Секрет Антареса

На Земле. Глава 1

Идти становилось все труднее. Ноги затекли, и, казалось, стали едиными с тяжелыми берцами. Дышать через противогаз то еще удовольствие, но пока Ева не прошла зону задымленности, не могло быть и речи, снять его. Рюкзак оттягивал плечи. По шоссе идти опасно – иногда до Евы еще доносились взрывы. Это бомбы замедленного действия давали о себе знать. Поэтому она выбрала бездорожье. Прячась за деревьями, высокой травой или ползком по открытой местности, она продолжала свой путь. Ее могли заметить, и это было бы самым страшным. Деревья встречались все реже, и так Ева понимала, что подбирается к степи. Из-за дыма и радиации неясным стало время суток. Ева взглянула на часы – восемь вечера. Скоро начнет темнеть. Нужно найти ночлег. Женщина остановилась. Сняв с плеч тяжелый рюкзак, открыла внешний карман, достала карту. Еще сто километров, и она у цели. Ева пошла дальше. Она взглянула на небо – такого бледно-желтого она еще его никогда не видела. Солнце белесоватым диском едва теплилось где-то вдали. Сумерки все еще не наступали. Стекло в противогазе запотевало, и Ева едва могла различать предметы на расстоянии нескольких метров. Она чувствовала себя разбитой и вместе с тем не могла остановиться, все бросить и вернуться обратно домой. Дома больше не было. Для нее он погиб навсегда, когда миротворцы забрали детей, ее детей. Дом перестал существовать без них. Она должна была дойти до цели, во что бы то ни стало.

Еще через некоторое время Ева увидела несколько развороченных черных домиков. Она ускорила шаг, насколько могла. Может получится здесь заночевать? За деревянными поломанными палками от забора стояло полдюжины одноэтажных домиков. Табличка с названием местности валялась неподалеку. Название прочитать было невозможно, да и кому теперь нужно название? Все смешалось в одну местность – и города, и села. Еве вспомнила что-то из прошлого, вкус парного молока и прохладу летней реки, но она одернула себя. Сейчас нельзя расслабляться и давать волю чувствам. Надо найти место для ночлега. Она огляделась. Боясь увидеть трупы или раненых людей, она пристально вглядывалась в бывшее село. Ева почувствовала страх. Он остановил ее у забора и мешал войти внутрь. Этот страх сковывал ее всегда в самых решительных моментах жизни, не давал среагировать и найти правильное решение. Вот и теперь он мокрой жабой засел в животе. Неизвестность пугала хуже бомб. Сколько раз она ждала наступление смерти, когда бомбы разрывались где-то совсем рядом, сколько раз она прощалась с детьми и молилась неведомому до этого Богу. А когда группа людей в костюмах, противогазах, с автоматами забирали у нее детей? Все это разрывало ее на части от страха и боли.

Все события последнего месяца промелькнули в одно мгновение в памяти Евы и слились в один липкий ком ужаса. Ей захотелось вырвать эти чувства из груди. Она зажмурилась и шагнула за ограду.

Дома обуглились и почернели от огня. От некоторых совсем ничего не осталось. Она зрительно выбрала более сохранившийся дом – у него была крыша. Крыша может спасти от внимания вертолетов. Она и так слишком долго была на отрытой местности. Вертолеты пролетали несколько раз в день, но Еве удавалось прятаться.

Она толкнула тяжелую металлическую дверь и вошла. Эта комната была единственной, которая сохранилась неразрушенной в домике. У других не было стен, или крыши, или пола. В единственном окне даже сохранилось стекло. Повезло – в комнате валялась перевернутая тахта, колченогий стол и ведро. Впервые за две недели можно спать не на земле.

Ева выглянула в окно – наконец-то начали сгущаться сумерки. Так вертолетам сложнее искать выживших. Она сняла противогаз. Здесь дыма не было совсем. Она перевернула тахту, села, сняла всю одежду. Тело ныло, ноги стерты почти до крови. Надо обработать кожу абвеонитом. «Наконец хоть что-то полезное сделали для людей», - подумала Ева. Он помогал при радиации. Организм как будто попадал в оболочку и становился недоступным радиоволнам. Раз в день нужно было обрабатываться. Ева достала пузырек, налила на ладонь бесцветную жидкость и стала растирать руки, ноги, живот, лицо, волосы. Кожу немного обжигало, но можно и потерпеть ради результата.

После обработки, она бросила одежду в ведро и залила жидкостью из другого пузырька – кислота. В рюкзаке всегда найдется запасной комплект одежды, упакованный в пакет. Эти одноразовые комбинезоны спасали Еву последний месяц. Только берцы были все те же. Их Ева тоже обработала абвеонитом. Затем она выдавила из блистера большую серую таблетку. Их осталось не так много, десять штук. Да и воды тоже – всего восемь пол литровых бутылочек. Она разжевала таблетку и запила. Сейчас, немного погодя придет чувство сытости. Она собрала все вещи в рюкзак и пододвинула его к тахте – неизвестно еще, что может произойти ночью. Рюкзак нельзя потерять.

Она снова выглянула в окно. Тишина и пустота. Вот и хорошо. Может хоть сегодня ей удастся поспать. Металлическая задвижка на двери хорошо сохранилась. Ева опустила ее. В комнате стало почти темно. На всякий случай достала электрошок. Потом вынула из рюкзака малюсенький сверток, развернула, надела новый одноразовый комбинезон. Он был плотный, защищал от холода, а цвет хаки позволял быть невидимой на фоне деревьев и земли. Ева легла на тахту и закрыла глаза. В голове вставали вопросы: где дети? Что с ними сделали? Живы ли они? Она вспомнила запах волос Майи и зеленые глаза Макса. Пришлось отогнать воспоминания, когда почувствовала, как слезы застилают глаза. Нельзя поддаваться чувствам, нельзя раскисать. Надо дойти, надо найти. Надо… Ей вдруг показалось, что она находится в самом безопасном месте на свете. Снова страх выполз наружу и стал уговаривать остаться ее здесь навсегда. Нельзя открывать дверь, за ней – смерть. Только здесь покой и тишина. «Чушь собачья…» - отмахнулась Ева и заснула.

На Земле. Глава 2

2.

Дверь нещадно дергали снаружи. Она тряслась, скрипела задвижка, но не поддавалась. Ева резко села, пошарила рукой в поисках фонарика, нащупала электрошок. Этого она и боялась – нападения. Сунув ноги в берцы, она встала и прислонилась к стене рядом с дверью, пододвинув рюкзак к себе. Может сам уйдет? А может ее кто засек? Вот дура, надо было проверить все домики. А если там остались выжившие, способные к нападению? В дверь перестали ломиться, но теперь в окно светил фонарь. Ева вжалась в стенку. Удар – и звук посыпавшегося стекла. Она приготовила электрошок. Но в окно никто не залез, может окно было слишком маленьким для крупных мужчин. А вдруг бомбу кинут? Но нет, тишина…Ева услышала шаги – дом обходили вокруг. Спрятаться было негде. Оставалось только защищаться.

