидитесь.

– Алинка скучает очень, на каникулах она к нам приезжала, а с середины августа ни разу. И так две ставки, еще и классное руководство взяла, понимаю, что деньги нужны, но так долго не протянешь.

– Вот поэтому и говорю тебе, переезжай. Устроишься в нормальную клинику на хорошую зарплату, мама уйдет с работы, будет детьми заниматься, а мы зарабатывать. Мне сейчас повезло, мои в одну смену учатся, и друг другу помогают, а то не смогла бы я так быстро ипотеку закрывать.

– Петр оставил попытки квартиру поделить?

– Да там больше Лариса Антоновна вопила, что я ее сыночка без жилья оставила. Всем подряд бегала и жаловалась, что квартира ипотечная, что я в декрете большую часть времени сидела, а бедный ее мальчик «пахал». И забывала добавлять, что ипотека взята мною до брака и все платежи я вносила сама же деньгами с заказов, – сестры одновременно одинаково поморщили носы и усмехнулись. А что ее пашущий мальчик через полгода после рождения дочери начал в запои уходить. Видите ли кризис у него, бизнес не пошел. А то, что он сам всех слесарей распугал, нет, это он не виноват. Все плохие, один он – Д`Артаньян, – обида на бывшего супруга отпускала Катю, но ровно до момента, когда он снова всплывал на горизонте.

Или не всплывал. Например, как сегодня. Время было уже послеобеденное, а он до сих пор не позвонил дочери, не поздравил ее. И женщина металась между нежеланием разговаривать с ним и желанием позвонить и задать трепку, ведь ребенок ждет и расстраивается. Впрочем, со дня на день должно было состояться слушание о лишении бывшего мужа родительских прав. Предусмотрительная женщина, всю жизнь, возившаяся с финансовыми документами, договорами и подобными вещами, хотела оградить детей от возможного влияния со стороны горе папаши, считая, что ничему хорошему он их не научит, да и толку от него никакого. Алименты Петр не платил, детей на выходные не брал, да и страшно было ему их отдавать, пропивал все, что ему удавалось заработать, а если не удавалось, то клянчил у матери. Он уже давно не был похож на того человека, за которого она вышла замуж. Катя только вздыхала, оглядываясь назад на их семейную жизнь, и не понимала, как она могла пропустить те «звоночки», появившиеся задолго до первого раза, когда муж пропал на неделю, запив с неизвестными личностями. И радовалась, что сохранила все бумаги из полиции, куда она обратилась на вторые сутки, из больницы, где его обнаружили спустя восемь дней с острым алкогольным отравлением, из клиники, куда Екатерина несколько раз уговаривала мужа лечь и закодироваться. Все это очень пригодилось при подаче заявления. Суда женщина ждала с предвкушением. И выложила все это сестре.

– Ты когда на это решилась? – Света даже не удивилась бурной деятельности, которую развила старшая.

– Когда свекровь в очередной раз пришла ко мне с нотациями, что я разрушила семью, что должна принять его обратно и либо лечить, либо тянуть этот «крест» до гробовой доски. Видимо, моей. Так надоело, что собрала все документы, дала денег знакомому адвокату и вперед. Обещали, что даже если он явиться чистенький и гладко выбритый, ему это не поможет. Я после подачи заявления все разговоры с ним и все его «заходы» к нам записываю, чтобы к делу приложить.

Глава 3

Леха шел домой, потирая разбитую скулу и мысленно обещая своему противнику, что в следующий раз он не обойдется расквашенным носом. Удовлетворения от того, что противник все же был повержен, не было. Их обоих доставили к директору, где Маргарита Васильевна заставила их извиниться друг перед другом, и назначила встречу с родителями. Глава школы очень не хотела связываться ни с органами опеки, ни с подразделением по делам несовершеннолетних. Это бы не пошло на пользу репутации учебного заведения, которым заведовала Маргарита Васильевна уже без малого двадцать лет. Школу она считала своим вторым ребенком или даже, скорее всего, первым. Самым главным.

Говорить отцу про драку Лехе совсем не хотелось, но и доставить удовольствие Пашке Солову, попав в полицию, тоже. Тем более, отец тогда точно узнает о произошедшем, да еще, скорее всего, его, Лешку, выставят не в лучшем свете.