- Ты точно ее видел? – прохрипел голос у окна.

- Угу.

- Вроде все чисто, - сказал первый.

- Но дверь-то заперта, - ответил второй.

- Может она уже была заперта во время взрыва! Или ты предлагаешь мне залезть в окно? Думаю, я не пролезу. Может ты протиснешься?

- У нее был большой рюкзак. Там наверно еда, вода, лекарства! – второй все не унимался.

- Дверь просто так не открыть. У тебя осталось что-нибудь – топор может, ружье? – спросил первый.

- Ща гляну. Пошли, поможешь, - шаги стали отдаляться.

Все, надо уходить. Ева засунула вещи и противогаз в рюкзак и вытолкала его в окно. Но улице было еще темно, но ненадолго. Благо, ее телосложение позволяло спокойно пролезть. Она на корточках обогнула дом и так же крадучись перебежала за стену другого дома. Ева зрительно представила карту, и в какую сторону идти. Но выйти из поселения нужно тихо – мало ли кто еще остался в домах. Перебегая от дома к дому, прячась за стенами и пепелищами, она добежала до забора. Преследования не было. Впереди открывалась голая степь, где не было возможности спрятаться. Но ночь была на ее стороне. Ева выпрямилась, закинула рюкзак за спину и зашагала прочь. Позади она слышала звук выстрелов и скрежета топора, наверно дверь все-таки взломали.

На Земле. Глава 3

Она шла уже несколько часов, но усталости не чувствовала. Это было совсем открытое пространство, где ее легко могли обнаружить вертолет или вездеход. К счастью, пока они ей не попадались, или она им. Ей вообще невероятно везло. Дойти пешком от Волгограда до степей Атырау, остаться незамеченной, не пойманной, продержаться так долго – это было чудом.

Дни были похожи один на другой – небо цвета скисшего молока, а вдали – лимонный шарик солнца. Вся природа изменилась под действием страшной трагедии, когда главы стран решили, что людям пора перестать существовать. Не было больше облаков или туч, было просто желтое небо. Но вот ветер, степной ветер остался неизменным – порывистым и пронизывающим, свободным. Она всегда любила этот ветер. Ева больше не надевала противогаз – зона задымленности прошла, а от радиации ее должен был спасти абвеонит. Почва под ногами была совсем сухая, перемежалась кое-где с песком, травы почти не было, поэтому идти было нелегко.

Всматриваясь вдаль, она не боялась наткнуться на людей – слишком глухая степь. Но вдруг справа метрах в ста она заметила что-то на земле. Ева решила свернуть с намеченного пути и двинулась к неизвестному. Подойдя ближе, она увидела, что степь усеяна какими-то коричневыми комками. Ева не поверила глазам – это было стадо погибших сайгаков. Она начала считать – их было около тридцати. Ужасающее зрелище – обожжённые, с ранами в боку или с оторванными конечностями. Ева осторожно обошла нескольких животных и вдруг заметила человека. Да, в этом стаде был человек. Она медленно подошла. Он был жив. Он разглядел Еву и теперь часто дышал, протягивал к ней руку и пытался что-то сказать, но изо рта выходило только мычание. Видимо это был коренной житель с темными волосами и восточным разрезом глаз. Одежда во многих местах изорвана, обоженное лицо. Ева сразу поняла, что он сильно облучен. Она села рядом на корточки.

- Все хорошо, все будет хорошо, - что она еще могла сказать.

- Мен….мен… - пытался что-то сказать мужчина.

- Простите, я не знаю вашего языка, просто лежите, - она попыталась жестами призвать его лечь. Штаны на ногах были порваны, ноги в ожогах, руки тоже.

- Ахат, Ахат… - он все же лег на землю и рукой показал на свою грудь.

- Вас зовут Ахат, я поняла, - Ева понимала, что не может ему помочь. Он не выживет, но она должна облегчить его страдания. Достав из рюкзака бутылку с водой, она поднесла к его губам. Ахат принялся жадно пить.

- Тише, тише, все сразу не надо, - она завинтила крышку и положила бутылочку рядом с ним. Она встала. Помочь ему не в ее силах.

- Кетпениз, - прохрипел он. Ева поняла без перевода.

- Прости, я не могу помочь, и мне надо идти.

- Кетпениз, - он попытался ползти.

- Стой, стой, не надо, - Ева подошла к нему.

Тут она услышала шум вертолета. Из-за горизонта к ним направлялась железная птица. Спрятаться не представлялось возможным. Что делать? Оставалось только ждать.

Вертолет все ближе подлетал к ним. Ахат заметался, пытаясь встать, но не смог. Ева достала электрошок. Возможно, глупо, скорее всего, у этих людей пистолеты, автоматы или еще чего посильнее, но кто знает, вдруг поможет.

Наконец он приземлился метрах в ста. Дверь открылась, и двое в утяжеленных комбинезонах, с автоматами побежали навстречу Еве и Ахату. На их лицах были маски. Подбежав, один наставил дуло на Еву, она подняла руки.

- Он обожжен, ранен, он не может идти, - она пыталась сказать им, не зная, понимают ли они ее.

Один мотнул головой в сторону вертолета, и она, оборачиваясь на Ахата побежала. Двое подошли к Ахату, разглядывая его. Тот что-то пытался сказать. Один вдруг наставил на Ахата автомат, Ева остановилась и закричала. Другой помотал головой и опустил рукой оружие. Они подхватили Ахата подмышки и потащили к вертолету. Ева выдохнула и залезла в кабину.

В вертолете она села у самого окна, лётчик через зеркало наблюдал за ней. Когда все уселись, вертолет начал подниматься в воздух. Ахат полулежал на сиденье, все больше сползая на пол, на ноги одному из мужчин. Те так ни разу и звука не проронили. Ева тоже решила молчать. Она всматривалась в желтую даль степи, открывавшуюся внизу, и с ужасом понимала, что летят они в противоположную сторону от ее цели – космодрома. Значит, весь поход был напрасен, она не достигла цели, хотя это и так было почти невозможным. Она на минуту закрыла глаза, она почувствовала усталость во всем теле.

Примерно через час полета, Ева увидела впереди полуразрушенный город. Она попыталась понять, что за город, но не увидела никаких отличительных знаков. Ни одного дома не осталось здесь целого, дорог тоже. Она пыталась определить, какие-нибудь официальные здания. Но не смогла, все смешалось в кучи камней, земли и асфальта. Людей на улицах не было, по крайней мере, живых. Посередине города разверзся огромный котлован, заняв площадь почти квартала. Наверно это и было место попадания бомбы, потом она увидела еще несколько таких. Еве стало жутко, и приступ слабости и страха снова напал на нее.

Пролетев город, она увидела реку и небольшой лесок. За ним возвышалось необычное здание. Казалось, оно все сделано из стекла, шарообразной формы. Было понятно, что это новое здание, построенное после взрывов. Около него виднелась посадочная площадка, на которой Ева увидела штук шесть вертолетов.

- Прием. Коптер-26 просит разрешения на посадку. Прием. У нас здесь тяжелораненый, приготовьте носилки, - впервые Ева услышала голос пилота.

На Земле. Глава 4

В прозрачной кабине лифта они поднялись на третий этаж. Здесь коридор выглядел также холодно, но только люди сновали по нему туда-сюда. Они были одеты в темно-серые костюмы, белые рубашки и черные туфли. Все одинаковые, мужчины и женщины. Никто не обращал внимания на Еву. В руках у кого-то были бумаги, ноутбуки, планшеты. Кто-то читал на ходу, кто-то с отсутствующим взглядом торопился по делам.

Желтов толкнул дверь одного из кабинетов, похожих друг на друга, как близнецы. Ева оказалась в просторном кабинете, где за столами с компьютерами сидели люди в серых костюмах. Все столы были пронумерованы. Желтов махнул ей рукой на пустующий стул стола 1. Женщина лет сорока вопросительно посмотрела на Еву.

- Еще одну нашли? – спросила она, глядя на Желтова.

- Да, сегодня. Она здорова, только нуждается в питании и отдыхе, - ответил врач. – До свидания.

- Спасибо, профессор, до свидания, - Ева еле успела обратиться к Желтову. Он уже вышел и закрыл дверь.

Ева заметила, что она не одна спасенная – за столами 4 и 5 тоже сидели обычные люди, как и она, в простой одежде. Они тревожно смотрели на работников социального отдела, пытаясь угадать свою судьбу.

- Ваше имя и фамилия, год рождения? – спросила женщина.

- Ева Трофимова, год рождения – две тысячи сорок третий, - ответила Ева.

- Профессия в прошлом?

- Учитель физкультуры в школе, - странно было слышать «в прошлом», Ева подумала о том, что она никогда больше не будет работать по профессии, жизнь больше не будет прежней.

- Замужем? Дети? – продолжала настырно копаться в жизни Ева равнодушная женщина.

- Разведена. Детей забрали, - она замолчала и пристально посмотрела на сотрудницу социального отдела, - их увезли, но куда, не знаю. Может Вы знаете?

- Цель Вашего нахождения в степи?

- Почему Вы не отвечаете? – спросила Ева, - Вы ведь точно знаете, куда увозят детей, когда забирают от матери?

- Мне не положено отвечать на такие вопросы, это вне моей компетенции, - женщина безучастно посмотрела на Еву, впервые оторвав взгляд от экрана монитора. – Так какая Ваша цель? Почему Вас нашли в степи?

- Я искала детей, - тихо ответила Ева.

- Вы искали их в степи? – Ева уловила чуть насмешливые нотки и с раздражением уставилась на сотрудницу.

- Я знаю, что в степи за границами Атырау находится космодром, я знаю, что детей увезли туда. Мне нужно было его найти, - с презрением ответила Ева.

- Откуда у Вас такие данные?

- Мой бывший муж – один из сотрудников на научной станции космодрома, - устало выдохнула Ева, - Думаю, это его рук дело.

- С ними все в порядке, - сказала сотрудница. – Если их забрали миротворцы, то можете не переживать.

- Значит, это в Вашей компетенции мне это говорить? – зло произнесла Ева. – Неужели Вы думаете, что я поверю мелкой сошке из социального отдела?

Женщина нахмурилась, и немного зажалась.

- Как хотите. Только знайте, что Вы подлежите отправке в колонию выживших. И сбежать оттуда не удастся. Да и некуда бежать. Все, отправляйтесь ко второму столу, - она указала на стол недалеко от своего.

Ева пересела. За последующими столами она проходила психологические тесты, отвечала на вопросы об истории, географии, биологии. За пятым столом ей вынесли вердикт – она подлежит отправке в колонию.

- Что такое колония? – спросила Ева у седого маленького старичка за пятым столом.

- Это место, защищенное от радиации, очищенное, так сказать, охраняемое, что в наше время немаловажно! – проскрипел старичок, - Там живут выжившие здоровые люди. Они выращивают пшеницу и рожь, сами себя обеспечивают, и нас. Там есть скотина, очищенная вода. Там Вам будет хорошо.

- Вы единственный, кто хоть как-то по-человечески объясняет, - сказала Ева.

Старичок устало улыбнулся.

- Надо жалеть людей, нас осталось не так уж много, - ответил он. – Завтра Вас отвезут на вертолете в колонию. А сегодня Вам полагается ужин и отдых. Выходите из кабинета, и найдите на этаже кабинет пятнадцать.

- Спасибо, - Ева встала и вышла из кабинета.

На Земле. Глава 5

В кабинете номер пятнадцать уже находилось около дюжины человек. Они сидели и лежали на двухэтажных кроватях, выкованных из того же металла, что и все здание. Ева увидела свой рюкзак на нижнем этаже одной из кроватей. Ей вернули вещи, но среди них не оказалось противогаза, карты местности, таблеток с едой, воды и абвеонита. Но ей оставили комбинезоны и кислоту. Странный выбор.

Ева обвела взглядом товарищей. Никто не обращал на нее внимания. Никто не сбивался в пары или тройки. Каждый был отделен от другого своим миром. В комнате царила тишина, прерываемая возней, покашливанием и вздохами. Пара человек спало, несколько человек просматривали журналы, кто-то переодевался, один сидел, уставившись в невидимую точку, остальные просто лежали в каком-то оцепенении. Атмосфера кабинета была тягостной. У окна на столике стопками возвышались газеты и журналы. Это были журналы прошлого, от новостных, до журнал мод, рецептов и кроссвордов. Все это напоминало ушедший мир. Журналы больше не пригодятся. Неужели она когда-нибудь снова будет печь блины или жарить котлеты? Очень сомнительно…

Ева вытянулась на кровати, спустив рюкзак на пол. Вряд ли кто-то позарится на ее скудное имущество. Ноги гудели от усталости. Она перемотала назад события сегодняшнего дня. Она в ловушке, несомненно. То, чего она боялась – случилось – ее поймали. Что же теперь? В голове крутились мысли. Даже если она сумеет сбежать, то долго ей не пройти без еды, воды и абвеонита. Да и куда идти теперь она понятия не имела. Что остается? Покориться судьбе? А как же дети? Возможно они в безопасности, как говорила эта деревянная фифа? Даже если так, она не готова остаток жизни работать на элиту. А ведь несомненно, что как раз элита и выжила и прячется в каких-нибудь пятизвездочных бункерах. Чтоб их всех! Злость накрыла Еву. Это они виноваты, эти чиновники и правители, из-за них пострадала вся планета, жизнь утрачена. А сколько погибших! Еву захлестнули слезы. Все, чему она не давала выход с первого дня трагедии до сегодняшнего дня, вдруг вырвалось из нее. И она расплакалась. Нельзя было плакать при всех этих людях, это их не касается. Она вышла из кабинета. Коридор к счастью был пуст. Она устроилась на какой-то металлической банкетке, стоявшей в конце коридора, и дала волю слезам. Несколько минут Ева совсем забыла, где находится и почти потонула в своем горе. Но вдруг почувствовала, что ее кто-то гладит по плечу. Ева замерла, подняла голову. Это была Вера – медсестра с нижнего этажа. Она сочувственно смотрела на Еву.