Безопаснее всего сообщить было неприятную новость по телефону, так отец успел бы переварить ее вдали от Лехи и вечером был бы готов к конструктивному диалогу, как он сам говорил. Но нажать кнопку вызова у парня рука так и не поднялась. В мстительно-печальных раздумьях он медленно брел домой, наблюдая за опавшими листьями, которые гонял по асфальту ветер. Он поднял глаза к небу.

–Ты бы точно знала, что мне сейчас делать! Да если бы ты была с нами, то этого вообще бы не случилось! Мам, это несправедливо… Как мне быть?

Ответом парню стала капля, прилетевшая прямо в лоб, на город обрушился никем не обещанный дождь. Чертыхнувшись, Леха рванул к своему подъезду, сунул руку в карман и понял, что ключей там нет.

«Вероятно, выпали во время драки и валяются где-то в коридоре, а может уборщица подобрала, – тяжело вздохнул он и прислонился прохладной стене. – Ну, хоть на голову не льет».

Жизнь Алексею показалась совсем безрадостной, если из-за драки они с отцом не поругаются, ведь причина и для отца будет вполне себе основательной, то за потерянные ключи парню может и влететь. На фоне общей картины. Хотя Леха знал папу хорошо и понимал, что в рядовые дни, тот бы посмеялся над безалаберностью сына, уточнил, не влюбился ли тот и сделал бы новые ключи. А может просто замки поменял, от греха подальше.

– Привет! – рядом с ним возникли две любопытные мордочки. Девчонка – совсем мелкая и пацан, чуть ее постарше.

– Ты ж в соседнюю квартиру переехал недавно? – прищурился мальчишка. – Чего не заходишь?

– Недавно? Полгода как, – возмутился было Лешка. И выдал с деловым видом, – гуляю, не видишь?

– Вижу, – усмехнулся мальчик, его сестренка понимающе хихикнула.

– Он тоже в прошлом году так «гулял», пока у меня уроки не закончились, – важно проговорила она, а потом расхохоталась. – С тех пор у него ключи на цепочке к штанам прикреплены.

– Так, что за собрание? – возникла рядом с ними женщина. – Мне долго с сумками стоять?

Девочка тут же засуетилась, открывая подъездную дверь, мальчишка перехватил часть пакетов у матери и, поморщившись, сделал пару шагов. Леха закатил глаза, и забрал у него пакеты.

– Качаться тебе надо, сосед, – прокомментировал он.

– А тебе цепочку для ключей на шею повесить, – огрызнулся малец, но Леха даже не оскорбился, его такой выпад лишь повеселил. Зато женщина с интересом поглядела на парня.

– Что, тоже карманы дырявые? А родители где?

– Папа на работе, не хочу его дергать, – смутился Леха.

– Понятно, – дальше женщина уточнять не стала, за что парень был ей благодарен, его бесили сочувствующие взгляды взрослых, когда они узнавали, что его мамы больше нет. – И ты решил героически стоять под ветром и дождем в мокрой одежде, пока не разболеешься? – ухмыльнулась она. – Идем.

Возразить ему не дали, они сразу утрамбовали Леху вместе с пакетами в лифт, а высыпав на лестничную клетку, практически затолкали в соседнюю с его собственной квартирой дверь.

– Тебя как звать, растеряша? – весело спросила женщина, бодро руководя разуванием, переодеванием, мытьем рук и разбиранием пакетов.

– Леха, – парень с кайфом стянул с себя мокрую ветровку, влага с которой уже начала впитываться в майку, которая неприятно липла к спине.

– Алексей, значит, – задумчиво посмотрела на него соседка. – Меня можешь звать Катей, эти двое Тема и Ася. Они тебе сейчас покажут где у нас сушилка, держи мой спортивный костюм, надень, пока твои вещи сохнут.

– Да не стоит…

– Еще как стоит, – она пригляделась к его лицу. – Кто тебя так? – Леха сцепил зубы и отвернулся. – Ты ему в ответ вмазал?

– Обижаете, – надулся парень.

– Вот и правильно, сдачи надо всегда давать, а то совсем обнаглеют, так дети?