- Что ты так убиваешься, дорогая? – Еве не верилось, что эта равнодушная толстенькая дама способна на сочувствие. – Тебя же спасли. Все теперь будет хорошо. Не надо будет по степям бродить. Будет у тебя и дом, и еда, и относительная безопасность. Знаешь, сколько людей хотели бы быть на твоем месте?

- Ну так пусть они и будут на моем месте, а меня отпустите! – зло пробормотала она и подумала, что ведет себя как маленькая.

- Но почему же ты хочешь обратно? Что там такое? – она махнула рукой на окно, в котором виднелось заходящее солнце.

И тогда Ева все ей рассказала. Как она жила с детьми в Волгограде, как стали сыпаться бомбы, но им повезло, и они успели добраться до бомбоубежища. Она рассказала, как однажды, когда ей казалось, что все закончилось, в бомбоубежище ворвалась группа людей, забрала всех детей и улетела на вертолетах. Хорошенько подумав, она поняла, что дети были для чего-то нужны, что вряд ли им могут причинить вред. Кто-то из спасшихся, как и она, в бомбоубежище, предположил, что их отвезли на космодром. Ева вспомнила, что ее бывший муж – Платон – один из руководителей какого-то проекта на космодроме, но связаться с ним не было возможности. Ева решила найти детей во что бы то ни стало. Она собрала все необходимое и двинулась пешком. Соседи по бомбоубежищу считали ее сумасшедшей, но она никого не слушала – дети были всем в ее жизни. На пути она видела погибшие города, горы трупов, раненных, искалеченных радиацией людей, но она шла, не останавливаясь, потому что знала, что не может им помочь.

Вера внимательно слушала, не перебивая, а когда Ева закончила, то рассказала ей свою историю.

- У меня тоже есть дочь, это поздний долгожданный ребенок, - начала она, - мы жили в Москве, работала я медсестрой в военном госпитале. Когда начались взрывы, нас эвакуировали сюда, в это здание. Мою дочь забрали, как и твоих детей. Они отправили их в космос.

Вера смахнула рукой слезинку.

- В космос? – переспросила Ева, - Но зачем?

- Они отобрали самых здоровых, крепких, - продолжала Вера, и голос ее дрогнул, - они ввели их в анабиоз. Они хотят восстановить Землю, экологию. Но когда Земля хотя бы немного станет пригодной для жизни, нас уже не будет в живых. Пройдет не один десяток лет. Понимаешь? Наши дети потом вернутся обратно. Они будут жить на здоровой Земле. Они смогут дать здоровое потомство, и заселят ее, как некогда дети Ноя.

Вера с надеждой смотрела в окно распухшими от слез глазами.

- Поэтому нам не стоит переживать. Нам надо радоваться, что дети живы, что они будут жить после нас! – Вера улыбалась.

- Бред какой-то, - тихо сказала Ева. – А те люди, которые остались здесь, разве они не будут размножаться и иметь детей?

- Позволят это сделать не всем, - ответила Вера. - Здоровых осталось мало. Мы теперь все под их неусыпным наблюдением, - вздохнула она. – Здесь и везде повсюду камеры. Мы больше не принадлежим себе.

- А как узнать, точно ли моих детей отправили в космос? Вы говорите, что не всех. А куда дели остальных?

На Земле. Глава 6

Заснуть было проще простого. Стоило Еве только коснуться головой подушки, она сразу провалилась в сон. Она блуждала в тумане, он казался ей неземным – какой-то желто-красный с частичками красной земли или песка. Она искала детей, звала их, протягивала руки, кружилась по сторонам, не зная, куда идти. Вдруг она отчетливо услышала голос Майи: «Мама, мы здесь! Мама, не оставляй нас! Мама…»

- Майя, Макс, - Ева сделала усилие и попыталась крикнуть, но в горло попала красная пыль. Ева закашлялась. Ветер красной пустыни стал трясти ее в разные стороны. Она пыталась уйти от ветра, но он никак не отпускал.

- Дети! – крикнула Ева и проснулась. Рядом с кроватью на коленях стояла Вера. Она трясла Еву за плечо: «Вставай, Ева, быстрее!» Ева резко села.

- Бери свои вещи, и уходим, - зашептала ей Вера в ухо. – Только быстро, и ничего не говори. Если хочешь на космодром, идем сейчас же.

Вера встала. Ева вытащила из-под кровати рюкзак, повесила на плечо. Она готова. Неужели она ошиблась в этой женщине? Вера действительно не была равнодушной, она поможет ей. Еще не все потеряно. В душе Евы затеплилась надежда.

- А как же камеры? – спросила Ева, пока они поднимались на третий этаж по длинной темной лестнице.

- Я отключила их ненадолго, поставила на паузу, - откликнулась глухо Вера.

- Но почему Вы решили мне помочь? Вас могут вычислить и наказать, - спросила Ева.

- Потому что надо идти до конца, - Вера остановилась и повернулась к Еве. – Потому что всегда должна оставаться надежда. Я тоже мать и понимаю, что значит неизвестность. Там, на космодроме, ты хотя бы попытаешься выяснить, где дети, все ли с ними хорошо. Может у тебя и получится.

Они прошли третий и этаж, где у Евы брали анализы. Дальше путь их пролегал через этаж четвертый.

- Мы скоро выйдем на крышу, - объясняла Вера, - Сегодня большой вертолет повезет партию груза на космодром. Можно будет спрятаться среди коробок. Но когда вертолет прилетит, тебе нужно будет незаметно выбраться, а это сложная задача. Плана космодрома у меня нет. Я там никогда не была, но знаю, что площадка приземления выдвижная. Как только вертолет сядет, его втянет в подвал, где произойдет разгрузка. Из подвала по длинному коридору, где негде спрятаться, можно выйти в сам космодром. Не знаю, как ты сумеешь пройти коридор, но сделать это будет необходимо.

Они шли по коридору четвертого этажа. Справа и слева отсвечивали от луны в дальнем окне голубоватым цветом двери.

- Куда ведут эти двери? – спросила Ева.

- Здесь лежат тяжелобольные и умирающие, - ответила Вера.

- Ахат, мужчина, который прибыл со мной, тоже здесь? – Ева хотела увидеть его.

- Да, помню его. Мужчина азиатской внешности. Где же ему быть, кабинет 37, - она махнула рукой дальше по коридору.

- Мне надо увидеть его, - сказала Ева. – Он ведь жив?

- Двадцать минут назад был жив, но он совсем плох. Почти всегда без сознания, - сказала Вера, - Зачем тебе? Мы только потеряем время.

- Пожалуйста, пару минут, - Ева испытывала жалость к этому человеку. Все-таки это она нашла его, и сюда они прилетели вместе.

Вера указала ей кабинет, и Ева вошла.

Отдельная большая кровать стояла посредине комнаты. Мягкие металлические листы свисали со всех сторон, закрывая лежащего на кровати человека. Ева отодвинула рукой один из листов и вошла внутрь комнаты, создаваемой металлом. Мужчина на кровати был опутан проводами и силиконовыми трубками капельниц. Надо кроватью мягким светом горела лампа, озаряя лицо Ахата розовым светом, но даже она не могла скрыть его бледность. Казалось, он мертв, но датчик на тумбочке рядом с кроватью показывал сердечный ритм.

- Ахат, - позвала Ева, - это я, Ева, помнишь меня?

Ахат открыл глаза. Он медленно нашел взглядом Еву.

- Помнишь меня? Я – Ева, - она приложила руку к груди. – Ахат, ты очень болен. Я пришла с тобой попрощаться.

Она знала, что Ахат вряд ли поймет ее, но ей нужно было это сказать, ей нужно было, чтоб он услышал, хотя бы ее интонацию, понял, что он не один. Ведь в этом равнодушном учреждении вряд ли с ним кто-то говорит. Человек не должен так умирать. Она встала совсем близко к нему.

- Ты погибнешь, Ахат, но человечество будет жить. Мы выживем, все будет хорошо. Наши жертвы не напрасны, - продолжала говорить Ева, будто обращаясь к себе. – После этой трагедии люди будут помнить, как разрушительна война. Что, убивая человека, они поднимают руку на природу, сами пилят сук, на котором сидят. Они не забудут былых ошибок. Они исправятся. Твоя смерть не будет напрасной.

Глаза Евы наполнились слезами.

- У каждого своя миссия на земле. Твоя закончится здесь, ты ее выполнил, а я еще нет, - она встала, собираясь уйти.

- Ключ…, - прошептал вдруг Ахат на чистом русском языке, - ключ и коробка, возьми.

Его глаза налились кровью, он попытался поднять руку, но столько сил не было. Он умоляюще смотрел на Еву.

- Ко…короб…ка, - выдохнул он и кажется, потерял сознание.

Ева была поражена поведением Ахата. Она не ожидала, что он вообще сейчас способен говорить, а тем более на русском. Она вышла из-под металлической занавески и обвела комнату взглядом. Была ночь, но на небе ярко светила луна, освещая все вокруг. На кресле возле кровати виднелась сумка. Ева расстегнула металлическую молнию и пошарила рукой внутри. Она наткнулась на металлическую коробочку, напоминавшую шкатулку. В замок был вставлен ключ. Она сунула находку в свой рюкзак и еще раз осмотрела сумку Ахата. Дверь открылась, и Вера накинулась на нее возмущенным шепотом.

На Земле. Глава 7

На крыше неподвижно стоял вертолет. Его фонари освещали небольшую площадку. Людей ни внутри, ни рядом не было.

- Через пару минут придет летчик. Он будет один, - быстро говорила Ева. – Коробки, видимо, уже погрузили. Тебе нужно спрятаться между ними. Иди.

- Спасибо, Вера, за все! – Ева крепко пожала мягкую руку Веры.

- Постарайся достигнуть своей цели, - сказала Вера. – Иди.

Она отвернулась и быстро зашла в здание. Ева подбежала к вертолету и прыгнула в кабину. Вместо задних кресел за местом летчика были нагружены большие картонные коробки, прикрепленные к полу и стенкам вертолета. Ева забилась между последними коробками и стеной вертолета. Она села на пол, вытянув ноги. Прямо напротив нее было небольшое окно. Ева стала ждать. Страх неизвестности накрыл ее, затопил разум. Она не могла думать. Судьба, казалось, повернулась к ней удачной стороной, но что из этого всего выйдет? Это случилось в тот момент, когда Ева почти потеряла надежду отыскать детей, она почти смирилась. Что же дальше? Как ей пробраться в здание космодрома? Что она будет там искать. Наверно нужно найти Платона, он должен ей помочь. А если он откажется и решит отослать ее обратно? Ну пусть хоть скажет, что с детьми. В этом он не должен ей отказать!

Ее мысли прервали два человека, приближающихся к вертолету. В ночи они почти не были заметны благодаря комбинезонам цвета хаки – отличающий знак военных. Ее комбинезон был серым, как у всех мирных. Оба вошли в кабину. Один был тот летчик, который привез Еву на базу, а второй –незнакомый. Он сел на пол, облокотившись на коробки.

- Полетели уже, - скомандовал незнакомец, видимо он был здесь главным.

Летчик сел в кресло, пристегнулся, нажал на кнопки, потянул рычаг, и уже через полминуты вертолет стал подниматься в воздух.

Ева закрыла глаза. Ей нужно подумать. Но мысли путались, затуманивались. Она опустила голову и заснула.

Проснулась Ева от толчка – вертолет приземлялся. За окном еще было темно. Она все проспала, и теперь у нее нет плана, как выбраться. Вертолет приземлился на площадку, которая медленно и с небольшим скрипом въезжала в помещение. Видимо это тот подвал, о котором говорила ей Вера. Через некоторое время стало светло. В подвале космодрома горели лампы. Ей пришлось пригнуться, свернуться в комочек, чтоб через окно ее не увидели.

- Давай на выход, - сказал незнакомец.

Дверь открыли, и Ева услышала звук шагов. Видимо, ее попутчики вышли. Дверь осталась открытой.

- Где грузчики? Что они тормозят? – не унимался незнакомец.

- Я пойду позову их, - ответил летчик.

- Что рации что ли нет? – отозвался первый. – Ходить за ними еще надо!

Ева ждала удобного момента, чтоб улизнуть. Но мужчины стояли совсем близко к вертолету.

- Ладно, я пойду кофе выпью, - сказал незнакомец, - пока дождешься этих бездельников! Нам еще обратно лететь.

- Я с тобой, - отозвался летчик. – Глаза слипаются.

Ева как можно незаметнее глянула в окошко. Летчик с товарищем устремились в сторону выхода. Двери не было, выходом Ева обозначила длинный коридор, видневшийся в направлении уходивших мужчин. Она надела рюкзак и, пробравшись через коробки, вышла в кабину, а затем осторожно спустилась на гладкий металлический пол подвала. Она подняла голову и увидела несколько камер, косивших взглядом прямо на нее. «Надо бежать», - подумала она. Но, кажется было поздно. Ева услышала звук приближающихся шагов. Она огляделась. Везде по периметру подвала стояли десятки, сотни одинаковых коробок, тесно прижатых к стенам. Спрятаться было негде. Она подбежала к самому углу подвала, куда, по ее скорым подсчетам, не доставал глаз камеры, и раскрыла нижнюю коробку. Она сама не знала, чего ищет, может какого-то чуда, которое, несомненно, должно было ее спасти. Коробка оказалась пуста. Над ней стояли коробки, и, видимо, тоже пустые. Ева поняла, что может поместиться в нее. Она юркнула в нижнюю коробку и плотно закрыла створки. Как только она это проделала, в подвал ворвались мужчины.

- Где она? Прочесать здесь все! – гаркнул кто-то.

Ева услышала, как отодвигаются коробки по всему подвалу. Некоторые из них двигались легко (видимо были пусты), другие – с трудом.

- Вот привезли нам подарочек, - продолжал тот же голос. – Как это получилось?