– Конечно, – кивнули брат с сестрой синхронно, вызывая у Лешки странное чувство зависти. У него не было ни брата, ни сестры, ни теперь мамы, а после переезда и друзья остались очень далеко. – Идем, переоденешься, – потянул его за руку Тема.

Мальчишка, оценив состояние шмоток Лехи, ловко отправил одежду в стирку на полчаса, хлопнув по соседней машинке и пообещав, что через час тот уже выберется из женских тряпок. Двое будущих мужчин понимающе переглянулись, покосившись на сиреневый плюшевый костюм, в который нарядила Леху Катя.

– Зато он теплый и мягкий, а главное сухой, – философски заявила, проходящая мимо, Ася. – Мама курицу в духовку поставила, с нас пюре и салат. У нее сейчас встреча.

– Встреча? – непонимающе посмотрел на мелкую Леха.

– Ну да, заказчик умотал в теплые страны, а ему проверкой пригрозили, маме теперь нужно все проверить, а то он не знает, возвращаться ему обратно или уже лучше не надо, – явно спародировала мать Аська и ускакала в комнату

Они успели под жизнерадостный мультфильм по детскому каналу почистить картошку, сварить ее, нарезать овощи в большую стеклянную тарелку, и даже выпить чай, пока Катя разговаривала с кем-то по видеосвязи. Леха сначала удивлялся, какие самостоятельные Аська с Темой, но потихоньку все его сомнения прояснились. Он узнал, что отец у них есть, но его как бы и нет, да и всю их сознательную часть жизни от него не было толку в жизни семьи. Гнездов старший упорно портил всем жизнь, и только маленькая Ася тоскливо вздохнула, когда Артем сказал, что им сейчас без него намного лучше. Именно в этот момент в дверь кто-то позвонил.

Глава 4

Катя только договорила со своим постоянным клиентом, заверив его, что если он ничего не наворотил с момента последней ревизии, то все будет в порядке. На что красный от давления мужчина, отмахиваясь от молодой жены, тянущей его на пляж, слезно просил все проверить и обещал двойную оплату. От такого Катя отказаться не могла, она мечтала как можно скорее расквитаться с ипотекой и задышать полной грудью.

Стоило ей завершить разговор и принюхаться, к добравшемуся до нее аромату запеченной курочки, как раздался звонок, а за ним последовали вопли.

– Получил повестку, – устало потерла глаза Катя и вышла в коридор. – Мальчики, идите-ка к Асе.

– Мам, я тебя одну не оставлю, – нахмурился Артем, и Леха его поддержал. Всего за какой-то час он проникся уважением и симпатией к этой маленькой семье. Хотя мелких раньше никогда не любил, да и любых женщин, возникавших в радиусе ста метров от отца, воспринимал как тех, кто тревожит память о маме.

– Петр, уходи по-хорошему, – сказала она, но дверь не открыла.

– Боишься? Гадина! Детей отнять решила? – раздались глухие удары в дверь, Катя обернулась и посмотрела на Лешку, тот понял ее без слов, утащил сопротивляющегося Тему на кухню, закрыл дверь, и звук мультиков стал громче.

– А зачем тебе дети? – заявила она, бесстрашно открыв дверь. – Ты с ними три года не общаешься! Ни конфетки им не купил, гулять с ними не ходишь, когда болеют – не знаешь, из школы не забираешь. Ты не родитель им. Не отец. Что есть ты, что тебя нет. Зачем тебе отцовство? Просто чтобы запись была? Спасибо, но нет! У них и так твоя фамилия и отчество, больше им ничего от тебя не нужно.

– Злая ты, Катька, тварь! Верно мама говорила, что змея ты! Отдай детей!

– Ни за что! Ты на себя посмотри, пьянь. Иди лучше и протрезвей, – стеной она встала в дверном проходе, не пуская бывшего мужа в квартиру. Он попытался замахнуться, но силы в нетрезвых руках практически не было, и Катя его легко оттолкнула.