- Да не знаем мы, - ответил голос, похожий на летчика. – Сами в шоке.

- В шоке они! А как же система слежения в вашем Центре? Как она смогла пробраться на крышу? – продолжал он.

- Ой, да успокойтесь уже, капитан, сейчас мы ее найдем, отправим обратно, - сказал тот, кто летел вместе с Евой.

Коробки продолжали отодвигаться, какие-то падали.

- Аккуратнее, вы, - снова гаркнул капитан.

Сердце у Евы колотилось с бешеной скоростью. Она не могла ни о чем думать. Только бы не нашли, только бы не нашли! Один из солдат пнул ее коробку тогой. Он попал Еве в плечо, но она смогла сдержать крик, хотя было достаточно больно. Но, кажется, пронесло. Солдат равнодушно крикнут: «Чисто!»

- Да куда же она могла запропаститься? – заорал капитан. – Она точно здесь! Посмотрите пленку с камер!

- Да ничего не видно, вот она здесь, а вот ее уже нет… - растерянно произнес один из солдат.

На Земле. Глава 8

Казалось, коридору не будет конца. Он был весь залит светом, не оставалось ни одного темного места. Через каждые три метра – камеры по левой стороне. Хорошо, что они смотрели на Еву сверху вниз. Она плотно надвинула кепку на глаза, так, чтоб совсем не было видно лица. Комбинезон был ей большеват, это к лучшему – пропорции не видны. Со стороны казалось, что это молоденький худощавый паренек. Ева быстро шла, совсем не зная, куда выведет коридор. Проход провел ее на полутемную металлическую широкую лестницу. Вот он – выход из подвала!

Поднявшись на этаж, Ева увидела на стене нарисованный краской план космодрома. Она остановилась. Какой же космодром огромный! Так, ей надо добраться до лабораторий. Там, скорее всего она найдет Платона. Ева провела пальцем по холодному металлу. Где же я? Наверно здесь. Она ткнула пальцем в точку. Лестниц было не пересчитать. И видимо, один лифт. На нем она точно не поедет. Это как сдаться в руки врагу. Она медленно проводила пальцем, чтоб точнее понять, как выйти к лабораториям, которые располагались на третьем этаже. Головоломка какая-то. А это что такое большое, в рамке и с восклицательным знаком. А! Да это же главный компьютер. Ева помнила немного из совместной жизни с Платоном обозначения на космодроме. Он не был болтлив, но иногда под хороший коньяк мог иногда рассказать что-нибудь интересное о своей работе. Он занимался изучением планет, пригодных для жизни. Иногда Ева слышала от него о Марсе, о звездах, черных дырах, а еще об устройстве космодрома и некоторых сотрудниках.

Что такое главный компьютер? С помощью него всем здесь управляют, и в нем содержится главная информация. Так, он на четвертом этаже, сто процентов, его охраняют. Она провела пальцем по лестнице. Ну, это не так далеко…

- Ты что, потерялся? - раздался голос за спиной Евы.

Она повернулась. Перед ней стоял Платон – худющий, высокий, немного поседевший, в белом халате. Из-под аккуратных оправ прозрачных очков на нее смотрели строгие глаза. Ева сняла кепку и взглянула Платону в глаза.

- Ева? – он отступил на шаг назад. – Не может быть… Что ты здесь делаешь?

На Еву накатила злость. Вот на кого можно было наконец вылить ее страх, гнев, ощущение неизвестности, вот, кто был виновен в том, что забрали ее детей.

- Сам не догадываешься? – она почти крикнула ему в лицо. Слов было не подобрать. Неужели он не понимает, что натворил? – Где мои дети?

- Ты проделала такой большой путь из-за них? Это тебя ищут? – он поправил немного съехавший воротничок халата. – Как ты смогла пробраться? Ты с ума сошла?

- Конечно, я из-за них здесь! Что за вопрос! Или ты не знаешь, что я сделаю все для их благополучия?

Платон молчал и внимательно посмотрел в глаза Еве.

- Если все сделаешь, тогда уходи. Тебе нужно уехать в колонию выживших, - он почти повернулся, чтоб уйти. – С ними все в порядке, - бросил он ей через плечо.

Он что, издевается? Ева подскочила к Платону и заломила ему спину.

- Ну ты и гад, - прошептала она ему в ухо, - я всегда знала, что ты трус, и надеяться на тебя нельзя, но чтобы так!

Она оттолкнула его к стене. Хоть Ева и была ниже и слабее Платона, ее нервы звенели от напряжения, она чувствовала, что сейчас способна на все. Она готова и ударить, и сломать, и даже убить. Платон дико посмотрела на нее.

- Ты совсем одурела? – крикнул он. – Охрана!

Но не тут-то было. Она бросилась вперед по длинному коридору, на ходу надвигая кепку на глаза. Ева успела посмотреть, где находятся лаборатории, где главный компьютер. Вот дверь. Она толкнула ее – открыла. Дальше – лестница. Так, она на первом, надо на четвертый. «Что делать? Что дальше?» - крутилось у нее в голове. В компьютерах она почти совсем не понимала, оружия у нее нет, как же быть дальше? Сзади шагов преследователей не было слышно. Ева остановилась отдышаться на третьем этаже. В голове все гудело. Если Платон не хочет ей помогать, то все остальные действия были бессмысленны. Этого поворота Ева не ожидала. Расстались они, конечно, не очень. Но он всегда помогал деньгами, интересовался жизнью детей. И в тот злополучный день это он прислал сообщение, в котором сообщалось, в каком подвале лучше спрятаться. Но теперь Ева понимала, что делал он это с умыслом. Неужели он уже тогда знал, что заберет детей? Ева продолжила подниматься, но уже медленнее. Ее все равно видят по камерам, надо снова притвориться одной из них.

Она толкнула дверь, ведущую на четвертый этаж. Кругом сновали люди в военных комбинезонах, не обращая внимания на Еву. Где этот компьютер? Она прошла вправо. Ей повезло. Чуть дальше двери, в которую вошла Ева, за прозрачной дверью располагалась огромная установка с кучей кнопок и рычагов. Посередине светился один большой экран. Несколько человек сидело в креслах около устройства, внимательно глядя на еще несколько экранов, располагающихся рядом.

Еву крепко взяли за руку повыше локтя. Она обернулась. Платон почти вплотную подошел к Еве.

- Лучше нам пройти в мой кабинет, - тихо сказал он, - давай все обсудим, Ева.

Он сверлил ее глазами.

На Земле. Глава 9

В его кабинете на пятом этаже было немного уютнее. Хоть комната выполнена, как и везде, из голубоватого металлика, но у Платона посередине стоял деревянный стол, кресло, обитое черным микрофайбером, удобный, казалось, диванчик. Как напоминание из прошлого. На подоконнике росло огромное дерево лимона без плодов, на полу постелен ковер с замысловатыми рисунками. Ева, несмотря на злость и усталость, не могла не удивиться.

- Это что за домашняя атмосфера? Ты, значит, привилегированный? – спросила она.