– Жилья лишила, теперь и детей отбираешь? Это ты во всем виновата, бросила меня на произвол судьбы, ты, Катька! Нормальные жены поддерживают! Семья это и в горе, и в радости, и богатстве, и в бедности. А ты… Стоило мне погореть, как я тебе не нужен стал! Тварь ты! И так просто я не сдамся! – заплетающийся язык снова выдал нецензурную брань, а Катя смотрела на мужчину и не понимала, как тот человек, которого она так беззаветно любила, и с которым через столько прошла, мог превратиться в это. Вот только нянчится со взрослым мужиком, когда у тебя есть двое детей, занятие неблагодарное, и любой любви и любому терпению приходит конец.

Женщина посмотрела на едва стоящего Петра и закрыла дверь, разговаривать им было не о чем. Он тут же бросился вновь вопить. Глухие удары раздавались эхом в опустошенной душе Екатерины Гнездовой. Ей очень хотелось плакать, но позволить себе такой слабости при детях она не могла.

– Я все записал и вызвал полицию, – в коридор вышел Леха.

– Не надо было, – Катя опустилась на банкетку.

– Он напугал Тему с Асей. И вообще, он не мужик. Не человек даже, – злость раздирала парня. – У него замечательная жена была, дети, а он все просрал. Урод! – парень вспомнил жизнь, когда мама была еще жива. Как был счастлив отец и он сам. И не мог даже представить, как можно добровольно отказаться от подобного счастья.

– Люди имеют свойство ошибаться, некоторые – фатально, – пожала плечами Екатерина.

Крики за дверью стихли, в дверь позвонили. Приехала полиция.

Прибывший наряд увидел распалившегося алкоголика, Катю, за спиной которой стоял суровый Леха с подбитым глазом, Тему, успокаивающего Аську. И полицейские бодро решили вместо штрафа упаковать буяна на пятнадцать суток, уговорив Катю написать заявление. Та особо и не сопротивлялась, понимая, что бывший муж спокойно дожить до суда не даст.

Глава 5

Уже наследующий день после этого вахту с ругательствами и укорами у сына приняла свекровь. Катя держалась и старалась не ввязываться в ссору с мамой бывшего мужа, которая изо всех сил поливала грязью невестку.

– Неблагодарная! Он тебя кормил – поил, пока ты в декрете сидела! А ты! Его выгнала, теперь и детей, родных кровиночек отнимаешь! И в тюрьму сына моего отправила! Сгнобить решила, гадина! – вопила Лариса Антоновна у подъезда.

Екатерина только тяжело вздыхала, а осведомленные соседи, морщась, отводили глаза. Только бабульки, досиживающие последние относительно теплые денечки осени на лавочке, сочувствовали женщине трагически заламывающей руки, и качали головой, мол, молодежь какая нынче пошла грубая, глупая и жестокая. Мать Петра и рада была присесть хоть кому-то на уши, лишь бы хоть с кем-то поделиться несправедливостью в виде ужасной снохи, обрушившейся на голову ее несчастного сыночка. Но к моменту возвращения Петра на свободу, Ларисе Антоновне надоело дежурить у подъезда Кати, ведь она никак не реагировала на нападки, а внуки и вовсе шарахались от старшей родственницы и прятались за взрослых. Даже бабулькам она стала не интересна, хотя тем для обсуждений у них было теперь на полгода вперед.

Наступил день суда. Катя с детьми приехала заранее, но в здание не заходила, она видела, как туда прошли Петр с матерью, и оттягивала момент встречи. Зашли внутрь они лишь когда Аська пожаловалась, что замерзла, а простуда в их планы не входила никаким боком.

– Явилась, – процедила сквозь зубы свекровь, поправляя Петру галстук. Мужчина был гладко выбрит и стоял, натянутый как струна, одетый в отутюженный костюм. И выглядел бы вполне презентабельно, если бы не следы вчерашней пьянки на лице. После возвращения из полиции он явно заливал очередную « жизненную несправедливость», – Ушлая дрянь. Все себе к рукам прибрала и квартиру, и машину, и детей!

– Мама машину сама купила, – возразил бабушке Артем, отчаянно труся. – Когда мы уже одни жили!

Он считал, что как единственный мужчина в семье обязан защищать и маму, и сестру, и даже бабушку Машу, тетю Свету и Алинку. Что это его долг, который нужно исполнять, как бы не было страшно. А боялся он жутко и бабу Ларису, и отца. Мальчик видел исходящую от них злобу и не знал, чего можно ожидать от таких взрослых. И очень жалел, что рядом нет соседа Лехи. С ним бы было не так страшно.