- Располагайся, - он указал ей на диванчик, обитый кожей. – Хочешь кофе или чай?

- Да, давай, - она вдруг вспомнила, что сегодня ничего не ела, - может у тебя найдутся пищевые таблетки?

- Какие таблетки? Сейчас организуем перекус, - Платон, казалось, стал более дружелюбным. Он нажал кнопку на столе, высветилась голограмма симпатичной девушки.

- Эмилия, принесите нам бутербродов каких-нибудь и кофе, - сказал он.

- Будет сделано, - ответила она. Голограмма исчезла.

Злость на Платона за грубый прием стала утихать. Ева огляделась – в кабинете Платона не было камер.

- Я не понимаю, ты здесь главный? – спросила она.

- Странный вопрос, - отозвался он, облокотился он на спинку кресла, - я работаю на Государство, но весь проект – мой, а значит, и здание, и военные, и обслуга – подчиняются мне. Я руковожу важным проектом, без меня они его не осилят, понимаешь?

Ева кивнула.

- Ты хочешь знать, что с детьми, все ли с ними в порядке? – спросил ее Платон.

- Да, - она, казалось, уже успокоилась. Платон, кажется, идет ей навстречу.

- Сейчас я постараюсь объяснить. Взрывы, произошедшие 25 марта этого года, изменили, я бы даже сказал, разрушили экологическую основу нашей планеты, - начал он. – Многие погибли, и не только люди, но и животные, растения. Уничтожены целые виды, классы животных. Равновесие в природе было нарушено чудовищным образом. Климат на всех континентах изменился до неузнаваемости. Какие-то изменения продолжают происходить. Моря выходят из берегов, тают ледники, где-то образовываются новые континенты.

Платон был взволнован – он неумолимо глубоко раскачивался в кресле. Еве даже подумала, что оно сейчас сломается, но она продолжала молча слушать. Он встал и начал ходить взад и вперед.

- Мы, наш проект, ищет способы спасения, или, скорее, выживания для тех, кто смог уцелеть, - он остановился у окна. На минуту замер, всматриваясь в тусклое солнце. – Видишь, какое солнце теперь? Облаков нет, и не будет еще двести лет! Дождя не будет двести лет! Земля сможет прийти в себя через двести лет! И только если человечество будет правильно вести себя в отношении планеты.

Он повернулся к Еве. На фоне окна она не видела выражения его лица, но догадывалась, что в нем отражается боль. Голос его дрожал, дыхание сбилось.

- У человечества остался мизерный шанс на выживание, - наконец сказал он.

В это время дверь открылась. На пороге стола Эмилия с подносом. Она поставила поднос на рабочий стол Платона и удалилась, цокая каблуками.

- Симпатичная у тебя секретарша, - попыталась разрядить атмосферу Ева.

Но Платон не реагировал на замечание. Он разлил кофе из кофейника по чашкам, и жестом пригласил Еву приступить к трапезе. Это была настоящая ветчина. Целый большой бутерброд с ветчиной, огурцом и каким-то соусом. А кофе!

Запах кофе проник в уставший мозг, и на нее нахлынули воспоминания. Вот их маленькая кухня. Она встала поздновато, а дети пекут оладьи, переругиваются, обзывают друг друга, но не останавливаются. Она подходит к ним и обнимает. Потом они все вместе пьют чай и обсуждают, как проведут выходной. У Евы навернулись слезы. Она глотнула кофе, пытаясь скрыть эмоции.

- Я продолжу, - Платон снова сел в кресло, взял кофе. – Мы с лучшими специалистами всего мира, в кое число вхожу и я, разработали проект по спасению вымирающего населения. Мы решили забрать здоровых, крепких детей, ввести их в анабиоз и запустить с космос. Через двести лет они проснутся, прилетят обратно и заселят обновленную Землю.

- И ты решил и наших детей запустить в космос? – спросила Ева.

- Я, конечно, мог оставить их в колонии выживших, как многих детей, которые не подошли по состоянию здоровья, но это было бы эгоистично с моей стороны, - ответил Платон.

- Но почему ты не посоветовался со мной? Моего согласия не требовалось? – спросила Ева. – Я в неведении умирала от ужаса.

- Не утрируй, пожалуйста. Да, надо было тебя предупредить, но времени было совсем мало, - сказал Платон. – Оставались драгоценные часы. Я должен был успеть. И да, твоего согласия не требовалось.

- Вот ты гад, - она встала и подошла к окну, всматриваясь в голую местность пустыни. – Я же их мать.

- Я понимаю, - он тоже встал и подошел к Еве. – Прости меня, я должен был рассказать раньше. Но с ними все в порядке. Мы здесь отслеживаем каждую капсулу, все показатели.

- А ты уверен, что именно через двести лет Земля сможет обрести необходимые для выживания человечества ресурсы? – спросила Ева.

- Конечно, это только примерные подсчеты, а потом я не могу отвечать за тех, кто придет после нас, - задумчиво ответил Платон. – Именно поэтому так важно создать целостную систему, правила которой нарушить будет очень сложно. Если люди научатся подчиняться этой системе, то у человечества будет шанс.

На Земле. Глава 10

В большой комнате формы яйца горело множество мелких лампочек. Казалось, что заходишь в отсек космического корабля, в одном из американских фильмов. На центральной панели высвечивался огромный монитор.

- Пати, вход для Платона Трофимова, - скомандовал Платон.

- Открываю. Здравствуйте, Платон Трофимов, - на экране появилось голубое окно.

- Покажи параметры капсул детей на космическом корабле.

- Делаю запрос… - отозвался компьютер Пати. На экране начали высвечиваться какие-то цифры.

- Все ли в порядке? – спросил Платон.

- Да, Платон Трофимов, все дети на 99 процентов обеспечены кислородом, у всех жизненные показатели в норме, - бесцветным голосом отвечала Пати.

- Сколько же всего детей? – тихо спросила Ева.

- Всего сто пятьдесят, - ответил Платон. – Это очень мало, но все же лучше, чем ничего.

- Пати, покажи капсулу номер 86 и 87, - скомандовал Платон.

- Открываю, - экран поделился на две части. В каждой Ева увидела изображение капсулы, в которых лежали ее дети в сонном забвении. Черты лица было почти не уловить, но, несмотря на это, Ева поняла, что это они. Даже больше сердцем, а не узнаванием.

Она почувствовала комок в горле, и слезы побежали по щеке. Все, цель достигнута. С ними все в порядке. Осталось только попрощаться.

- Они точно будут жить? У них точно все хорошо? – спросила она сквозь слезы.

- Да, Ева, я проверяю их параметры каждый день, - ответил Платон. Она почувствовала его утешающий тон. Да, она все еще злилась на него. Но он, и правда, сделал, что мог для них. Если с ней он обошелся не совсем честно, то детей он почти спас. Чтоб могло ожидать их на Земле? Возможно болезни, возможно смерть, голод, тяжелый труд. А теперь они спят, а когда проснутся, то планета будет готова для них. Это на самом деле спасение.

Ева повернулась к Платону.