– О, и детей против нас настроила! – не сдавалась Лариса Антоновна, и может быть разразился бы скандал, так как Катя ничего не говорила за себя, но за сына бы не спустила. Да только из-за двери выглянул секретарь.

– Гнездовы? Проходите! – гаркнула она, все гуськом прошли в кабинет.

Судья просмотрела документы, выслушала сухой сдержанный монолог Кати, прерываемый периодически воплями свекрови, посмотрела поверх очков на молчащего понурого Петра, с вожделением поглядывающего на графин воды, стоящий рядом с секретарем, и вынесла вердикт. С этого момента у Артема и Насти больше не было отца. При том долг по алиментам, которые были назначены другим судом в фиксированной сумме, уже бывший отец должен был выплатить в течение месяца. От чего у него резко прорезался голос и отправили бы его еще на пятнадцать суток, если бы Лариса Антоновна не утащила сыночка, шипя на всех точно кобра. Еще бы, за несколько лет накопился долг больше, чем в полмиллиона и где взять такие деньги, женщина, будучи неработающей пенсионеркой, даже представить себе не могла.

Глава 6

Сергей Совилин заехал домой на обед. Да, не совсем удобно и близко, но понадобились документы, которые были на личном внешнем диске. Вот и совместил приятное с полезным. Он даже не успел вставить ключ, как сын распахнул дверь, подняв в душе волну тревоги. Мужчина переживал за ребенка после того, как сходил пообщаться с директрисой. Леха, достаточно добродушный и дружелюбный мальчик, конечно, замкнулся в себе после смерти матери, но его отец точно знал, что он просто так кулаками махать не станет. И был прав. Противник сына пострадал за дело, он оскорблял девчонок, а когда Лешка заступился за них, сказал нелицеприятное о его маме. За это Сергей и сам желал «дать ремня» паршивцу. Вот только его мамаша вопила о произволе и причиненных увечьях, и вставить никому и слова не давала. Ровно до того момента, как не вошел глава их семьи, который, как оказалось, только вернулся с вахты. Он выпроводил жену из кабинета, сказав, что мужчины сами разберутся.

– Совсем распустили мальца, – нахмурился он, выслушав Сергея. – Я в городе месяц через два, как я только за порог, так сразу теща приезжает. Вернее переезжает. «Пашечка бедный исхудал, Пашечка отдохни от уроков, Пашечка не трогай, я сама помою, Пашечка на денежку – купишь вкусняшки», – передразнил он родственницу. – Совсем обнаглел. Ты зла не держи, я ему сейчас уши надеру, а женщин своих предупрежу, что еще один такой фортель с его стороны, отправится он в кадетское. Туда бабушек не пускают, – мстительно ухмыльнулся Солов старший, видимо представляя лицо тещи. – А вы, Маргарита Васильевна, мне звоните, а не жене, случай что.

На том конфликт разрешился. Солов утащил возмущенную супругу, а Сергей не стал наказывать сына ни за драку, ни за потерянные ключи. А еще заметил, что с того дня сын стал часто захаживать к соседям. И вообще вел себя достаточно странно. Вот и сейчас Леха нарезал круги от входной двери до окна, что выходило во двор.

– Ты чего, сын?

– Да так, ничего, – отмахнулся парень, повторив маршрут.

– Может, уроки лучше сделаешь? Или сходишь погулять? На улице-то пространства больше, есть, где развернуться, – усмехнулся мужчина.

– Я уже сделал. Пап, ты что? Ты ж там был, какой гулять? – Леха кивнул на окно, за которым ветер гнул уже голые ветви к земле.

– Тогда что маешься, не знаешь, чем заняться?

– Я Гнездовых жду, – сознался парень, но Сергею это ничего не прояснило. Леха закатил глаза. – Соседей. Катю, Тему и Асю. Они сейчас в суде, – подростка округленные глаза отца не впечатлили. – Катя бывшего мужа родительских прав лишает.

– А ты-то тут причем? – не понял мужчина.

– Да не причем, – отвернулся сын и ушел в свою комнату.

К сожалению, у Сергея не было времени выяснять, что происходит, но мысленно зарубку поговорить с Лехой на тему соседей он поставил. А сам поспешил погреть обед, заглотил его как удав и, схватив жесткий, помчался на работу, наказав ребенку обязательно звонить ему, если вдруг что случится.

Лешка убедительно выдал, что с ним ничего не произойдет, он дома и никуда не собирается уходить. Проводил отца и даже помахал ему из окна. Но не успел оторваться от стекла, как увидел, въезжающую во двор, машину Гнездовых. Он встретил их у двери.

– Ну как? – парень переживал, ему очень хотелось, чтобы его новые маленькие друзья были как можно дальше от того пьяного урода, что к ним приходил.

– У нас больше нет папы, – смахнула слезу Аська, он приобнял девчонку и потрепал ее по голове.

– Поверь, не все так плохо, – подбодрил он ее.

– Торт будешь? – Улыбнулась Катя. Улыбка у нее вышла немного натянутая, усталая.

– А то. Я знаете, как проголодался, пока вас ждал, – хитро улыбнулся Леха. – А еще фильм новый нашел, комедию.

– Комедия это хорошо. Смех, это то, что нам всем сейчас нужно, – кивнула женщина, и они зашли домой.

Пока Катя с Асей заваривали чай и раскладывали торт по тарелкам, Тема с Лешкой подключили ноутбук к телевизору и поставили фильм. Вскоре, все четверо, облокотившись на диван и вытянув ноги на ковре в зале, хихикали, наблюдая за перипетиями в жизни героев фильма. Только мысли их занимали совсем не герои. Катя, наконец, почувствовала себя свободной и планировала поездку к нотариусу. Ася вроде и радовалась, что все прошло так, как хотела мама, но ей было жутко грустно, что у нее теперь нет папы. Девочка вообще никак не могла взять в толк, как такое может быть, что человек вроде есть, но его как бы и нет. Тема, вздохнул с облегчением, надеясь, что тот, кого он называл отцом, больше не будет портить жизнь их семье. А Лешка просто радовался за Гнездовых, и за себя, ведь он давно не чувствовал себя так хорошо. И он очень хотел, чтобы это хорошо не кончалось.

Глава 7

Людмила Борисовна провожала Свету, ругая ее за то, что она не вызвала такси, а отправилась на вокзал, на рейсовом автобусе.

– Чай не май месяц-то, замерзнешь! – попыталась она переубедить девушку в последний раз. – Не так часто на такси разъезжаешь все-таки.

– Теть Люд, я до центра чтобы доехать, ползарплаты таксисту отдам. Вы главное Алинку из сада заберите, если я вернуться не успею.

– Конечно, не волнуйся. Мы к твоему возвращению еще и пирожков напечь успеем, – подмигнула женщина, и Света со спокойной душой отправилась в город к сестре. Такой редкий выходной в будний день она собиралась потратить на поход с Катей к нотариусу. И с трудом смогла отговорить ту за ней приехать. – Что ж я, сама не доберусь, – ворчала Света. – Чего они надо мной так все трясутся?

На улице было морозно, и когда нужный автобус подошел, женщина бежала к нему вприпрыжку, стараясь занять место около водителя, поближе к печке.

В теплом салоне ее разморило, да так, что она чуть не проспала. Сырость улицы моментально проникла под пальто и Светка, поежившись, поторопилась к сестре.

– Замерзла? – Катя открыла дверь, и в нос Светы ударил невероятный запах блинов и ягод. – Дети к твоему приходу затеяли. Сейчас перекусим и поедем.

– Они не в школе? – Света скинула пальто.

– Так каникулы, забыла? – рассмеялась Катя. – О, знакомься, это наш сосед, Леша. Замечательный парень и отличный товарищ. Леш, ты с моими побудешь или уроки делать пойдешь?

– У вас останусь, только домой за Тикет ту райд схожу, обещал мелких научить играть, – улыбнулся парень.

– Ты где мелких нашел? – выглянул из кухни Артем. – Тетя Света приехала! Привет!

– Папе блинчиков возьми, а то мы все съедим и не заметим. А ему приятно будет.