- Спасибо тебе, ты хорошо выполняешь свой долг, - она снова посмотрела на изображение монитора. – Дай мне пять минут, я попрощаюсь.

Он вышел из кабинета. Слезы хлынули из глаз Евы. Она подошла как можно ближе к экрану, но картинка расплывалась на множество точек. «Деточки мои, спите спокойно, пусть вам снятся хорошие сны. Пусть, когда вы проснетесь, вы сможете сотворить новую жизнь, и вы будете счастливы в этой жизни. Прощайте». Ева, не оглянувшись, подошла к двери.

Вне кабинета ее ждал Платон.

- Наверно тебе надо отдохнуть перед возвращением в Центр? – участливо спросил он. Ева не знала, насколько искренней была его забота, но ей она была сейчас необходима. Она устала быть одной, устала бороться. Как ей хотелось, чтоб кто-нибудь все решил за нее. Теперь так наверно и будет.

У Платона зазвонил телефон.

- Подожди меня, я отвечу, - он жестом указал ей на мягкое кресло.

Ева опустилась в кресло и расслабленно смотрела на Платона. А он, казалось, становился все более серьезным и мрачным. Наконец, он нажал на отбой в телефоне и строго посмотрел на Еву.

- Есть разговор, Ева. Пойдем в кабинет, - он прошел мимо нее.

В кабинете он сразу сел за стол и мрачно взглянул на Еву.

- Мне только что позвонили из Центра, - он внимательно наблюдал за ней. – Ночью там умер некий Ахат. Ты знаешь его?

- Да, знаю, - Ева была удивлена, почему Платона беспокоит человек из степи.

- Понимаешь, он был не простым человеком, - он выждал секунду, - это наш сотрудник, который последние десять лет работал на Марсе.

- Что? – Ева не верила своим ушам. – На Марсе? Как же он попал в степь? И почему ваши сотрудники его сразу не опознали?

- Все данные о нем засекречены, - ответил Платон. – Его смогли опознать только посмертно. Он что-нибудь говорил тебе?

- Да что он мог говорить? Он был в ужасном состоянии. Странно, что он еще так долго прожил… - Еве становилось все более интересно узнать больше об Ахате.

- Он передавал тебе что-нибудь…необычное? – спросил Платон.

Ева вытащила из рюкзака шкатулку. Металл приятно холодил пальцы.

- Спектромонитор, - выдохнул Платон. – Ты открывала ее, знаешь, что внутри?

Ева помотала головой. Ей не представился случай сделать это.

- Дай ее, - он протянул руку, - это очень важная вещь, для всего мира.

Ева легко отдала коробочку Платону. Интересно, конечно, узнать, что внутри. Платон нажал кнопку внешнего телефона.

- Эмилия, объяви внутренний секретный сбор в конференц-зале, - металлический голосом проговорил он.

- Я могу поприсутствовать на нем? – спросила Ева.

- Не думаю, что это хорошая мысль, но только если будешь тихо сидеть и не высовываться.

На Земле. Глава 11

Странно, почему Платон разрешил ей присутствовать на собрании, где находились самые важные люди для Земли сейчас. Может он хотел, чтоб она осознала масштаб происходящих мероприятий и отстала от него, не стала вмешиваться в их дела. А может, ему нужна ее помощь, что, конечно, было бы непонятно. Какую помощь она может оказать? А может ему просто все равно. Что изменится, если его бывшая жена послушает важных ученых? Скорее всего, третье. Платону просто все равно.

Конференц-зал представлял собой удлиненный кабинет с большим овальным столом и мягкими креслами, освещенным яркими настенными лампами со всех сторон. Из двух больших окон, занавешенных плотными голубоватыми шторами, кое-где пробивается свет луны. Еве отведено место в углу кабинета. Ей разрешено сидеть, слушать и молчать.

Несколько кресел из двенадцати уже занято. Еве интересно рассмотреть этих людей, но она понятия не имеет, кто они. Большинство одето, как и она, в костюм хаки. Пара человек в белых халатах. Во главе стола расположился Платон. Он смотрит прямо перед собой, взгляд его сосредоточен на металлической коробочке. Тонкие черты лица заострились.

- Пожалуйста, собираемся скорее, - немного раздраженным голосом сказал он.

Люди в кабинете примолкли и серьезно посмотрели на Платона. Через полминуты все расселись, и наступила тишина. Все ждали, когда главный скажет, зачем он отвлек их от важных дел. Платон встал, взял шкатулку и поставил ее на середину стола.

- Приветствую всех сотрудников! – торжественно сказал Платон. – Я знаю, что мы занимаемся важными делами, каждый час имеет значение. Но мне пришлось собрать вас здесь, потому что произошло нечто, что может изменить или подтвердить план восстановления Земли.

Он сделал паузу и устало сел в кресло.

- Моя бывшая жена прибыла сегодня на вертолете из Центра, - он сделал жест рукой в сторону Евы, и все присутствующие обернулись. Ева почувствовала одиннадцать изучающих ее пар глаз. – Она привезла с собой послание от Ахата Ибрагимова. Напомню тем, кто успел забыть – Ахат и Алхаз Ибрагимовы находились на космическом корабле. Говорю это в прошедшем времени, потому что теперь я не уверен в их местоположении.

Его голос дрогнул. Ева поняла, что Ибрагимовы находились на том самом космическом корабле, где спят в анабиозе их дети. Ахата она нашла в степи, значит, что-то случилось. Еве стало страшно. Но ведь они только полчаса назад видели параметры детей, и у них все в порядке. Так что же произошло?

- Ахат, видимо, попал под действие атомной бомбы, либо ее последствий. Он скончался сегодня в Центре, но успел передать это моей бывшей жене – Еве. – Платон указал на коробочку. – Сейчас вместе мы откроем ее и узнаем, что случилось.

В конференц-зале наступила такая тишина, что Ева слышала биение своего сердца. Все, замерев, смотрели на шкатулку. Платон взял ее в руки, повернул ключ несколько раз. Коробочка открылась. Платон снова поставил ее на середину стола. Из шкатулки вылетела голографическая картинка – прозрачный дымный экран. Два человек, в одном Ева узнала Ахата.

- Доброго суток всем, смотрящим это сообщение, - начал один из них. Это был второй, видимо, Алхаз Ибрагимов. – Наше сообщение должно попасть в руки сотрудников космодрома, а точнее, к Трофимову Платону и руководящему составу. Мы находимся на космическом корабле Поле-12. У нас все хорошо. Но связь с Землей по обычным датчикам потеряна. Как вы знаете, мы продолжаем изучать явления, произошедшие с планетой Землю после ядерных взрывов. По нашим вычислениям планета Земля сможет находиться в данной стадии своего развития еще около месяца по нашему календарю. В начале июля ей предстоит саморазрушение. Не сможет выжить никто. Высылаю вам расчеты в дальнейших документах. Мой брат – Ахат Ибрагимов – вернется на Землю в шатле и передаст вам все параметры. Нужно принимать меры. Мне очень жаль.

Люди на экране исчезли, и поползли вверх какие-то цифры.

В конференц-зале царила тишина.