– Хорошо, – соседский мальчик вернулся на кухню, а Светка пошла мыть руки, удивляясь пополнению в квартире сестры.

«С другой стороны, племянники хоть под каким-то присмотром, у Кати все же нет тети Люды под рукой», – подумала она.

Чай им с сестрой пришлось пить быстро, так как из-за пробок на улицах нужно было выезжать заблаговременно. Нотариус, Катина знакомая, была предупреждена заранее о поводе визита, поэтому развернула их в опеку, куда даже записалась заранее. Свою волю они изъявляли уже там. И хотя сотрудница органа опеки и попечительства лишь покачала головой, ведь у Кати был хороший доход, который могли признать «нестабильным», так как она работала сама на себя, а Света имела «стабильный», но низкий доход медсестры, женщины были довольны.

Обратно Катя Свету отвезла сама, ответив на возражения сестры, что у нее это займет полтора часа в обе стороны, а вот сама Света будет только в одну сторону столько добираться.

И вроде все в жизни сестер с того момента улеглось, и вот уже выпал снег и началась в городе и поселке предновогодняя суета. Светка в очередной раз засиделась над карточками, хотя сегодня должна была работать только до обеда и вообще собиралась поехать за подарками.

– Все, – плюхнулась на стул напротив нее Елена Вениаминовна, врач общей практики, чей возраст подкатывался к восьмидесяти годам. – Отбегались.

– Что-то произошло?

– Эх ты, Светка, сидишь, пашешь, на собрания не ходишь, ничего не знаешь. А нас, между прочим, закрывают! Опит… Оптимизм… Тьфу, оптимизирует. Вон оно как. Понятно?

– В смысле, закрывают? – вытаращилась на доктора Света. – А куда люди лечиться ходить будут?

– Так померли наши пациенты, мало их стало. С января им в город мотаться придется, а нам… Ну я-то на пенсию. А вот что тебе делать, не знаю.

– Стоп, но… Об это м же как-то заранее должны оповещать? Разве нет? Месяца за два… А не за три недели…

– И что ты сделаешь? В суд что ли подашь на минздрав? Окстись, Светка, и ищи новую работу.

– Вот сейчас и пойду, у меня сегодня день рабочий до обеда, – разозлилась женщина на ушлую заведующую, не сообщившую никому о закрытии. – Главное даже слухов никаких не было. Как так-то?

– Да наша зава-то в город переводится, и никому не сказала, чтобы народ не побежал, не испортили ей картину. Ясно?

Света вышла на улицу, и потерла глаза. Она практически взвыла от обиды, но смогла удержать себя в руках, лишь зло, сжав ладони в кулаки.

– Видимо, права была Катя, пора мне в город возвращаться. Попрощаться с воспоминаниями о Вадиме и строить свою жизнь по-новому, – не успела она так подумать, как завибрировал телефон. Звонила сестра. – Привет, ты как чувствовала, только о тебе подумала, – улыбнулась трубке Света.

– Я к тебе со шкурным вопросом. Мне большой заказ дали, платят много, но нужно будет уехать из города на две недели сразу после нового года. Мама там, конечно, на подхвате, но у нее какие-то мероприятия учебные, а полностью бросать присмотр за моими на Лешку тоже не хочется, он сам ребенок. Вот только даты неудобные, с четвертого по восемнадцатое. Ты сможешь в какие-то дни с ними побыть?

– Да хоть во все, – расхохоталась Света, смутив Катю. – Нас закрывают. Нет у меня больше работы.

– Да ты что? – воскликнула сестра. – Так, не расклеиваешься. Переезжайте ко мне, найдешь тут себе подходящее место, у тебя и стаж, и образование, и внешность привлекательная. С руками оторвут. Понятно?

– Так точно, мой командир, – Света все же украдкой утерла набежавшую слезу.

– И новый год у меня тоже. Понятно? Все вместе, мы, вы, мама. И предвосхищаю твои возражения, тетю Люду тоже берите. Она у вас как член семьи. Я знаю.

– Знаешь, Катька, ты лучшая старшая сестра на свете.

– Знаю, – раздался смешок на том конце связи. – Все, люблю, целую, жду тридцать первого.